Вампиры на Каникулах

Увидев, как вытянулось лицо вампира, Куколь поспешил заверить его, что в данных обстоятельствах это самый лучший план.

— Думаю, вам это понадобится, Ваше Сиятельство, — пошарив в ведре со льдом, Куколь протянул хозяину фляжку. Тот потряс ею возле уха и улыбнулся, услышав знакомое бульканье. На вкус кровь животных — все равно что выдохшееся шампанское, но для его целей сгодится.

— Надо полагать, ламиеологи упокоили бедняжку Люси со всей тщательностью? — поинтересовался граф.

Словно ожидая этого вопроса, Куколь протянул ему коробку мятных леденцов.

* * *

Герберт в который раз сжал решетку, но все бесполезно. Он не сможет вырваться отсюда, а значит и Альфреда не спасет. Это закономерно, ведь такого рода любовь никогда не заканчивается свадебными колоколами. Развязка должна быть трагичной. Взять к примеру мифологию — герой, на которого можно равняться, обязательно погибнет в сражении с троянцами, или неосторожно брошенный диск раскроит ему череп, или же он утонет в Ниле.

Так что счастливый конец — это не про них с Альфредом.

Но у виконта оставалась еще одна попытка — обратиться к мудрости прошедших поколений. Он представил себе портретную галерею и в голове раздался шепот голосов, выцветших будто краски на холстах.

"Что бы сделал отец, оказавшись на моем месте?" — потребовал Герберт.

"Он никогда не оказался бы на твоем месте, юный фон Кролок!"

"Я имел в виду, если бы он находился здесь."

"В первую очередь, он наорал бы на тебя", ехидно отозвались голоса, но добавили "Одно не вызывает сомнений — твой отец использовал бы все ресурсы."

Виконт сглотнул и перевел взгляд на ресурсы, что затаились на диване. Чтобы вернуть силы, ему требуется кровь, много крови.

"Но... она же еще совсем маленькая!"

"Разве возраст когда-либо был тебе помехой? Сколько лет было тому мальчишке, который ошивался на ваших землях в 1813м?"

"Кроме того, она же противоположного пола! Я никогда..."

"Брось, тебе с ней не детей делать. Да и с инициацией возиться незачем. Возьми, что нужно, а тело оставь."

"Мне кажется, что это провокация. Наверняка мерзавцы все рассчитали. Когда я вырвусь на свободу, они всадят мне серебряную пулю промеж лопаток."

"Может и так" философски рассудили голоса предков, "а может и нет. Но бездействием ты точно ничего не выгадаешь. Ступай к ней."

"Ты вампир, ты не можешь не поддаться искушению."

О да! Будь праматерь Ева была вампирессой, она не ограничилась бы одним плодом, но хорошенько потрясла бы Древо Познания. Еще и варенья бы из яблок наварила, чтоб хватило надолго. Хотя нет, яблоки она б оставила напоследок, а для начала полакомилась бы Змием...

"В отличии от смертных, у нас нет свободы воли, мы можем лишь следовать Голоду. Не смей бороться с ним. Голод — это все, что определяет тебя. Лишь благодаря ему ты существуешь."

"Мы прирожденные... вернее, приумершие убийцы. Продлевать свое бытие за счет других — это ли ни есть высшая степень эгоизма?"

"Будь эгоистом, юный фон Кролок."

"Выпей ее до капли. Мы бы так поступили. Не думай, что ты особенный!"

"Не думай, что устоишь там, где сломались мы."

"Ведь не хочешь же ты опозорить весь род..."

"... или разочаровать своего отца..."

"... потому что знаешь, какие бывают последствия, когда отец в тебе разочарован!"

О, если бы можно было втянуть голову в плечи и, как в детстве, пулей пробежать по галерее, зажимая уши!

"Кроме того, пока ты тут прохлаждаешься, твой приятель наверняка страдает."

"Ты неудачник, Герберт фон Кролок — плохой сын, плохой друг и никудышный вампир!"

— Маргарита Жири!

Вздрогнув от властного оклика, девочка обернулась... и ее судьба была решена.

Пристально глядя ей в глаза, Герберт приблизился и спросил невозмутимо.

