Каменный город

Подошла к Учителю. Зачем? Не знаю. К сожалению, приблизиться к его глазам не смогла, чтобы понять, есть ли в них жизнь, заглянуть ему в душу. А с земли понятно не было. Этому Учителю я едва доставала до колена. Какой огромный! В кожаной повязке на чреслах, а отсюда видно всё, что внутри... я смутилась, заглядывая снизу вверх, опустила голову вниз отмечая кожаные, подобно моим, местные черевики. И стоит на одной ноге, точнее сказать, на пальцах ноги. Прикоснуться побоялась, да и не положено в моей тяжести. Хотя... Тело моё там осталось. Но осознав, что Учитель стоит хоть и устойчиво, но... Мало ли... Если завалится такая махина! Поэтому поспешила вернуться к мужу. Хотела попробовать уже войти в своё непроницаемое тело — вдруг удастся, но мелькнула мысль: а тёмную сущность я могу увидеть? Стала внимательно разглядывать пространство вокруг. Не найдя ничего, собиралась уже бросить это занятие, но скосила нечаянно взгляд вбок. И вздрогнула. Тёмная сущность находилась рядом со мной, там, где я себя осознавала.

Вот тут я всё же испугалась, и... оказалась в своём теле.

Время вновь продолжило свой путь, ощутила это по поднимающимся в воздух волосам, будто в хоромах нахожусь. Распахнула глаза и испугалась в очередной раз. Шар летел на нас. Мои действия в той яви не помогли. Или мне всё это привиделось?

Как сказывают люди, что перед смертью видят всю прожитую жизнь промелькнувшую перед глазами. А я увидела... А что именно? Как это можно объяснить?

"Всё хорошо, родная! Оставь свой страх!"

И я ничего не нашла лучше, чем показать мужу своё видение.

"Нити... клубок нитей... — размышлял любимый мысленно. — Беляна, сотки ткань из них — сорочку. Быстро!"

Поняв, что от меня хотят, представила образ рубахи с вышивкой, порток, натянутых на мужа и защищающих его от опасностей.

И шар, прикоснувшись к любимому, вдруг исчез. У мужа на мгновение засветилась одежда и погасла.

Великий человек удивлённым не выглядел и уже шёл к нам, мягко ступая. Чудно! А ведь до этого даже землетрясение появлялось от его шагов. Хотя... звука нет, а вот земля дрожит.

"Пойдёмте, пообщаемся, — зазвучал в голове незнакомый голос. — Воин, можешь отпустить свою драгоценную. И пусть САМА идёт!"

Только это я держу мужа, а не он меня.

Я отлепилась от своего воина, не обрадовавшемуся такому указанию.

"Значит, здесь безопасно," — постаралась думать о хорошем.

"А мне приятно прикасаться к своей жене".

"Люблю тебя!"

Муж усмехнулся.

Мы пошли медленно. Колыван подстроился под мой шаг, чтобы идти вровень со мной.

"Со мной всё хорошо. Точно!"

"Ноги держат?"

"Да".

"Ты испугалась".

"От неожиданности. Да и было ли это наяву, не знаю".

"Было".

"Но ты не реагировал..."

"Не успевал поймать мысль. Мысль и так — самая быстрая на свете, я ощущал твои прикосновения, и даже видел, но так кратковременно..."

"Тогда что это было?" — задала тот же вопрос, что в той яви спрашивала.

"Сбой".

"Чего?"

"Нашей жизни".

"Но почему ничего не вышло?"

"Потому что сила воли Учителя не сравнится с нашей".

"Тогда почему это произошло?"

"На всё воля Всевышнего. Значит, это было нужно. А вот для чего? Сможем ли мы понять?.."

Выходит, я ничего не могу...

"Можешь! Пробуй, развивай способности. Нельзя сомневаться в том, что можешь!"

Тут окружающая действительность изменилась. Из-за поворота появился большой дом, сложенный из огромных камней, плотно подогнанных друг к другу. Без изысков. Разве что окна дуговые. Но поразило другое: водопад низвергался с крыши и падал в долину. Только сейчас обратила внимание, что мы находимся на горе, а по ту сторону открывался вид на другие вершины, речку и плодородную зелёную впадину.

