девятый

Понятно одно — погань на меня странно реагирует, и это уже два раза выручало из неприятных ситуаций. Что-то подсказывает — расспрашивать о таком Арисата не стоит. Не поймет, а то и плохое подумает. Не хотелось бы на своем примере узнать, что делают с людьми, заподозренными в причастности к измененным.

Теперь насчет идеи Арисата идти морем. Мои слова его разволновали — он послал воинов осмотреть устье реки с целью поиска наблюдателей демов или их следов. Мне кажется, ничего они не найдут. Почему? Да потому что демам незачем кормить там комаров — у них есть наблюдатель непосредственно в городке. Один из жителей, а может, и не один, сливает им все новости. Почему я в этом так уверен? Тоже допущение: на основании косвенных улик. Ведь если верить Флорису и Арисату, городок был поставлен еще в прошлом году, до осени. За все это время случился лишь один незначительный инцидент с поганью — одиночки-охотники убили священника. Уровень угрозы был низок — никто даже не озаботился созданием серьезных фортификационных сооружений: народ спокойно ждал прихода основных сил. Затем появилась эта шайка и хоть начала сильно напрягать, но близко к Таллю не подбиралась — промышляла разорением мелких дальних деревень.

И вот тут нарисовался я...

Нет, я помню, что в книгах, которые пачками читал перед запуском, вселенная обязательно вращается вокруг главного героя. Если он где-то появляется, это место мгновенно становится центром разнообразных увлекательных событий. Но здесь не книжный текст — здесь чужая реальность. И в этой реальности на городок напали, как только я в нем обосновался. Совпадение? Не исключено... Но все же готов поставить ящик спирта против глотка пива: именно мое появление спровоцировало атаку погани. Они узнали, что появился страж, и заподозрили, что это может привести к нарушению их планов. Вот и начали форсировать события, чтобы подтолкнуть нас к устраивавшему их варианту. К какому варианту? А простому — они мечтают, чтобы мы погрузились на все, что плавает, и поплелись вдоль побережья к границе.

Узнать обо мне они могли лишь от шпиона в городке — других вариантов не вижу. Так что не найдут воины Арисата следов наблюдателей. А если найдут, придется мне стучаться головой о стену, пытаясь понять логику противника и уровень его осведомленности.

Интересно — как шпион передает информацию? Пешком не набегаешься — подозрительно... Телепатия? Радиопередатчик? Секретная телеграфная линия?

Кстати, сэр Флорис удивительно вовремя погиб: местные получили шанс уклониться от исполнения клятвы. Очередное совпадение? Или ему помогли умереть? А как это возможно у всех на виду — рыцарь ведь не в одиночку там рубился!

Странно — Арисат обещал, что я здесь буду на положении почетного короля. Палец о палец не надо ударять — все за меня сделают. А теперь сижу, менингит от напряжения извилин зарабатываю, и вообще суету разводить начал. Сам того не ожидая, всерьез вживаюсь в здешний коллектив.

В приоткрытую дверь залетел Зеленый. Сослепу, не привыкнув к сумраку, задел печную трубу, неловко плюхнулся на стол. Недовольно каркнул, поспешно осмотрел себя в поисках переломов, заметив кувшин, добрался до него в два прыжка, грустно пожаловался:

— Пива сегодня хочется как-то особенно сильно.

— Тебе всегда его хочется, бочка крылатая.

— От щедрости преумножаются богатства, от скупости — лишь тлен и сожаление о потерянном, — занудным голосом проповедника укорил меня Зеленый.

— Отдам тебя котам — мне попугай-алкоголик не нужен.

— Ангелом мщения и самой погибелью для нечестивых становится тот, кто безропотно шел на муки ради торжества истинной веры, — все тем же нравоучительным тоном начал угрожать пернатый.

— Мстить ты если и будешь, то винным бочкам — за то, что при жизни их не осушил.

— Кто-то что-то сказал про вино? Попрошу повторить и предъявить, — мигом оживился птиц.

