Побег с Татуина

— Я не знал, — проговорил он. А затем кивнул на чип: — Денег нам не надо.

— Пусть будут, на черный день, но я еще хотел предложить одну вещь… — воодушевленно начал парень.

— Люк, — предостерегающе начал Оуэн. Он не любил менять свою жизнь, но Беру перехватила его руку своей, а второй махнула Люку — продолжай.

— Моя мама была с Набу, это рядом. И у них не всегда хватает фермеров, чтобы обрабатывать землю. Но, как я понял, у нас там есть надел земли, а мы с отцом все равно постоянно на службе…

— Ты хочешь, чтобы мы работали на этом твоем куске… — с некоторым оттенком негодования начал Оуэн.

— Дядя, там воды куда больше! Ты знаешь, за деньгами я никогда не гнался, если хочешь, я сейчас же напишу дарственную. Медицина там лучше, и воздух. Ты бы о тете подумал, прежде чем критиковать мое предложение…

Мужчина глянул на Беру, потом медленно кивнул.

— Я подумаю. Обещаю. Но деньги не возьму.

— Я возьму, на черный день, — вмешалась тетя. — Мало ли что. К тому же, не стоит отказываться от подарка, который сделан от чистого сердца.

Как всегда, Беру была верхом дипломатичности и снова оказалась единственной, кто умел обходить упертость дяди, при этом напрямую ему не противореча. Люк уже видел в ней своего соратника в том, чтобы родственники перебрались на Набу. Не сразу, не сейчас, но Люк был почти уверен, что скоро дядя и тетя полетят туда на отдых. А вернутся ли? Кто знает. На Набу действительно красиво. Воды невообразимо больше. Климат мягче. А людей, которые хотят работать, там любят и ценят, как, в принципе, и везде.

* * *

Следуя инструкциям, полученным от отца, Люк нашел жилище Кеноби, хотя это было не так уж сложно. Давно, лет десять назад, он уже попадал к старому отшельнику, хотя, если бы знал, что тот в курсе про отца, обязательно бы задержался подольше, чтобы расспросить. Может, тогда его жизнь пошла бы по другому пути?

Обстановка в жилище Кеноби не пришлась бы по вкусу даже жителям Татуина, привыкшим к недостатку комфорта. Пока они пробирались ко входу в пещеру, Люк — по совету старого Бена — оставил след такой запутанный, что даже йавы с их острым нюхом не смогли бы их выследить. Теперь Люк сидел в углу, оборудованном не хуже любой мастерской космопорта и, стараясь не обращать внимания на искушающие его любознательность детали интерьера, смотрел на хозяина, склонившегося над чайником.

— Что ж, — наконец, сказал Кеноби. — Давай-ка разберемся, юный Скайуокер, с чем ты пришел.

— Отец сказал, что вы можете меня научить… быть воином.

Кеноби покачал головой:

— Я помогу тебе сделать так, чтобы ты не навредил сам себе и окружающим, но не проси учить тебя убивать.

— Вы же были генералом, отец говорил! Что вы лучший!

— Твой отец так сказал? — чуть улыбнулся Кеноби. — Многое о себе узнаю. Но сначала давай попьем чаю.

Люк хотел возразить, что у них не так много времени, а узнать хочется слишком много, но дисциплина на военном корабле, тренировки с Рексом давали о себе знать, и парень промолчал, кивая. Возможно — это тоже часть обучения, и этот старый джедай, как и отец, из всего делает вывод. Он невольно начал рассматривать неподвижную фигуру Бена Кеноби.

Старик. Сумасшедший колдун. Отшельник, живущий в пустыне. Бродяга. Дядя Оуэн и все вокруг знали его так долго, что Люк даже вспомнить не мог, когда он появился в здешних краях. Ему начинало казаться, что старый Бен живет в своей пещере ровно столько, сколько существует пустыня. Может быть, и того дольше.

Если заявления Люка и взволновали Кеноби, он не озаботился это продемонстрировать. Вместо этого он продолжил тщательно смешивать ингредиенты, заливая кипятком, от чего по помещению распространился травянистый насыщенный запах, напоминающий весну в пустыне.

— Генерал Кеноби, — пробормотал он, вспоминая слова отца о том, что тогда все мастера имели звания генерала Армии Республики. То, что они учили на уроках истории, звучало несколько иначе. — Бен, отец говорил, что вы вместе участвовали в Войне клонов.

— Ну да, — согласился Кеноби, усмехнувшись в бороду, затем повернулся с подносом и поставил его перед Люком, садясь на противоположную выдолбленную в скале скамейку. — Когда-то я был рыцарем Ордена джедаев. Как, впрочем, и твой отец.

Люк улыбнулся, беря чашку, и, зеркально повторяя действия Кеноби, пригубил напиток, отдавая должное вкусу.

— Рыцарем… — повторил он задумчиво. — А дядя всю жизнь утверждал, что отец работал навигатором на грузовом корабле, перевозящем спайс.

Старый Бен усмехнулся.

— Оуэн Ларс никогда не соглашался с твоим отцом. С его мыслями, с мнением, с самой философией жизни. Он считал, что твоему отцу следовало сидеть дома и не высовываться, — он почти безразлично пожал плечами. — Он думал, так для всех будет лучше.

