Книга 1. Ученик некроманта. Игры Проклятых

Энин и сама не поняла, что заставило ступить ее на первую ступень, но она это сделала. И, сделав первый шаг, уже не смогла остановиться.

Лестница вывела ее в ужасную лабораторию, освещенную тысячью свечей. Яркий свет после кромешной тьмы туннеля ослеплял — Энин невольно прищурила глаза. От противного запаха химических препаратов с новой силой закружилась голова, девушка едва пересилила себя, чтобы не упасть в обморок.

К ее ногам неиссякаемым потоком поползли взъерошенные, измазанные гнилостной водой, вперемешку с кровью грызуны. Энин не видела пасюков — она так и не смогла привыкнуть к яркому свету. Последние силы покинули ее. Так и не открыв глаз, она упала в скопище крыс...

* * *

Изрезанная веками глыба монастыря нависла над Сандро угрюмым каменным монстром. Юный чародей до жути ненавидел это место, пропитанное злом и смертью. Но Трисмегист решил, что ученику некроманта, который некогда приходил для обучения темному искусству в храм Сераписа еженощно, вновь надо вернуться на учебное ристалище, чтобы найти древний реликт, который числился потерянным вот уже пять веков. Но Сандро отыщет его, он не сомневался. Ведь и клинок Первовампира некогда считали сгинувшим навсегда, но сейчас его холодная сталь преспокойно висела, покачиваясь в ножнах, на поясе чародея. А скоро в его руках появится еще и древний посох.

Сандро в нерешительности замер перед развалинами. Как бы он ни был в себе уверен, входить внутрь полуразрушенного монастыря не хотелось. Время тянулось медленно. Ночная тьма понемногу серела, скрытые в тени руины приобретали фантастические очертания, возбуждая в воображении страшные картины пожарищ и битв, окутавших некогда храм Сераписа...

...С криками "Ведьмы!" и "Смерть!" стигийцы несокрушимой волной обрушились на аббатство, превращая Храм, защитой которому была лишь светлая магия, в руины и пепел. Стигийцы были безжалостны и жестоки, они боялись Тьмы и не догадывались, что на святое место их понудили напасть козни некромантов. Верховная жрица Сераписа прокляла людей, обрекла их на служение тем, кто привел их с мечом в замоленные веками стены...

Проклятье сбылось.

На останках монастыря Трисмегист обучал некромантов, медленно, но уверенно пропитывал священный исток темной магией, мечтая испортить его добрую сущность. И когда ему это удалось, он зачерпнул в Змеиный крест оскверненную магию, сковал в проклятом оружии души всех жриц...

Мальчик смотрел, как вдали, у горизонта, маячил краешек огненного диска, разрушая ночные сумерки. Древние руины не позволяли ему осветить проклятое темными магами место, поздняя осень не давала согреть промозглую землю. Тусклое солнце лишний раз напоминало о скором приходе холодов, снежных вихрей и ледяной смерти — коварной Хельхеймской зимы.

— Тебе пора, время не терпит, — побуждал к действию Трисмегист, а Сандро все не мог собраться с силами и войти в храм Сераписа: что-то его останавливало, но что именно — он не знал.

— Тревожно как-то, — пролепетал юный некромант. — Словно намеренно иду в ловушку. Альберт, ты уверен, что в Храме мне ничто не угрожает?

— Ни в чем нельзя быть уверенным, — не стал юлить друид. — Опасность есть, но кто живет в страхе — тот раб своего бессилия. Ты справишься, что бы ни повстречал.

— Справлюсь, — подтвердил Сандро и, прежде чем войти в Храм, еще раз обернулся к Бленхайму. Именно это его и спасло.

