Волчица и пряность. Том 21

Что будет, если весна придёт и пройдёт, а они не вернутся? Я знала, что не вынесу этого. Даже эти восемь, эти кони и олени, оставшиеся в купальне, со временем её покинут. Я не могла вообразить завтрашний день хорошим, что бы ни случилось, перед моими глазами представало будущее, в котором когда-нибудь с неизбежностью всё пойдёт не так. Я могла вынести эту мысль лишь благодаря вере, что однажды они вернутся.

Но что, если они не?.. Я мучительно думала, не отрывая глаз от миски в руке и не видя её, и тут перед моими глазами появился черпак.

— Сидеть с таким лицом перед вкусным тушёным мясом — это оскорбление для него.

Я подняла голову и увидела лукавую улыбку Хоро, а миска наполнилась до краёв мясом и грибами в горячем соусе.

— Как бы там ни было, ты должна немного поесть. Мясо вернёт немного цвета твоему лицу, придаст сил телу и рассеет твой мрак, — убеждала Хоро, устраиваясь поудобнее на своём месте. — Будь у нас ещё что-нибудь выпить покрепче, больше и желать было бы нечего.

И она хихикнула.

"Гм..." Я прекрасно понимала, что не обладала столь яркой натурой, но в то же время не могла не думать: Ведь одна из двух причин, из-за которых так мрачно у меня на душе, сейчас сидит прямо передо мной. Пока я ворчала про себя на Хоро, сердито глядя в её сторону, всё вдруг сразу перевернулось.

— В конце концов, несчастные девушки — слабость этого моего дурня. Меня бы не обрадовало, если в твоей голове завелись бы кое-какие мыслишки на этот счёт.

— Что?!

Гхрк.

Я услышала странный звук и, подняв глаза, увидела задыхающегося Арама по противоположную сторону от котла.

— Кха... С-Селим, ты...

— Ты неправильно понял! — прокричала я, а Хоро от души рассмеялась.

— Хе-хе-хе. Если бы этот мой дурень влюбился в тебя, я бы первым делом разорвала его на куски.

Как бесцеремонно, — подумала я, глядя на Хоро, чьи удивительные красновато-янтарные глаза казались проказливыми и одновременно добрыми.

Затем мудрая волчица довольно блеснула клыками.

— Это потому, что я хочу, чтобы ты осталась в купальне. Почему бы не стать больше похожей на Ханну, чтобы он не влюбился в тебя?

Ханна была полнотелой, она вполне могла сойти за пекаря, следующего за армией к месту сражения во время войны. Несомненно, её фигура была одним из лучших достоинств купальни. Кроме того, Хоро волновалась за меня. Могло показаться, что она ни в грош не ставит манеры поведения, но относилась к окружающим она при этом с большим вниманием, чем кто-либо иной, потому-то, вероятно, и заметила, что я в последнее время очень обо многом тревожусь. Если мне и спрашивать, действительно ли они вернутся весной, сейчас самое подходящее время.

Я решилась и уже открыла рот...

— Если оставить шутки, я готова услышать даже скудные слухи о нашей родне. Я была бы рада, если бы ты записал всё подобное, — успела перейти к другой теме Хоро.

— Эм... Ладно, конечно, — нерешительным тоном ответил Арам, всё ещё пытливо изучавший меня, свою сестру.

Возможность спросить была упущена, видя брата окутанным нелепыми предположениями, я ощутила раздражение и отвернулась. Мой брат, способный со странной стойкостью отстаивать определённые принципы, несмотря на своё твёрдое убеждение, что каждый должен заботиться о себе, в конце концов, судя по его виду, сообразил.

— Тогда я принесу то, что ты просишь в ближайшие дни. Но часть этого будет касаться тех, кто не хочет общаться с посторонними, другая часть, видимо, окажется не более чем слухами.

— Если это не тебя не затруднит, пожалуйста, добавь свои пояснения. В конце концов, именно наёмники из рода людей унаследовали и сохранили для меня коготь моего друга. Кто знает, где ещё что-то может быть скрыто?

— Я понял.

