Академия Акм-2

С тех пор у него с мастером наладилась дружба.

Крохотная такая... на небольшой излишек и перепроизводство.

— Молодец! — одобрила Линда. — Ну что, прогуляемся еще — к горам?

Зани прислушалась к себе.

— Да. А босиком — обязательно?

— А что?

— У меня кожа на ногах нежная...

— Но ведь ты ноги не сбила, не натерла... верно?

— Да. Но вдруг...?

Линда покачала головой.

— Нет. Вреда никакого не будет, обещаю. Будем в горах,, там и обуемся, там другая магия. А здесь — нам надо идти босиком по дороге, чтобы чувствовать и дорогу, и друг друга.

— Ладно...

— Надо, Зани. Это обязательно.

Зандарра вздохнула — и поднялась.

Ради спасения своего ребенка (да и себя, любимой) она бы босиком по углям прошлась, не то, что по дороге. Перетерпит!

Линда улыбнулась и взяла женщину за руку.

Интересно, что творится там, в оставленном ими городе?

* * *

Бардак там творился.

Бессмысленный и беспощадный!

Муж Зандарры, Хартан, в этот момент налетал бойцовым петухом на Калима.

— Где она!? Где моя супруга!?

Купец каяться не собирался.

— Призываю Истинного в свидетели — я не давал ей крова! Не укрывал ее, не прятал от мужа! Хоть сейчас присягну в том своей кровью!!!

— А если мы дом обыщем?!

— Умоляю! Снимите с меня груз подозрений! Обыщите дом — прилюдно! Прошу лишь о том, чтобы моих женщин осматривал не мужчина, но другая женщина,, которая знает мою сестру в лицо!

Хартан сбавил напор.

Судя по всему... невиновен?!

А где она тогда?!

Как так получается!?

— Если ты разрешаешь, братец...

— Прошу и умоляю!

— Тогда дом мы все-таки обыщем.

Обыск был проведен умело и грамотно. Нашли примерно половину тайников, небольшую контрабанду (в другое время это не сошло бы купцу с рук, но сейчас не до того было), нашли даже то, о чем забыл сам купец, но Зандарру не обнаружили.

Калим клялся и божился, что не давал ей приюта.

Была сестра?

Да!

Жаловалась на мужа?

Да, рассказывала какие-то глупости, будто вторая жена ее извести хочет (в этом месте рассказа Хартан заерзал, но Калим исповедался прямо-таки беспощадно, вываливая при людях все, что ему рассказала Зани), но это, конечно же, глупости! Бабы в такое время дуры, это давно известно!

Калим ей приюта не дал!

Посоветовал искать справедливости у отца, естественно! А куда он ее еще мог отправить?

Где она сейчас?

Да помилуйте! Неведомо то! Не знаю!

И поскольку маг, который приехал с Хартаном, подтвердил, что Калим говорит правду, сын эршуда успокоился. Присел рядом с Калимом, потер лицо ладонями...

— Она моя жена! Что мне делать?

— Искать, конечно! Могу я чем-то помочь?

— Хмммм... ты не догадываешься, где она может быть?

Калим развел руками.

— Предположение не есть уверенность, но...

— Но?

— Зани всегда хотела повидать другие страны.

— ЧТО!?

Калим развел руками еще раз. Мол и рад бы солгать, да не могу...

Хартан схватился за голову и помчался проверять караван-сараи.

Но и там Зандарры не было!

Никто ее не видел!

Ушла — и растворилась. Магия какая-то...

И даже поисковая магия, кстати говоря, не действовала. Словно женщина слишком далеко. Или закрыта чужой магией. Или...

Причин могло быть много, а вот результат — один.

Найти беглую супругу Хартану не удавалось.

Империя Франд.

Горы, клан Даххар.

— Сели!!!

— Анни!!!

Девушки стиснули друг друга в объятиях, расцеловались и даже чуточку всхлипнули.

— Наконец-то!

— Анни, я так скучала, ты не представляешь!

— Два дня, — в сторону заметил Грон, который присутствовал при этой жаркой встрече.

