Живые статуи

— Его сёстры. Он долгое время отсутствовал, проходя послеучебную практику за границей, до смерти своего отца. А недавно вызвали, приходится ему наследовать титул.

Постепенно меня заочно познакомили со всеми. Кого-то я знала, вот только меня никто не знал под этой личиною.

Но на меня косились и явно обсуждали. до меня долетали шепотки, смех, по отношению ко мне, а порою и сочувствующие взгляды. Значит, сравнивают с бывшей супругой князя. Среди всех присутствующих дам я единственная бросалась в глаза, предположительно из-за рыжего цвета волос. Все остальные, хоть молодые, хоть пожилые, были блондинками. Но мода ведь пройдёт, и что тогда? Будут состригать испорченные перекисью водорода пряди?

Я старалась не обращать внимания на болтовню. Меня волновали лишь две вещи, а точнее человека: Володя и Сашка. И если последнего я видела, пусть и вдалеке, то супруга не могла найти, как ни старалась. Вернее сказать, что супруг был в наличие, только не тот, которого бы мне хотелось видеть.

— Потанцуем? — выдернул из мыслей меня Денис.

Вообще-то я вполне могу отказаться, как замужняя женщина. Правда, не стала. А мужу, пока никто не видел, показала язык. Зачем дразню? Не знаю. На следующем танце муж меня перехватил. И отчитал.

— Вообще-то я сюда явилась развлекаться, а не соблюдать приличия! — возразила ему, пока он вёл меня в танце.

— Вы очерните мою репутацию.

— Почему вы не сказали, что я похожа на вашу бывшую? Вы женились на мне только из-за схожести? Так сильно её любили? — я ведь встретилась с ним только сегодня, вот и пусть объяснит слухи, коими земля полнится.

На пару мгновений супруг замер, и я не преминула воспользоваться возможностью отдавить ему ногу.

— Вы не могли не знать.

— Так вы из-за этого сбежали?

А что неплохая отговорка, допустим, Денис сказал, или кто-то из работников издательства, когда я с самозванцем в последний раз виделась.

— Возможно, — скромно ответила я.

— Я волновался!

— Вы? Не вы ли говорили, что никогда не сможете полюбить? К чему эти слова? Скорее беспокоились за свою честь, не так ли? А может просто наступила на ваше самолюбие? — я дерзила, понимая, что зря его провоцирую. Но в то же время, нужно было развеять сомнения у самозванца, что у настоящего мужа есть какие-то чувства ко мне. Да и у меня за это время могла любовь остыть.

— Зачем вы пришли сюда? — переменил он внезапно тему разговора.

— Соскучилась по балам.

— А платье? Украшения? — вот и перешёл к завуалированному обвинению в воровстве.

— А что с ними не так?

— Откуда у вас средства?

— Вы ведь сами подарили мне шкатулку с драгоценностями, которую я припрятала на чёрный день. Там и деньги были.

Глава 23

Сказать про драгоценности? Если б это был настоящий муж, он бы мог возразить. А так...

Он и правда, не возразил, но желваки заходили.

— Зачем вы согласились выйти за меня?

Вот тут можно было б сказать правду, про влюблённость, а можно и солгать. Не родному ж человеку, почему бы и нет?

— Захотелось самой выбрать себе мужа, а не того, кого мне сулил отец. А поскольку вы показались мне вполне благородным, то выбор пал на вас. Ну и вы не проявляли ко мне интереса, в отличие от других, — а что — это была правда, если не брать в расчёт чувства, то так вполне могло быть.

— Что же вы сбежали?

— Вы меня напугали своим напором.

А что, это ведь истина, я его до дрожи испугалась.

— Ладно, предположим, я вам поверил. Что дальше?

— Хочу вкусить немного роскоши, возможно, и пойму, что совершила ошибку.

Меня оценили взглядом серых глаз, после чего отпустили, ведь музыка закончилась.

