— Что? — маги обернулись к Рэю. Краем глаза я засекла быстрый, внешне небрежный и очень знакомый жест Кристаннеке. Заклинание языка. Ну да, опытным магам для этого камень не обязателен...
Черный дракон не отрываясь смотрел на раскинувшийся в долине мертвый город. И молчал.
— Рэй!
— Я знаю, куда нас забросило. Это Ирраш, город Заката. Самый маленький из Плеяды. Западный город... Сюда, по слухам, эвакуировали малышей. Ирраш считался очень здоровым местом, тут рядом целебные озера... Были. Дед заставлял меня заучивать всю Хронику Катастрофы. Но связь оборвалась, и никто не знал, что сталось с Иррашем. Одно время надеялись, что они успели уйти. Значит, здесь тоже...
Мы молчали. Что уж тут скажешь...
— Я должен вернуться, — хрипло проговорил дракон. — Я не буду на вас нападать, откуда бы вы не явились. И не буду препятствовать вам уйти туда, куда вам нужно. Но я должен вернуться к моему племени.
— Мы тоже...
— Нам сложно найти дорогу в незнакомой местности... — негромко проговорил Кристаннеке. — Вам — защититься от аррохи. Предлагаю перемирие.
— Пока не доберемся до лагеря?
— Пока не доберемся до лагеря.
Вид у Рэя серьезный до предела, в эту секунду трудно даже представить, что это тот самый черный вождь, который так виртуозно умеет врать. И мне, и своим, и даже Проницающим... И если я после всего поверю, что он не врет сейчас, то можете спокойно обзываться дурой. Соглашусь.
— А потом? — голос у меня негромкий, но я почему-то не сомневалась, что Рэй его услышит...
Услышал. Посмотрел... и я непроизвольно подобрала хвост и напружинила лапы. Да, как для схватки. Нехороший взгляд был, оценивающий такой. Один — а сразу прояснилось, кто где из магов стоит, кого первым атаковать... до кого можно дотянуться хвостом и откуда дует ветер, чтобы не напороться на собственное пламя...
— Чего ты добиваешься, золотая?
— Ясности.
— В чем? — а он и чешуйкой не шевельнул... замер черной статуей, только глаза блестят... Ладно. Я тоже... посмотрела. Так, чтобы стало ясно, что я, хоть и слабей его по силе, но зато не одна. И хвост у меня нелегкий (проверено), и пламя покрепче. А главное я не одна, и магия, она тоже кое-чего стоит.
И даже если... от аррохи у него защиты все равно нет...
— Что дальше, — голос я все так же не повышала. — Перемирие "пока не доберемся до лагеря" мало.
И то, если ты не врешь.
— Ставишь мне условия, золотая?
— Давайте не будем горячиться, — а Митта голос повысила. Ну да, попробуй переговори драконье рычание... — Александра, может быть, слегка поторопилась, но в целом она права. Возможно, если мы сейчас точно определимся с перспективами будущего сотрудничества, то всем будет легче?
Черный вождь снова прошелся по нам взглядом. Напряженным и сосредоточенным. И самую малость непонимающим. Словно мы были паззлом, который никак не складывался.
— Кто из вас чей?
— Что?
— Я сначала думал, что главная — ты, — дракон буквально просверлил меня взглядом. — Что у вас правят такие, как ты... Тебя так отчаянно пытались отбить тогда, в ночной атаке. Но твои люди ведут себя слишком свободно для рабов, а еще у тебя и у твоей дочери есть картинки... как клеймо. Так кто из вас чей?
— У нас? — только и спросила я.
Неужели он все-таки понял...
— У вас. На той земле, куда мы хотели переселиться. Ты ведь оттуда, золотая, так? Хоть сейчас не ври.
— Странное требование... от тебя.
— Обычное... оборотень Александра.
— Обо... — я остановилась, не договорив. Врать было бесполезно. Да и зачем? Может, правда лучше прояснить все и разом...— Давно догадался?
