* * *
Полторы недели — именно столько длилась «подземная война» с момента моего прибытия. Отряды коротышек стояли насмерть нерушимой стеной, эльфы посылали гроздья стрел из-за их спин, а отряды Воинов Пепла вместе с остатками берсеркеров гномов раз за разом разбивали и уничтожали группы Порождений Тьмы. Я координировал операцию, в то время как Логейн, ругаясь как «три тысячи закатных тварей» играл резервами, переставлял полки, проводил ложные отступления и удары во фланг. Кровь лилась рекой со всех трёх сторон, вот только благодаря Андерсу, что научился ругаться едва ли не лучше прославленного генерала, и приданных ему в помощь и «экстренное ученичество» всех остальных волшебников, получалась удивительная картина. Да, кровь лилась, да госпиталь был забит настолько, что легкораненых туда даже не доставляли, наскоро обрабатывая целебными припарками на месте, но вот по потерям… коротышки потеряли ещё пять тысяч бойцов, причём примерно половина была добровольцами из бескастовых, которым выдали доспехи павших, их же оружие, да показали, с какого конца за это оружие нужно держаться. Я потерял, в общей сложности, пять сотен с небольшим, девяносто пять процентов из которых приходились на войска тейрна Логейна и сборные дружины баннов. Чёрная Стража и Воины Пепла потерь не понесли, хотя и те, и другие очень неплохо показали себя на поле боя. Одни — сдерживая бешеный натиск группы огров, идущих на прорыв, другие — ворвавшись в ряды прорвавшихся (сквозь людей Логейна) гарлоков и истребив их всех, что позволило тейрну быстро перегруппироваться, спасти раненых и даже совершить контратаку. Тот факт, что при столкновении с этими родами войск Порождения Тьмы почему-то не били по жизненно важным органам, порой «не замечали» брешей в обороне и не пытались добить подранков, вместо этого позволяя таким скрываться за спинами товарищей, остался незамеченным даже для самих «чёрных» и «пепельных», а я потом ходил пол дня с жуткой мигренью — психическая усталость накрывала даже меня и расслабиться с моими чародейками или сбросить стресс, потискав Мерриль я не мог — все означенные персоны пахали, как проклятые, чередуя закидывание противника огненными шарами с откачиванием раненых в лазарете, а это значит, что в их организмах одновременно плескались лошадиные дозы лириума, настоев для восстановления кровопотери, отваров выносливости и просто различных видов стимуляторов от вполне безобидных до «прощай печень», пусть последние и не были столь вредны для магов, но обещали долгое и мучительное восстановление на протяжении доброго месяца. Ну или помощь опытного Магистра в Магии Крови. Меня самого, естественно, в бой не пускали, да и не рвался я — командовать своими войсками, направлять тварей Мора и обустраивать всё так, чтобы все действия их казались случайными было сложно. Нет, как тренировка для мозгов — очень даже ничего, но сознание из-за «микроконтролля» реально перегружалось, не входить же мне при куче свидетелей в «боевой режим» и изображать «боевую медитацию» из Звёздных Войн? Тем более, «боевую медитацию, рулящую тварями Мора». В итоге, когда вернулся Риордан, я был счастлив его видеть. Что? Куда он уходил? Ну так его, как самого прошаренного, опытного и всего такого эпического в плане борьбы с Порождениями Тьмы отправили в разведку, дабы оценил он силы противника. Разумеется, направили не одного, а с теми немногочисленными выжившими скаутами Легиона Мёртвых. По тайным и полутайным проходам, перетащить по которым даже среднего размера отряд было бы подвигом, а уж армия бы не прошла никак, да и следили за этими проходами очень тщательно. Ну, как бы то ни было, а разведка прошла, посмотрела, впечатлилась и быстро-быстро вернулась.
— Рассказывай, — я протянул Стражу мех с водой. Серый не стал тратить ни мгновения времени, а ломанулся в ставку прямо как был — в пропыленной, потёртой накидке со следами крови на ней, усталый и измождённый. Тратить время на «приведение себя в достойный вид перед встречей с королём» он явно не желал.
