Тайны семьи Вэйн

Пролог

Ночь? Темно-то как...

Или это у меня глаза ещё не открылись?

Рядом разговаривают:

— Роми, доченька, — всхлипывает женщина, — так нас напугала... И выброс сильный, и в сознание никак не приходит...

— И впрямь сильный выброс, — в мужском голосе чувствуется удовлетворение. — Теперь можно будет рассчитывать на внимание Благородных родов. Такой брачный союз дорогого стоит. Даже у Реджи за год до Хогвартса не было такого мощного всплеска стихийной магии.

— А что сразу Реджи?!!! — юноша даже пускает петуха от возмущения. Но тут слышится звук подзатыльника, и он продолжает уже более спокойно — учусь не хуже тебя, отец. С.О.В. сдал неплохо, всего три оценки были "Выше ожидаемого". Остальные — "Превосходно". В этом году подтянусь по ЗОТИ и Чарам, да и профессор Снейп не отказывает в дополнительных занятиях тем, кто стремится к успеху. Надеюсь, что смогу занять своё место в Департаменте Магического Правопорядка... Или — как и ты — буду работать в Мунго.

Мои собственные мысли идут вразброд... Какой Снейп? Какой Хогвартс?!! Фанфикоф перечитала перед сном?

Ох, боюсь, что всё не так просто... Как там меня назвали? Роми? Ау, Роми, выходи, дай с тобой пообщаться... А в ответ — тишина. Нет, я так не играю — где же плюшки в виде знаний полученного тела?! Всё самой делать надо.

Пытаюсь поднять руку к глазам и не могу удержаться от стона. Руки не слушаются, координация движений заторможена. Мой стон и пытка пошевелиться не остались без внимания.

— Нет, доченька, не двигайся, тебе пока нельзя шевелиться. — Женский голос. Мама Роми? Моя мама?

— Пить, — пробую произнести сакраментальную фразу и жду реакции. Уфф, не ошиблась. Меня слегка приподнимают, и к губам прижимается край стакана с ...

— Фу, как противно! — я пытаюсь отвернуться, но неудачно. Лекарство мне всё равно вливают в рот. Ага, ещё и палочкой помогли, сделав пасс перед моим горлом. Стоп! Какой пасс?! Я же лежу с закрытыми глазами — как я смогла увидеть движение палочкой, что сделала мать?!!!

Глаза закрыты, да, но я вижу мелькающие линии — какие-то мерцают тёплым цветом, некоторые — прерывистые, ещё имеются спутанные, как те, что приходилось мне часто распутывать, пытаясь найти конец и смотать из пасмы клубок нити, подходящий для вязания. Разноцветные эти линии так заморочили мне голову, что я даже забыла о поисках мыслей от своей предшественницы.

Лекарство всё-таки подействовало, руки уже ощутимо покалывает. Делаю ещё одну попытку протереть глаза и открыть их. Более удачно на этот раз.

Глава первая. Первое знакомство с обстановкой.

С жадностью осматриваюсь.

Ну вот — я так не играю. Сразу видно, что семья — не из Благородных, нет той роскоши, что могла бы свидетельствовать о большом достатке. Всё очень скромно. Чистенько, да, но скромно. Хоть и нахожусь в комнате этой Роми — любимой доченьки? Но что меня окружает — кровать, на которой лежу, неширокая, одеяло в клеточку — синих оттенков, в ногах постели сидят две игрушки — мишка и кукла.

Стена — тот кусок, что могу увидеть с кровати — покрыта каким-то материалом нежно-голубого цвета. Да уж — эта Роми любит синий цвет.

Рядом с кроватью — небольшой столик с несколькими флакончиками на нём. Кроме того стоит кувшин и стакан. Прямо у кровати сидит миловидная женщина, смуглая. Но не чёрная — уже хорошо. Волосы каштановые, уложены в замысловатую причёску, но несколько прядей выбились из неё, свисают на лоб. Но женщина не спешит вернуть их на место — смотрит на меня очень внимательно. В ушах покачиваются серьги с крупными камнями — рубины? Шпинель? Плохо разбираюсь в камнях..

За её спиной стоит мужчина — отец этой Роми? — а вот у него волосы светлые, не блондин, нет, русые волосы. Тщательно зачёсаны назад. Лицо круглое, нет ни усов, ни бороды. Рост пока оценить не могу, но в плечах широк, женщина по сравнению с ним выглядит хрупкой.

Из-за его плеча пытается выглянуть мальчик? Подросток? Судя по С.О.В.ам он только что закончил пятый курс, следовательно, ему около шестнадцати лет. Тот самый Реджи. Мысленно хихикаю — ну и имя. На ум приходит только Реджинальд — так и сама Роми. А полное-то имя у меня какое?

У этого Реджи цвет волос как у отца — русый, а фигура хрупкая, как у мамы. И цвет кожи — смуглый — непередаваемое ощущение! Смуглый блондин — вглядываюсь получше — с голубыми глазами. Красивый. Небось, девушки за ним бегают...

Пора прерывать неловкое молчание — успею ещё всё рассмотреть.

— Где я? Что со мной? — голос и сам по себе тихий, да ещё и хрипоты удалось подбавить. И жалобно: — Ничего не помню. — И всхлипываю.

Женщина с испугом смотрит на мужчину, но тот успокаивающе похлопывает её по плечу.

— Волноваться рано, Матильда. Коллега Сметвик оказал мне любезность, осмотрев Роми. Его рекомендации — покой, но не слишком долго. Тщательное наблюдение за Ромильдой, чтобы избежать повторных сильных выбросов. Обучать её навыкам обращения с магией.

А! Вот и полное имя прозвучало! Ромильда... Припоминаю в каноне только одну такую особу — Вэйн. Та, что подсунула Гарри Поттеру конфеты с приворотным зельем, а потом их съел Рон.

Возможно, что всё не так уж и плохо? Не такое уж это редкое имя, надеюсь.

За размышлениями упускаю момент, как матушка наседает на отца:

— Ей же только десять! Какое может быть обучение в таком возрасте?!!

— Ты же не хочешь, чтобы она выгорела и превратилась в сквиба? — парирует отец. — И да — обучение пока предварительное. Мне придётся брать её с собой на работу — там ей и дадут уроки концентрации, такие первые упражнения не требуют палочки. Полезно для неё и для дома, — улыбается он.

— Да уж, — подсоединяется и Реджи, — такой вихрь разметал комнату в один миг. Что будет, если её рассердить посильнее?

— Куда уж сильнее, — вздыхает мать. — Восстановить удалось не всё.

— А мне ту вазу не жалко, давно глаза мозолила, — возражает отец.

— Это же подарок от тётушки на свадьбу!

— Тётушка давно выжила из ума, раз подарила ту вазу нам на свадьбу! От неё так и несло страданиями.

— Родерик Вэйн! Вы невыносимы! — с этими словами женщина поднялась со стула, поцеловала меня в лоб, — Девочка моя, выздоравливай. Мама тебя любит. — И вышла из моей комнаты с гордо поднятой головой. Впечатление немного портил роскошный алый халат с золотыми драконами, которые двигались на её спине, и отвлекали внимание от её демарша.

Всё же Вэйн. Не повезло. Или наоборот? Будем выживать.

Перевела взгляд на отца, который невозмутимо уселся на место матери. Взял меня за руку, успокаивающе похлопал по ладони.

— Роми, ты ничем не больна, слабость — последствия сильного магического выброса, что случился у тебя на дне рождения.

И мне поведали историю, от которой волосы могли бы встать дыбом.

Оказывается, в тот день я провела очень много времени, выбирая для себя платье на праздник, что устроили родители в мою честь. Хоть десять лет и не магическая дата — в Хогвартс едут с одиннадцати. Но любящие родители всегда найдут возможность порадовать любимую дочку. В конце концов, зависла перед выбором из двух платьев — одеть снежно-белое или любимого тёмно-синего цвета. Выбрала тёмно-синий. И уже спустившись в гостиную и поздоровавшись с гостями, увидела... Что моя лучшая (на тот момент) подруга пришла в платье не только такого же цвета, но совпал и фасон! И даже белый воротничок — один в один. А выбрала бы белое — ничего такого бы и не случилось. Конечно, отца такие женские заморочки волновали мало. А вот результат моего отчаяния впечатлял.

Как он мне рассказывал, я вначале сильно покраснела, крепко сжала руки, была готова наброситься на Лаванду (да-да! Именно Лаванда Браун — была той самой моей лучшей подругой). Вокруг меня закрутились подарки, что лежали на маленьком столике, потом последовали и другие предметы в комнате. В следующий момент я вытянула руки вдоль тела, сильно побледнела, все предметы рухнули на пол, я же наоборот — взмыла в воздух. Невысоко, на полметра всего. Но мне хватило и этого. Так как падать и с высоты в полметра неприятно.

Тем более что головой сильно ударилась о столик, который упал минутой раньше. Так что пролежала без сознания около суток. И всё бы ничего, но такой выброс стихийной магии не был характерной особенностью семьи Вэйн, которая занимала не последнее место в Магическом Мире. Но и не первое — магия носила ровный характер. Представители семьи, как правило, брали старательностью, тщательностью выполнения движений палочкой, заучиванием наизусть заклинаний.

Отец размышлял вслух, не обращая внимания ни на меня, ни на брата, который устав стоять, присел на край моей кровати.

Кровать ощутимо накренилась, игрушки, что сидели в ногах, зашевелились. Ай! Кукла и не кукла вовсе! Это... это... Судя по всему — домовик. Всё же семья живёт в достатке. И Место Силы имеет — уже хорошо.

Увидев мою реакцию, Реджи оглянулся.

— А, Дина тебя всё время караулит. Мама даже освободила её от другой работы на время твоей болезни.

— Дина? Кто это?

— И это не помнишь? Крепко же тебя приложило. — Мальчик, пользуясь тем, что отец о чём-то задумался, торопился вывалить на меня всю информацию. — Это же Дина. Она за всеми детьми Вэйн присматривает, ещё дедушку вырастила. — С гордостью сообщил Реджи.

Тут отец оторвался от своих размышлений, взял со столика один из флакончиков и наклонился ко мне, приподнимая мою голову

— Выпей, Роми, и спи. Сон поможет тебе успокоиться и привести в порядок твою магию. — Поцеловал меня в лоб и добавил, опуская на подушку, — Мы твоя семья, девочка моя, мы поможем тебе всё вспомнить.

Мне показалось или он на самом деле выделил голосом слово "всё"?

В сон потянуло со страшной силой. И уже засыпая, вспомнила про цветные нити, что видела и с открытыми глазами тоже. Просто их заслонили впечатления от рассказа отца.

— А эти цветные нити такие красивые... — пролепетала я, уже практически закрыв глаза, но успела заметить, что отец заметно вздрогнул при этих моих словах.

Всё, дальше бороться со сном уже не было сил.

Глава 2

Вопросы, вопросы...

На следующее утро я попыталась встать, но быстро поняла, что переоценила свои силы. Даже зелья, принятые перед сном не вернули былой живости телу. Дрожали рук, общая слабость, даже с подушкой за спиной могла сидеть не более получаса.

Что ж — будем извлекать пользу и из этого состояния моего тела.

Дина хлопотала вокруг меня — помогла мне справиться с утренним туалетом, сменила мне бельё. Потом, пользуясь своей магией, притащила полный поднос вкусных пирожков, огорчилась, когда я смогла съесть только три, постоянно приговаривая, как она рада, что мисс Роми будет сильной волшебницей — недаром она (то есть я) родилась в ночь Литы, что она и не сомневалась в этом. Недаром выброс моей стихийной магии так напитал её, что у наших домовиков будет пополнение...

Что?!!! Я окончательно проснулась и потребовала от Дины разъяснений. Выслушала целую лекцию о связи сильных волшебников и присутствии в их домах домовиков.

Вкратце мне сообщили следующее — да, в семьях Благородных и Древних много домовиков, так как магия накапливается в их домах столетиями, да и ставят их обычно на местах Силы, известных ещё с древности. Если магии много — появляются дети — новые домовики. Некоторые магические семьи даже поставили свой бизнес на этом, торгуя своими домовиками, не заботясь о том, хватит ли у новых хозяев магии, чтобы поддерживать жизнь этих существ.

А такая семья, как наша, может позволить себе держать даже двух домовиков — так как место, где стоит дом, наполнено силой. Само поселение старое, Силы в нём много, даже, если и отдельные семьи не справятся, всегда можно взять немного магии у соседей — всё равно не заметят на общем уровне.

Дина появилась в нашей семье как подарок на свадьбу моего прапрапрадеда — её привела в дом молодая супруга. Сама она была не очень сильной ведьмой, поэтому её родители и постарались обеспечить своего ребёнка — подарили домик в посёлке на месте Силы и домовика — в помощь молодой хозяйке. Именно Дина наблюдала за детьми в семье — вырастила прапрадеда, прадеда, деда и моего отца. А уж на свадьбу деда опять же родственники супруги подарили молодого домовика — в помощь Дине. Семейной магии уже хватало для обеспечения их жизни. И вот — радость. Мой всплеск дал достаточно магии для малыша. Теперь я смогу взять домовика с собой, когда буду выходить замуж — это будет только моя собственность. И Дина так рада, очень рада, что может так услужить мисс Роми!

Немного ошалев от услышанного, лежала и смотрела в потолок. Спать не тянуло, хотя желудок согревала приятная тяжесть. Мысли так и скакали вокруг всего, что было вчера.

Строить планы-то можно... наполеоновские... А вот что удастся сделать?

Да уж — первое, что надо сделать — сориентироваться во времени. Если с датой чуть проще — Лита празднуется в самую короткую ночь в году — двадцать второго июня, то вот год надо постараться узнать поскорее. От этого и танцевать.

Припоминаю, что в книге Ромильда Вэйн училась курсом или двумя ниже Гарри — Тогда мне поступать в Хогвартс в 92 или 93 — через год, если мне сейчас десять лет. Год! Какой сейчас год? Как узнать?!!!

— Дина, могу я позвать Реджи к себе? — заискивающим тоном спросила я, прерывая на полуслове домовушку.

— Хозяин Родерик приказал в первую очередь позвать его, — сурово возразила Дина.

— Ну, пожалуйста, пожалуйста, — я пыталась сделать глазки как у Кота в Сапогах из Шрека. Не знаю, удалось ли — не могла взглянуть на себя со стороны.

— Мне бы у него только книжку спросить. И сразу отца позовёшь. Пока он со мной будет разговаривать — тем временем Реджи и книгу найдёт. Не хочу терять зря время — поскорее надо сильной волшебницей становиться. Как ты говорила, — попыталась я подлизаться к домовушке. — Как раз и ему пирожки твои по вкусу.

— Ладно, — смягчилась Дина. — Я позову молодого хозяина и сразу же скажу хозяину Родерику об этом. Мисс Роми должна успеть попросить свою книгу пока не придёт её отец. — и исчезла с лёгким хлопком.

Уфф. Вздохнула с облегчением. Трудно всё же разговаривать с этими магическими существами.

Хлоп! В комнате возник Реджи. Э, да он ещё в пижаме. Это я такая ранняя пташка? Или он вчера засиделся?

— Ничего подобного, — обиженно пробурчал он. — Просто устал вчера. Да и уже собирался переодеться.

Упс. Я уже вслух свои мысли излагаю? Надо-надо быть сдержанней.

— Реджи, наклонись поближе, пожалуйста. У меня к тебе две просьбы — ты знаешь в Хогвартсе девушку, которая любит, чтобы её называли по фамилии — Тонкс?

От покрасневших щёк братца можно было зажигать спичку.

— Знаю, конечно, я же тебе о ней и рассказывал. Только она закончила учёбу в этом году.

Уже лучше — вроде Тонкс закончила Хогвартс в 1991. Надо будет уточнить.

— Извини, я неправильно задала вопрос — насколько хорошо ты с ней знаком? Можешь организовать мне с ней встречу?

С братца можно было ваять статую Изумления.

-Да-да, мне очень надо с ней поговорить. Попробуй её пригласить ко мне в гости, ссылаясь именно на желание младшей и любимой сестрёнки, которой ты — как хороший старший брат — никак не можешь отказать. Заодно и сам пообщаешься, — улыбнулась я ему. — Попробуешь? А я не вспомню, как ты дёргал меня за косички.

— Да, конечно, — медленно ответил Реджи, что-то обдумывая и зависая, так что мне пришлось тряхнуть его за руку, снова возвращая внимание к своей особе.

— И ещё мне нужна книга о Гарри Поттере. Надо кое-что вспомнить. Заверни её в сегодняшнюю газету и принеси мне, пожалуйста.

Кивнув мне в знак того, что понял, брат медленно вышел из моей комнаты.

На пороге он чуть не налетел на отца.

— Вижу, что тебе уже лучше, Роми, — довольно улыбнулся отец. — Как память — что вспомнила?

— Немного, отец, но я очень стараюсь, — предельно честно ответила я. — Мне лучше вспоминается, когда я слышу что-то в разговоре. Слово за слово — и память улучшается.

— Извини, сегодня днём мы с мамой не сможем быть твоими собеседниками — меня вызывают в клинику. Там трудный случай. И помощь мамы там потребуется. Но вечером мы придём и посидим с тобой. Хорошо? Пока что раскрути на разговоры Реджи — у тебя неплохо получается. После обеда — обязательно поспать. Силы надо беречь. Я уже отдал распоряжения Дине. И при малейшем изменении состояния — сообщать мне. Ясно? — Ласковый голос, с которым отец говорил со мной в начале разговора, ощутимо похолодел, но тут же поцелуй в лоб снял появившееся было отчуждение — Девочка моя, с магией не шутят. Будь осторожна. Я ещё надеюсь увидеть твоих детей сильными волшебниками.

Я почувствовала, что краснею. Моему телу десять лет — а он уже о внуках заботится.

Вскинула глаза на отца и успела заметить его напряженный взгляд, который он тут же отвёл в сторону. И что бы это значило?

Оглядела всю фигуру отца, обратила внимание, что нити, которые я видела вчера, никуда не исчезли. Больше всего было нитей зелёного цвета, они располагались вокруг головы и верхней части туловища. На локте левой руки и кисти правой руки виднелись клубки красного цвета. Ближе к ногам зелёный цвет переходил в коричневый. Так странно.

Немного помолчав, отец повернулся и направился к двери. А волосы у него сзади стянуты в хвост. Длинные...

В районе затылка я увидела ещё клубок красного цвета. Всё страньше и страньше — вроде так приговаривала Алиса. Та, что попала в страну Чудес.

— Отец, — позвала я, — а есть зелье для улучшения памяти?

-М-м, как тебе сказать. Чтобы вспомнить — зелья не существует. Есть только для улучшения запоминания.

— Вот-вот, обрадовалась я. — Мне как раз СЕЙЧАС, — я очень постаралась выделить голосом это слово, — именно такое и нужно. Не только вспомнить, но и новое выучить. Для моей магии — полезно. Согласен?

— Да, — отец повернулся, с любопытством оглядывая меня с ног до головы. — Я и не подумал про улучшение твоей памяти, извини. Надо будет попросить маму найти для тебя детский вариант подобного зелья.

И он вышел из комнаты.

Хлоп! Появилась Дина и предала мне свёрток.

— Молодой хозяин Реджи передаёт то, что обещал. И просит передать, что уже написал письмо и отправил его. Ждёт ответа.

Будем ждать. А пока — газета...

С дрожью в руках развернула свёрток, расправила газету. Вот и число. Да, 1991 год.

Тридцать первого июля — день рождения Гарри Поттера. И Хагрид должен привести его в этот день за покупками на Диагон-аллею. Мне так много надо сделать до этого времени. Я не хочу, чтобы моя семья пострадала, если начнётся Вторая Магическая война. Целители — удобная мишень. Грустно, но факт.

А в первую очередь — необходимо освоиться со своей магией.

Глава 3

Знакомые незнакомцы — новые встречи

Я молча смотрела на Реджи, пытаясь понять разницу в цвете его нитей и нитей отца. У него было много так любимого Роми синего цвета. У отца — преобладал зелёный цвет. Чтобы это значило?

Из разговора с братом выяснилось, что отец — целитель в Мунго. На хорошем счету. Работает с самыми трудными случаями. Как сказали бы — специалист широкого профиля, но специализируется на лечении остаточных явлений после проклятий. Или неудачно сработавших заклинаний. Почему ему потребовалась помощь коллеги Сметвика? Сам не справился бы? Была же какая-то причина для вызова другого целителя.

А мама — Мастер Зелий в клинике. И работает тоже не с обычными зельями, а проверяет разные модификации, разрабатывает противоядия. Иногда — и с комплексными результатами.

Её нити я не успела хорошо рассмотреть. Не забыть сделать это вечером.

Реджи принёс мне альбомы с колдографиями и рассказывал мне о тех, кто на них изображён. Мне иногда удавалось вставить удачно замечание, которое показало бы, что память ко мне возвращается. А сама старалась запомнить побольше, соотнести изображение и характеристику, что давал брат.

Сова с положительным ответом от Тонкс вернулась через час после ухода отца — она согласилась выполнить просьбу больной сестры Реджи. Видно и её мучало любопытство — о чём я могла бы с ней разговаривать. И вот мы сидели и ждали её визита — как раз перед обедом, чтобы я могла после него отдохнуть.

И брат ждал — чуть ли не с бОльшим нетерпением. Судя по всему, он переживал первую влюблённость. Ведь Тонкс — метаморф. А это привлекает к ней внимание. Надеюсь, что брат переболеет спокойно. Всё же она старше на два года. Хоть для волшебников возраст не помеха.

Хлоп! В комнате появился домовик — не Дина, другой, Дина всё время находилась у меня в комнате — так приказал отец. Сообщил, что пришла гостья. Реджи покраснел ещё больше и рванулся к выходу — привести Тонкс ко мне в комнату.

Я ожидала девушку с любопытством. Войдя в комнату, она лишний раз подтвердила свою легендарную неуклюжесть. Подходя к моей кровати, споткнулась обо все три пуфика, что находились в разных местах комнаты. Усаживаясь в кресло рядом с кроватью, рукавом смахнула флаконы с лекарствами со столика. Не упали они только благодаря Дине. Та успела подхватить падающие склянки и вернуть на место.

Девушка была вся красная от смущения — не хуже брата. Взглянув на него, попросила...

Настойчиво так.

— Реджи, пожалуйста, оставь нас пока одних, — и улыбнулась Нимфадоре. — Нам тут надо о своём, о девичьем потолковать.

Брат вышел за дверь, не удержался и хлопнул дверью.

Я заметила, что и Тонкс изучает меня и всё, что меня окружает. Неслучайно она пошла в авроры — сразу видно, что умом её природа не обделила. А вот эта неуклюжесть. Я присмотрелась. Нити вокруг Нимфадоры напоминали — радугу. Вспыхивали то одни, то другим цветом. Чаще всего мелькал алый цвет. И тут же переходил в чёрный. Стоп! В радуге нет чёрного цвета. Я всмотрелась получше.

Тонкс попыталась что-то мне сказать, но я взмахнула рукой и девушка замолчала. Сама не понимаю, каким образом, но я вытянула кончик чёрной нити из клубка, что находился в районе головы и начала его сматывать. Благо за всю жизнь столько размотала-распутала, занимаясь рукоделием, что опыт и тут сработал. Нить тянулась сначала легко и быстро. Когда осталось заметным только маленькое пятнышко, стала путаться и пытаться вырваться ... Из рук? Но я не поднимала рук. Да, лучше сказать — из моего захвата. Хотя как мне это удалось — не понимаю.

Забрав всю черноту из пёстрого клубка нитей Тонкс, резко дёрнула на себя получившийся клубок. Мне послышался неприятный чмокающий звук. Да, мне удалось забрать всё. Но и сил ушло немерено. С трудом прохрипела только:

— Тонкс, коробку с крышкой, быстро!

Она вздрогнула, но выполнила, создав из моего платка изящную коробочку с откинутой крышкой. Я с трудом упаковала туда клубок. Небольшой, но тяжёлый. И захлопнула крышку.

— Зафиксируй крышку, — опять скомандовала я. И Нимфадора опять послушно выполнила мой приказ.

Пока я переводила дух от приложенных усилий, лицо Тонкс несколько раз меняло вид. То отрастали волосы, то менялся разрез глаз, то вдруг вырос огромный нос...

Я с любопытством наблюдала за её преображениями.

Но вот она вернула себе тот облик, в котором пришла. И посмотрела на меня.

— Что это было, мисс Вэйн? Как это можно объяснить?

— А я и не знаю, — предельно честно ответила я. — Мне просто показалось необходимым это сделать в этот момент. Вот я и сделала. И если бы я ещё знала — что именно!

— И что там в этой коробочке, что я запечатала?

— Проклятие, тёмное проклятие, — глухо отозвалась вместо меня Дина. — Молодая хозяйка увидела и сняла с уважаемой гостьи проклятие.

— ЧТО?!!! — в один голос крикнули мы обе. И посмотрели друг на друга испуганно.

— Как это — тёмное проклятие? — повторила Тонкс, — Откуда оно на мне?

— А что — неоткуда, мисс Тонкс? — Усмехнулась я. Пора брать инициативу в свои руки. Тем более, что и оправилась немного от потери сил. — Дина, дай мне Укрепляющее зелье, пожалуйста.

Пока я пила лекарство, Тонкс усиленно размышляла. Она даже в задумчивости встала и начала ходить по комнате. И вот что удивительно. Куда только подевалась её былая неуклюжесть? Она скользила по комнате, изящно огибая стоявшие предметы, ни один не шелохнулся, ничего не зацепила. Сама это заметила — остановилась. Прижав руки к груди, всхлипнула:

— Неужели это всё было проклятием?

И опять я честно ответила, что не знаю.

-Да, Дина, принеси большое зеркало, — вспомнила я. — Мисс Тонкс хочет поставить несколько опытов.

Та сначала посмотрела на меня с недоумением, потом, сообразив, решительно закивала головой.

— Да-да, хочу.

Дина принесла большую раму, поставила её около моей кровати так, чтобы и мне был виден результат. А Нимфадора начала меняться. При этом проговаривая вслух, что именно она хочет сделать.

— Удлинить волосы! Прибавить чёрные пряди! Зелёные глаза! Увеличить губы! Вернуть начальный облик! — и многое другое.

Когда дошли до полного преображения в другого человека, включая и одежду, я остановила девушку

— Довольно опытов. Что ты теперь чувствуешь при метаморфозах?

Девушка вспомнила о моём существовании, вскрикнула и упала на колени перед кроватью.

— Спасибо! Не знаю, что и как ты сделала, но это... это...— она зарыдала.

Немного успокоившись, рассказала, что её дар метаморфа был очень нестабилен, она не могла долго удерживать изменения, иногда даже эти изменения происходили спонтанно. А преобразиться в другого человека могла на очень короткое время и с большим усилием.

Сейчас же опыты, что она провела, показывали значительное изменение в её способностях.

-Да, — заметила я, — и опасности для мебели больше нет.

Мы обе рассмеялись. И почувствовали себя гораздо лучше. Не подруги пока что, но общий секрет нас неплохо объединил.

— Да, Тонкс, — спохватилась я. — Мне бы не хотелось, чтобы разговоры об этом пошли повсюду. Ты согласна?

— Дать клятву? Конечно! — она вытащила палочку и хотела поклясться, но я остановила. — Погоди. Надо правильно сформулировать, чтобы и отката не было, и тайну сохранить. Твои родители ведь сразу заметят изменения, спросят тебя — и что ты ответишь? А они имеют право знать. Они же беспокоятся за тебя.

Общими усилиями нам удалось составить клятву, которая не слишком сковывала бы нас обеих.

На прощание я спросила Нимфадору, что она знает о своём дяде Сириусе и его магическом крестнике — Гарри Поттере. Озадаченная девушка ушла. Думаю, что завтра стоит ждать визита и миссис Андромеды Тонкс, урождённой Блэк.

Но вначале — разговор с родителями вечером.

Глава 4

Трудный разговор

Тонкс ушла, а я всё размышляла.

Дина сказала, что это было тёмное проклятие. Хмм. А она-то откуда знает? И она видит такие же нити, как и я? И тёмные проклятия, и цвет магии? Всё же магия домовиков сложнее, чем у волшебников?

Опять же — эта способность видеть цвет магии — пока назову это так, раз нет точного знания. Так вот — она присуща этому телу и пробудилась при выбросе? Или это моё влияние на жизнь этой девочки? Но я-то ни разу не маг! Была, по крайней мере.

И ещё — насколько много сказать родителям? Говорить ли про моё второе Я? Умолчать? А вдруг мысли прочитают? И знание возможного развития событий — что с ним делать?

Я ведь позвала Тонкс, чтобы поговорить о Сириусе и о Гарри, да слишком уж отвлеклась на — а как это назвать — лечение? Деактивация? Я ведь руками ничего не делала, потянулась к чёрной нити на одних инстинктах. Что же это сработало?

В раздумьях я слопала обед, даже не почувствовав вкуса, что весьма огорчило Дину. Заметив это, я извинилась, отчего Дина пришла в полный восторг. Пришлось пообещать, что к ужину я отнесусь с полным вниманием, тем более что мне обещали сюрприз. Интересненько...

Выпила лекарство, что оставил отец, и быстро уснула. Как же выматывает это волшебство!

Поспала часа три — родители ещё не вернулись. Дина сказала, что они придут ко мне после ужина. Я-то питаюсь в своей комнате — как больная. А вся семья собирается на ужин в общей столовой. Удалось навести Дину на рассказ — кто же именно будет сегодня сидеть за столом. Так мне удалось немного узнать о составе семьи Ромильды — молодец я! Погладила себя по голове — мысленно. На самом деле я пока ещё не могла шевелиться, слабость тела меня пугала. От зелий становилось лучше, но не намного. Так хотелось на себя посмотреть, но боялась попросить зеркало у Дины для себя. Пока я не готова.

Так вот — о семье. Семья-то большая, но в нашем доме проживаем постоянно только мы — отец, мать, братец и я, хотя дом рассчитан на большую семью. Есть ещё старший брат отца с супругой — живут в собственном доме в магическом Лондоне — так ему удобней работать. И мой дедушка с супругой — родители братьев Вэйн. Когда-то они жили в этом доме, собирались отдать его старшему сыну, но у того до сих пор нет детей. Потому мой брат признан наследником рода Вэйн. А мы проживаем вместе с ним.

Существует обычай — в воскресенье вся семья собирается в нашем доме на ужин. Приходят и родственники со стороны матери. Чуть язык не проглотила, услышав её девичью фамилию. Бэгшот! Сразу вспомнилась древняя старуха, автор "Истории магии". Но у неё вроде детей не было! А-а, эта ветвь рода от её брата. Уфф — отлегло от сердца. Начался другой мандраж — там ведь ещё и внучатый племянник нехило засветился — Геллерт Гриндевальд — значит, там ещё и сестра была, что вышла замуж и уехала в Европу. Повезло же с родственниками, ничего не скажешь. Но это родство не афишируется. По крайней мере, Дина не упоминала о нём. А вот о мисс Бэгшот — говорила много. По её словам Батильда — весьма суровая дама, требует от сидящих за столом придерживаться этикета, не вести серьёзные разговоры. Если бы мой брат не был признан наследником, вряд ли бы она приходила к — ээ, сколько там пра? — внучатой племяннице. Но других родственников поблизости не проживало. Старший брат матери давно уехал из Годриковой Лощины в Хогсмид. Вот и прозвучало место, где мы живём. Годрикова Лощина — знаменитое место. И нашими соседями — в какой-то степени — были Поттеры. До тридцать первого октября 1981 года.

Так за разговором и размышлениями прошло время до ужина.

Теперь-то я уже тщательно пробовала всё, что подавала мне Дина. Не переставая нахваливать — было на самом деле очень вкусно. А сюрпризом оказался мой персональный тортик со дня рождения — я ведь так и не дошла до него в тот день. Дина сохранила его для меня, чтобы порадовать молодую хозяйку. И опять я подивилась магии домовиков — я не видела вокруг Дины тех цветных нитей, что находились вокруг виденных мною волшебников. Только серый туман, нет — дымка, из которой время от времени выстреливали яркие искры. Опять загадка.

Но ужин закончился. Я грустно проводила глазами Дину, которая быстро убирала оставшийся тортик, что вызвало громкий смех от двери. Не заметила, как вошли родители — конечно, я же наслаждалась тортиком и от восхищения прикрыла глаза...

Быстро открыв их, взглянула на отца и мать. И кусок торта застрял у меня в горле. По-настоящему. Отец быстро вытащил палочку и избавил меня от застрявшего куска. А я с ужасом смотрела на мать, страх на моём лице заметили и родители.

— Что? Что случилось, Роми? — в один голос спросили они. А я не могла ничего сказать — только показывала пальцем на живот матери.

— Да что случилось-то? — опять тот холод в голосе отца.

И я не могу больше молчать. С рыданиями рассказываю, что после выброса вижу какие-то цветные нити вокруг наших тел, как сегодня ко мне в гости приходила Тонкс, как я сама-не-знаю-как вытащила из неё тёмное проклятие — о котором сказала нам Дина. И коробочка с ним так и стоит на моём столике. А вот теперь вижу такое же тёмное пятно внизу живота матери. И не знаю, что делать — пятно гораздо больше, чем у Тонкс. Я боюсь, что мне не хватит сил — второй раз за день тянуть этот чёрный клубок. И оставлять так не могу, не хочу...

Мою истерику прекращает пощёчина — не так больно, но ужасно стыдно. И мама вскрикивает:

— Как можно, Родерик?!! Она же ещё совсем ребёнок!

— Гораздо полезней для неё взять себя в руки, — ровным голосом отвечает ей отец. Но я вижу, как судорожно сжимаются его руки, как дёргается его щека. Понимаю, что спокойствие это — напускное. И волнуется отец за нас обеих.

— Роми, девочка моя, — он опять ласково обращается ко мне. — А у меня ты что видишь?

И я рассказываю ему о тех красных пятнах, что видела у него. Прикрыв глаза, он медленно кивает:

— Да, локоть и кисть — переломы во время игры в квиддич, но их давно залечили, даже и не вспомнил бы, если бы не сказала. На шее — там неприятные ощущения от долгого сидения за книгами. А вот почему коричневый цвет ног? Не могу понять.

Ещё немного подумав, отец с помощью палочки начинает выводить какие-то плетения вокруг матери. Диагностические. Руки у него всё ещё дрожат. Потому он и начал с расспроса — чтобы немного успокоиться. Наверно.

— Боль есть? — спрашивает он у матери. Та отводит глаза. — Всё ясно, — вздыхает он. — Хорошо, что пока не критично. Пройдёшь завтра полное обследование в клинике, я договорюсь со всеми о сохранении тайны.

И опять обращается ко мне.

— Думал, что проведёшь в кровати три дня. Придётся ускорить твоё выздоровление. Сегодня я дам тебе более сильное лекарство. Чтобы процесс восстановления магии в тебе шёл быстрее. И завтра утром ты уже сможешь вставать. Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать. Я опять приглашу коллегу Сметвика. И...— тут он всхлипнул-вздохнул. — И отца с братом. Дела семейные решаются в семье. А коробочку я возьму с собой. Брат посмотрит у себя. Не место тёмным проклятиям в комнате маленьких девочек.

— Я уже не маленькая! — пытаюсь возразить я.

— Ты — моя маленькая, — мама нежно целует меня. И отвернувшись, пытается незаметно стереть слёзы, что текут у неё из глаз. Вокруг неё четко видны всё те же нежно-розовые нити. И чёрное пятно никуда не делось.

— Да, — подхватывает отец. — Всё можно объяснить, от дара Магии ещё никто не отказывался. А справляться с ним ты будешь учиться. Я горжусь тобой. Но пока что ты — тоже МОЯ маленькая. — И тоже ласково целует меня в лоб. И только яркие вспышки цвета в его нитях подсказывают мне, что отец не так спокоен, как пытается показать.

Глава 5

Вопросы — ответы. И новые вопросы

После вечернего зелья отключилась сразу, не успела даже поразмышлять над случившимся. Спала без сновидений, крепко. Проснулась отдохнувшей, даже пробовала двигаться. Но вмешалась Дина. Передала приказ отца: до его осмотра — не двигаться.

Опять утренний туалет с помощью домовушки. И завтрак в постели. Дина принесла самые любимые блюда Роми. Хорошо, что ничего экзотического. Тонкие блинчики с ветчиной, сметаной, вареньем. Горячее молоко — брр, с пенкой. Съела и выпила — куда же деваться?

После завтрака Дина опять привела меня в порядок. А вы сами попробуйте есть лёжа и без крошек!

Пришёл отец, поцеловал меня в лоб, пожелал мне доброго утра в ответ на моё жалобное приветствие. Всё же лежать мне уже надоело.

С помощью палочки обследовал меня. Нахмурился, дал выпить ещё два зелья, подождал ещё минут десять. Снова обследовал. Уже лучше, так как улыбнулся и приказал Дине помочь мне одеться и проводить меня в рабочий кабинет...

Не перемещая, своим ходом.

Помня о том, что Роми слишком много внимания уделяла своему внешнему виду, позволила себе немного покапризничать, выбирая платье. Но не слишком долго, чтобы не рассердить отца опозданием. В итоге на мне было чудесное нежно-голубое платье с белым кружевным воротничком, с пышной юбкой, достающей до середины икры, с пышными рукавами. Длинные каштановые — как у мамы — волосы были тщательно причёсаны Диной, заплетены в косы, перевиты такими же нежно-голубыми лентами, уложены валиками вокруг ушей.

В зеркале отразилась испуганная светлокожая девочка с круглым лицом и карими глазами. Миловидная, да. Красивая? Не могу судить — я пока не так много видела здесь. Сравнивать не с кем. Да и вырасти ещё время есть — всё может измениться. Вот только... Больше сходства с отцом, чем с матерью.

А вот Реджи лицом пошёл в маму. Такой же нежный овал, смуглый цвет кожи, голубые глаза, хрупкая фигура. Недаром мне тогда подумалось, что за ним все девочки могут бегать. Ему и впрямь приходилось очень тщательно следить за едой — несколько раз только амулет и спасал от приворотного зелья. Сам мне рассказывал вчера, пока ждали Нимфадору Тонкс. И в квиддич поэтому не играл, опасался травм, предпочитая этому спорту книги в библиотеке Хогвартса.

Как я его понимаю! Сама обожаю читать. А теперь новые знания — это то, что поможет мне справиться со свалившимися на меня напастями. Выжить самой, уберечь семью — свою семью.

Многие, читая книги о разных приключениях, размышляют, как бы они поступили, попав они... На место янки при дворе короля Артура, или на таинственный остров с капитаном Немо, повстречай пришельцев, провалившись в стихийный портал, при этом перемещаясь в иной мир. Иногда и в магический... Возможно, это представляется, как нечто захватывающее, невероятное, то, что хочется попробовать, сидя в мягком кресле в тепле и глядя за окно на стылый осенний ливень, прихлебывая из чашки обжигающий кофе.

Но мало кто задумывается, что у этой медали есть две стороны. Если бы такие мечты сбылись, это стало бы вашей жизнью — до самого конца этой самой жизни. Некоторым не хватает в их жизни приключений, они решают встряхнуться, отправляясь в далёкий поход с минимум вещей с собой, или сплавляются по крутым речным перекатам. Море адреналина! Но там всё равно известно — где-то там, далеко, есть твой дом и привычная жизнь с привычным комфортом. И всё кончится. Более-менее благополучно, но завершится Игра.

А я — я тут надолго. Насколько долго — будет зависеть только от меня, от того, кому я доверюсь, от тех, кто поможет мне. Не игра, пусть даже смертельно опасная, а жизнь — со своими проблемами и опасностями, в которой нужны друзья и союзники.

С такими мыслями я шагала по коридору вслед за Диной. Кабинет отца располагался на втором этаже, рядом с библиотекой, на которую мне указала Дина, когда мы проходили мимо. Дверь в библиотеку была открыта. Не удержавшись, заглянула внутрь. Мечта Гермионы Грейнджер! Шкафы вдоль стен, стеллажи поперёк комнаты — и книги, свитки, коробки с торчащими листами. Недалеко от входа диван и два кресла, столик с лампой, высокая стойка для работы с тяжёлыми фолиантами, которые не возьмёшь так просто и не положишь на колени.

В одном из кресел сидела мама. Волосы опять тщательно уложены в высокую причёску, платье строгое — того же цвета, что и моё, только воротничок не белый, а тёмно-синий. И украшений на ней больше, чем было, когда я очнулась. Не только серьги с крупными синими камнями, ещё и брошь с такими же камнями, скрепляющая воротничок на горле, на руках перстень с камнем и по два тоненьких светлых ободка на каждой руке. В руках кружевной платочек, уже потерявший свой элегантный вид. Переживает...

Держалась она хорошо, но на минуту бросив взгляд на меня, отвела его в сторону.

Дина поторопила меня, отец ждёт в кабинете.

Перед дверью кабинета я сделала глубокий вдох. И... открыла дверь.

С любопытством осмотрелась. Кабинет — комната, размер, которой мне было трудно оценить, так как стены скрывались в полумраке. Хоть и было только утро, но плотные шторы закрывали окна, горела только одна лампа, стоявшая на столе, за которым сидел отец. Перед столом находилась пара кресел. В одном из них сидел мужчина.

— Коллега Сметвик, — обратился к нему отец. — Вот и Ромильда. Приступайте к осмотру, пожалуйста. И ко мне: — Садись в кресло, Роми.

Целитель Сметвик проводил осмотр дольше, чем отец. И заклинания, которые он использовал. Были другими... И в его нитях было много алого цвета с золотыми искорками, которые вспыхивали при каждом новом заклинании.

Закончив, взглянул на отца.

— Что ж, коллега Вэйн, результаты более чем оптимистичны. Налицо значительное улучшение и укрупнение внутреннего ядра — особенно, если сравнивать с тем состоянием, в котором она была всего два дня назад. Наблюдается.... — и дальше посыпались термины, в которых я — увы! — уже ничего не понимала. Оставалось только переводить взгляд с целителя на отца и обратно, пока они перекидывались фразами, должными оценивать моё нынешнее состояние.

Закончив обсуждение моей скромной персоны, отец поблагодарил коллегу и попросил его пройти в библиотеку и провести осмотр Матильды, ожидающей там своей очереди.

Сам отец откинулся на спинку кресла, скрестив на груди руки, помолчал немного, вздохнул.

— Итак, дорогие родственники, — какие выводы можно сделать из услышанного и увиденного? — к кому это он обратился? Разгадка не заставила себя ждать. В кабинете стало светлее — зажглись дополнительные лампы. Вдоль стен находились диваны и кресла. И в них сидели пятеро... Маги. Сильные — нити так и клубились вокруг них. Разного цвета. Седые — практически все, кроме одного, имеющего алый цвет нитей. Он выглядел немного старше отца. Его старший брат? Тот, у кого нет своих детей, поэтому наследником считается Реджи.

Тот маг, что выглядел самым дряхлым, обладал бородой, не уступающей по длине бороде Дамблдора в фильме. Но его длинные волосы были заплетены в тугую косу, что лежала на его левом плече, открывая свету изрезанное морщинами лицо.

— Ромильда Вэйн, — неожиданно громко и чётко произнёс он. — Подойди ко мне поближе.

С дрожью в коленях я встала с кресла и подошла к старцу, который сидел позади отца. Проходя мимо отца, почувствовала, что тот сжал мою руку, подбадривая меня.

— Не бойся, дитя, не обижу своего потомка, — усмехнулся старец, видя мой испуг. Потомок? Я? Мне было известно только о дедушке — отце обоих братьев Вэйн. А кто же это такой?

Тем временем грозный старец молча смотрел мне в глаза. Страх разоблачения сковывал моё тело. Как там описывают мысленную защиту в умных книгах? Представить крепкую стену? Или спрятать определённые мысли в потайную комнату на замок, а ключик спрятать? Мои мысли метались в голове как воробьи перед дождём.

— Умница моя, — ласково сказал мне страшный старик и погладил меня по голове. И вовсе не страшный! На меня смотрел родной человек. Дедушка (пусть и со многими пра-пра). Всхлипнув, я облегчённо прижала его руку к своей щеке.

— Защита разума, хоть пока и слабая, уже построена. Теперь только практика и тренировка. Есть ещё год до поступления в Хогвартс. — А это уже он обращается ко всем остальным.

— Родерик, — персонально отцу, — старшему сыну пока ничего не говори, занимайся с ним летом, а Роми будешь учить, пока сына не будет дома. До сентября — для девочки обычные занятия: зелья, бытовые чары, много игр и прогулок с постепенным увеличением физических нагрузок. Тело должно окрепнуть, привыкнуть к большим нагрузкам. — Меня ласково погладили по плечу.

— А мама? Что с мамой? — не удержала язык за зубами я.

— Сейчас вернётся коллега Сметвик, расскажет результат осмотра. Тогда и будем решать. — Серьёзно, как взрослой, ответил старец.

— А пока ждём — расскажи о том, как ты видишь цвет магии. — Предложил брат отца — Роберт Вэйн Младший.

Пришлось рассказывать. Как очнулась и увидела, что всё вокруг имеет дополнительную окраску, но есть предметы, в которых нет дополнительного цвета. Когда рассказывала о том, какой вижу магию домовиков, маги многозначительно переглянулись. Но ничего мне не сказали. А когда рассказывала о тёмном клубке вокруг головы Тонкс, явно напряглись. Атмосфера сгустилась. Сказав, что подобное пятно я увидела и в животе матери, всхлипнула. Из глаз потекли слёзы.

Меня нежно прижали к груди, успокаивая, — а это уже другой старик, помоложе, и волосы у него короче, и борода не такая длинная. Тот первый с кресла не поднимался. Этот же встал и подошёл ко мне — чтобы успокоить маленькую девочку? Или дополнительная проверка? Паранойя бешено взвыла внутри. Стена, опять стена в мыслях!

Тут вернулся целитель Сметвик и меня пересадили в другое кресло. Рядом с ещё одним представителем семьи Вэйн, как стало до меня доходить. Дедушку я знаю. Прадедушка, прапрадедушка и прапрапрадедушка — надеюсь, что я не ошибаюсь в подсчётах. Время покажет.

Глава 6

Секреты, секреты...

Рассказ целителя Сметвика опять изобиловал непонятными мне словами.

Вначале, когда он увидел всех присутствовавших магов, приветствовал их всех с некоторой дрожью в голосе. А уж присутствие патриарха семейства Вэйн вообще вызвало у него истинное восхищение.

— Наставник Вэйн, — повторял он через предложение. — Как написано в вашей книге... — А это — как минимум три раза.

Пока старик не прервал его излияния восторга.

— Коллега Сметвик, я не Мерлин, чтобы смотреть на меня подобным образом. Ошибки у всех бывают. Не разглядел же я состояния младшей невестки. — Грустно вздохнул он.

Наставник — предок тоже Целитель? И книга — по целительству? Одна или их было несколько? Так я размышляла, благополучно пропуская сложные для меня термины мимо ушей. Результат сообщат и ладно. Углубившись в размышления, не заметила, как распрощались с целителем Сметвиком, и в комнате воцарилась тишина. Всё ждали с заметным напряжением вердикта старца.

— "Закрытое чрево", — задумчиво произнёс он. — Давненько я не слышал об этом проклятии. С тех пор, как Малфоям удалось свести его последствия к одному ребёнку, оно перестало быть неснимаемым.

— Но наложить его на уже рожавшую женщину? Смысл? Не вижу. — Перехватил нить разговора дедушка Роберт.

— Родерик, позови сюда Матильду, — распорядился старец. И обратился ко мне: — Мы все будем смотреть вместе. Не бойся говорить то, что видишь, мы будем скрыты Пологом незаметности. Мама тебя не увидит — только твоего деда и дядю.

Робко вошла мама. Вздохнула с облегчением, увидев свекра и деверя, уютно расположившихся в креслах. Они по очереди задавали ей вопросы о самочувствии, водили палочками вдоль её тела, накладывая диагностические чары.

А я смотрела на неё, разглядывала чёрное пятно, пыталась вызвать в себе то чувство, которое появилось у меня, когда я вытаскивала проклятие у Тонкс. Тут на моём плече сжалась рука пра(много раз) дедушки.

— Не торопись, дитя, пока только рассматривай и рассказывай, что видишь. Снимать будем позже, приготовившись как следует.

С нескрываемым облегчением — маму можно вылечить — я стала описывать нити, что видела вокруг матери — нежно-розовые вокруг всего тела. И только небольшое грязное пятно внизу живота. Стоп! А от него идёт грязно-жёлтая нить... Куда-то в сторону. Странно — касается дяди Роберта, уходит куда-то дальше. Произнесла это вслух, заметила, как тень набежала на лица сидевших со мной магов.

— Зависть, — буркнул один из них.

Пока ещё не знаю степень нашего родства. Называть всех дедушка? Надо уточнить позже. А то и запутаться недолго. И секреты тут развели неспроста — от Матильды скрывают своё присутствие, а от Сметвика — нет. Сметвик — был учеником пра-пра-дедушки — поэтому ему больше доверено?

Тут почувствовала легкое жжение в пальцах. Обратила внимание, что руки сами собой поднимаются и протягиваются,... нет, не к тёмному пятну у матери, а к ярко-алой нити вокруг дяди. И нет, мне не хочется её сматывать, я разделяю её на волокна, слыша удивлённые возгласы двух младших магов. И резкий возглас старшего:

— Не мешать! Следить за её состоянием, но не останавливать!

Эти два волокна тянутся к моим рукам. Разделив их, отпускаю одно, которое возвращается к дяде Роберту, а второе — второе я медленно наматываю вокруг своей руки.

Медленно, с напряжением, нить упирается, но не рвётся. Но на руке ничего не видно, нить впитывается в мою кожу, не оставляя внешних следов. Я продолжаю говорить, комментируя происходящее. Прапрадед крепко держит меня за плечи, от его рук по всему телу разливается тепло, лёгкость движений изумительная. Я ещё ни разу себя не чувствовала так хорошо! Всё! Алая нить, взятая мною, полностью впиталась в кожу.

— Что ты чувствуешь, Ромильда? — глаза старца требовательно смотрят на меня. А я — я чувствую в себе способность выкинуть его взгляд из своих мыслей. Что и делаю спустя мгновение.

-Ой! — Прижимаю руку ко рту. — Я не хотела, — всхлипываю.

Предок со стоном откинулся в кресле, но взмахом руки остановил магов, бросившихся к нему с расспросами.

— Позже, всё позже, — простонал он. — Укрепляющее, быстро! И Роми — тоже!

Отдышавшись, он некоторое время молча смотрел на дедушку Роберта, пока тот не закончил разговор с мамой и не попросил отца проводить её в спальню — отдохнуть до обеда. А потом раздать распоряжения о подготовке малого семейного ужина. Малого — то есть только дядя и отец с супругами, остальные маги.

Когда отец вернулся, и Полог незаметности был снят, я с удивлением заметила, что вижу нити этого заклинания. Но я ведь ничего не видела, когда его только наложили!

Недоумение моё рассеяли слова прапрапрадедушки:

— Родерик, Леди Магия щедро одарила твою дочь, — с пафосом произнёс он. И сам рассмеялся первым. — На самом деле, всех её талантов пока не видно, но уже то, что она может разделять чужую магию и перенимать её на себя, удивительно.

И обращаясь ко мне, добавил:

— Роми, все мы сильные Маги Разума, хоть это и не афишируем. Роберт среди нас самый сильный в этом виде магии — поэтому и работает в Отделе Тайн. Осматривая тебя утром, я заметил защиту разума у тебя, хоть и слабую. Порадовался. А вот после твоего эксперимента с той алой нитью Роберта вижу у тебя вполне профессиональную защиту. Не только не пустившую меня, но и отбросившую прочь из твоего разума. Как раз подобную силу можно наблюдать у Роберта Младшего.

Эта новость вызвала перешёптывания у прочих.

— Э-э, не у Реджинальда? — слабым голосом спросил отец. И его вопрос словно прорвал плотину.

— Как же так?

— Не у сына?

— Да ещё и не у старшего в Роду..

— Такого не было!

— Довольно! — хлопнул ладонью по подлокотнику кресла старец. — Не нам спорить с Леди Магией! Надо с благодарностью принять её Дары. Принять и понять, как можно использовать их на благо Рода. Не забывайте историю нашего Рода.

Другие маги только закивали, соглашаясь.

— Историю Рода? — жалобно переспросила я.

— Да, Роми. Всё не так просто. Тебе придётся многому научиться за этот год. До сих пор передача дара проходила в семнадцать лет, старшему сыну. У твоего дяди детей нет, так что мы думали о твоём старшем брате. Но наша Леди решила иначе.

— Реджи? Он теперь на меня рассердится... — простонала я.

— Нельзя рассердиться за то, чего он так и не узнает. — Сурово возразил старец. — Он просто примет наследие, как старший в роду. Он не должен ничего узнать от тебя о твоих способностях. Ведь Леди — выбрала тебя. Не знаю — почему, она ещё ни разу не объясняла свои дары.

— Да и до сих пор в семье не было двух сыновей, — улыбнулся дядя Роберт. — Рождался сын, которому и переходило наследство. Ещё были девочки, которые уходили в другие семьи. Мы наблюдаем за их потомками, но ни разу у их потомков не были замечены признаки появления нашего дара видеть нити магии.

— Да, — подхватил дедушка Роберт, — Роми, ты первая в Роду жен.. , — он запнулся, но быстро исправился, — девочка, которая получила этот Дар.

Я переводила взгляд с одного говорившего на другого. Всё услышанное просто не укладывалось у меня в голове. Вот влипла! Мало того, что попала в тело десятилетней девочки, для которой впереди вторая война магов. Так ещё и Дар этот! Надо его осваивать — а я-то ничего не знаю о Чарах.

Наконец отец обратил внимание на мой ошалевший вид — столько новой информации на мою больную голову. Нежно прижав меня к своей груди, потрепал кончик моей косички, обратился к остальным:

— Совсем уж запугали мою маленькую девочку.

Услышав такое, я тут же взвилась:

— Папа, я не маленькая!!!

— Слава Мерлину — снова огонёк в глазах, — улыбнулся отец. А, так это он меня нарочно назвал, что бы в чувство привести.

— Столько нового, — отозвалась я. И зевнула.

-Да уж — хороши взрослые! Ребёнка замучили. А она только с постели встала после выброса — забыли?

— Да, виноваты. Слишком обрадовались, — пряча глаза, согласился старец. — До ужина — в постель, отдыхать. Родерик, не забудь про Укрепляющие зелья. Да и жене не повредит.

— Дедушка Роберт, — обратилась я к деду, но отозвались сразу все.

— Что?

— Не смущайте ребёнка, — приструнил их прапрапрадедушка и ко мне: — Все мужчины в нашей семье носят имя Роберт, только твой отец, как второй сын получил имя Родерик. А твой брат — имя Реджинальд, потому что, когда он родился, ещё была надежда на детей у твоего дяди Роберта.

— Да — и потому у каждого из нас есть второе имя, которое часто используется, чтобы нас не путали.

— Хотя в последнее время мы все вместе на людях не показываемся — не к чему это, понимаешь, девочка моя? — строго сверкнул глазами предок.

— Д-да. Кажется. — Пролепетала я.

— Долгожители среди магов — не такая уж и редкость. Но лучше избегать зависти тех, чьи родственники рано умерли. Да и среди маглов не стоит светиться. Потому-то вы проживаете в Годриковой Лощине, а все остальные уже переехали в Хогсмид. Там место, недоступное маглам.

— Так что ты хотела сказать? — вспомнил о моём обращении дедушка.

— Отец говорил о зелье, улучшающем память. А теперь я и не знаю, можно ли мне такое пить. — Растерянно проговорила я.

— Не только можно, но и нужно. Раз Матильда пока занята, его тебе сварит бабушка Элеонора. — Улыбнулся дедушка, — тебе так много надо будет запоминать теперь.

И мне опять стало страшно.

— Но-но! — возразил старец. — Не лишайте ребёнка детства. Сами-то в семнадцать лет принимали Дар — успели наиграться. — И ко мне, — но учиться придётся, Роми. С Леди Магией не шутят. Она может и отобрать свой дар. — И печально так задумался.

— Возвращайся к себе в комнату, Роми, Дина тебя проводит. И в постель. Обедать — полусидя, потом лежать до ужина. И зелья, что я передам, не забывай принимать. — Распорядился отец.

— А почитать можно? — с надеждой спросила я.

— Только что-нибудь нетрудное. Сегодня ещё рано нагружать мозг. — Вмешался прапрапрадедушка, ненадолго выйдя из раздумий.

И я ушла. Прислушалась под дверью — в кабинете отца разгорелся нешуточный спор. Судя по повышенным тонам, обсуждали что-то очень важное. Но Дина не дала мне долго стоять под дверью.

— Хозяин велел в свою комнату. — И всё тут. Не свернуть. Да я и не пыталась.

Глава 7

Дела семейные

Придя в свою комнату, присела за столик, на котором Дина накрыла для меня обед. На столе было много вкусного — так что пришлось выбирать. Золотистый куриный бульон в большой чаше, с нежными булочками, потом мясо в душистом соусе — уже нарезанное на кусочки, чтобы мне не трудиться, гарниром — молодая картошка с зелёным горошком, на сладкое — вишнёвое желе и вишнёвый же сок.

Неторопливо принялась за еду, попутно окидывая взглядом комнату. Утром в спешке не слишком рассматривала свои апартаменты, да и лёжа в постели вчера не всё смогла разглядеть. Вот сейчас и отыгрывалась.

Как уже говорила — стены затянуты тканью нежно-голубого цвета. Но в разных местах комнаты цвет меняется — то насыщенного синего цвета, то бледнеет до серо-голубого, так что можно заметить букеты тёмно-синих цветов, разбросанных в причудливом порядке. Возле кровати — маленький столик и кресло, а у противоположной стены тумба массивного стола — на нём укреплено большое зеркало, но может служить и для письма, поскольку рядом — открытая полка с книгами и журналами, да и к нему прикреплена доска, позволяющая устанавливать наклон, чтобы было удобнее писать.

С другой стороны от кровати — большой шкаф со стеклянными дверками. За дверцами видны фигурки — куклы? Игрушки? В дверце торчит ключ — шкаф закрыт — почему?

Рядом с этим шкафом дверца, практически сливающаяся с обивкой стен. Это гардеробная — с ней я уже познакомилась сегодня утром. Теперь могу понять истерику Роми в день рождения. Выбирать среди стольких нарядов — неблагодарное занятие. Да ещё и выбрать такой наряд, в котором придёт лучшая подруга. Теперь уже бывшая. Вот и хорошо — у меня будет меньше возможностей проколоться. Всё же лучшие подруги должны неплохо знать друг друга. Тем более, что она старше Роми на год, идёт в Хогвартс в этом году — так что увидимся только некоторое время спустя. А за это время многое может измениться. Мне пообещали усиление физических нагрузок, да и занятия с книгами никто не отменял. Так что поживём — увидим.

Хотела подойти к шкафу и разглядеть фигурки, но после еды потянуло в сон — лекарство подействовало. А я и не сопротивлялась. Дина быстро всё приготовила — раскрыла постель, положила пижаму на откинутое одеяло. Я прогулялась в туалетную комнату — есть у меня и такая, а то очищающие заклинания вещь полезная, но неестественная. Небольшая ванна с многочисленными флакончиками. Раковина с зеркалом над ним и разными гребешками и щётками. Всё покрыто плиткой опять же оттенков синего цвета, но с дельфинами. Хмм — мне эти животные тоже всегда нравились. Так что не всё потеряно.

Найдутся и другие схожие черты — мне будет легче привыкнуть к образу Роми.

Спала опять часа три — проснулась сама. Сон отлично привёл меня в порядок, но Дина не разрешила вставать — ссылалась на приказ Старого Хозяина. Уважение в её голосе убедило меня не спорить лишний раз. Но запрета на посещения не было, и я вытребовала к себе братика. Тот был только рад — общение со мной избавляло его от некоторых занятий, что ему не нравились, но были обязательны. А тут такой удобный повод избежать их. Хотя бы сегодня.

Болтали о разном, Реджи мне признался, что пытается сделать новое заклинание. Но пока не хватает умений, но он будет стараться ещё больше. И всё получится. Как у нашего предка — Основателя Рода Вэйн. И пусть наш Род — не Древний и не Благородный. Чистокровными мы считаемся уже пять поколений, так что и для Благородного рода хорошая партия.

Постепенно я подвела разговор к сегодняшнему семейному ужину, а от него к разговору о дяде и его жене, о дедушке и бабушке. И о том, насколько хорошо Реджинальд знаком с другими членами семьи Вэйн.

Поразмыслив немного, от услышанного пришла в тихий ужас... Тётушка — урождённая Принц — вышла замуж за дядю сразу как закончила Хогвартс. Ведьма она не слишком сильная, брали её за силу Рода — и ей надо было бы родить двух сыновей, чтобы продолжить и род Вэйн, и род Принц. Но до сих пор у неё нет детей. У нашего-то рода наследник имеется, а вот род Принц так и закончится вместе с леди Дарриной — там какая-то смутная история с другими потомками, Реджи не знает точно. Хоть ей всего 40 лет — так что может ещё иметь детей. Но тогда Реджи перестанет быть Наследником. Но он и не огорчится — ему интереснее работать с книгами.

Я слушала и грустила. Мне было жаль Реджи. Мало того, что я заняло тело его младшей сестры, которую он нежно любил и был готов опекать и заботиться обо мне, как настоящий старший брат, так я ещё и оставляю его без родового Дара.

Вдруг так защемило сердце, что я даже прижала руки к груди, чтобы сдержать болезненный стон. Отведя правую руку от груди, заметила, что за ней тянется алая нить. Та самая, что я разделила с дядей Робертом. А что, если попробовать? Я опять разъединила нить на два волокна и стала отматывать одно из них — только не на руку, а в маленький клубочек, стараясь сделать движения пальцами незаметными для Реджи. Когда закончила — попросила брата наклониться ко мне, прервав его рассказ на полуслове. Когда он наклонился, левой рукой притянула его поближе, чтобы поцеловать в щёчку, введя его в неописуемое смущение. А тем временем сделала какой-то неведомый мне пас правой рукой с алым клубочком в ней. И тот растворился в синих нитях, окружающих Реджинальда, придав нескольким из них красноватый отлив. Краем глаза успела заметить вытаращенные глаза Дины, услышала крик отца от двери:

— Нет! Не сейчас!

А мне было так хорошо. На этот раз я не теряла сознание, но поплыла основательно — всё было как в тумане. Я чувствовала нежный аромат неизвестных мне духов, неизвестный мне голос ласково произнёс рядом со мной:

— Молодец, девочка. Я в тебе не ошиблась. Истинная Вэйн — всё для семьи.— И лёгкое прикосновение горячих сухих губ к моему лбу.

И всё кончилось. Мир снова заиграл яркими красками. Отец резко потребовал от Реджинальда подождать за дверью моей комнаты. Немного напрягся, глаза затуманились. И в комнате появились все те маги, с которыми я уже виделась сегодня в кабинете отца. Встревоженно галдя, они обступили отца. Тот бросил им несколько коротких фраз, которые я не поняла. И все дружно уставились на меня. Предок немного нервно опустился в кресло рядом с кроватью, остальные встали за его спиной.

— Это правда? — обратился ко мне прапрапрадедушка.

— Что именно? — прикинулась я ничего не понимающей.

— Здесь была сама Леди...— с восторгом в голосе произнёс старик. — Я чувствую аромат её духов. Я не могу их забыть с тех самых пор... — и грустно вздохнул.

Я честно ответила, что и сама ничего не поняла. Подробно описала мои чувства к Реджи во время разговора и то, что сделала. Мой рассказ вызвал настоящий экстаз среди родственников. А уж когда я рассказала о поцелуе и о тех словах, что мне послышались, глаза магов вообще можно было сравнить с глазами Дины.

Вспомнив о ней, огляделась, нашла её стоящей на коленях с другой стороны кровати. Одной ручкой она крепко сжимало покрывало, другую придерживала свой маленький, но кругленький животик.

-Ой! — закричала я. — Что с Диной?!!!

Внимание переключилось с меня на Дину. Маги некоторое время таращились на неё с недоумением, пока дедушка Роберт не сообразил первым:

— Да у вас в семье пополнение! — со смешком произнёс он, разрядив обстановку. — Такого ещё никогда никто не видел. И впрямь здесь побывала леди Магия. Поздравляю!

— Но ей надо помочь — она же не может сейчас перемещаться, — резонно заметил старец.

И пока другие маги хлопотали вокруг Дины, закрыв её от меня своими спинами, заговорил со мной.

— Роми, ты ещё не умеешь управлять своим Даром как следует, а уже сделала за сегодняшний день две невероятные вещи. — Казалось, что он просто размышляет вслух, но при этом его глаза были устремлены прямо на меня. И в них явно читался укор. — Разделила Дар со своим дядей Робертом и тут же снова поделила его на двоих, отдав часть брату. Это же невероятная способность, которую придётся скрывать от других магов. Иначе тебя могу заставить делать то же самое с другими людьми, а силы твои не безграничны. Ты можешь перегореть и стать сквибом, так и не выполнив того, для чего Леди Магия и передала тебе такой невероятный дар.

Я прониклась и тут же спросила, смотрели ли они брата, видна ли у него защита разума.

— Опять ты торопишься, Роми, — улыбнулся мне старец. — Не успели пока. Сейчас закончат с вашей домовушкой и позовут его в комнату. Ты сказала, что он пытается работать над созданием нового заклинания? — уточнил он и задумался. Вздохнул. — Всё ж он способный мальчик. Рад за него.

Громкие голоса с той стороны кровати привлекли наше внимание. Больше всего говорил дядя Роберт.

— Невероятно! Влияние магии на домовиков! Такая удача! Я использую этот факт в своей книге!

— Не забывайся, Роберт, — холодный голос предка остудил общее возбуждение, но дядя не утратил запала.

— Разумеется, я не дам всех подробностей, но связать пополнение домовиков со стихийным выбросом племянницы — вполне реально, так ведь? — с надеждой в голосе спросил он.

Немного подумав, старец согласно наклонил голову.

— Да, а кто же там появился — мальчик или девочка? — осведомился он, с улыбкой глядя на меня. Я ёрзала на кровати и вытягивала шею, пытаясь понять, что именно там происходит с Диной.

— Удивительно, но это и мальчик, и девочка. Двое. — Огорошил нас дедушка Роберт.

— Ага! — завопила я. — Теперь свой домовик будет не только у меня, но и у Реджи!

Все рассмеялись, глядя на мой восторг. Но это был не обидный смех. Добродушный, такой семейный, что я всхлипнула от счастья.

— А ему разрешат брать домовика с собой в Хогвартс?

— Роми, — с укоризной произнёс отец, — им тоже надо вырасти — они же только появились на свет. Им тоже надо многому научиться. Вот через год и посмотрим.

Дину с детьми отправили с другим домовиком. Вызвали и осмотрели Реджинальда, так как я вцепилась в предка, желая знать результат своих действий. Признали мой опыт удачным. И категорически запретили мне дальнейшие эксперименты без разрешения хотя бы одного члена семьи. Чем старше — тем лучше. Только под присмотром.

Я надулась — только почувствовала себя великой волшебницей, а тут такой облом. Хоть я и чувствовала правоту подобного запрета — прошло только два дня после дня рождения, когда всё и произошло, временами накатывала слабость, а всё же было обидно.

Со всеми этими заботами не заметили, как подошло время ужина.

Глава 8

Семейный ужин с неожиданным результатом

Ещё когда болтала с Реджи, договорилась с ним, что он проводит меня в столовую, так как я задумала небольшую шалость. Долго уговаривать братца не пришлось. Он проникся идеей и даже показал мне несколько вариантов. А я и не спорила — выбрали лучшее.

Теперь же дело за малым — одеться. Дина-то помочь не сможет. Да я и не собиралась её тревожить. Платье выбрала ещё утром — то самое белое, которое не надела на день рождения. Только добавила к нему розовый кружевной воротничок, розовый пояс, розовые туфельки с белыми розами на них и розовые перчатки. Такой ангелочек получился.

Волосы уложить в причёску сама не смогла бы — помогла мама. Для такого случая её специально переместил наш второй домовик, я же, пользуясь случаем, попросила его передать брату, чтобы ждал меня у дверей моей комнаты, как и договаривались. Сама мама уже была полностью одета. Одобрила мой выбор, поправила пояс, заколола воротничок старинной брошкой, что принесла с собой. Расчесала и уложила волосы — чтобы ни прядки не выбивалось. Накинула на голову мне розовую кружевную мантилью. Оценила результат, всхлипнула, но сдержалась.

— Роми, девочка моя, Выросла-то как. Скоро и невестой станешь — упорхнёшь в чужой дом.

Эмм, меня — что, уже и сговорили? За кого же? Видно этот вопрос чётко отразился на моём лице, так как мама развеселилась.

— Нет, Роми, не пугайся так. — Она и про слёзы свои забыла, объясняя мне. — В семье Вэйн не устраивают помолвки детей заранее. Иначе сговорят кого, а подросток в школе влюбится, клятву магическую тогда — или нарушать, или мучиться. И то, и другое одинаково тяжело. Поэтому детям дают возможность выбора. Но этот выбор должен быть одобрен главой Рода. Жаль, что это не спасает от разочарований. — И снова тень набежала на её лицо.

Желая отвлечь её, быстро подскочила к ней, обняла, затормошила. Поцеловала в щёку, чуть не растрепала свою и её причёски — вовремя остановилась.

Поторопила маму отправиться в столовую. Сама же пообещала подойти вслед за ней.

Как и обещал, Реджинальд ожидал меня за дверью комнаты — и костюм на нём гармонировал с моим платьем. Нет, не белый, всё же это формально мой праздник — не отмеченный три дня назад день рождения. Нет, на нём был бежевый костюм — очень светлый. С отделкой кружевом, но не розовым, а золотистым. Но оба костюма были сделаны в одном стиле и мы образовывали элегантную пару.

Улыбнувшись, Реджи протянул мне белую розу, которую я зажала в левой руке, сам же предложил мне опереться на его левую руку. Что я и сделала, высоко задрав голову, и улыбаясь ему в ответ. Так с улыбками мы и прошествовали — иначе и не назвать — в столовую. Теперь я буду знать дорогу туда — не заплутаю. Для этого и задумала такой выход, а Реджи только немного дополнил шалость.

Прежде чем входить, осторожно заглянули — все ли собрались. Да, все уже сидят за столом — ждут только нас.

Распахнув дверь, Реджи громко произнёс:

— Ромильда и Реджинальд Вэйн! — ему удалось не хихикнуть, мы оба постарались принять серьёзный вид.

Все, сидящие за столом, в недоумении оглянулись, наблюдая за нашем торжественным шествием. А Реджи подвёл меня к моему месту, отодвинул стул, поцеловал мне ручку, подождал, пока я сяду, поблагодарив его кивком головы. Сам сел на соседнее место. Я положила розу рядом со своей тарелкой, медленно обвела глазами семью Вэйн, тщательно сдерживая улыбку.

Первым не выдержал отец, громко расхохотался и похлопал. За ним заулыбались и прочие родственники, оценив нашу шутку.

— Да, узнаю нашу выдумщицу, — утирая слёзы, выступившие от смеха на глазах, простонал дедушка Роберт. Ему вторили одобрительные голоса других родственников.

Все сидели за круглым столом, расположившись следующим образом. Отец и мама по левую руку от отца. Напротив родителей сидел дедушка Роберт с бабушкой Элеонорой. Реджинальд устроился по правую руку от отца, а справа от брата было моё место. Дядя Роберт тоже занял место справа от своего отца, слева от дяди сидела тётя Даррина. Около меня разместился старец, а между мамой и тётей сидели ещё двое родственников, моложе предка, но старше дедушки. Других женщин не было.

Дружно все повеселились моей проказе — вот только супруга дяди не улыбалась — так и сидела с поджатыми губами. И... вокруг неё так и пылали жёлтые нити, перевитые чёрными жгутами. И чёрного было больше всего внизу её фигуры. А от неё отходила толстая жёлтая нить — прямо на маму, сливаясь с тем пятном, что я видела у неё. Видно, я изменилась в лице, так как прапрапрадедушка, сидящий справа от меня, предостерегающе сжал мою руку.

— Не всё сразу, Роми, — он сказал это так тихо, что я еле услышала. И не поверила своим ушам — он тоже видит? Или что-то ещё?

Не сразу — так не сразу. И я стала наслаждаться ужином — в мою честь. Наслаждение не было испорчено какими-либо непонятными приборами для еды — всё было узнаваемо, спокойно ими пользовалась. Но для себя заметила, что надо бы поподробнее выучить. Самой-то раньше и не требовалось. А вот тут пригодится.

Уже заканчивался десерт — опять мой любимый шоколадный тортик, видно вкусы мои и Роми совпадали. Начались неспешные тихие разговоры между соседями.

— Даррина Вэйн, — неожиданно громко позвал старец, обращаясь к тёте. — Когда же ты порадуешь Род Вэйн наследником?

Так и полыхнуло злобой ему в ответ.

Словно не заметив, предок продолжил:

— Ещё немного и будет поздно даже для нашего Рода, не только для Рода Принц. — И помолчав, добавил, добивая. — Прекратится ещё один Благородный Род — ведь ты последняя. Или всё же...

Договорить он не успел. Даррина завизжала бешеным голосом:

— Нет!!! Ничего тому полукровке не достанется. Пусть я и бездетна, но он мне наследовать не будет! Не отдам ему славу Рода! — она выла и билась в судорогах. Нити всё больше полыхали чёрным.

Я тронула руку прапрапрадедушки:

— Она это о ком? Что за полукровка? — прошептала, мало надеясь на разъяснения. Но неожиданно старец ответил, блеснув глазами:

— Сын Эйлин Принц, её старшей кузины. Та должна была наследовать Силу Рода, но вышла замуж за магла. И её изгнали из Рода. Даррина родилась последней — поздний ребёнок. И довольно слабая ведьма. Но других родственников не осталось — она Хранительница Дара, должна была передать его своему второму сыну. Но его нет. И не будет.

— А тот сын — он ничего не может получить? — любопытство так и дёргало меня за язык.

— Ты же сама слышишь, что она не хочет отдавать добровольно, — усмехнулся прапрапрадедушка, повернувшись всем корпусом ко мне и подчёркивая голосом слово "добровольно"

— Угу, — я задумалась. И внимательно посмотрела на бесновавшуюся женщину напротив.

Вот оно! На уровне груди, но не слева, где сердце, а по центру и немного справа — небольшое пятно, отличающееся цветом от тех нитей, что преобладали вокруг Даррины.

— Дедушка Роберт, — прошептала я очень тихо. — Я смогу.

— Не сомневался, дитя моё, что ты найдёшь выход, — довольно улыбнулся предок. — После поцелуя Леди мы способны на многое. Что ты предлагаешь?

— Нуу, — протянула я задумчиво, — всё зависит от того, хотим ли мы разделить этот Дар между Реджи и вторым претендентом? Или сберечь его целиком?

— Ты и так можешь? — его удивлённый взгляд скользнул по мне и вспыхнул радостью. — Да! Я рано усомнился! Ты сможешь!

— Тогда возникает другой вопрос — забирать магию совсем — и Даррина превратится в сквиба? А вдруг она ещё сможет родить?

— Нет, — отрезал старец. — Я как Глава Рода инициирую развод за покушения на супругу одного из Рода. Тем более — за покушение на мать Наследника на тот момент.

-А что будет раньше — развод или лишение Магии? — мы продолжали шептаться, и это вызывало всё больше недоумённых взглядов от родственников. Предок задумался. Даррина, заметив, что на неё не смотрят, попыталась встать из-за стола. Но не смогла пошевелиться.

— В моём доме никто не может сделать ни шагу без моего разрешения! — прорычал предок. Судя по недоумённым взглядам, что бросали на него мама и бабушка Элеонора, до сих пор они не были в курсе, какие родственные связи складываются у всех, сидящих за столом.

Основатель Рода Вэйн поднялся, вокруг него сгустились нити магии. Нет, не было тьмы, просто вокруг ощутимо похолодало, стало покалывать в кончиках пальцев. И что удивительно — в кончиках ушей.

— Даррина Вэйн отправляется в гостевую комнату, закрытую для всех, только домовик будет приносить ей простую пищу.

— Никто из вас, — он обратился к остальным, — не сможет рассказать кому-либо о том, что здесь произошло, или о том, что произойдёт с Дарриной, без моего разрешения. Да будет так! — Глухой громовой раскат сопроводил его слова. А всех, кто сидел за столом, обвили нити, блеснули на миг, став видимыми, и снова исчезли.

— Роберт Вэйн, — обратился к дедушке, — необходимо связаться с профессором Северусом Снейпом и пригласить его встретиться с нами по важному вопросу в эту субботу. За эти дни нам надо будет связаться с гоблинами банка Гринготтс, уточнить особенности Ритуала, будет ли от них представитель, предоставят ли они свой зал для Ритуалов. Это было бы предпочтительней. Их магия древнее.

— Родерик, — а это уже к отцу, — займёшься подготовкой детей.

Мы с Реджи переглянулись. Я мысленно взвыла — накликала на свою голову. Да и у брата лицо не светилось от радости. Но он опомнился раньше меня, подобрался. И прижав руку к сердцу, наклонил голову в знак согласия и почтения. Я постаралась скопировать его жест.

— Вот-вот, — добродушно усмехнулся предок, снова превращаясь в доброго старца. — Это я и имел в виду. Они быстро учатся. — И все, кроме Даррины, дружно рассмеялись. Она пыталась что-то возражать, но ей быстро закрыли рот "Силенцио".

Ужин закончился. Весьма неожиданно.

Глава 9

Новый день — новые хлопоты

После ужина до своей комнаты добралась сама — дорогу запомнила хорошо, это я удачно придумала. Но ложиться спать было ещё рано. Решила посмотреть на полке с книгами — нет ли чего интересного — для меня, не для Роми. Очень бы пригодилась книга "Пособие для начинающей ведьмы" или "50 заклинаний, необходимых для ведения хозяйства". Ещё бы найти тут подробные рецепты для неопытного зельевара. Не могу похвастаться такими талантами — ведь до сих пор обучали Роми, а не меня. Единственная надежда на зелье Памяти и на повторение вещей, уже изученных девочкой. Якобы для освежения в памяти, а на самом деле для нового запоминания.

Не нашла ничего подходящего, книг там было немного — пара десятков лёгкого чтива, да журналы, предназначенные для юных ведьмочек. Придётся просить какие-нибудь записи у брата. Или уговорить сводить меня в книжную лавку — всё под тем же предлогом воспоминаний. Но и журналы пригодятся — скоро встречаться с подружками-сверстницами. Хоть будет о чём поговорить.

Так, перелистывая журналы, и провела время до сна. Взяла себе на заметку некоторые фасоны, что провозглашались супермодными в этом сезоне. Роми до сих пор поддерживала статус модницы — придётся пока соответствовать. Если не удастся постепенно уйти в сторону.

Перед сном опять же выпила зелья, принесённые не домовиком, а отцом лично. Особо отметил он зелья в хрустальных флаконах:

— Это тебе для улучшения памяти. Примешь сейчас, а во время сна то, что сегодня узнала, уложится в памяти — усвоится лучше. Мама сама сделала по особому рецепту, что дал прадед, — с гордостью произнёс он. — И проснувшись — тоже примешь. Уже для того, чтобы лучше воспринимать услышанное и сделанное завтра. И так будем делать неделю. Потом прадед обещал тебе устроить экзамен. — Сурово пообещал отец.

И глядя на испуганную меня:

— Не бойся раньше времени, Роми. Только по тому материалу, что будешь повторять в эти дни. Постепенно всё уложится в голове, как и прежде. — И потрепал меня по голове.

Потом наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Спи спокойно, девочка моя. Мама сегодня не может к тебе прийти, она принимает особые зелья для укрепления тела и души, что прописал ей прадед. Я передам ей от тебя пожелание спокойной ночи.

Я обняла отца за шею, прижалась щекой к его щеке, всхлипнула:

— Так много навалилось... — зевнула. Начали действовать зелья.

Меня опять поцеловали и уложили на подушку, я ещё ощутила, как отцовские руки поправляют на мне лёгкое покрывало, что использовалось в эти жаркие летние ночи вместо одеяла, а вот ухода отца из комнаты уже не видела. Крепкое зелье этот Сон без сновидений!

Как ни странно, но проснулась сама — сработали внутренние часы? Перестроилась на новый режим?

Чувствовала себя на удивление очень хорошо — не было той противной слабости, с которой просыпалась в предыдущие дни, и голова не кружилась, когда я резко попробовала встать.

С радостью увидела хлопотавшую в гардеробной Дину — тут же накинулась на неё с расспросами о детях, чем привела её в неописуемый восторг.

— Молодая Хозяйка спрашивает о детях! Дарик не поверит! — Дарик, так зовут второго эльфа, помоложе? Вот так и узнаю много нового.

— Дина, а как детей назвали? — опять я что-то не так спросила, судя по недоумённому взгляду, что бросила на меня Дина..

— Они получат имена через месяц, когда немного подрастут и начнут учиться, как правильно служить молодым хозяевам. Тогда и дадите им имена — по своему вкусу.

-А-а, так я не знала такие подробности. Раньше ведь детей у тебя не было — откуда же мне знать? — вроде эта отмазка подействовала. Дина виновато опустила ушки, став похожей на спаниеля, вставшего на задние лапки.

— Да, Молодая Хозяйка. — А теперь уже виноватой почувствовала себя я. Тоже мне — рабовладелица новоявленная.

Соединёнными усилиями привели меня в надлежащий вид — умывалась я сама, а причесала меня Дина, она же выложила мне три платья на выбор. Мне осталось только одеться. Мне захотелось посмотреть, как я выгляжу в платье другого цвета. Поэтому выбрала светло-коричневое платье, без кружева, но с вышивкой золотом по подолу широкой юбки и на рукавах. Вышивка была и на груди, но уже красная с золотом — сложный геометрический орнамент. Вспомнила при этом гриффиндорские цвета — алый с золотом, тряхнула головой — придётся привыкать.

Полюбовалась на своё отражение, в голову пришла мысль осмотреть себя на предмет нитей. Какие они у меня? Сосредоточилась, ибо сегодня я уже не видела сплошного потока нитей, только когда присматривалась. Хорошо, а то раньше от многоцветия голова начинала болеть. Или это она болела от слабости, что была вызвана стихийным выбросом? Да ещё и я сама никак не могла угомониться — то Тонкс избавляю от проклятия, то разделяю магию с дядей, а потом и с братом.

А сегодня с утра ещё ничего не делала. Таак, а у меня и не видно разноцветья — только ослепительно белый цвет. Ан нет, вот белая нить разделяется на множество разноцветных, а они потом соединяются с другими цветными, переплетаются и становятся единой белой нитью. Напоминает то, что я видела у Тонкс. Что — и я могу быть метаморфом?

Всё же нет — у неё нити были просто разноцветными — радужными, чисто белого цвета не помню. А, вот и небольшая нить алого цвета. Странно, что она не смешивается с остальными. Надо рассказать об этом прапрапрадедушке.

Лёгок на помине. Выйдя из гардеробной, обнаружила предка уютно расположившимся в кресле у кровати. Рядом на столике — ваза с фруктами и высокий бокал с напитком алого цвета. Присела в лёгком полупоклоне, приветствуя старшего родственника, в ответ он только махнул бокалом в сторону, там был накрыт завтрак для меня.

— Садись, Роми, — вздохнул.— Не будем терять время зря. Так много надо сделать до визита миссис Тонкс.

— Сегодня?! — у меня глаза полезли на лоб. Хоть я ожидала её прихода ещё вчера, но за утренними и вечерними происшествиями забыла, что надеялась на её визит, так как желала и с ней пообщаться. Хоть и изгнали её из Рода, но знания-то остались. Но я совсем забыла сообщить об этом родственникам. Теперь вот придётся заранее обговорить темы для разговора. А может, это и к лучшему. Не мне тягаться в интригах с взрослыми. Весовая категория не та. Пока что.

-Да, — Он с силой потёр ладонью лицо, сбрасывая усталый вид, как маску. И на мой вопросительный взгляд:

— Да, устал — пришлось много работать ночью. Ритуал, сопутствующие детали.

И продолжал, улыбаясь:

-Даже хорошо, что она пришла. Рвалась ещё вчера с тобой встретиться. Немудрено — после того, что ты с Тонкс сотворила... — хмыкнул. — Любая мать придёт в неистовство на радостях. Тем более что она урождённая Блэк. А это никаким Отлучением от Рода не сотрёшь.

И став строже лицом:

— Сама понимаешь, что встречи наедине не будет. Ты теперь — наше главное сокровище. Вероятно, что придётся менять тему разговора по ходу встречи. А обсуждать — не будет времени. Поэтому, пока ты не овладела полностью Магией Разума и её видом — передачей мысли, придётся использовать семейный артефакт. — И с гордостью: — Один из первых, что я когда-то сделал. Потом переработал, разумеется. Радиус действия небольшой, но нам много и не надо. Сейчас проведём привязку на тебя. После завтрака спустишься в библиотеку, и мы поработаем вместе — немного потренируемся в мыслепередаче. У нас есть час времени до визита миссис Тонкс. Вместе с дочерью.

