Сверху ответили кубическими и пирамидальными сгустками зеленых молний, сплющивающимися в треугольники и квадраты на изгибе дуги. Тоже в подобии веера. Шаманы их отбивали бубнами, прилипшими ободом к верхним частям погремушек. Отбиваемые этими стилизованными ракетками, зеленые сгустки превращались в шарики, охваченные огнем, которые подобно кометам полетели по изогнутой спирали вверх, сталкиваясь с идущими сверху. От удара оба болида рассыпались быстро затухающими искрами.
А шаманы все это время не прекращали своего ритуального танца. Костер постепенно становился выше, поглощая слегка почерневшую ногу. Хотя постепенно становилось видно, как им тяжело. С их лиц слетали блестящие капли пота, похожие на сверкающие хрустальные кристаллики. Они, так и продолжая блестеть, постепенно заполняли то ли мох, то ли траву на сцене, зависая на кончиках травинок и покачиваясь в такт.
Сверху уже лезли какие-то ярко фиолетовые с розовым лианы в мелких листочках и иголках, светившихся на концах зеленым. Шаманы запрыгали на двух ногах по краю сцены, беспорядочно махая руками с зажатыми в них бубнами и погремушками. На месте, с которого они спрыгивали, вырастал на светящемся синем стебле цветок, с ярко алым бутоном наверху. Листочки и иголки были оранжево-желтыми. При приближении лиан сверху, бутоны раскрылись в крупные цветочные пасти, обрамленные частыми мелкими желтыми зубами-иголками. Они принялись чавкающе пожирать лианы, которые проглатывались в их оказавшиеся слегка прозрачными стебли. Наружные иголки тыкались внутрь, распространяя по внутренностям тусклое огненное сияние.
Странно, но никаких рвотных и подобных позывов вообще не было. Необычность не была противна.
Вся эта какофония звуков, все-таки складывающая в некую сложную мелодию, резко оборвалась, когда облако сверху с гулким звуком ухнуло прямо в костер, с треском поглотив его, с шипением растворившись в нем. Шаманы скривились и задергались, изображая волны боли, которые за них озвучивали поющие голоса. Адские цветы тоже стали колыхаться в такт возобновившейся и уже постепенно облегчающейся музыки. Оба уродца по спирали в танце сходились к костровищу. Трава под ними тоже зашлась волнами. В последний громкий такт они крепко обнялись в самом центре, выкинув в четыре стороны бубны и погремушки. Когда те упали на сцену, колыхающийся ковер с блестящими кристалликами закрылся, превратившись в гигантский бутон-луковицу, у которого на верхушке вместо стеблей колыхался сине-красный пучок зубастых цветов. Из ударных остался только один инструмент, под его мерные глухие звуки содрогался и бутон. Это напоминало биение гигантского темно-зеленого сердца, по которому струилась яркая сине-желто-зеленая кровь, поступающая сверху из втягивающихся внутрь стеблей. Пасти цветов уже закрылись. Под мерное бухание три флейты выплетали мелодию, становившуюся все быстрее, громче и радостнее. Сквозь стенки бутона просочились серебристые лучи от двух ярких вспышек. Они прожгли бутон, который достаточно быстро исчез. На месте двух уродцев в позе эмбриона в воздухе висели два голых тела. Они медленно и беспорядочно вращались в пространстве, источая ночной свет, буквально изливавшийся с их тел на сцену, постепенно закрывая ее туманной светящейся дымкой. Когда дымка дошла до края, давно затихший барабан сменил какой-то струнный инструмент, в такт которому пошли призрачные волны по сцене, свет забурлил и стал быстро стягиваться в центре, превращаясь в овоид, скрывающий тела. На последней ноте тот, оставляя светящиеся всполохи, устремился вверх, скрывшись в потолке.
— Что это было? — глухо и восхищенно выговорил я. Повисла пауза.
— Какая фантазия... — выговорила Фиер.
— Это интерпретация древней легенды о двух переродившихся, — тихо сказал Йомиэль. — Не знал, что она еще кому-то известна здесь.
