Так, теперь осталось только надеть парадный костюм, не могу же я встречать свою будущую супругу в вымятой и потной одежде. Если б три года назад мне кто-то начал рассказывать о любви с первого взгляда я б его высмеял.
Уже прошло два года моего пребывания в этом монастыре. Наверно я должен скучать по дому, но по тому лицемерию, лизоблюдству, ненависти, лжи и интригам, что были там, я не скучаю. Дома каждый желал выслужиться передо мной или моими драгоценными сестрами и братом, плел интриги против тебя или использовал в своих планах. Это было мерзко, когда вместо жизни — виртуозные интриги и многоходовые планы. Меня спасали только уроки с учителем по магии и старым ветераном, который учил фехтованию. Иногда я пропадал в библиотеке неделями, прячась от всех, или фехтовал до упаду и тогда слуги просто приносили мою безвольную тушку в комнату. То был ад.
Как только мне стукнуло двадцать, меня познакомили с ней. Фрида Лорсткая. Она стала моей зеленоглазой богиней. Волосы каштанового цвета спускались до талии, а темно-зеленое платье выделяло ее из всех приглашенных тогда девушек. Когда мне отец сказал, что она моя невеста я готов был упасть ему в ноги. Логарт, мой брат, чуть не подавился от зависти, но против слова отца не пошел. Правда вышла маленькая накладка, когда отец Фриды, Норман Лортский, сказал, что пока я не получу военное звание, о свадьбе не может быть и речи.
Но я решил, что если судьба дала мне Дар, хоть и слабенький, по словам учителя, то стоит выбрать путь Храмовика. Там срок обучения всего два года и условие отца Фриды я выполню. Храмовики, это те же солдаты, только на службе у Церкви Спасителя, но не прошедшие обряда Посвящения в паладины.
Монастырь находился на одном из плато Серебряных гор, недалеко от которого начинался исток Серебряной реки. Добраться туда далеко не так уж просто, дорога постоянно идет вверх и виляет, как пьяница, а один участок вообще с обрывом. Летом здесь всегда свежо и прохладно, а зимой морозы сухие и переносятся достаточно легко.
И надо отдать должное учителю по фехтованию, все же не зря меня гонял, за полгода я стал лучшим в наборе, а через год я уже мог противостоять инструкторам, что нас обучали. Настоятель монастыря не раз говорил мне, что я прирожденный паладин, но я постоянно отнекивался. Статус Паладина меня, конечно, привлекал, но целибат это не мое. Если б не он, то я точно стал паладином, а так...
Я осмотрел себя в зеркало. Светло-коричневый дублет прекрасно сидел, только чего-то не хватало. Может меч прицепить на пояс? Так как нет чего-то красивого, сойдет и простой. Я еще раз осмотрел себя возле зеркала. Красавец! Вышел в коридор.
Все уже тренировались, но у меня сегодня выходной и поэтому я встал позднее. Спустился на первый этаж. На тренировочной площадке инструктор проводил спарринг одновременно с двумя новобранцами.
— Джеймсон вижу, ты вырядился как павлин, идешь встречать свою красавицу? — Арт, мой сосед по комнате, сидел на лавке возле бочки с водой с еще несколькими новобранцами.
Мы с ним неплохо поладили, хотя я был сыном маркиза, а он просто одаренным крестьянином. Вообще я подружился со многими здесь и не воротил носа как некоторые из аристократов. Им в первое время тяжело пришлось, ведь самое первое правило монастыря "Все равны!". Меня даже в пример им ставили, за что в первый же месяц мне эти гады темною устроили. Инструктора не стали разбираться, кто виновен просто наказали всех, кто там был и не смог представить убедительные доказательства своей не причастности к инциденту. Пять батогов каждому. Урок усвоили все.
— Да, иду. — Поздоровался я со всеми сидящими и махнул рукой в знак приветствия тем, кто тренировались.
— Ну, так иди, карета уже минут десять как стоит во дворе. — поторопил меня Арт.