Никаких очередей у места обитания Учителя, подобных толпам в Камень-граде, не наблюдалось.

Мы спокойно дошли до входа, каменные двери которого при нашем приближении сами распахнулись. Чудеса!

Нас приглашали, поэтому пришлось войти первыми. И стоило оказаться внутри полутёмного дома, как за нами закрылись двери, отсекая всё и всех и погружая нас в темноту и тишину. Стало зябко. Не знаю, от прохлады, что здесь царила, или чувства одиночества.

А у меня возникло стойкое ощущение повторения. Только в тот раз я всё видела. Вновь нас проверяют? Тогда то, что я остановила время — оказалось всего лишь плодом моего воображения, мгновенного сна? А что, Учитель вполне мог наслать этот сон. А сейчас очередь нового.

Больше всего опасалась остаться одной. Поэтому подняла руку в надежде ощутить любимого рядом. И не обнаружила. Страх противными липкими ветвями опутал тело. И понимала, что нужно успокоиться. Но удалось не сразу. Попыталась окликнуть мужа, но... встретились лишь мои мысли, эхом отражающиеся в голове.

"Всё хорошо!" — сказала себе.

"Хорошо. Хорошо," — отозвалось эхо.

Глубоко вдохнула. Дышу. Значит, нахожусь, где и была. Вот и прекрасно! Пытается Учитель запугать?

"Зачем ты пришла сюда?" — всё же дал ур о себе знать.

"Захотелось на свежевспаханное поле, чтобы зачать дитя".

"Зачем? Тебе осталось жить всего ничего".

Такие речи смутили. Муж бы сейчас успокоил одним словом. Как отрежет, так и спорить уже не хочется.

Улыбнулась, и в душе появилось умиротворение, представив его рядом, отчитывающего меня.

Вспомнился вопрос Учителя. Прикоснулась к своему животу. Наша дочка! Такие мысли вызвали улыбку. Нет, не ради дочки хочу жить. Ради себя, чтобы видеть, как она растёт, познаёт мир, рассуждает, взрослеет. И не только одна дочка, ещё и сын, да не один... И лишь когда дети станут достаточно взрослыми, чтобы уже жить своей жизнью, тогда можно и уйти.

"А муж? Как он будет без тебя?"

Колыван... Сердце защемило. Когда успела так привязаться к нему, что хочется всегда быть рядом. Но я не вправе решать за него. У каждого свой Путь.

Почувствовала, как вокруг стало теплее, а вскоре и начало постепенно светлеть, будто стенки тьмы истончаются, а глаза начинают приоткрываться после пробуждения, вначале впуская чуточку окружающего мира в тебя.

Воздух тоже стал более свежим. И вскоре я уже увидела мужа, стоящего совсем рядом.

Протянула к нему руку, а он протянул в ответ. И когда наши пальцы сплелись, ощутила облегчение и радость.

Муж чуть сжал руку, оказывая поддержку.

"Ты меня видел?"

"Видел, но мне запретили подавать тебе руку и оказывать помощь".

Жестоко! Но...

Я заозиралась в поисках учителя, нашла его, сидящего на полу у очага, подобно здешним жителям.

"Благодарю," — сказала мысленно, обращаясь к нему.

Глава 16

С учителем мы позавтракали в этом огромном доме-комнате. В отличие от жилища местных жителей, комната была лишь одна. А вот вода с крыши по широкому жёлобу затекала внутрь и падала в здоровенную круглую купальню, которая занимала половину этого огромного дома. Правда, создавалось ощущение, что дна там не было, поскольку вода не переполняла ёмкость. И в той половине дома стоял туман. Но он не пересекал невидимую границу. На удивление, водопад слышен не был, как и журчание, отсекая звуки с той половины.

Окна не имели стёкол, лёгкий ветерок задувал внутрь, донося щебетание птиц и отдалённые голоса людей. На стенах висели вышитые рушники, пол застелен шкурами животных. В доме было светло от большого количества окон, но, в отличие от улицы, прохладно.

Во второй половине дома серединой являлся горящий очаг, рядом лежали две шкуры животных.