Откуда не возьмись появились зомби и скелеты. Сандро едва успел отскочить от неупокоенного, который пытался схватить его за плащ. Чародей шарахнулся в сторону и, древком посоха ударив о каменный пол, пустился бежать. Зомби и скелеты наткнулись на невидимый барьер, наколдованный некромантом. Им стоило немалых трудов пробиться сквозь преграду. Первым это удалось высокоподнятым зомби. Когда поле ослабло, сквозь него смогли пройти и скелеты, но к этому времени Сандро был уже далеко. Он скрылся в храме Сераписа, взбежал по лестнице и застыл в ожидании первого немертвого, который падет бесславной смертью.

Хромая на одну ногу, из дверного проема вышел зомби, за ним тут же показался второй, идущий более уверенно. Некромант произнес вертевшуюся на языке формулу, сосредоточил в заклинании крупный магический поток, и незримой волной колдовство сковало тела поднятых, разрушая все связи с хозяином, изламывая магию, которая подарила мертвецу вторую жизнь. Огненно-красные глаза зомби померкли, погасли, немертвые повалились наземь.

Из арки в одночасье выбежали три зомби, следом за ними, толкаясь и мешая друг другу, выскочило целое полчище скелетов.

Некромант ударил древком о ступень и побежал выше.

Более догадливые зомби, в мозгах которых еще сохранились зачатки мысли, расталкивая скелеты спустились с лестницы, не желая снова пробиваться сквозь незримую преграду. Скелеты ринулись дальше, напарываясь на силовую волну.

Когда мальчик был на втором лестничном ярусе, он выкрикнул заклинание и махнул посохом через перила. Два скелета осыпались. С тихим стуком их кости покатились вниз по ступеням. Преграждающая магия угасла, исчерпав отведенное ей время. Немертвые дружным скопом помчались вслед за юным некромантом.

Сандро выбежал на второй этаж, распахнул одряхлевшие деревянные двери и оказался посреди широкого балконного коридора. Секунду помедлив, выбирая путь, помчался дальше. Скользнул в первый попавшийся поворот и, напоровшись на двух зомби, не успел сориентироваться и защитить себя. Рука неупокоенного, словно исполинский таран, крепко приложилась к голове некроманта. Сандро по инерции пробежал еще несколько шагов, прежде чем темная пелена встала перед глазами. Глова закружилась. Мальчик, сам того не замечая, напоролся на балюстраду и перелетел через перила.

Маги не способны летать, да и левитировать тоже, но они умеют замирать в падении, замедлять его. Некромант спохватился в последний момент, когда до пола — до торчащих из него камней — оставалось всего ничего. Он изрек заклинание и на секунду остановился над землей, уменьшив скорость падения. И тут же рухнул между камнями, которые шипами повылезли из пола. Сандро застрял меж двух глыб, не в состоянии даже пошевелиться.

Какой бы сильной магией ни создавались зомби, сколько бы ума ни вкладывал в их головы хозяин, поднятым неведом страх перед смертью. Оба неупокоенных сиганули вслед за некромантом. Сандро видел, как прямиком на него летит разлагающийся труп, и понимал, что зомби просто-напросто его раздавит.

В экстренных ситуациях мозг работает лучше и быстрее, чем в обычных, не подкрепленных адреналином и страхом. Чародей соткал заклинание, которого никогда не знал, но волшба подействовала весьма и весьма эффективно: зомби разлетелся на мириады мелких частей. Второй немертвый упал на камень. Острый шип проткнул его насквозь, не позволяя двинуться ни вправо, ни влево.

Сандро с трудом выбрался из-под гниющих останков и подошел к беспомощному зомби. Наскоро прочитав заклинание, он прикоснулся к неупокоенному навершием посоха. Но немертвый не умер второй смертью, как планировал чародей, а вместо этого попытался дотянуться до юноши переломанными костяшками пальцев. И это ему почти удалось. Некромант неожиданно для самого себя размахнулся и ударил древком по голове зомби, произнося формулу "Dispersio" — рассеивающего заклинания. Безголовый монстр опустил конечности и замер, получая в подарок вторую смерть.

