Огнем и броней

Когда до "Карлсруэ" осталось чуть более полутора миль, "Беркут" стал на якорь неподалеку от берега. Заметить его с моря на фоне темного острова было невозможно, сам же он хорошо видел крейсер. Но все было тихо, Виллемстад спал. Здесь жизнь идет неторопливо своим чередом, и даже прибытие второго Железного корабля из другого мира не может в корне изменить устоявшиеся привычки. Осмотрев еще раз окружающую обстановку и убедившись, что вокруг все спокойно, Янычар принял решение.

— Все, прибыли. Со мной идут Гильермо, Луис, Энрике. Габриэль — остаешься старшим на борту. Берем мины и два скутера. Гильермо — со мной в паре. Луис в паре с Энрике. Подходим со стороны кормы и оставляем скутеры на грунте. Фонарями без крайней нужды не светить. Энрике остается возле скутеров, мы трое устанавливаем мины в районе подпятника баллера. Так, чтобы подпятник разворотило в хлам, а баллер согнуло и заклинило. Если мы это обеспечим, то считайте, что наша задача выполнена. Крейсер после этого уже никуда не уйдет. Вопросы?

— А винты минировать не будем? Вдруг немцы как-то смогут руль отремонтировать?

— Не волнуйтесь, не смогут. Винты постараемся сохранить. Еще вопросы?

— Нет вопросов, командир.

— Раз нет, работаем...

Вскоре две тени отошли от борта катера и устремились в сторону рейда. Сначала они шли на поверхности, но вскоре погрузились. Два скутера шли под водой к цели. В результате диверсии "Карлсруэ" должен получить минимальные повреждения, но такие, с которыми не сможет уйти, или устранить их самостоятельно. Что и требуется для второго этапа "трофейной охоты". Уж очень "трофей" ценный, жаль его сильно портить...

По мере приближения к корме крейсера, Янычар, шедший головным, уменьшал ход скутера и периодически подвсплывал, чтобы уточнить обстановку. Вот уже осталось совсем немного, не более трех сотен метров. На крейсере тишина и кроме якорных огней нет никакого освещения. Есть ли часовой на корме, пока что не видно. Но Янычар решил не рисковать и погрузился. Второй скутер, управляемый Энрике, повторял маневры ведущего, и также скользнул в глубину.

Операцию по минированию Янычар решил провести лично, так как молодые пацаны хоть уже и имели боевой опыт, но действовали исключительно против деревянных парусников, а как это выглядит при работе против крупного корабля с машиной, пока что знали исключительно по тренировкам с "Тезеем" и паровыми фрегатами. Тем более, раньше перед ними стояла лишь одна задача — "разворотить все в хлам", то есть уничтожить цели наверняка, ничуть не заботятсь ни о допустимом уровне наносимых повреждений, ни о безопасности вражеских экипажей. Сейчас же все очень усложнилось. Требуется не уничтожить цель, а лишь нанести ей такие повреждения, которые лишат ее способности к маневрированию и не могут быть устранены силами экипажа без посторонней помощи, но в то же время не утопят крейсер, и не превратят его в плавучий металлолом. Иными словами, с одной стороны — прекрасная возможность потренироваться, проведя боевую операцию фактически в полигонных условиях. Зато с другой — требуется ювелирная работа, чтобы достичь нужного эффекта и в то же время не нанести избыточных повреждений крейсеру, которые потом придется устранять самим. Вот и пусть пацаны поучатся, потренируются под присмотром опытного наставника, как правильно делать бяку противнику. Чтобы были, как говорится, и волки сыты, и овцы почти целы. Погода благоприятная, "Карлсруэ" неподвижен, а его экипаж о противодиверсионных мероприятиях ничего не знает. Да и не ждет ничего подобного, спокойно отдыхая после неожиданно свалившихся неприятностей. Тринидад с этими упертыми русскими фанатиками далеко, а голландцы на Кюрасао, можно сказать, почти что свои. Во всяком случае, куда они денутся, если их н а с т о я т е л ь н о о чем-то попросят?

