Разделся до нижнего белья и пошел в воду, даже не задержавшись... бррр...
Зашел до пояса, постоял на краю 'глубины' — там берег резко уходил из-под ног, как и у Карнавонов, обрывался вниз, и коснулся кинжалом руки. Кожа легко расступилась под натиском острейшего лезвия, по коже побежали темно-красные капли.
— Именем рода Лаис, да ответит Море!
Несколько минут ничего не происходило. А потом...
Акулий плавник, который рассекает воду — это страшно. И у людей автоматически просыпается желание бежать. И — быстро.
Но Луис не тронулся с места.
Громадная акула подплыла, высунула из воды рыло, игриво покачала боком, стараясь не застывать на месте... Луис потрепал ее по страшенной морде, от вида которой Феликс побледнел, а потом и вовсе осел на землю. Зубы там были — ой-ой-ой. С ладонь размером, как бы не больше, и ряды такие выразительные... Герцог держался, но было видно, что такое зрелище ему в новинку. И не подделаешь ведь его!
Это бумагу можно состарить, кольцо заказать ювелиру, а вот акулу...
Акула неграмотная и дрессировке не подается, ей на людей — не плевать, нет. Она к ним благосклонна только когда кушать хочет. И зрелище ластящейся хищницы было не для слабонервных.
Алаис смотрела спокойно. К ней самой так же ластились косатки, провожая корабли маританцев. Да, кто бы ей сказал еще год назад, что она так отнесется ко всей этой мистике?
На смех подняла бы! А вот поди ж ты...
Луис еще раз почесал акулу в каком-то особенно удобном месте, и пошел из воды. Хищница (Алаис готова была в этом поклясться!) разочарованно вздохнула, а потом погрузилась обратно, и вскоре только плавник напоминал о ее визите. И тот скрывался из вида.
Когда Луис вышел на берег, герцог выдохнул и принялся помогать сыну подняться. Видимо, чтобы скрыть дрожание рук.
Луис медленно оделся, повернулся к мужчинам.
— Этого достаточно?
— Вполне, ваша светлость. Давайте вернемся в кабинет, нам надо поговорить...
— Давайте вернемся. Мне надо бы выпить. Холодно.
— Мой... ваш винный погреб к вашим услугам, — на минуту запнулся герцог.
Луис и Алаис переглянулись. Это исправление говорило о многом. И что герцог — разумный человек, и что может быть, удастся договориться миром. Но для этого стоило сделать шаг вперед и Луису.
— Ваша светлость, я не собираюсь распоряжаться в вашем замке. Ведите нас, — очаровательно улыбнулся Луис.
И Алаис увидела, как расслабляются плечи хозяина замка Лаис.
Неужели возможны мирные переговоры? Ах, как бы хотелось...
* * *
Теперь в кабинете царило совсем другое настроение. Эдвард и Феликс взирали на гостей с опаской, и первым слово пришлось взять Луису.
— Ваша светлость, я рад, что замок и земли в руках достойного человека.
— Но?
— Я не хочу их возвращать себе.
Алаис открыла рот. Вот уж чего она не ожидала. Да и Эдвард, и Феликс — тоже.
— Тьер, вы...
— Я твердо уверен. Я не хочу становиться герцогом. Раз уж так получилось, что я принял род, я несу за него ответственность. И я вижу, что вы на своем месте. Лаис ухожен, насколько это возможно, герцогство в хорошем состоянии... что еще надо? Вас любят люди, вы не дерете с них три шкуры...
Эдвард оперся руками на стол, закрыл ладонями лицо.
— Тьер Луис, это... неожиданно.
Для Алаис это тоже было неожиданностью, но спорить она не собиралась. Ее-то это впрямую не касалось.
Луис развел руками, словно говоря — неожиданность, но помочь ничем не могу.
— Должен признать, я никогда не надеялся услышать нечто подобное, — Эдуард потер руками виски, словно у него вдруг сильно заболела голова. — Знал, что мы просто местоблюстители, что рано или поздно явится законный герцог, но чтобы так? Звучит просто невероятно.
