Так зачем останавливать его, когда он может показать мне ещё больше интересных вещей.
А тем временем, все души, что покоились на этом кладбище и которыми всё это время управлял Фауст, устремились к нему, один за другим они начали проникать внутрь скелета в его руках, сливались воедино и принимали черты той, кому и принадлежал раньше этот скелет.
Прошло меньше минуты, и вот уже передо мной предстала красивая молодая девушка в медицинском халате, которые часто носят медсёстры, а в руках она сжимала уже порядком надоевшую мне гильотину.
— О, моя возлюбленная Элайза! — сумасшествие с ещё большей силой подкатило к сознанию некроманта, и ему уже было плевать, что от Элайзы в этом существе лишь один только скелет.
Новый враг, оказался заметно сильнее тех скелетов, что атаковали меня раньше.
Она была быстрей, её удары наносились с куда большей силой, но всё это было бесполезно против меня, о чем я и сообщил:
— Не серьёзно, — один лишь взмах и тело красивой девушки буквально разлетается на кусочки. — Это что все? — и столько разочарования в моём голосе, ведь ожидал от этого духа я гораздо большего.
Но Фаусту было полностью плевать на моё разочарование, его безумный взгляд сейчас смотрел на останки его возлюбленной, а затем его полный ненависти взгляд устремился в мою сторону.
— Убью! — и столько ярости и ненависти в его словах. — Да как ты посмел? — с каждым произнесённым словом, за его спиной буквально вырастал огромный скелет.
Огромный костяной Голлем, переплетение десятков тысяч костей и сотен духов.
Это был гигант, полностью состоящий из костей и своей монументальной тушей буквально заслонил небо над головой, но всё чего я его удостоил, лишь безразличный взгляд.
Один удар сердца и 'Единение' сменяется 'Контролем', а вокруг меня начал формироваться призрачный скелет гигантского существа.
Ещё один удар сердца и кости покрывает плоть, а следом и броня. Секунда и вот уже на старом, заброшенном кладбище возвышались не один, а целых два гиганта, один полностью состоящий из костей, а другой являя собой могучего, закованного в причудливые латы воина.
— Прости, Фауст, но это всё равно совершенно несерьёзно, — огромный призрачный меч опускается на переплетение десятка тысяч костей и ещё недавно огромный костяной Голлем, разлетается на тысячи мелких осколков, а сам некромант, потратив последние крохи своей фуриоку, тяжело опускается на землю на подломившихся ногах.
Развеиваю Сверх Душу и мягко приземляюсь рядом с ушедшим в себя некромантом, что сейчас с остервенением, собирает кости своей возлюбленной и как только не путает с другими такими же?
Я не мешал, лишь молча ждал, когда он закончит. Что удивительно, но много времени это у него не заняло и через минуту этот псих сидел, прижимая к себе скелет и ещё старался прикрыть его от меня, словно оберегая.
— Чего ты ждёшь? Почему не убьёшь меня? — срывается закономерный вопрос с его губ.
— Я здесь не за этим, — качаю головой.
— Тогда зачем ты тут? Ты говорил, что пришел ко мне? — осознав, что он гораздо слабей меня, Фауст стал себя вести более адекватно.
Нет безумие никуда не делось из его глаз, но оно затаилось, глубоко внутри.
— Так и есть. Я искал тебя Фауст, гениальный доктор, так говорили все, у кого я спрашивал о тебе.
— Это в прошлом. Я больше не врач, — печаль отчетливо слышна в его голосе.
— Я знаю. А также, я знаю, что ты желаешь воскресить свою умершую жену и ради этого ты готов пойти на многое, даже на многочисленные серийные убийства.
Ведь именно тебя прозвали Виттенбергским мясником.
— Ты прав. Именно я убил всех этих людей. По-другому было никак. Ни одно важное открытие не совершается просто так и все эти жертвы, они, были необходимы. Ведь благодаря им, я мог двигаться дальше, — словно на одном дыхание начал излагать бывший врач, а ныне серийный убийца.
