— Когда он прилетает?
— Я понял так, что сегодня днем.
Салея задумалась.
— Таня приехать не сможет. Она будет занята.
— А ты?
— Я? Я смогу, да...
Салея задумалась ненадолго. Отпускать Таню одну, в больницу к матери, ей не хотелось. И на то были свои причины. Таня умничка, она сильная и добрая, но именно потому... сердце у нее не камень. И обидеть ее очень легко. Люди живут штампами.
Мать — это святое. Дочь должна любить мать...
А как насчет мамаши, которой ребенок и даром не нужен был? У которой Таня чудом выжила? Но кому и что ты сможешь объяснить?
Да никто просто не будет слушать! Салея могла бы оторвать голову любому, но Таня так не сможет. Сестренка расстроится.
С другой стороны, Салея и затягивать не хотела. Людмила Владимировна вчера перешерстила интернет и нашла целых два лагеря. Один им вполне подойдет, там двенадцать домиков, в каждом шесть комнат, в комнате по две кровати. То есть можно разместить сто сорок четыре даэрте.
Более того, этот лагерь принадлежит заводу. А завод увы, разорился. Сейчас он пребывает в состоянии между банкротством и распродажей имущества. Заезда не будет, рабочие в бессрочном отпуске. То есть его можно снять на все лето. Да, это влетит в копеечку... нужны деньги. И оказать услугу человеку, который их принесет — несложно. Лишь бы побыстрее.
В лагере зато есть котельная, то есть будет горячая вода. Есть столовая, есть телевидение и сети связи. Так что... да, самое то место для первого выгула даэрте. Но это надо бы сделать в ближайшие несколько дней.
Салея не обольщалась. Скорее всего, переход даэрте с Дараэ закончится ее гибелью. Поэтому ей нельзя тянуть. Некогда...
А Таня...
На губах друидессы появилась коварная улыбка. Она поняла, что именно надо сделать.
* * *
Зов настиг Элрана, когда тот сидел вместе с научниками. Не так уж и много оказалось среди перешедших в другой мир даэрте ученых. Ни одного, если честно.
Но и Шавель не был ученым. Он просто был гением!
А остальные... Элран знал каждого из шестнадцати даэрте. Десять парней, шесть девушек, которые сидели сейчас рядом и ожесточенно спорили, едва не переходя на визг. А поди, рассчитай все правильно! Когда ни одного четкого параметра и куча неопределенности...
С другой стороны, им не нужны пока цифры, им нужна принципиальная схема воздействия. Куда и какие векторы будут направлены, как все это будет взаимодействовать...
Это можно посчитать.
Попробовать хотя бы.
Шавель точно справился бы. Ребята? Они молодцы. Но гениев среди них — нет. Остается работать, с чем Лес послал.
Зов вторгся в его сознание быстро и резко.
— Ран, ты мне нужен!
Элран аж подскочил на месте. Он слышал, что ее величество может позвать любого из даэрте, но не подозревал, что это — так.
— Эммм... ваше...
— Да, это я. Лея. Я сейчас призову Хранителя, он проводит тебя к границам Леса. А потом иди ко мне. Ты будешь меня чувствовать, я оставлю нить.
К чести Элрана, он не стал рассуждать, спрашивать, допытываться о чем-то... королева сказала?
Он сделает.
— Да, ваше величество. Я уже иду.
— Иди — иди...
И почему у нее был такой жутко довольный голос?
* * *
— К нам что — лично президент приехал?
— Не думаю, — отмахнулась Салея, глядя в окно.
Перед зданием медколледжа было какое-то подозрительное оживление. Студенты буквально клубились перед входом. И те, кто уже закончил занятия, и те, у кого еще продолжались пары. Их можно было отличить друг от друга по белым халатам.
Без халатов на занятия не допускаются. Равно, как и с длинными ногтями, и с неубранными волосами — ты будущий медик. Как ты будешь лечить пациента? Отплевываясь от прически? А если волос попадет в рану?
Ограничений много. Но после занятий парни и девушки избавляются от униформы, девушки иначе причесываются и прихорашиваются. А тут...
