Путь на Землю

Глава 15

Клейн отсутствовал дольше, чем предполагал изначально. Когда вернулся, день склонился к вечеру. Он вошёл в спальню вампира и сел в привычное кресло. Смит выглядел почти погрузившимся в предсмертное забытьё, но вяло приоткрыл глаза. Ему понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы сосредоточиться на жизни. Клейн терпеливо ждал.

— С Лораном всё в порядке? — спросил Смит.

— Нет!

— Какие проблемы?

Клейн взял со столика бутылку с водой, налил и выпил залпом полный стакан.

— Мучила жажда, — пояснил он. — Лишь теперь понял. Знаешь, я в затруднении. Может быть, слишком рано начинаю паниковать и выдумываю сложности. Всё-таки, я не человек.

— Очень хорошо, — сказал Смит. — Этой бессмысленной речью ты отлично подготовил меня к принятию самых мрачных новостей. Теперь выскажись по сути.

— Да. Сейчас.

Клейн налил ещё стакан воды и удобнее устроился в кресле.

— С Лораном всё в порядке, — начал он. — Операцию он перенёс легко, восстановление продвигается нормально, и врачи надеются, что в ближайшее время наш друг полностью поправится. Я верю. Я его видел, и выглядит он заметно лучше, чем ты.

Вампир внимательно слушал.

— Твои денежки накапали на счёт заведения, и относятся к Лорану благожелательно. Наличие остаточных компонентов наркотических препаратов в крови Лоэ деликатно замяли. Волшебная штука эти бумажки с картинками.

— Причём во все времена. Так что тебя беспокоит?

— Лоран. Он другой. Пустая оболочка Лорана, вполне способная к существованию, но лишённая души.

Клейн умолк. Вполне ли Смит пробудился? Готов к восприятию истины? Смит слушал внимательно.

— Продолжай, — сказал он.

— Врачи запретили разговаривать, и он не спорил. Наш Лоран! Я рассказывал о тебе, а ему было всё равно. Я затрагивал многие темы — везде встретил безразличие. Теперь скажи, есть у нас основания для беспокойства?

— Да, безусловно, — сразу отозвался вампир и надолго замолчал.

Клейн терпеливо ждал. За окном вечерело, Густав с трудом различил очертания лежащего на постели вампира. Он хотел включить лампы, но передумал: больного друга способен раздражать любой свет.

Наконец, Смит заговорил.

— То, о чём ты говоришь — серьёзно. Люди называют это депрессия или как-то так, я не силён в терминах. Вряд ли следует говорить, что от этого не умирают, но и не живут. Как только я встану на ноги и смогу выходить днём, мы заберём Лорана отсюда и тогда справимся с любой бедой.

Вампир попробовал приподняться и не смог, тело бессильно распласталось на постели. Он был совершенно беспомощен, его запредельная бледность пугала, но в глазах затеплился огонь, пусть слабый, но живой. Ушла из них готовность смириться с собственным финалом. Клейн почувствовал, как тает отчаяние, и дышать становится легче. Теперь вместе.

Ночью Смит смог самостоятельно подняться с постели. Выглядел он лучше, чем днём, хотя незначительно. Клейном овладела законная тревога. Вдруг вампир переоценил собственные возможности.

— Ты, я так понимаю, собираешься на охоту? — осторожно спросил Клейн. — Смит, может быть, мне пойти с тобой? Ты ещё слишком слаб. Кроме того, привлечёшь внимание: это рискованно в нашем положении. Как ты, безусловно, догадываешься, нас окружили заботой.

Смит выслушал спокойно.

— Ночью мне легче. Я справлюсь. Сейчас обязательно нужно подкормиться, иначе очередной день рискует стать последним. Что же касается досужего любопытства, то я привык. Сумею избежать соглядатаев. Забудь тревоги.

Клейн боялся отпускать друга одного, но полагал, что тот знает, что делает. С балкона было хорошо видно, как вампир пошёл прочь. Двигался он вполне уверенно, и Густав постарался убедить себя, что всё обойдётся. Чтобы ночь прошла быстрее, нашёл себе занятие. Дела отняли больше времени, чем предполагалось вначале. Клейн вернулся в номер почти под утро. Первым делом, конечно, заглянул в комнату вампира и испытал огромное облегчение, увидев его дома и в постели.

