— Ничего особенного. Пошли в лес. Хагрид привел на поляну, дал мешки со всякой тухлятиной. Мы одели перчатки и стали эту тухлятину разбрасывать по поляне, а куски исчезали, не долетая до земли, а еще что-то чавкало. Было страшно. А потом недалеко от нас раздался взрыв. Близнецов выбросило на поляну, а мы не поняли, кто это. Они были все в саже. Испугались и разбежались в разные стороны. Я замерла за каким-то деревом, где меня и нашел Хагрид. Алис побежала к выходу из леса и налетела на Снейпа, который всех нас собрал, отчитал, отправил в замок, а сам потащился в лес. Вот такая душещипательная история. Хоть новое наказание не назначили и то ладно.

Да, я надеялась на более интересный и познавательный рассказ о лесных монстрах.

Прогулка по Запретному лесу вышла не такая опасная и замечательная, как хотелось.

— Могла б хоть на финал придти. Тебе надо приобретать соревновательный дух, а то надежды Хогвартса не оправдаются! — фыркнула Лис.

— А о моих планах на лето знает весь Хогвартс? — съязвила я.

— Может быть. Мой отец в этом году будет судьей на соревнованиях. Он вчера написал, что от нашей школы едут трое старшекурсников и ты. Ты могла б нам рассказать, кстати, — надула губки Алис.

— Извини, я думала... Что все может перемениться еще тысячу раз, а на соревнования ехать не хотела! — я действительно как-то не подумала, что об этом следовало кому-то рассказать.

— Я б на твоем месте тоже ехать не хотела. Отец сказал, что уж лучше провести лето в Азкабане в компании Дементоров, чем сутки в компании твоего тренера. Шутят, что его не оправдали, а просто таких отморозков даже Дементоры боятся. Вот он и гуляет на свободе.

— А как его зовут? — имя мне не могло ничего сказать, но было интересно.

— Не помню. Папа, кажется, не писал. Он только пошутил, — пожала плечами Лис.

Шум в гостиной начал стихать и Алис пошла умываться. Хилари нагнулась под кровать, будто что-то забыла:

— Ты была вчера в лесу? — буравила она меня взглядом.

Я кивнула.

— И ничего не случилось?

— Поболтала с кентавром и все. Почему ты на меня так странно смотришь?

— Ты бледная какая-то. Ужасно выглядишь.

Я отвернулась и пробурчала:

— Спасибо за комплимент.

На счет моего больного вида Хилари все-таки была права.

С утра я сползла с кровати с ужасной головной болью. С трудом умылась, оделась и приползла на сдвоенные Зелья.

Мое плохое самочувствие профессор отметил сразу выразительным взглядом, но не стал делать его всеобщим достоянием. Зелья я пережила, хоть и ограничилась приготовлением стандартного зелья, за которое не ждала выше Тролля. Северус и мои произведения искусства не шибко жаловал, лишь изредка выставляя отметку Превосходно.

Я, как обычно, осталась после пар в лаборатории. Северус бросил в дверь сложным запирающим заклинанием и опустился на ближайший стул.

— Когда Вы почувствовали недомогание?

В отличие от мадам Помфри, Снейп говорил очень сухо и без тени волнения. Как не странно, это вызывало беспокойство.

— Только утром, но вчера вечером Хилари сказала, что я выглядела больной.

— Вы не можете предположить, что послужило причиной плохому самочувствию?

— Понятия не имею!

— А если вспомнить все, что мы с Вами изучали, то Вам ничего это не напоминает?

Не сложно было догадаться, куда он клонит. Кроме защитной и боевой магии мы занимались только Зельями, а единственным затронутым нами разделом, связанным с плохим самочувствием, был раздел Яды. Если напрячься еще, то можно было вспомнить, что подобные запоздалые симптомы вызывали лишь некоторые органические яды. Но готовить противоядие я бы не решилась. Во-первых, их формулы были чрезвычайно сложны и мы изучали их пока лишь обзорно, а, во-вторых, действия многих ядов были схожи, а противоядия — различны. — Меня мог кто-то укусить в лесу, — предположила я, — Меня там что-то несколько раз больно укололо.