Что происходит?
Таня задавалась этим вопросом ровно пять минут. Пока они не вышли на улицу. А потом все стало ясно.
Элран.
Конечно же, даэрте. Кто еще это может быть? Сидит такой весь невозмутимый, на перилах крыльца, причем сидит не так, как люди — найдя хотя бы две-три точки опоры. Сидит, как эльфы в кино. Небрежно так, подтянув одну ногу к подбородку, и свесив другую. Если упадет — то с высоты в два метра и на камни. Или на крыльцо.
Но этот — не упадет. Таня язвительно подумала, что даэрте слезли с пальмы намного позже людей. И лазят лучше. Вот.
Девушки вели прицельную стрельбу глазами, но даэрте игнорировал даже самых смелых. А подойти и пообщаться.... Нет, не получалось. Элран, конечно, не принц, но подойти к нему, хлопнуть по плечу, сказать: 'привет'? Это как английской королеве в жилетку высморкаться.
Решимости не хватит.
Увидев девушек, Элран соскочил с перил в пируэте, которому позавидовала бы и Анастасия Волочкова. И поклонился Салее.
— Ва... Сеньорита Сантос. Сеньорита Углова.
Еще и ручки поцеловал, гад!
Проделано это было с таким изяществом и непринужденностью, что оставалось только головой покачать. Не игра, не позерство, не издевка. Так надо. Все правильно.
— Ран, ты сегодня съездишь с Таней? Пожалуйста. А Руслан меня проводит.
Салея ничего особенного в ситуации не видела. Подумаешь...
— Все продумала? — покосилась на нее Таня.
— Частично, — не стала скрывать подруга.
Таня тоже не стала спорить. Ладно уж. Надо так надо. Салея не вредина и не сводница, просто так она ничего делать не будет.
— Хорошо.
— Таня, я могу забрать с собой ваши халаты и учебники, — предложил Руслан. — Потом Лея уедет на машине, таскать все не придется. Я правильно понимаю, ты сейчас еще на работу?
Таня кивнула.
— Да... пожалуй. Забери, если нетрудно.
— Буду рад помочь, — обычно Руслан выражался проще и короче, но в присутствии Элрана как-то хотелось подтянуться, выпрямить спину, расправить плечи... и вообще! Чего этот самец явился на территорию Руслана? А?
Даже если самому Руслану не нужны ни Таня, ни Лея... как подруги нужны, а любви у него пока нет, и может даже никогда не появится. Все равно... лучший двигатель отношений — здоровая конкуренция.
Салея фыркнула и подхватила Руслана под локоть.
— Идем?
— Конечно.
Руслан уже все решил, они сейчас пройдутся до стоянки такси, а оттуда уже доедут до дома. Таня вручила ему свой мешок со сменной обувью, халатом и частью учебников, и кивнула.
— Спасибо.
— С вашего позволения, — склонился перед ней Элран. Таня положила ладонь на его локоть, и две пары направились прочь от колледжа.
Потемневшими от ярости глазами смотрела на это Катерина Иззвольская, но на нее никто не обратил внимания. Даже однокурсники. Все обсуждали происходящее.
* * *
В такси Салея молчала. Руслан, впрочем, тоже. А как такие вещи обсуждать при постороннем человеке? Ни к чему. Руслан решил спросить уже когда расплатился с таксистом, и они направлялись к особняку.
— Лея, это твой брат?
— Похож?
— Да, сильно.
Салея вздохнула.
Этого следовало ожидать. Для постороннего человека многие даэрте окажутся на одно лицо. Как китайцы или японцы, к примеру. У всех даэрте треугольные лица, высокие лбы, у всех большие глаза и примерно одинаковые надбровные дуги, у всех одинаковая форма ушей... как это называется? Эта наука? Антропометрия?
Неважно.
— Элран мне не брат. Скорее, дальний-дальний кузен.
— Вы похожи.
— Мы все похожи, — взмахнула рукой девушка. — Пусть Ран сопровождает Таню. Ей нужна помощь. Особенно сегодня.
