Петунья покачала головой. Ей все это ужасно не нравилось. А мистера Риддла было даже немного жалко. Он, разумеется, вполне мог за себя постоять. Но во всяких гадких слухах самое противное то, что человек вынужден оправдываться. И осадочек остается. Как говорится, то ли он украл, то ли у него украли... Неприятно. Не успеешь оглянуться, как на тебя начнут валить все, что угодно. Вплоть до того, что банальные неудачи или тому подобные мелочи на встречу с ним на улице списывать начнут.
Они еще немного поболтали. МакНейр рассказал про свою работу — он служил в министерстве палачом, казнил провинившихся волшебных существ.
— Работы обычно немного, — сказал он, — с домовиками и волшебными животными хозяева сами управляются. Я только иногда оборотней казню, которые совсем уж берегов не видят. И так, по мелочи.
— Ой, — вспомнила Петунья, — мне сказали, что в Хогвартсе учился оборотень. Вы не знаете, что с ним случилось?
— Ремус Люпин? — переспросил ее МакНейр. — Да ничего с ним не случилось. Родителей оштрафовали за то, что они сына в Хогвартс отправили. А его в стаю пристроили. Там научат, как справляться с пушистой проблемой. Он ведь никого не покусал. А ведь мог.
— Мог, — согласилась Петунья, — ужас какой!
— Вот если бы покусал, то его бы и того. А потом на ингредиенты. Собственно, из-за этих ингредиентов министерство и ввело должность палача. Но делиться обычно никто не хочет. Самим надо.
Наконец, довольные собеседники расстались. Нужно было принести угощение домой, чтобы отпраздновать получение лицензии с родителями. Потом еще забрать заказы у Кэррингтона. Да и полнолуние приближалось.
Кстати, креманки в виде кленовых листьев у Фортескью произвели фурор. Петунье тут же заказали несколько наборов из таких разных размеров. И разных цветов. Платили щедро.
Щедр был и лорд Малфой. И очень хорошо, что следующим магам, желающим приобрести ледяной котел, придется ждать как минимум до мая. Потому что окунаться в озерцо было уже очень холодно.
В конце концов, можно было и еще какой артефакт сделать. Тоже полезный. Да и заказов хватало.
Мистер Эванс тоже не сидел сложа руки. Человек он был обстоятельный. Раз отдельно стоящее здание защитить легче, чем то, у которого общая стена с соседями, то надо переезжать в нормальный дом. А если уж переезжать, то во что-то хорошее. Так он и заявил жене и дочери.
— Фабрика уже на ладан дышит, — сказал он, — глупо за место цепляться. Того и гляди уволят. А если совсем закроется, то мы и за этот дом ни пенни не выручим. В газетах пишут, что работу просто так не найти. Да это и понятно. Люди живут, значит, и мы сможем. Если купить старый дом в деревне, то можно будет кроликов разводить. С голоду не помрем.
— Папа, я попробую спросить у знакомых, — сказала Петунья, — я знаю нескольких магглорожденных волшебников, может, кто чего подскажет. Вроде бы, у мисс Кимберли родители в деревне живут. А еще можно перебраться куда-нибудь, где туристов много. Там тоже работа будет. Можно и пару комнат сдавать. Или еще что. Главное, определиться, где вам с мамой хочется жить. Ну, там — у реки, на озере, на море.
— Если курорт — и впрямь можно комнаты сдавать, — согласилась миссис Эванс, — только в большой дом вложиться надо. Но не факт, что прибыль сразу будет. И как бы ваше с Лили волшебство кто не заметил.
Петунья прищурилась. Родителям надо было помочь. И не только деньгами.
— Не волнуйтесь, уж для своих-то я точно Залог Счастья сделаю. Или еще что наколдую. Приманим удачу. Папа, ищи дом!
Мистер Эванс стал покупать газеты с объявления о продаже домов и участков, а Петунья с головой закопалась в записи. Деньги, деньги и еще раз деньги! Раз сложилась такая ситуация, что именно финансы сейчас главное — нечего нос воротить и размышлять о высоком. Работать нужно и зарабатывать. Счастье семьи на кону. Так что пора было браться за сложные вещи.
