Хроники Дебила. Свиток 1

Потому как большинство местных былин, излагало историю типа, — "пошел, дал по роже, обчистил карманы, вернулся". А чтобы скрыть примитивность истории, вероятно и вставляли все это " пышнонадутое поносословестное языка замотание в узел". У меня же повествование проходило через множество поворотов и коленцев, имело кучу интриг и хитрых уловок, типа купания в озере, закапывания в землю, и нашаманивание ночи, под покровом которой.... По сравнению с местными историями, оно тянуло на "Войну и Мир".

В общем все это вызвало бурное обсуждение. И тут, ясное дело, не обошлось без злопыхателей, которые в своих комментах изругали данные приемы как недостойные, позорящие светлое звание воина, или наоборот, — утратившие связь с логикой и реальностью. Нашелся чересчур умный реалист-заклепочник, бросивший предъяву, что если бы я и впрямь закопал своего приятеля, — он бы там и помер, потому как песком дышать нельзя! ...А он через трубочку дышал! — Сразу нашелся я. Не веришь мне, — возьми камышинку, пробей в ней перегородки...., так не то что под землей, — под водой дышать можно!

...А то что он прятался...., — так ведь не потому что он врагов боялся. — А потому что они его боялись. ...Кто из вас может похвастаться, что враги настолько его боятся, что от них в землю зарываться приходится? — ...Вот сидите, и не вякайте.

Короче завязался спор. Воины взялись обсуждать новую тактику и стратегию. Про дальнейшее пение былин забыли. Пиво текло рекой, похлеще чем потоки крови в моем рассказе. Страсти накалялись. Я уже был не рад что выступил со своей новацией.

...Мужики как с цепи сорвались. Видно все-таки есть во внешности моего приятеля что-то такое, что заставляет других крутых мужиков мысленно прикидывать свои шансы в поединке с ним. И результаты прикидок, радости мыслителю не доставляют, а пропустившее подобный удар самолюбие, толкает на необдуманные поступки.

Первым не выдержал какой-то местный чемпион по армрестлингу, и предложил помериться силами. — Естественно продул. — Лга*нхи, как минимум головы на полторы был выше его. А детские игры, типа — "Ухвати овцебыка за рога и свали его на землю", упражненьице похлеще таскания камней, которым баловался, по его словам, армрестлер.

Потом силы попытались другие.... Нашелся даже один идиот предложивший соревноваться в беге. Но к моему удивлению, не нашлось ни одного умника придумавшего что-то вроде лазанья по скалам, или "кто быстрее выкопает шурф". Соревнования были на примитивную силу, скорость и реакцию. И везде, молодой и шустрый Лга*нхи, даже среди своих соплеменников отличавшийся ростом, силой, и скоростью, вышел победителем.

Рожа его сияла немыслимым самодовольством и Щастьем. Потому как у себя в племени, он привык быть вечным победителем и вожаком. Привык купаться в Славе и подсачивающийся из глаз окружающих зависти к себе, — такому крутому и великолепному. А в паре со мной, или в компании с Осакат, — соревноваться ему было не с кем. Не знаю что там было у него с вояками Мсоя. ...Как-то я упустил этот момент, увлекшись работой в мастерских. Но кажется они там неплохо спелись и выяснили уровень крутизны друг у дружки без особо кровавых разборок и драк. Да и задирать личного гостя, и даже вроде как новоявленного родственника Мордуя, — отнюдь не лучшая политика для того, кто пусть частично, но "ест со стола Царя Царей".

Но вот тут все было по-другому. — Если в племени, Лга*нхи был свой, и даже самый злобный завистник понимал что завтра этот ненавистный и самодовольный дылда будет биться рядом с ним плечом к плечу, и вся его сила, скорость и умения сольются с его силами в борьбе с общим врагом..., то тут он был Чужак. Чужак не связанный с окружающими ни родственными узами, ни дружбой, ни даже торговыми отношениями.... Даже уз совместной вражды-соперничества, не было между моим приятелем и вояками Иратуга.... Одно дело, если бы он уже был заслуженным ветераном местных разборок, поучаствовавший не в одной драке с местными. ...Вон Мсой, ведь наверняка не раз бился с этими иратугцами, однако относятся они к нему подчеркнуто любезно, как к проверенному и уважаемому врагу. А Лга*нхи был пришелец из далекой и абсолютно чужеродной Степи. ...К тому же играючи уделавший самых лучших воинов племени. — Обидно и нехорошо.

