— Мага-целителя убить непросто. А если особенно постараться, то можно качественно изобразить, что умираешь и на действия храмовников не реагируешь. Так, похоже, с Анеирином и было — изобразил смертельно раненого, они и оставили падаль.

— Возможно, — согласился Ирвинг. — Остановить сердцебиение на время проверки он мог, а что бросили тело, так не сжигать же труп мерзкого мага, как маги Тевинтера поступили с Пророчицей Андрасте. Тем более в лесу, где даже поднявшийся труп никому из последователей Церкви Света не навредит.

* * *

Леора не приходила в себя четыре дня. За это время Винн успела помириться с Анеирином, а Ирвинг — повести магов на большую очистку руин, едва бывшие оборотни убрались подальше. Показывать им присутствие в этих местах целого Круга, а не одного безобидного старика-отступника, никто не собирался. Нежить и пауки сопротивлялись недолго.

Небольшую проблему составила только малолетняя драконица, действительно обнаружившаяся на верхнем уровне руин. Но после того, как к ней отправили пару магов, вооруженных книгой "Забота о Драконах", драконица быстро сбежала, оставив кучку блестящего хлама, несколько монет да обломки лука эльфийской работы. Впрочем, обломки это слишком мягко сказано — от лука уцелели только костяные вставки. Что, в общем, и не удивительно — драконья кость портится медленно. Так что сокровищница у драконицы оказалась довольно скромной. После избавления руин от лишних обитателей маги принялись за переноску вещей и облагораживание помещений.

В конечном итоге зачистка принесла ещё одну часть сильверитового доспеха, найденную в запертом помещении с могилами. Так что я решил доспех все-таки дособирать. Заманивание оставшихся ревенантов к раздраженным сильванам проблем не составило. В конечном итоге в добытый цельнометаллический доспех облачили Джори. Узнать в получившемся сильверитовом големе Джори не смог даже Алистер, пропустивший примерку. Судя по всему, именно для изображения голема доспех и был предназначен. Стоит отметить, что зачаровали его на редкость качественно, в основном на увеличение силы носителя. Таким образом у тевинтеровского магистра получился полноценный магический экзоскелет. Вот только большая часть магии доспеха уходила на то, чтобы Джори мог в нем хоть как-то передвигаться. В общем, боевая ценность доспеха была не очень велика.

Также осмотр руин принес броню из того же странного металла, что и найденные ещё в Лотеринге сапоги. Так что броню я отдал Тамарель, для комплекта. Правда, исследовавшие доспех маги сказали, что сделан он совсем не из металла. А потом я вспомнил, что у отшельника, если судить по игре, должен был быть шлем. Так и оказалось — безумец радостно поменял древнеэльфийский шлем на найденное в сундуке тени кольцо.

После ряда проверок, мне удалось понять, почему я не сумел засечь оборотня, напавшего на Леору. Как выяснилось, когда я сливаюсь с корнями, то вместо животных моё ощущение жизни начинает показывать растения. Конечно, положение врагов я инстинктивно определяю по примятой траве, вот только оборотень засел прямо на каком-то обломке колонны, в связи с чем и не был замечен мной.

На второй день пребывания в бессознательном состоянии с телом Старшей Заклинательницы начали происходить изменения — Леора постепенно покрывалась той же вязью корней, что ранее окутывала как призрачное тело Хозяйки Леса, так и ноги её волчьего вместилища. Когда процесс "обрастания" корнями окончательно завершился, Леора открыла глаза.

Глава 9. Зимнее путешествие.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался я, подходя к кровати, на которой лежала Старшая Заклинательница.

Стоит отметить, что мы с Винн и Андерсом ещё в первый день заселения заняли один из небольших залов под временную версию целительских покоев. Собственно, именно в них и лежала Леора. И именно в них я и проводил большую часть своего времени, благо мои Серые Стражи тоже предпочли крышу над головой и перебрались в бывшие руины, старательно облагораживаемые магами земли.

— На удивление неплохо после таких ран, — ответила Леора, пытаясь встать. — Почему это место кажется мне знакомым...

— Шрамов не осталось, — сообщил я.

И тут она увидела собственные ноги.

— Так значит это были не просто видения Фэйда, — помертвевшим голосом сказала она и разрыдалась.

— Тихо, тихо, ничего страшного не произошло, — успокаивал я её.

— Я одержимая!

— Да, — кивнул я. — Я, вообще-то, тоже одержим. И Винн. Так что на этом жизнь не кончается.

Наконец, истерика Леоры прекратилась, сменившись тихими всхлипами в импровизированную подушку.

— Что с Мирель? — поинтересовалась она, успокоившись.

— Помогает разбирать библиотеку, — ответил я.

— Какие залы вы присмотрели под библиотеку? То обиталище нежити на втором уровне, где ещё колдовской ужас обитал? Или мой полуразрушенный зал с корнями? — спросила Леора и застыла. — А откуда я знаю устройство руин...

— Действительно, бывшее обиталище нежити, — ответил я. — А что касается источника твоего знания...

