Привидение без замка

А посему обществом холостяков было решено: исключить Алексея Воронцова из общества холостяков и пожелать счастья "изменнику" и его невесте. Алексей, помни: взял жену — забудь тишину! Жену носи на руках, на шею сама сядет. Hе спорь с женой, она будет всегда считать тебя правым.

Довольные гости хохотали до упада. Но веселье только начиналось.

— А теперь конкурсы! — воскликнула довольная мамуля и подбежала к жениху с невестой. — Машенька, держи, — мамуля сунула Машке в руки новый галстук. — Ну-ка, покажи дорогим гостям, как ты умеешь галстуки завязывать.

Машка, в жизни никогда не державшая подобного в руках, с сомнением покосилась сначала на мамулю, затем на Лешку. Тот заискивающе улыбался, понимая — вот и смерть пришла.

Машка осторожно накинула галстук на шею мужа и принялась медленно скручивать несчастную тряпку под разными углами. Галстук категорически не хотел завязываться. Многие гости уже лежали под столом, лишь изредка приподнимая голову, чтобы посмотреть на происходящее и снова свалиться.

Разозлившаяся Машка стянула концы галстука особенно резко, и Лешикино лицо стало плавно приобретать синюшный оттенок. Я сочла нужным вмешаться.

— Маш, полегче, а то придушишь. Смотри, он у тебя посинел уже.

Машка всплеснула руками и кинулась делать мужу искусственное дыхание рот в рот. Гости рыдали. Лешка вяло отбивался. Мамуля истерично хохотала.

Наконец порядок был восстановлен, и Машуня, крепко держась за едва не убиенного мужа, твердо заявила, что ни в каких конкурсах она больше не участвует. Измученный непрерывным смехом народ тут же согласился. За это дел выпили и закусили, а затем стали развлекаться дальше.

Мамуля изощрялась как могла. Конкурсы сменялись один за одним. Мне больше всего понравились два: "Курица лапой" и "Роддом".

Первый заключался в том, что к ногам участников привязали цветные фломастеры и попросили написать на специально разложенных листах фразу: "Маша + Леша = Любовь". На выписанные кренделя без смеха невозможно было смотреть.

Во втором конкурсе я даже поучаствовала. Смысл состоял в том, что женщины-участницы играли роль только что родивших мамаш, а мужчины-участники — пришедших посетить их мужей. Злые дядьки врачи на свидание не пускают, поэтому нужно с помощью жестов задать "жене" интересующие вопросы. Мамуля озвучивала вопросы по одному, пережидая, пока и зрители и участники, да и она сама, перестанут корчиться от смеха.

Затем последовали танцы. Вернее, сначала последовал танец молодоженов, а потом уже к ним присоединились все желающие.

В перерыве между танцами мамуля наградила молодоженов и свекра со свекровью почетными грамотами и язвительно пожелала любви и взаимопонимания между двумя семьями. К счастью, на этом первый день пьянок и гулянок закончился. Вся толпа поехала провожать молодую семью до дома.

Перед дверями квартиры Лешик несколько замешкался. По традиции молодой муж должен был перенести жену на руках через порог. Проблема была в том, что Машкин вес мог поднять далеко не каждый, и Лешкины метания лично мне были весьма понятны и вызвали невольное сочувствие.

Лешка обернулся за поддержкой к ожидающим зрелища гостям, не увидел ни одного сочувствующего лица и тяжело вздохнул. Затем рывком поднял Машеньку на руки и быстро шагнул через порог. Машка только тоненько взвизгнула — она уже и забыла, когда ее последний раз носили на руках. Сразу за порогом Лешка поставил жену обратно на пол и выпрямился, стараясь за улыбкой скрыть бледность лица и дрожащие руки с ногами. Машуня торопливо пожелала всем спокойной ночи и, не слушая фривольных шуточек и скабрезных намеков, закрыла дверь.