— Спасибо, — Хоро улыбнулась ему несколько напряжённо, видимо, из-за слишком строгой манеры Арама себя держать. — Можно попросить у тебя немного вяленого мяса нам в дорогу? Этот дурень скуп. Просьба купить что-нибудь в городе, наверняка закончится ничем иным, как безвкусными отходами, столь же твёрдыми, как деревянные доски.

— Мы, конечно, сможем позаботиться об этом. Ветер сильный в это время года, поэтому мы сможем очень хорошо высушить мясо. Чуть добавить времени, и мы сможем его накоптить или сделать колбасу.

— Глупец. Твои гости что-то заподозрят, если будешь суетиться с мясом, пачкая руки алой кровью.

Арам ответил недоумённым взглядом, потом вспомнил, во что одет, в смущении опустил взгляд и почесал голову.

— Я ценю твоё чувство. Кроме того, наслаждение местными вкусностями является частью радости путешествия, — сказала Хоро и захихикала.

Вернутся ли в самом деле Хоро и Лоуренс, двое моих хозяев, весной? Ханна пыталась успокоить меня, но наблюдая за ними двоими, я только сильнее нервничала. И я впилась в свою оленину.

Богатый, крепкий аромат сразу распространился по всему рту.

Дни проходили без происшествий, но момент, когда эта повседневность закончится, становился всё ближе.

Лоуренс забрал всё, что ему хотели поручить хозяева других купален, записи о волках из их рода должны были тоже скоро подоспеть. Подготовка восьми новичков близилась к завершению.

Я не была изначально уверена в новых помощниках, но все они оказались невероятно честными и трудолюбивыми. Мне теперь оставалось лишь вести расчёты и договариваться с торговцами о поставках. Да и сама купальня будет, по сути, работать сама по себе. Ханна и остальные, улыбаясь, пытались меня успокоить: "Видишь, не стоило и беспокоиться", но мне по-прежнему было не по себе. И всё снились кошмары. Недавно приснилось, что я, брат и остальные родичи вышли в поисках ночлега к сараю в холодной деревне. Брат с остальными ушли на поиски еды, чтобы никогда уже не вернуться.

Мне было досадно, что мои переживания так заметны всем, но эти сны, конечно, отражали мои опасения. Сколь трудолюбивыми ни были эти кони и олени, они не останутся здесь навсегда. Не зная наверняка, что Хоро и Лоуренс вернутся весной, я, несомненно, в итоге не выдержу, переживая кошмар за кошмаром. Но, будучи только помощницей, я не осмеливалась попросить своих великодушных хозяев поскорей вернуться из поездки, которую они с нетерпением ждали, прямо сейчас готовясь к ней.

В один день я снова обедала с хозяевами, они уже готовили повозку для своего путешествия, а я, раздираемая противоречиями, продолжала надеяться, что эта подготовка продлится вечно.

— Милый, а ты не мог бы сделать повозку пошире?

— А зачем нам пошире? Мы теперь не торговать едем. Ты просто хочешь просторней спать в дороге.

— Дурень. Припомни-ка, кто из нас ужасный соня!

Несколько мастеров суетились, занимаясь ремонтом повозки и выслушивая взаимные колкости пары своих нанимателей. Лоуренс, похоже, в этой повозке ездил, когда был торговцем, но до недавнего времени на неё просто были свалены разные вещи для хранения. Этой весной для поездки в Сувернер Лоуренс одалживал другую повозку, но для дальнего путешествия он предпочёл эту.

Если я захотела бы спросить, почему он так поступил, вероятно, он ответил бы, что просто привык к старой повозке, но мне в этом выборе виделся более глубокий смысл. Возможно, выбрав старую повозку для долгого-долгого предстоящего путешествия, они будут ближе к тем их прошлым совместным путешествиям.

Я положила на повозку хлеб с жареным и вяленым мясом и сыром, а также медовуху, затем тихонько проглотила вздох.

— О, еда, — обернулась Хоро, принюхиваясь.

— Уже сейчас, что ли? Давай доберёмся до хорошего места для остановки, и ты сможешь этим заняться.

