Клыки судьбы (Клыки-2)

Слимаус повернулся и вновь посмотрел с высоты на крошечные фигурки варваров. Армия, которая передвигалась с севера, шла намного быстрее тысячи Кутлу-Катла. Безо всяких остановок, даже не притормозила, пересекая реку. Симиминийцы целеустремленно двигались к Пустой горе.

— И что мне делать? — вздохнул астролог. — Я, такой умный, образованный и тонкий душой, скоро здесь погибну.

— Не каждому везет родиться ослом, — ответили ему. — Иным неплохо быть такими умными, образованными и тонкими душой, как ты.

— Да уж... — согласился Слимаус.

Тут до него дошло, что кроме ишака этого никто не смог бы сказать. Он подозрительно прищурился и резко повернулся, ожидая раскусить говорящую животину. Но осла на месте не оказалось. Вместо животного на обрыве стоял невзрачного вида старик, незнакомая бабка и...

— Принцесса Мэлами! — воскликнул звездочет. — Я уже думал, что вы погибли! Ваша мать не причинила вам вреда? Хват-майор сказал, что леди Хатли — преступница и хочет подчинить себе весь материк.

— Это правда, — кивнула старуха. — Моя дочка совершенно выжила из ума. Видимо, тот удар при рождении все же оставил в ней нездоровые умственные отклонения.

— Не осмелюсь спросить: речь о королеве?

— Именно! — подтвердил старик. Говорил он глухим голосом и с набитым ртом.

Слимаус в ужасе отшатнулся — изо рта старика выглядывал ослиный хвост. Кисточка хвосте конвульсивно подрагивала. На зубах незнакомца хрустели кости. Астролог сначала даже не понял: как такой небольшой человечек смог сожрать довольно толстое животное?

— Да как вы могли?! — нашелся он. — Этот осел нам мог еще пригодиться!

— Не спорь с богами, — старик дожевал, отрыгнул и поковырялся в зубах кривым коричневым ногтем. — Животное вам больше не понадобится. Вы все останетесь на Пустой горе. Кто под ее склонами, кто внутри. Сути дела это не меняет. Или...

— Что или? — Слимаус вдруг подумал, что его сейчас сожрут следом за бедным осликом.

— Или Яруга сейчас отправит тебя в столицу Преогара. Ты соберешь там войско...

— Баба Яруга? — ужаснулся астролог. Он почувствовал, что нижняя челюсть подрагивает в бешеной пляске. Еще немного, и откусил бы себе язык. — Не убивайте меня-а-а-а!

Парень бросился на колени и молитвенно сложил ладони. Спустя секунду он все же нашел в себе мужество и встал. Отряхнул дрожащие колени, стиснул кулаки.

— Никому не дам тронуть ни себя, ни моих друзей!

— А ты молодец, — похвалила звездочета старуха. — Небось слыхал, что обо мне детишкам на ночь рассказывают? Будто бы ожерелье из отрубленных пальцев и языков ношу, каждое утро умываюсь из бадьи со свежей кровью...

— И еще говорят, что вы едите маленьких мальчиков на завтрак, — добавил Слимаус.

Бабка от души расхохоталась.

— Да будет тебе, малец, будет. Но порадовал! — она подошла к нему и панибратски похлопала парня по плечу. — Я раньше думала, что из тебя только половая тряпка для уборки получится. А ты изменился, к тому же в лучшую сторону. Быть тебе большим человеком, малец!

— Спа... спасибо, — пробормотал астролог. — Не съедите?

— Не съем, хотя могла бы... — пошутила Яруга.

На парня эта шутка произвела огромное впечатление. Он затрясся, как лодка в ураган.

— Я тебя отправлю в Преогар, — успокоила его старуха. — Появишься на площади и соберешь людей. Всех боеспособных рыцарей, лучников и прочую эту военную муть. Скажешь, будто бы королева-ведьма надумала уничтожить мир.

— Правда?

— Ну да. К тому же не запрещаю соврать, будто бы это Хатланиэлла испортила солнце. Поведаешь народу, что на самом деле Яруга — это я. Ну и там дальше по списку — со всем этими поеданиями младенцев и выкалыванием глаз. Надеюсь, что тебя послушаются. В общем, поднимешь войско преогарцев. Соберешь всех на главной площади и разломаешь вот это.

