Божий отрок

Меня вызвали на второй день сидения. Монастырский служка за руку провел в Большую Белую палату нового княжьего дворца, построенного совсем недавно в детинце Владимирской крепости.

Я, рассмотрев церковных старцев, поклонился, коснувшись рукой пола.

— Игумен Симон речет, абы ты был мертвый три дни, а опосля воскрес. Тако ли? — Спросил меня один из старцев.

— Воистину владыко.

— Любопытно, ране слыхивал азм об таковых чудесах, обаче самому видывать людишек на том свете побывавших не случалось. Варлаам Хутынский сказывали молитвой возвертал к жизни отрока и утонувшего крестьянина, так то святой человек бысть. Тут же сам воскрес без заступничества. А верно ли мертв бысть сей юнота?

— Об том сказывают видаки сего чуда: дьякон Варсонофий и родной отец сего отрока Осип Лютый. Ране бысть он воином сильным, да в сшибке десницу ему поломали и не годна она стала. А сей отрок, очнувшись, стал ведать многие чудеса, грамоту, счет, язык латинян и немцев, тако же и руку отцу свому излечил, зашив тому внутрь десницы золота кусок. Велите святые отцы призвать видаков: дьякона и Осипа тож? Мочно и княжьего кузнеца, коий помогал резать десницу Осипу и все видал своими очами?

— Ну, коли мы здеся все собрались, тако и яви нам послухов дива сего. Не часто таковые случаи являет Господь.

После чего собору были явлены названные свидетели чудес. Желающие ощупали излеченную руку и пластину из золота, которая раньше служила шиной на месте слома кости, а посмотрели так все.

— А откель мы ведаем або сей отрок явлен нам Господом, а не врагом рода человеческого? — Вопросил епископ Черниговский Исакий.

— Сей юнец окромя языков, явил способность к письму, счету, и богословию. Ведает многие молитвы и способы проведения благочинных обрядов. — Ответил игумен Симон.

— Можа стоит, опасаясь происков диавольских подвергнуть сего мальца испытанию водой? Сие весьма полезный обряд. Коли не утопнет, станем ведать об сем человечишке что есть он колдун, а коли утопнет безвинно так Господь обретет мученика за веру и сей юнота враз на небеса попадет? — Предложил новгородский пастырь.

Святые отцы зашептались меж собой, некоторые благосклонно при этом кивая головами.

— Ну-ну авва Митрофан, к чему таковые крайности. С сим дитем азм самолично многие беседы вел и не зрю в нем духа Сатаны. — Поддержал меня Симон.

— А чего отрок сказывает сам?

Наконец игумен подал мне знак, чтобы я объявил о послании Господа.

— Святые отцы, внегда азм отверз очи свои, явились мне многие вести, о нынешнем, о грядущем. Услышьте мя ныне! Через тринадесять лет явится на Русь орда великая, многие сотни тысяч конных воинов с прозванием мунгиты и пожгут оне города и церкви наши, и побьют людей русских бессчетно!

— С библейских времен не случалось, дабы Господь упреждал об каре своей.

— Сие не кара Господня, сие происки Диавола! С того отец небесный, ведая об усердии Руси в православии и снизошел до нас, дабы упредить. — Поправил я старца.

— Чего же делать нам надобно?

— Господь дает вам святые отцы время для спасения Руси и веры православной!

— Просто упредив? Сего мало. Како спастися нам?

— Внегда пробудился азм, окромя грамоты и молитв оказался способен к мастротам многим, ведомо мне оружье, каковым убить может малец али старик умелого ратника в доспех облаченного. Велите отцы явить вам сие оружие?

Старцы заспорили промеж себя и после прений разрешили опыт.

По приказу игумена монастырские служки внесли деревянный щит, в зал вошел великий князь с боярами и несколько воинов с жагровой пищалью.

Показательная стрельба перед князем уже была. Из кучи силоса, пролежавшей полгода, удалось извлечь лишь крохотное количество ямчуга, из которого было изготовлено пороха всего на дюжину выстрелов.