— Укололо? — недобро усмехнулся профессор, — Не предполагал, что укусы Сонного Тарантула кто-нибудь сравнит с уколами. Укусы этих существ дарят жертвам перед смертью несколько дивных сновидений, в которых присутствует то, что могло бы быть будущим жертвы, если б не яд.

Я растерялась, так как наивно предполагала, что сон мне подарил кентавр, а не Тарантул! Зачем тогда было все представление, зачем меня заманили в тот шалаш. А еще бутылочка с синеватой жидкостью, которую пришлось отдать Северусу...

— Сонных Тарантулов некоторые волшебники используют в качестве несколько рискованного, но довольно точного, предсказания своего будущего.

— А почему рискованного?

Северус рассмеялся.

— Потому что противоядия в общепринятом смысле не существует.

— А не в общепринятом? — перепугалась я.

— Есть специальные заклинания, которые волшебник должен последовательно накладывать на себя сам, — на доске появилось несколько слов с транскрипцией, — Если от палочки к Вам протянется сиреневая молния, то заклинание наложено верно.

Профессор был спокоен, а я, напротив, разнервничалась еще больше. Еще "кентавр" лез в голову. Вот когда я действительно хотела избавиться от навязчивой мысли.

Выбора не было. Пришлось действовать несмотря на слабость и головную боль.

С каждой попыткой нервное возбуждение нарастало. Меня захлестнуло немое отчаяние, когда из кончика костяшки вылетела первая сиреневая молния. Она ненадолго замерла, соединяя палочку и меня, а затем медленно впиталась в кожу. Еще немного и была получена вторая молния. К последнему заклинанию я взмокла так, что к спине прилипла не только рубашка, но и мантия.

Победа была за мной, вот только Северус остался чрезвычайно недоволен.

Я вернулась к себе с раскалывающейся от боли головой и ощущением, что разговор с деканом породил больше вопросов, чем дал ответов.

Глава 19 Взрыв

Мне долго не удавалось заснуть. Я ворочалась и вспоминала детали своего сна, но помнила лишь ощущения. Еще вчера казалось, что я видела быстро сменяющиеся картинки, а сейчас... Ощущения, чувства, эмоции... и все! Такой вот парадокс. Приходилось делать вывод, что жизнь должна получиться весьма интересной.

К рассвету удалось задремать. Завтрак я нагло прогуляла, не обращая внимания на позывы желудка.

Девочки вернулись и передали, что Флитвик просил зайти к нему через часик. Пришлось разодрать слипающиеся веки и выползти из-под одеяла. Никогда не понимала, почему температуру в спальне поддерживают круглогодично на такой низкой отметке. По коже побежали мурашки, а я — быстро под горячий душ.

Мозг приобрел способность мыслить. Получалось, что сегодняшняя тренировка должна будет проходить в кабинете Флитвика или у чародея.

Я поднялась к декану Райвенкло и поскреблась в дверь.

— Да-да! Войдите! — донесся звонкий, жизнерадостный голос профессора.

Я проскользнула внутрь. Осмотрелась. Снейпа не было видно.

— И так, я предлагаю заняться многоуровневым волшебством! — радостно объявил Флитвик.

Я не разделила его энтузиазма и предупредительно сморщилась:

— Я думала заняться этим на старших курсах, — вспомнила муки самолевитации, которые так ни к чему и не привели. Мечта осталась, а попытки одолеть заклинание становились все реже и реже.

— Не беспокойтесь. Мы начнем с простейших слияний.

Флитвика невозможно было в чем-либо переубедить. Если решил меня измучить, то не отступится ни на шаг.

