Путь на Землю

Глава 1

Молодых манят путешествия. Лоран Лоэ твёрдо решил, что пришло его время отправиться в дорогу. Заработок позволял совершить круиз, но поразмыслив, Лоран отказался от полёта на роскошном лайнере и предпочёл обратиться в небольшую фирму. Как почти всякий житель колоний он мечтал увидеть прародину Землю.

Сидя в гостиной маленького корабля и болтая с другими пассажирами, он как раз подумал, что поступил правильно. Шумные развлечения надоели и дома. Приятный расслабляющий отдых пришёлся по вкусу.

Едва Лоран убедил себя, что всё складывается наилучшим образом и напрасно он волновался перед первым космическим полётом, как оба его собеседника почти одновременно подобрались в креслах. Словно сигнал тревоги прозвучал. Лоран насторожился.

Из троих попутчиков эти двое сразу пробудили его любопытство. Густав Клейн ничего о свой профессии не говорил, но Лоран про себя окрестил его секретным агентом: и статью вышел и тренирован, сразу видно, не для красоты, а для дела. Другой же — аристократ, которого непонятно как занесло на дешёвый рейс под непритязательной фамилией Смит, поначалу выглядел обычным представителем сословия. Вот только сейчас показалось, что их с Клейном в одном цеху мастерили и не конвейерной оба сборки, а ручной работы. Что же учуяли в пространстве два таких разных человека?

Ответ появился быстро. Штурман корабля, Мария Марева стремительно вошла в гостиную. На бледном лице ярко горели глаза. Лоран испугался, но не слишком. Маревы взяли в рейс пятилетнюю дочку, а когда мать волнуется за ребёнка, опасность легко переоценить.

Клейн и Смит рассуждали иначе. Оба бесшумно и быстро поднялись даже раньше, чем Мария заговорила. Она глянула на них мельком.

— Господа! Капитану требуется свобода маневра. Могут быть резкие толчки, поэтому я попрошу всех занять места в салоне с амортизирующими креслами. Желательно, быстрее. Думаю, это ненадолго.

Заговорил самый юный из пассажиров, Ян Коссинский.

— Но что же там такое?

Лорану показалось, что Мария едва сдержала раздражение, и он её понимал. С людьми всегда так. Кто-нибудь обязательно вообразит, что его права ущемлены.

— Мы успеем обсудить это, сидя в креслах, — сказал Клейн.

Крепкой рукой он схватил мальчишку за шиворот и решительно направил к двери. Смит тотчас подхватил на руки дочку Маревых — малышку Ольгу. Аристократ тоже сразу понял, что здесь не шутят.

Лоран Лоэ присоединился к попутчикам, отложив праздные вопросы на будущее. Он вполне доверял интуиции более опытных пассажиров.

Дорогу объяснять не пришлось: и Клейн, и Смит помнили, где находится салон, не забыли даже, как приводятся в действие амортизационные кресла, хотя Мария знакомила пассажиров с салоном один раз в самом начале полёта. Пока она занималась менее расторопными и памятливыми господами Лоэ и Коссинским, эти двое уже заняли места, а Смит успел даже уложить Ольгу в детское кресло.

— Спасибо, — тихо сказала ему Мария. — С вами она всегда спокойна. Я боялась, что она заплачет. Плачущий ребёнок раздражает людей.

Мария проверила все амортизаторы и заняла своё место, потом связалась с мостиком

— Мы готовы. Как там?

— Пока судить рано.

Голос Валдиса Марева звучал напряжённо. Капитан ощутимо нервничал.

— Что же такое повстречалось на нашем пути, госпожа Марева? — вежливо спросил Клейн.

— Не знаю. Валдис и я что-либо подобное видим впервые.

— Нас атакуют? — легкомысленно спросил Лоран.

— Этот рой ведёт себя довольно странно, — сдержанно ответила Мария.

— Рой? — переспросил Клейн. Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Попутчики посмотрели на него. Особым вниманием побаловал Смит. Вообще эти двое с самого начала пути принюхивались друг к другу как два зверя разной породы. Лоран с любопытством разглядывал обоих.

Если Клейн появился в космопорту тихо, никто не приметил — как, то Смит приехал на дорогущем автомобиле. Статус угадывался с первого взгляда. Смит шёл, как ходят небожители, ступающие по облакам и не обременённые пустяками, столь важными для простых смертных. Устоявшееся за много поколений высокомерие не бросалось в глаза, но кто бы смог его не заметить?

Лоэ не любил аристократов. После спектакля именно представители знати, не церемонясь, являлись за кулисы: снисходительные, надменные. Зачем они приходили, Лоэ понять не мог. Он ожидал, что компания Смита окажется скучной, но ошибся и уже на первой неделе пути решил, что аристократы тоже люди, хотя не все и временами.

Как-то некстати он погрузился в прошлое, но когда сидишь в кресле накрытый специальным колпаком, из всех известных способов развлечения остаются два: изучать соседей и разговаривать с ними. Можно даже объединить оба этих занятия. Лоран Лоэ прекрасно знал, что если бросить в воду камень, пойдут круги. Он решил, что самое время слегка расшевелить коллектив.

— Кто может нападать на нас? — спросил он в пространство.

— Пока рано предполагать худшее! — быстро ответила Мария.

Похоже, пожалела, что нельзя дать пассажирам наркоз, особенно некоторым из них. Лицо её осунулось, черты заострились, красота приобрела пугающий оттенок. Мария сказала:

— Мы встретили малоизученный природный объект сложной структуры, лучше обойти его стороной. Обычная предосторожность и не более.

