У меня два солнца

Вскоре и соседние с заимкой деревья решили уложиться на почву. Сеня с диким любопытством наблюдал, как здоровенные деревья, буквально скручиваются, укладывая свои кроны вниз. Как будто воин приседая, решил прикрыться сверху щитом.

— Всё. — махнул рукой Тин, привлекая внимание всех. — Пора и нам в дом. Сейчас начнётся.

— Что начнётся? — тупо спросил Сеня. Но ответ Тина опередил далёкий гром.

— А вот это и начнётся. — ответил Тин. — Слышишь гром? А если ещё и какой метеор пролетит, то долбанёт так, что мало никому не покажется!

Зверей и птиц уже не было слышно. Видно уже поховались куда возможно. Под стволы. Под кусты, по норам. Также в вышине вдруг появилась дымка, всё больше и больше распространяющаяся. Что это такое Сеня уже не стал пытаться понимать. Просто в пару прыжков достиг порога и юркнул внутрь лишь слегка опередив взрослых.

И грянула Буря!

— Судьба охотника

Сене было интересно всё.

Даже то, как он вспоминает то, что помнил Син. А Син, как известно, был тот ещё балбес. Ну вот как было не полюбопытствовать про Бури и Вспышки? У Сени это вообще в голове не укладывалось. Ведь пару бурь Син за свою жизнь повидал. Пусть не самые сильные, но всё-таки Бури.

Поэтому приходилось заниматься сразу несколькими вещами: наблюдать за тем, что делают охотники во время Бури, пытаться рассмотреть сквозь малюсенькое окошко что же там такое снаружи делается, и сопоставить то, что видит с тем, что знал, читал или слышал в пересказе Син.

Впрочем, сразу ничего не увидел.

А дело было в том, что уже когда зашли внутрь, Тин немедленно не только законопатил дверь — в буквальном смысле этого слова — наложил не только засовы, но и ещё несколько здоровенных деревянных брусов положил поперёк двери и надёжно закрепил. После, увидев, что Син подбирается к окну, отогнал его и заткнул наглухо ещё и окно.

— Вспышки последнее время стали какие-то злые. — пояснил он. — Ярче стали. Сильнее. Знающие люди говорят, что те, кто слишком любопытен, рискуют попортить зрение. И восстанавливаться зрение после этих вспышек будет долго.

— Сколько? — немедленно заинтересовалась Ю.

— Говорят, месяца полтора.

— О! Точно-точно!

— Что, имеешь опыт? — удивлённо бросила Брисса.

— Ну... дык... — замялась Ю. — В последнюю была в дебрях и дёрнул меня дьявол вылезти между вспышками на �Крышу�. Любопытно стало. А тут очередная шарахнула. Ну я и засмотрелась. Интересно было. Там над пятном такой красивый шлейф был... Разноцветный. Дугой. Он всё выше и выше поднимался над Красным Солнцем. Сначала дугой, а потом выпрямился и распускался как цветок... Ну и...

— Попалила глаза. — сделал вывод Тин.

— Ну да... — повинилась Ю. — Следующий месяц глаза жутко зудели. Так зудели, что хотелось на стену лезть. А не почешешь ведь. И в первые дни видела плохо. Всё было серым и мутным.

— Так и мне рассказывали. — кивнула Брисса. — Но я до такого не доходила. Как только фиолетовое появлялось, старалась закрыться.

Но что-то вспомнив, вздрогнула и посмотрела на Ю удивлённо.

— Но ведь там сильный жар! И от Красного и от Синего. Как ты убереглась?

— Да я большим листом прикрылась! И смотрела сквозь узкую щелочку. Листы же с той стороны они же хорошо свет отражают. Как только вспышка по листве резанёт, они усыхают и становятся почти зеркальными. Но всё равно, после третьей и они не выдержали — загорелись. И мне срочно пришлось закапываться среди корней. Гарью потом весь лес провонял.

— Так лес весь не загорелся? — с опаской спросил Сеня.

