Отчуждение, повисшее между нами, начало стремительно угасать.
-Вот и славно, — удовлетворенно сказала я, — а теперь, раз уж ты такой вежливый, то с твоей стороны нехорошо заставлять девушку ждать ответа на свой вопрос.
Менестрель пожал плечами:
-В этом приеме нет ничего хитрого. Я видел, как его часто используют кочевники, и решил, что и мне полезно было бы его освоить. Весь секрет в том, чтобы особым образом захватить пальцы противника и надавить на...
Дальше слушать было не очень интересно: я знала, что о средствах веденя боя мужчины способны говорить часами, и я аккуратно свернула разговор на другую тему:
-Ты общался с Воронами? Наверное, ты много, где побывал...
-Доводилось, — уклончиво ответил музыкант, — кстати, если уж вы...прости, ты упомянула того малоприятного человека, поспешу тебя заверить — больше он не посмеет тебя и пальцем тронуть. Без твоего на то согласия, разумеется.
Это было сказано так весомо, что я моментально насторожилась:
-Почему?
-Просто поверь мне, — кратко ответил менестрель. Это прозвучало столь безапелляционно, что мне не оставалось ничего другого, как выполнить его просьбу. Что-то с ним явно было не так, но что именно — выяснять не хотелось.
В конце концов, я уже не в первый раз убеждалась, что чужие тайны лучше не трогать.
Тем временем, завернув за угол, мы вышли к покосившемуся дому, на верхнем этаже которого находилась моя комнатушка. Дождь начал усиливаться, и, кутаясь в куртку, я в который раз порадовалась, что менестрель не прошел мимо.
Я легонько тронула его за рукав:
-Мы пришли. Спасибо тебе огромное, что проводил...и за все остальное.
На секунду закралась крамольная мысль, что менестрель может намекнуть на продолжение знакомства уже в моих апартаментах, но она исчезла почти сразу же, как появилась. Я готова была поклясться, что в ночной тьме, едва разгоняемой светом фонарей, на лице музыканта мелькнуло облегчение.
-Будь осторожна, Мелиан, — тихо сказал он и, слегка поклонившись, исчез в ночи, оставив меня в глубокой задумчивости стоять на пороге.
Лишь задвигая засов на двери своей комнаты, я сообразила, что не вернула своему спасителю его куртку.
И даже не спросила, как его зовут.
* * *
Вопреки ожиданиям, я проснулась на рассвете — от глухо рокочущих раскатов грома где-то вдалеке. За окном серело утреннее небо и шелестел дождь; за тонкой стенкой едва слышно похрапывала моя соседка. Интересно, как давно Рыжая вернулась к себе? И одна ли она сейчас лежит в кровати?
Мысли об Энн заставили меня — подробно и в красках — вспомнить вчерашний день, а куртка менестреля, оказавшаяся в свете наступающего дня и впрямь потрепанной, темно-рыжей, воскресила в памяти и прочие малоприятные подробности. Воспоминания заставили меня вздрогнуть и получше закутаться в старое одеяло. Желание провести весь день, не высовывая носа за дверь, вспыхнуло во мне, и я чуть было не поддалась ему...пока взгяд не выхватил из полумрака комнаты сиротливо поблескивающий на ветхом столике кулон.
Микаэль Аметист. Казалось, я была у него сто лет назад...но он будет ждать меня сегодня...и, возможно, он уже выяснил еще кое-что про мой Камень.
Осознание этого заставило меня лихорадочно выскочить из теплой постели и начать поспешно искать одежду и вытаскивать заботливо припрятанные в тайнике деньги.
* * *
Лицо Микаэля, каки в прошлый раз, встретившего меня на пороге, несло на себе отпечаток бессонной ночи: кожа литанээ посерела и обтянула череп, а под потускневшими глазами залегли черные круги. Однако Аметист держался бодро и поприветствовал меня с преувеличенной — как мне показалось — радостью.
-О хайлэ, Кошка! Чаю?