Сандро огляделся. Пол изрезали каменные глыбы, словно вырвавшиеся из-под земли. В дальнем углу была одна-единственная дверь, ведущая прочь из странной залы. Перед нею, возвышаясь над землей, разместился округлый парапет. Он был единственным уцелевшим строением, которое не сумели проткнуть каменные иглы. И — что самое важное — в центре возвышения парил над землей посох с навершием в виде разъяренной кобры.

Чародей недолго думая пошел к помосту. Пробиться через каменные шипы и наросты стоило немалых усилий, но желаемый результат был достигнут. Когда он поднялся на круг, то был шокирован обилием магических потоков, которые соединились в одном месте. На полу разместился сигил, который покорил энергетические линии всего Сераписа, сплел всю магию древнего Храма в один неразделимый узел.

На верхнем этаже показались скелеты и зомби. Они мялись и толкались, прыгали вниз, ударялись об острые камни, но магия надежно скрепила их кости: они не умирали от падения — вставали и шли в сторону некроманта.

Сандро встал в центр круга и ощутил, как магия вливается в его жилы, перемешивается с кровью и одаривает первозданной силой. Он выбросил свой посох и взял тот, что покоился в Храме. Сперва показалось, что ничего не изменилось, но стоило некроманту с головой окунуться в источник, понестись по его стремительным водам, зачерпнуть энергии, живущей в древних стенах — и Сандро понял, на что способно его новое оружие.

Некромант читал заклинания, направляя посох на все прибывающие и прибывающие скелеты, и немертвые падали, осыпались, умирали, так и не сумев приблизиться к колдуну.

В последний раз взмахнув посохом, Сандро замер. Больше некого было убивать: не осталось живых мертвецов — всех их поглотила вторая смерть, унесла их мученические души прочь из людского мира, отдала на съедение Теням.

Чародей присел на одно колено. Сила и слабость слились в одно. Откат от тяжелых заклинаний подавлял, но магический источник восстанавливал силы вдвойне.

Сандро закрыл глаза. Внутреннему взору предстала страшная картина. Полчища изуродованных болезнью крыс окутали спящую Энин, уже начинали кусать ее плоть, грызть пальцы и мочки ушей. Видение было настолько реальным, что некромант не совладал с собой — сплел заклинание, которое пожирало грызунов, превращало их в прах.

Магия высосала из чародея последние силы. Тьма поглотила недавнее ведение, окутала сознание некроманта непроглядной пеленой, погрузила в забытье.

А Энин лежала без движения на матово-черном полу среди тлена и пыли. И не ясно было — спит она или уже...

Глава 24

Солнце и потерянное время

Со стороны восхода солнца так было устроено весьма маленькое окно, что днем, когда вносили статую Солнца для приветствия Сераписа, в специально рассчитанное время с появлением статуи солнечный луч, проникая через это окошко, освещал рот и губы Сераписа, так что смотрящему народу казалось, будто солнце поцелуем приветствует Сераписа. Был также и другой обман вот какого рода. Известно, что природа магнита такова, что он привлекает и притягивает к себе железо. Фигура Солнца как раз для того была выполнена мастером из тончайшего железа, чтобы камень, в чьей силе, как мы сказали, притягивать железо, закрепленный на потолке, когда статуя оказывалась как раз под лучом солнца, природной силой притягивал к себе железо, и народу бы казалось, будто статуя поднимается и повисает в воздухе. И чтобы скорое падение не изобличило эту [хитрость], пособники обмана говорили: "Взошло солнце, чтобы, поздоровавшись с Сераписом, уйти восвояси". Однако и многие другие обманы в прежние времена были созданы в том месте, которые теперь долго перечислять.

"Церковная история" [кн. 2(11), гл. 23]. Руфин Аквилейский

Рассветные лучи перечерчивали небо светлыми пятнами. Перепончатые крылья дракона расправились в подобии движения, а тусклый огненный диск, слабеющий в предзимней агонии, мертвым пламенем вырывался из разинутой пасти зачарованного веками ранее гордого существа, которое уже не сможет взмыть над землей и насладиться душой полета. Тьма не смогла совладать с животным, не смогла высосать жизнь из магически созданной твари, зато сумела заковать его в каменные оковы, заставляя жить вечно, но жить без движения.