— Давно. Я ведь помню, кого принес оттуда, с той земли. И сколько. Пять людей, из них четверо взрослых и маленькая девочка. А на следующий день магов стало на два человека меньше, зато в клетке появился драконий ребенок... а в лагере — незнакомая девушка. Тебе очень повезло, золотая, что об этом знали только мои бойцы, которые к Проницающим с доносами не побегут, а болтать я запретил...
— Почему?
— Были причины. Были... и есть. Так кто из вас чей? С кем мне говорить?
Причины? Причины... Я вдруг поняла, с чего это вождь оказывал мне такое внимание. Морочил голову, строил из себя влюбленного, при любом удобном случае расспросами доставал и притом делал вид, что верит любой чуши, что я несла... дочку мою у Проницающих помог отбить. Защищал... Причины... Ясен пень, у него были причины, тут этот черный врун сказал правду.
И кажется, я знаю, какие... Кем он меня посчитал? Важной шишкой? Получится — охмурить и провести переговоры, не получится — так может, вранье о заложниках враньем таки не было?
— Так мало времени осталось, Рэй? Даже не спрашиваешь, кто из нас вождь, готов с любым говорить, лишь бы помогли?
По бешеному взгляду, которым меня ошпарил черный вождь, я поняла, что не ошиблась. А еще поняла, что времени у него меньше, чем думалось, потому что яростный огонь, полыхнувший в глазах, мгновенно пригас — и Рэй с заметным усилием воли заставил себя успокоиться.
— Мало, — сказал он как-то устало. — Так с кем мне говорить?
Взгляды как-то сами собой сошлись на моей свекрови... и провалиться мне на этом месте, если она не была к этому готова.
— Пока со мной, ваша вышность Рэйран, — спокойно проговорила Митта, легонечко, самую малость поправляя волосы — но растрепанная секунду назад коса, небрежно закрученная вокруг головы, отчего-то напоминает корону. — Точнее, с нами, потому что отношений "хозяин-раб" у нас нет, скорее, речь может идти о сотрудничестве. Насколько я понимаю, вас интересует вопрос о выделении вашему племени земель для проживания?
Наверное, это и называется "коса нашла на камень". За косу, сами понимаете, у нас был Рэй, язык у него тот еще. Ну а за камень на этот раз была Митта. Да-а, свекровушку недаром называли классным переговорщиком. И наблюдать за тем, как эта парочка схлестнулась, было одно удовольствие. Ни один не желал раскрываться полностью, ни один не мог показать слабости, и притом ни Рэй, ни Митта не были так сказать, высшими договаривающимися сторонами и не могли много обещать.
Зато Рэй смог раскрутить переговорщицу на ценную информацию про свободные земли, кое-какие традиции, а Митта вытянула из него, как драконы смогли перебраться через океан — оказывается, пару лет назад среди вод образовались два островка, на которых можно было передохнуть... После чего переговоры закипели с новой силой.
Мне кажется, или черный вождь больше прощупывает нас, чем реально обговаривает условия "драконьего приюта"?
— Мам, а я есть хочу! И Шиарри тоже!
— Сейчас что-нибудь сообразим... — пробормотала я, лихорадочно соображая, чем кормить ребенка при полном отсутствии какой бы то ни было живности. Аррохи по-прежнему не появлялись — видимо, потому что уже сожрали, все, что могли, и улетели дальше. С этим пока везет.
А вот с едой будут проблемы...
— Кое-какая живность здесь все же есть, — заметил дед Гаэли.
— Непохоже.
— Некоторые растения неспособны к жизнедеятельности без насекомых, а здесь я вижу как минимум два таких растения, — наставительно проговорил ученый дед. — Здесь определенно водится живность... Просто она мелковата для драконов. Наверное, Митта ловит ее только для себя...
— Я никого не ловлю!
— Как, а этот крабопаук на спине? Разве ты его не приманиваешь, чтобы...
— Где?!
Грох!
— Между прочим, — на этот раз в голосе Гаэли мелькнули нотки горечи, — такие крупные экземпляры неплохо запекаются на углях.
— Посидишь на диете! Кстати, у кого-нибудь есть совесть?
