Клыки судьбы (Клыки-2)

— Как понимаю, дракон сидел здесь не из-за сокровищ, — размышляет король. — Он охранял эту самую Книгу.

Следы ведут к невысокому постаменту из красного камня. Где-то в глубине памяти шевелится название этой породы, но вспомнить никак не могу. На гладкой пыльной поверхности камня...

— Он пуст! — взвизгивает Эквитей. — Постамент пустой!

— Не парьтесь, — заявляет довольный голос.

В комнату входит Тугий, на нем буквально повисла счастливая Проводница.

— Он подарил мне браслет! — визжит она, вне себя от радости. — Мы помолвлены!

— Мы тоже, — отвечает Харишша. Кажется, она немного завидует. — А ты мне ничего не подарил. — Укоряющим тоном обращается ко мне.

— Сейчас-сейчас, — лихорадочно роюсь в карманах. Как на зло под руку ничего не попадается. О! Нашел.

Извлекаю свой старый поломанный мозгомпьютер.

— Милая, любимая моя, выходи за меня замуж, — с этими словам хлопаюсь одним коленом в пыль и протягиваю некромантке кожаный браслетик. Стеклянное покрытие поблескивает при свете "Карателя". По извилинам миниатюрного мозга пробегают золотистые блики.

— Какая прелесть! — мурлычет Харишша и позволяет надеть себе мою старую магмашинку. — Уж точно лучше какого-то там убогого браслета.

С этими словами она победоносно стреляет глазами в сторону Проводницы. Но та не слышит, полностью поглощенная созерцанием прыщей на роже покойного принца.

— Что ты там говорил насчет "не парьтесь", отрок? — спрашиваю Тугия. Поднимаюсь, кратко целую свою уже (какой ужас!) законную невесту в щеку. — Где Книга, фамильный демон тебе меж ягодиц?!!

— Она очень маленькая, — отвечает мертвец. — Надо просто пожелать, чтобы она увеличилась.

— Как? — интересуется Эквитей. Он стоит у самого постамента, нагнувшись над ним и пристально всматриваясь в запорошенную поверхность камня.

— Скажи, чтобы книга выросла, вот и все.

— Вырасти! — говорит король каменюке.

Ничего не происходит. Камень остается камнем, Эквитей остается дураком.

— Почему она не растет?

— Надо нормально попросить, — предполагает Харишша. — Попроси, как нормальный человек, а не зазнайка-монарх.

— Вырасти, пожалуйста, книжечка, — просит Эквитей.

На постаменте появляется мелкая точка. Она размером с мышиный ноготь, но стремительно набирает в размерах. Разбухает до величины магитеннисного мячика, потом до магисбольного. Затем приобретает форму тонкой тетрадки. Наполняется шелестящими страницами, обтягивается кожаной обложкой, покрывается золотым тиснением. Книга растет невероятно быстро. За считанные секунды из среднего буклета она уже размерами с добрый платяной шкаф.

Рост не останавливается, под весом громадного фолианта трещит каменная подставка. Король не успевает отскочить, и Книга валится ему на ноги. Нет, даже не на ноги, а буквально на голову. Толстенный гримуар, точно увесистый валун, накрывает Эквитея от пят до середины груди.

— Стой, — хрипит король. — Стой, скотина...

Книга продолжает увеличиваться и все больше придавливает монарха к полу.

— Стой... твою... ять... стой! Пожалуйста, — тоненько пищит Эквитей.

— Вот это я понимаю — литературный рост, — хмыкаю и пытаюсь немного сдвинуть Книгу Законов с придушенного тела владыки Преогара. — Любой бестселлер позавидует.

— Назад, расти назад, — шепчет король. — Пожалуйста, чтоб ты сдохла, бумажная тварь!

Книга также стремительно начинает уменьшатся. Нам требуется несколько минут и неудачных попыток, пока фолиант не приобретает размеров среднего букваря.

— Думаю, ты в курсе, — спрашиваю Тугия, — что происходит с миром из-за твоего закона?

— Да, — кивает покойник.