— Я думал о герцогском титуле и владениях, — так же честно признался Луис. — Но я не смогу... даже не так. Вас любят, вас признали, а я навсегда останусь чужаком и узурпатором. Призови я хоть пятьсот акул, это не спасет меня в людских глазах, любой мой приказ будет встречаться холодом и неприязнью, любые слова — с подозрением. Я стану узником титула и земель. Я не хочу для себя такой судьбы. Безусловно, я смог бы и взять, и удержать, но ценой ненависти? Не хочу.
Алаис с уважением поглядела на мужчину.
Одно то, что он смог и осознать, и принять эти факты уже говорило о его незаурядном уме. Как часто власть застит глаза людям?
Да постоянно!
Я, мне, меня, мое, ХОЧУ!!!
Особенно последнее, остервенелое и ненасытное. А остановиться и подумать — зачем? Нет, некогда. Надо хватать, рвать, хапать, выдирать у кого-то из глотки то, что не пригодится даже твоим пра-пра-пра...
— А как быть с тем, что вас приняла эта земля? И море? Вы герцог по древнему праву, и с этим мало что поделаешь? — Эдуард смотрел с надеждой, но в то же время решения не видел.
Луис пожал плечами и улыбнулся. Лихо, весело.
— У меня есть одно предложение. Скажите, герцог, ваш сын не женат?
— Феликс? Нет...
— И не помолвлен?
— У меня есть подруга, но мое сердце пока свободно, — честно признался парень, понимая к чему идет. — Мы все же герцоги... ох...
— Именно. И как герцоги вы не можете жениться на первой попавшейся девице, — с улыбкой согласился Луис.
— А если она будет не первой и не случайной? — хитрости в ответной улыбке герцога было никак не меньше.
— Именно, — кивнул тьер Даверт. — Так вот, у меня есть сестра. Я не буду предлагать ее руку или настаивать на браке. Я просто попрошу вас принять ненадолго у себя моих родных. Лусию, Эрико, Элиссу... возможно, это будет не обременительно для вас?
— Я буду рад принять их под кровом Лаис, — торжественно провозгласил Эдуард. — Но если молодые люди понравятся друг другу?
— У Лусии за плечами первый брак, — Луис решил сразу открыть все карты. — Неудачный. Смерть ребенка, боль, горе. Я не стану неволить сестру, если молодежь понравится друг другу, так тому и быть. Если нет — мне не сложно приезжать в гости — к примеру, раз в два года.
Судя по взгляду, который Эдуард бросил на сына — Лусия тому уже нравилась. Разве может не понравиться сестра такого милого и умного молодого человека?
Опять же...
Эдуард что-то прикинул, и посмотрел на Луиса.
— Скажите, тьер Тессани, а посвящение в род...
— Ваш сын вряд ли пройдет его, — Луис оценивающе оглядел Феликса. — Нет, не думаю. Феликс... вы позволите вас называть именно так на правах старшего по возрасту?
— Для меня это будет честью...
— Луис.
— Луис, — послушно повторил молодой человек, отлично понимая, что Луис не желает их унижать, или грабить, или...
Хотел бы — мог бы. Но не желает. И оставляет все права и титул за ними. А раз так... можно и к его сестре приглядеться, авось, не страшнее акулы будет.
— Феликс, вы видели меня рядом с акулой. Представьте, что на моем месте оказались вы?
Луис словно прочитал мысли парня, потому что Феликс побледнел и резко замотал головой.
Акула?
Нет уж, увольте...
Луис переглянулся с герцогом.
— Тогда, возможно, ваши внуки...?
Намек поняли все. Внуки, да. от Лусии, к примеру.
— Я буду рад помочь с прохождением обряда. И посвящения морю, и принятия рода...
Эдуард ощутимо расслабился. Но потом опять напрягся.
— Скажите, тьер Тессани, вы ведь посетили нас не просто так? Не только ради этой беседы, верно?
— Верно.