— Развлекайтесь, моя дорогая, надеюсь, глоток свободы придётся вам по вкусу, — вполне разумно сказал партнёр. И хоть в его словах можно было усомниться, я решила пока играть по его правилам.

— О, вы супруга князя Оболенского? — раздались рядом бархатистые нотки.

Я повернулась, узтремляя взор на такую незнакомую внешность.

— Да, — только и смогла выдавить я из себя.

— Не знал, что наш затворник женился. Давно ли?

— Никак нет, сударь.

Вообще-то это верх неприличия вот так подойти непредставленным. Где ж твои манеры, братик?

— Потанцуем?

Куда мир катится? Неужто Александр флиртует с замужней дамой?

Я вложила руку в его протянутую ладонь.

Три танца, это всё, что я могла себе позволить, будучи замужем, хотя, вполне могла и от них отказаться, предпочтя супруга. Но если наслаждаться обществом, почему бы не позволить себе маленькую вольность.

Тут же проснулась совесть, напоминая, что пострадает репутация моего супруга. В виду сплетен, я могу позволить маленькую месть.

Я улыбнулась новоявленному графу и сделала шаг вперёд.

— И как вас звать?

— Александра.

— Откуда вы? Поговаривают, что вы очень схожи с покойной супругой Владимира.

— Да? — попыталась изобразить удивление.

На что получила улыбку.

— Вы ведь знали, не так ли? А впрочем, не важно.

— И каково общественное мнение?

— Вас жалеют. Вы не следуете моде, это привлекает внимание. Значит, сильная личность.

— Вы мне льстите. Сударь, а вас как звать?

— Александр.

— Так мы с вами тёзки! — восхитилась я. — Вы за мною ухаживать вздумали? Не боитесь моего супруга?

— Дуэли ведь в прошлом, — спокойно ответил братец.

— О, это вы зря так думаете. А разве у вас нет невесты? — я намекала на Лизавету. Правда, не знала, как он теперь выпутается. В трауре она быть не должна, и если вдруг помолвка будет с графом, то вполне могут и пожениться. Но у него теперь высокий титул, и пусть он сам себе хозяин, но сможет ли позволить жениться на Лиззи?

— Пока ещё нет.

— Такой перспективный молодой человек... Думаю, охочих много найдётся.

— Пожалуй, вы правы, Александра.

— А может есть кто-то, кто крепко засел в вашем сердце? — на мои слова он смутился, но я продолжила: — Тогда мой вам совет, пусть и непрошеный: — Не тяните, сударь, никогда не знаешь, как повернётся судьба завтра.

— Благодарю, сударыня, за танец, — он отступился от меня, возвращая мужу.

— Подарит ли мне супруга танец? — особо не церемонясь, меня заключили в объятия, скользя в такт музыке. А у меня глаза на мокром месте. Меня кружат, вновь прижимая к себе, а я всеми мыслями с братом. — Прервёмся?

Я поднимаю глаза на мужа, слёзы готовы вот-вот сорваться.

— Поехали домой? — предлагает он, утягивая меня за колонну.

А я не пойму своих чувств, сердце готово ринуться обратно, в зал, где только что с Сашкой танцевала.

Очнулась я немного лишь тогда, когда в лицо дыхнула ночная прохлада. Задышала с новой силой, стараясь прийти в себя хоть немного. Отрезвить разум.

— Я принесу попить, — предлагает любимый, я провожаю его взглядом, хотя сердце отчаянно кричит, чтобы не уходил.

Закрываю глаза, а когда открываю, стараясь увидеть на небе звёзды, перед глазами стоит супруг и протягивает мне бокал с жидкостью. Веет спиртным. А ведь он противник такого. И тут до меня доходит, кто предо мною. Сердце в страхе устремляет свой бег.

— Поехали домой? — фраза звучит почти так же, как ещё пару минут назад, вот только плакать больше не хочется, страх сковывает всё тело.

Я нехотя киваю, делаю вид, что пью, после чего незаметно выливаю жидкость, ставя пустой бокал на бортик фонтана, и отправляюсь с супругом.