— Сама поняла уже, что это знания духа, — грустно сказала эльфийка. — А что с Кругом в целом? И с Ирвингом?

— Ирвинг на пару с Маретари разбираются в наследии древнеэльфийского воина-мага. Круг постепенно обживается. Сейчас, например, большинство магов переключилось на распаковывание библиотеки, уступив настойчивым просьбам Меррилл, Финна и ещё ряда энтузиастов. Винн сейчас о чем-то говорит со своим бывшим учеником.

— Откуда взялось упомянутое тобой "наследие"? — поинтересовалась Леора.

Следующие несколько минут ушли на пересказ истории с филактерией, обнаруженной кем-то из магов. Естественно, знания воинов арканы заинтересовали как Хранительниц, так и Первого Заклинателя. В конечном итоге, после ряда проверок, не демонический ли это обман, было решено, что филактерию пленника аккуратно поставит на алтарь один из магов бывшего Круга. Все-таки, и Ирвинг, и Маретари уже не настолько молоды, чтобы учиться махать мечом и передавать эти знания другим. Теперь они помогали разбираться с методиками воинов арканы и участвовали в написании книги, посвященной этому виду магии.

* * *

На следующее утро я обнаружил Леору в том самом зале, где ранее обитала Хозяйка Леса. Старшая Заклинательница стояла, положив ладони на один из корней, и не сразу среагировала на мой приход.

— Почему-то мне комфортно находиться в этом зале, — сообщила она мне, не оборачиваясь. — Я понимаю, что это наведенное, от духа во мне, но...

— Почему ты всех избегаешь? — спросил я. — Даже с Мирель перебросилась парой слов, сразу скрывшись из виду.

— Разве я от кого-то скрываюсь? Из этого зала есть прямой проход на верхний уровень подземелий...

— И ты забилась практически в угол. Лестница-то тут есть, но ей никто не пользуется. Почему ты скрываешься ото всех?

— Это так удивительно? — сорвалась Леора. — Я — чудовище. Даже больше, чем оборотни!

— Хозяйки Леса в тебе несоизмеримо больше, чем в оборотне. Но не чудовищности. Их чудовищность и искаженность были вызваны совмещением волка и человека, но в тебе волка нет. Одержимая духом, да. Но чудовище — нет, ты не чудовище.

— Даже тело уже не совсем мое, с этими корнями. И это, по-твоему, не означает...

— Не означает, — оборвал я её. — Корни показывают лишь, что Хозяйка Леса сильнее тебя. Но в то же время не похоже, чтобы она жаждала вытеснить тебя и взять под контроль тело. Она не стремилась к этому союзу. Не думаю, что Хозяйка Леса станет постоянно вмешиваться в твою жизнь. Вы сейчас суть две части одного существа. Вот и попытайтесь хотя бы договориться.

— Что ж, попытаюсь. Других вариантов все равно нет...

— Ты на церемонию пойдешь? Маретари нас приглашала, как своих учеников.

— Ты о какой церемонии? — удивилась Леора.

— Нанесения валаслин. Ещё один эльф вступает во взрослую жизнь.

— Ты считаешь, что одержимая на церемонии это хороший гость?

— А ты предпочитаешь вечно прятаться в этом зале?

* * *

Маретари быстро работала иглами, весьма успешно производя впечатление, что она является мастером татуировки. Впрочем, я в подобном не разбирался. Посвящаемый во взрослую жизнь эльф сидел на скамейке и не шевелился. Впрочем, было видно, что он с трудом сдерживается.

— Должно быть, жутко болезнный ритуал, — шепнула Леора.

— Это символ памяти о том, что утрачено. Символ пути. А что касается болезненности, то вступление во взрослую жизнь того стоит, — пояснила Меррилл.

— Подозреваю, что валаслин это только огрызок какого-то старого ритуала, потерявшего свою магию. Не удивлюсь, если эти знаки в оригинале должен был наносить Кровавый Целитель, все-таки, именно мои предшественники работали с телами сородичей, а сами символы были насыщены магией до предела. Но сейчас, когда Кровавое Целительство было утрачено, это просто символы.

— Ты в этом уверен? — спросила Меррилл.

Я вспомнил Фенриса и его способности, даруемые лириумными татуировками, после чего ответ стал совершенно очевиден.

— Да, — озвучил я его. — По некоторым источникам информации, в Тевинтере до сих пор периодически пытаются создать что-то подобное, но более мощное, на основе лириумных татуировок. Без особого успеха.

— Вживление лириума под кожу? Безумцы, это же гарантированная смерть!

— Рабов у магистров хватает, — пожал плечами я.

— Обсуждаете валаслин? — поинтересовалась Маретари, закончившая нанесение татуировки.

— Скорее, связь валаслин и кровавого целительства, — ответил я.

Следующие несколько минут прошли за обсуждением и доработкой моей идеи.

— Итак, подведем итог, — сказала Маретари. — Твоя идея состоит в том, что с телами сородичей работали кровавые целители, значит, валаслин тоже наносили они. Учитывая, что речь идет о тех, кто способен в широких пределах управлять собственной кровью, делали они это не красками, а собственной кровью и жизненной силой.