Прозанимавшись впустую четыре драгоценных часа, я смогла улизнуть из кабинета. Решила пройтись короткой дорогой. Не зря же составляла карту и разведывала закоулки. Ни кого не хотела видеть и ни с кем разговаривать. А на главных лестницах Хогвартса невозможно пройти незаметно.

Я свернула в неприметный тускло освещенный уютный коридорчик. Отодвинула картину в странной раме. Именно из-за этой рамы я и нашла потайную лесенку в подземелья. А точнее, из-за ее отсутствия. Картина, изображавшая мужчину в голубой пижаме, уютно устроившегося на голом камне в позе лотоса, парила в воздухе на расстоянии пальца от стены. Неровные пожелтевшие края холста не были заключены в раму. В первый раз мои руки сами потянулись к картине. Я не успела дотронуться до холста, как что-то щелкнуло и он отъехал.

Хотела уже ступить на лесенку, как человек в пижаме резко открыл глаза и монотонно пробасил:

— Расслабь живот, закрой глаза, найди ось. Как только почувствуешь холод на кончиках пальцев, оглядись и увидишь новый мир, — вдруг его взгляд стал осмысленным, а в голосе появилась интонация, — Только не открывай глаза! — это походило на крик шепотом, если такое возможно.

Я испугалась такой смены настроения персонажа картины и юркнула на тесную лесенку. Вышла из прохода через исчезающую плиту в стене подземелий, находившуюся между кабинетом и лабораторией Северуса. Но стоило мне приблизиться к дверям лаборатории, как около стены раздался хлопок. Меня откинуло назад и ударило спиной о стену, а потом кобчиком об пол.

Это только в американских блокбастерах после подобных полетов герои соображают, а еще быстро поднимаются на ноги и бросаются в бой. Я же супергероем не была и, наверное, несколько минут не могла дышать. Ребра горели синим пламенем. Ноги сперва не чувствовала, а потом их свело судорогой. Все это время мои глаза были открыты, но я ничего не видела кроме черных точек.

Когда зрение восстановилось, я обнаружила, что вход в лабораторию взорван, а на мне лежит целый сантиметр серой пыли.

Я пошевелила пальцами. Руки были целы. Только вот подняться не смогла, даже на бок завалиться не получилось.

Из пыли начали возникать студенты, а затем и преподаватели зачем-то глупо открывавшие и закрывавшие рты.

Только когда ко мне подбежала разъяренная Минерва и продолжила разевать рот, как рыба в аквариуме, я поняла, что оглохла. Мне вспомнилось слово "контузия", смысл которого я до конца не понимала и тогда не могла сказать точно, контузия ли у меня.

Макгоногалл поняла, что орать бесполезно, и провела поверхностный осмотр моего тела. Ее выражение лица мне ничего не говорило. Оно оставалось строго-каменным. Я закрыла глаза и попробовала сглотнуть. Я не слышала этого, но, скорее всего, застонала, так как барабанные перепонки будто бы сдавили изнутри.

Подбежал Флитвик, который аккуратно ощупал мою спину и покачал головой. При этом он не прекращал спорить с профессором Макгоногалл.

Я чувствовала себя инвалидом и полной дурой.

Минерва поспешила за остальными преподавателями и директором школы в пролом в стене. Дамблдор лишь бросил в мою сторону быстрый взгляд.

Флитвик не отходил от меня до прихода мадам Помфри. Филч разогнал зевак. Профессор что-то быстро обговорил с медсестрой, направил свою палочку на меня.

Я открыла рот, но не услышала собственный крик. Спину что-то сковало железными клещами, а меня оторвало от земли. В принципе, я давно хотела, чтоб меня пролевитировали, но даже не предполагала, что это случится в таких обстоятельствах. Так меня бережно доставили в больничное крыло и опустили на койку. Коридоры замка были пусты.

Мне казалось, что взрыв мог быть лишь проделкой близнецов в отсутствии Северуса, но по напряженному лицу Флитвика я поняла, что он так не думал.