— Я видел тебя в городе, Густав, — сказал Смит. — Ты уже выяснил, кто и почему за нами следит?

— Я бы сказал, бережно присматривают, — уточнил Клейн. Для начала я исключил самый опасный вариант. Адепты чисты. Их организация, как оказалось, довольно велика, но после гибели активных членов, инертная масса большинства быстро прекратила реальную деятельность. В данный момент они даже отказались от ритуальных собраний. Я, пожалуй, догадываюсь, кто может следить так деликатно, но твёрдой уверенности нет.

— Тогда остаётся одна проблема: что надлежит делать? — поинтересовался Смит.

У Густава Клейна ответ нашёлся.

— Пока болеет Лоран — терпеть. Сделаем вид, что мы восхитительно простодушны. Активность повредит, пока руки связаны. Заставали тебя с жертвой?

— Разумеется, нет! Я всегда предварительно избавляюсь от слежки. Кроме того, люди ведь остаются в живых, а следы контакта я тщательно уничтожаю. Доказать что-либо сложно. — Потерпи, Густав. Скоро я приду в норму.

— Полагаю, — невозмутимо заявил Клейн, — наш опекун ждёт примерно того же самого. И вот это однажды обернётся проблемой.

Неделю спустя друзья смогли забрать из больницы Лорана и переехать. Новым пристанищем послужил домик в горах. Небольшой, старенький, но Смит предпочел этот вариант прочим, предложенным Лидией на рассмотрение. У вампира нашлись свои соображения. Дом стоял в узкой долине, и окружали его могучие тихие ели, из-за чего в комнатах всегда царит прохладный полумрак. Ниже в ущелье бежал по камням ручей, его приглушённый шум служил привычным звуковым фоном. Клейну дом понравился, хотя с тактической точки зрения не выдерживал критики, но Клейн понадеялся, что воевать здесь не придётся.

Спальню Лорана устроили на втором этаже, при нём постоянно находился специально нанятый врач, и круглосуточно дежурила охрана. Смит и Клейн заняли две маленькие комнатки внизу. Днём они большую часть времени проводили в спальне Лоэ, а когда выгонял врач, на открытой веранде, занимающей половину этажа. Деревья подступали к стенам почти вплотную, и от них шёл густой запах хвои. Смит получал видимое удовольствие от пребывания в этом месте. Ночами он часто отправлялся побродить в лес, Клейн охотно сопровождал друга. Обоим мирные прогулки казались пикантной приправой к сражениям — бывшим и ещё грядущим. Экзотическое безделье в первозданной тишине и безопасности новых мест.

Два нечеловека очень сблизились. Обнаружили, что общество друг друга доставляет удовольствие вне зависимости от внешних обстоятельств. По большому счёту они были одного поля ягоды.

Так в мирной, почти идиллической жизни шли дни. Лоран Лоэ выздоравливал. Сначала зажили раны телесные, потом понемногу начала просыпаться душа. Однажды вернувшись из посёлка внизу в долине, где они закупали продовольствие, Смит и Клейн застали Лоэ в саду. Впервые он по доброй воле вышел в большой мир.

— Вас так долго не было! — сказал он.

Смит и Клейн быстро переглянулись.

— И ты решил, что мы тебя бросили? — мягко произнёс один.

— Ты подумал, что мы могли тебя бросить? — почти сразу повторил другой.

— Вообще-то, я это заслужил, — сказал Лоран. — Я бы сам себя бросил, если бы подобный парадокс мог существовать в природе.

Лоэ прямо посмотрел на Смита.

— Я тебя предал, — сказал он, — и хочу произнести это вслух, чтобы освободить душу.

Он говорил то же самое прежде, но Клейн понял: теперь они двое должны окончательно решить, как разобраться с тем, что стало между ними. Смит ответил не сразу:

— Нет, Лоран. Мы оба вели себя как глупцы, и я думаю, следует простить это друг другу. Я тоже виноват перед тобой. Когда-нибудь, после того, как тема перестанет вызывать болезненные ощущения, я расскажу о собственной слабости, что могла оказаться роковой. Сейчас давай просто радоваться. Мы живы.