Ещё бы знать, что было в бокале, помимо вина. Мне опьянение изображать или что-то ещё? Что им всем от меня нужно?

Дорога прошла молча, под звук скрипящей кареты, ржание лошадей и безмолвие ночных улиц. На улице занимался рассвет. И я понимала, что времени у меня ой как мало. А значит, либо всё произойдёт очень быстро, не выбиваясь из проклятия, придерживаясь легенды о моём муже, либо наоборот, злодей покажет себя, уже не таясь. От этого осознания кровь стыла в жилах, ведь муж точно не сможет прийти на помощь.

Время, казалось, замерло, и лишь равномерный цокот копыт свидетельствовал о том, что оно движется.

Куда меня везут? Да и дома у Владимира я вряд ли буду чувствовать себя в безопасности. Хоть там тоже где-то имеется тайный ход, но он из погреба ведёт, туда ещё добраться надо.

Да и Мария как меня воспримет? Будет ли служить верой и правдой? Да и вряд ли блюсти мои интересы первее хозяина.

А "хозяин" предо мною сидит.

Сделала вид, что задремала. Ведь после вина меня могло и разморить.

Потом мы приехали. Меня попытались растолкать, но я старательно изображала из себя спящую.

В итоге мой пленитель взял меня на руки и вынес из кареты, приложив меня головой о створку. Я едва не вскрикнула, и с трудом удержалась в сознании от боли. Шишка будет, однозначно.

— Мария, мои покои готовы? — бросил похититель, входя в дом.

— Как всегда, сударь.

— Хорошо. Принеси бечёвку наверх.

От последней фразы стало по-настоящему страшно. Что он собирается делать? Хочет связать меня, чтобы не смогла сбежать и дать отпор?

Не особо беспокоясь о моём удобстве, меня кинули на мягкую перину.

— Ну что, милая, пора подумать о наследнике, скорее себе, чем мне, сказал пленитель.

Что он имеет в виду? Ведь статуи не могут иметь детей! Или могут? Или сейчас рядом со мной не статуя. И он готов даже пойти на то, чтобы выдать себя за моего мужа, и дитя было законным, но важно именно зачать дитя. От меня?

Боже! Значит, меня никто не спасёт. А от исполнение супружеского долга мне никуда не деться. И слуги не придут на помощь. Всё ведь законно!

Меня перевернули на живот и стали расстёгивать пуговицы на спине. И зачем делают такие неудобные платья, ведь без слуг не одеться и не раздеться. Правда, беспокоиться о другом нужно.

Может, всё же попробовать удрать, пока не поздно и меня не связали? Вот только если всё сделано под личиной моего супруга, вряд ли он скинет маску. А значит, ни бездействием, ни побегом я ничего не добьюсь. Успеет ли муж вовремя?

Или мужа уже устранили, ведь напиток принёс именно этот мужчина.

Платье всё же с меня сняли, оставив меня в нижней сорочке. А потом сняли панталоны. С трудом удержала на себе безмятежную маску спокойствия. В дверь постучали. Слуги принесли бечёвку? Это мой призрачный шанс сбежать.

Пока "супруг" пошёл к двери, я открыла глаза и оценила окружающую действительность. Куда бежать?

В ванную, которая не закрывается? Окна... Выпрыгнуть в окно? Возможно, покалечусь, не убьюсь, тогда сбежать точно не выйдет. А насиловать даже больную жену никто ведь не запрещает.

И что делать? Почему тут не предусмотрен запасной выход?

Я кинулась к шкапу. Может, удастся незаметно спрятаться?

Но в мгновение, когда я отворила дверцу, увидела, как за окном стало вставать солнышко. Сердце пропустило удар.

С трудом собрав силу воли в кулак, я скользнула внутрь и только собиралась закрыть за собой дверцу, как позади меня послышался грохот.

