— Для достоверности вам было все равно — кого. Хоть бы и меня, если б получилось, — кивнула Алаис. — Хорош, допустим, а сейчас вы от нас чего хотите?
Ларош откинул капюшон с лица, улыбнулся... и почему они раньше обманывались?
Почему не разглядели жажду власти, которая изъела лицо Лароша сильнее, чем проклятие — того, первого Диона? Почему пропустили?
— Разумеется, Ириона.
Луис не удержался — фыркнул. Громко и презрительно.
— Ну и полезай... Его давно не кормили!
Ларош развел руками. Издевательски вежливо...
— Я не король. А вот ваш Дион...
— Он тоже не король.
— Но будет, — Ларош вскинул арбалет. — Сейчас он пройдет ритуал признания, а потом и коронации.
— А потом у Ириона будет несварение желудка, — припечатала Алаис. — Обожрется бедная змейка. И нами, и вами...
Ларош посмотрел с явным превосходством.
— Есть ритуалы и возможности...
— Ирионом может управлять только тот, в ком есть королевская кровь, — Мирт был спокоен и рассудителен, как и всегда.
Все с сомнением поглядели на Лароша.
Мужчина независимо пожал плечами.
— Не думаю, что кому-то здесь знакомо имя Элаветты Дарю...
— Почему же? — Тимар впервые открыл рот, и все поглядели на него. — Отец делился со мной этой историей. Служанка забеременела от тьера, обычная история... Правда, ее выгнали с позором, и только, а надо бы плод вытравить. Но Дион клялся и уверял, что даже ее не завалил, иначе убили бы... ты его сводный брат?
Кивок на Арисана Диона получился пренебрежительным и насмешливым. Ларош пожал плечами.
— Мама утверждает, что да. И я склонен ей верить.
— А зачем тогда было врать? — искренне удивилась Алаис.
Видимо, Ларошу так надоело держать все в себе, что с ним приключился 'злодейский синдром'. Когда человека тянет поделиться самым сокровенным с теми, кто поймет.
И — помрет.
— Мать мне рассказывала, что отец любил ее. Когда она забеременела, они поняли, что надо расставаться. Иначе ее убьют или плод вытравят... Отец дал ей денег, а потом они вместе устроили скандал.
— И она ушла в неизвестность. Как романтично.
Судя по тону магистра, романтики там и на грош не было. А вот на Тимаров он посмотрел с осуждением.
— Как это вы так опростоволосились, господа?
'Осьминог' даже смутился.
— Кто же мог подумать...
— Угум, на мировое господство замахиваемся, а под носом г...на не видим, — прокомментировал Мирт. Получилось очень по-хамски, но доходчиво.
Тимар вспыхнул, но ответить ему не дала Алаис. Она пристально разглядывала Лароша.
— Глаза у вас не синие. В чертах лица сходство есть, а вот глаза... нет, не то. Понятно, почему никто ничего не замечал. Вы в мать пошли?
— Надо полагать, у Диона тщательно подобрали и мать, и отца. Вот и получили... линию, — Луис размышлял вслух. — Итак, в Дарю тоже есть королевская кровь, но ее мало, слишком мало...
— Для управления Ирионом — мало. Но ему ведь не это нужно, верно?
Из еще одного потайного хода вылезал белый от ярости Массимо Ольрат. И за ним так же вылезали арбалетчики. Оглядывались, брали оружие наизготовку, прицеливались в противников, сразу определив их...
Алаис задумалась, что надо бы и правда падать, да ползти куда подальше.
По теории вероятности, чем больше оружия в зале, тем быстрее и хуже его применят. И по той же теории, первыми погибнут те, кому не надо. Например, они с Луисом. Или Мирт с Атреем.
Остальных ей особо жалко не было, разве что Массимо...
А Тимара он зачем сюда притащил? Незаконного?
Ох, ёпрст!
Зачем она кринолин пододела? Надо было кольчугу!
Дарю с удивлением поглядел на конкурента.
— А ты откуда взялся?
— Ты думал, я сбежал?
