Все зло в шоколаде

'Краткость — сестра таланта', — резюмировала Иринка, пока Фаррашир загонял карету во двор. По молчаливой договоренности с Диалем ему предстояло ночевать рядом с клиентами. Карета и место для хранения багажа, как уже сообразила девушка, только выглядели обычными. В деле сохранности имущества лорр наместник тоже не обошелся без тайно выгравированных знаков. Что уж они делали: выли сиреной или убивали вора на месте, а может всё в комплексе или дифференцированно (смотря что включишь) — проверять опытным путем попаданке не хотелось. Достало того, что на одной из остановок днем оборотень показал Иринке значок-активатор, который он, посвященный Деварда, привел в действие еще утром.

Мужик-конюх небрежным тычком послал к карете двух парнишек. Тропыгаи вообще вели себя миролюбивее с теми, кто помоложе, потому ребятишкам и выпала честь обслужить ящеров. За горсть медной чешуи подростки истово обещали позаботиться о тропыгаях и протереть запылившуюся карету снаружи.

Новые постояльцы прошли в главный зал 'Бочки'. Народа и снаружи во дворе, и внутри помещения имелось в достатке, но, по счастью, до состояния 'сельди в таре' заведению было еще далеко. Люди-нелюди ужинали, трепались, слушали развеселую песенку барда, пристроившегося с чем-то вроде усеченной сестрицы гитары между стойкой и окошком на высоком табурете.

Рыжий, заросший рыжим волосом от макушки до мускулистых рук, в засученной до локтей белой (правда-правда, даже не серой!) рубашке хозяин вскинул лохматую голову к троице гостей, подошедших к стойке.

— Ясных дней, звездных ночей! Только ужинать будете иль и остановитесь у нас, лорры? — без заискивания, но вполне вежливо пробухтел трактирщик, обменявшись с Фарраширом быстрыми взглядами.

Кажется, рыжий тоже был оборотнем, только точно не волком, а, судя по масти и превосходящей даже немалые габариты возчика фигуре, по меньшей мере местным вариантом медведя. Ивка всех рас-перевертышей мира не знала, потому гадать не взялась. (Может, он и вовсе какой-нибудь лохматый динозавр?) Зато Ивкина совершенно четко уяснила: этакому громиле, как бы добродушно он ни выглядел, вышибалы без надобности. Он и сам одним махом семерых по— и выбивахом. И вовсе не мухи будут в старом присловье иметься в виду. Потому в 'Бочке' все спокойно.

— И то и другое, лорр, — повторив приветствие, попросила Иринка, которой Диаль безоговорочно уступал право мирных переговоров (Вряд ли из природного обаяния и внешней безобидности девушки, скорее в силу эльфийского обычая-субординации). — Две комнаты найдутся?

— Как не быть, лорра, — заверил постоялицу рыжий. — Только в разных концах коридора на втором этаже, уж не взыщите!

— Пойдет, — не стал качать права Фаррашир, вполне справедливо полагая свой слух достаточно острым, чтоб успеть среагировать на любую угрозу.

— Коль так, — рыжий выложил на стойку, сняв с пояса два ключа от комнат. — Все чисто-прибрано, насекомых нет. Если горячая вода для мытья в избытке нужна — это в купальне за домом. В комнаты только для умывания носим. Где отужинать изволите? В комнаты принести, в общей зале или в малой сядете? В последней потише, но чуток подороже выйдет.

Рыжий указал поворотом головы на помещение слева, отделенное от большой залы парой пологих ступеней вверх и скрытое 'шторкой', до боли напомнившей Иринке бамбуковые занавески в доме пожилой тетки. Таких 'вип' местечек было аж три штуки в разных углах большой залы.

— В малой зале, — мгновенно решила Иринка с полного одобрения спутников. Кое-какие деньги у нее водились, и экономить на собственном комфорте вампирочка не собиралась, так же как и демонстрировать всем и каждому, что на шее у нее не красивый модный шарфик, а спящая очень опасная, но крайне любопытная змейка.

— Пироги, колбаса, мясная похлебка, сыр, могу пару птиц подать, — озвучил нехитрое меню хозяин.