— Целых два дня! — парировала Селия. — Анни, Лин скоро будет с нами!!!

— Да, я получила записку. Мы с утра готовим коридор!

Шкатулки, зачарованные Селией, работали безукоризненно. Линда прислала записку, что собирается уйти Дорогой Гор, и девушки забеспокоились.

Хватит ли у подруги сил?

До Лавадена далеко, да и посторонний человек с ней.

А вот если с одной стороны Линда начнет, а на другом конце подхватят — тогда и сил хватит, и беспокоиться девочки меньше будут.

Селия считала, Анни готовилась исполнять.

Разминала руки, словно вдохновенный музыкант, прозванивала каналы силы, собиралась и концентрировалась. Пыталась услышать горы.

Грон даже не сомневался, что его невесте все удастся.

Невесте.

До сих пор не жене.

Вот кому расскажи — не поверят. Год прошел, а Грон ничего не получил, кроме нескольких поцелуев. Обидно?

Страшно обидно!

Анна-Лиза заявила, что желает романтику по всем правилам, и пришлось бедному орку таскать цветы и конфеты, приглашать даму на прогулки и даже — даже!!! — в театр!

Хоть от серенад орка избавили. И то — счастье.

Ни слуха, ни голоса у Грона попросту не было. Стоило ему начать петь — и злобные соседи принимались швыряться камнями на звук, с воплем: "заткнись, пока не убили!!!".

Петь Грон так и не научился.

Зато от камней уворачивался виртуозно.

Свадьба?

На свадьбе не решался настаивать даже Дорк Даххар, мечтающий получить в клан сильного мага. Жить очень хотелось. Даже старейшины.

Пришли они как-то в гости к девушкам, посмотрели, как Анна-Лиза руки разминает, посидели, чайку выпили — и пошли себе.

В качестве разминки, Анна-Лиза жонглировала водяными шариками — по одному на каждый палец. Сорвавшись с рук, такие шарики насквозь стену пробивали.

Посмотрели на это старейшины, вздохнули да и пошли себе восвояси.

Молодежь сейчас умная, молодежь сама разберется. Они образование получают, Академии заканчивают.

Зачем бабам образование?

Может, оно и незачем, но тут — как?

Бабам об этом сказать же надо...

А потом?

А потом успеть удрать. Быстро, далеко и надолго, пока озверевшие женщины не остынут

Так что...

Сам Грон вляпался, сам пусть и разбирается!

* * *

— Анни, готова?

— Да.

Селия тоже почти была готова. Заканчивала чертить на земле треугольник и вписывать символы дороги, земли и времени. Напитывать силой предстояло Анни.

Попутно девушки не забывали болтать о своем, о девичьем. Грона они не стеснялись — Анна-Лиза твердо собиралась выйти за него замуж, так что считай — свой.

А если Анни передумает...

Орком больше, орком меньше, кто их считать будет?

— Как ты думаешь, Лин — останется?

— Хотелось бы. Сколько можно страдать, год прошел!

Девушки понимающе вздохнули.

Грустно, когда первая любовь заканчивается трагедией. А вот у них любовь...

— А что у тебя с Рональдом?

Селия покосилась на Грона, все же тема достаточно интимная. Грон вздохнул — и умоляюще посмотрел на невесту.

— Анни, вы водички не хотите?

Анна-Лиза задумалась.

— Да, пожалуй. И фруктов.

— Я схожу, принесу.

Орк вежливо удрал, и девушки смогли разговаривать спокойно. Селия пожала плечами.

— Да ничего.

— Вообще ничего?

— Не поверишь — да.

Анна-Лиза хмыкнула.

— Да даже Грон — и тот...

Не то, чтобы орк распускал руки, но невесту к себе приучал уверенно. Там поддержать под локоть, тут погладить по волосам, здесь поцеловать в щечку, а если никто не видит, то и в губы....

Анна-Лиза все чаще подумывала о свадьбе. Что тут скажешь?

Опыт у парня был.

— Ни поцелуя, ни...

— Вообще ничего. Живем, как друзья.