Вот как против такого вымогателя устоять? Завидев, что я потянулся к кувшину, попугай облегченно вздохнул:

— Наконец-то — я чуть не засох!

Рассмеявшись, я чуть не выронил кувшин, с трудом направив струю в кружку. Налил немного — чтобы ему трудно было доставать, — иначе этот летающий кашалот опять начнет лакать как бездонная прорва и обязательно наклюкается, а спаивать его не хотелось.

На шум в избу заглянула Йена. Попугай взъерошился, традиционно шикнул на нее и занялся мелиорацией дна кружки.

— Сэр страж, вы меня звали?

— Нет — просто с попугаем разговариваю.

— Если что-то надо будет, просто крикните — я за порогом буду.

— Да не надо мне ничего, иди. Чуть позже заглянешь, прибери что останется — я всего не съем.

— Хорошо, сэр страж.

Попугаю надоело протягивать шею до дна, зачерпывая при этом жалкие капли. Ухватив край кружки лапой, он ловко наклонил ее к столешнице — и присосался к краю как пиявка. Глядя на это, я вздохнул:

— Какой же ты умница, если дело касается выпивки.

— О да! Я прекрасен! — Ради самовосхваления Зеленый даже от пьянки на миг отвлекся.

— Скажи мне — ты был попугаем стража? А? Молчишь? Не понимаешь... А может, у священника жил или у пирата?

— Нам везде хорошо, — нехотя буркнул попугай, пытаясь выдавить из осушенной кружки хотя бы каплю.

— Не сомневаюсь. Скажи — как по-твоему: дадут нам морем уйти? Демы не устроят засаду на пути? Флот погани не нападет? Нам это очень важно! Признайся, Зеленый! — Дожил... вымаливаю ценные советы у пьянствующей птицы.

Отчаявшись, попугай прекратил доить кружку и начал подлизываться:

— Хороший ты парень, а если нальешь, так вообще замечательным будешь.

— Не увиливай от темы — я тебя про корабли демов и погани спрашивал. Караулят нас?

— В западном проливе шесть галер демов, и в шхерах, что за горлом, еще четыре видели. Великий флот — в одиночку на таком ветре не проскочим.

— Не знаю я, где этот пролив, где шхеры и кто собирался идти, но за информацию спасибо — мне от тебя только название их кораблей нужно было. Значит, галеры... будем знать.

— Спасибо в кружку не нальешь.

— Вон — хлеба пожуй... на закуску, и хватит тебе — на большее не заработал.

— Спляшу за кувшин пива, — предложил попугай взятку.

— Я и за кружку спляшу, а ты в любом случае больше ничего не получишь. Держи хлеб.

Попугай от хлеба отвернулся с таким брезгливым видом, будто ему предложили комок несвежего навоза. Я улыбнулся: птиц — мой самый лучший бонус. Мало того что выручить способен, так еще и кладезь полезной информации.

За дверью загрохотали уже хорошо знакомые шаги — ввалился Арисат:

— С правого берега дозор вернулся — никаких следов не заметили. Жду, когда с левого вернутся.

— Можешь не ждать — не будет и там следов.

— Откуда знаете?!

— Стражи много чего знают, — ответил я туманно-таинственно.

На доверчивого Арисата это подействовало — заговорил полушепотом:

— Значит, морем идти можно?

— Конечно, можно, только тебе это не понравится.

— А почему не понравится?

— Там десять галер демов нас караулят, и еще две для слежки выделены. Как только выйдем в море, так и нападут.

— Свиноеды! — выругался Арисат.

Я начал задумываться о сложном отношении местных жителей к свиньям — их лишь при ругани вспоминают. Свинарников не наблюдал, салом тоже не кормили — похоже, здесь к этим животным относятся не слишком позитивно. Примерно так же, как мусульмане. Может, ислам или его отголоски и сюда добрались? Ага, естественно, вместе с церковной латынью — ее ведь каждый мулла знает...

