Лорд Тьмы (общий файл)

Рядом со мной стояла Алва с длинным мечем и Нинель со Световым Лучом. Оба они боевые маги. А я третья...

— Если вы будите щериться на всех моих слуг — зубов не хватит.

Непроизвольно вздрогнув, я покосилась на Лорда. Это его слуги? Тогда... с нашей стороны все выглядит очень невежливо. Погасив белый огонек на своих пальцах, я опустила руки, и исподлобья посмотрела на Лорда. Два других мага убирали оружие нехотя, словно не понимая — если ОН захочет нашей смерти — ни одно заклинание, ни самое совершенное оружие не поможет.

— Вы нарушили одно из моих правил. И понесете наказание.

Я почувствовала как источник силы, плещущийся во мне с самого рождения, вдруг скрылся. Не пересох, его словно крышкой прикрыли.

— Блокировка магии! — вздохнул Ивиль, третий из сосланных в Гнездо Драконов мужчин.

— Нет! — Нинель бросил на Лорда яростный взгляд.

Тот не собирался реагировать.

— Как... как вы посмели?

Не удержавшись, я рассмеялась — после блокировки силы рассыпались наведенные чары, которые Принна предпочитала амулетам, тем самым лишая ее привычного вида. Кожа вмиг потеряла свой внутренний свет, глаза потухли, волосы обвисли жидкой массой, и... хм, она и объемов себе существенно добавила. Вот вам и героиня-любовница!

Принну наказали за скандал, разгоревшийся в одной из частей нашей армии. Малосильная лекарка и алхимик, она умудрялась крутить романы и кружить головы сразу нескольким кавалерам. И, разумеется, многим это не нравилось. И после того как на дуэли одного из ее любовников серьезно ранили, руководством было принято решении — отстранить Принну от дел и отослать как можно дальше. Здравое решение.

Осмотрев опозоренную магичку, мужчины, да и женщины с нескрываемым интересом глянули на меня. Вызвав усмешку.

Легким жестом откинув длинные пряди за спину я демонстративно вернулась за свой стул.

— И как это понимать? — удивилась куда более прямолинейный Битер.

— У Нинеля спроси, — усмехнулась Алва, ее зарвавшаяся кукла тоже достала. И оказалось даже больше чем я. Непорядок. — Он бы точно без своих кобелиных достоинств остался, покажись она такой. Не так ли Киллит? — Сколько яда. Не захлебнись. — Как же ты отказалась от такой возможности прикончить его на вполне законных основаниях?

— Тебе приберегла. Убивать кобелей по твоей части. Я не издеваюсь над животными. — Обернувшись, я выжидательно глянула на застывшего с подносом слугу. Мне хотелось есть.

— Тварь! — прошептал Нинель. В слух такое он сказать поостерегся. И я вполне согласилась ему это простить.

...На время ужина. Надеюсь, он не забыл что я все-таки алхимик. Нет, судя по землистому цвету лица, не забыл.

Слуга, наконец, соизволил поставить передо мной первое блюдо, а я так некстати столкнулась взглядом с изучающими глазами Лорда Тьмы. Вот это серьезней.

Только через какое-то время, поднося к губам стакан с легким белым вином, я вдруг поняла — пол минуты назад мне случилось смотреть в глаза, похожие на непроглядную тьму, утонуть в них, как каждому живому существу сделавшему подобную глупость, и даже вынырнуть обратно... почти не замечая произошедшего. Не испугаться, не потерять самоконтроль, не растеряться, просто отвести взгляд.

Какой же надо быть голодной!

Исподволь я посмотрела на него, ожидая чего угодно, но не усмешки на красивых губах.

Он опять ненавязчиво играл моими чувствами.

Дни потекли за днями.

Не скажу, что я очень то скучала в далеком темном замке, скорей уж наоборот. В библиотеке, которая к моей удаче находилась именно на нашей стороне, мне довелось обнаружить целую россыпь драгоценных книг. Чего в них только не было, все от бытовых заклинаний, до запретных искусств. Понятное дело меня заинтересовало именно последнее. Без магии, и даже подобия лаборатории я не могла проверить многие из приведенных примеров и формул, но свои самые интересные наблюдения упорно переписывала в зачарованную тетрадь.