Мы с мужем сели на одну шкуру, Учитель — напротив очага на другую. По обе стороны от нас стояли вазы, подобны тем, что в хоромах. Одна — большая с плодами, другая, относительно той, маленькая. Учитель силой мысли перенёс плоды по воздуху в низкую вазу.

Учитель ел одни лишь плоды, чем нас и угостил. Колывану пришлось довольствоваться моей обычной едой. И он не наелся, судя по всему.

"Почему вы не едите мясо?" — всё же спросил муж.

Общались мы только мысленно. Правда, разговор был на троих.

"Мясо — пища хищников. Человек, хоть и всеядный, но изначально для него создавались плоды. Хищники поедают слабых особей, чтобы поддерживать лучшую выживаемость видов животных".

"А молоко?" — решил сразу узнать из первых уст супруг.

"Человеческое?"

"Коровье, козье..."

"Молоко — корм детёнышей. Для каждого вида — своё".

"Значит, молоко и яства из него — лишь для чад малых?"

"Всё верно".

"А яйца?.. Хотя...Это ведь недорождённые детёныши".

"Да".

"А почему же местные едят мясо?"

"Все мы несовершенны. Человек сам делает свой выбор. Иногда за него этот выбор делает общество или родные в виде устоев, обычаев. Но подчиняться им или нет — выбор каждого. Нам можно ошибаться. На ошибках учатся".

"Мы можем погостить у вас и набраться твоей мудрости, Учитель?"

"Можете, но недолго. Вас потеряли".

Потеряли? Кто? Где?

Муж скосил глаза на своё запястье с кристаллом.

"Всё верно".

Значит, кто-то связывается по кристаллу с мужем или мною? Слишком далеко, что мы ничего не слышим?

"А ты, Учитель, тут живёшь? Или уходишь домой?" — решила и я удовлетворить своё любопытство, пока есть такая возможность. Хотелось знать больше об урах. О том, как живут, чем живут.

"Здесь. Уйду, как завершу свой долг".

"А другие?"

"И другие".

"Все?"

"Нет. Кто-то останется".

"Почему?"

"Не успеют уйти".

"Но как же?.. Почему?"

"Против нас играют ваши управители. Они считают, что мы вмешиваемся в дела их вотчины".

"А это не так?"

"Мы идём по своему Пути. Они — по своему. Мы знали, на что шли. И приняли это. Смерти не боимся".

"А ваши близкие? Как они примут вашу смерть?" — не устоял любимый задать мучивший его вопрос. Я приняла свой уход. А вот Колыван боится меня потерять.

"Близкие радуются завершению исполнения нашего предназначения. Но у каждого свой Путь. Кто-то должен пережить утрату. Значит, на то воля Всевышнего. Кто-то уходит во след. Зависит от выбранного Пути. Кто-то сходит с него, не справившись".

"А какой путь правильный?"

"Правильный у каждого свой. Мы, обычно, чувствуем, что поступаем правильно или наоборот".

Муж задумался, а я спросила:

"А почему ты такой большой, Учитель? Те уры, которые живут у нас, в Камень-граде, они поменьше..."

"Вы считаете, что я — ур, но это не так. Уры действительно к вам прилетели с земли Урай, чертога* Орла*, а я из чертога Седавы*, у нас земли крупнее, потому и мы сами — тоже. С земли Пахан. У каждого народа свой учитель".

"Тогда, получается, ты мне не можешь помочь?"

"Смотря что ты хочешь. Помочь можно по-всякому. Порою даже отказавшись помогать".

Я задумалась над его словами. Помочь даже отказавшись помогать? Что-то в этом есть. Но раз помочь уры отказались, что можно сделать? Решила побольше узнать о своей трудности:

"А моя тёмная сущность когда появилась?"

"Тогда, когда ты родилась в этой жизни. Вам усложнили задачу, заключив договор с Низшими".

Резануло слово "вам". Речь обо мне и о муже, или о людях вцелом?

"Значит, они живут и питаются нашей силой," — муж скорее утверждал, чем спрашивал.

"Да. Но вы можете не питать их".

"Как это сделать?"

Учитель усмехнулся.

