— Кто знает, шари, — дракон лег рядом с ней на живот, скользнул рукой по спине супруги, задержал на ягодицах, улыбнулся. Голос его звучал гулко, расслабленно. — Дочь Красного, ставшая женой первого дракона, смогла дать нашему племени устойчивости и родила мужу четырнадцать крылатых детей. А они были так сильны, что даже когда брали в жены дочерей человеческих, их дети рождались драконами. Это потом, через несколько поколений наша кровь ослабла и мы смогли иметь крылатых детей только от соплеменниц. Да, наши предки были не в пример мощнее, но и ты сильна, моя Ани.
Они провели там несколько часов, пока голод и клонящееся к раннему февральскому закату солнце не погнали их домой. Ани, прижимаясь к горячему телу дракона и вдыхая запах цветущего эльвиэля, думала о том, что этот мужчина рядом, несмотря на его силу, не ограничил ее свободу, а наоборот, дал ей волю. Ведь внутренние запреты — не показывай эмоций, веди себя достойно, не думай о себе, — не менее тяжелы, чем внешние ограничения.
И да, завтра опять придется погружаться в дела и забыть об отдыхе. Но сегодня — сегодня можно было побыть свободной.
Тафия, утро
Над Городом-на-реке тоже с утра играли драконы и драконицы, и даже когда улетели те, кто жил в Тафии, то и дело над дворцом раздавались рев или курлыканье, и мимо проносились еще представители крылатого племени, обезумевшие от брачной погони. Светлана проснулась с утра от этого рева и очень испугалась, но Чет сквозь сон пробормотал "Спи, женщина, это молодняк разыгрался" и невозмутимо засопел дальше.
Легко сказать "спи", когда снаружи так интересно! Она чувствовала волнующий аромат какого-то цветка, который лился в их покои, и слушала крики драконов, а муж ее так спокойно спал, будто ничего необычного не происходило.
В конце концов любопытство победило, и Светлана, накинув широкое платье — шел уже пятый месяц беременности, и живот уже был заметен, — тихо вышла из покоев, поднялась на второй этаж и направилась на террасу.
Два дня назад их навещали Энтери с Тасей, с которой они уже успели стать хорошими приятельницами. Тася была простой и очень доброй, и с улыбкой рассказывала, что после того, как Владыка Нории отпустил Ангелину Рудлог — задолго до их свадьбы, — к ней пришла делегация нани-шар и попросила продолжить уроки по чтению и письму.
— Я же сама только школу закончила, — просто призналась Тася, — какая из меня учительница? Но так просили, что решила попробовать. Теперь вот занимаемся, читаем вместе, когда я не помогаю Энтери с лечением. Врачей в Истаиле нет, люди обращаются к драконам, а я могу и травы смешать, и запись вести. Конечно мы не столько читаем, сколько я рассказываю им о своем городке и о наших обычаях.
— А живут эти нани-шар так же во дворце?
— Те, кому никак не возвратиться домой, — кивнула Тася. — Нам это странно, но они совсем безобидны, как дети, и боготворят жену Нории. И боятся ее. Хотя я не понимаю, чего бояться. Мы с Энтери иногда ужинаем с ними. Ангелина не тепла, немного строгая, на учительницу похожа. Но совсем не злая.
Света представила, что бывшие женщины Чета оставались бы рядом, и помотала головой. Нет, она бы с ума сошла.
— Тут другой менталитет, — пояснила Таисия, — я часто хожу в центр, болтаю с соседями. Люди очень добродушные, разговорчивые, гостеприимные. Похожи на мой народ, тера-ноби, но у нас к девушкам отношение куда строже. Здесь же никому не кажется ужасным, что у Владыки есть Владычица и есть гарем. Но в Истаиле все знают, что Нории ни на кого не смотрит кроме жены. Ее считают великой колдуньей и гордятся, что дракон смог покорить ее. И еще говорят, что конечно ей не по статусу ревновать к простым женщинам, и она очень милостива, что не заколдовала нани-шар и взяла над ними покровительство, и они теперь завидные невесты.
