В небесах поневоле, на земле вопреки. Общий

Равен замолчал, погрузившись в воспоминания. Я тоже молчала, медленно потягивая отвар. В конце концов, крылатый чему-то улыбнулся и взглянул на меня иначе — совсем как тогда, в замке, с искрой хищного интереса, и без капли болезненной надежды.

— Оставим прошлое в прошлом.

Я облегченно выдохнула. Признаться, меня очень беспокоил реккат, и было весьма приятно, что он оказался не из рефлексивных вьюношей и не стал упорно видеть во мне Ксану. Хотя, думаю, учитывая почти диаметральную противоположность характера и внешности, это было не очень сложно.

— Слышал, ты сегодня была в гостях у правящей четы?

— Ага. Весьма милые остроухие, не в пример местному большинству, — слегка невнятно из-за поедаемого бутерброда отозвалась я. Его я слепила из принесенной реккатом снеди — нарезанная тонкими ломтиками ветчина, сыр и небольшая лепешка как раз укладывались в знакомую с детства конструкцию. Закусила хлеб с ветчиной каким-то сочным овощем, похожим на помидор и сделала большой глоток из чашки. Вопреки моим ожиданиям, отвар меня взбодрил, как и жадно поедаемая пища — я внезапно вспомнила, что почти не ела за сегодняшний день. Так что принесенный поднос опустел за каких-то десять минут, оставив после себя только смутно-ощущаемое чувство сытости.

— Да, Раолан и Истиль действительно выгодно отличаются от прочих эльфов. Наверное, это потому, что королевская династия — довольно посредственные маги и превосходства над другими расами они не чувствуют.

Я неопределенно пожала плечами, усиленно работая челюстями. В конце концов, не должна же я ему отвечать с набитым ртом? Да и вряд ли маон обрадуется, если я буду разбалтывать эту историю всякому чужаку.

— Санна! — полог взметнулся, пропуская в палатку Теора. Я заинтересованно вскинула бровь. Уже дважды за сегодняшний день телохранитель появляется как раз в нужный момент. Неловкая пауза в разговоре с реккатом грозила затянуться, потому как последний бутерброд кончился и изображать зверский аппетит было уже просто не на чем.

— О, привет, — я допила отвар и поставила чашку на поднос. Теору я была искренне рада. Чего не скажешь о Равене — в его взгляде восторга как раз не наблюдалось. Я тихо вздохнула, но не стала это комментировать. Он имеет право надеяться на взаимность.

— Здравствуй, — ровно поздоровался Равен. Теор только кивнул, тоже выглядя несколько разочарованным. А этот-то чего? "Наверное хотел обсудить легенду, он ведь так напряженно что-то обдумывал" — я похвалила себя за логичную мысль, единственную в череде подобных не имеющую ни капли романтики. Все же не прошло бесследно это объединение с 18-тилетней девственницей, на глаза снова начали наползать розовые очки, от которых, как мне казалось, я навсегда избавилась лет так пять назад. Да-да, те самые, которые позволяют видеть незримые (зачастую, воображаемые, будем честными) ростки юной зарождающейся любви (читай: сексуального желания), проявляемые в милых (а точнее, любых) знаках внимания. Как, например, странные гляделки двух мужиков над моей кроватью.

Я с трудом сдержала тяжкий вздох. Ощущение было забавным, но я подозревала, что через пару дней мне станет не до смеха. Оставалось только надеяться, что очки очками, но мозги мои останутся при мне и дальше пары лишних мыслей дело все же не зайдет.

— Маон Мерангель хочет встретиться с нами завтра, — наконец, проговорил телохранитель.

— Замечательно! — я радостно кивнула — Когда именно?