— А чего ему будет?! — с апломбом заявила Ю. — Ведь всегда так было. Верхние листья сгорают под вспышкой, а нижние становятся верхними. У леса слоёв много. И сырой он весь насквозь. Хуже бывает, когда в лес вот такие лупят...

И кивнула в сторону окна. Там как раз шарахнула особо мощная молния.

Прямо сейчас была стадия Бури, под названием �Гроза�. Гремело уже почти непрерывно. Как сухая гроза. Уже после, когда молнии чуть угомонятся, прилетает ураган. Сначала сухой, — ураганный ветер при относительно чистом небе, а после и �мокрый� — ливни, ливни и ливни.

— Вот это напасть! — продолжила Ю. — Главное переждать Грозу, а после, когда с океана принесёт ветром тучи, там уже легче. Ветер, конечно лютый. Но под деревьями его почти и нет. Это у нас в посёлках, и городах под ветром кажется что булыжники вот-вот летать начнут. А ливень... Это уже конец Бури.

— Ну ты сказала Ю! — возмутилась Брисса. — В прошлый раз восемнадцать дней полоскало. Носу не высунешь. Того и берегись, что смоет.

А Сеня слушал и �мотал на ус�, сопоставляя то, что уже видел, с тем, что сейчас услышал.

Ошибся в первоначальных выводах относительно конструкции домов! Вот почему у всех мало-мальски приличных домов толстенные стёкла на окнах! И узкие. Не от зверей! Хотя, возможно, и от них тоже... С одной стороны, никакой ураган не разобьёт, с другой — заткнуть легко.

Вторая особенность — высокие фундаменты. Все домики были изрядно выше уровня почвы. И улицы вымощены не просто так, а на совесть. Причём, как сейчас Сеня догадался, специально учитывалось то, что во время бурь по улицам будет нестись настоящая река. И всякие арки между домами через улицу, что раньше его удивили и он не понял для чего — как раз для того, чтобы во время ливней можно было пройти из одной части города в другую.

Кстати, в посёлках было примерно также. Но там больше решалось тем, что дома верхними этажами кое-где просто соединялись. По сути, люди, во время бурь, по городам и сёлам передвигались, можно сказать, по чердакам. Чердакам, специально сделанным для сквозного хождения.

Да и рвы вокруг города и посёлков становились более понятными в своём предназначении — они не от осад и штурмов. Они — дренаж. То-то они все, что Сеня видел, были сухими.

Крыши. Те тоже показались Сене изрядно... укреплёнными. Он ещё тогда, в Вилье, когда рассматривал окрестные дома, обратил внимание, что они лишь отдалённо напоминают земные. Много было вообще конструкций из камня, плавно закругляющиеся к верху. Ни черепицы, ни чего-то шифероподобного. Всё было какое-то монументально тяжеловесное. Теперь ясно почему.

Дальше — больше!

Сеня обратил внимание на то, что Ю и Брисса упоминали проблемы со зрением. Выходит, эволюция на этой планете как-то обеспечила местных повышенной регенерацией. В том числе и такого важного органа, как глаза. Он помнил, что по рассказам, кстати того же брательника, — биолог ведь! — выходило, что если серьёзно попалить глаза, то можно навсегда ослепнуть. А тут — �зудело жуть как!�. И полное восстановление.

По идее, если тут такие Вспышки, так оно и должно быть. И то, что жадно слушал Сеня, чуть ли не конспектируя, сейчас для него, конкретно для Сени, имело очень большое значение. Кстати, отметил он про себя, следующие разы все эти �мелочи� обязательно записывать куда-нибудь в блокнот. Жаль, что прямо сейчас он лежит далековато. Долго поклажу ковырять.

Ведь чем больше он узнавал про планету, тем больше она походила на натуральный Ад. Кстати и философия по жизни у многих за это говорила — пофигизм, фатализм и готовность к внезапной смерти от всякой фигни. Причём не важно откуда та �фигня� прилетит — с неба, из лесу ядовитое или голодное, или и то и другое вместе, или некий алчный ноблес притащит с собой для грабежа небольшую армию.