Ведьма подняла с земли маленькую сосновую веточку, невесть откуда взявшуюся на склоне горы. Что-то прошептала, провела над ней ладонью. Ветка вспыхнула алым, несколько мгновений померцала и погасла. Только зеленые иголочки поменяли цвет на ярко-голубой. Старуха протянула новорожденный артефакт астрологу.

— Вот, держи. Но помни: заклинание массового Прокола имеет ограничения по площади. Разломаешь ветку, когда будешь стоять в самом центре толпы. Иначе кое-кто из воинов может потом не досчитаться ноги или другой, более интересной части тела. Понял?

Пораженный увиденным, Слимаус кивнул.

— А вы не отправите вместе со мной принцессу Мэлами? — вдруг спросил он. — Ей будет безопаснее в замке, чем здесь, рядом с этим кошмарным провалом.

Парень кивнул на темный проход в подземелья.

— Вот после того, как ты назвал мой дом провалом, — грозно насупился старик, — не отпущу.

Мэлами до этого времени молчала. Но увидев, что Яруга взмахивает руками, вызывая Прокол, внезапно бросилась к астрологу. Поддавшись сумасшедшему порыву, девушка обняла Слимауса за шею и сладко поцеловала прямо в губы.

— Удачи, — прошептала она. — Я помню, как ты защищал меня от некультурного пажа. Вернись, и будет все хорошо...

Звездочет покраснел и раздулся от гордости. За считанные мгновения из щуплого дистрофика он превратился в статного красавца. Уверенный взгляд, нагловато выпяченный подбородок, крепко стиснутые зубы, мужественная улыбка.

— Срамота, — скривился Лесовик. — Во времена моей молодости никто не целовался в губы на людях.

— А где вы тут людей увидели? — съехидничала Мэлами. — Мы двое — люди, а вы с Яругой — бессмертный бог и оборотень.

Старик не нашелся, что ответить. Он хмуро наблюдал, как за спиной Слимауса возник черный овал Прокола.

Астролог прижал руку к груди, изящно поклонился всем троим по очереди и шагнул в портал. Прокол закрылся, вокруг забурлило пустое пространство. Зашелестел ветер, поиграл блестящими волосами принцессы.

— Удачи, — повторила Мэлами, вздыхая.

— Она нам очень понадобится, дочка, — старуха смотрела на север.

Оттуда катилась громадная волна хомункулюсов. Позади бесчисленной армии катился большой человеческий круг. Рядом, на жирном кабане восседала Хатланиэлла.

Солнце медленно перевалило через обед. Лениво подпрыгивая, оно застыло над самой верхушкой Пустой горы.

— Идем, — сказал Лесовик. — Заберем мое дыхание и будем воевать.

Все трое шагнули в темнеющий зев провала и пропали из виду.

(оперативная)

"Дорогие дети, хорошенько подумайте,

прежде чем забираться внутрь каких-нибудь подземелий в горах!",

Бильбо Бэггинс "Как я нашел Его", мемуары

Первые сто метров тоннеля идут по медленной наклонной. Затем спуск с каждым шагом делается все круче. Еще через две сотни шагов мне кажется, что стоит поскользнуться на влажном полу, и с визгом доедешь до самого низа. На собственной заднице, конечно же.

Чем глубже спускается подземелье, тем больше ощущаешь безмолвное давление невероятной тяжести. Пустая гора, всей своей исполинской тушей, нависает над тобой. Узкие стенки тоннеля все чаще чиркают по плечам. "Мы раздавим тебя как мелкую козявку!", говорят они, наблюдая за тобой из-за каждого булыжника, хрипло дышат в затылок за каждым поворотом.

Здесь смердит не хуже, чем посреди вонючей Гугиной трясины. Тонкий запах метана и чего-то неподдающегося определению вьется под самым носом. Глаза даже не слезятся, а буквально взрываются влагой. Из-за ядовитого смрада очень трудно различать дорогу.

— Что это за тоннель? Будто отхожее место великана! — спрашиваю сквозь крепко стиснутые зубы и вполголоса ругаюсь.

