Побег с Татуина

— Но это не значило, что талантливых и честных политиков не было.

— Да только мы говорим не о честности, а о демократии, которой как таковой в Республике не было. Правда, красивых слов о ней — сколько угодно.

— А в Империи — демократия?

— Точно нет, но, по крайней мере, никто этой красивой сказочкой не прикрывается. Лично у меня рассуждения кучки зажравшихся толстосумов о том, как сделать жизнь простого народа лучше, вызывает приступ неконтролируемой агрессии. Они не имеют ни малейшего понятия о том, каково это — пытаться на пособие прокормить семью. Не смотри так, принцесса, я прекрасно знаю, что и в имперском Сенате таких завал и маленький байк.

— Так тогда в чем же разница? — вскинула голову Лея.

— Я этим вопросом уже почти девятнадцать лет задаюсь…

Лея ненадолго замолчала — надо было сконцентрироваться на переходе по небольшим камешкам через реку. Но когда они оба стояли на противоположном берегу, она посмотрела на небо, все еще скрытое в низких облаках, и задала мучивший ее вопрос:

— Оно того стоило?

Каким-то внутренним чутьем Вейдер прекрасно понял и смысл фразы, и свой ответ:

— Нет. Но когда я это понял, было уже слишком поздно, пришлось жить с тем, что имеешь. И делать хоть что-то. Сейчас у меня есть возможность, в Республике и ее не было.

— Но Орден…

— Джедаи давали клятву защищать жизнь в любом ее проявлении. Гражданская Война — не лучшее средство защиты жизни, не находишь? У нас руки были по локоть в крови, о каком Свете могла идти речь? На момент Войны Клонов джедаи потеряли все. И главное — Свет, в который верили и которым прикрывались, ведя свою политику, — последние слова он почти выплюнул. — Трудно оставаться светлым, когда перед глазами толпой стоят жертвы твоей войны за «свет». Поверь, на Войне клонов столько джедаев сломалось просто потому, что нельзя верить в свет и одновременно отнимать жизни, каким бы ни был приказ.

Дождь припустил с новой силой и говорить стало трудно — рот то и дело заливало водой. Идти приходилось почти на ощупь, но теперь Лее помогали не так давно приобретенные способности — зрение больше не было нужно, чтобы увидеть самый безопасный путь. Вейдер же был одновременно поражен честностью собственного ответа и тем, с какой скоростью эта девочка усваивала его уроки. Помимо его воли ему захотелось научить ее большему. Даже с Люком у него не возникало такого ощущения. О Люке хотелось заботится, научить летать, но вот обучать путям Силы было страшно. Страшно что-то сделать не так, разрушить что-то в сыне, а эта девочка… Может, все дело именно в том, что Люк — его сын?

Час спустя они услышали рев двигателей шаттла.

— Ищут… СИДы тут бесполезны, так что взяли более маневренные в атмосфере шаттлы. Из плюсов — дождь хорошо скрывает следы, басохов не задействуешь, так что они даже не знают, в какую сторону мы направились. Из минусов — на лямбдах хорошие сенсоры.

Лея кивнула. Она тоже думала об этом.

— Скорее всего, они разобьют зону на квадраты. Если отключить комлинки и все, что потребляет энергию, то нас можно принять животных, коих здесь не мало.

— Ага, — Вейдер хмыкнул. — Шесть минут, может, и протяну.

Ответом ему был лишь вопросительный взгляд.

— Этот костюм — фактически система жизнеобеспечения, — признался Вейдер.

До Леи наконец-то дошло, почему на Вейдера так подействовала сетка. Да, все становилось сложнее, но одновременно проще. Вот о каком джедае тогда шла речь… Но ведь джедаи, насколько она помнила, в брак вступать не имели права? Друг, значит… Даже жаль его стало, особенно после того, как она увидела в нем в первую очередь человека, а уж потом Главкома и ужас всея Империи.

— У меня есть термоодеяло в рюкзаке, может, его можно использовать как защитный контур? Там вроде есть в составе металлическая сетка, если замкнуть…

— Не хватит для замкнутого контура, я немного выше стандартов, но ты молодец, есть одна идея.

Найдя небольшую то ли пещерку, то ли землянку, то ли просто уступ, образованный когда-то упавшими деревьями, они забрались под него. Здесь хотя бы было посуше.

— Теперь давайте одеяло, — Вейдеру пришлось немного пригнуться, осматривая их импровизированное убежище.

Лея скинула рюкзак, присаживаясь рядом.

— У вас есть пистолет-трос?

Принцесса кивнула, открепляя требуемое от пояса, на котором, кроме бластера, он заметил ремонтный набор. Вот это будет кстати. Ей стало так интересно, что же придумал Вейдер, что она замерла молча. Ведь ходили слухи, что он не только лучший пилот галактики, но еще и инженер, разработавший не одну боевую машину.

