Выдержано временем - 2. Игра в прятки

Встав с дивана, подошла к небольшому компьютерному столику и взяла в руки стоящую на углу деревянную шкатулку. Украшений у меня было немного, но что-то имелось. И одно из этих 'что-то' — было кольцо. Подарила мне бабушка как-то на день рождения столь громоздкое украшение. Мне тогда одиннадцать лет исполнилось, худенькая была, жуть. Так вот, это самое кольцо болталось на моем пальце подобно гире. Может, бабушка изначально знала, что эти вещи пригодятся. Может, ей руководило что-то другое. Но сейчас я ей была благодарна за то, что в свое время вместо долгожданных фруктов, она приобрела серебряную цепочку, а подарком мне на день рождение стало украшение, которое я так ни разу и не одела, потому что уж слишком было велико. Я примерила кольцо на средний палец и хмыкнула. По-прежнему слетает. Пройдя на кухню, я достала из ящичка кухонного стола небольшой нож и стала отковыривать камень. Как ни странно, но он почти сразу поддался. Как будто только этого и ждал. А я уже настроилась на долгое отковыривание... Оставалось дело за малым: дождаться полночи. Никаких заклинаний или непонятных слов в инструкции написано не было. Надо было просто четко следовать описанным в дневнике действиям и все. Ну и еще не забывать вкладывать в эти самые действия магическую силу.

Бабушкину цепочку я нашла в ее небольшом тайничке между книг. Был у нее в комнате небольшой книжный шкаф, забитый произведениями классиков. Так вот, между книгой, надпись на корешке которой гласила 'Белый вождь' М. Рида и корешком другой книги — 'Госпожа Бовари' Г. Флобера, был небольшой зазор. Подцепив корешок 'вождя', я сняла книгу с полки. Тоже самое проделала и с другой книгой. А там, в задней стенке, было небольшое отверстие, в которое помещалась небольшая шкатулочка, значительно меньше той, которая осталась стоять у меня на компьютерном столе. Осторожно протянув руку, я с трудом достала вертикально стоящую шкатулку. Открыла ее и тут же зацепилась взглядом за нужную цепочку. Взяв ее в руки, закрыла бабушкину шкатулку и убрала ее обратно. Так же на свое место вернулись и обе книги. Это не мои вещи. И если бы не необходимость, я бы к ним и не притронулась. А так... у меня просто нет другого выхода. Надеюсь, что после того, как я сделаю артефакт (а я на это очень надеюсь!) меня тут же перенесет обратно в Отражающий мир. То есть не тут же, а минут через десять. Мне еще одеться надо будет. А то как-то нет желания разгуливать в плохо изученном мной мире нагишом. Еще не факт, что меня в замок Кощея или в избушку на гусиных ножках забросит. Оказалась же я каким-то образом на помойке в ванне, а не у себя дома. Повезло еще, что метла со мной была. Кстати, надо будет себе напомнить потом, что надо бы взять ее с собой. Не хотелось бы оставлять ее здесь. Она мне еще самой нужна. Это так сказать, ценный союзник. Прилетела же она на зов, когда меня гот из своего замка выгонял. Так что нет, она по любому отправится со мной. А в том, что меня перенесет обратно, я не сомневалась. Потому что не просто так я оказалась здесь. Моя цель — создать артефакт. Почему именно в этом мире — не знаю. Но факт оставался фактом. Может в Отражающем янтаря и малахита нет. Ну или с красными свечами у них там напряг. Кстати, свеча...

Я уже в который раз прошла в кухню и стала шарить по полкам и ящикам в поисках свечи. Она точно была. И опять же... ее бабушка купила. Если она еще раз мне приснится, обязательно спрошу у нее, знала ли она о том, что случится в будущем или нет. Потому что слишком уж много совпадений. Спички дома есть, черная ткань... у бабушки (опять же) платок черный был.

— Царь! — худощавый мужчина бежал по светлому коридору дворца и звал Гвидона. — Царь! Беда!

— Что случилось? — Гвидон спокойно вышел из комнаты, которая служила малым залом для переговоров, и хмуро посмотрел на лекаря.

