Тайны семьи Вэйн

Интересно, мне послышались нежные нотки в этом сухом голосе, когда было произнесено "Глава рода Вэйн"?

В мыслях кто-то опять хихикнул, и меня... ощутимо щёлкнули по носу. Не больно, но чувствительно. Теперь я поняла, что чувствовал Северус. Кто-то вздохнул:

— Северус, бедный мальчик. Совсем запутался. Можешь передать ему, что я не настаиваю на трёх мальчиках через десять лет, но наследников своего Рода он должен обеспечить. Иначе...

Я оторопела. И как это я заговорю со строгим профессором зельеварения на такую щекотливую тему?!!

Леди Магия уже не хихикала, но смеялась во весь голос. Странно, что никто больше её не слышал.

Скосила глаза на прапрапрадедушку — тот спокойно давал указания Рите: о поисках информации про директора Хогвартса, рекомендовал начать публикацию серии статей о Мальчике-Который-Выжил в связи с тем, что ему исполняется одиннадцать лет, и ему предстоит учиться в Хогвартсе. А вместе с Гарри можно вспомнить и события Хэллоуина 81 года, поднять вопрос о предательстве, заговорить о поспешности, с которой осудили Сириуса Блэка — даже без допроса под зельем Истины. И Метка — кто-нибудь видел её у него?

Глаза у Риты возбуждённо горели, её заговорённое перо так и порхало по пергаменту. Дядя Роберт наблюдал за происходящим, откинувшись на спинку кресла. Поймав мой взгляд, он улыбнулся и подмигнул мне.

— Тот амулет, что дал тебе Глава рода, — от неожиданности я чуть не подпрыгнула, а Леди Магия продолжала: — я немного переделала его. Теперь ты сможешь говорить мысленно с любым человеком с его помощью. А уж с членами своего Рода ты уже должна общаться и без его помощи.

— Да, мисс Скитер, — неторопливо произнёс в этот момент прапрапрадедушка, — мне необходимо будет знать, если кто-то ещё будет заказывать Вам "особенные" статьи или наоборот — платить Вам, чтобы материал не увидел свет.

Рита испуганно сжалась, даже Перо порвало пергамент, предок только махнул рукой:

— Мне не интересны Ваши доходы, не забывайте только информировать меня о подобных событиях. Роберт. — Тут он перевёл взгляд на дядю, сразу же одним гибким движением поднявшегося из кресла и подхватившего журналистку под локоток. — Проводи мисс Скитер до ворот Хогвартса и убедись, что она благополучно добралась до редакции.

Молча дождался ухода обоих, потом ещё минуту прислушивался и проверял что-то заклинаниями.

— Роми, теперь о диадеме Рэйвенкло — где именно она спрятана в Хогвартсе?

Хотя он обратился ко мне мысленно, я ощутила, что замок насторожился.

— Дедушка Роберт, а это не опасно? Ведь гоблины справились только большой группой?

— Роми, так и я не собираюсь действовать в одиночку. Доберёмся до места, осмотримся и вызовем помощь. Они уже ждут — подготовили даже несколько групп. На всякий случай.

В комнату торопливо вошёл, на ходу разворачивая чуть пожелтевший пергамент, Наставник Люпин. Касаясь его своей волшебной палочкой, произнёс:

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

Я не удержалась от короткого смешка. Ремус тоже понимающе улыбнулся.

— Да, тогда эти слова были отражением нашей жизни.

— Постойте, разве эта карта не должна быть сейчас у близнецов Уизли? Они вроде нашли её в ящике в кабинете Аргуса Филча на первом году обучения в Хогвартсе. — Спохватилась я.

— А, так вот где оказался этот экземпляр Сириуса, тот был так рад окончанию седьмого курса, что сам и не помнил, где оставил Карту Мародёров.

Меня передёрнуло от этого слова, Люпин заметил и только грустно улыбнулся.

— Нас может извинить только молодость, Роми. Ах да — было сделано четыре карты. И каждый из нас держал свою у себя. Думаю, что карту Джеймса можно найти в его доме в Годриковой Лощине.