Также и, так называемая, биота, радовала приколами. Ведь как лес-то сложился! Такое впечатление, что он единое целое и он ЖИВОЙ С ЗАЧАТКАМИ НЕКОЕГО РАЗУМА. По любому, вся эта �свёртка� деревьев, когда стволы, сворачивались в спираль и укладывались почти что на землю, сцепляясь кронами с соседними — мало верилось, что такое возможно просто так.

— А на равнинах, — спросил Сеня, — в Степях, растительность выгорает? Под вспышками.

— Да регулярно. — ответил Тин. — Только у тех растений устойчивость против пожаров. Многие или накапливают в себе воду, чаще в корнях, что глубоко укрыты под землёй, а некоторые наоборот, защищают семена. Так что уже через неделю та степь как новенькая.

�Та собственно что я так удивляюсь, — подумал Сеня всё-таки решив достать блокнот. — Ведь ясно как день, что местная экология должна быть заточена для борьбы со Вспышками. Не удивлюсь, что и против радиации тут все устойчивы как тараканы�.

Чуть додумав мысль, он легко сообразил, что ведь и у него самого эта же устойчивость. Такая же. От Сина доставшаяся.

Одно удручало — Син реально был не балбес, а балбесище! Совершенно не интересовался теми вещами, что должны были бы его самого хранить от больших неприятностей. Он чё, всю жизнь рассчитывал провести за крепкими стенами Родового Замка? И за спинами родной армии Рода Таро?

Похоже на то!

И да: не зря его Таро-старшие на учёбу сюда послали. Ведь наверняка знали что, да как и почему. Осталось лишь внимательно слушать, запоминать всё обо всём и... готовиться самому сражаться за собственную жизнь. Ведь жизнь в этом мире точно ведь — сплошная борьба за выживание. И это не фигура речи.

...Вот только какого хрена местная элита ещё добавляет свои войны?! Да не! Не тот эмоциональный посыл: КАКОГО ХЕРА?!!

Осмыслив полученную информацию Сеня принялся за дальнейшие расспросы.

— Слушайте! А вода, что на Лес изливается — она куда девается? Просто стекает в русла рек?

— Не совсем. — ответила Ю, как главный специалист по Лесу. — Лес сам эту воду поглощает. Быстро и много. А потом качает наверх.

— А в полях? Где нет леса?

— Там также. Все растения ложатся на почву и тянут воду из корней наверх. Эту воду они запасают в клубеньках, что на корнях. Все охотники, что по степям ходят, это знают. Говорят, что всегда с водой.

— А если такого в степи Буря застигнет? Что делать?

— Да так же как и здесь. Сначала просто залезают под большие заросли. Также как и другие животные. А когда начинается Ливень — тогда можно и передвигаться. Слышала, как одна группа наших хвасталась что по Большой Степи, за каким-то из аристократов шлялась. Говорят, что тот аристократ что-то изучал в степях. Но ты же знаешь, у нас степей почти нет. А то, что за них — так это поля. С поля удрать всегда можно.

— А если кто не успел?...

— Для того ухоронки есть. Сидят там, пока не закончится. Видел в полях такие интересные хаты — в виде гриба? Вот это они и есть.

— А вообще по миру, степей или пустынь много?

— Степей — почти нет. Мало. Пустыни — есть. Но по ним никто не ходит.

— Ну... кроме особо отбитых на голову охотников. — оскалился Тин.

— Ну да. Эт точно! -подтвердила Ю. — Типа тебя. Но оно того стоит.

— Если знать что и где копать. — с видом знатока подтвердил Тин и для убедительности погрозил пальцем и кивнул в сторону, где хранился арбалет Бриссы.

— Старые города Древних?

— Да. И не только. Иногда в тех пустынях много что бывает. И тоже от древних. Много уже разграблено. И зачищено. Но иногда даже нам везёт.

— А Лес он пытается на те пустыни и Степи залезть?