На второй день молодоженов встретили подарками и шутливыми вопросами о том, как прошла ночь. Закрасневшиеся Машенька и Алексей скромно ответили, что ночь прошла прекрасно. Уже похмелившиеся гости были готовы к чему-нибудь такому же веселенькому, но сюрприз ожидал всех присутствующих. В банкетный зал неожиданно заскочили три горластых и грудастых цыганки и, тряся юбками и габаритами, прошлись по залу, выкрикивая приветствия и предложения погадать. Гости ошарашено примолкли.

Я пригляделась повнимательнее и прыснула со смеху. Цыганками оказались переодетые Борька, Олег и Тимошка. Причем Борис явно был заводилой. Я с подозрением покосилась на Машуню, но та успокаивающе мне подмигнула, мол, все в порядке, я в курсе, кто это.

Борис тем временем уселся на коленки какому-то дедку, обомлевшему от привалившего в таком объеме счастья, и принялся втирать тому полную чушь об ожидающем его светлом будущем. Дед не терялся и при каждой возможности лапал фигуристую "цыганку" за все доступные места. Борька же, видимо, для смеха — не могу же я подумать о коллеге так плохо? — только игриво хихикал и старательно подставлял дедку свои искусственные округлости.

Олег и Тимошка тоже лихо прошлись по догадавшимся, что это просто розыгрыш, гостям и сейчас красовались с торчащими из-за корсажа купюрами. Борис наконец оторвался от своего поклонника, и напоследок эти клоуны выдали хлопающим в ладоши, кричащим во все горло и свистящим гостям "цыганочку с выходом". Причем Олег так разошелся, что даже не заметил, как одна из его искусственных грудей вырвалась на волю и улетела в сторону все того же дедка. Уж не знаю, что тот подумал, но запчасть принес со словами:

— Девушка, у вас что-то оторвалось.

Банкетный зал содрогнулся от смеха. К счастью, стены устояли.

Переодевшиеся коллеги честно вывалили все заработанное перед молодоженами, урвав по сто рублей "за сеанс", как пояснил ушлый Борис. Ловко нагадали обоим долгой и счастливой жизни, пожелали всех благ и побежали переодеваться. Затем присоединились к гостям, выдав с налета семь тостов.

— Вы откуда здесь взялись? — шепотом поинтересовалась я у присевшего рядом Тимошки.

— Вчера Машка Борису позвонила и попросила помочь разыграть гостей на свадьбе, — так же шепотом ответил Тимошка. — Борис нас сагитировал. Утром за костюмами сгоняли, в машине переоделись. Представляешь, нас пускать не хотели, — подхихикивая, сообщил мне Тимка. — Только когда мы сказали, что нас на свадьбу к Воронцовым пригласили, тогда разрешили войти. И то охранник следом поперся, проверить, не соврали ли.

Веселье продолжалось. Мамуля, несколько ошарашенная незапланированным появлением "цыганок", снова взяла бразды правления в свои руки и принялась пытать Машуню и Лешку каверзными вопросами, причем за ответ на каждый полагалось выпить.

— Сколько лет вы собираетесь прожить вместе?

— Сколько детей вы хотите?

— Машенька, сколько ты хочешь, чтобы зарабатывал твой муж?..

И так далее и тому подобное. У меня возникла ассоциация с хищной журналисткой, дорвавшейся до неудачно присевшей отдохнуть звезды. Машка же только лениво отмахивалась и говорила первое, что придет в голову.

Гости входили в кондицию на глазах. Все-таки два дня пьянства сказывается даже на закаленных российских организмах. Мамуля наконец притомилась, и остаток вечера прошел в мирных семейных беседах. Свадебная эпопея завершилась тихо и без жертв.

Вдоволь напившись с утра чаю с Машуней, после этих выходных состоящей в новом статусе благородной замужней доньи, я вошла в свой кабинет и обнаружила там поджидающую меня Галю.

— Приветики! — мило улыбнулась она. — Я уже заждалась тебя, хотела пойти попросить у Машеньки твой сотовый, а тут и ты.

Я изобразила неземной восторг от нашей встречи.

— Знаешь, — с грустью поделилась со мной Галина, — боюсь, что мы с тобой теперь долго не увидимся. Я сегодня срочно улетаю в Лондон, меня там ждет очень выгодный клиент, и я понятия не имею, когда вернусь. Так что мы с тобой расстаемся надолго.