Скутеры ушли вниз и вскоре легли на грунт под кормой "Карлсруэ", а три пловца стали медленно всплывать, приближаясь к своей цели и тщательно контролируя обстановку. Крейсер парил вверху, как огромный дирижабль, и издавал целую симфонию звуков, которые невозможно услышать, находясь не под водой, а на поверхности. Опасности не было, и Янычар дал знак следовать дальше. Вот и цель — перо руля. Неподалеку справа и слева находятся винты и лучше не думать, что будет, если немцам вдруг взбередет в голову их провернуть. Но все спокойно. Винты неподвижны, и подводные диверсанты приступают к своей работе. Ради такого случая решили пожертвовать миной из будущего, имеющей очень мощную взрывчатку и наносящую сильные разрушения, но благодаря небольшому количеству заряда делающую это в ограниченном объеме. Мина специального назначения, предназначенная для аккуратного разрушения корпусов затонувших парусников, устанавливается в нижней части баллера руля — возле подпятника. В результате взрыва подпятник будет разрушен, а сам баллер погнет и заклинит. Во всяком случае, расчеты это подтверждают, а вот как оно выйдет на самом деле...

Работа по установке мины не занимает много времени и Янычар, еще раз тщательно все проверив, дал команду уходить. Взрыватель установлен на двухчасовую задержку. Этого с лихвой хватит, чтобы добраться до "Беркута", уйти на безопасное расстояние и наблюдать оттуда за начавшимся ночным шоу. Через несколько минут две больших "рыбины" отрываются от грунта и быстро исчезают в темной толще воды. Дело сделано, теперь остается только ждать и надеяться на то, что расчеты оказались верны и техника из XXI века не подведет.

Под водой шли не очень долго, и, удалившись на несколько сотен метров, всплыли, продолжив путь по поверхности. Все равно ночью заметить пловцов в такой ситуации невозможно. Ориентируясь по инфракрасному фонарю, включенному на "Беркуте", быстро вышли в назначенную точку. Скутеры подняли на борт быстро и сразу же стали сниматься с якоря. Когда сработают мины, надо быть подальше от крейсера. А то, как бы немцы не начали прожекторами светить во все стороны и палить туда, где им что-то подозрительным покажется. Но перед тем, как уйти, на берег высадили группу разведчиков. Поскольку "Беркут" будет находиться довольно далеко от места стоянки "Карлсруэ", а вести наблюдение за ним надо постоянно, этим займутся "летучие мыши", заняв позиции в прибрежных зарослях. Мало ли, как немцы себя поведут. Да и голландцы тоже. Здесь с тобой дружат только до тех пор, пока чувствуют твою силу. И голландцы не исключение.

Когда "Беркут" еще шел вдоль берега к заливу Каракас, на связь вышел Тунгус.

— "Беркут" — "Ястребу". Мы на месте. Пока тихо.

— "Ястреб" — "Беркуту". Вас понял. Когда рванет, не высовывайтесь. Колбасники могут с перепугу и по берегу пальнуть.

— По нам вряд ли. Им придется в сторону города стрелять, а ссориться с голландосами не выгодно.

— Смотрите по обстановке. Если станет жарко — уходите по-тихому в нашу сторону. На берег выйдете — свяжемся и подберем. Если все нормально — бдите и не отсвечивайте.

— Понял, бдим!

Переход до залива Каракас не занял много времени. Катер медленно вошел в залив и снова стал на якорь неподалеку от берега, после чего его накрыли маскировочной сетью. По крайней мере, издалека ничего не разберут, даже если и увидят. Да и стоять тут долго в одиночестве, скорее всего, не придется. Если операция по подрыву "Карлсруэ" пройдет успешно, вскоре здесь будет "Тезей" с десантом, а там и остальные корабли подтянутся. Конечно, вступать в артиллерийскую дуэль с крейсером по-прежнему нельзя, но тут уже пойдут в ход другие средства. И в первую очередь надо донести до здешних голландцев простую мысль — не путайтесь под ногами, когда между собой разбираются серьезные люди. А то может ненароком прилететь и от тех, и от других.

Установленные два часа тянулись очень медленно, и все, находящиеся на "Беркуте" то и дело поглядывали на часы в рубке. Но вот, время вышло. Понимая, что на таком расстоянии, да еще при сильном ветре звук взрыва небольшой мины вряд ли будет слышен, Янычар, выждав еще несколько минут, собрался уже вызвать разведчиков, но его опередил вызов Тунгуса.