-Нет, спасибо, обойдусь на этот раз, — сухо отказалась я, проходя в его обитель и тщательно прикрывая за собой дверь. Попусту тратить время на чаепитие не хотелось, да и настроение к этому не располагало.
Мик пожал плечами и запрыгал на костылях следом за мной.
-Есть хорошие новости? — нетерпеливо поинтересовалась я, примостившись на давешнем месте у верстака. Микаэль задумчиво посмотрел на меня и неуверенно ответил:
-Да как тебе сказать...впрочем, я лучше покажу.
Подозрительно оглянувшись на меня, он извлек из скрипучего шкафа Камень, укутанный в шаль Назиры, и подскочил к столу, бережно прижимая к боку веху.
-Мне так и не удалось услышать его Песню, — с сожалением произнес он, аккуратно высвобождая Камень из шелковых объятий, — вот если бы ты оставила его еще на денек...
-Это исключено, — покачала я головой, уловив в его голосе просящие нотки. Литанээ тяжело вздохнул:
-Жестокая ты, Кошка...ладно. Я обнаружил кое-что другое.
Усмехнувшись при виде того, как я нетерпеливо наклонилась вперед, он вытащил из-за пазухи грубо выструганную старую флейту и поднеся к губам, извлек из нее несколько не сильно мелодичных звуков, жестом велев мне наблюдать за Камнем. После песни безымянного менестреля "музыка" Микаэля напомнила мне скрипение плохо смазанной уключины, и я невольно поморщилась, но затем стало происходить то, что заставило меня позабыть о подобных мелочах.
Как только зазвучала флейта, внутри вехи будто бы что-то замерцало. Через пару ударов сердца это "что-то" переросло в неровное золотистое мерцание, пульсирующее внутри Камня в такт скрипучим наигрываниям Микаэля, но стоило ему опустить инструмент, как все прекратилось. Сияние померкло, будто бы внутри Камня задули свечу.
Завороженная этим зрелищем, я шумно выдохнула и откинулась на спинку скамьи.
Микаэль хмыкнул и потер руки, видимо, очень довольный произведенным впечатлением.
-Музыкант из меня, конечно, тот еще, — с явно притворной скромностью сказал он, — но эксперимент, я думаю, удался.
Мне было не до его сентенций.
-А можно сделать так, чтобы он сиял сильнее? — жадно спросила я, исподволь чувствуя: вот оно. Похоже, путь ко второй вехе нащупан. Еще бы знать, как по нему пройти...
Микаэль сокрушенно покачал головой:
-Я играл перед ним почти всю ночь, после того, как обнаружил это. Пытался наигрывать разные мелодии...но, похоже, это мерцание не зависит ни от продолжительности игры, ни от ее содержания.
Я кивнула, с внутренним трепетом чувствуя, как ко мне приходит озарение:
"А что, если нужно сыграть какую-то определенную мелодию? На определенном инструменте? Не может ли он быть второй вехой?"
Ощущая, как по жилам растекается обжигающая волна азартного нетерпения, я спросила хриплым от волнения голосом:
-Сколько я тебе должна за труды, Мик?
-Я бы не взял с тебя ни медяка, согласись ты оставить мне этот камень еще ненадолго, — грустно сказал Аметист, — но это, как я уже понял, невозможно. Тогда три золотых — за срочность. Сверху ничего не накидываю, учти.
Я слушала его вполуха, дрожащими руками отсчитывая монеты. В любой другой ситуации я бы ожесточенно торговалась — литанээ заломил чересчур высокую цену — но сейчас мне было все равно.
Пододвинув требуемое к Аметисту, я положила сверху его кулон:
-Возвращаю в целости и сохранности, Мик. Как и договаривались. Спасибо за труды.
-Да чего уж там, — невесело произнес Аметист, забирая свою драгоценность и деньги, — заходи еще...
Я махнула ему на прощание рукой и поспешила к двери, чувствуя, как бешено колотится сердце.
-Кошка! — негромко окликнул меня Микаэль, когда я уже открывала дверь.
Я замерла на пороге и обернулась.