На этот раз моя радость была куда более искренней. Ура! Наконец-то никто не будет доставать меня пустой болтологией и нудными расспросами, а также рассказами о пусиках, мусиках, зайчиках и прочей дребедени.

— О, я очень за тебя рада! — расплылась я в счастливой улыбке. — Выгодный клиент — это всегда хорошо. Тем более побываешь в Лондоне, пообщаешься с настоящими англичанами, посмотришь на Биг Бен и какие там у них еще достопримечательности.

— Спасибо! — Галина смутилась и слегка зарозовелась. Или это розовая блузка такой отсвет дала? — Ты такая милая! Я так рада, что подружилась с тобой.

"Говори за себя" — злобно подумала я и выдала новую порцию восторженных улыбок.

— А Артур с тобой поедет? — поинтересовалась я, старательно не обращая внимания на то, как екнуло сердце. Все-таки этот гад мне не безразличен.

— Нет, Артурчик со мной не поедет, — мило надув губки, грустно сказала Галя. — Мы поссорились и очень серьезно. Так что я улетаю с зайчиком, а Артурчик остается здесь в полном одиночестве.

Я скорчила сочувствующую мину и покивала головой.

— Ириночка, миленькая, — Галина уставилась на меня умоляющим взглядом, даже руки на груди сложила, чтобы показать, как она меня просит. — Ты не могла бы поехать со мной в аэропорт, чтобы проводить нас с зайчиком? Я так волнуюсь! Мне просто необходимо, чтобы рядом была верная подруга, которая меня поддержит, иначе я просто не улечу!

Мне стало как-то неудобно. Конечно, я не считала себя Галининой подругой, но она так просит! Быть может, человек действительно до ужаса боится перед предстоящей встречей, неужели мне трудно немного помочь ей? Я согласно кивнула.

— Хорошо, я провожу вас. А когда вы улетаете?

— Сегодня в три часа дня. Я думаю, тебе лучше отпроситься на весь день, ведь сейчас уже десять утра. Пока соберемся, пока доедем, пока в аэропорту посидим... Да и потом доехать из аэропорта сюда, в офис, у тебя займет часа полтора. Как раз к концу рабочего дня приедешь. Лучше возьми отгул, отдохнешь, да и время хорошо проведем.

В ее словах определенно было рациональное зерно. В самом деле, никаких срочных дел у меня нет, вполне обойдутся без меня один денек!

— Я сейчас, — решилась я. — Только забегу к директору, отпрошусь и поедем.

— Я тебя жду, — пропела Галина, счастливо улыбаясь.

Я помчалась к Золотову. Артур, еще более помятый и осунувшийся, восседал на рабочем месте и с мрачным видом гонял по столу ручку. Увидев меня, он встрепенулся.

— Ирина? Что случилось?

— Артур Дмитриевич, мне нужен отгул на сегодня, — с порога выпалила я. — Очень надо, пожалуйста.

— Отгул? — Золотов на глазах снова помрачнел. — Надо так надо. Предупредите Марию, что я вас отпустил. И завтра не опаздывайте.

— Ни в коем случае, — клятвенно заверила его я и выскочила в приемную. — Машунь, я сейчас сматываюсь, и меня весь день не будет.

— Куда намылилась? — лениво спросила Машка, не отрывая заинтересованного взгляда от монитора. — Опять безобразия творить будешь?

— Да ты что, какие безобразия? — открестилась я. — Галя улетает сегодня, попросила, чтобы я ее проводила. Очень попросила. Ну я и согласилась, почему бы и нет.

— Это правильно, — одобрила Машенька. — За соперницей надо приглядывать, и уж тем более, если она куда-то уезжать собралась. Кстати, куда? И надолго?

— В Лондон на деловую встречу. А когда вернется, она и сама не знает, так что не спрашивай меня.

— Угу, угу, — покивала Машуня. — Скатертью дорожка. Не забудь платочек беленький захватить.

— Зачем? — не поняла я.

