— Понятно. Весело тогда жили, — задумчиво протянул Борисов.
— И после этого маги Европы остались, фактически, самыми сильными и почти единственными на планете. Китай замкнулся в себе, и отошел от мировых дел. Поэтому европейские маги до сих пор мнят себя сильнейшими на планете, и центром магического мира.
Батискаф ощутимо вздрогнул. Грейнджер повела рукой и стены батискафа стали прозрачными. Вспыхнул свет, освещая океанское дно.
— Ух ты, какие рыбки! — тут же восхитилась Лавгуд.
— А где развалины Атлантиды? — поинтересовалась Тонкс.
— Отложения, наросты, влияние времени, вода опять же, — пояснил Борисов. — Было бы удивительно, стой тут здания, как и несколько тысяч лет назад. Нам не помешает немножко подводной магии.
Он посмотрел на Гермиону, та пожала плечами.
— Вы хотели Атлантиду, вот она, под ногами. Но кто сказал, что в ней что-то уцелело?
— Эка! — крякнул Борисов.
Он уже привык к мысли о том, что атланты владели бессмертием, и расставаться с этой мыслью не хотелось. Грейнджер обвела взглядом морское дно, зачем-то послюнила палец и заявила.
— Вон там что-то осталось! Направляю батискаф!
Подводный корабль завис над участком дна, ничем не отличающимся от других. Гермиона взмахнула руками, и мощные струи воды смыли донные отложения, обнажая крепкое каменное здание. Затем возник купол, из под которого начала уходить вода. Несколько минут, и вот уже здание полностью освобождено от воды.
— Неплохо, — оценил Борисов. — Пузырь не лопнет?
— Не раньше, чем у меня кончится магия, — зевнула Гермиона.
И Борисов отважно ринулся за сокровищами сгинувшей цивилизации.
Спустя два часа поисков единственной добычей Федор Михайловича оставался все тот же сундук с записями, найденным в самом начале. Плюнув, Борисов открыл сундук и еще раз сплюнул. На древнеатлантическом он не читал, и позвал специалиста.
— Очень схоже с Древними Рунами, — прищурилась Гермиона. — Тааак, ага, ага, и это сюда
— Чего ага? — проворчал Борисов.
— Двадцать первое цинэда, год от Основания триста двадцатый. Доставлен особо опасный преступник Толстый Пэт. Приговорен к казни через эксперименты. Отдан Алхимику второго ранга, Коро Хаэро. В камере двадцать пять совершил самоубийство
— Стоп, — оборвал чтение Борисов. — Вот жеж хрень! Ну да, тюрьму они построили особо крепкую, а в ней построили особо крепкий архив, все логично.
— Господин? — заглянула ему в лицо Тонкс.
— Да пошли они в жопу со своей Атлантидой! — громко сказал Борисов. — Нахер все! Грейнджер, заводи батискаф, всплываем! Найдем наверху нормальных бессмертных и с ними разберемся!
Батискаф вздрогнул и быстро устремился вверх.
— Так, что там у нас еще из дел осталось? — спросил сам себя Борисов. — Ага, лекарство акромантулам... акромантулу.
— Его надо поить отваром молодой крапивы, заваренной в моче бешеного верблюда, и с добавлением плитки шоколада, — тут же сказала Лавгуд. — От этого акромантулы молодеют и набираются сил.
— Однако, — озадаченно произнес Борисов. — Ладно, бешеного верблюда найти проще, чем лекарство. Пусть Хагрид с ним управляется, он же любит зверушек и акромантулов. Фениксиху еще надо, и огненных саламандр.
— Эти водятся в жерлах действующих вулканов, — тут же сказала Тонкс.
— Ага, — сделал пометку Борисов. — Такое тоже найти можно. Хотя нужно ли? Ладно, посмотрим. Надо еще пересечься с Гриндевальдом, может чего подскажет.
— Что он может знать об Атлантиде? — фыркнула Грейнджер.
— А я не об Атлантиде говорю, — буркнул Борисов. — Ты разве не слышала? Бордель отобрали, а там, между прочим, было полно сочных метаморфок, которых ты так любишь!
