Бойся своих желаний, они сбываются!

Глава 20. День пятьдесят первый — день пятьдесят четвёртый. "Гоп-стоп, мы подошли из-за угла..."

Проснулся я перед рассветом, как и настраивался засыпая. Ночью на меня никто напасть не пробовал, поджечь конюшню вместе с трактиром и моей сонной тушкой тоже. Даже лошадь тихонько вывести в темноте никто не попытался, хотя я этого подспудно ожидал. Тогда меня бы разбудила Чернышка или я сам проснулся услышав шум. Но прошедшая спокойно ночь меня вполне устроила и надо было уйти "по английский", не прощаясь.

Что я с удовольствием и сделал. Спустился по лестнице вниз в конюшню, следом спрыгнула Чернышка и мы осторожно тронулись в выходу. Осмотр двора в предрассветных сумерках через щель в воротах конюшни показал, что там вроде бы никого нет. Но я всё равно толкнул створку только спрятавшись за косяк и первой выпустил во двор свою черную зверюгу. По которой никто не стал стрелять, да и внутрь конюшни "штурмовым порядком" никакие "гоблины" не вломились. Значит можно выходить более-менее спокойно.

Судя по количеству и глубине луж во дворе "хляби небесные" изливались всю ночь, что определённо пошло погоде на пользу. Облака почти исчезли и небо очистилось, восход солнца обещал быть на диво красивым. Но мне было не до любования природой, дела не ждали! Пришлось шлёпать по грязи к воротам, выдёргивать тяжелый и влажный засов, и приоткрыв створку ворот выбираться на волю.

Немощёная дорога превратилась в выездной филиал типично русского деревенского "направления", того самого на которой тонут трактора и танки Вермахта. Вот и пришлось уходить от трактира по обочине продолжая свой путь. И прикидывать, сколько же заинтересованных глаз сверлят мне спину, дожидаясь когда "глупый зверь" отойдёт подальше. Пусть ждут, ну-ну!

Скрывшись с прямой видимости из трактира я быстро перебрался через дорогу, чавкая грязью и с содроганием представляя "переход через великие топи голыми лапами". И тихо скользнул в лес, стряхивая с сапог и счищая о корни деревьев липку тяжелую грязь. А Чернышка, сучка такая, по грязи не пошла, она её просто перепрыгнула! Сначала прыгнула вверх и вперёд, как выброшенная из катапульты на высоту больше моего роста, а потом раскрыла крылья и спланировала себе к самой границе леса. Хотя чему я удивляюсь то? Не с длинного же разбега ей взлетать, не самолёт чай.

Эти размышления не помешали мне рвануть бегом через лес вдоль дороги назад, оскальзываясь на мокрой траве и отрывисто рыкая. Бегать по высокой мокрой и жесткой траве, да еще с периодический попадающимися кустами, то еще удовольствие. Но бежать было надо и я бежал, а моя черная зверюга как будто поняв важность момента бежала по левую лапу от меня, между мной и дорогой, как будто прикрывала от нападения. А может, так оно и было.

Отмахав с километр от трактира назад, почти по своим следам я осторожно вышел к дороге, и присмотрелся к её поверхности. Чтобы вздохнуть с облегчением, следов движения кого-либо по грязи не было. Если бы кто-то пешком проскакал или лошадь проехала, следы бы остались. Но к моей удаче грязь была "девственно гладка и чиста", фигурально выражаясь. Мне осталось взвести арбалет вложив болт и притаившись в засаде ждать.

Сидеть пришлось довольно долго, по моим прикидкам почти два часа и желудок уже начал явственно требовать "Жрать хозяин давай!" когда наконец-то со стороны трактира появился "Янки-дудль", или точнее "дятел-стукач". Вопреки моим ожидания "резвым дятлом" оказался не трактирный слуга, а один из двух "мутных типов", что сидели в общем зале трактира.

Можно конечно было подумать, что это обычный путник, только вот лошадь свою он нахлёстывал больно нетерпеливо для никуда не торопящегося особо путешественника жалеющего силы верховой скотины. Который просто так гнать лошадь не станет, и будет двигаться не торопясь. А раз торопиться то значит, скорее всего, это "мой клиент". Ну а раз так — то получи фашист гранату!