У моего счастья был лишь один недостаток — светильники используемые в замке оказались недостаточно ярки для чтения по ночам, что мне так нравилось. Приходилось просить у сира Мельера свечи, на что он каждый раз делал недовольное лицо и выдавал мне не больше одной в день. Точнее в ночь, но ведь никому не обязательно этого знать. Когда эта экономия, или нечто другое, о чем мне знать не стоило, окончательно вывел меня из себя, я занялась своими обязанностями алхимика — смешала состав способный гореть достаточно долго и ярко.

Чем занимались другие, я имела смутные представления. Знаю только что Принна постоянно ныла о скуке и занудстве всех присутствующих, Алва приходила к обеду взмокшая и неприятно пахнущая потом, тренировалась наверное, Нинель что-то писал, Ивиль увивался за нашей героиней-любовницей, а Битер занимался своими чертежами.

Лорда мы видели редко, только если он соизволит позавтракать с нами, мы в те моменты ужинали. Всегда неслышный, холодный, до отвратности наблюдательный, он заставлял всех нас напрячься и вести себя более чем непривычным образом — молчать.

— Леди Киллит, вам стоит быть осторожней с горючими ингредиентами, — с чуть заметной издевкой говорит он.

Попытка спрятать обожженные пальцы в складках салфетки потерпела громкое фиаско.

— Я учту. Спасибо!

— За что?

— За заботу.

— Не стоит, леди Киллит, если по вашей вине сгорит такой памятник древности, как Гнездо Дракона будет в высшей степени обидно. Все-таки он стоял тысячелетия до вашего пришествия сюда.

Проглатываю колкость, хотя горло царапает ответная гадость.

Почему-то мне упорно не хотелось при нем выходить из себя.

Все попытки потерпели крах в один ужасный вечер. Заходящее солнце заглядывало в полураскрытые окна, по столовой гуляли тени, ужин проходил в более чем спокойной атмосфере до тех пор, пока Лорду не захотелось узнать причины нашей ссылки.

— Ну, начнем хотя бы с вас, леди Киллит, — посмотрели на меня темные глаза.

— Ненормативное применение магии. — Так записано в личном деле.

— Что же вы такого сделали?

— Использовала заклинание черной магии.

— Ничего себе — заклинание, — презрительно хмыкает Принна. — Довести нашу армию до позорного бегства, а магистров до заикания.

Воспоминания о той битве все еще слишком болезненны, поэтому я не выдержала.

— И обе армии весело драпали друг от друга. Хотя наши полководцы могли догадаться и воспользоваться ситуацией.

— Думаешь так легко управлять людьми, которые вне себя от страха? — посмотрел на меня Нинель. Который все не мог мне забыть трех капель аришны, попавших в его бокал и опозоривших пред Принной. Ну да, долго теперь ему не захочется приставать ни к одной женщине. — Это же надо было — догадаться создать Черную Птицу Смерти. Скольких она срезала из наших?

— Никого. Я вполне могу управлять своими созданиями. И не бегу с поля боя, в отличие от некоторых.

Когда я увидела, как какой-то садист рвет одного из моих подчиненных на части, гнев так и не удалось сдержать. Одно из самых страшных заклинаний черной магии раскрыло широкие орлиные крылья. Большая черная птица врезалась во вражеский строй, срезая своими перьями тела, жуткий вой боли смешивался с ее победным криком, до тех пор, пока две армии не хлынули в разные стороны, оставляя на поле боя лишь тела своих союзников и врагов, а так же молодую магиану с длинной косой цвета красного заката. Слишком поздно я поняла свой просчет — и сквозь тьму пробились снежные перья, поднимая белого лебедя ввысь. Красивый, все такой же опасный и оказавшийся бесполезным.

Через два дня, когда я пришла в себя, мне объявили об отстранение.