-...какой-то воин, не удостоенный даже приличной баллады.... — послышалось со стороны Царя Царей Виксая.

Я быстро глянул в его сторону. — К счастью говорил не сам Виксай, а какой-то молодой вояка сидевший рядом с ним. В спорах он как-то особо не участвовал, — то ли похвастаться было нечем, то ли считал это ниже своего достоинства, то ли само собой подразумевалось, что слава данного молодца не нуждается в подтверждении. И судя по месту, которое он занимал, — последнее было вполне вероятным.

-....и сила не делает настоящего воина.... Какой-нибудь пахарь, вечно таскающий землю и камни на террасы, может вырастить в себе немалую силу.... А трус бежит всегда быстрее храбреца....

Рассуждал этот молодчик вроде бы и негромко, и обращался будто бы исключительно к Царю Царей, но лично у меня не возникло даже тени сомнения, что этот разговор предназначался для ушей Лга*нхи..., ну или по крайней мере, — сидящих за столом вояк. Судя по всему, предпринималась классическая попытка вывести моего первобытного приятеля из себя, после чего посмеяться над ним, опозорив на глазах у всех воинов племени. И кажется он своего почти достиг. Лга*нхи выглядит немного взволнованным..., как перед охотой на тигра, или перед серьезной дракой.

— Так что же делает воина настоящим воином, — Обратился я к говоруну, отвлекая на себя его внимание. — Уважаемый..., прости забыл как твое имя? — (Помнил я его имя, — Анаксай. Просто пытался разозлить его первым).

— Это известно всем..., воинам. — Он демонстративно пожал плечами, и возвысил голос, привлекая всеобщее внимание, на случай если в негромком гуле притихшего зала, кто-то его еще не услышал) — Да что там воинам, — даже землепашцы знают про Пять Добродетелей. — Верность, Бесстрашие, Милость, Щедрость и Великодушие.

Верность, — Вождю и товарищам.

Бесстрашие, — В бою и на совете.

Милость, — К врагу, стоящему напротив или уже побежденному.

Щедрость, — Для друзей и женщин.

Великодушие, — к тем кто ниже его.

Заявление Анаксая публика встретила восторженным гулом. Судя по тому как он продекламировал правила, — это было чем-то вроде неписанного кодекса. А значит обсуждению не подлежало. ...И чему удивляться, — Судя по тому как тут воевали, у них должны были выработаться некие рыцарские правила. Когда заранее объявляешь свои планы врагу, или сажаешь пленного за свой стол, — некие стандарты благородства обязательно должны появиться.

...Ладно, вспомним-ка молодость, и то чему научили меня интернет-срачи. Я конечно не могу похвастаться что был матерым троллем..., со своей усредненностью, я и в виртуальном пространстве особо не блистал. Но уж этого говоруна, думаю я переболтать сумею, потому как.....

-...И как все это тебе поможет в бою?

Очень умный и логичный вопрос. Жаль только что задал его не я. И особенно жаль что задан он не к месту. — Мой приятель Лга*нхи, изрядно преуспев на поприще соревнования мышц, решил отметиться и в битве умов.... Очень самонадеянно, на мой взгляд.

— Похоже что ты..., воин, (ах с каким презрительным ехидством было выплюнуто это слово), даже и слыхом не слыхивал о пяти добродетелях. Неужели у вас в степи не учат кодексу воина?