— Если бы вы хотели отказаться от титула... вы могли бы просто ничего нам не сообщать. Приезжать пару раз в год. По торговым делам, к примеру, или вообще купить дом и жить спокойно. А вы сообщили нам эти вести... что вы еще хотите?
Луис вздохнул.
— У вас есть сведения о том, что Король оставил моему предку? Нашему предку?
Эдуард покачал головой.
— Нет.
— Вообще?
— Храмовники выгребли все, подчистую. Нам досталась пустая скорлупа от ореха.
Луис посмотрел на Алаис, и та покачала головой.
— В такие вещи абы кого не посвящают. Даже в нашей семье... я могла бы не знать.
— Все потеряно? Мы не сможем пройти под замок?
Алаис пожала плечами.
— Сможем, наверное. Но ценой каких жертв?
Мужчины переглянулись.
— Вообще, мы можем использовать преступников, — предположил Эдуард. — Но для чего?
Луис развел руками.
— Мне действительно не нужен титул. Но есть нечто, что оставили герцоги Лаис. Оно хранится в катакомбах под замком, и, если мы не получим эту вещь... последствия будут непредсказуемыми.
— Преступники? — задумалась Алаис. — Если бы все было так просто... Давайте для начала посмотрим, где расположены подземные ходы и как они выглядят?
— Наша семья тут не сможет помочь, — признался Эдуард. — Мы знаем что есть ходы, но войти в них... пытались, но не смогли.
Алаис прищурилась.
— Вообще не смогли?
— Давайте я покажу вам все, — предложил Эдуард, и не дожидаясь согласия встал из-за стола. — Прошу?
Два раза просить не пришлось. Дружная компания направилась в подвалы замка Лаис.
* * *
Такого разочарования Алаис не испытывала очень давно.
Подземный ход был полностью залит водой.
От края и до края.
В Карнавоне это была дверь, а здесь — люк в полу. Его можно было поднять, и под ним открывался провал, в котором маслянисто поблескивала черная вода. Даже на вид — страшноватая.
А впрочем...
Алаис коснулась воды пальцем, облизнула его.
— Пресная. Так везде?
— Да. Мы... ну и мои предки нашли с десяток таких входов, но воду откачать не получается. Она прибывает и прибывает.
— Нырять не пробовали?
— То же самое. И неизвестно, на сколько хватит воздуха,, какие есть ловушки там, внизу, нет света... это бесполезно.
Алаис задумчиво кивнула.
Что могло бы тут помочь?
Гидрокостюм, акваланг, мощная лампа... губозакатыватель. Даже если бы она представляла, как это все устроено — не с местной промышленностью двигать водолазное дело. Тут даже колокол не соберешь. Самый простой и примитивный.
А что можно сделать?
Подумать головой. Непредвзято, а не так, как Луис, у которого плечи уже опустились и глаза грустные.
— А герцоги каждый раз ныряли? Интересное, должно быть, зрелище.
— Думаю, у них был какой-то механизм, — согласился с ее выводом Эдуард. — Но мы его не нашли.
— Скорее всего, он и сейчас работает, — вздохнула Алаис. — Вода пресная. То есть где-то в подвалах замка бьет источник, сейчас он заполнил имеющийся объем, какой-то сток есть, но его совершенно недостаточно. А уровень воды всегда одинаков?
— Он то повышается, то понижается, — Эдуард смотрел уже с уважением.
Луис и Феликс пока переглядывались, не понимая о чем речь. Что делать, механику здесь не изучали, даже в основах. А у Тани все же за плечами была школа, и не из плохих, и советская система образования, которая хоть и не светская, но очень серьезная. И знания вколачивала на совесть.
Зачем оно надо?
Сколько раз задают себе люди этот вопрос, столько и находят приятный и удобный для себя, любимого, ответ. Да не надо им это знать, не пригодится, ни к чему...
Лишних знаний не бывает!
Бывают удачно сложившиеся обстоятельства, при которых они тебе не пригодились — и неудачно сложившиеся ситуации, при которых и надо бы, а у тебя таких знаний нет. И не было. Потому что слонов слонял и ныл 'оно мне на-адо?'.