-Когда этот камень тебе уже не будет нужен...принеси его снова мне, хорошо?
Я рассмеялась:
-Договорились, Мик. Сберегу его специально для тебя.
* * *
Дождь все еще накрапывал, и я поежилась. Тонкая ткань платья, накинутого в спешке, не спасала от промозглой погоды, и я заторопилась домой, крепко держа Камень.
Однако не успела я сделать и пары шагов, как заметила в противоположном конце улицы знакомую фигуру: по выщербленным булыжникам быстро шагал мой вчерашний спаситель. Вопреки неприятным воспоминаниям, связанных с ним, я почувствовала отголосок смутной радости и даже шагнула вперед, дабы поприветствовать его.
Менестрель тоже заметил меня, едва заметно улыбнулся и ускорил шаг, направившись в мою сторону.
-Здравствуй, Мелиан, — мягко сказал он, подойдя ко мне, — рад, что у тебя все в порядке.
-Как ты узнал...о-о-о, — слова застряли у меня в горле, как только я подняла голову и впервые увидела его лицо при свете дня.
Только теперь я поняла со всей пугающей ясностью, что же мне казалось в нем неправильным. Жутковатым.
Его глаза были черными. Абсолютно черными, будто у молодого человека не было зрачков, а лишь бездонная тьма, полностью заливающая радужку. От этого его красивое лицо казалось потусторонне-отталкивающим, вселяя в сердце какой-то противоестественный страх.
Это могло означать только одно.
Менестрель был вампиром.
* * *
Я закашлялась и инстинктивно отшатнулась назад, едва не упав.
На Коннемаре ходили легенды о вампирах. Их представляли этакими порождениями Хэлля, пробирающимися по ночам в дома и крадущими младенцев из люлек. "Отмеченный вампиром", — говорили о том, на чьем теле было много родинок, ибо верили, что это — отметины от клыков кровососа. Говорят, однажды даже какую-то женщину сожгли, стоило нескольким родимым пятнам появиться на ее шее...
Я не особенно верила в эти россказни, но вампиров заранее опасалась, полагая, что легенды не могли возникнуть на пустом месте.
Однако воочию столкнуться с представителем этого рода мне довелось только сейчас.
Судя по изменившемуся лицу менестреля, он прекрасно понял мою реакцию.
-Мелиан... — начал он, делая шаг ко мне. Я вновь отпрянула в сторону, оступившись на торчащем из земли куске брусчатки. Молодой человек удержал меня за локоть, но я поспешно выдернула руку.
-Мелиан, — успокаивающим голосом повторил менестрель, поднимая ладони будто бы в знак смирения, — прошу тебя, успокойся. Мне следовало сказать тебе раньше о том, кто я...но, клянусь, я не причиню тебе ничего дурного. Да и зачем мне это делать именно сейчас? Вчера у меня на это было полно времени.
Я слегка перевела дух. Внезапно охвативший меня страх отступил, и я начала соображать более трезво. В самом деле, он в чем-то прав...да и во время его пребывания на Аэдагге не было слышно ни про какие случаи обескровливания.
Тем не менее, моя подозрительность была слишком велика, чтобы сразу поверить ему.
-Кто тебя знает, — нехотя произнесла я, — может быть,ты решил не нападать на меня сразу, а приберечь на особый случай...
Менестрель слегка склонил голову набок и посмотрел на меня так, что я почувствовала, какую сморозила глупость.
-Мы вовсе не такие монстры, какими нас иногда рисуют, — с плохо скрываемой горечью промолвил он, — я читал некоторые человеческие книги о вампирах и слышал много ваших историй...поэтому я прекрасно понимаю твой страх. Но еще раз прошу: поверь, тебе не нужно меня бояться. Все эти сказки — по большей части так и остаются сказками. К тому же, сегодня я покидаю Аэдаггу, и, скорее всего, мы увидимся очень нескоро. Если увидимся вообще.
