Сам повелитель блаженно почивал в объятиях двух любимых наложниц. Его царственная матушка собиралась лечь спать, а перед сном размышляла, пока служанки разминали и умащивали благовониями ее еще молодое и стройное тело, чтобы подготовить его сну. При этом она переговаривалась через плотный полог, отделявший ее спальню от кабинета, со своим личным секретарем, делая на сегодня последние пометки.
Она была в восторге от мальчика. Впрочем, мальчиком-то его можно было назвать чисто условно. Да, ее новый личный секретарь был очень молод, но потрясающе работоспособен и умен. А главное, что больше всего подкупало царицу, он был начисто лишен того, что ей не нравилось в мужчинах — скрытого пренебрежения к женщинам. И опять же, целомудрие, это тоже крайне редкое качество.
В общем, она не могла нарадоваться, что приобрела в свое распоряжение этого белого кериба Ароиса. Правда, до поисков воды в окрестностях Магриха руки пока так и не дошли, но это никуда не убежит. Об этом она подумает завтра или послезавтра. А сегодня царица думала о том, что надо бы юношу поощрить, может быть, даже подарить ему наложницу. Отдав последние распоряжения, царица отпустила всех и легла спать.
Алексиор отправился к себе. Пора бы тоже спать уже, да только ему в последнее время плохо спалось. Вероятно все из-за перемены мест. Хотя царский дворец в Магрихе, несомненно, райское место, дворец наместника в Гур-Банахоре с ним и рядом не стоял, но для юноши милее всего был родной дом, оставшийся в далеком Версантиуме.
Еще он все это время ждал вестей от Шираса, которого просил найти какие-нибудь сведения о своих близких. Он не стал открывать бывшему бандиту всей правды о себе, просто просил узнать...
Но Ширас понял сам, без слов принял желание друга сохранить какие-то личные тайны и обещал разузнать все, что сможет о судьбе четырех юношей и одной девушки, тех, что из страны за морем. И еще об их семьях. И вообще, о том, что происходит в той стране за Полуденным морем. Как они там...
Юноша был глубоко погружен в свои мысли, прогуливаясь на террасе, как вдруг тишину спящего дворца прорезал пронзительный женский крик. Тревожно забилось сердце от странного предчувствия, Алексиор тут же со всех ног кинулся в покои царицы, откуда доносился топот ног и шум.
Кричала действительно царица Астинит. Алексиор примчался так быстро, как только мог, узнать, в чем дело, что могло испугать его госпожу, какая опасность. Когда он влетел в комнату, царица уже сидела на низенькой табуретке перед открытым окном и даже вполне владела собой. Пережитое волнение выдавал только блеск глаз да хриплый голос.
— Железная женщина, — подумалось Алексиору.
Она взглянула на него, потом негромко произнесла:
— Ты не спишь, мой личный секретарь?
— Нет, госпожа... — смешался Алексиор, он только сейчас заметил, что царица не одета.
Можно сказать, совсем неодета. Потому что спала государыня в одной легкой полупрозрачной юбке, прикрывавшей ее бедра, да еще в многочисленных золотых украшениях. Он скользнул взглядом по ее коротким курчавым волосам, неосознанно отметив, что так она похожа скорее на юношу, если не смотреть на прекрасной формы бюст, который не испортили ни материнство, ни годы. Но гораздо больше его в этот момент волновало, что же заставило испугаться эту совсем не пугливую женщину. А царица оценила его уважительный, чисто человеческий интерес и проявленную заботу.
— Подойди, мой личный секретарь, я обопрусь на твою руку.
Это было даже как-то за пределами доверия. Алексиору оставалось только порадоваться, что царица Астинит сама себе госпожа и ни перед кем не отчитывается. Он ведь не евнух, он мужчина. Но, раз ему доверяют, это дорогого стоит.
— Да, госпожа, — он быстро подошел и помог ей встать.
