Ваше сиятельство (полностью)

Из пяти бывших наместников с жёнами были лишь двое. Вот две бабульки тоже сбились в кучку и перемывали косточки каким-то знакомым. Мамы, увидев, что я заскучала, тут же пришли на помощь. В общем, все общались, я вежливо кивала, чувствуя себя не в своей тарелке от такого количества гостей.

А ведь у меня впереди дети. Нет, не так, у нас с мужем впереди была орава ребятни, которая должны была явиться. Всех неплохо накормить хотя бы.

Свита больше молчала, Мир старался всех вовлекать в разговор, спрашивая мнение того или иного парня. Но в основном тонкие намёки наместников говорили о том, что они недовольны мужем. Мне было обидно за Мира и за нас, мы ведь многое уже для страны сделали, поднимая её из руин.

Но и отцы довольны не были, вот только чем, было не совсем понятно. Но судя по сочувствующим взглядом, они жалели Мира, скорее всего сложившейся ситуацией.

Мы простились со всеми и покинули столовую чуть ли не бегом. Рядом следовали наши телохранители.

Муж меня утащил в свой кабинет запустил что-то на МАСе и просто обнял. Мы стояли и вдыхали ароматы друг друга. Блаженство продлилось всего пару минут, встретились взглядами и отошли на приличное расстояние, потом муж сел за стол, а я пригласила первого малыша.

Мы вручали браслет каждому, прописывая условия, когда с нами можно связываться самим деткам. В остальном же они даже не знали про это свойство МАСа. Но мы закладывали в каждом ребёнке программу сбора волшебного фонаря, и подключение двух устройств между собой. Деткам перед отъездом надлежало явиться в бумажную лавку и по распечатанной расписке мужа бесплатно получить пишущие принадлежности сколько сможет увезти. На удивление, в деревнях и сёлах пользовались лошадьми, поэтому единственное, что смущало, как детки доберутся домой.

Стоило ребёнку выйти за дверь, как включался его МАС и на карте появлялась красная точка, видимая лишь нам, благодаря нашим устройствам, которая отслеживала перемещения. Было немного странно, что загоралась именно красная точка, а ведь должна была синяя, но не было времени на размышления.

В течение недели я решила дать деткам немного азбуки и землеведения*. Всем, и своим и новым ребятишкам. Пригласила в огромный класс, где мне уже должны были смастерить чёрную карту-доску. На ней были контуры Руси и надлежало наносить мелом реки, озёра и надписи, крупные города, губернии. А детей потом спрашивать, вовлекая в игру каждого. Тут и познания в области чтения пригодились бы.

Дело было к вечеру, когда стража, остававшаяся за дверью, объявила, что дети закончились. На карте отображалось двести малышей от десяти лет. И как родители их отпустили самих? Но на этот вопрос муж дал ответ: некоторые прибыли со старшими братьями, поэтому завтра будет весёлый день.

Поняла, что мужу так точно неплохо бы помощника нанять, который будет держать в планах все встречи, события и планы на будущее. Пока же всё заносилось в МАС и с одной стороны было проще обходиться без посредников, с другой же — голова шла кругом просто от насыщенности нашей жизни.

Стоило нам перейти порог спальни, как муж просто рухнул на постель.

— Ясь, они меня доконают. Уже все разговоры только о том, что нам пора уже подумать о продолжении рода. Они, конечно, говорят лишь намёками, но я уже не могу. Хочется сбежать подальше. А ведь это родственники. Они хоть и давят, но думают о нас, а вот если начнут давить чужие. По документам мы ведь уже больше года женаты.

Я села рядом и стала гладить мужнину голову.

— Ты волнуешься? Мы ведь и правда не предохранялись, а до сих пор не зачали.

— Есть немного. Но я боюсь, время неспокойное, ну как в такой мир малыша приводить? — Мир положил свою голову мне на колени.

