— Раньше вы не покидали Хогвартс, — уже насмешливо бросил Фред.
— Миссис Норрис померла, полезла на Гремучую Иву за гремучей белкой, поскользнулась и головой об землю шмяк, и все! — выдал Борисов. — Пережив после ее гибели КОТарсис, я понял, что нужно начать новую жизнь. Так что, поговорим за деньги?
Остолбеневшие близнецы еще помолчали, вызывая недоуменные взгляды покупателей.
— Поговорим, — наконец выдали оба.
В кабинете близнецов было тепло, просторно и весьма уютно. Борисов плюхнулся в самое удобное кресло, схватил сигариллу со стола и закурил, ничуть не смущаясь хозяев кабинета. Пока Фред и Джордж мялись, Борисов начал наступление.
— Значит так, парни, магазин у вас молодой — клиентуру еще нарабатывать надо, так?
— Так.
— А в Хогвартсе полно ребятишек, которые только и жаждут занести вам золотых монет, сжимая их в потных ручонках. Да вот беда, правила не разрешают, — Борисов хитро улыбнулся, — ну да это дело поправимое, за известные деньги.
— Известные кому? — нахмурился Джордж.
— Директор не отменит правила, — поддакнул Фред.
"С правильным бизнесом тут незнакомы", сделал вывод завхоз. Окинул взглядом кабинет, полный образцов продукции, выпустил струю дыма и... ничего не сказал. Правильная пауза в разговоре должна длиться две затяжки, и Борисов выдержал эту паузу. После чего, уже без намеков и обиняков заявил.
— С вас две сотни золотых в месяц, и ваша продукция будет беспрепятственно доставляться в Хогвартс.
— Много! — выпалили близнецы.
— Так еще по божески беру, — прищурился завхоз, — с учетом, что дело у вас молодое, а в школе полно ваших клиентов. На одних заказах поди десять тысяч в месяц сделаете.
Начались торги. Против старого пройдохи, близнецы не играли, и в итоге сошлись на 180 золотых в месяц плюс десять единиц продукции, на выбор самого завхоза. О том, что он и так может все отбирать у детей в школе, Борисов промолчал, а близнецы не сообразили. Распив ритуальный стаканчик виски, и скрепив сделку, Борисов спустился на первый этаж, выбирать себе подарки. Напевая под нос "Там где был детский городок, гуляют с телками деляги", Федор ничтоже сумняшеся сгреб в карманы любовных и тонизирующих зелий.
— Я можно сказать новую жизнь начинаю! — заявил он близнецам и покинул магазин.
На Косой Аллее Борисов расхохотался. Деньги на ровном месте! Он все равно не собирался гоняться за школьниками и отбирать всякую ерунду. Теперь же, за это ничегонеделанье, еще и деньги капать будут.
— А девочка созрела! — напевал завхоз, ощупывая карман с деньгами. — И вновь продолжается секс!
— Слышь, мужик! — донеслось из ближайшего переулка. — Магическая бижутерия интересует?
— Кольца и серьги пусть педики носят, — отрезал завхоз.
— Защитные амулеты, лучшие на всей Аллее!
— Засунь их себе в жопу, — посоветовал Борисов. — Тогда точно защитят.
Наступила тишина, только где-то вдалеке раздавались выкрики: "Все сюда! Все сюда!"
— Слышь, мужик, — не сдавался таинственный незнакомец, — а что тебя интересует?
Борисов прислушался к организму. До ужина еще далеко, в школу не тянет, пива выпил, деньги на кармане есть, что еще нужно в жизни?
— Девки есть? — спросил завхоз. — Только опытные, чтобы гнулись, как шведы под Полтавой.
— Чего? — не понял собеседник. — Девки? Девки есть!
— Вот это другой разговор, а то серьги, ожерелья, — проворчал Борисов, входя в переулок.
Стоявший там мрачный тип, средних лет, немедленно выхватил палочку и наставил на завхоза.
— Кто к нам пожаловал?! Сам Аргус Филч! Ну, молись, сука, щас я тебе припомню, как ты меня за ухо таскал, пидарас старый!!
— Так и знал, — вздохнул Борисов, щелкая пальцами. — Хобот, фас!