— Вот здравая мысль, — поддержал Клейн. — Смит абсолютно прав. Вы оба наделали глупостей, да и меня вынудили заниматься тем же. Нам всем необходимо забыть прискорбный эпизод нашего боевого пути, предварительно сделав выводы на будущее.

— Какие? — спросил Лоран.

— Ну, первый вывод напрашивается сам собой.

— Не делать глупости, если не умеешь их делать хорошо, — подсказал Лоран.

— Верно. А другой вывод заключается в том, что только втроём мы по-настоящему команда, и если откуда-то надвигается угроза, отражать её мы должны вместе.

Лоран посмотрел на друзей. Он поверил, что ему не лгут, и красота правды обернулось главным открытием. Лоран хотел сказать друзьям так много, но промолчал. Чувствовал, что эти двое поймут его без слов. Им излишне что-либо говорить: оба адепты действия, и лучше осмыслят именно такую речь, поэтому Лоран лишь глубоко вздохнул. Жизнь продолжалась, и наконец-то он нашёл в себе силы вернуться в неё целиком.

Минуло несколько чудесных спокойных дней, а потом пришла посылка.

Её привёз охранник, ездивший в деревню за продуктами. На небольшом изящном ящичке стояли все три фамилии. Смит и Клейн, по обыкновению, быстро переглянулись. Лоэ подозрительно посмотрел на одного, на другого. Выводы делать он не спешил. Руки потянулись, было, к ящику, но Лоран тут же убрал их, спрятав за спину. Клейн подробно расспросил охранника об обстоятельствах получения посылки, но ситуация не прояснилась. Ящичек просто пришёл по почте. Исчерпав, таким образом, косвенные методы расследования, Клейн водрузил посылку на стол перед собой и изучил с помощью многофункционального детектора. Лоэ смотрел на манипуляции как на занятную игру, но Смит отнёсся к делу серьёзно. Прибор не усмотрел внутри опасности, и Клейн осторожно вскрыл посылку. Когда крышка отделилась от ящика, вампир, и так стоявший поодаль, быстро отступил в самый тёмный угол комнаты. Клейн поглядел на него, пальцы пошарили внутри ящика, и на свет явились блестящие кандалы. Смит невольно загородился ладонью, когда серебро засияло в солнечных лучах.

— Следовательно, развалины дома разобрали, — сказал Клейн невозмутимо. — Узнаю собственность адептов. Видно, терпения спасателям не занимать, но там оставалось две пары, здесь пока одна.

— Что это такое? — вскипел Лоран. — Угроза?

Невыносимо было видеть вещи, которые едва не погубили любимого вампира.

— Пока рано делать выводы.

Клейн ещё раз поглядел на Смита, завернул серебро в свою куртку, висевшую на спинке стула, затем отправил свёрток на сиденье, под столешницу. Смит чуть расслабился, но ближе не подошёл.

— Там есть что-то ещё? — спросил Лоран, заглядывая в ящик.

— Есть, — ответил Клейн.

На свет появилась книга в глянцевой обложке и, прежде чем прочесть название, Клейн опять поглядел на Смита.

— "Выставка шедевров камнерезного мастерства в Музее". Каталог. Тебе это о чём-нибудь говорит, Смит?

— Да, — коротко ответил Смит.

В книге белела закладка, и Клейн раскрыл томик в предписанном месте.

— Остроумно, — сказал он, разглядывая иллюстрацию и невольно усмехаясь.

Лоэ наклонился посмотреть и удивлённо воскликнул:

— Но ведь это твой гроб, Смит! Ты отправил его в музей? Блестящая идея.

— Как выяснилось, не такая и стоящая. Что там ещё, Густав?

— Закладкой служит визитная карточка.

— Антон Лукас, — прочёл продолжавший смотреть через плечо Клейна Лоэ. — Кто это? Ты его знаешь, Густав?

— Знаю, — так же невозмутимо и размеренно сказал Клейн. — Антон Лукас является главой Службы Безопасности Земли.