Например, зеркало, сильно приукрашивающее того, кто в него смотрится. Но такая вещь была очень на любителя. Да и стоила не так уж и дорого. Игрушка, не более того. Шар, показывающий дальние страны... Тоже детская игрушка. О... бокал с секретом. Занятная вещица. Весь секрет в том, что надо точно знать, какое место заткнуть пальцем, иначе обольешься. Старинная забава маггловских королей, царей и вельмож. Незадачливому гостю подносили вино в таком бокале, отказаться он не мог... Отчего и страдала его одежда, а иногда и самолюбие. Можно было скопировать известные "игрушки", модные в XVI-XVII веках, на это могли и клюнуть. И никакой магии.
Что интересно, бокалами заинтересовались. Похоже, что до Статута Секретности маги тоже любили развлекаться подобным образом. А бились такие бокалы подозрительно быстро. Наследники старых шутников были не прочь заполучить подобные вещицы в коллекцию. Некоторые даже приносили рисунки. Петунья старалась. Цветное стекло, эмаль, позолота. Еще несколько заказов от Руквуда. Флаконы для Мунго.
В Мунго, как оказалось, перевезли и Дамблдора.
— Тикки говорит, что старик сам подвергся воздействию, — рассказал Шаффик, когда Петунья принесла очередной заказ и забирала свои реактивы, — но воздействие не такое грубое, как на вашу сестру. Однако это очень странно. Тогда получается, что его сводили с ума, чтобы он сводил с ума других. Зачем?
— Преступления всегда лучше совершать чужими руками, — пожал плечами Принц, — другое дело, я не понимаю, что вообще происходило в Хогвартсе. Кто-то покопался в голове у Дамблдора. Тикки говорит, что это воздействие внушало ему веру в собственную непогрешимость. Еще немного и старик вообразил бы себя богом и вершителем судеб. Вершить судьбы он начал с закладок у мисс Эванс и поощрения жестоких выходок некоторых студентов Гриффиндора. Еще оборотня в школу притащил. Это некоторым образом вписывается в его безумие. Но зачем он распространял дикие слухи про Риддла? Рано или поздно до него дошел бы весь этот бред, быстро выявился бы его источник. И что? Вызвал бы старика на дуэль? Подал на него в суд? Как-то мелковато. И слишком замысловато, если таким сложным образом пытались всего лишь дискредитировать директора школы.
— Еще один псих? — заинтересовался Шаффик. — Не многовато ли?
Принц картинно развел руками.
— Мы, скорее всего, не видим полной картины, — сказал он. — Лили Эванс могла пострадать, как сестра мисс Шервуд. Но Северус говорит, что изменения в подруге он заметил почти сразу после поступления в Хогвартс. Надо сказать, что для студентов Гриффиндора характерна некоторая узость взглядов и нетерпимость, когда речь заходит о темной магии. Но не до такой же степени.
— Мисс Эванс могла оказаться подопытным кроликом, — сказал Шаффик, — она магглокровка. А прежде, чем лезть в головы к наследникам и наследницам старых Родов, нужно на ком-то отработать навыки. Тикки еще кое-что нашел. К нему родители мисс Стоун обратились. Она помолвлена с Фрэнком Лонгботтомом. И собралась в аврорат, чтобы бороться с темными магами. Закладочка слабенькая, но есть. По-хорошему, надо бы и жениха проверить, но там его мамаша на дыбы встала. Стоуны уже подумывают о разрыве помолвки.
— А Блэки что говорят? — поинтересовался Принц.
— Ничего, но это же Блэки. Поттеры как всегда посылают всех подальше, якобы это все клевета.
— А как тот мальчик? — спросила Петунья. — Которому Джеймс Поттер голову раздул?
— Как я и думал, — ответил Шаффик, — полная оплата лечения и отступные. И клятва от наследника, что больше к мальчишке не пристанет. Можете мне поверить, мисс Шервуд, и это немало.