— Знаешь, есть такой казус в целительстве. Стоит лишь захотеть, поверить в то, что всё в порядке. Порой мы просто не хотим малыша. Мы отговариваем себя обстоятельствами и трудностями, а на самом деле просто не готовы морально к новой ответственности. На нас ведь многое свалилось. И знаешь, промывка мозга твоими родичами помогла мне осознать, что даже не смотря на обстоятельства, я хочу своего малыша, за чужими заботами вся жизнь и пройдёт, а хочется ведь своё чудо.

Муж глядел на меня серебристыми радужками внимательно так, ловя каждое моё чувство.

— Ты гораздо взрослее меня, не даром советуют союз заключать, чтобы парень был старше девушки, тогда морально они приблизительно одного возраста. А мы ведь с тобой ровесники, мало того, в один день родились.

— Ты уже жалеешь, что связался со мной?

— Что ты, я боюсь, как бы ты не жалела. А я наслаждаюсь каждым мигом с тобою рядом.

У нас есть обычай, связанный с возрастом. Союз между ровесниками допускается с благословения родителей лишь в одном случае, если дети родились в один день. Считается тогда, что они суженые. Интересно, родители знали об этом? Наверняка знали, ведь не вмешивались в наши отношения, а просто наблюдали, не мешая.

Я согнулась, целуя его в уста. Не это ли счастье, когда вот так, рядом, есть близкий тебе по духу человек, пусть и не родственник, но роднее никого нет.

И целуясь с мужем, я услышала его мысли, без всяких МАСов, что он тоже готов к ответственности за собственную семью, и он очень хочет посмотреть, как будут выглядеть наши детки. А я уже меняла этот мир на наш собственный, куда никто не может проникнуть, кроме нас.

Глава 33

Я слышала его мысли, а он слышал мои, и не нужно было никаких устройств, чтобы общаться.

И слияние на этот раз было другим. Мы словно проникали друг в друга, в каждую клеточку, каждую мысль, каждую частицу воспоминаний. На меня обрушивались разные события. С детских лет, как мама любила Мира а дед гонял своего внука.

— Мирослав, ты должен тоже пойти по стопам своего деда, — говорил старик с седой длинной бородой, держа маленького мужа на коленях.

— Почему? — спрашивает тот.

— Чтобы защитить.

— Кого?

— Всех людей.

— От кого?

— От самих себя. Люди разные есть, есть жадные, которым всегда будет мало. Есть злые, которые творят плохие дела и получают от этого удовлетворение или даже наслаждения. Я всякое повидал. По молодости служил в орде учёным, разрабатывал оружие. Работал с ураном. И однажды доигрался.

— Я не понимаю.

— Я создал оружие, сынок, страшное оружие. Предыдущий хан знал про него. Мы проводили испытания в Африке. И в тех местах, где его применяли, становилась пустыня. Это страшно, наблюдать как гриб расчерчивает небосклон, словно змей какой. А потом на тех местах невозможно даже находиться из-за радиации.

— Но зачем тогда создавать такое оружие?

— Незачем. Поэтому я и создал наше ведомство, те же разработки, только без нескольких вещей, они заставляют летать далеко, за пределы мироколицы*. Как летали наши предки. Но тайну оружия мы будем хранить внутри своей семьи, нельзя, чтобы о ней узнал кто-то другой. Почему ты думаешь, мы живём не на своей земле, да и с родителями ты редко видишься? Всё из-за этой тайны, все данные о нашей семье засекречены. Отец постоянно переезжает с места на место, потому что детям угрожает опасность. Твои братья уже большие, и отца дома почти не бывает, способность переноситься расширяет возможности.

У тебя нет магии, это очень плохо, сынок, как ты сможешь защитить свою семью?

— Я буду сражаться!

— Ты боец, но все воины умеют переноситься. Почему ты думаешь призыв у нас не всех подряд? Да потому что отбирают туда обычно сильных магов, ведь это риск, но ведь забирают и имена дают новые, чтобы не было связи со своими семьями, чтобы обезопасить родственников.

— Научи меня, деда, драться!