— Их тысячи и тысячи, — сразу же начал воин, — мы дошли до Перекрестка Каридина и почти на всём протяжении встречали орды этих тварей.
— А дальше? Был ли кто-то дальше? — едва ли не за грудки хватал разведчика Пирал.
— Дальше мы пройти не смогли, — покачал головой Риордан, — за Перекрёстком легионеры тайных троп почти не знают, а те, что им ведомы, уже захвачены Порождениями. Но…
— Что «но»? — мрачно поинтересовался Белен.
— Серые Стражи умеют чувствовать этих тварей. Порой, на весьма отдалённом расстоянии. И за Перекрёстком их было едва ли не больше, чем на всём пути до него. Десятки и десятки тысяч.
— Да откуда их вообще столько взялось? — Харроумонт натурально вцепился в свою бороду, — они что, со всего Тедаса решили сбежаться к Орзамару?!
— Не знаю, — воин прикрыл глаза, — возможно… возможно тот Мор, что люди разбили на поверхности, был лишь авангардом, а основная часть не успела вступить в бой из-за смерти Архидемона.
— Только это не объясняет, почему они сейчас полезли, — вообще, интересная мысль, пусть и в корне своей неверная, но для «широкой общественности» зайдёт на ура — доблестный король сразил главнокомандующего Армии Тьмы до того, как она успела полностью выйти и прокатиться по миру опустошительной волной. Да, это звучит определённо лучше, чем «хитрожопый Архидемон, маскирующийся под короля и Серого Стража, зная о чувствительности последних и маршруте разведчиков согнал в массовку почти всех доступных ему тварюшек, для обмана скаутов Мёртвого Легиона, а чуйку доблестного воина обманул при помощи инопланетного биологического оружия, сымитировав нужные ощущения напрямую в мозг жертве».
— Не объясняет, — признал Риордан, — но новых предположений у меня нет. Не знаю, до чего они там докопались или что случилось, но их там внизу — полчища.
— Проклятье, — прорычал Белен, — просто вашу же мать!
— Нам не удержать тейг, — сохраняя должную мрачность на челе, вступаю в разговор, — пока моим людям удаётся избежать слишком уж больших потерь, но маги работают на износ и с каждым часом раненых становится всё больше, а значит и безвозвратные потери скоро начнут расти. А боеспособная армия мне ещё потребуется.
— … — зал погрузился в тяжёлое молчание.
— Заряды… подготовлены, — спустя минуту тишины выдавил из себя Эдукан, — нам потребуется день, чтобы вывести на поверхность всех жителей.
— Значит, ты сдаёшься? — повернулся к нему Пирал. — Бросишь наш дом, откажешься от истории нашего народа?
— А ты предлагаешь нашему народу отказаться от жизни ради его истории? — вызверился в ответ принц. — Что толку в этих кастах, титулах, если единственное, что от нас останется — это торгаши-наземники, да пыльные легенды?! Мертвецам всё равно, а исход из Орзамара даст нам хотя бы надежду.
— Слышал бы тебя сейчас твой отец…
— Мой отец мёртв, старик, и я пока не намерен присоединяться к нему, как и рисковать своей женой и сыном!
— Женой? Сыном?! — Харроумонт опешил. — Ты о той бескастовой «охотнице за знатью», которой оказывал покровительство? Так она…
— Она теперь — Эдукан, — отрезал Белен, — и хочешь ты того или нет, но я выведу всех своих воинов и тех, кто согласится пойти за мной, дабы спасти мой народ, как когда-то это сделал мой предок!
— Хорошо… — внезапно согласился пожилой гном.
— Ты согласен? — удивился и его молодой оппонент.
— Ты мне не нравишься, Белен, более того, я презираю тебя и считаю виновным в смерти моего старого друга Эндрина и твоих братьев. Но ты прав… пусть только в этом, но прав. Если дети камня не уйдут из Орзамара, то погибнут. И допустить этого я не могу…
— Значит, ты согласен покинуть тейг, Пирал? — обратился я к «герцогу».