— Я за тобой приду, — как всегда лаконично отозвался мужчина. Равен тихо хмыкнул, но Теор вряд ли его услышал — это было слишком тихо даже для ушей Измененного. А я не стала заострять на этом внимания — здоровый сон, навалившийся на меня так же внезапно, как и до того днем, казался мне куда более заманчивым, чем взаимоотношения этих товарищей. Помнится у них и до этого были проблемы, вспомнить только первую их встречу, и мне вовсе не обязательно изобретать велосипед из причин их неприязни с собой в качестве несущей конструкции. Уже засыпая, я подумала, что на мой шатер явно наложено какое-то хитрое заклятие, от которого я медленно, но верно впадаю в спячку. Но это знание уже не имело ровным счетом никакого значения.

Проснулась я рано. Шатер еще утопал в утренних сумерках, да и воздух был прохладный, непрогретый еще яркими лучами Левисс. Давно уже я не просыпалась так рано. Выскользнула из-под одеяла, мимоходом порадовавшись, что кожа не мнется и брюки выглядели более-менее прилично, чего не скажешь о рубашке. Впрочем, на спинке висела новая, темно-коричневая, которую я немедленно и надела — наверное, ее принес вчера Равен, вместе с едой.

Решительным движением я откинула полог шатра, поежившись от холодного ветерка, забравшегося под полы рубахи. Рассвет был красив — лиловая линия горизонта, постепенно наливающаяся мягким, персиковым цветом, который вытесняет полночную тьму с россыпью серебристых звезд. Почему-то там, в лесу, звезды казались крупнее и ярче чем здесь. Хотя наверное всему виной защитный купол над долиной, или же свет всходящей Левисс заглушал звездный. Долго я все равно об этом не думала, мысль лениво завяла, растворилась в охватившей меня лености, пока я наблюдала за рассветом и неосознанно заплетала волосы в косу.

— Нравится? — ехидный вопрос Теора заставил меня вздрогнуть. Я не без труда сфокусировала на нем взгляд, с удивлением отметив, что провалилась в какой-то транс, и Левисс уже более чем наполовину показалась над горизонтом. Перед глазами прыгали золотые мушки.

— А то! — я хмыкнула, запуская руку в волосы и расплетая слабую косу в пару движений. Волосы, густые и чуть волнистые, опустились чуть ниже лопаток. Жаль что я так и не узнала рецептик того отвара, которым их полил тот кровавый маг. Мне бы пригодилось, если вдруг волосы решат вернуться к прежнему, убитому состоянию.

— Маон Мерангель нас ждет. Хотя, должен признать, я пришел заранее — ты прежде не показывала себя любительницей ранних подъемов, — Теор не удержался от подколки, чем вызвал мою довольную улыбку. Все же вчера он был не в себе после истории мага. И я была рада, что это не продлилось долго. Вот только глаза его, несмотря на шутки, все равно оставались мрачными, но ведь не должно же все проходить в одно мгновение. Я тоже чувствовала себя странно после вчерашнего, но не придавала этому особого значения.

Путь до центра эльфийского поселения ничем не отличался от вчерашнего: та же дорога, те же белолиственные деревья, те же яркие мазки шатров среди блеклой листвы. Даже эльфов было столько же, несмотря на ранний час. Но этому я не удивилась — здесь даже вечная совушка-Ялька начала вскакивать с рассветными лучами, как все прочие эльфы. Единственное, что напрягало — сегодня нас не сопровождал старый и уважаемый маг, а потому презрительных взглядов нам досталось на порядок больше. А еще я стала замечать некоторую странность во внешности лунных. У них узоры были белыми. Я прекрасно помнила темный, почти бронзовый узор подруги, неловко скрываемый пушистыми светлыми локонами. У встречных же эльфов, которые могли похвастаться узорами на лице, они были белыми, серебристыми, реже — темно-стальными. Может, просто мне не встречались огненные маги? Велен же говорил, что среди эльфов они редки. Да и не факт, что все узоры должны быть одного цвета. Но все же эта маленькая деталь не давала мне покоя.

— Теор, а какого цвета бывают узоры на теле эльфов? Ну те, которые у них сами собой появляются, — я заинтересованно оглянулась, но Теор лишь недоуменно моргнул.

— Узоры?