Невольно ему пришли на память наряды Онхельмы. Просто удивительно, даже в полностью закрытых платьях та умудрялась выглядеть почти голой. А эта женщина казалась полностью одетой в своей наготе. Видимо, дело не нарядах, а в женщинах.
Царица попросила передать ей легкое покрывало, закуталась в него, зябко поежившись, хотя в спальне было тепло, даже жарко, и уселась на софу, а своему личному секретарю указала на место у ее ног.
— Прости, что не даю покоя даже ночью.
— Что вы, госпожа...
Она махнула рукой, прекращая его бормотание.
— Ароис... Мне приснился кошмар. Я хочу рассказать тебе, может... ты сможешь помочь понять.
— Я слушаю, Ваше величество, — Алексиор стал серьезен.
Приснилось царице Астинит вот что.
Будто в ее курятник, в котором было полным-полно разных цыпляток и курочек, забралась ядовитая змея. Большая белая королевская кобра, только вместо капюшона у нее были дивные длинные золотые волосы. А глаза у змеи были подобны сверкающим сапфирам. Она вползла в курятник и свернулась там, словно хозяйка. Царица Астинит хотела прогнать ее, хотела защитить своих питомцев, но змея только презрительно глянула на нее своими сапфировыми глазами, и зашипела, вздыбив свои кольца. Золотые волосы взметнулись, Астинит испугалась до ужаса.
А потом эта змея схватила в пасть единственного в курятнике петушка, самого любимого, ее черного петушка. Царица Астинит от страха не смела приблизиться, она поняла, что не может тягаться со змеей, и во сне горько-горько заплакала, видя торжество в холодных глазах белой кобры. Змея уже собралась проглотить свою добычу, как тут, словно ниоткуда появился морской дракон, покрытый чешуей голубого цвета с белыми звездочками. Дракон приблизился к змее, посмотрел в глаза, заворожив своим взглядом, та покорно выпустила из пасти петушка и уползла вслед за драконом, который удалился так же внезапно, как и пришел.
Рассказав свой сон, царица еще некоторое время сидела в прострации глядя в пространство, а потом спросила у Алексиора:
— Скажи мне, белый кериб, ты можешь растолковать, что я видела? И почему я уже второй раз вижу во сне дракона?
— Я знаю, кто эта змея, догадываюсь, — он потупился, — И догадываюсь, что за петушка она хотела съесть.
Потом умолк на какое-то время.
— Не молчи, говори.
Алексиор тяжело вздохнул и в свою очередь спросил:
— Ваше Величество, нет ли у вас вестей о том, что происходит в Стране морского берега?
— Хммм. Есть, конечно.
— Тогда скажите... Государь Вильмор...
— К сожалению скончался некоторое время назад. Теперь страной правит его вдова, царица Онхельма.
— А... Вот как... — горько прошептал юноша.
Но потом сделал над собой усилие и спокойным ровным голосом высказал все свои соображения:
— Белая кобра, которую вы видели — царица Онхельма. Раз она теперь вдова, стало быть скоро выйдет на охоту за новым мужем. И, вероятнее всего...
— Мой сын!?? — воскликнула в сердцах царица Астинит, — Ты это имеешь в виду?! Что она может положить глаз на моего сына?
— Возможно, — уклончиво ответил Алексиор, — Она очень красива. И, без сомнения, сильная колдунья... Но самое ужасное состоит в том, что эта женщина может быть просто чудовищем.
— Мой сын... — прошептала царица, — А дракон?! Что означает в моем сне дракон?
— Я не знаю, госпожа, — мягко ответил Алексиор.
— Но ты мне поможешь? — вдруг с жаром спросила царица.
Он даже удивился, чем он сможет помочь.
— Да, конечно, все, что смогу, я для Вас сделаю.
— Спасибо, — она на какое-то время ушла в себя.
А потом, словно очнувшись сказала:
— Иди спать, Ароис. И спасибо тебе.