Я молчала и только кивала, машинально уничтожая завтрак.

Предок поднялся, уже на пороге моей комнаты обернулся и добавил:

— Не забудь выпить лекарства, Роми. И в первую очередь — зелье Памяти. Хорошо, что ты сегодня надела строгое платье — способствует работе мыслей в нужном направлении, формирует определённый образ, — улыбнулся и вышел из комнаты.

Я тряхнула головой, приводя мысли в относительный порядок. И что вот это сейчас было?

Я же хотела рассказать ему о цвете нитей, а вместо этого только завтракала и слушала его монолог. Да, Мастер Разума, ничего не скажешь. Попробую не забыть сообщить ему о своём открытии во время практики с амулетом.

И надо как-то подвести его к мысли затронуть тему Сириуса Блэка в разговоре с Андромедой Тонкс, урождённой Блэк.

Если он вернётся, сможет вернуть сестру обратно в Род. И влияние на Гарри Поттера, общения с которым он был лишён все эти годы, сможет оказать. Да и возможные консультации тёмного мага из столь Древнего и Благородного Рода дорогого стоят.

Вздохнув, подняла глаза на Дину.

— Спасибо, всё было очень вкусно, — поблагодарила её. — Ты слышала, меня ждут в библиотеке. Но я не хотела бы туда перемещаться. Проводи меня, пожалуйста, коридором, мне необходимо начинать тренировать своё тело, — и грустно добавила. — Но я всё ещё боюсь, что снова накатит слабость. Потому мне нужна твоя помощь.

Дина радостно захлопотала вокруг меня, убирая со стола, оправляя моё платье.

Я набралась мужества и вышла за дверь.

Глава 10

Откровенность за откровенность

Вышла за дверь и направилась за Диной в библиотеку. Конечно, вчера я уже проходила мимо неё, когда шла в кабинет отца, но тогда я ещё чувствовала себя немного одурманенной — от зелий, слабости. Сегодня же я старалась на полную мощность задействовать выпитые Зелья Памяти. Старательно запоминала повороты, особенности комнат на третьем и втором этажах.

Как я поняла, именно на третьем этаже находились личные комнаты всех членов семьи Вэйн и комнаты близких родственников, что могли навестить дом с ночёвкой. На втором этаже — кабинет отца, библиотека, гостевые комнаты для возможных гостей семьи. На первом были расположены гостиная, смежная с ней столовая, зал для танцев. Ниже в подвале располагались залы для тренировок, отработки заклинаний, для зельеварения. Они были спрятаны лучше всего и даже скрыты под маглоотталкивающими Чарами, так как дом находился всё же в поселении, где в него попасть могли и маглы.

С удивлением заметила, что моя комната находится в одной стороне от лестницы на второй этаж, а комнаты родителей и Реджинальда — по другую сторону. Поразмыслив немного, пришла к выводу, что это связано с тем, что я — как дочь — имею временный статус. Выйду замуж и уйду в дом мужа. А Реджи — наследует родителям. Когда-нибудь их покои станут его.

Так за размышлениями не заметила, как подошла к дверям библиотеки. Но дорога чётко отпечаталась в моей памяти. Перед дверью специально проверила. Закрыла глаза и попробовала вспомнить, что видела на стенах, какие цветы стояли в вазочке, какой светильник над той или иной дверью. Всё так и стояло перед глазами. Полезная всё же вещь — эти Зелья!

Отпустила Дину, пожелав здоровья её малышам, получила радостную улыбку. Глубоко вздохнула и вошла в библиотеку. Легко присела, стараясь держать спину ровно, подошла к прапрапрадедушке за поцелуем. Тот только улыбнулся, но чмокнул меня в щёчку.

— Вот этот амулет, предназначенный для создания мыслеречи с тем, кто не владеет магией Разума. — Он грустно вздохнул и продолжил. — Я изготовил его для своей милой Беллы, она была довольно слабой ведьмой. Я мог читать её мысли, а вот она не могла общаться со мной. Тогда я и разработал специально для неё. — Он ласково погладил подвеску, снова вздохнул, положил её в чашу, что стояла перед ним на столике.

— Протяни левую руку, дитя, — и, взяв меня за руку, точным ударом проткнул мне большой палец на левой руке. Кинжал был острым — я практически не почувствовала боли. Капелька моей крови упала в чашу — на амулет. Предок зашептал какие-то слова. Я их плохо слышала, не понимала. Но вот запомнила сразу. И внимательно наблюдала за нитями, что окутывали всю фигуру старца. Удивительная мощь чувствовалась в них. Мощь и Сила, но не злоба — её не было.

— Вот и всё, — с удовлетворением произнёс старец. — Теперь ты сама должна накинуть цепочку себе на шею, зацепив за замочек пораненным пальцем — для закрепления связи. Всё, что зависело от меня, я уже сделал.

Надо так надо. Я так и сделала.

Ничего не почувствовала. С недоумением поглядела на предка, он весело улыбался.

— И вовсе не смешно, — надулась я.

— А ты отойди к зеркалу, посмотри, как на тебе сидит. Полюбуйся на себя.

Пока смотрела, не переставала бурчать себе под нос:

— И вот зачем надо было палец мне прокалывать? Всё равно ничего не вышло.

Поправила амулет на шее, спустила его за воротник платья и замерла. Мне послышалось?

Резко повернулась к старцу. Тот демонстративно закрыл рот рукой, а я снова ... услышала его голос. Не ушами, в мыслях!

— Вот теперь мы можем говорить в любой ситуации с тобой, Роми. Надо только чётко представлять себе, с кем ты хочешь поговорить — в данном случае со мной, так что каждый раз обращайся ко мне — дедушка Роберт. И я отзовусь. Другого не будет. Научишься управлять своим Даром — сможешь говорить уже с любым из нас. Но пока — только так. — И продолжал: — Скоро придёт миссис Тонкс с дочерью. Ей очень хочется знать о проклятии. С ней буду говорить я. И только время от времени обращаться к тебе. Предварительно дав указания, что говорить и как. Если же ты захочешь сказать что-то ещё — сначала передай это мне. А я решу — в какой форме следует это сказать.

И всё это молча, не отнимая руки ото рта.

— Эмм, дедушка Роберт, — потянулась я к нему мысленно, он с одобрением кивнул головой. — А зачем тогда я нужна для беседы?

— Во-первых, миссис Тонкс интересно поговорить именно с тобой, Роми. Я же буду присутствовать на правах старшего родственника.

— А во-вторых? — Молчание. И тут же исправилась — А во-вторых что, дедушка Роберт?

— Во-вторых, Роми, честно ответь мне — что ты хочешь? — и, глядя на моё удивление, не убирая руку ото рта, — Роми, ты получаешь Дар Рода в десять лет — не в семнадцать, как все мы. Такое возможно. На всё воля нашей Леди. Ты видишь цветные нити — нити нашей магии — и это дар Леди Магии. Это возможно — у нас в семье у каждого — свои особенности. Сама Леди Магия удостаивает тебя поцелуем, выделяя среди прочих. Это большая честь. Пока только я получил от неё поцелуй, когда создавал Родовой Камень. Она назвала тебя истинной Вэйн — и я принимаю тебя как своего потомка, никакая проверка крови не скажет иного. Но...

Он тяжело посмотрел мне в глаза.

— Ты, Роми, не та капризная и легкомысленная девочка, что праздновала свой день рождения двадцать второго июня. Ты сильно переменилась. Надо сказать в лучшую сторону. Любой только гордился бы такой Наследницей. И я, Роми, буду гордиться...

Если ты поделишься со мной своим — нет, не секретом, — отмахнулся он. — Мне необходимо знать, Роми, что ты планируешь делать? Мне это необходимо знать, чтобы я мог помочь тебе, Роми. Верь мне, девочка моя. Откровенность за откровенность — смотри, Роми — это моя жизнь.

Короткий всплеск магии вокруг старца, от его головы в мою сторону протягивается золотая нить, касается меня.

И я тону в образах и картинах, что волной нахлынули на меня.

Вот маленький мальчик в короткой рубашонке лет трёх на вид отпихивает такого же мальчика от корыта, где лежат объедки. С другой стороны к этому корыту тянутся ещё двое детей. Слышится звук удара и крик:

— Прочь, дармоеды, это для свиней, не для вас, подкидыши!

Картинка сменяется, этот же мальчик уже в штанах, больше его размеров на пять, босиком идёт по пыльной дороге. Приходит в большой город. Я чувствую, что ему страшно, что он голоден, устал, но никто не даёт ему еды — грубо отталкивают в сторону. Присев на порожек, он откидывается на стенку дома. И тут же получает удар по ногам:

— Пошёл прочь, бездельник!

Долго бродит он по каким-то уж совсем мрачным закоулкам, пока не падает совсем разбитым на землю. Тут-то его и находит утром полицейский. Поскольку ребёнок ничего не может о себе рассказать, кроме имени — Боб — и фамилии — Вэйн, его отправляют в работный дом. А это — совсем не райское место.

Мальчика спасает только милое детское личико — потому его и передали местному "учителю". Не тому, кто даёт знания, как в школе, а тому, кто натаскивает малолеток в воровстве, мошенничестве, попрошайничестве. За милое личико давали больше, чем другим. Те злились и били малыша. А дети постарше только смеялись. Подрос — и его перевели на кражи — был довольно маленьким для своего возраста, мог проникнуть в любую щель. И потом открыть дверь взрослым бандитам. Ему это не нравилось, но выбора не было. На его счастье местный священник-пропойца ухитрился научить мальчика чтению и письму — этим он стал выгодно отличаться от других таких же детишек, так как стал разбираться в ценности тех или иных книг, что приносили с краж другие.

Он не выглядел на свои одиннадцать лет, когда начал замечать неприятные взгляды в свою сторону. Детям на улице многое известно — с дурной стороны, там взрослеют рано. Так и он смог догадаться, что его собираются продать сутенёрам — за ту же миловидность, что приносила денежку в детстве. Так и сгинул бы, если бы не пришёл в тот притон, где он обретался — не по своей воле, чужой человек. Настоящий джентльмен по виду — даже странно было, как это добрался до них невредимым.

Он-то и открыл мальчику секрет — существует мир волшебников. И Боб — один из них. Нет, он и раньше замечал за собой некоторые особенности. Никто не мог лучше него уболтать собеседника, раскрутить сверстника на заключение пари, отвлечь разговором от получения того или иного наказания. Относил свои успехи на хорошо подвешенный язык. Но нет — он владел, оказывается, очень редким даром — внушать другим людям свои мысли. Хоть пока и не умел этим пользоваться. Но теперь он сможет отправиться в школу волшебников — Хогвартс. Там его научат и другим волшебным вещам.

Мальчик поверил не сразу — пришедший за ним показал чудесные картинки одним взмахом палочки, отбросил подкрадывающихся к ним бандитов, несколько раз повторил неизвестное слово — обливиэйт — прижал к себе мальчика, хоть тот и был в грязных лохмотьях. И переместился с ним куда-то в сельскую местность. Дома там стояли добротные — не похожие на тот, в котором он рос первые годы своей жизни.

Боб, нет теперь Роберт — он поклялся себе, что теперь никто не назовёт его Боб-Проныра, или Боб-Ловкач. Только Роберт Вэйн. И ещё поклялся, что тот человек, что пожалел его и не оставил в том притоне, как того требовали правила, всегда будет неприкосновенен для него. И магия в первый раз отозвалась на его клятвы. Что удивило и того человека — его звали Гектор Дагворт-Грейнджер, декан факультета Рэйвенкло в школе Хогвартс и преподаватель зельеварения в той же школе.

Профессор Дагворт-Грейнджер приютил мальчика до начала занятий в своём доме, дал ему прочитать некоторые книги — по силам мальчику-маглорождённому. На распределении Шляпа отправила его именно на Рэйвенкло, ибо Роберт дал клятву ещё в том, что никогда не вернётся в тот мир, который причинил ему столько боли в детстве, приложит все усилия, но станет лучшим в учёбе, чтобы достичь вершин магической науки...

В первый же год Роберт подружился практически со всеми студентами всех факультетов — Дар помогал ему быть душой любого общества, а стремление к знаниям отвлекало его от возможных шалостей, столь обычных в детском возрасте. Да и не мог этот мальчик с ангельским личиком и длинными локонами шутить и играть, как другие дети. Стоило только посмотреть в его глаза, видевшие так много грязи в жизни — смотревшему становилось страшно. Но мальчик не ожесточился сердцем. Уже к Рождеству его пригласили в гости пятеро из сокурсников. И не только с Рэйвенкло — был среди них и мальчик со Слизерина. Тот, что стал лучшим другом, а потом и поспособствовал жениться на своей сестре, подарил этот дом в Годриковой Лощине и домовушку Дину на свадьбу. Хоть вся семья и была против этого брака — Изабеллу Блэк даже выжгли с родового гобелена за любовь к маглорождённому. Но это было позже.

Дружба с Финеасом дала Роберту доступ к библиотеке рода Блэк, не ко всем книгам, но и того, что было, хватило, чтобы он понял: маглорождённый не сможет достичь большого успеха, если он не войдёт в какую-нибудь Древнюю или Благородную семью. Это категорически не устраивало Роберта. И он нашёл в книгах другой путь — как носитель Чистой крови основал свой собственный Род — ведь все Рода когда-то кто-то основывал. Почему бы и не ему сделать такое? Его стремление основать свой Род было подкреплено и благословением от Леди Магии на его семнадцатилетие — так же как и меня, она поцеловала его в лоб, сказав: — Истинный Вэйн.

Поэтому он и принял меня как своего потомка, у нас с ним одна судьба — сделать Род Вэйн сильнее и крепче. Вынырнув из потока картин прошлого, обнаружила, что сижу, уткнувшись лицом в рукав старца. Дедушка Роберт нежно придерживал меня за плечи и вытирал платком слёзы, градом катившиеся у меня из глаз. Чувства любви, нежности окутывали меня как покрывалом. Последний раз всхлипнув, я вскинула на него глаза.

— Откровенность за откровенность? Пожалуй. — И отпустила всё, что я знала о семи книгах канона, в его мысли.

Выжить, опираясь на такую семью, будет легче, если у нас будет полное доверие.

Глава 11

Откровения и открытия

Поделившись информацией, я откинулась на спинку кресла и вздохнула с облегчением. Теперь я понимаю, почему предок использовал мыслеречь — её ведь невозможно перехватить. Особенно, если она носит направленный характер — как меня и научили. Разговоры ещё можно услышать, особенно магическим способом, а вот Магия Разума менее известна этому миру. Если верить моему прапрапрадедушке, а не верить ему у меня не было причин. Пока что.

Разумеется, я не стала отправлять полную версию событий — слишком много ненужных сейчас подробностей оставила за кадром. Только основное: Гарри Поттер, Мальчик-который-Выжил, жизнь у маглов, учёба в Хогвартсе — первый курс: друзья — Рон и Гермиона, тролль, Квиррелл, одержимый духом Волдеморта, Философский камень, второй курс — визит и козни Добби, дневник-хоркрукс, подкинутый Лордом Люциусом , василиск, третий курс — побег Сириуса Блэка из Азкабана, дементоры вокруг Хогвартса, Ремус Люпин-оборотень, разоблачение Петтигрю, четвёртый курс — Турнир трёх Волшебников, Барти Крауч в образа Аластора Грюма, возрождение Волдеморта (тут я не удержалась и скинула его образ из фильма), гибель Седрика Диггори, пятый курс — травля Гарри Поттера, неверие в возрождение Тёмного Лорда в Министерстве, инспектор Долорес Амбридж, гибель Сириуса Блэка в Отделе Тайн, шестой курс — известие о Томасе Марволо Риддле и его хоркруксах, гибель Дамблдора, седьмой курс — нападения Пожирателей Смерти на маглов и магов, гибель Аластора Грюма, скитания в лесах, плен, Гринготтс, уничтожение хоркруксов, гибель Северуса Снейпа и его воспоминания, финальная битва за Хогвартс.

На первый взгляд можно решить, что всё заняло много времени. Нет на всё — принятие информации от предка, осмысление её, передача ответного пакета — ушло не больше пяти минут, если судить по старинным часам в виде замка, что стояли в библиотеке. Дольше времени заняла настройка амулета на меня, А сам разговор прошёл очень быстро.

Я наблюдала за прапрапрадедушкой. Его лицо менялось на глазах — выглядевший раньше весьма моложавым, он старел прямо на глазах. Теперь ему уже можно было дать и всю сотню лет. Хоть ему и было больше, раз он современник того самого Финеаса Найджелуса Блэка, которого считали самым неудобным директором Хогвартса. Стоп, тогда он был знаком и с нынешним директором Хогвартса? Надо всё хорошо обдумать.

Хорошо, что теперь есть с кем разделить ответственность. К той девочке десяти лет, которой я сейчас выглядела, не каждый волшебник прислушается, а от опытного мага — могут и выслушать информацию. Да и связями я по этой же причине не могу обладать. А связи — необходимая вещь в любом мире, даже у волшебников.

— Это — возможный вариант событий, дедушка Роберт, — воспользовалась я мыслеречью, как только заметила, что старец опять резко изменился. Что значит опытный маг — был потрясён информацией так, что потерял наведённый внешний вид. Но тут снова вернул себе образ старого, но весьма ещё крепкого мага. И только вскинул на меня взгляд, требуя продолжения. — Что я хочу, дедушка Роберт? По максимуму — не допустить Второй магической войны — магов и так мало, чтобы вести междоусобицы, сражаясь за мнимые ценности.

— Да, Роми, — всё так же мысленно обратился ко мне старец, — Нас, — выделил он голосом, — на самом деле немного. Думаю, что и Леди Магия хотела бы усиления своих сторонников, а не уничтожения. При этом всё же необходимо соблюсти Статут Секретности, а это всё труднее, учитывая развитие магловского мира.

— Сейчас, дедушка Роберт, придёт миссис Тонкс. Она отлучена от Рода Блэк, а это ослабляет Род. Вернуть её и Нимфадору в Род может лишь Глава Рода. А его сейчас нет. Главный претендент — Сириус Блэк — находится в Азкабане. При этом его осудили без допроса под Веритасерумом. Но именно миссис Тонкс могла бы начать процедуру повторного суда с возможным оправданием мистера Блэка, особенно если бы к ней присоединилась и вторая сестра — леди Нарцисса Малфой, урождённая Блэк. А, дедушка Роберт?

Старец не ответил мне, погрузившись в раздумья. Я не стала приставать к нему с расспросами, чтобы не отвлекать. Подтянула к себе журнал, что лежал на столе, и начала его листать. Хоть у меня и чесались руки посмотреть те книги, что стояли на полках, в шкафах и на стеллажах. Но я сдерживала своё любопытство — ещё не хватало влететь в какое-нибудь охранное заклинание. Всё же я пока не ощущала себя частью семьи Вэйн.

— Роми, девочка моя, — наконец-то заговорил предок — опять же мыслеречью. — Сама понимаешь, что я просто раздавлен твоим сообщением. Особенно тем, что может ожидать всех нас в недалёком будущем. Но, Роми, — тут он оживился и с улыбкой погладил меня по голове, — уже то, что ты здесь, меняет возможное будущее. Твои знания о некоторых вещах, — тут его ощутимо передёрнуло, — могут помочь нам — тем, кто обладает необходимыми знаниями, исправить ситуацию в нужную для магического мира сторону. Разумеется, круг магов, посвящённых в твою тайну, будет невелик. Для всех ты по-прежнему будешь Ромильда Изабелла Вэйн, чистокровная волшебница с хорошей родословной, сильный стихийный выброс на твой день рождения оказал влияние на твою память, и тебе теперь приходится учить всё заново. Но тот же выброс показал и твою Силу, так что возникает перспектива заключения выгодного брака.

Видно на моём лице отразилось моё отношение к такому положению вещей, потому что предок расхохотался и ласково похлопал меня по руке.

— Нет, Роми, это не совсем то, о чём ты могла подумать. Сама перспектива заключения выгодного брака — это законное основание для оживления вокруг Дома Вэйн, личных бесед и переговоров с разными людьми. Да и под предлогом обсуждения брака для Реджинальда — ведь у него тоже теперь изменятся магические Силы, после твоей-то помощи, — можно вести переговоры с теми, у кого нет сыновей. Так что всё будет выглядеть вполне рационально.

Немного помолчал и продолжил мысленно.

— И ты права, Роми, надо начинать кампанию за пересмотр дела Сириуса Блэка, переговорив сегодня с миссис Тонкс, потом с Леди и Лордом Малфой. Но решение этой проблемы можно и отложить — необходимо ведь поймать этого Петтигрю — так что — позже. Прежде Сириуса Блэка необходимо решить вопрос с мистером Северусом Снейпом. Если ты, Роми, сможешь передать ему Дар семьи Принц, и он сможет пройти проверку у гоблинов на принадлежность к семье, его признают Наследником, а потом и Лордом Принц. Что может усилить наши позиции, а может и ослабить. Всё будет зависеть от того, на чью сторону встанет новый Лорд Принц.

— Дедушка Роберт, мистер Северус Снейп уже потерял всё в Первой магической войне, сейчас ему терять нечего — так что он может занять любую сторону, даже специально искать смерти. А вот Лорд Принц, обретя наследие предков, став выгодной партией в магическом мире, вот он может очень многое потерять, если опять начнутся беспорядки. Кто-то припомнит ему, что он полукровка, кто-то — его принадлежность к Пожирателям Смерти. А он, став Лордом Принцем, должен будет принять на себя ответственность за Род, что не способствует поискам смерти. Да и Леди Магия может и ему мозги вправить.

— Резонно, Роми, ты это точно заметила, молодец, — похвалил меня предок.

Тут с хлопком появился Дарик — наш второй эльф — и сообщил, что прибыли трое: мистер и миссис Тонкс с дочерью.

— Не ожидал, что и Тед придёт, — задумчиво произнёс вслух старец и распорядился: — Дарик, проводи их в гостиную. Роми, ты поможешь мне добраться туда.

На мой недоумённый взгляд прапрапрадедушка только подмигнул мне, рывком поднимая себя из кресла на ноги. И тут же ощутимо ухватив меня за плечо, сгорбился и постарел.

— Ну, предок, ну и артист, дедушка Роберт, — подумала я. А в ответ мне пришло:

— На том стоим, моя дорогая Роми, я всё же Боб-Ловкач. Хоть уже более ста лет не вспоминаю о нём. — И чмокнул меня в щёчку.

— Да, — вспомнила я вслух, — хотела бы поискать себе в библиотеке книги для подготовки к Хогвартсу. Что мне можно брать?

— А, обратись к Реджи — ему не помешает повторить всё с самого начала. Обучая тебя, лучше подготовится к учёбе. То, что доступно ему, можно читать и тебе.

Так вдвоём мы и направились на первый этаж в гостиную. Пользуясь случаем, смотрела по сторонам, запоминая дорогу и просто восхищаясь обстановкой.

— Да, Роми, — сжал моё плечо старец, — твои родители и Реджинальд пока не должны ничего знать. Я сам сообщу тем моим потомкам, кому потребуется, всю информацию. Пока вся мыслесвязь будет проходить через меня. А уж я ставить в известность всех остальных.

— Хорошо, дедушка Роберт, вам лучше знать — опыта больше, — улыбнулась я.

Так, разговаривая мысленно, мы спустились по широкой лестнице и подошли к дверям гостиной.

Глава 12

Союзы и союзники

В гостиной в креслах сидели трое — уже известная мне Нимфадора Тонкс и ещё двое. По всему — её родители — кто же ещё? Мистер Тонкс — крепкий мужчина со светлыми волосами, чуть выше жены и дочери — они все встали, приветствуя прапрапрадедушку.

— Наставник Вэйн, — у Теда Тонкса перехватило горло. — Польщён, что Вы почтили своим присутствием...

— Разумеется, Тед, должен же быть с девочкой кто-то из старших. А раз её родители сейчас на работе — там опять какой-то трудный случай, — пришлось мне присмотреть за правнучкой. — И старец улыбнулся мне.

Всё так же опираясь на моё плечо, он прошёл к креслу, сел сам и пригласил присутствующих располагаться удобнее. Мне же досталось место рядом с предком на небольшом пуфике, не в кресле, спиной к нему. Но в любой момент я могла спрятать лицо в его мантии.

— Итак, — старец прервал неловкое молчание первым. — Судя по всему, Вы уже разобрались с тем, что Ваша дочь носила на себе Тёмное проклятие? Которое и удалось снять Ромильде Вэйн — совершенно случайно. Девочка пока ещё не осознала свой Дар после стихийного выброса. Вы смогли выяснить источник проклятия? Или хотя бы причины его наложения?

В ответ только отрицательное покачивание головой. А я, разглядывая мистера и миссис Тонкс, вдруг заметила, что у них есть нити, окрашенные одинаково — в тот же радужный цвет, что присутствовал в нитях у младшей Тонкс. Только у неё эти нити занимали больше места, чем у каждого из родителей. И у миссис Тонкс нитей было меньше, чем у её мужа. Поделилась своим открытием со старцем — по мыслеречи, разумеется.

— Интересный факт, — он задумчиво потёр подбородок. — Миссис Тонкс, вспомните традиции Вашей семьи, — и, прерывая её попытку что-то возразить, — я помню, что Вы не хотите даже упоминать о тех, кто когда-то изгнал Вас из семьи. Но подумайте о своей дочери — Что у Вас в семье было известно о метаморфах?

— Давно не было никаких упоминаний, — нехотя ответила женщина. — Для всех было полной неожиданностью рождение Доры с подобными способностями.

— А у Вас в семье, Тед, — предок всем корпусом повернулся к мистеру Тонкс, — случались ли подобные трансформации?

Светловолосый мужчина покраснел так сильно, что это представило необычное зрелище.

— Вам же известно, Наставник Вэйн, что я — маглорождённый, — запинаясь, проговорил он.

— Мне это было известно, — выделил голосом слово "было". — А вот в свете некоторых событий начинаю сомневаться в этом. Вы проходили проверку у гоблинов на родство?

— Да зачем же? Я хорошо знаю своих родителей и других родственников. Они — не маги.

— Но могли быть и сквибы среди предков, — тихо пробормотала я, задумчиво изучая свои ноготки.

Подняв голову в зазвеневшей тишине, увидела три взволнованных лица, смотрящих на меня с непередаваемыми чувствами. Восторг, испуг, восхищение, осознание — многое можно было увидеть. И миссис Тонкс вдруг обмякла в кресле.

— Дарик, Успокаивающее зелье для миссис Тонкс в гостиную, быстро. — И взглянув на потрясённого Теда, добавил, — да и бутылку старого красного с двумя бокалами нам тоже захвати. — И прапрапрадедушка рассмеялся. — Надо же отпраздновать — всё же Вы не чужие для семьи Вэйн.

И в ответ на изумлённые взгляды:

— Моя покойная супруга — Изабелла Вэйн, урождённая Блэк. Да-да, её тоже выжгли с родового гобелена за брак со мной. Я тоже маглорождённый. В своё время сам проходил проверку крови у гоблинов — по совету брата моей любимой — Финеаса.

Тут миссис Тонкс негромко вскрикнула.

— Да, дорогая моя, Ваш прапрадедушка был братом моей жены. Так что, девочки, — обратился ко мне и Тонкс, — вы вполне можете называть себя кузинами, чтобы не затрудняться с вычислением вашего родства. Да и Реджинальд — тоже будет только рад появлению такой прелестной кузины.

И прапрапрадедушка продолжил:

— Когда я проходил проверку крови, родства с кем-нибудь не было найдено. Но я смог провести Ритуал основания Рода с помощью тех же гоблинов. Так что уже мой сын был признан наследником Рода Вэйн. И теперь мы не менее чистокровны, чем другие. Единственное — не можем похвастаться большим количеством предков на гобелене. — Тут предок ядовито усмехнулся. — Но в числе фамилий, с которыми нам довелось породниться, можно найти и семью Диппет.

Тут уже охнул Тед Тонкс.

— Да, бабушка Ромильды — родственница одного из последних директоров Хогвартса. Можно найти и семью Марчбэнкс или Гринграсс. — С заметным удовольствием перечислял старец. — Так что и Вам, Эдвард Тонкс просто необходимо пройти такую же проверку. Гоблины или найдут Ваших очень дальних родственников, и Ваш брак смогут признать и в благородном Роду Блэк. Или же Вы сами сможете основать свой Род — но это труднее. И лучше было это сделать до брака. Но никогда не поздно дать магические клятвы повторно.

— К-какие клятвы? — жалобно спросила миссис Тонкс.

От прапрапрадедушки ощутимо полыхнуло гневом.

— Вы хотите сказать, что не заключали магического брака?!!! Ладно, Тед не знает — откуда бы ему знать подробности Родовых связей, но Вы — Андромеда Блэк!!! Почему Вы ему не сказали? Не уговорили заключить магический брак?!!

— Теперь мне понятно, откуда проклятие. — Потухшим голосом заявила миссис Тонкс. — Защита Рода от бастардов... Но к кому я могла обратиться за подтверждением? — Вскинула она взгляд на мужа. — Мне пришлось уйти из дома, чтобы быть вместе с Тедом.

— Ведь можно же было объяснить всю ситуацию любимому и подумать вместе. Обратились бы к кому-нибудь из магов — да хоть к моему внуку. Он и провёл бы церемонию. Любой маг, обладающий силой. А теперь — только благодаря моей правнучке удалось снять ЭТО с Вашей дочери.

Тут Андромеда Тонкс с рыданием упала на колени перед креслом, где сидел предок, попыталась поцеловать ему руку:

— Я безмерно благодарна Роду Вэйн, — всхлипывала она. — Если бы я обладала родовой Силой...

— А вот это как раз вторая часть нашего с Вами разговора. Тед, да успокой супругу — совсем залила меня слезами. Надеюсь, что мисс Тонкс сможет не раскрыть маленькие тайны, общие для наших семей.

Густо покраснев, та выпалила:

— Я давала клятву Ромильде Вэйн! Не рассказывать чужим историю своего исцеления, не болтать лишнего. Ещё вчера на занятиях изображала прежнюю неуклюжую Тонкс.

— Ну... Теперь можно будет сослаться на Ритуал, проведённый мною, что и избавил Вас от некой болезни. Не вдаваясь в подробности — говорите, что связаны клятвой.

— Но я хотел говорить о Вашем кузене — Сириусе Блэке. Только он может, став Главой Рода, вернуть Вас обратно в Род. Особенно, если Вы будете законной супругой Основателя нового Рода.

— Он же в Азкабане, — снова всхлипнула Андромеда, уткнувшись в плечо мужа. — Как он сможет выйти оттуда?

— А что Вы предпринимали, чтобы он оттуда вышел? — и, видя её недоумённый взгляд. — Понятно. Ничего. Тогда возникает другой вопрос, какие у Вас отношения со второй сестрой — леди Нарциссой Малфой, урождённой Блэк?

Миссис Тонкс смущённо отвела глаза.

— Цисси, она не может принимать меня у себя, — почти прошептала она. — Мы иногда договариваемся о встрече где-нибудь в магловском кафе. Она присылает мне сову, когда её супруг долго отсутствует дома и не может проконтролировать её свободное время.

— Так что — она не сможет поговорить с ним о Вашем общем кузене?

— Вряд ли — ведь тогда именно его сыну перейдёт наследство семьи Блэк.

— А то, что тогда на нём и закончится благородный Род Блэков, Люциуса Малфоя, разумеется, не волнует? Ведь именно его предок ухитрился ухватить проклятие, которое не даёт его семье иметь более одного наследника. Или он всё же надеется на возвращение Беллатрикс? Но и та уже отрезанный ломоть. После Азкабана у неё вряд ли будут дети.

И помолчав немного, предок добавил:

— Но уж Вашу-то сестру должна беспокоить судьба собственного Рода. Когда снова сможете с ней встретиться, задайте ей этот вопрос. И уж от её реакции на это, поинтересуйтесь — не сможет ли её супруг оказать помощь тем, кто будет хлопотать о Вашем общем кузене? Иногда бывает достаточно и словесной поддержки.

И повернувшись к мистеру Тонкс, сказал:

— На эту субботу мы договариваемся с гоблинами о Ритуальном зале. Если Вы согласны присоединиться к общему кругу магов, можете прийти туда. О времени сообщим позже. Ваше решение, мистер Тонкс? — Его голос звучал холодно и официально.

Мгновенно подобравшись, мистер Тонкс отстранил всё ещё всхлипывающую жену и твёрдо сказал:

— Вы можете на меня рассчитывать, Наставник Вэйн. — И добавил, выхватив волшебную палочку: — Я, Эдвард Тонкс, своей магией клянусь — не выдавать секретов Рода Вэйн, всемерно способствовать решению задач, что поставят передо мной члены семьи Вэйн. — Из кончика палочки вырвался белый свет, окутал фигуру волшебника и пропал.

— Услышано и засвидетельствовано, — достав свои палочки, хором сказали Андромеда и Нимфадора. И потом повторили каждая такую же клятву. Теперь уже Тед Тонкс был их свидетелем.

— Спасибо, друзья мои, — прапрапрадедушка медленно встал с кресла. — Позвольте на этом распрощаться. Мисс Тонкс, надеюсь, Вам не составит труда время от времени навещать этот дом для занятий с Ромильдой? Ей многое надо вспомнить, но ещё больше выучить. Разумеется, когда Вы будете свободны от курсов аврората. — И он улыбнулся девушке, показывая, что ему известно о её будущей профессии. — Ждите сову от Роми.

Глава 13

Мои заботы и радости Ромильды Вэйн

После того, как гости ушли, предок перестал изображать из себя дряхлого старика. И пока он не убежал куда-нибудь по своим делам, поспешила спросить по мыслесвязи:

— Дедушка Ричард, э-э... Что же мне теперь делать? Как приготовиться к передаче Дара от Даррины — мистеру Снейпу? Или всё же поделить и часть отдать брату?

Предок явно завис. С недоумением он посмотрел на меня, но ответил тем же способом:

— Роми, мы ещё даже не предлагали мистеру Снейпу его Наследие. Ты не думаешь, что сначала необходимо выяснить его лояльность Дому Вэйн? А вдруг, получив Дар и став Лордом Принцем, он приблизит начало второй магической войны. Нет, Роми, вначале мы попробуем — с твоей помощью, разумеется, девочка моя, — тут он наклонил в мою сторону голову, явно изображая поклон, — лишить Даррину способности колдовать. Потом проведём Ритуал магического развода. Обычно такое невозможно, но в свете выявленных обстоятельств Глава Рода, может провести этот обряд, а это всё же я. — Тут он довольно улыбнулся.

— И только потом, Роми, проведём переговоры с мистером Снейпом. И результатом этих переговоров станет либо передача Дара ему, либо твоему брату. И тогда уже его второй сын будет претендовать на титул Лорда Принц. Как раз завтра ты и я отправимся в Гриннготтс к гоблинам договориться о проведении Ритуала, заодно и погуляем по Диагон-Аллее.

— Дедушка Роберт, а я зачем должна идти к гоблинам? — от самого посещения Диагон-Аллеи я не отказалась бы. — Что мне там делать?

— Резонный вопрос, Роми, — прапрапрадедушка резко перестал улыбаться. — Насколько я знаю гоблинов и их отношение к магам, которые не хотят признавать за их народом те же права, что и за самими магами, они могли бы существенно помочь тем, на чью сторону встали бы в любом противостоянии. А уж если они смогут получить определённые преференции — другой вопрос, что именно они потребуют за свою помощь?

— И в чём эта помощь будет выражаться? Так, дедушка Роберт?

— Так, умница моя, — а это уже вслух. И старец ласково провел рукой по моей голове. — Теперь мы идём обедать. Все дела — только после еды.

И мы отправились в столовую.

На этот раз был накрыт малый стол, так как присутствовали только четверо. Реджи и я сидели с одной стороны, старец и второй дедушка Роберт — с другой. Глядя на них, я удивлялась — и как я могла их перепутать? Сейчас я чётко видела разницу в магии обоих предков.

Прапрапрадедушка имел нити Магии в основном ярко-синего цвета, но были и нити зелёного, переходящего от светлого оттенка к глубоко-изумрудному, но некоторые нити и того, и другого цвета внезапно вспыхивали алым. Его сын — Роберт Дэвид Вэйн — только оттенки синего с алыми искрами. Когда я поинтересовалась, отчего я вижу такую разницу, оба предка переглянулись, но ответил прапрапрадедушка:

— Вероятно, это связано с тем, чем каждый из нас занимается. Я — Мастер Рун и Мастер-целитель, а Дэвид — только Мастер Рун.

— Хоть и знаком с основами целительства, как и все мы, — улыбнулся мне прапрадедушка.

— И оба мы владеем магией Разума — это общий талант у всех нас. — Добавил предок.

Судя по изумлённому виду Реджинальда, для него это оказалось неожиданной новостью.

— И, Реджинальд Вэйн, — официальное обращение не ускользнуло от брата. Он вытянулся, хоть и продолжал сидеть за столом. — Это не те сведения, о которых следует болтать или обсуждать с кем-то. Пусть это даже будут твои лучшие друзья. До субботы придётся тебе поработать в нашей библиотеке, не выходя из дома. Для общей безопасности.

Я сжала руку брата, желая его поддержать. Для меня не было новостью забота о безопасности Рода. В ответ брат повернулся ко мне и улыбнулся:

— Я всё прекрасно понимаю, Роми. — И тут же с плохо скрываемым любопытством. — А у меня какого цвета нити?

— У тебя? — я бросила взгляд на предка. Тот молча наклонил голову в знак одобрения. — У тебя — оттенки синего с алыми искрами.

— Тогда я тоже смогу стать Мастером Рун! — восхитился Реджи.

— А вот это только время покажет, — охладил его восторг Дэвид Вэйн. — Всё же сначала надо сдать экзамены седьмого курса, потом три года ученичества, потом экзамен на звание Мастера. Тогда и посмотрим.

— Способности у тебя имеются, — подсластил отповедь прапрапрадедушка, — всё дело теперь в твоём желании и старании добиться цели. И, конечно, упражнения и тренировки. Для вас обоих. — Закончил он.

Я шумно сглотнула. Не было печали.

— Но не сегодня — Роми, ты ничего не забыла?

Я постаралась изобразить мыслительный процесс.

— Я многое забыла — что именно? Напомни, прапрапрадедушка, пожалуйста.

— У тебя ведь был день рождения в субботу. И хоть праздник закончился раньше времени, это не повод огорчать гостей и родственников.

И на мой удивлённый взгляд:

— Подарки, Роми. Ты забыла их рассмотреть.— И все весело рассмеялись, глядя на озадаченную меня. Вот ведь — я на самом деле и не думала о подарках, что принесли на день рождения ещё той Роми.

Надо исправляться.

— И где же они? — Надеюсь, что мне удалось показать голосом всю радость предстоящего действия.

— В комнате рядом с гостиной — их никто так и не трогал. Разумеется, после того, как их проверили на безопасность. — И оба закивали головами.

— Реджи, ты со мной? — обратилась я к брату.

— Вот ещё! — сделал попытку отказаться братец. — Я в куклы не играю.

— Реждинальд! — от холода в голосе старца можно было и замёрзнуть. — Вы немедленно отправитесь с сестрой в комнату и поможете ей с разбором подарков. Играть в куклы — не обязательно. А вот рассказывать от кого и какой подарок пришёл — Вашей сестре это сейчас просто необходимо. Не забывайтесь!

Реджи как ветром вынесло из-за стола. Он молча стоял, ожидая меня. Я с тоской посмотрела на десерт, который не успела доесть. Вздохнула и встала следом.

— Реджи, — шепнула я ему в утешение, — повторим шутку, как вчера.

Со слабой улыбкой брат протянул мне руку, за которую я тут же уцепилась. Мы оба повернулись к сидящим родственникам. Реджи поклонился, я присела. Разворот на каблуках к двери, и мы торжественно выходим из столовой. Вслед нам несётся смех. Необидный. И Реджи тоже радостно улыбается.

Хорошо, что брат пошёл со мной! Сама бы я никогда не смогла бы открыть все те коробочки, свёртки, коробки, что ждали меня в комнате. Некоторые были так хитроумно запакованы, что поистине надо было быть магом, чтобы их открыть! И надо было их рассмотреть, прочитать поздравления. Ответить на все, чтобы не обидеть дарителей. Теперь понятно, почему мне раньше не напомнили про подарки — ждали, пока я наберусь сил.

Но сам процесс мне понравился — чудные платьица разных цветов, которые я сразу отправляла с Диной в гардеробную, отложив примерку до лучших времён, наборы для ухода за волосами, украшения — детские, но от этого не менее красивые.

А какие интересные книги с чудесными цветными картинками с разными замечательными цветами, пестро раскрашенными людьми и хорошенькими играющими детками, которые двигались, стоило только открыть страничку.

Ещё меня порадовали парные свитки — для общения на расстоянии. Для этих же целей были предназначены и два зачарованных зеркальца — хорошая замена видеотелефона.

Кроме того, три зачарованных самопишуших пера просто привели меня в восторг. Сама-то я с трудом представляла себя пишущей чернилами и перьями на свитках, что так и норовят свернуться в рулон. Теперь эта проблема отошла на второй план.

Ага — вот и несколько наборов для юного зельевара, о которых я мечтала. А к ним — и свитки с рецептами несложных зелий. Будет чем заниматься. Надо будет и братика привлечь к обучению меня азам.

Да, и более сложные книги тоже присутствовали. Вот и хорошо. Теперь не придётся устраивать набег на семейную библиотеку. Сначала изучим то, что уже должна знать десятилетняя Роми Вэйн.

Но тут мой взгляд упал на... Игрушки!!! И я потеряла дар речи.

Куклы, не просто говорящие мама и глотающие кашу, а совсем-совсем живые. Они улыбались мне, говорили несложные фразы, двигались в танце — если это было мне угодно. Две куклы — настоящие леди — садились за столик (с игрушечной посудой) и пили чай, а из их чашек шёл настоящий пар. Семья медведей то играла возле берлоги, то скрывалась в ней. Два единорога — серебряный и розовый — гарцевали на особом подносе, то вставая на задние ноги, то опускаясь на передние в поклоне.

И — самая сложная игрушка — настоящее произведение искусства! На зеленой, усеянной цветами лужайке стоял замечательный замок с множеством зеркальных окон и золотых башен. Заиграла нежная красивая музыка, двери и окна распахнулись, и мы — я и брат -увидели, что в залах прохаживаются крошечные, но очень изящно сделанные дамы в роскошных платьях с длинными шлейфами и господа в дорогих костюмах и в шляпах с перьями. При этом в каждом зале были дамы и кавалеры в определённых цветах. В центральном зале, который так весь и сиял (столько свечек горело в серебряных люстрах!), под музыку плясали дети в коротких камзольчиках и юбочках. Менялась музыка — менялся и танец. То медленный, торжественный. То быстрый и задорный. Господин в изумрудно-зеленом плаще с серебряной вышивкой выходил на балкон, раскланивался и снова прятался. А внизу, в дверях замка, появлялась, приседала, а потом снова уходила фигурка маленькой девочки с длинным каштановыми локонами в платье моего любимого синего цвета, только ростом эта фигурка была с мой мизинец, не больше.

Я так увлеклась разглядыванием этих игрушек, что не захотела пойти на ужин. Даже расплакалась, когда в дверях появилась мама и строгим голосом, но со смешинками в глазах, заявила, что все в столовой ожидают только меня.

Так, всхлипывая и прикрывая платком распухший от рыданий нос, я и появилась в столовой. Родители с укоризной смотрели на меня. Братец откровенно смеялся над моими страданиями.

А прапрапрадедушка — он одобрительно кивнул мне, раскладывая салфетку на коленях:

— Можно уже прекратить плакать, Роми, — мысленно обратился ко мне. — Все прекрасно поняли, что ты по-прежнему предпочитаешь играть.

— Да, дедушка Роберт, — ответила я ему так же, — сам же сказал, что пока не стоит открывать все карты даже родственникам.

Последний раз всхлипнула, и, прежде чем убрать платок, подмигнула старцу в ответ.

Глава 14

Традиции и обычаи

После семейного ужина матушка пошла со мной в мою комнату — я собиралась примерять новые платья. И мне был нужен благодарный зритель, с которым можно было бы обсудить фасоны, причёски, украшения... При том, что самая пока не была в курсе моды — что в магическом мире, что в магловском. Все ли хорошо знают веяния моды двадцать пять лет назад, да ещё и за границей? Да и нужно было ненароком задать ещё пару вопросов, скрывая интерес к ним за ворохом перебираемых тряпок.

Что сказать? Задача была выполнена. Частично. Всё перемерить мне не удалось, слишком быстро пришло время ложиться спать. Да ещё начать пришлось не с платьев, а с игрушек. Точнее — с уборки их в шкаф. Оказалось, что тот большой шкаф со стеклянными дверцами, на который я уже обратила внимание, представляет собой футляр для магических игрушек. Он зачарован так, чтобы игрушки внутри зря не растрачивали свой (очень небольшой) магический заряд попусту. Только открыв его и достав из него игрушку, можно было увидеть её движения, поиграть с ней. Всё остальное время они хранились в неподвижном состоянии — стазисе. В основном — это работа дедушки Роберта. Он очень хороший Мастер-артефактор. Ему помогала бабушка Элеонора — она ведь мастер Рун. Поэтому работа сделана на совесть.

И у Реджи есть такой шкаф — в нём тоже хранятся движущиеся игрушки. Ещё из тех времён, когда он играл в солдатиков — там у него целые армии расположены. Если их всех сразу вытащить — никаких комнат не хватит. Приходится довольствоваться двумя армиями за один раз. И последним таким подарком для него на его десятилетие была чудная маленькая крепостица с премилыми башенками, а в ней маршировали и выкидывали разнообразные артикулы прехорошенькие нарядные солдатики. А потом у ворот крепости из небольшого леса появлялись другие солдатики и шли на приступ, но те солдаты, что были в крепости, отважно палили в нападающих из крохотных пушечек с превеликим шумом и грохотом. При этом на главной башне командовал, размахивая крошечными ручками и изящной сабелькой, генерал, который как две капли воды походил на моего братца. А после этого он уже пошёл в Хогвартс, поэтому и подарки перестали быть для развлечения — в основном для обучения.

Услышав про это, я огорчилась — и меня ждёт такой же итог. Мама меня успокоила, сказав, что для девочек всегда можно найти выход. Особенно, если специально попросить дедушку... Да ещё и не одного — а вместе они смогут сотворить какое угодно чудо.

И я стала мечтать вслух о прекрасном парке. Там большое озеро, по нему плавают чудо какие красивые белые и чёрные лебеди с золотыми ленточками на шее, и звучит нежная музыка. Потом из парка выходит девочка, подходит к озеру, приманивает лебедей и будет кормить их с рук... А ещё лебеди могут превратиться в прекрасных девушек и танцевать на лужайке у озера.

А из парка вслед за девочкой появляются белые единороги и золотистые олени, все вместе танцуют, поднимаясь на задние ноги, кланяются, подходят к пруду и пьют из него. А рядом — лев и львица...

Тут мама прервала поток моей фантазии.

— Ах, Роми, какая же ты выдумщица у меня! — потрепала меня по голове, задумалась. — А в этом что-то есть. Сама потом всем расскажешь — может, что и получится сделать, — улыбнулась моему восторгу.

— А пока наведём порядок в твоём собственном шкафу.

Оказывается — на самой верхней полке, мне самой не так просто достать — потому мама и пришла помочь, так вот — там хранятся те чудесные волшебные игрушки, что делали специально для меня родственники по отцовской линии. Их доставали не слишком часто, любовались ими, а потом убирали. Всегда с помощью кого-то из взрослых. Сама я могла и уронить, или сломать что-то. Поэтому присмотр был просто необходим. И мама, и я не удержались и пересмотрели те, что уже были на полке. При этом мама получила не меньше удовольствия, чем я. Я-то вообще их видела в первый раз.

До сих пор их было три — чудесный дворец оказался четвёртым по счёту. Я огорчилась, а мама разъяснила, что до семи лет мне дарили обычные игрушки — кукол, умеющих танцевать, птичек, что сами распевали весёлые песенки, музыкальные инструменты, что сами наигрывали несложные мелодии, медведей, которые рассказывали мне сказки на ночь, и которых было так удобно прижимать к себе ночью. Два раза в год — на день рождения и на Новый Год они обновлялись, заменялись новыми. Похожими, но другими, ведь надолго магической составляющей в таких игрушках не хватало. Да и к чему они для маленьких детей?

А вот на семилетие — подарили первую по настоящему волшебную игрушку. Тогда же подарили и огромный шкаф с чарами стазиса на нём.

Это был маленький магазин игрушек с настоящим, но крохотным прилавком, с огромным стеллажом с игрушками, которые разгуливали по полкам, парой продавцов, которые то доставали игрушки и показывали их зрителям, то ставили их обратно на полки. По прилавку раскатывал миниатюрный поезд с красным паровозом и настоящим звонким гудком, а перед прилавком стояла — сами догадаетесь? — конечно, маленькая девочка в белом платье с синим кушаком и каштановыми волосами — тоже перевязанными голубой ленточкой.

На восемь лет — подарили изображение детской площадки с каруселями, качелями и горками. Там были мальчики и девочки, которые играли в прятки и догонялки, катались с горок, качались на качелях, но опять же присутствовала и миниатюрная Я. Уже постарше, чем в первой игрушке. Там я каталась на карусели — разумеется, на единороге. Ну вот имею я слабость к этому легендарному зверю.

На девять лет — мне подарили классную комнату. На стенах были развешены какие-то явно наглядные пособия, с одной стороны комнаты стоял стол, за которым сидела моя копия, перед столом ходил строгий преподаватель, копия что-то строчила на пергаменте длинным павлиньим пером. Потом всё убиралось в стол, копия подходила к котлу, что стоял на столе в другом углу классной комнаты, и начинала делать что-то, что нынешняя я не могла оценить. Под руководством всё того же строгого преподавателя. Иногда — получалось что-то невообразимое, и котёл исчезал в клубах разноцветного дыма, а учитель вздымал к потолку руки — в гневе? Иногда всё делалось правильно, и меня хвалили, одобрительно хлопая в ладоши.

Ох... Что-то мне это напомнило. Преподаватель в чёрной мантии, развевающейся, словно крылья за его спиной — профессор Снейп?

Спросила у мамы, кто послужил прототипом для этого учителя. Та со смехом подтвердила, что эту фигурку делали при активном участии братца. И та целиком основана на его впечатлениях от уроков зельеварения.

Закончив осмотр чудесных изделий, перешли к расстановке обычных кукол.

Итак — верхняя полка занята сложными образцами магического искусства. На второй полке, до которой я пока с трудом достаю, хранятся сладости — и те, что были подарены на этот день рождения, и те, что я получала раньше. Опять же чары стазиса не дают им испортиться. А у прежней меня сохранялась иллюзия, что я сама распоряжаюсь своими подарками. Хотя по-прежнему шкаф открывается только с кем-то из взрослых.

Чуть ниже — на двух полках комнатах обставленные кукольной мебелью комнаты, в которых и жили мои любимые куклы (то есть любимые куклы прежней Роми). Тут была и миниатюрная гостиная, в которой всё было готово для вечернего чаепития, и столовая, в которой был полностью уставлен приборами и блюдами стол, и сидели три куклы — папа, мама, ребёнок. И роскошная спальня, в которой перед туалетным столиком ещё одна кукла расчёсывала длинные — длиннее моих — волосы, и даже кухня, в которой всё на плите дымилось, подпрыгивали крышки на кастрюлях и стояли две фигурки домовиков, похожих на Дину и Дарика. Но сами куклы не двигались, чтобы играть с ними требовалось подключать к ним управляющий амулет. Этим-то они и отличались от сложных магических игрушек — те были более самостоятельными, но и имели ограничение в виде запаса магической составляющей. Я так и не поняла толком, что это такое. Да и мама в этом не разбиралась. Вот зелья — это её стихия. Она так весело смеялась над игрушкой с уроком зельеварения, что можно было догадаться и о том, что она приложила к этому действу руку.

Да, такие игрушки не продавались в обычном магазине игрушек. Это была семейная традиция — подрастающим членам семьи Вэйн такой подарок на день рождения готовили и делали все родственники вместе. Кто-то выдвигал идею, потом обговаривали способ выполнения, чары, которые надо было наложить для должного результата, опять же оформление игрушки. Скреплялись семейные узы, росло мастерство при совместной работе, проходил обмен опытом. Ненавязчиво исправлялись ошибки, и давался стимул к совершенствованию уже имеющихся умений и навыков.

Устав от впечатлений, я освежилась перед сном, выпила зелья, что ждали меня на прикроватном столике, и отправилась в кровать. Мама настояла, чтобы я надела белую ночную рубашку, потом она тщательно закрыла дверцы волшебного шкафа с не менее волшебными игрушками, подошла ко мне, поцеловала на ночь в лоб, и, пожелав мне с какой-то грустью спокойной ночи, ушла.

Глава 15

Традиции и обычаи

(продолжение)

Но вот долго спать мне не пришлось. Уже около полуночи меня разбудили и полусонную вытащили из кровати.

— Что случилось? Горим? — пытаясь протереть глаза, спросила я. И чуть не вывихнула челюсть, зевая. Но сон тут же слетел с меня, когда я увидела всю мужскую часть семьи Вэйн, стоящую вокруг моей кровати. Даже Реджи был здесь. Все в белых балахонах, с волшебными палочками.

Ничего пока не объясняя, меня вытащили из кровати — Реджи при этом ласково сжал мою ладошку, успокаивая. Все со мной в центре переместились в другую комнату, у меня закружилась голова от перемещения, а потом чуть волосы не встали дыбом — уже от страха. Представьте себе помещение, чуть освещённое светом от двух факелов, грубо обтёсанные каменные стены, в центре комнаты можно разглядеть линии, начертанные на полу, на пересечении этих линий лежит — камень не камень, каменная плита — трудно сказать — с перепуга не разглядела. Все, кроме предка и моего отца, встали на вершинах некоторых линий, взмахнули волшебными палочками и стали произносить вслух — заклинания? Я ничего не разбирала от испуга.

Разноцветные линии вокруг них окутывали каждую фигуру плотным коконом. Но вот от этих коконов отделились нити — от каждого разного цвета. Подчиняясь ритму заклинаний, эти нити собирались в центре возле того камня — ко мне пришло озарение — семейный Алтарь, камень Рода. Его называют по-разному — суть одна. Место, где силы семьи, соединяясь, порождают общую магию, которая и питает все охранные заклинания на доме, придаёт усиление амулетам, находящимся в центре этой магии. В моём случае — даёт силу и дополнительную мощь творимой надо мной магии.

Старец и отец подвели меня к камню, мягко нажав на плечи, заставили опуститься на колени. Мои руки уложили вокруг камня, голову с откинутыми волосами — на сам камень, на левую щёку. Отец продолжал удерживать меня за плечи, а предок переместился и встал напротив меня с другой стороны камня. В его руке блеснул уже знакомый мне острый клинок. Я не успела испугаться, как почувствовала лёгкое прикосновение его руки, а потом и боль в мочке правого уха. Мне что — прокололи ухо?!!! И для этого нужны такие сложные ритуалы?!!! Я что-то не понимаю.

Отец осторожно переложил мою голову левым ухом вверх. Теперь боль в левой мочке. Капли крови стекали из проколотых ушей на камень, голоса родственников звучали всё тише, туман от горящих факелов окутывал меня.

И снова тот негромкий смех колокольчиками звучит вокруг меня.

— Дитя, ты выходишь в большой мир, защиты твоего дома может оказаться недостаточно. Вот твои родственники и заботятся о твоей безопасности, добавляя охранные амулеты для твоей защиты. Помни — ты вольна в своих действиях. Но не забывай, что я — Леди Магия, присматриваю за тобой и твоей семьёй. Поступай по велению своего сердца, как подскажет тебе совесть.

И опять сухие горячие губы касаются моего лба, как и в прошлый раз.

Очнувшись, чувствую непривычную тяжесть в ушах — серьги? И на левой руке появилось нечто, чего не было — браслет в виде павлина с пышным хвостом, в котором блестят разноцветные камешки. И на указательном пальце правой руки кольцо — с печаткой в виде павлина. При этом хвост павлина направлен к концу пальца. Странно — откуда павлины в нашем Роду?

Подняв голову от новых амулетов, обращаю внимание, что нахожусь на руках моего отца, а все остальные родичи стоят кольцом вокруг нас, направив палочки в правых руках на меня, а левыми руками касаются опять же меня. Вдруг они резко взмахивают волшебными палочками, и...

Мы опять перемещаемся в мою комнату. Отец усаживается со мной на руках в кресло, ласково прижимают мою многострадальную голову к себе. Родственники быстро исчезают. Только прапрапрадедушка задерживается. Присев на мою кровать, он осторожно вытирает слёзы, выступившие на моих глазах во время прокалывания ушей.

— Милая девочка, мы не могли тебя предупредить заранее. Нельзя готовиться к этому Ритуалу — испуг и боль должны быть непритворными — это часть Ритуала, тогда Защита лучше и прочнее. Все мои потомки прошли через это. Чем нас больше, тем сила, вложенная в обереги, выше. Всё же мы — пока молодой Род. Если Род древний — могло бы хватить и одного представителя семьи для проведения даже сложного Ритуала. — Вздохнул и с любопытством — Чем же тебя одарила Леди Магия сегодня?

— А Вы, — всхлипнула я. — Вы сами не видите?

— Мы можем видеть то, что сами дали тебе — серьги, защищающие твои мысли от сильных Мастеров Разума, или вот этот браслет, что служит накопителем магии. Он питается от твоих сил, пока они тебе не нужны и рассеиваются в воздухе. С тем, чтобы отдать тебе накопленное, если своих сил будет не достаточно. Пока ты не можешь похвастаться особой мощью, да и заклинаний пока не знаешь. Вот и будешь копить — чем ярче блеск камней, тем больше Силы. Полностью опустошив накопитель, ты увидишь потускневшие камни.

— Потом ты ещё получишь пряжку на пояс — личный аварийный порт-ключ, нажав на который можно переместиться из опасного места под защиту родного дома.

— Заколки для волос — они предназначены для того, чтобы отводить от тебя недобрые взгляды, небольшие проклятия. От мощных проклятий трудно подобрать действенную защиту. По крайней мере, ты будешь предупреждена об атаке лёгким покалыванием в коже, к которой будут прикасаться эти заколки.

— Броши — на одежду — у них та же цель, плюс каждая из них тоже может служить для перемещения из опасного места. Никогда не знаешь заранее, что может пригодиться в опасной ситуации. — По очереди рассказывали мне отец и старец.

— А кольцо? Что оно даёт?

— Кольцо? — предок и отец быстро обменялись взглядами. Не заметила бы, если бы сидела, как прежде, прижавшись лицом к груди отца. Но как раз в этот момент я перестала всхлипывать и отодвинулась от него, пытаясь слезть с его рук. Вот и увидела.

— Опиши кольцо, — потребовал отец.

— Широкий обруч с плоским медальоном. На нём изображён павлин с роскошным пёстрым хвостом. Кольцо небольшое, я его практически и не чувствую. — Послушно затараторила я. — А вы его разве не видите? Это — не ваша работа?

— Павлин, — задумчиво протянул отец и внимательно посмотрел на прадеда. — И серьги мы изготовили в виде павлинов, и пояс. Всё не случайно — сама Леди Магия водила нашими руками.

Прапрапрадедушка кивнул и резко встал с моей кровати, прошёлся по комнате взад и вперёд. Остановился — взмахнул палочкой, в его руке появился флакон из непрозрачного стекла. Откупорил его.

— Протяни руку с кольцом к горлышку. Осторожнее, не коснись его.

— Ой, а хвост почернел... — с испугом протянула я и отвела руку. — Нет, опять пёстрый, — вздохнула с облегчением.

— А теперь протяни руку, — старец держал открытым другой флакон с нежно-розовой дымкой внутри.

— Ага, теперь у него хвост сменил цвет с пёстрого на нежно-розовый.

— А теперь? — флакон тёмно-зелёного цвета.

— Изменился на зелёный. — Послушно отрапортовала я, начиная кое-что понимать. — Показывает яды или опасные зелья?

-Да, Роми, это очень ценный подарок. Надо будет проверить, а тебе — запомнить, на что он каким цветом реагирует. — Задумчиво протянул отец.

— Не забывай теперь брать еду и напитки только правой рукой.

— Или хотя бы проводить над тарелкой или бокалом.

— Но эти опыты могут и подождать, — увидел мой невольный зевок старец. — Спи, утром надо будет посетить Гринготтс — там ты получишь доступ к своему детскому сейфу, а мы обговорим с гоблинами условия пользования их Ритуальным залом — у них в подвалах магия будет посильнее нашей. Но и опаснее. Потому потребуется их присутствие. Если повезёт — то и участие в нашем Ритуале. Они не всем магам идут навстречу.

Отец переложил меня на кровать, накрыл покрывалом. Оба по очереди поцеловали меня. Ушли.

Я свернулась клубочком в кровати — было больно, уши всё ещё дёргало, непривычная тяжесть серёг тревожила меня. Незаметно заснула.

Всё остальное — утром.

браслет с павлином

http://i58.fastpic.ru/big/2015/0509/4a/cd184af39ae1ec24427b134c0876754a.jpg

Брошь с павлином

http://i59.fastpic.ru/big/2015/0509/38/de06b24a5ef6ca570da2c0f7610b6938.jpg

Заколка с павлином

http://i47.fastpic.ru/big/2015/0509/e1/982d2883472a1eed29af1e34afbf3ce1.jpg

Серьги с павлинами

http://i58.fastpic.ru/big/2015/0509/90/2986e17a67e8248a8d1bc751f6212790.jpg

Кольцо с павлином

http://i47.fastpic.ru/big/2015/0509/81/cf3d0bf3fcc1aebb5684ec3ed4856281.jpg

Глава 16

Новые знания — новые заботы

Утром я проснулась с чувством необычной лёгкости во всём теле. Не обнаружив на прикроватном столике лекарств, что до сих пор стояли там каждое утро, позвала Дину.

Та сообщила, что Самый Старый Хозяин сказал, что зелья теперь мне необходимо принимать только под его наблюдением. И после завтрака мне необходимо пройти в подвал — в комнату, предназначенную для изготовления зелий. Завтрак же состоится уже через полчаса, так что Молодая Хозяйка просто обязана поторопиться с одеванием, а то опять опоздает. Чем очень огорчит Дину, потому что она-то уже всё приготовила.

Поспешила в ванную комнату, где и обнаружила не только браслет на левой руке, но и очень похожий браслетик на левой ноге. Задумчиво потеребив его, добилась только появления Дины с воплем:

— Это только для срочного перемещения! Он не снимается — всё время должен прикасаться к телу!

— А-а, мне просто не объяснили. — Задумчиво протянула я. — А ты откуда знаешь?

— Так Дина уже не первый год служит семье — успела многое выучить вместе с детьми Самого Старого Хозяина. И с другими — тоже, — захихикала домовушка.

Я тоже улыбнулась ей и постаралась привести себя в порядок.

Немного помедлила только при выборе платья — Дина предложила мне выбрать между тремя вариантами — два в моих любимых синих и белых оттенках. А третье было просто невообразимо коротким — мне всего чуть ниже колен. До сих пор все платья, что я надевала, были мне минимум до середины икры.

Но зато в нём были практически все цвета, что присутствовали в браслете, что оттягивал теперь мне руку. Рукава — тоже короткие — в виде пышных фонариков, украшены цветными ленточками. Поглядев в окно и увидев там солнечное утро, решила, что будет приятнее отправляться на прогулку в лёгком платьице. Так что выбрала пёстрое платье. На ноги натянула белые гольфы, но с пёстрыми помпончиками, что стягивали гольфы под коленями. И обулась в миленькие туфельки — гладкие без украшений, но зато с радужными переливами.

Опять же попросила Дину не мудрить с причёской — заплести волосы в косу, уложить её вокруг головы и заколоть заколкой с павлином, что уже лежала на туалетном столике рядом со шкатулкой для нехитрых девчачьих украшений, столь милых моему юному телу.

Немного повертелась перед зеркалом, оценивая свой вид со всех сторон. Попрыгала на месте, оценивая удобство туфель, не свалятся ли при быстрой ходьбе. Что-то подсказывало мне, что только походом в Гринготтс семья вряд ли ограничится.

Быстро спустилась в столовую — по дороге с трудом удержала себя от шалости — вдруг захотелось съехать по перилам, внутри меня звучала музыка, и всё искрилось весельем. Хотелось петь и танцевать!

Интересно — это следствие зелий, что я принимала? Или так повлиял ночной Ритуал и новая встреча с Леди Магией? Надо спросить у прапрапрадедушки.

Но за столом его не было. Сидели только члены семьи Вэйн, что проживали здесь в Годриковой Лощине. Папа, мама, брат и я. Отец похвалил мой внешний вид — в самый раз для такого летнего дня. Посоветовал не забыть соломенную шляпку — неприлично девочке выходить на улицу с непокрытой головой. И уже выходя из-за стола после завтрака, напомнил мне и маме, что нас обеих ждут внизу.

Ещё в дверях столовой заметила, что матушка судорожно комкает в руках носовой платочек. А на лестнице увидела, что её рука, которой она чисто символически опирается о перила, заметно дрожит. Чего же она так опасается?

Всё разъяснилось в подвале. Там опять собрались все представители мужской части семьи Вэйн. Как я узнала в процессе разговора, прапрапрадедушка, прадедушка и отец — Мастера-целители, а вот Мастер-зельевар — у нас в семье это как раз мама. И неплохой зельевар, раз работает вместе с отцом по трудным случаям. Поэтому и разговор начался с необходимых к изготовлению зелий.

— Матильда, в субботу для проведения Ритуала лишения Силы и отлучения от Рода потребуются зелья по этому списку. — Не тратя времени зря, сразу обратился к маме прапрапрадедушка и протянул ей список. — Кое что уже имеется среди готовых, основа для некоторых — тоже уже настаивается. А вот эти три, — и он указал пальцем в списке необходимые позиции, — они требуют твоего постоянного присмотра. И полной отдачи сил. В этом тебе помогут оба наших Мастера-целителя. Сейчас мы с твоим мужем и детьми отправимся на Диагон-Аллею, поэтому с тобой останется Роберт Николас. Он проследит за твоим самочувствием, пока мы не вернёмся. Потом моя очередь. А уж ночью с тобой будет твой муж. Завтра — всё повторится. Ты приготовишь зелья. И в процессе должна выложиться практически полностью. То есть истощить свой магический потенциал. Это необходимо для Ритуала и снятия проклятия с тебя.

Тут он ласково прикоснулся к руке матушки.

— Не волнуйся, там будет три Мастера-целителя. Всё будет хорошо. На тебе — только подготовка зелий. Отправляйтесь в мастерскую и начинайте.

— А теперь, Роми, — повернулся ко мне предок. — Здесь ты можешь видеть на столе и на стеллажах множество пузырьков с разными зельями. Сейчас мы проверим твоё кольцо ещё раз. Заодно уточним и то, на какие зелья каким цветом реагирует твой оберег.

Для чистоты эксперимента мне не показывали, какое зелье используется для проверки. Выяснилось, что тот нежно-розовый цвет, в который окрасился хвост павлина, означал зелье Доверия. Чем сильнее становился цвет, тем мощнее было зелье.

А вот оттенки красного сообщали о приворотном зелье.

Зелёная палитра — от нежного оттенка до практически чёрно-зелёного — сообщала о целебных свойствах препаратов: от простого успокаивающего до сложнейшего в приготовлении "Оцепенения".

Если же хвост оказывался белым, это говорило о применении Веритасерума — от прозрачного — зелья Болтливости — до насыщенного белого — Зелья "Истины".

Как ни странно, но оттенки синего в хвосте павлина свидетельствовали о зельях раздора, ненависти, вражды, вплоть до смертельной.

И наконец, ядовитые зелья придавали хвосту павлина оттенки от серого до чёрного. Серые — зелья могли вызвать расстройства желудка, если не принять меры, то приводили к смерти от обезвоживания. Чем чернее был хвост, тем быстрее могла последовать смерть. И с большими мучениями. У моих предков скопилось немало смертельных зелий.

Как, отведя глаза в сторону, сказал прапрапрадедушка:

— Пришлось изучить. Если очень хочется выжить.

И как я могу кого-то осуждать? Сама очень хочу выжить здесь. И не дать погибнуть семье. Придётся научиться всему, чему меня будут учить.

Да, а при применении комплекса веществ, хвост тоже окрашивался, но неравномерно, отдельными фрагментами-перьями — вот только не больше шести перьев. Семь уже не показывал. Одна надежда на то, что я слишком мелкая сошка, чтобы испытывать на мне такое количество зелий одновременно.

Час пролетел практически незаметно, но вымотал так, как будто занималась усиленной физической подготовкой.

На мою жалобу предок заметил:

— Разумеется, ведь магические Силы, которое использует кольцо — только твои. Потому перед выходом тебе надо будет принять Укрепляющее зелье. — И добавил, — и Универсальный антидот — тоже. На всякий случай.

И вот уже мы готовы отправиться на Диагон-Аллею. Мы — это прапрапрадедушка, отец, Реджинальд и я. Камином в доме пользоваться не будем, он связан только с домами родственников. Придётся переходить из камина в ближайшем пабе, который обычно обслуживает и магов, и маглов, проживающих здесь же в Годриковой Лощине.

Неожиданно было увидеть на лице прапрапрадедушки очки. На моё удивление он, усмехнувшись, заметил:

— Ты права, на зрение пока не жалуюсь. Но это не просто очки. Это артефакт, с помощью которого я вижу те же нити Магии, что и ты — невооружённым взглядом.— И вздохнул, — Твой дедушка Роберт, а мой правнук Роберт Джошуа Вэйн — великолепный Мастер-артефактор, а бабушка Элеонора — активно помогает ему, она — Мастер Рун.

Оказавшись на улице, с любопытством огляделась. Окна моей комнаты выходят в небольшой садик, поэтому я пока не могла видеть, как выглядят окрестности. Что ж, аккуратные дома, невысокие, фасады украшены зелёными насаждениями. Миленько.

До паба было недалеко идти — завернули за угол, прошли пару шагов и вот он. Чуть дальше была видна площадь, на которой стоял памятник, а за ним высилась церковь.

Но мы туда не пошли — нашей целью был камин в пабе. Там было немного посетителей — всё же утро, рабочий день. Вот вечером было бы не протолкнуться от гостей. Он довольно популярен среди жителей.

Предок предупредил меня по мыслесвязи:

— Роми, держись крепче за левую руку отца. Ты будешь перемещаться вместе с ним. Потом Реджи, я — замыкающий. — И добавил с нажимом в голосе. — Роми, когда будем идти по Аллее, старайся не привлекать к нам внимание восторженными ахами, подобно впервые попавшей в магический мир маглорождённой. Потом всё подробно рассмотрим — после посещения банка будет время.

— Хорошо, дедушка Роберт. — А что ещё я могла ответить?

Потуже затянула ленты от шляпки под подбородком, сжала руку отца. Тот бросил горсть Летучего пороха в камин и произнёс адрес:

— Диагон-Аллея.

Мы дружно шагнули с ним в камин. Нас завертело, закружила, понесло сквозь камины. На моё счастье отец первым выпал в принимающем камине. Он сам удержался на ногах и мне помог не упасть. Всё же опыта в таких перемещениях у него больше, чем у меня. А вот Реджи пошатнулся и чуть не упал. Предок вообще вышел из камина как из двери в соседнюю комнату. Мы оказались в пабе "Дырявый котёл" — именно так соединены камины.

Но на нас никто не обращал внимание. Так что мы поспешили пройти на задний двор и открыть проход в магическую часть Лондона. Где я никогда ещё не была.

В конце улочки, на которую мы попали, высилось величественное белое здание — цель нашего путешествия.

Банк Гринготтс. Во всём своем блеске.

Браслетик на ногу с павлином

http://i48.fastpic.ru/big/2015/0509/6f/e6a73232a0ccb25a439580a71e66d46f.jpg

Мечта зельевара

http://i48.fastpic.ru/big/2015/0509/cc/bbaa9f9f2366ae966bdb81cdd0309acc.jpg

Прапрапрадедушка и очки-артефакты

http://i48.fastpic.ru/big/2015/0509/81/84f0cb84418a2b45374cd58c3cbd1181.jpg

Камин в пабе за углом

http://i58.fastpic.ru/big/2015/0509/da/48081755399b0e65c4c2964d28de50da.jpg

Глава 17

Договор имеет силу для всех

Здание банка выглядело очень внушительно, на массивных бронзовых дверях табличка с предупреждением:

Входи, незнакомец, но не забудь,

Что у жадности грешная суть,

Кто не любит работать, но любит брать,

Дорого платит — и это надо знать.

Если пришёл за чужим ты сюда,

ОТСЮДА ТЕБЕ НЕ УЙТИ НИКОГДА.

Поскольку мы пришли за своим, то спокойно прошли через эти двери внутрь. Интересно-то как! При входе явно обдало жаром — это тут такая защита навешена? А если посмотреть...

Но меня одёрнул прапрапрадедушка:

— Роми, сейчас не время и не то место, где следует применять твои умения.

— Хорошо, дедушка Роберт, — послушно отозвалась я.

Два гоблина с поклонами встретили нас, когда мы прошли сквозь вторые — уже серебряные — двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем можно было увидеть, — другие гоблины впускали и выпускали через них людей.

Тем временем отец уже дошёл до одной из конторок, за которой восседал — иначе и не скажешь — один из многих гоблинов. Нет, я пока не вижу между ними разницы. Но времени, чтобы научиться и не было. Пока что.

— Рад приветствовать Вас, досточтимый Грахаук. Надеюсь, мое золото способствует процветанию Вашего Дела, — вежливо наклонив голову, обратился отец к этому гоблину. Тот в ответ тоже склонил голову, нервно пошевелив ушами и стараясь скрыть свое удивление.

— А Вам, уважаемый мистер Вэйн, сокровищ заслуженных. — Улыбнулся гоблин. — В наше время мало кто знает, как обращаться к гоблинам.

Зрелище улыбающегося гоблина — не для слабых нервов ребёнка. Я старалась быть как можно незаметней, но меня вытащили из-за спины отца и поставили перед конторкой.

— Моя дочь — Ромильда Изабелла Вэйн — имеет право получить свой собственный ключ от своего детского сейфа. Ей пора научиться и использовать деньги по назначению. — Торжественно возгласил (а иначе не скажешь) отец.

Грахаук перевёл взгляд на меня, внимательно осмотрел с головы до ног. Придя к какому-то выводу, несколько раз кивнул головой, соглашаясь со словами отца или в такт каким-то своим мыслям, сказал:

— Необходимо привязать личный ключ ритуалом. Прошу пройти в Малый ритуальный зал. Следуйте за Блордаком. Он Вас проводит.

Рядом с нами материализовался другой гоблин. Помоложе, хоть и трудно оценить возраст этих существ. Во всяком случае, седых волос на его голове почти и не было.

Следуя за ним, дошли до другого зала, который освещался несколькими факелами, прикреплёнными к стенам — этим он отличался от главного зала, где горели ярким светом огромные люстры в тысячи огней. Кроме нашей семьи там никого не было. Блордак покинул нас ненадолго и снова возник рядом, держа в руках поднос, накрытый лёгкой непрозрачной тканью.

— Воспользуетесь своим клинком или нашим? — поинтересовался негромко Блордак.

— Своим, — вернул ему улыбку отец.

Под тканью на подносе обнаружилась небольшая бронзовая чаша, в которой лежал маленький бронзовый ключик. Отец взял левой рукой меня за правую руку, вытянул мою ладонь над чашей, успокоил меня:

— Роми, ты же знаешь, что мы все тебя любим. — Дождался моего кивка и тут же полоснул по моей ладошке острым клинком, что прятал в правой руке — я еле-еле удержалась от вскрика. Кровь закапала в чашу, заливая собой маленький ключ. Тот засветился, впитал в себя мою кровь и сменил цвет с бронзового на золотой. Кровь исчезла. Странно — я увидела небольшое красное облачко, что вырвалось при этом. Но оно не только окутало ключ, от него протянулись нити куда-то вглубь и вниз. Рассматривание нитей отвлекло меня от боли.

Отец перевернул мою ладошку раной кверху, провёл по ней пальцами, нашёптывая заклинание. Ранка затянулась на глазах. Остался только розовый след, который бледнел и тоже исчез. Только кожица на месте разреза жутко чесалась. Я хмыкнула:

— К деньгам.

Отец удивлённо поднял брови, но ничего не сказал мне. Только обратился к сопровождающему.

— А теперь нам необходимо пройти к сейфам — Ромильды Вэйн и Реджинальда Вэйн.

До сих пор Реджи изображал статую за нашими спинами. Тут он вышел вперёд и тоже изобразил лёгкий поклон.

— Рад приветствовать Вас, досточтимый Блордак. Надеюсь, мое золото способствует процветанию Вашего Дела, — копируя поведение отца, братец полностью повторил его фразу. У молодого гоблина глаза вылезли на лоб, но он быстро справился с волнением и повёл нас к тележкам.

Мы прошли в узкий каменный коридор, освещенный такими же горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Блордак свистнул, и к нам с лязгом подкатила маленькая тележка. Мы забрались внутрь и поехали.

Сначала мы неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Я даже не пыталась запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — бесполезное это занятие. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, потому что Блордак ею не управлял.

Тут меня обдало ледяным воздухом, глаза защипало, но я удержала их широко открытыми. В какой-то момент мне почудилось, что я заметила вспышку огня в конце коридора, и быстро обернулась, чтобы увидеть, не дракон ли это, но опоздала — тележка уже резко ушла вниз; Сейчас она проезжала мимо подземного озера, на потолке и стенах росли каменные наросты — сталагмиты и сталактиты.

Я наклонилась над бортиком тележки. Мне показалось? Нет, я чётко видела небольшое облако чёрного цвета, что пульсировало где-то там, в глубине, в переплетениях металлических конструкций. Наша тележка не опускалась на такую глубину. Как шёпотом рассказывал мне отец, чем Древнее Род, тем ниже находятся его сейфы. А Род Вэйн пока не может похвастаться древностью, хоть и чистокровный. Да и детские сейфы тоже ближе к поверхности, чем семейные. Так что мы не опускались глубоко. Оба наших детских сейфа — Реджинальда и мой — были расположены рядом. Удобно, не придётся лишний раз путешествовать в этой бешеной тележке. Сначала открывал дверь Реджи — для него это был уже не первый раз, так что быстро управился. Открыл, заглянул внутрь, сверился с пергаментом, что вытащил из маленькой сумочки на поясе, кивнул гоблину, что всё в порядке.

Я удивилась:

— И ничего брать не будешь?

— А зачем? Вот у меня в сумочке на пергаменте отражается состояние моего счёта на текущий момент. Кошелёк связан постоянно с хранилищем так, чтобы в нём было всегда на двадцать галеонов мелочи — больше мне и не надо для похода по магазинам и для развлечений. Расходы в месяц не должны превышать пятьдесят галеонов. Тогда счёт успевает прирасти процентами.

— Ах, да — кошелёк зачарован от потери и лишнего внимания, от ловких ручек. Только я могу брать деньги из него. И да — не больше пятидесяти галеонов. При перерасходе средств кошелёк начинает нагреваться, сообщая мне о непорядке. А на пергаменте отражаются все мои траты. Тот пергамент, что в кошельке, связан с тем, что прикреплён у входа в моё хранилище. Его-то я проверял.

Тут братец протянул мне монетку.

— Смотри, это сразу видно. — Цифра на пергаменте и впрямь изменилась.

Я хотела вернуть монетку Реджи, но тот только рассмеялся и сжал монетку в моём кулаке, не давая мне возможности ничего сделать.

— Это тебе за мужество, с которым ты вынесла привязку, Роми. Я-то помню, как это больно. Могу же я потратиться на сестрёнку? Купишь себе твои любимые Лакричные волшебные палочки, — улыбался мне так искренне, что слёзы выступили на моих глазах.

Отец и Блордак молча слушали наш разговор.

Гоблин только указал мне на мой сейф, что был рядом, помогая его открыть. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, а когда оно рассеялось, я увидела несколько стеллажей, что стояло вдоль стены. На одном были сложены стопками крупные золотые галлеоны,

На другом лежали серебряные сикли. А кнаты горкой лежали на подносе, что находился на столике в центре комнаты. У нас на глазах сразу несколько сиклей зависли в воздухе, пропали, а к галлеонам добавился ещё один.

— А вот и твой кошелёк, Роми, — отец взял его с подноса и протянул мне. — Прикрепи его к пояску платья, как отдельный кармашек. Тут на нём как раз специальное крепление имеется. Как только закроется дверь хранилища, начнёт действовать привязка к кошельку. И теперь только ты сможешь сюда заходить. Передача права владения завершена.

— Услышано и засвидетельствовано, — неожиданно низким и скрипучим голосом заявил гоблин. И его окутал кокон коричневого цвета с резкими золотыми искрами. Вот ведь она какая — эта магия гоблинов!

Не удержалась, чтобы не приветствовать этого гоблина по примеру отца и брата.

— Рада приветствовать Вас, досточтимый Блордак. Надеюсь, мое золото способствует процветанию Вашего Дела. — Почувствовала, что ему это было приятно. Золотых искр в нитях стало явно больше.

Когда поднялись наверх, отец придержал меня за плечо.

— Роми, это Реджи имеет ограничение на сумму в пятьдесят галлеонов. Он уже большой мальчик. А ты до сих пор была на нашем с мамой обеспечении, сама покупок не делала. У тебя ограничение в 20 галлеонов. — Разочарование так явно отразилось на моём лице, что отец со смехом добавил, — но это ведь не помешает тебе попросить нас о дополнительном вливании?

— Разумеется, папа, — я чмокнула его в щёку и добавила. — Спасибо. Куда мы теперь?

— Нас должен ждать где-то здесь прадедушка Вэйн.

Тут как раз пошёл ещё один гоблин и проскрипел, что мистер Вэйн ожидает нас в кабинете Главного управляющего банка Гринготтс. Мы направились вслед за ним.

В кабинете застали прапрапрадеда, сидевшего в одном из кресел перед высоким столом, за котором в высоком кресле возвышался очень дряхлый (на вид) гоблин.

— А-а, наши клиенты — постоянные и новые, — произнёс он на удивление чистым голосом. Без всякого скрипа.

— Да, уважаемый Чирнухх, — подхватил эстафету предок. — Да приумножится вашими стараниями наше общее благополучие.

Мы с Реджи переглянулись и постарались произнести эту же фразу хором и без запинки. Получилось. Надо запомнить.

— Юная мисс Вэйн, — неожиданно обратился ко мне этот старый гоблин. — Позвольте мне подарить Вам как нашей новой клиентке, только сегодня обретшей финансовую независимость от родителей, этот небольшой сувенир, — и он сдёрнул платок, накрывавший поднос на краю его рабочего стола.

Я взвизгнула от восторга — это был чудесный подарок. Часы, рядом с которыми, облокотившись на них, стояла фигура молодой девушки в длинном платье с пышными юбками, обнажёнными плечами и роскошными волосами. На голове у неё была небольшая шляпка — точь в точь, как у меня на голове. У её ног под часами сидела маленькая собачка. Часы начали отбивать время — уже полдень. Тут девушка изменила позу — сняла шляпку и присела рядом с часами, а собачка встала на задние лапки и потянулась к девушке за лаской.

Я только протянула руку к часам, но отец остановил меня.

А предок медленно — по всем правилам волшебного этикета — достал палочку, взмахом кинул заклинание на часы.

— Как любит говорить Аластор Грюм — "Постоянная бдительность"! — улыбнулся гоблинам и мне прапрапрадедушка. — Всё чисто, Роми, можешь потрогать.

— Эмм... Не всё... — протянула я, отступая от стола и пряча руки за спину.

Когда старец взмахнул палочкой, я чётко увидела, что нити вокруг подарка засветились ровным золотистым цветом, который нарушался уродливым тёмным пятном внизу этой статуэтки.

— Да? И что там? — Старый гоблин ничуть не удивился и впился глазами в меня. А, так эта проверка. И прикрыв глаза, чтобы не мешали нити окружающих предметов, начала перечислять то, что я видела. Гоблин молча кивал головой, сонно закрыв глаза.

Но стоило мне добавить, что подобное тёмное пятно я видела, спускаясь к своему сейфу, как эта сонливость тут же слетела с него. И он тут же засыпал меня вопросами.

— Уважаемый Чирнухх, — вмешался предок, — не мучайте девочку. Вы и сами знаете после моего рассказа, что может так фонить черной магией в порученных вам сейфах. Вы теперь удостоверились в моих словах? Снимите же ваш маячок и отдайте Роми заслуженную награду. Пожалуйста, отправьте Ваш подарок в дом Вэйн.

И помолчав немного, веско добавил:

— Договор имеет силу для всех. Теперь увидимся в субботу.

С этими словами он медленно поднялся с кресла, вежливо наклонил голову в сторону гоблина и пошёл к выходу. Повторив его жест, мы последовали за ним.

