Заметим на полях, что Гарри с людьми сходится не очень хорошо, так что в конфиденты следует подбирать человека с перспективой на будущее: очень умного, очень тактичного, крайне обаятельного, и чтобы сумел завоевать любовь Гарри и остаться рядом с ним надолго. В самом деле: страшно представить, каких усилий будет стоить каждый год подсовывать все более недоверчивому Гарри нового конфидента... нет, выбрать надо один раз, но очень точно.
Что любопытно: у Директора есть кандидатура, удовлетворяющая всем этим задачам и условиям.
Где вы, Ремус? Надо поговорить.
И правда, где?
Люпин явно бедствует, причем очень сильно. Ладно бы только поношенная мантия: в конце концов, дети должны научиться тому, что в человеке, конечно, все должно быть прекрасно, но все-таки одежда — не главное. Однако же Люпин имеет в поезде подчеркнуто изголодавшийся вид — и столь же подчеркнуто отъевшимся выглядит в первые хогвартсовские месяцы. Так что Дамблдор, безусловно, извлекает его откуда-то со дна жизни, пусть даже и дна относительного.
Итак, мы смело можем утверждать, что до вызова в Хогвартс Люпин живет где-то один, очень скромно, очень бедно, без работы, тем не менее, неизменно умудряясь сохранять чувство собственного достоинства. О том, что происходит с сыном старого школьного друга, он, конечно, знает, но только в общих чертах. Скорее всего то, что можно почерпнуть в газетах или у немногочисленных знакомых. Естественно, к БИ Люпин отношения не имеет и не может иметь.
До того момента, как Директор предлагает ему работу.
Мы не имеем данных о том, когда именно поступило предложение: до или после побега Сириуса из Азкабана. Точно так же как не знаем точно, взял Директор Люпина на работу только вследствие вышеизложенного, или то, что Люпин старый друг Сириуса, тоже сыграло какую-то роль.
Зная Директора, можно предположить, что он не делал резких телодвижений: переговорил с Люпином о жизни в целом, прикинул, правильно ли выбрал, осведомился о состоянии здоровья старого ученика... и только через некоторое время принял решение.
Зная Люпина, следует решительно утверждать: услышав предложение работы в Хогвартсе, о которой многие могут только мечтать, а он и мечтать не смел, Ремус категорически отказался от единственного в жизни шанса — если ему не дадут гарантий, что он в волчьем варианте будет совершенно безопасен для учеников.
Зная Снейпа, нельзя не втянуть голову в плечи: каково же было Директору после сообщения, что в Хогвартс приглашен преподавать, так сказать, последний из Мародеров...
Но вернемся к БИ.
Что вообще мог сказать Дамблдор Люпину на этом этапе? Ну, для начала, свое мнение, которое он не особенно скрывает: Волдеморт еще вернется, и сразиться с ним предстоит Гарри. В свете этого воспитание мальчика приобретает особенное значение. Ремус, мне нужно, чтобы рядом с Гарри был кто-то, кому могу доверять я — и кому может доверять он. Человек, который сможет его защитить и окажет содействие в его воспитании. Между прочим, в Хогвартсе уже два года нет хорошего преподавателя защиты от темных сил, так что вы бы очень меня выручили... А насчет вашего полнолунного синдрома (в дальнейшем ПЛС) не следует волноваться: вам будет варить соответствующее зелье Северус, вы его должны помнить. Он в этом деле профессионал.
Примерно так, и пока не более.
Что может почерпнуть из беседы Люпин? Он человек тонкого и сильного ума, не Квирелл и уж тем более не Локхарт, многое понимает и к тому же имеет свои твердые нравственные принципы, поступаться которыми не собирается.
Дамблдора очень беспокоит воспитание Гарри, и он хочет привлечь к решению этой проблемы Люпина. Это логично. Кстати, Ремус, как друг Джеймса, вполне может считать это в некотором роде своей обязанностью.