Явление на обочины дорогие моей злобно рычащей и скалящейся мохнатой тушки, в развевающемся плаще не скрывающем броню и со вскинутым к плечу заряженным арбалетом на жадного дурака произвело неизгладимое впечатление. Во всяком случае, поводья он натянул так резко, что лошадь аж присела на задних ногах, тормозя всеми четырьмя копытами в грязи. А мои команды — "Слазь!", "Брось кошелёк!", "Пошел вон!" были выполнены на диво быстро и точно.

Подавив в себе небольшое желание выстрелить в спину удирающего по грязи придурка, я занялся по настоящему трудным квестом — "Поймай лошадь!" Хорошо хоть, что Чернышка послушалась команды и смирно сидела в лесу, а то бы иначе четвероногая скотина от меня точно в ужасе сбежала. Или моя крылатая ящерица её задрала. В конце концов, я едва не искупался в грязи но лошадь была всё-таки поймана, получила по ушам и теперь нервничая от моего запаха, прядая ушами и похрапывая, нехотя двигалась в поводу за мной.

Мой "четвероногий трофей" выглядел хорошо, сильно получше той лошади, что пришлось бросить на Ярмарке. Хотя конечно до того коня, которого я "сменял на лодку" ей было весьма далеко, вот там чувствовалась порода! Это с одной стороны хорошо, дорогая и выносливая скотина, а с другой плохо. Больно уж приметная. А вот моя "трофейная" гнедая кобыла с густой черной гривой и роскошным хвостом, с белым пятном на лбу и белыми же "носочками" на ногах, да и судя по всему молодой на мой дилетантский взгляд, была хороша! И не особо породистая, и в то-же время пропорционально сложенная, достаточно массивная и видно что не "сдохнет" под моим весом на первом же форсированном марше.

— Нарекаю тебя "Трофейка!" — Улыбнулся я и похлопал свою кобылку по шее, а потом стал знакомить со своей черной зверюгой.

Знакомство моего четвероногого транспорта с Чернышкой прошло довольно мирно. Во всяком случае, Чернышка сразу уяснила, что лошадь есть нельзя. Да и та больше боялась меня, чем черную мохнатую крылатую ящерицу. По хорошему лошадь бы конечно следовало приучать к себе минимум неделю, прикармливая сахаром и солью с хлебом, поглаживая и почесывая в приятных для неё местах, но времени на это не было.

Пришлось действовать быстро и жестко, просто отвешиваю подзатыльник на любую попытку сопротивления, а один раз даже скребануть когтям кобылу по крупу почти до крови, плётки то у меня не было, а удар куском верёвки она совершенно не заметила. Прости меня лошадь, но сейчас у меня жесткие проблемы со временем. Примерно через час возни с укрощением лошади я наконец смог тронуться в путь.

Мимо трактира в котором я ночевал проехать удалось спокойно. Никто на меня с вилами не кидался и из луков или арбалетов не стрелял, хотя головы над частоколом торчали и ворота были крепко заперты. Но напасть не рискнули, даже "потерпевший" в след мне матерно ничего не кричал, да и вообще не показывался. Но судя по следам, до трактира он успешно добрался. Я тоже не расслаблялся и держал в лапах взведённый и заряженный арбалет готовый обороняться от нападения.

Громкого рыка и ударов пятками в бока моему четвероногому транспорту вполне хватало, чтобы держать темп не хуже чем под прошлым хозяином. Только в отличии от него я чередовал темп движения. Пол часа рысью, потом пол часа медленным шагом, давая лошади время отдохнуть, потом опять рысью. И всё это по жидкой грязи, которая летела во все стороны их под копыт на рыси или просто громко хлюпала при шаге. А Чернышка спокойно себе бежала по сухой обочине, время от времени срываясь в лес, чтобы чего-нибудь поймать и сожрать.