— Главное созданная ими атмосфера.
— Поразительный номер. Как раз и горячее принесли. Запечённую птицу, — Фиер мило улыбнулась.
— Ммм... — втянул аромат Зазел, исходящий от пышущего паром кусочка. — Я так с вами скоро на манку и перловку перейду, с сухарями и водой.
— Ниче-ниче, — погладила его по плечу Оллаку. — Навяжешь еще носочки для Льва, — мне действительно понравилось его вязание, которое он подарил мне после похода в лавку. — Вот и будет маслице к кашке.
— А мне шарфик. — захлопала ресницами Фиер. — Можно, да? — Зазел весь смутился.
— Кончайте вгонять парня в краску, сейчас остынет все, — мягко вставил Врезень.
— А мы наоборот подогреваем, — захихикала Фиер.
— Тебе какого налить вина, лапуся? — насуплено обратился к ней Микрану.
— И кто кого тут подогревает? — не упустил своего Зазел.
Дружный хохот влился в общую радостную обстановку. Необременительная беседа, взаимные подначки, танцы. Вечер шел своим чередом. И на этот раз никакого откровенного стриптиза среди номеров не было.
Все увеличивающийся градус стал вносить неприятный оттенок. Да и Йомиэль сбоку ерзал. Жогец тоже все больше тяготился, судя по его кислой мине.
— Народ! Удачного продолжения, а меня уже сон сморил, — сонно зевнув и потягиваясь, попрощался я.
— Пока-пока, — раздалось со всех сторон. — Первый трезвенник отвалился, — прокомментировал кто-то.
За мной, как привязанный, тихо поднялся Йомиэль. "Ну и йейль с ним!" — подумал я, направляясь к стойке у выхода.
— Сколько на нашем столике? — уточнил я у бармена. Тот навал достаточно круглую сумму, весьма и весьма крупную. — Ого-го! Золотом нас кормили?
— Что вы, атс! Но оплата у вас как со всех...
— Я и не возражаю, — доставая платин с золотой мелочью, чуть больше половины от названного. И отдельно положил золотой чирик. — И у нас общий счет был на четверть меньше, лады? — подмигнул я бармену. Йомиэль как-то странно звякнул за спиной. Бармен осклабился. — И по конфетке близняшкам! — взмахнул на прощание рукой, прикрывавшей монету.
В холле никого не было, все охочие до мест в таверне уже разбежались, а особенно из нее пока мало кто и выходил — веселье-то продолжалось, будучи еще почти в самом разгаре. "Не успеть смыться..." — сделал вывод я. Ага! И на моем месте оказался уменьшенный вариант пушка, тут же спрятавшегося за люстрой на достаточно высоком потолке. Успел вовремя, так как Йомиэль чуть ли не вылетел из дверей с ошарашенным видом, нервно оглядываясь вокруг. Потоптавшись на месте с обвисшими ушами, он двинулся по одному из коридоров.
А я уже начал, не теряя времени, окончательно разбираться с Развеиванием, про которое так и не успел прочитать и трети. А во время вечера я решил нормально отдохнуть, хоть задвинуть подальше желание было нелегко. С телом глора в подкармане задуманное получится намного лучше, даже несмотря на большие затраты запасенной энергии. Я заодно после Развеивания хотел разобраться со сложноорганизованными связками, позволяющими создавать структуры с элементами выбора на основе памяти, напоминающими по функционалу конечные автоматы. Как раз до утра, а там перерыв на завтрак.
Через пол деления пушок под потолком полетел в сторону комнаты, над которой беспомощно и завис, не в силах открыть дверь. "Ха!" — усмехнулся я. Не все так гладко. Как бы еще чары Асколя не сбились. Придется отложить местную теорию автоматов и заняться давно откладываемой безопасностью. Не все же мне бегать к Асколю. Буду хотя бы себя самостоятельно скрывать, а там глядишь, и прорыв в дальнейшем произойдет, хотя Асколь сказал и не надеяться на что-то скорое. Он уже всем поделился со мной. И мы оттачиваем на занятиях память тела и тренируем его — без этого никак, к моему большому сожалению.