Я не останавливал излияние его слов, наоборот, я с интересом слушал историю его жизни.
Фауст родился в семье потомственных врачей. С малых лет, сколько он себя помнил, его готовили к той мысли, что он так же продолжит историю своих предков.
И парень не подвёл, он действительно всё схватывал на лету. Можно сказать, он был гением от медицины, но мало кто знает, что его одержимость стать врачом, имела вполне серьёзное обоснование.
С самого своего детства он влюбился, причём влюбился с первого взгляда и бесповоротно. Причём это была не просто детская влюбленность, а самая что ни есть настоящая.
Правда не повезло парню влюбиться в смертельно больную девочку, которая с самых малых лет и жива была только потому, что поддерживала свою жизнь лекарствами.
И понимая, что жизнь той, кого он полюбил буквально зиждется на волоске, тогда ещё маленький мальчик, начал остервенело постигать медицину. Он верил, что есть способ спасти её, нужно только найти его.
Шли годы, Фауст посещал больную девочку, не давая ей впасть в отчаянье и каждый день не отрывался от медицинских справочников, не забывая спрашивать и отца.
В двенадцать лет, юный вундеркинд экстерном закончил школу и поступил в медицинскую академию.
В пятнадцать он её закончил и, игнорируя практику интернов, вернулся к отцу и приступил к поиску лекарств для той, кого любил больше жизни.
К восемнадцати годам его ждал успех, он смог найти лекарство и излечить свою возлюбленную Элайзу.
Затем он закономерно признался ей в своих чувствах и дождавшись, когда девушке исполнится восемнадцать лет, они поженились.
К тому времени, парню было уже двадцать один год, он слыл гениальным врачом, его медицинское открытие перевернуло мир и спасло не одну сотню жизней.
Наконец сама судьба благоволила им.
Фауст и его жена открыли маленькую частную клинику в Виттенберге и там лечили больных, что приходили к ним. Он врач, она квалифицированная медсестра.
Долгие пять лет длилось их совместное счастье, пока в один злополучный день, Фауста не вызвали срочно на дом к одному больному.
Ему пришлось оставить свою молодую жену присматривать за клиникой, а самому поспешить к пациенту.
Но в тот самый день, удача навсегда покинула парня. Он не смог спасти пациента, тот умер буквально у него на руках, но словно этого было мало. Вернувшись обратно в больницу, он застал едва тёплый труп своей жены с пулей во лбу.
Пока его не было, на их дом напали и попытались украсть препараты. Элайза, его жена попыталась помешать им, но её убили, а клинику ограбили.
С этого то всё и началось, именно в тот злополучный день, безумие навсегда поселилось в его сознании, дав сначала небольшие ростки, а теперь уже глубоко проросло в нём.
Он отчаялся, столько сил он отдал дабы вылечить её, всю свою жизнь он посвятил ей, но она всё равно умерла.
Её уже было не спасти. Медицина была бессильна, она не способна воскрешать мёртвых.
Но Фауста это не остановило, он вспомнил историю о своём предке, а затем буквально по частицам воссоздал то, что открыл ещё первый Фауст.
И так на свет появился ещё один некромант, а заодно и Виттенбергский мясник.
Для исследования нужны были подопытные, и первыми кто удостоился этой участи стали именно те, кто убил его жену.
Они умирали долго и мучительно, всё-таки они были первыми подопытными у начинающего некроманта. Да первыми, но далеко не последними.
Фауст из тех людей, для кого результат оправдывает средства. Понимая, что, если он найдёт способ воскресить собственную жену, он сможет спасти тысячи, десятки тысяч, а то и миллионы, он осознано шёл на убийства.
В его лаборатории умерло не один десяток людей, прежде чем он смог добиться нынешних успехов.
Но всё равно, сколь многого он не успел достичь, но до его настоящей цели было ещё слишком далеко.