— Тебе не кажется, что в комнате вдруг сделалось жарко?

— Да, конечно, — растеряно улыбнулась она.

Пальцы Мег заскользили по высокому воротничку платья, расстегивая крючки.

Глава 24

Парижане обожали Оперу. Развалившись на площади словно дракон, в бока которого вросли драгоценные камни, она воплощала изысканную роскошь. Как приятно подниматься по грандиозной лестнице, ловя восхищенные взгляды поклонников или кислые — завистниц, которые стараются наступить вам на длинный шлейф платья. Есть у Оперы и другие достоинства. Например, можно похвастаться новой диадемой с бриллиантом, который ровно на 1/16 карата больше, чем у герцогини N. Или же пройтись взад-вперед по фойе, выгуливая новую содержанку, в то время как жена посещает заседание "Общества по Внедрению Трезвости и Умеренности среди Индейцев Сиу." Наконец, можно выкупить ложу на весь сезон, а потом вскользь упомянуть, во сколько она обошлась. Да, в те времена ложи были своего рода гостиными, где проводили время представители высшего света. Какой-нибудь маркиз собирал вокруг себя не менее благородных друзей, обменивался сплетнями и отпускал шуточки в сторону торговца свининой, с важным видом сидящего в ложе по соседству.

(Оттачивать остроумие на торговце свининой было еще приятнее, потому что

а) он приходился упомянутому маркизу тестем

b) ложа, занимаемая маркизом, была куплена на его деньги

с) в субботу он пригласил маркиза на рыбалку, для чего аристократ должен был собственноручно накопать червей, а после выслушать многочасовой сравнительный анализ желудей и картофельных очистков в качестве комбикорма).

Так или иначе, в Опере весело. Причем веселье не связано с музыкой. Многие зрители ерзали на месте в ожидании пятого акта, по окончанию которого можно отправиться за кулисы и рассмотреть ноги балерин уже без бинокля. Взмах дирижерской палочки действовал на других, как команда гипнотизера. Они тут же погружались в спячку, умудряясь при этом сидеть с прямой спиной и время от времени хлопать невпопад. Не думайте, что музыка была скучна — о нет, шедевры Гуно и Пуччини поистине божественны. Но если вы получаете акустический катарсис лишь от звуков канкана, а вашей жене нужно похвастаться новым страусовым боа и она тащит вас на "Фауста" снова, и снова... и снова... И каждый раз вам приходится созерцать, как Маргариту играет пожилая матрона с такими бицепсами, что она могла бы сплести кружево из тюремной решетки, а потом отметелить Фауста с Мефистофелем, которые заскочили спросить как дела.

Порою жизнь вносила приятное разнообразие. Конь, запряженный в колесницу, начнет вдруг жевать занавес (как вариант — юбку впереди стоящей примадонны) или тенор подерется с суфлером, который строил ему рожи из будки. Вот и сегодня последний акт заставил ценителей искусства поднять брови. Выглядел он приблизительно так — в тюрьму проследовала Маргарита в исполнении очаровательной Кристины Даэ. Вслед за ней, кряхтя, плелся Фауст с чемоданом в каждой руке, а завершал процессию Мефистофель, который вел на поводке белого котенка. Дьявол заметно хромал, да и вообще выглядел так, словно ему устроило темную целое ангельское воинство. Причем ангельское воинство с очень острыми ногтями. Фауст тоже был не в лучшей форме. Казалось, он только что вымылся мочалкой, изготовленной из ежа.

Вместо того, чтобы запеть, Маргарита, трогательно улыбнувшись, обратилась к коллегам:

— Спасибо, милые друзья! Не держите зла на Додо, ведь вы сами спровоцировали его, почесав за ушком. Он не терпит, когда к нему прикасаются сразу после ванны. Просто приложите к царапинам подорожник, тогда риск заражения крови снижается на целых 20 процентов. А теперь прощайте, — повернувшись к залу, они прокричала, — прощайте все!

