Вершина мира 1. Часть 4

Спали по очереди. А куда деваться? Одр, как высокопарно именовал лежак Никита, один. В квартирке не было ничего похожего на душ, не говоря уже о ванной. Только глубокий рукомойник, в который тонкой струйкой текла ржавая тепловатая водица.

Неделю сидели у стола, со сломанной ножкой, заваленного документами, отчетами экспертов, уликами, показаниями, фотографиями обезображенных трупов подростков и всеми остальными малоприятными вещами.

Встречались с семьями потерпевших, выстраивали систему, рисовали схемы и лезли из кожи вон, пытаясь остаться незамеченными для жителей небольшого городка. Работали наравне, не оглядываясь, кто начальник, а кто подчиненный. Особо запутывала география преступлений и то, что пол жертв не имел ровным счетом никакого значения. Обычно у маньяков более... хм... узкая специализация.

Устали, как черти. Но все получилось. Не сразу, конечно, но получилось же! Они нашли его. Этим самым маньяком оказался мужик лет сорока. Ничем непримечательный служащий цветочного магазина. Лысоватый, щупленький отец троих детей. Эж мельком взглянул на добытую Владом фотографию, кивнул и заставил все перепроверить еще раз. Снова пробежались по кругу, убеждаясь, в правильности своих выводов.

Прошло еще четыре дня, когда по очереди сидели в засаде, выслеживая жертву. Задержание должно пройти без риска и шума, а для этого нужно внимательнее присмотреться к подозреваемому, изучить его распорядок и привычки.

Просто удивительно, как много можно узнать о человеке всего за четыре дня. Впрочем, жизнь Лекре, так звали маньяка, когда он играл роль примерного семьянина, не отличалась разнообразием. Часов в восемь утра он отправлялся в свою цветочную лавку, где сидел безвылазно до двух дня. Потом получасовой обед в кафе за углом, и снова цветочная лавка до семи вечера. После семи он сдавал кассу, закрывал магазин и, никуда не заходя, отправлялся домой. Путь занимал полчаса, поскольку жил он на окраине. Симпатичный, маленький домик в два этажа, красная черепичная крыша и стены, выкрашенные в салатный оттенок. К приходу отца семейства подавался ужин, и семья устраивалась за круглым столом гостиной.

По какой-то неведомой причине, семья Лекре никогда не закрывала штор, будто специально выставляя напоказ свое тихое семейное благополучие. Им можно было даже позавидовать, не знай Влад истинную сущность главы семейства. А так это благополучное счастье не вызывало ничего, кроме тошноты. Хотя, с другой стороны, домочадцы едва ли знали о пристрастии их отца и мужа кромсать на куски тела подростков.

Влад пошевелился, меняя позу. Время приближалось к восьми, сейчас объекты перейдут на задний двор, воздухом дышать, и ему придется перебираться на другую точку наблюдения. Тихо запела птичка в часах, Влад откинул крышку. В малюсеньком окошке появился Эжен и прокаркал не своим, искаженным некачественной связью, голосом приказ о готовности. Через час у них на руках будет ордер на арест. Влад кивнул и закрыл часы.

Поднялся, кое-как отряхнувшись от налипшей пыли, соскользнул по лестнице. Прежде чем выйти на улицу проверил пистолет, спрятанный в наплечной кобуре под курткой, и прогулочным шагом перешел на другое место, откуда, как на ладони открывался вид на задний двор.

Время в засаде тянулось медленно и до ужаса хотелось домой, в ванну и спать. Влад только теперь, перед последней фазой операции понял, насколько устал и соскучился по Ане. Прикрыл глаза, представляя, как он вернется домой. Аня, конечно же, обрадуется, может быть, даже обнимет, а потом отправит в душ, или нет, в ванну. И пока он будет нежиться в горячей воде, она приготовит ему что-нибудь вкусное. Он наестся нормальной еды, и будет лень пошевелиться, и глаза будут слипаться от усталости и бессонных ночей. А она не даст уснуть, начнет тормошить, потащит в комнату и не успокоится, пока не запихнет под одеяло, на приятно пахнущие чистотой простыни. Если не будет на дежурстве. Боже, как же тепло знать, что у тебя есть дом!