Ревизия кошелька "янки-дудля" принесла мне пятнадцать медяков и одну серебряный. Большая часть меди и серебряный перекочевали в мой кошелёк. А остатки меди в трофейном кошельке были демонстративно вывешены на поясе. Незачем светить всю имеющуюся наличность, на оперативные расходы хватит и пяти медяков. Мне то всего и надо, что купить торбу с овсом для лошади, мясом меня и Чернышка обеспечит вполне.

В обед пришлось делать привал, чтобы дать отдохнуть лошади. Поводиить её пока не остынет после бега, а потом напоить из кстати подвернувшегося лесного озерца. И конечно наконец-то самому набить брюхо сырым зайцем. Возню с разведением огня в сыром лесу я посчитал неоправданно затратной. Заодно по моим прикидкам выходило, что двухчасовая задержка на приобретение лошади уже была мной компенсирована, а скорость передвижения верхом выросла примерно на треть по сравнению с пешим маршем.

Только вот за кормом для четвероногой скотины придётся заходить в трактиры, на подножном корму в виде осенней травы уже начавшей потихоньку вянуть она хороший темп не даст. А каждое посещение трактира — это засветка. Хотя я и так уже засветился по самые уши, теперь единственный выход — держать темп и быть впереди преследователей минимум на один шаг. А там попробовать опять оторваться и уйти в тень.

— Да и вообще надоело прятаться! — Громко раскатисто рыкнул я в слух выпрямляясь во весь свой рост. — Трепещите враги, русские идут! Мохнатые, саблезубые и особо опасные! Рррр!

По крайней мере лошадь от моего заявления впечатлилась точно, отбежав от меня на всю длину привязи, прядая ушами и тревожно похрапывая. Я встряхнулся, отвязал её от дерева и запрыгнув в седло ткнул пятками в бока кобылы посылая её в неторопливую рысь по дороге, Чернышка привычно побежала рядом по обочине и грязная лента дороги опять стала исчезать позади.

Лес по сторонам от дороги начал редеть, становясь всё более "прозрачным", и вскоре я уже скакал по дороге через редколесье. С одной стороны это хорошо, засаде спрятаться труднее, а с другой труднее спрятаться самому случись что. А лес зараза постепенно сошел на нет я выехал в степь, в которую и уводила дорога, стелясь к горизонту в осеннюю степь. Теперь, наконец то, стала понятна вся глубина ямы в которую я провалился по своей же глупости когда "засветился" в трактире. Наверняка уже сзади спеши погоня, подхлёстывая лошадей.

Эх, если бы у меня была карта, то я мог бы точно оценить в какую сторону лучше убегать. И если бы в самом начале пошел вдоль реки Лесной, вдоль дороги к Торгам... Несмотря на всю очевидность этого поступка, или бы вообще попробовал уйти чисто водой, на парусной лодке... Да что сожалеть, что сделано то сделано и карты у меня до сих пор нет! А раз так — отставить переживания и трезво прикину варианты.

Ехать по дороге через степь — меня точно увидят все встречные путники, да и в ближайшем трактире в степи может сидеть "охотничья команда" дожидаясь глупого зверя. К тому же в степи, да со сменными лошадями, меня загонят как оленя не сильно напрягаясь. Окружат и потом повяжут подранив. Значит, через степь идти не вариант. Остаётся плюнуть на всё и идти без дороги вдоль кромки леса. Как в том глупом анекдоте, где из-за камня голос — "Мужик, решай быстрее..."

Посмотрел я налево в бескрайнюю степь, посмотрел я направо в такую же степь, вспомнил что, где-то там судя по рассказам Старосты большая судоходная река, рыкнул и повернув морду своей кобылы в ту сторону поддал каблуками по её бокам посылая рысью. Попробуем вдоль кромки леса добраться до ближайшей дороги и уже оттуда двигаться дальше. Несмотря на надвигающуюся зиму ничего другого не остаётся!

