— Говорят, Квирелл смертельно болен, — Миллисента поделилась сплетней, после того, как мальчики пришли к соглашению, что лидийский алфавит один из наиболее сложных для дешифровки.
— Последнее время у него довольно болезненный вид, — озвучила свои наблюдения Софи.
— Не удивлюсь, если слухи окажутся правдивы, — прокомментировал Альфаред. — Еще ни один преподаватель Защиты не продержался больше года.
— Должность проклята Темным Лордом, — Пьюси понизил голос, словно раскрывая страшную тайну.
Вокруг образовалось глубокомысленное молчание.
— Интересно, как он это сумел сделать? — задумчиво протянул Нотт, нарушая тишину.
— Даже представить себе не могу, — пожал плечами Шафик.
— Признаюсь, я не расстроюсь, если на следующий год у нас появится новый профессор, — беспечно произнесла Роупер, заправляя локон светлых волос за ухо. — От него не слишком приятно пахнет и заикание... Не могу я слушать одно предложение в минуту, меня это раздражает, — утрировала Софи.
— Материал он знает. Если Квирелл изволит, то иногда рассказывает что-то действительно интересное, выходящее за пределы программы, изложенной в учебнике. Но это бывает довольно редко, — частично стал на защиту профессора ЗОТИ Гарри, но потом с усмешкой согласился с Роупер. — Но вынужден разделить мнение Софи — воспринимать его речь затруднительно.
Названая девочка просияла, словно услышала лучший комплимент. Для Пэнси не было секретом, что блондинка влюблена, но отказывается в этом признаваться.
— А останется он на второй год или уйдет — время покажет. Лично я думаю, второе более реально, исходя из статистики: более сорока преподавателей поменялось за последние полвека, — подвел итоги Поттер.
Паркинсон кивнула, соглашаясь со словами Гарри. Да только глупый стал бы это отрицать.
— А вам не кажется странным, что Малфой пошел на отработку так поздно? — сменила тему Дафна.
— Нет, — отрицательно покачал головой Пьюси. — Иногда учеников, вместо того, чтобы драить котлы у Снейпа, отправляют с Хагридом в Запретный лес на сбор для зельеварения и больничного крыла таких растений, которые можно срывать только ночью. Младшекурсников, правда, очень редко. Видимо, они сильно разозлили деканов, раз им назначили подобное наказание.
— Ясно, — приняла объяснения Гринграсс. — Я слышала, что в лесу водятся оборотни и не менее жуткие твари. Не хотела бы я сейчас оказаться на их месте.
— А кто хотел бы? — задал риторический вопрос Теодор.
— Да бросьте, думаете, лесничий поведет детишек туда, где есть опасность? — скептически поинтересовался Альфаред.
Пэнси улыбнулась краешком губ, находя забавным, что синеглазый слизеринец назвал подобным образом тех, кто всего на два года младше его. Ал, став постоянным членом их компании, всячески подчеркивал словесно возрастное различие между ними, и во время общения иногда проскальзывали покровительские нотки с его стороны. Даже к Гарри, поначалу, но после серьезного разговора — о чем она не знала, чары приватности не дали возможности подслушать — его отношение изменилось, но только к Поттеру. Драко это злило, а другие на этом не зацикливались: собеседником третьекурсник оказался отличным, к тому же его отец не менее влиятельный, чем Люциус Малфой, но не наживший такое количество врагов и недоброжелателей, как вышеупомянутый блондин, и не имевший скандальной славы приверженца Темного Лорда, что, несомненно, компенсировало подобное поведение Альфареда. К тому же в последнее время такое снисходительное отношение стало проявляться все реже.
— Вряд ли, — должен был признать Нотт, проигнорировав, как обычно, то, что собеседник назвал его одногодок детишками. — Но все же, я бы не доверял ему. Из-за его ума, а точнее его отсутствия, он имеет склонность недооценивать опасность некоторых животных. По крайней мере, так говорят старшекурсники. Лично я с ним не общался и не испытываю подобного желания.