По-хорошему надо сперва спрятаться, но любопытство превысило доводы разума.

Я медленно повернула голову. И увидела как два одинаковых мужчины борются между собой.

Сомневаться в том, кто второй — не приходилось. На мгновение по телу разлилась радость: он пришёл! Но в следующее мгновение пришло осознание: толку-то?

И хоть один из них уступал в силе другому, второй был быстрее. Тот схватил поднос и использовал им как щитом, отбиваясь от атак противника, заскочил за него, и надо бы увернуться, но второй был слишком медленным. Удар оглушил его, он упал на колени, но уже в следующий миг вновь встал.

Я же не могла ничего сделать, тело парализовал ужас за любимого. Он ведь ничего не сможет сделать. Солнышко уже встаёт, и даже закрытие занавесок ничего не даст. Помочь ему? Были б подсвечники, я б схватила. Но тут мало мебели, в основном две тумбы да шкап. Картины на стенах? Это скорее отвлечёт внимание, только и всего. Хотя, это, может быть, и сыграет мне на руку.

Пока выигрывал тот, что быстрее, и, как я предполагала, это был самозванец. Потому что второй двигался слишком медленно, словно бы заторможено, как муж, при восходе солнца.

Сняв со стены первое попавшееся полотно с восходом солнца, я стала подкрадываться к соперникам. А потом просто опустила раму на голову того, что быстрее. Он не ожидал, отвлёкся, это помогло его противнику схватить того за горло и поднять над полом. По телу Володи прошли белёсые волны, словно бы он покрывался мрамором. Самозванец же умудрился выскользнуть из почти затвердевшей руки любимого.

А я не могла пошевелиться, наблюдая превращение в статую. Вот только краем глаза видела, как другой снял с шеи картину, как подошёл ко мне, хватая за руку и кидая на кровать. Как привязывает мне руки к выступам спинки. По щекам текли слёзы, а я старалась смотреть лишь на застывшее изваяние.

"Я люблю тебя, Володенька. И навсегда останусь тебе верна. Лучше умереть, или превратиться в статую, чем позволить осквернить себя другому," — эту мысль я послала любимому, так и не глядя на того, кто уже задирал мне сорочку.

На мгновение я всё же перевела взгляд на другого. Какая ирония. Медузу осквернил Посейдон в храме Афины, во всяком случае, так говорится в легендах, и даже богиня не пришла той на помощь. А сейчас меня собирается осквернить какой-то гад, под личиною собственного мужа.

Перед глазами проносилась моя, пусть и не счастливая, но вполне хорошая жизнь, с родителями, братьями, подругой Лиззи. Первая встреча с любимым-статуей, первая встреча в издательстве с ним-человеком.

"Жизнь одна, но сумей прожить её не зря. Обретя сердце ты сможешь получить покой," — вспомнилась фраза, висящая над выходом из его кабинета.

Надеюсь, я смогла подарить тебя хоть немного счастья своей любовью и со мною тебе не было скучно.

Картинки сменяли друг друга очень быстро, словно бы проносился ураган с воспоминаниями. А я улыбалась, видя в своих мыслях его улыбку, от которой всегда щемило сердце. И даже когда он меня спас из лап графа, я теперь всё равно не сердилась, ведь мне были дороги эти мгновения, даже что он пытался меня проучить, как соблазнял, пытаясь воспользоваться моим положением служанки, и как лукаво улыбался.

Как же сильно я тебя люблю, мой древний воин. Надеюсь, что и ты испытывал ко мне хоть чуточку этих светлых чувств. Слёзы застилали глаза. Я не видела ничего вокруг, кроме его глаз из моих видений, добрых и нежных, а порою холодных и строгих, но от этого не менее любимых.

Продолжение дальше не выкладывается. Его получат те, кто поддерживал меня в процессе написания. Возможно, в будущем, если я соберусь сделать редактуру, выложу на ПМ, но это пока не точно, и не факт, что у меня хватит времени и сил на редактирование большей части произведения.