Появившийся эльф тут же влепил мрачному типу заклинанием в грудь.
— Молод ты еще, сосунок, на дядю Федора наезжать, — сообщил телу завхоз. — Молодец, Хобот!
— Да, сэр! Рад стараться, сэр!
Борисов присел, надавив ногой на руку типа. Поднял палочку и повертел в руках. Завхоз знал, что эта штука для него бесполезна, ибо его новое тело неспособно к магии. Но сам вид типа, наставившего палочку, навел Борисова на новую мысль.
— Так-так, Робин Гуд из подворотни. А ведь девку обещал. Тебе не говорили, что обещания надо держать?
— Так есть, есть девка, и не одна! — заскулил мрачный тип. — Все есть, и зелья, и артефакты, и девки, все отдам, и деньги берите, я ж не знал, что вы такой! В школе вы магией не пользоваааались!
— Все течет, все меняется, — философски сообщил Борисов, вставая.
Оглянулся, но нет, в переулке никого не было, а если кто и был, то попрятались. Память Филча намекала, что темный и хитрый народец тут в переулках обитает. Запрещенными делами занимаются, всякую гадость продают и покупают. В общем, то, что Борисову и было нужно.
— Значит, увидел школьного мучителя и не стерпел. Понимаю, простатит и недержание с каждым годом молодеют, но ты не сдавайся, — ехидно заявил Федор Михайлович. — Я тебя не больно зарежу!
— Не надо! Не надо! — мрачный тип вскочил и выставил перед собой руки. — Ну, что вам нужно, я все сделаю!
— Гони сюда девку — ты обещал, и покажи, где тут перекупщики сидят.
— Понял, понял, — закивал тип. — Идите за мной!
Вопрос о перекупщиках был проверкой, ибо память Филча и так все подсказала, и теперь Борисов шел за мрачным типом. Тот вел куда-то вглубь переулков, то ли в засаду, то ли пытался запутать Борисова. Завхоз тихо щелкнул пальцами, и Хоби мигом подогнал верную спутницу Борисова в этой жизни — лопату.
— Ддданг! — сказала лопата, встретившись со лбом обернувшегося на звук аппарации мрачного типа.
— Хобот, выбрось его в Темзу, пусть поплавает, — сказал Борисов.
Лежавший с раскроенной головой мрачный тип вряд ли бы выплыл, но Федору было все равно. С теми, кто его обманывал, у Борисова всегда был короткий разговор. Домовик телепортировался, а завхоз, потоптавшись на месте, пошел дальше, к скупщикам, делать небольшой бизнес.
Глава 5
в которой Борисов таки получает порцию женских ласк и демонстрирует свою несгибаемость, а также кое-что еще
Вернувшийся Хоби получил лопату и инструкции скрыться и не отсвечивать, но чтобы если что, сразу появляться по щелчку пальцев. Домовик поклонился и отбыл, а Борисов пошел дальше, прикидывая в уме. Лопата — удар без магии — Темза — вряд ли выплывет — утопленника найдут еще нескоро. Но все равно ненадежно, размышлял завхоз, и тут его осенило. Можно трупы сбрасывать в Тайную Комнату! Надо только разузнать, как туда малышня бегала пять лет назад... а заодно и останки василиска разобрать, вроде за эти кости можно выручить огромные деньги. Повеселев, Борисов ускорил шаг, насвистывая какую-то мелодию.
— Не желаете убойных зелий? Самые лучшие зелья! Вштыривает так, что глаза лезут из орбит!
— А вот защитные амулеты из египетских гробниц! Маски вудУ — отпугивают беду!
— Книги, магические книги! С картинками!
— Магическая еда! Сколько ни съешь, никогда не растолстеешь!
Борисов шел по еще одному блошиному рынку, с темномагическим уклоном. Мрачные личности сновали между лотков, рекламировали товар, ругались, хватали друг друга за грудки, и едва ли не топтались по товару, разложенному прямо на грязной мостовой. В карман к завхозу никто залезть не пытался, но Борисов все равно зорко бдил и параноидально оглядывался, больше внимания уделяя окружающим, нежели товару на земле и продавцам.