— Научу, обязательно, ведь пока у тебя остаётся только это. И запомни, нет ничего важнее, чем собственная семья. Твоя жена, твои дети, твои внуки, и только потом твои братья-сёстры, их дети и внуки, и только потом родители и деды.

— Но почему?

— Потому что потомки важнее всего, это продолжение твоего рода. А старики уже пожили своё, им всё равно рано или поздно умирать.

— Но ведь вы храните мудрость!

— Всё верно, Славик, всё верно. Но если приходится выбирать — выживание рода имеет высший приоритет. И только потом идёт мудрость, накопленная предками.

Воспоминания проносились временами очень быстро, но я словно проживала все эти мгновения вместе с растущим мальчиком. Понятно, почему Мир имеет такие отношения с мамой, ведь отца он почти не видел в первые шесть лет. Тот всё время пропадал на работе, посвящал время старшим сыновьям, которые пойдут по его стопам.

— Мам, я тоже поступлю в отцовское ведомство!

— Зачем сынок? Зачем тебе война? Мы даже назвали тебя в честь мира.

— Какая война, мама? Отец ведь делает ракеты! Я обязательно поступлю туда, он будет и со мной проводить время!

— Мирослав, я скажу отцу, чтобы уделял тебе больше времени, но тебя боги не просто так обделили силой. Мы хотели, чтобы хоть один наш сын пошёл мирным путём.

Воспоминание уплыло, и пришли новые.

— Папа, я поступлю в высшее имперское училище!

— Зачем тебе туда? — отец выглядел грустным, словно расстроился на слова сына. — Да и тебя не возьмут, в тебе ведь нет магии!

— Я встретил ЕЁ! Она будет туда поступать, и я тоже! В жизни нет ничего невозможного, папа!

Отец притянул семилетнего мальчика к себе и крепко обнял, в его глазах блестели слёзы.

* * *

Мама сдержала своё слово и отец стал больше уделять время сыну. Забирал его у дедушки с бабушкой и много с ним общался. Но никогда о работе.

— Папа, я хочу чтобы ты оценил мои способности!

— Способности, говоришь? — отец усмехнулся сквозь бороду. — Слышал, что ты отличился на вече. Говорят ты побил всех мальчишек.

— Да! — сын гордо выпячил грудь.

— Но зачем? Разве я тебе не говорил, что кулаками ничего не решишь?

— Но они ведь бои устраивали! — мальчик растерялся, думал, что отец похвалит. — Как мне победить нужно было их всех по-другому?

— А зачем сынок?

— Ради НЕЁ! Она обещала мне снимок, а ещё я позвал её замуж!

— Да? Не рано ли?

— Зачем тянуть?

— А как ты будешь её содержать? Ты же знаешь, что новая семья живёт отдельно от своих родителей, и кто ж вас кормить будет и одевать?

— Свадьба пока откладывается!

— Почему? Она отказала?

— Она сказала что поживём-увидим!

— Да? — отец был удивлён. — Какая мудрая девочка! Она старше тебя?

— Нет. Она моего возраста.

Отец хмыкнул, но ничего не сказал. Но стремление поступить ради НЕЁ его порадовало.

Вихрь воспоминаний закружил меня. Я словно заново познавала своего мужа, с его младых лет, как он себя помнил. Все его радости и огорчения, его мечты, цели, стремление родителей воспитать в нём сильного духом человека.

* * *

— Славик, запомни, убивать можно, если нет иного выхода, чтобы защитить тех, кто тебе дорог, защитить свою РОДИНУ, но никогда не отнимай жизнь просто так. Каждая жизнь ценна по-своему. И если она с тобой пересекается, значит, важна. Не бывает простых совпадений. Боги нас ведут к какой-то цели и каждый на твоём пути должен подтолкнуть тебя к чему-то или научить. Даже зло делает нас сильнее, закаляет, учит ценить важное и родное. Всегда существуют две грани, как думаешь, почему?

— Не знаю, деда? Чтобы было не скучно жить?