Раздумья прервал Арисат:

— Другого пути у нас нет — на стругах и плотах в большое море не выйти. Остается вдоль берега нашей лужи плестись, прямиком в западню. Получается, по-вашему придется поступать — сушей выбираться. Ох и хлебнем мы лиха по дороге...

— Я бы тоже чего-нибудь хлебнул, — размечтался попугай, пытаясь взглядом прожечь в кувшине дыру.

Арисат, вздрогнув, покачал головой:

— Почти как человек говорит — аж мороз от него по коже. Он, похоже, пить хочет.

— Он всегда хочет — да только не воды. Пьет лишь то, что горит, и в любом количестве.

— Заслужил он. Выручил нас ночью — успели подготовиться, а то бы больше народу потеряли. Дозоры на ночь у нас сильные, но все равно мало для такой заварухи — остальным время надо, чтобы облачиться и до стены добежать. Да и никто не ждал, что бурдюк столь велик окажется... Откуда погань такой взяла — в жизни не видел подобного! Ох ваш попугай и шипел — будто змей лютый.

— На кого попало он не шипит — нежить издали чует. Арисат, если уходить сушей, то сколько времени вам понадобится на сборы?

— Нам собраться по тревоге хоть сразу можно — всегда готовы. Мы ведь последние из бакайцев — выжить смогли лишь самые умелые да прыткие. Кто мешкал, тот там и остался... Простых пахарей меж нас, считайте, и нет — таким сэр Флорис сразу вольную дал, как пролив пересекли, и мало кто из них остался при нем. А кто остался, те не лаптем деланные — справные мужики: одной рукой за плуг держатся, другой секиру поглаживают. Остальные и вовсе свободны по рождению — по найму к земле приставлены. За надел отрабатывают барщину — и должны по трубе явиться при доспехе хоть каком и при оружии. У многих панцири дорогущие — такой и рыцарю незазорно носить, мечи стальные, щиты слоеные, луки клееные, на китовой и тигриной кости, — эти не с земли жили, а в набеги ходили с рыцарями. Добычу на побережье часто брали и даже с погани не гнушались для аптекарей много чего дорогого вырезать. А если беда, так весь край вставал — от детей до стариков, и каждый знал свое место в строю. У нас здесь даже бабы, которые на Бакае выросли, могут копье в руки взять, если нужда заставит. Супруга сэра Флориса мечом махала не хуже мужика иного... жаль ее, не добралась тогда до берега живой... только тело смогли вытащить из боя. Вся семья его там полегла, при прорыве, а теперь и сам... Пресекся род... Хоть и нетитульный, но старый — один из старейших на Бакае был, еще из доцерковных. Сильны мы были, да только погань сильнее... Жаль его... настоящий благородный был... мало таких... Иной раз думаю, что ночью этой он сам смерть искал, чтобы нас отсюда вывести. Глупо нарвался — будто мальчишка рисковал, а не такой ведь... Неспроста затеял ту вылазку: как вы появились, так он переменился сразу. Очень его тяготило, что все здесь останутся при таких раскладах. Мы ведь не наемная дружина — бакайцы чистые, вековой службой с ним повязанные. Деды наши у его деда воями были, а прадеды — у прадеда. Не за серебро при нем пребывали — не осталось у него после исхода великих богатств: что было, все, считайте, и потратил на припасы разные для общины, перед тем как сюда отправляться. От нас много требовал, но и про свой долг перед людьми не забывал — настоящий рыцарь, каких немного. Эх...

Я молча налил из кувшина, протянул бокал Арисату:

— Выпей — сильно ты мрачен.

— Простите, задумался о плохом.

— А мне? — Попугай чуть ли не слезу пустил, выговаривая эту фразу.

Арисат, позволив ему сделать пару глотков, уже спокойнее произнес:

— Вечером костер смертный зажигать будем, у реки: все там уже лежат. Окажите честь — огонь поднесите, и люди пусть на вас посмотрят.

— Хорошо. Давай к нашим делам вернемся. Если конкретно: допустим, утром я прикажу уходить сушей или морем — сколько времени уйдет на сборы?