Далее, Люпин не мог не понять, что ему предназначена роль конфидента. Что ж, это тоже логично, более того — необходимо. Однако на роль обыкновенного доносчика Люпин не подходит никоим боком. Каждый раз он будет решать сам, в соответствии со своими этическими нормами, что, как и в какой форме рассказывать.
Скорее всего, он дает это понять Директору.
Скорее всего, Директор это предвидел, и его это устраивает. К нравственным принципам Люпина он относится с уважением.
Мы опускаем всякие мелочи типа материальной выгоды положения преподавателя Хогвартса для нищего одинокого неудачника средних лет, потому что твердо убеждены: для Люпина его собственная выгода — вовсе не главное. Хотя, пожалуй, если Люпин сохранит руки и душу чистыми, он, так и быть, согласится пожить какое-то время вполне комфортной, а главное, интересной жизнью.
Наконец, в свете побега Сириуса из Азкабана возможно, хотя бы теоретически, что Дамблдор рассчитывает на помощь Люпина как человека, в прошлом близко знакомого со звездой. Да... надо полагать, вот тут Люпин впервые задумался о том, что говорить / не говорить работодателю относительно анимагических развлечений и потайных ходов в Хогвартс / из Хогвартса.
Сириус виновен в смерти Джеймса и Лили. Это вина непростительная. Но Люпин не хочет и не будет помогать вернуть его в Азкабан, потому что не существует вины, за которую человек заслуживает подобной многолетней пытки.
Пожалуй, Дамблдор впервые не столько ставит на свою доску фигуру, сколько вынужден заключить с этой фигурой определенный этический договор. Да — но только при условии, что. И никак иначе.
В целом сложно сказать, кому повезло больше: Люпину, который наконец получил возможность не голодать, не терять разум каждые 28 дней и заниматься любимым делом, или Дамблдору, сделавшему поистине ювелирный выбор. Гарри прислушивается к Люпину, и очень сильно, не только в УА, но и в ОФ тоже. Люпин — отличный учитель, педагог по призванию, сцены, где он пробуждает в Гарри и пр. совесть, относятся едва ли не к лучшим в романе. И вообще для Гарри Люпин несомненный и неизменный авторитет. Не в последнюю очередь из-за его исключительной порядочности, которую подросток как-то очень хорошо чувствует.
Однако кандидатура Люпина возникает не только потому, что он практически идеально подходит для целей Директора... ну, кроме оборотничества, конечно, но для этого есть лекарство ("Северус, берите дольки горстью. Сейчас я расскажу вам очень интересную вещь — кому вы будете весь год варить суперсложное зелье...").
Есть еще одна важная причина.
До поднятия занавеса: тень отца Гамлета на фоне политических проблем
Собственно говоря, с момента ареста Хагрида в мае Дамблдор не может не думать об Азкабане.
А думать об Азкабане для него означает вспоминать о Сириусе. И это глубоко обосновано психологически: Сириус, предавший Поттеров и переметнувшийся на сторону Волдеморта, есть, вероятно, самая крупная педагогическая неудача Дамблдора. К тому же рядом Гарри, живое напоминание о былом. Но и не случись Гарри поблизости, все равно, вряд ли учитель способен забыть такую ошибку, да еще приведшую к таким последствиям.
Тем более что Сириус — ученик самого первого, незабываемого выпуска. Как и Люпин, от которого мы об этом узнаем.
"Об учёбе в Хогвартсе нечего было и мечтать. Никто из родителей не согласился бы подвергать своих детей такой угрозе. Но как раз в то время директором школы стал Дамблдор".
Да, это самые первые, а также яркие, замечательные, талантливые, сложные, проблемные — и, конечно, любимые и незабываемые ученики Дамблдора.
Между прочим, возможно, именно из-за Сириуса Директор так настойчиво хочет не просто контролировать действия Гарри, но и знать, что думает мальчик. Ведь поступки — это далеко не все. Был Сириус звезда звездой, и не разлей вода с Джеймсом, а как все обернулось...