Проклятое "да" болезненно ударяет меня по воспоминаниям. Ведь совсем недавно с помощью этого короткого слова я добровольно сунул голову в петлю сомнительного супружеского долга. И затем самолично потуже затянул узелок, презентовав Харишше свой сломанный мозгомпьютер.

— Ты ведь не хочешь, чтобы мир погиб?

— Не хочу.

Вот! Разве я не мог сказать именно эту фразу некромантке? Проблем было бы меньше. Но были бы угрызения совести...

— Теперь не хочу, — поправляет себя мертвец. — Когда лежал тут годами на полу, так и мечтал, чтобы все погибло. Но теперь... — он нежно прижимает к себе Проводницу. — Теперь я знаю, что мы будем вместе жить, любить друг друга...

— А еще я сделаю тебе, — шепчет лесной дух Тугию на ухо.

Парень краснеет до корней волос, даже кончик носа наливается алым.

— Значит, переписывай Закон. Бери ручку, или что там у тебя... И зачеркивай свои дурацкие слова.

— Хорошо, но есть проблема...

Мне становится нехорошо. Ну почему, когда близится финал задания, всегда появляется какая-нибудь "есть проблемина"?

— В чем дело?

— Надо писать королевской кровью, — говорит Тугий.

— И что?

— У меня кровь не идет — я ведь умер, — для демонстрации он полосует себя по запястью. И откуда взялся этот длинные стилет с рукоятью в виде волчьей головы?

— Эх, ты хоть и старше меня во много, — вздыхает Эквитей, — но все же юнец. Давай сюда ножик.

Король проводит лезвием по руке. Сжимает руку в кулак и простирает ее над открытой книгой.

— Кстати, а где слова-то? — интересуюсь, потому что не вижу и единого слова.

— Они показываются только жителям этого мира тчк, — механическим голосом сообщает кто-то.

— Это кто говорит?

— Книга Законов тчк, — отвечает тот же странный голос невидимки. — К сожалению зпт я не имею права разглашать систему мироздания этой вселенной пришельцу из другого Отражения тчк.

— А мне и не надо, — слегка обидевшись, оборачиваюсь лицом к выходу.

— О, ищи страницу восемь тысяч триста сорок один, — звучит довольный писк покойника. — Нашел?

— Теперь просто проведи окровавленным пальцем по строкам. Вот, молодец!

— Должна заметить тчк, — говорит книга. В каждом издаваемом звуке что-то потрескивает и скрипит. Очень похоже на межмировую передачу, пересланную молнией. — Должна заметить зпт, что Закон утратит силу лишь в случае своего выполнения тчк.

— Это как? — охает Харишша.

— Прекрасный принц должен спасти принцессу тчк, — глухо, точно через длинную металлическую трубу, сообщает Книга. — Спасти ее от дракона тчк. Дракона надлежит убить тчк. Затем провести свадебный ритуал тчк. Лишь после этого действие магии Творцов прекратится тчк. Желаю приятного дня тчк.

— Вот имел я тебя в переплет! — не в силах удержаться Эквитей. — Где я тебе дракона возьму, дурной блокнот?!!

— Пожалуйста зпт, пройдите в большой зал тчк, — отвечает Книга Законов. — Дракон ответит вам на все вопросы тчк.

В подтверждение слов механической книжонки гора содрогается от страшного рева.

— Эквите-е-е-ей! Выходи-и-и! — громыхает подземельями.

— Вот и дракон пожаловал, полагаю, — пытаюсь улыбнуться, но получается косая мина.

Чувствую, что пахнет жаренным. Очень жаренным...

(оперативная)

"Перед спасением мира обязательно вытирайте ноги

и тщательно вымойте руки!",

Надпись перед входом в Скалу-под-Небом,

рекреационную тюрьму для спятивших героев

Мы несемся к драконьей пещере. Стены пляшут вокруг, с потолка сыпется мелкая каменная крошка. Трещины в полу расширяются, из самых широких выглядывает что-то красное, раскаленное. Дышит подземным жаром и дымом.

— Не иначе хозяин проснулся, — пыхтит Эквитей. — Только бы Прасса не сожрал там...

— Это не дракон пока, — отвечаю на бегу. — Это начинается извержение вулкана!

— Чего? Какого такого булкана? — интересуется Харишша.