Люк выдохнул, вспомнив признания отца. Тот тоже жалел, что высунулся, что пошел… Люк чувствовал, это сквозило в каждом слове, вдохе, повороте головы и жесте, но говорить об этом Кеноби не спешил. Он по-прежнему не слишком ему доверял — не после того, как тот подставил его мать.

— Оуэн вечно боялся, что страсть твоего отца к приключениям заразит и тебя. А ведь твой отец был лучшим пилотом из всех, кого я когда-либо знал, — вздохнул Бен Кеноби, — и прекрасным бойцом.

— Он и сейчас — лучший пилот, который есть в этой галактике, а на счет бойца не знаю, я его в битве ни разу не видел.

Бен молча смотрел в стену. Сейчас он, действительно, выглядел древним старцем.

— И он был моим лучшим другом… Вряд ли это когда-нибудь можно вернуть, но в случившемся виноват только я сам… — Кеноби улыбнулся, прогоняя печальные мысли.

— Я так понимаю, ты и сам хороший пилот, — в углах его серых глаз обозначились озорные морщинки. — Талант к летному делу по наследству не передается. Зато множество других вещей — да. И их ты вполне мог унаследовать.

— До отца мне далеко, — внезапно смутился Люк. Но Кеноби на это лишь по-доброму рассмеялся.

— Его характеристика твоих летных навыков была куда более объемной и хвалебной. Мне иногда казалось, что твой отец гордится твоими достижениями куда больше, чем ты.

Люк внезапно вспыхнул, опустил взгляд в пол и пожал плечами

— Когда мы только начинали летать, он сказал, что никогда не похвалит меня и найдет к чему придраться. И это нужно, чтобы я не возгордился и не попал в плен собственным иллюзиям.

— То, что мы говорим своим ученикам и детям, кардинально отличается от того, что мы говорим о них окружающим, — заметил Кеноби, явно думая о чем-то своем. А затем внезапно стукнул себя по лбу: — У меня кое-что есть для тебя.

Он встал и снял старое пончо с пузатого сундука, такого же древнего, как и он сам. Откинул крышку и принялся копаться в содержимом. В итоге на белый свет появилось множество интересных вещей; некоторые Люк даже сумел распознать.

— Твой отец просил меня передать тебе кое-что, — говорил старый Бен. — Я хотел сделать это раньше, но твой дядя не разрешил. Испугался, что у тебя немедленно появятся разные безумные идеи, а закончится все тем, что ты последуешь за стариком Оби-Ваном в крестовый поход.

Он опять зачем-то посмотрел на старое пончо.

— Видишь ли, Люк, может, он боялся, что я тебя за собой потащу. А я всего лишь хотел, чтобы ты своими способностями внезапно не сделал себе же хуже. Я уже говорил твоему отцу, что не пойду на эту войну.

Кеноби протягивал ему предмет, похожий на тот, что висел на поясе отца.

Люк осторожно принял его: короткая ребристая палочка из металла с кнопками и переключателями. Рукоять… рукоять — чего? Он повертел необычную штуковину. В одном из торцов обнаружилось отверстие; похоже, рукоять была полой. Тогда почему она такая увесистая?

Люк сделал попытку заглянуть внутрь — там что-то поблескивало, но старый Бен вдруг сильно ударил его по руке, так что Люк чуть было не выронил странный предмет. Вообще-то, штуковина выглядела на редкость новой. Похоже, Кеноби хранил ее очень бережно. Только едва заметные царапины говорили о том, что вещью пользовались очень долго.

Люк заметил, что Бен Кеноби с интересом наблюдает за ним.

— Что это? — спросил он, протягивая серебристую рукоять обратно.

— Лазерный меч твоего отца, — сказал старый Бен. — Когда-то это оружие узнавали с первого взгляда.

Он не сделал и попытки забрать его. Тогда Люк еще раз осмотрел рукоять. Если это меч, то где же клинок? Небольшая, ярко окрашенная кнопка так и призывала: «нажми меня». Люк решил не сопротивляться. Он едва успел отвести руку — из отверстия в торце рукояти появился луч светло-голубого света. «Забавно», — подумал Люк. Он впервые видел, чтобы свет обрывался в пространстве без какой бы то ни было преграды. Луч был яркий, он слепил глаза, так что наворачивались слезы, но жара не чувствовалось.

— Традиционное оружие тех, кто использует Силу, — задумчиво проговорил Бен Кеноби, понимая, что «джедаи» не отражало бы реальную картину происходящего.

— Сила? — в смятении переспросил Люк.

— Поскольку до сих пор этот феномен не объяснен должным образом, принято считать, что Сила — это некоторым образом энергетическое поле, вырабатываемое живыми организмами. О ее существовании догадались довольно давно, но прошли тысячелетия, прежде чем ею научились пользоваться. Не каждый может распознать Силу. Какие только ярлыки не навешивались на таких людей: шарлатаны, фальсификаторы, мистики… называли и похуже. Тех же, кто может не только увидеть, но и использовать Силу, еще меньше. Для остальных Сила находится вне пределов восприятия. Она слишком мощна для них. Сила окружает нас, всех и каждого. Некоторые верят, будто Сила управляет нашими действиями, и нет обходного пути. Знание Силы, умение пользоваться ею — вот, что давало джедаям особую власть.