— Царица, ваша светлость... — тот поклонился и продолжил: — Умерла.

Царь Краснограда провел рукой по лицу и прикрыл глаза, стараясь удержать бурю эмоций, которые вызвала новость о кончине супруги. Как долго она боролась с недугом! Но, видимо, пришло ее время.

— Что случилось? — из малого зала переговоров раздался недовольный голос, а вскоре показался и сам обладатель оного.

— Можете идти, Казимир, — безжизненным голосом произнес Гвидон.

— Слушаюсь, ваша светлость, — мужчина снова поклонился и быстрым шагом направился в обратную сторону.

— Так что случилось? — опять недовольно спросили царя.

— Лебедь скончалась, — глухо произнес светловолосый мужчина.

— Как?! — искренне удивился его собеседник.

— Ты знал о ее недуге, тут уже ничего нельзя было сделать.

— Твоя правда, Гвидон, соболезную.

— Оставь... — царь махнул рукой и покинул своего верного друга.

А тот лишь нервно задергал густыми усами и вернулся обратно в малый зал переговоров.

Я осторожно, ежась от холода, подходила к черной ткани, посередине которой одиноко стояла зажженная свеча. В таком положении ее удерживал небольшой подсвечник. Неровный огонек освещал тусклым светом маленькое помещение. Самым темным местом в квартире, несомненно, была ванная комната. Здесь я и постелила на пол старый бабушкин платок и положила неподалеку необходимые атрибуты. Только небольшой нож сжимала в руке. По обнаженному телу бегали мурашки. Но я старалась взять себя в руки и сделать то, что от меня требовалось. Если не я, то кто? Еле успела все в одном месте собрать, чтобы ровно в полночь к ритуалу приступить.

Рука немного дрожала, когда я поднесла к запястью острие ножа. Это было самое сложное. Осознано причинить себе боль. Зажмурившись, я резко полоснула себя по руке и зашипела от обжигающей запястье боли. Кровь тут же потекла по ладони и стала капать на пол. Я протянула руку так, чтобы было удобно сделать кровавый круг, и сжала ее в кулак. Кровь потекла еще сильнее, и вскоре бабушкин платок был заляпан алыми пятнами. А вокруг красной свечи образовалась необходимая защита.

Времени перевязывать руку не было. Я опустилась на колени возле неровного источника света и взяла в руки небольшого размера янтарь и серебряную цепочку. Что должно было произойти дальше, я не знала, но постаралась четко следовать написанной в дневнике инструкции, потому что в противном случае, придется делать все заново. А если янтарь или цепочка испортятся, других атрибутов у меня нет. Значит, надо будет бежать в ювелирный магазин и лавку, где продают янтарь. А я знала только один такой магазин... на ВДНХ. И желания тащиться туда у меня не было. Да и финансы, увы, не безграничные.

Именно сейчас надо было приступить к вливанию в камень силы. Я поднесла части будущего артефакта к огню, и маленькое пламя стало окутывать солнечный камень. По пальцам рук стал бегать жар. Прикрыв глаза, сосредоточилась. Без вливания силы у меня ничего не выйдет. Надо каким-то образом вытолкнуть из себя часть накопившейся энергии и заточить ее в янтарь. Перед глазами встала картинка, как серебряная цепочка стала плавиться и соединяться с камнем, образуя подобие подвески. Грубая работа, но и я не ювелир. Покачнулась, и чуть было не упала, но в последний момент очнулась от странного полусонного состояния и открыла глаза. Кровь текла по поврежденной руке, но почему-то вся собиралась в ладони, а дальше уходила, как будто впитываясь, в камень. Невероятно... Янтарь светился, меняя свой солнечный цвет на алый. Цепочка крепилась к нему, образовав вокруг него кокон из тонких серебряных ниточек подобно паутинке.