— Нет, — он покачал головой и улыбнулся, как может улыбаться только человек, сбросивший со своих плеч огромную гору проблем, — я и десятки поколений моих предков рождались, жили и умирали в Орзамаре. Я уже слишком стар, чтобы пытаться приспособиться к чему-то новому. А потому… вам же всё равно понадобятся те, кто будет прикрывать отход и кто подорвет заряды.
— Тебя не забудут…
— Оставь эту пустую брехню своей девчонке, сопляк, — рассмеялся старый гном, — сам тут распинался, что мертвецам плевать на всё это! А теперь — вали командовать отходом… король Эдукан, а мне нужно будет отдать ряд распоряжений и поискать добровольцев.
— … — новоназначенный король постоял столбом пару десятков секунд, очевидно переваривая известия о намерении конкурента героически самоубиться, после чего всё-таки кивнул и поспешил покинуть зал — работы ему предстояло действительно немало.
— Ты это серьёзно, Пирал?
— Да, Айдан, — за эти дни как-то само собой сложилось, что разговаривать мы стали «без чинов», — разумом я понимаю, что иного выбора нет, но сердцем… я вырос в «Алмазном Городе» и одна мысль о том, что его осквернят и разрушат эти отродья глубинных троп разрывает мне сердце. Гномам предстоят нелёгкие времена, слишком многое поменяется, а я — слишком стар, чтобы угнаться за этими изменениями. Потому, лучше уж так. Мой Дом всё ещё достаточно силён и многочисленен, чтобы не дать Белену слишком сильно зарываться, но я… нет, пришло время моему наследнику взять бразды правления.
— Что же, это твоё решение, твой выбор. Каким бы он ни был, я уважаю его, — но не значит, что принимаю.
— Хорошо, тогда — поспешим. Предстоит ещё немало дел, а времени почти не осталось, — мы распрощались и каждый отправился готовиться. Правда, все мои собеседники несколько не осознавали, как именно и к чему будет готовиться один скромный монарх.
* * *
Великий Исход, а именно так, скорее всего, позже в летописях назовут эвакуацию гномов из Орзамара, начался спустя примерно час после окончания нашего импровизированного совещания. Сказать, что подземники были в шоке — это, считай, ничего не сказать. Пятьдесят тысяч беженцев, испуганных, не знающих, что их ждёт завтра, больше половины из них панически боялось поверхности — я лично видел, как многие, выходя за Верхние Врата Орзамара судорожно вцеплялись в землю руками, панически боясь «упасть в небо». Таких приходилось едва ли не насильно поднимать на ноги и гнать пинками дальше, чтобы не заслоняли проход. На миг во мне вспыхнуло что-то вроде чувства вины перед этими бедолагами, ставшими просто жертвами моего удобства и амбиций. Но, как это чувство вспыхнуло, так оно и угасло. Да, мне было жалко их и в иной ситуации я бы предпочёл поступить иначе, но они не моя семья, не друзья, они — просто ресурс, который мне потребовался и который я получил. Так было изначально и никогда не менялось и пытаться играть в жертву обстоятельств, что «не сам такой, а мир вокруг вынуждает» — лишь лицемерие и ложь. Заливаться внутри совестливыми покаяниями вперемешку с оправданиями необходимостью, при этом продолжая воплощать планы в жизнь и держать морду кирпичом для всех окружающих — удел ничтожеств, которые не могут жить без самообмана. Мне же ни лицемерить, ни оправдываться не требовалось — я никогда не отрицал того, что из себя представляю и не собирался начинать это делать сейчас. Так что я просто проводил взглядом очередную повозку, запряженную бронто, да последовал обратно «на передовую». Очень скоро у моих тварюшек появится очень неплохая производственная база и богатые шахты. Да, я рассчитывал на труд гномов, но не собирался класть все яйца в одну корзину. Откуда производственная база? Так гномы эвакуировались весьма поспешно. Да, кое-что они забирали с собой: инструменты для ювелирного дела, золото, драгоценности, какие-то памятные мелочи, но кузницу просто так не увезёшь. Многие горны стояли на своих местах веками и давно уже вплавились, вросли в скалы. Да и наковальня — штука тяжёлая, а тягловая сила всё-таки ограничена. Разрушить же то, что создавали предки ни один гном не посмеет, даже если не надеется когда-либо вернуться. Это не говоря уже о том, что подобное потребовало бы массу усилий и времени, а первое нужно было в других местах, второго же я и вовсе давать не собирался больше необходимого. День — чтобы успели выбраться беженцы с минимально-достаточным набором пожиток, не более.