Воин князя взял наизготовку грубо сработанную пищаль, запалил фитиль и направил ствол в доску, после чего отвернулся от цели и зажмурился. Громом прозвучал выстрел в палате. Помещение заволокло смрадным дымом. Церковникам был явлен пробитый насквозь толстый деревянный щит.

— Страсти какие! Вскую же смердит сия огневица диавольской серой?

— Для войны с Сатаной и оружье надобно сродное, дабы его сразить!

— Стало быть, по силам нам будет победить поганое войско?

— Господь вести шлет, оружье дает, дабы одолеть нечистых, обаче сие не все. Не выстоит Русь, коли не станет единой землей.

— Она и ныне едина.

— Лишь верой владыка. Среди государей Руси согласия нет. Ныне она как лоскутное одеяло. Князь идет на князя, брат на брата, сын на отца, и половцы промеж них. Господь велит провозгласить царя на Руси.

— Какого царя? Не нужон нам царь! Людишки сего не примут. Сие против обычаев русской земли. — Загалдели старики.

— Азм повторюсь, коли брат идет на брата, а сын идет войной на отца, сие не по-божески. Как веруют все христиане в единого бога, так должны люди верить и служить единому государю.

— Кого же нам выбрать в государи?

— Господь не поведал, но верно не зря явил чудо моего воскрешения на землях сильнейшего князя на Руси, благочестивого и милосердного Всеволода Большое Гнездо. Объединение Руси без крови не обойдется, тако коли на сильнейшего опереться, имеющего сеё оружие страшное, крови гораздо меньше прольется.

Старцы загомонили, выкрикивая в достойные своего князя.

— Азм реку вам весть о том, чего случиться должно. — Снова взял слово я. — Явится на Русь неисчислимое воинство с полудня, тако же с Варяжского моря придут немцы оружные, дабы нести ересь латинской веры, и коли повоюет наши земли враг, то разделит ее на части. Ляхи-латиняне возьмут себе земли до Пскова и Коломны, свеи возьмут себе Великий Новгород, а остатние волости поимают мунгиты, что с полудня придут. И все станут мучить православных священников и жечь их и бить нещадно, и православие без святых отцов иссякнет.

Молчание, которое повисло в палате после этих слов, было гробовым.

— Чего молвишь о Царьградском Патриархе?

— Ныне Царьград повоевали латиняне? И веру нашу православную бесчестят и унижают. Но время пройдет и освободится престол от папистов и снова сядет на трон православный монарх и снова станет патриарх из Царьграда править православными всей вселенной. Обаче два века спустя к стенам древнего города Константина Великого придет войско турок, и возьмут они сей город приступом, и последний кесарь падет в бою, и патриарх станет служить бесерменскому государю навеки.

— Лжа! Не может того статься!

— Чего лжа святой отец? Что Царьград пал? Али что святая земля под бесерменами лежит?

— Для Руси коли желает она жить и стать сильнейшей державой в мире надобно добыть себе патриарха у вселенского владыки, а тако же и единого царя. От того вера православная воссияет, без того погибнут и люди русские, и вера наша праведная сгинет.

Последующие дни прошли в спорах и в итоге старцы согласились объявить во храмах чудо воскрешения, а от послов ко вселенскому патриарху в град Константина и провозглашения царя воздержались.

Глава 2

Как сошел снег, великий князь владимирский решил начать собирание русских земель. Поход на Великий Новгород обеспечивал тылы. Чтобы взять власть в южных княжествах, было нужно окончательно усмирить Новгородскую землю. Пяти тысячная конная рать Всеволода выступила из Твери на север в начале мая. Минуя Торжок и Верхний Волочок, войско направилось вдоль реки Мста по старому торговому пути прямо к столице Новгородской земли. Воинский лагерь был разбит спустя две недели на берегу реки Гзень у Торговой стороны Великого Новгорода, неподалеку от княжьего зверинца.

Город, с населением больше тридцати пяти тысяч, обнесенный бревенчатой крепостной стеной с башнями, разделяется рекой Волхов на западную Софийскую, где размещается детинец и восточную Торговую сторону. Из детинца на Торговую сторону тянется углом Большой Волховский мост, который соединяет берега, периодически подновляясь, уже более семидесяти лет. Именно с этого моста топят в Волхове новгородских преступников.

