Николай I - попаданец - Книга 1

После раскрытия заговора я сделал вид, что обиделся на дворянское сословие. Ну а как же. Три тысячи человек арестованных и это помимо многих им сочувствующих. Затравили своего государя. Потому я сделал вид что обиделся и чувствую себя преданным сословием, которое призвано служить опорой трону, особенно в трудные времена. Поэтому поправка к закону о налогообложении, по которому все дворянское сословие должно было платить налоги наравне со всеми, и добавка нового налога — на наследство, в размере пяти процентов, прошли без нареканий.

В середине 1831 года, после того как офицерский корпус был основательно зачищен, я объявил о переносе столицы в Москву, для чего в Первопрестольной будет выстроен новый правительственный комплекс. Этот шаг тоже прошел без нареканий, потому как мятеж произошел в Петербурге и большинство заговорщиков составляли именно столичные дворяне.

Но не успела страна успокоиться от первых потрясений крестьянской реформы, как пришла новая напасть — эпидемия холеры.

Глава 20.

— Мор, мор! Спасайтесь! — кричали мужики, идя возле загруженной телеги. Колонна всадников остановилась. Несколько всадников спешилась и подошли к телеге, которая тоже остановилась. Мужики, увидав богато одетых людей, по привычке сняли шапки.

— Кто такие будете? — спросил один из подошедших, судя по всему главный. — Чего народ будоражите?

— Дык, ваше сиятельство, ведь мор же, — ответил коренастый мужичек с рыжеватой бородой. — Людишки прямо за день сгорають. У моего соседа младшой давеча помер. Загодя приболел и за два дня помер. Вот и решили мы, что бежать надо. У меня сестра в Твери, вот к ней и едем.

— Так не мор это, а холера, — ответил незнакомец. А с ней бороться можно. За мной доктора едут, так что осилим. Да и вам возвращаться советую. Холера до Твери поди уж добралась, а ежели нет, то скоро доберется. Куда тогда побежите?

— Вам конечно виднее, ваше сиятельство, — ответил, сойдя с соседней телеги, другой господин, судя по виду: мелкий купец или лавочник. — но, лучше бы вы повернули обратно. Люди сотнями мруть, сам видел. И нету от напасти этой спасения.

— Полной панацеи, конечно, нет, но кое-что сделать можно. Незнакомец жестом подозвал одного из сопровождающих в форме гренадера. Тот открыл принесенный саквояж. Незнакомец достал небольшой брусок с прикрепленным куском бумаги. — Вот, — сказал он, протягивая по бруску мужикам, стоявшим подле, — это мыло, а с ним пояснение, что надобно делать, дабы избежать холеры. Мужики в толпе переглянулись, мол, где это видано, чтобы мыло от болезней помогало. Видать его сиятельство головой тронулись, или малехо чего попутали. Мужик, похожий на купца это и озвучил:

— Ваше сиятельство, когда ж мыло от болезней помогало-то? Это же не лекарство какое. Я вот в баню с мылом хожу, с Крымским, но желудок как болел, так и болит.

— Так мыло не есть лекарство, — ответил его сиятельство, — просто надо регулярно мыть руки с мылом, да и умываться почаще, но не в бане. Тогда и от холеры и от чумы убережетесь. Вот в этой бумаге все подробно описано, что да как. Читать то умеешь?

— Грамоте обучен, — обиженно буркнул мужик.

— Вот и зачитайте родным и знакомым, — многие жизни спасти сможешь. А вы, — незнакомец обратился к остальным беженцам, лучше поворачивайте назад. В Москве безопаснее будет. И с этими словами он повернулся и вскочил на коня.

— Не, — ответил один из мужиков, мы уж далее поедем. Глядишь, и минует сия напасть.

— Ну, как знаете, — сказал его сиятельство. Только следуете тому, что в грамоте написано. Глядишь и убережетесь. И с этими словами он пришпорил лошадь. За ним поднимая пыли, тронулась в путь вся кавалькада.