Поэтому, выбравшись из проулка, завхоз облегченно вздохнул.
И тут же еще раз вздохнул, уже гораздо шире и радостнее. Улыбка сама выползла за пределы лица, а руки потерли друг друга.
— Я знал! — гордо заявил Борисов в пространство. — Я верил!
Двухэтажный домик, с кокетливыми розовыми занавесочками в окнах и вывеской "Клубничная радость", по мнению Борисова не мог быть ничем иным, как борделем. Ну, в самом деле, какой дурак или дура, будет в центре криминального квартала ставить такую вывеску? Порывшись в памяти Филча, Борисов не нашел никаких упоминаний о венерических болезнях, и решил, что магия давно все это победила.
— Да, это правильно, — заявил Федор Михайлович, открывая дверь.
— Добрый день, добрый день!
К нему сразу же поспешила толстушка, почти что колобок, с такой искренней и доброй улыбкой, что Борисов сразу заподозрил подвох. Но тетка-колобок, подойдя к Филчу, настолько бесстыдно облизала губы, что завхоз отбросил все сомнения.
— Хотелось бы... клубнички, — прохрипел возбужденный Федор Михайлович.
— О, конечно, конечно, пойдемте, я все покажу, — тетка потащила его к прилавку. — Вот, смотрите, у нас есть клубника из Африки, Индии, Азии, Австралии, мясистые сорта, диетические, со специями, есть специальный парный сорт, а также, новинка этой недели — клубничный спрей! Принимать перорально!
Борисов, поглядев на прилавок с муляжами клубничных ягод, ухмыльнулся.
— Ну, для начала неплохо было бы продегустировать, — заявил он тетке.
— Дегустация на втором этаже, наши продавщицы, каждая на свой сорт, специально обучены и покажут, и расскажут вам все-все, — тетка поиграла бровями, — хотя такому видному мужчине, я и сама могу провести обзорную лекцию.
Федор Михайлович, конечно, уважал пышные тела, когда есть за что подержаться и на чем покачаться, как на волнах, но с такого колобка, по мнению завхоза, можно было только соскальзывать. Поэтому он уточнил, припомнив утро.
— Давайте африканскую, с клубничным спреем. Сколько стоит дегустация?
— Семь галлеонов с магией, пять — без, — немного обиженно заявила тетка-колобок. Дернула плечами, увеличивая декольте, — постоянным и любимым клиентам — скидка.
— Ну, это мы еще посмотрим, — рассеянно ответил Борисов, доставая деньги. — Коньяк у вас есть?
— Есть. Еще есть специальные клубничные конфетки, с зельевой начинкой. Нести?
— Несите, — решился Борисов.
В конце концов, первый секс-загул после более чем двадцати лет воздержания, и можно было чуть-чуть шикануть.
— Еще три галлеона, — тетка спрятала деньги прямо в декольте и еще раз облизнулась. — Идите на второй этаж, дверь с цифрой 4. Анжелика уже ждет вас.
Федор Михайлович молча отправился наверх, а тетка, вернувшись к прилавку, навалилась на него всей мощной грудью и томно вздохнула.
— Ах, какой мужчина! Флаки, в 4-ую самых убойных конфет!
Бордельный домовик кивнул и исчез, а тетка хитро улыбнулась.
Комната 4 была заполнена белоснежно-белыми вещами, включая огромную кровать, на которой в томной позе уже лежала роскошная полураздетая негритянка. Борисов облизнулся и сказал ей.
— Так, Анджелина Джоли, вставай, покажи товар лицом.
Негритянка плавным движением соскользнула с кровати, мгновенно оказавшись почти вплотную к Борисову. Пластика движений моментально завела Федор Михайловича, кровь закипела, и он схватил девушку, почти рыча. Треск, и лифчик полетел в сторону, еще треск и туда же отправились трусы.
— Грудь маловата, но сойдет, — прорычал Борисов, хватаясь за сиськи негритянки.
— Как пожелаете, господин, — томно изогнулась та, и грудь начала расти в руках завхоза.
— О!! Это и есть клубничка с магией?! Давай сразу пятый, и губы вздуй, чтобы как настоящая Анджелина была.