Мужчина вздохнул, все это, конечно, мечты. На самом деле будет совсем не так. Они прилетят, и долго будут ругаться с начальством из-за бесконечных километров отчетов, которые, как водиться, будут не написаны. Если будет стрельба, придется подробно расписывать правомочность своих действий. И, когда ты уже совсем озвереешь, тебя отпустят домой и ни о каком душе не будет и речи, только бы приткнуться куда-нибудь в уголок, и чтоб не трогал никто.

— Ты чего, уснул, что ли? — послышалось бормотание Никиты, раздвинувшего кусты.

— Нет, конечно! — шепотом возмутился Влад. — Я никогда не сплю на посту!

— Ладно, не заводись, — хмыкнул Никита, — застыл, как сфинкс!

Больше они не произнесли ни слова, пока в их убежище не ввалился Эжен и со злостью не продемонстрировал ордер на арест, выписанный местным магистратом. Недовольство начальника можно понять — он проторчал в магистрате почти весь день.

Они поднялись с места и шагнули из своего укрытия на лужайку. Едва Лекре завидел трех незнакомых мужчин направляющихся к нему, он вскочил со своей ступеньки и нырнул в кусты жасмина, растущие у крыльца. Ожидавшие чего-то подобного полицейские бросились в погоню.

Маленький человечек развил нежданную для него прыть. Парням пришлось три квартала скакать по пересеченной местности, возмущаясь выносливости преследуемого. Преимущество было на стороне Лекре — он местный и знает городишко. Они едва не упустили убивцу, когда тот нырнул в раскрытый канализационный люк. На то, чтоб определить направление движения беглеца, ушло не более нескольких секунд. Лезть за ним, как самому молодому, пришлось Владу. Никита полетел дальше, чтобы при надобности встретить преступника наверху, Эж, остался у входа в люк.

Оказавшись в люке, Влад едва удержался, чтоб не начать блевать от стоящей там вони. Пробежав добрые двадцать метров, шлепая по грязной воде, стекающей по огромной, в человеческий рост трубе. Пару раз поскользнулся, чуть не растянувшись во весь рост. Бежать становилось труднее, труба все больше уходила под уклон. Свернув за угол, Влад оказался нос к носу с Лекре. Сверкнул металлическим блеском бок пистолета, Влад пригнулся и почти сразу грянул выстрел пушечным громом отозвавшийся от гладких стен, и многократно разнесся эхом по туннелям. Оглушенный грохотом Влад, оступился, упал и поехал по наклонной трубе прямо под ноги преступнику.

Завязалась короткая схватка, с придыханием, матом сквозь сцепленные зубы и глухими ударами, закончившаяся щелчком наручников на запястьях Лекре. К этому времени подоспели старшие напарники, заслышавшие выстрел. Владу помогли подняться, он с неудовольствием оглядел себя — весь мокрый, перепачканный и запах от него соответственный. Ребята забрали Лекре, а Владу поручили отыскать пистолет, выпавший у преступника. Так что пришлось еще долго шарить руками в вонючем ручье, мечтая только о душе, что совершенно не способствовало продвижению поисков. Когда пистолет, наконец, нашелся, время подходило к вылету, так что ни о каком душе и вопрос не стоял.

Встретившие в порту напарники отпустили несколько шуток по поводу его вида, но Влад не обратил на них никакого внимания. Ему казалось, что если он сейчас же не уснет, то скончается на месте. И одежду, превратившуюся неизвестно во что, было жалко до слез, особенно свитер. Пилот транспорта, увидав, в каком виде явился пассажир, пригрозил выбросить его прямо посреди космоса, если сядет, хоть в одно кресло. Влад не спорил, ему и самому было жаль пачкать обивку, так что устроился у люка на полу, вытянув ноги и загородив ими проход.

До станции добирались часа три, во время которых Влад задремал, свесив голову на грудь. Не помешала даже вонь, исходящая от одежды, но сон, нагнал еще большую усталость. Эжен растолкал его, когда транспорт уже стоял на посадочной площадке родной станции. Критически оглядев Влада, майор приказал отправляться домой, дабы не пугать народ своим видом и запахом. Влад поблагодарил начальника и поплелся к лифту. Спать хотелось до смерти...