Банк Гриннготтс. Во всём своём блеске

http://i58.fastpic.ru/big/2015/0510/70/168470ea0f35514d7065eb16c0176b70.jpg

Часы — подарок от гоблинов

http://i58.fastpic.ru/big/2015/0510/b6/f283de4c25275ac3e46cb00417ba28b6.jpg

Глава 18

Волшебные радости детства

Выйдя из банка и спустившись с крыльца, наша семья остановилась обсудить дальнейшие планы. Прапрапрадедушка сразу покинул наше общество, сославшись на то, что ему ещё нужно встретиться кое с кем для подготовки субботнего Ритуала. Да и закупить дополнительно ингредиенты для зелий, что варит мама, тоже необходимо. Так что обсуждение легло на наши хрупкие детские плечи — отец самоустранился, только слушая нашу беседу с улыбкой.

В разгар спора о преимуществах в такую жару водного парка перед каруселями, меня подвёл мой желудок, ненароком изданное громкое урчание ввело меня в краску и прекратило аргументы, что вываливал на меня Реджи. Я давала возможность ему высказаться, ухитрившись при этом не подать виду, что мало что знаю по теме нашего обсуждения.

— Всё, дети, — остановил нас отец, — необходимо слегка перекусить в кафе-мороженом Флориана Фортескью. Либо мы вернёмся в паб "Дырявый котёл" и там полноценно пообедаем, а уж оттуда переместимся в парк развлечений. — И он лукаво посмотрел на нас.

Разумеется, мы оба выбрали кафе-мороженое. И идти недалеко, не возвращаться же в самое начало улицы! И мороженое тут было совсем не при чём. Отец кивал, соглашаясь с нашими доводами, но даже не пытался скрыть улыбку.

Знаменитое кафе предоставило нам выбор: сидеть за столиком на улице под одним из разноцветных зонтиков, что во множестве находились перед самим кафе и другими подобными заведениями, что скрашивали досуг волшебников на Диагон-Аллее. Или мы могли войти в помещение кафе. Отец сказал, что это безопаснее. Я и не сопротивлялась. Осталось только убедить в этом Реджи. Не раздумывая слишком долго, я надула губы и всхлипнула. Сработало безотказно, что ещё больше развеселило отца.

Зайдя внутрь, отец быстро сориентировался и направился к одному из столиков, что находились справа от входа — в стороне от роскошной витрины и прилавка, что стоял напротив витрины. Усадив меня и Реджи спиной к глухой стене, а лицом к прилавку с огромным зеркалом над ним, сам занял место, позволяющее ему видеть входивших, но сам благодаря пальме в горшке, стоявшей с его стороны столика, был спрятан от первых взглядов.

Небольшой перекус состоял из фруктового салатика, отбивной с небольшим количеством молодого картофеля. И главный приз — "Шок-сюрприз" — новейший вид мороженого, что только недавно был выпущен мистером Фортескью, поэтому подавался только постоянным заказчикам.

Представьте себе блюдце, на котором лежат три шарика шоколадного мороженого. Всё обсыпано карамельной крошкой. Вроде ничего особенного, скажете вы — и будете неправы! Отколупнув ложечкой немного шоколадного мороженого, вы увидите, что это только верхний слой. Под ним — кремового цвета слой крем-брюле, потом слой нежнейшего белого пломбира с арахисовой крошкой, и последний слой внутри — шарик лимонного мороженого с изюминкой внутри. Вкус — неописуемый! На ложечке можно ухитриться уместить сразу все слои и наслаждаться ими одновременно.

Отец не сказал, сколько это чудо может стоить, обронил только, что это тоже мне за упущенный день рождения.

Пока мы перекусывали, в кафе заходили разные люди — тут были и семьи с детьми вроде нас, и молодые парочки, держащиеся за руки и выбиравшие места тоже подальше от витрины. Пару раз заходили и солидного вида маги, что заказывали обычное волшебное мороженое вместе с чашкой горячего кофе и стаканчиком жидкости желтовато-коричневого цвета — как мне пояснил отец, там был коньяк.

Всё хорошее имеет обыкновение заканчиваться. Так и моя порция подошла к концу. Я стала подшучивать над братом, который всё никак не мог доесть своё мороженое, потому что отвлекался на разглядывание парочек. У нас была договорённость, что он будет называть мне имена тех своих знакомых, которых увидит во время прогулки. Рассказывать мне о них, чтобы мне было проще их "вспоминать", а точнее — запоминать. Зелье "Памяти", что я принимала уже второй день, работало просто отлично! Все новые знания прекрасно укладывались в голове. И вызывались при малейшем намёке на необходимость. Так и с навыками. Мне не составило бы труда повторить все движения волшебной палочки, что делали при мне отец, прапрапрадедушка. Но палочки у меня пока не было — ещё целый год до Хогвартса. Поэтому я только шевелила пальцами, повторяя то или иное движение.

Закончив с перекусом, вышли из кафе и уже собирались отправиться развлекаться дальше. Но планы пришлось поменять. Из дверей расположенного невдалеке магазинчика "Волшебный зверинец" внезапно вылетел со злобным шипением огромный жёлто-оранжевый комок и приземлился точно на моей груди. Толчок был необыкновенно сильным, так что не упала я только потому, что отец шёл позади меня и смог удержать моё тельце от падения.

— Что это было? — Я с недоумением оглядывала прилетевшее чудо. Огромный кот с дивным рыжим мехом, который отличался отменной густотой и пушистостью, но кот был определенно криволапый, морда у него выражала недовольство и была странно сплющена, как будто он с разбегу врезался в кирпичную стену. Яростно шипел, но вырваться из моих объятий явно не спешил, хоть и бил яростно хвостом в воздухе, попадая то по моим рукам, то по ногам. Весьма болезненно.

Из того же магазинчика выскочил нескладный подросток, примерно того же возраста, что и Реджи. Братец весело хмыкнул.

— Это же Перси Уизли, забавное сочетание цвета! — Волосы мальчика и впрямь сверкали теми оттенками рыжего, что и у кота. — Вот где он летом устроился подработать.

Этот мальчик попробовал вырвать у меня кота, на что тот выразил своё недовольство, просто махнув в воздухе лапой с выпущенными когтями. С проклятиями Перси отскочил в сторону.

— Это собственность магазина! — кричал он.

— Папа, — я умоляюще подняла глаза на отца. Тот вздохнул и кивнул головой. Мы отправились в магазинчик. Реджи и Перси следовали за нами.

Магазин был невелик, все стены заставлены клетками, там стоял специфический запах и жуткий галдёж; обитатели клеток, каждый на свой лад, ухали, квакали, каркали, пищали, гоготали, бормотали или шипели. Пара огромных пурпурных жаб, влажно причмокивая, пировала, лакомясь дохлыми бабочками. У окна поблескивала панцирем в драгоценных камнях гигантская черепаха. Ядовитые оранжевые слизняки медленно стекали по стенке аквариума; толстый белый кролик то и дело с громким щелчком превращался в шелковый цилиндр и обратно. Были кошки любых расцветок; клетка с каркающими воронами; корзина забавных гудящих мохнатых шариков цвета заварного крема, а в просторной клетке на прилавке лоснящиеся черные крысы прыгали через скакалку из собственных длинных гладких хвостов.

Ведьма за прилавком консультировала колдуна-посетителя по поводу ухода за двусторонними тритонами, который сразу же удалился, только увидев нашу весёлую компанию.

— Ох уж этот Крукшенкс! Вечно попадает в неприятности. Добрую дюжину лет сидит в магазине, а его никто не покупает, — сообщила нам ведьма и выразила намерение упрятать кота в переноску, которую достала из-под прилавка. Но растопыренные когти заставили её передумать. — Или покупают, а через день возвращают с жалобами на его невозможный характер. Он же не чистокровный книзл, а полукровка.

— Какая прелесть! — Восхитилась я и собралась посадить кота на прилавок. Это коту не понравилось, он попытался извернуться, но тут уже я не пустила его, сделав попытку при этом достучаться до его разума. Я мысленно выразила ему всяческое уважение и восхищение его боевыми качествами, что весьма могут пригодиться такой слабой мне; полюбовалась цветом его шубки, посетовала, что она немного не ухожена, предложила привести её в порядок — сама или с помощью домовушки.

Если кот позволит приобрести себя в магазине и не сбежит от меня при первом же удобном случае. Весь этот мысленный разговор не занял и минуты. Кот громко заурчал и принялся с видимым удовольствием тереться о мои руки своей лобастой головой, выразив этим своё мнение о моём предложении.

Ведьма, с недоумением наблюдавшая за нами, только закатила глаза, но поспешила договориться с отцом о передаче всех прав на Крукшенкса — там были какие-то заморочки по поводу содержания полукнизлов в местах, где их могли бы увидеть маглы.

Я опять мысленно обратилась к коту с просьбой выбрать для себя ошейник, чтобы можно было прикрепить к нему табличку с нашим адресом, мотивируя всё заботой о его безопасности. Сама же я при этом надеялась, что отец сможет посадить на ошейник маячок, чтобы всегда быть в курсе возможных передвижений кота.

Кот величаво прошёлся по прилавку к стойке с ошейниками разнообразных форм и расцветок, лениво пошарил лапой среди образцов. Выбрал и, подцепив его лапой, протянул мне.

Реджи восхищённо присвистнул:

— Ух ты! Боевой кот!

Ошейник обладал выступающими шипами из серебра, которые в обычном виде скрывались под обычными бляшками-украшениями, обильно усыпавшими кожу ошейника. И только при нажатии кнопки, до которой вполне мог дотянуться сам кот, они выскакивали наружу, успешно прикрывая шею животного от возможных ран. Как шёпотом прокомментировал Реджи, подобные ошейники использовали владельцы животных, которых специально натаскивали на защиту хозяев.

— Или же хозяева, что выставляют своих животных на арену — для развлечения тех, кто любит кровавые драки. — С горечью добавил отец.

— А он не натрёт себе шею такой тяжестью? — поинтересовалась я, не переставая гладить питомца обеими руками. Тот только мурлыкал и подставлял всё новые участки для заботы.

— Нет, мисс, ошейник специально сделан в мягком варианте, — поспешила заверить меня ведьма, продавшая нам кота.

— Вот только придётся надеть ошейник при запечатлении на тебя, Роми, — в магазинчик быстро вошёл прапрапрадедушка. — Ты согласен подождать? — обратился он к коту.

Тот громко мяукнул, привлекая к себе внимание, сел столбиком и с важным видом протянул лапу предку. Совсем как собака. Предок с серьёзным выражением лица пожал лапу, передал её мне, я машинально тоже пожала лапу.

— А теперь изволь залезть в переноску — домовик не сможет унести тебя и все покупки, — отец тоже серьёзно разговаривал с котом, объясняя ему порядки в нашем доме. — Мы пока погуляем в парке, а тебя искупают, расчешут, подготовят к Обряду связи фамильяра. Когда вернёмся с прогулки — сразу и проведём.

— Не подведи меня, Крукшенкс, пожалуйста, — взмолилась я, прижавшись лицом к лобастой голове.

Котик мяукнул и легко лизнул меня в щёку шершавым языком. Задрав хвост, он медленно прошёл к переноске, залез в неё и стал ждать, пока все покупки по уходу за ним будут сделаны, высунув только наружу голову. Перси, всё ещё стоявший в углу магазинчика, с изумлением наблюдал за всем происходящим, пока ведьма-хозяйка не дала ему подзатыльник и не направила на уборку клеток с воронами.

Отец вызвал к себе Дарика, передал ему покупки, отдал распоряжения по устройству места для кота, отправил домой.

— Ну, — повернулся ко мне и Реджи. — а теперь в парк.

Меня обнял прапрапрадедушка, а отец прижал к себе Реджи. Неприятное ощущение в животе. И вот мы стоим в другом месте. Никакой улицы — вокруг аллеи парка, скамейки в тени деревьев заняты пожилыми людьми. Молодые устроились прямо на траве, расстелив покрывала. В конце аллеи — звенят детские голоса. Там разные развлечения.

Горки — не те, к которым мы привыкли. Нет. Выбор размеров и сложных конструкций огромен. У подножия любой горки находится пушистое белое облачко. Ребёнок становится на него ногами, или прямо садится в него, если ещё мал. Облачко медленно поднимается до самого верха горки. И скатывается с неё под громкий визг довольного ребёнка, выделывая в процессе умопомрачительные виражи. Чары не дают ребёнку упасть. И если у него вдруг закружится голова, вращение тут же прекращается. Облачко доставит ребёнка к родителям, что с улыбкой наблюдают за своим чадом, стоя в стороне.

Но это развлечение для тех, кто помоложе.

Хотя и те, кто постарше не упускают возможности пощекотать себе нервы. Только используют более сложный вариант — садятся в кресло, которое плотно охватывает всё тело для безопасности. Тут уже трюки более сложные — не только в стороны, но переворачивают вниз головой, кресло проносится сквозь различные препятствия, которые исчезают в последний момент, успевая иногда мазнуть по голове или руке чем-нибудь, доказывающим, что препятствие всё же было. Движения вверх и вниз способны вымотать практически любого.

Тогда можно сесть на спину лодочки-лебедя и, опустив монетку в сумочку на шее лебедя, отправиться в путешествие на час или два по глади пруда, точнее — целой системы прудов, связанных каналами между собой. Каждый лебедь двигается под свою музыку, которую слышат только те, кто сидят внутри, время от времени расправляя могучие крылья, на несколько мгновений скрывая сидящих в лодочке стеной из перьев. Не случайно эти лодочки пользуются большим успехом у парочек разного возраста. Их любят и молодые, и те, кто постарше.

А можно купить специальный корм у продавца, за которым в воздухе следуют несколько лотков — на любой выбор. И покормить золотых рыбок или белых и чёрных лебедей с мостиков, что построены в разных стилях над каналами. Есть китайский мостик, есть индийский, есть немецкий или итальянский и другие. Рядом с каждым мостиком находится помост, на котором стоят фигурки в национальных костюмах. Они накрыты непроницаемым прозрачным куполом. По желанию можно опустить монетку в прорезь купола, тогда фигурки начинают исполнять какой-нибудь национальный танец. И это очень красивое зрелище. Опять же музыка слышна только тем, кто находится рядом, не смешиваясь с прочими звуками в парке.

Кроме того, на перекрёстках аллей стояли столики под цветными зонтиками, где можно было выпить стакан прохладительного напитка, спокойно съесть сладости, купленные тут же с лотка, или полакомиться горячими пирожками. А потом, очистив себя от крошек специальным заклинанием, продолжить свой путь дальше.

Прокатилась я и на волшебной карусели, очень похожей на ту, что стояла в шкафу на верхней полке. Точнее, я смогла убедиться, что тот парк был очень искусно сделан как точная копия настоящего парка волшебных развлечений.

Для меня все эти чудеса были в новинку, хоть я и очень старалась не таращиться во все стороны, сдерживать свой восторг при виде очередной детской забавы.

Покормила лебедей с китайского мостика, съехала несколько раз на облачке, пока Реджи и отец играли в волшебные шахматы. Прямо на земле была сделана площадка, по которой двигались фигуры с меня ростом. За мной в это время присматривал прапрапрадедушка. Он же и напомнил всем нам о времени. Пора уже и домой.

Глава 19

Орешек знаний твёрд

Вернулись мы домой почти ко времени ужина — было ещё время привести себя в порядок. Насколько я понимала, эти вечерние встречи приравнивались чуть ли не к званому ужину. Особенно теперь, когда за стол одновременно усаживались почти все представители мужской части семьи Вэйн. А это в последнее время случалось не так уж и часто. И только после моего дня рождения (соответственно и моего магического преображения) снова родственники зачастили. По необходимости.

Поднялась к себе, чтобы переодеться, полюбовалась местом, которое отвели для Крукшенкса в моей комнате. Сам он лежал на подушке кверху пузом, вяло подбрасывая пушистые шарики вверх. Интересно, что эти шарики ему подавали два мелких существа, гораздо меньше его по размеру. Увидев меня, они пискнули что-то неразборчивое, и пропали с глаз долой. А котяра медленно перевернулся, посмотрел на меня, лениво прикрыв глаза, подошёл за своей порцией ласки. Что с ним делать? Почесала за ушком, немного попеняв ему, что эксплуатирует мелких домовят.

— А им это в радость. — Заметила, появившаяся в комнате, Дина. — Да и пора им начинать уже учёбу. Пусть с такой мелочи. Вот — кота купала я, а вычёсывали уже они. — Дина так и светилась от радости, что детки уже работают. — Вот и остались поиграть немного — дети ещё малые, неразумные.

— Да я и не против — особенно про уход за котом. Потом и с моими волосами придётся справляться. Ведь со мной ты не сможешь поехать, а одной мне не справиться, — загрустила я.

— Пусть Молодая Хозяйка не беспокоится — Дина и Дарик правильно обучат детей,— с гордостью подхватила Дина. — А пока — какое платье мисс Роми выбрала к ужину?

И я погрузилась в муки выбора. Собственно, я уже приглядела платье — ещё утром, сейчас только перебирала, имитируя мыслительный процесс. А сама размышляла над другими вопросами, что возникли у меня во время нашего похода в банк и прогулки по парку.

Разумеется, прапрапрадедушка не обязан отчитываться передо мной в своих поступках — мала ещё. Но я надеялась, что он всё же найдёт время для разговора со мной. А уж я поделюсь с ним всеми своими мыслями. Непременно — даже, если они так и останутся не реализованными. Совесть у меня будет чиста.

Так в размышлениях вышла за порог комнаты — ага, теперь мне уже не нужен сопровождающий. Бодро поскакала вниз по лестницам. И это не фигура речи — я именно прыгала, иногда через две ступеньки. А учитывая, что туфельки цокали довольно звучно, можно было с уверенностью сказать, что меня было слышно издалека. Перед дверью в столовую остановилась на минутку, чтобы восстановить дыхание. Да, предок не зря заострил внимание на физических упражнениях — весьма актуально. В столовую я вошла с улыбкой, оглядела присутствующих — прячут улыбки, слышали моё приближение и сделали правильные выводы. Даже матушка слабо улыбнулась, хоть и очень усталой выглядит — не порядок. Будем исправлять. Подошла к ней, чмокнула в щёчку, потёрлась уже своей щекой о её плечо, осведомилась о её работе над зельями, посетовала, что отсутствовала сегодня весь день, поэтому не могла предложить ей свою помощь — там котёл подержать или ещё что там необходимо, но я наверстаю упущенное, пусть мне только место выделят...

Тут уже все смеялись очень громко. А матушка ласково погладила меня по руке.

— Непременно, Роми, — сказала она с лёгкой усмешкой, — как только потребуешься — позову. — И, не обидно шлёпнув, отправила меня занять моё место за столом.

Прапрапрадедушка только одобрительно кивнул.

После ужина был проведён Ритуал привязки Крукшенкса ко мне как личного фамилиара. Мне будет так с ним проще общаться, а, учитывая его явные боевые таланты, управление им может быть просто необходимым. При этом именно эти таланты довольно легко скрыть за обликом очередного любимца, которого взбалмошная хозяйка постоянно таскает за собой.

Сам Ритуал выглядел довольно просто — отец и я спустились в подвал, где я уже была этой ночью. Единственным отличием был дым, поднимающийся из курильниц. Я даже расчихалась и осведомилась у отца, что же это за состав. На что тот мне ответил, что мне пока рано об этом знать. Но обещал, что позже поделится сбором для нужд возможной самообороны. В этот же подземный зал Дина принесла и Крукшенкса, висевшего в её ручках с видом полного отстранения от действительности. Едва кот увидел, чем мы собираемся заниматься, сразу напрягся.

— Ага, — довольно произнёс отец, — понимает. Я не ошибся — он не просто полукнизл, как можно судить по его виду. Понимаешь, Роми, в своё время некоторые маги пытались выводить новых животных с помощью магии, чтобы сделать их поступки более разумными. Потом это направление в развитии магической науки запретили. Но некоторые экземпляры всё же кое-где остались. Он не мог найти себе дом, потому что к нему относились там как к животному. А он должен быть партнёром. Что мы сейчас и сделаем.

С этими словами он подошёл к коту. Не оборачиваясь ко мне и глядя прямо в глаза Крукшенксу, отец начал произносить заклинания. Они звучали то глухо, затихая в конце предложений, то снова громко, так что каждое слово отпечатывалось у меня в памяти.

Потом отец взмахом руки поманил меня к себе, взял меня за многострадальную левую руку, а правой рукой ухватился за правую лапу кота — когти весьма впечатляли. Меня опять укололи в большой палец левой руки — коготь был очень острым. Боли практически не почувствовала. Появившаяся капля крови была выдавлена на нос коту, он сразу же слизал её своим розовым языком, потом проделал то же самое и с когтями, где тоже были капли моей крови.

Ещё одна капля была помещена на центр ошейника, где сразу же засеребрилась накладка с его именем и адресом нашего дома в Годриковой Лощине. Я заметила, что от отца протянулась коричневая нить, которая связала вместе кота и меня, и спряталась в ошейнике. Под конец отец резко потянул меня за руку, я низко наклонилась к коту — а тот быстро облизал мне лицо своим шершавым языком. Обряд был завершён.

Кот встал, потянулся, выгнув спину, и ушёл, даже не оглянувшись. Я же почувствовала, что знаю, куда он направился поразмять лапы — в сад. Ага, а теперь он прыгает на дерево, пытаясь подразнить нашего почтового филина, который вылетел на вечернюю охоту. Но это просто игра.

Тряхнув головой, избавилась от слежки за проделками кота, и наткнулась на внимательный взгляд отца. Ой, что-то мне не по себе стало.

— Вроде кто-то изъявил желание учиться? — неторопливо протянул папочка. Всё, влипла!

И это я ещё не знала как.

Хорошо ещё, что зелье Памяти мне принимать неделю. Помогает. Всё укладывалось в голове ровными рядами. Пришлось весь вечер посвятить изучению детских книжек с азами магических знаний у себя в комнате под строгим наблюдением отца. И схемы движения волшебной палочки я повторяла, используя только пальцы. Отец поправлял меня, если я что-то делала не так. Иногда даже водил моей рукой.

И я не смогла сдержать крика удивления, когда на кончике пальца вдруг засветился светло-голубой огонёк. Не меньше меня был удивлён и отец.

— Беспалочковая магия? Так рано? — произнёс он задумчиво.

А я тяжело дышала, как будто пробежала без остановки всю аллею парка, где мы были сегодня.

Отец обратил внимание на моё состояние и отправил в кровать, предварительно напоив укрепляющим зельем.

Спала крепко, без сновидений. Проснулась опять с чувством необычайной лёгкости во всём теле. Не удержалась от эксперимента — попробовала опять зажечь огонёк на пальце. Получилось гораздо лучше. И слабости не было. При этом я смогла вызвать огонёк не только на указательном пальце правой руки. Но ещё и на всех пальцах левой руки по очереди, просто повторив то же самое движение, но в зеркальном отражении.

— Растёшь прямо на глазах, — с одобрением отозвался о моих опытах прапрапрадедушка. Он сидел в кресле рядом с кроватью и внимательно наблюдал за моими упражнениями. — А сколько ты можешь сделать, не потеряв сил? Пробуй!

И я пробовала. Уже на двадцатом почувствовала сильную дрожь в руке, стиснув зубы, напрягая последние силы, доползла ещё до двадцати пяти. Потом почувствовала себя совсем плохо, в глазах потемнело. Хорошо, что так и не вылезла из кровати — падать на подушки было не в пример удобнее.

Но долго лежать мне не позволили. Крепкие руки приподняли мне голову, к губам прижался стакан.

— Дежа вю, — ещё успела подумать я, уплывая в туман.

Очнувшись, застала над своей кроватью целый консилиум — спорили отец и предок. Странно, но я опять чувствовала себя просто отлично — будто и не падала без сил. Кстати, моё состояние вызвало недоумение не только у меня. Отец утверждал, что по результатам сегодняшней проверки мой ресурс увеличился в два раза. По сравнению с тем, что наблюдал всего три дня назад приглашённый целитель Сметвик. Да и отец вчера вечером проводил осмотр, но вчера такого скачка не было.

А прапрапрадедушка размышлял вслух.

— Истощение магического резерва — и ведёт к его усилению? Почему же раньше такого никто не замечал? Надо будет попробовать вместе с Роми поработать и с Реджи...

Прервавшись, увидел, что я смотрю на него, заявил:

— А что это вы, моя леди, делаете в постели? Одеваться, завтракать и в кабинет, — смягчая ласковой улыбкой резкость своих слов.

Так что весь день прошёл в экспериментах. Выяснилось, что сытая я могу справиться и с тридцатью огоньками, после этого опять уплываю. Подкормка шоколадом вызывает определённый всплеск магической энергии, которого хватает ещё на несколько огоньков. А там наступает время обеда, после которого я уже без сладкого ухитряюсь выпустить аж сорок зарядов подряд, действуя попеременно обеими руками. Но потом даже и шоколад не помогает.

При этом и Реджи справляется не хуже — он тоже сейчас не использует волшебную палочку, поэтому не сразу улавливает порядок работы, но у него больше практики в плетении магических узоров, поэтому и огоньки он зажигает ярче, каждый раз выкладываясь по полной программе. Оттого и восстановление у него идёт труднее.

Перед ужином потребовалось вмешательство матушки, которая запретила продолжение этого безобразия, напомнив обоим экспериментаторам, что они истощают силы своих детей, а не подопытных кроликов. Что завтра — трудный Ритуал в банке Гринготтс. А то ещё и не один — зависит от многих причин.

И отец, и прапрапрадедушка виновато прятали глаза. Да, перестарались немного.

Меня и Реджи напоили восстанавливающими зельями, накормили разными вкусностями, и загнали в постели, строго-настрого запретив всякую магию до сна. Не знаю, чем занимался братик, а я удобно устроилась в кровати, подложив подушки под спину, и читала книги по магическому этикету, стараясь уложить всё по полочкам в своей многострадальной голове.

Перед сном — опять зелье Памяти и Укрепляющее зелье.

Как же нелегко быть волшебницей! С этой мыслью уплываю в сон. Но тут чувствую, как мне на ноги наваливается что-то тяжёлое. Это Крукшенкс решил быть поближе к моей особе, решаю я. И окончательно засыпаю.

Глава 20

Ритуал, Ритуал... А последствия?

Утро субботы. Меня разбудили рано — ещё не было и семи часов. Подумать только — всего неделю назад был день рождения Ромильды Изабеллы Вэйн. Всего неделя прошла, а столько уже случилось. События так и мелькают вокруг. И вот подготовка к сложному магическому Ритуалу — настолько сложному, что потребовалось просить у гоблинов разрешения использовать их зал в подземельях банка Гринготтс — наш домашний Родовой камень мог и не справиться.

Предупредив, что до Ритуала нельзя принимать пищу, меня до горлышка накачали разнообразными зельями — Укрепляющими, Бодрости, Ясности мысли, не обошлось и без зелья Памяти. Хорошо, что не одной мне пришлось страдать — все мужчины семьи Вэйн рядом со мной тоже сосредоточенно пили такие же зелья.

— Гоблины прислали одноразовый портал в подземелье — не стоит нам всем светиться на Диагон-Аллее, да ещё и с грузом, — прапрапрадедушка указал на Даррину.

Та стояла, низко опустив голову, скованная силой сразу трёх Робертов Вэйн. Её спутанные чёрные волосы закрывали лицо, одета она была только в простую длинную рубашку без рукавов.

Я ещё раз присмотрелась к ней — кокон нитей жёлтый с чёрным, а вот черноты стало заметно больше. А то зелёное пятно в центре груди стало тусклым, болотного цвета, но продолжает пульсировать, выбрасывая в стороны отдельные нити. И всё также от неё отходит чёрная нить на мою матушку, Та тоже стоит в одной рубашке с распущенными волосами, нисколько не смущаясь своим внешним видом. Ритуал может требовать для проведения и не такого. Вспомнила, что в некоторых случаях практиковали и секс на глазах у свидетелей...

Бррр. Меня передёрнуло. Хорошо ещё, что моему телу только десять лет. И от меня требуется только помощь в Ритуале — проводить его будут взрослые.

Да, а мне-то тоже не заплетали сегодня волосы. И все мужчины распустили свои косы, даже Реджи. Шикарные же волосы у нас в семье!

Заметив интерес, с которым я рассматривала окружающих меня мужчин, одетых в обычные мантии, предок добавил, специально для меня:

— Для проведения большинства Ритуалов, девочка моя, нужна большая свобода для магии, поэтому мы стараемся собрать как можно больше Силы. В этом нам помогают длинные волосы. — И снова обращаясь ко всем, — вот портал, прикоснитесь к нему все вместе.

И он показал длинный посох, за который все дружно ухватились. Уже перемещаясь, почувствовала на плечах тяжесть. Это Крукшенкс прыгнул на меня. И переместился вместе с нами. Хорошо ещё, что перемещение порталом не так опасно, как личная аппарация — там всё зависит от умения самого мага перемещаться.

Очутившись в незнакомом месте, с любопытством огляделась. Улыбнулась, заметив, что и остальные делают то же самое. Не каждый маг может похвастать тем, что его допустили в зал для гоблинских ритуалов.

Нас уже ждали несколько гоблинов и ещё невысокий человек, которого Реджи приветствовал как профессора Флитвика. Понятно — декан Рэйвенкло имеет в своих предках гоблинов, потому и владеет некоторыми их секретами. Да и Мастер Чар он тоже знаменитый. Уже привычно напрягла зрение — и цвет нитей у него оранжевый с коричневым. Что же это коричневое означает? Магию гоблинов? Но этот цвет есть и у моих родственников. А уж у нас в семье гоблинов в предках не числится. Надо будет потом поинтересоваться у прапрапрадедушки.

Сам предок, переговорив о чём-то с одним из старших гоблинов — срочно потребую у мамы какое-нибудь зелье для улучшения слуха — обратился к семье:

— Готовьте всё к Ритуалу, а мы с Роми и Робертом должны пока провести предварительные переговоры с мистером Снейпом.

— Да, — важно кивнул головой один из гоблинов — самый старый. — Мистер Снейп уже ожидает в моём кабинете.

— Благодарю вас, уважаемый Элфрик, — с почтением прапрапрадедушка наклонил голову. — Да будут повержены ваши и наши враги. Нашими общими усилиями.

Мы проследовали за гоблином. Улучив момент, обратилась к предку по мыслесвязи:

— Дедушка Роберт, я могу понять, зачем нужна я на переговорах — проверить нити Северуса Снейпа, а вот зачем нужен мой отец — не могу догадаться.

— Роми, а тебе и не надо догадываться. Всё под контролем.

И почему меня это не успокоило?

Крукшенкс тем временем ехал на моих плечах, придавливая их своим весом. И никто и не замечал такого дополнения к нашей компании.

В кабинете, куда привёл нас старый гоблин, стояла удобная мебель человеческих размеров, а не гоблинских. В одном из кресел уже сидел, ожидая нас, профессор Северус Снейп. Я, стараясь не слишком привлекать внимание к своей особе, во все глаза разглядывала "Ужас Слизеринских подземелий", как характеризовал его Реджи. И где тут сальные спутанные волосы? Придраться не к чему — да, чёрные, но уложены красивой волной. И где мантия, напоминающая крылья летучей мыши? Строгий покрой мантии не позволил бы ей развеваться за спиной торопящегося профессора. Внезапно встретилась глазами с профессором. А он подмигнул мне и улыбнулся моему растерянному виду.

— Позвольте мне всё же поинтересоваться причинами такого таинственного приглашения, — после взаимных приветствий спросил он. — Да ещё и в таком составе. И присутствие юной мисс Вэйн может зародить у меня ненужные надежды — уж не договор о браке Вы хотите мне предложить, Наставник Вэйн? — Негромкий смешок должен был показать его отношение к подобному предположению, но ответ предка явно не был предусмотрен профессором.

-А почему бы и нет, Северус? — сказать, что я была ошеломлена — значит, ничего не сказать. Какой брак?!! Мама же обещала, что со мной хотя бы посоветуются! Утешало одно — Снейп тоже с трудом перевёл дыхание.

— Вы же знаете, что полукровки не котируются на брачном рынке чистокровных. — С горечью произнёс он.

— Обычные полукровки — да, — согласился предок, — а вот представитель Древнего и Благородного Рода Принц — так очень даже подходящий кандидат в мужья. Особенно для нашего Рода, который хоть и чистокровный, но похвастаться Древностью Рода мы не можем.

Профессор Снейп резко вскочил на ноги. Сжимая кулаки, навис над прапрапрадедушкой.

— Вот только не надо, Северус, — лениво отмахнулся тот, — не надо терять времени. На меня не подействуют те приёмы, что Вы используете для устрашения студентов в Хогвартсе. Да и в магии Разума я поопытнее Вас буду. Сядьте и успокойтесь, — с нажимом сказал старец.

Снейп повиновался. Теперь он сидел в кресле, низко опустив голову. Волосы закрыли его лицо, а я заметила, что сейчас он очень похож на тётю Даррину.

— Я и не пытался проникать в Ваши мысли, Наставник Вэйн, — глухо сказал он. — Это ...— он судорожно вздохнул, — это просто от неожиданности. Я ведь высказал своё предположение в шутку. Вы же знаете, что я не наследую Принцам.

— Отчего же? — деланно изумился предок.

Снейп резко вскинул голову, так что волосы, взлетев в воздух, окутали его чёрным покрывалом.

— А то Вы не знаете — прошипел он, — мою мать изгнали из Рода за брак с маглом.

— Да, изгнали? И Ритуал Отсечения провели? И по всем правилам? И Вы проверили свою родословную у гоблинов?

С каждым вопросом лицо Снейпа бледнело всё больше.

— Изгнали, да. Про Ритуал — не знаю, мать мало рассказывала о своём Роде. И у гоблинов проверку не проходил, хотя мне и советовал Люциус Малфой. А мне не хотелось разочаровываться.

— А подумать о своих талантах в зельеварении? Ведь это — родовой Дар семьи Принц. Если бы Вашу матушку изгнали по всем правилам, то Вы были бы полностью не способны к зельеварению, да и магия была бы сильно ослаблена. А у Вас слава сильного мага.

Я молча разглядывала поникшего Снейпа. Да, нити розового цвета, как и у моей матери, но с алыми нитями, как у дяди Роберта — маг Разума? А в середине груди — такой же зелёный сгусток как у тёти Даррины, только размером больше, но вот у тёти он пульсирует, а тут скован оболочкой из переплетения нитей оранжевого цвета. Да, а в голове — такое же сочетание нитей, что мне удалось извлечь из Тонкс. Ужжасно! На левом предплечье — огромная чёрная клякса, от которой по всему телу протянуты такие же угольно-чёрные нити.

Кратко передала предку по мыслесвязи то, что увидела. Он только кивнул мне и продолжил:

— Если бы леди Магия, — тут Снейп резко вскинул голову, желая что-то сказать, но сдержался. — Так вот — продолжу. Если бы леди Магия лишила Вас своего покровительства, Северус, то Вы были бы слабее Аргуса Филча. А поскольку оттока магии у Вас не наблюдается, можно сделать вывод, что у леди на Вас есть определённые планы.

— И какие же это планы, позвольте узнать?

Предок пожал плечами:

— Откуда же мне знать ВСЕ планы этой Леди? Но сегодня нашей семье придётся провести один Ритуал, в котором я хотел и Вас пригласить поучаствовать. Возможно, что в процессе этого Ритуала Вам самому удастся задать этот вопрос. И возможно — даже получить ответ. Если Леди будет в хорошем расположении духа.

Глаза Северуса заблестели.

— Да! Согласен! Что за Ритуал?

— Подробности — только после клятвы Магией о неразглашении, Северус. Сами понимаете, какие могут быть последствия от длинных языков.

И предок недвусмысленно указал кончиком своей волшебной палочки на левую руку Снейпа. Того заметно перекосило, но он только кивнул, соглашаясь. Медленно вытянул свою палочку из рукава мантии и вопросительно посмотрел на прапрапрадедушку, ожидая от того формулировки клятвы.

— Я, Северус Тобиас Снейп, клянусь своей магией никому не разглашать то, что произойдёт сегодня, не выдавать секретов семьи Вэйн кому бы то ни было. — Наконец произнёс предок, а Снейп повторил, держа палочку концом вверх. На последнем слове из кончика ударил сноп зелёных искр, а предка и Снейпа окутало белым облаком.

— Услышано и засвидетельствовано, — в один голос сказали отец и достопочтенный Элфрик, который и не покидал кабинет, уютно устроившись в небольшом кресле в тени от входной двери.

— От МИСТЕРА Снейпа такой клятвы достаточно, — с довольным видом кивнул предок, — Посмотрим на результат Ритуала. Если всё, что задумали, получится — от ЛОРДА Принц я потребую уже другую клятву.

— Так что всё же за Ритуал такой? — С изысканной вежливостью и явно пытаясь сдержать ярость, спросил Снейп.

-Всего-навсего лишение магии вашей тётушки — Даррины Вэйн, урождённой Принц, с последующим разводом. — Невинным голосом сказал прапрапрадедушка и добавил, добивая Северуса Снейпа, — и попытка передать Вам полностью Дар семьи Принц.

Да, такое ошарашенное лицо, какое было у профессора, трудно себе представить. Я тихонько похихикала, уткнувшись лицом в Крукшенкса, что до сих пор лежал пышным воротником на моих плечах.

Собравшись с мыслями, профессор попробовал что-то возразить, но старец прервал его.

— Довольно, Северус. Близится время Ритуала. Вы с нами? Нам пригодится маг такой силы для контроля процесса.

— Да! Я сдержу клятву, — тихо, но с чувством произнёс Северус.

Мы вернулись в зал Ритуалов. Пока мы отсутствовали, остальные хлопотали с приготовлениями. Меня удивило отсутствие ритуальных кругов в центре зала. Увидев мой недоумённый взгляд, отец показал мне глазами на противоположную стену. Там и были полукруги, напоминающие арки. Они были просто усыпаны камнями, блестевшими в свете факелов так, что я подумала — не драгоценные ли они? И сама себе ответила, что они слишком велики для этого. Хотя... Кто там этих гоблинов знает. У них могли и сохраниться камни такой величины, что иметь такой в сокровищнице не отказался бы любой монарх.

В центре двух арок стояли, широко раскинув руки, моя мама и тётя Даррина, хотя какая она теперь тётя — просто Даррина. Рядом были ещё пустые места.

А вот перед каждой аркой на полу и были начертаны линии. На углах ломаных уже стояли все маги семьи Вэйн — пустовали только два луча, прямо напротив мамы и Даррины. Туда и встали отец и прапрапрадедушка. Я и Северус Снейп встали за спиной у предка.

Начался обряд. От дыма резало глаза, но я ждала своей очереди.

— Роми, перекинь проклятие с твоей матери на Даррину, — раздался, наконец, шёпот прапрапрадедушки.

В этот раз я не сматывала чёрную линию — только сжала чёрное пятно и перенесла его на тело бывшей тёти. Отпустила. Та взвыла, попыталась дёрнуться, но она была крепко прикреплена к стене заклинаниями, а вот мама осела на пол, к ней бросился отец, поднял, вынес куда-то в сторону за пределы моего зрения.

— Теперь — попробуй забрать Дар, — тихим голосом прошептал мне старец.

Я послушно посмотрела в центр груди Даррины. Ого! То зелёное пятно налилось изумрудным цветом, резко сжималось и разжималось. Как будто стремилось выпрыгнуть из груди. Странно. Скосила глаза на Снейпа и охнула. Его пятно тоже пульсировало в том же ритме, что и у его родственницы.

— Сев! Быстрей к стене, не смогу удержать долго, — только и смогла простонать я, чувствуя, как начинают гореть у меня руки. Тот хмуро покосился на меня в ответ на мою фамильярность. Но ни слова не сказал и встал на место моей матери, так же расставив руки.

Я же тянула на себя изумрудные нити, связывала их с Северусом Снейпом, сматывала их, всё больше уменьшая пятно в груди Даррины. Вот осталась маленькая точка. Потянула и её, перекинула. Тело Даррины и Северуса Снейпа окутал белый туман, скрыв их от наших глаз. Я услышала знакомый мне смех, но никого не видела и ничего больше не расслышала. Падала навзничь, а не было рядом никого, кто мог бы меня удержать в тот момент — все были заняты, удерживая Силу, что билась в лучах. Но я так и не коснулась головой пола. В плечи мне вонзились когти, что сразу привело меня в чувство. Правда, я опустилась без сил на колени, но что это в сравнении с падением.

— А с головы снять не успела... — пронеслось в моей голове. И я опять потеряла сознание.

Глава 21

Информация к размышлениям

Это становится уже дурной привычкой — падать в обморок от магического истощения, очнувшись, сердито подумала я. Глаза открывать не было сил. Совершенно. Голова моя лежала у кого-то на коленях. Меня гладили по лбу, вливая столь необходимые мне силы. Ещё кто-то согревал мне руки дыханием, а кто-то — растирал ледяные ступни ног. На груди ощущалась заметная тяжесть — по громкому мурлыканью прямо мне в ухо догадалась, что это Крукшенкс, таким образом, вносит свою лепту в моё воскрешение.

Сделав попытку посмотреть сквозь ресницы, поняла, что лежу на диванчике в кабинете того гоблина, с которым прапрапрадедушка разговаривал о Ритуале и который преподнёс мне часы в подарок. Сам он восседал в своём высоком кресле и спокойно, даже с некоторой усмешкой, наблюдал за вышагивающим взад и вперёд перед столом Северусом Снейпом — или уже Лордом Принц? Пока не знаю — мало информации. Продолжаю наблюдать.

Нервно вышагивающий Северус остановился и посмотрел на кого-то над моей головой.

— Наставник Вэйн, — ага, так это моя голова лежит на коленях у прапрапрадедушки, сообразила я, продолжая слушать. — Считаю совершенно недопустимым...

— Северус, — прервал его предок, — я считаю недопустимым продолжение нашего разговора в подобном тоне.

И тут же с заметным напряжением:

— Лучше расскажи, что тебе поведала Леди Магия, поцеловав в лоб?

— Поцелуй? Это теперь так называется? — раздражённо фыркнул Северус. — Да она дала мне подзатыльник!

Сквозь ресницы я видела, что он рукой потёр то, место по которому его " благословила" Леди Магия. А руки окружавших меня магов заметно задрожали от того, что они пытались сдержать смех.

— Да, после этого весьма резко посоветовала мне не маяться дурью. Оставить прошлое в прошлом, жить настоящим и заботиться о будущем. Потом потрепала меня по щеке, назвала "всё же милым мальчиком" и приказала в будущие десять лет обзавестись как минимум тремя наследниками...

— Тут уж ничего не поделаешь, Северус, — голос предка дрожал от подступающего смеха. — С нашей Леди спорить — себе дороже. Иначе...

— Иначе?!!! И она так сказала, продолжив: "Иначе наследников будешь рожать сам"!

Тут уж грохнули все, даже старый гоблин не удержался.

И я начала хихикать, выдав тем самым, что пришла в себя. На это обратили внимание.

— Наставник Вэйн, — официальным тоном обратился Северус, — я, Северус Тобиас Снейп, Наследник Рода Принц прошу Вашего разрешения на заключения магической помолвки с, — тут он запнулся, видимо высчитывая наше родство, тряхнул головой, решив не заморачиваться, продолжил, — с вашим потомком — Ромильдой Изабеллой Вэйн.

"Ишь ты — запомнил" лениво подумалось мне, пока я не сообразила — помолвка!!! Что?!! Мне ещё рано — я же не хочу пока замуж.

Даже привстала с колен прапрапрадедушки, в упор глядя на него. Тот только пожал плечами:

— Помолвка, да ещё магическая — непростой обряд. Свяжет вас обоих. А если Ромильда увлечётся кем-то в Хогвартсе, так на неё пойдёт откат? Нет, я такого не желаю своим потомкам. Нарушение магических клятв имеет далеко идущие последствия. Некоторые уже успели в этом убедиться.

— Позвольте мне вмешаться, — а это тот гоблин с чистым голосом. Как его зовут — ага, Чирнухх. — Если магическая помолвка заключается с отсрочкой заключения договора о браке на десять, пятнадцать или двадцать лет, то она может быть официально разорвана в случае недолжного исполнения одной из сторон условий помолвки, и при этом не последует магического отката. Просто это должно быть прописано в заключаемом контракте. Об этом часто "забывают", не оставляя молодым людям ни малейшего шанса проверить и понять свои чувства. Оттого и сыплются проклятия на Древние Рода, уничтожая их будущее существование. А ведь всего-навсего надо правильно сформулировать условия. Мы — гоблины — храним в нашей памяти многие сотни подобных контрактов. И если Вы, уважаемый мистер Вэйн, дадите своё разрешение, найдём несколько возможных вариантов помолвки, покажем Вам, а уж Вы выберете тот, что Вам больше подходит.

Было заметно, что прапрапрадедушка просчитывает варианты. Он встал, опираясь на руку Северуса, посмотрел на меня, перевёл взгляд на профессора, снова на меня.

— Пока ещё рано об этом говорить, — успокоил он меня. И, обращаясь к Северусу, — семья Вэйн будет рада видеть Вас завтра на обеде — там и обсудим набежавшие вопросы.

Тут он хмыкнул и добавил:

— Там будут и другие гости. Пожалуйста, Северус, запаситесь терпением и зельем Ледяного спокойствия — пригодится.

И обращаясь к гоблину:

— Уважаемый Чирнухх, прошу Вашего разрешения использовать повторно портал, перенёсший нас сюда. Ромильда ещё не вернула себе силу, камином она воспользоваться не сможет, а перемещение может ещё больше ослабить её магическое ядро.

Гоблин важно кивнул, соглашаясь.

— Я могу проводить вас до дома, Наставник Вэйн?

— Нет, — отрезал прапрапрадедушка и тут же, смягчая резкость, добавил. — Я настоятельно советую Вам, Северус закончить ВСЕ дела с нашими уважаемыми хозяевами уже сегодня — обязательства Рода, наследство, документы, Ваше новое завещание. Не оставляйте на завтра — слишком быстро начинают раскручиваться события.

И снова обращаясь к гоблину:

— Я имею честь просить Вас просмотреть Ваши архивы и подобрать варианты возможной помолвки. С разными условиями. Доставьте их по тому же адресу, что и портал. Да приумножится вашими стараниями наше общее благополучие.

Меня осторожно поднял на руки дедушка Роберт — отца и дяди не было в комнате. Предок снова вытянул тот же посох, к которому все поскорее притронулись. Портал сработал. Мы очутились в гостиной дома Вэйн в Годриковой Лощине, которую покинули только сегодня утром. А казалось, что прошло уже много времени.

Прапрапрадедушка прислушался к чему-то, подошёл к стене, приложил к ней руку, прикрыл глаза, широкая радостная улыбка появилась на его лице. Глядя на него и другие маги стали прислушиваться и зачем-то прикасаться к стене. И тоже стали улыбаться.

Переводила взгляд с одного на другого, не выдержала:

— Чем закончился Ритуал? Что теперь с мамой? Где она? Где папа? И дядя Роберт куда-то пропал.

— Не беспокойся, Роми, — ответил мне дедушка Роберт, перекладывая меня со своих рук на диванчик и тоже быстро подходя к стене. — Да! Хвала Мерлину!

Слёзы радости выступили на его глазах. Но он тут же вздохнул.

— Да что такое? Где мама?!!!

Реджи, который только что появился с Диной в гостиной, так смутился, что даже на его смуглой коже заметно проступил румянец, отвёл глаза. Тут дошло и до меня — боюсь, что я тоже покраснела, щёки горели как от жаркого огня.

— Роми, милая, — прапрапрадедушка обнял меня за плечи, — всё прошло удивительно хорошо, ты возвратила проклятие Даррине, та лишилась своей магии — стала сквибом. Дядя Роберт отправился вместе с ней — надо устроить её в мире маглов, оформить документы, навести ложные воспоминания. Ему это проще сделать — он сильный маг Разума. Если ему потребуется помощь, к нему присоединятся и другие.

— А мама и папа, — тут он весело хмыкнул, — так обрадовались, что снято проклятие, что решили порадовать семью ещё одним ребёнком. Так что мы их вряд ли увидим до завтра.

— Дина, помоги молодой хозяйке добраться до постели, присмотри, чтобы она приняла все лекарство, что я сейчас приготовлю для неё. Спать и спать, на ужин можно не приходить, поужинать в кровати. И никакой магии! — строго глядя на меня, распоряжался предок.

— А почитать? — попыталась смягчить условия я.

— Нет, только картинки можно разглядывать да с куклами поиграть — тебе их и Дина может запустить. Сама — НИ-ЧЕ-ГО!!! Такое напряжение — тоже хочешь быть сквибом?

Я испуганно замотала головой.

Прапрапрадедушка тут же смягчился, шагнул ко мне, прижал меня к груди.

— Ах, Роми, подумай только — за неделю ты уже три раза была на грани магического опустошения. Да, Леди Магия хранит тебя, но её терпение не бесконечно. А её гнев — можешь теперь видеть его последствия на бывшей тётушке.

Поцеловал меня и вручил Дине. Та переместилась со мной в мою комнату и начала хлопотать вокруг меня. Я и не сопротивлялась — вдруг накатила такая слабость, что мне уже было всё равно, что со мной делают.

Выпила бульон с пирожком, потом пять или шесть зелий — не считала. Только смотрела на браслет — все камешки были тусклыми словно пластмассовые. А ведь ещё утром горели, пуская цветные лучики во все стороны.

И впрямь притормозить надо. Прапрапрадедушка Вэйн умён и хитёр — и сам всё продумает. А мне нельзя терять магию — куда я тогда пойду? Семья-то не бросит — да я сама тут ничего не знаю, в школу не ходила — в магическом мире нет таких школ, к которым мы привыкли. Всё дома. А знания не те, что нужны для получения документов об образовании, а без них и на работу не устроиться. С такими мыслями и уснула.

Проснулась уже ближе к вечеру, чувствуя себя по-прежнему разбитой, вяло пожевал салатик, съела пару пирожков — чтобы не огорчать Дину. Она так расстраивалась, если я не кушала то, что она мне приносила.

Пролистала пару журналов с модными картинками, но мысли были далеко от веяний моды. Всё размышляла.

Ритуал прошёл удачно, но показал мою слабость — слишком мал пока мой магический резерв. Тренировать и тренировать его, но тут другое — само тельце Ромильды пока слабое — а это означает, что надо и его укреплять. Опять же — самой? Или тут имеются для этого какие-нибудь зелья. Нет, я не привыкла пока ещё во всём полагаться на зелья — существуют ведь и побочные эффекты. Но всё же пока я не могу выделяться из общей массы и делать всё по-своему.

И эта помолвка — как не вовремя. Я могу понять профессора — пошутил, а шутка-то правдой оказалась. На него сейчас как на Наследника Рода Принц такую могут охоту разные семьи, да и отдельные дамы устроить — света белого не сможет увидеть, прятаться придется весьма тщательно, а он уже привык быть один с думами о Лили. А помолвка могла уменьшить для него опасность быть приведённым к алтарю любой предприимчивой особой, да и от приворотных зелий магическая помолвка охраняла. А мой возраст позволял отодвинуть заключение брака на весьма отдалённую перспективу. Хотя тут возникал срок в десять лет, что назначила ему Леди Магия для приобретения наследников. Интересно, а есть ли зелье, что помогает рождаться близнецам или даже сразу тройняшкам? Вряд ли — тогда его бы использовали. Вероятно — те же Малфои, которым удавалась только одна беременность. А если этот Наследник погибал? Что тогда?

Так с размышлений о себе переключилась на размышления о студентах этого года. Гермиона Грейнджер — не родственница ли того декана Рэйвенкло, о котором с таким теплом отзывался прапрапрадедушка? И что тогда делать с опасностями, что подстерегали её на первом и втором курсах? Привлечь Реджи, чтобы он помог ей попасть на свой факультет? А как тогда быть с Гарри Поттером? Его тоже уговаривать? Каким образом? Я же только на следующий год попаду в Хогвартс.

А Рон и Джинни Уизли? Я же их совершенно не знаю — как я могу что-то спланировать, совершенно не ориентируясь в реалиях магической жизни. Только вместе с прапрапрадедушкой.

Но вот больше никак не удаётся поговорить с ним наедине — всё подхватило и закружило. Завтра обед, на него приглашён профессор Снейп. Или уже Лорд Принц? В каком статусе он там появится? А как он теперь будет вести уроки зельеварения? Или сможет отказаться — не слишком удобное место работы для Лорда.

А второй гость, о котором упомянул предок — это кто?

Так вяло размышляла я, глядя в окно, за которым уже темнело, но полная луна с лёгкой щербинкой давала довольно много света.

Глава 22

Встречи разные и неожиданные.

Проснулась я от громкого мурлыкания прямо в ухо. Еле выползла из-под Крукшенкса, развалившегося на моей кровати. Но как только я встала, вскочил и он, подбежал ко мне, стал ласкаться, бодая своей головой мои руки. Куда деваться — стала почёсывать его за ушами, приговаривая разные ласковые глупости. А он млел, подставил уже не уши, а живот. Ладно, потеребила и животик. Мне не трудно. Так и провозилась с ним до завтрака. Чуть не опоздала. Хорошо, что Дина разогнала нашу компанию — сказав, что котик вчера и так перенапрягся, вытаскивая меня из последствий магического перенапряжения, поторопила меня, сообщив, что на завтраке только наша семья вчетвером. А вот обед предполагает некоторое количество гостей. Поэтому наесться лучше сейчас, неизвестно как будет проходить этот обед.

Ладно, быстро привела себя в порядок, добралась до столовой.

Родители и Реджи уже там. Вот это да! Папа и мама даже светятся от переполняющей их магии. Их нити ярко сверкают, переплетаясь друг с другом. Хоть и сидят они на некотором расстоянии друг от друга, но часть нитей у них общая.

Отец заметил, что я остановилась, не доходя до стола, напрягся.

— Что-то случилось, Роми?

— Нет, отец, я просто очень рада. — Подошла, поцеловала обоих. Мама ненадолго задержала меня, крепко прижимая к себе.

Села на своё место рядом с Реджи. Сегодня очень плотный завтрак — много мясных рулетиков, булочек, каши — а как же без них. Молоко для меня, кофе для отца, маме и Реджи — чай.

Как только завтрак закончился, мама встала, чтобы отправиться со мной и Реджи в бальный зал. Раз предок запретил мне магию, то танцы — в самый раз вместо физических упражнений.

Мама отошла совсем немного от отца — и я, взвизгнув, бросилась к нему шею с воплем:

— Урра!!! Их двое!!!

Отец и мама зависли, переваривая эту новость. В столовой материализовался прапрапрадедушка.

— Ты уверена, Роми? — с сомнением переспросил он, вглядываясь в маму через очки-артефакты.

— Конечно! — ткнула я пальцем. — Вот! Два маленьких клубочка нитей — один алый, как у дяди Роберта. И ещё какие-то всполохи, трудно определить — алый цвет всё забивает. А другой — синий — как и Реджи. Совсем маленькие пятнышки. Вчера их не было. После того, как я перекинула чёрный клубок на Даррину, у мамы был только её нежно-розовый цвет.

— Что ж, — обратился старец к маме и папе, — могу только порадоваться. Поздравлять пока рано. Надеюсь, что проблем не будет. Матильда, позаботься об Укрепляющих зельях для себя, а Родерик постарается взять на себя больше твоих обязанностей в больнице Святого Мунго.

Но про танцы не забыли — так нам пришлось тренироваться до обеда. Мама включала разные музыкальные инструменты, а мы определяли их название. Потом играла музыка — угадывали танец. А потом уже сами репетировали. Хорошо, что братик был задумчивым и тоже путал фигуры. Одной мне бы попало больше. А так — удалось отговориться разными причинами. Перед самым обедом у нас уже стало весьма неплохо получаться.

Мама даже похвалила, но сказала, что для бала в Министерстве нашего уровня пока недостаточно, надо будет работать и работать. Бал?

— О да, там часто устраиваются праздничные балы — отдельно для детей, молодых, а бывают и общие приёмы, — объяснила матушка. — Обычно ты, Роми, посещала только детские приёмы — там накрывали маленькие столики отдельно для детей и отдельно — для сопровождающих их взрослых. Но детям позволялось общаться друг с другом без обычного присмотра. Считается, что так лучше составляются пары для заключения браков. Хотя некоторые из Древних Родов торопятся и заключают магические помолвки на обязательный брак своих детей ещё в младенчестве.

Тут она потрепала меня по голове, добавив:

— Нет, Роми, тебе такой брак не грозит — прадедушка знает, что делает. Да и отец не будет тебя принуждать. Помолвка — это ещё не брак. Но та защита, что она даёт... — Мама помолчала и продолжила. — С твоим Даром, тем более что он растёт и меняется, найдётся много желающих получить тебя в свой Род. И не все они будут считаться с твоими желаниями и намерениями. — Тут она улыбнулась, со смехом добавила, — а чтобы не уронить честь нашего Рода, необходимо улучшить и танцы тоже. Недаром отец так настаивает на продолжении уроков. А сейчас иди, переоденься к обеду — будут гости. Как знакомые — так и не знакомые тебе.

Заинтригованная пошла переодеваться. Быстро освежилась, причесалась, выбрала платье. Дина опять сотворила чудо у меня на голове. Как я без неё буду обходиться? Нет, срочно и этому надо научиться!

Спустившись в столовую, увидела, что стол стал больше, чтобы вместить всю семью Вэйн и гостей. На этот раз все мои дедушки пришли с супругами, так что я (не Роми) впервые увидела тех, кого узнавала по колдографиям в альбомах всю последнюю неделю.

Только прапрапрадедушка Роберт и дядя Роберт Чарльз Младший были в одиночестве.

Пришли мой дедушка — Роберт Джошуа Вэйн Старший с бабушкой Элеонорой Диппет Вэйн, его отец — мой прадедушка — Роберт Николас Вэйн — с прабабушкой Виктуар Гринграсс Вэйн, мой прапрадедушка — Роберт Дэвид Вэйн — с супругой Арабеллой Марчбэнкс Вэйн. Это родственники по мужской линии — в семье были и дочери, вышедшие замуж. Но они не были сейчас приглашены — всё же малый обед подразумевал не всех членов семьи.

Были и гости — Эдвард Тонкс с супругой Андромедой Тонкс и дочерью — Нимфадорой Тонкс. Был и незнакомый мне молодой человек с очень умными карими глазами, каштановыми волосам, немного тронутыми сединой, что меня удивило — вроде рановато для его возраста. Не сразу я обратила внимание на несколько свежих шрамов у него на лице и руках. Когда же оказалось, что его усадили рядом с Нимфадорой, в мою душу закрались некоторые подозрения.

Которые подтвердились, когда Северус Снейп (или всё же — уже Принц?), вошедший в столовую чуть позже других, резко остановился и словно выплюнул:

— Люпин?! Не ожидал тебя увидеть. — И оглядев вскочившего парня с ног до головы, — да ещё в таком цветущем виде. До меня доходили слухи, что ты бедствуешь... Даже ушёл к маглам, чтобы заработать.

— Северррус, — рычание вырвалось из горла молодого человека, глаза его позеленели, на пальцах начали удлиняться ногти, превращаясь в когти.

— Довольно, — предок хлопнул левой ладонью по столу, формируя над ладонью другой сразу два сгустка пламени. — Ишь, как кровь взыграла. Детские распри — не повод нарываться на проклятие.

И он многозначительно подбросил оба сгустка на ладони. Те взвились в воздух, облетели вокруг обоих соперников, снова приземлились на ладонь прапрапрадедушки.

— Не стоит делать поспешных выводов, молодые люди, — добавил примиряющим тоном предок. — После обеда у нас будет достаточно времени, чтобы прояснить ситуацию. И сделать правильные, а не поспешные выводы.

Северуса усадили по правую руку от меня — как раз между мной и прапрапрадедушкой, чтобы тот сдерживал его возмущение от присутствия Ремуса Люпина в нашем обществе.

Я обратила внимание, что на обед было подано много мясных блюд — больше, чем обычно. Люпин, сидевший напротив нас, ел аккуратно, но мясо предпочитал "с кровью". Нимфадора вначале только посматривала на соседа искоса с любопытством. Под конец даже стала предлагать ему блюда с другого края стола. На их завязавшуюся беседу родители Тонкс посматривали с беспокойством, а прапрапрадедушка — с заметным удовольствием. Присмотрелась и я к нитям вокруг Люпина — интересно-то как. Они у него серые. Но — и это чётко заметно — с радужными переливами, как в семье у Тонкс. Скрытый метаморф? Если бы его не укусил оборотень, смог бы меняться по своему желанию? И какие планы у предка на Люпина? Не зря же его пригласили к нам на обед.

Я уже начала ёрзать на стуле от нетерпения — когда же закончится этот обед?! Но вот и десерт, после которого прапрапрадедушка, кашлянув, привлёк внимание к себе:

— Дамы, — только и успел сказать он, как все дамы семьи Вэйн поднялись и удалились из столовой, пожелав остающимся успеха.

— Реджи, — продолжил предок, — предложи своей кузине мисс Тонкс опереться на твою руку и проводи её в библиотеку. Там она с интересом прочитает ту рукопись моей книги о магических и Родовых проклятиях, что я показывал тебе сегодня утром. Сам ты пока сможешь поработать над летними заданиями. Если же у тебя возникнут какие-либо вопросы — то думаю, что мисс Тонкс не откажет тебе в помощи, ведь так, мисс Тонкс?

Той только оставалось кивнуть головой.

Дождавшись, пока они вместе покинут столовую, предок продолжил:

— Недавние события привели меня к определённым размышлениям о будущем, для чего я уже предпринял некоторые шаги.

Тут его прервал Ремус Люпин:

— Простите, Наставник Вэйн, разве присутствие мисс Вэйн, — тут он указал на меня, — не опасно для неё?

— Ремус, так как Леди Магия однозначно высказала своё мнение по участию моей прапраправнучки в этом деле, то она будет принимать участие в обсуждениях. Ведь недаром говорится — "Устами младенца глаголет истина". Так и в этом случае.

Отец только вздохнул, посмотрев на меня с видимым огорчением. Заметив это, прапрапрадедушка только пожал плечами и продолжил:

— Однако я вовсе не собирался ставить под удар родную кровь, так что принял определённые меры по сохранению секретности. Первое — ещё есть возможность уйти, пока не принесён Непреложный Обет о заключении союза, о сохранении тайны наших переговоров и о не причинении друг другу вреда тем или иным способом, даже намёком не выдавать тайны.

Все согласились, никто не ушёл. Встав из-за стола, маги, а среди них и Андромеда Тонкс, по очереди приносили клятвы не нарушать слова. Клялись на магии и жизни. Остальные при этом были свидетелями.

Такую же клятву дала и я тоже. Ощущения — незабываемые! В момент произнесения кровь вскипает в жилах, горячей волной охватывает всё тело, доходит до головы, взрываясь там фейерверком головной боли. А потом резко бросает в холод. Хорошо ещё, что при этом головная боль проходит.

А предок после произнесения всеми клятвы продолжил:

— Второе — я не питаю лишней уверенности в абсолютной защите своего дома, поэтому наш разговор будет продолжен в другом месте — у наших союзников. Думаю, что никто не будет отрицать наличие самой лучшей защиты у банка Гринготтс?

Все одобрительными возгласами выразили своё согласие. Предок встал и вытянул вперёд руку с посохом-порталом. Все одновременно прикоснулись к нему. Раз, и мы снова в кабинете у достопочтенного Чирнухха.

Тот явно ждал нас, так как стол обычного размера окружали обычные же стулья. Только три из них были выше соседних. Кроме Чирнухха присутствовали ещё два гоблина, которых он представил нам как Богрода и Рагнока. Судя по тому, как переглянулись маги, имена эти имели вес в гоблинском обществе.

Все заняли места за столом. Я присела по правую руку от предка, который занял место справа от кресел для гоблинов, рядом со мной оказался отец, потом Ремус Люпин, потом дядя Роберт. Остальные уже рассаживались, как придётся. Северус Принц оказался последним, кто сел — прямо рядом с гоблинами.

— Что ж, начнём. Думаю, никому не нужно возвращение Тёмного Лорда? — с кривой усмешкой произнёс прапрапрадедушка.

Оглушительное молчание послужило ему ответом.

Ремус Люпин — 1991 год

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0517/d0/6bc632f800d184cf56b08085336c72d0.jpg

Прапрапрадедушка останавливает спорящих

http://i72.fastpic.ru/big/2015/0517/07/d235e2cddbd757e3d5fbd154a956bd07.jpg

Глава 23

Третья сила

А прапрапрадедушка, окинув взглядом опешивших магов, положил руку мне на плечо.

— Неделю назад у моей прапраправнучки Ромильды Вэйн на её дне рождения произошёл выброс стихийной магии, после чего она стала, — предок сделал многозначительную паузу, — стала видеть сны. Нет, прорицанием тут и не пахнет, отнюдь. Это просто картинки... Возможного будущего. Причём разные варианты одного и того же события.

Ох! Я что же — и пакет фанфиков ему в память скинула по мыслесвязи? Или он это преувеличивает?

— Так вот ситуации она видит разные, но одно совпадает во всех случаях. Уже в этом году последует первая попытка возрождения Тёмного Лорда Волдеморта.

Северуса при этих словах явно перекосило. Он с легким стоном схватился за левое предплечье.

— Простите, Наследник Принц, — бросил в его сторону предок, — в какой-то степени я специально произнёс это имя, чтобы проверить связь метки с тем, что осталось от Вашего прежнего хозяина. Вы могли убедиться, что уже действует.

— Да, — простонал Северус, — десять лет я и не замечал, когда Дамблдор произносил при мне его имя, А уж он не забывает напомнить мне лишний раз о моём пр... проступке. Теперь мне понятно, почему он время от времени просит у меня разрешения взглянуть на Чёрную Метку.

С этими словами он закатал рукав мантии.

— Нет, Метка не почернела, всё также серая. — С облегчением сказал он. — Она стала такой через пару месяцев после исчезновения Тёмного Лорда и, — тут он помрачнел, — после гибели Поттеров.

— Но ведь отреагировала на имя, произнесённое мной? А раньше — последние десять лет этого не было? Следовательно, что-то уже происходит. Когда Вы в последний раз видели профессора Квиррелла?

— Да на последнем собрании преподавателей Хогвартса — как только поезд с учениками отправился в Лондон. Дамблдор ещё поздравил его с назначением на этот год преподавателем по Защите от Темных Искусств. Тот не слишком обрадовался, но наш директор может уговорить кого угодно.

— Вот именно! И это Вас никогда не удивляло?

— То, что он хороший Маг Разума, я уже давно знаю, когда-то и сам не мог устоять. Но со временем я улучшил своё мастерство щитов. Надеюсь, что справлюсь и с его попытками проникнуть в мой разум.

Тут он вдруг изменился в лице, крепко сжал губы, не удержался от стона.

— Ну вот, — с удовлетворением сказал прапрапрадедушка, — никогда не мерялся силами с директором Хогвартса — как-то не приходилось встречаться по разные стороны барьера. Но мою атаку Вы чуть не пропустили сквозь свои щиты. Где гарантия, что неожиданный визит в Ваш мозг профессора Дамблдора не окончится лучшим результатом для него? Ведь у него может не оказаться оснований пощадить Ваш разум, как это сделал я. Зачем нам терять союзника? Да и профессор Дамблдор — полукровка, а я — маглорождённый. Всё может быть. Вам может пригодиться защита Рода, поэтому просто необходимо поскорее стать полноправным Лордом.

— Мы готовы провести полный обряд в любое удобное для Вас время, Наследник Принц, -вмешался Чирнухх. — Тем более что там и вопросы по управлению капиталом...

Предок не дал ему увлечься разговором.

— Позже, потом вместе обсудите, уважаемые. Сейчас мы должны поговорить о, — прапрапрадедушка сделал многозначительную паузу, — о хоркруксах Тёмного Лорда.

— Что?!!! Не может быть! — Это реакция Андромеды Тонкс. Её муж смотрел на неё с непередаваемым удивлением. — Это же самое отвратительное, что можно сделать со своей душой, — потухшим голосом продолжила женщина.

— Я и не сомневался, что Роду Блэк всё ещё доступны многие знания, что теперь утеряны другими. — Заметил предок. — Другой вопрос — откуда полукровка Том Риддл. — на этих словах вскинулись Ремус и Северус, — да-да, он полукровка, мать из Древнего Рода Гонт, а отец — их сосед-магл. Это для вас новость? Так вот — откуда полукровка Риддл мог узнать о хоркруксах?

— Возможно — как раз от матери? — сделал попытку Ремус.

— Нет, она умерла в приюте для бедных, дав жизнь мальчику, который так и воспитывался в приюте до того, как узнал, что он волшебник. А семья матери отказалась от неё тогда, когда она сбежала с этим маглом. Да и знаний у них — только серпентарго — и всё.

— Тогда в библиотеке Хогвартса?

— Возможно. В те годы ещё оставались в общем доступе многие книги из тех, что теперь находятся в Запретной секции. Да и там уже многих не хватает. Когда я учился — можно было найти самые разные книги в библиотеке. А вот Реджи — по моему совету — спрашивал некоторые почитать. Не смог найти. Даже в Запретной секции. А ведь я о них помню, — с грустью в голосе размышлял вслух прапрапрадедушка.

— Да, у нас в библиотеке,— Андромеда тут же исправилась, — в библиотеке Рода Блэк до сих пор есть книги, до которых даже не каждый член Рода сможет дотронуться — только Глава Рода, принятый Родовым камнем.

— Да, такие знания — не для всех полезны. Вот Тёмный Лорд и расщепил свою душу, чтобы создать эти якоря для своего бессмертия. Поэтому в ту ночь — тридцать первого октября 1981 года он не погиб полностью. Умерло только его тело, а дух переместился неизвестно куда. Поэтому метка и потеряла чёрный оттенок — стала серой. И не исчезла совсем, что произошло бы в случае, если бы и дух Риддла покинул этот мир.

Тут Северус глухо охнул, и закрыл лицо руками.

— Мы осмотрели хранилища семьи Лестрейндж по Вашему совету, мистер Вэйн, — вмешался один из тех гоблинов, что до сих пор молча слушали беседу магов. Вспомнила — его имя — Рагнок. — В одном из них на самом деле был найден артефакт, признанный нашими экспертами как Чаша Хаффлпафф. — Тут его лицо перекосила жуткая гримаса. — И от него несёт жутчайшей Чёрной магией, которая только может быть. Нарушено одно из главных условий нашего Банка — мы не должны хранить столь сильные вещи, а эта вещь уже принесла несчастье с собой.

— Признаюсь сразу — мы не поверили Вам, мистер Вэйн, — с грустью заговорил третий гоблин — Богрод. — В хранилище Рода Лестрейндж была направлена стандартная группа из двух наших сородичей, что и привело к печальному результату. Тот гоблин, что вошёл внутрь, погиб сразу. Тот, который по нашим правилам остался у дверей, успел сообщить о случившемся и закрыть дверь. Сейчас он без сознания. И наши целители с трудом поддерживают в нём жизнь.

— Если нужна помощь... — начал прапрапрадедушка.

— Благодарим. — Хором ответили все трое, а Богрод продолжил:

— Была послана группа из пятнадцати гоблинов — двенадцать образовали магический круг, чтобы поддерживать своей общей магией тех, кто направился в хранилище. Им удалось заключить Чашу в специально приготовленный особый ларец, как раз и предназначенный для подобных игрушек. А потом ещё были наложены дополнительные чары на этот артефакт. Так что теперь можно находиться рядом и не бояться немедленной расплаты.

— Её хранение без должной защиты уже ослабило защитные заклинания на том хранилище, их придётся долго восстанавливать. За прошедшие десять лет дракон, что охраняет ближайшие ходы, сильно одряхлел и начал терять зрение. Теперь мы знаем причину. — Сообщил Чирнухх и сдёрнул покрывало с предмета, появившегося только что на столе.

Там, в стеклянном кубе мы увидели маленькую золотую чашу с двумя ручками тонкой работы, ту, что принадлежала одной из основательниц Хогвартса.

— Нашему народу был причинён большой ущерб, — присоединился к разговору Рагнок. — И теперь мы не можем остаться в стороне от грядущих событий. Если раньше мы колебались, чью сторону принять — Тёмного Лорда или Министерства Магии, то теперь решено — мы выбираем третью силу. Мы встанем на сторону тех, кто не пытался использовать нас, а сразу предупредил об опасности.

Гоблины поднялись из-за стола, соединили правые руки и торжественно поклялись от имени народа гоблинов, что добровольно присоединяются к магам, которые пытаются покончить с Тёмным Лордом и его Пожирателями Смерти.

После того, как они снова заняли свои места за столом, предок задумчиво спросил:

— Вот только каким способом покончить? Если мы знаем, где находятся другие хоркруксы, — при этих словах присутствующих магов словно окатили холодной водой. — И соберём их в одном месте — сможем ли вернуть Тёмного Лорда в адекватном состоянии? Или только уничтожать хоркруксы, забыв, что они и сами по себе весьма мощные артефакты. Среди них и медальон Салазара Слизерина. — Северус скрипнул зубами. — И диадема Ровены Рэйвенкло. — Тут дёрнулись и гоблины. — Вот именно — она была изготовлена древними мастерами-гоблинами.

— То есть мы вначале должны установить промежуточные итоги наших совместных действий. — Подвёл итог Рагнок.

— Да, и ещё решить, как быть с тем пророчеством, что произнесла Сибилла Трелони. А в результате произошли события в доме Поттеров, в ходе которых исчез Том Марволо Риддл, а в живых из всей семьи остался только годовалый ребёнок.

При этих словах прапрапрадедушки Северуса явственно перекосило. Но он сдержался, но тут встрепенулся Ремус Люпин.

— Гарри! Вы знаете, где он?! — и попытался вскочить.

Но предок его тут же охладил.

— Только то, что известно всем о Мальчике-Который-Выжил.

И передал мне по мыслесвязи: — Роми, твоя очередь. Расскажи то, что ты знаешь о жизни Гарри, не называя адреса.

Я вздохнула.

— То, что знают все, не соответствует действительности. Гарри Поттер был отправлен на воспитание в семью маглов, — послышался недоумённый шёпот. — В этой семье уже был свой ребёнок того же возраста, что Гарри. Вероятно те, кто принял это решение, посчитали, что и к мальчику, подброшенному им на порог, они будут относиться с любовью. Нет, не вышло. В этой семье не терпят магии, и любые её проявления у Гарри стараются всячески искоренить — как ненормальность. И да — мальчик ничего не знает о своих родителях, о том, как они погибли, и о том, что его считают Надеждой магического мира в борьбе с Тёмным Лордом.

Помолчав, добавила,

— Он и о магии-то узнает только на свой день рождения — через месяц. Когда ему начнут приходить письма из Хогвартса, а родственники постараются не дать ему эти письма. Так что за ним пошлют Хагрида. Тот и проводит Гарри за покупками к школе.

Глава 24

Планирование — вещь трудная...

Окружающие с изумлением смотрели на меня. Первым не выдержал Ремус Люпин:

— Мисс Вэйн, а откуда Вам известны такие подробности?

— Мистер Люпин, — я начала было отвечать, но прапрапрадедушка вмешался.

— Наставник Люпин, Роми, — и улыбнулся, глядя на моё удивление. — Мистер Люпин согласился быть Наставником Реджинальда и Ромильды Вэйн. Контракт заключён на год. Так что привыкай к правильному обращению. Конечно, эти два месяца, что Реджи проведёт дома, больше внимания будет уделяться его подготовке. Но и ты не останешься без занятий — только по общей программе. А уж после отъезда брата твой Наставник будет заниматься исключительно с тобой.

Северус так и подскочил.

— Как можно? Ведь он...

— Оборотень, хотите Вы сказать? — Спокойно продолжил предок.— Вам ли не знать, что достаточно принимать аконитовое зелье, которое Вы так удачно переработали, чтобы убрать негативные последствия полнолуния. А мистер Люпин принимает это зелье уже долгое время. И до сих пор не срывается. Более того, именно это зелье помогло ему в это полнолуние — три дня назад — бросить вызов вожаку стаи оборотней, что живут на территории Запретного Леса. Успешный вызов. — Выделил голосом прапрапрадедушка.

— Да? — заинтересовался Люпином один из гоблинов. — Вам потребуется кредит на покупку продовольствия и товаров для Вашей стаи?

— Нет, — хмыкнул Ремус, — но мы собираемся заключить договор о взаимном сотрудничестве. Мы также планируем собирать в лесу и выращивать редкие ингредиенты для зелий, а затем поставлять их вам в обмен на продовольствие и другие товары для стаи. — И он клыкасто улыбнулся гоблинам.

Те дружно кивнули.

— Но этот договор может и подождать. — Заметил предок. — Продолжай, Роми.

— Наставник Люпин, хоть мне и десять лет, но думать я умею. Если я увидела, что родственник Гарри с испугом хватает семью и бежит как можно дальше из дома при виде писем из Хогвартса, я делаю вывод, что он терпеть не может магию.

— Ага, родственник, — Северус задумчиво провёл большим пальцем по губам.

А я продолжила:

— Если я вижу огромного человека, а Реджи мне рассказывал о Хагриде, который дарит мальчику торт с надписью "С днём рождения!", можно сделать вывод, что это — тридцать первое июля. О его дне рождения пишут во всех детских книжках. Да и шрам тоже описывается.

— А потом я вижу их в пабе "Дырявый котёл", где их приветствует куча народа, а Хагрид проводит Гарри на Диагон-Аллею, идёт с ним в банк, — тут гоблины многозначительно переглянулись, — потом за покупками. Так что нетрудно всё это связать. — Я пожала плечами.

— Ты всё правильно сказала, Роми. — предок погладил меня по плечу. — Осталось только решить, как устроить встречу с Гарри во время покупок.

— А почему не связаться с ним раньше? — В разговор вмешался Тед Тонкс. — поговорить с ним, забрать от этих маглов, наконец!

— А много ли Вам было известно до сих пор о месте проживания Мальчика-Который-Выжил? — возразил ему предок, но смотрел он при этом то в сторону Люпина, то переводил взгляд на Принца.

— Но.. Говорили же, что его место жительства скрывается, чтобы его не нашли соратники Тёмного Лорда. — Растерянно сказала Андромеда Тонкс.

— И для этого его отправили к маглам? В какой-то степени — сработало, раз его до сих пор не нашли. — Размышлял вслух отец.

— А они его искали? — предок обратился к Северусу. — Вам известны настроения в кругу тех, кто когда-то был на стороне Тёмного Лорда, но избежал заточения в Азкабан, заявив, что всё это время находился под влиянием первого непростительного?

Тот отвёл глаза в сторону.

— В первое время — ещё пытались действовать — как Беллатрикс и её подельники. Так они и сидят в соседних камерах Азкабана. Все остальные за эти десять лет, я уверен, уже перестали надеяться на его возвращение. Но ... Если он вернётся, многие примкнут к нему снова. Метка — это не просто знак на коже. Она обязывает.

— А если её не будет?

Глаза профессора вспыхнули мрачным огнём.

— Да! В этом случае многие и думать про него забудут. Как сейчас — когда Метка не активна. — Он снова сгорбился. — Но это невозможно.

— Отчего же? — прапрапрадедушка, казалось, размышлял вслух. — Чем эта метка отличается от Тёмного проклятия, что Роми уже удавалось снять? Например — с мисс Тонкс? Другое дело, что моя прапраправнучка пока ещё не слишком оправилась после магического истощения. Да и умений у неё пока маловато. Но у нас есть время — если судить по тем картинам, что видела Роми — до этого ещё четыре года. Надо только продумать всё хорошенько.

— Вы, Северус, разведаете настроения среди Ваших бывших соратников — как среди Пожирателей, так и среди членов Ордена Феникса. Что им важнее — мирная жизнь или борьба с кровавыми последствиями, жертвы в их семьях.

— Вы, уважаемые, — предок поклонился гоблинам, те ответили ему поклоном. — Вы проверьте, пожалуйста, по своим документам, каким образом проходят выплаты из сейфа Гарри Поттера — ведь отец успел завести ему детский сейф? И да, когда будут найдены другие хоркруксы, потребуется помощь вроде того круга из двенадцати гоблинов, что доставали Чашу.

— Там может потребоваться и больше, — пробормотала я себе под нос, но так, чтобы меня услышали. — Эта Чаша пролежала в банке десять лет, а вот первый хоркрукс был создан ещё во время той войны с немцами. Так что и силы в нём может быть больше. Хотя его создавал юный Томас Марволо Риддл — может, и не такой сильный артефакт.

— Ну-ка, ну-ка, Роми, — оживился прапрапрадедушка. — Где же этот артефакт?

— Как я поняла — он отдан на хранение Лорду Малфою. — Я полюбовалась на изумление, написанное на лице Наследника Принц, и добила. — В моих видениях он подбросит его через год в книги одной будущей первокурснице, а та под его влиянием откроет Тайную Комнату в Хогвартсе и выпустит Ужас Слизерина.

— Не может быть!

— Это же легенда!!

— У Слизерина не осталось потомков...

— Пятьдесят лет назад она уже открывалась..

— Тогда был найден виновник...

— Нет, только вероятный хозяин...

Маги и гоблины перебивали друг друга, только я и предок молчали.

— Довольно! — он хлопнул ладонью по столу. — Роми, что ты ещё знаешь о хоркруксах. Расскажи, а мы подумаем, как и что делать.

— Скажу честно — знаю не всё, так как надо ещё привести в порядок все те картины, что я видела во сне. Точно знаю только о пяти хоркруксах — Чаша Хаффлпафф, — я указала на стеклянный куб, что стоял на столике в углу комнаты. — Медальон Салазара Слизерина. Сейчас он находится в доме одного темного семейства, но о том, что он там — не знает даже сам Тёмный Лорд.

— Каким образом... , — меня хотели прервать, но я подняла ладошку и попросила:

— Дослушайте до конца, пожалуйста, мне и так трудно сводить увиденные мной картины в единое целое. Ещё один хоркрукс — это родовое кольцо семьи Гонт, на нём самом наложено такое сильное проклятие, что надевший его директор Дамблдор сгорел в муках в течение года. И то — протянул так долго только благодаря Вашим зельям, сэр. — Я изобразила поклон в сторону Северуса.

— Ещё Темный Лорд использовал для хранения осколка своей души знаменитую пропавшую диадему Ровены Рэйвенкло. Его он спрятал в Хогвартсе, когда приходил туда устраиваться на работу — преподавать Защиту от Тёмных Искусств. — Вздохнула. — Может, и не было бы войны магов, если бы молодой Том получил бы эту работу. Кто знает? Да, — первый хоркрукс — дневник Тома Риддла, уже сказала. Где находится фамилиар Тёмного Лорда — змея Нагайна — в данный момент, мне неизвестно. Может — кто из Пожирателей Смерти знает?

Меня внимательно слушали. Я сделала паузу, ожидая, когда подсчитают число хоркруксов. И не обманулась в своих ожиданиях.

— Но ты назвала только шесть хоркруксов, — задумчиво произнёс отец.

Я тяжело вздохнула, всем видом стараясь показать огорчение.

— А седьмой хоркрукс был сделан непреднамеренно. Для создания якоря души необходим Ритуал с человеческой жертвой. В том случае жертв было сразу три — хоть одна и не умерла до конца.

Я наблюдала, как понимание ситуации отражалось на лицах окружающих. Неверие, боль, ужас — промелькнуло очень быстро. Я кивнула головой.

— Да, именно так. В первый момент погиб Джеймс Поттер, потом была убита и Лили. В момент удара Авадой по Гарри, его защитила жертва матери, поэтому она и отразилась обратно — на Лорда, оставив после себя шрам на лбу Гарри. Но Лорд не умер — в тот момент от его души откололся ещё осколок, который и попал в голову мальчика.

Глухо застонав, Северус спрятал лицо в ладонях.

— А душа Лорда где? — спросил Чирнухх.

— Увы, не видела. Все видения начинаются с того, что он попал в голову профессора Квиррелла. Где и провёл год, практически убив самого профессора, пока Гарри не удалось изгнать его — в конце первого курса обучения в Хогвартсе.

— Я убью его, — в глазах Люпина разгоралось пламя одержимости.

— Ничего не даст — душа Лорда просто покинет это тело. И его снова придётся где-то искать. — Я сделала попытку охладить его пыл.

— Тогда надо постараться заманить носителя в банк Гриннготтс, там мы смогли бы заточить его в теле нашей магией... — задумчиво начал Рагнок.

— А заманивать и не потребуется. — Радостно улыбнулась я. — В этот же день — тридцать первого июля профессор Квиррелл, одержимый духом Тёмного Лорда, сделает неудачную попытку ограбить сейф семьсот тринадцать, не зная, что всего несколькими часами раньше содержимое сейфа заберёт Хагрид по письму Дамблдора.

— Так что все планы будем завязывать на эту дату. — Подвёл итог прапрапрадедушка.

— Я всё же постарался бы найти Гарри раньше, — заявил Люпин.

— Да? И что Вы ему скажете, Ремус? — предок с любопытством смотрел на смутившегося оборотня. — Или в доказательство существования магии превратитесь в волка на его глазах? Не забывайте — он воспитан маглами. Нет уж — поработайте с Реджи, заведите контакты с другими стаями — они тоже могут заниматься сбором ингредиентов. В Хогсмиде уже трое из нашей семьи готовят для всех вас аконитовое зелье — если ещё и Наследник Принц присоединится, — тот резко поднял голову, хотел что-то сказать, но слова замерли у него на губах, когда предок кончиком волшебной палочки указал себе на левую руку. — Тогда мы сможем сделать больше, а это неплохой задел для сотрудничества с другими, не так ли, Ремус? — прапрапрадедушка вздохнул.