— Медленно, но продвигается. Не на всякую пустыню. Но говорят, что много сотен лет назад, некоторые места были пустынями. А сейчас Лес. Что-то во времена Древних такое было, что прям жуть.

— Апокалипсис. — бросил Тин.

— Это по церковным преданиям. — возразила Брисса.

— Ты им не особо веришь? — спросил Сеня.

— Вообще не верю. Верю преданиям, что среди народу. От самих Древних. А церковники, стремятся всё выставить так, что кроме них нет никого, кто истиной обладает, и что без них — всем только смерть. Специально переписывают те предания. Да ещё, как мне представляется, переписывают под свои нужды.

Как помнил Сеня из истории родной Земли, церковники и у них этим славились. Ведь сколько было этих Евангелий? Очень много! Но потом, собрался специальный собор, что отправил в топку все Евангелия, что были им неудобны, а после ещё добавили в них много чего. И сильно подозрительно много.

Многие говорили, что всё редактировалось для того, чтобы �быдлу� внушить рабскую психологию. Чтобы они �прям от бога� были рабами, а другие, также �от бога� были господами. Чтобы это разделение — на паразитическую знать и рабов у этой знати — было вечным.

Поспрашивав целенаправленно, Сеня убедился: во всех мирах церковники одинаковы. Им нужны рабы. И служат они себе и интересам знати. На всё остальное им плевать.

Стало несколько скучновато, когда компания сползла в своих беседах на обсуждение и �помывку костей� соседей и знакомых. Поняв, что в ближайшее время от них ничего интересного про мир, в который попал, не узнает, Сеня подошёл к Тину осторожно попросил:

— Можно хоть одним глазком глянуть. — и кивнул в сторону окна.

Тин нахмурился. Но увидев, что Сене охота пуще неволи, тяжко вздохнул.

— Понимаешь, там — Тин указывает на окошко, — Не стекло. Это на наших городских домах устанавливают стекло. Потому, что диких зверей нет. А у нас это просто горное стекло. Оно крепче. Но пропускает то, что идёт от Вспышки. То, что вредит глазам.

— А-а! Так он ультрафиолет пропускает! — брякнул Сеня и тут же пожалел.

— А ты откуда знаешь?! — изумился Тин.

— Ну-у... Эта-а... — растерялся Сеня. — мне про вашего Асена все уши прожужжали. Это же его слово, да?

— Да... Его. — ответил Тин и тут же оживился. — Так ты у нас, оказывается, весьма просвещённый! Неужели до вас, в ваши долины дошло что-то из того, что Асен написал?

— Да доходит... Иногда. В пересказах. И всегда, если что необычное так сразу: �Ну это же Великий Асен сказал!�. — сбрехал Сеня но, как было видно по Тину, — прокатило.

— Хорошо. Только не долго. — Кивнул Тин, но немедленно подхватился. — Ты нам рассказывать будешь то, что узнал. Что �от Асена�. А то мы тут в Дебрях скоро мхом порастём. А до Школы как-то добраться не всегда есть возможность. Хоть и предлагают постоянно. И что бесплатно тоже привлекает.

�Интересно тут живут! — подумал Сеня. — А то, что теперь все свои познания и оговорки можно смело списывать на �Апокрифы От Асена� это вообще здорово!�.

За те часы, что они уже просидели в домике, снаружи всё переменилось разительно. Лес всё больше белел, и как-то даже начинал отсверкивать. Но самым интересным было небо.

Облака, что ранее в виде дымки появились на небе, что Сеня заметил, когда заходил внутрь, сейчас покрывали причудливым узором всё пространство наверху. Причём эти завитки и полоски блестели всеми цветами радуги. Да, чётко проглядывались красный и фиолетовый от Красного Солнца, но всё равно было очень красиво так как кроме них присутствовали и все остальные цвета радуги.

Ещё что было интересно — это молнии. Какие они были здоровенные и ветвистые. Но били пока почему-то вдоль поверхности земли. Вниз пока очень редко что прилетало.