Еле передвигая ноги, я брела по пустынным коридорам станции. Дежурство растянулось на сорок два часа. Оставалось только удивляться, как это раньше я могла вообще не выходить из госпиталя по четверо суток, пересыпая несколько часов в закутке, куда стаскиваются ненужные каталки, и ничего!

Навстречу попадались полусонные ребята, спешащие вступить на ночную вахту, мы лениво раскланивались и плелись по своим делам.

Добравшись до своих дверей, я подавила острое желание опуститься на пуфик и прикорнуть тут же в прихожей. Для полноценного отдыха необходимо несколько обязательных вещей: горячий душ, горячий чай и теплая постель со свежим бельем. Так что со сном придется повременить.

Скинув обувь, ощущая через носки приятную прохладу пола, я шагнула в гостиную и остановилась у порога. Гостиная, вместо того, чтобы прибывать в ласковой полутьме сияла яркими огнями. У дивана, блаженно растянувшись во весь рост, сладко почивал Влад. Над ним с беспомощным видом, топтался Олег и таращил заспанные глаза. Мальчишка повернул ко мне несчастное лицо и, разведя руки в стороны, проговорил обиженным тоном:

— Он упал!

— Откуда? — едва сдерживая улыбку, поинтересовалась я.

— С дивана, — уныло пояснил Олег и, зябко поежившись, подтянул сползшие трусы. — Я уже спал, когда услышал шаги. Я подумал, это ты пришла, и собрался спать дальше, а потом услышал грохот. Я спал уже совсем! Я выскочил, а тут вот что, — Олег еще раз ткнул пальцем в сторону Влада, почесал голый бок и обиженно вздохнул, — я пытался его поднять, но где там!

— Хорошо, Олег, ступай спать, я о нем позабочусь.

— Он тяжелый, — с сомнением предупредил меня Олег. — И воняет ужасно.

— Я знаю, — хмыкнула я, присаживаясь возле Влада на корточки. Ох, не знаю, где его носило, но, похоже, он на пузе прополз всю канализацию галактики!

— Влад, Владушка, — я ласково похлопала его по щеке, — проснись.

Влад промычал что-то неодобрительное и попытался просочиться под диван, что с его комплекцией было затруднительно, а точнее, совсем невозможно. Кое-как растолкав беднягу, я усадила его, привалив спиной к дивану.

— Владушка, вставай, я тебя в душ отведу.

— Я не хочу мыться, я спать хочу, — сонно и жалобно захныкал он.

Я от всего сердца сочувствовала парню, но и спать, как свинья позволить не могла. Завтра он поднимется разбитый, ничуть не отдохнувший и злой, как черт, а терпеть раздраженного мужчину под боком то еще развлечение!

— Хочешь, — бодро заверила его я и потянула за руку, — ты просто об этом еще не знаешь!

Влад покорно встал и побрел за мной в ванну. Там мы устроили цирковой номер с элементами клоунады и акробатики, под названием: "Попробуй раздеть спящего мужика". Хорошо еще, что я потащила парня в свою ванну, иначе дело не обошлось бы без увечий. Я толкнула дверь душевой и затолкала туда безразличного ко всему Влада. Он, по-моему, и не просыпался.

Включив воду, тугими струями брызнувшую из насадки, с унынием оглядела лужу, моментально натекшую на пол. Не придумав ничего лучшего, бросила в нее большое полотенце. Придется идти за новым, но сперва отмыть поросенка.

На то, чтобы оттереть Влада от грязи у меня ушло не меньше часа. Помогать он даже не думал, продолжая дремать стоя под потоками теплой воды, норовя сползти на пол. Закончив с мытьем, я строго приказала стоять и не двигаться, а сама понеслась в свою комнату за полотенцем. Отсутствовала не больше минуты, а вернувшись, обнаружила, что Влад все же сполз на пол душевой и, свернувшись калачиком, уютно устроился на теплом металле. Пришлось еще раз будить. Парень, не просыпаясь, отмахивался от назойливой мухи. Зарычав, я шлепнула его по спине и употребила парочку крепких выражений. Влад распахнул спящие глаза и медленно поднялся.