Он это понимал и потому, безумие всё больше брало верх над ним, дабы он мог продолжать и не останавливался.
Поток непрекращающегося монолога одного сумасшедшего некроманта подошёл к концу и сейчас он полностью отдался на волю случая, понимая, что теперь уже сам ничего не решает.
Даже наоборот, в глубине души он был рад, что всё наконец подошло к концу.
Сам бы он не остановился, просто не смог бы, но если его убьют, то всё уже будет не важно, ведь так он даже ещё быстрей сможет встретиться с той, кого любит больше всего на свете.
— М-да, — только и смог, что сказать я. Когда он описывал свои эксперименты, даже у меня мурашки пробегали по коже. Впрочем, решение я принял уже давно и не собираюсь его менять. — Знаешь Фауст, а ведь я могу помочь тебе воскресить Элайзу.
Стоило мне только произнести эти заветные слова, как ещё секунды назад готовый к смерти некромант, буквально вскочил со своего места и вцепился в меня.
— Как? Что мне для этого нужно сделать? — его безумные глаза, смотрели на меня с такой надеждой, что у меня язык не повернулся ему соврать.
— Ничего сложного Фауст, ты лишь должен поклясться мне в верности до конца дней своих.
Ты мне нужен, а если точней, мне нужны твои навыки. Взамен же, я помогу тебе. Я вновь верну тебе твою возлюбленную.
— Я СОГЛАСЕН! — едва ли не выкрикнул молодой мужчина, с фанатичной надеждой глядя на меня.
— Не спеши, я ведь не сказал, что сделаю это прямо сейчас. Нет, пока подобного мне не по силам.
Но повторюсь, это лишь пока. Пройдёт полгода, максимум год и тогда я смогу исполнить данное здесь слово.
До тех пор, ты будешь рядом со мной, и когда я выполню свою часть уговора, тогда-то ты и поклянёшься в своей верности мне. Ты согласен?
— Да! Да и ещё раз да! — Фауст изо всех сил цеплялся за это шанс и не собирался его отпускать.
Пусть не сейчас, а всего лишь через год, это не важно. Элайзу он был готов ждать целую жизнь, главное лишь знать, что это возможно.
И стоило ему только принять это решение, как находящееся на пределе тело и разум стали отказывать ему, а он сам стал заваливаться на бок, а затем потерял сознание.
Я едва успел подхватить падающее тело некроманта и теперь с сомнением наблюдал за улыбкой на его бледном лице.
Да, не совершил ли я самую серьёзную ошибку в своей жизни?
Впрочем, не важно, не рискуя, ничего не достичь, а если он все же будет представлять реальную опасность, я всегда смогу его убить.
А пока же, от всего этого лишь одни плюсы. Мало того, что я заполучил себе гениального врача, так ещё и потенциального целителя, одного из немногих в этом мире, кто способен будет воскрешать мёртвых, даруя им жизнь.
Глава 18
Неожиданные и интересные открытия.
17 августа 1997 года, Китай, Фамильный особняк клана Тао.
— Ха! — Резкий удар клинком и мгновенный разрыв дистанций, причем Геин выполнила это настолько изящно, что невольно восхищение берет.
Пусть ее атака и не задела Пайлона, но и она сама увернулась от его контратаки, выполнив мостик назад, а затем и вовсе перекат и одновременно удар двумя ногами, с упором в пол руками.
Мертвый мастер успел поставить блок и его лишь отбросило немного, а затем поединок продолжился, набирая все новые и новые обороты.
Я же в этот момент стоял в углу тренировочного зала на первом подземном этаже и наблюдал за поединком.
Геин была хороша, точные и выверенные движения, причем настолько точные, что каждый ее удар наносился по жизненно важным точкам на теле врага.
Правда против Пайлона это было бессмысленно, ведь он и так мертв, вот и приходилось сейчас девушке вертеться словно змея, выгибаясь и используя свое тело как можно эффективней.