На каникулах я хотел выбраться-таки на поверхность плато и ознакомиться поближе со всем, что найду. Заодно можно будет немного поэкспериментировать. Укромных участков, где не глушатся многие возможности, как это происходит, например, с телепортацией, вполне достаточно. Мировые потоки достаточно быстро сметут все возможные следы творимой волшбы.
Мне необходимо было до второй четверти разобраться с нехваткой энергии. На занятиях я могу начать не справляться — верхняя планка и так не дает многое. Даже ту структуру, что я создал для заколки, я бы не смог удержать более пяти секунд только на рассеиваемой организмом энергии. Нет, самостоятельно то она вполне себе работает, будучи вплетенной в амулет. Но мне приходилось контролировать одновременно три достаточно сложных структуры в активном состоянии с учетом очень высоких возможных нагрузок на них.
Глава 19. День осеннего равноденствия
Я успел разобраться с ночными планами за деление до завтрака. Если бы не отдыхающий поток в астрале и не пушок, зацепившийся за мелкие трещинки в потолке и тоже спавший, то я чувствовал бы себя сейчас уработанным вусмерть. Сверкнув голым задом, юркнул в свою комнату.
Усевшись под водопадом, я стал воплощать ночные задумки. Как и ожидалось, я опять весь светился, маскировка Асколя рухнула. Радует, что наложенная самим собой она уже не должна будет пропадать при перемещениях. Если все сделать качественно. Но до завтрака не успел.
— Странно выглядите, ат, — проговорил после приветствия Миоран. — Славно вчера отдохнули? — с некоторым ехидством. Я забыл сменить одежду, а от этой к тому же несло еще не выветрившимися тавернскими запахами, да и блестки кое-где еще не отпали.
— Ага! — решил поддержать я его. — Не без этого, — с довольной улыбкой, со слегка мечтательным оттенком.
— Праздничные номера там всегда каждый год чем-то да отличаются, — проговорил он, утянув с моего плеча блестку.
— Кстати, атс Миоран. Я тут запланировал у вас обед на десять персон... — воткнул я указательный палец в стойку и просяще поднял на кабатчика глаза.
— Куда мы денемся? — с притворной обреченностью вздохнул он. — Накормим!
— Уря! — обрадовался я.
— Эм... — он не понял возгласа. — Меню?
— С учетом Махоана.
— Как я мог забыть, конечно! Не беспокойтесь, — это его понимание я особенно ценил.
— А это до следующего праздника, — положил я на стол два золотых с достоинством в десять обычных. Денег у меня теперь было более чем достаточно, почему бы не сделать приятное в праздник и другим, когда мне это ничего не стоит?
— Щедро, — поклонился он. — Теперь завтрак подавать прямо в постель? — ехидно улыбаясь.
— Потом от крошек не избавлюсь, — рассмеялся я. — Спасибо за предложение, но лучше здесь.
И я присел на свое обычное место к обычному уже Тантуку.
— Доброе утро.
— Привет.
— У тебя есть еще место, где можно пообедать?
— Что-то особенное надо? — приподнял он бровь. — Или...
— Да-да, или! — усмехнулся я. — В прошлый раз еле отбрехался от трех заноз, а тут теперь девять будет.
Тантук понимающе кивнул. Завтрак прошел как обычно в тихой и спокойной обстановке.
Возвращаясь в комнату, я вспомнил Шани.
— Эх... — шумно вздохнул я.
Шани сразу предупредила, что каникулы она проведет без меня, поэтому я не особенно парился. Но тело имело свое мнение.
Через деление я уже справился с задачей. Я уже хотел блаженно расслабиться, как в ванную буквально ворвался разъяренный Асколь.
— Тты! — только и сумел он выговорить, постепенно беря себя в руки. — Иногда хоть думай, что делаешь! Так меня напугать. А ведь мне уже почти три тысячелетия. Совсем не щадишь старика, — ругал он меня, бесцеремонно выловив меня из бассейна, поставив в центре, и став прощупывать основные акупунктурные точки, проверяя эффективность маскировки.