— Ну да, как у того эльфа, белая такая вязь на шее и челюсти, иней напоминает, — я кивнула в сторону высокого остроухого в светлом балахонистом одеянии. Спереди полы одеяния расходились, демонстрируя невероятно обтягивающие штаны с высокие сапоги из темной кожи.

— Ты видишь Вязь? — тихо спросил он.

Я удивленно моргнула, но кивнула. Судя по лицу Теора, я снова вытворила что-то из ряда вон выходящее.

Мужчина вздохнул и быстрее потащил меня по коридорам, на знакомый этаж с дверями, оставив мой вопрос без ответа. Лицо у него было мрачное. Пока мы дошли до аудитории, я успела перепугаться и перенервничать. Маон был уже в классе, что-то писал на длинном листе пергамента, прижатого сверху чернильницей.

— Доброго утра, — не отрываясь от письма, отозвался пожилой маг. Потом кинул на нас быстрый взгляд и все же отложил перо — Теор, что вас так взволновало?

— Она видит Вязь, — просто ответил мужчина. Отпустил мой локоть, чем я не замедлила воспользоваться, отойдя от него на три шага. Локоть слегка ныл, хватка у мужчины была железной.

— Неужели? — взгляд мага переместился ко мне. С минуту он молчал, внимательно изучая меня, а так же наверное мою ауру и прочие возможные оболочки, о которых я имела более чем смутное представление — Как интересно.

— Безусловно, — ядовито отозвалась я — А может все же поясните?

Маон только улыбнулся, нисколько не задетый моим тоном. Аккуратно свернул свой свиток, отложил на край стола. Указал на длинный стол, приглашая присесть. Вообще это помещение мало чем отличалось от обычной среднестатистической аудитории, только столы тут были длинные, как три соединенные вместе парты. И зелени было как в школьном кабинете биологии, а так же общая атмосфера более уютной благодаря мягкому магическому освещению и золотисто-ореховой гамме, преобладающей в интерьере. Впрочем, рассматривала я это уже сидя за столом, привычно устроив голову на руках. Оказывается, привычки, приобретенные за время студенчества, не забываются точно так же, как и умение ездить на велосипеде.

— Вязь, уважаемая Санна, это слабоизученный магический феномен, проявившийся после разделения народа. Вязью вначале отмечались альдары, а позднее — все маги, активно изучающие Искусство. Сейчас Вязь часто является способом определения мастерства и опыта конкретного мага. Что примечательно, видят Вязь только альдары. Хотя я не удивлен, что ты ее видишь — ты ведь прошла похожий ритуал.

— Постойте. Я видела Вязь и раньше, у Яльки, — я припомнила небольшой городок и темный номер таверны, где мы с Ялей должны были отдыхать после долгой дороги. Маон заинтересовался, и я рассказала и про ожег Яльки и про появившуюся после этого Вязь на правом виске.

— И тогда ты еще не подверглась влиянию магии крови? — уточнил он.

— Ну да, к магу я попала уже после, — я помрачнела. Так оказывается я изначально была какой-то ненормальной? Маон не спешил просветить меня на эту тему.

— А какого цвета Вязь у Вашей подруги? — внезапно спросил маон. Я помрачнела еще больше, вспомнив свои недавние размышления. Я не могла сказать точно, осталась ли Вязь такой же, как-то не до изучения узоров на лице подруги мне было, когда я хотела разорвать на много маленьких Веленов невовремя пожаловавшего остроухого.

— Она была темная, как потемневшее золото. И крупная, гораздо четче и ярче, чем узоры местных магов.

— Золотая? — маг, кажется, даже не удивился. Переглянулся с Теором, который тоже видимо был в курсе. Я вздохнула.

— Так, значит, мне не показалось, что моя подружка из местной братии выделяется. Она что, с другой части остроухих? Те, которые от Левисс? — я взъерошила волосы рукой.

— Возможно. Но ведь Ваша подруга — маг огня. Возможно, золотой блеск дала стихия, — я недоверчиво хмыкнула, но спорить не стала. Судя по заговорщицким лицам обоих мужчин, более подробных объяснений я не дождусь. Они вообще старательно обходили тему моей подруги, что мне мало нравилось, но поделать с этим мне было нечего.