Я понятия не имела, зачем кому-то понадобилось взрывать лабораторию? Или попасть в нее. Там не было ничего интересного на мой взгляд. Ничего такого, что нельзя было утащить втихую во время занятий. Или я чего-то не знала? Если хорошенько подумать, то в начале прошедшей недели я предупреждала декана, что на выходных не буду занимать лабораторию, а воспользуюсь ей только во вторник...

Ко мне подбежала мадам Помфри и насильно влила в рот кислющего зелья. Не то чтоб оно было чрезмерно противным, я не хотела глотать. Каждый глоток отдавался меговзрывам в ушах. Что поделаешь, пришлось перетерпеть. Потом она закапала мне уши и потыкала палочкой в позвоночник.

Я старалась подняться, перевернуться, мне было ужасно неудобно лежать на больной спине. Я сопротивлялась до тех пор, пока мадам Помфри не наложила на меня обездвиживающее заклятие, предусмотрительно убрав мою палочку в прикраватную тумбу.

Спина не давала уснуть. После рассвета дверь в больничные покои приоткрылась (я поняла это по длинной полоске света, лизнувшей пол). Через минуту рядом со мной опустился Снейп и под недовольным взглядом медсестры снял сковывавшее тело заклинание. Я только хотела перевернуться, как отец снова направил на меня палочку. Я замерла и пожалела, что в таком положении меня перестала удерживать магия.

Он что-то сказал мадам, она кивнула и оставила нас наедине.

Северус коснулся пальцем своих губ, призывая молчать, пересел со стула на краешек кровати, аккуратно повернул мою голову набок.

Я почувствовала кончик его палочки там, где в голове пульсировало больше всего. Вроде бы ничего не произошло. Он повторил манипуляцию с другой стороны.

— Поппи хотела подождать с этим до утра, — расслышала я мягкий шепот профессора.

Я слышала! И чуть не заорала от радости, но в последний момент вспомнила его предупреждение и прикусила язык.

— Что ты видела? — это походило на дежурный вопрос.

Я отрицательно покачала головой и попробовала прочистить пересохшее горло. Все-таки пребывать в обездвиженном состояние было не слишком приятно. Даже взгляд в сторону не бросишь.

Расспрашивать декана о случившемся было бесполезно, так что я закрыла глаза и притворилась, что засыпаю.

— К вечеру спина пройдет, если не будешь двигаться.

Он аккуратно промокнул мне салфеткой лоб и пошел к мадам Помфри. До меня долетели ее возмущенные крики. Почему-то стало тепло на душе. Неужели в этом мире не всем было на меня наплевать?

Удалось заснуть только днем. Завтрак, принесенный эльфами в постель, я проигнорировала.

К моему удивлению, на обеде ко мне потянулась череда учеников, оставлявших на тумбе открытки с пожеланиями скорейшего выздоровления и сладости. Хил с Алис оставили меня только после прихода Флитвика.

Преподаватель чар рассказал, что студенты сообщили Макгоногалл, что будто бы я взорвала вход в лабораторию. Он сказал, что, конечно же, это было глупое предположение...

Но я расстроилась и постаралась побыстрее избавиться от его общества. Даже попросила никого к себе не пускать, но Байрон все-таки прорвался вечером после занятий.

Мне разрешили подняться с постели и самостоятельно добраться до туалета, но не отпустили к себе. Северус тоже не смог вытащить меня из больницы.

Ночью я проснулась, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Я приоткрыла глаза, но за пологом в темноте не смогла разобрать даже силуэт.

Мне стало страшно. Я позволила себе пошевелиться, только когда человек ушел.

Меня выписали только в четверг перед обедом. От нечего делать я сумела доделать все контрольные и потренировать необходимые заклинания. Хорошо хоть книги в больничное крыло проносить не запрещалось, а в местной комнате отдыха можно было колдовать в свое удовольствие.