Хоро сразу же потянулась за едой, но Лоуренс первым делом предложил мастерам отдохнуть. Я тут же обеспокоилась, сумею ли быть столь же внимательной, как и он, когда буду отвечать за купальню? Мастера предложение одобрили и пошли к центру деревни, где можно было в эту осеннюю пору найти много дешёвой еды. Ремесленники удалились, и Хоро не преминула снять с головы накидку и освободить уши.

— И, дорогой, что будем делать с лошадью?

Когда она задавала вопрос, её уши двигались так, будто она ими вздыхала.

— Лошадь, хмм... В Сувернере есть лошадь, родившаяся от моего коня из тех старых путешествий... но я не знаю, одолжат ли её на полгода.

— Почему бы не купить её?

— Дурёха, — ответил Лоуренс на манер Хоро, его лицо отобразило некоторое затруднение. Лошади являлись дорогостоящим приобретением, и он, подсчитывая будущие расходы, вероятно, искал решение данного вопроса.

Я среди своих раздумий чуть со всей искренностью не предложила себя вместо лошади. Но вол тянет плуг, упряжка собак — сани, конечно, никто бы не озадачился бы запрягать волчицу в повозку.

— Я найду лошадь по оправданной цене. Дикие и буйные обычно дешевле, но и они, надо полагать, послушно сделают, как ты им прикажешь, верно?

— Они могут послушаться меня, но могут не послушаться тебя.

— Значит, тебе просто надо будет сидеть со мной на козлах. Не только бездельничать.

Хоро раздражённо отвернулась и откусила кусок хлеба. Если верить Ханне, до моего прихода она была намного вальяжней и часто позволяла себе подремать. А после появления такой же волчицы, как она, если верить Лоуренсу, Хоро стала меньше разрешать себе расслабляться. Не могло ли это стать одной из причин, по которой Хоро не хотела возвращаться в купальню?

— Что важнее, есть ли у нас эль? Я устала от разговоров и хочу выпить что-нибудь прохладное и освежающее.

— О, прости.

Я выбрала сладкую медовуху, потому что эти двое, оставаясь наедине, обычно предпочитали её, но, похоже, это оказалось ошибкой. Я хотела сбегать на кухню и уже повернулась, но Лоуренс меня остановил.

— Госпожа Селим, всё в порядке, — сказал он и повернулся к Хоро. — Сходи и возьми сама. Как ты собираешься управляться в дороге с таким отношением?

— Угррх... — прорычала Хоро и побрела на кухню.

Меня слегка удивило, что Лоуренс, оказывается, не всегда поддаётся прихотям Хоро, я почти не надеялась, что он сумеет не баловать её.

— Прости за это. Хоро всегда рассчитывает на тебя.

— Что? — его замечание застало меня врасплох. — О-о, нет, я...

Моя попытка возразить вызвала слабую улыбку на лице Лоуренса.

— Она может вести себя подобным образом, но она склонна опасаться чужаков. Может, поэтому — позволишь ей раз, она будет обращаться снова.

Я была полностью согласна с Лоуренсом, но в то же время не возражала против того, чтобы Хоро посылала меня за элем и вообще поручала сделать что угодно.

— Я... я... мм...

— Нет, всё хорошо. Могу поспорить, тебя удивило, что Хоро просила тебя присмотреть для нас за купальней, разве нет?

— Я...

Он был прав. И моё удивление не проходило, упрямо цепляясь за грудь и плечи и превращаясь в тупую боль.

— Хоро... В общем, она предложила, чтобы мы отправились в путешествие, ради меня, но я действительно не думал, что она попросит тебя и остальных присмотреть тут за всем, пока нас не будет.

Конечно, он был удивлён. Я, если рассудить, была ещё почти волчонком, ребёнком, нащупывавшим дорогу в мире людей, мой опыт работы в купальне насчитывал всего шесть месяцев с того момента, как я переступила порог в этом доме. Я знала, что это для меня стало возможностью. Я сейчас точно могла сказать это. И могла сказать Лоуренсу, что оставлять меня во главе было безрассудно именно настолько, насколько он думал, и что решение надо изменить.

Однако первым заговорил Лоуренс:

— Но огромным облегчением для меня — знать, что ты взялась за работу. Большое спасибо.