— Верно, — Шафик кивнул. — Хагрид любит всяких монстров, но и они, как бы это ни было странно, обожают его. Так что им ничего не грозит, если они будут рядом с лесничим.
Девочка взяла другой журнал, и на второй странице заголовок статьи "Как выйти замуж за богатого волшебника" привлек внимание Паркинсон, и последующую беседу она слушала краем уха, внимательно постигая столь необходимые для любой женщины знания. Девочке не все было понятно, но она завтра же напишет маме — миссис Паркинсон ей все пояснит.
* * *
Стрелки больших часов, нарисованных как будто черной краской на стене, приближались к цифре один. В помещении практически никого уже не было, многие спали и видели не первый сон.
— Уже поздно, а кто-то хотел завтра встать пораньше, — напомнил Гарри о планах на следующее утро: они хотели проснуться на рассвете, обойти полностью первый этаж замка, и перенести на бумагу в виде схематического плана, делая подготовительный этап для создания карты школы. На эту идею его вдохновила легендарная Книга Ровены, которая отслеживает всех волшебников, которые родились не в магических семьях на территории Англии, и на основе этих сведений рассылаются письма маленьким магам. Книга — подобие карты, где указаны имена и фамилии, а также местоположение волшебников до одиннадцати лет. Но только магам исполняется двенадцать — они пропадают из Книги. Это ограничение Рейвенкло не смогла преодолеть, как бы ни пыталась. Слизерин, Гриффиндор и Хаффлпафф помогали провести ритуал для создания Книги, и после них никто не смог повторно создать артефакт подобного масштаба. Но слизеринцы и не планировали охватывать территорию всей страны, им было достаточно и школы.
Гарри пока не знал, смогут ли они создать карту Хогвартса, но чисто теоретически это было выполнимо. Он мог бы сам этим заняться, сперва Поттер так и намеревался сделать, но потом передумал. Общее дело и тайна должны объединить детей, к тому же Гарри намеревался убедить всех провести Ритуал Тайны (разновидность Непреложного обета, но только используется для многосторонней клятвы), чтобы они поклялись никому не говорить о созданном артефакте. Поттер прекрасно знал, что это не панацея, и есть пути обойти клятву, но он постарается свести такую возможность к минимуму, составив текст так, чтобы в нем не было двоякого трактования, а его опыт в составлении юридических документов из прошлой жизни ему в этом поможет.
Поттер, конечно, знает, что родители его чистокровных однокурсников предостерегают их от подобных клятв, но его окружение уже в достаточной мере ему доверяет. К тому же, вдали от них, влияние их наставлений значительно снижается, особенно в закрытом коллективе, где у каждого есть своя социальная роль.
Гарри также не даст им возможность подумать об их действиях, предложит провести Ритуал Тайны, если они создадут карту, сразу после того, как они добьются успеха, когда дети будут окрылены успехом. Главное, чтобы хоть один согласился, а там можно сыграть на нежелании показаться трусом или на других чувствах. Маг успел разобраться в характере каждого из своего окружения, и он имел представление, какой ключик к кому можно подобрать. Но это в крайнем случае. Гарри был уверен — они согласятся.
— И правда, что-то мы засиделись, — зевнул Пьюси.
— Я спать, всем сладких снов, — пожелал Гарри своему окружению, вставая с кресла. Остальные последовали его примеру, поднимаясь вслед за Поттером с диванов. Пожелав друг другу спокойной ночи, первокурсники и третьекурсники разошлись по своим комнатам, а огонь в камине пылал еще не один час.
* * *
Полная луна освещала окрестности замка, но кроны деревьев не пропускали серебряные лучи, окутывая лес мраком.