— Разведка? — подозрительно спросил Лоран.

— Скорее, контрразведка.

— Детали. Лично я никакой разницы не вижу. Зачем потребовалось это непристойное послание, вот что я хочу узнать! Почему парень позволяет себе вмешиваться в частные дела благонамеренных граждан другой планеты? Возмутительно! Я намерен жаловаться. У меня есть такое право.

Смит и Клейн переглянулись, и Лоран прервал излишне эмоциональную речь.

— Так, — сказал он. — Похоже, я слишком надолго оставил вас двоих без присмотра! Что вы скрываете от меня?

Ответил Клейн.

— Ничего, Лоран. Практически ничего. За нами следили всё это время.

Лоран побледнел, схватился одной рукой за сердце, другой за спинку стула.

— Эти, эти... — он побоялся выговорить то, что хотел. Воспоминания ещё туманили мозг.

— Нет, не "эти", — успокоил Клейн. — "Этих" я сразу проверил, им крупно не до нас, и о них пока можно забыть. Я говорил Смиту и теперь довожу до твоего сведения, что полиция слишком быстро и легко оставила нас в покое. Такое могло произойти в том случае, если нас кто-то прикрыл. Я повременил нарываться на откровенность, потому что слежка велась осторожно, я бы сказал, деликатно и ненавязчиво, а мы опасались резких движений до тех пор, пока ты не придёшь в норму.

— И вот теперь я выздоровел, и за нас взялись всерьёз.

— Да, — сказал Клейн.

Помолчали. Лоран, мрачно насупившись, размышлял. Несколько раз он порывался заговорить, но сдерживался и возвращался к невесёлым думам. Заговорил Смит.

— Там есть что-то ещё?

— Есть, — сказал Клейн. — Записка на обратной стороне карточки.

— И ты молчал! — возмутился Лоэ. — Что там написано? Читай!

— События должны происходить последовательно, — возразил Клейн. — "Завтра в полдень я позволю себе вас навестить". Написано от руки. Образец почерка, насколько мне известно, соответствует.

— Многословием землянин не страдает, — озадаченно пробормотал Лоэ. — Что это значит?

— Что ж тут непонятного? Он намерен сделать визит.

— Довольно любезно с его стороны приехать самому, а не дёргать куда-то нас! — сказал Смит.

— Ну, да! — сухо произнёс Лоэ. — Если он явится один, а не с ротой спецназа.

— Мы тоже не вчера родились, — успокоил Клейн. — Я ведь не просто так по лесу гулял. Теперь сюда без моего ведома и мышь не проскочит.

— Он будет один, — сказал Смит изучая кончиками пальцев белый картонный прямоугольник. — Ему и так стоило немалого труда решиться на эту поездку. Он преодолевал внутреннее сопротивление.

— Преодолел? — цинично поинтересовался Лоэ.

— Это его проблемы, а если мы не поймём, чего он хочет, будут наши.

— Вряд ли прикончить, — предположил Клейн — С его ресурсами сделать это он может без сентиментальных посещений!

— Выкинуть с планеты?

— Такой вариант развития событий представляется более вероятным.

— Он нас боится, — сказал Смит.

— Если боится, тогда он опасен, и мы тоже должны бояться, — заявил Лоэ.

— Вот здравая мысль! — сказал Клейн. — Поэтому я хочу, чтобы вы оба использовали завтра все способности, какими каждого наделила природа. Мы должны максимально контролировать ситуацию, в которой вынужденно оказались.

Без пяти двенадцать над поляной завис одноместный флаер. Глядя на маленькую щегольскую машинку, Лоран удовлетворённо кивнул: туда помимо пилота вряд ли поместилась бы даже кошка. Едва флаер сел на площадку и смолк свист его двигателя, как дверца отворилась, и на траву шагнул человек. Он выглядел так обыкновенно, что Лоран счёл себя разочарованным: ни тебе пронзительного взгляда, ни гигантского роста, ни зловещей ухмылки в углах рта. Клейн поклонился ему так, словно узнал. Гостя пригласили в дом. Расположились в большой гостиной, которой до этого не пользовались ни разу.