Юноша поклонился, коснувшись рукой пола, и вышел, а царица осмысливала то видение, что только что ей было. И касалось то видение как раз таки ее личного секретаря. И надо сказать, что видение было странно.
Глава 46.
Государыня Онхельма, властительница Страны морского берега в честь успешно завершившейся всеобщей борьбы с непогодой решила устроить праздник. Естественно, тут же вести об этом распространились по городу. Народ, правда, посетовал, что нет голубей и не отправить почту в провинции, но время до назначенного празднования оставалось, а значит надо просто послать нарочных к местной знати.
В конце концов, это было первое празднество, которое царица давала после долгого времени. Все готовились с большим воодушевлением, хотя и несколько побаивались свою прекрасную властительницу, помятуя о том, как скоро может смениться ее милость на гнев. Но сейчас никто бы и не подумал, что эта юная, яркая, веселая и дивно прекрасная женщина могла собственноручно пытать кого-то и перебить в городе всех птичек. Видимо две недели проливных дождей с градом просто смыли из памяти народа эти моменты. Столица наряжалась, провинция старалась не отстать. И все отмечали непонятное оживление и веселость.
К празднику приурочено было представление четырех новых членов Совета, избранных согласно указанию царицы Онхельмы из мужчин не старше сорока лет, крепких и здоровых, а главное, приятной наружности. Государыня осталась довольна, все четверо были достойны внимания, а один даже понравился ей больше всех. Это был сильный колдун из западной провинции по имени Мариэс, аристократ. Высокий жгучий брюнет с яркими зелеными глазами. К нему стоило бы присмотреться.
Пока этот Мариэс произносил слова посвящения в должность, Онхельма пристально его рассматривала и раздумывала. Вообще-то, она могла бы сделать этого колдуна консортом. Да, может быть... Но.
Проклятое но! Стоило ей подумать всерьез о ком-нибудь из мужчин, как услужливая память тут же подсовывала ей Алексиора. И черт бы его побрал! Они все почему-то не выдерживали с ним сравнения! Какого черта?! Какого?!
В общем, представление и присяга состоялись, потом был пир, народ веселился и выкрикивал 'Виват!' своей царице, а у государыни Онхельмы, хоть она и улыбалась всем и каждому, было испорчено настроение. Нужно было чем-то себя вознаградить.
При других обстоятельствах она бы взяла в свою постель этого Мариэса, но, увы, он для этого был слишком ценен, и убить его наутро было бы нецелесообразно. Значит, переспит она с ним не теперь. Теперь ей требуется любовник на одну ночь. Ну что ж, для этих целей у нее есть камеристка Мила.
Мила, личная служанка Онхельмы, уже почти час сидела в своей комнате на грани истерики. Во время вечернего туалета царица приказала ей найти 'товар'. Она не посмела возразить или воспротивиться, а только молча поклонилась и вышла. Но по дороге не могла сдержать судорожных рыданий, все-таки это не так-то просто обмануть человека и отправить его на верную смерть. Дважды она уже сделала это, но теперь у Милы просто душа переворачивалась, ей хотелось зарыться головой в подушку и не слышать, не видеть никого и ничего.
Но царица ждет. А она не любит ждать. А уж как она умеет расправляться с теми, кто ей не угодил, Мила прекрасно помнила. А потому пришлось ей победить свою совесть и пойти искать мужчину на ночь для государыни Онжельмы. Счастливца-смертника.
* * *
Государыня Онхельма дожидалась в своей спальне ночного посетителя. Кем бы он ни был, ей было безразлично. Пусть будет силен и горяч. Остальное не важно, все равно он не доживет до утра. Но в глубине души у женщины, даже у злой колдуньи, живет сентиментальная девушка, мечтающая о настоящих чувствах, ее невозможно истребить. Иногда она вырывается на поверхность, принося с собой грусть.
Сейчас царица сидела против зеркала, грустно перебирая драгоценности в шкатулке. Подцепила пальчиком сапфировое колье, и цвет камней из ожерелья вдруг напомнил ей об одном кольце. Как она могла об этом забыть?! Кольцо, что она подарила Алексиору на день восемнадцатилетия! Ах-ха!