Уточнять Руслан не стал. Разве что...
— Я могу помочь?
— Нет. В этом Тане никто не поможет, она обязана справиться сама. Это как экзамен на взросление.
Дальше расспрашивать Руслан не решился. Да и пришли уже.
А спустя пять минут он и вообще рот закрыл. И даже нижнюю челюсть рукой придерживал — уж больно та упасть норовила. Потому что Салея улыбнулась, поклонилась и заговорила на путунхуа, как на родном. А потом, послушав пару минут господина Чжао, так же спокойно перешла на кантонский диалект. Да так легко, словно всю жизнь жила в Гуанчжоу. *
*— в Китае около 10 основных диалектов, а второстепенных в разы больше, прим. авт.
Господин Чжао явно был удивлен. Руслан и десятой части не понимал из того, что они говорят. Вроде как пару слов уловил, но и только.
Да, нет, хорошо... имена вот, проскальзывают...
В детстве он китайский не учил. Взялся в четырнадцать лет, от скуки, кое-как по верхам нахватался, а потом мама заболела. И стало не до языков.
А Салея разговаривает так, словно родилась в Китае и всю жизнь там прожила, переезжая из одной провинции в другую.
Вот господин Чжао ей еще и поклонился. А Салея, остановив его небрежным жестом, подошла и положила руку ему на лоб.
Между пальцами побежали зеленоватые искорки. А вот дубовые бляшки на лбу девушки явно стали темнее. Насыщеннее, что ли оттенком? Как будто их в кровь окунули. Господин Чжао пошатнулся, медленно опустился на траву. Рядом уселась Салея.
Выглядела она очень и очень уставшей.
— Водички? — Руслан поднес ей высокий бокал. Благо, графин с водой стоял неподалеку, на столике... Салея выпила его залпом и тут же получила второй.
— Благодарю.
— Не за что. Ты его лечила, да?
— У вашего друга рак мозга. Правда, в зародышевом состоянии, опухоль еще не начала расти, — отмахнулась Салея. — Но года через три было бы поздно.
— Оперировать?
— Оперировать и сейчас нельзя было. Она в очень неудобном месте... туда скальпелем не доберешься. Ладно, сейчас посижу пару минут, и надо детей посмотреть.
— Давай помогу перебраться на скамейку, — предложил Руслан.
Салея кивнула.
Скамеечка под кедром ей очень нравилась. Не слишком большая, удобная, накрытая теплым покрывалом — хоть сиди, хоть лежи. Главное, не деревянная, а из пластика и металла. Деревянные вещи Салея не любила. Ладно бы еще — их так вырастили! Но ведь нет же! Дерево сгубили, распилили, сделали с ним что захотели... кому-то тут нравится глумление над трупами?
И ей не нравится. Она потерпит, но природу не изменишь.
Господин Чжао так и сидел на траве. Поднять его Руслан даже и не пытался. Китаец весил раза в полтора побольше, и вообще... сложно у них с этикетом. Не так полезешь, навеки варваром останешься. Пусть посидит, как придет в себя, так сам разберется, чего ему хочется.
— Добрый день, — Даниил Русланович сделал вид, что ничего удивительного и странного здесь не происходит. — Салея, рад вас видеть. Чжао, давайте помогу... Руслан, иди сюда.
Теперь Руслан и сомневаться не стал. И помог, и объяснил, что произошло. И получил благодарный взгляд от отца.
— Салея, вам нужна какая-то помощь? Может, все остальное в другой раз?
Салея качнула головой.
— Нет-нет. Если меня покормят, то и детьми надо будет заняться сегодня. Они маленькие, сил надо немного...
Руслан вовремя успел подхватить господина Чжао.
А вот не надо кланяться, когда у тебя голова кружится, и ты едва на ногах держишься. Сейчас клюнул бы носом с размаху... очень даже запросто!
Салея отправила в рот горсть кедровых орехов, и улыбнулась.
Забавные они, эти люди. Это не ша-эмо... совсем другие. Более чистые, более яркие. Они тоже могут стать ша-эмо... нет. Уже не станут. Даэрте пришли сюда, и помогут им.