— Паскудная дрянь, — отбросил салфетку Нинель. — Да что ты знаешь? Пока я харкая кровью защищал тот замок кирайя, мой дом, мой город вырезали. Там уничтожили всех. А эта скотина обвинил нас в гибели своего сада. Сада!

— Ну и в чем дело, убил бы его, ты же маг. Зачем же было дезертировать? Или не хватило сил наказать всего лишь одного кирайя?

— Да как ты... тварь!

— Правда глаза колит? — Я встала. — Ты единственный кто выжил в том отряде. Двадцать молодых парней, двадцать жизней. Сбегая, ты даже не подумал, как будет твой коллега, другой маг, защищать уже не только свою десятку, но и твою. Они все полегли из-за трусости и низости того, кому доверили свои жизни. Ты виновен в их гибели.

С красным лицом, совершенно звериными глазами он бросился на меня с четким намереньем придушить. И уж никак не ожидал одного четкого удара поддых. Упав на пол Нинель пару минут прокорчился не в силах сделать и вздоха. Я потерла шею, на которой уже лежала рука противника.

И собралась уходить, когда вкрадчивый голос остановил меня.

— Леди Киллит?

Обернувшись, посмотрела на Лорда.

— Верните солонку, она слишком подходит данному сервизу.

Недовольно глянув в сторону внимательного Лорда Тьмы, я разжала руку, демонстрируя тяжелую хрустальную солонку округлой формы, чуть меньше моего кулака. Удобная оказалась вещь.

Глава 3

Нарушая запреты

Третий день дождь.

Хмурое небо нависло над Логовом Дракона как рок готовый обрушиться на наши головы. Рвущийся ветер гонит серые валы на восход. А они варятся в котле неба, бурля и переворачиваясь, словно дыша, словно угрожая.

Бурые скалы уже ощутимо дрожат от холода и сырости, и тонкие деревца, чудом держащиеся на редких выступах или рвущие плоть камня расщелинами, склоняются под пришедшим ненастьем.

Ранняя выдалась осень. Дождливая.

Знаю, солнце умирает где-то за этими пиками, спрятанное от мира коварными тучами и злобным ветром. Мне не увидеть закат.

Очередной порыв срывает покров с головы, обнажая свое маленькое закатное солнце, рвущееся длинными лучами на восход. Мелкие, пронзительно острые капельки падают на лицо.

Время остановилось. Нет ничего кроме этого неба, пушистым покрывалом висящим над головой, этого ветра, развивающего черный плащ как крылья за спиной, этих стонущих в ненастье скал, и холодного осеннего дождя. И нет среди этого всего места для одиноко стоящей на крыше Драконьего Гнезда хрупкой женской фигуры. Лишь в глазах отражается небо.

— Магиана Киллит!

Властный голос, ворвавшийся в мое оцепенение, заставляет нахмуриться, не люблю когда мне мешают провожать закат.

— Леди, вам стоит вернуться. Ночь в этих скалах приходит резко. А вы помните запрет Лорда.

— Да. — Горло едва заметно хрипит. — Иду.

Разворачиваюсь и веду свое насквозь прошитое ветрами тело в помещение замка. Здесь ненамного теплее, но без ветра воздух кажется очень тяжелым и стывшим, словно вода подо льдом.

Иду за Мельером до своей комнаты. Не нравиться мне блеск глаз низших. Слуги Лорда, возникающие то тут то там, заставляют руки безрезультатно плести заученные и выработанные вязи заклинаний. Бледные, пустые существа, в тонких губах которых чувствуется жажда крови.

В большой удобной комнате тепло, пахнет смолой и моими травами. Протянув руки к жаровне, я отогрела совсем одеревеневшие пальчики. Подняв голову, посмотрела на Мельера.

— Спасибо! — Голос получился тихим, а улыбка несколько смазанной, но это максимум который согласилось выдать мое тело, в благодарность за подаренное тепло.

— Если леди захочет, могу принести ей горячего молока с медом.

— Буду благодарна.