Онхельма хрипло расхохоталась от неожиданной радости. Кольцо! Достаточно просто позвать его, и он приползет к ней! Сам! Придет сам! Как она могла забыть?!
Так что, когда открылась дверь, и в ее освещенную скупым светом ароматной свечи опочивальню вошел таинственный ночной посетитель, царица была уже в самом замечательном настроении. Ночь прошла как один час, под утро счастливый любовник покинул ее постель и по устоявшейся уже традиции отправился на голубятню. А там такие крутые ступени...
Утром у Милы была истерика, она просто не смогла выполнять свои обязанности при госпоже и сказалась больной. Явилась только к вечеру, бледная, с заплаканными глазами. Онхельма подозрительно взглянула на нее, но ничего не сказала, мало ли от чего может расплакаться девушка? Не стоит придавать подобным вещам слишком большого значения.
* * *
А на том берегу Полуденного моря, беспокойно вертелся всю ночь смотритель над странниками города Гур-Банахора. Когда на остров Расхаранарт сошел рассвет, освещая покрытые поблескивающей черноватой пылью холмы, грустный господин Файзулу уже сидел в своем внутреннем дворике у фонтана. Во сне ему снилось, что его зовет к себе юная прекрасная дева. Дева пела ему о своей любви, а он млел от счастья.
В итоге, пробудившись понял, что никакой девы с ее неземной любовью нет. Чувствовал себя господин Файзулу от этого глубоко обделенным. Его мучила тоска. И лишь чудесный сапфир в кольце на его пальце, которое он механически поглаживал, приносил некоторое утешение.
А к завтраку его посетил Ширас. Честно говоря, Файзулу был удивлен. И посещением и самой целью посещения. Нельзя сказать, что визит бывшего бандита был так уж ему неприятен, нет. Ширас, несмотря на свое прошлое, был уважаемым горожанином, да и та история, с евнухом, хоть и вызывала многочисленные пересуды и насмешки, только прибавила ему авторитета в глазах магрибов.
Так вот, спрашивал Ширас странные вещи. Не появлялись ли в окрестностях Гур-Банахора в последнее время странники из-за моря, точнее из Забиргана. На вопрос смотрителя над странниками:
— Зачем уважаемому Ширасу какие-то странники?
Тот погладил бороду и загадочно посмеиваясь проговорил:
— Да так, хотел купить у них кое-что.
— Нет, — ответил Файзулу, — В последний раз странник оттуда у нас был больше полугода назад. Даже, пожалуй, уже скоро будет год. Юноша с длинными волосами, такой красивый. Ароис, белый кериб. Но я не видел его с того дня, как отправил в город.
Ширас на слова о белом керибе никак не отреагировал, незачем было выдавать больше информации, чем это требуется для дела. Зато отметил про себя бледность господина Файзулу и несколько удрученный вид.
— Уважаемый Файзулу, вы не больны? Что выглядите неважно. Может быть съели что-то неподходящее?
Файзулу сдержанно усмехнулся.
— Благодарю, уважаемый, но со мной все в порядке, просто не выспался.
— Не дают спать наложницы? — невинно поинтересовался Ширас, зная, что этот толстенький человечек хоть и имеет гарем для приличия, но услугами его не почти пользуется по причине весьма прозаической. Ожирение.
Смотритель над странниками в долгу не остался:
— Нет, уважаемый Ширас, мои наложницы знают как себя вести. А кстати, как поживают ваши наложницы?
Подкол достиг своей цели, потому что доблестный воин и великолепный мужчина Ширас до сих пор не обзавелся собственным гаремом. Раньше образ жизни не способствовал, а теперь просто не успел. Но отсутствие гарема в некотором роде нонсенс. Статус состоявшегося мужчины обязательно включал в себя эту приятную деталь.