Я сорвался с места и побежал в келью под дружный смех сослуживцев, которая находилась в настоятельских палатах. Зайдя в здание, остановился в коридоре отдышаться, поправил дублет и спокойным шагом направился в зал для приемов. Открыл массивные двери и вошел. Она стояла и смотрела в окно, моя богиня. Одета девушка была в темно зеленое платье, её темные, кудрявые волосы спускались ниже плеч. Я, наверное, смог вечность на нее смотреть. Она медленно обернулась ко мне и посмотрела на меня, только на одно мгновение её взгляд остановился на мне, но мне этого было достаточно. Достаточно, чтобы увидеть дорогое золотое колье с большим изумрудом на изящной шейке и её извиняющийся взгляд, в котором была толика грусти...
— Давно не виделись братец. — В голосе Логарта слышались нотки злорадства и некого торжества.
Я медленно повернулся к нему. Он стоял вместе с настоятелем храма и что-то с ним обсуждал до моего прихода. Не далеко от него стояли два охранника на их пальцах красовались кольца мечников. Я уже знал, зачем он сюда приехал. Знал, зачем он взял с собой Фриду. Знал, что он мне сейчас скажет. Рука сама нашла рукоять меча. Я медленным, твердым шагом приближался к брату и был на удивление спокоен для человека, который в одно мгновение потерял все, но где-то на задворках сознания клекотала злость, она ждала своего времени.
— Ты как всегда не слишком разговорчив, — он улыбнулся, — а я пришел вместе со своей невестой сообщить тебе о решении отца об отмене твоей помо...
Охрана что-то заподозрила и направилась мне на встречу. Меч с каким-то зло радостным звуком покинул ножны, и время стало течь намного медленнее. Первый охранник вытянул меч и атаковал справа. Я остановился, сделал шаг назад, пропустил лезвие в нескольких сантиметрах от груди и ударил противника острием меча в грудь. Он сумел замедлить инерцию своего меча и парировал мой выпад, но не совсем удачно. Я попал в живот. Второй охранник уже с оружием в руках был в двух метрах от меня и заносил меч для удара. Времени, освобождать свое оружие не было, я развернулся и атаковал одним из выученных мною заклинаний "Обжигающие руки*".
Обжигающие руки — заклинание первых кругов школы огня. Кастующий выпускает из своих ладоней слабый поток огня в форме конуса. Любимое заклинание молодых магов. Из четвертого круга заклинание становится боевым и меняет название но "Конус огня". Дальность и температура возрастает в несколько раз.
Поток пламени поджег одежду охранника, и ему стало уже не до меня. Странно, что у охраны не оказалось магических амулетов или их им не выдали? Хотя, мне-то, какая разница. Я развернулся к брату, он отходил от меня, держа в дрожащих руках меч, направленный в мою сторону. Мне так захотелось его спросить, где все его лизоблюды, но я не стал, зачем спрашивать покойника. В руках начал формироваться огненный шар, так как дар я у меня слабый мне нужно было две-три минуты на заклинание. В глазах потемнело, я пошатнулся, заклинание разрушилось, услышал топот кольчужных ботинок. Меня сбили на землю, скрутили, я пробовал сопротивляться, но кто-то заехал мне ботинком в лицо. Я выпал из реальности на несколько секунд. Пришел в себя уже стоя на коленях, за руки меня держали два охранника в полном пластичном доспехе. Настоятель монастыря что-то мне кричал, но из-за шума в голове я ничего не слышал. Он отдавал указания бегавшим по зале послушникам занимавшимися ранеными и одновременно что-то объяснял бледному как мука брату. Я нашел взглядом Фриду. Она смотрела на меня с ненавистью и презрением. Она подошла ко мне и влепила пощечину.
— Ничтожество! — это было сказано с таким тоном, будто я хотел от нее отнять что-то важное. Она развернулась и направилась к выходу.
— К столпам его! — приказал настоятеля, и меня вытащили из зала.