— Примерно таки и есть, милок, — хихикает Проводница.

Я вздрагиваю, потому что костлявые пальцы щипают меня за ягодицу.

— Это выгребной тоннель дракона. Его давно уже нет, а смрад остался...

— Еще раз сделаешь что-то такое, — успеваю ухватить болотного духа за руку, прежде чем она ухитряется ущипнуть меня повторно, — и до конца своей загробной жизни ходить будешь только под себя.

— Что такое? — спрашивает Эквитей.

— Все нормально, — я незаметно сжимаю ладонь Проводницы. Ощутимо нажимаю — так, чтобы запомнилось. Хрустят кости, она взвизгивает и отпрыгивает от меня.

— Противный какой! Не быть тебе никогда счастливым с женщиной, — обещает мне эта замшелая кикимора.

— Я уже счастлив. Видишь позади себя довольное личико некромантки?

Проводница сыплет в мою сторону какими-то нелестными эпитетами из болотного жаргона. Если правильно расслышал, то вместо ушей у меня гнилые черви, а "сморчок не больше жабьего".

— Ты лучше скажи, а как получилось, что "выгребная яма" ведет вверх от своего хозяина? Логично было бы построить драконий нужник направленным куда-нибудь пониже горы. Сливать нечистоты в реку, примером, или в озеро.

— У тебя не мозги, а жижа, — говорит болотный дух. — Ты много знаешь о драконах?

Приходится признать, что я почти ничего о них не знаю. Ну, некоторые факты насчет невосприимчивости к магии и крутом, довольно вспыльчивом нраве.

— Если бы, — Проводница задумывается, — ... нехорошее стекало вниз, в землю, то половина близлежащих лесов давно бы изгнила. Не говорю о мертвых местных жителях и всяческих зверьках.

— Как понимаю, драконы невероятно ядовитые создания?

— Правильно понимаешь, — кивает "красавица". — А еще они дышат огнем. Как думаешь, что может находиться в драконьем желудке кроме пара и пепла? Пепел они отрыгивают, когда плюются огнем — с его помощью создается впечатление, будто дракон исторгнул целое облако пламени. А вот остальное...

— Давай не будем в подробностях? — почти умоляю собеседницу. — Это же надо! У драконов вместо туалета — дымоход.

Со дна поднимается зеленоватый пар. Или это обычный туман, подкрашенный колдовским сиянием? Не разобрать. У нас на всех есть только мой "Каратель", он разгоняет тьму слабой пульсацией изумрудного оттенка. Силовая спираль тихонько гудит, досыта накормленная энергией Кутлу-Катла, и щедро дарит свет. Многовековая тьма едва колышется туманными отростками. Она хмуро смотрит на нас, затаившись под тенями коротких сталактитов. И словно спрашивает: зачем пришел ты, гость? Зачем тревожишь мой сон, ведь мне было так спокойно в твое отсутствие.

Продвигаемся вперед, хватаемся руками за пропитавшиеся влагой стены. Пальцы скользят, по ним струится теплая, и оттого невероятно мерзкая на ощупь, водица. Нам повезло, что пол рассечен глубокими трещинами. Иначе поскользнувшаяся Харишша могла давно закончить наше путешествие. Сложно ли удариться о находящегося впереди Эквитея и сбить его с ног? А дальше — проще. Дружно обнявшаяся парочка без труда сносит Проводницу и меня с поверхности. И мы, вместе с "отдыхающим" Прассом, громко стремимся куда-то во тьму.

Злобный фамильный демон в этот момент куда-то отвернулся. Мне невероятно повезло, когда некромантка таки споткнулась и хлопнулась на спину королю. Дружно заорав от испуга, недавно нашедшие друг друга родственники с веселым визгом врезались в болотного духа. Финал получился звучным. Проводница, буквально размазанная тонким слоем между мной и монархом, ударила мена в позвоночник.

Я взмахнул руками и на какое-то мгновение едва не уронил беднягу-оруженосца. Перед глазами мелькнуло прощание с жизнью. Но мне невероятно повезло. При падении шлем Прасса, слегка деформированный в бою, угодил в какую-то нишу. Голова, ясное дело застряла и спасла наши души в последний момент.