— "Беркут" — "Ястребу"!

— Здесь "Беркут".

— Сработала ваша хреновина! Звук был не очень, но долбануло видать сильно! Колбасники как наскипидаренные сейчас бегают и прожекторами светят!

— Пусть побегают. Вы там сидите тихо и только наблюдайте. А то еще пальбу откроют.

— Понял. А если делегацию на берег вышлют?

— До утра вряд ли вышлют, но если все же вышлют, не препятствуйте. Нас тут нет и не было.

Закончив сеанс связи, Янычар улыбнулся и оглядел своих тихо ликовавших подчиненных.

— Молодцы, хорошо отработали! Теперь слушай боевой приказ — свободным от вахты спать! Завтра снова нырнем, если обстановка позволит.

— А что теперь, командир? Еще куда-нибудь ему мину навесим?

— Ишь, как понравилось! Нет, мины пока подождут. Надо внимательно осмотреть характер повреждений, при дневном свете это сделать гораздо проще и незаметнее. Не думаю, что немцы будут психовать очень долго. К обеду должны успокоиться. Может быть, даже сами нырнут посмотреть, что там случилось.

— Так может мы их...

— Нет, не будем раскрывать наше присутствие. Пусть поныряют...

Ночь прошла тихо. Беготня на палубе "Карлсруэ" быстро прекратилась, и он погасил даже якорные огни, стоя в полной темноте. Но от разведчиков, наблюдавших с берега в приборы ночного видения, не укрылось, что орудийные расчеты дежурят на палубе. Не было никаких сомнений, что немцы откроют огонь по любой подозрительной цели, но... Вокруг никого не было.

Едва рассвело, на берегу показались люди, которые с интересом разглядывали невиданное ранее чудо. Очевидно, в связи с сильным ветром, ни одна лодка из бухты в море так и не вышла. С подветренной стороны острова волнение было небольшим, но небольшим для крейсера. Для гребных же и парусных лодок погода была явно неблагоприятной, поэтому голландцы решили не рисковать.

Чего нельзя было сказать о немцах. Вскоре моторный катер, спущенный на воду, затарахтел двигателем и, прыгая на волнах, довольно резво пошел в направлении пролива, ведущего в бухту. Дежурная пара разведчиков тут же разбудила Тунгуса и доложила ситуацию. Осмотрев в бинокль гостей и встречающую делегацию, Тунгус только взодхнул.

— Наблюдаем дальше, хлопцы. Запомните, нас тут н е т!

— А в город прогуляемся?

— Прогуляемся, но не сейчас. Пока еще информация не расползлась. Но к вечеру об этом будут говорить во всех окрестных кабаках. Вот тогда и прогуляемся — совместим приятное с полезным.

Тем не менее, доклад тут же ушел на "Беркут", а с "Беркута" в Форт Росс. Леонид внимательно выслушал полученную информацию и подтвердил ранее отданный приказ — себя не обнаруживать, вести наблюдение и ждать подхода главных сил. По возможности провести разведку — выяснить результаты диверсии. А также сразу сообщить, если немцы попытаются сняться с якоря и уйти. Вдруг диверсия не достигла цели? Тогда придется начинать все сначала, но эффект внезапности уже утрачен.

На "Карлсруэ", тем временем, на корме началось какое-то шевеление. И вскоре стало ясно, что немцы, несмотря на свежую погоду, все же собрались провести осмотр руля. Однако, продолжалось это недолго. Все же нырять возле обросшего ракушками борта, когда тебя швыряет то вверх, то вниз, не очень приятно. Как только последний ныряльщик выбрался на палубу, заранее подготовленные скутеры отошли от борта "Беркута" и скрылись под водой. На поверхность часто подниматься было нельзя, но днем ориентировка не представляла особых сложностей и две огромных "рыбины" уверено шли в нужном направлении на глубине нескольких метров. Янычар снова лично решил проверить результаты диверсии и заснять их на видео. Прозрачность воды была очень хорошая и солнечные лучи проникали сквозь толщу воды на большую глубину. Впереди показалось большое темное пятно и звуки явно не природного происхождения усилились. Еще немного, и вот оно, творение германских корабелов во всей красе! Погрузившись и положив скутеры на грунт неподалеку от кормы, четверо пловцов стали осторожно приближаться к корме крейсера. И вскоре все облегченно вздохнули. Винты похоже не пострадали, видимых повреждений нет. А вот перо руля... Нижний конец баллера вырван из подпятника, а сам баллер погнут назад и влево, при этом немного просев вниз. Ясно, что его заклинило в гельмпортовой трубе, а, возможно, и погнуло тяги рулевой машины. А это значит, что "Карлсруэ" отсюда уже так просто не уйдет.