Все будет хорошо. И у людей, и у даэрте. Судя по тем людям, которых она знает, у них есть шанс понять друг друга и ужиться.
А с детьми она тоже займется. Там ничего серьезного нет, она уже посмотрела. Вон они, бегают... тут сил особо и не надо. Взрослому помочь труднее.
А некоторым и помогать нет смысла, они сами себя отлично гробят. Интересно, поймет ли что-то Танина мать — или все напрасно? Кто ж ее знает...
И Салея сунула в рот еще горсть орехов.
* * *
О чем можно разговаривать с даэрте? Ну... то есть...
Вот Салея — это другое. С ней было проще и легче. А Элран — он красивый. И Таня откровенно смущалась. Впрочем, недолго, стеснительность и медики плохо совмещаются. Придумать тему для разговора было сложно, но потом Таня сообразила, и предложила парню спрашивать. О том, что ему кажется интересным или необычным.
Знание языка дал им Лес. При переходе. И на это ушло много сил у той же Салеи.
Но говорить по-русски — и знать местные обычаи? Привычки, забавные истории, цены, обращения — это совсем другое, правда? Вот Элран и расспрашивал обо всем, что видит.
Вот забавный лохматый пудель сидит рядом с киоском. Привязан за поводок, чтобы не удрал и дождался хозяина.
И пошел разговор про собак.
Вот по рельсам идет трамвай. Ладно-ладно, про электричество Таня ничего рассказать не могла, она вообще не понимала, как электрический ток помещается в проводе. А уж устройство батареи, даже самой простой, для нее было тайной за семью печатями.
Но такие тонкости Элрану тоже не были нужны. Таня пообещала ему учебник по физике — потом. Когда он сможет читать по-русски. А пока можно и букварь купить.
Вот кстати, книжный магазин...
Покупать книги Элран отказался. Наотрез. Просто вошел в магазин — и мгновенно вылетел оттуда с такой скоростью, что Таня едва перехватить успела. Что подумали продавцы, она и представлять не хотела. Явно что-то непечатное.
— Это... это дерево?
Таня задумалась.
— Сейчас, наверное, уже не всегда. Вторсырье, растения, шерстяные волокна, кажется, что-то еще. Я не помню, нам на гигиене рассказывали, но не очень много.
— Я чувствую... там столько убитых деревьев!
Девушка только лоб потерла.
— Именно убитых?
— Эммм... — теперь настала очередь Элраа задуматься. Даэрте обожали и обожествляли Лес, но на минуточку, деревья и от естественных причин падают. И от грозы, и от урагана, погоду-то не отрегулируешь. А еще есть болезни деревьев, есть старость, когда гиганты сами хотят уйти, а иногда лес надо и просто прореживать...
Это — естественно.
При этом деревья погибают. И если тут из них стали делать бумагу — почему нет? Но взять в руки книгу Элран просто не мог. Для него это было... вот, как для Тани — испечь булочку из костной муки. Или в печи, сделанной из человеческих костей.
Девушка не настаивала, просто пометила, что надо отменить заказ на буквари. Придется закупить дешевые планшеты — и раздать даэрте.
— Элран, а ваш народ может вырастить что-то такое... из чего можно получать бумагу? Чтобы деревья не трогать?
Теперь настала пора даэрте рассказывать, как все было устроено на Дараэ. Так и до больницы добрались незаметно...
* * *
— Углова? Есть такая. А вы ей кем приходитесь?
— Дальней родственницей, — отрезала Таня. — Шестиюродная племянница по линии прабабушки.
Медсестра поглядела с сомнением.
— Ну, не знаю...
— Я тоже не знаю. Она хоть выживет? — симпатии там и взяться было неоткуда.
— Выживет, — кивнула медсестра. — Вчера из реанимации перевели, лежит... пройдете к ней?
Таня покачала головой.
— Нет... если можно узнать о ее состоянии и поговорить с врачом — пожалуйста. Купить ей что-то я могу. А видеться не хочу.