— В смысле?
— На предмет уступить одежду даме! — Митта многозначительно ткнула в свою юбочку а-ля дитя природы. — Я еще ни одни переговоры не вела в таком виде!
Мужчины переглянулись.
— Ну если так поставить вопрос... — усмехнулся Кристаннеке, — то совести у нас нет. Зато в "сохране" есть запасная одежда...
Секунды три свекровь сверлила его глазами так, будто изображала иксмена с рентгеновскими глазками.
— Ты раньше не мог сказать?!
— Вкусно! А еще можно?
— Можно-можно, подождите. Дай Шиарри половинку.
— Он говорит: не хочет!
— Хочет он! Только стесняется! Тьфу!
"Тьфу" — это стебель изо рта вырвался. Точнее, стволик молоденького салат-деревца. Не знаю, как его по-настоящему зовут, главное, что съедобно. Леди энд джентльмены, познакомьтесь с драконами-вегетарианцами. Только откусывать-отчищать сложно. Я примерилась...
— Мам, смотри, там красивый огонечек, — вдруг сказало мое дите. — В городе. Смотри, он мигает...
* * *
— Что ты надеешься здесь найти?
— Сама не знаю. Но у нас вот таким пламенем — белым с промельками красного и синего — зовут на помощь.
— Помощь? Ты думаешь, здесь мог остаться кто-то живой?
Мы кружим над крышей. Пустой крышей... Конечно, смешно думать, что здесь этот огонь обозначает то же самое, что и дома. Конечно, глупо надеяться, что в мертвом городе еще кто-то уцелел, такой вид пламени практически вечный, горит, пока не погасишь, хоть триста лет. И скорей всего, те, кто зажгли этот огонек, давно умерли...
Но мимо спасательного огня не пролетишь. Это у драконов на уровне инстинктов вбито. Мой драконий учитель говорил, что зажегшего "призыв" не трогали даже во время междоусобных схваток. Были такие, давно... То есть не то чтоб не трогали, очень даже трогали — прилетали, делились чем было, лечили, насколько могли, помогали выбраться, если надо. Потом, когда истекало время призыва — обычно три десятика — враги могли и сцепиться заново. Но просьба о помощи священна.
Старый камень весь в трещинах. Да-а... садиться на этот "гриб" опасно. Интересно... я даже понимаю, зачем здесь такая интересная лесенка, спиральными кольцами вокруг "ножки"... а на поле все равно приземляться удобнее...
Сколько мыслей успевает пронестись в голове, пока планируешь на землю.
Крыша. Пусто. Пламя "призыва", оказывается, не колышется от ветра.
Верхний этаж. Никого. Не слишком удобное посадочное место, но мастер полетов впишется. О! Даже разметка сохранилась. "Грузы"... "Посадка"...Непонятный значок с перечеркнутым кругом...
Лестница-желоб... до сих пор целая, надо же! Умели строить... По ней можно легко спустить груз. Или самим спуститься. Здесь даже есть специальные выступы, чтобы спуск был не слишком скоростным, а значит, безопасным.
А вот здесь, наверное, были страховочные плоскости. Что-то похожее было у стаи Песчаных, в их долине очень часто бывают сильные ветры. Сюда бы Берригея. Или еще кого-то из Старейших. Они бы поняли, где и как искать того, кто звал на помощь.
А я только и могла, что смотреть.
"Гриб" был пуст. Ни движения, ни звука, только шорох ветра. Город тоже. И все-таки казалось: стоит только прикрыть глаза — и крылатые тени заскользят по камням мостовой. В пустой чаше фонтана заплещется вода... а по желобу со смехом слетит детская фигурка, расправив крылья навстречу ветру...
— Нам пора возвращаться. Если тут кто-то и был, то прошло слишком много времени для того, чтобы этот "кто-то" выжил.
— Подожди.
Черный дракон был прав. Конечно, прав. Нам пора. Там маги ждут вестей, там дочка моя. Только что-то не давало мне улететь отсюда... Я должна что-то найти... где-то здесь. Вот же...