Даже в Азкабане Сириус остается для Дамблдора бывшим учеником. Не будет натяжкой предположить, что Директор чисто по-человечески хочет знать, что там происходит с Блэком в самой страшной из тюрем.
И у Директора есть способ получить интересующую его информацию. Имя этому способу — Корнелиус Фадж.
Небезынтересно проследить, каков градус отношений Директора и министра магии летом после ТК и перед УА. Дело явно идет к потеплению. Директор может не донести всю правду о манипуляциях Малфоя-старшего до четы Уизли и многих других магических граждан, но Фаджу он скажет многое. Хотя бы потому, что Фадж должен почувствовать себя очень, очень виноватым, притихнуть и с готовностью идти Директору навстречу — ну, пусть не навсегда, но на какое-то время. Думается, это был примерно такой же получасовой разговор, который был обещан Фаджу в финале ОФ ("Вы должны молчать и слушать, молчать и слушать!" — "Собачье сердце").
Тем более что Дамблдору очень даже есть что предъявить. Конечно, с некоторыми купюрами, но Фаджу быть в курсе тонкостей БИ и не обязательно. Меньше будет знать — крепче станет дружить.
Итак, Корнелиус, своими действиями вы вольно или невольно способствовали тому, что:
а) ни в чем не повинный Хагрид провел довольно длительное время в Азкабане,
б) Хогвартс был долгое время затерроризирован, ряд учеников подвергся Окаменению, а под конец чуть не погибла одиннадцатилетняя дочь Артура Уизли;
в) я уж не говорю, что огромной опасности подверглись Гарри Поттер и Рон Уизли, вынужденные спасать девочку своими силами.
Вопрос: дорогой Корнелиус, вы когда-нибудь будете слушать, что я вам говорю? А, это хорошо. Слушайте внимательно. С детьми проще, они получат свою славу в школьных масштабах, праздник, много сластей и освобождение от экзаменов. Взрослым надо возместить моральный ущерб другим способом. Хагридом займусь лично я, назначив его преподавателем в Хогвартсе. Что касается Артура Уизли, то он ваш подчиненный, поэтому хорошо подумайте, что вы можете для него сделать. Он человек небогатый и многодетный, ему бы очень пригодилась, например, денежная компенсация, чтобы вся семья смогла немножко отдохнуть и прийти в себя от стрессов последнего года. Только, Корнелиус! Просто так Артур деньги не возьмет, он человек гордый. Вот если бы он выиграл некую сумму в лотерею, это, пожалуй, было бы неплохо...
Воспитательный момент наверняка заканчивается дольками, обедом, а также, возможно, боулингом и мини-концертом камерной музыки. Бедняге Фаджу ничего не остается, как конкретно построиться, взять под козырек и некоторое время делать так, как говорит Дамблдор (мы обещаем отследить один такой роскошный эпизод крайне подробно). Впрочем, Фадж и далее, уже под Рождество, обедает с Директором, чем несколько по-детски хвастается дамблдоровским же преподавателям (а что он в министерстве болтал, страшно подумать... ну, говорю я ему, брат Дамблдор...).
Так что возможность узнать через Фаджа, как там поживает Сириус, у Дамблдора как минимум есть. Как вы, Корнелиус, при вашем богатейшем опыте, считаете: длительный срок заключения в Азкабане может перевоспитать маньяка-убийцу? Лет этак двенадцать. Да, как интересно! А вы проверяли на конкретном человеке? И все, Фадж побежит и будет землю носом рыть, в надежде получить от Дамблдора еще пару комплиментов.
Оно, конечно, недоказуемо, но складывается очень гладко: выигрыш Артура в лотерею приходится примерно на середину июля, так что Уизли собираются в Египет к Биллу (второй раз за год, но теперь уже всей семьей, благо средства позволяют). Примерно в это же время Фадж встречается с Директором, обедает, отчитывается о проделанной работе, — и, как положено, за хорошее выполнение задания получает новое задание.