Его последние слова выдернули меня из оцепенения. Выходит, я была права в своих случаных мыслях — он и впрямь не собирался задерживаться на нашем острове надолго. Вопреки ожиданиям, я отчего-то почувствовала легкое разочарование, досаду и...укол совести, вдруг вспомнив, что куртку-то ему я так и не вернула!
При мысли о последнем я нервно рассмеялась и махнула рукой, увидев недоумение на лице менестреля, быстро сменившееся чуть виноватой улыбкой. Страх, стиснувший сердце, вдруг и вовсе испарился, и я — уже во второй раз — поверила ему. Наверное, вампиры обладают каким-то особым даром убеждения.
А, может быть, мне попросту хотелось ему верить.
-Продолжаешь свои странствия? — спросила я первое, что пришло в голову, дабы замять неловкость.
В странных глазах менестреля отразилась благодарность.
-Можно и так сказать. Я направляюсь на второй материк — говорят, он еще полностью не исследован, и таит в себе много загадок, так что совмещу приятное с полезным. А что будешь делать ты?
Я вновь посмотрела на него — уже без внутреннего содрогания — и внезапно выложила, запинаясь и теряя нить повествования, — практически всю историю своих изысканий, Камня и вех, умолчав лишь о некоторых подробностях ранаханнских приключений. Сама не знаю, что сподвигло меня на подобный рассказ, но почему-то остро захотелось поделиться с менестрелем всем, что накопилось за все это время.
Молодой человек внимательно выслушал мой сбивчивый рассказ, и произнес лишь одно:
-Корниэлль.
-Что? — слегка растерялась я.
-Корниэлль, — терпеливо повторил музыкант, — самый крупный, после столицы, город Алдории. Там находится одна из старейших на материке библиотек, а в ней — свитки магистра Лейницца — единственного мудреца, занимавшегося исследованием Прихода Дракона и возникшей после этого секты. Мне кажется, что ключ к разгадке тайны твоего Камня — это инструмент, имеющий прямое отношение к Дракону, а сведения о подобном могут содержаться только в этих свитках. Искать обители сектантов бесполезно — женщин туда не пускают, да и вряд ли монахи захотят делиться своими тайнами.
Я потрясенно смотрела на менестреля. Полчаса назад я и придумать не могла, что делать со сведениями, полученными от Мика, а тут мне преподносят готовый ответ на этот вопрос!
Угрызения совести стали еще сильнее.
-Спасибо тебе, — тихо произнесла я, опуская голову, — извини за мои подозрения и удачи тебе в твоем путешествии! И — да, прости, что не вернула куртку.
Менестрель негромко рассмеялся:
-Пустяки. Раздобыть куртку — дело нехитрое, к тому же, мне кажется, это не последняя наша встреча. Желаю и тебе найти твое сокровище.
Он тепло улыбнулся и пошел было прочь, когда я вспомнила еще кое-что.
-Постой! — крикнула я ему вслед. Менестрель остановился и вопросительно взглянул на меня, — как твое имя?
Легкая тень промелькнула на лице молодого человека, и он коротко ответил:
-Кристиан.
*Амальганна — царство богов в космогонии северных народов.
**Лайзард — хищная ящерица размером с кошку; водится в болотах, питаясь мелкими грызунами. После поимки гипнотизирует жертву взглядом, беспрепятственно пожирая ее.
* * *
Одной из отличительных черт вампиров является цвет радужки глаз: у мужчин — черный, сливающийся со зрачком; у женщин — сиреневый.
Глава 9.
* * *
Я расстелила карту на полу, испещренном жилами щелей, придавила ее по краям булыжниками и начала обдумывать свой дальнейший маршрут, водя пальцем по шершавому пергаменту. За окном шелестел дождь, и комнату наполнял тот особый, серовато-сизый сумрак, какой бывает при плотно затянутом тучами небе. Очертания предметов расплывались и тонули в сонной дреме, нагоняя тоску.
Однако мне было не до непогоды. Передо мной стояла серьезная и ответственная задача: продумать, как в кратчайшие сроки и при наименьших затратах добраться до Корниэлля, лежащего, если верить карте, довольно далеко от побережья.