Светлым моментом на сером холсте последних событий себя проявила Чернышка. Я убедился, что моя мохнатая зверюга на самом деле может зваться драконом, потому что умеет летать. Когда я выехал из леса, она побегала вокруг, огляделась и внезапно с места подпрыгнув вверх метра на три раскрыла крылья, и свои похожие на плавники хвостовые стабилизаторы, а потом быстро взмахивая крыльями стала набирать высоту.

Чернышка летела красиво, а за одно теперь глядя на неё снизу, во всей красе, когда она раскрыла крылья во всю их ширь и свои "стабилизаторы" я поразился её сходству с самолётом. Черная, живая, стремительная машина. Настоящий биотехнологический самолёт, на который так и просится разведывательная "подвеска", а то и легкий вариант управляемого оружия. Хотя кто сказал что этого когда-то небыло?

Любование своим драконом и отстранённые размышления не мешали мне время от времени поддавать лошади пятками, чтобы не забывала резво шевелить копытами. И внимательно осматриваться по сторонам в поисках места для ночлега, уж больно явственно уже вечерело. А трактиров, охотничьих заимок и даже шалашей в которых можно переночевать что-то пока не видно было. Хорошо хоть дождь не лил пока, но облака явственно сгустились. Что меня как-то совершенно не радовало и заставляло гнать лошадь вперед до наступления темноты.

Уже почти на ощупь пришлось искать место для ночёвки, в корнях большого и пока еще защищающего от возможного дождя дерева с подветренной стороны. Потом привязывать лошадь на длинный повод быстренько сделанный из верёвки, чтобы она могла ночью пастись и устраиваться спать, подкрепившись очередным принесённым Чернышкой зайцем. Да уж, деревенский комфорт и тёплый удобный дом со своей кроватью теперь мне мог только сниться.

И за Леграна я волновался немного, как же он там один? Староста конечно обещал его "прикрыть", но мало ли как ситуация повернётся? А я ничего не могу сделать, если Легран попал в неприятности, то даже приди я сам и сдайся "редиске" в обмен на его свободу — ему это ничем не поможет. Власть она развращает и стимулирует такие стороны характера как жестокость, мстительность, алчность...

Как известно мне из земной истории "дворянин или феодал — хозяин своему слову", переводя на понятный язык — обещание простолюдину или вообще какому-то там "говорящему зверю" который сдался, чтобы отпустили мальчишку, никто не сдержит. Потому что "наказать" его за нарушение слова будет некому. А парень — такой удобный объект давления на меня, наверняка придёт в голову, что если меня пытками не удастся сломать — пытать его на моих глазах. Потому моя сдача может только ухудшить положение Леграна, если он влип. Вот такие вот пироги, пока к счастью без котят.

С этими довольно мрачными мыслями и покрепче обнял теплую пушистую зверюгу, и постепенно заснул. Ночью спалось беспокойно, задние лапы подмерзали, заставляя ворочаться и сжиматься под старым плащом теснее прижимаясь к тёплой Чернышке. А вот туловищу было тепло, в броне спать немного неудобно, зато она тепло достаточно хорошо держит в моем случае. Были бы пластины не деревянными, а железными — было бы куда веселее ночью. Потому встал я с рассветом, раздраженный, плохо выспавшийся и голодный.

Лошадь за ночь никто не съел, сама она успела попастись и хоть немного подкормится, у меня ей дать было нечего. Я не стал тянуть с началом движения, быстро собрал вещи, отвязал лошадь смотав сырую от росы веревку, а потом вскочив в седло стукнул её каблуками по рёбрам посылая вперед. Пасмурная погода и покрытая росой осенняя степная трава как-то совсем не располагали к романтике, зато было занятно наблюдать за Чернышкой, которая сразу "встала на крыло" как только я двинулся в путь.

Она умела охотиться не только на земле, догоняя и ловя зайцев и всякую прочую живность, но и с воздуха. Прямо как ястреб, высматривала зайца, стремительно пикировала, ударяя его передними лапами в выпущенными когтями и тут же быстро съедала добычу. Не забыла она принести зайца и мне, правда из-за этого меня чуть не скинула лошадь, для её психики зрелище подлетающего вплотную черного дракона оказалось чрезмерным.