— Стаи, что получат зелье, вряд ли захотят примкнуть к Лорду. Тогда они потеряют надежду на то, что их уравняют в правах с магами. — Люпин задумался. — Только некоторрррые...— Тут он рыкнул, и начал было трансформироваться.

Предупреждающий окрик дедушки Роберта остановил и обратил процесс.

— Прошу меня простить, уважаемые, но я не могу забыть того, кто превратил меня в оборотня. — Глухо простонал Ремус Люпин.

— И не надо. — Дружески хлопнул его по плечу дядя Роберт. — Вместе — и на него управу найдём. Он носит амулет против ментального воздействия? Не знаешь? Так узнай — и полдела уже будет сделано.

— Да и зелья имеются... — Вмешался Северус. — Я буду искать, — пообещал он, выходя из тяжёлой задумчивости.

Люпин только фыркнул в ответ, но возражать, а тем более — отказываться — от помощи соратника не стал.

— Кроме того, — продолжал Северус, — я поговорю с Лордом Малфоем и ещё кое с кем о Метке. Я могу намекнуть им на возможность её ликвидации? — он с надеждой посмотрел на меня. Потом перевёл взгляд на прапрапрадедушку.

— Лучше о Метке пока промолчать, а разговаривать только о возможном возвращении Лорда. И о последствиях такого возвращения. — Немного подумав, предок кивнул. — Да, так будет лучше.

— Миссис Тонкс, — обратился он к Андромеде, привлекая внимание остальных официальным тоном, — вы уже связывались со своей сестрой, чтобы договориться о встрече?

Та сильно покраснела.

— Цисси ответила, что может встретиться со мной только через неделю. Она сообщит мне подробности, как только Лорд Малфой покинет поместье.

— Нам надо будет обсудить с Вами примерное содержание Вашего разговора с сестрой. Особенно надо сделать упор на подготовку общественности к освобождению и оправданию Сириуса Блэка.

Я пригнулась, ожидая всплеска эмоций. И не обманулась в ожиданиях — с обеих сторон обрушился шквал возмущения.

— Блэк!

— Этот предатель!

— Он выдал Поттеров Тёмному Лорду!

Я подождала ещё немного и обратилась к Северусу:

— Скажите, профессор, Вам точно известно, что Сириус Блэк был Пожирателем Смерти?

Тот осёкся на полуслове и растерянно огляделся.

— Я сам не видел его у Лорда.

— А Метку у него кто-нибудь видел?

Недоумённое молчание вместо ответа.

Вздохнула и сказала:

— Сириус Блэк не виновен. Предателем был другой человек — и он сейчас скрывается в семье одного из членов Ордена Феникса. И да — он тоже был другом Джеймса Поттера. Один из знаменитой четвёрки.

Глава 25

Тайны бывают разные

— Питер? Не может быть! — На Ремуса было страшно смотреть.

— Он же погиб — его как раз и убил Сириус и прихватил с ним ещё дюжину маглов. — Северус, не веря услышанному, смотрел перед собой.

— Очень даже может быть, — я всем корпусом повернулась к Ремусу, — картины, что я видела, показали мне следующее: вот огромный чёрный пёс набрасывается в сумерках на мальчика и утаскивает его в нору под деревом, которое не перестаёт хлестать своими длинными ветвями воздух.

— Дракучая Ива, — простонал профессор.

— А, Вы её знаете, это хорошо. Двое других детей — мальчик и девочка — ухитряются пробраться в этот ход следом. Их только слегка зацепило ветками.

— Так там есть сучок внизу, — отмер Ремус.

— Да? А кто бы им ещё об этом рассказал... Ладно, они добрались до комнаты весьма неприглядного вида и нашли там своего товарища под прицелом его же собственной палочки. А палочка — в руках у измождённого мужчины, не будь глаз, горевших в глубоких глазницах, его можно было бы принять за мертвеца — воскового цвета кожа так туго обтягивает кости лица, что оно походит на череп, грива спутанных грязных волос свисает ниже плеч; желтые зубы скалятся в усмешке.

— Сириус Блэк. — Догадались сразу несколько.

— Да, это так. Он пытается отобрать у мальчика его питомца — крысу. — Я помолчала и добавила, — Крысу с одним отсутствующим пальцем на левой передней лапке.

Тут уже ахнули все.

— А потом появляетесь Вы, Наставник Люпин. — Лёгкий наклон головы в сторону. — Вот только почему-то у Вас вид совсем не такой цветущий, как сейчас.

Люпин ухмыльнулся и медленно достал из внутреннего кармашка мантии небольшой камешек на простом плетёном ремешке. Я присмотрелась — нити. Конечно же, это амулет! Ремус приложил этот амулет к коже руки и... Очертания его лица, всё тело поплыли. Лицо стало усталым и измождённым — как после долгой болезни, волосы потеряли здоровый блеск, упали сосульками вдоль лица, седины стало больше, мантия сменила цвет и обзавелась кучей заплаток. Убрал — и снова вернулся в прежний облик.

— Этим амулетом я пользуюсь уже больше шести лет, чтобы благополучно работать в не магическом мире. Такой вид позволяет мне раз в месяц пропускать работу. И увольняться — по болезни, как только такие прогулы становятся недопустимыми для хозяев.

— И подобные амулеты хоть и редки, но нет ничего невозможного, — довольно улыбнулся прапрапрадедушка. — В нашей семье есть разные хорошие Мастера. Так что, Ремус, наш договор в силе. Свои амулеты Вы получите. Продолжай рассказ, Роми.

— Сначала Вы некоторое время разговариваете с Сириусом, Потом вдруг появляетесь Вы, профессор, — наклон головы в сторону Северуса. — Дети оглушают Вас одновременно из трёх волшебных палочек и связывают. Так что Вы пропускаете всё, что случилось потом.

— А что же там случилось? — буркнул нахмуренный профессор.

— А то, что оба взрослых волшебника направляют палочки на крысу. И она начинает превращаться. Проклёвывается и увеличивается голова, появляются побеги-конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоит человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Коротышка, едва ли выше детей; жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висит, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид облезлый, как у больной крысы. Да и вообще что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках.

— Незарегистрированный анимаг, — прошептала Андромеда.

— И это Питер Петтигрю, — подтвердил Люпин. — Мои друзья стали анимагами, чтобы поддерживать меня во время полнолуний.

— Это неожиданно, но реально, — медленно проговорил дядя Роберт. Миг — и на спинке его кресла сидит огромный ворон. Секунда-другая, ворон взмахивает крыльями — и снова мне улыбается дядя.

— Мне как маглорождённому не удалось стать анимагом, но мои потомки — все нашли свою анимагическую форму. Конечно, без регистрации в Министерстве Магии. Только Роберт Младший состоит на учёте — ведь он работает в Отделе Тайн,— предок погладил меня по волосам. — Когда-нибудь и ты сможешь найти свою аниформу. Я уверен.

— Сириус Блэк — анимаг, — растерянно проговорил Тед Тонкс.

— Да, и неплохой анимаг. И не только он — Джеймс Поттер тоже был анимагом. Он мог принимать вид огромного оленя. Они полностью освоили превращение уже к пятому курсу.

— А Лили? — поднял голову Северус.

— Не знаю, — опешил Люпин. — Она стала встречаться с Джеймсом уже на седьмом курсе, так что не принимала участие в наших вылазках в Запретный Лес и в Хогсмид из моего убежища. Блэк и Поттер могли удержать меня от нападения, так как их аниформы были довольно крупными.

— Тогда это Питер Петтигрю выдал Тёмному Лорду, где скрываются Поттеры? — Этот вопрос Рагнока отвлёк магов от обсуждения вопросов анимагии и вернул их мысли к более насущным делам.

— А потом подстроил встречу с Сириусом, сам отрубил себе палец и взорвал газовую тубу, чтобы скрыться с глаз магов. Убив при этом дюжину маглов. — Прапрапрадедушка только кивал в ответ.

— А почему он не рассказал об этом на суде?

— А был ли суд? Его спросили — виновен ли он? Он согласился, признавая за собой вину в том, что предложил сменить Хранителя у семьи своего друга. А допроса под Веритасерумом не проводили. Нужных вопросов о событиях никто не задал. Вот и отправили его в Азкабан. Пожизненно.

— Так что можно начинать пока подготовку мнения общественности в газетах.

Тут я прервала прапрапрадедушку:

— И журналистка Рита Скитер тоже анимаг. Незарегистрированный.

— Вот как? И какая у неё форма?

— Жук, — я улыбнулась, — поэтому она так часто в курсе самых свежих новостей.

— Это нам на руку — перо у неё на самом деле острое. Пригодится.— Дядя Роберт предвкушающе ухмыльнулся, громко клацнув зубами. Перетёк в анимагическую форму и снова клацнул — уже клювом. Обратно превратился в человека. — Поймаем непременно.

Тут я неожиданно для себя зевнула.

— Утомили ребёнка, — возмутилась Андромеда Тонкс.

— И то верно, — согласился прапрапрадедушка.— Разговор разговорами, а магическое истощение никому не нужно. Наши клятвы не дадут никому из нас даже обсудить подробности этой беседы с кем-нибудь посторонним. Но провести предварительные расспросы может каждый из нас. Будем разыскивать и набирать сторонников третьей силы. — Тут он с улыбкой поклонился гоблинам. Те в ответ тоже ощерились в улыбках. Незабываемое зрелище — улыбающиеся гоблины!

— — Мы проведём расследования в банке по хранилищам Древних семейств, — подтвердил Чирнухх. — Многие хранилища уже давно не открывались, так как Род прервался. И мы имеем полное право на содержимое этих сейфов — как выморочное имущество. А там могут быть и магические книги с уже забытыми ритуалами.

— Вот только, — проговорила я устало, — не нашлось бы среди маглорождённых какого-нибудь потомка уже забытого Рода. Сквибов и бастардов никто ведь не принимал всерьёз. Раньше.

— Ты права, Роми, — согласился предок. — Но пока не проведена проверка на кровь, наши союзники в своём праве. Тем более что они же не собираются ничего уничтожать. Только использовать. Знания, заключённые в книгах, сами по себе никому не причинят вреда. Всё дело только в том, кто будет их использовать.

— И в каких целях, — тихо добавила я, но прапрапрадедушка всё же услышал меня в том гаме, что поднялся, когда маги и гоблины начали обсуждать свои проекты.

— Да, Тед, ты уже договорился с нашими уважаемыми соратниками о проведении проверки тебя на принадлежность к ушедшему Роду? И на Ритуал Основания Рода, если окажется, что у тебя — кровь Обретённого?

У гоблинов загорелись глаза. Тед Тонкс уже был и не рад, что предок заговорил об этом. Подмигнув Андромеде и подбородком указав ей на Теда, прапрапрадедушка вытянул вперёд руку с посохом-портключом. К нему тут же поспешили прикоснуться маги семьи Вэйн с гостями.

И мы покинули гостеприимные — для нас — подземелья.

Прибыв домой, обнаружила, что все эти разговоры заняли не так много времени, как я думала. До ужина оставалось ещё часа три. Я, было, направилась в библиотеку, но отец перенацелил меня на мою комнату, сообщив, что и сегодня мне настоятельно рекомендуется не покидать лишний раз постель, принимать необходимые зелья, и ни в коем случае не применять ЛЮБЫЕ магические умения. Даже на ужин мне опять разрешили не приходить. Но мне посоветовали не забывать, что с понедельника у меня начнётся совсем другая жизнь, тут отец сделал страшное выражение лица, но тут же рассмеялся, сглаживая суровость своих слов.

Заикнулась о книгах, получила разрешение полистать не самые тяжёлые экземпляры и удалилась в свою комнату. Взрослые же отправились в кабинет отца, обсуждать какие-то свои — не секретные — проблемы.

Поднявшись в свою комнату, приняла всяческие ласки от Крукшенкса, сама потеребила его немного. Взрослый кот, а бегает за игрушечной мышкой как маленький котёнок! А потом опять играла с ним и с комочками пуха, которые он то ловил, то отбивал лапой в мою сторону, а я бросала их снова и снова. Потом он немного поползал, охотясь на кушак от моего платья, делая при этом вид, что он — тигр. Рычал и бросался на кушак из укрытия.

А ещё показал мне, как ловко у него получаются прыжки с кушетки на столик, смахнув при этом всё, что стояло на столе, на пол.

На шум появилась Дина, Крукшенкс получил от неё символический удар полотенцем по заду, прижал уши, сделал вид, что атакует Дину, но в последний момент извернулся и выскочил из комнаты в дырку внизу двери, что сделали для него в первый же день. Я прислушалась к нашей с ним связи. Нет, он не злится, доволен нашими играми, побежал теперь в сад — будет там охотиться за тенью. Или ещё что-нибудь, что положено всякому уважающему себя представителю семейства кошачьих.

По команде Дины забралась в постель, продолжая размышлять. Интересно, а у меня какая будет аниформа? Попросила Дину принести мне из библиотеки книгу по анимагии. Та вернулась с ответом, что мне пока не разрешается работать со столь серьёзным материалом.

Тогда я со вздохом выбрала "Большую Иллюстрированную Историю Хогвартса". Этот заказ Дина выполнила, притащив мне аж шесть тяжелейших книг. Оказывается, в нашей библиотеке имеются разные издания этой книги. А ещё две не разрешается выносить из библиотеки — такие они старые. Прапрапрадедушка полюбил книги ещё до того как поступил в Хогвартс, так что при изучении магии стал собирать и разные издания. У него были собраны книги от древних времён до наших дней. Он сам мне говорил, что если сравнивать его собрание — то можно сравнить и с Хогвартской. Особенно теперь, когда оттуда непостижимым образом исчезли те книги, которыми он спокойно пользовался, учась на факультете Рэйвенкло с 1859 по 1866. А уже Реджи не смог их найти даже в Запретной секции. Сам же предок позаботился о том, что бы иметь у себя копии тех книг, по которым он учился сам, а потом учил своих детей и внуков. И от других книг никогда не отказывался. Познакомился с другими такими же любителями, обменивался с ними раритетами, оставляя себе обязательные копии.

Кстати — и с гоблинами он начал сотрудничать как раз при поиске нужных ему книг. У них скопилось много старых изданий и рукописных книг из выморочных хранилищ, хозяева которых уже давно сгинули с лица магического мира.

Так за перелистыванием "Истории Хогвартса" я и провела время до ужина, а потом и до сна. А ведь и впрямь — многое в последнем издании было убрано. Так в самом старом экземпляре, что мне принесла Дина, было совсем другое обоснование разделения будущих учеников на факультеты, чем то, о котором все уши прожужжали в книгах и фильмах.

Глава 26

Персональный ад

Вот и наступил понедельник первое июля — прошло почти десять дней, как у Ромильды Вэйн случился магический выброс на праздновании её дня рождения. Я уже начала думать, что самоё тяжёлое позади — прапрапрадедушка узнав, что может произойти в будущем, взял на себя организацию подготовки. От меня требовалась только роль консультанта. И можно жить в теле десятилетней волшебницы без забот и хлопот. Как же я ошиблась!

Нет, утром ничего не предвещало печальных изменений. Проснулась, как обычно привела себя в порядок, выбрала лёгкое платье, Дина уложила волосы, я поиграла с Крукшенксом и отправилась на завтрак.

А вот тут уже изменения — кроме папы, мамы и Реджи за столом сидели прапрапрадедушка и Ремус Люпин. Тут бы мне вспомнить намёки предка о наставничестве, нет, я беззаботно завтракала, ничего не подозревая.

И даже подарки, что принёс нам Наставник Люпин, не навели меня на грустные мысли. А это были поистине бесценные и нужные подарки! Целый набор разных сумочек, наручей и поясов — всё для хранения различных зелий. Начиная с пояса аврора, где в специальных креплениях умещалось по десять пузырьков с каждой стороны от пряжки, а сама пряжка являлась аварийным порт-ключом. Кроме того, нам подарили и наручи, в которых укладывались только самые нужные зелья — так сказать "мини-аптечка". Туда входили укрепляющее зелье, кровеостанавливающее и универсальный антидот к большинству ядов. Был набор и продвинутый — там дополнительно находились пузырьки с костеростом, бодроперцовым зельем и зельем Истины.

А ещё нам торжественно подарили очень красивые наручные ножны для волшебной палочки, хотя в моём случае этот подарок был несколько преждевременным — ведь до одиннадцати мне нельзя покупать волшебную палочку. Была надежда испробовать палочку Реджи, но в нашем доме в Годриковой Лощине колдовать несовершеннолетнему волшебнику было чревато некоторыми неприятными последствиями.

Все эти изделия были изготовлены из хорошо выделанной кожи и украшены тиснением, что образовывало круги, ромбы, линии, которые были чётко видны на коричневатом фоне — у Реджи более тёмного цвета, а у меня светлого, почти бежевого.

И вот сразу после завтрака прапрапрадедушка просто ошеломил меня и брата, что нам пора приступать к занятиям. И занятия эти будут проходить не в доме родителей, а в доме у прапрапрадедушки, в Хогсмиде. И при этом предок так улыбнулся, что можно было бы заподозрить, что всё не так просто. Но заподозрить смог бы только более искушённый в интригах человек. А мы с братом к таковым не относились.

Пока мы ждали у камина взрослых, Реджи рассказывал, что некоторые из его однокурсников до сих пор уверены, что тот Хогсмид, который они видят во время прогулок по магазинам и кафе, то есть те две улицы, на которых и расположены местные нехитрые развлечения, это единственное, что достойно внимания. Они понятия не имеют, что вокруг озера, на одной стороне которого и расположен сам Хогвартс, находится гораздо больше домов, чем они видят. И Запретный Лес, который виден со стен замка, значительно больше и опаснее, чем они думают.

На самом деле поселение Хогсмид уже давно могло бы иметь статус города — да ещё и единственного в Британии населённого только магами.

Традиция магов переселяться сюда идёт с тех же самых времён, что и основание школы. Особенный размах это переселение приняло после принятия Статута Секретности, отделившего магический мир от не магического. Ну как, скажите на милость, вы будете объяснять соседям, что твой ровесник, с которым бегали вместе в ближайший лес, выглядит теперь гораздо старше тебя, а ты всё такой же молодой? Колдовство! Заявят они. И будут отчасти правы — магам обычно свойственно долголетие. Но у маглов реакция одна: колдун или ведьма — на костёр! Вот и притворялись маги умершими, а сами переезжали в Хогсмид, где и жили спокойно до нескорой смерти, да ещё умудрялись и новыми детишками обзавестись.

Так что поселение постоянно растёт. А благодаря тому, что при постройке домов используются пространственные карманы, то можно увидеть самые различные типы домов и дворов — вплоть до участков девственного леса, на котором расположен тот или иной дом. Хотя имеются и традиционные улицы с домами, внутри которых уже при постройке были применены Чары расширения пространства. И присутствие большого количества волшебников вокруг озера создаёт определённый магический фон, который позволяет не искать для нового дома Место Силы, а просто выбрать участок и строиться. Потом новый дом просто вносят под общий купол маглоотталкивающих Чар и всё. Конечно, от вновь прибывающих волшебников требуют соблюдения некоторых общих правил, но у нашей семьи на территории долины имеются уже три дома. Так что мы просто пройдём по каминной сети в дом прапрапрадедушки. А там я уже всё сама увижу. И — разумеется — вспомню.

— Да-да, — кивала я, — конечно, я всё вспомню. Только называй мне как можно больше всего, что нас окружает.

Первым в камин отправился Наставник Люпин, потом Реджи, а потом уже прапрапрадедушка и я. Он не дал мне споткнуться, крепко схватив за локоть. Отряхиваясь от золы, которой как обычно оказалось много в камине, не сразу обратила внимание на Реджи, который оглядывался вокруг с явным недоумением.

— Прадедушка Роберт, — обратился он к предку, — но это же не наш дом в Хогсмиде.

— Разумеется, это — МОЙ дом в Хогсмиде. Я купил его после смерти моей милой Изабеллы, а тот, в котором мы с ней жили, отдал семье своего сына, который и стал семейным домом Вэйн. И его как раз вы все хорошо знаете. Он большой и светлый. Там отмечаются праздники и некоторые обряды. А это — только мой дом. Мне и такого хватает — есть и камин, перед которым вечером можно посидеть с умной книгой. Есть и подвал для занятий с зельями. Сюда иногда приходят мои друзья. Те, кто знает пароль от камина, а это, Реджи, не первые встречные.

— А что мы тут будем делать? — не удержалась от вопроса и я. Лучше бы я этого не делала!

— Тут? — предок удивился так естественно, что сразу стало понятно, что мы влипли. — Тут вы ничего делать не будете. Наставник Люпин проводит вас на место, где вы будете заниматься, и познакомит с вашей группой.

— Группой? — Хором удивились мы с Реджи.

На что рассмеялись и предок, и Люпин, который и ответил нам обоим:

— Здесь в лесу у моего клана есть несколько домов, где живут и обучаются дети и подростки, из числа тех, кто подвергся нападению оборотней, и те, кто сам теперь стал оборотнями, то есть Обретённые оборотни. Это и маги, и маглы. Есть специальная программа при Министерстве — ею заведует Отдел Тайн, где работает ваш дядя Роберт, дети. И это — секретная программа. Так что придётся вам обоим дать клятву о неразглашении тайны.

Думаете, что мы отказались от клятвы? Как бы не так! Дали и после этого вышли из домика прапрапрадедушки.

Как же там было красиво! Я не удержалась от восхищённого возгласа:

— Красота! И это всё настоящее?

— Разумеется,— с некоторым удивлением отозвался Ремус. — Это существует на самом деле, если ты это имеешь в виду. Просто некоторые расстояния здесь оказываются более короткими, а другие — наоборот — длиннее, чем они есть на самом деле.

— В Хогсмид вы вернётесь в конце недели — до этого вы полностью принадлежите Наставнику, который отвечает за ваше здоровье и безопасность. Так что в путь, дети мои.

Сказал предок и направил меня и брата на тропинку, что вела куда-то вниз под гору.

Сначала мы шли довольно бодро, но постепенно выяснилось, что моя обувь совершенно не подходит для долгих прогулок. А пышное платье, что так мне нравилось, абсолютно не годится для лесного похода. Я умудрялась цепляться за все ветки и колючки, что попадались на нашем пути. Хорошо ещё, что волосы были уложены так плотно, что даже ветки, свисавшие вниз, не смогли ничего запутать на голове. Да ещё я сняла с шеи лёгкий шарфик и крепко замотала причёску.

Реджи тоже было нелегко — с его-то нелюбовью к физическим нагрузкам. Но он терпел. Да и я старалась выдерживать заданный темп. Мы ушли уже довольно далеко. Можно было и не найти дорогу к домику прапрапрадедушки. А уж сориентироваться на местности не смог бы никто из нас обоих.

Так что мы просто следовали за Наставником. А тот совсем не ведал усталости, казалось, что он нарочно выбирает для нас самый трудный путь. Шёл и не оглядывался.

Так мы дошли до очередного ручья, стекавшего с гор, что окружали долину. Постепенно эти ручьи соединялись и образовывали три небольших горных речушки, которые, в конце концов, и впадали в озеро, расположенное в центре долины.

Но этот ручей отличался тем, что на его берегу лежало несколько брёвен, между ними размещалось старое кострище, а чуть подальше на краю поляны стоял небольшой бревенчатый домик.

— Привал, — объявил Наставник Люпин. — Роми, не бойся присесть. Отдохнёшь — пойдёшь переодеваться в более подходящий костюм для лесных походов.

Так что уселись мы с братцем со вздохом облегчения. А Наставник по очереди ухватил каждого из нас за ногу, осмотрел, не протерлась ли обувь и заметил:

— Что ж, могло быть и хуже. Хоть не стёрли в кровь — и то хорошо. Обувь вы тоже здесь замените.

Пока мы отдыхали, Ремус тихо говорил, вроде бы сам для себя, вот каждое его слово впечатывалось в память.

Он стал оборотнем в детском возрасте, так уж случилось, что его покусал враг его родителей из Истинных оборотней — Фенрир Грейбек.

Родители Ремуса — маги, смогли обеспечивать ему убежище в подвале своего дома в полнолуние. Но со страхом ожидали письма из Хогвартса, ведь учиться юному магу необходимо, чтобы научиться сдерживать всплески магии. Поэтому предложение директора Хогвартса Альбуса Дамблдора они приняли с глубокой благодарностью. Их сын будет учиться! Да ещё ему удалось попасть на Гриффиндор!

Первые годы ему с трудом удавалось скрывать свою сущность от своих трёх друзей, с которыми он познакомился ещё в поезде, пока они не догадались, куда и по какой причине он пропадает из башни Гриффиндора каждый месяц. Но они не отвернулись от него, а постарались скрасить его одиночество в Визжащей Хижине. Они упорно работали и уже к пятому курсу освоили анимагию. Так что теперь оборотня-волка сопровождали чёрный пёс — Сириус Блэк и красавец-олень — Джеймс Поттер, на спине которого ехал в облике крысы Питер Петтигрю. Они теперь могли ходить по Запретному Лесу, чем и пользовались всё оставшееся время.

После Хогвартса их дороги не разошлись, они так и остались друзьями. А вот после гибели семьи Поттеров и Питера, после того, как Сириуса отправили в Азкабан, наступили чёрные дни для молодого оборотня. Тот с негодованием отверг приказ Фенрира — приползти к нему в стаю на коленях, склонить перед ним голову, участвовать в набегах на беззащитных людей. Так что жизнь среди оборотней ему была не суждена. Устроиться на работу в магическом мире он не смог — не желали брать на работу оборотня — и всё тут!

Тогда он ушёл к маглам. Переходил с одной работы на другую.

Как раз тот облик, что показывает иллюзия — это он так тогда выглядел. Только седины было меньше. Перепробовав разные работы, он прибился к цирку-шапито. И в этом была его удача — в этом цирке он провёл около пяти лет.

— Как так? — переспросила я. — Ведь полнолуние никто не отменял!

— Не торопись, Роми, — улыбнулся Ремус. — Всё по порядку.

Оказывается, что в этом цирке тогда подвизался знаменитый иллюзионист и чтец мыслей.

В его роли выступал мой дядя Роберт — тогда он только начинал свою деятельность в Отделе Тайн. И зачем ему потребовался этот цирк, Ремус никогда не спрашивал. Так что дядя Роберт приметил молодого человека, определил в нём оборотня и предложил ему участие в эксперименте по проверке свойств переработанного аконитового зелья. На что Люпин и согласился. Полнолуния он теперь проводил в фургоне фокусника, за неделю до него принимая противное на вкус зелье. А дядя Роберт вёл записи наблюдений за ходом эксперимента.

— Отчего же не в магическом мире? — Не выдержал Реджи.

Я ткнула его локтем в бок:

— Вероятно, потребовались эксперименты в условиях, приближённых к реальности.

— Ты права, Роми. — Вздохнул Наставник Люпин. — Но не только в этом дело. Передвижной цирк переезжал из города в город. А это позволяло выявлять укушенных, проводить беседу с родителями детей, забирать детей на лечение. А потом и переправлять сюда. Тут была создана первая база для подготовки из таких детей обычных граждан, но с особыми способностями...

Но база была сделана позже. Вначале шли опыты на Ремусе. А в цирке ведь не только фокусники — был там и атлет-тяжеловес, который взял шефство над довольно щуплым парнем — так что уже через год трудно было узнать в ладном молодом человеке прежнего хлюпика. Разумеется, и раньше Ремус не был слабым — сила оборотня никуда не девалась. Вот только тогда он мог использовать её только в стрессовых ситуациях. А теперь он заметил, что физические упражнения помогают ему сохранять здравый ум и без аконитового зелья. Обратился со своим наблюдением к Роберту, вместе они провели ряд экспериментов. Выводы подтвердились. Можно было ограничиться приёмом зелья только за день до полнолуния и в само полнолуние, что снижало стоимость производимого лекарства. И позволяло распространить эту программу и на других пострадавших от укусов. Условие было только одно — постоянная физическая нагрузка, особенно — за неделю до полнолуния. Потом — приём зелья три дня — и персональный ад каждого оборотня проходил без затуманивания мыслей. Так что уже пять лет действует своего рода отряд по воспитанию молодых Обретённых.

А вот в прошлое полнолуние — двадцать седьмого июня — к ним присоединились Истинные оборотни. Тот клан, где теперь вожаком стал Люпин. Что поднимает эксперимент на новую ступень.

— Дети, только не волнуйтесь, — вдруг сказал Ремус и резко перекатился за бревно, на котором сидел. А в землю у наших ног ударились три или четыре стрелы с цветным оперением на концах.

Дом семьи Вэйн в Годриковой Лощине

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0521/ea/9689aeed5a6ac26017a5aaa24fc425ea.jpg

Для зелий-на пояс

http://i70.fastpic.ru/big/2015/0521/48/8994f135acac49be0017f21b98ff9f48.jpg

Для зелий — на руку

http://i70.fastpic.ru/big/2015/0521/66/e1520c5b8e15e6d4a1e88baebe4f9b66.jpg

Домик прапрапрадедушки на границе Запретного Леса

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0521/d1/d304efb8b4a40fb19e5343a8f0de9ed1.jpg

Глава 27

Интересные новые способности

Так уж получилось, что сидели мы с братом плечом к плечу, так что в момент этого нападения тело сработало полностью на автомате. Резким рывком я села верхом на бревне, прижавшись спиной к спине брата. С удивлением почувствовала, что у меня внутри разгорается пламя — сначала как небольшой уголёк, но становится всё больше и жарче. Не знаю почему, но я почти прошипела:

— Реджи, палочка! — не услышала, но почувствовала, что он вытащил волшебную палочку. — Теперь — взмах. Раз, два, три!

И мы оба одновременно сделали взмахи правой рукой, описывая перед собой полукруг, стараясь захватить в него и себя, и пространство перед собой. Невероятно, но получилось! Перед каждым из нас замерцала полусфера, так как, скосив глаза в сторону, я увидела, что у брата вышло то же самое.

— А теперь — рукой вверх! Сомкнуть правые запястья! — Не знаю, почему я вдруг начала командовать, тем более — почему брат повиновался, но мы, вставая, резко вскинули правые руки вверх, соединяя их в воздухе. А за руками соединились и полусферы, создав вокруг нас единый защитный купол.

Мы стояли, ожидая повторного нападения. Но вокруг было тихо, только негромко ругался Наставник. Создавая купол, мы сдвинули бревно, за которым он укрылся. И бревно ощутимо придавило ему ногу. В конце концов, Ремус громко расхохотался:

— Да уж! Вояки! — и обращаясь к нам, вполголоса — опасности нет, это свои. Играют так. Дети малые. Но быстро учатся.

И снова громко:

— Да выходите же уже, мне самому не выбраться.— И опять в нашу сторону. — Чтобы их поторопить я ещё и стонать буду, так что не отвлекайтесь, семейка Вэйн. Снимайте купол. Медленно, чтобы детей не напугать.

Я посмотрела на стрелы, что до сих пор торчали из земли. Наклонилась, вытащила одну из них — это же просто заострённые палочки с перышками на концах, никаких наконечников. Рядом со мной присел и Реджи, внимательно разглядывая стрелы. Постой, а как же купол? А он никуда не делся — так и стоит над нами.

— И как же его теперь снимать? — пробормотала я в раздумьях.

— А, справишься, — оптимистично заявил Реджи. — Здорово у тебя Защита сработала — я подобное только у профессора Флитвика видел. Когда он меня брал с собой в Париж на Международные соревнования по дуэлям как своего ассистента. Его приглашали как эксперта — он семикратный чемпион Европы по дуэлям — а там были показательные выступления. Один на один, пара на пару. И в конце показали самое зрелищное — семеро против пары. Вот там-то и была подобная сфера. Её как раз профессор Флитвик с напарником поставил. А напарник тоже был выше профессора, и в маске.

Тем временем из кустов показались небольшие фигурки. Присмотрелась — действительно, дети. Одеты одинаково, в брюки и свободного покроя рубахи из непонятного материала с цветным орнаментом по подолу, манжетам и вороту. Ноги обуты в мягкую обувь — тоже из кожи? Не знаю, сравнивать мне не с чем.

Ага, вот эти трое с косичками — девочки? Да у них тут у всех волосы в косы заплетены! Нет, разница всё же имеется — у девочек по две косички спускаются на грудь. А у мальчиков — одна коса откинута на спину. Всё же три девочки и четыре мальчика. Ростом не выше меня, следовательно — моего возраста? Нет, двое — мальчик и девочка — помладше других будут.

Три мальчика постарше дружно навалились на бревно, из-под бревна с кряхтением вылез Ремус, преувеличенно закатывая глаза и хватаясь за пострадавшую ногу. Одна из девочек прикрыла глаза, провела руками вдоль ноги, бросила взгляд на Ремуса, тот еле заметно кивнул, повернулась к остальным и скомандовала:

— Работаем по варианту три! Небольшая травма, но не беспокоить.

И закипела работа. Притащили пару тюков с соломой, уложили их вдоль бревна, накрыли двумя плащами из тех, что были сложены за плечами у детей, перекатили бережно туда Люпина, два мальчика встали за его плечами, придавливая его к земле. Пострадавшую ногу положили на ещё один тючок с соломой — уже поменьше. Оставшиеся дети внимательно склонились, разглядывая травму и обсуждая возможные этапы лечения ушиба. Всё это выглядело так серьёзно, так по-взрослому и так неподходяще к окружающей нас обстановке что я была готова уже рассмеяться, но уловила предостерегающий взгляд Люпина, который к тому же и повёл легонько головой в знаке отрицания, и только улыбнулась, переключив своё внимание на снятие Защиты.

А вот не снимается и всё! Я уже и Реджи подключала, заставляя его произносить Отменяющее заклятие Finite, и пыталась с ним вместе проделать те же самые движения, что послужили для создания Защиты, только в обратном порядке или в зеркальном отражении.

Выдохлась и просто ткнула пальцем в сторону купола, сказав при этом с раздражением:

— Да что б тебя...

С лёгким хлопком Защита пропала, оставив меня с открытым ртом и вытянутым вперёд пальцем. Послышались бурные аплодисменты. Я обернулась.

На тех же брёвнах устроилась вся группа детей, которые и хлопали радостно, не жалея ладоней.

А позади них...

Стоял на задних лапах огромный чёрный медведь, на плече которого примостился орёл (ага — да ещё и белоголовый), а рядом, добивая меня окончательно, примостились рыжая лиса и снежно-белый волк.

Присмотрелась — волк, скорее всего Ремус. Да, и нити его же — серые с оттенками радуги.

А вот эти трое — совершенно на него не похожи цветом нитей. Как бы это объяснить? Они очень резкие. И нет того перехода к другому цвету. Чистый коричневый — у медведя, чистый зелёный — у лисы, чистый золотой — у орла. Поняла! Ремус, как и дети — Обретённые оборотни, то есть укушенные, потому их цвет нитей с этим связан.

Да, а дети-то не все маги. У троих из них я не вижу цветных нитей — только серый кокон.

Это как раз те двое, что выглядели младше и ещё один мальчик — из тех, кто держал Ремуса за плечи.

Осматриваясь, я лихорадочно соображала, как же выйти из этой ситуации с наименьшими потерями.

— Лёгкий поклон, Реджи, — прошептала я ему. Недостаточно тихо — вон как у лисы ухо дёрнулось.

— Что? — с недоумением повернулся ко мне братик. Пришлось слегка направить его мысли в нужную сторону. Вежливо присела и обратилась к волку:

— Наставник Люпин, надеюсь, Вы представите меня этим достойным представителям Вашего племени. — И подтолкнула брата.

Тот не ударил лицом в грязь — сработали рефлексы. Отвесил поклон не хуже мушкетёров из фильмов.

— Позвольте представиться — Реджинальд Вэйн и моя сестра Ромильда Вэйн.

А я добавила немного в сторону, но чтобы услышали все:

— Раз уж Наставник Люпин молчит, придётся брать знакомство в свои руки.

Детям представление понравилось, и они снова захлопали в ладоши. А вот Истинные заметно смутились, молча отошли к кустам, за которыми и скрылись, прихватив с собой и Ремуса, который пытался упираться, но медведь просто сцапал его лапами и унёс.

Из-за кустов они вышли уже в человеческом обличье.

А мы тем временем устроились снова на одном из брёвнышек, костёр уже горел. А две девочки постарше хлопотали вокруг него, пристраивая над костром палочки с кусками мяса, которые остальные нанизывали на эти палочки, доставая их из большой кастрюли, что появилась возле костра, пока я воевала с куполом. Судя по резкому запаху, эти куски лежали в каком-то очень душистом растворе — маринад? Шашлыки? В магической Британии? Я решила уже ничему не удивляться.

Те же девочки достали из корзины тарелки, на одном большом блюде разложили куски хлеба. Ремус с помощью очищающего заклинания привёл в порядок наши руки. Нам как гостям предложили мясо полностью прожаренное. Сами же хозяева — и дети, и взрослые с удовольствием уплетали мясо, только чуть-чуть прокопченное на костре. И без соли. На десерт предложили лесные ягоды и заморские фрукты — апельсины.

После обеда меня и брата отвели в домик переодеваться в такую же одежду, что была на детях. Только с виду домик был маленьким, чтобы гармонировать с природой, как важно объяснила самая младшая из девочек — Сюзанна Кроу. И сама тут же прыснула — так комично это прозвучало. Девочки постарше рассматривали мою причёску, потом попытались и сами уложить друг другу волосы подобным образом. Увы, я ничем не могла им помочь, ибо сама до сих пор не занималась волосами — только Дина или мама делали мне причёски. А вот теперь придётся самой.

В процессе одевания девочки рассказали, что это только сегодня — ради гостей — изменили порядок занятий. А уже завтра всё снова будет по-прежнему. Ранний подъём, физические упражнения, водные процедуры в водопаде недалеко отсюда. Потом завтрак и пеший переход на другую базу. А там — новые занятия. Или работа по выращиванию лекарственных растений, или приготовление несложных зелий и мазей. После обеда — у кого-то продвинутые занятия, у кого-то — обычные. Хоть в группе и стараются собрать детей с приблизительно равными силами, но и здесь кто-то вырывается вперёд. Тогда с такими детьми проводят дополнительные задания. А потом — по итогам месяца формируются новые группы.

Девочки заметили, что я загрустила от предполагаемой нагрузки, и поспешили меня обрадовать.

— Нет, мы не всё время только занимаемся или тренируемся.

Поспешила уверить меня старшая из девочек. Хрупкая с виду блондинка. Обманчивый вид. Агнесса Бэйли уже десять лет как заражена ликантропией. И тоска в её глазах показывает, что всё не так просто в её жизни. Она из чистокровной семьи, которая не выбросила девочку за порог, когда ту порвал оборотень. Шрамы зажили, а вот полнолуние больше пяти лет мучило девочку. Да ещё и провоцировало выбросы стихийной магии. В Хогвартс она даже не рассчитывала попасть, а так — магия сжигала её изнутри. Кто знает, сколько бы она продержалась, если бы вместо совы из Хогвартса, к ним в семью не пришёл Ремус Люпин. Он как раз собирал детей, больных ликантропией в свою группу. Так что Агнесса тут с первых дней. Она не самая старшая среди воспитанников. Двое ребят, которым уже исполнилось семнадцать лет — при этом один чистокровный маг, а второй просто оборотень, так вот — они этим летом уехали по обмену в поселение Колорадо, что спрятано в складках Гранд-Каньона.

— А почему в Колорадо? А не в Европу? — удивилась я.

— Не знаю, — Агнесса только пожала плечами. — Просто в каждой группе у нас есть Наставники оттуда. Ты сама их видела. Медведь — мистер Трамп, он обучает нас ходить по следу, охотиться, всяким приёмам борьбы. Орёл, точнее — орлица, мисс Коул. Она специалист по травам, болезням и их лечению. С ней мы выращиваем лекарственные растения и собираем их в лесу. А лис — это тоже маг, правильнее сказать — шаман. Обучает нас изготовлять амулеты — тех, кто имеют магию, и использовать амулеты — тех, кто магией не владеет. Учит разным приметам погоды, предсказаниям. Раз в месяц мы меняем группы — меняются и Наставники.

— А раз в неделю — в воскресенье мы идём в Хогсмид. Организованно, в лучших нарядах. — Мечтательно проговорила рыженькая Элоиза Крайтон. — Там такое вкусное мороженое... — И она залилась краской от смущения.

— А ещё туда осенью приезжают студенты. И они тоже приходят в Хогсмид. — Подхватила Агнесса, отчего Элоиза покраснела ещё больше. — Вот только мы им — не пара, — с горечью добавила девочка.

Убежище — Домик в лесу

http://i72.fastpic.ru/big/2015/0522/66/6d10a04b8873a90930dfe6bcb0034066.jpg

Глава 28

Такая обычная жизнь

Тем временем меня успели переодеть в такой же костюмчик, как и у всех. Заметив взгляд, которым я посмотрела на брюки, Агнесса пожала плечами и продемонстрировала мне моё же платье, в котором я только сегодня любовалась на себя в зеркале. Что уж тут сказать — душераздирающее зрелище. Боюсь, что даже Дина не справится с починкой. Только вздохнула:

— Да поняла я всё, поняла. Просто жаль.

— Ничего, — улыбнулась девушка. — Через год — к Празднику Костров — сошьёшь себе уже сама. А пока что будешь учиться.

И полюбовавшись на моё удивление, добавила:

— Мы все тут в равных условиях — и маги, и оборотни, и маглы. Просто кто-то умеет делать что-то лучше. Тогда помогает всем и учит других. Так и живём. Иначе бы не смогли выжить.

Мы вышли из домика. С другой стороны появились подростки. С ними и Реджи — его трудно было узнать. Ему досталась одежда светло-коричневого цвета, что в сочетании с его смуглой кожей и русыми волосами дало поразительный результат. Волосы он тоже заплёл в косу, но перекинул её на плечо, как и прапрапрадедушка. Только коса Реджи пока была не такая длинная — всего-то волосы, если их распустить, доходили до середины лопаток.

Нас обоих осмотрели со всех сторон, заставили попрыгать на месте, несколько раз наклониться и присесть. Наконец Наставник Люпин довольно кивнул и протянул нам два пояса. К ним уже были прикреплены его подарки — сумочки для зелий, те, что он принёс нам сегодня утром. А ведь кажется, что это было уже давно.

Нам несколько раз сообщили, в каком порядке находятся флаконы с зельями, показали, что на пробке каждого флакона имеется свой знак — чтобы можно было вытащить нужное зелье буквально на ощупь.

Проследили, чтобы на правой руке плотно держался малый походный набор зелий, а у Реджи — ещё и на левой руке — кобура для волшебной палочки.

Каждый из подростков за плечами нёс короб. Мне и брату пока такой ноши не досталось. Но нам торжественно вручили по сумке на длинном ремне, в которые мы должны были собирать по дороге траву.

— Для кроликов, — улыбнулась Элоиза. — Новички всегда с этого начинают.

И ещё перчатки с кожаной нашивкой на ладонях, чтобы не порезать руки об острые травинки.

— Только поначалу спрашивайте, можно ли рвать. Чтобы кролики животами не мучались. — Заметила мисс Коул — невысокая крепкая женщина с умными глазами и седыми волосами, заплетенными в две толстые косы, которые были украшены цветными ленточками и маленькими чёрными и белыми пёрышками. Одета она была в такой же походный костюм, что и весь наш небольшой отряд.

И мы отправились в путь. Я только и успела заметить, что с нами шла только мисс Коул, и выразила своё недоумение вслух. Женщина только усмехнулась и показала мне на дерево возле тропинки, по которой мы направились в путь. На коре этого дерева виднелся свежий след от огромных когтей. А из кустов справа вдруг показался большой белый волк, перепрыгнул через тропинку и опять скрылся в лесу. И под ногами мелькнул рыжий хвост.

— Нет, детей без присмотра пока не отпускают. Они только начинают познавать этот мир. А он может быть недобр к слабым. — Тихо произнесла мисс Коул.

— Что ж, — пожала я плечами. — Придётся быть сильными. Разве мы не за этим сюда пришли?

Она бросила на меня искоса взгляд, показывая мне концом своего посоха на особенно густой кустик травы с малиновым шариком наверху. — Срывай, не бойся. Это клевер обыкновенный. Его и кролики любят, и другие травоядные уважают.

Так вот мы и шли. Наставница показывала на растения, а кто-то из нас отвечал. После пятого показа и рассказа об одном и том же растении уже и мы с братом удостоились вопроса, хоть и не ожидали такого. Вроде правильно отвечали. Новые знания укладывались в моей голове не без помощи того зелья Памяти, что я принимала последнюю неделю. Правда прапрапрадедушка предупредил, что потребуется перерыв недели на три. Так что это обучение как раз вовремя.

Мы шли уж часа три, сделали за это время пять коротких привалов. В основном активному опросу подвергались младшие члены команды и мы с братом, остальные лёгкими тенями двигались по лесу, подходя к нам, если у кого-то из нас были сомнения. Мы уже чётко называли более дюжины разных растений и способы их применения.

Но вот мне почудилась какая-то непонятная тень в траве справа. Остановилась, показала Наставнице в ту сторону. Та пригнулась, вглядываясь в неказистые темно-зелёные мясистые листья, слегка овальной формы, что в изобилии росли под кустиками. Охнула, прижала руку к груди, сжала пальцами амулет-клык, который висел у неё на шее вместе с другими.

Легонько свистнула. Из кустов быстро собралась вся наша команда. Замерли, оглядываясь по сторонам. Появились и взрослые, перекинулись несколькими словами вполголоса — пожалела, что так и не спросила у мамы зелье для улучшения слуха.

— Отряд, — обратился к нам шаман.— Подойдите ближе, но не прикасайтесь пока к этому невзрачному растению.

— Это чешуйница — у неё толстые белые корни, уходящие довольно глубоко в землю, между ними обычно таятся несколько крупных луковиц, покрытых толстой, твёрдой *чешуйчатой* кожурой, от чего и пошло название. Зачастую бывает, что луковицы видны из земли примерно на четверть. Посмотрите сами.

— Цветёт чешуйница тоже не слишком красиво — мелкими мутно-белыми соцветиями. — Подхватила мисс Коул. — Если эту луковицу слегка поджарить, то чешуйчатый покров лопается и испускает приятный запах, а внутри оказывается белая начинка. Она подобна орехам, но немного мягче и имеет вкус жареного мяса. Идёт как прекрасное дополнение к любым мясным блюдам. Что вполне подходит для нашего питания.

— Непонятно только, откуда она здесь взялась. Обычно она растёт в равнинной местности под открытым небом, а не в лесу.

— Поэтому мы попробуем сейчас осторожно выкопать несколько кустиков, чтобы переправить их на ферму, где будем изучать её свойства. Возможно, что этот сорт чешуйницы приобрёл и новые свойства, сменив место обитания.

— Тебе повезло, Роми, — и мисс Коул погладила меня по плечу. — Если это новый сорт, то ему дадут твоё имя.

— Только не забывайте об осторожности. Иногда встречаются и хищные растения. Такие как нетопырник траурный — это средней высоты растение, примерно в метр высотой. Имеет большие немного жёсткие листья, и один, большой красивый цветок на толстой, прочной цветоножке. Как раз самое красивое в этом растении, конечно же, цветок — глубокого коричнево-фиолетового, почти чёрного цвета. Большое распахнутое, треугольное крыло единственного лепестка, а из его центра во все стороны выходят длинные прямые усы и красивая бахрома.

— Название своё этот цветочек получил не спроста. Просто это растение хищник — в период цветения, при помощи бахромы, цветок улавливает наличие живых организмов рядом, и если жертва находится на нужном расстоянии, то тогда усы стремительно впиваются в нее, и впрыскивается яд, парализующий жертву. Затем, через некоторое время, через эти же самые усы цветок начинает высасывать из жертвы кровь, всю, без остатка. Таким образом, цветок живёт около месяца. Останки же лежащие у корней, тоже поглощаются — бахрома выделяет особый сок, растворяющий органику и хорошо впитывающийся в почву, где этим потом с удовольствием питаются и корни.

— А как же собирают эти растения, раз они могут охотиться на сборщиков? — Удивилась я.

— Правильный вопрос, Роми, — теперь уже шаман одобрительно посмотрел на меня. -Защитная одежда и мазь, покрывающая открытые участки тела — вот нехитрый способ справиться и с такими хищниками. Ведь в нетопырнике полезны и цветы, и семена. Цветы хороши при приготовлении снотворных зелий, семена при приготовлении различных медленных ядов.

Чешуйница

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0523/da/7718b712e4088763a52779fa5dde90da.jpg

Нетопырник траурный

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0523/1a/06475284245f1e2fcce7ef44e951ff1a.jpg

Глава 29

Тёплый летний вечер

Пока нам рассказывали о растениях, занимались своим делом. Мистер Трамп — медведь-оборотень — принёс содранную с бревна кору. Поглядел на неё задумчиво — как бы примеряясь, разрезал на полоски появившимся на пальце длинным когтем. Начал сворачивать из этих кусочков коробочки и передавать мисс Коул. Та, стоя на коленях, выкапывала один кустик чешуйницы, напевая при этом какую-то мелодию без слов, упаковывала в коробочку и передавала команде. Каждый из семерых получил по коробочке и упрятал их в свои короба за спиной.

Протягивая мне и Реджи по коробочке, мисс Коул с сожалением сказала, что нам придётся нести их в руках, так как в сумки, что достались нам на сегодня, коробочки лучше не ставить — помнётся растение. И себе сделала коробочку, но пока поставила её в стороне от полянки.

Сама же погрузила кисти рук в рыхлую землю и снова что-то запела низким вибрирующим голосом. Пошатнулась было, но к её правому плечу прислонился рыжий лис. Мисс Коул снова выпрямилась, продолжая оставаться на коленях. Земля под её руками шевелилась и перемещалась туда, где были выкопаны растения.

Но вот она закончила петь, встала с колен. Тут же её подхватил медведь и отнёс к тому бревну, с которого обдирал кору. Усадил, сунул в руку какой-то флакон, заставил выпить. К женщине медленно возвращался здоровый вид.

Шаман снова появился в человеческом обличье.

— Немного меняем задачи, — сказал он.

И непонятно было по его лицу — сердится ли он или радуется. Словно вырезанное из дерева. Просто застывшая маска типичного индейца — как я до сих пор представляла. Интересно, а почему он именно Лис? Связано ли это с шаманством? И почему такой маленький отряд опекают сразу 4 оборотня? А другие отряды — сколько у них Наставников? И сколько всего таких отрядов?

Так я размышляла, держа в руках коробочку с растением, и машинально поглаживая листики большими пальцами.

— Осторожней, — вскрикнула мисс Коул. — Чешуйница реагирует на магию!

Кустик вдруг дёрнулся, выбросил стрелку, на конце которой уже начали появляться те самые мелкие цветочки, о которых нам сегодня рассказали.

— Нам надо поторопиться к месту встречи. — С напряжением сказал мистер Трамп. — Регина, перекинься, поедешь на моём плече — так мы будем двигаться быстрее. Ремус будет замыкающим... Я пойду впереди, за мной цепочкой идут дети. В путь! — Поторопил он остальных. — По лесу не разбегаться.

Коробочку, что мисс Коул приготовила для себя, взяла в руки Агнесса. Она и старший из мальчиков шли сразу за мистером Трампом. Потом двигались младшие дети — мальчик и Сюзанна, потом я и второй из мальчиков — тот, про которого сказали, что он не волшебник. Следом за нами шли Реджи и Элоиза. И замыкали нашу колонну два мальчика. Я уж не говорю о Наставнике и шамане. Тех вообще было трудно заметить — настолько тихо они двигались.

.Нам не пришлось долго идти. Добрались до весело звенящего на камнях ручейка, перебрались через него по выступавшим камням, пошли по берегу вдоль воды. И вот в том месте, где этот ручеёк соединился с более полноводным собратом, стояла мельница, колесо которой крутилось даже сейчас. Но не было слышно скрипа.

Я удивилась, а Ремус только хмыкнул:

— Волшебники мы или нет?

— А что же она перемалывает? Зерно ведь ещё не созрело?

— Так ведь можно не только зерно молоть, — улыбнулась мне Агнесса. — У нас многое делается с помощью машин. Пусть и не таких умелых, как у маглов.

— А это место — Убежище для новых Обретённых, Роми. — Вздохнул Наставник Люпин. — Здесь они привыкают быть в стае, а мы проверяем, как подействует на них аконитовое зелье. Мы же не хотим причинить никому вреда, а дозы у каждого теперь строго индивидуальны.

— А ещё здесь проводятся общие праздники и собрания, — улыбнулась мне мисс Коул.

Она уже не выглядела усталой — после поездки на плече мистера Трампа она заметно посвежела.

— Ведь сегодня — первое июля, вот и собираются вместе отряды, а Наставники решают, кого и в какой отряд перевести.

— А зачем переводить? — Недоумённо переводила взгляд с одного на другого. — Команда сработалась — зачем же её разбивать?

— Сработалась — это хорошо. Но такое разделение может привести к нездоровому соперничеству между командами. И даже к вражде. — Печально заметил Ремус. — Но мы наоборот стараемся сдружить молодёжь.

— И ведь может так случиться, что кто-то останется один и не сможет опираться на свою группу. Кстати, — тут мистер Трамп подмигнул мне, — именно в одиночку у нас проходят Испытания для наших выпускников.

— Поэтому раз в месяц группы перемешиваются. У каждой группы — свои задачи. Кто-то в этом месяце будет жить в лесу, изучая и собирая растения, они при этом изучают следы и повадки животных. И да — охотиться они тоже будут. Так делала та группа, которая встретила вас в лесу. И теперь их разделят по другим группам.

— Есть группа, которая работает с животными на нашей ферме — учатся ладить с ними, хоть те и чувствуют в нас оборотней. Иногда это мешает. Тогда мы учим ребят, как справиться со страхами домашних зверей и птиц.

— Некоторые ухаживают за садом и огородом, другие работают в поле. Труд — посильный, не чрезмерный.

Я вдруг заметила, что всё это рассказывается не только мне, вокруг Наставников уже собралось не меньше двух десятков детей и подростков. За разговором мы обогнули мельницу и вышли на поляну. На ней чётко выделялось несколько зон — в центре место для большого костра. За его розжигом наблюдало около десятка детишек разного возраста. Вокруг — устраивали места для сидения.

Поодаль был ещё костёр — уже для приготовления пищи. Там хлопотали три взрослые фигуры, разумеется — с дюжиной разновозрастных помощников. Рядом стоял огромный деревянный стол с длинными скамьями вокруг него, уже заставленный мисками, тарелками, корзиночками с хлебом и блюдами с фруктами.

А с другой стороны от костра тоже был стол, только не такой большой. Туда-то и направлялась наша группа. На этот стол, как я поняла, выкладывались результаты месячной практики. Наши спутники с гордостью вытащили из своих коробов растения для огорода, что мы нашли всего несколько часов назад. Кроме того, они показали и удивительную резьбу по дереву, и фигурки из корешков. Достали и несколько образцов минералов, что нашли в разных местах Светлой части Запретного Леса, и карту, нарисованную от руки, с пометками о найденных родниках, пещерах, полянах.

Освободившись от груза, отправились помыть руки и садиться за стол. Заметила, что все дети и подростки носят разноцветные повязки на правом плече. Так "наша" группа была с зелёными повязками, мелькали коричневые и синие, красные и жёлтые.

И за стол все сели группами по цвету.

Насытившись, все дружно поднялись из-за стола. И каждый снял цветную повязку, аккуратно положив её в большой короб, что стоял рядом с большим столом.

— У Большого Костра все равны, — пояснил мне шаман, оказавшийся рядом со мной.

— Сейчас самое время немного отдохнуть — такой хороший тёплый летний вечер. — Улыбнулся мистер Трамп.

Убежище-Мельница

http://i70.fastpic.ru/big/2015/0524/ce/622796dc2e64a2a084e6cff9546714ce.jpg

Глава 30

Тёплый летний вечер

(продолжение)

Это был на самом деле чудесный вечер! Все уселись возле костра, который не давал высокого столба огня, а заполнял собой вырытую в земле яму, лишь изредка выбрасывая вверх отдельные языки пламени.

— Лето, — пояснила мне Агнесса, провожая меня и Сюзанну к нашим местам. — И так тепло, а сильную жару мы не любим.

Места вокруг костра занимали в особом порядке. Никто из детей и подростков не сел, пока в центре перед костром не заняли свои места Наставники — Истинные оборотни и маги, участвующие в обучении детей. И они сидели не на брёвнах.

С правой стороны от Наставников разместились мальчики. Туда же направили и брата. Девочки сидели с левой стороны от Наставников. Обратила внимание, что мальчиков больше — около трёх десятков, тогда как девочек — пятнадцать. Но три девочки и пять мальчиков — совсем маленькие. За их спинами сидели ещё взрослые, оберегая детей от падения или не давая им шалить.

Все остальные дети уселись на свои места строго по росту — мелкие ближе к Наставникам, а чем дальше место находилось от центра, тем более взрослые на вид подростки сидели там.

Подтверждением моих мыслей стало то, что и Реджи, и Агнесса оказались третьими от конца своих рядов. Тогда как я и Сюзанна заняли места практически рядом с тремя малышками.

Я толкнула локтем Сюзанну и показала на маленьких детей, вопросительно подняв бровь.

— А-а, это молодняк, — она совсем по-взрослому вздохнула. — Те, кто ещё не может быть в командах. Они постоянно живут в этом Убежище. Сама видишь, какие мощные тут стены, да и подвалы имеются. Обычно здесь живут новички, которым подбирают лекарство, а потом они переходят в команды. А эти малыши... Они должны научиться контролировать своего Зверя — только тогда перейдут к нам. А пока за ними присматривают женщины из Истинных. — И, отвернувшись, тихо добавила, — я сама только год как ушла отсюда.

Не зная, что ей сказать, обняла девочку, сжала её ладошку.

— Но ты теперь знаешь и умеешь больше, чем я. Я-то только первый день здесь. — Постаралась подбодрить её.

— И то верно. Ой, Роми, косы должны быть на груди! — вдруг вскрикнула она и быстренько распустила мою причёску. Хорошо, что сами косички были плотно заплетены. Когда они упали мне на грудь, ни один волосок не выбился наружу.

— Какие они у тебя... — С восхищением, но без малейшей зависти Сюзанна оглядела моё богатство.

— Тссс, начинается, — шикнула на нас девочка постарше, которая сидела слева от меня.

И верно — мистер Трамп, сидевший в самом центре, начал чуть слышно постукивать по барабану, поставив тот перед собой. За ним ритм подхватили ещё двое — их барабаны были меньше, а звук — выше. А мисс Коул и шаман отбивали тот же ритм на огромных бубнах, украшенных пёрышками и звенящими колокольчиками.

Встал подросток, сидевший первым с краю, подошёл к девочкам, протянул обе руки и вывел на площадку перед костром двух девочек. Там уже были ещё двое Наставников по обе стороны от площадки. Они держали в руках два шеста, то поднимая оба, то опуская один из них, то опуская оба. А мальчик обнял девочек за талии, те в свою очередь положили руки ему на плечи. И они стали танцевать между этими шестами. То перескакивали через них, то просто переступали ногами, то замирали на месте, покачиваясь в разные стороны, то наклонялись и проходили под этими шестами. И все движения проделывались одновременно под рокот главного барабана. Вот барабан замолчал — танец закончился. Мальчик прижал руку к сердцу, поклонился девочкам, те ответили ему тем же, все трое развернулись на месте и направились на свои места.

А им на смену уже встала Агнесса, она вывела на площадку двух других мальчиков — ой, да один из них Реджи! Я вцепилась в руку Сюзанны.

— Он же не умеет!

— Справится — Агнесса и Бретт подскажут, они хорошо умеют учить, — успокоила меня соседка слева.

И на самом деле теперь оба мальчика кладут руки на талию Агнессы, а та обнимает их за плечи, то взлетая в воздух над их головами и переворачиваясь в прыжке, то снова вместе с ними перешагивает через двигающиеся палки. Реджи прикусил губу, он очень старается. Время от времени вижу, что напарники что-то шепчут ему, а он только кивает, стараясь правильно выполнить движения.

Уффф! Танец закончился, напарники расходятся на свои места. Я ловлю взгляд брата и глажу себя по плечу, стараясь передать ему, как я им горжусь, называю мысленно его по имени и...

Получаю в ответ:

— Роми?!! Не может быть!

Вот как! Что там говорил прапрапрадедушка про магию Разума? Что позже я смогу мысленно разговаривать без амулета и с другими членами семьи Вэйн, а если ещё вспомнить, что я разделила с Реджинальдом Дар дяди Роберта, то многое становится понятным. Теперь надо успокоить брата, чтобы он случайно не выдал секрета. Хорошо еще, что мыслеречь срабатывает только при направлении на конкретного человека. И такие разговоры незаметны со стороны — так объяснял предок.

— Реджи, — я посылаю брату всю любовь, что только могу дать, — это наш родовой Дар. При разговоре называй имя, иначе мыслеречи не будет.

Братец ошеломлённо оглядывается вокруг, недоверчиво смотрит на меня. Вокруг грохочут барабаны, мы с ним сидим на разных концах площадки. Он кивает головой.

— Роми, я всё понял, очень полезный Дар.— Он радостно улыбнулся и тут же прижал руку ко рту:

— Ой, Роми, теперь твоя очередь танцевать!

Действительно, передо мной стоит мальчик и протягивает руки мне и Сюзанне. Робко встав, крепко держусь за его кисть.

— Роми, не бойся, — напутствует меня Реджи.

Мы вышли на центр площадки. Я мелко дрожала от волнения — а вдруг не получится? Но как только сомкнулись наши руки на плечах мальчика, а его руки заняли своё место на наших талиях, я ощутила уверенность. Дрожь прекратилась. Я чётко слышала ритм мелодии, которую отбивали барабаны. Да, вот звук изменился, и одна из палок опустилась, можно перешагнуть. А вот зазвенел колокольчик — надо наклониться. Всё так просто! Следуй за музыкой и двигайся. Наши движения слились в одно. Не заметила, как замолчал барабан, а Сюзанна дёрнула меня за руку:

— Мы закончили, — сверкая белозубой улыбкой, довольно воскликнула она.

— И у нас получилось! — добавила я.

Мы сели на свои места. Успела заметить, что малышей увели с полянки в дом.

Соседка слева перехватила мой взгляд:

— Они ещё маленькие — им уже пора спать. Да и мы сегодня ещё немного посидим и тоже разойдёмся — ведь завтра обычный рабочий день. Вставать рано — разбиваться заново на отряды. Так много надо успеть сделать за летние дни. А зимой продолжатся занятия.

Тем временем на площадку перед костром вышли две группы — в двух шеренгах стояли мальчики и девочки. По пять человек с каждой стороны. Они начали перекидывать друг другу какие-то шарики, делая после каждого броска шаг навстречу. Вдруг у одной пары шарик упал на землю и лопнул. Из него повалил густой белый дым, который окутал площадку, и так и остался на ней, затрудняя видимость тем, кто остался в игре. Те двое, кто упустил шарик, вышли из игры и сели на брёвна. Хлопок — и к белому туману присоединяется алое пламя. Его жар чувствуется даже на дальнем конце. Уже три пары играют. Нет, уже две — третий шарик окрасил белый туман в чёрный цвет. И только жаркие языки пламени видны в этой Тьме. Хлопок! — И вот всё рассеивается — на площадке стоят две пары. Их правые руки подняты вверх, между ладонями зажаты остатки лопнувших шариков, из которых течёт вода, смывая тьму и копоть с лиц играющих.

Теперь на площадку приглашаются самые младшие из оставшихся детей. И я попадаю в их число. Из площадки вырастают густые колючие заросли, в них видны цветные пятнышки клубкопухов (домашних питомцев, которые ценятся за мягкий мех и покладистый характер — так приятно потискать такой живой клубочек). По правилам надо достать питомца и при этом пораниться как можно меньше.

Подошла к кустам, и мне так стало жалко эти комочки, что я вдруг — совершенно неожиданно для себя — протянула руки, прикоснувшись к одной из веточек этого куста, и напела мелодию той песни, что пела мисс Коул, работая с землёй, после сбора чешуйницы. Благо память у меня теперь отличная. Странно, но подействовало. Кусты и ветки задвигались, убирая колючки куда-то в стороны, осталось только выпутать клубкопухов из веточек, чем и занялись остальные, пока я продолжала выводить мелодию без слов.

Закончив, опустила руки и прислушалась к ощущениям. Слабости, как при тренировке огонька не чувствовалось, только радость от правильного действия. Посмотрела на браслет-накопитель — нет, не потускнел, всё также блестят камушки.

— Роми, ты неподражаема! — А это братец по мыслесвязи. — Я тобой горжусь.

— Конечно, Реджи, ведь я — Вэйн! — и добавляю. — Как и ты.

Мистер Трамп

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0525/b1/4d39267a72990229c58bae396b6e7bb1.jpg

Наставники — Истинные

http://i70.fastpic.ru/big/2015/0525/74/7e8eecde47f71170fd7f599847eb4374.jpg

Глава 31

Летняя практика

Нас отвели в здание мельницы, где мы сегодня будем ночевать. Как и в других волшебных зданиях, которые мне уже довелось увидеть в мире магии, здесь тоже широко использовали Чары Расширения пространства. То, что снаружи виделось как верхний этаж мельницы, было на самом деле столовой, кухней, общим залом и комнатами для занятий — и всё это на одном этаже, куда можно было войти с открытой веранды, на которую в свою очередь поднимались по удобной наружной лестнице.

Доступ ко всем остальным этажам был снаружи недоступен — только изнутри. И сколько всего там этажей — мне не сказали. Да я и не допытывалась — устала с непривычки, да и лесной чистый воздух кружил голову, заставляя зевать совершенно некультурным образом.

На ночлег нам отвели комнаты, в которые мы спустились на подъёмнике, который мне напомнил некоторые фильмы, виденные мной в обычной жизни. В углу общей комнаты обнаружилась кабинка, вход в которую перегораживался решёткой. Серебряной, да. Двойной — сам проём и непосредственно кабинка. И пока открыта одна решётка — вторую открыть нельзя. И рукоятка, которую надо было дёрнуть, чтобы кабинка пришла в движение, тоже была покрыта серебряной сеточкой.

Сами комнаты, куда проводили всех детей, напоминали ... м-м, нет — это и были клетки.

— Что поделать, Роми, — пожала плечами наставница Коул, которая и провожала всех младших девочек по комнатам. — Это Убежище. Кто знает, как придётся им пользоваться? Подумали о безопасности всех — и оборотней, и магов, и людей.

— Людей? — Удивилась я. — Каким образом? Почему?

— Ах, девочка, — наставница погладила меня по руке, — многие родители не пожелали расстаться со своими детьми, даже узнав, что те стали оборотнями. И согласились принести клятвы молчания, только чтобы быть рядом с детьми. А у нас появились дополнительные возможности. Тем более, что удалось найти варианты работ, которые устраивают всех. Мама может заниматься со всеми малышами, не только со своим ребёнком, а отец — продолжает работать в магловском мире, налаживает там связи, проводит работу, подбирает документы для молодых, да мало ли что. Людей у нас немного, так что дорожим каждым.

Пожав плечами, прошла в свою комнатку. Ничего лишнего — только узкая кровать, на которой лежит моя любимая пижамка с двигающимися по рукавам медвежатами — они так уморительно потягиваются, что посмотришь на них минут пять, и глаза сами начинают слипаться. Рядом стул, на который я сложила походный костюм, рядом поставила сапожки, а под кроватью обнаружила свои мягкие тапочки.

Легла спать, выпив перед сном пару зелий из походного набора — лечение никто не отменял.

А проснулась довольно рано, около шести утра, оттого, что кто-то лизнул меня в щёку и аккуратно толкнул в грудь. Перед самым своим лицом обнаружила пушистое, ушастое, усатое чудо.

— Мурр, — сказал мне Крукшенкс, уместив лапы у меня на груди и положив на них голову.

— Ой, мой хороший! Откуда же ты взялся?!

— Он был очень настойчив в своём стремлении быть с хозяйкой. — Послышалось от двери.

Там стоял прапрапрадедушка и улыбался мне.

— И хоть это против правил, мисс Вэйн, но фамилиар и в самом деле не должен быть далеко от хозяйки. Тем более, что Запечатление только что произошло. — В разговор вступила наставница, стоявшая за спиной у предка. — И да — пора вставать, Роми, иди к запруде, пока заклинание подогрева воды действует.

Я попыталась было вскочить, но оказалось, что Крукшенкса трудно сдвинуть с места, если он этого не хочет. Пришлось уговаривать. Так что водные процедуры и последующее одевание в спортивный костюм пришлось выполнять в быстром темпе.

А насчёт подогрева воды — утром в шесть часов вода в запруде не отличалась теплом, поэтому её специально подогревали для утренних процедур. Ведь в Убежище были и маленькие дети, хоть они и оборотни, но заботу о них никто не отменял.

Старшие дети и подростки использовали воду в ручье выше запруды. Но Реджи сегодня дали возможность тоже понежиться в тёплой водичке. Как новичку, не привыкшему пока к правилам.

Во время водных процедур к нам присоединился и Крукшенкс. С диким мявом он прыгнул с берега в воду, поплавал кругами вокруг меня, выбрался на берег, встряхнулся, огляделся, подошёл к наставнику Люпину, выпустил когти на правой передней лапе и провёл по земле перед ошарашенным Ремусом. Правда тот оказался догадливым и, быстро вытащив волшебную палочку, произнёс заклинание, которое тут же высушило моего спутника, придав ему вид пушистого рыжего облачка.

После водных процедур всех вывели на большую поляну, где выполнялись упражнения на гибкость, дыхательные упражнения. Довели всех до изнеможения, снова загнали в воду — уже без подогрева.

Сменили одежду на всё те же брюки и рубашку, пошли на завтрак. Опять все сидели за одним большим столом. Крукшенкс уселся на скамье рядом со мной — ему была выделена отдельная миска, и он аккуратно выхватывал оттуда кусочки мяса.

А за спинами детей ходили наставники с цветными повязками в руках и раздавали их детям. Я заметила, что знакомые мне девочки теперь попали в разные группы. Я же получила ту же повязку, что и Сюзанна, и Реджи.

Оказалось, что нас направляют на ферму — в лес нам пока не стоит соваться — слишком мало мы о нём знаем. Сюзанна — со мной за компанию. Вместе с Реджи попал и один из мальчиков его возраста.

Ой, как мне понравилось на ферме! Именно мне, не прежней Роми — вот ей пришлось бы нелегко. Насколько я могла понять из разговоров родственников, Ромильда Изабелла Вэйн не отличалась терпением, любила привлекать к себе внимание. И могла закатить истерику из-за платья. Не мне её осуждать, но будем меняться. И хорошо, что устроили эту летнюю практику, теперь изменения в характере и поведении можно будет списать на полученный летом опыт.

Да, я тоже не умела обращаться с животными. Да, я тоже не знала, как правильно подвязать виноград. Да, я тоже не знала многие из растений, что росли в огородах при этой ферме. Но я старательно выполняла всё, что мне говорили, не стеснялась переспрашивать, просила показать мне те или иные движения палочкой — да-да, там можно было использовать и волшебную палочку. Правда, не личную — было несколько слабеньких общих, которыми мог пользоваться любой из отряда. Только у троих старших и у брата были свои собственные. И они показывали всем, кто ещё не умел те или иные заклинания и чары. Бытовые, не боевые. Пока боевые были под запретом.

Разумеется, волшебные палочки были и у взрослых магов, которых тут было около десятка. Но были и люди без магии, которые ухаживали за животными. И показывали детям, как правильно подойти, чтобы не испугать, к тому или иному животному.

И всюду меня сопровождал Крукшенкс. Ходил со мной в коровник — договаривался с коровами, пока я работала на винограднике — сидел на столбике, оглядывая окрестности. А когда пропалывала грядки с лекарственными растениями — оттаскивал сорванную траву в общую кучу. И только ночью уходил в лес, что стоял за границами фермы. Там он изучал окрестности. Не охотился, нет. Его сытно кормили на ферме вместе со всеми. Но вот от ночных прогулок он не отказывался. И мне часто снились сны с ним в главной роли.

А седьмого июля — как и говорила мне Элоиза — вся группа, принарядившись, отправилась в Хогсмид.

Глава 32

Хогсмид... и окрестности

Да, подъём рано утром и физические упражнения мне даже начали нравиться. А сколько нового и необычного удалось узнать на всех занятиях, что проходили то со зверями, то с растениями, то с бытовыми чарами. Именно узнать — я и не скрывала провалов в памяти после стихийного выброса. И училась, училась — всему, что мне могли предложить.

Лучше всего мне удавалось ухаживать за магическими растениями и животными — я видели нити, что их окутывали, могла определить повреждённый стебель, найти готовый фрагмент для зелий.

Да! Зелья мы тоже учились варить — и запасы на зиму — от простуды, от кашля, от высокой температуры — более сложные нам пока не доверяли. И немного на продажу. Одно дело, когда зелья в лавочку поставляет зельевар с дипломом. И совсем другое дело, когда те же зелья готовят девчонки и мальчишки... Которые даже в Хогвартсе не учатся. Но иногда и наши работы приносили доход.

О, за эту неделю — всего за неделю? Или за целую неделю? Так много было сделано.

На ферме одновременно работали сразу две группы детей — менялись уроками и заданиями по дому, по ферме. Кроме того, работали и взрослые — как раз родители Сюзанны тоже были здесь. Магдалена Кроу помогала нам осваивать нехитрые бытовые заклинания — для уборки комнат, приведения в порядок одежды. Кто не справлялся — должен был убирать руками. Очень стимулирует, знаете ли! С её помощью я научилась приводить свои волосы в порядок очень быстро, чтобы не задерживать других.

А Бертран Кроу — вы не поверите — но он вечерами рассказывал такие чудесные истории. При этом показывал нам картинки, иллюстрирующие его рассказы. Он — настоящий Мастер Иллюзий — большая редкость. И вот, чтобы быть вместе с дочерью, они оба согласились работать с такими же детьми, пострадавшими от клыков.

Наступило воскресенье — а с ним и поход в Хогсмид. Нет, пошли не с утра — были и занятия, и другие хозяйственные дела. А вот сразу после обеда как раз и собрались. Всё было приготовлено заранее — оставалось только переодеться в нарядное. Для мальчиков это были тёмные брюки и пёстрая рубашка с короткими рукавами. Разумеется, пояс с запасом зелий на всякий случай. Маги — обязательно и с волшебной палочкой.

Девочки были одеты в пёстрые платья с такими же поясами, как и мальчики. Только волосы уже не заплетались в две косы, а у каждой были уложены в трудные причёски. Но и их мы успешно тренировались делать вечерами, так что с ними задержки не было. Представьте себе кружок из нескольких девочек — каждая сидит очень прямо, стараясь не шевелить головой, так как ей укладывает волосы её соседка по комнате, а сама она в это время заплетает косы ещё одной девочке. Взаимовыручка в действии.

Не были забыты и защитные амулеты.

Шли группами по 5-6 человек. И обязательно — один взрослый. В беседе перед выходом Наставники попросили не увлекаться витринами, держаться всем вместе.

— Они повторяют это каждое воскресенье, — фыркнула Сюзанна. Сама она шла в Хогсмид с родителями и была этому очень рада.

— Заботятся о вашей безопасности, — отец ласково погладил её по голове. Все трое взялись за кусок верёвки — портключ, который достался их семье, и они тут же исчезли.

Группу, в которой была я и брат, сопровождала мисс Коул. Вот она пригласила всех нас прикоснуться к её посоху, чтобы активировать портключ.

Ага! Как же — не тут-то было. Послышался боевой вопль и... На моих плечах приземлился мой непременный спутник — Крукшенкс. Чуть пошатнувшись — всё же он тяжёл для моего тельца — одной рукой придержала боевого друга, а другой успела прикоснуться к посоху.

Меня словно рвануло крюком за живот; ноги оторвались от земли; справа и слева — Реджи и мисс Коул, другие из нашей группы — плечом к плечу; все вместе мы летели куда-то в завываниях ветра и вихре разноцветных пятен; рука словно прилипла к посоху, как иголка к магниту...

Ноги вдруг врезались в землю, прибыли! Я поспешила ощупать себя — в прошлый раз, когда перемещались в Гриннготтс на ритуал, ощущения переноса были не такими острыми. Вероятно, повлияли зелья, принятые ещё дома. А уж обратно меня вообще держали на руках. Так что только теперь могу прочувствовать всё в полной мере.

Огляделась — ой! Такая красота! Мы стояли на площадке за пределами поселения — для безопасности, чтобы не столкнуться с другими группами. А справа от нас высилась громада замка.

— Хогвартс, — шепнул мне Реджи. — Вон та башня с синим флагом — это Рэйвенкло, мой дом на время учёбы.

Я ещё долго любовалась бы этим чудесным видом, но мисс Коул уже уводила нашу группу с площадки. Надо было уступить место другим. Мы свернули на ближайшую улочку с премилыми домиками, окружёнными садами, утопающими в цветах — очень уютно. Так и хотелось сесть на лавочке под одним из цветущих кустов и ни о чём плохом не вспоминать. Удивительная магия!

Пройдя мимо уютных коттеджей, вышли на улицу, которая значительно отличалась от предыдущей.

— А это — как раз то, что прочие студенты знают под названием Хогсмид, — прокомментировал братик. — Разумеется, не считая станции, куда прибывает Хогвартс-экспресс.

Знаменитое "Сладкое королевство" в первую очередь привлекло внимание нашей честной компании — туда мы и направились. Стены магазина были увешаны длинными рядами полок, заставленных самими аппетитными лакомствами, которые только можно себе представить. Сливочные плитки нуги, сверкающие розовые кубики кокосового льда, грильяж с дробленым кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Посреди магазина громадный бочонок драже разных вкусов "Берти Боттс" — брр, терпеть его не могу! Рядом — бочонок сахарных свистулек — это леденцы, сделанные в виде свистков, летательные шербетовые пузыри, воздушное мороженое — полакомившись ими, можешь парить над землей, не очень высоко, дюймах в пяти.

Целый стеллаж "потешных угощений": взрывающаяся жевательная резинка "Друбблс" (из нее можно выдувать огромные синие пузыри, которые потом несколько дней летают по комнате). А ещё — мятные нитки для чистки зубов, крохотные чёрные перечные чертики в пакетах с надписью "Дохни огнем!", мороженое "Зубом застучи, мышью запищи" — это мороженое настолько холодное, что вызывает боль в зубах, и от него тут же садится голос, мятная помадка в форме лягушат — "В желудке прыгают, ногами дрыгают", мои любимые хрупкие сахарные перья и карамельные бомбы, которые могут взрываться. Производятся компанией Kaboon Choco Ltd. Они состоят из чистого какао и кокосового динамита. Громким шёпотом Реджи сообщил мне, да и всем присутствующим, что декрет об образовании N67 запрещает взрыв карамельных бомб в Хогвартсе, о чём имеется соответствующая запись у мистера Филча — школьного завхоза.

— Хорошо, что сейчас каникулы, — добавил брат, глядя в окно магазина. — Как раз мистер Филч идёт. И миссис Норрис с ним. И куда это они направляются?

— Сам же сказал, что каникулы. Ученики отдыхают от учёбы, а мистер Филч — от вас и ваших проказ.

— Ну, — надулся Реджи, — я никогда не попадал к нему на отработки за шалости. Только отработки у преподавателей. Так что от меня отдыхать не надо. Я — не близнецы Уизли.

Тут воротник у меня на шее зашевелился. Крукшенкс приподнялся, тоже посмотрел за окно, выгнул спину и спрыгнул на пол. Задрав хвост, он гордо направился к дверям.

— Эй, постой, — всполошилась я. — Мы так не договаривались!

Котик даже ухом не повёл. Я попыталась перехватить его у дверей, но он проскочил между ног очередного посетителя и выскользнул на улицу. Я же врезалась в этого посетителя.

— Прадедушка Роберт! — удивился брат. — Как удачно!

— Да, весьма, — согласился с ним прапрапрадедушка, выразительно глядя на меня и потирая живот, в который я его... хмм ... протаранила.

— Некогда, там Крукшенкс удирает! — потащила я их обоих из магазина, успев только окликнуть мисс Коул. — За нами пришли.

— Приведу лично, — подтвердил предок. И улыбнулся.

Картина, представшая перед нами, поистине могла вызвать смех. Миссис Норрис — худенькая серая кошка — сидела, изящно обернув хвостом лапы, на тумбе у входа в паб "Кабанья голова". А перед этой тумбой важно прогуливался огромный, распушившийся Крукшенкс. Время от времени он выпускал когти и принимался точить эту тумбу. И да — у него неплохо это получалось — колечки стружки уже усеивали землю вокруг тумбы.

Видимо, Миссис Норрис решила избежать столь пристального внимания. Она дождалась, пока кто-то вышел из паба, спрыгнула с тумбы и шмыгнула в открытую дверь. Крукшенкс последовал за ней.

Мы переглянулись и направились туда же.

Глава 33

Хогсмид... И некоторые его обитатели.

Я не успела войти, как была остановлена прапрапрадедушкой за плечо.

— Роми, ты забыла любимую присказку знаменитого аврора? — хмыкнул он.

— Эмм... Постоянная бдительность? — прошептала я, останавливаясь и оглядываясь вокруг.

— Она самая, Роми, — хихикнул Реджи. — Я-то запомнил. В Хогвартсе часто выручает.

Я осмотрела здание, в котором уже скрылись Миссис Норрис и Крукшенкс. Это был скорее не только паб, но небольшой трактир. Над входом, на ржавом металлическом кронштейне, висела обшарпанная деревянная вывеска с изображением отрубленной кабаньей головы, из которой на белую скатерть вытекала лужица крови. Вывеска поскрипывала, раскачиваясь на ветру.

— Ты прав, не очень приятное зрелище.

— И поэтому мы немного подождём — сейчас подойдёт Ремус. С ним и в такое место заходить не страшно, — улыбнулся мне прапрапрадедушка.

А я слушала Крукшенкса, который всё так же ходил вокруг Миссис Норрис, и сердце моё сжималось от боли. Предок обратил внимание, что я не могу сдержать слёз, спросил заботливо:

— Что случилось, девочка моя?

А я послала ему и Реджи по мыслесвязи образы, транслируемые мне от Миссис Норрис Крукшенксом.

Она — полукровка-книзл, уродец, как называли её соседские мальчишки. И ей повезло больше, чем её братишкам и сестрёнкам — её не утопили и не забили камнями. Только и успели привязать к дереву и начать упражняться в метании камней, как мимо проходил её обожаемый Хозяин. Тогда он ещё не был им. Но он пожалел уродливого малыша, прогнал злых детей, отвязал её окровавленное тельце, порезал руку о верёвку. Их кровь смешалась. Так она стала фамилиаром Аргуса Филча.

И вот теперь она села у ног Хозяина и разговаривала с Крукшенксом, привлекая внимание всех, кто в тот момент был в зале. Начав с неуверенного мяуканья, кошка быстро повысила градус беседы до истошного мява. Она вопила, что эта работа убивает её обожаемого Хозяина, а бросить эту работу он не может, потому что им будет некуда идти. Рядом есть сильные и добрые, но ведь ты сильнее! Помоги хозяину, он хороший, в-ввя-яууу!!!

Даже на улице можно было услышать последний аргумент. Подошедший только что Ремус Люпин даже слегка потряс головой — для его тонкого слуха оборотня этот вопль прозвучал гораздо сильнее.

— Что случилось? — с улыбкой спросил он, но увидел мои слёзы и то, что Реджинальд отворачивается, мужественно сдерживаясь от всхлипа, тут же напрягся.

— Фамилиар Роми нашёл несправедливость — его просят о помощи. — Пояснил предок.

— И кому нужна помощь? — Сверкнул глазами вожак, распрямив плечи и высоко подняв голову.

— Сейчас увидим. Пошли внутрь.

Вошли и очутились в полутёмном зале. Паб "Кабанья голова" представлял собой убогую, грязную комнатку, чем-то насквозь пропахшую, скорее всего козлами. Окна покрывал такой слой сальной грязи, что дневной свет едва просачивался в комнату, и освещалась она огарками свечей, расставленными на грубых деревянных столах. Пол, на первый взгляд земляной, оказался каменным, с вековыми наслоениями грязи.

Посетителей было немного — у барной стойки был человек, чья голова была полностью закрыта грязными серыми бинтами, с щелью на месте рта, куда он вливал стакан за стаканом какую-то жгучую дымящуюся жидкость. У окна двое в капюшонах — и если бы они не разговаривали с сильным йоркширским акцентом, их можно было бы принять за дементоров и испугаться. А в темном углу возле очага сидела колдунья в густой черной вуали, достававшей до туфель, и виден был только кончик ее носа, так как он слегка высовывался из вуали.

