— Ис... м-м... жалоба по дому достопочтенного смотрителя, пострадавшему от непрестанного истечения воды из чароплетного водопада, истекающего вот уже третьи сутки, а также на залитый подвал и чароплетскую же рыбу, покусавшую лично господина Поднятого, а также его тещу. Хочет денег. И разрешения зарабатывать на этом... э-э... примечательном месте. Вода там чистая, рыба свежая. Пусть, мол, маги там бассейн сделают, если уж им припало в охоту драться прямо на улице!

Найду, кто это сделал — утоплю тварь в этом водопаде. И рыбу предварительно в штаны запихаю!

— Жалоба от двуименного Шимме Лаунена, мастера дел погребальных. Жалуется мастер на вельхо. Маги, дескать, разместили в его доме несчетное количество пьяных подозреваемых, кои во хмелю были буйны, подожгли памятные палочки, съели все поминальные булочки и печенья, а погребальные пелены и саваны привели в негодность, использовав для дел нечестивых.

— Каких именно? — невольно заинтересовался гневающийся король.

— Не указано.

Сияющее величие покосилось на прекрасную стенную мозаику, изображающую человека, вдохновенно шагающего по звездам. Видимо, в порыве вдохновения молодой человек позабыл надеть штаны, ограничившись каким-то куском ткани вокруг бедер, зато с какой-то радости отрастил красивые крылья, с которых на звезды сыпались цветные перья и по непонятной причине преобразовывались в многоцветные вихри...

Мозаика на королевский призыв, естественно, не ответила, крылатый субъект с безмятежно-просветленным лицом продолжал свой вдохновенный поход. Зато из цветной сумятицы, изображающей один из перьевых вихрей, внезапно вышел (отделился?) мрачноватый мужчина с начертальной дощечкой в руках.

Вельхо, который искренне полагал, что на этой "встрече" с сияющим величием Королевской Звезды присутствуют лишь он и Поднятый по жалобам и просьбам, скрипнул зубами, пряча оскал за приветливой улыбкой. Выходец из мозаики ответил ему не менее теплой улыбкой, и температура в зале понизилась до отметки "замерзание воды".

— Ваше сияющее величие, я уже докладывал: это связано с домом "доброго купца-жертвователя"!

— Ты об этом лишь упомянул. Подробности?

Мужчина даже не глянул в дощечку — все его внимание устремилось на мага:

— Некий торговец продуктами Васке, проживающий напротив двуименного Шимме, днем объявил, что у него (о горе!) умер любимый дядя и вечером он в знак скорби и во снискание блага от бога Альта хочет угостить бедных людей. Поэтому, каждый, кто хочет почтить память дяди, может вечером придти в дом, пройти в подвал и съесть там все, что хочет и сколько хочет, с одним условием — вести себя тихо и не мешать почтенному купцу скорбеть.

— Оригинальная жертва... И что, нашлись такие, кто пришел?

— Совершенно верно. Около трехсот человек примерно. Более того, являющихся действительно препровождали в подвал с продуктами, где они и помогли — по мере сил — доброму хозяину обрести милость от бога Альта — то есть ели все, что было в пределах доступности.

Король невольно улыбнулся.

— Наверно, эти бедные люди от души жалели, что добрый хозяин не припас для них еще и варенки. — О нет, ваше сияющее величие! Варенка там была, и ее тоже разрешили пить. Причем она была в таких количествах, что, по опросам, за нее даже драться не имело смысла — всем хватало и даже осталась недопитая. И, самое интересное, эти... почитатели дядиной памяти... действительно вели себя тихо!

— Не верю. Чтобы никто даже не подрался...

— Драки определенно были, ваше сияющее величие. И по виду "почитателей", и по результатам опросов. Но скорбящему хозяину эти добровольные помощники изо всех сил старались не мешать... Дело в том, что этот по-божьи щедрый человек обещал по истечении этой достопамятной ночи еще и денег выдать каждому "помощнику" — столько монет, сколько часов они просидят в по... почитании.

