Король эскалации

Несмотря на то, что пощечина самому себе вышла очень даже увесистой, Дэниэл удара практически даже не почувствовал. Новые силы становились телу и сознанию все привычнее и привычнее.

Уже собравшись продолжить свое бесконечное мелькание вдоль шоссе в сторону Броктон Бэй, Дэнни вдруг осознал, что именно произошло минуту назад. Он телепортировался в воздух и потом, не успев упасть, "мигнул" на землю в полукилометре впереди. И — никаких препятствий, никаких опасностей, никаких задержек...

Сосредоточившись, Дэнни переместился в воздух, на несколько сотен метров вверх и вперед. После чего стал "мигать" вдоль трассы с дикой скоростью, только и успевая, что находить абстрактные точки где-то впереди.

Не будь у него отличного ночного зрения, этот фокус вряд ли бы удалось провернуть, но звездное небо и полумесяц Луны давали достаточно света, чтобы о проблемах ориентирования в пространстве можно было даже не задумываться.

Вперед и чуть вверх — компенсируя секунду свободного падения на ориентировку. Вперед-вверх, вперед-вверх. Скорость перемещения мужчины возросла в разы, как бы даже и не на порядок. Километр за километром, миля за милей исчезали позади и Дэнни почувствовал, что его начинает охватывать восторг, несмотря на всю сложившуюся ситуацию.

Ведь на практике он, можно сказать, летел! По крайней мере, земли его нога не касалась уже несколько минут, а скорость, с которой с его внутреннего счетчика списывались мили до дома, была больше присуща реактивному самолету, чем какому-нибудь спорткару и уж тем более — человеку.

Двадцать минут спустя Дэнни достиг побережья, а еще через восемь он уже видел свет, отбрасываемой штаб-квартирой Протектората Востока-Северо-Востока. Перепрофилированная под это дело нефтяная платформа светилась защитным полем, словно символ порядка и благополучия.

Чего Дэнни не ожидал, так этого того, что такая простая мысль вызовет у него буквально дичайшую вспышку ярости, густо замешанной с ненавистью.

— Символ порядка и благополучия, да? Где же вы, твари, были, когда Лун и его банда громила Доки? Где же вы, гении были, когда танкер тонул посреди Бухты, обрекая город на нищету? Где вы теперь, когда Барыги сажают на наркоту уже и десятилетних детей? Где вы были, когда мою дочь отправляли в кому? Трусливые суки, живущие на наши налоги! — Дэнни сам не заметил, как начал практически орать. — Гребаные нацисты правят половиной города, АПП и Барыги — второй половиной, а в долбаном центре сидит Койл со своими наемниками.

Орущий на пустой в поздний час набережной мужчина только заводился, словно ярость и ненависть включали положительную обратную связь где-то в его душе.

— И? Хоть одну банду вы, герои телешоу, выгнали из города? Хоть кого-нибудь? Только Маркиза — но и того разгромила нынешняя Новая Волна, а не вы, трусливые душонки, только и могущие, что прятаться на своей гребаной платформе от всего того дерьма, что захлестывает город с головой!!! — Дэнни вдруг почувствовал себя невероятно глупо. Зачем он орет посреди улицы? Чего он этим добьется? Он же взрослый, ответственный человек, который вот прямо сейчас нужен дочери.

Да, он дико устал, "телепортирующий забег" Бостон — Броктон Бэй дополнительно его вымотал, и он не спал уже почти сутки. Сутки, начавшиеся с очень тяжелых многочасовых переговоров, продолжившиеся адом на бостонской улице, приобретением сил, первым в жизни Дэнни убийством... и превращенные в кошмар страшным известием о Тейлор. Да, этот страшный день все никак не хотел заканчиваться. Но ему нужно узнать, что с дочерью, сделать все, что в его силах, потом — еще столько же, чтобы ей стало лучше. И только после этого он отдохнет. А Протекторат и Герои, АПП и Империя... О них он подумает завтра. Ему нужно домой, а затем — в больницу. И пусть те, из-за кого его дочь в коме, молятся Создателю изо всех сил. Потому что если она умрет...

— Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной... — прошептал Дэнни.

Пустую набережную осветила голубоватая вспышка телепорта. На счастье Дэниэла, на этот раз никто не обратил на нее внимания.

Глава 1.3

Дом встретил Дэнни испуганной тишиной — словно боялся гнева хозяина. Даже вечно урчащий на кухне холодильник временно притих. Это было настолько непривычно, что Дэниэл на секунду остановился и прислушался, будто бы пытаясь услышать шаги дочери в ее комнате наверху.

Напрасные надежды. Лишь Аннет смотрела на мужа с большой фотографии в гостиной — все той же хитрой и смелой улыбкой, которая когда-то привлекла вчерашнего студента к ярой активистке из движения феминисток Люструм. Рядом стояла и их общая семейная фотография: обнявшиеся Аннет и Дэнни, а между ними маленькая еще Тейлор. Они тогда отводили ее в школу в первый раз.

— Какие же мы были счастливые, — с болью в голосе прошептал Дэнни, бросив чемодан и меч на пол и взяв фото в руки. Пальцем провел по прикрытому стеклом лицу давно уже ушедшей в лучший мир жены, посмотрел в ее смеющиеся глаза и вздохнул. — И глупые... Весь мир был у наших ног. Тейлор шла в школу с такой радостью — ведь впереди был новый мир, новые друзья и новые приключения. Прости меня, Анни, прости... Я не справился, не уследил за нашим Солнышком, за нашим Совенком. Я ее так люблю, но без тебя я просто не могу... Когда ты ушла, я...я потерялся. Я пытался как-то справиться с этим, пытался жить дальше, но я просто не мог. И я...

На глазах мужчины выступили слезы. Он грустно улыбнулся и еще раз потер стекло.

— Я обещаю, что больше так не оступлюсь. Я столько раз подводил и тебя, и нашего Совенка, что больше я такого права не имею. Я справлюсь, любимая, правда. Я нашел путь, теперь я понимаю, что должен для этого делать, — шепот мужчины все ускорялся, становясь все более неразборчивым. — Я смогу, честно. Любимая. Верь — я справлюсь.

Дэнни вытер глаза тыльной стороной перчатки и улыбнулся еще раз.

— Прости, но я буду вынужден нарушить другое свое обещание, которое дал тебе так давно... Но у меня нет другого выхода. Мы тонем — и Союз, и город... Даже чертова страна катится в ад. Губители, злодеи и даже чертов Протекторат — одни валят мир активно, другие попросту пассивно за этим смотрят. — Дэниэл не заметил, как его улыбка стала превращаться в оскал. — Эти мудилы играют в дурацкие игры, в имидж и демократию, в казаков-разбойников. Мир накрывает тьма, а они только лишь борются за статус-кво. И — ради Тейлор и памяти о тебе — я это изменю. Изменю!!!

На сей раз Дэнни удержал свою силу под контролем, и зажегшийся голубым светом вокруг его руки воздух ничего не сжег. Светлая грусть и какое-то облегчение от разговора с фотографией помогли справиться с вспышкой ярости.

Дэнни глубоко вдохнул и мысленно досчитал до десяти.

— Аннет Роуз Эбер, я обещаю, что ты еще будешь нами гордиться. Я сделаю для этого все, что в принципе возможно в силах человеческих, — мужчина сделал паузу, — и теперь даже больше. Я кейп, любимая. Самый настоящий кейп. И я убил Мясника, представляешь? Убил это чудовище, не получив его голосов в башку. По крайней мере, пока я их не слышу. Только себя.

Мужчина снова призадумался и с улыбкой продолжил:

— Ну и иногда тебя, еще. Обычно, в гневе говорящей что-то вроде: "Ну куда ты, старый дурак, полез!" — поставив фотографию на место, Дэнни еще раз посмотрел на их счастливую семью десятилетней давности. Конечно, в полной мере ему этого не добиться, но сделать счастливым себя и дочь он сумеет. Он должен.