— Подай все и еще молока кувшин, — оценив еще днем аппетит оборотня, распорядилась Иринка, ориентируясь на нужды змейки и голодный блеск глаз волка.

Нет, их-то он не съест, даже не поднадкусывает, воспитанный, но могучее голодное бурчание живота таково, что перебудит их даже на другом конце коридора.

В отдельной VIP-зале обстановка никаким особым изыском и роскошеством от общей большой не отличалась. Всей разницы: окна чуть пошире и высокие стулья у большого стола вместо табуретов и лавок — основной мебели залы общей.

Ни тебе резных кресел, ни шторок с ламбрекенами на окнах. Да и к чему? Постоялый двор не гостиница на курорте. Переночевал, поел, отдохнул и дальше езжай, нечего задерживаться.

Верткая и сноровистая девица в белом (опять белом!) фартуке притащила два здоровущих подноса. Один на голове, придерживая руками, второй в другой паре рук. Видимо, не все нейдлаи строили свою жизнь как погружение в философские глубины исследований, кому-то выпадала и обычная физическая работа. И с четырьмя руками выполнять ее было куда сподручнее, чем с двумя. Или девица совмещала работу умственную и физическую? Или зарабатывала сейчас на возможность погружения в пучину размышлений потом.

Три горшочка с мясной похлебкой, больше похожей на густую кашу из мяса и овощей, нежели на нечто жидкое, стукнулись перед голодными клиентами. В центре бухнулись блюда с заказанными пирогами и колбасой, встали пузатые кувшины с ягодными напитками и чем-то вроде темного пива. Диаль градусное проигнорировал. Сразу налил себе кружку безалкогольного, наполнил емкость и для своей лорры. Неужто так буен во хмелю? Иринка потянулась было к блюду с пирогами, прикидывая, какой будет использовать вместо хлеба к похлебке, и едва не подавилась первой ложкой пряного и невыразимо вкусного варева.

Хихиканье Ивки отвлекло мужчин от пищи. Девушка молча ткнула пальцем в блюдо: пирог центральный (нечто вроде гигантского расстегая) был роскошно велик. Овальной формы, он раскинулся от одного края блюда до другого, по краям его аккуратно и скромно приткнулись дружки помельче. Три справа, три слева. При переноске пирожки растрясло, и они компактными кучками сползли к нижнему краю блюда. Словом, дедушка Фрейд при одном только взгляде на кулинарный шедевр взялся бы писать очередную книжку и анализировать подсознательные порывы сервировщицы.

— Какая композиция! — наконец смогла выдавить Иринка сквозь хихиканье и под откровенно непонимающими взглядами компаньонов уточнила: если смотреть с моего угла стола, то пироги лежат так, словно нам ночь в борделе обещают.

Оборотень не выдержал, поднялся, подошел к девушке и, едва глянув на пирожки, грохнул хохотом. Даже Диаль, до которого дошел смысл шутки, переливчато рассмеялся.

— И есть-то теперь неловко, — похохатывая, признал волчара, возвращаясь за стол. Но, вопреки собственным словам, сцапал пирог преткновения, и ловко распластал его ножом, вскрывая начинку из ливера с яйцом.

Это решило проблему выбора первого блюда для Иринки. Выбрав себе кусок поухватистее, девушка тоже с аппетитом подключилась к ужину. А с символизмом можно и после разобраться, благо, комнат сняли две, Диаль рядом и всегда с охотой подключится к увлекательным натурным 'исследованиям'.

А то пироги и похлебка, которая больше мясная острая каша — чудесны, но на сладкое хотелось бы что-то еще, или лучше кого-то. Ягодные кексы на меду, которые принесла четырехрукая пошлячка поневоле, их не заменят. Вот если бы в этом мире росли какао-бобы и умели готовить шоколад и трюфели, тогда может быть. Иринка задумчиво покосилась на своего эльфа и все-таки решила: нет, точно нет! Живая вкусняшка лучше!