— Думаю, что тогда они вообще не хотели оттуда выходить!

— Вы исключительно проницательны, ваше сияющее... Не хотели. А вельхо, которые тем вечером наведались к "доброму человеку",... и как выясилось, тайному драконоверу одноименному Васке (сам он, несомненно, скрылся еще днем, его так и не нашли), видимо, посчитали собравшихся в подвале людей сектантами и принялись их задерживать, всех подряд. И вытаскивать.

— Ага, — король понимающе покивал, прекрасно представляя себе трудности магов при задержании.

— Ситуация усугубилась нетрезвым состоянием задержанных и тем, что Васке (не знаю, из каких соображений) действительно оставил обещанные деньги в сундучках на выходе из подвала. И маги, что понятно, "задержали" и их тоже. Что вызвало у арестованных очень яркую негативную реакцию.

— Я подозреваю, почему, — король поневоле восхитился изяществом замысла и коварством подставы. — А при чем тут наш мастер погребальных дел?

— Дом самого Васке сильно пострадал в ходе... э... задержания. И арестованных принялись отводить в соседние жилища — не подозревая сначала, сколько именно "почитателей" скопилось в жилище жертвователя... ибо подвал оказался не один. Кстати, дома Шимме Лаунена для временного размещения тоже не хватило. — улыбка советника стала отчетливо злорадной. — Тут есть жалобы и остальных соседей: цветочника, мастера лент и прочих украшений, хозяина ткацкой мастерской, владельца посудной лавки... Да, и еще мастера чучел — заказ для музея ему испортили. Кстати, последний не просит о денежном возмещении — а лишь о том, чтобы оные вельхо ему попозировали. Он мечтает их увековечить. Говорит, для коллекции.

— Для какой?

— Не говорит, — и третий королевский советник улыбнулся магам так, как, наверное, улыбалась бы разумная ядовитая змея. Очень голодная змея.

Твари. Скоты жадные. Сволочи, ублюдки, пунга ихибо дырра!

Отвлекли город от слухов о поражении в Тахко и о драконах? Хорошо отвлекли, незабываемо!

Весь наработанный авторитет Круга — в драконий пепел! Купились на простейшие провокации! Позор Круга!

Магов видят пьяными. Магов таскают в сетках, как "кровавых тварей"! Магов бьют на улицах! И смеются... смеются!

Из вельхо сделали посмешище! Не прощу.

Кто предупредил белых лисиц? Найду — подарю эту сволочь эстету Нолле! Будет о смерти просить как о милости...

А остатки отдам этому чучельнику!

Хотя при мысли о том, что какой-то простяк, обычный презренный простяк, смеет даже подумать о том, чтобы маги (маги!) ему позировали для изготовления чучел, глаза застлало белым бешенством. Безумно хотелось снести весь этот неблагодарный город вместе с его идиотами-жителями, нерадивыми подчиненными и особенно мерзавцами-сектантами! Твааааааааариииииии!

Увы, сейчас добраться до всех, кто за эти двое суток истрепал ему нервы и превратил хладнокровную змею в мятущуюся с подожженным хвостом ящерицу, было невозможно. Каирми сожалеюще улыбнулся:

— Несколько неразумное желание. Круг, разумеется, возместит добрым горожанам убытки...

— Разумеется! — сверкнул глазами король.

— Но разумно ли потворствовать подобным низким шуткам необразованных людей? Вспомним слова мудрых: "Авторитет — вещь хорошая, но он хрупок, как стекло, а презрение липнет к человеку, как стригущий лишай". И печально будет, если из-за одного недоразумения пошатнется уважение к тем, кто не щадит себя во имя защиты обычных людей от всевозможных бедствий. Ибо жизнь непредсказуема и полна опасностей, и кто знает, когда пригодится мудрое слово и протянутая рука помощи... Уважение к мудрости и уважение во многом сходны между собой.