— А что за пророчество вчера вспомнили Пресветлые? — решила я перевести тему. Но судя по окаменевшим лицам мужчин, выбрала я ее неудачно, особенно в свете последних открывшихся фактов. Это начинало меня злить. Я, конечно, весьма сильно обижена на Яльку за ее поведение, но влюбленность такая дрянная штука, что предмет твоих воздыханий возводится в ранг Бога, а его слова становятся абсолютной Истиной. Зная Велена, можно не сомневаться, что чувства подруги были замечены и использованы против меня. И мне, как здравомыслящей стороне, впору не обижаться на эльфийку, а вызволять ее из неприятностей. А в том, что они ей грозят, я уже даже не сомневалась.

— Санна, — мягко начал маон Мерангель после минутной паузы — Это Пророчество — древняя сказка, возникшая еще до открытия Ваарда. Точный текст давно утерян, но там что-то говорилось и о разделении, и о проклятии, и о прибывшей в смутный час спасительнице. Насколько я помню, Ялиэль подходит под описание загадочной спасительницы. Возможно это и имел в виду Велен.

— А вы не верите в это пророчество? — подозрительно спросила я.

— Почему же? — маон Мерангель пожал плечами — Я надеюсь, Ялиэль действительно избавит нас от проклятия дайнов. Пусть меня оно касается лишь краем, но видеть, как мучаются старые друзья, как меняются они из-за сходящих с ума в заточении дайнов — это страшно, Санна.

Я поспешно захлопнула рот, проглотив рвущуюся наружу едкость. В голосе мага прозвучала явственно ощутимая боль. У него ведь, наверное, есть семья. Или друзья, которых он помнит еще до их превращения в альдаров. И то, что сейчас они медленно звереют из-за сумасшедших тварей в своей голове... да, это действительно страшно.

— Простите, — сконфуженно буркнула я. Маг мягко улыбнулся — по нему вообще не было заметно, что его как-то обеспокоил этот разговор, подвел только голос.

— Пустое, — откликнулся маон — Тебе ведь не довелось оказаться на моем месте. Пожалуй, даже, что ты сейчас больше поймешь состояние альдаров. Но не будем заострять на этом внимание. Я ведь позвал тебя учиться — твои знания о мире достаточно скудны, а о магии и вовсе ничтожны. А оставить тебя без помощи, как мне кажется, несправедливо и жестоко. Тем более, Истиль отчего-то очень обеспокоена твоей судьбой.

— Чем это я заслужила такие почести? — я удивилась и даже действительно отвлеклась от мрачных дум о судьбе старого мага. Он, видно, этого и добивался, так как улыбка его стала чуть шире.

— Истиль достаточно необычная эльфийка, она куда ближе к природе, чем прочие аур'таль. Ее поступки редко подчиняются такой понятной людям логике, потому что она слушает Мать и поступает соответственно.

Я уважительно подняла брови. Конечно, я мало что поняла из этого, несомненно, умного объяснения, но суть уловила — королева лунных эльфов обладает уникальным для своего народа даром. Если я правильно поняла, это что-то вроде ясновидения, потому-то она и делает так, как чувствует, а не как советуют ей мозг. Весьма предусмотрительно с ее стороны. Уверена, что если бы не моя извращенная логика и рационализм, привитый еще в том мире, я бы избежала большей части случившихся со мной неприятностей. Как минимум, не стала бы магическим мутантом... и почему мне не жаль, что я послушала мозг?

— Ну а теперь начнем урок, — строго начал маон Мерангель, отвлекая меня от размышлений.

Глава 22

Никогда не думала, что буду вести дневник. Требование маона записывать все, происходящее со мной за время обучения, поставило меня в тупик. Понятия не имею, зачем это понадобилось великовозрастному магу, но со вздохом согласилась. В конце концов, это ведь будет ничто иное, как конспекты лекций, а уж к этому я привыкла еще со студенчества.