— Мне пора, Анни, надо проведать дочь. Она в больнице, в коме. Я не знаю пока, что случилось — но когда узнаю, виновным не поздоровится, — усмешка Дэнни обещала кому-то большие неприятности. — Я знаю, что когда-то обещал тебе не лезть в разборки, не пытаться превратить Союз в то, чем он должен был быть по праву. Я смирился тогда, ради Тейлор. Да и ты, со своим опытом в организации той психованной, явно знала, о чем говорила.

Но времена изменились, любимая. И требуют новых подходов к решению проблем. Старые методы не работают, и то, что идиоты из Протектората или там правительства этого не видят — на их совести. Если от таковой хоть что-то осталось.

Дэнни резко развернулся и, подхватив чемодан, отправился в свою комнату.

В ней все было ровно так же, как он оставлял две недели назад, уезжая в Бостон: застеленная кровать, задернутые шторы и множество фотографий — Тейлор, Аннет, Дэниэл. В разных комбинациях и в разном окружении.

— Время на еще один приступ ностальгии у тебя еще будет, — пробормотав себе под нос, Дэнни распахнул шкаф. Уже запихивая туда чемодан, он вдруг подумал, что оставлять деньги и те странные флаконы вот так, без всякой защиты и не спрятав как минимум странно.

Чемодан полетел на пол, трофеи были из него оперативно извлечены и тут перед мужчиной стал вопрос: а куда их, собственно, прятать?

Ответ пришел незамедлительно: подвал. Тейлор там не бывала, сам Дэнни тоже не особо — так почему бы и нет? А место получше он найдет как-нибудь потом.

Вытащив свой старый портфель для бумаг, пользоваться которым он перестал еще лет двенадцать назад, он споро переложил в него завернутые в пару футболок флаконы и упакованные в полиэтилен деньги.

Подвал встретил его запахом пыли и все той же тишиной. Мучиться с конкретным местом для тайника не пришлось: ящик с углем, стоявший здесь с незапамятных времен, выглядел более чем подходящим. С некоторым трудом запихнув распухший от тугих пачек портфель в его глубины и сдвинув ящик за стеллаж с инструментами, Дэнни выбрался обратно в гостиную.

Подойдя к двери, Дэнни уже приготовился "сдвигать" мир, когда до него дошло, что он, собственно, не знает в какой именно больнице лежит его дочь. Чертыхнувшись, он кинулся к телефону. На автоответчике значилось полдесятка оставленных сообщений, но слушать их Дэнни показалось слишком долгим вариантом.

Номер Курта и Лейси пальцы набирали на одних рефлексах, без всякого участия сознания. Услышав в трубке гудок, Дэнни постарался успокоиться. Лишние несколько минут ничего не изменят...

— Алло? — сонный голос Курта в трубке напомнил Дэниэлу, что на дворе уже глубокая ночь.

— Курт, это Дэнни.

— О Боже, Дэнни, это ты? Где ты? Лейси говорила, что дозвонилась до тебя в отеле, но связь оборвалась раньше, чем она успела тебе все рассказать. А потом нам сказали, что ты уже уехал... — из голоса старинного друга сонливость исчезла просто моментально.

— Я дома, Курт, — в голос Дэниэла снова прорвалась смертельная усталость. — Я при...был в город только что. Извини, что так поздно звоню, я просто хотел узнать, в какой Тейлор больнице. Подскажешь?

— Какие извинения, Дэнни? Это явно не тот случай... Тейлор в Центральной Больнице Броктон, ее увезли туда из школы. Что конкретно там случилось, они нам сообщать отказались. Сказали, что только для членов семьи.

— Я же лично сказал гребаной Блэквелл, что бы в случае, если я не доступен, они говорили с вами?! — усталость из голоса Дэнни не исчезла, но дополнилась плохо сдерживаемой яростью. — Какого хрена?

— Я ей сказал то же самое, но она ответила, что, цитирую, "личные просьбы ей не интересны, поскольку у нас есть правила", — Курт звучал так, будто оправдывался, что только распалило гнев Дэниэла. Какого черта его друг оправдывается за эту суку?