Сейчас я полулежу, судорожно вцепившись в ноги оруженосца. Позади меня толкаются истерично барахтающаяся Проводница и стонущий Эквитей. Где-то в темноте дрожащим голосом ругается Харишша.

А прямо под носком моего боевого сапога зияет бесконечность. Если бы не падение, убаюканный подземным путешествием, я мог бы не заметить эту дыру в полу. Еще бы, я ведь не привык ползать по всяким лабиринтам. К стыду признаться, но бравый и видавший всякие виды оперативник последние полчаса практически не смотрел себе под ноги. А чего бояться? Через первую же сотню шагов я отметил хорошее качество дороги. И всматривался в темноту, клубящуюся за мерцающим коконом "Карателя". Вдруг кто-то выскочит оттуда и ткнет меня серебряной заточкой? Все тогда, пропали.

— Под ноги не смотрел... — стенаю и пытаюсь не разжать влажные пальцы.

Шлем оруженосца издает противный металлический звук. Сыпется каменная крошка, по стене пробегает трещина. Хрустит прассова шея. Надеюсь, он крепкий мужик — голова не оторвется в последний миг. Не то мне обеспечено длительное падение в бездну.

Из-под сапога выскальзывает булыжник. Каменюка увесисто стучится о стенки колодца. Долгое время звуки ударов отдаляются. Затем приглушенный всплеск и тишина.

— Едва не упали, — говорит Харишша. Она успела подняться и заглядывает мне через плечо. — Тут где-то целый тримпл глубины.

— Не говори, — я судорожно сгладываю и медленно, чтобы не сверзиться с края пропасти, встаю на четвереньки. — Поверить не могу, что мог полететь туда.

— Ну, во всяком случае ты бы не скучал, — тепло улыбается некромантка и дарит мне поцелуй. Не слишком приятное ощущение — целоваться, пусть с такой хорошенькой девушкой, в подобных местах.

Позади нас грохочут доспехи. Эквитей рывком поднимает Проводницу за шиворот, вернее, — за скомканные волосы на груди.

— Не могла сказать, что там громадная дыра в полу? — рычит он.

— А разве это опасно? — недоумевает лесной дух. — Я думала, что вы, наоборот, обрадуетесь, если быстрее окажетесь внизу...

— У тебя действительно нет мозгов? — интересуюсь у Проводницы. Всматриваюсь в ее мутные глаза, подсвечивая "Карателем". Не могу понять, то ли эта нежить нас хотела заманить в ловушку, то ли настолько глупа.

— Я всегда к братцу через этот колодец добиралась, — ее лицо полуприкрыто ядовитым туманом. Можно даже представить, что беседуешь с какой-нибудь светской львицей, а не с болотной кошмариной. — Мы бы туда прыгнули, а далее добрались бы до зала с Книгой Законов.

— И не разбились бы? — не верит Харишша. — Ты помни, дурочка, что после смерти некроманта воскрешенный через несколько дней и сам уходит в Мрачные Подземелья.

— Буду знать, — вздыхает Проводница. — Я ведь полагала, что бессмертная. Потому прыгала в этот колодец без лишних размышлений и через пару минут уже пила вино с любимым братцем. Кто же знал, что меня можно убить обычным поленом?

— Действительно, — соглашаюсь и предлагаю двигаться дальше.

Между стеной и бездной находится небольшой каменный выступ. Мы кое-как перебираемся через него, перетаскиваем Прасса. Затем я снова пригибаюсь под весом оруженосца и хмуро иду вперед.

Внутреннее убранство горы не удивляет разнообразием. Скользкий пол, покрытый трещинами, гулкое эхо шагов. Одинаковые стены, поблескивающие капельками воды; похожие друг на друга короткие сталактиты-близнецы. Каменные отростки так и норовят черкнуть по макушке. Я особенно страдаю от этих каменных наростов. На голове пульсирует изрядная шишка — несколько раз прозевал. Королю намного проще: пониже опустил забрало шлема, но и он затейливо поругивается, когда очередной сталактит высекает искры из походной короны.