Мне было так легко и хорошо. Может быть, потому, что я наконец-то осталась одна. Студенты еще завтракали, да и мало кто перед экзаменами думал о шелковой глади озера, которая собиралась волнами у берегов и неспешно выплескивалась на серую гальку белыми рюшами пены. Тихий прибой и урчание котика, расположившегося на моем животе, успокаивали и настраивали на долгий безмятежный отдых.

Сквозь облака начали проникать лучики солнца. В воде засверкала золотая взвесь. Камушки на берегу начали прогреваться...

Я могла так пролежать еще целую вечность, но надо было идти на Зелья. Уж что я точно не хотела пропускать, так это их.

Был урок-повторение. Северус подходил к каждому студенту и называл зелье, которое необходимо было приготовить.

Мне досталось Наиэлементарнейшее Снадобье от Бессонницы. Скучно, конечно, но делать нечего. Пришлось готовить. И дело даже не в том, что оно "наиэлементарнейшее", а в том, что именно это зелье как бы не модифицировал, не усиливал, а стоять над ним придется не меньше полутора часов.

Уизли то и дело оборачивались ко мне, будто хотели что-то сказать, но не знали как. Они, может быть, и придумали как, но профессор "вовремя" просил их сосредоточиться. И правильно делал. Все проблемы можно было решить и после Зелий. А вот плюющаяся гадость Фрэда, заставившая большую часть студентов залезть под парты, требовала переработки немедленно.

Добрый Джордж что-то подсказал брату, от чего зелье Фрэда мгновенно очутилось на потолке. Капля, упавшая чудотворцу на голову, превратила его волосы в острые иголки.

Пока Снейп разглагольствовал, дескать, это должно было быть уменьшающее зелье, брат страдальца соскреб со стены в свою пробирку немного фиолетовой слизи. Я была уверена, что Фрэд отольет себе в пробирку противоядия, найденного мадам Помфри, а при удачном стечении обстоятельств еще и расспросит о составе противоядия.

Я могла только завистливо вздохнуть. Уменьшающее зелье было одним из самых частомодифицируемых. А за два часа я могла бы приготовить три— четыре разных состава!

Наконец, закончилась последняя пара в этом году. Оставалось три дня на подготовку к проходным тестам, сами тесты и все! Конец! Свобода!!! А точнее, берлога Северуса! В моей голове возникали тысячи картин, где и как мог жить этот человек. Мне натерпелось увидеть его дом своими глазами. Это обязательно должно было быть что-то странное. Во всяком случае, это был дом волшебника, и в нем обязаны были быть всякие оригинальности и интересности! Не могло быть иначе!

В мечтах о предстоящей поездке я с отвращением открыла учебник по Травологии. Чтение этой книги даже на берегу зеркально-прозрачного озера было насилием над собой. Но мне повезло. От него меня избавили подошедшие рыжеголовые братья. Иголок на голове ни у одного из них не было.

— Привет! — сказал один из близнецов. Чувствовалась, что ему неприятно начинать разговор со мной.

— Я за Вами следила... Меня попросили... Вас охранять. А я не смогла в нужный момент помочь...

— Ты извиняешься? — удивленно выпучил глаза на меня, наверное, Фрэд.

— Ты слышал, она извиняется! — присказка вышла уж слишком наигранной и фальшивой.

— Джордж! Прекрати! — я сказала очень уверенно и резко.

Мальчики замолчали и медленно переглянулись, а потом, не сговариваясь, начали как бешеные носиться вокруг меня, постоянно меняя направление движения.

— Как ты сказала? Я Джордж? — спросил слегка запыхавшийся близнец.

Я поняла игру и по-прежнему уверенно сказала:

— Нет! Ты Фрэд Уизли.

Они снова начали носиться вокруг. У меня закружилась голова от мельтешения двух ярких оранжевых маек. Я начала смеяться. Они — тоже. Абсолютно одинаково...