На зал опустилась тьма. Когда через несколько секунд вспыхнул свет, уже успели случиться несколько событий. Во-первых, певица вместе с багажом и сторожевым котенком исчезла со сцены. Во-вторых, по крайней мере у трех зрителей исчезли кошельки, а их соседи теперь непринужденно посвистывали, с невинным видом рассматривая фрески на потолке. В-третьих, господин с окладистой бородой вскочил с места и, расталкивая зрителей, начал пробираться к сцене.

На мужчин, занимавших директорскую ложу, наибольшее впечатление произвело именно первое событие.

— Это возмутительно! — вскричал Моншармен, потрясая кулаками. — Он совсем распоясался!

— Только подумать, что сейчас он тащит бедную девочку по холодным коридорам! — вторил его коллега . — Чего доброго, горло ей застудит, а у нас с ней контракт до конца года!

— Ее голосовые связки — еще полдела, он ведь Оперу взорвет!

— Доктор Сьюард, вы же обещали положить конец сему безобразию!

Англичанин, сидевший рядом, лишь бросил небрежно:

— Раз обещал, значит сделаю. Тем более, что в этом мне будет помогать лучший специалист по потусторонним явлениям.

Он похлопал по плечу молодого человека, с растрепанными кудрявыми волосами и темными кругами вокруг глаз. В течении всего представления тот ни разу не шелохнулся, замер на месте, как мальчишка во время первого посещения церкви. Мальчишка, который опасается, что одна ошибка — и он получит требником по затылку. Судя по отсутствующему выражению лица, юноша запивал опиум абсентом и заедал морфий пирожками с начинкой из гашиша, так что неудивительно, если у него налажены тесные контакты с миром духов. И уж точно с миром галлюцинацией. Наверняка за ужином он чокается со Спинозой, а по утрам к нему заходит Орлеанская Девственница, поболтать о том о сем.

— Чем он-то сможет помочь? — Ришар скептически обозрел горе-оккультиста.

— Дайте угадаю! — прогремел голос у него за спиной. — Вызовет джинна из бутылки, причем бутылка будет из-под лауданума. Потусторонние явления! Бред какой! Пора принимать реальные меры, а не играть в "сейчас-я-вызову-дух-Шекспира— и-спрошу-где-жена-спрятала-мою-заначку"!

В дверях стоял смуглый мужчина в алой феске, возвышавшейся над его головой, как гора Фудзи над окружающим ландшафтом. Глаза незнакомца сверкали ярче, чем лезвие кинжала, которым он размахивал, чтобы придать вес своим словами.

— А вы, собственно, кто-такой будете, сударь? — возмутился Моншармен, но на всякий случай попятился, чуть было не рухнув с балкона.

— Тысяча дэвов, да какая разница кто я такой! Главное, кто такой Призрак! Он не эктоплазма во фраке, он человек из плоти и крови — хотя когда я до него доберусь, и того и другого у него сильно поуменьшится!

— Не горячитесь так, — миролюбиво попросил Ришар, — доктор Сьюард и его коллеги отыщут Призрака, а мы подождем. Я знаю премилое кафе на другом конце города — туда точно не докатится взрывная волна.

Сплюнув, Перс опустил кинжал в карман, распоров ткань, после чего торопливо засунул оружие за пояс.

— Значит, не хотите слушать правду? Шмеля вашему ишаку под хвост! — он привстал на цыпочки, заглядывая в зрительный зал, — Кстааати, какой-то бородатый эффенди только что отобрал у Мефистофеля трезубец и теперь клянется, что найдет вас и произведет крайней неприятную операцию, которая вообще-то невозможна с точки зрения анатомии, но уж он-то постарается. Вроде бы его зовут Шарль Гуно и он в обиде, что вы надругались над его сюже...

Прежде чем он успел договорить, директора выбежали из ложи с резвостью, которая заставила бы гепарда восхищенно зааплодировать.

— Ну вот, раз уж мы избавились от этих сыновей ехидны и змеи, зачатых в високосный год, можем поговорить как цивилизованные люди. Называйте меня "дарога." Вы, стало быть, доктор Сьюард, — Перс перевел взгляд на молодого человека и его лицо перекосило, словно он только что съел незрелый апельсин вместе с кожурой, — этот юноша мне известен, а вас как зовут?