Спотыкаясь о ветки, неизвестно как оказавшиеся под его ногами, Драко чуть не упал и не выронил палочку, с конца которой светили чары люмоса. Схватившись за ствол высокого дуба, он оцарапал руку. Проведя пальцем по пострадавшей ладони, блондин почувствовал влагу — пошла кровь, но адреналин, струящийся по его жилам, не давал ему в полной мере ощутить боль.
Сзади слышалось громкое дыхание Лонгботтома, Драко обернулся к нему — гриффиндорец под освещением заклинания казался белее призрака, на его лице блестели капельки пота, хотя на улице стояла ночная прохлада.
— Что за блестящая идея — разделиться. И чего Дэвис и Уизли пошли с этим дикарем и трусливой псиной... Лучше бы меня исключили, — тихо, сам себе сказал слизеринец, и уже чуть громче, в категорической форме, своему спутнику, который тоже остановился. — Я дальше не пойду!
— Но, мы должны проследить за кровавым следом, как велел Хагрид, — возразил Невилл без запала.
— И если мы найдем того, кто убивает единорогов и не боится проклятия за это, то что думаешь, этот кто-то с нами сделает? Убежит? — пытался воззвать к разуму Лонгботтома Малфой, нервно озираясь.
— Не знаю, — Невилл кинул взгляд на серебряные пятна крови, которых становилось все больше, по мере того, как они продвигались вглубь леса. — Что предлагаешь?
— Возвращаемся назад. Скажем, что ничего не нашли, — озвучил предложение Драко.
Вдалеке раздался протяжный вой. Мальчики испуганно посмотрели в сторону, с которой он раздался. Как назло, звук шел с того места, откуда они пришли.
— Восхитительно! Прекрасная альтернатива: быть съеденными оборотнем, если вернемся, или встретить неизвестного убийцу единорогов! — попытался съехидничать слизеринец, но его голос к концу фразы дрогнул, выдавая его чувства.
— Ну, убийца мог уже скрыться с места преступления, — предположил гриффиндорец, зябко ежась.
Еще раз послышался вой, и Драко показалось, что он стал громче, как будто тот, кто его издал, стал к ним ближе.
— Нам осталось только на это надеяться. Обратно я не пойду, — сказал Малфой, и с решимостью, которую он не испытывал, пошел дальше по следам крови, Лонгботтом последовал за ним.
Продираясь сквозь колючие ветви деревьев, которые цеплялись за ткань мантий, они вышли на поляну. Из-за тучи выглянула луна, давая возможность даже без световых чар оценить жуткую картину: существо в черном балахоне жадно пило кровь мертвого единорога. Тело некогда красивого создания было покрыто рваными ранами — смерть была нелегкой.
Простояв минуту в ступоре, Драко закричал и со всей доступной ему скоростью кинулся обратно, позабыв об оборотнях и сбивая с ног Невилла.
* * *
Лонгботтом упал на колени, больно ударившись об острый камень. Палочка вывалилась из рук и пропала где-то в кустах. На глазах у него выступили слезы, но мальчик попытался встать.
Фигура в балахоне оторвалась от единорога, и не спеша поднялась с земли и медленно, словно испытывала затруднения в передвижении, направилась к Невиллу, который уже встал на ноги.
Гриффиндорец кинулся бежать за Драко, которого уже не было видно. Спотыкаясь, он старался игнорировать почти невыносимую боль в коленях. Ветки хлестали его по щекам, влажным от слез.
Существо набирало скорость, или просто от страха Невиллу так казалось. Сердце выпрыгивало из груди, горло сдавливал спазм. Лонгботтом не заметил яму, в которую угодил. Падая, последнее, что он запомнил, перед тем как свет померк перед глазами, стук копыт и громкое ржание.
==========
Глава 22 ==========
Массивный деревянный стол занимал значительную часть пространства полукруглой комнаты. Столики поменьше, более похожие на пьедесталы, обосновались чуть в стороне, в хаотичном порядке. Поверхность каждого занимали различные безделушки, сейчас не активированные. О предназначении каждой из них, наверное, знал только сам хозяин кабинета.