Да, менталитет у жителей Песков правда был иным. И у драконов иным. Света поделилась с Тасей своими страхами по поводу брачного полета.
— Я не боюсь за Энтери, — с улыбкой сказала Тася, — но чтобы ему не было тяжело, мы уйдем на это время к моему отцу, в Теранови. А потом вернемся. Но даже если бы не уходили... Света, надо верить своему мужу.
Сейчас Света с опаской наблюдала за хорошо видной с возвышения битвой двух драконов над рекой. Бой происходил далеко — драконы казались не больше голубей, но рычание и поощряющие крики кружащей вокруг драконицы доносились и досюда.
Раздались шаги — к ней подошел бодрый Четери, склонился, потерся щекой об щеку, обнял. Света задрала голову — глаза у него были багровыми, но в остальном он казался совершенно спокойным. Посмотрел в сторону реки, усмехнулся.
— Хороший сегодня день.
Светлана напряглась, и Чет захохотал, сжимая ее крепче.
— Света, — пояснил он, растягивая слова, — я старый ленивый дракон. Женатый старый ленивый дракон. У меня столько было полетов уже, что ничего нового я там не узнаю.
— Но ты хотел бы, — пробурчала она с горькой неловкостью. — У тебя глаза красные. А я не могу тебе этого дать.
— Инстинкт, — Четери пожал плечами. — Когда видишь еду, выделяется слюна, а в брачный полет драконов тело реагирует возбуждением. Но я — это больше чем голод, инстинкт или зов крови, Света. Меня этому научил Мастер Фери — он испытывал нашу волю, и еще тогда меня переломало и я стал хозяином своего тела. Меня волнует запах эльвиэля и крик дракониц, мне приятно наблюдать за битвами, — он кивнул в сторону реки, откуда как раз снова донесся грозный рев, — но этот день пройдет, а ты останешься со мной.
Один из драконов рухнул в воды Неру, второй, сделав победный круг над вынырнувшим соперником, вытянулся стрелой и понесся за уже едва различимой драконицей.
— А потом они... не держат друг на друга зла? — осторожно поинтересовалась Светлана, наблюдая, как поднимается из воды проигравший дракон, а за ним туманной россыпью опускаются в реки капли с крыльев и тела.
— Ты думаешь, он успокоится? — хохотнул Чет. — Нет, полетит отбивать себе другую самку. В полет разум затуманивается, и со столькими дерешься, что и не помнишь-то часть. Тем более, — голос его стал глухим, — нас осталось чуть больше трехсот, и чуть больше трети — женщины. Всем все равно не достанется, поэтому и бои такие ожесточенные. Побеждает сильнейший, это залог сильного потомства. Но потом, с заходом солнца, полет закончится, тогда и начнет возвращаться разум.
Светлана умиротворенно молчала. Солнце поднималось выше. Скоро проснутся родители, и мама Матвея с его сестренкой, и будет большой семейный завтрак, и дела потом целый день...
— А запах правда чудесный, — призналась она, полной грудью вдыхая нежный цветочный аромат. В низу живота, под теплыми руками Четери вдруг затрепетало, задрожало, будто крошечная бабочка внутри забила крыльями, и Света недоверчиво прислушалась и улыбнулась.
Во двор выскользнул ученик Чета — в смешных широких штанах, с голым торсом, поклонился солнцу, и принялся медленно разминаться. Дракон одобрительно хмыкнул, наблюдая сверху за ним.
По двору уже ходили слуги, и молодые девушки-служанки бросали на императорского внука любопытствующие взгляды, останавливались, наблюдая, посмеивались и шептались. Вей Ши пытался казаться невозмутимым, но щеки его краснели.
— Сколько ему лет? — полюбопытствовала Света.
— Двадцать два. Совсем юный, — откликнулся Чет. — А дури закостенелой многовато. Тут, конечно, старая красная кровь дает о себе знать. Но поддастся ковке — будет толк. Не обижает он тебя, Светлана?