Так все думали, но вслух никто не признался. А потому Массимо спокойно продолжил.
— Когда Мариль погибла, я заинтересовался ирионовцами. Я о многом расспросил тех, кто умер от моей руки, я говорил с людьми, я искал сведения по библиотекам, спасибо Луису. И я нашел ответ...
— Да неужели?
Ларош смотрел насмешливо.
Луис не отвлекался на ирионовцев, он следил за Тимаром. И видел, что герцог тоже постепенно смещается к стене.
У него там... сюрприз?
Наверняка.
Мужчина сделал еще один шаг к жене.
Если начнется перестрелка, он постарается повалить ее на пол и закрыть собой. Алаис умная и сильная, она выберется из любой передряги, но только если не будет ранена.
И дать жене хотя бы пару минут — его задача.
А Массимо продолжал, забыв обо всем при виде смертельного врага.
— Ваша задача — не подчинить себе Ириона, нет! Вы создавались ради иного, но потом вырвались из-под контроля и стали сами по себе. Идея пережила создателя... Ты не хочешь управлять Ирионом, верно?
— Верно, — Ларош улыбнулся. — Не хочу.
— Тебе достаточно просто выпустить его.
Ответом Массимо была улыбка, в которой уже не осталось почти ничего человеческого.
— Да...
— Вы умрете, — спокойно предупредил Мирт.
— Зато Господин будет свободен. Он восстанет, и мир содрогнется от поступи Его!
— У него нет ног, — уточнила Алаис, отлично помнившая, как Змей рассекал волны. — Он не будет ходить.
Лароша такие мелочи не остановили.
— Он должен восстать!
Женщина пожала плечами.
— Так вызови и предъяви долговую расписку. Раз Он должен...
Ларош побледнел.
— Издеваешься, тварь?
— Придержи язык, — прошипел Луис.
— ... и ...! Через ... и ..., — внезапно поддержал его Массимо. — Ты мне сегодня, ... и ... , ответишь, ... за смерть Мариль и Романа.
Сила матерного слова была такой, что сбила с настроя даже Дарю.
— Кто это такие?
— Моих близких людей принесли в жертву. Из-за тебя, ...! Поэтому ты сегодня сдохнешь.
— Не дождешься, ..., — ответил Ларош.
Массимо вскинул арбалет. Ларош повторил его движение.
Десять человек с одной стороны, десять с другой, посредине герцоги... мир определенно, сошел с ума, а потому хрупкое равновесие хрупнуло и третий раз.
— Я не помешал?
Эттан Даверт, появившийся в самый подходящий момент, мило улыбался. Одними губами. Глаза оставались желтоватыми, ледяными, тигриными...
— Что вы! — Алаис чуть расслабилась, понимая, что немедленное кровопролитие откладывается, а значит, можно выдохнуть. И на шажок поближе подвинуться к мужу.. — Вы очень вовремя, пресветлый, нам как раз представили магистра ордена Ириона.
По лицу Эттана можно было подумать, что ему предложили какое-то обыденное блюдо на пробу, на званом обеде. Даже бровь не дрогнула.
Подумаешь, магистр!
И видали мы их, и едали, и пытали и убивали...
— Вот как?
— Да, будьте знакомы. Ларош Дарю, бастард Диона.
— Этот? — Эттан пренебрежительно оглядел рыцаря. — Эта тварь мне знакома, правда, я думал, что он ходит под Шелленом. В ордене Моря он что делал?
— Прятался, — одним словом разъяснил Луис.
Эттан по-прежнему казался невозмутимым, но сын-то его знал! И видел опасные огни в желтых глазах.
Тигр уже был готов к прыжку. Но когда это кошки нападали, не мучая добычу?
— Хм-м... Это я удачно зашел. Что с коронацией?
— До нее пока не дошли, делим шкуру неубитого медведя, — отрапортовал Мирт.
— Так давайте его убьем, — мило улыбаясь предложил Эттан. — И наконец займемся делом, не то провозимся здесь до следующего рассвета, а мне некогда. По очереди... магистр, говорите?