— На Истории нас учили, что джедаи собирались свергнуть существующую власть, но в разговорах с отцом я понял, что это все фальсификация…

Оби-Ван горько усмехнулся — люди вычеркнули их из учебников истории, попросту вымарали из памяти, несмотря на тысячелетия службы, жертв… Люди слабы. Им наплевать на других, лишь бы собственное брюхо было полно, а на счету копились кое-какие деньжата.

— Более тысячи поколений Орден оставался самой могущественной, самой уважаемой силой в Галактике. Джедаи были хранителями мира и справедливости в Старой Республике, но именно Республика нас и уничтожила, используя как заплатку на всех дырах своей гнилой структуры, тщетно пытаясь биться с болезнью, которая ее поразила и уничтожила Орден. Палпатин лишь завершил процесс, физически устранив всех. Да и мы сами, чего греха таить, слишком верили в свою непогрешимость, свою неприкосновенность. Мы так верили в стабильность, что забыли: тело может оставаться здоровым, когда голова уже больна. Темная Сторона — тоже Сила, но она дает то, что ты хочешь, в обмен на то, что ты ценишь.

— Отец тоже говорил об этом, но так и не смог объяснить… Он рассказал про Мустафар. А я старался больше не спрашивать, — очень тихо проговорил Люк.

— Он куда сильнее, чем я. Я до сих пор даже вспоминать не могу тот день, — Оби-Ван выдохнул, отворачиваясь и делая вид, что занимается посудой, но Люк заметил, что он поднял руку к лицу.

* * *

Учеба шла полным ходом. Люку периодически казалось, что над ним издеваются, и если бы он лично не видел, как отец использует Силу, ни за что бы не поверил, что она вообще существует. Или отец и Бен ошиблись, и в нем нет ни капли этой «Силы»? Разочаровывать отца не хотелось, поэтому он стоял посреди ямы, которая находилась в центре дома Оби-Вана, застыв и выставив перед собой светящийся клинок; вокруг его головы с легким жужжанием порхал металлический шарик. Шарик без предупреждения плевался слабыми парализующими зарядами. Задача заключался в том, чтобы их парировать. Пока получалось неубедительно.

Учитель сидел на прежнем месте, выглядел он уже получше и время от времени выдавал ценные советы.

— Не дергайся, — говорил он, — движения должны быть плавными. И не руби с плеча, промажешь. Отмахнись, как от мошки, — разочарование в голосе Кеноби было почти осязаемо. Он покачал головой и явно кого-то процитировал. — Не перетаптывайся, у тебя не будет времени на лишние движения. Сделаешь лишнее движение — лишишься головы. Помни, Сила повсюду. Она всеведуща. Она окутывает тебя и истекает из тебя. Джедай ощущает ее физически.

— Значит, Сила — это энергетическое поле? — поинтересовался Люк.

— Как сказал бы один мой знакомый: «можно сказать и так», — усмехнулся Кеноби.

— Хочешь сказать, что она контролирует твои действия?

— Частично, — кивнул старый Бен. — Но она же и подчиняется нам. Никто, даже ученые Ордена, не могли точно сказать, что же такое Сила. Возможно, никто никогда и не сможет. Учитель всегда говорил, что иногда стоит прибегнуть к магии, а не к науке. Кто такой маг, как не практикующий теоретик? А теперь попробуй еще раз.

Люк все же сумел изловчиться и отбить очередной выстрел. Но шарик коварно заложил крутой вираж и наподдал ему сзади. Парень смущенно потер пострадавшую часть тела.

— Попробуй еще раз, молодой Люк, — сказал Оби-Ван, поднимаясь на ноги. Он достал с полки шлем и протянул его ученику.

— Проблема в том, чтобы отделить действия от сознательного контроля. Не пытайся сфокусироваться на чем-нибудь конкретном, ни глазами, ни разумом. Отпусти мысли; пусть текут, как хотят… Делай то, что чувствуешь, а не то, что думаешь. Перестань размышлять… пусти себя…

— Да в этой штуке я вообще ничего не увижу, — недоверчиво рассмеялся Люк, надевая шлем; плотный щиток закрыл ему лицо. — Как же мне сражаться?

— Глаза могут обмануть тебя. Не верь им. Почувствуй энергию, текущую через тебя, — предложал старый Бен. — Ты промахиваешься только потому, что смотришь на цель.

— В меня опять попадут… — проворчал Люк, принимая рабочую стойку.

— Расслабься, — настаивал Бен. — Будь свободен. Ты пытаешься пользоваться слухом и зрением. Не надо пытаться… Ты должен увидеть цель не глазами…

Мальчишка замер, выставив вперед меч. Шарик порхал вокруг его головы. Огненная капля сорвалась с одной из иголок шипастой сферы. Люк поднял меч. Три быстрых выстрела — три аккуратных и точных блока. Соответственно, три подпалины стенах.