— Как зачем? — удивилась Машка моей несообразительности. — А вслед помахать? А скупую слезу счастья промокнуть? На худой конец в рот ей вместо кляпа засунуть, если достанет разговорами.

— Да ну тебя! — засмеялась я. — Ладно, я поскакала, а то меня это счастье в кабинете дожидается, уже, наверное, извелось все.

— Давай, давай, — улыбнулась Машуня и снова прилипла к монитору.

Я полетела в кабинет. Галина со скучающим видом разглядывала в окошко кристально ясное августовское небо. Услышав мой топот, а затем и увидев мою персону, она поспешно вскочила.

— Все нормально? Артурчик тебя отпустил?

— Отпустил, — пыхтя, ответила я. Быстренько выключила компьютер, подхватила сумочку и повернулась к Гале.

— Все, я готова. Можем выезжать.

Мы спустились вниз и уселись в ярко-красную спортивную машину Галины.

— Сейчас заедем за зайчиком, — радостно щебетала Галя, — затем поедем в ресторанчик пообедаем, а потом заскочим за вещами и рванем в аэропорт.

Я только согласно кивала.

— Ой, как же я рада, что ты согласилась, — не умолкала Галина. Мне невольно вспомнился Машкин совет про беленький платочек. — Ты просто не представляешь, — понижая голос и наклоняясь ко мне, поведала мне Галя, — я до ужаса боюсь перелетов. У меня просто в голове не укладывается, как такая огромная махина может подняться в воздух, да еще и болтаться там столько времени. Ужас! Всегда во время полета сижу с закрытыми глазами и подальше от иллюминатора. Вот зайчик — тот любит смотреть в окошко с высоты. А меня так сразу мутит.

Меня тоже начало основательно мутить, во-первых, от подобного задушевного разговора, во-вторых, от того, как Галя вела машину. Я не знаю, кто ей выдавал права, но сильно подозреваю, что сделано это было с одной целью — уберечь инструкторов от заикания, ранних седин и разрыва сердца.

Галя гнала по запруженному машинами городу на скорости 120 километров в час — я все-таки осмелилась украдкой глянуть на спидометр и сразу же об этом пожалела — совершенно не обращая внимания на то, что со всех сторон ей вдогонку и навстречу, в зависимости от того, по какой полосе она в этот момент ехала, сигналят другие водители, а также доносятся смачные комментарии об умственных способностях женщин в целом и блондинок в частности. Лихо войдя в крутой поворот, мы внеслись на той же скорости во двор. Резко взвизгнули тормоза. Меня мотнуло вперед, потом плотно припечатало обратно к сидению.

— Приехали, — очаровательно улыбнулась мне Галя, как ни в чем не бывало выпархивая из машины. Я с трудом собрала в кучу трясущийся мелкой дрожью организм и попыталась последовать за ней.

— Ты всегда так ездишь? — немного отойдя, спросила я.

— Ага. Люблю быструю езду, — обрадовала меня Галина. — Правда, сама я медленно вожу, еще не приноровилась к этой машине. Вот зайчик — тот просто ас. Как он водит!

И Галя восторженно закатила глаза.

— Галя, пообещай мне одну вещь, — судорожно сглотнув, попросила я.

— Конечно, пусенька. Что ты хочешь? — жизнерадостно скача по лестнице, прощебетала она.

— Пусть сегодня твой зайчик не садится за руль. Боюсь, что этого я не переживу.

Галя залилась счастливым смехом.

— Ой, Иришка, ты такая забавная!

Хм, много меня как называли, но забавной, пожалуй, впервые. Дожилась, коротко резюмировала я и поплелась следом за весело хохочущей Галей наверх.

Наконец мы влезли на последний, пятый, этаж, и Галя несколько раз ткнула в кнопку звонка. Послышались тяжелые шаги, и дверь перед нами распахнулась. На пороге стоял здоровенный обнаженный по пояс амбал двухметрового роста и, наверное, столько же в плечах. Начисто, до зеркального блеска, выбритая голова украшалась маленькими поросячьими глазками и далеко выступающим вперед подбородком, а также приплюснутым носом с широкими волосатыми ноздрями.