"Вы уже знаете ответ. Мне добавить нечего," — отказался помогать Учитель.

"А жизнь Беляны..."

"В её руках".

Я почти поняла, о чём говорит этот паханец, поэтому решила спросить о другом:

"Скажи, Учитель, а то, что я видела..." — показала ему остановленное время из своих воспоминаний.

"Возможность Сознания".

"Мы можем остановить время и изменить исход битвы?"

"Возможности разума безграничны. Что до проявления в этой яви, то здесь действуют иные правила. А вот познаете их или нет — вам решать".

Вспомнилось, что благодаря полученным знаниям я смогла изменить шар. Значит, влиять всё же можно.

Ур вновь усмехнулся.

"Вам пора".

Так скоро? Мы ведь только завершили завтрак! И не имей мы возможности общаться мысленно, вообще бы ничего не спросили. Но мы имели! Значит, либо больше нам ничего не скажут, либо наше присутствие требуется в другом месте.

Одежда на мне стала меняться, превращаясь в прежнюю, до изменения мужем. Колыван достал из подпространства плащ, накинул мне на плечи, застегнул его. И сороку надел, пряча волосы. Потом и сам переоделся.

Из местной одежды на нас осталась лишь обувь. Она оказалась очень удобной. Снимать не хотелось, и муж не настаивал. Значит, там, куда мы собрались, тепло. Море?

Пока переодевались, я обратилась к паханцу.

"Учитель, ты сказал "вам". Это о людях вцелом или речь только о нас?" — сделала попытку получить ещё один ответ.

"О людях. Разница между людьми лишь в силе и мудрости. Чем больше сила, тем больше ответственность и сильнее нижняя сущность, данная при рождении. А дальше — всё в ваших руках... Хотя... Они играют против вас, стараясь извлечь как можно больше силы, а чем быстрее вы развиваетесь, тем они могут потребить больше".

"Могут?"

"Вам пора!" — отрезал Учитель.

"Благодарим," — сказали дружно с любимым и склонились до земли.

Когда выпрямились, муж меня обнял и... перенёс к морю.

"Твои силы вернулись?" — спросила первым делом.

"Не совсем. Воспользовался силой Учителя".

"Но ведь это — твоя защита!" — возмутилась я.

"Беляна, успокаивайся! Всё хорошо. Раз Учитель сказал уходить, значит, на то были причины. Я попробовал воспользоваться своей силой, но не вышло. Запас сил не восполнился. Тогда вспомнил про шар. Нас ведь не просто так им наградили. Возможно, как раз для этого переноса".

"А если нет?"

"Поздно. Но ещё сила в защите осталась. Да и мне полагаться на других не стоит".

Я взглянула на море. Оно было спокойно, словно вовсе не бушевало совсем недавно. Но небо хмурилось.

"А почему когда ур и паханец ходит, земля трясётся?" — задала вопрос любимому, вспомнив, что меня удивило.

"Я никакого землетрясения не ощутил".

"Но как же... И в хоромах тоже... Когда они идут, пол дрожит".

"А что-то ещё необычное слышишь?" — удивил и озадачил вопросом Колыван, ни на миг не усомнившись во мне.

Пришлось подумать, вспоминая все странности.

"Иногда знаю, что бы растения ответили, хорошо ли им. Раньше не задумывалась о том, что могу просто слышать их голоса. Считаешь, что я слышу землю? А как же тогда хоромы? Там же камень, а не земля".

"А камни — часть земли, те же растения, кремни* тоже растут, есть даже семена у них, выглядят как камушки. А сейчас слышишь? Прикоснись к земле".

Я коснулась гальки. Стала перебирать камушки. Они отбивали ритм моря. Отражалось накатывание волн, подобно шуму в раковине. Прислушалась сильнее, ловя повторяющуюся песню. И я кое-что поняла. Каменный город тоже живой! Нестерпимо захотелось туда, домой. Я знала, чем теперь могу заняться.

Здесь было хорошо умиротворённо но лишь потому, что со мной моя половинка. Дом там — где он.

"Колыван, — я обернулась к мужу. — Знаешь, не надо дома. Не сейчас".