И резко остановились, проглотив последний смешок. Я с некоторым опозданием также прекратила смеяться.

— Так кто я? — гордо выпятил грудь один из них.

Я секунду стояла в притворных раздумьях, а потом по-прежнему уверенно объявила:

— Ты снова Фрэд!

Если б меня кто-то спросил, почему я была так уверена, я б не смогла ответить. Или сказала б глупое: "Потому что рядом стоял Джордж". И в этой глупости была маленькая, едва заметная зацепочка.

Они здорово подняли мне и до того хорошее настроение.

Впервые за целый год я чувствовала себя легко и непринужденно.

Близнецы начали бросать в воду камни, а я перекрашивала их в самые разные цвета. Потом мы совершенно забросили волшебство и Уизли учили меня лазать по деревьям. На втором ярусе ветвей мы устроили штаб, откуда совершали маленькие шалости. То собьем с чьей-нибудь головы панамку, то подставим подножку из приподнятой над землей палки. Потом они вспомнили, как я их несла по воздуху, и начали на мне тренироваться. Сперва это мне нравилось, но когда Джордж приподнял меня над ярусом, а потом вытолкнул за пределами ветвей и еще притворился, что уронил... Я начала ответные маневры. Не скажу точно, но мне казалось, что в процессе игры они используют больше выдуманные или вычитанные откуда-то заклинания, а не школьную программу. Что касается школьного ассортимента, то он не подходил ни для игры, ни для жизни, ни, тем более, для войны. Было что-то полезное, но было больше того, что я привыкла делать при помощи электрических приборов или совершенно бесполезное. Вот зачем мне превращать черепаху в чайник, если проще купить чайник, чем найти черепаху? Хотя волшебники есть волшебники. У них свое видение мира. Для них блендер — адская машина. Примерно как для меня — летающая метла.

Я хотела, чтоб этот день не кончался никогда. Я устала, смертельно оголодала, живот сводило от постоянного смеха, но мне хотелось беситься еще и еще... Лучше было подохнуть с голоду, чем вернуться в замок, чем снова изображать и даже быть взрослой. Мне не нужны были заказы, деньги... Все потом, чуточку попозже.

Мы не спеша возвращались по берегу озера, которое теперь переливалось сине-оранжево-фиолетово-красными цветами. Было невероятно красиво. Один островок еще был высветлен последними лучами нисходящего солнца, а другой — погружен в темноту.

Филч начал сгонять в замок отдыхавших на побережье.

А мне было все равно. Я хотела наложить на себя чары незначительности и остаться у озера на всю ночь. Когда мы взошли на крыльцо, над озером начала подниматься дымка, которая совсем скоро превратится в густой белый туман.

Неужели в жизни бывает так хорошо?!

Мы опоздали на ужин и, не сговариваясь, пошли прямиком на кухню. Помимо нас, там было достаточно студентов. Они уходили и приходили, и в один прекрасный момент ушла я.

В душ и в постель. А в постели, ставший обычным делом, допрос.

Мне было так хорошо, что утром тяжело было осознать близость проходных тестов и то, что в Травологии у меня конь не валялся.

Еще с большим отвращением, чем вчера, я распахнула книгу и нашла там разукрашенный древесный лист. Мое совместное с близнецами произведение искусства. Я начала его разглядывать и невольно улыбнулась... Вот этот кусочек делал Фрэд, а этот... Джордж. Это было будто бы тысячу лет назад! А пещера, наоборот, словно вчера. Я бережно переложила листок в давно исписанную записную книжку с модификациями рецептов зелий и убрала подальше.

Одной мне известно, чего стоило открыть Траво или по-другому Гербологию в третий раз. А прочитать от корки до корки! Это был неповторимый кошмар.

Пришлось взять тайм аут...

Как только я подумала, что медитирую на потолок, соскочила с кровати и понеслась к изображению йога.