Я схватилась одной рукой за стену и поднялась на ноги. За время, которое понадобилось для того, чтобы создать артефакт, они жутко затекли и теперь отказывались меня слушаться. Свеча в последний раз дернулась и погасла, погружая ванную комнату в кромешную тьму. Нащупав ручку двери, я открыла ее и поплелась в кухню. Там, на одной из полок, стояла домашняя аптечка. Требовалось перебинтовать запястье, пока я не грохнулась в обморок от потери крови. А в случае чего, скорую вызвать некому. Да и не было желания, если честно, мелькать перед кем-то полностью голой. Обработав порез перекисью и по-быстрому перебинтовав руку, поплелась одеваться. Вот интересно, а когда меня обратно в Отражающий перенесет?

Метла стояла там же, где я ее и оставила. Только мне показалось, что метелка, сделанная из разных веточек, немного поникла. Первым делом я само собой надела нижнее белье и теплые носки. Все-таки зима, холодно. Вон, по полу сквозняк гуляет. Джинсы, майка и свитер оказались на мне за считанные секунды. Резко стало очень холодно. Артефакт я сжимала в руке, на случай того, если меня прямо сейчас перенесет. А то как-то нет желания сюда еще раз возвращаться. По квартире уже вовсю стал гулять пронизывающий до костей ветер. Метла дернулась и ткнулась древком в ладонь. Неужели пора? Я еще не готова! Молнией метнувшись в прихожую, схватила в руки ботинки и пуховик. И только я успела ухватить свой пуховичок, как вокруг меня стал образовываться снежный вихрь. Метла в последний момент успела метнуться ко мне и каким-то образом оказаться под моей подмышкой. Проверив еще раз наличие в руке артефакта, я прикрыла глаза и тут же почувствовала, как меня куда-то уносит. Полет был коротким, приземление жестким.

Я обнаружила себя лежащей в сугробе. Ну как сугробе. Небольшая горочка снега на вершине горы. Горы?!

Вскочив на ноги, не обращая внимания на то, что я по-прежнему держу ботинки в руке, осмотрелась. И поняла, где нахожусь. Меня перенесло на Кудыкину гору. И что было удивительно: я не могла понять, это хорошо или плохо... что я оказалась именно здесь, а не на территории Дьявольской пустоши.

Очнулась я лишь тогда, когда ноги стали терять чувствительность. Не хорошо, так и заболеть можно. Внимательно осмотрела свой внешний вид и ойкнула. Кажется, я что-то во время полета потеряла. Быстро стала оглядываться по сторонам в поисках утерянных вещей.

Пуховик обнаружился неподалеку. Лежал в соседнем сугробе. Метла недовольно дергалась рядом. А артефакт я, как и ботинки, из рук не выпустила. Ну что ж... надо быстро одеваться и как-то спускаться вниз.

Одевшись, положила во внутренний карман пуховичка артефакт и стала искать самую безопасную дорогу. Небольшая тропинка шла под уклоном и из-за лежащего клочками снега была почти незаметна. Я ступила на скользкую дорожку и, поскользнувшись, приземлилась на вторые девяносто. И казалось бы, на этом мои злоключения должны закончиться, ан нет. Я заскользила на попе вниз, постепенно набирая скорость. Это напоминало катание с горки, когда в детстве бабушка совала мне в руки ледянку и выпускала на улицу, послоняться по двору со сверстниками. Попыталась зацепиться руками за каменные выступы, но бесполезно. На горе росли одинокие деревья, каким-то образом нашедшие лазейку, чтобы пустить здесь свои корни, но их ветви находились достаточно высоко, и дотянуться до них не представлялось возможным.

В итоге, к концу 'аттракциона' я визжала дурниной, а метла, летящая неподалеку, и не думала мне помогать. Когда скольжение резко закончилось, я снова обнаружила себя в сугробе. Только на этот раз он был гораздо больше. Подумать только, я вроде только-только в Хрустальном была! И лишь сейчас обратила внимание на то, что тут тоже ночь.

— Могла бы и помочь, — выплевывая подтаявший снег изо рта, проворчала, глядя на стоящую неподалеку метлу. — Молчишь? Молчи-молчи, и на моей улице праздник будет. Вот повыдергиваю все прутики, — я встала на ноги и стала отряхиваться от прилипшего к одежде снега. — И в печь на растопку пущу. Хочешь? — и голос такой сделала, грозный.