— Руки коротки, — оскалился Ларош.
Алаис переглянулась с Луисом.
Сейчас происходила классическая дележка добычи. Просто в этот раз заинтересованные стороны не стали ждать ее получения на руки.
Эттан поднял руку.
Ларош повторил его жест.
Тимар, наконец, добрался до нужной ему стены, и на что-то надавил...
И в комнату рванулись солдаты в цветах осьминогов.
— Убить! Всех, кроме герцогов, — взвизгнул 'осьминог', падая навзничь.
Луис одним тигриным прыжком бросился на Алаис, повалил ее, и они покатились за колонну. Пропадайте все навеки, его жена и ребенок для него важнее всех остальных.
Были, есть и будут!
И защищать он станет их. Точка.
А в зале воцарился кошмар любого стратега.
* * *
Убить врага?
Это, конечно, несложно. Если враг связан или скован, и не может сопротивляться.
А если у него свои планы? И твоя жизнь в них никак не вписывается?
Впрочем, 'осьминоги' были общей проблемой, а потому, в них сразу же разрядили три десятка арбалетов — по десятку от каждой группы.
Только вот бить в голову догадались не все.
Арбалетный болт пробивает кольчугу?
Спорное утверждение. Тут многое зависит и от кольчуги, и от арбалета.
На вооружении своих людей 'осьминог' не экономил, и кольчуги были очень качественными. Кольчуги, шлемы, короткие копья, которыми удобно орудовать в помещении, небольшие арбалеты, короткие же мечи...
Вооружены солдаты были до зубов. И было их человек тридцать-сорок. Может, и больше было бы, но видимо, не поместились в потайном ходе.
А вот арбалеты...
Арбалеты были скорострелками, которыми хорошо бить в упор, из засады, неподготовленного человека... слабенькие, одним словом. Легкие на взвод и вес, но обладающие небольшой пробивной силой.
Да еще часть стрел чиркнула по кольчугам и ушла 'в молоко'.
Человек пять 'осьминогов' упали без движения, еще четверо были ранены, но остальные решительно накинулись на солдат противника, не разбирая правых и виноватых.
Тавальенцы, ирионовцы...
Убивай всех, Арден разберется, кого и куда!
Понятное дело, что противникам это не понравилось, и драка закипела. Все сражались против 'осьминогов'.
Алаис высунула голову из-под Луиса.
— Что там?
Мужчина удачно откатил жену за колонну, и теперь счел возможным приподняться. И то не ради описания схватки.
— Ты в порядке?
— Да.
— Ребенок?
— Тоже.
— Оружие дай...
В руку Луиса скользнула шершавая рукоять, обтянутая для надежности акульей кожей. Мужчина сразу почувствовал себя лучше. Даже если и умирать, так не одному, уж сколько-то врагов он с собой точно заберет!
— Что там? Ну?
Алаис лежала смирно, отлично понимая, что в этом танце она не партнер, а обуза. Она не умеет сражаться, да и не может сейчас, она не прикроет спину Луису, ему придется тратить время и силы, защищая ее...
Лучшее, что она сможет сделать — это не мешать. И не мешаться. Но оценить обстановку все равно надо! Тем более, что там происходило нечто страшноватое.
Лязг оружия, крики хрипы умирающих и раненых...
Луис осторожно повернулся, так, чтобы не высунуться из убежища больше необходимого.
— Свалка.
— А кто побеждает?
— Ирион их разберет...
Действительно, пока было решительно непонятно, кто, что, как...
Чего хотел добиться Тимар — неясно, но все, не сговариваясь, решили, что сначала надо избавиться от 'осьминогов', а потом уж разбираться между собой.
Свалка, иначе и не скажешь.
Луис прищурился, пытаясь выцепить цветные пятна.
Ага. Вот Атрей.
Магистр Шеллен умело рубился с двумя 'осьминогами'. Они бы его убивать не стали... наверное, но сам герцог обрадовался случаю сорвать зло на враге. И напал.
Вот Мирт, с болтом в плече, он полулежит у стены.