— Ужас! — искренне возмутилась Грейнджер.
— Вот— вот, хозяйство расхищают, а никто и не чешется, никому ничего не надо, кроме Федора Михайловича, которому всегда надо больше всех, — заворчал Борисов. — Вам бы лишь бы вкусно есть, сладко пить, да девок портить! Мы уже всплыли?
— Еще две минуты и будем на поверхности, — ответила Гермиона. — Так куда потом отправимся?
— А где мы?
— Посреди Атлантического океана.
— Нет, так дело не пойдет! — возмутился Борисов. — Значит так, как всплывем, переправляй нас на ближайший остров, и чтобы там не было людей!
Гермиона щелкнула пальцами, и команда Борисова, прямо внутри батискафа, перебросило на пустынный пляж. Небольшой островок, два на полтора километра, с редкой растительностью и родником, как нельзя лучше подходил для целей Борисова.
— Мне надо подумать! — объявил он команде. — Располагайтесь, а я пойду поброжу!
Слишком много целей, слишком много задач, следовало составить оптимальный маршрут по достижению всего, и поэтому Борисов отправился гулять в одиночестве. Тишина и неспешная ходьба весьма способствовали успокоению мыслей и составлению планов.
К разложенному командой костру Борисов вернулся просветленный, и сразу объявил.
— Сегодня — отдыхаем, завтра выдвигаемся в Европу!
— Не в Британию? — уточнила Тонкс.
— Нет, вначале Европа, потом Британия, — присел у костра Борисов. — Надо порешать парочку вопросов, навести справки, разузнать, что там, на острове туманов творится. Ну а сейчас предлагаю всем отдохнуть, потом уже вряд ли будет время. И да, Грейнджер, выдай наружу содержимое пещеры.
— Зачем?
— Считать буду! — рявкнул Борисов. — Объем оценить надо, инвентаризацию провести, мало ли чего полезного там завалялось? Так что давай, не ленись! Подсчет денег благотворно влияет на нервную систему!
Глава 46
В которой опять рассказывается, что творится в мире
Гарри Поттер, потея и озираясь, пробирался под мантией-невидимкой вглубь подземелий Слизерина. Он шел на выручку друга, который исхитрился подать о себе весточку. Хихикающая Панси вручил Гарри короткую записку, и теперь, под покровом ночи, Поттер спешил на помощь. Ночью творились темные дела, и Гарри прошел уже мимо двух парочек, зажимающихся в нишах за статуями, мимо дерущихся на портретах рыцарей, а также мимо деловито снующих туда и сюда по своим делам домовиков.
Оставалось только радоваться, что неподкупный страж в лице миссис Норрис погиб, а Филч уехал куда-то. Про завхоза говорили, что он занялся темными делишками и даже пропускал в школу Пожирателей, но Гарри сомневался. Он видел надменность Пожирателей, и чтобы такие гнусные типы, вроде Люциуса Малфоя, снизошли до разговора с Филчем? Такого не могло быть, потому что не могло быть никогда.
Повернув за угол, Гарри натолкнулся на еще одно темное дело.
Зажав Драко Малфоя в углу, Северус Снейп, наклонившись, насиловал юному ученику Слизерина мозг.
— Вы же понимаете, мистер Малфой, что за прошедшие два месяца ни на шаг не приблизились к цели? — шипел Снейп прямо в лицо Драко. — Все, чего вы достигли, это попадание в Азкабан и какие-то дурацкие выходки.
— Темный Лорд дал мне поручение! — огрызался Драко. — Вы мне завидуете!
Гарри остановился и прислушался. Что за поручение?
— Вы думаете, что убить Дамблдора так же легко, как тайком выпить виски в туалете, мистер Малфой? Да даже напади вы на него в Большом Зале, и то у вас было бы больше шансов чем сейчас. Что это за план: разбить кувалдой горгулью, подняться по лестнице и отравить конфеты директора?
— У меня есть бутылка отличной медовухи! — не сдавался Драко. — Она отобьет запах и придаст лимонным долькам новый аромат! Или вы предлагаете мне подарить Дамблдору проклятое ожерелье?