Меня вывели с зала и привязали руки к столпам на ристалище. И все это происходило на виду у тренирующихся учеников. Некоторые мои друзья попытались выяснить, что случилось, но охрана и инструктора их отстранили, потом всех погнали в казармы. Я висел и ни о чем не думая, в голове было удивительно пусто, ни единой мысли. Тупо пялился на медленно плывущие облака в небе, которые медленно затягивали небо, погода портилась, резко похолодало. Но мне было все до одного места. Мои мечты, надежды, все рухнуло в один момент. Девушка меня предала, родные, для меня их никогда и не существовало, остались только друзья. Двери казарм открылись. На площадки вышли все ученики и послушники монастыря, все были одеты в парадную форму. Да, точно так и было, когда наказывали аристократов. Спереди меня встал настоятель монастыря, инструктора, Фрида, Логарт и его охрана уже в количестве шести мечников. Мне стало приятно, боится он меня даже связанного. Настоятель подошел ко мне наклонился и прошептал на ухо.
— Ты признаешь, сын мой, что впал в грех и соблазнился силой магии? Ты согласен, что магия зло, которое подтолкнуло тебя на то чтобы убить своего брата? Ты раскаиваешься в своих грехах? Ты готов принять наказание за свои грехи? Если да то тебя сейчас же снимут со столбов, и ты посвятишь свою жизнь служению нашему Спасителю, ты станешь паладином воином Спасителя...
— Ха-ха-ха, — я рассмеялся, — вот оно что, неужели я настолько Вам нужен преподобный Онтолле, что вы готовы мне простить все грехи, только б я стал паладином? Но знаете, я сюда пришел не ради этого. Причина, по которой я оказался здесь уже не имеет никакого значения. Так что давайте назначайте наказание, и завтра я уже покину стены монастыря, — я б, наверное, никогда такое не сказал, но меня начало нести, мне было все безразлично, а эта безбашенная злость начала нравится.
Преподобный обвел всех взглядом.
— Как я и говорил вам всем, магия это зло. Вы сами видите ее пагубное влияние на вашем соратнике, который прельстился ее силой. Силой, которая ему не принадлежит. Даже в таком отчаянном положении он надеется на магию. Он не понимает, что он не Спаситель. Он не понимает где реальность, а где иллюзия. Он сбился с истинного пути. Но он наш брат! И мы поможем ему вернуться на истинный путь! Я прав братья?!
— Да!!!
Я обвел всех взглядом, мои бывшие друзья смотрели на меня с презрение и ненавистью.
— Но грехи нашего брата страшны. Он ослушался отца, поднял руку на родного брата, возжелал чужую жену, использовал темную магию и чуть не убил двоих людей. Он сквернословит и не уважает церковь. Вы все были свидетелями его слов, он не боится Спасителя, он встал на путь тьмы и не нам решать его судьбу ее решит Спаситель. Брат Павел приступайте.
Я оглянулся в шести метрах от меня встал единственный Рыцарь Спасителя в монастыре. Он ничего не держал в руках. Интересно... Его правую руку начала обвивать светящая нить, которая со временем приобрела вид батога. Ублюдки! Истязание Светом, это наказание, которое применяю к провинившимся магам. Магов привязываю к столпам, и бьют батогом из чистой энергии света. Так как руки у них привязаны, а в рот магу запихают кляп, единственный способ защитится это прикрыть спину сырой магией, но загвоздка в том, что сила света в батоге постоянно меняется. Если у тебя дохрена магии, то проблем нет, но если мало..., придется экономить, если ты не правильно рассчитаешь запас и останешься без силы, батог запросто перерубит твое тело. Я мог бы радоваться, что мне не засунули в рот кляп, но учитель меня обучил всего трем заклинаниям и то, в рунной форме. Огненный щит бесполезен против света...
— Готов маг? — спросил мой палач, — Ударов будет десять, молись Спасителю, пусть он отпустит тебе твои грехи.
— Молится, никогда! Слышите! Это вы молитесь, если останусь в живых! Клянусь! Всех уб... Аааа!
Палач ударил батогом тогда, когда я планировал, удар был сильным, я чувствовал, как по спине начала течь кровь из раны, но я остался жив.