Я лишь отмахиваюсь и не говорю ни слова. Потом, в другой раз объясню про сдвиги тектонических плит и прочую геологическую ересь. В школе я учился не очень хорошо, а на Курсах Самых Младших Офицеров этому не учат. Нормальному оперативнику без разницы, какая средняя температура внутри плазменного ядра планеты и какие характеристики пирокластического материала появляются при извержении базальтовой лавы из щитовых вулканов. Боевой оборотень должен мастерски владеть "Карателем" и не задавать лишних вопросов, выполняя приказы начальства.

Я бегу и радуюсь. Оказывается, в голове кое-чего отложилось от школьной программы. И как это память ухитрилась подбросить информацию насчет щитовых вулканов и какого-то там пирокла... Фамильный демон мне под хвост! Уже забыл.

Пустая гора содрогается. Как будто она стояла себе столетиями и хохлилась угрюмо, точно большая каменная курица. И тут вспомнила: батюшки, в гости к куме из Симиминийских гор давненько не наведывалась. Встрепенулась, бедняжка, засуетилась. И мечется туда-сюда под чистым небом своего дома-материка, разыскивая, как бы покрасивее нарядиться, чтобы кума позавидовала.

От потолка откалываются изрядные булыжники. Они стучат по моей несчастной макушке, путаются в густых волосах некромантки и Проводницы. Громыхают по металлическим шлемам короля и его покойного предка. Мне рассекло бровь. Чувствую как горячая жидкость сочно льется из маленькой ранки, заливает правый глаз. Утираюсь рукавом и восхваляю священное Расписание за то, что у каждого оборотня есть такой чудесный дар — регенерация.

— Говоришь, не дракон? — правитель Преогара задыхается от интенсивного бега. — Кто тогда орет?

— Эквите-э-э-эй! Вы-хо-ди! — ужасающей мощи рык хватает гору в невидимые пальцы и невыносимо трясет. — Выходи-и-и, смердящий пес!

— Это не дракон, но он тебя знает, — пытаюсь хихикнуть, но не справляюсь с этой задачей. Из щелей в стенах вырывается пар. Он забирается в ноздри, не дает свободно вздохнуть. — Откуда бы неизвестному знать о том, что на милю вокруг тебя дохнет крупный рогатый скот, когда ты сапоги снимаешь?

Харишша прыскает от смеха. Король не обращает на нее никакого внимания. Понятное дело — монарху не до насмешек. Гораздо важнее спасти свою шкуру из подземелий и поразмышлять на досуге о женитьбе дочери и о всяких драконах. Лучше бы подумать над этим в тихой уютной обстановке тронного зала, чем внутри содрогающегося каменного червя.

— Я не слышу голоса братца, — говорит болотный дух. — В этом вопле, по-моему, слышатся женские нотки.

— Эк-ви-те-э-э-эй! — орет исполинский невидимка, прижавшись губами к верхушке Пустой горы. По крайней мере мне так кажется. Потому что с каждым новым криком стены тоннеля все больше норовят обвалиться, а звук становится невыносимым. — Эк-ви-и-и-и-те-э-э-эй! Мы знаем, что ты там! Выноси свою жалкую попу на свежий воздух!

— Кажется, я догадываюсь, кто это так орет, — король нагибается вперед и опирается на собственные колени. Мы тоже переводим дух — имеем несколько секунд.

Коридор, за которым спрятался зал Книги Законов, прощально мерцает черным пятном прохода. Раздается громкий каменный перестук. Что-то съезжает, грохочет и падает. Слышно как ломается гранит, перетирается вперемешку с базальтом. Нам в спины ударяет волна горячего воздуха, отчего мы кубарем вылетаем в драконью пещеру. Следом несутся ругательства разбивающихся камней, громадное облако грязи и гранитное крошево. Пыль понемногу оседает, медленно клубится над желтоватым пятном действующего кратера в центре зала.

Смотрю назад и вижу, что коридор безнадежно обрушился. Может, так оно и к лучшему? Больше никакой особо обиженный правитель не припрется сюда спозаранку. Прыщавый юнец больше не встанет перед каменным алтарем и не начнет насиловать несчастный магический фолиант Творцов. Мир будет жить себе спокойно и никогда не окажется под угрозой гибели из-за желаний какого-нибудь сопливого паренька.