Вейдер что-то подправил в спусковом механизме пистолета, приложил его к импровизированной крыше их маленького убежища и аккуратно нажал спуск. Вместо ожидаемого всплеска и моментально твердеющего толстого металлического троса, из дула довольно медленно поползла тонкая нить, которую Вейдер стал наносить по всей окружности, вырисовывая тонкий сетчатый экран. За исключением входа, прикрытого одеялом. Замкнув всю систему несколькими контактами сети и одеяла, он опустил пистолет.

— Вау, — выдохнула Лея. — Никогда бы не подумала, что это можно ТАК использовать…

Вейдер внутренне улыбнулся, повертел пистолет за спусковую скобу на пальце, как это делали крутые герои из блокбастеров о честных пиратах и первопроходцах, и пожал плечами:

— И не такое приходилось делать порой.

Лея посмотрела на него так, что Вейдер внезапно задохнулся. В его жизни появился еще один человек, который смотрел на него без страха. Принцесса тем временем стащила капюшон, деловито его отряхивая, и попыталась привести в порядок растрепавшиеся и отяжелевшие от воды волосы.

Огромный каскад всклоченных, хотя всего несколько дней назад, прямых и ухоженных волос упал на грудь. На пол полетели многочисленные шпильки.

— Знал бы, что их столько, не стал бы напрягаться с пистолетом, — пошутил Вейдер, наблюдая за интересной картиной. — А разве с короткими не проще?

Принцесса фыркнула:

— Мне проще, а вот мои тетушки меня за это прибьют… — она перевела усталый взгляд на упавшие шпильки. Одна она эту гриву в порядок не приведет. — Я как-то, лет в десять, взбунтовалась против этой вечной мороки и, взяв ножницы, обрезала свои космы… Так что эти мучительницы выдали? «Принцессе не положено», «У принцессы по статусу должно быть…» Ну и остальное в этом же духе. И нацепили на меня огромный парик. Мало того, что под ним голова вся чесалась, так еще и жарко было до ужаса, — призналась девушка, пытаясь закрутить волосы, чтобы они не падали, но еще не придумала как их закрепить.

— Страсти-то какие, теперь понимаю все ваши стремления бороться за свободу и демократию.

Внезапно Лея рассмеялась. А у Вейдера, как оказалось, не плохое чувство юмора.

— Так, садись, посмотрим, может, еще не все забыл, — внезапно предложил ее нечаянный спутник.

— Вы умеете плести косу? — воистину самая разносторонне одаренная личность, которая ей встречалась. Где-то промелькнула старая фраза, вычитанная в одной книге: «Первый маршал Талига должен уметь все», хотя там вроде, речь шла о вышивании крестиком. — А вышивать? Крестиком?

— И такое бывало. Никто за тебя штопать порвавшуюся одежду не будет. А вышивка, кстати, хороший тренажер для терпения и концентрации.

Лея выдохнула, присаживаясь рядом и повернувшись к нему спиной. Это был действительно символичный жест доверия. Главком вздохнул, глядя на темные намокшие пряди, сбитые в массу, и попытался их хоть немного разделить. В свое время ему пришлось научиться заплетать косы Падме, ибо, если вспомнить, жена имела привычку влезать во всякие приключения, а ему, как приличному мужу, приходилось ее все время из оных вытаскивать. А так как после вышеозначенных событий видок у них обоих был, мягко говоря, потрепанный, а никаких служанок вокруг не наблюдалось, пришлось ему постигать науку укладывания гривы женушки в подобающий статусу вид.

Отчасти, он понимал, что выглядит все это до омерзения интимно, но почему-то это его не напрягало, как не напрягала забота о Люке. Никаких мыслей, что он вот весь такой Лорд Ситхов с репутацией убийцы, Главнокомандующий и ужас всея Империи, которым деток пугают. Возможно, если проводить параллель с сыном, здесь сыграли роль обстоятельства и тот факт, что в глазах этой девочки он не видит ненависти. Люк тоже смотрел на него без ненависти. Неужели один этот факт делал его к людям более лояльным, если не сказать — добродушным? Но клоны тоже не испытывали ненависти к нему, а вот потребности поправлять у них одеялко или самолично приводить прически в порядок он не испытывал. Пришлось откашливаться, потому что перед внутренним взором встало лицо Рекса, недоуменно взирающее на милорда, пришедшего к нему подоткнуть одеяло. Рекс. Хотелось надеяться, что старый друг жив.

Где-то там, вдалеке, за непрекращающимся шумом дождя выли двигатели поискового шаттла. «Нас нет, никого тут нет, никого вы здесь не увидите, только черноту и дождь…» Он давно не сомневался в возможностях Силы. Расстояние, размеры, количество не имеют значения — имеет значение только вера и необходимость. Ему надо было не сойти с ума — Сила послала Люка, ему надо было выжить — и его спасла еще один политик… Не в первый раз за последний час он мысленно возвращался к образу Падме. Она тоже его спасла. И не единожды. Именно она стала его путеводной звездой в годы ученичества, она показала, что даже самые смелые мечты могут сбываться, если ну очень захотеть, а он…он профукал этот дар ради сиюминутной выгоды. Ему надо было быть с ней рядом, наплевав на Палпатина, сепаратистов и всю эту дребедень.