— А хто это? — спросил рыжебородый одного из всадников.

— Не узнал дурень? — усмехнулся драгун, — это ж император, — и поскакал вслед за остальными.

— Вот те раз, — сказал коренастый мужичек, и перекрестился. — Сам государь в Москву пожаловал. А может и действительно лучше того, ну вернуться. И целая вереница повозок загалдела, обсуждая произошедшее.

Вечером, московский генерал-губернатор, князь Голицын Дмитрий Владимирович пожаловал в Кремль, где уже успел устроиться император и его свита. Строительство правительственного комплекса, включая новую императорскую резиденцию, только началось, поэтому наезжая в Москву, государь останавливался в кремлевских палатах. В кабинете, помимо императора, находились шеф жандармов — Бенкендорф Александр Христофорович, министр здравоохранения — Гааз Федор Петрович, и профессор Мудров, из Московского университета.

— Здравствуйте Дмитрий Владимирович, — поздоровался Николай и пожал руку вошедшему генерал-губернатору. — Вы как раз вовремя. Тут Матвей Яковлевич как раз докладывал статистику заболеваний и смертности в Москве. Получается, что принятые меры не в состоянии остановить эпидемию. Профессор Мудров едва заметно кивнул, мол, да, не получается.

— Не хватает врачей и обученного персонала, — ответил князь Голицын, — кроме того беженцы из пострадавших районов разносят холеру по городу. А посему среди жителей возникла паника, и многие бегут из города.

— Да уж, беженцев мы видели предостаточно, — усмехнулся Николай, так что надобно принять дополнительные меры. Федор Петрович, — император кивнул Гаазу, посвятите всех присутствующих в предлагаемые меры для предотвращения эпидемии.

— На основе полученного опыта, можно утверждать, что соблюдение правил гигиены и вовремя оказанная помощь, может значительно уменьшить количество заболевших. Посему необходимо регулярно мыть руки мылом и вообще чаще мыться. Воду для питья и мытья посуды обязательно кипятить. Воду можно так же пропускать через ткань или чистый песок, дабы очистить ее от всякой заразы, как это делается в господских домах. Посуду после еды желательно не только мыть, но и лучше кипятить. Заболевших надобно селить отдельно и поить водой во множестве. Одежду заболевшего обязательно сжигать. Все это описано в этой грамоте, — министр раздал по листу каждому из присутствующих.

— Мы уже раздали более тысячи грамот по дороге до Москвы, — сказал Бенкендорф. Но необходимо распечатать их здесь, в Москве и раздавать всем с куском мыла в придачу.

— Как у вас обстоят дела с производством мыла? — спросил Николай генерал-губернатора.

— Те два государственных завода в Москве, что были открыты два года назад, производят по шестисот пудов ежемесячно, да еще два частных завода по двести пудов каждый, то есть около сто тридцати тысяч кусков мыла ежемесячно. Но москвичи не очень-то жалуют мыло. Одни жалеют копейку, другие просто предпочитают мыться по старинке. Вон у нас склады до сих пор заполнены.

— Поэтому, предлагаю раздавать мыло бесплатно, — сказал император. Вот, посмотрите, — и с этими словами Николай протянул по куску мыла с грамотой, такой же какой еще утром дал проезжавшим мужикам. — Расходы казна возьмет на себя. Дабы не злоупотребляли, просто развозите мыло по домам.

— Хорошо, — согласился князь. Теперь насчет больниц: их катастрофически не хватает. Да и обученного персонала немного. И так профессор, — он кивнул в сторону Мудрова, — всех своих студентов на помощь прислал. Посему предлагаю использовать заброшенные особняки, что остались после пожара*, и оборудовать из них временные лечебницы. Я уже присмотрел десяток особняков, кои за месяца два можно будет обновить.

— Отличная идея, — согласился Николай. — Дайте мне знать: сколько средств потребно и кои инструменты надобны. Мы так же пришлем вам некое количество докторов и медсестер из других районов, которые не пострадали. Федор Петрович уже подготовил список, но доктора надобны не только в Москве.