Из Рюрикова Городища прибыл, сидящий на княжении молодой князь Константин, из Митрополичьего двора в детинце, архиепископ Новгородский Митрофан, из Новгорода в ставку князя были вызваны и первые люди: посадник Дмитр Мирошкинич, бояре Твердислав Михалкович, Семен Борисович, Юрий Иванкович, явились также четверо из пяти кончанских воевод и более сорока видных горожан.

Всеволод Юрьевич в кольчуге, плаще, с мечом на поясе вышел из шатра и обратился к новгородцам:

— Здравствовать лучшим людям Великого Новгорода. Пришел азм к вам с вестью. О прошлом лете явил Господь чудо. Отрок помер, або через три дни воскрес. Об том видоком стоит архиепископ Новгородский Митрофан, коий был на новый год во Владимире и с высшими церковными пастырями купно признал руку Господа. Вот сей отрок. — Указал на меня великий князь. — Сей юнец получил дар горний и ведает, чего случится на Руси. Он предсказал многие беды и нашествия иноземные. На ваш суд его отдаю, сами поспрошайте, чего желаете.

Я вышел ближе к лучшим горожанам. Те стояли, молча, ожидая подвох.

— Спрашивайте люди новгородские, ужель не желаете знать, чего будет?

Вперед вышел посадник Дмитр:

— Что же истинно ведаешь, чего станет?

— Ведаю.

— Скоро азм помру? — Неожиданно спросил он.

— Об том Господь не поведал.

— А об чем поведал?

— Об скорых временах Новгорода. И Руси. — Ответил я.

— Языки ведаешь? — спросил один из купцов.

— Греческий, немецкий, гишпанский, латинский.

Задав мне несколько вопросов на немецком и латинском языках, и получив ответы, он объявил обществу:

— Ну, языки знает вельми хорошо, обаче, можа князь его и обучил.

— Чего ж, обскажи нам, чего станется. — Обратился ко мне посадник.

— Через три на десять лет с полудня явится неисчислимое войско и погубит Русь.

Новгородцы оторопело начали оглядываться друг на друга. Верить ли?

— То ежели и станет явью, то не скоро. Нынче чего станется?

— На закате, где живут балвохвальные эсты, вскорости явятся свеи и немцы из воинского ордена. Они поклялись принести веру ложную латинскую на земли их. Будет их бессчетно и одолеют они тех язычников. Построят великое множество каменных крепостей и населят их людьми воинскими. Опосля отнимут у Новгорода Вотьскую землю, и ходить в море запретят, и товар купеческий станут брать бесчестно, и обманывать вас и смеяться над вами.

Новгородцы заволновались.

— Не может того быть, нету тама немцев. Наше войско купно с чудью лет десять тому свеев с Колывани согнали! Лжа все! — Загомонили горожане.

— Те немцы ранее воевали Гроб Господень. Токмо не сдюжили оне, больно много бесерменов в Святой земле. Вот на Варяжское море и пойдут, паки язычники только здеся и остались.

Новгородцы замолчали. Такое может быть. Если на кораблях латиняне плавали воевать Иерусалим, а ныне захватили Царьград, то могут доплыть и до Варяжского моря.

— Что же делать?

— Вам одним новгородцы не справиться. Слишком мало сил у Новгорода даже вместе с Псковом. Но коли признаете навечно, власть над собою великого князя владимирского станете сильнее всех.

— АААА! Измена! Князь ряд порушил! — Закричали вразнобой новгородцы.

Тщетно попытавшись образумить бояр, я отошел к великому князю.

— Извини Всеволод Юрьевич, не верят они мне.

— Пустое, мне поверят. — По сигналу князя воины рванули к новгородским стенам. Ближняя дружина повалила на землю вятших людей, гридни сына Всеволода Константина числом в несколько сотен помогли взять под контроль оба берега Волхова.

Из города спешно были выведены, со всем добром, около ста знатнейших семейств, и под серьезной охраной, отправлены во Владимир для расселения по волостям.

На третий день на торговой стороне собралось вече города. Великий князь в окружении дружины стоял на степени (помосте) — специальном возвышении, с которого обычно велось собрание горожан. Оставив пустое место до воинов, волновалась бессчетная толпа горожан.