Он ещё раз проверил карту — в коридорах никого не было видно. И профессора, и наши ребята находились на занятиях. Мы отправились к Выручай-комнате.

Дойдя до гобелена с танцующими троллями, я сосредоточилась и стала ходить туда-сюда, повторяя про себя:

— Мне нужно найти место, где всё спрятано, — пройдя по коридору вдоль ровной стены в третий раз, увидела дверь. Наконец-то! Люпин потянул дверь на себя, та открылась. Мы зашли внутрь, дверь тут же захлопнулась у нас за спиной.

Мы очутились в комнате, огромной как собор. Столбы света, лившегося в высокие окна, падали на целый город всевозможных предметов, спрятанных многими и многими поколениями учеников Хогвартса. В этом городе имелись улицы и переулки, проложенные среди шатких пирамид сломанной мебели, которую сунули сюда то ли неумелые колдуны, то ли домовики, пекущиеся о красоте замка. К потолку уходили штабеля тысяч и тысяч книг, без сомнения, запрещённых, изрисованных или украденных. Здесь были крылатые рогатки и кусачие тарелки, в некоторых еще теплилась жизнь, и они робко парили над грудами другого запретного хлама. Кучи треснувших бутылок с засохшими зельями, шляпы, драгоценности, плащи; нечто, смахивающее на скорлупу драконьих яиц, закупоренные бутылки, содержимое которых всё ещё зловеще мерцало, несколько ржавых мечей и тяжёлый, заляпанный кровью топор.

— Да, а ведь я слышал что-то такое про Выручай-комнату, но не верил, — поражённо охнул Ремус.

Прапрапрадедушка только коротко кивнул, с радостным недоверием разглядывая ближайшую стопку книг.

А я обратила внимание на то, что видела и чувствовала. Ну не было у меня сейчас того ощущения опасности, которое я чувствовала, рассматривая часы — подарок гоблинов (с подвохом), и потом — когда нам показали Чашу Хаффлпафф. Не было — и всё!

Поддавшись внезапному порыву, подошла к ближайшему фрагменту стены, свободному от завалов, прикоснулась к нему раскрытой ладонью левой руки. Да! Вот оно!

Чуть прикрыв глаза — было слишком много разноцветных нитей — даже начала болеть голова, правую руку вытянула ладошкой вверх перед собой, не отрывая левую от стены: над ладонью возник огонёк. Помедлил немного, потом оторвался и взлетел, увеличиваясь в размерах.

— Вот, — прохрипела я, судорожно отрывая левую руку от стены и нащупывая ею пузырёк с Укрепляющим зельем на поясе. — Помощь гоблинов не потребуется — Хогвартс сдержит Тьму, пока мы не спрячем диадему в стазис. Он только просит — если можно — вернуть вещи Основателей факультетам, когда всё закончится.

Изумление, с которым на меня посмотрел Наставник, не помешало ему подхватить меня на руки, пока прапрапрадедушка поил меня зельями. Не только моими. Достал несколько флаконов из своего пояса, три по очереди влил в меня — брр, невероятная гадость! А ещё один выпил сам, а второй протянул Ремусу. Тот не стал отказываться.

Меня поставили на ноги, но отодвинули за мужские спины. Медленно, оглядываясь по сторонам, мы шли за летящим сверкающим шариком по одной из множества дорожек между грудами утаённых сокровищ.. А там было на что посмотреть!

За огромным чучелом тролля свернули направо, прошли мимо огромного шкафа — прапрапрадедушка только помянул связь Морганы и Мерлина, признав в нём по рунной резьбе один из парных Исчезательных шкафов, на что я ответила, что пару к нему можно найти в магазинчике у Горбина и Бэркса, вот только этот нуждается в ремонте. Потом свернули налево и вышли к большому буфету, на который, видимо, плеснули кислотой — его поверхность пошла пузырями. На ящике рядом с буфетом валялся старый пыльный обтрепанный парик и что-то вроде потускневшей старинной короны. Над ней-то и завис огонёк.