— Нужно усилить карантинные кордоны и возвращать беженцев обратно, иначе они холеру по всей стране развезут, — сказал Бенкендорф. Большинство разговора он молчал, попивая чай из фарфоровой чашки.

— Ежели государь даст добро... — начал князь Голицын. Мол, мы бы и рады, но вы же понимаете.

— Да, — сказал император, — другого выхода нет. И так из-за переселения крестьян болезнь распространяется быстрее, чем мы ожидали. Вдобавок, Александр Христофорович уже ввел дополнительные кордоны в Сибири, дабы зараза из Индии более к нам не приходила.

Остаток вечера и часть ночи собравшиеся провели, склонились над картой Москвы и Московской губернии, обсуждая, где именно надо разместить дополнительные больницы, кордоны и беженцев.

Глава 21.

Честно говоря, про эпидемию холеры я не помнил. Нет, что-то про эпидемии чумы и холеры в России я читал, но где именно и когда они происходили, я понятия не имел. Учитывая низкий уровень медицины и отсутствие канализации, эпидемии вспыхивали чуть ли не каждый год, но они были локальным явлением и проходили мимо, не превеликая особого внимания. В долгосрочной перспективе я планировал упорядочить градостроение и строить канализации, отводные канавы и акведуки, но это была именно отдаленная перспектива. Пока же деньги уходили на решение насущных дел: расселение крестьян и индустриализацию.

Единственно, что мы успели сделать для улучшения гигиены, это открытие пяти больших мыловаренных заводов. Первый появился в Крыму еще в бытность мою великим князем, на паях с Демидовыми. Остальные были открыты уже за счет казны. В 1827 году открылось 'Общество для выделки стеариновых свечей, олеина и мыла', которое поддерживало развитие этой отросли в империи. Помимо государственных, уже существовали и частные заводы. Учитывая большой потенциальный рынок и популяризацию потребления мыла, частные заводы только выиграли от такой конкуренции.

Первый звоночек прозвучал, когда холера достигла Оренбурга в 1829. Тогда я припомнил, что при настоящем Николае, Россия пережила эпидемию холеры, которая пришла из Индии. Посему, сперва-наперво мы выставили кордоны в Сибири, на торговых трактах, идущих из Азии. Учитывая, что крестьянская реформа уже началась и большие массы крестьян переселялись на новые места, в том числе и в Сибирь, выставить кордоны на Урале не имелось никакой возможности. Ибо это означало, что сотни тысяч людей останутся без земли, то есть без возможности себя прокормить. Но эти людские потоки разносили заразу далее. Так что в течение года локальная проблема превратилась в катастрофу государственного масштаба.

Пришлось приостановить переселение крестьян на новые земли. В спешном порядке было дополнительно построено десять мыловаренных заводов и открыты десятки больниц и карантинов в пострадавших районах. Но эти меры оказались каплей в море. К середине 1830 года холера добралась до Москвы. В густонаселенном городе, без канализации, холера косила людей сотнями, а потом и тысячами. По городу поползли нехорошие слухи. В случившемся обвиняли помещиков и власти, мол, в отместку за лишение их привилегий, они замыслили сие злодейство. Чиновников и дворян, попавших под горячую руку, убивали на месте, попутно грабя особняки и лавки. В итоге генерал-губернатор вынужден был применить гарнизонные части для подавления беспорядков.

В сентябре я приехал в Москву, чтобы обсудить дальнейшие меры для обуздания эпидемии. В создавшимся положении я видел не только трудноразрешимую проблему, но и возможность популяризировать правила личной гигиены и утилизации отходов. До сих пор мыло не пользовалось большим спросом, как, впрочем, и утилизация мусора. В начале XIX века весь мусор был органическим и выброшенный в водоем или возле дома гнил, отравляя воду и воздух. Вот я и надеялся, что эпидемия заставит людей соблюдать элементарные правила гигиены, а там глядишь и привыкнут.