— Если плоты готовы будут, то еще до полудня пойдем, хотя к устью можем до вечера не успеть добраться — вода сильно упала. По суше так же, а может, и быстрее — повозок у нас мало, здесь все сделаны, по морю только колеса да оси привезли. Погрузимся и выступим — еще быстрее, чем на плотах и стругах.

— Здесь есть дороги к границе, чтобы повозки тащить?

— Раньше, до нашествия, были, а сейчас кто его знает... Леса дальше хорошие — высоченные деревья, и места много между ними. По реке еще можно идти долго, вдоль берега — луга ровные да кусты местами. Проход в зарослях всегда найти можно, а где нельзя, там топорами поработаем — мужиков у нас хватает.

— Повозки замедлять нас будут...

— Зато на ночь их поставить в круг на удобном месте — и вот тебе городок малый: от мелочи отобьемся или охотников. Если не проспать, то и бурдюка встретим хорошо, хотя и потреплет он нас изрядно: слишком велик. А вот у самой границы — да, в тягость телеги нам будут. Там хоть гробами себя окружай — не поможет.

— А иридиане?

— А чего иридиане?

— Сколько им времени понадобится на сборы?

Арисат, опустив глаза, покачал головой:

— Их бы лучше оставить.

— Не понял? Погибнут ведь все.

— Самим надо их порубать и пожечь потом — погани на забаву не оставить. Не соберутся они быстро, да и отягощать нас будут. Тут своих спасти нелегко, а с ними вообще...

— Поясни.

— Про бакайцев знаете уже — у нас куда ни плюнь, в справного мужика попадешь: и работать не дурак, и для войны сгодится. А иридиане... Нет, работать они могут — хорошо могут. Лучших работников не видал — поговаривают, что они ворожбой тайной себе в любом деле помогают, хотя и не верится в такие сказки. Да только не воины они. Пока мы стены и засеки делали, они избы справные рубили да жирок нагуливали. Городок их храмовый еще ладно — крепко поставлен, а вот деревни любая шайка с ходу взять может — забор смешной и отбиваться некому. Зато телег наделали столько, что на каждого мужика небось по две уже имеется. Бортями всю округу заполонили, солеварню у моря поставили, глину нашли хорошую, бондарят у них многие ловко. Горшки обжигают, мед бочками запасают, рыбу вялят. Сэр Флорис охоту разрешил свободную: лишь из пушнины каждая десятая шкура ему идет, с бивнями моржовыми и единорогов также, да копчености от каждого двора два раза в год нести надо. Иридиане в капканах и западнях мастера — говорят, мехов и кож на целую армию уже приготовили. Все ждут, дурачье, когда торговцы появятся в здешних краях. Вот все это добро и потащат на телегах. Их, наверное, дюжин сорок осталось, и толку в бою никакого не будет. Рогатины охотничьи да луки слабые в руках трусливых — вот и все. С ними быстро не пойти и не собраться.

— У них есть главный или главные?

— А как же — все как положено: при епископе. Опальный Конфидус — известный еретик и вероотступник. Он у них всем заправляет.

— Надо с ним поговорить — я приказывать вырезать полтысячи народу не собираюсь.

— А куда деваться? Не со зла же такое сказал; нельзя их здесь оставлять: погань...

— Если не дурак он, то найдет, как своих подстегнуть, чтобы быстрее шевелились.

— Может, и найдет... Говорить вы будете?

— А как лучше?

— Лучше вы — тяжко с ним разговаривать.

— Завтра поеду, сегодня, как понимаю, до заката вернуться не успею.

— Нет, не успеть. Как думаете, погань, что не порубили, осталась рядом или ушла восвояси?

— Думаю, ночью она нам спать не даст — беспокоить будет.

— Это почему?

— А чтобы мы побыстрее отсюда убрались. Давай не забывай готовить струги и плоты. Все должно выглядеть так, будто мы морем уйти собираемся.

* * *