Каждого, кому довелось побывать директором волшебной школы, увековечивали в памяти с помощью портретов. И сейчас их изображения, разбуженные среди ночи, недовольно смотрели на нарушителей спокойствия. Впрочем, те игнорировали и укоризненные взгляды, и показное раздражение нарисованных волшебников.
Возле стола, скрестив руки на груди, стоял Альбус. Более часа тому назад ему доложили об инциденте, произошедшем в Запретном лесу. Дамблдор уже собирался отойти ко сну, как встревоженная МакГонагалл прислала патронус. Серебристая кошка голосом Минервы поведала о несчастье, приключившимся с юным Лонгботтомом.
Когда лесничий принес Невилла в больничное крыло, гриффиндорец находился в ужасном состоянии. Мальчик потерял много крови (причина не ясна), а также получил перелом руки и сотрясение мозга. А ссадин и ушибов — не счесть. Поппи в данный момент занималась его лечением, выгнав всех преподавателей (Дамблдора, МакГонагалл и Снейпа) из лазарета.
Декану Гриффиндора пришлось выпить успокоительного зелья. Бедняжка, она еще не отошла от инцидента с мисс Грэйнджер, а тут снова представитель ее факультета пострадал.
Оставив Помфри заниматься мальчиком, Альбус пригласил Хагрида в свой кабинет, где и выяснил у него все подробности ночного приключения. Сказать, что Дамблдор был недоволен безответственностью Хранителя ключей, будет преуменьшением. Как он мог оставить детей без присмотра? Директор высказал свое разочарование Хагриду. Лесничий, с каждым произнесенным Альбусом словом, казалось, становился все меньше, пристыженно опуская глаза и чувствуя колоссальную вину. Единственное, что выступало смягчающим обстоятельством, — такое случилось впервые за все годы, когда он водил школьников в лес на отработки.
Выслушав сбивчивые, но искренние извинения, директор немного смягчился, но злость полностью не угасла.
Понурив голову, полувеликан направился к выходу из кабинета директора. Остановившись у ступенек винтовой лестницы, Хагрид шмыгнул носом, потоптался на месте и развернулся к Дамблдору, открыл рот, будто хотел что-то еще сказать, а потом закрыл, тяжело вздохнул и вышел.
— Альбус, Вы слишком мягко поступили с этим нелюд... — один из портретов, на котором была изображена представительная женщина с высокой прической и грубыми чертами лица, заговорил.
— Расистка, — процедил другой портрет, полного мужчины с бакенбардами, перебивая даму. — Я считаю, что наоборот, Вы, директор, были излишне суровы.
— Да как Вы смеете! — возмущенно воскликнула обвиненная в приверженности к столь популярной за последнее столетие среди магов идеологии — ее нарисованное лицо покрылось красными пятнами.
— Еще как смею, — ответил тот же волшебник. — Вы...
Альбус перестал слушать перебранку бывших директоров Хогвартса, он уже к ним привык, и не пытался вступить в полемику с ними, как в начале карьеры. Все равно это все бессмысленно, а в конце он же и окажется виноватым. Благо, они не позволяли себе так себя вести в присутствии посторонних. А ссоры волшебников из разных эпох — явление скорее закономерное, чем исключительное.
Дамблдора больше тревожил не выговор, который он устроил Хагриду, и даже не то, что первокурсник пострадал под присмотром лесничего. Нет, директора беспокоила смерть единорога. Столь ужасающий поступок, как убийство невинного животного, несущее проклятие тому, кто его совершил — красноречиво говорит о личности убийцы. И Альбус имел несчастье знать двоих магов, которые могли совершить это злодеяние. И только один находился в отчаянном положении для подобного безрассудства. Том Риддл. Волдеморт. Темный Лорд. Лучший ученик, гордость любого учителя, а многим позже — ужас Магического мира.