— Ты сделал все, как я просил? — Арганус стоял, выпрямив спину, и перебирал пальцами, словно считая их и проверяя, все ли на месте.

— Сид и девушка заражены. Люди предупреждены об опасности. Мальчик сражается с зомби. Не знаю, прощен ли Трисмегист и нашел ли твой ученик посох, но немертвые ушли к Храму. Смею предположить, что они загонят-таки мальчика куда надо, — отрапортовал де Гарди, кутаясь в плащ с гербами Атлины, словно чувствуя холод, и с тоской посмотрел на дракона, который, защищая королеву альвов, стал камнем. Израэль сожалел об участи последнего Вечного, живущего на землях Хельхейма, но ничего не мог изменить в его судьбе, — да и стоило ли менять?

— Трисмегист прощен, — проведя секунду в задумчивости, прошептал Арганус и, сложив ладони лодочкой, будто в молитвенном жесте, закончил: — Сандро жив. Все идет по плану.

— Девушка еще не перевоплощена, — напомнил де Гарди.

— Но она уже близка к посвящению в личи, пусть сама об этом еще и не догадывается. Иди и закончи начатое, — приказал Д'Эвизвил, протягивая ренегату колбу с бледной мутной жидкостью. — Спаси ее от смерти, — ухмыльнулся лич, и если б он мог показать радость, то оскалился бы самой ужасной улыбкой в своей жизни и смерти.

* * *

Эс Сид проснулся в хлеву. С похмелья голову ломило противной тянущей болью, мозг гудел протяжным воем, не дающим ни покоя, ни расслабления. Сборщик подати с трудом совладал с памятью, выуживая последние не стершиеся воспоминания.

— Опять трупы возил, — припомнил он.

Надломившийся картавый голос казался болезненным и чужим. Старый шеважник недовольно перевалился набок. Из-за неловкого движения на ладони лопнул гнойник. Эс Сид осмотрел рану на руке — он понимал, что ее необходимо прижечь, чтобы зараза не распространилась по телу, но слабость и нежелание разжигать огонь пересилили требование разума. Оглядевшись, он понял, что так и не дополз до дома: уснул прямо в хлеву. Хотя какая разница, где спать, когда организм переполнен сладостным для души вином? Сборщик довольно растянулся на полу, едва припорошенном сеном. Дело сделано, теперь целый месяц можно пить и спать, спать и пить, не задумываясь о работе и завтрашнем дне. Имеется только одна проблема: чтобы жизнь стала краше, надо сходить в погреб и набрать вина.

Снаружи послышались чьи-то приглушенные шаги. Эс Сид вопросительно посмотрел на старую клячу Рябину и едва слышно прохрипел:

— Кто пожаловал?

Шаги не умолкали. Наоборот, с каждой секундой становилось все громче и отчетливее, людей снаружи становилось все больше.

Вскоре шарканья утихли — и в тот же миг разом все окна хлева закрылись деревянными щитами, одновременно захлопнулись ворота, и в уши ударил пронзительный гул стучащих молотков. По хлеву расползлась безликая серость, разрушаемая лишь тонкими лучами света, пронизавшими худую крышу.

Эс Сид кряхтя поднялся на ноги. Удивленно посмотрел вокруг, не понимая, что происходит. Опустил взгляд на место ночевки и с ужасом заметил, что спал в луже крови и гноя. Изучающе уставился на собственное тело, которое утыкали гнойные бубоны. От ужаса и страха чумной закричал во все горло. Ему вторила старушка Рябина, учуявшая запах гари.

Перепуганный шеважник подбежал к воротам, попытался открыть, но их надежно забили снаружи. Метнулся к окну, но и тут его ждал тот же результат. Теперь он понял: сжигают живьем.