— Это она? — прошептал Ремус — как-то не хотелось тут говорить в полный голос.

Вместо ответа прапрапрадедушка медленно опустился на колени перед ящиком и начал колдовать, вытянув обе руки вперёд. Через минуту он покачнулся, Люпин резко бросился вперёд, положил свои ладони поверх ладоней предка. Тот выпрямился, ни на минуту не останавливая волшбу. Вокруг короны заискрились нити Магии, я отвела глаза — эту магию мне пока не разделить.

— Всё, — всхлипнул-вздохнул предок. — Теперь можно упаковывать. Ремус, коробочка у меня на поясе. Достань и упакуй, пока я держу.

Люпин выполнил указание, достав при этом ещё пару флаконов с Укрепляющим зельем. Упаковав хоркрукс — я сожалением проводила глазами милую вещицу, он позаботился о предке, влив теперь уже в него несколько пузырьков.

Несколько минут отдыха — и вот мы уже готовы двигаться в обратный путь.

Глава 39.

Хогвартс. Заботы и радости

(продолжение)

Но до выхода из Выручай-комнаты мы добрались не сразу. Сначала прапрапрадедушка завис перед Исчезательным шкафом, долго водил руками по воздуху, очерчивая его контуры и нащупывая Нити магии. Потом спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, возможно ли его починить. Когда я заметила, что раз уж с этим смог справиться Драко Малфой на шестом курсе, то ..., предок только кивнул и попросил меня узнать, будет ли Хогвартс возражать против выноса этого антиквариата. И узнает ли об этом директор... И как скоро.

Теперь уже я кивнула и резво поскакала к ближайшему фрагменту стены, чтобы возобновить свой диалог с замком. За мной по пятам следовал Наставник Люпин. Молча. Но в его глазах можно было увидеть, что вопросов у него много.

Общение с Хогвартсом не отняло у меня много времени, и вскоре я уже бодро двигалась в обратном направлении, торопясь передать предку, что замок не возражает против выноса шкафа. Ведь нарушение магического контура внутри него плохо влияет на магическое поле старого замка, а он и так тратил много своей магии, удерживая диадему-хоркрукс под чарами Необнаружения, чтобы её случайно не нашли дети.

И передала обиду, которую почувствовала со стороны Хогвартса, спросив о директоре. Замку нужна была помощь, а тот мало обращал внимание на нужды замка, занятый какими-то своими таинственными делами. Замку не требовалось много — он стоял на мощном Месте Силы, да и магия, которую творили в его стенах ученики и преподаватели столетиями, просто пульсировала в его стенах. Ему было необходимо немного человеческого тепла, благодарности, чтобы вновь ощущать себя нужным. Живым. Разве это так много?

Уменьшив шкаф до размеров коробочки, предок спрятал его туда же, куда перед этим положил и шкатулочку с хоркруксом. И заторопился к тому же свободному участку стены, цепко ухватив за мантию Ремуса. Там оба приложили руки к стене и громко выразили свою благодарность Хогвартсу за все годы своей учёбы, прапрапрадедушка ещё и поблагодарил за успешное пребывание в школе всех своих потомков, и — тут голос его дрогнул — за то, что здесь он познакомился со своей будущей женой. А Люпин дополнительно сказал спасибо за друзей, которых нашёл здесь. Сказал и изменился в лице, вспомнив предательство Питера. Сдержался, упомянул верных друзей — Сириуса Блэка и Джеймса Поттера, и яркий огонёк — Лили Эванс.

Стоя у них за спиной, я чувствовала теплую волну, расходящуюся от их рук по стене и по всему замку. Оглянувшись, открыла рот от изумления. Комната больше не напоминала тот склад забытых и ненужных вещей, который мы увидели, войдя в неё. Окна засверкали яркими красками — витражи в них обновились, появились недостающие фрагменты. Теперь можно было различить на них гербы факультетов, самого Хогвартса.