За барной стойкой находился высокий худой мужчина с длинными спутанными седыми волосами и такой же бородой. Круглые стёклышки очков. Глаза за помутневшими линзами светились пронзительной, яркой синевой. Засаленный фартук и таким же засаленным полотенцем протирает стакан, который от этой процедуры явно не становится чище.

За двумя столиками в центре зала — по одному клиенту. Весьма колоритная картина! С одной стороны — сидел настоящий великан. Даже сидя он возвышался над всеми. Лицо его — суровое и дикое — было почти полностью закрыто густой гривой спутанных волос и длинной неряшливой бородой, но зато были видны его глаза, маленькие и блестящие, как черные жуки. С хорошо видимым удивлением он наблюдал за соседним столиком, за которым сидел Аргус Филч. Тот в свою очередь недоумённо разглядывал свою любимицу.

И что, кстати, она там заметила такого уж интересного?

А Миссис Норрис смотрела на приближающуюся к ним компанию — двое подростков, старик и мужчина. Что-то в них было неправильно, и она не могла понять, что именно. Лишь когда они подошли на пару шагов и ласково улыбнулись ей, кошка сообразила, в чем тут дело.

С ее точки зрения, люди делились на несколько категорий. Первая, самая малочисленная — хорошие и слабые. Как ее друг, он же обожаемый Хозяин. Вторая, таких людей больше всего — плохие и слабые. Наконец, имелась третья разновидность, плохие и сильные. К счастью, их было совсем немного, но каждый по возможной вредоносности не уступал сотне из второй группы.

Но эти чужаки явно относились к той группе, о которой Миссис Норрис жалела, что они ей до сих пор так редко встречались. Они были хорошими и сильными. Причем очень сильными, рядом с ними сидящий за соседним столиком добряк-великан, часто подкармливавший её в Хогвартсе, смотрелся бы весьма бледно и совсем не страшно.

Аргус Филч пребывал в полном недоумении. Что случилось, если его любимица, которая считает большую часть людей недостойными внимания существами, а меньшую просто боится, так вьется вокруг этой странной компании? И, кажется, они даже понимают, что она хочет сказать!

Прапрапрадедушка сел за столик напротив Филча, Люпин и Реджи остались стоять, демонстративно положив правые руки поверх левых, к предплечьям которых крепились кожаные наручи с волшебной палочкой. Братик очень гордился, что уже к концу первого дня тренировок его похвалили за сноровку, с которой он стал выхватывать палочку.

Я же присела перед Миссис Норрис. Та уже и не знала к кому из нас ей подойти. Тогда я протянула к ней руки, на что она ответила шипением и выпущенными когтями. И тут же оказалась прижата к ножке стола мощным движением моего фамилиара.

Кошка покорно опустила голову, спрятав когти. Я подхватила её и присела рядом с предком. Крукшенкс ловким прыжком приземлился на грязной столешнице. Миссис Норрис вывернулась у меня из рук — да я и не пыталась её удержать — и села рядом с ним.

Люпин окинул небольшой зал, высоко подняв бровь. Все немногие любопытствующие тут же потеряли интерес к нашему столику и дружно отвернулись, занявшись своими стаканами. Ремус довольно осклабился — у ведьмы под вуалью не выдержали нервы. Она пулей вылетела за дверь.

— Не доверяю я этому Флетчеру, — шепнул мне Ремус, усаживаясь рядом.— Та ещё крыса, хоть и не анимаг. — Тяжело вздохнул, видимо вспомнив Питера Петтигрю.

— А при чём тут этот Флетчер? — тоже шёпотом переспросила я.

— Так ведь это он тут сейчас был. Переоделся в женское платье. Не знал, что я могу его по запаху опознать.

Прапрапрадедушка выразительно посмотрел на нас и начал беседу:

— Так уж случилось, мистер Филч, что фамилиар Ромильды, связь с которым у неё ещё очень остра, привлёк наше внимание к вашей питомице. Ту очень сильно что-то беспокоит в вашей жизни. Что именно — трудно выяснить, когда смысл передаётся через третьи, а то и четвёртые руки. Так что необходима беседа лично с вами.

Филч завис, обдумывая слова предка, потом кивнул каким-то своим мыслям, обратился:

— Э, мистер...

— О, прошу простить — моя фамилия Вэйн. Я — мастер-Целитель. А это мои правнуки Ромильда и Реджинальд Вэйн. — Мы церемонно наклонили головы. — А это их Наставник — мистер Люпин.

— Люпин, а, припоминаю. Вы уже учились, когда я начал работать в Хогвартсе. — Задумчиво протянул кастелян. — Один из Мародёров, если не ошибаюсь? — Он лукаво взглянул на Ремуса, дождался от него подтверждения и снова грустно погрузился в размышления. Так что предку пришлось поторопить его.

Филч говори медленно, иногда повторял одно и то же несколько раз.

Глава 34

Тайны и решения

Случилось всё это лет тридцать назад за пределами магического мира, ибо сквибу, которым был Аргус, не место в мире магов. Он родился в семье чистокровных. Да, тогда у него была другая фамилия. Его семья и сейчас проживает спокойно и счастливо — у них были и другие дети — маги. Нет, они не поддерживают с ним отношений с тех пор, как ему исполнилось семнадцать лет. Тогда стало окончательно ясно, что магия в нём не проснётся. На это так надеялась его матушка! Поэтому и не отдала его младенцем к маглам, а воспитывала его в большой и дружной семье. Он считался на домашнем обучении и не посещал Хогвартс, но все учебники родственников были в его распоряжении. Так что он учился... Вот только зря. Лучше бы он раньше познакомился с правилами жизни у маглов.

Да, именно отец снабдил его магловскими документами и некоторой суммой денег и отправил в немагический мир. И забыл о нём. А юный Аргус оказался в чужом мире один. Этот мир и к своим-то детям неласков, а уж с чужаками и вовсе не церемонился. Так что его избили и ограбили в первый же день. После больницы для бедных, в которой он мучался с полгода, здоровье его так и не улучшилось, а хрупкое телосложение не позволяло ему устроиться куда-нибудь грузчиком. Свою злую роль сыграло и отсутствие хотя бы начального образования — не мог пойти куда-нибудь подучиться и устроиться на работу полегче.

Да, он не прекращал борьбу за свою жизнь. Десять лет — это много или мало для выживания? После того, как он в очередной раз потерял работу, после того, как он в очередной раз лишился угла в маленькой комнатушке, которую делил с почти такими же неудачниками — впрочем, они-то не знали ничего о магии. Счастливые! Таким образом, Аргус решил уйти из этой жизни. Совсем.

Была зима — канун Нового Года, поэтому у него с собой оказался пакет с остатками чьего-то рождественского пира — он уже давно избавился от брезгливости, немного молока в грязном пакете и — удивительно — почти целая бутылка какого-то дешёвого алкоголя. Аргус намеревался уйти куда-нибудь подальше от людей, устроиться в снегу, поесть, потом выпить...

А потом заснуть и больше не проснуться. Кто обвинит его в малодушии? Сытый голодного не разумеет.

Этим планам не суждено было сбыться, хвала Мерлину! Пробираясь по местным посадкам, которые и лесом можно назвать с большой натяжкой, Аргус услышал громкий смех и выкрики. Местные детишки развлекались, кидая снежки, в привязанного к дереву зверька. И уже примерялись камнями, чтобы получить удовольствие от власти над жизнью слабого существа. В другое время, возможно, Филч и не вмешался бы — свои проблемы решить бы, но он определил в растерзанном полузадушенном зверьке полукнизла. И он не смог пройти мимо.

Дико взрев что-то нечленораздельное, он бросился на детей, по дороге ударяя бутылкой о ближайшее дерево, так что получилась классическая "розочка" — подсмотрел в каком-то магловском фильме, когда работал уборщиком в кинотеатре. Те мальчишки тоже видели подобные фильмы и правильно оценили ситуацию — тоже заорали и кинулись врассыпную, надеясь, что он погонится только за одним. А он и не собирался бегать за ними. Упал на колени возле дерева с котёнком и начал перепиливать этим осколком бутылки верёвки. Начинало темнеть, несколько раз он промахнулся и задел острым концом свою руку. Их кровь смешалась. Произошло запечатление. Магией. Это его тогда удивило, но не настолько, чтобы заострить на этом внимание. Важнее было привести зверька в чувство. Аргус согрел немного молока на своей груди, напоил полумёртвого ещё и от голода котёнка. Но нужна была магия, которой у него не было. А Миссис Норрис не выжила бы без подпитки магией, поэтому Филч вернулся в магический мир и поселился в Хогсмиде. Миссис Норрис здесь окрепла и расцвела, а вот её Хозяин не мог найти работу — сквибы также отвергаются обществом, как и маглы.

И вот однажды летом семьдесят третьего года, сидя здесь в "Кабаньей голове", Аргус посетовал на горькую судьбу Аберфорту, владельцу трактира. Тот проникся и свёл Филча с Хагридом, который в тот день как раз сидел в пабе. Тот почесал затылок и припомнил, что кастелян Хогвартса как раз собирается на покой. И пообещал свести Аргуса с директором — профессором Дамблдором. И ведь выполнил своё обещание.

— Угу, — добродушно прогудел великан за соседним столиком. — Мне не трудно было.

Хоть на его столе и находилась добрая дюжина огромных пустых кружек, теперь он опрокидывал в себя стакан мутной белой жидкости. Уже не первый, если судить по уровню в бутылке, стоящей у него между огромных рук.

А Филч продолжал свой невесёлый рассказ.

Так что осенью у замка был уже новый кастелян. И то, что он — сквиб, не слишком ему мешает в работе. Справляется и без магии — в Хогвартсе самая большая община домовиков, ведь он и расположен на месте Силы, и дети пользуются здесь магией.

Вот только иногда болит сердце и щемит грудь. И всё труднее работать, особенно зимой — он теперь не слишком любит это время года, хоть оно и подарило ему его любимицу. Да, для мага пятьдесят лет — не повод для огорчения. Но он-то не маг! И годы тянут к земле. Зелья, рассчитанные на магов, на него не оказывают лечебного эффекта, а специально для сквиба — кто будет стараться? Можно было бы попробовать обратиться за лечением в магловскую больницу — за эти годы Филчу удалось отложить некоторую сумму, но тогда он потеряет хорошее место, а главное — Миссис Норрис будет там себя плохо чувствовать.

А умрёт он здесь — она ведь просто не захочет жить! Такая уж у них связь получилась. Двухсторонняя.

Сколько раз уже он пытался объяснить своей любимице, что с его смертью жизнь для нее не кончится. Миссис Норрис внимательно слушала, но было видно, что она не согласна с обожаемым Хозяином.

Что-то сегодня сердце трепыхается даже хуже, чем вчера... Кошка возмущенно мяукнула.

— Да-да, переволновался я сегодня, — вздохнул кастелян Хогвартса.— Не привык делить с кем-то свои печали.

— И зря! — Резко оборвал его прапрапрадедушка. Филч с изумлением поднял глаза от кружки — забыл, что у его исповеди есть слушатели.

Ремус и брат смущённо отводили глаза — кто бы мог подумать, что гроза всех озорников и хулиганов Хогвартса обладает столь нежным сердцем. Пусть его любовь и направлена всего лишь на питомца.

А я тайком рассматривала Аргуса Филча. Что-то не сходилось в картине его нитей. И тут я поняла — что именно мне не нравится!

— Дедушка Роберт! Нити! — Обратилась я по мыслесвязи к предку. — Они у него есть!

Прапрапрадедушка сразу понял, что я хотела ему сообщить. Вытащил откуда-то свои очки-артефакты и погрузился в изучение, время от времени взмахивая палочкой и накладывая на Филча какие-то дополнительные чары — диагностические? А тот настолько оторопел, что даже не подумал возмущаться.

— Ну-с, молодой человек, — предок с довольным видом откинулся было на спинку стула, но тут же выпрямился, вспомнив о сомнительной чистоте окружающих нас предметов. — Жаль, что ваша семья предпочла держать в тайне появление ребёнка с небольшими магическими способностями. Да ещё и тянула так долго с риском для ваших магических каналов...

— Стоп! — невежливо прервал его кастелян, хлопнув ладонью по столу. — Какие магические способности?!! У меня их просто нет! Я — сквиб, — простонал Аргус, пряча лицо в ладонях.

— Я бы так не сказал, — задумчиво протянул прапрапрадедушка. — Я уже около сотни лет изучаю проблемы сквибов, — пояснил он слушателям, изумленным таким поворотом событий. — С тех самых пор, как в семье моего первого учителя появился ребёнок, лишённый магических способностей. Полностью, а не так, как в этом случае.

И он показал на Филча, делая вид, что не заметил надежды, вспыхнувшей у того в глазах.

— Да вы смеётесь надо мной, — пробормотал Филч, снова опуская голову.

— Делать мне больше нечего, — выразительно хмыкнул предок.— Да сам факт магической привязки должен был навести вас на мысль, что всё не так просто с вашей магией.

— Маглы называют такое скрытыми способностями организма, — негромко произнесла я. — И эти способности проявляются только в критических ситуациях. Или при сильной боли или страхе, при угрозе жизни.

Аргус Филч смотрел на меня, словно у меня выросла вторая голова. А предок одобрительно похлопал в ладоши:

— Роми права, даже у нас пытаются иногда добиться первых стихийных выбросов магии у детей, пугая их.

— Ага — буркнула я. — Как Невилла Лонгботтома. Его тоже в семье считали сквибом и постоянно устраивали ему всякие неприятные сюрпризы, пугая бедного ребёнка. А магия у него проснулась с год назад, когда его уронили из окна второго этажа, ему ничего не оставалось делать, как представить себя мячиком. Вот и поскакал по дорожке. Сам рассказывал на детском празднике зимой.

Я не боялась быть уличённой во лжи — ещё в первой беседе с Реджи о друзьях и знакомых семьи Вэйн всплыла фамилия Лонгботтом. Даже отдалённое родство по линии Блэков нашлось. А в разговоре с мамой о детских приёмах я постаралась выяснить и фамилии тех, кто обычно принимал в них участие. И матушка никак не могла обойти тот факт, что Невилл Лонгботтом впервые появился на них именно зимой этого года.

— Вот-вот, — перехватил нить разговора прапрапрадедушка. — Пробуждение магии сугубо индивидуальный процесс. Иногда он требует особого подхода...

Увлёкшись, предок начал употреблять неизвестные мне и окружающим слова, но в смущении остановился, услышав оглушительный кашель Ремуса.

— Занесло, уж простите старика, — виноватым голосом произнёс он. И только острый взгляд, брошенный им поверх очков-артефактов, не дал мне поверить в случайность происходящего.

— Уже поздно, — подключился Наставник Люпин. — Реджинальд и Ромильда должны поторопиться, чтобы не опоздать в точку сбора.

Мистер Филч с надеждой смотрел на прапрапрадедушку:

— Я могу колдовать? — Робко произнёс он.

— Молодой человек! Не здесь и не сейчас!— Внушительно, с нажимом в голосе сказал предок. — Завтра — понедельник, вот и приходите на приём к моему правнуку в больницу Святого Мунго. — Подал Аргусу прямоугольную карточку, извлечённую из воздуха. — Вы записаны. Я тоже там буду — проконсультирую. Фамилиара тоже можете взять — ей не повредит обследование у специалиста.

Тут он выразительно посмотрел на Ремуса. Тот только понимающе кивнул.

— Мистер Трамп никогда не отказывает в помощи. Никому.

Мы встали из-за стола. Крукшенкс мяукнул, потёрся головой о спинку Миссис Норрис. Та мурлыкнула в ответ, отмахнулась легонько от него лапкой, прыгнула на руки своему обожаемому Хозяину и лизнула его в морщинистую щёку, убирая слёзы, которые текли из его прикрытых глаз.

А Крукшенкс уже привычным прыжком занял место у меня на плечах.

У выхода я оглянулась и успела заметить странно трезвый взгляд Хагрида, которым он проводил нашу компанию.

Глава 35

Обучение — большой труд и маленькие радости

Выйдя из дверей "Кабаньей головы", я остановилась, подёргала за рукав прапрапрадедушку, привлекая его внимание, и спросила:

— А сквиб — это навсегда? Или можно что-то сделать с магическими способностями?

— Эта тема обычно под запретом у чистокровных магов, — сердито буркнул Реджи, но я только отмахнулась от него, ожидая ответа от предка.

И ответ последовал, да ещё какой! Такой суровой отповеди я здесь ещё ни разу не получала. Мне напомнили, что семья Вэйн — чистокровная, что девочке из хорошей семьи не годится забивать себе голову подобными вещами... И тому подобное. При этом меня крепко держали за руку и с силой тащили к площадке для перемещений. Я совершенно была не готова к такому повороту и шла, низко опустив голову. Злые слёзы от обиды наворачивались на глаза

— Дорогая Роми, — вдруг услышала я по мыслесвязи. — Ты до сих пор так и не знаешь, что некоторые темы не слишком подходят для беседы на свежем воздухе. — Я резко вскинула голову — предок ласково смотрел на меня, чуть заметно улыбаясь.

— Прости меня, я постараюсь соответствовать своему роду, — вслух произнесла я, подмигивая прапрапрадедушке, и продолжая по мыслесвязи:

— Дедушка Роберт, спасибо. Я так надеялась именно на такую отповедь. При всех. Я же заставила всех последовать за Крукшенксом, а он вот на какие темы вывел. Однако, мой вопрос ещё в силе — возможно ли передать магию или разделить её с кем-то?

— Трудный вопрос, Роми. — Мы продолжали быстро идти, поэтому и разговаривать лучше было по мыслесвязи. — Если женщина-сквиб может развить имеющиеся у неё, но слаборазвитые магические способности, просто забеременев от сильного мага, то для мужчины-сквиба этот путь явно не подходит.

— Дедушка Роберт, но если взять Нить от одного мага и перекинуть её на сквиба...

Предок даже остановился на половине шага.

— Даже не вздумай, Роми, — прошипел он не хуже змееуста. — Это просто опасно для тебя.

— А я не говорила, дедушка Роберт, что собиралась делиться с кем-то своей магией.— И после паузы продолжила всё так же мысленно, чётко посылая свою мысль именно прапрапрадедушке. — Но ведь можно найти и подходящего донора. Питера Питтегрю, например. Или кого-то из тех, кто сейчас сидит в Азкабане. Зачем им там магия? Они ведь и сбежать могут, и тогда вновь примутся за старое. Не лучше ли уже сейчас лишить Тёмного Лорда опоры? При этом ещё и получить помощь и поддержку тех семей, где имеются дети-сквибы.

Остаток пути до площадки перемещений мы проделали в полном молчании.

Уже перед расставанием вспомнила, о чём обязательно хотела рассказать предку:

— Дедушка Роберт, — потянулась мыслью к нему, — Реджи и я можем говорить между собой. Мысленно. На празднике узнали и всю неделю тренировались. Работали-то мы днём в разных группах. Иногда и до вечера не встречались.

— Это правда, Реджи? — прапрапрадедушка шагнул к брату и крепко его обнял.

— Что именно? — ещё бы ему не удивиться.

— Роми, Реджи, сейчас можно и вместе поговорить. Только не забывайте каждый раз называть имена тех, с кем говорите мысленно.

— Роми, дедушка Роберт, у меня получается? — Реджи начал так робко и несмело, будто мы и не вели с ним долгие беседы на неделе.

— Да, Роми, Реджи, у вас хорошо получается. Не зря я вас отправил в этот лагерь, а?

— Дедушка Роберт, Реджи, я так рада!— отвернувшись, я всхлипнула. Если кто-то и наблюдал за нами, то мог принять мои слёзы за реакцию на отповедь о поведении в семье чистокровных магов. Я надеюсь.

Вернувшись на ферму, дети долго обменивались впечатлениями — неделя работы, пусть и посильной, придавала особый оттенок заслуженному отдыху. Ведь, по сути, дети оставались детьми. Поэтому даже нехитрые развлечения Хогсмида давали пищу для разговоров всю следующую неделю.

Мне же пришлось посвятить все свободные вечера до следующего воскресенья сложной науки управления с волосами. Кто-то может сказать — а что тут сложного? Причесался, или остриг длинные волосы — и всего делов-то. Нетушки — всё не так просто.

Во-первых, приличный маг или магесса просто не могут позволить себе ходить с непокрытой головой. А тем более — с распущенными волосами! Это позволяется и даже необходимо только при проведении ритуалов. Да, в кругу семьи — тоже можно расслабиться и снять головной убор и распустить волосы. Это даже имеет определенный подтекст — я тебе доверяю так, что общаюсь с тобой, распустив волосы.

Основания для подобной осторожности самые весомые. Достаточно вспомнить заключительный ингредиент знаменитого Оборотного зелья, а именно волос того, в кого собираешься обернуться. Уже одно это заставляет магов с трепетом относиться к своим волосам — да мало ли ещё для чего могут использовать частичку мага!

При необходимости носить волосы распущенными — если они слишком коротки, чтобы их хотя бы собрать в хвост, я уж не говорю о косе — необходимо всё же покрывать их специальным защитным составом, который убережёт причёску от возможной потери волос.

Во-вторых, если бы сила мага просто зависела от длины волос! Нет прямой зависимости выведено не было, иначе всё было бы так просто — ухаживай за волосами, отращивай их в косу по три метра и станешь самым могучим Архимагом, которому и дюжина Тёмных Лордов не противники. Тем более, что и среди сильных магов встречались лысые или просто наголо выбритые, а уж густые пышные локоны Гильдероя Локхарта вообще скрывали под собой весьма посредственного мага, обладающего лишь хорошо подвешенным языком да способностью к мощному заклятию Забывчивости.

Скорее всего, длина волос указывала на статус мага-носителя старых традиций, принадлежность к чистокровному роду, возможность потратить время (и деньги — не последний аргумент) на поддержание своего внешнего вида в определённом состоянии.

Так что наши вечерние посиделки в кругу девочек, когда каждая вдохновенно творила в силу своих умений и фантазий замысловатые причёски на голове соседки, сама при этом отдавала свои волосы на откуп рукам и фантазиям третьей, а та — следующей, и так по кругу — такие упражнения создавали ощущение сопричастности, некоего родства. Что, видимо, и требовалось руководителям этих лагерей.

Мальчики тоже, сообщал мне Реджи, вечерами плели друг другу косы. Но им было на порядок труднее — хоть у них было и по одной косе, но они вечерами учились прятать в волосах разные острые колющие предметы. Они пока не приступали к обучению пользованием этим оружием, но, по разговорам старожилов, на ближайшем празднике ожидались показательные выступления мастеров. Уже не из Штатов. Предполагались визиты по обмену Наставников из Китая, где сохранялись древнейшие поселения Истинных оборотней.

Но на этой неделе ход обычных вечерних посиделок-плетений был нарушен. Отец Сюзанны — Бертран Кроу — старательно обучал всех желающих умению создавать иллюзии причёсок на своей голове. Или на чужой. По итогам первых двух вечеров обучения, проводимых для всех желающих, разделили обучающихся на три потока — по степени сложности создаваемых иллюзий. Реджинальд ожидаемо попал в первую группу — пять лет Хогвартса, обучение у профессора Флитвика — личным учеником возьмут не каждого, да ещё и работа собственной волшебной палочкой — всё это принесло свои плоды.

А вот того, что я, работая слабой общей палочкой, смогу держаться очень близко к нему, не ожидал никто. Ведь даже некоторые из работавших на ферме магов с личными палочками попали лишь в третью группу — создаваемые ими иллюзии были непрочными и быстро развеивались сами или под влиянием Развеивающего заклинания. Но тут всё дело могло быть исправлено практикой.

Я же не собиралась ставить никого в известность о том, что ещё при первом показе движений кисти и палочки для создания этого вида Чар, ухитрилась ухватить кончик оранжевой нити, которая сопровождала все взмахи палочки мистера Кроу. Аккуратно разделила её на две, одну оставила в покое — то есть у хозяина, а другую — смотала себе на запястье левой руки. Как я поступила с алой нитью дяди Роберта. Благо в прошедшее воскресенье прапрапрадедушка обновил запас зелий, которые я постоянно носила с собой на поясе. Так что магического истощения удалось избежать. Эта нить просто соединилась с другими такими же в моём теле.

Как результат — вечер на усваивание нового теоретического материала, а потом — успешные попытки изобразить неуклюжие взмахи волшебной палочкой Реджи, улучшающиеся с каждым днём. Труднее всего было не показать всей силы усвоенных Чар, вовремя остановиться.

А в следующее воскресенье нас всех собрали ещё до обеда — в двенадцать часов — и объявили, что обедать и ужинать нам сегодня предстоит в замке Хогвартс.

Глава 36

Хогвартс, старый добрый Хогвартс. И мудрый...

Сказать, что я оторопела — значит, ничего не сказать о том изумлении, которое охватило меня, как только я услышала сообщение о походе в Хогвартс. Даже подумала, что мне послышалось. Взглянула на Реджи — тот сидел с каким-то отсутствующим видом.

А объявление продолжалось. Было рекомендовано одеться всем одинаково — в блузу и брюки, тщательно заплести косы, снять цветные шнуры, указывающие на группу, в которой занимаешься. Особенно было подчёркнуто, что не следует показывать ВСЕ свои знания и умения, полученные в лагере. Но и специально их прятать не советовали. Отвечать на вопросы, задавать свои — как это обычно бывает на экскурсиях.

Я заметила, что сопровождают группы только маги — родители некоторых детей, работавшие на фермах и в Убежище. Никто из Истинных оборотней не пошёл с нами в Хогвартс. Дома остались и самые младшие дети.

Перемещались мы на ту же площадку возле Хогсмида, что и в прошлое воскресенье. Только в этот раз Крукшенкс заранее потребовал, чтобы я взяла его с собой, Не стал рисковать, прыгая в последний момент.

Когда все переместились, детей и подростков построили строго по двое в колонну. А меня и Реджи отвёл в сторону наставник Люпин.

— Вы идёте с нами до замка, там вы поступаете под присмотр родственников. Так что пока — в колонну! — И лёгким толчком придал нам ускорения.

Вскоре все оказались на лужайке у подножия замка. Издалека — от деревни — Хогвартс выглядел лёгким и воздушным, как сказочный замок. По мере нашего приближения к нему, он вырастал в размерах, стены стали массивнее, а башни — выше и заметно округлились. Настоящая крепость! Ага, и эта крепость так похожа на ту игрушку, что стоит в зачарованном шкафу у Реджинальда.

Покосившись на брата, заметила, что он идёт с каким-то сосредоточенным видом. И что-то шепчет. Прислушалась:

— Сколько раз ходил по этой дороге в Хогсмид и обратно! И не всматривался в замок. А ведь чувствую, что что-то изменилось! Но вот что? Не пойму...

— Реджи, магия, — послала я сообщение по мыслесвязи.

Когда брат с недоумением посмотрел на меня, продолжила:

— Реджи, изменилась твоя магия. Ты теперь более чувствителен к её потокам — как мы все. Вспомни, как мы тренировались после моего выброса.

— Роми, ты права. Дедушка Роберт и об этом говорил со мной. — Улыбнулся братик.

Со стороны это должно было выглядеть так, будто я всего лишь пихнула в бок задумавшегося Реджи, а тот, подняв голову, просто улыбнулся приставучей младшей сестрёнке.

Но вовремя! Мы уже проходили сквозь главные ворота в стенах Хогвартса. На секунду остановилась в арке и, повинуясь неясному чувству, попробовала прикоснуться к стене рукой. Не смогла — палец завяз на некотором расстоянии от грубой каменной кладки. Я отдёрнула руку — нет, только потянула её на себя, очень медленно рука вернулась ко мне. Мне показалось или я впрямь услышала негромкий смешок?

Глубоко вздохнув, я повернулась к стене всем корпусом, подняла обе руки раскрытыми ладонями наружу до уровня груди и попробовала выразить всё своё восхищение обликом старого замка, оценила его воздушную хрупкость и мощную защиту, выразила полную уверенность, что те, кто здесь учится, находятся под надёжной защитой и могут чувствовать себя в полной безопасности...

При этих мыслях я медленно водила ладонями перед собой, как бы поглаживая воздух. И мне ответили! Под конец моего мысленного монолога я почувствовала волну радостного изумления, идущую сразу со всех сторон.

Не успев понять, что это было, получила небольшой толчок в спину от замыкающего и шёпот, чтобы не отставала от других. Всё прошло очень быстро, я не слишком заметно задержалась.

Еще немного прошли по широкому двору — и вот мы стоим перед огромной дубовой дверью. Никто не стучал, но дверь распахнулась перед нами сами. За ними открылся огромный холл. На каменных стенах — точно так же, как в "Гринготтс", — горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а наверх вела сверкающая великолепием, роскошная мраморная лестница. На верхней площадке этой лестнице стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленой мантии. Лицо ее было очень строгим. Она не произнесла ни слова, и даже палочкой не взмахнула, а вдруг уже оказалась уже внизу — почти рядом с нами. Всего на две ступеньки выше нас.

Наш дружный непритворный возглас восхищения польстил ей, и по её губам скользнула лёгкая улыбка, сразу превратившая строгую суровую даму в добрую хозяйку, встречающую гостей.

— Добрый день! Я — профессор МакГонагалл. Я — заместитель директора школы чародейства и волшебства Хогвартс — приветствую вас в стенах этого замка!

— Конечно, — тут она грустно вздохнула, — на этом месте по праву должен был стоять директор школы Альбус Дамблдор, кавалер ордена Мерлина I степени, великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов, но как раз эта ответственная должность в международной конфедерации удерживает его сейчас вдали от Хогвартса. Но я надеюсь, что наша сегодняшняя встреча не будет единственной, но только первой среди многих встреч по обмену опытом, и вы еще успеете с ним встретиться.

Все наши дружно зааплодировали, следуя примеру старших магов.

— Никогда не слышал о подобных встречах летом в Хогвартсе, — шепнул мне Реджи. — А это оказывается первая... Интересно, а журналисты тут тоже присутствуют?

И как в воду глядел — засверкали вспышки колдокамер, загомонили со своими вопросами корреспонденты. Шум остановил дядя Роберт, вставший на ту же ступеньку, что и профессор МакГонагалл:

-Дамы и господа! — Обратился он к журналистам. — Отдел Тайн при Министерстве Магии в моём лице напоминает вам о необходимости сдерживать свои эмоции — как в общении с этими детьми, так и в освещении этой встречи на страницах ваших изданий. Не забудьте предоставить материалы для печати к ознакомлению и одобрению.

Я только улыбалась, наблюдая за тем, как эта сухая канцелярская речь успокаивает гомонящих репортёров, словно добрая порция холодной воды. Репутация Отдела Тайн — великая сила!

— После обеда все вы получите необходимые материалы для правильного отражения проходящих мероприятий, — безэмоционально продолжал дядя Роберт. — Отмечу только, что стартовавшая десять лет назад программа по реабилитации детей, заражённых ликантропией, пять лет назад вышла на новую ступень — интеграцию этих детей в наше общество путём воспитания их в правильном здоровом духе. Они не должны быть отторгнуты нашим обществом — магов и так слишком мало по сравнению с маглами. Это преступление — толкать молодых здоровых магов на дно. Их мастерство и умелые руки ещё не раз пригодятся нашему обществу! — Пафосно завершил своё выступление дядя.

— Прошу всех пройти в Большой зал! — пригласила профессор МакГонагалл. Она уже переместилась с лестницы к большой двухстворчатой двери, которая распахнулась, повинуясь взмаху её палочки.

Двумя колоннами, торжественно ступая по вымощенному камнем полу, мы вошли в Большой зал Хогвартса. Рядом изумлёно присвистнул Реджи. В зале всё было не так. Не было четырёх столов для факультетов и отдельно стоящего на возвышении стола для преподавателей. Нет, стол был, но всего один — формой напоминающий заглавную букву Т. К столу были придвинуты не общие лавки, а уютные стулья — вдоль ножки — и высокие кресла — вдоль перекладины этой буквы. В креслах уже сидели маги — преподаватели Хогвартса и представители министерства, среди которых я с радостью увидела и прапрапрадедушку.

Дети, вошедшие в зал, так и застыли, не отходя от двери. И я с любопытством оглядывалась вокруг. Читать описание Большого зала — это одно, а вот увидеть своими глазами — совсем другое дело! Было трудно поверить, что потолок вообще есть и Большой Зал не стоит просто под открытым небом — не было разве что жаркого шарика Солнца! Яркое синее небо покрывали лёгкие белые облачка, они медленно проплывали по потолку, бросая тень на общий стол.

Нам дали возможность полюбоваться, а потом усадили за стол.

Маги, сопровождающие нас, сели так, чтобы незаметно опекать по шесть-восемь детей.

Еда, появившаяся на столе, не отличалась большим разнообразием. Мясной и куриный бульоны, несколько пирожков с мясной начинкой каждому, несколько видов соков и фрукты.

Реджи вслух выразил недоумение, на что ему ответил профессор Флитвик:

— Увы, переполненный желудок не способствует правильному усвоению знаний, мистер Вэйн, а ребятам сейчас как предстоят несколько часов занятий.

— Не спешите разочаровываться, — с улыбкой добавила и профессор МакГонагалл. — За ужином наверстаете.

Глава 37

Хогвартс, старый добрый Хогвартс. И мудрый...

(продолжение)

Журналистов попросили покинуть Большой зал и Хогвартс. Они ушли, но я заметила злой взгляд, который бросила на всех белокурая журналистка в ядовито-розовой мантии. Волосы у нее были уложены в причудливое сооружение из тугих локонов, нелепо сочетающееся с массивным подбородком. Оправу очков украшали драгоценные камни. Толстые пальцы, впивавшиеся в сумочку крокодиловой кожи, заканчивались двухдюймовой длины ногтями, покрытыми ярко-малиновым лаком. Рита Скиттер, если не ошибаюсь. Интересно, она сделает сейчас попытку подслушать?

Как только последний журналист покинул Большой зал, все наши дружно поднялись, повинуясь взмаху руки Ремуса Люпина, и дружно проорали:

— Спасибо за обед! Мы — все сыты, потерь нет!

— Мда... — задумчиво произнёс Флитвик, разглядывая стол с детьми. — И ведь верно — и волки сыты, и овцы целы.

Наши опять проорали кричалку — одну из многих, что постоянно использовали отряды для соблюдения ритма при работах, на марше, в походах:

— Наши руки не для скуки!

Для любви сердца открыты!

Друг за друга мы горой,

Или крепкою стеной.

На пути у нас не стой!

Наш обычай не сложен:

Если не мы — то кто же?!

Под эту кричалку ребята вышли из-за столов. Так как наши сопровождающие-маги сидели вперемешку с детьми, то и собрали вокруг себя тех, кто был рядом. Получилось как раз десять групп по пять-шесть человек в каждой группе.

Профессор МакГонагалл наблюдала за этими перемещениями с лёгкой улыбкой, потом резко подняла волшебную палочку вверх. Когда из неё вырвался сноп ало-золотых искр, все тут же замолчали.

— Уважаемые гости, нашими профессорами приготовлены для вас занятия, которые, как я надеюсь, смогут научить вас чему-то новому, или покажут что-то, уже известное вам, но с другой — новой — стороны. А потом за ужином все смогут поделиться впечатлениями. Вас ждут на занятиях по Чарам, Гербологии, Трансфигурации, Уходу за магическими существами, Зельеварении — она называла предмет, взмахивала палочкой, появлялся огонёк — каждый раз другого цвета. Этот огонёк зависал в воздухе между двумя группами.

— Следуйте за ними, они проводят вас к классу для занятий, а потом — укажут путь на следующее занятие.

Все направились за огоньками, а мы с братом остались стоять в недоумении — куда же нам определиться: к оборотням мы не относимся, Реджи и так уже отучился пять лет в Хогвартсе — ему не нужны эти ознакомительные занятия. А мне и вовсе предстоит учиться в Хогвартсе со следующего года.

Но тут нас приобнял за плечи прапрапрадедушка.

— Реджи, — начал он, увлекая нас обоих за собой, — профессор Флитвик надеется, что ты сможешь и сегодня помочь ему на занятиях. Он просит быть тебя своим ассистентом. Это большая ответственность, Реджи, не подведи.

Брат гордо поднял голову, расправил плечи, оглядел меня свысока. Не выдержал — прыснул, увидев изумление на моём лице. Мы хлопнули правыми ладонями друг друга — крест накрест, при этом сцепили обе левые руки в замок.

— Э-э, и что это было? — Весело поинтересовался предок.

— Да так, ничего особенного, — одновременно отозвались мы оба, отвели глаза и стали дружно ковырять правым носком ботинка мраморный пол. Не будем же мы выдавать ВСЕ секреты наших новых друзей!

Пока мы шли к кабинету мистера Флитвика, я спросила предка по мыслесвязи:

— Дедушка Роберт, магия домовиков отличается от нашей. А вот Дина и Дарик могут переместиться в Хогвартс?

— Роми, хороший вопрос. Они могут — если их позовёт в Хогвартс глава Рода.

— Дедушка Роберт, а тогда они смогут помочь дяде Роберту поймать здесь одного надоедливого жука-анимага? Именно потому, что их магия — другая.

Глаза прапрапрадедушки расширились, он прижал меня к себе. Тут же отстранился, огляделся, открыл дверь в один из пустых классов, мимо которых мы шли, буквально втолкнул нас обоих туда. Взмах волшебной палочкой — и дверь запечатана. Другой взмах — вокруг нас искрится Полог тишины.

— Дарик, Дина, — позвал он, не напрягая голос.

Хлопок! Оба наших домовика появились в классе.

— Ого! — Изумился Реджи. — А у меня ни разу не получилось их позвать.

Предок легонько щёлкнул братика по лбу.

— Ты пока не глава Рода, ребёнок.

— Я уже не ребёнок.— Реджи отскочил, потирая лоб. Не больно ведь. Но немного обидно. А ведь я почувствовала его ощущения!

А прапрапрадедушка обратился к домовикам:

— Я — Глава Рода Вэйн — разрешаю моему потомку Реджинальду Вэйн использовать домовиков Рода на территории школы Хогвартс. С условием — обо всём, что он потребует сделать, должно быть тут же сообщено его отцу или любому мужчине Рода Вэйн.

Реджи было обрадовался, но при последних словах немного приуныл. Он уже в мыслях представил пирушки, которые сможет устраивать с приятелями, чтобы показать, свою взрослость. А тут такой облом.

— Ничего, — утешил его предок. — Подрастёт малыш Дины, пройдёт привязку к тебе — тогда уже не будет отчитываться за твои приказы. Но я всё же надеюсь, что к тому времени ты поумнеешь.

— Хочешь сказать, что я пока глуп?! — Неожиданно взвился братец.

— Нет, но пока ты не обладаешь должным опытом, — мягко возразил ему прапрапрадедушка, обнимая подростка за плечи, и медленно провёл рукой по его волосам.

— Не всё можно получить — с помощью магии или с помощью домовиков. Многое нужно и должно делать самому. И отвечать за то, что делаешь.

— Или не делаешь, — тихо буркнула я себе под нос.

Видимо — недостаточно тихо, так как оба разом взглянули на меня, при этом став удивительно похожими друг на друга.

Я потянулась мыслью к предку:

— Дедушка Роберт, мне тоже нужно такое разрешение.

— Роми, зачем? Твоя собственная домовушка подрастёт к следующему году.

— Дедушка Роберт, я чувствую, что надо сейчас. Если мы продолжим эти визиты в Хогвартс... Мало ли какая помощь мне потребуется.

Предок кивнул, соглашаясь с моими доводами, и снова повторил разрешение, обращаясь к домовикам. Только сменил имя Реджи на моё.

Братик был очень удивлён таким поворотом событий, но я выразительно прикоснулась к кончику носа, а потом сделала ещё один жест из тех, что недавно узнали. Тогда он только пожал плечами — надо так надо.

А прапрапрадедушка тем временем коснулся ладонями голов Дины и Дарика. Те вздрогнули, повернулись друг к другу так резко, что даже их длинные ушки взлетели вверх, молча кивнули друг другу и ... Исчезли. Совершенно беззвучно.

Предок рассмеялся, ибо и я, и Реджи с одинаковым изумлением смотрели на то место, где только что стояли домовики.

— О, их магия так удивительна! И до сих пор так мало изучена — мы не знаем практически ничего о них.

— Не изучена... — повторил за ним Реджи. И азартный огонёк зажёгся в его глазах.

— Реджи! — вскрикнула я. — Тебя ждёт профессор Флитвик!

Предок разблокировал дверь. Реджи убежал в класс Чар.

А мы уселись в кресла, которые прапрапрадедушка создал из обломков парт, и стали ждать.

Недолго. В дверь стремительно вошёл дядя Роберт, огляделся, взмахом руки запечатал дверь. И с довольным видом показал нам небольшую банку, в которой трепетал крылышками, порываясь взлететь, большой жук ядовито розового цвета с блестящими кругами вокруг выпуклых глазок. Но банка была надёжно зачарована.

Глава 38

Хогвартс. Заботы и радости.

Прапрапрадедушка выпрямился в своём кресле и заметил:

— Мисс Скитер, какая честь для нас, что Вы почтили своим присутствием наши скромные занятия.

Трудно было не заметить в его тоне иронию. И угрозу. Рита заметила. Жук нервно забил крылышками в тщетной попытке взлететь, заметался по тесной банке, попытался ползти по гладкой стеклянной стенке, сорвался, плюхнулся на спинку, придавив собой расправленные крылышки, засучил лапками, пытаясь перевернуться. Не получилось. Тогда жук замер как дохлый, но начал менять окраску — не весь, только брюшко. Серо-зелёный, розовый, серо-зелёный. Пауза. Розовый, серо-зелёный, розовый. Пауза. Снова серо-зелёный, розовый, серо-зелёный.

— Браво! — хлопнул в ладоши предок. — Вы превзошли всех известных мне анимагов, мисс Скитер. Вы согласны сотрудничать?

Жук резко оживился, снова задёргал лапками, сменил цвет брюшка на нежно-зелёный, но перевернуться опять не смог.

— И Вы дадите Клятву жизнью и магией? — перехватил нить разговора дядя Роберт.

Жук опять встрепенулся, но тут же снова замер, обречённо сложив лапки на брюшке. И только кончики крыльев чуть заметно подрагивали.

— Надо принять это за согласие? — Задумчиво протянул прапрапрадедушка, разглядывая жука с интересом препаратора.

Он медленно сделал взмах волшебной палочкой — банка начала увеличиваться в объёме. Жук дёрнулся, его очертания несколько расплылись перед глазами. В огромном стеклянном куполе оказалась лежащая на спине блондинка в ядовито-розовой мантии. Она тут же вскочила и рванулась наружу. И снова упала навзничь, крепко ударившись о стену, о которой она второпях забыла.

— Видно я немного поторопился, признавая Вас достаточно умной, чтобы заключить с Вами взаимовыгодный договор. Придётся пополнить мою коллекцию редких ядовитых бабочек ещё и ядовитым жуком.

Предок покосился на меня.

— Роми, что скажешь? — мысленно поинтересовался он.

Я выглянула из-за плеча прапрапрадедушки, куда спряталась сразу же, как увидела банку в руках дяди. Присмотрелась к мисс Скитер — она уже не выглядела надменной. Но и слишком испуганной не была. И да — её Нити! Так много коричневого цвета — чтобы это значило? Склонность к журналистике? Чушь! Способность разведывать информацию? Она — активный анимаг! Вот что означает коричневый цвет в нитях! Перевела взгляд на дядю за подтверждением своей теории. Да, его алые нити сплетались с коричневыми. Их было не так много, как у Риты, но они были... насыщеннее, можно и так сказать.

— Дедушка Роберт! Теперь я уверена, что коричневый цвет — показатель, что маг может превращаться! И цвет зависит от качества превращения! — поспешила я поделиться с предком своим открытием по мыслесвязи.

— Хорошая работа, Роми! — Мне была приятна его похвала, но меня тут же осадили:

— Только наблюдай, не вмешивайся!

И снова ободрили:

— У тебя сегодня другая задача. Да и Рита — не твой уровень. Пока что.

Я философски пожала плечами — спорить и не собиралась. Не зная всего расклада, всех интриг, что были завязаны на предка, как я могу вмешиваться?!!

Ему лучше знать — недаром намекал на прежние связи. А я могу всё испортить, пусть даже и действуя с лучшими намерениями. Нет уж Род Вэйн — теперь моя семья. И мне не стоит делать что-то, не разузнав толком. У меня ещё всё впереди.

Размышляя на эту тему, я всё же не переставала следить за разговором.

Вот Рита Скитер пытается торговаться, ей это не удаётся — стенки стеклянного стакана начинают сжиматься вокруг неё. Поникнув, она даёт требуемую клятву Роду Вэйн — отмечаю, что прапрапрадедушка и меня обезопасил, хорошо.

Предок тоже даёт Клятву — защищать мисс Скитер, пока она не нарушит свою клятву. Что-то она не выглядит довольной — значит, её клятва даёт нам больше, чем наша — ей. Немного подумав, вспоминаю — она же клялась не только Жизнью и Магией как та клятва третьей силы, в которой и я принимала участие. Нет, Рита ещё поклялась и Кровью! Своего рода вассальная клятва, связывающая с Родом Вэйн не только саму Риту, но и всех её родственников, даже будущих. Откат от нарушения Ритой клятвы пойдёт на всех членов её семьи.

Хмм, а муж или его родственники? Они же не будут кровными. Поделилась своими сомнениями с прапрапрадедушкой по мыслесвязи. Тот в ответ похвалил меня за правильные размышления, но добавил, что у меня просто нет всех данных, потому и выводы не совсем верны. Теперь, чтобы выйти замуж, Рите потребуется разрешение Главы рода Вэйн, а при этом можно будет потребовать определённых клятв и от её будущего супруга.

Я молча обдумывала новости. Ох, непрост прапрапрадедушка, совсем непрост. Палец ему в рот не клади — всю руку отхватит. Хоть и не анимаг. И ведь всё было задумано ещё до моего появления в теле Ромильды Вэйн — и воспитание юных магов-оборотней, и налаживание контактов с гоблинами. Мои сведения о Гарри Поттере и грядущем возрождении Тёмного Лорда легло в уже подготовленную картину недостающим фрагментом. Леди Магия постаралась? В мыслях у меня кто-то ощутимо хихикнул.

— Правильно, Роми, тебе дана определённая свобода действий. Не беспокойся, я смогу показать, если ты будешь делать не то, что нужно мне.

И тут же меня успокоили:

— Нет, я не всё время слежу за тобой и твоими мыслями. Просто сейчас удобный момент, чтобы объяснить тебе кое-что. Ты пожалела сквиба, а это уже меняет возможные события. Ты сообщила то, что знаешь Главе рода Вэйн, а он принял тебя под свою руку. Именно тебя, не Ромильду. Хотя для всех ты так и остаёшься просто ребёнком, пусть и с возросшими магическими способностями. Считай эти способности небольшой компенсацией за вселение в детское тело. И нет — я не собираюсь руководить твоими поступками. Твоё сердце подскажет, что делать.

Интересно, мне послышались нежные нотки в этом сухом голосе, когда было произнесено "Глава рода Вэйн"?

В мыслях кто-то опять хихикнул, и меня... ощутимо щёлкнули по носу. Не больно, но чувствительно. Теперь я поняла, что чувствовал Северус. Кто-то вздохнул:

— Северус, бедный мальчик. Совсем запутался. Можешь передать ему, что я не настаиваю на трёх мальчиках через десять лет, но наследников своего Рода он должен обеспечить. Иначе...

Я оторопела. И как это я заговорю со строгим профессором зельеварения на такую щекотливую тему?!!

Леди Магия уже не хихикала, но смеялась во весь голос. Странно, что никто больше её не слышал.

Скосила глаза на прапрапрадедушку — тот спокойно давал указания Рите: о поисках информации про директора Хогвартса, рекомендовал начать публикацию серии статей о Мальчике-Который-Выжил в связи с тем, что ему исполняется одиннадцать лет, и ему предстоит учиться в Хогвартсе. А вместе с Гарри можно вспомнить и события Хэллоуина 81 года, поднять вопрос о предательстве, заговорить о поспешности, с которой осудили Сириуса Блэка — даже без допроса под зельем Истины. И Метка — кто-нибудь видел её у него?

Глаза у Риты возбуждённо горели, её заговорённое перо так и порхало по пергаменту. Дядя Роберт наблюдал за происходящим, откинувшись на спинку кресла. Поймав мой взгляд, он улыбнулся и подмигнул мне.

— Тот амулет, что дал тебе Глава рода, — от неожиданности я чуть не подпрыгнула, а Леди Магия продолжала: — я немного переделала его. Теперь ты сможешь говорить мысленно с любым человеком с его помощью. А уж с членами своего Рода ты уже должна общаться и без его помощи.

— Да, мисс Скитер, — неторопливо произнёс в этот момент прапрапрадедушка, — мне необходимо будет знать, если кто-то ещё будет заказывать Вам "особенные" статьи или наоборот — платить Вам, чтобы материал не увидел свет.

Рита испуганно сжалась, даже Перо порвало пергамент, предок только махнул рукой:

— Мне не интересны Ваши доходы, не забывайте только информировать меня о подобных событиях. Роберт. — Тут он перевёл взгляд на дядю, сразу же одним гибким движением поднявшегося из кресла и подхватившего журналистку под локоток. — Проводи мисс Скитер до ворот Хогвартса и убедись, что она благополучно добралась до редакции.

Молча дождался ухода обоих, потом ещё минуту прислушивался и проверял что-то заклинаниями.

— Роми, теперь о диадеме Рэйвенкло — где именно она спрятана в Хогвартсе?

Хотя он обратился ко мне мысленно, я ощутила, что замок насторожился.

— Дедушка Роберт, а это не опасно? Ведь гоблины справились только большой группой?

— Роми, так и я не собираюсь действовать в одиночку. Доберёмся до места, осмотримся и вызовем помощь. Они уже ждут — подготовили даже несколько групп. На всякий случай.

В комнату торопливо вошёл, на ходу разворачивая чуть пожелтевший пергамент, Наставник Люпин. Касаясь его своей волшебной палочкой, произнёс:

— Торжественно клянусь, что замышляю только шалость.

Я не удержалась от короткого смешка. Ремус тоже понимающе улыбнулся.

— Да, тогда эти слова были отражением нашей жизни.

— Постойте, разве эта карта не должна быть сейчас у близнецов Уизли? Они вроде нашли её в ящике в кабинете Аргуса Филча на первом году обучения в Хогвартсе. — Спохватилась я.

— А, так вот где оказался этот экземпляр Сириуса, тот был так рад окончанию седьмого курса, что сам и не помнил, где оставил Карту Мародёров.

Меня передёрнуло от этого слова, Люпин заметил и только грустно улыбнулся.

— Нас может извинить только молодость, Роми. Ах да — было сделано четыре карты. И каждый из нас держал свою у себя. Думаю, что карту Джеймса можно найти в его доме в Годриковой Лощине.

Он ещё раз проверил карту — в коридорах никого не было видно. И профессора, и наши ребята находились на занятиях. Мы отправились к Выручай-комнате.

Дойдя до гобелена с танцующими троллями, я сосредоточилась и стала ходить туда-сюда, повторяя про себя:

— Мне нужно найти место, где всё спрятано, — пройдя по коридору вдоль ровной стены в третий раз, увидела дверь. Наконец-то! Люпин потянул дверь на себя, та открылась. Мы зашли внутрь, дверь тут же захлопнулась у нас за спиной.

Мы очутились в комнате, огромной как собор. Столбы света, лившегося в высокие окна, падали на целый город всевозможных предметов, спрятанных многими и многими поколениями учеников Хогвартса. В этом городе имелись улицы и переулки, проложенные среди шатких пирамид сломанной мебели, которую сунули сюда то ли неумелые колдуны, то ли домовики, пекущиеся о красоте замка. К потолку уходили штабеля тысяч и тысяч книг, без сомнения, запрещённых, изрисованных или украденных. Здесь были крылатые рогатки и кусачие тарелки, в некоторых еще теплилась жизнь, и они робко парили над грудами другого запретного хлама. Кучи треснувших бутылок с засохшими зельями, шляпы, драгоценности, плащи; нечто, смахивающее на скорлупу драконьих яиц, закупоренные бутылки, содержимое которых всё ещё зловеще мерцало, несколько ржавых мечей и тяжёлый, заляпанный кровью топор.

— Да, а ведь я слышал что-то такое про Выручай-комнату, но не верил, — поражённо охнул Ремус.

Прапрапрадедушка только коротко кивнул, с радостным недоверием разглядывая ближайшую стопку книг.

А я обратила внимание на то, что видела и чувствовала. Ну не было у меня сейчас того ощущения опасности, которое я чувствовала, рассматривая часы — подарок гоблинов (с подвохом), и потом — когда нам показали Чашу Хаффлпафф. Не было — и всё!

Поддавшись внезапному порыву, подошла к ближайшему фрагменту стены, свободному от завалов, прикоснулась к нему раскрытой ладонью левой руки. Да! Вот оно!

Чуть прикрыв глаза — было слишком много разноцветных нитей — даже начала болеть голова, правую руку вытянула ладошкой вверх перед собой, не отрывая левую от стены: над ладонью возник огонёк. Помедлил немного, потом оторвался и взлетел, увеличиваясь в размерах.

— Вот, — прохрипела я, судорожно отрывая левую руку от стены и нащупывая ею пузырёк с Укрепляющим зельем на поясе. — Помощь гоблинов не потребуется — Хогвартс сдержит Тьму, пока мы не спрячем диадему в стазис. Он только просит — если можно — вернуть вещи Основателей факультетам, когда всё закончится.

Изумление, с которым на меня посмотрел Наставник, не помешало ему подхватить меня на руки, пока прапрапрадедушка поил меня зельями. Не только моими. Достал несколько флаконов из своего пояса, три по очереди влил в меня — брр, невероятная гадость! А ещё один выпил сам, а второй протянул Ремусу. Тот не стал отказываться.

Меня поставили на ноги, но отодвинули за мужские спины. Медленно, оглядываясь по сторонам, мы шли за летящим сверкающим шариком по одной из множества дорожек между грудами утаённых сокровищ.. А там было на что посмотреть!

За огромным чучелом тролля свернули направо, прошли мимо огромного шкафа — прапрапрадедушка только помянул связь Морганы и Мерлина, признав в нём по рунной резьбе один из парных Исчезательных шкафов, на что я ответила, что пару к нему можно найти в магазинчике у Горбина и Бэркса, вот только этот нуждается в ремонте. Потом свернули налево и вышли к большому буфету, на который, видимо, плеснули кислотой — его поверхность пошла пузырями. На ящике рядом с буфетом валялся старый пыльный обтрепанный парик и что-то вроде потускневшей старинной короны. Над ней-то и завис огонёк.

— Это она? — прошептал Ремус — как-то не хотелось тут говорить в полный голос.

Вместо ответа прапрапрадедушка медленно опустился на колени перед ящиком и начал колдовать, вытянув обе руки вперёд. Через минуту он покачнулся, Люпин резко бросился вперёд, положил свои ладони поверх ладоней предка. Тот выпрямился, ни на минуту не останавливая волшбу. Вокруг короны заискрились нити Магии, я отвела глаза — эту магию мне пока не разделить.

— Всё, — всхлипнул-вздохнул предок. — Теперь можно упаковывать. Ремус, коробочка у меня на поясе. Достань и упакуй, пока я держу.

Люпин выполнил указание, достав при этом ещё пару флаконов с Укрепляющим зельем. Упаковав хоркрукс — я сожалением проводила глазами милую вещицу, он позаботился о предке, влив теперь уже в него несколько пузырьков.

Несколько минут отдыха — и вот мы уже готовы двигаться в обратный путь.

Глава 39.

Хогвартс. Заботы и радости

(продолжение)

Но до выхода из Выручай-комнаты мы добрались не сразу. Сначала прапрапрадедушка завис перед Исчезательным шкафом, долго водил руками по воздуху, очерчивая его контуры и нащупывая Нити магии. Потом спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, возможно ли его починить. Когда я заметила, что раз уж с этим смог справиться Драко Малфой на шестом курсе, то ..., предок только кивнул и попросил меня узнать, будет ли Хогвартс возражать против выноса этого антиквариата. И узнает ли об этом директор... И как скоро.

Теперь уже я кивнула и резво поскакала к ближайшему фрагменту стены, чтобы возобновить свой диалог с замком. За мной по пятам следовал Наставник Люпин. Молча. Но в его глазах можно было увидеть, что вопросов у него много.

Общение с Хогвартсом не отняло у меня много времени, и вскоре я уже бодро двигалась в обратном направлении, торопясь передать предку, что замок не возражает против выноса шкафа. Ведь нарушение магического контура внутри него плохо влияет на магическое поле старого замка, а он и так тратил много своей магии, удерживая диадему-хоркрукс под чарами Необнаружения, чтобы её случайно не нашли дети.

И передала обиду, которую почувствовала со стороны Хогвартса, спросив о директоре. Замку нужна была помощь, а тот мало обращал внимание на нужды замка, занятый какими-то своими таинственными делами. Замку не требовалось много — он стоял на мощном Месте Силы, да и магия, которую творили в его стенах ученики и преподаватели столетиями, просто пульсировала в его стенах. Ему было необходимо немного человеческого тепла, благодарности, чтобы вновь ощущать себя нужным. Живым. Разве это так много?

Уменьшив шкаф до размеров коробочки, предок спрятал его туда же, куда перед этим положил и шкатулочку с хоркруксом. И заторопился к тому же свободному участку стены, цепко ухватив за мантию Ремуса. Там оба приложили руки к стене и громко выразили свою благодарность Хогвартсу за все годы своей учёбы, прапрапрадедушка ещё и поблагодарил за успешное пребывание в школе всех своих потомков, и — тут голос его дрогнул — за то, что здесь он познакомился со своей будущей женой. А Люпин дополнительно сказал спасибо за друзей, которых нашёл здесь. Сказал и изменился в лице, вспомнив предательство Питера. Сдержался, упомянул верных друзей — Сириуса Блэка и Джеймса Поттера, и яркий огонёк — Лили Эванс.

Стоя у них за спиной, я чувствовала теплую волну, расходящуюся от их рук по стене и по всему замку. Оглянувшись, открыла рот от изумления. Комната больше не напоминала тот склад забытых и ненужных вещей, который мы увидели, войдя в неё. Окна засверкали яркими красками — витражи в них обновились, появились недостающие фрагменты. Теперь можно было различить на них гербы факультетов, самого Хогвартса.

Нет, обломки мебели не были восстановлены, они только были убраны подальше от входа. Теперь можно было не бояться, что одежда зацепится за торчащий гвоздь. Бутыли и флаконы стояли на столах и лежали в корзинах под столами. Книги уже не громоздились неопрятными кучами, грозящими рухнуть от одного прикосновения — они лежали ровными невысокими стопками, пыль с них тоже пропала.

Я потянулась к одной из ближайших книг, раскрыла её, огорчённо вздохнула, увидев какие-то непонятные закорючки, прапрапрадедушка — наоборот, схватился за сердце, увидев на последней странице герб.

— Слизерин! Записи на серпентарго самого Салазара!

— Не может быть! — Присоединился к нему и Ремус. Он не трогал книгу, только нежно провёл пальцами по воздуху вокруг неё. Поднял восхищённые глаза. — Да в ней же нет Тьмы!!!

— Вот ещё! — Негодующе фыркнула я. — С чего бы ей тут быть?!

— А с того, что Салазара Слизерина — одного из четырёх Основателей школы Хогвартс — уже давно считают Тёмным магом, и записи на серпентарго это свидетельствуют. — Терпеливо попытался объяснить мне Ремус.

— И что владение иностранным языком теперь приравнивается к некромагии? Или другим Тёмным Искусствам?

Люпин даже немного опешил от моего вопроса. Вопросительно посмотрел на прапрапрадедушку — тот только развёл руками. Мол, выкручивайся сам, Наставник. И улыбнулся, незаметно от Люпина подмигивая мне.

А я развивала свою мысль:

— Владение серпентарго — это же просто умение говорить со змеями. В этом умении нет ещё зла. Другое дело — то, что может быть записано с его помощью — зло или добро. Не зная этого языка, мы не сможем определить, что записано в этой книге — обряд по вызову демона Бездны.— На лице Наставника отобразился ужас от этих слов, его заметно тряхнуло.

— Или это — рецепт улучшенного Антиликантропного зелья, — поддержал меня прапрапрадедушка.

Ремус не выдержал нашей совместной атаки, сдаваясь, поднял руки вверх.

А я послала предку сообщение о том, что Гарри Поттер змееуст, так что будет возможность проверить текст. Прапрапрадедушка выразительно глянул на мои руки, которые мотали невидимый клубок, задумался ненадолго, завернул бережно книгу в красивый лоскут, что лежал недалеко от нас, не стал уменьшать книгу и прятать её.

— Пора нам и на ужин. А о книгах мы ещё поговорим, — пообещал он. И я ему поверила. Страстный библиофил — он точно не забудет!

Оказавшись за пределами Выручай-комнаты, предок снова вызвал к себе наших домовиков. Дине он вручил книгу и уменьшенный Исчезательный шкаф с указанием положить всё в хрустальную полусферу, что стоит в нашей библиотеке на столе позади стеллажей с книгами. Покосившись на меня, прибавил, что там наложена дополнительная защита, так что он будет спокоен за безопасность дома, пока сам не вернётся.

Дарику было дано поручение отнести вторую коробочку — с диадемой-хоркруксом — в Гриннготтс и передать её лично достопочтенному Мастеру Элфрику.

Сами же отправились вниз в Большой Зал. Приближаясь к нему, услышали громкие крики, в которых с изумлением признали пение. Заторопились, почти влетели в зал под ритм, отбиваемый ладонями по коленям. Некоторая неровность пения окупалась искренностью и воодушевлением.

Конечно, знанья эти

Еще не всё на свете

И это очень грустно,

приходится признать.

Но было бы,

Но было бы желание,

Придут к тебе,

Придут к тебе и знания.

И в этом нам поможет

— длинная пауза-

Хогвартс милый наш!!!

В зале уже собрались почти все наши группы и преподаватели. Не хватало только самых старших детей, профессора Флитвика и Реджинальда, который сегодня был его ассистентом.

Но только мы заняли места за столом — предок рядом с Минервой МакГонагалл, Ремус — за "детским" столом, но вплотную к преподавательскому, а я — рядом с ним. Ещё и место для Реджи заняла. Так вот — стоило нам сесть, как из коридора донеслось такое же пение, вот только сопровождалось оно каким-то странным лязганьем.

Медленно открылись обе створки главного входа и в зал вошла удивительная процессия.

Впереди двигались несколько пар рыцарских доспехов — из числа тех, что в обилии украшали коридоры старого замка. Это от них доносился тот лязг, что сопровождал пение. При движении внутри зала они ещё стали ударять в каменный пол свои копьями и алебардами — у кого что было в руках. При каждом ударе сыпались огненные искры, но они не исчезали, а поднимались вверх, где образовалась небольшая алая сфера, кружившаяся всё быстрее и быстрее.

По бокам доспехов шли оставшиеся старшенькие — трое из них мерно взмахивали своими личными волшебными палочками, управляя доспехами. Все с не меньшим энтузиазмом пели уже услышанное нами.

Позади этой группы доспехов и детей, тоже мерно взмахивая волшебной палочкой, двигался профессор Флитвик. Но каким образом двигался!

Он торжественно — иначе и не скажешь — восседал на белом облачке, похожем на то, которое поднимало детей на волшебных горках в парке развлечений. Только двигалось не вверх-вниз, а следовало за доспехами, так что голова низенького профессора Чар находилась выше рыцарских шлемов. Так он мог видеть всю картину и исправлять, если что-то шло не так. Этим облачком управлял Реджи, который гордо шёл позади всех.

Процессия дошла до середины зала, остановилась, в последний раз громыхнули древки о пол, вырвавшийся сноп золотых и алых искр присоединился к облачку над нашими головами. Сфера увеличилась в размерах, закружилась всё быстрее и превратилась в огромную золотисто-алую птицу, которая, медленно взмахивая крыльями, поплыла под потолком. Вот очередной взмах — и над нами уже летит ворон, миг — и он превращается в барсука, потом разевает огромную пасть лев. А вот мы видим яйцо, оно трескается, появляется огромная змея в короне, змея сворачивается в кольцо. Это опять яйцо — из которого и появляется головка птенца. Миг — и над нами снова летит огненная птица и рассыпается искрами, освещая медленно темнеющий зал. Хоть в июле и поздно темнеет, но мы в замке — оттого и требуется дополнительный источник света.

Принимая заслуженные громкие аплодисменты, за стол усаживается отец Сюзанны — Мастер Иллюзий. Это он помогал на заключительном этапе, сопровождая старших на занятия. А наши старшенькие поворачиваются к преподавателям Хогвартса, декламируя оставшиеся строки, чётко проговаривая каждое слово:

Орешек знаний твёрд, но всё же

Мы не привыкли отступать!

Нам расколоть его поможет

— длинная пауза-

Хогвартс милый наш!!!

Взмах палочками, доспехи разворачиваются на месте и направляются в разные стороны Большого Зала. Где и застывают, снова встав спиной к стенам.

Ребята усаживаются на свои места, возбуждённо делятся своими впечатлениями от занятий с соседями.

Реджи торжественно доставляет облачко с профессором Флитвиком к его месту рядом с Минервой МакГонагалл, а сам занимает то местечко, что я держу для него.

Профессор Флитвик широко размахивает руками и с большой экспрессией рассказывает о сегодняшних занятиях.

Прислушиваюсь, стараясь незаметно дотронуться до серьги в левом ухе. Когда я сегодня попросила у прапрапрадедушки какое-нибудь зелье для острого слуха, тот с удивлением посмотрел на меня и рассказал, что в моих серьгах-артефактах уже заложена и такая возможность. Они не только защищают меня от ментального сканирования, отводят своим блеском возможные дурные мысли, направленные на меня, но и служат усилителями звуков. Надо только коснуться пальцем дужки серьги и камня одновременно. И не только в серьгах-павлинах, которые мне продели в уши во время ночного ритуала. Те серьги были чересчур роскошны для жизни в лесу. Так что в то первое утро в лесном Убежище предок не только доставил мне Крукшенкса, но и принёс коробочку с более простыми серьгами, которые я тут же продела в уши, положив в ту коробочку прежние серьги. Коробочку прапрапрадедушка забрал с собой.

Так что теперь мне были слышны все подробности разговора преподавателей.

— Невероятно! — восторгался профессор Флитвик. — Такие талантливые дети! Такой потенциал!

— Конечно, — поддерживала его Помона Спраут, профессор Гербологии, — у них в основном чисто практические знания, но и теорию они быстро усваивают.

И Минерва МакГонагалл, соглашаясь с ними, пару раз кивнула головой. Встала, привлекая к себе внимание:

— Надеюсь, что наша сегодняшняя встреча надолго останется в памяти у всех присутствующих. А пока — угощайтесь!

И стол перед нами заполнился разнообразной едой. Блюда просто ломились от угощений. В основном были мясные блюда: ростбиф, жареный цыпленок, свиные и телячие отбивные, сосиски, бекон и стейки, баранина на рёбрышках, куриные и индюшачьи ножки в тесте. Также картофельное пюре, жареная картошка, вареная картошка, картофель фри, йоркширский пудинг, салатов практически не было.

Я толкнула Реджи локтем, попросила его подтянуть к нам поближе блюдо с аппетитно выглядевшими куриными ножками, мило улыбнулась соседям напротив, обвела правой рукой стол, показывая, что всё остальное я вежливо отдаю в их распоряжение. Постаралась незаметно посмотреть на кольцо-анализатор. Всё чисто.

Ремус буркнул, что и он не отказался бы от ножек. Я повернулась к нему, подхватив блюдо обеими руками и стараясь улыбаться, не показывая зубов:

— Я и о Вас подумала, Наставник Люпин.

Тот чуть не подавился — надеюсь, не от ужаса. Заметила, что и профессор Снейп поперхнулся в этот момент.

Тем временем я продолжала прислушиваться к разговорам преподавателей.

— Это преступление — отталкивать этих магов за то, в чём они абсолютно не виноваты!

— Их здесь пятьдесят человек, даже плюс один из родителей — уже сто человек на нашей стороне, а не на стороне Тёмного Лорда!

— Подтянуть теорию — и они спокойно сдадут С.О.В. уже в этом году. А при их упорстве через год могут и Ж.А.Б.А. сдать.

— Не знаю как вы, коллеги, а я уже согласился проводить занятия по теории Чар. — Профессор Флитвик задумчиво оглядел соседей. — По воскресеньям, в своё свободное время. — Выделил голосом он. — Место в Хогсмиде уже есть.

Коллеги притихли и задумались, профессор МакГонагалл попыталась было сослаться на профессора Дамблдора, но Филиус Флитвик резонно заметил:

— Минерва, моё свободное время я имею право использовать по своему усмотрению. Так что тут мне никто не сможет запретить.

Я вспомнила о Крукшенксе — вот и он сидит рядом с Миссис Норрис у ног Аргуса Филча. Едят из одной миски по очереди. Ох, что-то будет!

Все за столом тем временем уже насытились. Тарелки быстро опустели. Спустя мгновение появился десерт — огромное количество мороженого всех сортов, какие только можно себе представить, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, желе, разнообразные фрукты, даже ярко-красные ломти арбузов, хоть и не сезон вроде. Магия!

На прощание все наши группы ещё раз спели песенку.

А в воротах я уже не почувствовала той упругой стены, что отталкивала мою руку, когда мы только входили в Хогвартс. Нет, от каменных стен так потянуло ожиданием и нежностью, что я ещё раз ласково погладила стену, обещая вернуться сюда снова.

Глава 40.

Новые увлечения

Вечером в воскресенье только и разговоров было перед сном о впечатлениях. Но я заметила хмурых оборотней-немагов. Их ведь не могли взять в Хогвартс — визит был рассчитан только на подростков-оборотней из магов. А теперь немаги чувствовали себя неуютно. Ночью я всё думала, чтобы такое и для них придумать.

А понедельник прошёл обычным порядком — работы в саду чередовались с занятиями бытовыми Чарами. Но вот вечером...

Началась эпидемия. Заразная. Быстро охватила всех живущих на ферме-Убежище. Театромания называется. И всё мои сказки виноваты.

На вечерних посиделках вспомнила разные варианты о Золушке и озвучила их, делая упор на магическую составляющую сказок. Когда я закончила, Мастер Бертран создал несколько иллюзий, показывающие сцены из сказки. Я в чём-то не согласилась с ним. Показывать не стала — мне пока не по силам соревноваться в иллюзиях с признанным мастером. Но попыталась разыграть спорную сценку с помощью соседей по диванчику. Другие тоже заинтересовались, и не успели мы глазом моргнуть, как в общем зале началось представление Золушки с магическими эффектами. Жаль, что зрителей было немного, поскольку все два десятка детей — и маги-оборотни, и маглы-оборотни — участвовали в пьесе. Да ещё и всех родителей пригласили поучаствовать, а те и не думали отказываться.

Глядя на это удивительное действо, озвучила мысль, пришедшую в голову:

— А ведь это хороший способ попасть в Хогвартс ВСЕМ детям.

На меня посмотрели с нехорошим предвкушением, а я продолжала, стараясь в упор не заметить блеска в глазах детей, только что увидевших новые возможности.

— Если подготовить сейчас сказку к следующему походу в замок, то не откажут же придти артистам. А перед визитом останется только повторить репетицию. Ибо пока, — я с сожалением вздохнула и вздёрнула подбородок, — пока сыровато.

И тут на меня обрушился вопящий и визжащий клубок из детских тел. Благо вопили всё же одобрительно, да и диванчик уберёг меня в первый момент. Но потом он не выдержал общего напора и с громким треском развалился.

Наставник Люпин и Реджи с трудом, но всё же вытащили моё тельце из кучи-малы, продолжавшей возбуждённо орать даже на руинах диванчика.

— Объясни, Роми, — спокойно попросил Ремус. Спокойно? А ведь у него непроизвольно изменились глаза, да и ногти подозрительно остро впиваются мне в руку.

— Да всё просто, — стала развивать свою мысль дальше. — Как это я раньше не подумала! Все дети тут работают и учатся вместе. И никому из нас в голову не приходит делить нас по уровню владения магией. А вот вчерашний поход в Хогвартс показал, что и нас можно рассорить, разделив на магов и не-магов. Чтобы не случилось такого, что можем МЫ сделать? Только так, чтобы все были обязаны пойти в следующий раз. А что может быть такого, что делаем мы все вместе? Способности-то у всех разные. А эта сценка показывает, что мы забыли о театре. Пусть любительском, пусть на уровне второго стражника в третьем ряду или музыканта на балу — могут быть заявлены на визит все! Особенно, если решат приурочить следующий визит к началу учебного года. А если получится — можно и перед обществом выступить. Постепенно приучая всех к тому, что мы — вместе.

И шёпотом добавила:

— А вместе мы — сила. Так и профессор Флитвик говорил. Уж ему ли не знать.

Люпин обвёл взглядом помещение — дети уже выпутались из клубка, но продолжали сидеть на руинах диванчика тихо. Словно мышки. Будто и не вопили только что на всю ферму. Перевёл взгляд на Наставников из Истинных оборотней. Я уловила только резкий взмах руки шамана и снова посмотрела на Ремуса. Когти перестали царапать мне плечо, он обратил трансформацию.

— В этом что-то есть, — медленно проговорил он и тут же вскинул руку верх, останавливая вопль восторга, который вырвался разом из двадцати молодых глоток. — Пока рано радоваться — один я ничего не вправе решить, надо будет посоветоваться с другими, теми, кто имеет право принимать подобные решения.

— Однако, — тут он хитро улыбнулся, — как Вожак вашей стаи я приказываю: готовить спектакль ВСЕМ! А уж там будет проще показать, чем доказывать. И проверка будет как раз первого августа — на Большом костре и покажете, есть ли смысл заморачиваться. Там и состав обитателей фермы сменится — можно будет ещё представление подготовить.

И Люпин подмигнул мне. Вот не было печали — так в сказочницы попала! А с другой стороны — я же не одна репетировать буду. Есть на кого переложить груз ответственности.

Всю неделю работали над спектаклем, как прОклятые. Не всем нравились некоторые персонажи. Тогда на общем собрании решили, что все будут учить весь текст — тем более, что многое шло на импровизациях. А перед каждой репетицией стали разыгрывать персонажей по жребию. Специально привлекали одного из родителей, не владеющего магией, ему вручали его же головной убор, куда и бросали скрученные в трубочку полоски бумаги с напечатанными именами персонажей. Именно напечатанными — без магии, чтобы уж всё было честно.

Решили этот выбор ролей обыграть и в самом представлении. На сцене по очереди появлялись все артисты — не в костюмах, в одинаковых светлых мантиях, капюшоны откинуты на плечи. Проходит выбор, капюшон накидывается на голову, пряча лицо, актёр скрывается за ширмой и выходит уже в образе. Зря, что ли у нас дюжина родителей-магов на подхвате? Они же и магию творили за тех из нас, кто не обладал Даром, а по жребию ему доставался магически одарённый персонаж. Так что все были при деле — и массовка всегда была обеспечена. И энтузиазм не спадал. Даже тот, у кого получалось не слишком хорошо, мог рассчитывать на помощь товарищей, участвующих в сцене — подсказывали реплики, скрывали промахи, учились делать вид, что всё так и было задумано. Ведь любой мог оказаться в такой же ситуации в следующий раз.

Да и само искусство лицедейства всё больше нравилось молодёжи — скучно же каждый день проводить как вчерашний, а тут такая возможность! Сегодня — ты мальчик-паж у могущественной феи-крёстной, завтра — уже один из гвардейцев, а послезавтра вытянешь жребий мачехи или самой Золушки. И ведь выкручивались!

Смешно было смотреть на гвардейцев с усами и писклявыми голосками или на рослую широкоплечую Золушку в открытом платье рядом с изящным Принцем, ох, простите — рядом с сыном Министра Магии. Мы же немного переделали сюжет. И теперь действие происходило давным-давно в одной магической Долине где-то в Европе. Каждый житель там обладал магией: кто-то больше, кто-то — мачеха и её дочки — меньше. Магия не прощает скверного обращения с Даром — вот и наказала злую женщину за использование Амортенции, лишив её практически всех магических сил, передав те, в конце концов, доброй и скромной дочери главного лесничего Долины.

К воскресенью двадцать первого июля представление вчерне уже было готово. Оставалось время до полнолуния, которое приходилось на двадцать шестое число, но обычно перед полнолунием усиливали физическую нагрузку, чтобы обойтись меньшим ущербом при обороте. Так что на репетиции было не так уж и много времени. Но и гнать репетиции было нежелательно — участие в спектакле должно было приносить радость, а не быть тяжким трудом.

Поэтому все мы — от мала до велика — с невыразимым удовольствием услышали, что в это воскресенье все отряды — даже младшие — идут в тот парк развлечений, который уже произвёл на меня неизгладимое впечатление.

Сборы и подготовка к этой прогулке превысили всё, что я до сих пор наблюдала. Конечно, в Хогсмид ходили и раньше — там уже привыкли к группкам организованных детей. В Хогвартс — да, ходили в первый раз, но там были только маги и наши подростки. А теперь — ожидался первый поход в незнакомое общественное место. Те из детей-магов, кто бывал в подобных парках до того, как их заразили, захлёбываясь от восторга, делился с окружающими своими воспоминаниями, ненадолго забывая при этом, что ликантропия отрезала такого ребёнка от подобных благ магической цивилизации. Теперь представлялся случай всё исправить.

Подготовительная беседа проводилась и со всеми вместе, и с каждой группой в отдельности. На инструктаже просили помнить о дисциплине, но не забывать, что все мы дети, вести себя с достоинством, но достаточно свободно. Если в Хогвартсе упор делался на командный дух, то теперь всем рекомендовали расслабиться и получать удовольствие от развлечений. С чужими людьми, тем более журналистами, в одиночку не общаться, сразу искать сопровождающего.

Каждому ребёнку из пяти-шести, входивших в одну группу, навесили следилку, привязав её сразу к двум сопровождающим магам — для большей безопасности. Маги работали парой — мужчина и женщина, так как в самой группе были и мальчики, и девочки. Да и группы были подобраны по возрасту. Самые мелкие детки вообще отправлялись на эту прогулку ещё и с родителями-магами.

Меня и Реджи отдали в заботливые руки родственников. Так что всё время с обеда до ужина мы провели в подземелье дома прапрапрадедушки в Хогсмиде, увёртываясь от заклинаний или отрабатывая их сами на тренажёрах, а прапрапрадедушка измерял какими-то непонятными мне приборами неизвестные мне величины. И то бурно радовался, то в ужасе хватался за голову. А уж когда мы с братцем показали ему тот трюк, что проделали в первый день в лесу, он и вовсе был так воодушевлен, что несколько минут сидел с закрытыми глазами.

Потом, правда пришёл в себя и рассказал, что это — очень редкая защита. Его когда-то обучил лучший друг — Финнеас Блэк, взяв предварительно слово, не передавать кому-либо это умение без разрешения кого-то из семьи Блэк. Предок и не передавал. Так что теперь был в замешательстве и только и сказал:

— Кровь — великое дело...

Глава 41.

Теория и практика

Вот уж было впечатлений от прогулки в парке! Ведь взяли туда всех детей и магов, и не магов. И обошлось без проблем — помогло разделение на мелкие группы. Дети и дети. В сопровождении взрослых магов. Мало ли откуда прибыли.

Но уж наши сопровождающие снимали всё на колдо — и фотографии, и видео. Документальное свидетельство того, что оборотни не виноваты в своих бедах, тем более — дети. Надеюсь, правильно раскрутят эти материалы в газетах. Не случайно уже лет десять работают.

В понедельник же все взвыли от усиления физической нагрузки — оставалось всего несколько дней до полнолуния — в июле оно приходилось на двадцать шестое число, а это уже в пятницу. Я поняла, что трёх недель подготовки — даже с использованием зелий — мне недостаточно. Не справляюсь я с усиленной нагрузкой. Впрочем, мне и не было нужды рвать жилы — усиленно гоняли только всех Обретённых оборотней. Даже на репетиции оставалось мало времени — только прогоняли один вариант в день.

Но мне было неприятно, что мне делают поблажку. Поэтому выдержала в Убежище три дня. А к вечеру среды уже перебралась в домик прапрапрадедушки — на следующий день ко мне там присоединился и Реджинальд. И... понеслось. Вместе с физическими нагрузками — и усиленные магические тренировки. Реджи жаловался мне, что за пять лет в Хогвартсе он так никогда много не тренировался. Упор делался на невербальную и беспалочковую магию. Реджинальд повторял и приготовление зелий за все пять лет обучения. А я рядом с ним — проходила этот курс заново. Повторяли снова и снова, пока не достигали автоматизма.

Как-то на ферме наблюдала занятия тех трёх мальчиков-оборотней, что имели уже свои собственные волшебные палочки — так поняла, что пока я неуч и неуклюжий клубкопух. Увы. Но тогда же пообещала себе очень сильно постараться, чтобы выучиться. Точнее — проявить все свои таланты.

Эммм... Разумеется, не удержалась — позаимствовала пару цветных нитей, разделив их с мальчиками. На большее не замахивалась — постаралась взять себе по силам. А потом постепенно стала пробовать отпускать силу. Постепенно — потому что моё детское тело не привыкло пока к таким нагрузкам, да и сами Нити тонковаты. Магия сырая, что ли? Или как это ещё объяснить? Вот смотрела я на работу Наставника Люпина — движения отточены, резкие, а потом перевела взгляд на дядю Роберта — картина совсем другая. Он двигается плавно, но неожиданные Чары сбивают с толку его напарника-соперника. А ведь в спарринге они работают с переменным успехом.

Но и я могу уже похвалиться небольшими достижениями в Защитных Чарах. Не спорю — щиты удерживаю долго — вот только сложности моей работе пока не достаёт. Ну, так и не сразу под водой плавать — сначала надо хотя бы научиться держаться на воде.

Нет, мы не падали без сил вечером — только потому, что принимали экспериментальные зелья, что готовил специально для нас прапрапрадедушка.

И нет — нас не готовили в супермаги или супервоины — уровень всё же не тот. Знания, уже имеющиеся или только что полученные, аккуратно рассортировывались и укладывались в голове, чтобы можно было их быстро найти. А ещё быстрее — спрятать от возможного просмотра извне.

Нам не накачивали мышцы, но учили использовать все возможности тела, развивали гибкость, ловкость, выносливость. Много ли можно сделать за неделю? Довольно много, если учесть и магическую составляющую обучения. Но это была всё же только малая часть того, что могли мы встретить у наших противников, у которых был опыт, наработанный годами, а не неделями.

Но! Нас не готовили противостоять опытным Пожирателям или аврорам. Нас просто учили с таким расчётом, чтобы мы могли элементарно потянуть время, не дать себя ранить или оглушить сразу, чтобы успели подать сигнал о нападении, задействовать маячок на амулете. Проигрывались разные варианты. И разные способы противостояния.

Можно сказать, что эта неделя дала мне очень многое. Пожалуй, я выучила больше, чем прежняя Роми за всю её короткую жизнь. Но это и понятно. Та Роми была любимой доченькой в семье, поэтому жила беззаботно, серьёзно задумываясь лишь над тем, какое платье с какими туфельками сочетается.

Моё же вселение в неё и разговор с предком уже изменил ситуацию. И я сама не хотела оставаться в стороне от грядущих событий. А быть балластом, мешающим другим... Или ещё хуже — попасть в западню и отвлекать других на спасение моей особы...

Нет уж — увольте. Да, я неумелый пока маг, да и воительница из меня хилая. Опять же — пока. Но я пообещала себе, что выдержу. М-дааа. Имея нехилый такой стимул позади как Леди Магия — ещё и не то сделаешь, чтобы избежать её немилости, но добиться её благосклонности. Достойный пример этого в лице моего прапрапрадедушки находился у меня перед глазами. Маглорождённый, всего добился сам — знаний, признания в обществе. Даже основал свой Род. Упорный. А чем я хуже? Не случайно мне сказала Леди: "Истинная Вэйн". А уж ей ли не знать, кто я на самом деле.

Так что приползала с уроков и тренировок вся разбитая, покорно глотала те зелья, что стояли на столике, закидывала еду в желудок, не глядя и практически не жуя, и снова вгрызалась в науки, спеша поскорее заполнить пробелы, которые постоянно проявлялись в наших с Реджинальдом знаниях и умениях. Иногда Реджи и я занимались вместе, а иногда нас разводили по разным комнатам. Всё же знания у нас были не одного уровня.

И да — ему было и проще — он уже пять лет отучился в Хогвартсе, имел собственную палочку, и труднее — часто его знаний и умений не хватало в новых условиях. Он похудел, хотя куда уж больше, но стал заметно крепче — со стороны мне виднее.

Если занятиями по магии управлял сам прапрапрадедушка, то физическую составляющую он отдал на откуп Наставнику Люпину. Тот и сам выкладывался по полной программе в преддверии полнолуния, и нас гонял — разумеется, не в пятницу, но потом всё равно отыгрался на нас.

Но и после полнолуния мы не вернулись в лагерь к юным оборотням. Прапрапрадедушка решил, что не стоит мотаться туда-сюда из-за двух дней. Так что мы продолжили занятия на дому.

И вот тот день, к которому мы все так упорно готовились.