Следующий заход подавальщицы добавил к ассортименту блюд пару 'птичек'. Пахли они курицей с приправами и выглядели похоже, только размером были с доброго лебедя. Волк встретил появление дичи одобрительным рыком. Что удивительно, ему вторил эльф. Похоже, Диаль тоже любил птичек в гастрономическом смысле слова. Из общего роскошества пернатых Иринке досталось лишь гигантское крылышко. Но и его хватило с лихвой, а ведь вампирочка на аппетит никогда не жаловалась. Между прочим, змее 'курятина' тоже пришлась по вкусу и вкупе с молочком (кувшин змея и Фаррашир поделили поровну) пошла на ура. Поев, Маруся снова свернулась клубочком на коленях Иринки и заснула.

Глава 31. Программа развлечений

Пока гости 'Бочки' ужинали, разудалая песня в общем зале смолкла и раздался хрипловатый женский голос, заведший песенку на грани приличий. Чуть позже бумкнули деревяшки вертикальной жалюзи, впуская в залу сменившегося менестреля.

Того самого, что драл горло у стойки под струнный инструмент — неизвестного Иринке гитарного родственника. Ивэйда в музыке и инструментах не особо разбиралась. В рамках образования в замке ей втирали только про вампирскую классику, а бродячих артистов за стены не пускали. Разрешали представления только на лугу, куда, разумеется, княжеской дочке ходу не было.

Между прочим, вошедший в отгороженную залу мужчина был не эльфом, которые, коль жива в них жилка бродяжничества, избирали себе путь певца дороги, а гоблином. Невысокий, с подвижной проказливой мордахой, он расплылся в улыбке, приветствуя трапезничающих еще в дверях, и уточнил:

— Не угодно ли благородным лоррам развлечься, усладив слух музыкой?

— Ты знаешь какие-нибудь баллады о нагах? — неожиданно уточнила Иринка, решив совместить приятное (вроде бы пение гоблина не походило на скрип несмазанной телеги) с полезным.

— Мне известны многие песни, лорра, — поклонился гоблин, явственно удивившись заказу. От компании эльфов и оборотня он никак не ждал такого заказа, но сориентировался и приготовился исполнять все, что угодно ужинающим клиентам, если они готовы платить.

Иринка даже не представляла, сколько тут принято давать певцу и давать ли в начале или после его исполнения. Выручил Фаррашир, буркнув:

— Пой, коль вызвался! Понравится — посветит тебе лучик солнышка, не понравится — пригоршней меди удовольствуешься.

И гоблин, пристроившись на стуле у окна неподалеку от трапезничающих, стал петь все, что только мог выудить из своей обширной коллекции о змеехвостых. Нашлась в его арсенале эпичная песня об изгнаннике наге, которого коварные братья после вероломно подстроенной смерти родителей обвинили в их гибели. Раненый юноша бежал, то есть уполз прочь, чтобы найти подругу и сторонников в сопредельных краях, вернуться с войском и порешить всех предателей. Кровь, кишки, предательства 'условно правой стороны', которые преподносились как подвиги, и прочие милые подробности богато уснащали песенку. Как показалось Иринке, это музыкальное творение весьма откровенно повествовало о нравах хвостатых. Ведь обвинить гоблина в плагиате шекспировских страстей никакой возможности не было. Здесь классика-англичанина не существовало.

После этой эпичной вещи слушателей ожидала развеселая история о наге-охотнике, в пещеру к которому повадилось ходить в гости и регулярно портить имущество всякое зверье. Далее подробно в шутливой форме описывались методы борьбы с животными, как то: силки, капканы, ямы, отрава. Не помогало ничего! В конце концов, бедолагу выручил случай: он забыл передать в стирку матери ношенные вещи. Запах потных шмоток убил досаждавшее зверье в массовом порядке, оставляя охотника с богатой добычей.

Иринке задорная песенка пришлась по вкусу куда больше унылого эпоса про море крови, но оборотень, зажевав историю пирожком, испортил исполнителю всю малину, задумчиво проронив:

— Хр-р, я такую историю про гоблина слыхал, чутка переиначенную.