— Это не твоя вина, Курт. А этой сучки, считающей себя умнее других. Она прекрасно могла мне сказать, что моей просьбой она просто подотрется из-за своих долбанных правил. Я бы придумал что-нибудь другое. Купил бы траханый мобильник, в конце концов. Но нет же, она мило улыбалась и говорила "конечно-конечно, мистер Эбер". Тварь... — Курт, выслушивающий друга, обратил внимание, что тот ругается как бы не на порядки больше обычного. Это настораживало.

— Слушай, Дэнни, я не знаю, как ты так быстро долетел из Бостона до Броктон Бэй на своей развалюхе, но мне не кажется хорошей идеей тебе ехать сейчас больницу. Одному, я имею в виду. Я подъеду к тебе минут через пятнадцать, отвезу тебя, — на сей раз Дэнни услышал в голосе товарища какие-то заискивающие, что ли, нотки. Это его напрягло.

— Спасибо, Курт, но я уж как-нибудь сам.

— Дэнни, есть еще кое-что, о чем нам надо поговорить. После того, как Блэквелл послала нас с Лейси нахрен, я постарался узнать о произошедшем по другим каналам.

Дэнни напрягся.

— Говори!

Курт замялся и неуверенно продолжил:

— Дэнни, мы давно друг друга знаем, так?

— Курт, не виляй, а прямо скажи мне, что ты узнал!

— Дэниэл, мать твою, Эбер! Я тебе как друг говорю: Я. Скажу. Тебе. Лично. Все. Что. Узнал!

— Курт, что за дерьмо!

— Дэнни, дерьмом будет ситуация, в которой ты понесешься взрывать к хренам траханый Винслоу. Пока ты не будешь сидеть в моей машине, ты от меня не услышишь по этой теме ни единого дерьмового словечка! Жди!

И на этом старый друг повесил трубку. Не веря своим ушам, Дэнни уставился на телефон. Что за хрень? Что такого узнал Курт, что не стал об этом говорить?

Судя по словам "взрывать Винслоу" — явно что-то немаленькое. Но что?

— Думай, Дэнни, думай! — бормоча себе под нос, Дэнни стал мерить гостиную шагами взад-вперед. — Тейлор вела себя подавлено, так? Так. Могло это быть из-за смерти матери? Могло. Себя вспомни. Ты едва-едва функционировал в течение полугода минимум. А могло ли это быть что-то другое? Наверное...

Но что? Проблемы с оценками? С подружками... Подождите-ка. Подружки. Эмма!

Дэнни остановился как вкопанный на полушаге и яростно попытался вспомнить, когда последний раз Эмма Барнс, лучшая подруга его дочери, была у них в гостях, или когда она хотя бы им звонила. И наоборот. Не то, что в последние месяцы — Дэнни не мог вспомнить таких случаев уже давно.

— Мааать, — протянул Дэнни. — Они поругались? Серьезно? Или просто им хватало общения в школе и потому зачем общаться еще? Нет, это бред. Ну разошлись — и что дальше, обычное дело. Другие же друзья должны у Тейлор быть?

Но ни одного имени он вспомнить не смог, как бы не напрягал свою память. Что за херь?

— Идиот, — Дэнни еще раз яростно хлестнул себя по щеке. — Так ты следил за своей дочерью? Ты даже не знаешь, с кем она общается!

Так, где может быть такая информация? В ее записной книжке? Или... Дневник! У девочки-подростка дневник быть просто обязан! Не может не быть!

Телепортируясь к лестнице, а затем на второй этаж, Дэнни мимоходом отбросил робкое возражение внутреннего голоса о неэтичности чтения личного дневника дочери.

— Какая, к хренам, этичность, когда Тейлор лежит в коме? — пробормотал Дэниэл, врываясь в комнату дочери.

Так, ее стол. Рабочие тетради, учебники, ручки, еще тетради... О, записная книжка? Нет, не то. Все не то! — комната Тейлор стремительно превращалась в свалку. Ее рабочий стол Дэнни практически разбирал на части, с гигантской скоростью просматривая все хоть отдаленно бумажное.

— Не то, не то, не то... Да что же это такое? Где еще оно может быть? Проклятье! — выругавшись, Дэнни на секунду остановился и осмотрел комнату. — Может, под подушкой?