Кое-как вытерев парня, я подвела его к своей кровати, подталкивая кулаком в спину. Влад рухнул на ложе, и, моментально, словно в кокон, укутался в одеяло, невнятно пробормотал: "Спасибо". Я устало опустилась рядом. Руки отваливались, голова и ноги гудели, одежда отвратительно мокрой, а в ванной осталась лужа, которую предстоит убирать, а еще гора грязной никуда не годной одежды, но все равно я ощущала себя на вершине блаженства. Как, оказывается, мало человеку нужно для счастья — кто-то о ком нужно заботиться, тихое, благодарственное бормотание и осознание полного исполненного долга.

Я вздохнула, взъерошила его мокрые волосы и, забыв обо всех клятвах, поцеловала колючую от отросшей щетины щеку. Все равно он спит, и ни о чем не будет помнить.

В ванной я быстро устранила беспорядок, забросила мокрое полотенце в бак с грязным бельем. Ничего с ним не случится, завтра я все равно собиралась нести вещи в стирку. Критически оглядев кучу грязных тряпок, бывших совсем недавно одеждой, пришла к выводу, что все подлежит моментальному и безжалостному уничтожению. Ни одна прачка здесь уже не поможет. А если не выбросить сейчас, то завтра, обнаружив, что стало с его любимым свитером, Влад расстроится и будет, с беспомощным видом стоять у мусорного контейнера, не решаясь выбросить испорченную тряпку. Оценив масштабы предстоящего бедствия, я быстро затолкала испорченную одежду в мусорный мешок и бросилась к видеофону.

Связавшись с диспетчерской, попросила Руджеро. Диспетчер просьбе не удивился, мой друг пилот мог достать черта лысого и к нему часто обращались с просьбами. Договориться с Рудом большого труда не составило. Он клятвенно пообещал доставить заказ часам к шести утра, после окончания смены. Остается только надеяться, что Влад не встанет раньше и не заметит подмены. Я попрощалась с другом и, наконец, могла отправиться спать. На диван в гостиной.

...Открыв глаза, блаженно потянулся. Дома! Вот Анька ему задаст, усмехнулся он темноте, когда узнает, в каком виде завалился спать! Постельное белье, скорее всего, придется выбрасывать, но сил на душ не хватило. Памятуя свое вчерашнее состояние, удивительно, как вообще добрался до каюты.

За дверью слышался приглушенный разговор, тихо позвякивала посуда, в воздухе витал дразнящий аромат готового завтрака, от которого в животе быстро выросла дыра, а рот наполнился слюной. Запах заставил сесть, потирая ладонями заспанное лицо.

Он уже собрался одеться, но вдруг застыл от осенившей догадки — он не в своей комнате! В его комнате, голосов с кухни не слышно! Оставалась слабая надежда, что по какой-то неведомой причине Олег с Никой завтракать перебрались в гостиную... Влад хлопнул в ладоши — ничего! Судорожно вздохнул, чувствуя, как кожу обдало жаром. Получается, он вчера притащился домой, и зачем-то завалился на Анькину кровать!? Если так, она с него шкуру спустит, а если еще вспомнить, в каком он был виде!..

Влад зябко поежился и щелкнул пальцами. По потолку пробежала слабая волна света, через секунду став ослепительно яркой, безжалостно осветила помещение, подтвердив самые худшие опасения. Так и есть — он в Аниной комнате! Чистый и совершенно голый. Он не помнил, как раздевался. Он не помнил, как принимал душ или ванну. Он не помнил, черт бы все подрал, как оказался в Аниной комнате, да что в комнате — в постели! Он уже давно запретил себе бегать к ней под бок. Тем более, голым! Это случилось, когда понял — в ее присутствии стал плохо себя контролировать, а чтобы завестись хватает одного ее прикосновения, и не обязательно к самой уязвимой точке. Вот и сейчас, только подумав о ней, почувствовал, что возбуждается, Влад со стоном рухнул на кровать и закрыл лицо руками.