Метелка мелко задрожала и ломанулась ко мне. Стала тыкаться кончиком древка в раскрытую ладонь, но я проигнорировала ее извинения.

— Или может, пол тобой мести буду. А что? Ты ведь метла, тебя именно для этого и придумали.

Деревянная предательница затряслась еще сильнее, и я все же решила сжалиться. Ухватила ее за древко и грозно скомандовала:

— Полетели к избушке. А там уже решать будем, когда к Кощею Бессмертному во владения наведываться.

Забравшись на свою метелку, крепче вцепилась в свой странный вид транспорта и взмолилась всем существующим и не существующим богам, чтобы на этот раз полет прошел без происшествий. Во время полета я, как ни странно, не испытывала какого-либо дискомфорта по поводу того, что вообще-то уже наступила зима и ночью становилось жутко холодно. Видимо, и правда магия в этом мире на меня сильнее действует.

Приземление было плавным. Соскочив с метлы, уже привычно ухватила ее за древко и огляделась.

Из-за того, что я попала в Отражающий ночью, избушку я заметила далеко не сразу. А когда заметила, стоило лишь глазам привыкнуть к темноте, внутри меня что-то сжалось. Дверь и окна нараспашку, ступеньки крыльца поломаны, гусиные лапки спрятаны от посторонних глаз. Про крышу вообще молчу, там зияла дыра.

— Избушка... — выдохнула, из-за чего у моего лица образовалось облачко пара. — Избушечка!

Я прибавила шаг и влетела внутрь своего дома. Избушка недовольно зашевелила створками и заходила ходуном.

— Да я это! Яга! — громко произнесла, надеясь на то, что избушка услышит.

Услышала, успокоилась и снова бухнулась на холодную землю, пряча гусиные лапки. Со скрипом закрылись окна и входная дверь. В печке затрещали поленья и сами собой зажглись пара свечей, освещая единственную в избушке комнату.

— Кого так поздно лешие сюда принесли? — буркнули с кровати.

Я повернула голову в сторону своего ложа и невольно улыбнулась. Лисички-сестрички дружно устроились на кровати, свернувшись калачиками и прикрыв черные носики пушистыми хвостами.

— А-а-а... — сонно зевнула рыженькая, открывая один глаз. — Яга вернулась...

Она снова погрузилась в сон, но ненадолго. Почти сразу все три лисички подняли свои заспанные мордочки и распахнули глазки.

— Ягушечка-а-а!!! — завопили все сразу и ломанулись ко мне. — Вернула-а-ась!!!

— Тише, — попыталась призвать их к порядку.

— Надо звать лису! — подпрыгнула на месте черненькая.

— Так зови, — фыркнула рыженькая.

— А почему я? — черненькая лисичка-сестричка нервно задергала ушками. — Вон, пускай беленькая идет.

— Это еще почему? — возмутилась обладательница белоснежной шубки.

— Так тебя на снегу не видно будет, если что, — стала пояснять та, которая черная. — Да и зима — это прям твое!

— А ты у нас вообще ночная лисичка! — выразила свое 'фи' беленькая.

— А тебе зимой не холодно!

— А у тебя ночное зрение лучше развито!

— А ты по снегу быстрее бегаешь! У тебя подушечки и когти на лапах для таких вот холодов и приспособлены, а у меня нет.

— Зато тебя ночные звери за свою принимают.

— Пойду я что ли, — со вздохом произнесла рыженькая. — Эти никогда между собой договориться не могут.

— Угу... — машинально произнесла, не отрывая взгляда от сорящихся лисичек-сестричек.

— А на тебе седина будет видна, когда ты станешь старой и облезлой! — шипела на свою сестру беленькая.

— А к тебе вся грязь липнет! — парировала черненькая.

— Да ты...

— Цыц! — в избушку вбежала главная лисица Кудыкиной горы. — Устроили тут балаган! Ульяна... — кажется, обладательница яркой огненно-рыжей шубки только сейчас заметила мою скромно стоящую посередине комнаты персону. — Вернулась... Живая!