Не то, чтобы Селия была в претензии, все же мужа она практически не знала (на момент свадьбы), но как-то это...

Она что — некрасивая?

Она Рональду не нравится?

Ему нравится кто-то другой?

Девушка унизилась даже до слежки за собственным мужем, но... любовницы у него не было. Постоянной.

В бордель он захаживал, примерно раз в пять дней, но за это Селия его осуждать не могла. Она знала анатомию. Если бы Рональд завел постоянную подругу, или принялся гоняться за служанками, или плодить бастардов — было бы намного хуже. А бордель был одним из самых дорогих в столице, 'Шелковая роза', девушки там были дорогие, чистые и главное, ни на что не претендующие.

Только работа.

Ничего личного.

Селия это понимала, и не злилась. В конце концов, практически все аристократы по борделям прогуливались.

— А ты сама что хочешь? — Анна-Лиза спрашивала вполне серьезно. Она, вот, собиралась перевести помолвку в брак в ближайшее время. Линду ждали, нельзя же без подруги?

Никак нельзя!

И расстраивать ее зрелищем своего счастья тоже не хотелось.

Юри, как тебя угораздило так подвернуться — и Линде, и под удар? Не мог ты выжить, раз уж подруга тебя полюбила?

— Наверное, я хочу остаться, — медленно призналась Селия. Удивленно даже для себя самой. — Анни, я не знаю, любовь ли это, но мне хорошо рядом с Роном.

— Насколько хорошо?

— С ним хорошо разговаривать — у него громадная библиотека. Причем, не только солидных книг, у него и романы есть. Твои любимые.

— Знаю, — для Анны этот вопрос был актуальным. Селия регулярно таскала ей новинки в горы.

— У него замечательное образование и широкий кругозор. С ним приятно и разговаривать, и молчать...

Да, бывали и такие вечера в семействе Аргайлов.

Первый раз, увидев в библиотеке своего мужа, с книгой, в глубоком кресле с кружкой глинтвейна в руке, Селия растерялась, но Рональд пригласил ее присесть — и девушка решила остаться.

Зачиталась, и как-то потихоньку вечер прошел.

Супруги даже не разговаривали. Они сидели рядом, молчали, плясал огонь в камине, шуршали страницы книг, от глинтвейна пахло смородиной...

Как же это было здорово — вот так сидеть и молчать. И ни о чем не думать, просто ощущать рядом человека, которому так же хорошо, как и тебе.

С тех пор такие вечера стали почти традицией.

Селия знала, что Рональд любит работать в кабинете — подолгу.

Знала о его пристрастии к костюмам самой вырвиглазной расцветки. Почему? Ему так нравилось. Во всяком случае, других объяснений она не получила.

Знала, что Рональд любит малину и не любит ежевику, знала, как он двигается, знала, как расписывается на документах, но кое-что оставалось для нее закрытой книгой.

И обиднее всего — книга не просто не желала открываться, она еще и уворачивалась.

К примеру, откуда Рональд знает монарха.

Свои отношения с Даллареном он не обсуждал никогда. Вообще никогда. Ни как он познакомился с императором, ни что значат его слова, ни...

'Прости, Селия, это слишком личное'.

И не настоишь, как-никак она не жена в полном смысле слова. А хочется ли ей стать женой?

По-настоящему, делить и горе и радость, и сладость и гадость, детей рожать, воспитывать, да много чего еще...

Хочется?

Селия не знала.

Это как лотерея, о которой рассказывал Юра. Кстати, она рассказала о ней супругу, а тот — его величеству, и казна неплохо пополнялась в дни праздников.

Но...

Вот если бы можно было сначала узнать, что скрывает Рональд, а потом принимать решение. А она— наоборот.

Ей предлагается определиться со своими чувствами, а уж потом... а как тут определишься?

Анна-Лиза закатила глаза.

— Сели, ты у меня умничка, но иногда — такая дура!

— Да неужели?

— Конечно. Что ты не можешь определить? Свое отношение к Рональду?

— Ну... да.

— Ты его любишь?