Покружив еще немного возле кормы и засняв на видеокамеру повреждения с разных ракурсов, обследовали весь корпус крейсера, раз уж представилась такая возможность. Как у всех нормальных офицеров флота, синдром "здорового хомячества" у Янычара присутствовал, и этим он заразил всех остальных в группе. Все уже считали немецкий крейсер своим законным трофеем, и относились к нему, как к собственному имуществу, которое жалко портить. Ну а то, что на нем пока еще находятся немцы... Мало ли, какие казусы бывают в жизни. Осмотрев подводную часть корпуса и особо уделив внимание состоянию винтов и валов, Янычар дал команду возвращаться. Здесь пока больше делать нечего. Своими силами немцы такие повреждения все равно не устранят.

Вернувшись на "Беркут", первым делом вызвали разведчиков, но у тех новостей не было. Катер с немцами зашел в бухту и обратно еще не выходил. Очевидно, фрегаттен-капитан Келлер всеми силами старается наладить хорошие отношения с голландцами и вовсю эксплуатирует авторитет Железного корабля из другого мира, поднятый "Тезеем" на недосягаемую высоту. То, что в данный момент "Карлсруэ" фактически немореходен, Келлер постарается скрыть. Переговорив с Тунгусом, Янычар вызвал Форт Росс. Леонид, срочно вызванный в радиоцентр, первым делом поинтересовался результатом диверсии.

— Все в порядке, Леонид Петрович. Машинка не подвела. Вырвало баллер из подпятника и погнуло. В настоящий момент руль находится в положении около двадцати градусов влево и просел вниз сантиметров на десять. Подозреваю, что баллер заклинило.

— Значит можем рассчитывать на вариант "а ля "Бисмарк"?

— Если не сумеют выставить руль домкратами и кувалдами в положение "прямо", то да.

— Молодцы! Продержитесь еще максимум пять дней. Но в случае опасности уходите, в бой с немцами ни в коем случае не вступать. Если не удастся в течение этого времени сохранить скрытность, то черт с ней. Главное — держите дистанцию с немцами. Да и с голландцами тоже.

— Понял. Бяку немцам больше не делать?

— Пока не надо. Если только они сами вас не вынудят. И если будет возможность, разузнайте в Виллемстаде, что к чему. Что именно немцы голландцам наплели и какие у них взаимоотношения наметились. Только тихо, чтобы раньше времени они ничего не заподозрили...

Когда солнце уже клонилось к горизонту и на улицах Виллемстада стали зажигать первые фонари, на окраине города появились два человека. Оба белые, лет тридцати, одеты как преуспевающие купцы, но до тех, кто ворочает миллионами, явно не дотягивают. Шли спокойно, по сторонам особо не глазели и создавалось впечатление, что они тут далеко не впервой. Впрочем, оно и неудивительно, здесь много разного народа крутится. Корабли сюда регулярно заходят, а с появлением таинственных пришельцев на Тринидаде и резко возросшей в связи с этим торговле на Тобаго, жизнь на Кюрасао забурлила. Ведь что такое был Кюрасао в то время? Своего рода Израиль XVII века. Многие евреи, преследуемые в Европе, переселялись на этот остров в Карибском море, который Голландия, хоть и успевшая к шапочному разбору в дележе Нового Света, все же прибрала к рукам. Поэтому в коммерческих способностях жителей Виллемстада никто не сомневался. Если в прошлой истории Виллемстад был в это время довольно-таки захолустным городком, то теперь он разросся, население его заметно увеличилось, а товарооборот вырос в несколько раз. Большое количество кораблей курсировало как между Тобаго и Кюрасао, так между Кюрасао и Европой, чего раньше никогда не наблюдалось. Улицы Виллемстада были полны приезжих, поэтому затеряться в толпе никаких сложностей для тех, кто этого хотел, не было.