Я, вместе с полагающейся охраной из Чёрной Стражи и парочки Воинов Пепла, так и не засветивших свою природу оборотней, шёл к Нижним Вратам, наблюдая спешные сборы и маленькие драмы, впрочем, даже в такое время не обходилось без довольно забавных курьёзов.
— Ну… ик, чё, ребята, покажем напоследок этим стрёмным наго**ам, что такое гном-берсеркер?
— Да! Покажем! — отвечали ему пара десятков бородачей, видимо — последние берсеркеры.
— Та-ак! — рыжий подземник, толкавший эту речь с кружкой чего-то явно сильно ядрёного, повернулся к молодому гному, у которого только-только пушок на подбородке проступать начал. — А ты, пацан, шёл бы отсюда.
— Огрен! — заерепенился в ответ «пацан», — я — воин и буду сражаться со всеми!
— У тя, пацан, будет задача куда как более сложная, — невежливо ткнул бородач пальцем в грудь своего оппонента. И ты её выполнишь, даже если ща мне придётся сломать те ноги и усадить в повозку.
— К-какая? — отступил визави этого Огрена… хмм, минуточку, рыжий, пьяный и грубиян-берсеркер, да ещё и Огрен? Кажется, это один из возможных спутников Стража в каноническом развитии событий, если я имя, конечно, не перепутал, но, если так подумать, много ли имён гномов я вообще помню из своей первой жизни? Гимли сын Глоина, Бран Бронзобород, Огрен, Торин, Мурадин, Малыш… хотя нет, Малыш — это кличка, а вот имя у него что-то на «С»… не помню уже. Короче, гномы не в моём вкусе и я не вижу в этом ничего постыдного. Но всё же, как тесен мир, однако. Ну а «спутник Стража», тем временем, продолжал:
— Найди се бабу посимпатичнее и наплоди с ней столько маленьких берсеркеров, сколько сможешь. Мы в жопе, а потому, кто-то должен будет продолжить наше дело и передать наши знания.
— Н-но…
— Эта пьянь дело говорит, — поддержал рыжего мощный седобородый коротышка, — останутся только те, кому больше нечего терять, а вы, молодёжь, должны жить дальше… жить и помнить.
— Ладно, хорош лясы точить. Пойдём познакомим задницы Порождений Тьмы с моей ногой, — Огрен покосился на окружающих, — в самой изысканной манере! — раздался дружный смех и берсеркеры, оставив нескольких молодых гномов, направились к проходу на Глубинные Тропы. Я кивнул своим спутникам, продолжить путь.
У Нижних Врат было жарко, как и всё это время, но сейчас положение защитников было уже близко к критическому — человеческие войска уже отошли, големов осталось мало — парочку беженцы забрали с собой, как память, остальные… в общем, из изначальных трёх десятков в строю оставалось всего пять единиц, причём полностью целым назвать никого было нельзя. Воины-гномы тоже отступали. Медленно, цепляясь за каждый камень, но неуклонно. Их задачей было лишь задержать тварей на сколько это возможно, стоять насмерть… приходилось, но, если была возможность отступить, они отходили. Харроумонт и Эдукан были у Врат. Не на переднем краю, разумеется, но достаточно близко к передовой, чтобы мгновенно реагировать на изменения обстановки.