Я совершенно забыла, что зомби был найден, а посты авроров сняты! И тот кошмарный тип с искусственным глазом не помешает мне поболтать с йогом!

Я примчалась к портрету и опустилась на колени, чтоб отдышаться.

Йог предложил мне начать заниматься сидя. Необходимо было просто скрестить ноги и делать равные выдох-вдох через паузу, держа ладони на коленях. Потом он добавил, что необходимо тянуться макушкой кверху, а лопатки соединять вместе. Напрягать живот на выдохе мне казалось одновременно тяжелее и легче, чем вдыхать, расслабляя его. Тяжелее было выдыхать так же медленно, как вдыхать. А легче напрягать, чем расслаблять. Что стоя, что сидя расслабить живот изнутри получалось очень плохо. Приходилось каждый раз доводить мозги до кипения.

Вся процедура заняла минут тридцать-сорок, после чего я пошла снова готовиться к тестам. На этот раз была Трансфигурация. Пришлось "ограбить" кухню, так как в практическую часть вошли трансфигурация спички, чайной ложки, кружки, яблока и банана. Повторение этого предмета продвигалось более быстрыми темпами, чем Травологии, но по мере повторения, я все четче чувствовала, что в этой книге еще больше недосказанного, чем в Зельях.

Я делала небольшие перерывы, чтоб отдохнуть, а в них постигала искусство расслабления. Последний раз я решила поэкспирементировать после ужина. Вроде бы ничего особого не делала, а через пять минут началась сильнейшая изжога и разболелась левая кисть (старый перелом). Я прекратила, изжога сразу прошла, но боль в кисти не унималась. Девочки в комнате давно уже заснули, а я все лежала с закрытыми глазами и не знала, что делать с рукой. Я не могла думать о чем-то другом. В каждой мысли было напоминание о боли. Я восстановила в голове все события, повлекшие за собой травму. Потом стала их детализировать в голове и прокручивать картинка за картинкой...

В конечном итоге, мне это надоело. Боль, казалось, только усиливалась.

Я аккуратно выскользнула из-под одеяла. Сперва думала пойти в лабораторию и приготовить обезболивающего, а потом вспомнила, что сегодня там зельеварит Северус.

Я успела выйти из гостиной и не хотела возвращаться. Сна не было ни в одном глазу, читать тоже не хотелось. Привычно защетив себя от глаз миссис Норрис и Филча серией заклинаний, направилась к йогу жаловаться на жизнь.

Добралась без приключений. Только вот йог не стал жалеть, а заставил сесть в позу лотоса, которая у меня получалась половинчато-косорылой. Я нехотя опустилась на ледяной пол, положила перед собой светящуюся палочку и попробовала следовать его советам.

Сперва было все тоже самое. А вот когда я снова почувствовала изжогу в голосе мужчины с картины послышалось удовлетворение. Он чуть ли не криками заставил меня продолжить. Кисть резануло болью. И тогда он приказал вдыхать в живот через стопы, ладони и затылок, а выдыхать через лоб. Потом комбинации через что вдыхать и выдыхать начали меняться. Я не совсем понимала, как это делать, но пыталась представлять. Видимо, у меня все-таки что-то получалось, так как йог повеселел. Но когда боль в руке достигла апогея, я резко встала, заявив:

— Все! На сегодня хватит.

Резко развернулась на пятках и пошла вниз по главной лестнице, предположив, что через свой проход йог меня не пропустит.

Я не была до конца в этом уверена. И вообще не была уверена, что человек с картины обиделся. Не хотела проверять. Не хотела злиться на саму себя еще сильнее. Я и так проиграла. Не смогла довести занятие до конца...

И только, войдя в свою комнату, я поняла, что рука перестала болеть.

Девочки зашевелились во сне и мне пришлось мышкой юркнуть под одеяло. Я чуть не выдала себя воплем, так как едва не улеглась на Марвина. Кот с недовольным ворчанием очень медленно выбрался из-под одеяла, будто издевался, заставляя меня стоять на ладонях и разъезжающихся пятках.