— И это что все? Да... Аааа! — Еще один удар, а за ним сразу второй. Палач ударил пять раз подряд.
Меня корчило от боли. Магии почти не осталось. Демон! Надо продержаться еще четыре удара. Я посмотрел на настоятеля, Логарта и Фриду. Настоятель молился, Логарт улыбался, а во взгляде Фриды читался только один вопрос "Когда ты уже сдохнешь?". Не дождетесь. Говорят, что злость придает силы, что ж, это правда. Чем сильнее меня распирала злость и желание отомстить, тем больше я чувствовал в себе магии.
— Эй ты выкидыш бездны считать разучил...Агхрр!!! — еще три удара. Два! Один! По спине резанула острой болью и меня встретила тьма.
Пришел в себя, лежа на животе, все тело болело, сил не было даже на то чтобы открыть глаза, ног я практически не ощущал. Спина жутко болела, но можно было терпеть. Раны были покрыты то ли мазью, то ли слизью. В комнате я был не один.
— Почему вы его лечите? Он еретик! Он попыталась убить меня! Ранил мою...
— Соблюдайте тишину господин Логарт. — прервал визжание брата паладин Павел.
— Тише милый все закончилось, мать Ериния сказала, что без ухода врачей и помочи сильных целителей Джеймсон уже не встанет на ноги. Так его покарал Спаситель. Быть всю оставшуюся жизнь, прикованным кровати тяжелое наказание. — Начала утешать брата Фрида. Как я мог так в ней ошибиться. Я думал, мы любим друг друга. Шлюха!!! Вот поправлюсь. Вы мне за все ответите. Все!!!
— Да, ваша невеста права граф. Ваш брат останется калекой на всю оставшуюся жизнь, но если... — настоятель сделал долгую паузу — ...он примет мое предложение...
— Ваше предложение!? Да зачем...
— Молчать мальчишка! Ты забываешь кто я такой! Одного моего слова достаточно чтоб тебя сейчас же сожгли как еретика вместе с твоей шлюхой невестой.
— Как вы смеете!?
— Как я смею!? Я говорил твоему отцу, что сам лично все улажу! Я подготовил правильные аргументы и слова. Ничего бы не случилось. Джеймсон погрустил, да забыл бы свою невесту и наконец-то стал паладином, но нет! Тебе захотелось посмотреть, как он будет страдать! Ну что посмотрел!? Тебе понравилось!? Если б меня там не было, ты вместе со своей пассией был бы уже на полпути встречи со Спасителем! Так что молчи! А ты Фрида! Ты знала, что Джеймсон тебя любит. Почему не отговорила от поездки своего мужа? Молчишь?
К моей постели кто-то подошел. Я застонала. На раны на спине начали намазывать какую-то хрень которая очень жгла.
— Выметайтесь из моего монастыря! — это последнее что я успел услышать до того как провалился в забытье...
В следующий раз я вынырнул из мерзкой мути забытья только вечером. Я с трудом смог открыть глаза и увидеть в открытом окне последние лучи солнца. Демон! Демон! Как все глупо закончилось. Я зарыдал. Чтобы никто меня не слышал, я уткнулся лицом в подушку и рыдал. Фрида... Друзья... Звание... Уважение... Здоровье... Жизнь... Я потерял все! Зачем я так глупо поступил? Ради чего?!! Будь проклята магия! Что мне сейчас делать?!! Я поднял голову и взглянул в окно. В небе плыл Страж Хаоса. Сегодня особая ночь года Глаз Хаоса. Два раза в году ураганы на Страже Хаоса сливаются в один большой, и создается такое впечатление, что он смотрит на тебя. Я когда был мальчишкой, всегда наблюдал за эти действом. Оно меня завораживало. И вот он снова смотрит на меня. Смотрит, будто насмехаясь и спрашивая.
— И это все? Ты сдался, слабак?
— Не смотри на меня так! Ха-ха-ха, дожился, с луной разговариваю, — я снова посмотрел в окно.