— Александра, только не волнуйся!
Я вздрогнула. Митта? Откуда?
— Что?
— Ты только не нервничай, мы сейчас их поймаем.
— Гаэли? Эй, что значит пойма... стоп. Где Марина?!
— Мы не уследили, — виновато проговорил Кристаннике. — Но...
— Что с ребенком?!
— Она сюда летит.
Да что же это такое?! Неужели нельзя было присмотреть за ребенком?!
Разъяренная, я рванула к магам...
Гнев — плохой советчик. Может, поэтому я и не успела среагировать, когда камни древней площади вдруг ушли из-под ног. Осталась только досада — ну сколько уже можно падать? — и темнота...
— Просто сильный ушиб.
— Ушиб у дракона? Сильный до потери сознания?
Действительно, что этот дракон должен был ушибить? Я повернула голову... постаралась повернуть... и в этот момент поняла две вещи. Первое: этот дракон ушиб именно голову. Затылок, точнее. А во-вторых, этот ушибленный дракон, похоже, я.
Наконец звездочки перед глазами перестали навязчиво вытанцовывать хип-хоп и улетучились, прихватив с собой половину головной боли. Остальная половина расставаться с понравившейся головой не спешила, но, по крайней мере, я могла слышать.
— Я же не хотела, виновато лепетала Маринка. — Я только хотела потренироваться летать. А там обрыв и ветер. Нас понесло... и как раз сюда. Я не хотела.
— Что-то это мне напоминает, — пробурчал Гаэли. — Сначала вытворить, потом извиняться. И сесть на шею ближайшему...
— Уррррк!
— Шиарри, никто не собирается ее обижать! Кстати... так еще больше напоминает.
— Ох, Мариночка...
— Отстаньте от ребенка, — прошипела я. — Встану — сама ее убью. А сейчас, пожааааааааалуйста, тихо...
А фигушки. Наступившую тишину тут же резанул отчаянный вопль:
— Мамуля-я-я! Ты просну-у-улась!
Неа. Я пришла в себя. А этот радостный визг сейчас отправит меня обратно... куда-нибудь.
— Леди Александра, с вами все в порядке?
— Если не считать, что сейчас я мечтаю оглохнуть — то все отлично. А что случилось?
— Странная вещь случилась, золотая, — от знакомого низкого голоса по коже словно мурашки пошли. — Ты шла, как будто тебя звал Проницающий, ничего не слыша... и среагировала только на появление твоих человеков. Случилось это, однако, крайне не вовремя. Поэтому, когда плиты разъехались у тебя под ногами, открывая спуск, ты не спустилась, а просто упала.
Спуск... плиты разъехались, и открылся спуск... и странное ощущение, что я обязательно должна что-то найти. Вот-вот. Ну вот прямо сейчас...
— А куда я упала?
— Какая-то подземная пещера...
— Это не пещера, — голос Кристаннике был чужим и странным. — Это... это...
Глава 18 Голос из прошлого.
Спасать никогда не поздно?
Больше всего это было похоже на кладбище. Со статуями в качестве памятников. Пока меня лечили, Кристаннике нашел здешние светильники и как-то сумел их зажечь. И сейчас мы в немой оторопи смотрели на...
Малышка-дракоша была похожа на Маринку. Та же детская шейка, на которой еще не оформился как следует гребешок. Те же пухлые щечки. И поза похожая — именно так Маришка опускала головку, когда в очередной раз вытворила что-то типа запускания ежанов в дом деда Гаэли.
Только эта была каменная. Скопированная до последней чешуйки — но каменная.
Почему-то смотреть на девчушку было тяжело — и я отвела глаза. Чтобы столкнуться глаза в глаза еще с одним каменным ребенком. И еще с одним...
Их было много — больше двухсот.
Они лежали, стояли, сидели. Прятали головы под крыло, пытались держаться храбро. Каменные — но такие живые! До последней чешуйки. Малыши. Подростки. Дети...
— Что это такое? — голос Митты почти срывается, — Кладбище?