Наконец, мне удалось улечься в обнимку с подушкой. Я взглянула на часы. Было около четырех. И уснула.

В последний день, отданный на повторение программы, я прошлась по Защите от Темных Искусств, которую должен был принимать Дамблдор, и вспомнила Астрономию, с которой у меня шли дела не лучше, чем с Травологией. Только вот Астрономия мне гипотетически была интересна, но... Существовало очень жирное "НО". Даже два. Первое именовалось катастрофической нехваткой времени, и с этим можно было поспорить. В принципе, если хочешь, время всегда найдешь. А вот со вторым спорить не получалось. У меня была ужасающая память на имена, фамилии и, конечно, на названия. Да о чем я говорю! В своем юном возрасте я постоянно забывала слова. Не то чтоб не знала, как сказать. Когда говорила, все было нормально, а вот когда пробовала что-то вспомнить дословно или использовать именно то слово, а не другое — выходило хуже, чем у старой бабки. Вот и получалось, что скажи мне название планеты или области Вселенной, и я выдам про нее всю информацию, а наоборот — никак. Иногда мне задавали вопрос, а где вот такое-то событие произошло, и я могла рассказать, что еще там же произошло, какая форма жизни в той области Галактики, какому знаку зодиака в какой фазе покровительствует та система, но... Не могла вспомнить, как она именуется. А завтра предстояло проверить, сработает ли моя память нормально при выборе названий из списка. И сколько в тесте будет открытых вопросов на наименования? Честно сказать, я волновалась.

Та же песня была и с Историей Магии, которую я начала читать по книге, вместо того, чтоб вслушиваться в монотонную речь приведения и сверять ее с текстом. Читать ее было даже где-то интересно, но не детям из семей волшебников. Они, наверняка, знали всю Древнейшую историю с детства. Мама или папа обязательно говорили, "а вот раньше, вместо палочек, все пользовались магическими посохами, а обучение азам управления им занимало, по меньшей мере, сорок лет". А вот, что потенциал этих волшебников был намного выше нынешних "среднячков", что в кого не плюнь, все были ледвиты... я не думала, что об этом рассказывал хоть один родитель. А вот что у магов были в основном приемные дети, так как собственные чаще всего обладали небольшим потенциалом... Об этом не следовало заикаться на Слизерине и вовсе. Это ж противоречило идеи чистокровности и ставило грязнокровок выше всех прочих! Профессор Биннс предусмотрительно пропустил этот абзац. Хотя, если б и сказал, его все равно никто б не услышал.

Повторять Чары и Зелья я не стала. Уж если что забуду, то это не будет смертельно. Вспомню что-нибудь другое.

Перед ужином я поизображала моржа, то есть искупалась в местном озере. Вода мне показалась ледяной. После такого экстрима можно было только бегом в душ и в постель. Когда отогрелась — пришло время ужина. Я вынула себя из-под одеяла и пошла в Большой Зал в надежде на пару кружечек горячего чая с лимоном.

Все тесты мы писали в один день с перерывами на час и на обед (два часа). Внешне я была расслаблена, внутренне — настроена на серьезную работу, а вот волнения в обычном смысле этого слова не было.

Что я волновалась, поняла только на следующий день, когда каждому студенту выдали его результаты. Как я узнала позже, со всего курса не сдали всего трое. И то им разрешалось пересдать в конце августа. Им одно было плохо. Дома несовершеннолетним на территории Британии колдовать было запрещено. Им надо было либо распрощаться с обучением, либо остаться в школе на лето за отдельную плату. Был еще вариант — поменять школу.

Мои же оценки меня сильно удивили. По всем предметам стояло "Превосходно". Повторение, как говорится — лучший способ повысить оценку своих знаний на балл, а то и на два.