Кажется, он сжал очередную прядь слишком сильно — от принцессы прошла в Силе короткая вспышка боли:

— Прости, — машинально пробормотал Вейдер, ослабляя хватку.

— Нормально, я привыкла, тетушки с прислугой иногда и больнее драли…

— А мама? — для самого Вейдера любовь матери была тем, что есть априори, одним из столпов мироздания, хотя он знал, что в галактике встречаются и другие матери. Но неужели идеальная Брея Органа, которую ставят в пример другим матерям, — бросила свое дитя на служанок и сестер?

— Ее величество чаще всего была занята министерством образования, главой которого она является, ну и королевскими обязанностями.

«Ее величество» резануло слух. Неужели эта девочка даже мать не называет матерью?

Лея вздрогнула от странной волны сочувствия, пришедшей от Вейдера. Почему-то внутри возникли обрывки образов, теплые и нежные. И не важно, что женщина в них была уставшей от работы, не важно, что жила она не во дворце, но в исходящей от нее любви можно было купаться. А было бы так с ее родной матерью? Лея вздрогнула. Перед глазами вдруг вспыхнула другая картинка — измученное лицо с прилипшими ко лбу влажными волосами, грустная улыбка и ошеломительное ощущение любви и ласки, к которому Лея тянулась каждый раз, когда ее оставляли одну из-за очередного бала, приема… В последние годы она и сама была частой гостьей на этих приемах, поэтому все реже обращалась к образу своей матери — как утверждали некоторые психологи, придуманному. Но именно сейчас этот образ вспыхнул еще более ярко.

— Они не мои родители, — проговорила Лея и внезапно уставилась на свои руки. Что она наделала? Это же было тайной. Надо быстро-быстро сказать, что она пошутила, что просто в детстве представляла других родителей, менее занятых политикой и больше — своей дочерью, таких, которых она видела во дворце среди слуг… Но почувствовала внутри волну облегчения. Теперь это не только ее тайна, как оказалось, это слишком сильно давило, а теперь можно взлететь.

Вейдер замер с разобранными прядями. Что-то внутри него напряглось: Сила подсказывала, что это не конец, и этой девочке есть чем его удивить, а еще то, что скоро он найдет ответы на все вопросы. Если девочка не дочь Бейла, то чья? Почему его мучает этот вопрос? Может, проблема в том, что она обладает немалой Силой? Дочь джедая! В голове появился список тех, кто мог ускользнуть от Имеприи, но неужели Бейл рискнул бы всем ради ребенка джедая? Ведь обнаружь подобное Инквизиторы, и Альдераану бы не поздоровилось… Рискнул же, а значит, риск оправдывал все… или он просто не знал? Нет, знал, таких совпадений не бывает. Срочно захотелось сделать этой девочке тест на мидихлорианы, так как выводы в голове были… невероятными.

— А ты знаешь, кем были твои настоящие родители? — все же почти спокойным голосом задал вопрос Вейдер, продолжив доплетать косу. Оставалось только закрепить ее шпильками.

— Нет, — чуть качнула головой Лея. — Только то, что они умерли, когда я родилась. У меня даже свидетельство о рождении — фикция. Я случайно нашла документы, что королева детей иметь не может.

— Может, твой отец? — хотя честный и неподкупный Бейл Органа не стал бы изменять жене. Или, если им нужен был наследник, они могли и пойти на такое, а все его выдумки — фантазии больного воображения или начало токсикации системы продуктами распада.

— Я, может быть, так и думала бы, если бы не одна служанка, проговорившаяся, что меня удочерили. Можете считать меня тупой, но я точно знаю, что Бейл Органа не мой отец, — она чуть наклонила голову, глядя в ворот своего костюма, явно на что-то решаясь. — Три года назад, одна женщина столкнулась со мной во время одной из гуманитарных миссий и отдала то, что якобы принадлежало моей родной матери. Как бы я не спрашивала про ее имя, она упорно молчала, говоря, что и так сказала слишком много… Может, звучит как бред, но я ей поверила.

— Или просто хотела… — тихо проговорил Вейдер.

— Нет, я не знаю, как это объяснить, но я ЧУВСТВОВАЛА, что она говорит правду… — в Лее конвульсивно билась интуиция, требуя достать подарок, который она с тех пор носила на шее. Странный кусочек то ли дерева, то ли металла с непонятными символами, которые она не нашла ни в одном из справочников.

Вейдер только закончил пришпиливать косу, когда по внутренней системе костюма снова прошлась волна сбоев. Черт, он так долго не протянет! Пришлось откинуться на импровизированную стену.

— Вы в порядке, — Лея, которая уже было потянулась за подвеской, инстинктивно повернулась к Вейдеру. — Могу чем-то помочь?

— Если только разбираетесь в системах жизнеобеспечения этого костюма. А учитывая, что он в единственном варианте, то я сомневаюсь…