Доверенное лицо Лорда Тьмы, и такое бывает, наконец, закрывает дверь, и я позволяю себе слабость застучать зубами. Тело просто немеет от холода.

Быстро скинув насквозь мокрые одежды, надеваю простое черное платье, длинные, до середины бедра, шерстяные, полосатые чулки. Огромная бордово-красная шаль покрывает все еще дрожащие плечи. Так гораздо лучше. Холод затаился где-то глубоко внутри, и все еще заставляет время от времени вздрагивать, но я согласна и на это.

Мельер вошел в комнату в тот самый момент, когда я пыталась хоть как-то просушить длинные, ниже ягодиц, волосы.

— Ваш ужин, магиана.

Смотрю на поднос в его руках с дымящейся кружкой и большим пирогом на тарелке. Брови сами собой сходятся на переносице.

— Ужин?

— Вы ведь пропустили его по каким-то своим причинам.

Внутренне смущаюсь. Мало кто замечает моего отсутствия в такие вечера. И уж точно никто не спешит залатать бреши в обычном пищевом рационе.

— Время заката. Оно прекрасно. Это колдовство в чистом виде. — Рассеяно провожу рукой над красными углями жаровни. — Магия, разлитая в воздухе. — Как жаль, что искры этого очага нельзя заставить взвиться вверх, как у костра. — Запертая сила. Вы очень любезны, сир Мельер.

С легким, более насмешливым, чем вежливым поклоном он ставит поднос на столик, и уходит, так и не сказав ни слова более.

Что возможно к лучшему, портить такие моменты — грех. А сейчас магия сильнее любых запоров играла в моей крови. Я напилась знаний и упорства, несгибаемой воли и кипучей страсти, в моих венах царил закат.

Правда, желудок все же напомнил, что одной магией сыт не будешь и потребовал себя накормить. Не будем в этот раз упрямиться, себе можно и потакать.

— Всех птенцов развел по клеткам?

— Да мой Лорд.

— Что тебя задержало?

— Прекратите дурачиться. Вы ведь все и без того знаете. Или можете узнать.

Мельер не стал ставить привычные блоки, позволяя Лорду погрузиться во тьму своей души. И он видел, и знал как застыл в немом восхищении верный маг, стоящий на продуваемой со всех сторон крыше. Видел тонкий девичий стан, видел темные крылья за ее спиной, и закатную полосу трепещущих волос. Лорд чувствовал благоговение человека, наблюдавшего как свирепый ветер осенних скал приподнимает хрупкую фигурку всего на пол ладони над надежной опорой крыши.

Моргнув, сгоняя видения, Лорд смог простить своему опекуну опоздание. За такое зрелище можно простить многое.

— Я не знаю кто она, дитя какого бога или может быть нимфы, но это... удивительно.

— Она не божество, — спокойно заметил Лорд. — Но чуждая этому миру. Интересный экземпляр.

Старый воин когда-то взявший на руки сверток с младенцем из деревянной люльки посмотрел на выросшее дитя теми осуждающими глазами которые тот не мог терпеть с детства.

Лорд едва заметно, недовольно дернул уголком губ.

— Вы решили, кто будет вашим избранником?

Темный задумчиво сощурил глаза. Откинувшись в кресле, он наблюдал за Мельером, не упуская ни напряженности фигуры, ни нервной дрожи узловатых пальцев больше привыкших к рукояти меча, чем к плетению вязи заклинаний. Хотел бы Лорд знать, что же такого увидел в юной магичке его проверенный воин. Но тот упорно закрывался от него одним из самых своих мощных щитов.

— Подумайте, сколько она проживет в этом случае. Девочка даже школу закончить не успела, она не выживет в ваших интригах и играх.

— Это существо обречено.

Мельер застыл, удивленно и тоскливо смотря на своего господина.

— Она умрет?

— Скорее всего. Не верю что ты, мой друг, не видишь той черноты вокруг нее. И все что происходило сегодня на крыше интуитивные попытки почистить свою ауру. Это помогает, но ненадолго. Наш мир сомнет ее, не дав набраться сил.