— Можно попробовать, — сказал я. — На то, чтобы использовать свою кровь вместо чернил, твоего умения хватит.

— А на ком вы будете пробовать? — поинтересовалась Меррилл. — Это не опасно?

— Опасно. Потому и пробовать будем на мне, — сообщил я. — Я точно не умру. Да и боль не является проблемой.

— Не доводилось мне ещё принимать в клан беглых магов Круга. Что ж, готовься. Даровав эльфам кровавое целительство, ты заслужил валаслин. И выбери узор. Меррилл объяснит, что нужно делать. Сегодня скажешь мне, какой узор выбран.

— А у меня богатый выбор? Богиня целителей это Силаиз? Вот посвященный ей узор и будем делать.

— То есть, как у меня. Пусть будет так. Готовься к завтрашнему ритуалу.

— Ты всерьез собираешься рискнуть? — возмущенно поинтересовалась Леора.

— Риск невелик, я все-таки целитель. От самого ритуала ещё никто не умер, а если толку не будет, я валаслин просто сведу. В худшем случае, буду выглядеть в точности, как далийский Хранитель. Не худшая маскировка.

В конечном итоге Леора, хоть и осталась недовольной, но признала за мной право на риск.

* * *

Ритуал был болезненным, очень болезненным. Во всяком случае, так было в течение той пары мгновений, что я позволял себе чувствовать боль. Все остальное время мне было не до того — я стабилизировал узор, формируемый жизненной силой Маретари, заодно блокируя боль. Ещё неделю назад я бы вряд ли справился с требующей подобной точности задачей, но удержание Леоры вынудило меня перейти на новую ступень искусства. Но все заканчивается, закончился и ритуал нанесения валаслин.

Боль я окончательно победил достаточно быстро. После чего поднялся со скамейки. Чувствовал я себя не самым лучшим образом, но не удержался от применения магии, точнее, простейшего заклинания исцеления.

— У тебя часть линий валаслин вспыхнула и почти сразу погасла, — тут же заявила Меррилл.

— Интересно... Это надо будет изучить. Так уже бывало?

— На моей памяти нет, — ответила Маретари.

— Похоже, этот метод правильнее устоявшегося за столетия, и для валаслин действительно нужен кровавый целитель. При этом татуировки влияют на магию. Надо будет это изучить при случае.

* * *

На следующее утро, валаслин перестал быть виден. Впрочем, продолжалась эта невидимость до первого заклинания исцеления, после применения которого, валаслин мягко засияли, но уже через пару секунд угасли. Как показала проверка, светились теперь все части татуировки, а не только несколько линий, как сразу после нанесения.

Когда я обнаружил это свойство валаслин, то засел за проверку всех известных мне заклинаний. Как выяснилось, цвет свечения моих татуировок при использовании заклинаний школы Созидания совпадал с цветом сопровождающего заклинание светового эффекта. А вот на ослабленную не боевую версию заклинания сна, которым я изредка пользовался для усыпления пациентов, валаслин не прореагировали никак. Слияние с землей сопровождалось мягким нежно-зеленым свечением валаслин, а кровавое целительство — золотистым, хотя и очень тусклым. Школами духа и стихий я вообще не владел, так что вместо полноценных заклинаний пришлось выполнить пару упражнений под присмотром более опытных магов. Мои татуировки не прореагировали на эти упражнения.

— Очень необычно, — задумчиво сказала Маретари, рассматривая мое лицо. — Того, что валаслин не будет виден, следовало ожидать. Кровь не краска. Я вообще думала, что к сегодняшнему дню и следа не останется, особенно после парочки заклинаний. Но похоже, что твои манипуляции с моей кровью дали эффект. Пожалуй, это стоит изучить.

— Тогда продолжай тренироваться в кровавом целительстве, пока не сможешь в одиночку повторить то, чего мы сумели добиться, — пожал плечами я.

— Это-то очевидно. Но сейчас меня интересует, сможешь ли ты в одиночку провести ритуал на мне. Обновлю свои знаки, чтобы было, что исследовать.

— С магической составляющей справлюсь. С самой татуировкой — нет.

— Меррилл справится.

* * *

Повторное нанесение валаслин на лицо Маретари состоялось на следующий день. Эффект от её обновленных татуировок мало чем отличался от наблюдающегося у меня — валаслин начали светиться при использовании некоторых заклинаний. Так что мы предприняли ещё одну проверку — нанесли по моей татуировке на основе крови её лишенную магии версию при помощи все тех же игл и далийских красок. Результат не изменился — валаслин светились от использования магии. Похоже, обычную и кровавую татуировки можно было наносить в любом порядке.

Меж тем, Леора продолжала избегать всех. Я заметил, что она даже с Мирель общалась только тогда, когда я напоминал, причем в присутствии меня и Ирвинга. Наконец, я решил вызвать эльфийку на серьезный разговор.

— ... Леора, так почему ты всех избегаешь?

— Я уже говорила, я одержима. А значит, опасна для окружающих.

— Я уже отвечал, что это не причина. Я тоже одержим, но это мне не мешает.