Тридцать первое июля. День рождения Гарри Поттера.

Несколько раз проигрывали разные варианты встречи с мальчиком и его сопровождающим. Разумеется, если Гарри приведёт на Диагон-Аллею именно Хагрид. А если что-то пойдёт не так? Вдруг всё и здесь изменилось?

Пришлось учесть, что одеться придётся в мантии, поэтому я выбрала под неё платье, удивительно напоминавшее обычный сарафан на бретельках. Поверх него, прикрывая плечи, как раз и надевалась мантия. Но того, кто, обманувшись тонкой тканью, попытался бы на меня напасть, ждало глубокое разочарование. Да — и сарафанчик, и мантия представляли собой комплексный щит, соединяя в себе артефакт Защиты трёх уровней.

Не забыты были и броши, записывающие всё, что происходило вокруг, и поясок — с пряжкой-портключом. Я не забыла прихватить с собой один из комплектов с зельями первой необходимости, прикрепив его к поясу. Руки мне надо было оставить свободными. И на самый крайний случай — меня бы выручила цепочка с павлином на ноге — экстренный портал в дом семьи Вэйн.

Так что я сидела в гостиной в полной боевой готовности и ожидала вызова от предка, но при этом не могла ни заняться чем-нибудь, ни даже журнал полистать. То ли дело Реджинальд — невозмутимо писал что-то в своём дневнике, старательно пряча его от моих глаз.

В десять утра пришёл сигнал от Наставника Люпина, что сработал маячок в пабе "Дырявый котёл". Потом пришёл камином предок — сообщил, что в пабе на самом деле появился Хагрид с черноволосым мальчиком в смешных круглых очках, которого обступили прочие посетители этого паба, пожимают ему руки, радуются за него. Они уже прошли к банку Гринготтс. Наши союзники — гоблины — уже тоже приготовили разные варианты. Вот только нас это пока не касается. Мы выдвигаемся в кафе-мороженое Флориана Фортескью — напротив магазина-салона мадам Малкин, там за столиком и ожидаем выхода Гарри и Хагрида из банка

— Уфф, — я перевела дух. — Я боялась, что могла ошибиться.

— Ну вот, Роми, — улыбнулся мне прапрапрадедушка, — в бой?

— Бой? — переспросил Реджи, закрывая свой дневник и убирая его куда-то в карман мантии. — Какой бой?

Он так естественно удивился, что даже я на минутку поверила. Реджи принял наследство мага Разума так естественно и непринуждённо, будто с детства практиковался. Теперь в Хогвартсе ему придётся скрывать эту способность, ведь людям не слишком нравятся маги, способные легко заморочить голову даже магу, защищённому амулетами. Без каких-либо зелий.

Меня, как обычно, через камин повёл предок. На выходе меня удержал от падения Наставник Люпин. За нами из камина вышли отец и Реджи. Замыкал нашу процессию дядя Роберт с Крукшенксом, сидящим на его плече. Невольно потёрла свои плечи. По причине малого возраста и роста носить мне моего фамилиара пока приходилось только как воротник — иначе он не помещался. А вот у дяди восседал легко и непринуждённо, оглядывая всех вокруг своим неповторимым хищным взглядом. В пабе он тут же соскочил с плеча дяди, важно прошествовал ко мне, встал у моей левой ноги, обвёл всех весьма выразительным взглядом.

Охранник. Ну и что, что он ростом невелик? Я и сама небольшого роста. Пока. Но делаю успехи — Наставник хвалил. Для мага моего возраста неплохо. И есть к чему стремиться.

Прошли на Диагон-Аллею, устроились с мороженым у Фортескью — на сей раз сидели не в помещении, а под зонтиками, что стояли перед кафе. И стали ждать.

Но первыми из банка Гринготтс к магазину мадам Малкин подошли другие волшебники. Семья Малфой. Светловолосые, гордые, аристократы до кончиков пальцев.

Я взглянула на предка, послала мысль:

— Дедушка Роберт, работаю по плану три-дробь-один.

— Действуй, Роми, — улыбнулся он мне одними губами.

Глава 42.

Игра начинается

Да, когда прапрапрадедушка отрабатывал с нами варианты проведения всех мероприятий этого дня, проигрывались разные варианты. Под номером один, разумеется, шли встречи с Гарри Поттером, под номером два — если мне удастся увидеть на Диагон-Аллее кого-то, кто напомнит мне образ Гермионы Грейнджер. Третий номер отводился беседам с семьёй Малфой в целом и с Драко — в частности. Четвёртый номер был отдан семье Уизли — если уж довелось встретиться там с Перси, почему не предусмотреть, что и кто-то из этой семейки мог оказаться во время прохода Гарри и Хагрида — да тот же Артур Уизли мог негласно сопровождать Мальчика-который-выжил.

Предок вытянул из меня все подробности, которые я только могла вспомнить, были созданы и проиграны множество ситуаций, вмешиваясь и изменяя уже имеющиеся варианты. Но сейчас пришло время действовать.

Я шла медленно, как и полагалось девочке из хорошей семьи, держась за левую руку старшего брата. У моей левой ноги важно выступал полукнизл-фамильяр. Белое платье с розовыми вставками соответствовало всем самым строгим стандартам магической моды — сколько же пришлось повозиться бабушке и маме. И это притом, что подробностей они не знали. Предок сказал, что так надо. И поклялся, что для детей эта прогулка не будет опасной.

Волосы тоже были уложены в тугие косы и спрятаны под изящной летней шляпкой из соломки. По ободку этой шляпки красовались самые разные цветы — и уже распустившиеся, и находящиеся пока в бутонах. Небольшой букетик таких же цветов находился и на груди у Реджинальда. А у меня верхнюю розовую мантию-накидку скреплял только один цветок, но зато какой!

Только настоящий знаток мог бы правильно оценить это невысокое растение, с крупными узорчатыми листьями и большими красивыми, пятилепестковыми цветами, один из которых как раз и украшал мою мантию.

Огневик лавинный. Само по себе название растения и пошло от окраса цветов — в нем точно были собраны все цвета огня, все переливы этой стихии или же словно живая красиво застывшая капля лавы.

Кроме того, название происходило и от других факторов. Это растение произрастало лишь в местах, где в вулканах текут вечные реки лавы. Оно словно балансировало на самом краю земли, склоняясь к нестерпимо обжигающим потокам и впитывая их жар. Поэтому добыча этих цветов дело довольно трудное. Сорванные огневики сохраняются в свежем и прекрасном виде всего три дня, затем рассыпаются пеплом. Эти цветы обладают свойством возвращать силы любому существу, а их пепел, разведённый в крови или красном вине, является прекрасным энергетиком для любого тёмного существа. Так же есть слухи что тому, кто сам сорвёт этот цветок, год будет сопутствовать удача.

То, что мне удалось приколоть этот цветочек — целиком и полностью заслуга гоблинов. Только у них всё ещё существовали бригады отчаянных храбрецов, которые раз за разом спускались в недра всё ещё действующих вулканов за редкими и редчайшими растениями и минералами. Там и был добыто это растение. И выдано мне на один день.

У него была ещё одна способность — ещё менее известная в широких кругах. Только те, кому удавалось работать с ним, знали про этот секрет. Именно за свойство сохранять разум, не давать скатиться в Бездну безумия ценилось это растение у зельеваров. Малейшая добавка пепла этого цветка — и зелье Разума приобретало устойчивость, которой не было в оригинальном рецепте.

Незадолго перед своим исчезновением Тёмный Лорд узнал от Северуса Снейпа об этих свойствах этого редкого растения и сразу позаботился о том, чтобы выкупить у гоблинов не только имеющиеся запасы этого цветка (право слово, их было не так уж и много), но и оплатил всю возможную добычу на пятнадцать лет вперёд. И очень щедро оплатил. Так что всё, что добывали теперь гоблины, принадлежало Волдеморту. Но. Была маленькая лазейка. Ничего не было сказано о том, в какой из трёх дней, что огневик сохранялся в виде цветка, он должен оказаться в стазисе, чтобы быть отправленным в тайное Хранилище Лорда. Да, гоблины никогда не позволили бы себе нарушить договор. Но вот использовать недоговорённости они научились за прошедшие столетия в полной мере.

Так что этот экземпляр огневика был добыт только вчера, выдан мне на время нашей авантюры под строгим контролем гоблинов, которые опутали этот цветочек своими чарами. И подлежал немедленному возвращению, как только всё сегодня закончится.

Думаю, что Лорду Малфою не составит труда опознать это растение — ведь все переговоры с гоблинами о его добыче проходили с его помощью. А это даст ему пищу для размышлений. Возможно, что подтолкнёт к разговору с неким зельеваром. А вот на этот разговор придёт не безродный полукровка Северус Снейп, но Наследник Принц, принятый и одобренный Магией. А это меняет уровень беседы.

Да, нынешним Главам семейств есть, что терять, если Тёмный Лорд вернётся. Многие из них приняли Тёмную Метку под влиянием своих отцов-Глав на тот момент. Когда-то эти отцы водили знакомство с Томом Марволо Риддлом — ещё до того, как тот стал Лордом Волдемортом. Они поддерживали ту политику, что он проводил вначале — усиление власти чистокровных магов, удаление от мира маглов и прочее. Поэтому и отдавали своих сыновей в орден Вальпургиевых Рыцарей. Это уже потом они превратились в Пожирателей Смерти. А за последние годы бывшие Наследники обзавелись своими семьями, своими детьми. И отнюдь не желали своим сыновьям того, что они получали от Лорда в те несколько лет перед его исчезновением. Связанные клятвами, стреноженные Меткой, они не смогли бы увернуться от пыток возрождённого Лорда. Но своих детей постарались бы сохранить. На это и был расчёт третьей силы.

Так что мы медленно подошли к беседующей семье Малфой. Когда Люциус Малфой увидел нашу парочку, в его глазах не читалось ничего, кроме равнодушия. Потом он заметил цветок. Узнал. Тонкие губы сжались ещё больше, по лицу скользнула тень. Было видно, что рука, в которой он держал знаменитую трость с набалдашником в виде змеиной головы, дёрнулась вперёд, словно он пытался преградить нам ею дорогу. Но потом он всё же осознал, что к нему подходят дети, и снова к нему вернулся холодный и неприступный вид. Если бы я не тренировалась специально, могла бы и не заметить. Но школа прапрапрадедушки действовала — в инстинкты уже было вбито умение замечать малейшие нюансы на лице собеседников. И пусть я пока не слишком умело пользовалась этими умениями. Ничего — опыт дело наживное.

Реджинальд немного наклонил голову, приветствуя Лорда и Леди (всё же не на приёме, на улице глубокие расшаркивания неуместны):

— Добрый день, моё почтение, Лорд.. Леди... Я Реджинальд Вэйн. Вы позволите моей сестре поговорить с кузеном Драко?

При словах "кузен" на лице Лорда Малфоя отразилось лёгкое недоумение. Он перевёл вопросительный взгляд на супругу. Та, помедлив несколько мгновений, опустила взгляд, подтверждая некое родство между семьями. Оставив братца перед родителями Драко вспоминать о нашей родословной, сама сделала лёгкий приглашающий жест отойти в сторону, начиная при этом манёвре щебетать о моём восхищении предстоящим праздником в Малфой-мэноре по случаю обретения Наследником волшебной палочки. О том, что мне же ещё год до поступления в Хогвартс, как же я рада буду учиться в столь знаменитой Школе Чародейства и Волшебства и как же я сейчас завидую Драко, ведь именно в этом году в Хогвартс поступит и знаменитый Мальчик-который-Выжил...

— Гарри Поттер? — Прервал меня Драко.

Я мысленно улыбнулась. Наживка замечена. Теперь надо поймать рыбку. Попробуем.

— Да! Разве ты не читал о нём в "Истории современной магии", и в "Расцвете и падении Темных искусств", и в "Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке". Да и детские книги о нём написаны.

Драко отвёл взгляд в сторону.

— Знаю, слышал. — И с прорвавшейся обидой: — Мама считает, что Гарри, потеряв родителей, не лучший кандидат для дружбы со мной. А папА... Он дал мне понять, что будет очень рад, если мне удастся уговорить Гарри поступить на Слизерин. Вместе со мной.

Я оглянулась. Мы уже немного удалились от родителей Драко и Реджи. Встала так, чтобы моя спина заслонила мальчика от наблюдения, зашептала, чуть наклонившись к нему:

— А тебе-то самому так уж надо поступать на Слизерин?

С мальчика можно было рисовать картину Изумления.

Я хихикнула, чтобы вывести его из ступора и продолжила:

— Если Гарри не захочет пойти на Слизерин, лорд Малфой будет разочарован. — И поникшему Драко. — А ведь это только один из четырёх факультетов. Почему бы не попробовать уговорить Гарри пойти вместе с тобой на другой факультет. Да, Гриффиндор отпадает — так же, как и Хаффлпафф. А вот Рейвенкло — вполне подходит. И репутация у него хорошая. И для потомственного слизеринца нет урона в учёбе на этом факультете. И Гарри Поттера будет проще склонить к этому факультету, напомнив, что он всё же из чистокровного рода. И его предки тоже учились на Рейвенкло, бывало и такое.

— Его же будут уговаривать пойти на Гриффиндор, как и его родители, — буркнул Драко, отворачиваясь от меня.

Я заметила краем глаза сигнал от банка — скоро оттуда выйдет Хагрид с Гарри.

— Уговаривать — будут. Так и надо напомнить, что деканом Рейвенкло сейчас профессор Флитвик — отличный дуэлянт и мастер Чар. Кто лучше него подготовит кузена Гарри к возможным событиям?

— Кузена Гарри? — Драко ощутимо завис.

— Разумеется. Если припомнишь семейные связи, то его бабушка — Дорея Поттер — урождённая Блэк. — И не давая ему опомниться, подтолкнула в сторону родителей. — Иди, Драко, тебя уже ждут.

— Да, мама собиралась отправить меня к мадам Малкин за мантиями, тогда как она сама пойдёт посмотреть мне палочку, а отец тем временем обещал позаботиться об учебниках для первого курса... — Задумчиво пробормотал себе под нос мальчик, медленно двигаясь в сторону салона одежды.

Остановился, оглянулся на меня с улыбкой, сделал жест рукой — как будто снял шляпу и подмёл перьями дорогу:

— Кузина Роми, я не забуду таких ценных советов. Буду рад встретиться на моём празднике, — лукаво улыбнулся, вытащил из нагрудного кармашка карточку, протянул её мне.

Это было официальное приглашение на детский бал в Малфой-мэнор. Праздник, хоть и организовывался для детей — сверстников Драко, но поднимался уже на следующую ступень от прежних — чисто детских праздников. И да — это должен был быть бал-маскарад.

Хмыкнула себе под нос. А ведь этот Драко не так уж и зациклен на своей чистокровности. Теперь отработать бы план один-дробь-один, а потом плавно перевести его в пятый вариант. Тогда можно будет считать день удавшимся.

Огневик лавинный

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0522/91/7b86cdadccaa389634d7d76825461391.jpg

Глава 43.

Игра продолжается.

Я проводила взглядом мальчика, уходящего в ателье. Снова взяла за руку Реджинальда и повернулась к банку. Вовремя. В дверях как раз появился Хагрид — уж его-то ни с кем не спутаешь! Рядом с ним стоял худенький черноволосый мальчик. Да, его одежда была ему явно великовата, но при этом выглядела чистой и добротной. Не лохмотья, как их иногда описывали в фанфиках. И да — он выглядел моложе своих одиннадцати. Так и это можно объяснить. Разными причинами.

До нас донеслось:

— Ну что, надо бы купить тебе форму, — заметил Хагрид, показывая Гарри на магазин с вывеской "Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни".

И тут в дело вступил Крукшенкс. Одним мощным прыжком он преодолел расстояние от моих ног до Хагрида, взлетел к нему на плечо, громко мяукнул тому прямо в лицо, спрыгнул и снова занял своё место рядом со мной.

Я негромко хихикнула, привлекая внимание обоих, Гарри и Хагрида. Понимание отразилось в маленьких чёрных глазках полувеликана. Трудно было поверить в то, что этот ужасающего вида великан с заросшим бородой лицом и кустистыми бровями может так тепло улыбаться.

— Реджи, Роми, — дружески приветствовал он нас. Крукшенкс зашипел и ударил по воздуху лапой. — О да, и Крукшенкс. Приветствую вас. — И он сделал рукой жест, как будто приподнимал шапку. Которой у него на голове, естественно, не оказалось. Он растерянно запустил руку в волосы, помедлил минуту.

— Слушай, Гарри, ты... э-э... не будешь против, если я заскочу в "Дырявый котел" и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в "Гринготтсе"... мутит меня после них. — И он, действительно, слегка покачнулся. — Да и шапку свою поищу. Не там ли я её уронил? А Реджи тебе поможет с мантиями.

Хагрид на самом деле был все ещё бледным, поэтому Гарри кивнул. И с вопросом взглянул на нашу компанию. Поскольку Хагрид только назвал наши имена, не представив нас по всем правилам, братик взял всё на себя.

— Добрый день, Гарри! — улыбнулся он. — Я — Реджинальд Вэйн, а это моя сестра — Ромильда Вэйн. — Крукшенкс снова привлёк к себе внимание, зашипев и мазнув лапой с растопыренными когтями ногу брата. — Да, а это фамилиар моей сестры — Крукшенкс.

Тот сразу перестал шипеть, сел столбиком с важным видом и протянул лапу Гарри. Тот взял её очень аккуратно и пожал.

— Какой красивый! — восхитился Гарри, присел на корточки перед Крукшенксом, поднял на меня огромные зелёные глаза, спрятанные за очками со сломанной дужкой. — Он так похож на мистера Тиббса, который живёт у нашей соседки — миссис Фигг. Только у того цвет другой — серый в пятнышках.

А Крукшенкс вовсю отрабатывал свою роль: бодал лобастой головой мальчика, обходил вокруг него, потираясь о его ноги. И при этом снимал возможные магические следилки, накинутые... Ну — всё равно кем.

— Так ты, наверно, видел такого же полукнизла, как и Крукшенкс. — Беззаботно улыбаясь, заметила я. — Они такие озорники, но милые, не так ли?

— А что такое "полукнизл"? — уцепился за незнакомое слово Гарри.

— Магическое животное, — пожала я плечами. — Они довольно разумны, отличаются независимым характером, часто бывают агрессивными, но, привязавшись к волшебнику или волшебнице, становятся прекрасными домашними любимцами. Или фамилиарами.. Книзлы обладают удивительной способностью чувствовать сомнительных и нечестных людей, а также всегда приводят хозяина домой, если тот заблудится. — Я умолчала о некоторых других способностях этих существ — незачем грузить Гарри раньше времени. — А полукнизл — это полукровка от книзла и обычной кошки.

Поскольку я успела заметить, что на пути Хагрида к "Дырявому Котлу" к полувеликану присоединился сам дядюшка Роберт, нам можно было не слишком торопиться. Мы медленно двигались к магазину мадам Малкин. Мальчик шёл рядом с нами. По его лицу было видно, что он тщательно обдумывает ситуацию. Вдруг он резко остановился, остро взглянул из-под очков.

— Магическое существо? Тогда откуда он может жить рядом со мной, если до сегодняшней ночи я не знал, что я волшебник?

Правильно мыслит мальчик. А мы тут ещё немного черноты из нитей уберём — совсем будет разумным.

Я только улыбнулась в ответ.

— Так маги живут не только в особых местах. Они могут жить в любом городе или посёлке.

— Но... Почему тогда мне не объяснили всё раньше?

— Что именно тебе должны были бы объяснить? — Я прикинулась непонимающей девочкой.

— Ну.. — Протянул Гарри. — То, что я волшебник, вероятно?

— А что ты тогда сделал бы?

Взгляд Гарри потух. Он зябко обхватил себя руками.

— Дядя обещал выбить из меня эту "ненормальность". А это оказалось волшебство. Почему? Почему я жил с тётей и дядей? Хагрид рассказал мне этой ночью, что .., — он судорожно сглотнул, — мои родители погибли. Но не может же быть, что у меня нет других родственников!

— Конечно, есть. Даже у нас с тобой имеется некоторое родство, — Реджи потрепал ошарашенного мальчика по плечу. — Очень дальнее, не скрою, но имеется. По линии рода Блэк.

— Блэк? — Мальчик в недоумении переводил взгляд с Реджи на меня.

— О, это такая известная семья. — Голос Реджинальда звучал успокаивающе — его магия, которой его учил пользоваться сам предок, действовала даже на меня. — Блэки — аристократы до мозга костей, они богаты, знамениты и большей частью талантливы. Занимают высокие должности в Министерстве Магии. Все представители семейства Блэк заканчивают факультет Слизерин, чем очень гордятся. Одной из семейных традиций является традиция давать детям имена по звёздам и созвездиям. В родстве почти со всеми самыми известными чистокровными семействами Британии: Малфоями, Пруэттами, Крэббами, Лонгботтомами, Яксли, Гампами, Флинтами, Краучами, Поттерами, Барками, Макмилланами. Поэтому и ты, Гарри, имея бабушку из этого рода...

Мальчики скрылись за дверями магазина. Мне там сейчас было нечего делать. Я сделала шаг к стене. Присела на стульчик, который тут же трансфигурировал из камешка появившийся у меня за спиной наставник, осторожно выпила два зелья из тех, что были на поясе. С видимым удовольствием стала уплетать рожок с шариком шоколадного мороженого. Ремус протянул мне его, чтобы подсластить горечь зелий. Крукшенкс важно сидел у моих ног и придирчиво оглядывал прохожих. Те шли мимо, лишь мельком посматривая на нас. Ничего особенного. Девочка из хорошей семьи, на это указывает не самый дешёвый наряд, да и Крукшенкс — показатель достатка, умаялась на прогулке, присела отдохнуть. За спиной наставник-телохранитель бдит. Всё как обычно.

Я слегка прикрыла глаза, показывая наслаждение от поедания мороженого. Сама же по мыслесвязи прислушивалась к разговору, который проходил тем временем в магазине мантий.

Вот Реджинальд представил Гарри кузену Драко. Вот оба мальчика обменялись рукопожатиями. Вот выяснили родство по линии семьи Блэк, договорились называть друг друга кузенами, хотя Гарри и приходился Драко дядей. Посмеялись над этим фактом. Драко и Гарри подал приглашение на свой праздник. Тот было замялся, но взял. И теперь пребывал в недоумении, какой-такой бал-маскарад ему предстоит посетить. И как ему туда добраться. И что придумать с костюмом.

Реджи посоветовал мальчику не беспокоиться, а посоветоваться с кузиной Роми и прийти на бал как пара — в похожих костюмах. Уж у нас дома найдутся подходящие. Ему ли не знать. А сестра у него — большая выдумщица.

Да, всё правильно. Братик не дал Малфою агитировать за Слизерин для чистокровных волшебников, аккуратно переводя разговор на что-нибудь другое. Но сам несколько раз ненавязчиво упомянул о своём факультете, о декане — Филиусе Флитвике — мастере Чар. Тогда и Драко вспомнил мои советы — рассказал, что Филиус Флитвик ещё и лауреат международных соревнований по магическому дуэллингу. Тут Реджи не удержался (угу, не удержался — три дня отрабатывали с прапрапрадедушкой естественный переход на эту тему) и похвастался, что будет ассистентом Мастера на следующем Чемпионате. Посетовал, что недолго — через два года он уже закончит Хогвартс. Вздохнул, чуть заметно улыбнулся, видя, как у мальчишек разгораются глаза от его слов.

Мантии были готовы. Братику удалось незаметно шепнуть помощнице мадам Малкин, что для Гарри требуются не только мантии, но и полный комплект повседневной одежды для мальчика. Торжественно вручил Гарри уменьшенный пакет с вещами, поздравил того с днём рождения, показал, как снова увеличить пакет, потянув за специально зачарованные завязки.

Сквозь витрину было видно, что Драко жутко смутился — он ведь успел забыть про день рождения Мальчика-Который-Выжил. Так что он быстро заторопился на выход. Вышли все вместе. Только Драко направился быстрым шагом к родителям, ожидавшим его у книжного магазина — Люциус Малфой как раз передавал стопку книг домовику. Дошёл и быстро стал что-то рассказывать, бурно жестикулируя. Я даже удивлённо присвистнула — это до какой же степени надо было его завести, чтобы он настолько забыл правила поведения? Вот и Люциус Малфой лёгким прикосновением своей знаменитой трости к плечу остановил сына. Драко смутился и умолк.

А Реджи и Гарри подошли уже ко мне. Я уже встала, наставник сделался незаметным — всегда изумлялась этой его способности сливаться с окружающим миром, подстраиваясь под него. И ведь не метаморф. Или мог бы им стать?

Дядя Роберт передал по мыслесвязи, что минут пятнадцать-двадцать у меня имеется. Мне больше и не потребуется. Мило разговаривая с Гарри о костюме к балу-маскараду у Драко Малфоя, незаметно направила его в тот же магазин, где мы покупали Крукшенкса. "Волшебный зверинец" вновь оглушил нас своими разнообразными звуками. Продавщица вначале изменилась в лице, увидев Крукшенкса, вероятно подумала, что его опять принесли возвращать, но увидела, что наша компания целенаправленно двигается вглубь магазина, и успокоилась. Тем более, что Реджи тут же завёл с ней разговор на тему корма для птиц и прочих радостях для питомцев. Следом за мной и Гарри в магазин вошёл прапрапрадедушка и замкнул Сферу невнимания на двери — ненадолго, чтобы не было любопытных.

Разумеется, все маги знают, что в этом магазине продаются различные звери, пресмыкающиеся и даже насекомые. Здесь же можно получить консультацию специалиста по содержанию всевозможных волшебных животных. Но мало кто знает, что в этом же магазине можно заказать и приобрести э-э-э... не самый разрешённый товар. Были бы деньги.

Мне об этом сообщил Крукшенкс. Не словами разумеется, мыслеобразами. За месяц в летнем лагере я научилась хорошо понимать те мысли и чувства, что он мне передаёт. И в свою очередь научилась правильно обращаться к нему с просьбами.

Поэтому тут в магазине он бежал впереди меня и Гарри, показывая дорогу. Добравшись до небольшого стеклянного куба, оглянулся, увидел, что мы уже подходим, осторожно толкнул этот ящик. Вдруг лежавшие там ветки зашевелились, приподняли головки, зашипели, пробуя языками воздух.

Это были бумсланги — ядовитые змейки из Африки. Их шкурки — весьма ценный ингредиент некоторых эликсиров и снадобий и является достаточно редким и дорогим компонентом зелий. Особенно ценятся шкурки живых змей. Нет, те, которые они сбрасывают в процессе линьки, этого достаточно. Но для этого она должна быть как можно ближе к поставщикам в этот момент. Чем свежее шкурка, тем сильнее результат. Вот и заказывают этих змеек, и щедро оплачивают их добычу в глубинах тропической Африки южнее Сахары. Бумсланги обычно активны днём, держась на деревьях и кустах. Эта змея прекрасно лазает и способна имитировать ветки деревьев. Она питается ящерицами, другими змеями и лягушками, а также крупными гусеницами и другими личинками насекомых. Так что мне было удивительно, что тут змейки спали днём, прикидываясь веточками. Впрочем, возможно, что они были под Сонным заклятием? А Крукшенкс толкнул террариум и снял это заклятие. В его ошейник была встроена и такая функция.

Гарри услышав это шипение, побледнел, потом судорожно сжал руки и зашипел в ответ. Змейки повернули в его сторону свои зелёные с чёрными полосами и пятнами головки, поддержали разговор. А я внимательно наблюдала за Нитями Гарри, пытаясь уловить возможные изменения.

Есть! Вот оно! Появилась Нить серебристого цвета с алыми и чёрными искорками. Ни разу до сих пор не встречала такой. Впрочем, я не так уж много и встречала разных оттенков Нитей. Вот... Аккуратно подцепила отводок, смотала себе на запястье. Отделила от Гарри. Нить тут же впиталась мне под кожу. Я пошатнулась, подошедший предок поддержал меня. Я тряхнула головой, возвращаясь в действительность, и успела услышать последнюю фразу одной из змеек. И не только услышать, но и понять.

Ура! Сработало!!!

Глава 44.

Удача улыбается смелым.

И что же я услышала от этого разговора?

Да, самый конец.

Змейки шипели:

— Уссспеха, Говорящщщий.

Покатала между зубами странные звуки и решилась вмешаться.

— Что тебе пожжжелали, Гарри?

Резкий поворот в мою сторону — и на меня смотрят одинаково удивлённые Гарри и бумсланги.

— Говорящщщая.. — Это реагируют бумсланги.

— Ты тожжже умеешшшь так расссговаривать? — А это уже Гарри.

— Почему бы и нет. — Отвечаю я ему уже на родном языке. — Только вот тех, кто умеет говорить со змеями, могут причислить к тёмным магам.

— Отчего? — Наивно вопросил Гарри.

Я завела глаза к потолку.

— Потому что именно на нём разговаривал один небезызвестный тебе Тёмный Лорд. — Ага, предок сообщил, что время истекло, сейчас Полог невнимания с нашей компании будет снят. Пора закругляться. — Тот, который оставил тебе этот шрам на лбу. — Подхватываю его под руку, наклоняюсь поближе к нему и шиплю:

— Поссстарайссся ссскрывать эту сспосссобносссть от других. И всссё будет хорошшшо.

— Обещщщаещщшь?

— Только, если ты сам себя не выдашь. — Снова перехожу на обычную речь. — Удача улыбается смелым.

Тем временем снова срабатывает артефакт на террариуме. Змейки опять погрузились в искусственный сон. Гарри от переживаний и размышлений даже не обратил на это внимание. И я не стала ему сообщать о том, что этих змеек прапрапрадедушке помогли заказать и доставить гоблины. И ничего страшного их тут не ожидает. Никто не покушается на их детёнышей и шкурки. Их будут держать в питомнике при больнице Святого Мунго, используя их яд и сброшенные шкурки для ингредиентов. Там и не такие экземпляры проживают — отец рассказывал.

Так в задумчивости Гарри и вышел из магазинчика. Реджи и я довели его до Хагрида, который уже вышел из "Дырявого котла" вместе с дядей Робертом, и озирался вокруг, выискивая мальчика. Реджи пожал руку Гарри, я присела перед ним на прощание в лёгком реверансе, мы расстались. Ненадолго. Надеюсь.

Дядя Роберт и Наставник Люпин подхватили нас и отправили на базу в домик прапрапрадедушки в Хогсмиде. Дядя сразу же опять отправился по своим таинственным делам. А нам осталось только ждать результатов следующего акта этой пьесы, задуманной и срежиссированной представителями третьей силы.

Да, конечно, я сразу же поспешила аккуратно отколоть драгоценный цветочек и положить его в коробочку со специальными Чарами. Теперь его можно опять отдать гоблинам, я удовлетворённо улыбнулась. Поспешила переодеться в костюм, к которому уже успела привыкнуть за этот месяц. Вышла в гостиную. Реджи тоже не терял зря времени — переоделся и уже беседовал с Наставником о Чарах, которые были применены на террариуме. Я, было, прислушалась, но они ушли в такие дебри теории, что я загрустила, не понимая ни слова.

— Ещё успеешь, Роми, — братец ласково приобнял меня за плечи.

— Не сомневайся, Реджи. — Сурово пообещала я. — Догоню и перегоню. — Не удержалась и прыснула.

— И не думал сомневаться.

Так мы и сидели, обнявшись. Братец разговаривал, а я... Я внимательно присматривалась к картинам, которые транслировал мне дядя Роберт.

Он в облике ворона уже сидел на ветке тисового дерева, наблюдая за домом номер четыре по Тисовой улице, Литтл-Уингинг, Суррей. Рядом с ним я с удивлением увидела и пару Истинных. Тех, что принимали облик голубей. На их лапках поблёскивали знакомые мне кольца. Эти кольца — самые обычные магловские штучки для слежки, они записывали всё то, что попадало в поле зрения миниатюрных камер. Впрочем, я не слишком в этом разбираюсь. За техническое оснащение отвечали Наставник Люпин, дядя Роберт и гоблины. Надо же было адаптировать показ и запись увиденного к магическим системам.

А так — что может быть естественней птиц, сидящих на деревьях? Разумеется, если это не совы. Днём.

Ага. Вот в конце улицы показалась фигурка худенького мальчика, который был нагружен сундуком с вещами и клеткой с большой полярной совой. Всё же Хагрид подарил эту красавицу Гарри. Ничего, её тоже проверят на предмет следящих заклинаний. И от них можно незаметно избавиться, перекинув на другой объект. Так обсуждал эту проблему с остальными прапрапрадедушка.

Не скрою, подслушивала. Иногда. Чаще меня всё же ловили и отправляли заниматься с братом или с Наставником.

Вот мальчик уже вошёл в дом. Голуби тут же слетели к окнам дома. Вели они себя естественно, ходили по подоконникам, заглядывали в окна, пока не пристроились у одного, раскрытого настежь. Судя по фрагменту телевизора, это гостиная. Там, вероятно, и собралось всё семейство Дурслей.

Ой, как интересно! Что они там записывают? Ворон, он же дядя Роберт, сидит далеко от того окна — он ближе к главному входу расположился.

Вот изображение дёрнулось — ворон перевёл взгляд на противоположный конец улицы. Оттуда к дому номер четыре подъехала огромная легковая машина — неожиданно легкомысленного розового цвета. Из неё вышел невысокий мужчина в классическом деловом костюме светло-серого цвета. В руках он держал небольшой портфель. Наклонился к зеркальцу заднего вида, поправил узел галстука, пригладил седые волосы, повернулся лицом к ворону, чтобы направиться к дому.

Да это же мистер Филч! Но как он роскошно выглядит! Совершено не узнать того болезненно-бледного, сгорбленного под грузом прожитых лет и перенесённых передряг смотрителя Хогвартса. Лицо приобрело лёгкий загар, плечи расправлены, взгляд — уверенный, гордый. Даже походка у него изменилась. Не шаркающая, прихрамывающая походка больного пожилого неудачника, а ровный шаг успешного делового человека, который даже не смотрит, куда ставит ногу, будучи абсолютно уверенным в том, что дорожка сама ляжет ему под ноги.И да — в петлице его пиджака — такой же букетик, что был приколот у Реджи на Диагон-Аллее.

Я аж заёрзала на диванчике — так мне стало интересно, что сейчас произойдёт в доме у Дурслей. Но придётся ещё подождать.

Прошло около часа. Реджи и Ремус уже перешли на обсуждение проекта Реджи по Чарам, который он собирается предъявить на экзамене за седьмой курс. Подготовку он уже начал, собирал предварительный материал весь пятый курс. Но вот теперь — после этого бурного летнего месяца — пересмотрел приоритеты. И этот прежний вариант уже казался ему ... немного детским. Прислушалась. Поняла, что ещё не доросла до таких теоретических выкладок. И даже Нити, что уже имелись в моём багаже, мне в этом не помогут. Многое, если не всё, придётся осваивать через призму собственных ошибок и успехов.

Да, тут я вспомнила о полученном знании серпентарго и попробовала немного поупражняться в нём. И добилась только подскочивших от неожиданности братика и Наставника, у меня ведь не было ни собеседников-змей, ни даже той книги на серпентарго, которую предок вынес из Выручай-комнаты. Пришлось завязать и с этими попытками.

Нет ничего хуже — ждать и догонять!

А, вот снова движение у дома Дурслей.

Они что — собрались переезжать? Столько чемоданов! И Гарри с одним своим сундуком и клеткой с совой. Интересно, как он её назвал?

У машины нарисовался огромный серый кот. Ах, нет! Это тот самый книзл-полукровка, о котором рассказывал Гарри! Сейчас и миссис Фигг подойдёт. Вот и она. Заговорила с миссис Дурсль.

А та и рада поделиться такой волнующей информацией. Оказалось, что всё семейство выиграло в лотерее, проводимой одним женским журналом, поездку на курорт. Целый месяц на полном обеспечении! Купаться, загорать, фрукты, море! Да, и Гарри с ними — куда же они без него! Он такой же член семьи, как и Дадли. И она прижала к себе обоих мальчиков. Гарри, потрясённый такими изменениями в тёте Петунье, замер и не шевелился, пока шофёр, вылезший из машины, делал снимки. Для отчёта, пояснил он. В панораму снимков попал и книзл, всё ещё сидевший на заборе рядом с машиной, и сама миссис Фигг — потрясённая до глубины души, и радостно возбуждённые Дурсли.

Вернон Дурсль закинул свои пожитки в багажник, предупредительно распахнутый шофёром. Я успела заметить, что чемодан Гарри попал туда в первую очередь. И был совсем завален багажом остальных членов семьи. Клетку с совой Гарри нежно прижимал к себе — так и сел с ней в машину. Опять же первым.

Все погрузились в машину, мистер Филч забрался на первое сиденье. Отъехали. Ворон и голуби взлетели практически одновременно. Только ворон поднялся в высоту, а голуби перебазировались к домику миссис Фигг, следуя вслед за растерянно озиравшейся женщиной.С высоты ворон наблюдал за движущимся автомобилем, проводил его до ближайшей открытой площадки, где уже ждал частный самолётик с ярко раскрашенными крыльями. Сплошь разрисованный эмблемами того курорта, куда отправили Дурслей. Трое вылезли из машины, забрали свой багаж, загрузились с ним в самолётик. Тот оторвался от земли и скоро скрылся в голубом небе.

У машины остались мистер Филч и Гарри, яростно махавший рукой вслед самолётику.

Ворон опустился на крышу автомобиля. Включилась сфера отвлечения внимания. Раз — и рядом с машиной стоит дядя Роберт. Гарри даже охнул от неожиданности.

— Я тоже так смогу.

Тот потрепал мальчика по волосам.

— Обязательно сможешь. Выучишься и сможешь не хуже.

Достали сундук Гарри, его подхватил дядя Роберт. Мистер Филч достал из портфеля верёвочную петлю и притянул к себе поближе Гарри. Тот судорожно вцепился в клетку с совой, свободной рукой тоже хватаясь за петлю. Они быстро переместились. Дядя Роберт отстал от них всего на несколько мгновений. Он отключил сферу невнимания от машины, отправил шофёра на базу, попросив того сделать фотографии как можно быстрее. Сделал шаг от машины и переместился к нам в гостиную.

Тут же в дверь домика постучал и мистер Филч. Портключ перенёс его и Гарри на площадку перед домом прапрапрадедушки.

Сам Аргус Филч выглядел очень довольным. Он ласково подтолкнул мальчика вперёд, одновременно приветствуя всю нашу компанию.

— Я же говорила, что мы ещё увидимся. — Приветствовала я совершенно ошалевшего мальчика. — Я стараюсь всегда держать свои обещания.

Глава 45.

Новые знакомства. И старые

Я резвым козликом прыгала вокруг опешившего мальчика. Разумеется, мой внешний вид сейчас разительно отличался от того, как я выглядела, прогуливаясь по Диагон-Аллее. Да и Реджинальд, который подошёл к Гарри сзади, очень изменился, надев походный индейский костюм.

Гарри переводил взгляд с меня на Реджи, не узнавая. Тут и Крукшенкс внёс свою лепту: басовито мурлыкнув, он опять сильно потёрся о ноги мальчика, чуть не уронив Гарри, совершенно не ожидавшего подобного.

— А, теперь понял! — Радостно вскрикнул он, присаживаясь на корточки и прикасаясь к моему фамилиару. — Это с вами я разговаривал там... на магической улице. — Голос его звучал всё тише. Он резко выпрямился и скрестил на груди руки. — Вот только не понимаю, к чему все эти выкрутасы?

— Разумеется, Гарри, ты имеешь право всё знать. — Вошедший предок был очень серьёзен. — Но позволь вначале Реджинальду отвести тебя в другую комнату. Там ты сможешь сполоснуться и переодеться в более подходящую одежду. Нам ещё сегодня надо успеть на праздник.

— Какой праздник? — Гарри всё ещё ожидал какого-то подвоха.

Реджи приобнял его за плечи и потянул в соседнюю комнату, неторопливо рассказывая про отряды в лесу, о том, что сегодня опять у костра соберутся все дети лагеря, о том, что ожидается премьера...

-Уфф, — перевела я дух. — А он не принимает всё просто так на веру.

— Да, — задумчиво продолжил дядя Роберт, — трудно ему пришлось. Немудрено, что с трудом сходится с людьми. — Его глаза блеснули. — И ведь пришлось потрудиться, организуя всё это. И помощь мистера Филча пришлась очень кстати.

— Да, мистер Филч, вы прекрасно выглядите, — отдала я должное внешнему виду старого сквиба.

Старого? Нет, он уже ничем не напоминал того старика, которого мы встретили в Хогсмиде. Да, седой, да, лицо покрыто сеткой морщин. Но спина выпрямлена, голова гордо оглядывает окружающих. И одет он вполне респектабельно. Для магловского мира — немного старомодно, но при его внешнем облике — самое то.

Для магического же мира — понимающий человек сразу приметит, что этот костюм сшит из тончайшей шерстяной ткани, которую изготовляют из редчайшей шерсти кьюта. Да, есть и такие звери в магическом мире. Они представляет собой один из видов то ли волка, то ли собаки, мутировавших под влиянием магии до такой степени, что в результате их шерсть приобрела характерный зеленый цвет. Кьют — очень опасный зверь, так как имеет недюжинное здоровье, нехилую силу укуса, большую выносливость и скорость передвижения, в чем превосходит остальных собакообразных. Только оборотни могут противостоять им, поэтом целые общины оборотней живут именно охотой на кьютов. Тех ценят именно за удивительную шерсть — в ткани она придаёт непередаваемый оттенок изделию, выделяя лёгкие магические искорки при поглаживании ткани. Это внешнее проявление, а на самом деле такая ткань служит аккумулятором магии, растворённой в окружающем мире. Своеобразная батарейка для магов, а в случае Филча — возможность использования магических предметов — амулетов, оберегов и прочего, что требует при работе подпитки магией. И при этом неважно, что этой магией пользуется сквиб. И даже магл.

Это очень дорогая ткань, так как домашних кьютов попросту не существует. Пока. Вроде где-то на островах в магическом кармане ведётся работа по одомашниванию кьютов.

Но Аргус носил дорогой костюм уверенно, с достоинством. Сразу видно, что он воспитывался в благородном семействе.

Вот и теперь он сидел в кресле очень прямо, аккуратно принял чашечку чая, поблагодарил, приступил к рассказу:

— На самом деле, не было ничего трудного, как вы и обещали, мастер Вэйн. — Он степенно наклонил голову в сторону прапрапрадедушки. — Я спокойно вошёл в дом этих Дурслей. А там мне уже ничто не мешало использовать ваши наработки, мистер Вэйн. — Снова наклон головы — уже в сторону дяди Роберта. — Зелье, которым вы меня обрызгали. — Вздохнул. — И то, которое было нанесено на бумагу, оказавшись рядом, дали вместе именно тот эффект, который вы и планировали. Они сразу же прониклись доверием к моим словам, когда я сообщил, что они выиграли в лотерею этот месяц на хорошем курорте, да ещё и летом! Да, миссис Дурсль немного взволновало, куда при этом денется их племянник. — Он весело хмыкнул. — Но зелье уже действовало, поэтому не составило большого труда убедить и её, и её мужа, что Гарри отправится в летний лагерь перед школой, но при всех они разыграют сцену общего отъезда на курорт. Да и там будут делать фотографии так, чтобы в кадре попадал и какой-нибудь ребёнок, похожий на Гарри. Хотя бы со спины.

— На самом деле, магам там было делать нечего, — в разговор вступил дядя Роберт. — Так как мы помнили о возможных следилках, завязанных на магические проявления, — он покосился на меня, — туда сначала отправились Истинные. Их никакие следилки не могут засечь, ибо их Облики — часть их самих. И да — были обнаружены маячки не только возле самого дома, но и по периметру поселения. Так что подкараулить Гарри где-то за пределами дома не представлялось возможным.

— О, кого там только не было из наших друзей. — Рассмеялся Ремус. — Им было очень весело появляться там в своих Обликах. Подшучивать над прохожими. Но при этом они своё дело сделали — всё разведали.

— И попутно вылечили старого мистера Джоунса от пристрастия к бутылке, — послышался серьёзный голос от двери, что была за спиной у Ремуса. — А ведь никто ему не поверил, что ему ночью повстречался огромный вепрь, который заговорил с ним человеческим голосом и укорил в чрезмерном употреблении алкоголя. Тот со страху вскарабкался на гладкий бетонный столб, где и просидел до самого утра. Когда его сняли, он был трезв, как стёклышко, но никак не мог расцепить руки, которые свело судорогой.

— Иначе бы он упал, — сказал Ремус, поворачиваясь к Гарри лицом.

Мальчик полностью переоделся в походный костюмчик и теперь стоял, рассматривая всю собравшуюся в гостиной компанию. Ближе всех к нему оказалось кресло с Люпином. Так что, когда тот обернулся, их лица оказались очень близко друг к другу. Гарри сначала сделал шаг назад, потом протянул вперёд руку, словно хотел коснуться лица Ремуса, вгляделся, снял очки, снова надел их.

— Луни... — голос его задрожал. — Это ты, Луни?

— Узнал, — счастливо выдохнул оборотень, одним гибким движением перемещаясь из кресла к мальчику. Припал на одно колено, схватил Гарри, прижал к себе, тот несмело ощупал лицо старого знакомого.

— ЛУНИИИ!!!

Ремус резко выпрямился, поднимая при этом движении вверх и мальчика, который только коротко взвизгнул, и несколько раз подбросил Гарри вверх, аккуратно ловя его снова и снова.

— Да! Именно так! Я всегда знал, что ты обязательно поймаешь меня! Луни! — Голос мальчика дрогнул. — А Бродяга? — Он всхлипнул. — Про отца и маму... Я понял, что они не придут, что они погибли. Но вы... Ты и Бродяга... Я всё вспомнил. — Ремус только прижал лохматую голову к своему плечу, снова опустившись на колени.

Голос его дрожал, как и у мальчика, когда он произнёс:

— Магией клянусь, что узнал о том, как ты живёшь, Гарри, всего с месяц назад. — Вытащил палочку, сказал — Люмос. — На конце зажёгся огонёк. — Нокс. Видишь, Гарри, — грустно улыбнулся он, — Магия не даст мне соврать. Как только я узнал о тебе эти подробности, я не раздумывал долго. Я сразу присоединился к тем, кто стал планировать сегодняшний день.

— И вот ты тут, Гарри, — ласково заговорил прапрапрадедушка. Гарри поднял на него залитое слезами лицо.

— И что теперь мне делать?

— Как что? — подхватила я нить разговора. — Учиться, конечно. Ты маг, Гарри, а что ты знаешь о магии?

Тот смущённо молчал. Перестал всхлипывать, быстро вытер глаза рукавом, отвернувшись в сторону.

— И нет ничего постыдного в том, что ты плакал, — серьёзно сказал Ремус.

— Иногда это даже полезно. — Мягко прошептал мальчику на ухо Реджи и вытер тонким белым платком ему слёзы, потом сунул платок в руку Гарри. — Это твоё. Старайся не оставлять части себя чужим. Кровь, слёзы, волосы, даже крохотные чешуйки твоей кожи, обрезки ногтей — всё это может послужить оружием против тебя. Может использоваться для того, чтобы навести на тебя порчу, приворот, даже проклясть, использовать твои волосы для Оборотного зелья. Считай это первым уроком.

— Мир магии — это не только чудесное волшебство, — вздохнул мистер Филч и тяжело поднялся с кресла. — Прошу меня простить, мне уже пора. Миссис Норрис ждёт меня. Я был рад помочь сыну Лили Эванс. Она была добра ко мне и к моему фамилиару. Мы часто пили чай с ней в моей каморке и беседовали о маглах. Особенно, когда она стала старостой. И в будущем вы всегда можете рассчитывать на мою помощь, мистер Гарри Поттер. — Тут Аргус лукаво подмигнул и погрозил пальцем. — Но не после отбоя. Тут я не буду давать спуску никому. Даже не надейтесь.

Первым рассмеялся Реджинальд, потом улыбнулся предок, за ним дядя Роберт. Гарри коснулся пальцем щеки Ремуса, наклонил голову — совершенно по-птичьи.

— Не плачь, Луни. Я ведь уже не плачу.

Ремус опять подхватил мальчика на руки и сел с ним в кресло. Гарри опустил голову на плечо оборотню, а тот поглаживал мальчика по спине.

Дядя Роберт проводил мистера Филча и закрыл за ним дверь. На прощание тот ещё раз выразил свою благодарность за лечение, пообещал помогать в делах третьей стороне.

На мой вопросительный взгляд предок коротко кивнул.

— Он дал клятву.

— И на него подействует? Он же..

— Не совсем маг, хочешь ты сказать? Но он и не магл, так что на него подействует. Надо было только правильно составить клятву.

О да! В этом прапрапрадедушке не было равных! Разве что гоблины — да и то только потому, что они могли пользоваться всем тем, что накопила их раса за века.

Зато я заметила, что предок умел вывернуть практически любую ситуацию в свою пользу.

Так что мне иногда становилось не по себе. Всё же я его не настолько хорошо знала. Да, он был ласков со мной, принял в свой Род. И применял полученные от меня знания возможного будущего так, что я, конечно же, лучше не справилась бы.

Но иногда холодок пробегал по моей спине — вдруг он решит, что я стала угрозой его семье? Моей семье, поправляла я себя, успокаивая сама себя. Всё же леди Магия замолвила за меня словечко. И я снова обещала, что не буду злоупотреблять этим даром — видеть Нити. Лично мне ещё учиться и учиться управлять теми знаниями, которые я уже получила с их помощью.

А, чуть не забыла! И я опять потянулась к той Нити, которую только сегодня смотала себе на запястье. Ту, что взяла от Гарри. Привычным уже движением расщепила её кончик надвое, начала мотать маленький клубочек из одной Нити, отпуская вторую. Обратно себе на запястье. Смотала, прижалась к предку, поднесла руку с клубочком к его руке, медленно отпустила клубочек, отталкивая его в сторону прапрапрадедушки. Тот почувствовал моё движение, прервал свои объяснения, судорожно вздохнул. Всё, нить впиталась. Теперь мы оба сможем не только разговаривать со змеями, но прочитать ту книгу на серпентарго, которую вынесли из Выручай-комнаты. А вдруг там и впрямь улучшенный вариант антиликантропного зелья? Более действенный. И дешевле в изготовлении. Это тоже помогло бы детям-оборотням.

Или мы найдём там рассказ о том, как вытащить из Гарри осколок души Тёмного Лорда.

Глава 46.

Премьера

Гарри успокоился под рассказ прапрапрадедушки и уже перестал всхлипывать. Вдруг он снова погладил Ремуса по щеке и тихонько спросил. Но я услышала.

— Луни, они тут все. — Сделал паузу, продолжил. — Они тут все Дети полнолуния?

Как поэтично!

— Это мама так тебя называла, Луни. — Вскинул глаза на Наставника. Засмеялся вместе с ним.

— Нет, — утирая слёзы, конечно, выступившие от смеха, шепнул ему в ответ Ремус. — Они тут все маги. А вот с моими сородичами и соплеменниками мы как раз и пойдём сейчас знакомиться. И учти — они все очень хорошо слышат. Лучше спрашивать во весь голос, а не делать из этого тайну.

Подтолкнул Гарри ко мне.

— Держись рядом с Роми — она будет объяснять тебе то, что ты не поймёшь.

— И не бойся спрашивать, если что-то непонятно, — важно кивнула я. — Я сама всего месяц назад многого не знала и не умела, но вот научилась же.

Наставник ласково провёл рукой по моим волосам.

— Да, Роми, ты делаешь большие успехи. В учении. — И тут же наставительно поднял палец. — А вот в физкультуре пока отстаёшь!

— Ещё бы, — буркнула я, отворачиваясь, — я же не в цирке воспитывалась. В приличной семье магов. Много ли сделаешь за месяц с этаким слабым тельцем?

Тут рассмеялись все — так по-детски это прозвучало. На то и был расчет.

Все вышли из дома — с нами отправился и предок, и дядя Роберт.

— Надо же оценить ваши творческие способности, — пожал плечами прапрапрадедушка. — Есть ли смысл заводить разговор о публичных выступлениях.

А дядя Роберт просто перекинулся в свою аниформу и медленно летел над нами, время от времени снижаясь и делая вид, что пытается кого-то из нас клюнуть. Жертва с хохотом уворачивалась. Иногда с успехом. Иногда безуспешно.

В этот раз путь не занял у нас много времени. Как объяснил Наставник, тогда мы шли к избушке на опушке — месту, где жил лесной отряд. Там для нас была приготовлена одежда. Теперь же мы сразу направились к месту праздника — к мельнице.

Но! Чтобы пройти к ней, мало было просто знать дорогу. Оказывается, оборотни серьёзно подошли к вопросу безопасности своих детей. По всему периметру территории, теперь принадлежавшей стае Ремуса Люпина, были размещены защитные амулеты, создававшие сторожевой контур. О да, настройка была тонкая — ведь по лесу бродили и животные, и могли проникнуть анимаги — как дядя Роберт.

Нет, пройти мог только тот, у кого был особый знак на руке. Или тот, кого проводил такой доверенный. У меня и Реджи были браслеты-опознаватели — мы считались частью тех, кого надо было защищать. В первую очередь.

Наставник Люпин сам был таким живым опознавателем. Поэтому он провёл Гарри, Реджи взял за руку прапрапрадедушку, а мне на плечо сел ворон. Так и прошли.

Гарри был очень восхищён открывшимся видом. Он крепко держался за мою ладошку и спрашивал обо всём, что было интересно ему. А там было много чего интересного!

Я же с гордостью показывала ему и рассказывала всё, что знаю. Про мельницу с её крепкими стенами и защитой тех, кто в ней скрывается. Про запруды и утреннее купание в них. Про праздник первого дня месяца, когда подводятся итоги. И определяются задачи на следующий месяц. Рассказала ему и о весёлых играх у костра, которым сама была свидетельницей.

— Но, — вздохнула, — сегодня игр не будет. Ну, почти не будет. У нас сегодня премьера спектакля. Так уж вышло, что на ферме-Убежище работало сразу два отряда. Все вместе и репетировали, поэтому уже отлично знакомы со всеми подробностями. Потому сегодня спектакль будут показывать для тех, кто этот месяц провёл в лесу или в горах,

— Спектакль? — заинтересовался Гарри. — У нас в школе тоже после уроков были репетиции. — Отвернулся, продолжил чуть изменившимся голосом. — Это был хороший способ избежать "особого" внимания моего двоюродного братца. Он с друзьями караулил меня возле школы. А тут у меня был предлог задержаться после уроков. Не идти сразу домой. Иногда я успевал сделать письменные задания в школе и оставлял их руководительнице театральной студии. А потом уже на следующий день забирал их. Так я спасал свои тетради от вырывания листов с домашней работой, от заляпывания их соусом, от чернил, что "нечаянно" опрокидывались на меня. — Голос его дрожал от негодования, воздух вокруг Гарри начал вибрировать, заставляя болеть мои зубы.

Я попробовала посмотреть на его Нити. Ужас! От шрама на лбу мальчика исходила такая чёрная боль, что я испугалась. Но быстро взяла себя в руки. Надо оправдывать доверие Леди Магии.

Пусть я не могу сейчас избавить Гарри от этого клочка души Тёмного Лорда, но я могу помочь самому Гарри справиться со стихийным выбросом магии.

Я стала отвлекать внимание мальчика, болтая всякие глупости, задавая глупые "девчоночьи" вопросы. Сама же при этом легонько касалась своей алой Нитью всех Нитей Гарри по очереди. Не запутываясь в них. И не присоединяясь к ним. Только касаясь. И ведь подействовало. Гарри успокоился и повеселел.

— Да, самой любимой у меня была сценка с котами, — шёпотом поведал он мне. — Играла красивая мелодия, а ребята сидели в разных местах на сцене и мяукали в такт музыке. Получалось очень красиво. Просто без слов. Но красиво. Я был в маске, как и все остальные, поэтому Дурсли меня не узнали. И не наказали за то, что я был на сцене, а Дадли не взяли.

Маска... Коты... На сцене...

— Ой, — взвизгнула я, бросаясь ему на шею, — ты дал мне подсказку для следующего спектакля! Какой ты молодец, Гарри! — Расцеловала его в обе щеки, при этом опять отвлекая от вновь появившихся дурных мыслей.

За столом мы тоже сидели рядом. Я познакомила его с моими сотоварищами по отряду, но не рассказывала ему, какой же именно спектакль мы ставим. Пусть это будет для него сюрпризом.

И поляна для вечернего костра изменилась. Да, костёр, как и прежде уже горел, но он был отодвинут от центра поляны, немного в сторону. Сразу возле него были места Наставников. И приглашённых гостей. Я увидела среди них уже знакомых мне людей — магов и Оборотней.

А вот места зрителей располагались теперь сразу за спинами Наставников. Как и в любом театре это были ряды сидений, поднимавшиеся в каждом ряду на полметра по отношению к предыдущему. И на них сидели не только дети из отрядов — их родители тоже принимали участие в этом первом для нас представлении.

А перед костром возвышалась — совсем немного — настоящая сцена. С кулисами, их изображали свежевыращенные кусты, и роскошным занавесом, натянутым между двумя деревьями. Пока он был закрыт. И даже я не знала, что там сейчас происходит на сцене.

Слабая улыбка тронула мои губы. Что ж, я много сделала для этого спектакля. Теперь посмотрим, что из него сотворили мои товарищи с родителями.

Всё же это совершенно разные вещи — участвовать в репетициях, спорить, отстаивать свою точку зрения, соглашаться с чужим мнением, с чужой версией. И сидеть на месте зрителя, ни во что уже не вмешиваясь. Просто любуясь представлением.

Всё началось с тихой нежной музыки. Торжественно раздвинулся занавес. Как и было задумано, на сцене по очереди появлялись фигуры в плащах, совершенно закрывавших тело. Только капюшоны были откинуты, показывая неискушённым — молодым и не очень — зрителям взволнованные — такие же — детские и юношеские лица. Выбор ролей проходил очень быстро. Постепенно все актёры скрылись за разными кулисами. Занавес на миг закрылся, а потом...

Потом я полностью погрузилась в дивное действие, словно и не сама придумывала, разумеется — не одна, все мизансцены, расставляла акценты — вместе с родителями, размышляла — вместе с остальными участниками — над спецэффектами.

Вечная старая сказка о любви и преданности, о неотвратимости наказания за глупость и грубость, за жадность и жестокость. О, она никогда не утратит своей актуальности!

И я чувствовала, буквально осязала, как Нити мальчика, что так обеспокоили меня перед ужином, приходят в норму. Медленно, но выправляется цветной контур вокруг него. Судорожно сжатая моя ладошка постепенно была им отпущена. И он так же яростно хлопал в ладоши и свистел, как и все остальные зрители.

А зрители были в полном восторге. Это я о младшей части говорю. Что касается старших — мне пока было трудно судить. Они всё же хорошо умеют скрывать свои эмоции.

Но, если судить по тому, что после общего выхода всех артистов и помогавших им родителей на последний поклон, на сцену дождём упали очаровательные цветы и разные сладости — а это могли сделать только взрослые зрители-маги, никак не дети. То вполне закономерен вывод.

УРРА!!! ВСЁ ПОЛУЧИЛОСЬ!!!!

А меня приобнял за плечи предок и тихонько спросил, пользуясь шумом, который стоял вокруг:

— И что там за новая идея для спектакля, Роми?

А я с жаром шепнула ему в ответ:

— Естественно — только мюзикл. Бременские музыканты — на новый лад! Как раз покажем людей и животных в одной команде.

Глава 47.

Бал-маскарад. Подготовка

При этих словах услышала возмущённое шипение мистера Трампа — даром, что медведь. Шипел точь в точь как бумсланг в магазине. Ещё увидела, как дёрнулись чуткие уши шамана. И насторожилась мисс Коул.

Поспешила исправить свою ошибку, подробно рассказав свой замысел. Оригинал сказки про Бременских музыкантов, где действуют умные звери и глупые разбойники, потом — вариант интерпретации от Энтина, скромно не называя имён. О Трубадуре и прекрасной принцессе — или всё же дочери Президента (реверанс в сторону наших друзей Истинных). О его верных спутниках-артистах, помогающих влюблённым обрести счастье, о хитроумном сыщике, который забрал девушку обратно во дворец Президента. И о том, как друзья снова помогают юноше и девушке. А в одной из последних сцен — там, где Трубадур поёт о любви, светит полная луна, а Петух, пролетая по тёмному городу, видит в окнах горожан, иногда уже в виде зверей — Оборотней. Тихо и спокойно слушают они серенаду влюблённого юноши.

А поутру — провожают их, прямо на глазах меняя образ. Разумеется, что на актёрах в тот момент будут лишь иллюзии звериного облика.

Говорила я негромко. Только, чтобы услышали Наставники-Истинные. Только потом заметила, что прапрапрадедушка поставил Полог молчания вокруг нас. Мысленно дала себе подзатыльник — теряю бдительность.

Потом подтянула к себе поближе Гарри. Рассказала про бал-маскарад у Драко Малфоя, куда мы оба приглашены. И про свою задумку появиться там вместе с ним в одинаковых по стилю костюмах. И совместный номер отрепетировать. В процессе общих репетиций. Так и представить — как фрагмент нового детского спектакля. Чтобы заинтересовать гостей. Скрытая реклама получится. А там — глядишь, и на большой праздник все вместе попадём.

Меня спокойно выслушали, и мистер Трамп извинился, что не сразу понял, что я не собиралась их унижать, называя животными. Я в свою очередь извинилась за то, что мой язык иногда опережает мои мысли. Разумеется, я вначале говорила только об оригинале сказки, когда сказала о животных.

Взрослые разрешили мне идти. И я сразу потащила Гарри к артистам — знакомить его с ними. Ведь было ясно, что мы с ним опять попадём на ферму-Убежище. Те артисты, что сегодня выступали, будут опять разделены на два отряда. Поэтому мы уже не встретимся в этом месяце. А те два, что пришли сегодня из леса и с горных склонов — пойдут на ферму. И на репетиции. А в следующий раз их уже полностью перетасуют для новых репетиций. Чтобы никому не было обидно.

Гарри был в восторге от спектакля. О чём тут же и выложил нашим артистам. Все были очарованы такими искренними похвалами, тем более что Гарри упомянул, что и сам был не чужд сцене в школе. Так что может вполне профессионально оценить игру.

А уж спецэффекты поразили мальчика до глубины души. Сплошной фейерверк эмоций! И карета из тыквы, и единороги из мышек, и кучер из Крукшенкса — да-да, он тоже поучаствовал, изображая обычного кота в доме лесника!

И особенный восторг вызвали сцены в конце спектакля, когда сама Магия наказывала мачеху и её некрасивых дочек, заставив одну из них выплёвывать лягушек, а другую — змей. Да, конечно, у магов есть такие заклинания. Но использовать их на детях? Неэтично. Потому была наведённая иллюзия. А потом всех трёх магией приподняло вверх на куске пола, завертело, и сбросило куда-то вниз. Они сделали пару оборотов — как на горках у гоблинов, визжали при этом, скорее всего — от восторга, потому что в этот раз всех трёх неприятных особ играли мальчишки. А потом исчезли со сцены. Они, якобы, переместились в мир обычных людей, лишившись даже тех крох магии, которые у них ещё оставались.

А роскошный бал по случаю свадьбы? А то, как Золушка и её супруг вошли в столб синего пламени, чтобы потом оказаться далеко в небе, на лёгком облачке, направляясь к огромному воздушному замку? При этом они махали руками и бросали вниз лепестки цветов из свадебного букета Золушки.

На самом деле парочка элементарно переместилась за кулисы, а в небе проявилась уже иллюзия. Но с каким тщанием она была сделана!!! Просто нет слов!

Такого Гарри даже в фильмах, что иногда удавалось подсмотреть за спиной у Дадли, не удавалось увидеть!

Ещё бы! Качественные иллюзии не каждый маг сотворить может. У меня пока самые простенькие картинки получались — с Мастером не сравнить, увы. Не хватало и Силы, и элементарных знаний.

А тут поработал не один Мастер Иллюзий — с двумя помощниками из самых старших учеников и пары взрослых — добровольных помощников. Они помогали удерживать рисунок наведённого морока, который выплетался опытным Мастером.

После представления Реджи и я проводили Гарри в Убежище-мельницу. Теперь уже я показывала и объясняла, почему она так защищена и укреплена. В комнате, где определили Гарри на ночлег, уже сидел Крукшенкс. Прямо на кровати. И всем своим видом показывал нежелание уходить. Так и оставили их вдвоём. Гарри улёгся, а Крукшенкс в изголовье громко мурлыкал.

Хороший он психотерапевт. Самое то, чтобы хорошо спать после такого бурного дня.

Прапрапрадедушка передал мне лекарства для Гарри и посоветовал не слишком налегать на физическую составляющую его обучения. Пообещала, что буду тормозить, насколько смогу. Да и Наставник Люпин был в курсе. Но он-то был не только нашим Наставником, но и Вожаком стаи. Иногда его присутствие требовалось в других уголках Долины Оборотней — так стал называться этот пространственный карман после того, как началось освещение программы по детям-оборотням в прессе.

А с утра второго августа мы погрузились в неспешный ритм работы на ферме-Убежище. Мне уже было многое знакомо — показывала и объясняла Гарри, часто он работал и занимался с другими мальчиками. А вечерами репетировали.

Вначале я рассказала оригинальную сказку братьев Гримм. Потом дала альтернативную версию, потом все вместе обсудили, какие именно номера могли бы показать наши артисты в меру своих знаний и умений. Не забывая при этом о помощи от родителей и других заинтересованных лиц.

Продумывали сценки, номера цирковых артистов, подбирали музыку, волшебную составляющую номеров.

В процессе и мы с Гарри и Реджи репетировали номер для бала-маскарада у Малфоев. Нет, это не было только нашим номером, я давала возможность и другим детям повторить его на репетиции. Просто именно наше трио готовило его с особой тщательностью.

А так — все роли были выучены каждым. Любой мог стать котом или Трубадуром, Атаманшей или Петухом. Тем более, что опять же многое шло на импровизациях.

В первое же воскресенье — четвёртого августа, когда всех детей отправили на прогулку в Хогвартс, нас троих переместили в дом дедушки Вэйна, где за нас взялись женщины семьи Вэйн. Впрочем, не только они одни.

Ох, мы и взвыли! Пройти ускоренную подготовку этикета, танцев и знаний о собственном Роде, как и чужих, за три часа нереально! Скажете вы. И будете абсолютно правы. В обычном мире это так. Но не в магическом.

Ага! Скажете вы. И зачем тогда учиться в Хогвартсе? Принимай себе зелья, помахивай палочкой и пользуйся знаниями и умениями. Делов-то!

И опять будете неправы.

Нет, халявы для нас не было никакой, это так.

Да, нас напичкали кучей зелий, которые готовились всеми зельеварами семьи Вэйн вместе. Для их приготовления были задействованы даже некоторые ингредиенты из хранилищ гоблинов. Слишком многое ставилось на это наше появление. На простом балу? Удивитесь вы.

Нет, бал и вправду был простой — для детей, которые в этом году получили свои первые волшебные палочки.

Нет, всё дело было в том, кто были родители этих детей в Магическом Мире.

И ещё — от того впечатления, которое мы сможем произвести на этом балу, может зависеть то, насколько серьёзно будут воспринимать третью силу аристократы и сочувствующие им. Да и дети министерских работников там тоже будут. Предок специально узнавал. Это мы получили приглашение лично из рук юного Драко Малфоя. По его доброй воле. С отпечатком его ауры. Некоторым образом — спецпропуска в Малфой-мэнор.

Надо соответствовать.

Мы старались. Да, у Гарри не всегда всё получалось. Так и я не всегда блистала в этикете или в танцах. Ещё сказывалось и то, что Гарри аккуратно принимал зелья, рекомендованные прапрапрадедушкой. Результат начал сказываться уже спустя неделю.

Но пока прошло всего четыре дня.

Знаете, а мы ведь втянулись в этот бешеный ритм занятий. Ведь мы не только делали то, что и все обитатели Убежища. Нет, мы часто собирались втроём и отрабатывали те или иные движения танца, обменивались заклинаниями, которые каждый находил, где только мог, да и просто болтали. Никого это не смущало — всё же вечерами мы были плотно заняты на репетиции сказки. И у нас не было другого выхода для подготовки.

Ох, а каким же сюрпризом для Гарри стало следующее воскресенье!

Все дети опять организованно отправились в парк развлечений. И Гарри с ними. А с ним и я . Мне было очень смешно смотреть на то, как он удивлялся разным магическим аттракционам. И да — это было очень трогательно.

Мне всё время приходилось напоминать самой себе, что и всего лишь с месяц назад впервые увидела все эти чудеса магического мира. И смотрела на них точно такими же глазами. Но было приятно чувствовать, что я помогла что-то изменить.

Да, в этот раз все мальчики и девочки на время прогулки надели на головы особым образом сделанные повязки с вышитой надписью: "Школа Запретного Леса". Эти повязки служили и дополнительными маячками, и опознавательными знаками.

И отлично спрятали шрам Гарри Поттера от возможных ищущих глаз. А так — куча ребятишек бегает по аттракционам, визжа от удовольствия. Их сопровождает чуть меньшее количество взрослых — что тут такого?

Полнолуние в августе приходилось на двадцать пятое число, воскресенье. Так что нашу троицу ждало ещё одно незабываемое воскресенье — в этот день мы представили на суд старших то, с чем мы придём в гости к Драко. В целом — одобрили. Поправили несколько моментов, исправили рисунок движений палочкой у Реджинальда, надавали кучу амулетов-накопителей. Чтобы наверняка хватило сил на всё задуманное. Последний раз осмотрели Гарри, довольно хмыкнули, одобрили проводимый курс лечения. Напомнили про многочисленные правила безопасности и этикета на празднике. Да-да, именно в таком порядке.

И вот Реджинальд, Гарри и я переместились к Малфой-мэнору. По всем правилам этикета нельзя аппарировать внутрь дома. Даже лучшим друзьям хозяев. Некрасиво. Но мы и не причисляли себя к таковым — просто гости. В маскарадных костюмах.

Все гости прибывали на специальную площадку. И уж оттуда добирались до самого дома.

Драко встречал гостей у входа. Он был наряжен в костюм, удивительно напомнивший мне костюм пажа в Золушке. Я еле удержала смешок. И тут эта сказка.

Реджи немного напрягся, когда я хихикнула. Послала ему картинку из фильма. Ему тоже еле удалось сдержать смех. Немного нервный, знаю.

И вот уже объявляют нас (можно было использовать вымышленные имена — всё равно магию приглашения не подделать, чем мы и воспользовались):

— Господин Шварцвальд и его подопечные!

Глава 48.

Бал-маскарад. Праздник

Мы медленно проплыли в зал, впереди наша парочка, братец — на шаг позади нас. Проплыли — потому что чёрные мантии окутывали нас с головы до ног. И создавалось впечатление, что мы не идём, а скользим по воздуху, не касаясь ногами земли. Скользя мимо Драко, шепнула в его сторону:

— Специальный подарок, кузен Драко.

Тот оказался сообразительным, коротко кивнул и тоже начал передвигаться в сторону бального зала, где уже собрались практически все гости: дети — ровесники Драко, да и просто дети, подходящие по возрасту. Разумеется, их родители тоже были в зале. Сам праздник ещё не начинался. Специально так подгадали с нашим прибытием. Гоблины рассчитывали.

Мы уже проскользили почти до самого центра зала, как Реджинальд был остановлен Лордом Малфоем. Тот вытянул руку со знаменитой тростью, преграждая дорогу брату.

— Как вы смеете?!! — Ого, а Лорд тоже умеет шипеть подобно бумслангу.

— Что такое? — Братец всем корпусом повернулся к Лорду. Всё шло, как задумано. Тем временем мы заняли заранее продуманные позиции по бокам от Реджи. Чуть-чуть сдвинули назад капюшоны мантий, приоткрывая только наши лица. Которых просто не было.

— Маски... Маски Пожирателей Смерти... — Пронеслось по залу.

И вовсе нет! Я даже обиделась. Немного. Эти маги совсем уже оторвались от жизни — не могут отличить магические маски из тонкой кожи или белого серебра от простых магловских масок с венецианского карнавала? Ну, не очень простых — всё же пришлось их зачаровывать для наших целей.

Я медленно считала про себя, транслируя отсчёт брату и Гарри.

— Раз! — и наши правые руки поднимаются к маскам.

— Два! — маски сдёргиваются с лиц. Опять шёпоток по залу.

— Три! — Аккуратно прячем тут же уменьшающиеся маски в сумочки с расширенным пространством, которые висят у нас на поясах.

Но никого уже не волнует то, что мы делаем с масками. Ибо картина, которая предстаёт перед их глазами, поистине достойна восхищения! (Отработано на наших друзьях — Истинных оборотнях и некоторых магах)

Вместо лиц все видят кошачьи мордочки. Мою кожу даже защипало от многочисленных заклинаний, призванных убрать иллюзию на лице. Еле удержалась, чтобы не показать язык достойным магам. На лицах иллюзии не было — только искусный грим, наложенный одним из лучших гримёров — Джеком Пирсом, специально приглашённым из Голливуда для этого.

Гарри и я подносим руки к застёжкам мантии, медленно скидываем мантии — я на левую руку, а Гарри — соответственно — на правую. Опять шёпот. Ибо наши костюмы соответствуют образам котяток-нэко. Впрочем — откуда магам знать про нэко?

Да, моя пышная юбочка из нескольких слоёв по местному этикету находится на грани приличий. К образу добавляется верхний розовый чехол, высокие белые гольфы. И изящные кошачьи ушки, выглядывающие из белоснежной шёрстки на голове. Разумеется — это парик.

Гарри изображает рыжего котёнка. И его грим был чуть сложнее. Если я — аккуратная домашняя "приличная" кошечка в рюшечках и бантиках. То он — типичный дворовый кот-хулиган. С потрёпанным правым ухом, печально свисающим вниз, зато другое — задорно торчит над головой, лохматыми спутанными космами — этот беспорядок на голове ему укладывали аж втроём. Клок рыжих волос спускается на лицо, прикрывая от дотошных наблюдателей знаменитый шрам, который, впрочем, тоже прикрыт ещё и гримом.

И костюм у него очень простой — рубаха и штаны. И то, и другое — в заплатках, живописно разбросанных по ткани.

Мы одновременно передаём Реджинальду наши плащи, которые в его руке превращаются в трость — почти точную копию той, которой Лорд Малфой останавливал братика. Так как он не успел отойти далеко, сходство сразу бросается в глаза.

Да, а братик — в образе чёрного кота-аристократа: с пышной гривой волос — в них добавлено немного седины, чтобы сделать его чуть старше. И грим у него минимален — только для создания образа умудрённого опытом кота, с такими же маленькими аккуратными ушками, как и у меня. Мантию, которая теперь выглядит как роскошный бархатный плащ, он пока не снимает.

Я и Гарри делаем церемонный поклон по всем правилам этикета — правая нога немного выдвинута вперёд, левая согнута в колене и отведена назад. При этом мы разводим руки в стороны: правую — вверх, левую — вниз. И наклоняемся. Наши пушистые хвосты, покачиваясь, взлетают над нашими спинами.

Выпрямляемся, делаем шажок к Реджинальду, тот распахивает свой чёрный плащ, показывая, что внутри — алый подбой. Мы прижимаемся с обеих сторон к братику, тот прикрывает нас полами плаща. Снова разводит их, показывая, что мы "исчезли"

Громкое "Ах" слышится от детей, да и некоторых взрослых. Взрослые всё же могут видеть сквозь Дезиллюминационные чары, но не все. Требуется особое заклинание, чтобы их развеять. Но у нас они поддерживаются специальными амулетами.

Реджинальд мерно ударяет по мраморному полу тростью — начинает звучать музыка. О, ничего особенного — обычная музыкальная шкатулка. Магическая. Мы с её помощью и репетировали.

А мелодия — знаменитый дуэт кошек, традиционно приписываемый композитору Джоакино Россини. Однако в действительности "Кошачий дуэт" представляет собой компиляцию из трёх частей: к "Кошачьей каватине" датского композитора Кристофа Вейсе добавлены два фрагмента из оперы Россини "Отелло": отрывок из дуэта Отелло и Яго во втором акте и одна из тем арии Родриго "Ah, come mai non senti" из того же акта.

Мы, конечно, не могли похвастаться хорошо поставленными оперными голосами. Но и то, что получалось у меня и Гарри, было достаточно мило и трогательно. Было проверено на женской части Рода Вэйн.

В самом начале — пока у нашего дуэта шли взаимные упреки и томные вздохи — Реджи показывал "чудеса", основанные на магловских фокусах, но полностью переработанных под магическую составляющую. С его рук взлетали бабочки и растворялись блёстками в волосах окружающих. По залу поскакали кролики, выпрыгнувшие из цилиндра, в который преобразилась трость. Из этого же цилиндра Реджинальд достал и букетики цветов, которые от взмаха его руки разлетелись по всему залу и приземлились точно в руки присутствующих тут дам.

Длительность дуэта около трёх минут, все движения и действия тщательно отработаны.

Вот — Реджи скидывает свой плащ с плеч, но он не падает на пол, а начинает медленно подниматься в воздух, показывая, что под ним что-то имеется.

Вот — братик убирает плащ лёгким движением руки (на самом деле срабатывает заложенная внутри программа магического самоуничтожения, но зачем об этом знать окружающим?)

Вот — таким же небрежным жестом снимаются и чары, скрывающие нас от глаз публики. Разумеется, это мы одновременно нажали кнопки на поясах, отключающие иллюзию невидимости.

Что же предстало глазам изумлённых зрителей? Два маленьких пушистых облачка (да-да, всё из того же парка развлечений!), на которых — как на заборе — сидели два котёнка, болтали нижними конечностями: я — в изящных розовых туфельках на невысоком каблучке с пышными розами на пряжках, Гарри — в кожаных невысоких сапожках, плотно охватывающих ногу — самое то для ходьбы по лесу. Мы сидели и самозабвенно мяукали, прикрыв глаза и покачиваясь в такт музыке. Потом Гарри отвернулся от меня, перевернулся на живот, не переставая мяукать, начал болтать ногами в воздухе. Его пушистый хвост развевался, как флаг. Моё облачко подплыло поближе к нему. Хлоп — и оба облачко превратились в одно. Я продолжала мяукать, поглаживая Гарри по пушистой голове и рыжей спинке. Дуэт закончился как раз в тот момент, когда мы "помирились" и, прижавшись щека к щеке, дружно спрыгнули с облачка, снова склоняясь в том же поклоне, каким приветствовали окружающих в самом начале представления.

Несколько секунд царило молчание. Я уж начала думать о полном провале, но тут зал просто взорвался аплодисментами. И это не были простые хлопки из вежливости. Нет, это была полноценная овация — уж я-то могу оценить.

Уффф. Перевела дух.

Реджинальд поднял руку, призывая магов к молчанию:

— Дамы и господа! — пауза. — Наследники и Наследницы Благородных семей! — Ещё пауза. Его голос легко растекался по всему залу, немного приправленный его Магией — для большего внушения.

— Вы видели сейчас небольшой фрагмент нового спектакля, поставленного Школой Запретного Леса. — Шепотки разбежались по залу, а на нас снова обрушились заклинания, призванные выявить в нас оборотней. А вот облом-с, господа маги! Все ваши заклинания покажут, что мы — чистокровные маги, без малейшей примеси иной крови.

— О дате премьеры и месте её проведения будет объявлено особо. Следите за нашими сообщениями в "Ежедневном Пророке".

О, это была интересная мысль — через мисс Скитер запустить серию материалов о Мальчике-Который-Выжил. Как раз и десятилетний юбилей подошёл. Кроме статей был объявлен конкурс на лучшее сообщение от читателей на тему жизни и учёбы родителей Гарри — Джеймса и Лили, их родственников, друзей, да и просто соседей. Наградой была публикация этих рассказов с иллюстрациями, которые тоже должны были обеспечить читатели. С них делались копии, которые потом должны были торжественно передать Гарри Поттеру. С обязательным освещением и этого в прессе.

Одной из наград был купон на просмотр первого спектакля Школы Запретного Леса. Он позволял получить два билета на представление-премьеру бесплатно. Да, и давал скидку на приобретение некоторого количества билетов — разумеется, билеты были именными.

Тем временем мы продолжали работать.

Раз — и цилиндр в руках Реджи снова становится тростью. Ударом об пол он превращает трость в мантии, раздаёт их нам.

Два — мы скрываемся под мантиями.

Три — снова Реджи сдёргивает их с нас.

И опять гул удивлённых голосов — моя одежда изменилась. Вместо коротенькой юбочки с множеством слоёв на мне вполне приличное нарядное платьице. Да, всё такое же розовое, но уже достаёт почти до пола. И всего-то надо было потянуть за завязки на талии, пока мантия окутывала нас. Юбки, сложенные в несколько слоёв, давали как раз объём предыдущему костюму. А теперь они развернулись, спускаясь вниз. Никакого волшебства. Я отвлекла внимание, мало кто заметил, что и заплатки на одежде второго котёнка тоже исчезли. Тут уж магия была задействована. Теперь Гарри выглядел вполне прилично одетым. Да, просто. Но не бедно. Всё же его одежда была сшита на заказ и только потом магически "украшена" заплатками, косыми линиями, изображавшими дырки и порезы.

— Браво! — Это Лорд и Леди Малфой выразили своё восхищение.

— Молодой человек, вы так сильны в беспалочковой магии?

— Ну что вы, Леди Малфой, — Реджи склонился в вежливом поклоне. И тут же выпрямился. — Я не настолько силён магически. Но вот артефакты в моей семье делать умеют.

В доказательство он поднял вверх правую руку, свободный рукав его рубашки скользнул вниз, обнажая широкий браслет с глазками амулетов.

А то, что не все они были задействованы в представлении, окружающим знать не обязательно. Да и другие способности нашей семьи лучше сохранить в тайне.

Дуэт котов

http://www.youtube.com/watch?v=YF4qiRjoqXs

Венецианские маски

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0718/a5/4a1d0d9cc1e7a48585c69e5471a25ea5.jpg

Грим кошек

http://i69.fastpic.ru/big/2015/0718/4a/e3d1f034d9115ca14d277eb0d4f8774a.jpg

http://i71.fastpic.ru/big/2015/0718/5a/b8336cb59e51ae8dbd0402aa3645135a.jpg

http://i72.fastpic.ru/big/2015/0718/8e/26d8fea903d21dc0125b2ece84ed658e.jpg

Глава 49.

Бал-маскарад. Праздник.

(продолжение)

А Леди Малфой продолжала свои расспросы:

— А ваши подопечные, мистер Шварцвальд... Кстати, ведь это не настоящее имя?

Но тут подошёл Драко и вмешался.

— Ах, мама, это всё же мои гости. И маски они снимут в конце праздника. Пожалуйста. — Он благовоспитанно шаркнул ножкой.

Гарри повторил за ним поклон с секундной задержкой. Леди Малфой понимающе улыбнулась и разрешила нам отойти от взрослых. Теперь Реджинальд следовал за нами. Драко повёл нас к группе детей — своих сверстников, но по дороге к ним оглянулся по сторонам, хитро улыбнулся и утащил всех нас в боковую комнатку. Там были диваны и кресла, столики с напитками.

С видимым удовольствием Драко плюхнулся на один из диванчиков, перед этим приглашающе повёл рукой в их сторону.

— Располагайтесь.

Когда я скользнула в одно из кресел, юный Малфой перевёл взгляд на Гарри, рассматривая его грим:

— Кузен Гарри?

Тот кивнул.

— Ага, — понятливо протянул Драко. — И долго тебя натаскивали?

— Да все три недели, — вмешалась я. — И, кузен, где твои манеры? Не натаскивали, а обучали Наследника Рода. — Вздохнула и добавила. — Последнего в семье.

Драко сразу посерьёзнел, вскочил, решительно извинился. Гарри, вначале загрустивший, снова повеселел.

— Да уж, можешь себе представить — три миссис Вэйн — на меня одного. — И жалобным голоском, но глаза его смеялись. — Да плюс ещё одна мисс Вэйн. — И указал на меня.

— Да, — протянул Драко, хитро поглядывая на нас обоих, — тебе не позавидуешь.

Я сделала вид, что обиделась, вздёрнула нос и отвернулась. Гарри наклонился ко мне и мяукнул — жалобно так, с просьбой. Все мы покатились со смеху.

В этот момент как раз и вошёл Лорд Малфой. Оглядев холодным взглядом веселящихся детей, обратился к сыну, выговаривая ему за то, что тот оставил своих гостей скучать, а сам тут веселится.

Я поспешила вскочить, вежливо присела и, не делая попытки заступиться за Драко, подхватила обоих мальчиков под руки и потащила их прочь из комнаты, весело щебеча какую-то чепуху. О Хогвартсе, о волшебных палочках, о том, что мне только в следующем году в Школу Чародейства и Волшебства. А пока мне остаётся только ждать год и тренироваться. Я же хочу поступить на Рейвенкло, не могу же я не оправдать надежды папочки — известного целителя.