— И это тоже. Но когда мы живём лишь в светлом мире, то мы забываем, что вокруг нас добро есть. Что каждое мгновение, как ты смотришь в глаза любимой — это есть бесценный дар. Что в один миг ты можешь всё потерять. Посмотри вокруг — что ты видишь?

— Деревья, траву, дома.

— Не верный ответ, сынок. Мы видим жизнь. Каждое дерево, каждая травинка — она живая. Если мы срубаем дерево, чтобы построить дом, то надобно испросить у него разрешения. Оно не умрёт, но перейдёт в другую форму. Это как когда мы рождаемся. Мы жили одной жизнью в чреве матери, а когда пришла пора нам появиться на свет в этом мире, то мы умерли там, во чреве, и родились заново в этом мире. Жизнь постоянно продолжается, она меняет форму. И всё живое мы должны чтить. Так что ты видишь, сынок?

Мальчик взглянул вокруг новыми глазами. И увидел энергию, мир переливался разными красками, шевелился, жил.

— Деда, это прекрасно! Природа, она ведь при РОДе нашем? Какая красота!

— Да, малыш, всё верно. Жизнь — это самое ценное. Поэтому мы не должны отнимать чьи-то жизни просто так. Порой невозможно узнать цели того или иного существа, чего он пытается добиться своим поступком. Есть и совершенно больные люди, но есть и те, кто думает, как и ты. Есть те, кто убивают ради того, чтобы спасти природу. Да, они губят людей, но так ли важен человек здесь и сейчас? А если Земля-матушка погибнет от пагубного влияния человека? Разные люди ведь есть. Есть и те, кто не ценит окружающую жизнь. Нужно видеть цели, желательно каждого человека. Учись просчитывать варианты. Это важно. С каждой встречи ты должен вынести урок. С каждой!

* * *

Воспоминания остановились на другой сцене. Девушка столкнулась с уже подросшим мальчиком. Я видела его глазами, и те были уже выше, нежели раньше.

— Простите, — прощебетала она и принялась собирать учебники.

— Ничего страшного, — парень наклонился и стал помогать.

— Меня Рада звать.

— Какое красивое имя.

— Так родители назвали, а мне не нравится.

— Замечательно имя, оно ведь от слова 'Радость'.

— Ну, если ты так говоришь? — смутилась девушка. — А тебя как звать?

— Слава.

— Слав много.

— А, я вспомнил, где тебя видел, ты ведь дочка нашего завуча*?

— Всё-то ты знаешь! — девушка словно обозлилась.

— Извини, мне пора! — парнишка встал и пошёл, не оборачиваясь.

— Ты мне ещё за это ответишь, Мирослав, — раздался едва различимый шёпот. — Ты будешь моим!

Мир не обратил внимания на её слова, уже поднимаясь по лестнице.

* * *

Картинки вновь замелькали, а я пыталась поймать важные воспоминания моего мужа.

Хан стоит рядом с мужем перед холодильником. Оглядывают пустое помещение. Кухня, стол, на столе консервы вскрытые и недоеденные стоят.

— Мне кажется, что они только что были тут, — говорит Мир.

— Мне тоже. Почему мы очутились здесь? Где МАС?

Муж сверяется с координатами. Протягивает руку и открывает холодильник. В нём на полке лежит обрубленная рука с МАСом.

Я хочу отвернуться, но не могу, как и закрыть глаза. В душе поднимается протест.

— Где мальчик? — спрашивает Мир, оглядывая всё вокруг.

— Я поищу, возьми руку во что-то. Если мальчик ещё жив, целители починят ему конечность.

Мир вновь окидывает взглядом помещение, потом снимает сорочку и заворачивает руку в неё.

Появляется хан с окровавленным телом на руках, завёрнутым в простыню. Голова запрокинута назад.

— Уходим, тут никого нет, — говорит Ратый.

— Он живой?

— Да, ещё дышит.

Обстановка сменяется на белоснежное помещение. Сразу суетятся вокруг лекари во всём белом. Хан кладёт ребёнка на кушетку, а Мир отдаёт свёрток.

— Вы должны снять МАС, вы можете? — обращается к мужу мужчина в белом.