— Нет. Избегает, — призналась Света. — И смотрит в сторону, если приходится говорить со мной.
— Много дури, — повторил Чет задумчиво. — Придется учить.
Светлана уже убежала к родителям, а Мастер все стоял на террасе, вдыхая нежный запах эльвиэля и глядя на реку.
Ему, пережившему столько битв и сражений, было тревожно. В воздухе, напоенном любовью, витал и знакомый каждому старому солдату запах близкой войны. Чет знал от Нории о возможных предстоящих сражениях, знал он и о смертях белых королей, и о том, куда ушел его рыжий ученик, но даже если бы не было сказано ему ни слова — воин-дракон все равно бы ощутил этот вкус. Перед великими потрясениями изменяются токи стихий и тоньше становится грань между нынешним и грядущим, и чуткие души способны видеть больше, ощущать больше.
Мир вибрировал, мир слабел, и Чет, подставляя лицо сладковатому ветру, слушал и окружающее, и себя, и чувствовал и тяжесть клинков в руках, и запах крови, видел смутные образы будущих сражений, и предвкушал их, улыбаясь и печалясь. Затем тряхнул длинными волосами и помотал головой.
Всему свое время. Будет война — займется войной. А пока, как бы не отвлекал запах цветов и всеобщего безумия, нужно заниматься делами мирными.
— Но для начала — поесть, — с хищным предвкушением решил Чет, когда его внимание привлекла замерцавшая арка телепорта во дворе. Мастер с любопытством поднял брови — прямое сообщение без предварительной настройки было налажено только с Истаилом, но Нории сегодня точно не до посещений.
Из мерцающего полотна показались двое — очень молоденькая девушка со слабым пламенем Рудлогов и однорукий мужчина, которые тут же с интересом начали осматриваться, пока за их спинами гасла гладь перехода. Четери, конечно, их узнал, и, втайне радуясь, что появился еще повод отложить скучнейшие городские дела, спрыгнул со второго этажа и пошел к гостям — мимо почтительно склонившего голову Вей Ши.
— Владыка, — Святослав Федорович протянул руку, и Чет пожал ее, — приношу свои извинения за нежданный визит. Мы не хотели беспокоить вас, просто погулять по городу. Дочка заскучала в Истаиле.
Чет перевел взгляд на самую младшую Рудлог, которая, несмотря на возраст, тоже со всей очевидностью пыталась всеми вокруг управлять. Темные волосы ее были собраны в хвост, ростом она уже почти догнала отца, и по всей видимости пыталась казаться взрослой. Много золотых украшений — наверняка порылась в сокровищнице Нории и шкатулках старшей сестры, сильно подведенные глаза на детском, чуть круглом лице, яркое платье.
— Доброе утро, — звонко поздоровалась принцесса Каролина и помахала какой-то большой плоской деревяшкой, к которой было прикреплено много чего — и бумага, и карандаши, и еще что-то неопознанное драконом. — Ани с Нории куда-то пропали, — довольно обиженно сообщила она, и Четери со смешком представил, куда они могли пропасть . — Я хочу у вас порисовать. В Истаиле только дворец красивый, остальные здания довольно однообразны. А Нории рассказывал, что Тафия старейший город Песков и здесь много разных исторических строений. И река есть. И вас хотела нарисовать... если получится. Можно? — немного смущенно добавила она в конце.
Четери изумленно помотал головой — а он-то думал, что самой непосредственной в этой семье является Алина. Над их головами с курлыканьем пронеслась драконица, заревел нагоняющий ее дракон, и младшая Рудлог развернулась, и широко распахнув глаза, наблюдала, как они удаляются. Сейчас она напоминала ребенка в лавке сладостей.
— Я с утра все пропустила, — завороженно и немного обиженно произнесла она, — из Истаила все уже улетели.
— Каролина, — мягко проговорил Святослав Федорович, — Владыка Четерии не может тебе позировать. У него нет времени, как и у Василины нет или Ангелины.