Приостановка переселенческой программы высвободила порядка пяти миллионов рублей, которые пошли на строительство двадцати больниц, из них половина за Уралом, открытие еще четырех медицинских факультетов на двести человек каждый, и расширение существующих медфаков, а также на организацию кордонов и карантинов и помощь беженцам.

Министр здравоохранения, Федор Петрович Гааз, собрал воедино разрозненные сведения о лечении холеры, начиная от лечебных трактов древних греков, арабских и индийских ученных и заканчивая современными изысканиями, в основном немцев. Из всей этой кучи, часто бесполезных сведений, я постарался отобрать наиболее логичные, опираясь на знания и опыт человека из XXI века. Так как антибиотиков еще не существовало, да и не всегда они были нужны, единственным действенным средством оказалось обильное питье, дабы уменьшить обезвоживание.

Главное было локализовать и обеззаразить очаги эпидемии, чтобы предотвратить распространение болезни. Для этого требовалось соблюдать правила личной гигиены, а так же кипятить воду и термически обрабатывать пищу. Для обеззараживания столовых приборов и врачебных инструментов, требовалось продержать их в кипящей воде. Часть этих 'бабушкиных' методов я помнил из своей прошлой жизни, что и помогло определить наиболее простые и эффективные меры. Все эти советы были изложены в грамоте, распространяемой с мылом. Даже при столь малограмотном населении, найдется кто-то, кто прочитает и расскажет остальным.

В итоге, к концу 1830 года эпидемия резко пошла на убыль благодаря наступившим холодам и принятым мерам. Пройдясь по России, холера перекинулась в Европу, где окончательно и затихла к 1832 году. Эпидемия холеры стоила стране около ста тысяч человек, более, чем обычная война. Дабы предотвратить подобные эпидемии, началось строительство подземных канализационных систем в Москве, Петербурге, Казани, Киеве и Риге. А новые правила градостроительства, помимо прочего, предусматривали строительство канализации, как стандарт.

Помимо холеры мы увеличили ассигнования на оспопрививание по всей стране. Дело продвигалось медленно из-за недостатка обученных кадров и народных предрассудков, но из года в год число привитых от оспы неуклонно росло и лет через двадцать, такими темпами, в империи можно будет позабыть хотя бы об этой напасти.

Рождество 1830 года я встретил в кругу семьи в Петергофе. Я надеялся, что новый, 1831 год будет более спокойным, и что можно будет вернуться к прерванным делам. А между тем события извне повернулись таким образом, что бывшие враги обратились к нам за помощью.

Глава 22.

Этим днем Ибрагим-Паша мог гордиться. Да что там, после этого дня его имя наверняка войдет в анналы истории. Ибо сегодня, он одержал самую блестящую свою победу, а побед за его спиной было немало. Воистину, аллах благоволит к нему. Декабрь в этом году выдался сухим, что позволило быстрыми маршами вторгнуться из уже захваченной Сирии в самое сердце Малой Азии. И хотя многие воины по пути отстали, та часть, что дошла, состояла из ветеранов, воевавших уже несколько лет под командованием принца. Поэтому, несмотря на подавляющее численное превосходство османов, Ибрагим-Паша решил дать бой под стенами древней Коньи и в результате решительной атаки наголову разгромил пятидесятитысячное войско османов.

Теперь же принц отдыхал в своем походном шатре, ужиная в одиночестве. 'Интересно', — думал он, — 'позволит ли отец идти на Стамбул? Конечно без подкреплений это большой риск, и можно потерять уже завоеванное, но османы в панике, а это значит, что при небольшой удаче через неделю мои гвардейцы уже будут в Стамбуле. Этот трус, Решид-Мегмет, не очень-то упорно сопротивлялся сегодня'. От перспективы захвата Стамбула лицо принца расплылось в довольной улыбке. 'Напишу старому лису, посоветуюсь и заодно попрошу подкрепления', — решил он.