Удалившись на некоторое расстояние от лорда Малфоя, которому оставила на растерзание братика. Или Лорда оставила ему? Неважно. Я перевела дух, подмигнула Драко, смотревшему на меня с видимым восхищением, спросила:

— Так ты познакомишь нас со своими друзьями?

Драко явственно перекосило от этих моих слов. Поспешно продолжила:

— Ладно, не друзья. Но с будущими своими сокурсниками познакомишь? Мне же в следующем году поступать. А вдруг на Слизерин попаду?

— Упаси Мерлин! — Весьма натурально изобразил испуг Драко. Но не выдержал и хихикнул, смазав всё впечатление от своей игры. Повернувшись к Гарри, спросил:

— И как ты только выдерживаешь её активность?

— Молодой человек, — мне удалось весьма похоже скопировать манеру и голос Леди Малфой, когда она обращалась к Реджи, — я попросила бы вас умерить свой пыл и придержать свои выражения для более уместных обстоятельств.

При этом я легонько ткнула пальце в грудь сначала Драко, потом Гарри, который тоже потихоньку веселился, глядя на грозную меня.

Тем временем мы уже подошли к сидевшим и стоявшим в одном конце бального зала детям. Я немного напряглась. И почувствовала, что и рука Гарри, за которую я продолжала цепляться, тоже дрогнула. Послала ему лёгкую улыбку, добавляя ему уверенности.

— Драко, — тихонько шепнула, — называй только имена, без фамилии. Пока не стоит обнародовать, кто именно пришёл к тебе в гости. Просто — кузен Гарри. Тем более, что он в гриме. Они, — я указала подбородком на детей, к которым мы подходили, — могут и не узнать его в поезде и в школе.

Драко не стал возражать или переспрашивать. Просто коротко кивнул, принимая во внимание мою просьбу.

Так и представил нас: кузен Гарри и кузина Роми. Потом называл имена своих будущих сокурсников. Теодор и Пэнси, Блейз и Миллисент, Дафна и Астория, Люсьен и Сьюзен, Майлс и Салли-Энн, Винсент и Мариэтта, Грэг и Элоиза, Эдвард и Марта. Разного возраста, но в пределах от десяти (как я) до тринадцати лет.

Пэнси Паркинсон и тут не могла не выделиться.

— Фи, — она презрительно оттопырила нижнюю губку, высокомерно оглядывая простой наряд Гарри, — Арти-и-исты. Из этой Школы. — И такое превосходство сквозило в каждом её слове, что я не выдержала. Благо и на такой случай была сделана домашняя заготовка.

— Кузен Драко, у вас в семье очень дорожат этим столиком? — Сухим официальным тоном спросила я.

Драко вначале немного растерялся, но потом рассыпался в уверениях, что я могу делать с этим столиком всё, что мне захочется.

— Чудесно, — лениво протянула я и стала левой рукой снимать перчатку с правой руки. Чуть-чуть встряхнула перчаткой.

Потом продемонстрировала изящную кошачью лапку, которая скрывалась под перчаткой.

— Хорошая иллюзия, — попытался пошутить Блейз, но тут же осёкся на полуслове, ибо чётко увидел, как из моих пушистых пальчиков выдвигаются загнутые когти. Соединив когти большого и указательного пальцев, добилась небольшого снопа искр, чиркнув когтем об коготь. Пэнси побледнела и отшатнулась. Наверно, у неё было хорошее воображение, и она живо представила себе мои коготки на её пухлых щёчках.

— Иллюзия, да, — тихим голосом проговорила я. Провела указательным пальцем по краю того столика, о котором спрашивала у Драко. Послышался неприятный хруст — на столешнице образовался неприятный разрез.

Снова слегка взмахнула левой рукой с зажатой в ней перчаткой, ребром ладони стукнула по краю стола. Разрез углубился, и большой кусок столешницы повис буквально на честном слове.

— Кузина Роми, нельзя же так. Мы в гостях. — Укоризненно произнёс Гарри, покачал головой, обратился к Малфою, — кузен Драко, можно?

И стал медленно доставать свою новенькую волшебную палочку. Драко кивнул, сдерживая еле заметную улыбку. Гарри легонько взмахнул рукой, выписывая кончиком палочки над отвалившимся куском стола некий узор. Прямо на глазах изумлённых детишек столик был починен. И разреза — как не бывало!

Ещё бы! Ведь его и не было! Небольшое количество того порошка, который был в перчатке, соединилось с ароматом цветов — тех, которые дарил братик во время представления. Несколько штук из тех букетиков были уже приколоты к платьям сидевших девочек. Разумеется, эти букетики были проверены. Но они были совершенно безвредны. Только очень приятно пахли. И всё.

А всем присутствующим была обеспечена качественная иллюзия. Скрипел не мой коготок, которым я "проводила" по столу, а это Гарри задействовал пряжку своего пояска, пока я отвлекала внимание на мои действия.

Да, под перчатками на самом деле были спрятаны покрытые короткой белой шёрсткой кошачьи лапки, но это был простой морок. А вот когти... С ними мне пришлось потрудиться, что бы они выглядели достаточно грозными. Хотя бы внешне. Но я смогла. Даже Наставник Люпин, которому демонстрировали наши заготовки, был впечатлён. А его мнение дорогого стоит.

Прислушалась к играющей в зале музыке. Незаметно убрала использованную перчатку всё в тот же безразмерный мешочек на поясе, присела перед Гарри:

— Потанцуем, кузен Гарри?

Тот ослепительно улыбнулся:

— Почту за честь, кузина Роми.

И мы закружились в танце. Потом меня пригласил Теодор, а Гарри танцевал со Сьюзен. Ещё танец. И ещё. Мы менялись партнёрами в непринуждённой кадрили, склонялись в церемонном полонезе, отплясывали весёлые мазурки, кружились в романтическом английском вальсе. Ну и что такого, что мы пока дети?

Вырастем.

Ближе к концу праздника возле меня появился Реджи.

— Пора уходить, — чуть слышно произнёс он. Я кивнула, поискала глазами Гарри, позвала и его по мыслесвязи. Тот начал двигаться в нашу сторону.

Я присела перед Драко, извиняясь за наш уход. Тот радостно улыбался, предвкушая поездку в Хогвартс, о чём шепнул мне на прощание.

Уже у самых дверей наше трио было остановлено Лордом Малфоем.

Он был изысканно вежлив, было трудно понять, чего именно он хочет добиться, одарив наше представление парой комплиментов, он вдруг переключился на меня.

— Мисс Вэйн, ваши родители уже нашли вам пару? Заключили помолвку?

— Да, — прозвучало от двери, — мисс Вэйн уже обещана.

Мы оглянулись. Там стоял профессор Снейп.

Нет!

Это был наследник Принц. Абсолютно ничего общего с тем обликом, который мы видели, встретившись в первый раз у нас дома.

— Позвольте проводить вас до дома, дорогая Ромильда. — С этими словами он протянул мне руку, в которую я тут же судорожно вцепилась. Всё же такой церемонный Лорд Малфой — не лучшее испытание для моих нервов. Особенно — сегодня вечером, когда я и так потратила много сил на иллюзии.

— Домой, только домой, — прошептала я брату.

Глава 50.

Таланты и поклонники

В молчании мы дошли до площадки, откуда уже можно было перемещаться. Тут я остановилась, перестав изображать умирающего лебедя — всё же это было больше на публику. Да, талантлива, но пока не слишком сильна. Работаю в основном с помощью накопителей. Что должно было снизить брачный интерес ко мне со стороны возможных претендентов. Обратилась к Северусу:

— Этот разговор про то, что я обещана — уже имеет под собой контракт?

Он тоже остановился, внимательно посмотрел на меня, деликатно поднёс мою правую лапку к губам. Вскинул голову.

— Скорее, я выдал желаемое за действительность. — И так ослепительно улыбнулся. У-м-м.. моё бедное сердце так и затрепыхалось.

— Но, — продолжил он, — глава Рода Вэйн настоятельно просил меня сегодня побывать на этом балу — присмотреть за вами тремя. И оказать поддержку в случае необходимости. Должен вам сказать, мисс Вэйн, что распространившиеся известия о том, что мой статус изменился, — он иронично скривил губы, — с нищего полукровки до Наследника уважаемого Рода. Хоть и не древнейшего, и не входящего в "священные двадцать восемь", но всё же... — Он помолчал. Заговорил снова. — Так вот — уже на этом — детском празднике — я хорошо ощутил, каково мне придётся на ближайшем балу или каком-нибудь общественном мероприятии. А ведь придётся соответствовать.

Да, ему не позавидуешь. У меня сердце в пятки ушло, лишь только Лорд Малфой поинтересовался моим статусом. А на наследника Принца должны были открыть настоящую охоту. Молодые дамы и не очень. Дамы с дочерьми на выданье или вдовы.

— Можете себе представить, даже за это короткое время, что вы веселились и танцевали, мисс Вэйн, мне удалось отбить пару наведённых любовных мороков и благополучно разлить штук пять бокалов с Амортенцией. А ведь это только начало. Что же ждёт меня в Хогвартсе? — Тяжело вздохнул он.

Я кивнула. Говорить я по-прежнему не хотела. Боялась, что голос задрожит.

— И всё же Наставник Вэйн тогда в банке подарил мне надежду на будущее. Он сделал мне поистине королевский, волшебный подарок. Я смог стать Наследником. — Он машинально поднёс руку к затылку. Я с трудом подавила смешок, вспомнив нежное "благословение" Магии. — Теперь он ожидает моего прибытия вместе с вами. Для важного разговора. И меня окрыляет надежда.

Да, он говорил с очень серьёзным выражением лица, Но всё же лёгкая усмешка притаилась в краешке его губ. Я выше и не поднимала глаза, памятуя о его талантах в легилименции. И хоть у меня тоже имеется защита разума — так сказал предок, всё же рисковать не буду.

— Что ж, не будем заставлять прапрапрадедушку ждать, — я постаралась улыбнуться не менее ослепительно. Практики нет — так хоть буду на предполагаемом женихе отыгрываться.

Реджи и Гарри двигались впереди нас безмолвными тенями. Но я видела, что они очень внимательно прислушивались.

Переместились мы быстро — братик, я и Гарри с помощью семейных портключей, выданных нам перед отправкой на бал-маскарад, профессор воспользовался именным порталом. Огляделась. Вместо домика предка в Запретном лесу мы оказались в большом доме семьи Вэйн в Хогсмиде. Нас встречали. Судя по блеску в глазах предка, за нами наблюдали и в Малфой-мэноре. Опять же — голуби-Истиные. Никто не заподозрит.

Нас артистов увели переодеваться и смывать грим. А прапрапрадедушка ушёл с отцом, мамой и Северусом к себе в кабинет.

Что-то будет? Он же обещал, что не станет предпринимать ничего с этой помолвкой без моего ведома! Я металась по комнате, расшвыривая в сторону свои вещи. Реджи наблюдал за мной, флегматично развалившись на диване.

— И что ты так нервничаешь? Не ты первая, не ты последняя. Глава Рода хоть поинтересовался твоим мнением. А то просто поставили бы тебя перед фактом, что ты невеста — и всё.

В душе я понимала справедливость его слов. Могло и впрямь быть хуже. С детства сговорили, привязали клятвами. Ни шагу в сторону. А тут — предок озаботился достать у гоблинов разные варианты магических договоров, выбирает какой лучше для моего будущего.

Гарри тоже был здесь и смотрел за моими метаниями, широко раскрыв глаза. Потом всё же не выдержал и спросил:

— Это так плохо — такая ранняя помолвка?

Я неожиданно успокоилась и присела на диван рядом с братом.

— Нет, не так уж и плохо, — задумчиво ответила я. — Меня просто пугает сам факт помолвки, а не то, что я ещё молода для неё. — Я хмыкнула. — Кузена Драко вообще с пелёнок помолвили с Асторией Гринграсс.

Вот и меня пригласили в кабинет. Судорожно проверила, всё ли в порядке с платьем, поправила причёску. Больше причин оттягивать не было. Пошла.

Да, помолвка. Да, магическая, заключённая на Родовом камне. Всё как обычно — обязательство заключить брак по достижении невестой семнадцатилетнего возраста. Подтверждение брака может быть отложено до окончания оной Хогвартса — по соглашению между обеими сторонами. Но. Такая приписка, подтверждённая Магией.

— Если не будет иного решения Главы Рода Вэйн.

Я с облегчением вздохнула. Если Глава захочет, помолвка будет расторгнута. Это уже лучше.

У меня и у Северуса на правой руке появились золотые браслеты тонкого плетения. С одинаковым рисунком. Они были видны тем, кто знает, как смотреть. И совершено не мешали двигаться, работать палочкой. А вот от зелий и приворотов уберегали. От принуждения к браку — защищали.

Впрочем, эти семейные заботы не помешали всем готовиться к операции "Первое сентября". Опять же были проработаны и отработаны разные ситуации, которые могли возникнуть на перроне. Слова, жесты, действия — в различных вариантах — уже начали мне сниться. На мои жалобы прапрапрадедушка отвечал только улыбкой и приговаривал, что всё предусмотреть, конечно, невозможно, но хорошая подготовка ещё никому не вредила.

Вот и тридцатое августа — день возвращения семьи Дурсль с курорта. Опять Гарри с дядей Робертом переместились к тому частному аэродрому, с которого тогда улетел пёстрый туристический самолётик. А как за этот месяц изменилась вся семейка. Нет, конечно, и Дадли, и Вернон не превратились в мускулистых красавцев, но вот стремление быть похожими на тех, кого они видели в спортивных залах и у бассейна, у них появилось. И этот месяц уже показал им, что и они что-то могут. И Гарри по загару и общим изменениям не слишком теперь от них и отличался.

Да и Петуния насмотрелась на те образцы элегантности (по вечерам) и спортивности (днём), которые показывали женщины на курорте. У неё горели глаза, фигура уже не выглядела плоской и можно сказать, что она похорошела.

То, что к ним в машину сел и Поттер, они никак не прокомментировали — установка была не обращать на него специально внимание. Они переговаривались, делились впечатлениями.

Особый фурор вызвало их появление на Тисовой улице. И пока мальчики таскали чемоданы в дом, Петуния и Вернон взахлёб делились впечатлениями от поездки. Показали фотографии соседям, среди которых была и вездесущая миссис Фигг. На этих снимках можно было видеть всех четверых у бассейна, в тренажёрном зале, даже на экскурсии в виноградники. А то, что лица Гарри на этих фото было не разобрать — и что? Никогда не сталкивались с таким? Бывает.

И вот уже и первое сентября. В этом году оно пришлось на воскресенье, так что для Гарри не составило труда уговорить дядю довезти его до вокзала. Когда он выгрузился со своим багажом из машины и стал неуверенно оглядываться по сторонам, я чуть не прослезилась. Какой талант лицедея пропадает.

Гарри погрузил вещи на тележку и двинулся к платформе девять — искать ту, что была обозначена на билете.

И тут вписалась наша компания.

Впереди шёл мой отец, непринуждённо беседуя с Наследником Принц о последних новинках в зельеварении, о применении тех или иных зелий в медицине. И тот, и другой сыпали латинскими словами и прочей тарабарщиной. Мой отец старше Северуса лет на десять, но их одежда, подобранная в одном стиле, делала их практически ровесниками. Широкоплечие и стремительные они быстро двигались вперёд, так что люди еле уворачивались с их пути. За ними следовал со своей тележкой Реджи, потом я, подхватившая под локоток Гарри, помогая ему справиться с его багажом. Позади меня шагал Наставник Люпин, ещё дальше следовали дядя Роберт под руку с Ритой Скитер. Со стороны могло показаться, что он галантно поддерживает женщину под локоток, на самом деле ему не составляло труда направлять её движение в нужную сторону.

Мы проследовали мимо семьи Уизли, которые проводили нашу процессию ошалевшими взглядами. Пока близнецы первыми не вышли из ступора, увидев знак, который им подал Наставник. Они потащили всю семейку за нами.

Всё так же быстро отец и Северус прошли сквозь барьер на платформе девять, показывая пример Гарри. Реджинальд, потом и мы, меня направляла твёрдая рука Наставника.

Раз! И мы уже стоим на другой стороне. Прямо перед нами старинный паровоз алого цвета с табличкой "Хогвартс экспресс". Народу на платформе много, дети ещё не все загрузились, прощаются с родителями. Стоит шум и гам.

Мы прошли приблизительно до середины состава, когда мне сообщили, что семья Уизли идёт прямо за нами.

Коротко вздохнула и начала своё сольное выступление.

— Нет, отец, — как можно капризнее заявила я, — в той сказке принцесса поцеловала лягушку, а не жабу. И та превратилась в прекрасного принца. — Мы как раз проходили мимо Невилла Лонгботтома и его бабушки. И при этих словах Невилл стал судорожно искать своего Тревора. Ага — вот и Сьюзан Боунс с тётей — Амелией Боунс — прощается. Да и семья Малфой с верными Крэббом и Гойлом остановились неподалёку. Сцена выстроена. Вперёд!

— А я всё равно хочу попробовать поцеловать зверушку — вдруг и мне повезёт. Может, твою сову? — потянулась я к клетке, но наткнулась на выразительный взгляд совы, отдёрнула руку. "Растерянно" обежала взглядом невольных зрителей и семью Уизли, приблизившихся как раз в этот момент. Обрадовано ткнула пальцем в крысу Рона, как раз высунувшую свою облезлую морду из нагрудного кармана его мантии. — Вот! Я его поцелую! Если уж и с ним не получится... — я подпустила слезу в голосе. — Тогда я буду долго плакать. — Окружающие заметили, как при этих словах "нервно" дёрнулись отец и братик. И придвинулись поближе, наблюдая этот бесплатный цирк.

— Дай мне её! — потребовала я у Рона. Тот инстинктивно сжал крысу, пытаясь упрятать её обратно в карман. — Ну же! — настаивала капризным голосом и даже слегка притопнула ножкой, поторапливая несговорчивого мальчишку.

— Ронни-бой, — вкрадчиво начал один из близнецов.

— Ты же не будешь... — продолжил второй.

— Таким упрямым,

— Ну же — ты же ...

— Видишь, что это ...

— Спектакль — помнишь, о таком...

— Писали в Ежедневном пророке...

Они вели свою партию так, что просто заслушаешься. И всего-то потребовалась одна встреча Ремуса Люпина с ними. Поздно вечером. За пределами их участка. Они быстро позволили себя уговорить — слава новых Мародёров не давала им покоя. Они не были посвящены в детали — тем натуральнее выглядела их поддержка.

Рон вздохнул и протянул свою крысу мне. Та начала вырываться.

— Ой, — взвизгнула я противным голоском, — укусит! Обездвижь её!

Не знаю, кто был так добр, но крысу зафиксировали аж тремя Ступефаями.

Я с дрожью взяла обездвиженную тушку и стала подносить её к губам, мысленно отсчитывая секунды.

Бам! Крысу вырвало из моих слабо сжатых пальцев и впечатало в стенку вагона, напротив которого мы стояли.

Глава 51.

Таланты и поклонники

(продолжение)

Впечаталась-то в вагон крыса, а вот по стенке вагона сполз уже человек. Всё ещё оглушенный теми Ступефаями, которые послали добрые люди, чтобы "помочь" капризной девчонке.

Сработала защита браслетов, тех, что означали помолвку. Дома мы несколько дней тренировались в мягкой комнате, выясняя условия, при которых срабатывает защита. Отец и братик спокойно могли потормошить и потискать меня, поцеловать. А вот уже дядя Роберт смог только целомудренно чмокнуть меня в лоб. Или щёчку. Его попытка приобнять меня по-родственному закончилась провалом. Его слегка приложило о стену. Больше он таких попыток не делал.

Но вот что интересно — наша повторная репетиция номера с Гарри лишь частично удалась. Его не шваркнуло об стену во время репетиции, но ощутимо приложило, когда он по окончании — по просьбе предка, разумеется, — попытался поцеловать меня. Так что дальнейшие репетиции с поцелуями мне пришлось тренировать на мышах. Такие миленькие беленькие мышки... С ними хоть ничего не случалось.

Даже Северус не мог позволить себе со мной какую-либо вольность. Опять же — только минимум дозволенного. По крайней мере — мы теперь знаем уровень этой дозволенности. И это тоже должно сработать на перроне.

Толчок, которым от меня отнесло анимага, и меня заставил пошатнуться — такая сильная отдача. Но у меня за спиной вовремя оказался Наставник. Повернулся боком, принял меня на подставленную ногу, по которой я и стекла на землю, одновременно расправляя складки на платье, чтобы они красиво легли вокруг моих ног, а не стояли колом.

Ремус тут же сделал шаг к вагону, доставая палочку и приговаривая:

— Ну-ка, посмотрим, что это за крыса...

С другой стороны к Питеру подходила Нимфадора Тонкс, демонстрируя всем окружающим свой значок курсанта школы Авроров. Хвост был в надёжных руках, но пока оставался неузнанным широкой публикой.

Я видела, как за спиной дяди Роберта Рита Скитер ожесточённо терзала свой браслет с амулетами для срочной связи с редакцией, вызывая к себе колдографов и стажёров в помощь. При этом её Прыткопишущее перо аж скрипело и дымилось, выписывая строчки будущего сенсационного репортажа.

А у ближайшего вагона склонился к колесу Персиваль Уизли. Его буквально выворачивало наизнанку. Какой умный мальчик! Сразу всё понял — кого он несколько лет возил с собой в Хогвартс в качестве питомца.

Амелия Боунс пристально вглядывалась в анимага, но первым признала его не она. Из толпы людей, подтянувшихся к нам на шум скандала, раздался возглас:

— Питер Петтигрю! Живой?!!!

И толпа сразу загомонила, словно этот возглас снял пелену с её глаз.

— Петтигрю...

— Герой борьбы с Тёмным Лордом...

— Герой, получивший орден Мерлина...

— Посмертно...

— Несчастная жертва пособника Того-Кого-Нельзя-Называть...

— Тот, которого убил Сириус Блэк?!!

И с нарастающим недоумением снова и снова:

— Живой?... Живой.... Живой!!!

— Тогда за что сидит в Азкабане Сириус Блэк? — дошло до кого-то. Наконец-то! Чуть не вскрикнула:

— Браво! — Но сдержалась.

Мне надо ещё одну сцену отыграть. Тем более, что меня заметил Лорд Малфой с супругой и стал перемещаться поближе. Теперь выход моего наречённого.

Вот и он. Элегантный, стройный Наследник Принц привлёк внимание доброй половины женской составляющей толпы, окружающей нашу импровизированную сцену. Послышались томные вздохи, даже отвлеклись от происходящего у вагона. Непорядок. Будем исправлять.

Северус с укоризной покачал головой. Его ослепительно чёрные волосы взметнулись вверх, но тут же опали на плечи, легли красивой волной.

— Ни на минуту нельзя вас оставить, дорогая. — Он наклонился ко мне, протягивая правую руку, зацепился — абсолютно случайно — рукавом за пряжку на поясе. Правая рука обнажилась, открывая золотой браслет, плотно охватывающий всё предплечье.

В толпе послышались недоумённые шепотки, потом разочарованный гул, когда я с радостью подала жениху свою правую руку, с которой тоже — совершенно непреднамеренно — сполз широкий рукав мантии.

Так что все могли видеть точно такой же ажурный золотой браслет. И больше не питать никаких иллюзий по поводу свободы Наследника Принц. Поскольку вокруг было много старшекурсниц, на их лицах теперь явственно читалась досада и злоба, оттого, что они уже не смогут в Хогвартсе приворожить к себе будущего Лорда. Я хмыкнула про себя. Это они ещё не знают про условие Леди Магии.

Резким рывком Северус поднял меня с земли. И я тут же уцепилась за его левую руку, буквально повисла на ней, стягивая и с неё рукав мантии.

— Не может быть! — Полустон-полувсхлип со стороны Люциуса Малфоя. И он лихорадочно проверяет различными заклинаниями — нет ли иллюзии на ослепительно чистой коже моего наречённого. Ну и пусть проверяет. Никаких Меток с черепом и змеёй. Мне это далось нелегко — несколько часов жуткой слабости вчера вечером и весьма горьких снадобий, которыми меня поил лично мой жених. Но дело того стоило.

И всё же я могла убедиться в пользе летних занятий. Они сильно укрепили моё тельце десятилетней девочки. Даже всего два месяца. О, разумеется, я не забывала принимать там зелья, которые заботливо готовил для меня прапрапрадедушка. Но и природа, окружающая всех нас в Убежище, и занятия в театральном кружке, да и просто — общение с другими магами и Истинными. И с маглами — Обретёнными оборотнями. И ежедневные занятия бытовой магией. Всё это закалило в какой-то степени мой дух, придали мне силы для этого спектакля. И он ещё не закончился. Снова время моих реплик.

Тут и Гарри вместе с Драко Малфоем выглянули из окна вагона. Вместе. Как раз над головой пришпиленного, как бабочка, Питера Питтегрю. Драко слегка придержал Гарри за плечи, не давая ему вывалиться из вагона. Толпа отшатнулась назад.

Раздавалось восхищённое:

— Мерлин милостивый,

— Это...

— Неужели это...

— Благослови мою душу, это — Гарри Поттер!

А Гарри тряхнул головой, волосы приоткрыли его лоб. Никакого шрама не было видно. Сразу после бала у Малфоев над ним поработали в подземельях Гринготтса, извлекая из шрама тот фрагмент души Тёмного Лорда, который в своё время прицепился к мальчику.

В самом процессе я не участвовала — копила силы для снятия Метки у Северуса. Но Гарри провожала до самого алтаря. Там уже были разложены все предметы, из которых когда-то Тёмный Лорд сделал хокруксы, каждый раз разрывая свою душу. Мне порадовал душу серовато-бледный призрак — тот, что удалось извлечь из профессора Квиррелла, когда этот несчастный пришёл в банк, пытаясь совершить невозможное — ограбить Гриннготтс, стены которого представляют собой артефакт невиданной мощи ещё и оттого, что все гоблины, умирая, непременно отдавали часть своей души для укрепления защиты здания. Ведь глубоко в подземельях они скрывали своё главное сокровище — своих женщин и детей. И за них готовы были умирать снова и снова. За их будущее.

Так вот, когда этот дух понял, что сейф с Философским камнем пуст, а его вот-вот затянет ловушка, он покинул тело несчастного преподавателя и попытался скрыться. Улететь прочь. Стены не выпустили его.

А потом на него буквально устроили охоту такие же призраки, как и он сам. Вот только это были призраки гоблинов — древних мастеров-каменотёсов с их привычными инструментами в руках. Да и гоблинов-воинов, когда-то павших в боях за то, чтобы их нация выжила. Они вдоволь погоняли сопротивляющийся призрак по подземным коридорам банка. Медленно, но верно подталкивали его в нужном направлении. Пока окончательно дезориентированный дух не влетел в пустой зал. Посередине которого стояло красивое зеркало, высотой до потолка, в золотой раме, украшенной роскошным резным орнаментом. Зеркало стояло на подставках, похожих на две ноги с впившимися в пол длинными когтями. На верхней части рамы была выгравирована надпись: "Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя". Да, то самое зеркало Еиналеж. Точнее — его оригинал, который когда-то был изготовлен гоблинами для лечения некоторых душевных болезней. А вот копию его они передали в дар Основателям — в замке ведь тоже иногда бывали больные дети.

Именно к этому зеркалу и подогнали духи гоблинов дух Томаса Марволо Риддла. Последний фрагмент его бедной истерзанной души. Он тоже не устоял перед искушением заглянуть в это Зеркало. Стоял, смотрел...

И плакал. Что уж он там увидел — неизвестно. Но, в конце концов, удалось отвлечь его от зеркала и привлечь к переговорам. Он согласился на проведении обряда Восстановления Души.

И нет, пока не было проведено полного объединения — только извлечение осколка из шрама Гарри и заключение его в небольшой клинок работы прославленного мастера-гоблина. Того же, который в своё время создал и меч Годрика Гриффиндора.

Совместными усилиями гоблинов и изысканиями в старинных библиотеках удалось установить, что возможно провести и Ритуал, обратный тому, который использовал юный Риддл, создавая свои хоркруксы. При этом надо идти от хоркрукса, сделанного последним, к первому. Поэтому пока там не было дневника Тома Риддла. Думаю, что после сегодняшнего спектакля Северус сможет получить и его.

А действие разворачивалось роскошное — Гарри переспросил тихим, но твёрдым и звучным голосом.

— Это Питер? Друг моего отца? Он жив? А где тогда Сириус, мой крёстный?

Тишина стояла просто оглушительная. Несколько мгновений. Потом вперёд к Питеру пробралась Амелия Боунс. Посмотрела на его левое предплечье, на котором чернела знаменитая Метка. Огляделась по сторонам. Наткнулась взглядом на статную фигуру зельевара, полюбовалась на его чистую руку, пробежала глазами дальше, снова вернулась к нему. Резко выбросила вперёд руку.

— Веритасерум мне! — И в ответ на лёгкое недоумение, появившееся на его лице, добавила. — Никогда не поверю, что его у тебя нет с собой!

Северус пожал плечами и снял с пояса флакон со свежим зельем. Тут же трансфигурировал стакан из щепочки, налил туда воды с помощью Агуаменти, добавил три капли зелья. Передал зелье Ремусу. Тот влил состав в глотку Петтигрю.

Блиц-допрос был тщательным образом зафиксирован Прыткопишущим пером мисс Скитер. И Ежедневный Пророк в этот день добился максимума продаж за счёт номеров со специальным репортажем с места событий.

Поезд всё же ушёл в школу по расписанию.

А мы поспешили в Хогсмид. Сегодня после обеда там должно было состояться первое публичное выступление театра Школы Запретного Леса.

Глава 52.

Школа Запретного Леса — премьера

Ещё пока мы были на платформе, успела заметить, что Реджинальд что-то объяснял детям-первокурсникам. Судя по каштановой гриве волос девочки — это была Гермиона Грейнджер, а мальчика я тоже узнала — круглолицый и неловкий, он прижимал обеими руками жабу к животу. Следовательно — Невилл Лонгботтом. Улыбнулась. Братик обрабатывал их для поступления на другой факультет, упирая на то, что и на Гриффиндоре бывают свои паршивые овцы. Такие экземпляры, например, как этот анимаг — и он указал на Хвоста.

— Питер Питтегрю, один из четырёх неразлучных друзей, которые в школьные годы называли себя Мародёрами. — Увидела, как девочку передёрнуло от негодования. Всё же у маглов это слово имеет ярко выраженный негативный оттенок. Особенно — после Второй Мировой войны.

— А потом он примкнул к Пожирателям Смерти и привёл Тёмного Лорда в дом к своему другу — Джеймсу Поттеру. И тридцать первого октября Гарри остался сиротой. А ведь все они были гриффиндорцы. Не лучше ли пойти учиться на факультет, тоже славный своими традициями? И Министры Магии тоже бывали выходцами с факультета Рэйвенкло. Например — Миллисента Багнолд, Та, что только год назад передала бразды правления нынешнему министру.

Реджинальд разливался соловьём, но не пытался очаровывать Гермиону. Предок не поставил такой задачи. Братику прочили в невесту чистокровную ведьму — он же считался теперь полноправным Наследником Рода. А вот Невилл + Гермиона — такой расклад вполне устроил бы наш Род. Впрочем, прапрапрадедушка не собирался выполнять функции свахи. Познакомить — да, не больше. Сами решат для себя. На Распределении увидим — насколько велика доля здравого смысла у этих двоих.

А то, что Гарри будет проситься на Рэйвенкло, не подлежало сомнению. Артефакт, который сделал его отец со своими товарищами, а Ремус сразу показал ему Карту Хогвартса, настолько заинтересовал мальчика, что он просто погрузился в изучение Чар.

Э-м-м.. Пытался погрузиться. Мы не давали, постоянно отвлекая на репетиции, тренировки, уроки.

Так что Гарри просто не терпелось поскорее добраться до Хогвартса и попасть на факультет воронов. Флаг ему в руки. Учиться ему хотелось. А предварительные тренировки показали, что у него неплохой потенциал. Неразвитый, конечно, но всё поправит практика. И да — Гарри сам заметил разницу между своими первыми неуклюжими попытками колдовать и тем, как уверенно он стал выполнять некоторые заклинания. О да! Пока простые. Но разница была очень заметна.

Но до прибытия алого поезда в Хогсмид и Распределения первокурсников оставалось ещё много времени. У нас же впереди — премьера!

Да, она проходит в Хогсмиде — первое сентября удачно совпало с воскресеньем, а студентам пока было рановато идти за покупками. Поэтому для жителей этого магического поселения, да и для многих приглашённых, это была превосходная причина, чтобы развлечься.

Да, все были предупреждены, что спектакль показывает Школа Запретного Леса. Да, все уже знали, что под этим названием скрывается Программа по реабилитации юных оборотней и адаптация их в магическом мире. Тем более естественно, что многих магов заинтересовал результат этой программы.

Само представление должно было проходить на Холмах Архимагов — место на берегу Чёрного Озера между Хогсмидом и Запретным Лесом. Поднимаясь на эти холмы, сразу можно почувствовать силу и энергию, которой пропитана эта местность. Но при попытке некоторых неопытных магов, не обладавших некоторыми специальными знаниями, взять эту энергию, о — такие попытки обязательно терпели полный крах.

Существовала легенда — нам её рассказывали на вечерних посиделках у костра — что один великий маг, может даже и сам Мерлин, заколдовал эти земли, чтобы они служили для него артефактом силы. И, хотя этот волшебник давно умер, поговаривали, что, когда артефакт наполнится сполна, тогда произойдет выброс силы, который может разрушить весь Хогсмид. Потому-то на каждой улице поселения стоит амулет, который защищает неопытных магов от этих земель, ведь опытные маги приноровились к этой силе и могут использовать ее — как материю, как землю, воздух и воду.

Но это только одна из красивых легенд. По некоторым другим легендам, на этих холмах раньше в праздники собирались маги для совершения различных ритуалов. Поэтому теперь это место — огромное скопление энергии, оттого это место являлось очень привлекательным для большого количества народу. Да и к тому же тут произрастает мандрагора и различные лечебные растения.

Поэтому именно эти Холмы являлись местом традиционных Хогсмидских пикников, проходившим весной, летом и осенью. Все население Хогсмида с корзинками для еды и ковриками для пикников выбиралось на природу, в один из дней, установленных таном поселения для подобных вылазок. На пикниках играли в шарады и безобидные волшебные фанты, устраивались гонки на мётлах. Кстати, именно на таких пикниках соседям удается узнать друг друга получше. А сколько романтических знакомств завязывалось на свежем воздухе!

А ведь этой традиции на будущий год исполнится триста пятьдесят лет. Именно через тридцать лет после того, как восстание гоблинов затронуло Хогсмид, где они устроили свой штаб в трактире "Кабанья голова", тогдашний тан предложил проводить таковые пикники на природе. Если пользоваться современным языком, то тан — это что-то вроде руководителя деревни. Издавна этого звания удостаивались лишь самые уважаемые жители Хогсмида на основе самой прозрачной и честной демократии.

Вспомнив об этом, я улыбнулась, потому что припомнилось и то, как именно совершались выборы танов в Хогсмиде. Они обычно происходили по достаточно странной, но весьма демократичной и действенной схеме. В определенный день все кандидаты на должность тана выходили на центральную площадь Хогсмида и с достоинством становились каждый на свой пенек или специально заготовленный деревянный чурбан. А голосующие жители, обмениваясь прогнозами на исход выборов, выстраивались в длинную цепочку — каждый к своему кандидату. По самой длинной очереди и определялся победитель. Ни споров, ни взаимных подозрений.

Старый способ, но он работал и до сих пор.

Вообще, в Хогсмиде было очень много традиций, связанных с выездами на природу. Ежегодные соревнования по бросанию камней на озере близ Хогвартса, небольшие квиддичные матчи между командами с разных улиц. В прежние времена в Хогсмиде даже держали на общественных началах букмекерскую контору, но ставки на серьезные матчи Квиддичной лиги были большой редкостью. Зато в деревне с большим увлечением следили за школьными матчами, делали ставки, а обладатель самого крупного выигрыша часто ставил кружку сливочного пива капитану победившей команды. Апогеем спортивной жизни был, да и остался сейчас, традиционный матч "профессура Хогвартса против команды Хогсмида".

Кстати, имелась и ещё одна довольно любопытная традиция. Каждый год в ночь на последнее воскресенье июля молодые люди, вооружившись свечками, отправлялись к Озеру послушать шепот водяных. Только делали они это все больше парочками, и ничего определенного про водяных никто потом не рассказывал.

Вздохнула, скосила глаза на правую руку. Теперь мне подобные прогулки не светят. А и ладно, переживу.

Снова устремила взгляд на приготовленную для спектакля площадку. Её расположили таким образом, чтобы Запретный Лес оказался позади сцены, а на холмах перед сценой установили множество лавок для зрителей. Эти лавки расположились амфитеатром, что позволяло зрителям с удобством наблюдать за разворачивающимся зрелищем.

Я во второй раз была зрителем спектакля, в который вложила немало своих сил и умений. Но, как и в прошлый раз, представление значительно отличалось от того, что происходило на репетициях.

Да, мы все вместе отрабатывали все реплики и движения, но при этом учитывали и возможности импровизировать на месте. Да, роли распределялись по принципу случайного выбора, но удивительное дело — все выбранные в этот раз артисты абсолютно точно совпали по своим способностям с предлагаемой ролью.

Думаю, что сюжет оригинала "Бременских музыкантов", да и музыкальной сказки Ю.Энтина и так знаком многим, так что остановлюсь на деталях.

По общему решению действие нашего спектакля опять происходило в некой европейской стране, но лет сто назад, чтобы костюмы того времени специально подчёркивали верность магическим традициям.

Вот перед горожанами проезжает повозка бродячей труппы. А среди горожан выделяется мощная фигура типичного кузнеца в закопчённом сажей фартуке, с тяжёлым молотом в руках. К нему прильнула хрупкая фигурка супруги, держащая ребёнка на руках. Но любой маг, проверив их, быстро убедился бы, что в супругах нет ни капли магии. Зато ребёнок, весело подпрыгивающий на руках у женщины и тянущий ручонки ко всему окружающему, мало того, что маг, но ещё и Обретённый оборотень. Он пострадал с год назад во время одного из нападений Дикой стаи Фенрира Сивого. А с ним — родители одного из участников спектакля — магла, но оборотня, тоже пострадавшего от той же стаи, но несколько лет назад. А вот родители малыша — маги, но сейчас помогают другим в представлении. Таким образом, задействованы почти все обитатели лесных Убежищ. Как я и планировала.

Вот начинается представление бродячих артистов — перед зрителями, собравшимися на площади перед мэрией придуманного поселения, стоит огромный барабан. Звучит задорная мелодия народного танца. А из-за кулис, приплясывая на ходу, выскакивает маленький ослик. Он одет в роскошную цветную жилетку и широкие штаны, из которых выглядывает хвостик с кокетливо повязанным ярким бантиком. На голове у него — широкополая соломенная шляпа с бантиком того же цвета, что и на хвосте. Ослик подскакивает к барабану и начинает передними ногами выбивать дробь на нём — в такт музыке. Потом неожиданно для всех зрителей встаёт на передние ноги, продолжая при этом отбивать ритм.

Раз — кувырок! И на ноги уже приземляется не ослик, но невысокая ладная девчушка — точно в такой же одежде. Только под жилеткой у неё блузка серого цвета, удивительно напоминающая шерсть того ослика. Её косичка с цветным бантиком задорно подрагивает при каждом движении — ведь девочка продолжает отбивать ритм степа. Сзади к ней подкрадываются два других ослика — побольше ростом, одетых в такие же жилетки и штаны, но без бантиков. Они держат зубами бамбуковый шест, который подводят точно под колени танцующей девочки.

Два — она повисает на этом шесте вниз головой! А шест уже держат не ослики, а двое подростков. Они подкидывают девочку вверх, а она изящно, раз за разом, опускается на шест, не теряя равновесия, да ещё и успевает несколько раз перевернуться в воздухе.

Раскланиваясь, ребята скрываются за кулисами,

А на сцене появляются кошки. Почти тот же сюжет, как и тот, что мы показывали на балу у Малфоев. Вот только в этот раз роли "котят" достались прелюбопытной парочке — самый длинный из воспитанников в сочетании с милым малышом семи лет от роду. Поэтому немного меняется их взаимодействие. Вначале старший выговаривает младшему, наказывает того. Потом они скрываются с глаз зрителей под иллюзией. Пока фокусник творит свои чудеса, они продолжают разговор, мяукая на повышенных тонах. Малыш уже буквально плачет — в его голоске слышны сдерживаемые слёзы, но тут они снова появляются, а зрители видят, что старший нежно держит на руках очаровательного маленького котёнка, поглаживает его по спинке и предлагает ему кусочек мяса. Тот вцепляется в него зубками, повисает на этом кусочке. И снова в воздухе ножками болтает всё тот же малыш в костюме котёнка, мяукая от восторга. Поклон и они тоже уходят.

А на сцену тут же вываливается клубок из бешено рычащих зверей. Распадается на две группы — черных и серых животных. Да это же волки и псы! Тихо рыча и скаля зубы, они медленно двигаются по кругу, то припадая к земле, то вскидываясь в прыжках. И всё под трагически звучащую музыку! Рраз! — и это уже две группы подростков в костюмах серого и чёрного цвете с повязками на голове того же цвета.

Ба! Да главным-то у Серых — Люпин! Не ожидала такого от Наставника.

Перевела взгляд на декорации, изображавшие балкон мэрии, на котором в уютном кресле сладко посапывал артист, изображавший тана поселения — в роскошном костюме, с шикарной золотой цепью на груди. Лицо его было скрыто шляпой с большим пером. А его "дочь" вцепилась руками в барьер, смотрела вниз, переживала.

Глава 53.

Школа Запретного Леса — премьера

(продолжение)

Обе группы проделывали изящные акробатические трюки, атаковали друг друга и уходили в отточенных прыжках и переворотах от разноцветных искр, которые изображали атакующие заклинания. Никто же не будет на самом деле в спектакле использовать настоящие Чары.

Но вот при очередном повороте-взлёте в воздух встретились глазами Юноша (Ремус) и Девушка (Тонкс). И застыло для них время — тут зазвучала нежная тихая мелодия — всего лишь несколько мгновений Юноша застыл в воздухе, потом покачнулся и начал неловко падать. Девушка, вскочив с места, своей магией не дала ему упасть, подтянула к балкону. А там уже Юноша сам ловко перепрыгнул через невысокий барьер, опустился на колено перед Девушкой, протянул ей спешно трансфигурированную белую розу — в знак невинности и искренности своих чувств. Девушка очень мило смутилась, взяла цветок, протянула руку для поцелуя. А Юноша приник к руке долгим поцелуем и... Их окутала розовая дымка с золотистыми искорками. Они даже начали подниматься в воздух — счастье ведь окрыляет, как вдруг...

— Нет!!! — Оглушительный рёв и на месте тана — огромный медведь на задних лапах. И только золотая цепь на его груди показывает, что это сам глава поселения обернулся от возмутительного зрелища. (Ого! Не ожидала, что и мистер Трамп примет участие. Зато для магов-зрителей появилась новая загадка. Ведь Истинные Оборотни магически определяются совсем по-другому, не так как просто Оборотни, заражённые ликантропией).

Этот медведь ударом мощной лапы вышвырнул Юношу с балкона, но тот не упал на землю. Его ловко подхватили руки всех участников этой сцены. И волки, и псы сплотились. И теперь вместе скалили зубы на стражников, которые теснили их копьями, выталкивая прочь со сцены.

А Девушку отец отбросил к служанкам, прорычав:

— В башню её, запереть! Никого не пускать! Завтра же замуж!

За спинами бедных артистов захлопнулись широкие ворота, хоть ещё и не наступили сумерки, когда их обычно закрывали.

Артисты покинули поселение и медленно поплелись — под печальную музыку — прочь, к темнеющему лесу. Нет, не запретному. Просто лес. Юношу пришлось обездвижить и положить на повозку — так он рвался назад к любимой. Его друзья посовещались и послали на разведку одного из них. Тот перекинулся в голубя и вернулся к поселению. Наступала ночь — удалось очень интересным заклинанием устроить затемнение над сценой — с небом, полным ярких звёзд, и огромной полной луной.

Голубь пролетал над поселением, заглядывал в окна. А мы вместе с ним видели, как живут простые жители этого места.

Вот — всё тот же кузнец смотрит, как жена укачивает малыша. А потом укладывает в кроватку — уже волчонка. Молча утирает слёзы, чтобы не разбудить ребёнка.

Вот в другом доме за работой две опрятные девушки — наводят чистоту. А теперь мы видим, как две лисички аккуратно метут хвостами — подметают пол.

Ещё дом. И ещё.

Снова и снова — люди и Оборотни. Рядом. Мирно живут с соседями, любят, радуются тихим семейным ценностям. Да, иногда оборачиваются не по своей воле. Так они в этом не виноваты. Только тот, кто их заразил. И не научил жить в мире со своим зверем. А вот Школа Запретного Леса как раз и пытается восполнить этот пробел.

Но вернёмся к пьесе. Вестник-голубь уже долетел до башни над домом правителя поселения, где у окошка смотрела на луну и тосковала Девушка. Решётка на окне не давала ей возможности сбежать, но послание от Юноши, принесённое голубем, — алую розу — она смогла протянуть к себе сквозь густую сетку прутьев. Прижала к губам, спрятала на груди. Отколола от платья ту, первую белую розу, протянула голубю. Привязала маленькую записочку к лапке, отправила в обратный путь. И долго махала вслед маленькой птичке.

Тем временем артисты уже долго пробирались по густому лесу. Вдруг увидели на лесной поляне огромный костёр. Тихонько подобрались к нему, прячась в кустах, беззвучными тенями скользя в наступившей темноте. Вокруг огня устроилась небольшая кучка людей. Да какие там люди! Калеки-нищие, побирающиеся по дорогам того славного государства. А это было место их еженедельного сбора, на котором они сговаривались, в какую сторону направить свои стопы. Иначе все прибыльные местечки разобрали бы другие. Не брезговали эти нищие и обычным разбоем на дорогах, что было понятно из их хвастливых речей у костра. Если жертва попадалась не слишком сильная и умелая. Люди-крысы, одним словом. Что в свете недавно произошедших событий было весьма актуально.

Но вот они — не обращались в животных. Просто выглядели очень ... неаккуратно. Хорошо, что роли распределялись по жребию. По своей воле мало кто желал изображать подобное. Но, получив такую роль, наши ребятки отыгрывали каждый своего персонажа просто отлично!

Да и грим на них — никаких иллюзий! Всё тот же Джек Пирс, который персонально гримировал нас троих для бала-маскарада у Малфоев, провёл в "летнем скаутском лагере" неделю, полностью отрабатывая свой гонорар. Научил всех желающих накладывать грим разной степени — от лёгкого, практически незаметного, до глубокого, меняющего практически всё лицо. Эти рваные раны, жуткие шрамы, выбитые зубы, косящие глаза. Все эти уродства — результат работы самых умелых учеников признанного мастера грима.

Вот к костру вышел, опираясь на деревянный костыль, сгорбленный нищий. С длинной седой бородой, с чёрной повязкой на правом глазу, да ещё и вместо одной ноги из штанины торчит деревяшка.

— Друзья мои, наш правитель решил оказать нам милость, — начал он хриплым голосом. Закашлялся, отхлебнул из кружки, отобрав её у соседа. — Мне тут одна птичка нашептала... — Он вытянул из холщовой сумки для подаяний, которая висела у него на плече, голубя. Того самого. С белой розой в клювике.

Среди зрителей пронеслась тревожная волна, засверкали проверяющие заклинания взрослых магов, направленные на птичку. Потом все разом выдохнули с облегчением.

— Иллюзия! — тихий шёпот не помешал представлению.

— Птичка принесла весточку, — он развернул маленькую записочку, — что правитель выдаст свою дочь замуж за первого, кто завтра утром подойдёт к воротам в поселение. Они с вечера крепко заперты на замок. И откроются только завтра в десять. Чтобы они могли успеть совершить обряд бракосочетания до полудня.

— И что такого? — Вяло переспросил сосед, у которого отобрали кружку.

— Как что?! — Завопил пронзительным противным голосом Седой. — Имея поддержку правителя-тана, мы могли бы не изображать больше нищих и не промышлять мелкими грабежами. А сразу заняться крупным разбоем — возможностей-то вокруг предостаточно.

— И кто же будет этим первым прохожим? — Насмешливо поинтересовался ещё один седой нищий с обрубком вместо правой руки.

— Поразмыслив хорошенько, я пришёл к выводу, что супругом дочери тана не может стать просто один из нас. Нет, будущий правитель поселения — да-да, я и о будущем подумал, так вот он должен обладать умом, красотой, молодостью. — Нищие недовольно загудели, оглядывая друг друга. На первый взгляд мало кто подходил под эти критерии.

— Поэтому я предлагаю — себя! — Горделиво подбоченился Седой.

— Да ты же слепой! — возмущённо завопил сосед без кружки.

— Был слепой! — Седой сорвал чёрную повязку через глаз, оглядывая всех плутоватыми голубыми глазами.

— Ты же хромой! — Вылез снова однорукий.

— Был хромой! — Предводитель отбросил костыль и деревянную ногу и стал выписывать коленца немудреного деревенского танца.

— А как насчёт ума? — проскрипел один из нищих, до сих пор благоразумно остававшийся позади, с жуткими язвами на лице. Такие язвы и шрамы остаются, если неумело сводить клеймо вора, да не одно.

Седой постучал по лбу и хвастливо заявил:

— И это найдём!

— А молодость?!

— Молодость — будет!!! — сорвал фальшивую бороду и седой парик, под которым у него обнаружились короткий ёжик рыжих волос.

Я предложила эту сцену в надежде, что магам не известны советские мультфильмы, тем более — "Капризная принцесса". Но уж очень хорошо вписывались эта сцена у костра и разбойники в общую канву нашего спектакля.

Нищие принялись возбуждённо вопить, радуясь предстоящему событию и начиная уже подсчитывать барыши, как вдруг...

Откуда-то издалека донёсся переливчатый волчий вой. Он приближался, к одному добавились ещё пара голосов, потом ещё и ешё. Всё ближе и ближе. Нищие сначала задрожали, сбились в кучу у костра, потом заметались по поляне, а в кустах начали мелькать быстрые тени. Тут уж объединились псы и волки, создавая массовку. В темноте не разобрать.

И вот на поляну выступил огромный серый волк. Предводитель бухнулся перед ним на колени и взвыл не хуже зверя. Остальные попытались удрать с поляны. Не тут-то было.

Деревья пришли в движение и стали ловко ловить удирающих. Кого за ноги подвесили, а уж из карманов посыпалось всё, что у них было. И куча вещей получилась немаленькая.

Кого оплели ветками и подтащили вплотную к стволу, а кому-то удачно уронили на голову сук, а уж там трава оплела его руки-ноги.

Всех нищих артисты дружно связали верёвками, посадили в клетку, которая была у них на одной из повозок. Когда они изображали бродячий цирк, в этой клетке всегда сидел кто-то из них, изображая особо опасную дикую Тварь из Дикого Леса. Вот теперь клетка и пригодилась. Конечно, бродягам там стало весьма неуютно и тесно. Но уж сами виноваты.

А друзья сели у костра обсудить, как им подойти к воротам поселения и не дать кому-то другому опередить Юношу.

И вот наступило утро. К воротам приблизилась сгорбленная седая фигура, ещё и прихрамывающая. А в кустах вдоль дороги караулили другие артисты, перехватывая тех, кто мог спешить к поселению по каким-то своим делам. Переодетого и загримированного Юношу впустили, а ворота за его спиной снова закрыли. Некоторое время спустя весело зазвонили колокола, загремели торжественно выстрелы из маленькой пушечки, которая стояла на вершине привратной башни.

Спустя ещё некоторое время Седой вышел из ворот, таща за руку упирающуюся, для вида, разумеется, Девушку. Отойдя на некоторое расстояние от ворот и уже не опасаясь погони, она сорвала парик и бороду со своего мужа и повисла у него на шее. Юноша нежно обнял свою супругу и поцеловал её.

Опять их оплёл розовый кокон, трава у их ног превратилась в белое облачко. И новобрачные исчезли в голубой дали неба под приветственные крики всех артистов и горожан. Даже стражники на стенах радовались за влюблённых и провожали их яркими искрами салютов.

Показали и тана. Он стоял на привратной башне и махал вслед дочери платочком. Потом этот платочек превратился в огромное полотнище с надписью "Конец", которое и было повешено на башне, скрыв её под собой.

Разумеется, описать словами те многочисленные магические эффекты, которые сопровождали весь спектакль не так уж и легко. Надо видеть.

Но успех был невероятный. Артистов долго не отпускали со сцены, хлопали, бросали цветы и сладости.

Среди почётных гостей, которых пригласили на премьеру, выделялся своим ростом Хагрид. Он нарядился по случаю праздника. В петлице у него была гвоздика, похожая на огромный артишок. Хагрид, несомненно, пытался сегодня причесаться — в волосах у него застряло несколько зубцов от расчески. Рубеус радовался спектаклю как ребёнок, громче всех хлопал в ладоши, оглушив всех соседей.

Недалеко от него сидели — в особой красивой ложе — Министр Магии и Председатель Визенгамота.

Ещё одну группу образовали преподаватели Хогвартса — ведь до прибытия в Хогсмид поезда с детьми оставалось ещё достаточно времени. Поэтому можно было и расслабиться. Профессор Флитвик рассуждал о применяемых Чарах, профессор МакГонагалл отметила искусные трансфигурации предметов, профессор Синистра указала, что у артистов на одежде были вышиты руны — при этом весьма удачно. Каждый нашёл за что похвалить спектакль. Интервью среди зрителей проводили несколько выпускников Хогвартса прошлого года — по странному совпадению все они были с Рэйвенкло. И собирались продолжать обучение — по разным направлениям. Руны, Чары, Зелья.

А уже поздно ночью с нами связался Реджинальд и отрапортовал, что Гарри, Драко, Гермиона — были отправлены Шляпой на Рэйвенкло, а вот Невилл — угодил в Хаффлпафф.

Но с Августой Лонгботтом обещал поговорить прапрапрадедушка.

Глава 54.

Будни юной волшебницы

Начавшись грандиозным разоблачением Питера Петтигрю на вокзале, газетная шумиха набирала обороты. Рита Скитер благополучно получила эксклюзивную возможность освещать в "Ежедневном Пророке" ход слушания дела Петтигрю, а соответственно и Блэка. Неспешно двигаясь, освобождение Сириуса было не за горами. Конечно, ему предстоит обследование в больнице Святого Мунго, возможно потребуется и долгое лечение. Не факт, что в Британии.

Дядя Роберт внимательно следил, чтобы все статьи мисс Скитер оставались острыми и злободневными, но не выходили за грань приличий. Нам пока такие враги были не нужны.

Именно в "Ежедневном Пророке" стали появляться и заказанные интервью с бывшими учениками Хогвартса — начиная с тех времён, когда директором Хогвартса был бывший однокурсник предка — Финеас Найджелус Блэк. Глубже просто не копали.

И того, что уже успели опубликовать, оказалось достаточно. Каждый раз в приложении приводилась статистика результатов обучения. Сухие цифры — сколько в каком году было сдано СОВ и ЖАБА, каких успехов достигли те или иные выпускники. И эти графики ужасали своей точностью и результатами.

Очень жаль, но программа в Хогвартсе сейчас уже мало чем напоминала то, что было хотя бы полвека назад. Всё чаще дети из чистокровных семей — если у них была такая возможность — попадали в другие учебные заведения в Европе или даже в Штатах.

Обыватели приходили в ужас. Одно дело — потихоньку ругать нынешние времена, вспоминая годы своей молодости, когда и трава была зеленей. И совсем другое дело — понять, что твоё образование, которое позволило тебе занять ту или иную должность... Пусть и не самую лучшую. Но она дала возможность тебе вступить в довольно выгодный брак, обзавестись детьми, отправить их в Хогвартс, желая им добиться большего успеха, чем ты сам. И вдруг понять, что они не смогут даже сменить тебя на твоём посту. Ибо просто не справятся с тем, что ты выполняешь играючи. Обидно, ведь и сил хватает, а вот знаний — увы.

Танцующие ананасы и табакерки из крысы — это, конечно, интересно, но ведь надо двигаться дальше. А нынешней программой развитие не предусмотрено.

Да, профессора ведут факультативы по своим предметам, разыскивают способных и пытливых учеников. Но когда-то то, что изучается теперь на факультативах, входило в обязательную программу. Больше давалось и теоретической базы, которую потом можно было продолжить изучать самостоятельно. Или поступать в Ученики к признанным Мастерам. И даже замахнуться на обучение в Академии или Университете Магии где-нибудь в Европе. Там-то они пользовались большим успехом, но всё реже становились известны имена выпускников Хогвартса, которые попали бы туда на обучение.

Так что подготавливалась почва для пересмотра образования.

Но меня это пока не касалось напрямую — мне только через год идти учиться в Школу Чародейства и волшебства. Пока что с этого же понедельника у меня началась практически новая жизнь. Так как и в лесных отрядах изменился режим, и обучение у них всё же выходило за рамки "воспитания юной наследницы", меня ожидали теоретические и практические занятия дома.

Ох, за моё образование активно взялась матушка. К ней присоединились и обе бабушки — хорошо ещё, что эти два месяца значительно преобразили мой внешний облик, потому можно было на них и другие изменения списывать. Да и летом я не зря пила все те зелья Памяти, которыми меня исправно снабжал предок — не только развлекалась, но и усердно впитывала в себя те знания и умения, которые только могла найти.

Их было много — этих знаний. Меня похвалили за них. Но тут же опустили с небес на землю, сказав, что этого было бы достаточно для дочери Рода Вэйн. И многозначительно покосились на мою правую руку.

И совершенно недостаточно для будущей Леди Принц. Так что вся вторая половина дня была занята обучением меня тонкостям этикета, музыкой, танцами, иностранными языками, обучением управлению домом....

Жаль, что у нас в родне таких родовитых Леди не было — всё младшие дочери Чистокровных Родов. Так что обучение моё могло бы и остановиться на общих Правилах и Законах.

Но то, что к Северусу обратился с просьбой Лорд Малфой, позволяло надеяться и на практические занятия по руководству большим поместьем и всем тем, что с этими делами связано. О, Люциус загнал своих сов, чтобы добиться визита Северуса в Малфой-менор к концу первой недели сентября. Уж не знаю, какие он там приводил доводы, но зельевара отпустили из Школы на все выходные. Разумеется, он не потратил их все на это посещение, но не принять такое настойчивое приглашение он не мог. Сразу после визита явился с отчётом к прапрапрадедушке.

— Люциус не стал ходить вокруг да около, — медленно рассказывал Наследник Принц, пока предок осматривал его на предмет возможных следилок или заклинаний. — Он сразу спросил меня — кто мне удалил Метку. И предложил любое вознаграждение за тот же результат. Намекнул, что и других бывших соратников заинтересовало моё чистое предплечье. Так что мне следует ожидать целой вереницы подобных приглашений. Просто Малфой, как всегда, успел первым. — Чуть заметно улыбнулся он.

— Всё чисто. Проверь теперь ты, Роми, — обратился ко мне предок. И пока я рассматривала Нити Северуса, задумчиво добавил. — Мы-то не возражаем, что надо помочь всем, за соответствующее вознаграждение, разумеется. Особенно, если при этом даются определённые клятвы — не присоединяться к Тёмному Лорду, если он вернётся, не поддерживать словами и делами политику Пожирателей Смерти, а примкнуть к третьей стороне. Или хотя бы не слишком препятствовать нашим начинаниям в Министерстве Магии и в Визенгамоте. Но вот как при этом обезопасить Роми?

— И я ничего чужого не наблюдаю, — вздохнула я. — А гоблины? Обставить всё через Ритуал в их Зале. Мне же не нужно быть на глазах у пациента — довольно, что я его вижу. И ростом я пока не слишком от них отличаюсь, — хихикнула я.

— Но не слишком часто, — кивнул прапрапрадедушка. — Тебе не надо рисковать своим Даром. Только после курса зелий и при полном соблюдении тайны, но это уже наша забота.

Пока было решено не отвечать сразу на просьбу Лорда Малфоя — через месяц и дать ответ. Ещё надо будет посмотреть, как он отнесётся к появлению кузена своей супруги из Азкабана.

А тем временем начались и мои занятия медициной — в первой половине дня. Нет, я не изучала заклинания и взмахи волшебной палочкой, да и зелья пока училась варить самые простые. Нет, моя роль заключалась в том, что я сопровождала предка и отца в больницу Святого Мунго. Отец там работал, а прапрапрадедушка консультировал трудные случаи. Напоминал о себе — многие целители, работавшие там, принадлежали к числу его учеников, поэтому его появление в сопровождении потомков могло вызвать разве что лёгкое недоумение. Да и то заканчивалось пожиманием плечами и шёпотки, мол — смену себе готовит. Но запрета на подобное ученичество не существовало, а то, что ученице пока десять лет — так кому до этого есть дело? Раз сам Глава Рода решил — да хоть пять лет, а выполняй! Тем более что я всё же выглядела уже немного старше своих лет — сказался ли то мой разум или повлияли физические упражнения в лесной школе, не знаю.

Так и ходили по больнице отец и прапрапрадедушка, который опирался на моё плечо, хотя в такой подпорке ему не было необходимости. В кабинете отец усаживался на своё место за столом, а предок устраивался в уютном кресле за пределами видимости пациентов. Я присаживалась на мягкий пуфик у его ног, держа на коленях блокнот для записей. Так это выглядело со стороны.

Эта неделя потребовалась, чтобы мы примелькались там втроём, чтобы привыкли видеть меня в свите прапрапрадедушки, чтобы ни у кого не возникло бы и тени сомнения в том, что я нахожусь в больнице на законных основаниях.

Ну а на самом деле была подготовлена почва для того, чтобы я смогла посмотреть на родителей Невилла — Фрэнка и Алису Лонгботтом, которые лежали в специализированном отделении больницы. Есть ли возможность их излечения? С чем связано то, что их никак не удаётся привести к прежнему состоянию?

Ведь отчего-то до сих пор это не удавалось сделать. И прапрапрадедушку почему-то не приглашали к этим пациентам. Потому-то и потребуется всё быстро проделать. Как бы случайно.

У меня будет всего несколько минут на то, чтобы оценить их состояние, поэтому я пока училась определять уровень заболевания у разных больных, которым требовалась помощь моего прапрапрадедушки. Потом мои записи сравнивались с наблюдениями отца и предка, что-то в моих записях исправлялось, а что-то заставляло их обоих хвататься за головы и менять назначения для пациентов.

И вот пришло время испытать мои умения и навыки. Во время очередного прохода по палатам, где лежали пациенты отца, я умудрилась отстать, поправляя ремешок у туфли. Быстро осмотревшись, скользнула к двери в палату, которую курировал целитель Янус Тики. Беспалочковая Алохомора, выполнять которую я начала учиться ещё в летнем лагере, получилась с первого раза. Одобрительно кивнув сама себе, медленно просочилась за дверь.

Это была большая комната, в которой находились пациенты, требующие длительного лечения. Непоправимые повреждения от заклятий. Трудные случаи. Практически не поддающиеся лечению уже известными методами. Поэтому сюда часто приводили учеников — вдруг, кому из них придёт в голову достаточно невероятная идея, которая сможет кому-то помочь.

По всем признакам палата была постоянным обиталищем ее пациентов. Здесь около кроватей скопилось некоторое количество личных вещей пациентов. Они лежали и на тумбочках, что стояли у изголовий, и на паре стульев, которые были у каждой кровати, создавая своеобразное личное пространство больных.

Напротив двери лежал траурного вида волшебник с землистым лицом и смотрел в потолок; он что-то бормотал себе под нос и как будто не замечал окружающего. Через одну кровать от него располагалась женщина; вся голова у нее обросла шерстью.

В дальнем конце палаты две кровати были отгорожены цветастыми занавесками, чтобы больные и их посетители могли отдохнуть от посторонних глаз. Туда-то я и направилась. Именно там лежали Френк и Алиса Лонгботтом.

Отодвинув занавеску, я осторожно заглянула за неё. Мужчина — Френк Лонгботтом — лежал на кровати, отвернувшись лицом к стене и бездумно водил пальцем по стене, выписывая какие-то, только ему одному видимые узоры. Интересно...

А вот женщина — мать Невилла — сидела на стуле вдалеке от своей кровати. Совсем не та круглолицая счастливая женщина с фотографий, которые моему отцу удалось найти у своих сокурсников, и которые я внимательно изучила, прежде, чем пойти сюда. Лицо у нее исхудало и состарилось, глаза на нем казались огромными, а волосы поседели, стали жидкими и тусклыми. Она качалась из стороны в сторону, полузакрыв глаза и напевая что-то без слов.

Это я очень удачно пришла. Как раз то, что нужно. Сосредоточилась на Нитях женщины. И чуть не села прямо на пол. Так полыхнуло отчаянием и страданием, такой оттенок боли и переживания мне ещё никогда не приходилось видеть у других больных.

Но может именно это и поможет их вылечить? Не мне судить. Теперь остаётся только пробраться обратно к отцу и прапрапрадедушке.

Глава 55.

Новое — хорошо забытое старое

Закон подлости на этот раз не сработал. И я благополучно вернулась к отцу в кабинет. Даже не пришлось ничего объяснять вслух — достаточно было выслушать, покорно склонив голову, пару назиданий от обоих старших. Довольно громко, чтобы все любопытные могли услышать, как они распекают свою младшенькую за своеволие. Или за то легкомыслие, с которым она позволила себе отстать и заблудиться. С одной стороны, это объяснение, если меня кто-то увидел у дверей чужой палаты. С другой стороны — это должно было несколько снизить мою ценность как приза. Чтобы не возникало даже желания отодвинуть в сторону Наследника Принц.

Надеюсь, что все, кто хотел услышать, услышали всё правильно.

Дома я старательно показала и рассказала всё, что смогла заметить в палате целителя Януса Тики. Все родственники — не только отец и прапрапрадедушка — внимательно изучили мои наблюдения со всех сторон, устраивая при этом вынос мозга для меня, поскольку всех тех слов, которыми они обменивались, я просто не знала. А приходилось сидеть — вдруг ещё что-то потребуется вспомнить и показать.

От скуки стала практиковаться в иллюзиях. Поскольку я сидела в уголочке, образованном креслом предка и стеной, на эту стену и стала проецировать свои работы. Тему выбрала, навеянную Алисой и Френком Лонгботтом. Нападение на их дом приспешников Тёмного Лорда, пытки с целью выяснить у доблестных авроров, куда же мог деваться Лорд Волдеморт, направившийся к Поттерам. Подробности этих сцен были выловлены мною в головах обоих пациентов. И нет, они мне не нравились, поэтому я в своей иллюзии старалась сгладить эти моменты, оставить только голые факты.

Странно, но чем больше я крутила эту иллюзию, тем меньше она оставалась прежней. И тем больше выявлялось нестыковок. Почему в тот вечер дома не было Августы Лонгботтом и Невилла, а напавшие через слово угрожали и ребёнка пытать на глазах у родителей. Но так и не выполнили своей угрозы, сосредоточившись на Френке и Алисе. Не нашли ребёнка? Или даже не искали? Тогда что на самом деле было их целью? Я погрузилась в раздумья, но машинально продолжала проигрывать разные варианты. Вот в открытую дверь виден уголок комнаты и плачущий малыш в манеже. Вот один из "гостей" направляется к ребёнку. Алиса рвётся к сыну из последних сил, пытается сопротивляться и падает, сражённая Ступефаем.

— А это мысль, — вдруг хмыкнул у меня за плечом прапрапрадедушка. — Клин клином вышибают — вроде так звучит эта поговорка у маглов. Если не помогает механическое лечение зельями, то почему не попробовать воздействовать на психику?

— Тем более что и у маглов имеются неплохие наработки в этом направлении. — Подхватил дядя Роберт. — Знаю, встречался по службе.

Ого! Да у меня за спиной уже вся родня собралась. Внимательно изучают мою иллюзию на стене. Изобразила смущение. Безуспешно, впрочем. Мою игру тут же разгадали и ласково улыбнулись. Не мне тягаться с Мастерами Разума. Хоть чему-то и научилась, но этого недостаточно. Пока. Я и не спорю.

Они теперь стали решать вопрос о том, как именно организовать эту встряску Лонгботтомам — следует ли ограничиться только воздействием на разум, чтобы добиться в нём изменений? Или — устроить мини-спектакль с жертвами и нападающими на них Пожирателями Смерти?

А тогда вставал другой вопрос — где взять участников этого действа? Если Нимфадора Тонкс с её способностями метаморфа ещё могла изобразить Беллатрикс. Только изобразить — в ней не было той злости, с которой действовала верная последовательница Тёмного Лорда. То вот её спутники — Рабастан и Рудольфус Лестрейнджи да ещё и Барти Крауч-младший были в Азкабане. А Барти ещё и умер там. Через полгода после приговора.

Услышав это, я возразила прапрапрадедушке по мыслесвязи, что наоборот — Барти-младший жив-живёхонек. И обретается в доме своего отца — под постоянным заклинанием подчинения. Предок заинтересовался. Всё же тогда я передала ему довольно короткий рассказ, на котором он и стал строить политику третьей стороны. А вот детального разбора всех семи книг и целой кучи фанфиков я ему не стала предъявлять.

Ну, из меня их быстро вытащили — все эти подробности. Пожурили, что не сразу рассказала. Потом — по некоторому размышлению, и после знакомства с некоторыми "образчиками" жанра, предок покивал головой и согласился, что тогда и впрямь было лишним вываливать всю информацию на его седую голову. Ибо до таких... э-м-м "измышлений" (думаю, что он хотел сказать другое слово), даже он со своим более чем стопятидесятилетним опытом не додумался бы.

И на ближайшую неделю я была обеспечена занятием — с помощью прапрапрадедушки и дяди Роберта — тот даже дал клятву не разглашать подробности моего появления в теле Ромильды, а остальные родичи пока пребывали в неведении. Или делали вид, что ничего не знают, ни о чём не догадываются. Но Глава Рода сказал, что я — истинная Вэйн. И все смиренно приняли это решение.

Так вот с их помощью из моей многострадальной головы были вытащены и препарированы должным образом все факты, домыслы и измышления, о которых я когда-либо читала или слышала. Да, иногда полученная информация противоречила другим сведениям. Но иногда она так удивительно точно ложилась в уже известную всем картину, что оба только качали головами и восхищались пророческими способностями, которые сложно было ожидать от простых маглов-фикрайтеров.

Честно говоря, я и сама не знала, что могу так много вспомнить. Э-м-м, не вспомнить, иначе бы просто сошла с ума от таких противоречивых данных. Я не знаю точно, каким образом они забирали у меня информацию, но при этом я сама практически не участвовала. Была словно в полусне. Каждый день по паре часов. Больше нельзя — так сказал дядя Роберт, а он лучший маг Разума в семье Вэйн на данный момент. Даже лучше, чем предок. Тот был одарён от природы, но смог только развить его за время обучения в Хогвартсе, да и потом прапрапрадедушка много занимался — и сам, и с Наставниками. А к дяде этот Дар пришёл уже через несколько поколений чистокровных браков, многократно усиливаясь с каждым поколением. Всё же чистота крови — это не просто заурядный набор генов. Это и воспитание, и подбор супружеских пар. Да, и тут бывают осечки. Да, и полукровки бывают сильнее чистокровных магов. Да, и Глава Рода Вэйн — маглорождённый. И что? Все эти частности не отменяют целого.

И да — Ромильда получила определённые преимущества при рождении, которые теперь уже мне приходится развивать и продвигать. И не забывать про новый дар от Магии.

Потому-то я только засучила рукава и опять вгрызлась в гранит наук.

Почему я не занималась в Школе Запретного Леса? Так и до неё очередь дойдёт. Летняя практика в лесу и горах закончилась. Сейчас все детишки были собраны в самом крупном Убежище, где и учились в две смены, так как надо было ухаживать за живностью и птицей — о, разумеется, ручками. Кто знает, как сложится будущее?

А занятия были не только по магии. Я напрасно беспокоилась о возможном продолжении обучения. В лесной школе активно пропагандировали усиленное магловское образование. Чтобы маг-оборотень или магл-оборотень смог выбрать свой Путь — отправиться ли в магловский мир и там работать на пользу своей Стаи. Или вернуться в магический мир и помогать таким же, как он сам стать сильнее и опытнее.

Никто из детей, с которыми я разговаривала, даже и не пытался возражать. Все они взрослели рано из-за своей "пушистой" проблемы. И прекрасно понимали, что те из них, кто решат жить на два мира, в итоге могут получить кучу преимуществ. Или огрести такую же кучу проблем. Если будут действовать на свой страх и риск. Да ещё и на чужом поле.

Так что уже имелись два выпускника — те парнишки, что были отправлены после сдачи экзаменов куда-то в Америку. Я не вдавалась в подробности. Вряд ли это был мой путь.

А вот магловское образование — это было совсем неплохо. Тем более что та Ромильда Вэйн вполне себе имела документ о начальном образовании, полученном по месту жительства в Годриковой Лощине, и теперь вполне могла ходить в ближайшую школу — здесь же. Или выбрать какой-нибудь иной способ получения дальнейшего образования. Хотя бы на год до Хогвартса.

Но из-за несчастного случая этим летом уже я была переведена на домашнее обучение. На это были представлены всякие разные бумажки с кучей печатей и подписями различных медицинских учреждений. Не знаю, сколько стоили эти бумаги дяде Роберту, но они были. Что ж, буду учиться дома. Хорошо ещё, что память о моих собственных школьных годах тоже обострилась с помощью зелий Памяти. Потому и материал, который надо было перерабатывать в практических и контрольных работах, не вызывал у меня больших трудностей. Вот и хорошо.

Да, пока даже не обсуждался вопрос о новом представлении. Обе группы перемешались, повторяли отдельные сценки из обоих спектаклей, находили новые оттенки. Да, вырисовывались особенно талантливые, которые могли бы одни вытянуть любой спектакль. Таких участников брали на заметку — искусство перевоплощения в любом случае пригодится.

Но вот для нас обязательным условием было участие всех-всех. А на это сейчас элементарно не было свободного времени — учёба и учёба. Только повторение — ничего нового. Хоть я и поделилась некоторыми намётками с Наставниками. Я предложила нечто среднее между "Снежной Королевой" и "Двенадцатью месяцами" с некоторыми вкраплениями из "Нарнии" — там ведь тоже Белая Королева-Зима царствовала. Намётки вызвали одобрение. Но дружно решили, что готовить сказочную феерию будут к зимним праздникам. Как раз и случай выпадет подходящий. А я втайне надеялась, что Школу позовут со спектаклем в Хогвартс. Почему бы и нет?

Насколько я слышала, воскресные занятия профессора Флитвика не остались незамеченными. О дополнительных занятиях для учеников Школы Запретного леса уже задумались и профессор Рун, и профессор Трансфигурации. Да вот выходных было всего два и трудно было не обидеть кого-то из преподавателей.

А тут ещё и профессор Квиррелл после долгого пребывания в больнице — всё же дух Тёмного Лорда здорово испортил его психику, так вот — он явно не справлялся с проблемами, то и дело возникавшими на его уроках. Уже поговаривали, что этот преподаватель Защиты от Тёмных искусств не протянет и положенного года на этой работе.

А тут ещё и приближался грустный и радостный юбилей — десять лет как был повержен Тёмный Лорд. И десять лет как погибли родители Гарри Поттера.

Газетная компания, развёрнутая с помощью Прыткопишущего пера мисс Скитер, к тому же достаточно щедро оплаченная, уже принесла свои плоды. Был собран неплохой альбом колдографий родителей Гарри и их друзей тех лет. Кроме того вышло несколько спецвыпусков "Ежедневного Пророка", в которых самые разные люди делились своими воспоминаниями о тех временах в Хогвартсе. Из этих рассказов складывалась более понятная картина для Гарри. Он с грустью читал о некоторых "шутках" печально известных Мародёров, но были статьи и о талантах обоих родителей Гарри. Джеймс вполне мог стать неплохим Мастером-Артефактором, а Лили — о, она могла бы добиться успехов в зельеварении и Чарах.

Реджинальд старался незаметно направлять энтузиазм мальчика в нужное русло. Но этого практически и не требовалось. Ведь Гарри, читая о родителях такие противоречивые статьи, яростно сверкал глазами, сжимал кулаки. И занимался. Усиленно занимался. Брал дополнительные задания, ходил на факультативы. Хорошо, что не забывал и занятия на общее укреплении тела, что помогало развивать и магические способности.

Глядя на его старания, за ним тянулись и Невилл, и Драко. Им, впрочем, многое уже было известно из домашнего обучения. Но они оба не задирали нос, гордясь своими успехами. А терпеливо наставляли Гарри в трудном для него учении — как быть настоящим магом.

Хоть Невилл и оказался на Хаффлпаффе, но общая печальная судьба родителей сблизила обоих мальчиков. Тем более что связующим звеном для них послужил Драко, вовремя вспомнивший о родстве всех троих через семью Блэк.

Глава 56.

Решение по делу...

Кроме воспоминаний о прошлом, в газетах широко освещалось и нынешнее судебное разбирательство по делу о незаконном анимаге Питере Петтигрю и его служении Тёмному Лорду. Разумеется, попутно всплывали и другие имена Пожирателей Смерти — какие-то чаще, какие-то реже. Особенно мусолили в газете имена тех, кто сидел в Азкабане. На том же уровне, что и Сириус Блэк. Которого, впрочем, уже перевели в особую палату в больнице Святого Мунго.

Отец говорил, что успели вовремя. Ещё бы немного и последствия для его психики были бы необратимыми. Нет, он не стал бы кидаться на людей. Или представлять для них какую-нибудь опасность.

Но вот детей у него уже точно бы не было.

А так — успели. Хоть и полностью не гарантируют. Хотя... тут обычно отец фыркал, а предок многозначительно закатывал глаза. Есть у него пара знакомых в бывших колониях Британской Империи. На Британии свет клином не сошёлся. Да и в Новом Орлеане живут и работают бывшие однокурсники. А у тех — большие связи в Новом Свете. Среди магов и маглов.

То, что у Сириуса Блэка на руке не оказалось Метки Тёмного Лорда, сразу перенастроило общество в его пользу — ведь у Питера-то эта Метка была! Так что многие стали ратовать за скорейшее решение вопроса в пользу невиновного.

А тем временем в Мунго участились случаи неопознанных проклятий. И что интересно — от них почему-то страдали преимущественно особы женского пола. В весьма разнообразном возрасте. И стоило им попасть в палату, как их оттуда, словно ветром сдувало. Находили их обычно недалеко от Особого отделения. Благо защита там стояла не в пример мощнее, чем на отдельных палатах. И предприимчивым особам ничего не удавалось добиться.

Эти девушки и молодые женщины — да и не очень молодые, честно говоря — так хотели стать супругой последнего отпрыска Благороднейшего и древнейшего семейства Блэк, чтобы родить ребёнка, который мог бы стать Наследником, а потом и главой Рода.

Да, некоторые из них не возражали проделать всё, но в другом порядке — забеременеть, а потом уже выйти замуж за Сириуса Блэка. Ради титула Мать Наследника они были готовы на многое. Даже на то, что сам последний отпрыск окажется буйным сумасшедшим. Или вообще — что он упокоится в могиле сразу после брака и зачатия ребёнка.

Некоторые волшебницы даже не скрывали своих далеко идущих планов. Особенно, когда выпивали прописанные им снадобья. Зря, что ли матушке помогал готовить целебные зелья мой наречённый?

Отцу оставалось только регистрировать их откровения и складывать в отдельную папочку. Хоть и не он вёл их всех, но вылавливали-то их перед дверью его палаты. Потому и беседовал с ними отец, перед тем как вернуть "потерявшихся" на их место. А то и вообще — выписать, "сняв" то проклятие, из-за которого они и попадали в отделение.

А у меня появилась практика — распознавать, наложено ли истинное проклятие или фальшивое. Или то, что может быть проклятием — но только при определённых обстоятельствах. Матушка охала, что мне ещё рано учиться целительству, но все мужчины Рода Вэйн только пожимали плечами, говоря, что наш Дар развивать надо, пока он гибкий. Потом будет уже поздно.

Не уточняя при этом, что мой Дар — нечто новое в нашей семье. Всё же матушка — урождённая Бэгшот, она может и проговориться, навещая своих родственников. А кто знает, куда могут пойти дальше сведения о новом Даре Магии?

После месяца первичной реабилитации Сириуса Блэка состоялось и повторное слушание его дела. В связи с открывшимися новыми фактами. Так изящно сформулировали причину, чтобы скрыть тот факт, что в первый раз его осудили практически без всякого следствия. Ну не называть же полным судебным разбирательством допрос под Веритасерумом, при котором был задан всего один вопрос:

— Считает ли обвиняемый себя виновным? — не уточняя, в чём он может себя винить.

Ну — и, разумеется, обезумевший от горя Сириус, который по своей инициативе предложил на роль Хранителя самого неприметного из знаменитой гриффиндорской Четвёрки Мародёров — Питера, рвал на себе волосы и кричал, что это он во всём виноват.

Его и упекли в Азкабан. Даже не проверив, имеется ли у него на левом предплечье Метка Тёмного Лорда. Хотя у всех других Пожирателей Смерти её активно разыскивали. И находили. Но ведь те "были под заклинанием Подвластья"! Да и деньгами вносили выкуп за своё освобождение. Вот им и дали "второй шанс".

Да, не всем. Полтора десятка самых рьяных последователей Тёмного Лорда всё же так и остались в Азкабане. На самом страшном этаже, куда тюремщики приходили только два раза в день, принося скудную пищу для заключённых. Всё остальное время там свободно плавали дементоры.

Мне всегда было интересно — откуда у тех, кто там сидел, за десять лет непрестанной пытки — а это иначе и не назовёшь. Так вот — откуда у них брались ещё светлые воспоминания, чтобы постоянно привлекать к их камерам стражей Азкабана. Или наоборот — тех привлекали именно отчаяние и боль заключённых?

Не знаю. Пока никто не смог ответить мне на этот вопрос. Прапрапрадедушка категорически запретил мне даже думать об исследовании сущности дементоров. По крайней мере — до рождения второго ребёнка. А поскольку этот его запрет сопровождался некоторыми, весьма неплохими визуальными эффектами — в виде вспышек молний и сыпавшихся из его волшебной палочки ярко-алых и пронзительно золотых искр, я предпочла быстренько согласиться на то, что отложить подобные исследования — не такое уж и плохое решение.

И да — никто в Визенгамоте и Министерстве Магии вначале не собирался устраивать из оправдания Сириус громкий процесс. Если бы не постоянный интерес простых обывателей к этому делу, искусно подогреваемый статьями, то и дело выходившими из-под знаменитого Прытко-Пишущего-Пера скандальной журналистки.

Нет, Рита не посвящала свои опусы только Сириусу Блэку, это было бы так непрофессионально с её стороны. Нет, она писала о чём угодно — о выставке породистых книззлов на лугу неподалёку от деревушки Оттери-Сент-Кэчпоул. Или об осеннем показа мод в знаменитейшем своей дороговизной салоне "Твилфитт и Таттинг". Или то были статьи о пользе отдыха на морском берегу, причём они сопровождались роскошными колдографиями, сделанными на лучших магловских курортах.

Или она рекламировала новейшие зелья для красоты по рецептам самой Сахариссы Тагвуд, которая была не только изобретателем и экспертом по данному виду зелий, но и активным потребителем. Сахрисса клялась, что рецепты, которые она продвигает, найдены ею в записках пресловутой Малодоры Гримм, той, что тоже использовала зелье красоты, чтобы скрыть свою истинную внешность, обманув короля и выйдя за него замуж, что у нее, несомненно, получилось. По слухам — не знаю, верным ли — это был сам король Артур. Что сомнительно, если вспомнить, что за спиной Артура стоял сам великий Мерлин. Впрочем, Сахарисса всегда добавляла, что творчески переработала эти рецепты и теперь они не обманывают других волшебников, но придают девушкам и женщинам очарование на самом деле.

Неизменным оставалось одно — Рита Скитер ловко умудрялась вставить пару предложений о невинном страдальце Азкабана в каждую статью. Всё же у неё был истинный Дар! Хоть она и употребляла его до сих пор не в слишком хороших целях.

И как следствие — после каждой такой статьи в редакции снова приходили мешки писем, а то и алые вопиллеры, с требованием взбудораженных читателей подробнее освещать события из жизни Сириуса Блэка. Тем более что именно Рита ухитрилась — неизвестным для широкой общественности способом — но достать колдофотографии Сириуса до Азкабана — возможно из альбома выпускников Хогвартса? Сразу после десяти лет заключения — ужасное зрелище, скажу я вам честно. И то, как он выглядел теперь. И многие читательницы млели от восхищения, когда на них с газетного листа смотрел синеглазый черноволосый красавец, улыбался и посылал воздушный поцелуй. В лучших традициях пресловутого Гилдероя Локхарта.