Но жив, зажимает рану...
Радом с ним Тимар, пробует помочь...
Понятно, без герцогов коронацию придется отложить еще на неопределенное время.
Вот Массимо.
Он умело орудует мечом, пробиваясь к Дарю. Рядом с ним рубится светловолосый паренек. Тимар...
Сколько ж их развелось.
Вот сам Ларош.
Он тоже режется с 'осьминогами'... и кому тут помогать?
Ответ был прост для Луиса. Самому себе.
— Оглядись, здесь рядом есть ходы?
— Мы сбегаем?
— Ты. Я останусь.
Алаис прищурилась на стены, на зал...
— Нет... кажется, нет. Или я об этом не знаю.
Луис скрипнул зубами.
Плохо, очень плохо. Пробиваться с одним скрамасаксом к другим стенам, чревато. Алаис беременна, тут достаточно одного удара, одного падения...
Собственно, они и сейчас рискуют, но не так сильно. Кто бы не победил, герцогов они не тронут.
Массимо — тут понятно. Тимарам они необходимы для коронации, Дарю — чтобы выпустить Ириона, даже Даверт не станет их убивать сразу. Алаис так точно...
Поэтому лучше переждать в углу. Глупо лезть в драку ради доказательства своей сомнительной доблести.
Луис оттеснил жену подальше, и приготовился обороняться. Первым он не полезет. Но и в обиду не даст, ни себя, ни свою семью...
* * *
Мирт застонал от боли, не особенно притворяясь.
Какая сволочь выпустила этот болт? Знал бы, так засунул бы его в... и через ... в самую ...!
— Ничего страшного, кровяная жила не задета, — успокоил Тимар. — Поболит с месяц...
Мирт оскалился. Маски были сброшены, можно было не прятаться...
— А у меня будет этот месяц? Сколько вы мне отвели?
'Осьминог' не отвел глаз. Чего ему стыдиться? С его точки зрения все правильно, все во имя рода Тимар, а кто против — того прикончим. Сразу.
— Года три...
— Очень мило с вашей стороны, — язвительность буквально сочилась из каждого слова, крупными каплями падала на пол. Легко препираться с врагом, за спинами солдат...
— Думаю, Карст, что мы сможем договориться.
— Еще на пару лет жизни?
Тимар ухмыльнулся в ответ.
— Разве это плохо?
— Разве это хорошо?
Мирт отвернулся от врага и внимательно оглядел поле боя. Нашел взглядом Атрея, выдохнул — жив, невредим... а где Алаис и Луис?
Бесчувственному было легче, не приходилось ни за кого беспокоиться. Где же они?
* * *
Луис, не высовываясь из-за колонны, внимательно отслеживал происходящее в зале. И ему это не нравилось. 'Осьминогов' уполовинили первым выстрелом, и они сосредоточились на защите своего герцога и Мирта, раз уж те оказались рядом. Карст изображал раненую хризантему, но Луис понимал, что так просто мальчишку не свалить. Не тот человек...притворяется?
Да, безусловно. И пусть играет.
Эттан Даверт с огромным удовольствием рассчитывался с тимаровцами за все их действия. Прошлые, будущие... Преотца в марионетку превратить захотели?
Так получите в оборот!
Отлично.
Массимо, ошалев от ярости, рвался к горлу врага. Ирионовцы...
Его самый страшный кошмар с того дня, как он поднял на руки тело племянницы. Здесь и сейчас он лишился последнего разума от гнева.
Все спокойствие в этой паре досталось Симону, вся вспыльчивость и горячность — другому брату.
Ах, как бы Луис хотел сейчас помочь другу!
Выхватить меч, броситься вперед...
Нельзя!
Алаис останется без защиты. И что с ней может случиться...
Луис уже потерял жену, мать, брата... больше он такого не допустит.
— Нам надо пробиваться к остальным, — Алаис мыслила практично. — Если на нас обратят внимание змеепоклонники...
Накаркала.
Дарю на миг отвлекся, взглянул туда, где стоял Луис, закрывая собой жену, и что-то крикнул.