Так что в конце июля Корнелиус едет в Азкабан, по дороге почитывая свежую газетку (где, кстати, есть подтверждение того, как хорошо министр магии выполнил поручение Директора Хогвартса), и с этой газеткой заходит в камеру Сириуса, уделяя душевному состоянию данного узника свое высокое министерское внимание.
Внимания, между прочим, проявлено довольно много, раз уж а) они дошли до кроссвордов, б) Фадж смог сделать заключение о том, что Сириус производит впечатление человека в своем уме. Между прочим, вряд ли министр, человек совершенно не любопытный, когда дело не касается его кресла, стал бы во время обычной инспекции вести длительную беседу с одним из заключенных. Думается, это косвенное подтверждение того, что Фаджа специально попросили узнать, в каком состоянии находится Сириус...
Но как бы то ни было, именно с момента встречи Фаджа и Сириуса сезон БИ УА следует считать открытым.
Частично в кадре: восход черной звезды
Итак, примерно 18-20 июля Артур Уизли (не без помощи сверху) выигрывает приз, в связи с чем фотография всей семьи, а также (на правах члена семьи) и застенчивого крыса-Петтигрю, много лет от всех прятавшего морду, появляется в "Пророке".
Фадж дефилирует по инспектируемому учреждению буквально со свежей газетой в обнимку, потому что когда он заходит к Сириусу, "Пророк" при нем.
Ярчайшая звезда небосклона, само собою, ужасно страдает, но чтобы она, звезда, и вдруг показала это какому-то министру? Перебьется. Сириус мобилизуется, зевает, изображая скучающего и на дементоров не реагирующего, а для усугубления эффекта (впрочем, и правда скучно там сидеть одному двенадцать лет... всех развлечений что посмотреть, кто в какой камере и как именно сходит с ума, а также где кого хоронят дементоры...) просит газетку с кроссвордами. Обалдевший Фадж отдает "Пророк" и тихонечко сваливает. Эффект произведен, Сириус развлекся. Дементоры, надо думать, тоже довольны, получив на сладкое яркую вспышку психической энергии. В общем, счастлив весь Азкабан.
Все вернулось бы на круги своя, не окажись в газете фотка старого друга, увидев которую, Сириус внезапно видит перед собой пункт В.
Жизнь резко становится интересной и крайне насыщенной. Недели звезде хватает, чтобы выбраться из самой охраняемой камеры самой охраняемой тюрьмы, а также доплыть до Англии. Как не остановить бегущего бизона... 31 июля беглого злодея Блэка уже показывают в новостях по магловскому телевидению. Следует отметить, что к этому времени Фадж должен был связаться с премьер-министром Англии и провести соответствующие переговоры, а магловское правительство — принять не менее соответствующие меры. Конкретные сроки неизвестны, но несколько дней на это наверняка ушло.
Рассмотрим точку зрения власть предержащих. Для Фаджа Сириус преступник, но для него, помнится, в прошлом году и Хагрид был безусловный преступник. А вот что Дамблдор?
Если Сириус — предатель и убийца, охотящийся за Гарри, Дамблдор обязан немедленно выставить свою охрану вокруг дома Дурслей — вероятно, в дополнение к министерской. Учитывая, как важен мальчик для спасения мира, Директор просто не может не озаботиться защитой важнейшего объекта от буйного маньяка, случайно затесавшегося в Игру.
Забегая вперед, скажем, что люди Дамблдора возле Гарри действительно есть. Но об этом чуть позже. А пока зададимся вопросом — мог ли Директор не вытянуть из Фаджа все подробности побега и не изучить внимательнейшим образом ту самую злополучную газетку, задавшись вопросом: кто же это такой важный, по мнению Сириуса, в Хогвартсе?