При виде его безоблачно-радостной улыбки я больше ничего не смогла сказать.

— Я знаю, что нам не о чем беспокоиться, оставляя всё в твоих руках. Мы обязательно повысим твоё жалование за всю дополнительную работу, что ты будешь выполнять.

Судя по голосу Лоуренса, всё уже решено, я буду следить за купальней, к тому ж он уже давно представил меня другим владельцам купален как замену себе. Сказать — Пожалуйста, не уезжайте или Я тоже пойду с вами после его слов стало невозможным. Тогда хотя бы...

Я посмотрела на Лоуренса, с удовольствием рассматривавшего повозку и ход её ремонта, жевавшего хлеб с мясом и, возможно, размышлявшего о предстоящем путешествии, затем изо всех сил сжала кулаки, стараясь взять себя в руки, хотя моё сердце билось так, что чуть не выпрыгивало изо рта. Чтобы, наконец, сказать.

— Умм.

— Да? — откликнулся Лоуренс, поворачиваясь ко мне, но мне было не под силу заставить себя взглянуть на него.

— Умм... я...

— В чём дело?

Я волновалась всё сильнее, он наверняка должен был подумать о чём-то очень странном. Я никак не могла на чём-то остановить свой взгляд. Наконец, мне удалось выдавить:

— Сера и всё такое... Ты собираешься... со всем этим... ехать?

Прославленная повозка, много лет прослужившая обычной полкой, сейчас обновляет свои потрескавшиеся доски, отчищает ржавчину с железных деталей, получает дополнительное оснащение и новые колёса. Вскоре она превратится в то, что выдержит и огромный груз, и большие расстояния.

Похоже, мой вопрос на мгновение озадачил хозяина, затем он рассмеялся.

— Ха-ха-ха, спасибо за твою заботу. Но всё будет хорошо. Пусть все считают, что я возьму всё это с собой, но, в общем, я не думаю, что смогу всё это продать.

— Что?..

— И... это только между тобой и мной, но...

Лоуренс посмотрел на здание. Хоро, должно быть, перехватывала что-то из еды на кухне — она всё ещё не возвращалась. Проверив, он лукаво усмехнулся.

— Есть причина, по которой я взял столько серного порошка на продажу и столько монет на обмен.

— Причина?

Разве это не следствие его заботы о своём положении в деревне? Именно положение в деревне заставляло меня так беспокоиться, опасение, как бы не испортить это положение, так старательно создававшееся Лоуренсом. Но он моё беспокойство встретил спокойной улыбкой.

— Да. Ты уже должна знать, что это. Хоро попросила нечто особенное у тебя и у твоих родичей, нет?

На миг я растерялась, но тут же вспомнила о просьбе хозяйки к брату.

— Арам пришёл сюда сегодня утром с этим. Хоро думала, что я расстроюсь, если узнаю, и поручила Ханне забрать то, что принёс твой брат.

Я слушала, но не могла понять, при чём тут порошок и монеты. И потом, Хоро отправилась на разговор с Арамом задолго до того, как Лоуренс согласился взять серу. Я ждала пояснений Лоуренса. Он, продолжая улыбаться, тихо вздохнул.

— Хоро редко показывает себя в истинном свете, а правда состоит в том, что она хочет найти своего старого друга.

— Тот...

— Конечно, она думала, что услышать это было бы для меня непросто, вот она и скрывала, но... именно поэтому она пытается на этот раз убить двух пташек одним камнем. К тому же, по словам наших гостей, она также, передав свою просьбу, при этом сумела очень вкусно поесть, так что, думаю, — три пташки.

Продолжая смотреть на повозку, Лоуренс доел хлеб с мясом.

— Кроме того, она упрямей мула. Допустим, она найдёт слабый след своего друга где-то посреди нашего путешествия. Если покажется, что это далековато, уверен, она просто решит не идти. Она будет твердить, что это слишком тяжело. Хотя она вечно дразнит меня по поводу покупки еды, именно тут будет единственный раз, когда уже она будет упирать на расходы, о которых я всегда беспокоюсь.