В небесах поневоле, на земле вопреки. Общий

— Это тьяллиры, священные деревья эльфов. Говорят, они выросли из крови Эфкара, которых даровал всем эльфийским долинам свою защиту, — Теор заметил мой изумленный взгляд, адресованный белым деревьям. Сейчас я уже могла видеть, что в прожилках коры что-то переливается, серебристое, словно ртуть — Не знаю, насколько правдива легенда, но такие дворцы действительно выстроены в каждой долине, а больше нигде тьяллиры не встречаются.

— Занятные кустики, — трепета перед божественными деревьями я не испытала. Идущий впереди Ниаравит споткнулся, но был заботливо подхвачен под локоть маоном Мерангелем. Маг что-то тихо сказал сородичу, так что Ниаравит не стал оборачиваться и высказывать свое мнение о моем неподобающем отношении к святыням, но я все равно устыдилась. Сложно не мучиться совестью после тяжелого взгляда Мерангеля, пусть и кинутому вскользь.

— Величественные и потрясающие деревья, прошу меня простить, — тихо пробормотала я. Как раз в тот момент, когда мы вошли в огромные парадные ворота эльфийского замка. Тело содрогнулось от ощутимой магической волны, но я не могла достоверно сказать, была ли это какая-то защита на воротах, или предупреждение от обиженных деревьев. Мало ли чего можно было ждать от этих эльфов...

Внутри было поразительно светло, хотя за пределами дворца царили вечные сумерки — небо было скрыто темными кронами вековых деревьев, на фоне которых и дворец, и беседки в парке смотрелись почти призрачными из-за своей белизны. Внутри же эти сумерки не ощущались. На светлом деревянном полу резвились цветные зайчики от витражей, словно в них светило полуденное солнце. Огромный зал разветвлялся несколькими лестницами, двумя арочными переходами и тройкой дверей — прямо перед нами и по обеим сторонам. Только во дворце я в полной мере оценила, что долина не пустует — во все стороны сновали остроухие в цветастых нарядах, хлопали двери, слышался смех, громкие разговоры, у входа несли караул два стражника, облаченные в серебристые доспехи. На нас не обратили ровным счетом никакого внимания. Я втайне порадовалась этому обстоятельству — меньше всего мне сейчас хотелось снова почувствовать себя мерзким презираемым насекомым. Судя по тому, как нервно Теор перебирал руками ремешки своего обмундирования, ему тоже не хотелось привлекать лишнего внимания. В Долине телохранитель растерял добрую половину своей холодности, словно и ему было здесь неуютно. Интересно, почему? Мне казалось друг эльфа должен быть привычен к здешнему быту и обществу.

Маон Мерангель вежливо раскланялся с Ниаравитом, пообещав ему довести нас до нужных дверей. Высокий эльф улыбнулся с заметным облегчением и поспешил скрыться в толпе, словно мы могли схватить его за полы его странного наряда и заставить выполнить возложенную на него миссию до конца. Больно надо! Впрочем, вслух хорохориться я не стала и вообще ощущала себя не в своей тарелке.

— Где же вся твоя хваленая самоуверенность, пернатая? — со смешком поинтересовался Теор. Я кинула на него возмущенный взгляд.

— Не знаю, что ты там себе навыдумывал, но я умею вести себя прилично, — прошипела сквозь зубы, нервно поправляя слегка растрепанные каштановые волосы. Чем дальше — тем сильнее становилась моя нервозность.

Маон Мерангель благосклонно нам улыбнулся и неспешно отправился по одному из арочных переходов. Мы поспешили за ним. По пути маг успевал раскланиваться с проходящими мимо эльфами, а иногда и перекидывался с ними парой ничего не значащих фраз о делах, о погоде. С лица старого мага не сходила приветливая улыбка и все встречные остроухие отвечали ему тем же. Но как же менялись их лица, когда они замечали нас... Я даже пожалела, что не влезла в те клоунские тряпки, по недоразумению названные платьем — Теор не лгал, все встречные эльфийки действительно предпочитали именно такие наряды и я в своем верховом костюме из светлой кожи смотрелась рядом с ними как канарейка рядом с павлином. Впрочем, Теор выделялся не меньше моего в своем темном наряде не то наемника, не то просто воина. Да и торчащая за спиной рукоять простого меча не радовала взоры придворных. Я неосознанно подалась ближе к телохранителю, за что заработала ехидный смешок.