— Да, господин, а как вас называть?
— Называй меня Брэд Питт!! — захохотал Борисов, скидывая рубашку и штаны. — И жопу подтяни повыше!
Роскошный вид и долгое воздержание сделали свое черное дело, и буквально через две минуты завхоз кончил, под бурные стоны негритянки.
— Что, уже все, мой сладкий Брэд? — Анджелина толкнула завхоза в кресло. — Сейчас, сейчас я тебе помогу!
Обнаружив на столике рядом сигареты, Борисов довольно закурил, глядя, как Анджелина Джоли делает ему минет. И тут Федор Михайлович ощутил теплый огонек в груди, и внезапно понял, что вполне может управлять своим мужским органом. Вздымать, опускать, делать несгибаемым и получать удовольствие столько раз, сколько захочет, главное потом не забыть поесть как следует. Докурив, Борисов не стал отказывать себе еще в одном удовольствии, и, положив руку на затылок Анджелины, начал насильно задавать ей темп, вскоре успешно закончившийся разрядкой.
— Ха-ха, расскажи кому, не поверят! — хохотал Федор. — Так, Анджелина, вставай, давай коньячку дернем и в душ пойдем. Есть тут у вас душ?
— Конечно, господин, — улыбнулась негритянка. — А вы весьма энергичны для своего возраста.
Борисов, на глаз давший негритянке лет 25, снисходительно отнесся к этому замечанию.
— Дядя Федор еще всех нагнет, продаст и еще раз нагнет! Ну, вздрогнули!
Часа через четыре Анджелина, едва дыша, лежала на кровати, а неугомонный Борисов все трудился над ней. Смачные хлюпы заполняли комнату, но девушка уже не стонала — сил не осталось. В этой комнате ее за сегодня не трахали разве что на люстре, за неимением таковой. Несгибаемый Борисов продолжал отрываться, тогда как новоявленная Джоли давно уже ощущала боли внизу живота.
— Слышь, ты че, девственница? — остановился Федор, заметивший кровь. — А такаааая опытная
— Дурак, — едва ли не плача, заявила девушка, — ты ж мне все до кровавых мозолей растер!
— Ну, ну, не плачь, не плачь, на, пососи леденчик и все пройдет.
Пока Анжелика облизывала леденчик, Борисов посмотрел на часы.
— Ох ты ж ёп, я же ужин протрахал! — спохватился завхоз. — Так, извини, Джоли, выполнишь супружеский долг в другой раз, а мне пора!
— Ага, пока, пока, — отвалилась на кровать девушка и тут же сморщилась. — Блин, теперь неделю нараскоряку ходить, и юбку не наденешь.
— Магией полечись, — равнодушно бросил Борисов, застегивая рубашку, — конфеты вон еще остались.
Девушка, и без того испытывавшая избыток возбуждающих зелий в организме, только поморщилась.
— Не скучай, через недельку заскочу, попробую еще клубнички! — расхохотался завхоз напоследок.
Оставшись одна, девушка встала, встряхнулась и пошла к столику, на ходу меняя внешность. Уже в образе нордической блондинки, взяла сигарету и закурила. Села в кресло, тут же сморщившись.
— Давно так не затрахивали, опять мадам Лили ворчать будет, что долго возилась.
После чего девушка-метаморф замолчала, сосредоточившись на изменениях внутри организма.
Дремавшая за прилавком мадам Лили встрепенулась и заулыбалась Борисову.
— Думаю, вы остались довольны?
— Более чем, — завхоз швырнул ей галлеон. — Через недельку или раньше заскочу, наверное.
Мадам Лили облизнулась, но Борисов, утоливший таки сексуальный голод, теперь испытывал просто голод. Еще проще говоря, он хотел жрать, и следовало возвращаться в Хогвартс. Он уже практически щелкнул пальцами, когда дверь распахнулась, и из вечернего сумрака в бордель ввалились три странных типа, в длинных балахонах, масках и черных перчатках. Вообще вся одежда на них была черной, и казалось, будто тени вплыли с улицы.
— Сквиб! — тут же заорал первый из них, указывая на Борисова. — Убейте его!