— Красивое? — ухмыльнулся Снейп. — Обязательно подарите! Ему понравится!
— Не понимаю
— Вам это и не нужно, мистер Малфой. Просто сделайте свое дело хотя бы раз хорошо! Не забывайте, что вам еще жениться и поддерживать славный род Малфоев!
— Это-то здесь при чем?! — истерично взвизгнул Драко.
Видно было, что темой женитьбы его уже глубоко довели и достали.
— Да при том, — опять наклонился Северус, — что вы нихрена не умеете и не можете. Ни Дамблдора убить, ни ребенка жене заделать. Темный Лорд ждет ваших дел, мистер Малфой, а вы прячетесь. Да хотя бы из рогатки в голову Альбусу стрельнули бы! Что вы все трусите и глушите виски по туалетам, боитесь — так не брались бы за работу!
— Я не боюсь! Завтра же пойду и зарежу директора! А потом сделаю ребенка!
Драко вырвался и скрылся в тьме коридора. Гарри поспешил за ним, надеясь услышать еще подробностей, а также проникнуть в подземелья Слизерина вслед за Малфоем. Оставшийся один, Снейп, тяжело вздохнул и пошел спать. Для отчетности и усыпления бдительности Темного Лорда требовались попытки покушения, но Драко, побывав в Азкабане, больше не хотел туда возвращаться. Поэтому он готовил тайное, многоступенчатое, замаскированное покушение, которое, по мнению Северуса, никогда не удалось бы.
Но так как мнение Снейпа было Драко неинтересно, бывшему зельевару только и оставалось, что вздыхать.
А Гарри Поттер тем временем проскользнул вслед за ругающимся Драко в подземелья Слизерина
Глубоко в Атлантическом океане заворочался и очнулся Кракен. Давным-давно он охранял Атлантиду снизу, чтобы ни одна тварь, маг или человек не могли подобраться и и испортить основание острова. Или совершить тайную высадку. Но затем удар, обрушивший остров вниз, придавил и Кракена. Он долго пытался выбраться, но остров есть остров, и Кракен впал в магическую спячку. Шли года, века, тысячелетия, постепенно остров размыло, взамен нанесло отложений, а Кракен продолжал спать.
Пока Грейнджер магией джинов не создала воздушный купол прямо над головой Кракена.
Взмывая в батискафе, джиния просто отменила купол, и тот устремился вверх. На освободившееся место хлынули воды, снося тюрьму и пробуждая Кракена. Огромный головоног просыпался медленно, долго, впитывал магию и пытался осознать, кто он такой и что здесь делает. Но безжалостное время и удар островом по голове не пощадили Кракена, и теперь в нем остались только базовые установки. Топить корабли, убивать все магическое.
С этими мыслями, Кракен начал подъем, туда, где он ощущал чужую магию.
Дамблдор пребывал в благодушном настроении. Он вынюхал дорожку "Серой радости", и боль в руке и груди временно отступила. Все вокруг казалось ему прекрасным и превосходным. Даже вылезший из портрета Николас Фламель казался лучшим другом.
— Николя! — улыбнулся Альбус. — Давай нюхнем на брудершафт!
— Погоди, есть дела и важнее, — отмахнулся Фламель.
Он уселся в кресло напротив директора, пощекотал Фоукса и обвел взглядом кабинет. Был Фламель ни стар, ни молод, среднего роста, невзрачное лицо, серая одежда, в общем обычный такой, неприметный человечек. Пройдешь мимо, и через минуту лица его не вспомнишь. Но при этом Николас был и оставался сильнейшим магом Европы, вот только давно уже отошел от дел, за исключением небольших совместных мероприятий с Дамблдором.
Собственно, Фоукса юному Альбусу подарил именно Фламель, создав узы между фениксом и магом.
— Что ты знаешь о Старике? — спросил Николас, развалясь в кресле.
— Маг-террорист, работает на арабов, во всяком случае боевой гарем всегда с ним. Лично я с ним не сталкивался, но по слухам очень жаден, любит деньги, а они его. На этой почве сотрудничает с гоблинами, во всяком случае какие-то там подвязки на уровне главных гоблинов есть. Освободил Гриндевальда, изнасиловал там кого-то, убил кучу Авроров, поцапался с русскими, бежал с их каторги, перебил кучу китайцев, в общем, такое ощущение, что он что-то ищет по миру.