Честно, этот поединок меня завораживал, именно поэтому я и любил смотреть за тем, как Геин тренируется.
Она словно не сражалась, а, исполняла танец, гибкие плавные движения только лишь подчеркивали ее красоту и опасность.
Сейчас Геин была не в своем уже привычном платье горничной, сейчас на ней было подобие экипировки шиноби, во многом похожей на такую у Югай.
Девушке приходилось не легко в битве с джиан-си, тем более что мало того, что Пайлон действовал осознано, но еще и не имел ограничений в собственном теле и мог выкладываться на полную.
Лишь только благодаря единению с Югай, Геин еще держалась, дух кунойчи изрядно помогал моей горничной, они действовали словно один слаженный механизм, там, где не успевала Геин, контроль брал ее дух и парировал атаки Пайлона.
Пожалуй, я даже доволен успехами девушки, ее кэмпо уже достойно того, чтобы назвать ее мастером в этом деле.
— Так, все. Достаточно! — Резким хлопком прерываю поединок в тот самый момент, когда Пайлон уже собирался нанести добивающий удар, по уже выдохшейся девушке.
И Пайлон среагировал моментально, остановив свой кулак буквально в сантиметре от лица девушки и теперь протягивал ей руку, чтобы помочь подняться.
— Благодарю. — Короткий кивок со стороны девушки и вот она уже снова невозмутима и спокойна, хотя поединок дался ей не легко, ведь ничего кроме кунг-фу и кэмпо я не разрешал ей использовать и так уже на протяжении нескольких месяцев.
— Ты хорошо постаралась, Геин. — Стоя напротив нее, я попытался подбодрить ее и кажется у меня получилось.
Она сразу стала легче дышать, да и чувствовалось, что моя похвала ей понравилась, пусть и где-то глубоко внутри, а внешне она этого не проявляет.
— Не желаешь продолжить тренировку, Рен? — Перевожу взгляд на посмевшего вмешаться в наш разговор Пайлона и недобро усмехаюсь.
— Тебе все еще мало, Пайлон? Впрочем, почему бы и нет? — Геин поняв, что теперь пришла ее очередь наблюдать, поспешила отойти в сторону, а я тем временем, сбросив с себя мешавший мне плащ, сделал разминку, похрустев костями.
Но вот, разминка закончена и на мое лицо выползает предвкушающая улыбка, давно хотел кое-что попробовать.
Ведь Пайлон хоть и мертвец, но душа у него имеется, а после общения с Фаустом у меня часто возникают безумные идеи, и одну из них я и хотел сейчас опробовать.
Да, мое общение, да что там, можно сказать даже дружба с психом Фаустом не прошли для меня бесследно и в первую очередь, я значительно продвинулся в медицине, а если быть еще точней, то в выявлении смертельных слабостей в теле человека.
Вот и сейчас, стоило только Пайлону устремится ко мне со всей доступной ему скоростью, дабы первым провести атаку, как я уже точно знал, что он собирается делать.
Все-таки сенсорика это великая способность, потенциал которой я развил едва ли на несколько процентов, но и того, что я уже умею, мне достаточно, чтобы победить сейчас.
Улавливая движение фуриоку Пайлона, я уже четко знал, куда, как и каким-образом он собирается атаковать меня.
Своего рода боевое предвиденье, которое работает с любым, у кого есть душа.
Правда для полноценного предвиденья, мне нужно для начала хорошо изучит стиль своего врага, но с Пайлоном этого не требовалось, ведь я и так хорошо знал его стиль боя.
Резкий выпад его кулака пропускается мимо меня, а затем тут же мое колено и мой локоть зажимают его руку между собой и ломают кости в его руке, но не все так просто.
— Ааа! — Впервые за все эти годы, Пайлон закричал от боли, и еще не понимая, что произошло, постарался моментально разорвать дистанцию между нами и взять себя в руки.