...Да..., — какой тонкий укол. Только боюсь Анаксай с ним пролетел. — Тонкими уколами шкуру Лга*нхи не проколешь. Чтобы он что-то почувствовал, в него надо вбить здоровенный ржавый костыль, какими рельсы к шпалам прибивают, и желательно шляпкой вперед.

— Нет, нас не учат быть храбрыми или верными.... Зачем? — среди "людей" не рождается трусов и предателей. Поэтому нас учат только биться. Биться оружием а не словами. Словами не проломишь голову врагу, и не проткнешь тигра. Словами даже жука с травинки не сшибешь, тут от пердежа и то больше пользы. Слова для женщин, — дела для мужчин!

...Смотри-ка. А мой дурилка оказывается и языком жалить умеет. ...Впрочем, авторитета среди банды пацанья, только одними мышцами не заработаешь, тут еще и мозги нужны, и хорошо подвешенный язык. ...Просто я как-то успел подзабыть что у моего приятеля кроме груды мышц, еще и мозги имеются.... И сдается мне, — на провокацию он точно не поддастся, ибо понимает на что его пытаются развести. ...Ай да Лга*нхи, ай да Нра*тхуков сын! — у меня малость отлегло от сердца ...Только вот зря он попер на общий рыцарско-воинский кодекс. Его-то, по-хорошему надо чтить и всячески подчеркнуто уважать, а гнобить надо конкретно Анаксая, и желательно опираясь на положения кодекса. А сейчас мой приятель явно прет против общепринятых правил и ничем хорошим это не кончится.

— Мои дела известны всем! — Этаким барственно-снисходительным тоном ответил Анаксай. — Про тебя же, мы пока слышали лишь слова! А они, как ты сам сказал, не стоят даже пердежа, в котором ты наверное особенно силен.

— Всем??? — Насмешливо переспросил Лга*нхи, — Я про тебя даже слов не слышал. — (И это было правдой, поскольку про Анаксая былин еще не пели.... Что впрочем говорило скорее о крутизне последнего, ибо былины тут пели, можно сказать по нарастающей). — А если бы и услышал, — не поверил, — ты слишком много говоришь..., как женщина.

...Бу-у-у.... — Это уже перебор. По нормам степняков это уже было жестокое оскорбление. ...И похоже что по меркам горцев тоже. Народ за столами зашевелился и зашептался — Радость в моей душе как-то резко потухла. — Все-таки Лга*нхи отморозок-убийца, а не ушлый интернет-троль, и ждать что он будет обмениваться со своим противником словесными ударами, было наивно. Одна надежда что сейчас вмешаются старшие товарищи, и разведут драчунов по разные стороны ринга.

Но глянув на Виксая, я заметил что он и не думает охлаждать горячие головы и препятствовать нарождающейся ссоре. Более того, судя по его роже, он просто-таки наслаждается происходящим. Похоже то, что двое гостей на его пиру сейчас подерутся, нисколечко его не волновало. А вот Мсой с Ортаем наоборот, — выглядели встревожено.

— Для настоящего воина, есть только один способ ответить на такие слова. — Громогласно заявил Анаксай. (Мне очень не понравилось что от тоже выглядит довольным и безмятежным. И непохоже что это была лишь маска). — Завтра, когда поднимется солнце, мы скрестим свое оружие, и пусть оно само споет былину победителю!

Зал отметил эти слова бурными восторженными криками. Когда они замолкли, все выжидательно посмотрели на Лга*нхи. Видимо ему надо было выступить с ответной речью, но этот увалень спокойненько сидел обгрызая кость. Наконец он соизволил заметить всеобщее внимание, оторвался от кости и ляпнул что-то вроде, — "Опять слишком много слов.... Завтра так завтра...".

Дубина был абсолютно спокоен и самоуверен. — Ну еще бы, — вокруг него сплошь недомерки, живущие не под небом Степи, а под крышами домишек, — слабые, изнеженные и жалкие. В то время как он, — велик и ужасен.... Только я вот видел этого великого и ужасного, израненным и слабым. Неспособным даже ползать без посторонней помощи.... И видеть его таким снова, мне очень сильно не хотелось. А в поединке с оружием, — мастерство играет куда большую роль чем сила. И судя по самодовольной роже Анаксая, — он действительно считал себя мастером.