— Это не вы кричали? — деловито спрашивает Проводница. У болотного духа зрение получше моего.

Лишь когда над кратером возрастает и лопается горячий пузырь магмы, я замечаю рядом с ним три невысокие фигуры. Ближе к нам стоит костлявый старик, облаченный в бесформенные обноски неопределенного цвета. У него задумчивое лицо, нахмуренные брови и плотно поджатые губы. Выглядит он довольно безобидно, но звериным нутром чую — есть что-то угрожающее в этом незнакомце.

— Папка! — визжит счастливый голосок. На Эквитея бросается фигуристая девушка. Ее черные и гладкие, как озеро нефти, волосы развиваются на ветру. Тонкий стан маняще колеблется на ходу, вздымается высокая грудь.

Харишша толкает меня в бок. Я притворяюсь, что пялюсь не на девицу, а на полноватую старуху. Бабка опирается на край большого сундука, одного из многих, разбросанных по сокровищнице. Она улыбается, вокруг ее толстых губ топорщатся реденькие старческие усики. Видать, с гормонами не в порядке.

— Вот мы и встретились, хват-майор, — сверкает улыбкой старуха. А восторгаюсь, в груди поднимается теплота. Незнакомка говорит на общемировом языке Валибура. Неужели та самая научная сотрудница, обеспокоенная проблемами иммунитета к колдовству?

Девушка тем временем покоится в объятиях короля. Она осыпает его лицо многочисленными короткими поцелуями. Что-то шепчет, будто исповедуется. И часто-часто повторяет слова "папа", "родимый" и "батюшка".

— Не имею чести быть представленным, глубокоуважаемая, — низко кланяюсь, придерживая "Каратель" в ритуальном жесте. Клинком вниз, под идеальным острым углом в сорок пять градусов к полу.

— Яруга Федоровка Креискасскаал, — она делает поклон в ответ. Не такой низкий — просто на какое-то мгновение опускает подбородок к груди. — Хват-полковник научно-исследовательской миссии в мире под номером 1114/53 с сорок тысяч четыреста пятнадцатого года от Пришествия Второго Светила по исчислению Валибура.

— Невероятное удовольствие лицезреть, глубокоуважаемая, — еще раз кланяюсь, как того требует инструкция. — Хват-майор Андреиласкасс Владимирович харр Зубарев, руководитель спасательной операции в мире номер 1114/53. Прибыл для выполнения задания два дня назад. Пока что все продвигается успешно.

— Не сомневаюсь, — Яруга Федоровна приближается и смотрит прямо мне в глаза. Старуха намного ниже ростом, но поглядывает с высоты своего звания. — Думаю, в скором времени вы все мне расскажете о своих делах здесь. Кстати, Вельзя очень лестно о вас отзывался...

— Прошу прощения, глубокоуважаемая, — перебиваю ее. — Не имею чести знать. А кто такой Вельзя?

— О! — бабка хохочет и прихлопывает сморщенными ладошами по бедрам. Изысканное черное платье с высоким прямым воротником протестующе потрескивает. Оно не привыкло, чтобы с ним обращались, словно с одеждой какой-то доярки. — Ты его знаешь. Это твой непосредственный начальник — Вельзевулон Петрович Чердеговский.

— Вот как? — стараюсь сохранить каменное выражение лица, но уголки губ подрагивают. Того гляди, вылетит смешок. И понесется под куполом пещеры, превращаясь в гулкий хохот.

— Так это не вы орали? — напоминает о себе Проводница.

— Нет, мы так не умеем, — отвечает Яруга Федоровна. — Я бы могла настолько усилить голосовые связки, да боюсь простыть. Думаю, это кричит моя несносная дочурка...

— Эк-ви-те-э-э-эй! — громыхает над драконьей сокровищницей. — Выходи, мужене-е-ек! Разговор есть! Эквите-э-э-эй!

— Я узнаю этот голос! Хатли... Ты ее мать?! — рычит король, устрашающе заворачивая зенками. — Погоди, дочь моя.