— Маон Мерангель, куда мы направляемся? — вежливо поинтересовалась я. Маг отвлекся от разговора с юным эльфом в нежно-салатовом камзоле и улыбнулся. Эльфенок наоборот, возмущенно насупился, даже кончики ушей покраснели от злости.

— Вам предстоит знакомство с пресветлой Истиль и владыкой Раоланом, — Мерангель произнес имена правящей четы как-то очень тепло.

— У них весьма краткие имена для эльфийских правителей, — я содрогнулась, вспомнив то языколомательное имя амазонской предводительницы, которое так и не смогла ни выговорить, ни запомнить. Мерангеля мое замечание позабавило.

— Королевская чета Левррьнана не очень строго следует древним традициям, — краем глаза я заметила, что молодой эльфенок при этих словах недовольно скривился — Истиль — девушка из очень простой семьи, где и не принято давать громких и звучных имен, а Раолан... Его мать погибла вскоре после родов. Полное имя наследника престола столь длинно и заковыристо, что умирающая королева называла ребенка лишь кратким именем. После ее смерти отец Раолана, в память о возлюбленной, стал звать его так же, и теперь полное имя владыки упомянуто разве что в летописи рождений, — Мерангель поднял вверх указательный палец, и добродушно улыбнулся, чем живо напомнил мне какого-то доброго профессора. Я просто не смогла не улыбнуться ему в ответ. Все бы эльфы обладали выдержкой и великодушием старого мага!

Мы прошли дальше, арочный переход сменился огромной залой, с рядом колонн по обеим сторонам. Между колоннами притаились золоченые статуи несомненно великих деятелей эльфийского народа. Все сплошь и рядом стоят в пафосных позах и с возвышенно-презрительными выражениями смазливых лиц. Эльфам самим не противно ходить перед этими статуями? Хорошо еще, что маг не стал задерживаться ради исторической справки и мы довольно быстро покинули залу через резные двери. И вот уже следующий зал понравился мне намного больше. На светлом полу мерцали разноцветные блики витражей, на правой стене же тянулся ряд портретов. Витражи, продуманно сделанные с прозрачным стеклом поверху, не портили разноцветными отблесками монаршьи лики, которые, к моему удивлению, были скорее приятными, чем надменными. А в конце коридора обозначилась пара эльфов, тихо переговаривающихся перед одним из портретов.

— Маон Мерангель! — звонко воскликнула эльфийка, приметив нас через пару шагов. Она встрепенулась и легко подбежала к магу, склонившись в легком поклоне, полном уважения к магу. Истиль выглядела совсем юной, нежной и хрупкой, с точеными, но не кукольными чертами лица и необычными для эльфа темно-карими глазами. Светлые волосы девушки были скорее русыми, чем блондинистыми, и вообще на фоне идеальных и ярких эльфиек, встреченных мной в коридоре, она казалась почти невзрачной. И оттого еще более привлекательной.

Раолан не был похож на свою жену. Высокий, статный, породистый, как говорится. Нежно-зеленые глаза и почти белые волосы словно повторяли окрас священных деревьев. Но в его глазах не было надменности и высокомерия. Почему же рядовые эльфы позволяют себе предрассудки, которым не подвержена правящая чета?

— Истиль, дорогая, я тоже рад тебя видеть, — тепло поздоровался маон, мягко обнимая королеву. Я тоже улыбнулась, слегка грустно — маг относился к девушке с отеческой заботой, а мои родные были так далеко, что и не достать уже, наверное, никогда. Истиль с улыбкой перевела взгляд на нас.