— Идеи витают в воздухе и песни бродят по миру, лорр, — ловко вывернулся менестрель и завел новую историю про хвостатых. Снова эпичную. Крови и кишок в ней было чуть поменьше, чем в первой, и речь шла об освоении новых владений, битвах с невиданными чудовищами и сокровищах недр. Тут хотя бы безжалостность нагов объяснялась опасностью монстров и стремлением защитить свои логова.

По итогам представления у Иринки сложилось не слишком благоприятное впечатление о хвостато-ядовитой проблеме, нависшей над провинцией Мелад. Неизвестно, зачем этим созданиям понадобилось вредить семье наместника и городу, но, похоже, хвосты он им отдавил крепко. Отправить на звездную тропу население целого города — довольно масштабная месть даже по меркам нагов. Насколько успела понять девушка, они почти никогда не поднимали копья на детей и стариков, если, конечно, речь не шла о великой кровной мести и борьбе за территорию — то есть место под новое гнездо нагов в переплетении бесконечных коридоров пещер. Снаружи они, оказывается, предпочитали только охотиться, а жить под землей. Наверное, страдали тяжелой формой агорафобии.

Менестрель терзал инструмент и драл горло почти полтора часа, то есть обещанный гонорар в золоте — пришлось расщедриться даже на целое солнышко — отработал с лихвой. А Иринка поела с удовольствием и с переменным удовольствием (про кровь и кишки Ивкина никогда ни слушать, ни читать не любила) уделила время концертной программе. Подавальщица заглядывала пару раз, чтобы уточнить, не желают ли клиенты чем-то дополнить заказ, и даже притаскивала оборотню еще кувшин спиртного. При его массе тела и выносливости эта доза все равно соответствовала человеческой норме бокала хорошего вина.

За время ужина за окнами успело хорошенько стемнеть. На стенах в специальных держателях, не отличающихся особой оригинальностью (обычные кольца-крепления), засияли рунные конусы. Живой огонь, может, и выходит дешевле, но случись пожар, даже при каменном здании владельцу двора пришлось бы заплатить трижды! Может, и не в хозяйственности владельца заведения было дело, а в единстве требований, введенных наместником для всех и каждого содержателя постоялого двора. Иринка перечня не читала, но если бы сама составляла, точно ввела бы пункт.

Поднявшись по лестнице, Иринка и Диаль отперли дверь с выжженной на ней биркой, совпадающей с брелоком ключа. Прошли в номер. Рыжий оборотень-хозяин не соврал, ручаясь за чистоту. Двуспальная кровать, скорее не застланная, а обернутая чистыми тканями покрывал вместо не принятого здесь постельного белья. Сундук для вещей вместо шкафа — он же скамья у окна, стол с кувшином для умывания и пара табуретов. Минимализм в действии. Только что к полу ничего не приколочено гвоздями, поскольку спереть тут все равно нечего. Но главное нет насекомых, а на остальное плевать, когда рядом тот, кто одуряющее пахнет шоколадом и выглядит, как девичья мечта.

Поймав взгляд Иринки, эльф чуть заметно вздрогнул и уточнил:

— Моя лорра голодна?

— Еще бы, — выпалила девушка, скользя по фигуре мужчины мечтательным взглядом.

— Мы были в пути весь день, возможно, стоит навестить купальню перед сном, моя лорра? — голос Диаля стал больше похож на мурлыканье большого кота, нет, скорей уж тигра.

Представив себе поджарое эльфийское тело с катящимися по гладкой коже капельками воды — у эрр-оля волосы росли лишь на голове — Иринка сглотнула и шепнула:

— Навестим!

Голос внезапно отказал, ладно хоть ноги двигались, а не подгибались самым возмутительным образом, как у влюбленной малолетки. Инструкция по местонахождению купальни припоминалась смутно, но все-таки второй выход дальше по коридору на лестницу, ведущую на двор с пристройкой, найти удалось. Девушка, приставленная к купальням (их оказалось, как и залов для еды, несколько) за небольшую надбавку не в карман, а прейскуранту (!), предоставила одну из купален в полное распоряжение парочки примерно на часок.