Нет, обломки мебели не были восстановлены, они только были убраны подальше от входа. Теперь можно было не бояться, что одежда зацепится за торчащий гвоздь. Бутыли и флаконы стояли на столах и лежали в корзинах под столами. Книги уже не громоздились неопрятными кучами, грозящими рухнуть от одного прикосновения — они лежали ровными невысокими стопками, пыль с них тоже пропала.

Я потянулась к одной из ближайших книг, раскрыла её, огорчённо вздохнула, увидев какие-то непонятные закорючки, прапрапрадедушка — наоборот, схватился за сердце, увидев на последней странице герб.

— Слизерин! Записи на серпентарго самого Салазара!

— Не может быть! — Присоединился к нему и Ремус. Он не трогал книгу, только нежно провёл пальцами по воздуху вокруг неё. Поднял восхищённые глаза. — Да в ней же нет Тьмы!!!

— Вот ещё! — Негодующе фыркнула я. — С чего бы ей тут быть?!

— А с того, что Салазара Слизерина — одного из четырёх Основателей школы Хогвартс — уже давно считают Тёмным магом, и записи на серпентарго это свидетельствуют. — Терпеливо попытался объяснить мне Ремус.

— И что владение иностранным языком теперь приравнивается к некромагии? Или другим Тёмным Искусствам?

Люпин даже немного опешил от моего вопроса. Вопросительно посмотрел на прапрапрадедушку — тот только развёл руками. Мол, выкручивайся сам, Наставник. И улыбнулся, незаметно от Люпина подмигивая мне.

А я развивала свою мысль:

— Владение серпентарго — это же просто умение говорить со змеями. В этом умении нет ещё зла. Другое дело — то, что может быть записано с его помощью — зло или добро. Не зная этого языка, мы не сможем определить, что записано в этой книге — обряд по вызову демона Бездны.— На лице Наставника отобразился ужас от этих слов, его заметно тряхнуло.

— Или это — рецепт улучшенного Антиликантропного зелья, — поддержал меня прапрапрадедушка.

Ремус не выдержал нашей совместной атаки, сдаваясь, поднял руки вверх.

А я послала предку сообщение о том, что Гарри Поттер змееуст, так что будет возможность проверить текст. Прапрапрадедушка выразительно глянул на мои руки, которые мотали невидимый клубок, задумался ненадолго, завернул бережно книгу в красивый лоскут, что лежал недалеко от нас, не стал уменьшать книгу и прятать её.

— Пора нам и на ужин. А о книгах мы ещё поговорим, — пообещал он. И я ему поверила. Страстный библиофил — он точно не забудет!

Оказавшись за пределами Выручай-комнаты, предок снова вызвал к себе наших домовиков. Дине он вручил книгу и уменьшенный Исчезательный шкаф с указанием положить всё в хрустальную полусферу, что стоит в нашей библиотеке на столе позади стеллажей с книгами. Покосившись на меня, прибавил, что там наложена дополнительная защита, так что он будет спокоен за безопасность дома, пока сам не вернётся.

Дарику было дано поручение отнести вторую коробочку — с диадемой-хоркруксом — в Гриннготтс и передать её лично достопочтенному Мастеру Элфрику.

Сами же отправились вниз в Большой Зал. Приближаясь к нему, услышали громкие крики, в которых с изумлением признали пение. Заторопились, почти влетели в зал под ритм, отбиваемый ладонями по коленям. Некоторая неровность пения окупалась искренностью и воодушевлением.

Конечно, знанья эти

Еще не всё на свете

И это очень грустно,

приходится признать.

Но было бы,

Но было бы желание,

Придут к тебе,

Придут к тебе и знания.

И в этом нам поможет

— длинная пауза-

Хогвартс милый наш!!!

В зале уже собрались почти все наши группы и преподаватели. Не хватало только самых старших детей, профессора Флитвика и Реджинальда, который сегодня был его ассистентом.

Но только мы заняли места за столом — предок рядом с Минервой МакГонагалл, Ремус — за "детским" столом, но вплотную к преподавательскому, а я — рядом с ним. Ещё и место для Реджи заняла. Так вот — стоило нам сесть, как из коридора донеслось такое же пение, вот только сопровождалось оно каким-то странным лязганьем.