— Не знаю.

— Представь — завтра его не станет.

— К-как?

— Вообще никак. Нет его. Умер, спрятался, собакоголовые сожрали... тебе будет плохо?

Селия честно задумалась.

Будет ли ей плохо?

О, да!

Ей не просто будет плохо, ей будет очень, очень плохо. Анна-Лиза заметила, что подруга нашла ответ, и продолжила атаку.

— Ты его спасешь, если у тебя будет возможность?

— Я же уже...

— Ну да. А сейчас?

— Тоже, — даже не задумалась Селия.

— Ты хочешь, чтобы он ушел из твоей жизни?

— Нет.

— Ну и? Сели, тебе без него плохо, ты не хочешь, чтобы он ушел из твоей жизни, ты готова его защищать даже ценой своей шкуры... ты уверена, что это не любовь?

— Ну... я же твои романы тоже читала.

— И? — не удержалась Анна-Лиза.

— Ее сердце стучало так, что громовые удары отдавались в комнате часовым боем...

— У девушки порок сердца, это бывает, — кивнула блондинка. — Еще что?

— Ноги подкашивались, голова становилась то легкой, то невероятно тяжелой, все тело налилось свинцом...

— Точно, порок сердца, все симптомы, — еще раз кивнула блондинка. — а может, и еще какие болячки.

— Она не могла даже слова сказать от смущения, глядя на лицо мужчины....

— Серьезно? Жестами изъяснялась?

— Н-нет... кажется, дальше там по тексту слова были.

Анна-Лиза хохотнула.

— Ну так? Какие еще признаки?

— Если в общем — смущение, нервозность, изменение самочувствия, резкое поглупение или наоборот — поумнение...

Анна-Лиза закатила глаза.

— Сели, ты физически совершенно здорова. Что ты предлагаешь — резко заболеть?

— Анни, в твоих книгах все это — признаки влюбленности.

— И что? Даже простудой все по-разному болеют. А уж любовью...

Селия покачала головой.

— Ты считаешь, что я его люблю?

— Сели, милая — голос Анны-Лизы был непривычно мягким. — Ты из нас троих самая рациональная и серьезная. Подумай сама, как может выглядеть твоя любовь? Ты не так легкомысленна, как я, не так импульсивна, как Линда. Ты ко всему подходишь очень серьезно. Так почему твоя любовь должна выглядеть, как в романах?

— Я об этом не думала.

— Так подумай. Мы все разные, и любим по-разному, и выглядит это по-разному... есть люди, которые приносят избраннице под окно корзины с розами, а есть те, кто смотрит на девушку и предлагает одеться, чтобы она не замерзла. Кто-то дарит бриллианты, пуская пыль в глаза, а кто-то не подарит золота, нет у человека на это денег. Но встанет ночью к ребенку, принесет тебе воды, когда ты заболеешь... Мы разные, Сели! Нельзя всех стричь под одну гребенку, кстати, не самую ровную, а потом удивляться, что все не так. Конечно, не так!

— Ты стала мудрой, Анни.

— Сели, ты говоришь глупости.

— В кои-то веки?

— Конечно! Подумай сама, вы с Линдой набиваете свои шишки самостоятельно, а я — на чужом опыте.

И в доказательство Анни помахала новой книжкой, которую ей привезла Селия.

— Розабелинда?

— Ага... хорошо пишет!

— О чем?

— Я этот роман еще не читала.

— А прошлый?

— О том, как несчастный граф влюбился в инеистую деву.

— Извращенец. Он себе ничего не отморозил?

— Она потом растаяла...

— В процессе? Эммм... любви?

— И оказалась огненной.

— Отмерзло — или поджарилось, неважно, но детей там точно не будет.

— Язва ты, Сели, все опошлишь!

— На том стоим, — согласилась подруга. Возвращался Грон, и приступ откровенности следовало прекращать. — Ну что? Ждем?

Анни коснулась кошелечка. Открыла, посмотрела на лист бумаги.

— Можно не ждать. Готово?

— Да.

— Тогда я начинаю напитывать линии.