А уж скольких трудов стоило сделать этот последний снимок! Предку и дяде Роберту пришлось изрядно поработать, применяя весь свой талант, чтобы довести Сириуса до подобного восторженного состояния. Всё же поводов для радости у того было не так уж и много. Каково было ему узнать, что за эти десять лет практически все оставшиеся представители Рода сошли в могилу? А его крестник все эти годы прожил в семье маглов, которые абсолютно ненавидели волшебство и всё, что с ним связано. И знаний Наследника чистокровного Рода у него вообще не имеется. Одна надежда теперь — только на непутёвого крёстного.

Отец рассказывал, что он и сам не ожидал той перемены, которая произошла в его пациенте, когда ему — очень осторожно, чтобы не нарушить хрупкий баланс его только что приведённой в относительный порядок психики — рассказали, что случилось с его другом Джеймсом, его супругой Лили и их сыном. Рассказали всё, что было можно.

Да, правильно, что стены палаты были укреплены заранее особыми Щитами. Блэк так бушевал несколько часов, что некоторые щиты даже начали потрескивать. Но всё обошлось. Госпиталю достался неплохой кусок магической энергии, накопленной при этом всплеске у Сириуса.

А сам Сириус после подобного выброса магии сильно ослабел. И снова стал напоминать тот призрак, который был вытащен из камеры всего с месяц назад. Это случилось как раз перед судебным заседанием. Что только пошло на пользу делу.

Вряд ли бы получилось добиться значительных преференций от Министерства Магии, если бы перед почтенными судьями предстал очаровательный бойкий молодой человек с искрами в глазах и ослепительной улыбкой. А так — они увидели перед собой практически старика с полуседыми волосами, потухшим взглядом, сгорбившегося под тяжестью пережитого.

Так что судьи особенно не зверствовали. Да, проверив показания Питера Питтегрю, сделанные на знаменитой платформе, а потом и в специальном Зале Правосудия, Сириуса Блэка признали невиновным в убийстве пресловутого мага и двенадцати маглов. Всё же Питер признался, что это именно он тогда запустил Бомбардой в газовую трубу, чтобы скрыться в виде крысы от догонявшего его Сириуса. И что именно он, будучи Хранителем семьи Поттер, привёл к ним в тот вечер Тёмного Лорда. Так что сразу два из предъявленных обвинений отпали.

Сириуса освободили прямо в зале суда, но причитающуюся ему компенсацию за несправедливое заточение элементарно зажали, объяснив это тем, что ему насчитали приличный штраф за то, что он незарегистрированный анимаг. Да ещё ему полагалось за это пребывание в Азкабане — пять лет, которое ему, впрочем, согласились учесть, как уже исполненное.

А Сириусу Блэку предстояло пройти новую реабилитацию — теперь уже в знаменитой швейцарской клинике, куда его тут же определила кузина. Благородная и достойная Леди Малфой.

Глава 57.

Семья Малфой. И другие

Семья Малфой неоднозначно отреагировала на появление Драко в обществе Гарри Поттера в окне вагона. Немного нервно. Но с гордостью за Наследника, которому удалось попасть в друзья к Мальчику-Который-Выжил.

Но тут же всё их внимание было отвлечено на руку Северуса Снейпа, Наследника Принц. Чистую. Без малейшего следа метки от Тёмного Лорда...

До сих пор, просматривая записи с той встречи на перроне, я не перестаю хихикать. Такое изумление, неверие, потрясение было написано тогда на лице Люциуса Малфоя.

Нарцисса же сразу поняла, что появление крысы-предателя Поттеров сулит свободу для её кузена Сириуса и выглядела лишь немного взволнованной. Всё же женщины семьи Блэк умели держать себя в руках. Я не говорю о Беллатрикс — та решительно отпустила все поводья и неслась галопом своих чувств.

А Благородная и Достойная Леди Нарцисса Малфой, урождённая Блэк, усердно взялась за реабилитацию своего кузена.

О да, она могла бы рассчитывать, что её сыну Драко перепала бы немалая часть фамильного состояния Блэков. Но зачем? И так было непонятно — рождение уже в третьем поколении семьи Малфой только одного ребёнка-Наследника — это результат Проклятья? Или просто трагическое стечение обстоятельств.

Так что, если это семейное Проклятие на Род Малфой, то и у Драко будет только один ребёнок. Но тогда её Род — Древнейший и Благороднейший — прекратит своё существование. Она не желала такого конца своему Роду.

Пусть уж лучше непутёвый кузен как следует подлечится, а там и женится. Если выполнит свой долг перед Магией — будут и дети. И Леди Малфой тоже зачтётся её старание по сохранению родовых Даров. Глядишь — и Драко заполучит не одного ребёнка — сына и Наследника, но... Будут красивые дети. Нарцисса сладко жмурилась, уходя в свои мечты. Потом встряхивала головой, сбрасывая дурман, и принималась за работу. Надо было разговорить знакомых, приятельниц и подруг на предмет их ближайших родственниц подходящего возраста, надо было продумать то, каким образом познакомить их с Сириусом. Понятно, что нельзя было выводить его на смотрины, тут и нормальный-то мужчина сбежал бы. А что уж тогда говорить про бывшего узника Азкабана? Нет, надо всё хорошо продумать и подготовить, наметить кандидатуры, поговорить с потенциальными невестами. И — разумеется — как следует вылечить предполагаемого жениха. Столько хлопот. Приятных и не очень.

Так что Леди Малфой с головой ушла в дело спасения кузена. И совсем не обращала внимания на метания своего супруга. Или очень хорошо делала вид, что не замечает, что тоже характеризует её как замечательную лицедейку.

Сиятельный и блистательный Лорд Малфой (каким он был на дне рождения у Драко) не выдержал испытания Меткой. Точнее — её отсутствием.

Как позже рассказывал Северус, сидя у камина с моим прапрапрадедушкой (я прилагалась к предку и сидела у его ног на скамеечке), это было то ещё зрелище!

Во-первых, Люциус Малфой даже пропустил мимо ушей, что Драко был распределён не на Слизерин, а на Рейвенкло. Нет, он знал об этом факте, но слишком уж незначительным он был признан бывшим Пожирателем Смерти. Рейвенкло и Рейвенкло, ничего особенного.

Нет, ещё в первый же вечер Северуса атаковали пернатые вестники от Люциуса. С просьбами о встрече. К концу первой учебной недели, перепробовав все варианты уговоров и даже опустившись до банального шантажа, Лорд Малфой предложил (скрипя зубами, без сомнения) своему старому приятелю весьма неплохой куш — пару старинных фолиантов из библиотеки Малфоев. Нет, не этой, с которой Северус уже был знаком довольно хорошо. За последние пятнадцать лет он часто бывал в поместье, потому и смог прочитать и сделать выписки почти со всех раритетов, которые были в свободном доступе.

Нет, Люциус предложил книги из коллекции французской — континентальной — ветви семьи. Говорили, что там можно было найти книги из тех библиотек, которые в своё время разорил Гринделвальд.

И нет — эти тома не предназначались в подарок — они были зачарованы на магию Семьи — прикасаться к ним мог только представитель семьи Малфой. Люциусу пришлось пойти на большие жертвы — сначала он уговаривал кузена одолжить эти книги, а потом сидел над ними вместе с Северусом, периодически подкармливая тяжеленные гримуары своей кровью. Иначе профессор Снейп никогда бы не смог даже приоткрыть такую книгу.

Вообще, вокруг подобных гримуаров всегда собирались самые невероятные мифы. Например, согласно поверьям, читать гримуары мог только их хозяин, так как бумага этих книг имеет багряный цвет, обжигающий чужие глаза, также изменялись страницы книги, а текст на них проявлялся лишь для истинного владельца. Некоторые верили, что даже сам хозяин подвергался страшной опасности, читая собственную книгу, так как она способна была поставлять самых разнообразных демонов, от мелких духов, до верховных существ адской иерархии, которые отнюдь не были услужливыми, а напротив, имели непокорный и злой нрав. Было достаточно лишь раскрыть гримуар на нужной странице, как тут же являлся дух — хорошо, если с ним удавалось быстро справиться. А если книга открывалась случайно, то её неподготовленный к встрече с демоном владелец оказывался в большой опасности. Иногда такая книга могла просто оттолкнуть непосвящённого, иногда сделать нечто посерьезнее, вплоть до безумия и даже смерти.

А какие там хранились знания!

У Северуса до сих пор горели глаза, когда он перечислял рецепты, давно считающиеся утерянными или забытые за давность лет. Например — Око Оракула — тонизирующее зелье, имевшее в своём составе вытяжки из ряда редких трав (в частности, сок и измельченные части малиса) и пыльцу фей, которые водятся в Запретном Лесу. Это зелье временно позволяет использовать способность к предвидению даже у человека, не владеющего этим Даром. Жаль только что это действие редко длится более трёх-пяти минут, за это время в организме синтезируются антитела к зелью. А повторное эффективное применение было возможно не раньше, чем через десять-пятнадцать лет, так как именно за это время организм смог бы вывести все антитела и убрать возможный вред, нанесенный мозгу активизацией зелья. Притом, что способ применения — проще некуда: две! всего две капли зелья на бокал питья. Потом задать правильный вопрос, сконцентрироваться на нём, ответ появится на уровне "я знаю".

Или — Зелье Трисмозина. Было создано Соломоном Трисмозином, учителем Парацельса, и названо в честь себя любимого. Про него только и было известно, что оно являлось универсальным средством для заживления ран и универсальным противоядием. При приеме всего одного среднего глотка происходило мгновенное усиление всех защитных свойств организма любого живого существа. Действие длилось около двенадцати часов. Побочных эффектов не имело. Достоверно было известно лишь то, что оно содержало в рецепте золото и серебро. Оказалось, что туда должны были входить и слёзы феникса, да ещё отданные добровольно. Мало того, одна из фаз приготовления зелья должна была происходить под печальную песню феникса. Потому и перестало быть доступным. Но не было невозможным.

Я даже пожалела бедного Фоукса — теперь уж его точно приплетут к работе. Интересно, позволит ли директор Дамблдор использовать птичку для приготовления таких зелий?

А между тем Северус рассказывал, как именно Люциус Малфой уговаривал его раскрыть тайну Метки.

POV Северуса Снейпа

К концу первой недели сентября Люциус настолько потерял терпение, что прислал мне одного из своих вестников прямо к завтраку в Большом Зале.

Разумеется, директор не упустил возможность поинтересоваться, что именно от меня хочет Люциус. Прочитав название книг, которые тот предлагал мне для копирования, директор согласился, что такой визит и впрямь необходим. И дал добро на посещение Малфой-мэнора в субботу вечером.

Как всегда, меня встречали Люциус и Нарцисса. Если Леди Малфой с лёгкой улыбкой вела светскую беседу за ужином, то Люциуса этот застольный этикет сегодня явно напрягал.

Когда ужин закончился, Нарцисса удалилась по своим делам, Люциус пригласил меня в свой кабинет, угостил вином из старой запылённой бутылки — раньше я никогда не удостаивался такой чести.

Не выдержал и нервно начал ходить из стороны в сторону с таким же бокалом в руках. Вздохнул, приземлился в кресло рядом с моим, начал трудный разговор. Издалека.

— Я долго думал, каким образом можно было избавиться от Метки. Иллюзию сразу отмёл в сторону — всё же на перроне я в первую очередь проверил этот вариант. — Чуть глуховатым от напряжения голосом размышлял вслух Малфой. — Осталось только три способа. То, что Тёмный Лорд вдруг ожил и сам снял с тебя Метку. Но тогда она должна была вначале оживиться у всех нас, а этого не произошло. Второе — ты не случайно стал работать в школе у Дамблдора — вот он и расщедрился, снял Метку. Опять же — почему?

Так ты перестал быть нужным ему в плане работы среди других Пожирателей Смерти.

Я молча отсалютовал ему бокалом, приглашая к дальнейшим высказываниям.

— И третье — нашлась третья сторона с какими-то древними знаниями, эта сторона противостоит и директору, и Тёмному Лорду. Поэтому и начинают переманивать соратников обеих сторон.

Я невольно улыбнулся на словах "древние знания", ведь девочка, которая снимала мне Метку, никак не относилась к Древним.

— Ага, — мгновенно заметил он мою усмешку. — Я не так далёк от истины?

— Только в отношении третьей стороны. И то — эта сторона не противопоставляет себя Тёмному Лорду и директору. Скорее, она объединяет лучшее из замыслов обоих. И да, можно избавиться и от метки Тёмного Лорда. С трудом и болью, но можно. Но ты сам понимаешь, что я не смогу сказать тебе больше без Клятвы.

— Клятвы? — Зацепился за это слово Люциус. — Непреложный Обет уже не подходит? — Насмешливо переспросил он. — Что так?

— Непреложный Обет всегда скрепляется кем-то третьим. И существует возможность, что этот третий может ненароком выдать секрет Обета. Нет ничего лучше старых добрых клятв.

Его глаза расширились, брови поползли вверх. Ещё бы! Перед ним сидел простой полукровка и рассуждал о старых добрых временах. О которых он (то есть я) не должен был ничего знать. Я вздохнул. И не узнал бы, если бы не попал в своё время к Тёмному Лорду, а Люциус не взял бы перспективного полукровку под свою защиту.

Теперь же после визита к гоблинам — после неоднократных консультаций с ними и с представителями Рода Вэйн, я понимал, что многое мог узнать — просто обязан был! — ещё во время учёбы в Хогвартсе.

Но система занятий уже в годы моей учёбы была значительно сокращена, судя по недоумению, которое высказывали некоторые мои однокурсники. Я уже не говорю о той, что ожидала Гарри и его одногодок. Жаль, что всё больше знаний оставалось за бортом, даже факультативы постепенно изымались из учебных планов.

— Да, клятвы можно обойти, но не эту. — Я резко поднял взгляд на собеседника. Люциус не успел отвести глаза. — Клянись Кровью, Жизнью, Магией...

Клятва была принесена. Люциус вздохнул с облегчением. Видимо, он не слишком поверил в роль Магии при заключении этой клятвы. А зря. Рука рефлекторно потянулась к затылку, вспоминая "награду" от этой своенравной Леди.

— Ты сам понимаешь, что не существует способа снять Метку быстро и безболезненно, иначе этот способ уже давно бы нашли. — Люциус кивнул, соглашаясь. — Требуется сварить зелья. Дорогие. — Добавил я. Люциус подумал и снова кивнул. — Договориться с гоблинами, но это уже забота тех магов.

— Кто же они? — Наклонился с азартом Люциус. — Когда ты меня представишь?

— Когда мне разрешат, — пожал я плечами.

— А ещё? — Прощупал почву Малфой. — Есть среди наших те, кто тоже достоин избавиться от Метки. Как с ними?

— Не мне это решать. И быстро это не сделается, — охладил я его пыл. — Давай сначала одну твою руку почистим. Сам потом решишь, есть ли смысл.

Глава 58.

Старомодные татуировки

Продолжение POV Северуса Снейпа

Мы ещё немного посидели в молчании, потом я предложил перейти в библиотеку. К тем фолиантам, которыми меня сюда завлекли.

Хотя я и так бы пришёл. Всё же Люциус Малфой... Его семья.. .

Драко, Нарцисса — не заслуживают жалкой участи, которая могла бы ждать их. Я припомнил пару сцен, которые мне показывал в Омуте Памяти Наставник Вэйн, и зябко повёл плечами.

От воспоминаний? Нет. В библиотеке стало вдруг холодно по другой причине.

— Что ты знаешь о хоркруксах, Люциус? — Спросил я блондина, уютно расположившегося в кресле, чтобы приятно проводить время, пока я буду просматривать гримуар. Тот чуть не поперхнулся, ибо, как раз в этот момент сделал глоток.

Отдышавшись, посмотрел на меня с непонятным мне сожалением.

— И ты тоже "заболел" этим увлечением, Северус? Хочешь жить вечно?

— Конечно, — ответил я, недолго думая.

И усмехнулся, заметив, что он стремительно бледнеет. Приподнял бокал на уровень глаз, полюбовался игрой вина в свете камина, у которого мы и сидели, положив гримуар на специальную подставку между нами. Чтоб не прикасаться к нему лишний раз. Даже страницы переворачивались при помощи палочки.

Повторил:

— Конечно, хочу. В памяти моих детей, их потомков. Как же иначе?

После моих слов Люциус залпом выпил всё, что было в бокале, налил ещё и снова выпил.

— Вот ты в каком смысле, — протянул он, рассматривая меня, точно я был одним из его драгоценных белых павлинов.

— А разве может быть иначе? Волшебник, создавая хоркрукс, рвёт свою душу на части. Помещает один из кусков в неодушевлённый предмет, надеясь на бессмертие. А результат? Чем больше сделано хоркруксов, тем больше психика такого волшебника подвергается изменениям, меняется его характер и внешний облик. Результат — неадекватные поступки, полное безумие. Это уже не великий волшебник, которому прочили пост Министра Магии к тридцати годам.

Пока я говорил то, о чём мне рассказывал Наставник, Люциус трезвел на глазах. Я закончил, а он посмотрел на оставшееся вино, даже отодвинул бутылку подальше. Сцепил в замок кисти, судорожно ломая пальцы.

— Это ты сейчас о ..., — замолчал.

— Да, о нём, — кивнул я. — Том Марволо Риддл. Талантливый полукровка. Последний из Гонтов. — Понимание отразилось на лице Люциуса. — Он претендовал на должность профессора ЗОТИ сразу после окончания Хогвартса. Но директор Диппет не согласился. Говорили, что ему отсоветовал заместитель — профессор Дамблдор.

Люциус шумно выдохнул. Он слушал меня с величайшим вниманием.

— Информация истинна?

— Разумеется, — я кивнул, доставая свиток, приготовленный специально для мистера Малфоя. — Всё подтверждено документами. Ну, кроме слухов, конечно. Говорят, что свой первый хоркрукс он сделал ещё, учась в Хогвартсе. Ему тогда было лет шестнадцать. И он очень испугался смерти — ведь каждое лето ему приходилось возвращаться в приют, где он жил до Школы, а там в это время шла магловская война. Падали бомбы. — И добивая Люциуса. — Подумать только — маленькая чёрная тетрадь для записей, подписанная Том Марволо Риддл... И хоркрукс. Он был гением, несомненно.

Малфой был окончательно сломлен.

— Тетрадь? Чёрная?

— Да, — я с удовольствием добавил. — Первый хоркрукс будущего Тёмного Лорда. Если в нём что-то написать, чернила впитаются, а Том станет беседовать с написавшим. Постепенно высасывая все силы из неосторожного волшебника. Пока не обретёт своего тела. Правда, возраст у него будет детский — шестнадцать лет только. Но он быстро учится.

— Так это — хоркрукс?!! — Люциус вскочил и пулей вылетел из библиотеки. — Добби!!! — донёсся его истошный вопль из коридора.

А я еле успел отдёрнуть руку от исследуемого гримуара. Мне бы не хотелось проверять на себе, на что способна магия крови, зачаровавшая книгу. Даже отодвинул столик, чтобы не испытывать судьбу.

Люциус отсутствовал не больше пяти минут. Когда он снова влетел в библиотеку, я еле сдержал смешок, замаскировав его под кашель. Он услышал моё предупреждение о волшебных свойствах дневника. И решил подстраховаться. Он не стал брать его в руки — переместил на металлический поднос гоблинской работы. Так и левитировал перед собой поднос, а не дневник.

Он заметил, что я еле сдерживаюсь, подвёл поднос ко мне, опустил.

— Это? — хмуро спросил он.

На подносе я увидел небольшую, тонкую книжку. Она была в потрепанной черной обложке. Судя по выцветшей дате на переплете — полувековой давности.

Я тоже не рискнул прикоснуться к ней, хоть меня и уверяли, что она работает только после того, как в ней что-то написали. Не собираюсь искушать Судьбу.

— А ведь как Наставник Вэйн угадал! — мысленно восхитился я. — Он ведь просто настоял на том, чтобы я взял с собой гоблинский контейнер для опасных артефактов. Как знал, что дневник у Малфоя. Да что там говорить! Знал, конечно, знал.

Малфой сумрачным взглядом окинул меня, перевёл взгляд на поднос, вздохнул.

— Лорд В... — Осёкся, снова посмотрел на книжку, — Тёмный Лорд как-то оставил меня после собрания Ближнего Круга и отдал эту книгу на хранение. Я положил её в самый надёжный тайник в этом доме и не доставал. Последние десять лет — точно. Даже не открывал тайник.

Я откинулся на спинку кресла.

— Тебе повезло. Ты сам не знаешь как. В Гриннготтсе подобная вещица здорово напакостила — там было много артефактов, вот они её и подпитали.

— В Гриннготтсе? — Переспросил Люциус, тщательно что-то обдумывая. — В то же время Тёмный Лорд и Белле вручил что-то на хранение. Я видел, как она гордилась оказанной ей честью. И злилась, что и я был не меньше отмечен Повелителем.

— Беллатрикс Лестрейндж? — Переспросил я. — А, ей доверили Чашу Хельги Хаффлпафф. С хокруксом внутри.

— Такой раритет?! — Взвился он. — Ему место в Хогвартсе в гостиной факультета. Или в Зале Славы — среди наград за квиддич и кубков школы.

— Возможно, что так и будет, — успокоил его я. — Сейчас разыскивается любая информация о хоркруксах. И о фамилиаре Лорда. Как её там...— Я пощёлкал пальцами, как бы вспоминая.

Но неожиданно для меня появился домовик — маленькое существо, своими ушами напомнившее мне летучую мышь. Одет этот домовик был в старую наволочку с дырками для ручек и ножек. Странно, ведь домовики семьи Малфой всегда были наряжены в некоторое подобие формы. С гербами семей Блэк и Малфой вышитыми спереди и на спине. Нарцисса очень гордилась этой своей придумкой.

— Добби! — Сердито вскрикнул Люциус. — Что ты себе позволяешь?!

Но домовик вытаращил на него выпученные зеленые глаза величиной с теннисный мяч,

низко поклонился, коснувшись ковра кончиком тонкого, длинного носа. Выпрямился, повернулся ко мне, сказал странно скрипучим голосом.

— Нагайна, сэр.

— Что? — переспросил я.

— Змею зовут Нагайна, сэр. — И снова поклонился. — Вы спрашивали о фамилиаре Господина.

— Откуда ты это знаешь? — И припомнив его имя, обратился по имени. — Добби, откуда это тебе известно?

— Эта змея очень тосковала по своему хозяину, охотилась у стены Малфой-мэнора. Убила всех крыс и начала уже поглядывать на птиц.

— Что? — Вспыхнул вдруг Люциус.— Мои павлины?!

— Да, — Добби вновь очень вежливо поклонился, — тогда мы решили обезопасить наш дом. — Он схватил себя за длинные уши. Сделал было попытку выкрутить их словно мокрое бельё. Но тут же отпустил уши и снова стал выглядеть адекватно.

Я обратил внимание на удивление Малфоя. Тот одними губами прошептал мне:

— Домовики так себя не ведут.

— Ваша правда, сэр, — снова поклонился домовик. — Не ведут. — И он совсем по-человечески вздохнул. — Десять лет я присматривал за этой змеёй, чтобы она не натворила бед. Иногда мы даже вместе беседовали долгими тёмными вечерами. Всё равно у вас в подвале крыс больше не осталось. А стазис на неё не действовал.

— И как же ты с ней общался? На серпентарго? — вздумал я подловить его.

— Да, сэр. Меня готовили в библиотекари, сэр, поэтому в моей голове имеется знание многих языков — в устных и письменных вариантах. Даже уже давно забытых. Кроме меня в тот момент никто в поместье не смог бы с ней договориться. Поэтому меня освободили от всех обязанностей по дому и саду. И только на зов Хозяина я никак не мог не отозваться. Но мой внешний вид Вам не нравился, сэр, поэтому Вы стали звать меня всё реже и реже.

И он снова поклонился.

Бросив взгляд на Люциуса, я не смог удержаться от хохота. Такой ошарашенный у него был вид. Как же — в его доме, его домовики — и вдруг показывают себя такими умелыми организаторами.

— А почему мне не сказали? — И такая детская обида вдруг прозвучала в его голосе, что я расхохотался ещё сильнее. — Я же Хозяин, сам только что сказал.

— Да, сэр, Вы — Хозяин. Но раньше Вы не спрашивали ничего о змее. Вот Вам и не докладывали.

— Смейся-смейся. — Буркнул недовольно Малфой, отворачиваясь в сторону. — Постой! И много у меня таких библиотекарей?

— Я воспитал трёх учеников, сэр. Они работают в трёх Ваших поместьях — здесь, на вилле во Франции и в том доме, что находится на побережье...

— Достаточно, — поспешил перебить его Люциус. — Я всё понял.

— А я теперь только с Нагайной занимаюсь, сэр. И на Ваши приказы отзываюсь.

— И все твои ученики знают серпентарго? — заинтересовался я.

Добби только молча наклонил голову.

У меня разгорелись глаза — это же просто клад, а не домовик.

— Не знаешь ли, Добби, согласится ли Нагайна покинуть Малфой-мэнор? — начал я, но не успел закончить фразу.

— Куда Вы хотите её отправить, сэр?! — Его глаза вдруг вспыхнули зелёным огнём. Он скрестил на груди маленькие ручки и даже стал выше ростом. — Она и так уже страдает без своего Хозяина, а Вы...

— А мы как раз и хотим переправить её поближе к нему, — поспешил я успокоить его.

— Правда?

— Чистая правда, — кивнул я.

Малфой переводил взгляд с меня на Добби, снова на меня. А я вспомнил призрак Лорда, которого нещадно погоняли по подземным коридорам банка призраки гоблинов. И снова не смог удержаться от улыбки.

Надо сказать, что у меня уже давно не было никаких поводов для радости. А вот в последние месяцы снова появилось желание жить!

Особенно — после того, как один прелестный ребёнок убрал у меня с левого предплечья эту "старомодную татуировку", как назвала она её в сердцах.

Глава 59.

И снова я веду рассказ

Прапрапрадедушка был доволен. И не скрывал этого. Он практически не выходил от гоблинов, разговаривая с Добби и Нагайной на серпентарго. Конечно, я ведь только смогла разделить с ним это знание, сама позаимствовав его у Гарри Поттера. А практику где брать? Зато теперь он практиковался. И был счастлив.

И Добби радовался. Люциус Малфой позволил своему домовику посвятить некоторое время занятиям по серпентарго. Нет, Добби не получил одежду. Но он с радостью сменил свою потрёпанную грязную наволочку на приличное одеяние семьи Малфой-Блэк. Как у всех других домовиков этого Рода. Он даже помолодел — по его собственным ощущениям. Теперь ему уже не приходилось украдкой пробираться в тёмный уголок подвала, где нашла свой приют Нагайна. Десять лет Добби был её единственным собеседником, удерживая тоскующую по хозяину змею от необдуманных поступков.

Да, теперь и Нагайна была счастлива. Пусть её Хозяин пока присутствовал в ритуальном зале и только в виде полупрозрачной тени, не смея удалиться от магического круга, в котором лежали предметы, в которых всё ещё были заключены его хоркруксы. Она ласково ощупывала языком предметы, стоявшие в углах сложного рисунка, шипела что-то успокаивающее, разговаривала со своим Хозяином. И даже понимала то, что он ей отвечал. Магия привязки фамилиара сработала и тут.

Да, Нагайна не от рождения была настолько крупной и такой ядовитой. Да, это потребовалось её Хозяину. И он сделал её по своему вкусу. И да — без приказа Хозяина, она не могла никому навредить.

В активе были дневник молодого Тома Риддла, диадема Ровены Рэйвенкло и Чаша Хельги Хаффлпафф. Кроме того, лежал короткий клинок из гоблинской стали с большим рубином в рукоятке, в который удалось перекинуть и закрепить тот фрагмент Тёмного Лорда, что был извлечён из шрама Гарри Поттера сразу после праздника в Малфой-мэноре.

Оставалось найти кольцо рода Гонт — с Воскрешающим камнем. И медальон Салазара Слизерина — наследство всё тех же Гонтов. Но с этим пока надо было подождать — Сириус Блэк ещё не принял своё наследство. И не мог попасть в дом номер двенадцать на Гриммолд-плейс. Время пока было.

Да, к кольцу было не так просто подобраться — само местоположение хижины последних Гонтов отыскать не трудно, а наоборот — проще простого. Особенно, если вспомнить протоколы того времени, когда в Азкабан упекли сначала обоих — Марволо и Морфина. Да, прапрапрадедушка много ругался на тех, кто это сделал. Совершенно несоразмеримо: Марволо — за нападение на сотрудника Министерства получил всего полгода Азкабана. Впрочем — ему и этого хватило. Он долго не протянул, вернувшись потом домой к пустому очагу.

А вот Морфина — за "шуточки" над маглами — приговорили сразу к трём годам Азкабана. И результат? Невозможность продолжить Род, жалкое существование — иначе и не скажешь — пьянство, помрачение сознания. Он даже не понял, что к нему пришёл тот, кто мог бы вывести их Род из той ямы, куда эта семейка благополучно сама себя спихнула. Если Морфин отнёсся к юному Тому Риддлу более благосклонно, провёл некоторые Ритуалы для него — пусть не сам, но с подачи Тома. Всё же к тому времени Риддл хорошо усвоил знания из книг. Мог и поспособствовать. Но нет, всё пошло по нарастающей.

А теперь Том Марволо Риддл висел в подземелье гоблинов и ожидал, когда же удастся добыть два последних хоркрукса.

И ведь никто пока не знал, что произойдёт, когда все хоркруксы будут собраны все вместе. Потому что пока не было доступа к библиотеке Рода Блэк. На неё возлагались определённые надежды — всё же собиралась она ещё с тех пор, когда и Хогвартса не было в проекте.

Так с гордостью говорил сам Сириус Блэк моему дяде Роберту, ещё находясь в отделении больницы Святого Мунго. А сейчас его переправили на реабилитацию в Швейцарию. Но обещали, что на рождественские каникулы его отпустят домой. Соответственно и Гарри сможет приехать к крёстному.

Ну, и представители третьей стороны надеялись не остаться в стороне от этой встречи.

Прапрапрадедушка очень хотел встретиться с портретом своего друга — тем самым Финеасом Найджелусом Блэком, который считался одним из самых странных директоров Хогвартса. Правда, предок всегда обрывал рассказ, считая себя не вправе осуждать деятельность своего друга, не зная подробностей его работы в школе. Или причин, по которым он мог так себя вести.

А поскольку его супруга — сестра Финеаса и моя прапрапрабабушка умерла (довольно давно) — посетить дом семьи Блэк и встретиться там с портретом своего друга предок не мог.

А пока что готовились к тридцать первому октября. В этот день Гарри должен был посетить редакцию "Ежедневного Пророка, чтобы встретиться с читателями, выигравшими на конкурсе писем о его родителях. Ему торжественно должны были подарить альбом с колдографиями его семьи, собранными опять же в виде копий с оригиналов, которые присылали добросердечные маги и волшебницы. Те, кто пожалел мальчика-сироту. Списки этих добрых людей постоянно печатали на последней страничке Пророка, мелким шрифтом, но кому-то и этого хватало.

Там же ожидалось совместное интервью с ним и Министром Магии Корнелиусом Фаджем, хоть тот и стал министром совсем недавно — в прошлом году. Но и экс-министра — Миллисенту Багнольд — пригласили тоже. Ведь это именно она сказала в тот день десять лет назад: "Я отстаиваю наши неотъемлемые права на праздник", которые были встречены громкими аплодисментами всех присутствующих. Ей тогда пришлось отвечать перед Международной конфедерацией магов за несчётное количество нарушений Международного Статута о Секретности в день и ночь после чудесного спасения маленького Гарри Поттера от нападения Тёмного Лорда.

Прапрапрадедушка высоко оценивал её работу, говорил: "Очень способный министр".

Ведь она заняла этот ответственный пост в разгар противостояния двух сторон. А потом не жалела сил, чтобы восстановить связи, которые были разрушены или утеряны за годы Первой Магической войны.

Гарри кривился, "предвкушая" свой визит на кладбище в шумной компании обоих министров и целой кучи сопровождающих. Но Реджи смог уговорить его не слишком выказывать своё отношение к происходящему, напомнив, что первое посещение могилы родителей Гарри произошло — как он и хотел — без лишних свидетелей.

Да, на следующий день после той памятной премьеры в Школе запретного Леса, когда Гарри только познакомился со всеми обитателями леса, именно в этот день Наставник Люпин и мой дядя Роберт подхватили нас троих и переправили в Годрикову Лощину. Вначале мы переместились к нам домой, а потом спокойно вышли из дома и направились по узкой улочке в центр. Мы были скрыты дезиллюминационными Чарами, а когда они были сняты, Наставник набросил на нас Чары невнимания. Люди могли видеть нас, но их взгляды скользили по нашим фигурам, не задерживаясь на нас долго. Хоть и были мы одеты весьма обычно, но подстраховаться — не лишне. Да и меня могли узнать дети, которые учились со мной в школе, привлечь внимание родителей. А нам сейчас это было не к чему.

Я осматривалась, стараясь скрыть своё любопытство — ведь я всего один раз проделывала этот путь, когда мы шли в паб, чтобы попасть в "Дырявый Котёл". Как давно это было. И как недавно!

Наставник Люпин уверенно вёл нас к центру посёлка, где рядом с небольшой площадью высился шпиль церкви, возле которой и находилось местное кладбище. Пересекая площадь, мы увидели, что обелиск, находившийся в центре площади, преобразился. Вместо стелы с множеством имен перед нами возникла скульптура. Три человека — взлохмаченный мужчина в очках, женщина с длинными волосами и младенец у нее на руках.

Гарри подошёл вплотную, вглядываясь в лица родителей. Я вздохнула, останавливаясь в стороне. Да, он и представить себе не мог, что им всем поставлен памятник. Вероятно, ему странно было видеть самого себя в виде каменного изваяния. Счастливый, веселый малыш без шрама на лбу...

Когда мы уже подходили к церкви, остановились и оглянулись. Сделали мы это одновременно и не сговариваясь — да, статуи опять превратились в обелиск.

— Это для маглов — обелиск с именами, высеченными на стенках четырёхугольной гранитной иглы. И только для магов он становится памятной скульптурой, — тихо прокомментировал Ремус. Гарри только кивнул.

На кладбище вела узенькая калитка, но она легко открылась перед нами. Ремус точно знал правильное направление, но Гарри отвлёкся на старый раскрошившийся камень, на котором уже с трудом можно было видеть имя. "Игнотус". А под именем странное изображение, выбитое прямо в камне, треугольник в который вписан круг, который в свою очередь пресекает палочка. Я хлопнула бы себя по лбу, если бы с нами не было Гарри, но сжала руку дяди Роберта, лишь подбородком указав на этот могильный камень. Дядя Роберт отнёсся с пониманием и отстал немного от нашей компании.

Мы прошли мимо ещё одного старого тёмного надгробного камня. На тёмном граните — надпись "Кендра Дамблдор", даты рождения и смерти, а чуть пониже "и ее дочь Ариана". Еще на камне было выбито изречение из Библии: "Где сокровище ваше, там будет и сердце ваше".

Моё сердце опять пропустило пару ударов. Одно дело — читать об этом в книгах или многочисленных фанфиках, но вот так увидеть непосредственное свидетельство того, с чего всё начиналось. Я зябко повела плечами, хоть в тот момент и ярко светило солнце, но в тот момент мне показалось, что на нас надвинулась какая-то мрачная тень.

Нужная нам могила оказалась всего через два ряда от Кендры и Арианы. Надгробие было из белоснежного мрамора, оно словно светилось изнутри, отражая свет солнца. Так что сильно слепило глаза, вызывая слёзы. Мы трое остановились, давая возможность Гарри одному подойти к могиле родителей. Гарри не пришлось опускаться на колени, ни даже наклоняться, чтобы прочесть выбитые в камне слова.

Джеймс Поттер. 27 марта I960 года — 31 октября 1981 года

Лили Поттер. 30 января I960 года — 31 октября 1981 года

Последний же враг истребится — смерть.

Ремус вытащил из кармана и увеличил строгий траурный венок с белыми лилиями, розами и гвоздиками, осторожно передал его Гарри. Тот подхватил его и положил на могилу, спотыкаясь, отошёл от надгробия. Вдруг из его глаз градом полились слезы, он не успел их удержать; горячие, обжигающие, они мгновенно проложили солёные дорожки на щеках. И не было смысла вытирать их. Пусть текут, что толку притворяться?

Гарри в первый раз отдал память своим родителям. Теперь от них остались только кости или вовсе прах. Они не знают и не волнуются о том, что их живой сын — их маленький мальчик, стоит здесь, так близко. А его сердце все еще бьётся только благодаря их самопожертвованию, хотя он уже был готов пожалеть, что не спит вместе с ними под этой землей.

Я взяла его за руку и крепко сжала, показывая, что он не один. Ремус положил горячую ладонь ему на плечо. А дядя Роберт протянул мальчику платок, спешно трансфигурированный из листочка с ближайшего куста.

Гарри поблагодарил нас всех за поддержку. Голос его всё ещё был сдавлен, а в глазах стояли слёзы. Но он постарался быстро привести себя в порядок.

Мы подождали, пока Гарри совсем успокоится, и быстро вышли за ограду. Наставник Люпин повёл нас совсем в другую сторону от того места, где стоял наш дом. На другой конец поселения.

Туда, где в конце узкой улочки стоял тёмный дом. Маглам он виделся пустым участком. Табличка "Частная собственность" защищала его от внимания простых людей, а от магов было не скрыться. Очевидно, заклятие Фиделиуса умерло вместе с Джеймсом и Лили Поттер. Живая изгородь успела здорово разрастись за десять лет, прошедших с того дня, когда Хагрид забрал маленького Гарри из развалин, что теперь лежали среди высокой, по пояс, травы. Большая часть коттеджа устояла, хоть и была сплошь оплетена плющом, но правую часть верхнего этажа снесло начисто.

Гарри осторожно прикоснулся к калитке. Должно быть, это прикосновение и привело в действие чары. Над калиткой возникла вывеска, поднявшись из зарослей крапивы и сорной травы, словно странный быстрорастущий цветок. Золотые буквы на деревянной доске гласили:

Здесь в ночь на 31 октября 1981 года

были убиты Лили и Джеймс Поттер.

Их сын Гарри стал единственным волшебником в мире,

который пережил Убивающее заклятие.

Этот дом, невидимый для маглов, был оставлен

в неприкосновенности как памятник Поттерам

и в напоминание о злой силе, разбившей их семью.

Вокруг аккуратно выведенных строчек доска была сплошь исписана. Здесь приложили руку множество волшебников и волшебниц, приходивших почтить место, где избежал смерти Мальчик-Который-Выжил. Кто-то просто расписался вечными чернилами, кто-то вырезал в деревянной доске свои инициалы, многие оставили целые послания. Более свежие выделялись на фоне наслоений магических граффити, скопившихся за десять лет, а содержание было у всех примерно одно и тоже.

"Удачи тебе, Гарри, где бы ты ни был!", "Если ты читаешь это, Гарри, мы с тобой!", "Да здравствует Гарри Поттер!".

— Вот ведь — испортили вывеску, — буркнула я, подпихивая Гарри поближе к калитке.

Но Гарри так и просиял.

— Это же здорово! Мне нравится, что они так написали. Я...— он судорожно сглотнул, но закончил: — Я никогда не забуду этот день — грустный и радостный. Спасибо вам, друзья!

Глава 60.

Хэллоуин и Рождество. Или Самайн и Йоль?

(Материал найден на просторах Интернета)

Канун Хэллоуина пришёлся в этом году на четверг. С утра за Гарри Поттером прибыла целая делегация из лиц, облечённых властью. О да, в сопровождении журналистов, разумеется.

Нет, Министра Магии тут не было. Зачем? Ведь после недолгих прочувственных речей в Большом зале перед учениками и преподавателями вся делегация переместилась вместе с Гарри в Министерство Магии, где грустному мальчику были вручены награды его родителей — два Ордена Мерлина Первой степени на зелёной ленте.

Орден Мерлина (иногда сокращается до О.М.) обычно вручается Визенгамотом — Верховным Советом, заседающим в Министерстве Магии, а оно сейчас совмещает функции парламента и суда. Орден представляет собой золотую медаль на зеленой ленте (первый класс), фиолетовой (второй) и белой (третий класс).

Да, этот орден назван в честь самого знаменитого волшебника своего времени и вручается с пятнадцатого века. По легенде, зеленая лента символизирует его принадлежность к одному из факультетов Хогвартса. Но это верно только в том случае, если Мерлин был одним из учеников Основателей. В ином случае цвет ленточки первой степени можно объяснить пристрастием первого орденоносца именно к этому цвету.

Орден первого класса вручают за "деяния невероятной храбрости и другие отличия". Второй — за "достижения и стремления, выходящие за рамки обычных", и третьим награждаются те, кто "внес вклад в общую копилку знаний или развлечений".

Как это часто бывает с наградами такого уровня, любимцы Министерства Магии получали Орден (самого высокого класса) куда чаще, чем они сами ожидали. Разумеется, никто не протестовал, когда Альбус Дамблдор получил свой Орден Мерлина (первого класса) за победу над темным волшебником Гриндевальдом. А вот, когда министр магии Корнелиус Фадж сам себе вручил орден — его не поняли. Так и Арктурус Блэк (дед Сириуса Блэка), который, как считается, получил эту награду за активное спонсирование Министерства.

Одной из первых этот орден получила волшебница Орабелла Наттли, жившая ещё в восемнадцатом веке. Она тогда работала в Министерстве магии, а в свободное время, экспериментировала с заклинаниями. Она сложно находила общий язык с коллегами, не ходила на встречи и праздники, посвящая свободное время любимому делу — заклинаниям.

В 1754 году Наттли работала в Отделе по борьбе с неправомерным использованием магии, из-за её крайней застенчивости не получала серьёзной работы и занималась чисткой офиса, уборкой за министерскими совами, курьерскими обязанностями. После работы дома она с наслаждением экспериментировала с заклинаниями, пытаясь улучшить свои магические способности.

Тем временем непримиримые соперники в европейских гонках на мётлах, Торквил МакТавиш и Сильвио Астольфи, решили состязаться в гонке от Абердина до Рима. Британские и итальянские делегаты условились встречать гонщиков на финише. Орабелла Наттли была в составе британской делегации и организовывала порталы и доставку багажа.

Гонки проходили ночью, чтобы не привлекать внимания маглов. На рассвете МакТавиш и Астольфи приблизились к финишу, и болельщики спортсменов начали волноваться. Между ними завязалась драка, и по невыясненным обстоятельствам произошел взрыв, вследствие чего Колизей обратился в руины. Победитель гонки так и остался невыясненным: болельщики дрались, Астольфи был превращен в курицу, а колени МакТавиша были вывернуты задом наперед, министерские делегаты гадали, как восстановить Колизей или объяснить маглам его обрушение.

Шум от взрыва прогремел на весь Рим. Робкая Орабелла вышла вперед и восстановила пару колонн древнего амфитеатра с помощью своего нового заклинания "Репаро". Пораженные волшебники попросили Наттли научить их чарам. В итоге, когда к Колизею прибыли любопытные маглы, они увидели лишь толпу странных людей, окруживших кудахчущую курицу. Древний Колизей же стоял целый и невредимый.

Наттли была награждена Орденом Мерлина первой степени, а изобретённые ею Восстанавливающие чары используются повсеместно уже долгие годы.

Да, были многие волшебники и волшебницы, чьё право получить этот Орден — неоспоримо. Например — Норвел Твонк, спасший магловского ребёнка от мантикоры. Сам погиб при этом и был награждён посмертно. И ведь это случилось не так давно — всего в пятьдесят седьмом году.

А Тилли Ток? Она стала известна тем, что спасла маглов в тридцать втором году. Тогда на пляж в Илфракомбе напал дракон. И молодая женщина вместе со своей семьей оградила людей от зелёного валлийца. А потом стёрла им память об этом событии. И тоже получила Орден на зелёной ленте.

Но уж родители Гарри были однозначно достойны своих наград. За победу над Тёмным Лордом, за мужество, с которым они противостояли Лорду Волдеморту (хоть его и не назвали ни разу по имени).

Такую мелочь, что героям к Ордену полагалась бы и нехилая денежная премия. Разовая, да. Эту деталь хотели было упустить, но невинный вопрос кого-то из журналистов — спорим, что вы быстро угадаете имя? Так вот этот "невинный" вопрос привёл в некоторое замешательство действующего министра Магии. И в тихую панику — бывшего. Милисента Багнольд и так недавно ушла со своего поста по причине пошатнувшегося здоровья, так теперь и ещё потрясения.

Впрочем, Гарри ничуть не показал, насколько его взволновала эта шумиха вокруг денег, полагающихся его родителям.

Он только попросил поскорее отвести его в Годрикову Лощину к дому, где жили Поттеры до того самого дня.

Эти его слова, сказанные тихим голосом, заметно отрезвили взрослых волшебников. И те пристыжено отводили глаза в сторону.

Разумеется, Гарри особо поблагодарил тех людей, благодаря которым у него теперь так много воспоминаний о родителях. Были сделаны колдофото с некоторыми из них.

Ну а главное — поскольку целый день в Хогвартсе находились авроры, охранявшие некоторых высокопоставленных гостей, эпопея с вырвавшимся троллем так и не случилась.

Наверно, ещё и потому, что и профессора Квиррелла не было в Хогвартсе. Сразу после месячного курса лечения в больнице Святого Мунго он с удовольствием принял место помощника иллюзиониста в одном из цирков, находящихся в ведении дяди Роберта. И просто уехал с артистами на гастроли за пределы Великобритании. Контракт был подписан с размахом — на пять лет. Теперь-то уж он точно сможет преподавать магловедение в любом магическом университете — с такой-то практикой!

Сама я не наблюдала за всеми этими передвижениями — только в Омуте памяти потом всё несколько раз пересмотрела. Мне выпала тяжёлая работа в этот день.

На Хеллоуин — или Самайн? — не столь важно как назвать. Гораздо важнее то, что эта ночь — промежуток времени, который не принадлежал ни будущему, ни прошедшему. В дни Самайна, а у кельтов это был ещё и первый день нового года, истончалась граница между мирами, открывались Переходы, раскрывались холмы, и все сверхъестественное устремлялось наружу, готовое поглотить людской мир. Так считали древние. А ещё — в ночь Самайна могли вырываться на свободу силы хаоса.

А вот мне пришлось в этот день провести два Ритуала по удалению Метки Тёмного Лорда с руки Люциуса Малфоя и Аугустуса Руквуда — невыразимца, которого привёл мой дядя. Разумеется, вначале были взяты все Обеты и Клятвы. И принимали их в ритуальном зале гоблинов. Уже то, что участвовали и эти представители племени, издавна сражавшиеся с магами, но здесь выступавшие гарантами Магии, весьма впечатлило и Люциуса, и Аугустуса.

Да и сам зал, где был проведён Ритуал, оказался им неизвестен. Впрочем, сам Ритуал им рассматривать не пришлось. Одним из условий снятия Метки была плотная магическая повязка на глаза, не давшая обоим магам ничего увидеть. Так что моё участие для них осталось за кадром.

В нужный момент я лишь потянула сначала одну Метку — от мистера Малфоя, потом — после того, как меня снова напоили укрепляющими зельями, я смогла справиться и со второй Меткой.

С удивлением заметила, что справилась с этими двумя не в пример быстрее и легче, чем с самой первой, которую я снимала у Северуса Снейпа, Наследника Принц.

Прапрапрадедушка только весело рассмеялся, когда я задала ему вопрос на эту тему. Он просто напомнил мне первые мои шаги в освоении магии, когда после некоторого магического истощения у меня начинали получаться даже более затратные Чары.

— Так и тут, — уже серьёзно добавил он. — Ты постоянно практикуешься. И с каждым разом любое магическое действие начинает обходиться для тебя всё легче. Но это не повод задирать нос, — охладил он мой восторг. И слегка щёлкнул меня по этому носу.

Вообще, если не считать коротких встреч по утрам в госпитале, я почти не видела в эти два месяца предка. Да и сама крутилась как белка в колесе — надо было столько узнать нового.

Вскоре после тридцать первого октября окончательно стало известно, что школу Запретного Леса пригласили выступить с новым спектаклем на сцене под патронажем Министерства Магии. Планировались провести три представления — в Хогвартсе перед зимними каникулами, в Министерстве — уже во время каникул, и на площадке в парке развлечений, где мы были летом. Там был специально возведён большой шатёр с обогревом, разумеется. Уж волшебники никогда не откажут себе в комфорте, если им только представится такая возможность.

Так что следующие недели были посвящены репетициям новой сказки. Зимняя интерпретация сюжета про братьев-месяцев, и про их противостояние с Королевой Зимы. Эта история сплеталась с грустной историей бедной девочки, которую мачеха послала в лес за подснежниками для королевского бала. И обязательно со счастливым волшебным концом!

Да, к зимним каникулам должен был вернуться из Швейцарии Сириус Блэк. Во всяком случае, Леди Малфой так уморительно закатывала глаза, когда вспоминала счета за его лечение. Действенное, не скрою, но дорогое. Ещё полгода она вряд ли выдержала бы.

Впрочем, денег на оплату лечения пока хватало.

Близились праздники. И опять — не суть, что именно праздновалось — Рождество или Йоль. Одно оставалось неизменным — это, конечно же, солнцестояние, самая длинная ночь в году, во время которой настоящими властителями в этом мире становились духи. Многие верили, что не следует быть одному в эту ночь — ведь тогда человек остается наедине с мертвыми и духами Иного Мира, в эту же ночь давались самые искренние клятвы и обещания.

И совершенно не случайно именно к этому времени была приурочена попытка вернуть разум родителям Невилла.

Потому-то я активно готовилась и к участию в Ритуале, который поможет в лечении Фрэнка и Алисы Лонгботтом.

Орден Мерлина 1 степени

http://i76.fastpic.ru/big/2016/0114/19/08f647c183333f0b39f1e9e7ca8fbd19.jpg

Глава 61.

Долгожданные праздники

Вот подошли и рождественские каникулы. Для меня в обычной школе была трудная пора — я сдавала экзамены сразу за весь учебный год, чтобы перейти в следующий класс после зимних каникул. А там немного напрягусь — и к концу учебного года у меня будет ещё один класс закончен. Всё равно я на домашнем обучении. Как раз начинают входить в моду новые веяния в педагогике. В том числе и дистанционное обучение. И я попала в новую волну. Мне пошли навстречу. В итоге — неплохо получилось.

Незадолго до каникул в Хогвартсе вернулся из Швейцарии Сириус Блэк. Да — тамошние врачи постарались на славу. Поддержали марку швейцарской надёжности. Конечно, и в Мунго были достигнуты определённые успехи, не могу отрицать. Но несколько месяцев вдали от Британии, от любимого крестника — всё это должно было сыграть свою роль.

И да — никаких необратимых последствий пребывание в Азкабане не оставило. Да, были проблемы. Разные. Предок не стал вдаваться в подробности, а я и не спрашивала. Зачем?

Да, прапрапрадедушка был приглашён в дом Блэков сразу по приезду Сириуса. Ещё не начались каникулы в Хогвартсе, поэтому он решил заранее подготовить базу для своего плана.

Разумеется, взял и меня с собой. Ни у кого моё присутствие в свите предка уже давно не вызывало никаких вопросов. Ещё с госпиталя Святого Мунго. Примелькалась.

Так и Блэк ничего не спросил, просто вежливо приветствовал нас в комнате с камином для прибытия гостей. Никаких открытых каминов в кухне или ещё где. Только в специальной защищённой комнате без окон. С сигнальными чарами. Если что — стены комнаты могут и сдвинуться, потолок опустится, захватывая незваных гостей в ловушку.

Умно, очень умно. Только те, кто приглашён, пройдут. Всех остальных задержит магия старого дома, давая возможность хозяевам подготовиться. Или хотя бы активировать экстренные порт-ключи. Для спешной эвакуации в более защищённое или более скрытое место.

Да, Сириус Блэк — вернул себе не только внешний вид и здоровье. Я с удовлетворением отметила и перстень Наследника на его руке, и общий вид. Красив, ничего не скажешь. Тонкие черты лица, чёрные как смоль волнистые волосы, красиво обрамляющие породистое лицо, крепкая фигура, тщательно отточенные движения. Не без изящества. Его умные синие-синие глаза — один из отличительных признаков семьи Блэк — быстро осмотрели и предка, и меня, он повёл рукой, радушно приглашая нас пройти в гостиную.

По дороге прапрапрадедушка остановился у портрета статной седовласой дамы в тёмно-зелёной мантии, что уютно устроилась в кресле с высокой спинкой. На этой спинке сидел чёрный ворон, левая рука почтенной леди лежала на голове огромного чёрного пса, ласково перебирая прядки. А пёс напряжённо всматривался в нас, подходящих к портрету.

Я изящно присела — сказывались занятия танцами и уроки этикета. Но благоразумно молчала, пусть старшие пока поговорят.

— Леди Блэк, — церемонно проговорил предок, приветствуя даму.

— О, мистер Вэйн, — махнула та рукой, — какие церемонии! Вальпурга — для Вас только Вальпурга. Когда-то Вы и отшлёпать меня могли за неподобающее поведение.

Лёгкая улыбка промелькнула на лице прапрапрадедушки. И впрямь, если он — ровесник Финеаса Найджелуса Блэка, прадеда Вальпурги, почему бы ему и не встречаться с ней? Гдё-нибудь в нейтральных местах. И соответственно и отреагировать на что-то в её поведении — тоже. Он же ещё и родственником был, женившись на сестре того же Финеаса.

— Я давно хотела поблагодарить Вас за то, что вы сделали для Сириуса. — Дама вытащила платок и приложила его к сухим глазам. — После того, как пропал Регулус, а мой муж буквально за считанные дни сгорел от "драконьей оспы", я уже потеряла всякую надежду на продолжение нашего славного Рода. Увы, мой старший сын был слишком своенравен и свободолюбив.

— То есть проявил самые "правильные" черты Рода Блэк, — тихонько буркнула я.

Но дама услышала. Покосилась на меня. Ни слова не сказала, вздохнула.

— Для меня большим ударом стало то, что мой строптивый сын вопреки нашим ожиданиям после домашнего обучения, проводимого лучшими частными преподавателями магической Англии, попал не на Слизерин, а на Гриффиндор.

— Он выбрал дружбу, а не семью, — снова тихонько прокомментировала я. — Учителей было много, а друг — один. Дальний родственник. Джеймс Поттер.

— Я желала для своих сыновей только самого лучшего, переживая за них всей душой. За обоих сыновей. — Вальпурга сделал вид, что не услышала моих последних слов. Но сомневаться в её остром слухе уже не приходилось. — Именно поэтому мне было так тяжело от его непроизвольного отдаления и неприятия семейных законов. Ведь его с детства учили только правильным вещам — только чистокровные маги могут быть истинными, настоящими. Никаких полукровок или гр... — Она замялась, вспомнив происхождение моего предка. — Или маглорождённых.

— Вот только маленький Сириус Орион Блэк никак не мог смириться с навязчивой идеей своей семьи. — Шепнула я.

— Да, Сириусу всегда было наплевать на вечные споры, о чистокровности, царящие в магическом мире. — Твёрдо заметил предок. — Может, оно и к лучшему было. Другое дело, что он не смог уберечься сам и уберечь своих друзей. Вседозволенность развращает. Особенно — после полного контроля, который был дома.

— Теперь всё в прошлом, — добавил Сириус, остановившись в дверях. — Матушка, вы же знаете, что я всё отдал бы, чтобы вернуть прошлое. Но это невозможно. Мы уже не раз говорили об этом.

— Кричер, — негромко позвала леди Блэк. — Подай сюда всё для чаепития. — И обратилась к предку: — Вы же не откажете мне в такой малости, Мастер Вэйн? Я понимаю, кто смог помочь моему мальчику.— И снова поднесла кружевной платочек к глазам.

С тихим хлопком перед нами появился домовик. Да, изменения в Наследнике затронули и его внешний вид. Разумеется, мне не пришлось видеть его сразу по возвращении Сириуса в дом, но дядя Роберт рассмотрел всё в подробностях. И был слишком потрясён и недоволен тем, что увидел. Теперь он считает, что старые семьи могли бы и лучше позаботиться о своём имуществе на такой случай. Не секрет, что часто дома таких семей могут быть закрыты годами, пока не подрастёт Наследник. А то и вообще — пока он не появится. И что тогда делать домовикам? Сходить с ума без внешней подпитки? А всего-то и надо, что пара специальных амулетов, скрытых где-то в укромном месте дома на такой случай. И дом будет надёжней укрыт от маглов, и его содержимое сможет дождаться потомков в целости. Ну, или относительной сохранности.Кричер выглядел сейчас весьма внушительно — не какая-то банальная наволочка, пусть и с гербом рода, нет — он был полностью одет. И одежда была специально подогнана по его размеру. Да, одежда эта выглядела немного старомодной, но она подходила общему облику дома.

Дядя Роберт, который сопровождал Сириуса при первом посещении дома на Гриммолд Плейс двенадцать, только качал головой, вспоминая те лохмотья, что были на последнем домовике семьи Блэк в тот день. Душераздирающее зрелище!

Да и душевное состояние Кричера тогда оставляло желать лучшего. Невразумительная речь, полная брани, сумасшедший блеск в его выпуклых глазах. Абсолютное неприятие Сириуса как Наследника, да даже просто как члена семьи.

И только после того, как Сириус провёл несколько часов у портрета матушки, доказывая ей, что изменился, осознал. Готов всё исправить. Только после того, как Вальпурга приказала Кричеру открыть дверь в Ритуальный зал своему непутёвому отпрыску, а тот, сильно побледнев — так рассказывал дядя — вошёл туда один. И оставался там сутки. И не вышел оттуда, а буквально выполз. Истощённый донельзя теми силами, что бушевали внутри. Но признанный своими предками и самой Магией достойным титула Наследника. Увы, но Лордом Блэк теперь станет только его старший сын. Так что леди Блэк теперь развила бурную деятельность, связываясь со знакомыми портретами, в поисках подходящей невесты для сына.

А прапрапрадедушка, устроившись в кресле напротив портрета, начал издалека. Вначале только сообщил, что вместе с Гарри Поттером на тот же факультет, что и он, поступила одна весьма талантливая девочка.

— Уже сейчас её нахваливают и профессор Флитвик, и профессор МакГонагалл, буквально навязывая ей дополнительные занятия по своему предмету, — неспешно повествовал он, прихлёбывая чай из специальной мусташ-чашки.

Сириус беспечно развалился на стуле, раскачиваясь на двух задних ножках. Услышав про своего крестника, насторожился, но потом речь зашла про какую-то ученицу. И он снова расслабился. Да, он выглядел великолепно — тёмные волосы ниспадали на глаза с небрежной элегантностью, тонкие сильные пальцы небрежно крутили какую-то безделушку.

Пока старшие беседовали, я бросала на него взгляды исподтишка — предок поставил мне задачу провести незаметно диагностику по Нитям и сравнить с тем состоянием, которое было у Сириуса в сентябре.

При этом я тщательно отыгрывала примерную девочку — наслаждалась маленькими нежнейшими пирожными, аккуратно пила чай, поухаживав при этом за предком и Сириусом — уж пользоваться артефактами я научилась! Для этого и палочки не нужно. Ненароком обнажила руку с ажурным плетением золотого браслета, который свидетельствовал о моей помолвке. Успела заметить, что миссис Блэк отметила этот факт с удовлетворением. Боюсь, что вначале она подумала, что прапрапрадедушка решил сватать меня за Сириуса.

— И что, — полюбопытствовала она, — эта девочка теперь ценный приз для потенциальных женихов?

— Не скажите, Вальпурга, — предок тщательно выдержал паузу, изображая, что никак не может выбрать между бисквитным печеньем и котлокексом с порцией крепчайшего огденского виски внутри. Мне было запрещено даже глядеть в сторону подобных сладостей. Я и не смотрела.

— Все считают, — прапрапрадедушка не случайно выделил голосом эти слова, — что она — маглорождённая.

На лице Вальпургии Блэк сразу же отразилась целая гамма чувств. Первой реакцией было презрение по отношению к какой-то грязнокровке, но потом она прислушалась получше, на её лице отразилось понимание.

— Считают, — протянула она задумчиво, — а Вы знаете точно? — усмехнулась она, немного наклонившись вперёд в своём кресле.

— Да, знаю точно, — чуть подобравшись, ответил ей предок. — Когда-то в семье моего первого Наставника в мире магии Гектора Дагворта-Грейнджера родился мальчик. Увы, младший сын бывшего декана Рейвенкло, да и просто — моего друга, был сквибом. Именно его судьба заставила меня заняться проблемой сквибов в магическом мире — хотел помочь своему любимому учителю. Но того мальчика убрали из мира магии, дав ему усечённую фамилию — Грейнджер.

Тут и Сириус перестал раскачиваться на стуле. Он внимательно слушал двух старых интриганов — ведь они обсуждали его будущее. Хоть и говорили пока о прошлом.

— Гектор Дагворт-Грейнджер, — нараспев произнесла Вальпурга. — Уж не тот ли профессор зельеварения в Хогвартсе и основатель Сугубо Экстраординарного Общества Зельеваров?

— Он самый, — кивнул предок. — Я и моя покойная супруга, — он покосился на леди Блэк, ведь та была родственницей моей прапрапрабабушки. — Мы воспитывали его вместе со своими детьми.

— Да уж, — не удержалась от едкого комментария леди Блэк, — Вас всегда называли маглолюбцем.

— Что поделать? — картинно развёл руками предок. — Я никогда не забывал своих корней. И тем больше у меня повода гордиться тем, кем я стал. Так вот, юный Герхард вырос, потом выбрал свою дорогу. Стал военным медиком, отдалился от нашей семьи. Но я продолжал наблюдать за ним. Не вмешиваясь. Да, его потомки стали стопроцентными маглами, даже не видели потоки магии, что ещё было у Герхарда. И вот теперь — девочка. Волшебница. Первая за три поколения, прошедшие после ухода Герхарда из мира магии.

— И очень сильная, — задумчиво произнесла Вальпурга. — И кровь очистилась.

— И с Гарри дружит, — вмешался Сириус, — неплохая ему невеста будет!

— Нет, друг мой, — неторопливо помешав сахар, прапрапрадедушка отпил чай и даже зажмурился, наслаждаясь. Потом резко поставил чашку на столик и сказал: — У Гарри — матушка была маглорождённая, кровь — обновилась. Ему теперь нужен брак с чистокровной девушкой. Разумеется, — он снова расслабился, — если бы их дружба со временем переросла бы в любовь, я первым бы порадовался за Гарри. Но вот девочка — немного старше Гарри — всего на год, но она больше любит книги, чем приключения, которыми обычно бредят мальчишки его возраста.

— Книги? — хмыкнул Сириус. — Ей бы понравилось в нашей библиотеке.

Глава 62.

Долгожданные праздники

(продолжение)

А Сириус Блэк сам заговорил о библиотеке!

Я тихонько хихикнула, пряча легкую улыбку за чашечкой чая, смущённо опуская глаза. Но успела заметить, что и леди Блэк прикрыла улыбку веером, который внезапно возник в её правой руке. Ой, я тоже так хочу научиться!

А прапрапрадедушка даже не стал ничего прятать. Он широко улыбнулся:

— Да уж. Насколько мне известно, библиотека Дома Блэк богата разнообразными редкостями. Недаром сам Тёмный Лорд так стремился попасть сюда.

— Да, Том... — взгляд леди Блэк затуманился. — Он всегда умел произвести впечатление. Ещё в Хогвартсе. Помню, как он пришёл на первый курс — уже тогда он привлекал внимание девочек. Рослый для своих лет, красивый мальчик. Потом — привлекательный молодой человек. Даже скромные мантии он носил с достоинством.

— Откуда бы это у него? — задумчиво произнёс предок.

— Да, — хмыкнула леди Блэк,— много ему пришлось работать над собой на первом курсе. Выговор подкачал. Он же рос в приюте — и образцы для подражания у него были не самые лучшие. Но он быстро сообразил, что можно применить магию. Для запоминания, для тренировки. И пусть это не входило в курс школьной программы, но он добился своего. Уже через месяц ничего в нём не напоминало рабочего паренька из тех, кто родился в пределах слышимости звона колоколов церкви Сент-Мэри-ле-Боу.

— Упорный, — прокомментировал Сириус. — Жаль, что применял своё упорство не в нужном направлении.

— Отчего же? — обиделась его матушка. — Том жадно поглощал все знания, до которых мог дотянуться. Не делая разницы между Тёмным и Светлым. Да и не было тогда такого сильного разделения в магии. Считалось, что имеет значение не магия, а тот, кто её применяет. Он ведь даже хотел стать преподавателем ЗОТИ в Хогвартсе. Сразу по окончании им седьмого курса. Да директор Диппет отказал ему. Вроде профессор Дамблдор отсоветовал. Том был очень расстроен. Никто из нас не ожидал, что такой одарённый выпускник устроится на работу в лавку "Горбина и Бёркса". — Она грустно наклонила голову. — Тогда он ещё был вхож в наш дом — как и в другие дома многих наших однокурсников.

Предок заинтересованно выгнул бровь. Как будто это всё ему было неизвестно.

— Но потом всё изменилось. — Леди Блэк становилась всё печальнее. — Я не узнавала прежнего Тома. Особенно — когда он решил отправиться в это кругосветное путешествие за знаниями. Тут он уже говорил только о Тёмных Искусствах.

Некоторое время она молчала. Тишину в гостиной нарушало лишь позвякивание чайной ложечки о тонкостенный фарфор.

— Сириус, — она резко сменила тему разговора, — я надеюсь увидеть в нашем доме на зимних каникулах не только Гарри, но и эту девочку с её родителями. Надо посмотреть на неё и на них. Составить своё мнение.

— Да и просто дать возможность девочке похвастаться своими успехами перед семьёй. Так-то она долго ещё не сможет их чем-нибудь удивить. А уж у вас в доме — никто и не заметит колдовства несовершеннолетнего волшебника, — фыркнул прапрапрадедушка.

— И это тоже, — царственно кивнула головой леди Блэк. — Не забудь упомянуть об этом, когда будешь приглашать к нам семью Грейнджер, сын. И Вашу... м-м-м, — она замялась, подсчитывая степень родства, — правнучку — тоже, мистер Вэйн.

— Тогда уж и Реджинальда с Нимфадорой пригласить, — тихонько буркнула я, — они тоже могут нам кое-что показать. Посильное. Им-то можно уже.

Да, Андромеда Тонкс со своим супругом благополучно прошла через все проверки. Они смогли образовать свой собственный Род, оставшись при этом Младшей Ветвью семьи Блэк. Так решила Магия. И никто в обеих семьях не решился с ней поспорить. Мудрое решение, усмехнулась я, вспоминая те события. Иначе бы они не отделались некими Обязательствами.

И в начале лета у Нимфадоры ожидался братик или сестричка. С образованием нового Рода Тонкс-Блэк с их семьи было снято старое проклятие "от бастардов". Вот и хорошо. Подружатся с моими братиками. Или сестричками? Пока не знаю. Мне не позволили участвовать в осмотре мамы после того первого раза, когда я определила зачатие. Прапрапрадедушка сказал, что ещё успею.

Но у нашей семьи и была фора в пару месяцев. Тех, что потребовались юному Роду Тонкс-Блэк на создание Кодекса Рода, привязки Родового камня, проведение многочисленных — не всегда простых — ритуалов. Но они с честью выдержали все испытания.

Юная Нимфадора по-прежнему занималась в Академии аврората, но теперь её целью уже не была служба простым аврором, постепенно дорастая до возможных высот. Нет, её целью было изучение архивов аврората, возможность сделать копии дел, заведённых в те смутные времена. И немного раньше — ещё до Второй Мировой Войны — у маглов.

Прапрапрадедушка хотел проверить некоторые мои утверждения. Потому и попросил юную девушку об этих изысканиях. А уж она с должным энтузиазмом и блеском в глазах принялась за дело. И уже принесла большую пользу. Но прапрапрадедушка не слишком распространялся об итогах её работы.

А ещё — юная леди Тонкс-Блэк с явным удовольствием принимала те знаки внимания, которыми её одаривал наставник Люпин. Впрочем — рядом с ней ему всё труднее становилось удерживать маску сурового наставника. От сознания, что он может кому-то понравиться, что его могут полюбить таким, каким он есть — его холодная замкнутость растаяла и уступила место открытому восхищению. Увлеченный страстью к юной девушке, он приоткрыл душу, обнажив благородные и хорошие черты своего немного дикого характера. Но в этой дикости были прямота и сила, которые так прельщают женщин, внушая им тайное желание обуздать и покорить себе эти бунтарские натуры. Поэтому я думаю, что Доре не придётся долго осаждать эту крепость. Не как в каноне. И к лучшему.

А пока — Рождество! Представление, которое Школа Запретного Леса давала в Хогвартсе, на этот раз было для меня недоступным. Зато на министерском событии у меня был особый пригласительный билет, Хотя в этот раз моё участие в подготовке спектакля было минимальным. Всего-навсего рассказала две сказки, да показала пару иллюзий. Так я и не подряжалась работать сценаристом и режиссёром. Только на мысль навела, а там уже свои талантливые люди... э-э-э... маги и оборотни нашлись.

Феерия получилась поистине сказочной!

Ледяные фонтаны, переливающиеся всеми гранями хрусталя, и буйство красок лета, пёстрый ковёр осенней листвы и нежная зелень первых весенних цветов! Закрутили поистине невероятную историю, смешав сразу несколько волшебных сказок. А уж спецэффекты.. Куда там киношным!!!

Вот юная девочка-сирота встречает двенадцать братьев-месяцев и рассказывает им о том, что её послали в зимний лес за цветами к празднику во дворце местного правителя. Это как в известной сказке. Те помогают трудолюбивой девочке и дарят ей двенадцать тонких браслетов, чтобы она могла при случае позвать кого-то из них на помощь. Браслеты были зачарованы так, что снять и сломать один из них могла только сама девочка.

А вот цветы понадобились не для капризной девочки-Королевы, но для такого же юного Принца, которому на его крестинах было предсказано, что его ждёт долгая и счастливая жизнь. При условии правильного выбора невесты. И тут же предъявлен портрет возможной невесты — Ледяной королевы. Поскольку невеста была явно весьма в возрасте по сравнению с будущим королём, она не понравилась мальчику, когда он стал немного старше. Тот отверг такую невесту. И та затаила глубокую обиду, но предпочла до поры до времени не показывать своей злости.

И вот на этом празднике, куда девочка принесла чудесные небывалые цветы, найдя их посреди зимы, она привлекла внимание Принца. Он объявил, что выбрал себе невесту и не женится ни на ком, кроме этой сироты. А что — покровительство братьев-месяцев — неплохое приданое!

Но тут среди раскатов грома и молний, в окружении ледяных великанов-стражников появилась Ледяная королева. Нет, она ничего не требовала от своего бывшего жениха. Наоборот, она принесла ему чудесный подарок к свадьбе — волшебное зеркало, которое показывает всё, что человек желает иметь. То самое зеркало Еиналеж. Да вот было оно с подвохом. Ледяная королева вложила туда ещё одно заклинание. И юный Принц, заглянув в него, оказался в зеркальном зале дворца Ледяной королевы. И сама она исчезла из замка Принца, оставив всех окружающих в тоске и печали.

И девочка отправилась на поиски своего жениха, томившегося в холодных застенках. Было любопытно видеть, как она проходит по сцене, оказываясь в разных временах года, превращаясь из девочки в девушку, взрослея с каждой сменой декораций. Ей помогали в поисках и люди, и звери, и птицы.

Да, она оказывалась во дворце старого короля и спасалась оттуда с помощью молодых Наследников, когда старый король решил выдать её слугам Ледяной королевы. Да, она попадала в руки лесных разбойников и спаслась оттуда только благодаря доброму сердцу Маленькой Разбойницы. Когда та крушила всё вокруг, выпуская на свободу зверей из своего зверинца, те недалеко отбежали от неё, вернулись к ней — уже в облике детей. Так и у этой девочки появились друзья.

И всё время, пока она шла, рядом проецировалось изображение юного Принца в чертогах Ледяной королевы. Он тоже не сидел без дела всё это время — тренировался и с мечом, и с копьём. Вырос в красивого юношу, как и девочка преобразилась в молодую красивую девушку.

И вот — последний этап. Уже на подступах к ледяному замку. Изумительной работы дворец с подсветкой в виде полярного сияния. Дорогу девушке преградили не только слуги Королевы, но и сам Принц, который за это время забыл всё и всех.

Завязалась битва, на которую девушка вызвала братьев-месяцев. Ледяная королева была побеждена, но, убегая от солнечных мечей, которыми с ней сражались летние месяцы, она последним заклинанием превратила юношу в ледяную статую. А потом эта статуя рухнула на землю и разбилась на множество осколков.

И вот девушка рыдает над своим женихом, а звери и птицы, что помогали ей в пути, снова помогают ей, собирая ледяные кусочки в единое целое. И вот уже на земле лежит ледяная статуя целиком, но девушка пока этого не видит. Она всё плачет, а горячие слёзы капают на ледяное лицо. И с него сбегает мертвенная бледность, появляется румянец. Возвращаются краски, вот уже и грудь поднимается в мерном дыхании. Юноша вздыхает, с него спадает ледяная корка, разлетаясь на мелкие кусочки. Он берёт свою невесту за руки и...

Они сыграли пышную свадьбу — приглашены были все. Кто помогал девушке в поисках. Отдельный стол был для зверей и птиц, и ещё один — для почётных гостей. Братьев-месяцев.

Поистине — конец венчает дело!

Было очень приятно наблюдать за спецэффектами и ловкими иллюзиями. Я всё больше убеждалась, что мне надо больше тренироваться в тех умениях, что я смогла перенести себе на запястье.

Прошли зимние праздники. Я продолжала тренироваться и выполнять задания для магловской школы.

Гермиона Грейнджер с родителями благополучно посетили особняк семьи Блэк в Лондоне.

А на Бельтайн прапрапрадедушка наметил Ритуал по соединению всех частей Тёмного Лорда в единое целое.

Глава 63.

Ритуал

Меня заинтересовало — почему именно этот Ритуал собрались проводить именно тридцатого апреля. Разумеется, прапрапрадедушка всё объяснил.

— Мы же собираемся собрать человека, и не просто человека, но мага. Заново. А что может подойти для такого возрождения лучше, чем ночь Белтайна? Или Вальпургиева ночь? Не важно, как её называть — по-старому или на новый манер. Суть остаётся прежней: когда-то этому празднику придавалось особое религиозное значение. Он был посвящён богу солнца и плодородия Беленусу, которому приносили символические жертвы друиды, кельтские жрецы. Существовало поверье, что в дни праздника можно было увидеть самого Беленуса, спустившимся на землю. С заходом солнца друиды или жрецы зажигали костры Белтайна из девяти различных пород деревьев; они добывали огонь, вращая дубовые веретёна в дубовых гнездах. Это делалось на вершине ближайшего сторожевого холма. Каждая деревня должна была зажечь свой костёр на Белтайн, который считали праздником плодородия и исцеления. Участники праздника проходили между кострами или прыгали через них, очищая свой дух и тело.

Белтейн (Белтайн), как и Самхейн (Самайн), — время, когда граница между мирами очень тонка. Это время, когда феи возвращаются после зимнего отдыха, полные озорства и радости. А ведь если граница так тонка, то это чрезвычайно магическое время. Говорят, что Королева Фей скачет на своей белой лошади. Блуждая накануне Белтайна, она попытается увлечь людей в Страну Фей. Прыгая через горящий костер, люди сжигали свое негативное прошлое — это своего рода очищающий ритуал. Горящая свеча зеленого цвета может олицетворять собой очищающее пламя традиционного костра Белтайна.

Зима окончательно умирала в полночь накануне Первого мая, когда Кейлик Бхаэр — старая ведьма зимы — бросала свой посох под священный куст и превращалась в камень. Она возрождалась только через шесть месяцев на Хеллоуин (Самайн).

Я тряхнула головой. Иногда прапрапрадедушка увлекался и мог рассказывать часами. Интересно, но такие подробности подчас утомительны.

Предок заметил моё нетерпение и только грустно улыбнулся. Потом привлёк меня к себе.

— Мы стали одной семьёй, Ромильда, — проговорил он над моей головой. — Я уже и не вспоминаю ту капризницу, какой ТЫ, — он сильно выделил голосом обращение, — именно ты была всего год назад. И уж ту Ромильду мне никогда не пришло бы в голову просвещать о Ритуалах или обучать магии. С неё было бы и обучения в Хогвартсе достаточно. Но наша Леди решила иначе. И ты, Роми, появилась в нашей семье. И мы все уже не представляем, что было бы, не случись того сильного выброса.

— Как что? — буркнула я, уткнувшись лицом в его мантию. — Тогда как раз канон бы и случился. Как я и показывала.

Его сердце, биение которого я ощущала щекой, ощутимо дрогнуло, но потом снова продолжило свой размеренный ход.

— Не знаю, что ожидало бы нашу семью в этом случае, — проговорил предок, — но то, что Магический мир ждало большое потрясение — это точно. А такие потрясения редко проходят без следа. Поэтому и возникла третья сторона — те, кто не хотел ни власти Тёмного Лорда, ни политики Ордена Феникса. А это — не много не мало — бОльшая часть британских магов. Что там говорить — если уж семья Малфой решила сменить сторону — это о многом говорит.

Он погрузился в размышления.

Потом я почувствовала, что он улыбается.

— Потому-то и выбран этот день, — продолжил он. — Мы будем создавать нового мага из обломков, заключённых в хоркруксы. Это сродни обычному рождению. Только теперь на свет появится взрослый маг. Ну, — поправился он, — относительно взрослый. Поскольку мы будем собирать Тома Риддла, идя от последнего хоркрукса к самому первому, то в итоге должны получить молодого человека. Каким он был в то время, когда в первый раз расщепил свою душу.

— А знания? Те, которые он получил за последние пятьдесят лет? — живо заинтересовалась я. — Не годится такое терять.

— Надеюсь, что многое удастся сохранить, — дипломатично ушёл от ответа предок. — Всё-таки мы будем проводить подобный Ритуал впервые. Никто не знает точных последствий наших усилий.

— А Том не выйдет из-под контроля? Не захочет вновь стать Тёмным Лордом?

— О, в таком случае он навсегда останется в виде тени в подземельях Гринготтса, забавляя гоблинских детишек, — махнул рукой прапрапрадедушка. — Леди Магия не будет шутить с клятвопреступником.

Я поёжилась, припомнив "ласковые" благословения. Да уж, не завидую. Некоторым.

Так что перед Ритуалом надо было и поститься, и выполнять некоторые предварительные действия. Впрочем, я уже к такому привыкла. В самом Ритуале я не должна участвовать — буду стоять в стороне и наблюдать за потоками магии. Если что — перекинуть часть магии на подготовленные заготовки для амулетов.

Да, хоть обычно костры зажигались на холмах, в нашем случае всё было подготовлено в подземельях. Защита там — не в пример мощная. Не то, что на открытом пространстве. А у нас там аж семь кусков душ заготовлено. А вдруг что-то не так пойдёт? Вот и можно будет не выпустить. Как уже и было проделано с тем духом, который проник в Гриннготтс с профессором Квирреллом.

Да и маги собирались опытные, сильные. И не только в самом зале для ритуалов. Особые группы по пять магов ждали — на всякий случай — в специальных комнатах по периметру зала. Нет, их не поставили в известность о происходящем, они были наняты за деньги, артефакты или что-нибудь ещё. Втёмную. И должны были послужить дополнительным барьером, если что-то пошло бы не так.

Скажете, что это неэтично? А политика всегда была грязным делом. Хорошо, что меня в это дело не впутывали.

Как и при снятии Меток, я была в бесформенном балахоне до пят. С широкими рукавами и глубоким капюшоном. Еще и лёгкий морок перед лицом, чтобы никто его не видел — только туман. Конечно, за эти месяцы я немного подросла, но вполне могла сойти за очень высокого гоблина.

Ритуал проводился не в том зале, где мы когда-то лишили магической силы супругу дяди Роберта. Нет, теперь нас долго спускали на особом лифте вниз — и никаких тележек! И линии магических кругов, ромбов, пентаграмм были выложены тут не на стенах, а прямо на полу. Интересно, что на верхушках линий стояли чаши с мелкими камешками — тут был и прозрачный кристаллический кварц, и золотистый тигровый глаз. А ещё лежали разного оттенка топазы и рутиловый кварц. Прелестное сочетание обработанных камней, прозрачных или матовых. Некоторые из них вспыхивали яркими искрами при свете специальных свечей: тёмно-зелёного цвета, серебристого и красного. И даже пламя этих свечей, установленных в промежутках между острыми концами магических рисунков, было окрашено в оттенки этих же цветов.

— Зачем нужно так много камней, дедушка Роберт? — пробормотала я по мыслесвязи. — Это важно?

— Разумеется, Роми, — отозвался предок. — Эти камни лежат с двумя целями: Сейчас они заряжены магической энергией. И смогут отдать её, если это потребуется в процессе этого сложного Ритуала. А потом, когда наступит заключительный этап Ритуала, они наоборот помогут собрать излишки магии. И потом опять смогут послужить кому-то аккумуляторами.

Я хихикнула. Прапрапрадедушка так спокойно оперировал магловскими терминами. А ведь некоторое время ему удавалось вводить меня в заблуждение — когда он сказал, что решил полностью связать свою жизнь с миром магии.

Ан нет! В нашей семье считалось хорошим тоном обязательно получить не только магическое, но и магловское образование. Если ещё и высшее — совсем хорошо!

Но и это было решением, которое когда-то принял маленький мальчик, попавший в сказку. В суровую сказку.

А рядом с чашами были размещены в странном для меня порядке все реликвии Основателей, которые Том Риддл использовал для создания хоркруксов. В самый центр рисунка был помещён старый дневник в чёрном переплёте — первый хоркрукс, который был создан. К нему и должна была перетекать сила из остальных предметов.

И призрака Тёмного Лорда, что тоже возник в центре рисунка.

Первый и последний фрагменты души находились рядом. Я даже слегка зажмурилась, но сразу же распахнула глаза, увидев на одном из лучей массивное кольцо из жёлтого металла — золотое? И знаменитый чёрный камень с рисунком Даров Смерти на нём.

— Дедушка Роберт, — снова спросила я по мыслесвязи, — а когда кольцо нашли? — и вздохнула. — Не помню.

— Ты и не можешь помнить, Роми, — спокойно ответил предок. — Это не афишировалось. Мы успели в последний момент. Видимо, была утечка информации. Директор Хогвартса нас опередил. Он преодолел все барьеры в хижине Гонтов. И первым достал кольцо.

— Не может быть, дедушка Роберт! — Я с трудом удержалась от вскрика. — Как же так? И никто его не остановил?

— Мы просто не успели, Роми. Он тут же вызвал Фоукса и исчез вместе с ним. Пока мы догадались, где его искать, пока провели Поиск, он уже успел надеть кольцо на палец.

— И сразу сработало проклятие, дедушка Роберт? — всхлипнула я. — Теперь он умирает? А хоркрукс? Он его успел ударить мечом Гриффиндора?

— Нет, ведь этот меч пока не погружался в яд василиска, Роми. Он был бы бесполезен.

Тем временем всё было готово. Курильницы, стоявшие по кругу, начали дымиться. В них были сложены щепки девяти сортов древесины — дуб, ясень, терновник, ива, береза, рябина, ольха, падуб и тис. А ещё добавлены ароматические масла и благовония: миндаль, дягиль, примула, ладан, сирень, ноготки и розы.

Душистый дым окутал комнату. Зазвучали мерные слова заклинаний. Я не слишком вслушивалась, мне надо было следить за Нитями магии.

Вдруг призрак, висевший рядом с дневником, судорожно дёрнулся. В него ударили лучи со всех концов пентаграммы, буквально раздирая его на части. Он открыл рот в безмолвном крике. И начал стремительно уменьшаться в размерах. Маленькое пятнышко — сгусток Тьмы начал описывать круги вокруг дневника, перемещаясь от одного хоркрукса к другому, пока не завис над кинжалом гоблинской работы, в который переместили осколок из-под шрама Гарри.

Пара ударов сердца — уфф! От кинжала отделился такой же чёрный сгусток и впитался в нетерпеливо подрагивающий шарик.

Снова пара кругов вокруг дневника. И уже немного увеличившийся сгусток завис над Чашей Хельги Хаффлпафф. И всё опять повторилось.

И вот — на острых лучах рисунка не осталось хоркруксов — только дневник в центре. Я затаила дыхание, а предок — наоборот — повысил голос.

Вокруг резко погасли все свечи и магические светильники, но центр ритуального круга остался освещённым. Я смотрела во все глаза. Сгусток завис над дневником. А из того поднялся не хоркрукс, но полупрозрачный образ красивого подростка. Поднялся, опустился на колени, обеими руками разорвал мантию на груди. Сгусток сделал три круга вокруг подростка и влетел точно в то место, где должно располагаться сердце. Подросток содрогнулся всем телом, безмолвно закричал, подняв лицо вверх. Потом рухнул на пол. Тьма окутала комнату. И тут же снова вспыхнули магические светильники.

В центре пентаграммы лежало тело. Вполне себе вещественное.

— Интересно, — озвучила я своё наблюдение. — А ведь ему не шестнадцать лет, как Тому Риддлу из дневника.