Намек не помог.

Глаза короля нехорошо сузились:

— Уважение? Уважение действительно вещь хрупкая, глубокочтимый глава Круга Нойта-вельхо! И мне, право же, трудно представить, насколько хрупко оно будет в данном случае. Доблестные защитники, "не щадящие себя во имя защиты обычных людей от всевозможных бедствий", столь доблестно разгромили столицу собственного государства, что мне трудно подобрать слова для восхищения столь достославным деянием!

Сорок два пожара! Сорок два пожара в столице! Более пятидесяти погибших! Скажите, глубокочтимый, у нас что — война? Пятьдесят человек за одну ночь и сорок два пожарища — это немыслимые потери для одной ночи. Может, вы тогда объясните, с кем мы воюем?

— Ваше сияющее величие...

— На нас налетели кровавые твари? Это, наверное, они устроили такой погром?

— К сожалению...

— Что к сожалению? Знаете, глубочтимый Каирми, глава Круга Нойта-вельхо, вот мы сейчас с вами оба внимательно слушали жалобы... сколько?

— Сто двенадцать, ваше сияющее величество, — поспешно подсказал огласитель.

— Сто двенадцать жалоб! При этом пострадавшие подробно описывают разорение своих жилищ, убытки и ущерб своему здоровью, но ни один — почему-то! — не упоминает при этом кровавых тварей. Почему бы, не подскажете?

Как же Каирми жалел, что тогда, в дни эйфории и победы, они, победители, решили не менять мир полностью, сохранить внешнюю структуру власти, так сказать, для декорации! А теперь эта проклятая декоративная фигура смеет вызывать его к себе, как простяка, и еще отчитывать, как наемного работника! Власть почуял? Что твоя сторожа и что твое игрушечное войско против магов?

Человечек...

— А я вам скажу, почему про кровавых тварей нет ни слова, — не дождавшись ответа, король продолжил. — Потому что твари тут были совершенно другие. Опьяневшие не только от вина, но и от безнаказанности. Не просто не вставшие на защиту, как вы провозглашаете, а обнаглевшие до того, что нападают на тех, кого должны защищать!

— Ваше сияющее величие! Это прискорбное обстоятельство — то, что среди нашей молодежи несколько таких человек. Нельзя же судить обо всех по отдельным людям.

— Что ж вы к драконоверам такой разборчивости не проявляете? Знаете, глава... ни один драконовер не нанес бы столице такого ущерба...

Терпение Каирми закончилось.

— Ваше сияющее величие! Я вынужден прибегнуть к вашей мудрости! А также к справедливости и, не побоюсь этого слова, снисходительности. Увы, молодость горяча. И может порой в своем рвении совершить ошибки. Через два года мы, может быть, будем обсуждать ошибки юного Тэрно, вашего внука...

Каирми с удовольствием отметил, как дрогнуло королевское лицо. Ах, как же вовремя три года назад проявился магический дар у юного королевского наследника! "Скромники" даже колебались тогда: стоило ли усиливать набирающую авторитет королевскую власть магом? Но вторая подряд смерть наследника показалась бы слишком подозрительной, они и так слегка помогли его отцу скорей увидеть богов... А пребывание в личинках должно было смирить юношу и привить ему нужные качества...

Глава Нойта-вельхо немного подождал — но король молчал. Только его пальцы судорожно комкали те самые жалобы.

И Каирми позволил себе улыбку... намек на нее, тень. Но позволил ее заметить. И насладился мигом бессильного бешенства, с которым король стиснул безответную бумагу.

Да, я знаю, что твои доверенные лица пытались выкрасть твою "личинку" и вернуть ее домой. Я даже знаю, что им это почти удалось. Вот только ты об этом не знаешь — к тебе он не придет... не сможет. А придет — потеряешь. И виноват будешь сам.