— Нед Гримсби, — представился мистер Гримсби, который все это время любовно поглаживал чехол от виолончели. Судя по восторгу, затаившемуся в его глубоко посаженных глазах, в чехле вряд ли находился музыкальный инструмент.

— Мы очень рады знакомству, мсье дарога, — Сьюард пожал его жилистую руку. — Как я понимаю, вы хотите помочь нам в поисках Призрака.

— Скорее вы будете мне помогать, — пробурчал дарога, — уже много лет я знаю Призрака — то есть Эрика— и мог бы запросто найти его логово. Проблема в том, что с улицы Скриба туда не проникнешь, ведь Эрик наверняка обмотал бикфордов шнур вокруг дверной ручки. Так что придется идти через подземелья, и мне нужно чтобы...

— ... кто-нибудь шагал впереди и наступал на все ловушки? — любезным тоном предположил доктор.

— И вовсе не это я имел в виду, — сказал Перс, краснея под густым загаром. — В любом случае, я доберусь до Призрака, прежде чем он сделает с Кристиной что-нибудь противоестественное! Или еще хуже — что-нибудь естественное.

— Кто здесь собирается к Призраку? Простите, господа, но я шла по коридору и совершенно случайно услышала ваш разговор, — в ложу шагнула высокая дама с розовым отпечатком замочной скважины на щеке. — Я билетерша Жири и мне срочно нужно поговорить с Призраком!

Вид у мадам Жири был таким решительным, что доктор Сьюард лишь вздохнул, понимая, что мужская компания отныне будет разбавлена. Проще вытащить кусок смолы, прилипший к волосам, чем прогнать эту женщину, в продавленной шляпке и таком выцветшем платье, что его изначальный цвет мог быть каким угодно, от карминного до индиго.

— А вам что нужно от бедняги? Неужели он не заплатил за билет или вытер грязные ботинки о скамеечку для ног? — съязвил доктор.

— Нет, мсье. Пропала моя дочь, Мег Жири.

Перс воздел руки к небесам.

— Ну почему из нашей великой культуры, подарившей миру изящные миниатюры и прекрасные рубаи, иностранцы впитывают все самое худшее? Однозначно — Эрик решил завести гарем. Кто-нибудь, проверьте гримерку Ла Сорелли и Карлотты! Ему можно еще двух.

— Да пусть ваш лживый язык отсохнет! — мадам Жири легонько шлепнула себя по губам. — Простите, мсье Перс, да только я никогда не поверю, что Призрак способен на этакую мерзость. Он всегда был так добр к Мег. Он... он оставлял ей конфеты, — неуклюже закончила женщина, — Вчера вечером Мег не вернулась домой. Я первым делом подумала, что она сбежала с Этьеном Кастело-Барбезаком, потому что я не разрешала им встречаться. Но баронесса сказала, что Этьен уже третий день не поднимает головы от чертежа, а она время от времени вливает в него бульон. Теперь я даже не знаю, что и думать! Но Призрак может все, мсье, он обязательно отыщет мою девочку.

Впервые за этот вечер Альфред вздрогнул и, непонимающе заморгав, спросил Сьюарда по-немецки:

— О чем говорит мадам Жири? Вы завезли Мег домой... ведь вы же ее завезли?

— Или Ваше Сиятельство немедленно успокоится, или я заткну чей-то благородный рот головкой чеснока, — процедил сквозь зубы доктор. — Ни единого звука! Сейчас вы поведете нас всех к Призраку, а в том случае, если мы не вернемся через три часа, мои коллеги позаботятся о вашем создании. Увы, слуги должны расплачиваться за причуды господ.

— Как всегда вы правы, — вампир вновь вперил взгляд в пустоту. Его лицо приняло абсолютно бесстрастное выражение, словно он был лунатиком, балансирующим на бельевой веревке.

Сьюард посмотрел на мадам Жири, которая уже вовсю обсуждала с Персом план их путешествия. Он вспомнил девчонку, трещавшую так быстро, словно за каждое слово ей платили по франку. Настоящий фонтан красноречия. Вся в мать. Та маленькая смуглянка определенно дочь мадам Жири.