— Новгородцы! Сотни лет вы сами вершили свои судьбы, но ныне наступают тяжкие времена! Господь явил чудо! Отрока безвестного воскресил! Его устами Господь весть нам шлет. В скором времени придут на земли наши воины нечестивые языческие. И не будет им числа. И принесут они нам смерть, города пожгут, церкви порушат, всех людей от мала до велика, посекут, замучат. Но Господь сулит спасение: коли едина станет Русь нам те людишки не страшны станут. Сила наша, осененная верой православной, разобьет врага начисто. Так сказал Господь. А коли на моей земле воскрес юнец, тако мне Русь и собирать. Нету боле воли у меня и нету боле воли у Новгорода. Отныне мы едины: я ваш господин — вы мои люди. Новгородцы, в моей власти закрыть новгородские окрайны на полудне и хлебные дачи прекратить. От голода сами просить станете мира и милости моей, но не алкаю азм крови и страданий ваших. Мира желаю. Стану вам отцом, вы детями моими. Как предок мой Рюрик с новгородских земель начал собирание земель словенских, тако и ныне мне с вашей новгородцы подмогою надобно изготовить Русь к делам многотрудным.

Шум, поднятый горожанами, заглушил голос великого князя.

— Новгородцы — подняв руку, князь дождался тишины. — Азм крови не желаю для того смутьянов из города удалил. Воеводы великого князя, кои станут править от моего имени не будут творить бед. Азм с лучшими людьми новгородскими заключу ряд новый, дам вам вольностей, а взамен покорности и верности прошу. Не желаю раздора.

К слову великого князя присоединился и архиепископ Новгородский Митрофан. Увещевая горожан к смирению и призывая, молится о мире на Руси. Немудрено, сей чин был ставленником самого Всеволода Большое Гнездо. Назначен был вопреки обычаю, без новгородского вечевого утверждения.

Толпа, пошумев, разошлась. Ночью вспыхнул бунт. Было убито сорок воинов великого князя, новногодцев погибло более двухсот. От пожаров сгорело несколько десятков дворов. Княжьи воины закрыли большой мост и башни проездные. Разделенные концы города без взаимной поддержки присмирели и бунт угас. К полудню объявили призыв на вече.

На торговой площади снова собралась толпа, но конечно пожиже, многие побоялись прийти. Князь въехал на вечевой помост прямо на коне, и обратился к горожанам.

— Люди Новгорода! Лихо вам погулялось ноне. Лихо! Чего желаете? Вольностей прежних? Сами алчите власти? Принять руку мою не хотите? Позабудьте про то! С прошлого дня, время повернулось. Господь повелел мне защитить Русскую землю от попрания язычниками Православия, ибо в вере спасение душ наших. Вышние силы меня избрали. Тако в моей власти кровью искупить грех ваш, коли вы нынче не христианской доле пособники, або врага рода человеческого. Искушает вас Сатана. И мненя искушает! Азм силу имею сей город пожечь, всех людей посечь и из голов непокорных башню сложить! Токмо крови не желаю, новгородской. Внемлите гласу моему! Отныне нет вашей воли в сем городе! Азм воля в моем городе, потому как вы доброте моей отказали. Азм бунта больше не прощу. Коль сызнова приметесь буянить — пожалеете. Ноне даю вам урок. Новгородцы поголовно принесут мне крестное целование на верность. Новгород выплатит дикую виру по Русской правде по десять гривен серебром за убитого воина, да по пять гривен серебром за пораненного, такоже город выдаст мне доброй волей две тысячи людей, мужей, жен и детей для основания городов на закате. Немцы идут на Русь с Варяжского моря. Земли у Новгорода отымут, путь в море замкнут, и торговать ему запретят. Дабы упредить латинян азм решил взять земли у чудинов и заложить города русские на берегах моря Варяжского. Колывань должен стать русским городом, дабы вся Русь через него и Великий Новгород торговать могла. Такова моя воля. Мне ждать недосуг, тако вскорости должен стоять обоз на дороге на Ямской погост. Кого пошлете на новую землю, отдаю на ваш разбор. Коли желаете мира меж нами сделаете, как азм велю вам.