Естественно я не стал капать Лга*нхи на психику рассказами какой крутой воин его противник. — Незачем это. Но желая разжиться информацией, подсел поближе к Мсою, и завел с ним разговор об этом Анаксае. ...Все оказалось еще хуже чем я ожидал. — Анаксай был не просто мегакрутым воякой, он еще являлся и младшим братом Царя Царей Виксая. ...Но на мой вопрос, — "не помешает ли убийство Анаксая дипломатическим отношениям между Олидикой и Иратугом?". — Мсой лишь невесело усмехнулся, и начал длинное перечисление подвигов и достижений нашего противника.

...Список был довольно удручающим. Тут были и многочисленные прорывы строя, и охотничьи победы над разными чудовищами вроде горного льва или барана, но самое главное, — Анаксай специализировался на поединках. Мсой рассказал мне некую историю, как перед какой-то битвой Анаксай начал вызывать врагов на поединок, выиграл аж одиннадцать схваток подряд, после чего вражеское войско в страхе отступило. И это настолько прославило его имя, что длительное время все окрестные царства смиренно терпели наезды Иратуга, на чем Виксай поимел немало ништяков. Собственно, где-то в это время и произошла крупная размолвка между ним и Мордуем. Как я понял, Виксай начал претендовать на некий рудник в котором добывали олово, что нарушило бы монополию Олидики на добычу этого металла. И Мордуй, поступил как мудрец, а не как воин. — Он двинул на стрелку с Виксаем войско в три раза превосходящее иратугских воинов. Для чего ему пришлось поставить в строй всех землепашцев и пастухов. А дальше, пренебрегая обычаями, он не стал затевать перед боем длительный обмен оскорблениями и вызовами. Не позволил иратугцам навязать себе соревнование поединщиков, а сходу, едва вражеское войско выстроилось для битвы, — двинул своих бойцов в атаку. И тут, можно сказать случилось чудо. Иратугцы, привыкшие за последнее время что им никто не осмеливается противостоять, видно не настроились на битву, и при виде двинувшегося на них леса копий — дрогнули и побежали. Это был Великий Позор, который любитель подраться и мечтающий войти в легенды как царь-воитель Виксай, до сих пор не может простить Мордую. И пусть элементарная экономика заставляет его жить с Олидикой в мире, — ибо иначе его царство лишится лучших в окрестностях оружия и инструментов, а главное поставок шерсти, без которой загнется "фирменное" производство тканей Иратуга. Тем не менее, раз в два-три года, Виксай предпринимает попытки отквитаться за свой позор. Ну а сейчас, Лга*нхи сам дал ему возможность подгадить Мордую, фактически бросив вызов Анаксаю. Ибо ни один воин не стерпит оскорбления словом "женщина".

...Да, — короче влипли! Можно сколько угодно ломать голову над поисками выхода из этой задницы. Но все эти выходы, какими бы хитроумными они не были, не смогут преодолеть одной преграды, — гордости самого Лга*нхи. Уж я своего приятеля знал. — Если попытаться запугать его рассказами о крутизне врага, — он еще того гляди выйдет драться с рукой привязанной к телу. Дабы весь мир мог убедиться что нет никого круче "люди" в целом и Лга*нхи в частности. И что "люди" могут победить любого врага, даже находясь в столь невыгодном положении.

А с другой стороны, — не стоит заранее хоронить Лга*нхи. — Во-первых он действительно "люди". — А значит удивительно силен, быстр и ловок. В наших степях слабаки не выживают..., если только не попадут в них из другого мира в уже достаточно зрелом возрасте, и не будут приняты в племя. Во-вторых, — даже среди степняков, — Лга*нхи всегда выделялся своей крутизной. Я видел его в деле, — это настоящая машина для убийства. И завтра он порвет этого самодовольного Анаксая как тузик грелку.