А вот пока ты не знаешь, что я знаю, ты никуда не денешься. Королевское величие не гарантия власти. Королевское величие не защита для твоей семьи, если ты сделаешь вельхо своим врагом.

Каирми обозначил намек на полагающийся поклон и с наслаждением повторил:

— Прошу вашего милосердия!

Тирсен. Макс.

Ну что сказать.

Редко все-таки этот мир заставлял меня чувствовать такую... такое... не знаю, как и сказать. Кажется, это называется "когнитивный диссонанс". А если проще, хотя и не совсем точно — оторопь. А все из-за чего?

Из столицы Славка меня выпнул, не успел я в себя придти после веселой ночки с драконоверами. Его беспокоил паршивец Димме — мол, ближайшие три дня после первого нападения маг может повторить свои чары, если я ему оставил "частицы себя" — волосы, например. Вероятность небольшая, чародей слабоват, но бывает и палка за стрелковое оружие сходит.

И поскольку ему, Славке, очень не понравилось любоваться на ползающую по мне черную пакость, то лучше бы мне оказаться где-нибудь подальше. Пару деньков для верности. Тут вот хозяйка гостильни в Тирсене прислала сообщение — у нее, мол, уже четверо сидят — все знатоки Москвы и Пушкина. И он, Славка, прямо кушать не может — так хочет узнать, что там за попаданцы и можно ли на них положиться. А может, у них приборчик сохранился?

Вот и сижу. Офигеваю. Двое из попаданцев были нормальные, дед и внук, надо будет их к бабуле переправить. А вот третья...

— Значит, так, зая. Записывай: косметика Kylie, помада, тени, подводки и румяна. Еще хайлайтеры, кисточки, а то местные вообще такое не делают. Не будет этой марки — можно Huda Beauty, она тоже топовая.

— Э-э...

— Нюдовый макияж знаешь?

— Чего?

— Зая, не тупи. Ты заказ пиши. Пенки, гели, тоники, шампуни, пилинг, помада, тени и румяна. Еще маски, тушь... что забыла? Еще лайнер...

— Я тебе что — морфлот?

— Ну не тупи же! Лайнер — это подводка! У тебя доступ в интернет есть?

— Нет!

— Безобразие просто! Каталог не посмотришь... А вдруг я не все вспомню? Короче, давай листик, я сама напишу. А ты пока кофе принеси оптовому заказчику.

Ничего себе заявочки?

Глава 14

Новые попаданцы

Пророчество и прочие заморочки

Пропавший принц?

Алтарь

Туннель и находки

Иррей?

Славкин арест

Эту клиентку я в упор не помнил. Может, продал "хрень" не ей, а ее подруге или родителям? Потому что забыть такое я бы не смог!

Увидел это прекрасное видение на пороге гостильни — залюбовался, тут любой залюбовался бы: фигурка супер, личико — картинка, глазки-бровки-губки — все такое... не просто красивое, а завораживающее... волшебное...

А потом она открыла рот.

И волшебство растаяло.

Осталось непреходящее удивление, сколько на свете ду... альтернативно мыслящих. И насколько альтернативно они могут воспринимать простейший текст!

Девица Нести (предки Анастасией назвали, пфе, некавайно!) уже час выедала мне мозг, причем впечатление, что даже не чайной ложечкой орудовала, а сразу целым совочком.

Ничего не слушая, ни на минуту не усомнившись в своей правоте, красавица требовала даже не немедленного возвращения домой, это бы я еще понял. Но ее интересовало совсем другое! Что — я уже говорил. И она желала, чтобы я срочно (вот ну прям счас, она, мол, за срочность доплатит!) сгонял в Москву и все это приволок!

— Зая, пойми, я не могу ждать, мой пусик очень ревнивый! День-два он еще без меня потерпит, а потом? Приедет и будет отрывать голову! Он меня так любит!