— Это та девушка, которая не дала себя запечатать? — любопытно поинтересовалась она. Я усмехнулась, но отвечать не спешила. Кажется, по правилам этикета нас должен представить кто-то третий?

— Это Люксана, она спасала свою подругу-койру, — подтвердил Мерангель и отступил чуть в сторону. К нам подошел и Раолан и обменялся вполне себе дружеским рукопожатием с Теором. Мужчины явно были знакомы, и вмешиваться в знакомство двух девушек не спешили. Впрочем и Истиль не торопилась представляться, а я не считала нужным начинать первой, пусть они хоть трижды король с королевой. Не сделали мне эльфы пока ничего хорошего, чтобы я радовалась знакомству с ними.

— Меня зовут Истиль, — наконец начала эльфийка, при этом улыбаясь так, что напомнила мне те японские мультики. Я хмыкнула и вежливо поклонилась, по-мужски, потому как юбкой я не была обременена и реверанс смотрелся бы глупо.

— Рада знакомству, пресветлая, — решила блеснуть я вежливостью. Истиль удивленно вскинула брови.

— Надо же, а Велен отзывался о тебе как об особе импульсивной и грубой.

— Я тоже ничего приятного об этом остроухом выродке не скажу, — разом помрачнела я. И меня нисколько не смущало, что количество тех самых остроухих в комнате превалировало: говорила я только о Велене, и мнения менять не собиралась.

— Как грубо. Он так сильно вас обидел, миледи? — с холодным интересом обратился ко мне Раолан. Я гордо вздернула подборок.

— Не единожды он пытался меня убить, не имея для этого ни причин, ни повода. Даже вопреки реальным фактам и мнению окружающих его существ. И при этом мило улыбался мне в лицо, особенно при моей подруге Ялиэль. Я не могу относиться к нему иначе.

— Но ведь Велен имеет причины ненавидеть Измененных.

— Он имеет право ненавидеть монстров. Я же еще не скатилась до того состояния, в котором и сама себя возненавидела бы, — я старалась говорить спокойно, но голос все равно звенел от злости. Раолан это заметил и спор не продолжил. А может действительно внял моим аргументам, все же монарх должен обладать незаурядным умом, чтобы властолюбивые подданные его с этого места не поперли.

— По какому поводу вы нас позвали, светлейшие? — довольно грубо, признаю, но любезное хождение вокруг да около меня весьма сильно утомляло. Теор одобрительно хмыкнул, по прежнему занимая позицию за моим левым плечом, а вот маон Мерангель недовольно нахмурился и вздохнул обреченно. Меня не переделать, знаю.

— Мы тревожимся за твою подругу, — тихо сказала Истиль, неуверенно касаясь моей руки. Я не отстранилась, только вопросительно приподняла бровь и эльфийка продолжила — Ты ведь не отсюда, как и она, вы не знакомы с легендами и пророчествами...

— Велен что-то говорил о пророчестве, — перебила я — О том, что Яльке предстоят великие дела и все такое...

Истиль и Раолан переглянулись.

— А он пересказывал вам это пророчество? — поинтересовался король.

— Даже я его не знаю, — впервые подал голос Теор, чуть нахмурившись — А я немало прожил среди вас.

И снова монархи как-то подозрительно переглянулись. Я начала нервничать. Пусть я и злилась на Яльку, но она все же просто всегда была слишком податлива, а Велен слишком хороший манипулятор и задурил девчонке мозги. Так что глупо обвинять ее в том, что со мной пытались сотворить. Вряд ли она действительно представляла, чем это все мне грозит — Велен никогда не отличался излишней откровенностью.

— Понимаешь, это пророчество...

— Пресветлая! Владыка! — раздалось из дальнего конца комнаты. Раолан недовольно обернулся и смерил Велена весьма неласковым взглядом. Ялька за спиной эльфийского аристократа заметно съежилась. Я заметила, что в мою сторону она старается не смотреть.