— Уже нашел, — поерзал в кресле Фламель. — Последнюю уцелевшую колонию Атлантиды.
— Уцелевшую?
— И даже неразграбленную, — кивнул Николас. — Теперь-то там понятное дело все в руинах, а ценности вывезены Стариком, но ведь была же, была колония! Как подумаю об этом, так волосы на голове рвать хочется. И стража он как-то обошел, вот уж чудо из чудес, не думал, что кто-то это сможет!
— Стража? — глупо улыбнулся Дамблдор.
— Автоматический страж колонии, его невозможно обойти, обмануть, запугать, на своей территории всесилен и всемогущ, при необходимости уничтожает врага или колонию, — рассерженно пояснил Фламель. — Альбус, соберись! Ты слишком много употребляешь в последнее время!
— Плевать, — сообщил Дамблдор, — зато не больно.
— Разве что он нашел способ сбрасывать настройка стража на исходные, — пробормотал Фламель, — но как? Никто из наших это не умел, самая охраняемая тайна Атлантиды... была.
Дамблдор, которого окончательно накрыло, пускал слюни и пытался ловить бабочек.
— Так дело не пойдет, — Фламель встал и подошел к директору.
Игла шприца вонзилась в шею Дамблдора. Багрово-красная взвесь в количестве пяти "кубиков" произвела оживляющий эффект. Дамблдор раскрыл глаза, заорал, потом схватился за голову и упал с кресла.
— Очень интересный эффект, — Фламель достал книжечку и сделал запись.
— Николас, че за хрень? — спросил Дамблдор, не вставая.
— Взвесь философского камня, растворенного в крови дракона, — пояснил Фламель. — Спасибо твоим исследованиям, теперь у меня всегда при себе шприц с "эликсиром жизни". Моментально выводит все яды и токсины из организма, лечит смертельные раны.
Дамблдор тут же закатал рукав и посмотрел на почерневшую руку.
— Нет, от проклятий не лечит, — пояснил Фламель и сел обратно в кресло. — Давай, Альбус, соберись! Британии и мне, и тебе нужен Старик!
— Зачем это еще? — кряхтя поднялся Дамблдор.
— Хочешь излечиться?
— От этого проклятия нет лекарства.
— Нет есть, — вкрадчиво произнес Фламель. — То, что Старик унес из уничтоженной колонии. Записи, как стать бессмертным. Рецепт Атлантиды. Мой философский камень лишь жалкое подобие того ритуала.
— Жаль, что ты был тогда без сознания, — вздохнул Дамблдор. — Так, Старик, говоришь? По слухам, у него тут были терки с мистером Ф. Можно этим воспользоваться, а заодно и убрать Мистера Ф, а то эта козлина меня с рынка вытесняет. Но... потребуются деньги, много денег.
— Хорошо, — усмехнулся Фламель, — думаю, с золотом проблем не возникнет.
Тем временем в магической Женеве собралась конференция, по поводу возможной войны. Маги Европы, которым не хотелось оказаться на чужом поле боя, старались и лезли из кожи вон, и сумели собрать все враждующие стороны вместе. Поэтому неудивительно, что конференция началась с ругани и кидания друг в друга заклинаниями. Арабы, индусы, китайцы, русские, американцы, а также представители Северной Африки не менее пятнадцати минут со вкусом кидались заклинаниями и просто мутузили друг друга.
Затем в зал заседаний, расширенный магически, ворвался отряд швейцарских Авроров. Мракоборцы и без того были постоянно взвинчены, после той истории с Нурменгардом, так что разбираться не стали. Просто начали оглушать всех подряд, и так пока сопротивляющиеся не закончились. Затем убитых и раненых унесли, а оставшиеся приступили к переговорам. Десяток Авроров и отобранные палочки гарантировали, что какое-то время все будет мирно.
— Итак, господа арабы, — слово взял представитель США. — Расскажите нам, за каким нецензурным словом вы выпустили Старика?