Вот и не надо. Садись и помирай.
Про Таню этого сказать было нельзя. Отец в них этот постулат мог и ремнем вколотить, заявляя, что бабки-деды горбатились, чтобы нас в люди вывести, а вы их труд про... прогадить хотите? Не будет такого! Учись, гад!
— А есть там рыба? Или кто-то... что-то?
Эдуард поежился.
— Есть. Только вот кто — или что, мы не знаем. Наши предки пытались разобраться с механизмом, пытались осушить подземелья, пытались спуститься туда,, нырнуть, но кончалось это всегда плохо.
— Как же?
— Людей вытаскивали — и среди них не было ни одного живого.
Прозвучало очень мелодраматично, но Алаис только плечами пожала.
— Захлебнулись — или?
— Или. Такое ощущение, что их живьем жрали, — вмешался Феликс. И тут же смутился под взглядом Луиса. — Простите...
Алаис пожала плечами.
— Вообще, логично. Если там есть озеро, должны быть и зверушки. Кто именно — не знаю, но среди пресноводных много хищников.
Теперь все смотрели уже на нее, и с искренним удивлением. Женщина улыбнулась Луису.
— Подумай о другом. Это должен быть рычаг, который сможет повернуть даже ребенок. Что-то такое, что всегда под рукой, незаметное, или наоборот, бросающееся в глаза. Что именно?
— Что-то, что послужит последним рубежом обороны, — кивнул Луис. — Чтобы все успели уйти, а оставшийся закроет дверь. Может, он и сам погибнет, но людей спасет.
Алаис кивнула.
— Мы осмотрели покои хозяев, залы, холлы, кабинет...
Луис покачал головой.
— И все — не то. Правильно?
— Мы ничего не нашли, — согласился Эдуард.
— Потому что никто не станет защищать кабинет, — Когда все потеряно им враги в замке, что становится самым ценным? Бумаги?
— Люди, — догадался Феликс.
— Дети, — шепнул герцог. — Конечно же, дети...
— А что у нас сейчас в старой детской? — задумался Феликс.
— Гостевые покои, — Эдуард помнил весь план замка. И где что было при законных хозяевах — тоже.
Приглашать никого не требовалось. Всем было интересно. Какой уж там ужин, даже торжественный?
* * *
Детская была на первом этаже замка, что подтверждало мнение Луиса. Действительно, зачем устраивать ее в башне? Чтобы оборонять до конца?
А не проще ли схватить ребенка и спастись? Чтобы потом вернуться с новыми силами?
Когда-то так поступила Бенедетта Линкс. Схватила малышку Мари и сбежала. Или нет?
Что там было, как там было... если только Тимары теперь знают. Или у Атрея в Ордене что-то сохранилось?
Надо бы спросить, да на Маритани руки не дошли, все дела важнее были. Луис положил себе исправиться, и принялся оглядываться по сторонам.
В качестве детской эта комната была очаровательна. Стены голубого цвета, сводчатые потолки... Но и сейчас, обставленная светлой мебелью, она была солнечной и уютной. Детям здесь было бы хорошо.
— Здесь был ремонт? — уточнила Алаис.
— Да. Мебель, стены...
— Тогда это не в мебели. А где? — задумалась женщина.
— А полы перестилали?
— Зачем? Это же мореный дуб, ему сносу не будет... — Эдуард запнулся и поглядел себе под ноги. — вы думаете....
— Это — самое простое. То, что может сделать каждый. Поднять половицу, нажать на рычаг, положить ее на место.
Если бы кто-то вошел в комнату в следующие полчаса, он был бы весьма удивлен. Герцог, его наследник, еще одна герцогиня и знатный тьер увлеченно ползали по полу, тыкая остриями кинжалов во все щели.
И — безрезультатно.
Устав обтирать полы, Алаис вышла в коридор, прислонилась к прохладной стене. В комнате было хорошо, но слишком ярко, пусть глаза отдохнут в полумраке.
Мужчины все так же спорили, а она лениво смотрела по сторонам.