— Велен, почему ты здесь? — удивленно спросила Истиль. Я тихо хмыкнула — я-то догадалась, что как раз для того, чтобы не дать мне узнать про пророчество, чтобы передать потом мои знания Яле. Вот только зря он так из кожи вон лезет. Судя по влюбленным глазам эльфийки, она поверит только ему, даже если факты будут перед ее лицом. Я же для нее уже даже не подруга, а некто монстровидный и страшный, с кем Велен общаться не советовал. Проклятье...

— Я хотел показать Ялиэль портреты наших правителей. Мы как раз закончили краткий курс эльфийской истории, — вежливо отозвался аристократ. Судя по всему, ему никто не поверил, но открыто сомневаться все же не стали. Деликатно кашлянул маон Мерангель.

— Пожалуй, мы с Санной тоже пойдем в аудиторию — мне есть, что у нее спросить. Прошу прощения, ваши величества, — маг слегка поклонился и неторопливо пошел к дверям, откуда показались Велен с Ялей. Я мужественно сохраняла невозмутимое выражение лица, пока не покинула портретный зал, а уже там, за дверями, Теору пришлось поймать меня в охапку, чтобы я не повредила дорогие фрески на стенах коридора.

— Успокойся, девочка, — тихо попросил маон — К моему большому сожалению, Велен входит в Серебряный Совет, и власти у него немногим меньше, чем у правящей четы.

— Да как его вообще до власти допустили?!

— Ты ведь считаешь эльфов высокомерными двуличными эгоистами? — со смешком спросил Мерангель, продолжив движение по коридору. Справа тянулся ряд одинаковых дверей. Мы остановились у одной и маг пропустил меня в аудиторию. Тихо щелкнул запираемый замок, неприятно пахнуло магией.

— Будто бы это не так. Вы, маон, как и монархи, скорее исключение из правила.

— Это не так. Мы как раз наиболее типичные представители аур'таль. Пожалуй, наиболее близкий перевод — эльфы Атуры, лунные эльфы.

— А что, вас еще и несколько видов?

— Мой род предпочел открытые долины тенистым лесам с вековыми оррэлами. В лесу же остались леасс'таль, наши родичи, эльфы Левисс. Много веков назад мы просто выбрали разные пути. Знаешь ли ты, девочка, как появились Измененные?

— Как все демоны, вылезли с какого-нибудь другого мира?

— Отнюдь. Темные сущности обитают в этом мире с его основания, просто до определенного времени не имели выхода в нашу реальность. Да и темными их окрестили много позже. Наш род называл их дайны, пока их измерение не оказалось искажено магическим влиянием, — маон тихо вздохнул. Казалось, эта история дается ему нелегко. Я не перебивала и не торопила. Кажется, мне предстояло услышать что-то действительно важное.

— Не все представители нашего народа знают эту историю. Но ты в каком-то роде стала одной из нас. Не перебивай, Санна, ты все поймешь к концу моего рассказа. Раньше эльфы были единым народом, великим народом, с потрясающими воображение магическими способностями. Но мы так же были высокомерны и самонадеянны, так что не желали мириться с тем, что мы равны другим расам этого мира. Наши маги постоянно искали новые источники силы, но все, что могла предоставить нам наша реальность, не давало нам видимого преимущества. Пока группа архимагов не открыла Ваард, измерение дайнов.

Я буквально замерла, жадно впитывая информацию. О Ваарде я знала мало, но воспоминания койры меня не вдохновляли — темное место, где тебя преследует непрекращающийся голод и вечно царит неприятная, тревожащая тьма. Чем дольше дух, или дайн, находится в Ваарде, тем более страстным становится его желание вырваться и утолить жгущий изнутри голод. А утолить его можно только за счет жизненной энергии живых существ.

— Тогда это было достаточно светлое измерение, до краев наполненное магией. И дайны — ничто иное, как принявшая материальный облик магия. Сейчас истинных дайнов практически невозможно встретить — многие уже прожили свой жизненный цикл в ком-то из местных существ, часть еще остались, но скрываются — их сложно отличить от обычных Измененных. Их место в Ваарде заняли души существ, чьи тела они заняли, спасаясь из своего разрушенного жилища. Разрушенного магами эльфов.