— Так мне же не нужно, чтобы он стоял, — горячо возразила Каролина, — я так могу, тихонечко в сторонке посидеть и понаблюдать. Я же Нории нарисовала, он не позировал! Но если нельзя... — она остановила взгляд на продолжающем разминку Вей Ши, который сейчас тренировался с длинным боевым шестом, да так, что воздух гудел и лепестки цветов с кустов падали на землю. — Ой какая натура!
Святослав Федорович с легким извинением посмотрел на Чета, и дракон пришел ему на помощь.
— Будьте моими гостьми, — сказал он с улыбкой, — вы можете приходить сюда в любое время. Я прикажу, чтобы покои всегда были готовы для вас. Я действительно занят, но сейчас я собираюсь завтракать, присоединитесь ко мне?
— Я уже во дворце наелась так, что мне плохо, — сообщила Каролина, и тут же под строгим взглядом отца заморгала и выпалила: — Ой, простите, я хотела сказать, что очень благодарна за приглашение, но мы уже завтракали, и предпочли бы прогуляться!
— Хорошо, — Четери тоже оглянулся на йеллоувиньца. — В городе безопасно, но вам нужен проводник. Я дам вам в сопровождение своего ученика. Если же вечером у вас будут еще силы, то вы можете посмотреть на нашу тренировку. Вей Ши, подойди! — окликнул он.
Молодой ученик, положив шест на плечо, приблизился, склонил голову. Он тяжело дышал, тело было покрыто потом, и Каролина закусила губу, невольно потянулась за карандашом.
— Мастер?
— Проводи моих гостей по городу, — приказал Четери, — что попросят — делай. Сегодня ты у них в услужении.
Ученик оглядел гостей с ног до головы, отвел глаза в сторону и буркнул:
— Позвольте одеться, Мастер?
— Иди, — легко согласился Чет, внимательно глядя на него. — Ты хочешь еще что-то сказать мне, Вей Ши?
— Нет, Мастер, — тихо и яростно проговорил ученик и поклонился еще раз. — Я все сделаю по вашей воле.
И под удивленными взглядами Каролины и Святослава Федоровича он развернулся и направился ко дворцу. Четери усмехнулся, глядя ему вослед. Гости уже начали разглядывать внутренний двор, фонтан — а воин-дракон все следил за учеником. И увидел, что и ожидал — как почти скрывшись из виду молодой гордец изо всех сил рубанул шестом по дереву, переломав оружие.
Каролина с отцом долго гуляли по горячим и зеленым улицам Тафии. Поднимались на холмы и спускались с них, рассматривали большие купеческие дома и драконьи дворцы, уступавшие дворцу Четери размером, но не великолепием, храмы, в которых уже шли службы, сторожевые башни, — Каролина почти на ходу делала наброски, фотографировала и стремительно двигалась дальше. Взобрались и к старому пустому университету — младшая Рудлог издалека увидела его, возвышающегося на одном из холмов, и попросила у проводника отвести туда. Вей Ши молчал, молча и направился к зданию.
Людей в Тафии было еще немного, но рынок уж теплился, и на обратном пути Святослав Федорович купил воды и сладких лепешек. Предложил проводнику, но тот повел головой и отвернулся.
А вот Каролинка не отказалась. Они ели на ходу, и отец терпеливо отвечал на вопросы по поводу той или иной архитектурной особенности, рассказывал о перекликающихся со сохранившимися зданиями в Рудлоге элементах, с удовольствием рассматривал и сам зарисовывал зеленые сады на крышах.
— Какая же тут должна быть система дренажа, чтобы не сырели дома, — удивлялся он, — хотелось бы посмотреть!
Он все же зашел в один из пустых домов, очень осторожно прошел наверх. Каролина осталась снаружи с Вей Ши и бодро дожевывала лепешку, уже разглядывая следующую красоту — горбатый массивный мостик, расположенный неподалеку, над одним из тонких каналов, ведущих к реке Неру. Солнце палило ярко, было жарко, и принцесса с наслаждением выпила еще воды, откусила лепешку и случайно поймала косой голодный взгляд проводника.