Я вспомнил игры с Шани и у меня встал.
— Интересный побочный эффект, — невозмутимо прокомментировал он. — Но ты справился, Леон. Молодец. Но больше так не делай. Я всю ночь мучился. Весь праздник насмарку пошел.
— А почему с вечера? — немного удивился я.
— А именно тогда я и перестал полностью тебя ощущать. Что хоть произошло? — сверлил он меня глазами.
— Как это — ощущал? — опешил я.
— Ты давай не уходи от темы!
— Ты тоже... — насупился я.
— И так передал все, чему меня самого учили! Не наглей.
— Я еще почти ничего не обработал, — попытался оправдаться я.
— Не хочешь — не говори, — обиделся он. — И давай-ка уже совладай с телом и прикройся.
— Отвлекает? — невинно проговорил я, поиграв соответствующими мышцами.
— На меня не действует, — холодно сказал он, по-прежнему глядя мне в глаза. — Твои манеры нуждаются в корректировке.
— Да, мой принц, — поклонился я. Но через мгновение оказался брошенным в бассейн.
— Будешь паясничать, когда доберешься до моего уровня, — сказал он, когда я откашлялся.
— Ремень в шкафу, — обиделся я. И тут же опять оказался в воздухе. Если бы не сгруппировался, что-нибудь бы точно сломал. А Асколь даже не замок.
— На какой полке? — приподнял он бровь.
— Извини, — проговорил я, справившись с собой и набрасывая халат.
— Так то. Старших надо уважать. Мы тут с тобой не в бирюльки играем. Я уже понял про подпространство категории Мот, как тут выражаются. И стоило ради этого ломать комедию? — строго спросил он ошарашенного меня. — Теперь ничего тебе о нем и не скажу, сам разбирайся, раз такой... — но дальше он прервался. — И не строй из себя агнца. За это все каникулы прозанимаешься в Зале.
— Нно я... — заикаясь от возмущения. Было столько планов... — Даже нне...
— Несколько раз до полного истощения, — добил он. Это означало программу непрерывной смены различных комплексов упражнений, пока организм не свалится в обморок. От голода или усталости — не суть важно.
— Да, мастер Терзецу.
— Это для твоей же пользы. Не ценишь ты заботы, — вздохнул он. — Жду к ночи. Закрепим успех. А впредь будешь осторожнее, — и, не прощаясь, королевской походкой вышел, мягко прикрыв входную дверь. И как он ее еще открыл то?
Я еще долго дышал носом, успокаиваясь. Как ни странно, он был полностью прав. И я заслужил даже чего-то похлеще. Придется честно отработать, тем более фальшь он сразу чувствует. А какой придумать повод, чтобы отложить запланированный поход с друзьями по плато Знаний?
Проветрил вчерашнюю одежку и убрал в подкарман, решив сегодня быть в серебре. И дальше до обеда прятал в подкармане все вчерашние покупки. С сожалением отметил, что и такой дополнительный объем в подкармане требует энергии. Хорошо, что хоть одноразово, когда происходит превышение ранее достигнутого предела. Пришлось еще раз уйти в подкарман, когда все вещи уже были там.
— Мда... — констатировал я вслух. — Энергии осталось всего на несколько перемещений моего тела.
Организация дополнительного объема под все мои покупки сожрала почти весь запас. Да и мои ресурсы теперь использовались неэффективно, на второстепенное — вещи. Если не найду приемлемого решения, придется оставить в подкармане лишь самый минимум, как ни жаль потраченных запасов. Вот к чему приводит игнорирование сообщений осмо. Внезапно пришедшая мысль заставила меня хмыкнуть, теперь хотя бы я немного представлял себе, как можно попытаться вытащить сведения из Асколя. Однако уже подползла пора идти встречать согрупников.
Пообедали весело и сытно. А потом через главный холл факультета направились в Махоан.