— Целитель Шаффик! — ворвалась в кабинет Патриция Кимберли. — Целитель Шаффик! Лорда Поттера привезли! Подозрение на драконью оспу!
— Что? — в ужасе переспросил Шаффик. — Бегом! Мисс Шервуд...
— До свидания, — пробормотала Петунья.
Принц тоже рванул в свою лабораторию, наскоро извинившись и попрощавшись. Петунья отправилась домой. Ей вдруг стало жутко.
Поттер-старший вызывал у нее такое же отвращение, как и его избалованный садист-сыночек. Она вообще не понимала удовольствия от издевательств над кем-то. Ладно, можно было представить, что хочется кому-то отомстить. Всякое в жизни бывает. Но Джеймс Поттер вполне целенаправленно выбирал в жертвы тех, за кого никто не стал бы заступаться. Северуса, когда тот не имел поддержки деда, теперь этого Бертрана Обри. Мальчишка было довольно милым, несмотря на раздутую голову. Маггловские родственники не могли его навещать, так что Петунья пару раз приносила ему фрукты и конфеты. Целители сказали, что мальчик кроме всего прочего пережил сильный шок. Как это скажется на его дальнейшей жизни, не мог сказать никто. А весь из себя благородный лорд Поттер откупился небольшой подачкой. Хоть подумал бы, кретин, что из его собственного сына вырастет? Такой ведь и над родителями издеваться будет, когда те станут старыми и беспомощными.
Про драконью оспу Петунья слышала. Сложно тесно общаться с целителями и совсем не разбираться в болезнях. Очень гадкое заболевание. Основным ее разносчиком считался мелкий дракон откуда-то из Южной Америки. Интересно, как он оказался в Англии? Экзотических животных волшебники любили и частенько разводили. Но зачем Поттерам мог понадобиться настолько опасный зверь? Или он жил у кого-то другого, но сбежал? Надо бы узнать, а то вдруг еще у кого сбежит и к ней прибьется. В газете Петунье как-то попалась статья про какого-то идиота, выпустившего в канализацию крокодила. А среди волшебников идиотов было не меньше, чем среди магглов.
Петунья разложила химикаты и реактивы и снова вернулась к книге Маркуса Сигрейва. Все-таки похоже, что с Дамблдором работали с помощью артефактов, описанных в ней. Закладки можно было удалить, а вот полное изменение сознания требовало очень тонкого воздействия, тут одними заклинаниями не обойдешься. По идее должны существовать записи и о том, как работать с такими артефактами. Но они, вполне возможно, были у заказчиков. А что касается последних, то за столько веков артефакты и записи про них могли сменить множество хозяев. Хм... Вот кое-что похожее. Что самое интересное, за основу был взят тот самый шар, который показывал дальние страны и редких животных. Обычная детская игрушка переделывалась в нечто чудовищное. Чары принуждения не давали оторваться от созерцания шара. А вот в нем... Завлекательные картинки собственного величия сменялись четкими приказами. Нечто такое сейчас создавали магглы, у папы в газетах и журналах была какая-то статья... кажется, про какой-то двадцать пятый кадр. Петунья плохо помнила все подробности, но смысл был в том, что сам человек этого кадра не видел, но после просмотра фильма с такими закладками получал полностью промытые мозги. И считал любой бред своими собственными мыслями. А шар использовал еще и эффект, закрепленный в зеркале Еиналеж. То есть, жертва такого воздействия видела исполнение собственной мечты и получала установку на действия, якобы ведущие к этому. Жуть какая! И у кого мог оказаться такой шар? Что самое поганое, рассказать о своем открытии Петунья не могла, тогда пришлось бы отдать записи. А авроры и невыразимцы тоже люди, вполне могут записи "потерять". За солидное вознаграждение. Нет уж, обойдутся. Уничтожать же записи было нельзя. Петунья наследовала Сигрейвам. Тот же, кто уничтожал наследие предков хоть по крови, хоть по магии, становился Предателем Крови. А это не пустой звук. Такой маг терял Место Силы, его собственные Дары угасали. И это был самый большой кошмар всех волшебников. И Петунья их прекрасно понимала. Она сама скорее умерла бы, чем отказалась хотя бы от части того, что имела. Но что было делать? Девушка не знала.
На другой день она написала Принцу, чтобы узнать новости. Как оказалось, жизнь лорду Поттеру и его жене, которую госпитализировали позже, спас Янус Тикки, который пришел уговаривать упрямца дать разрешение на обследование наследника. Тикки хоть и был мозгоправом, но симптомы остальных заболеваний тоже знал назубок. Он-то и заметил неладное. И поднял тревогу. Знаменитое зелье Одноглазой ведьмы из Горсмура эффективнее всего действовало на ранней стадии болезни. Сами Поттеры в Перу не ездили, экзотических питомцев не разводили и чужих сбежавших драконов у себя в доме не видели. Но на одежде у Чарльза Поттера обнаружили порошок из высушенной печени перуанского ядозуба. Целители сообщили в аврорат, ведется следствие. Потому что это уже попытка убийства.
Петунья была в ужасе. Нет, как всякая современная девушка она отлично знала, что убивать можно по-разному. Но все-таки хотелось какой-то стабильности. А так... Опасность могла исходить от кого и чего угодно. Она уже освоила кучу заклинаний для определения добавок в еде, питье и в самых безобидных вещах, вроде средств гигиены. Уничтожала все телесные частицы, которые могла потерять, после любого пребывания вне своего домика. Но все равно оставалось еще множество возможностей навредить. Тот самый банальный удар в спину, например. Лорд Поттер был чистокровным магом, он совершенно точно знал, как обезопасить себя. И не уберегся. Значило ли это, что порошок на его одежду насыпал кто-то, кому он доверял? И как же эту пакость не обнаружили домовики? Разве что порошка было очень мало. А что это вообще такое, и как избежать опасного заболевания? Надо бы получить консультацию.
Принц пригласил Петунью в гости.
— Тролль знает, что такое! — сказал он, угостив ее вином. — Все в шоке!
— А как это определяется? — спросила Петунья.
— Порошок нашла мисс Кимберли. По ее словам контакт с чем-то или кем-то должен был быть обязательно. Потому она и обследовала мантию, в которой лорд Поттер выходил из дома. Если бы погода была плохая, или лорд умудрился как-то испачкаться, то домовики вычистили бы все. И никаких следов.
— Кошмар! — поежилась Петунья. — А как с этим бороться?
— Мисс Шервуд, — вздохнул Принц, — вы не видели в доставшихся вам в наследство записях одного сосуда? Светящаяся зеленым чаша, в которой умирает все живое? Она бы весьма пригодилась в Мунго. Как раз для этого.
— А вы знаете, что это за чаша? — спросила Петунья. — Фактически — это бомба.
— В смысле? — спросил Принц. — Бомба — это что-то, что может взорваться и убить все живое вокруг?
— Да, — кивнула Петунья, — и эта чаша тоже. Вы никогда не задумывались, почему она светится зеленым светом?
— Разве можно заключать заклинания в вещи? — удивился Принц. — Да еще такие? Вы ведь имеете в виду Аваду? Немыслимо!
— А теперь представьте, что будет, если кто-нибудь разобьет ее? Или подсунет кому-нибудь? Бросит в открытое окно? Вы же знаете, что сохранить что-то в тайне в мире магов практически невозможно. А я тут же получу еще несколько таких заказов.
Принц покачал головой.
— Мерлин! Да, это сложный вопрос. Но такая вещь могла бы помочь спасти многие жизни. Что-то подобное есть у итальянцев. Я сам сейчас же дам вам клятву о неразглашении. Мы можем обсудить это с Майклом, он прекрасно понимает важность подобных вещей. Есть еще вопрос оплаты.
— А лорд Малфой тут же захочет такой же артефакт для себя, — сказала Петунья. — Он в близких отношениях с мистером Риддлом. Есть еще мистер Руквуд. Я уважаю всех перечисленных джентльменов, но...