Капитан начал маневрировать. Кресла зашевелились как живые, компенсируя перегрузку. Застонал корпус, и словно в ответ вскрикнул кто-то из людей. Лоран не понял — кто. Мария взглянула лишь на дочь. Малышка Ольга лежала тихо. Веки девочки отяжелели, словно она хотела спать. Странно. Почему ей не передался испытываемый взрослыми страх? Лоран вдруг вспомнила, как Ольга, играя в парикмахера, заплетала косички господину Смиту. Как у надменного лорда хватало терпения выносить шалости ребёнка? Смит единственный на борту обладал волосами нужной длины, но стойко выносил связанные с этим неудобства. Он вообще прекрасно относился к ребёнку, и Ольга его любила.

— Так и должно быть, чтобы они раскачивались? — спросил Ян Коссинский.

В голоса мальчика слышался еле прикрытый страх, и Мария отвлеклась от дочери, ответила спокойно и рассудительно:

— Да, конечно, это просто означает, что маневр боковой. При старте и посадке всё выглядит иначе. Современные суда очень маневренны, даже на большой скорости, и амортизаторы рассчитаны для компенсации перегрузок любого вектора.

Кресла опять зашевелились, и Мария замолчала. Тревога Лорана выросла, что-то очень энергично действовал капитан.

— А можно связаться с рубкой и узнать, что там происходит? — спросил он.

— Я отключила связь. Вредно отвлекать пилота от работы при совершении сложных перестроений. Скоро всё узнаем.

Корабль слегка тряхнуло.

— Очередной маневр, — прокомментировал Лоран.

Самым напуганным выглядел Ян Коссинский. Собственно говоря, так и должно быть. Ольга заснула. Личико безмятежно сияло, трогательно приоткрылся маленький рот. Клейн так и сидел с закрытыми глазами. Его сосредоточенно-жёсткое лицо выглядело чужим. Наиболее спокойным показался Смит, он даже слегка улыбнулся, когда Мария встретилась с ним взглядом. Лоран был напуган, но постарался скрыть страх. Ему показалось, что последний толчок не был маневром.

От следующей атаки Марев частично ушёл: удар на фоне ходовой перегрузки выглядел слабым.

— Большое препятствие, — сказал Лоран, — что-то мы долго маневрируем. Или мне кажется?

Он понимал, что правду не скажут, но и от вопроса удержаться не мог.

— Объект или объекты имеют собственное количество движения, и оно почти совпадает с нашим, — заметила Мария. — Смена курса займёт какое-то время.

Едва она успела договорить, как корабль тряхнуло по-настоящему. В голове сам собой зародился звон, заныли зубы, потом все прочие кости. Лоран сглотнул, пытаясь преодолеть тошноту. Неизвестность пугала и страх всё труднее становилось удерживать внутри, как и обед. Минуту все молчали, Лоран не вытерпел и заговорил первым:

— Больше похоже на прямое попадание, чем на обычный маневр.

Замечание рискованное при данных обстоятельствах. Лоэ поторопился делиться пришедшей в голову мыслью. Он понял свою ошибку, но чуть поздно. Виновато оглядевшись, попытался придумать безобидную тему для разговора, но в голове царил сумбур. Лорану казалось, что молча бояться страшнее. Когда люди беседуют это обыденно, что ли. Выручил Смит.

— Жаль, если пострадает моя собственность, — сказал он.

— Что? Вы о чём?

— Предмет в ящике — довольно хрупкий, — обстоятельно пояснил Смит.

Лоэ вспомнил, что на судно действительно погрузили огромный ящик, принадлежащий Смиту. По слухам там находилась фамильная реликвия. Размещение столь габаритной вещи прямо в каюте наверняка обошлось в приличную сумму, но Смит — аристократ. У этого сословия хватает и причуд, и денег.

— Ах, это... — от нервного напряжения Лоэ слегка задыхался, но пока держал себя в руках. — Надеюсь, ваш антиквариат застрахован?

— Да, конечно, Тем не менее, боюсь, потеря окажется невосполнима.

— Жаль, что я упустил возможность посмотреть. Вам следовало организовать экскурсию, Смит. Надеюсь, шанс появится в будущем.

— Боюсь, скоро вам понадобятся, пусть не раритетные, но аналоги моего сувенира, — рассеянно заметил Смит.

— Что вы хотите сказать? — поинтересовался Лоэ.

— Я хочу сказать, что созерцание содержимого ящика вряд ли способно вдохновить в данный момент.

Мысль Лорана Лоэ сразу заработала. Когда его просто пугали, он честно боялся, но если возникала загадка, мозг, перетирая версии, потихоньку истрёпывал страх. Собратья по сцене часто говорили Лорану, что он никогда не станет по-настоящему хорошим актёром, пока так много думает. Голова нужна, чтобы носить на ней грим и парик. Лоран добавлял: ещё чтобы реплики выговаривать, но оставался при своём мнении.

Что имел в виду Смит? Какая вещь и страшна, и нужна одновременно? Ничего себе викторина в преддверии грядущих событий! Корабль трясёт, снаружи неизвестность, но Лоран честно попытался справиться с задачей.

Он остановился на дантистах, когда корабль застонал. Не отдельный толчок — мучительная судорога, казалось, сожмёт судёнышко в лепёшку, или, напротив, разорвёт на части. Неведомая сила издевалась над ним как хотела. Перехватило дыхание, крик застрял в горле. В глазах потемнело, словно начал вырубаться аварийный свет, и Лоран ощутил ещё один ужас — перед темнотой.

Потом вибрация начала затихать, но после воздействия остались скрипы и скрежеты, от которых по нервам расползалась жуть. Ян Коссинский начал быстро шептать что-то себе под нос, возможно, молился. Лоэ мимолётно позавидовал ему.

— Я прав, господин Клейн? — спросил Смит в наступившей тишине.

Клейн вздрогнул, глаза его открылись, взгляд сосредоточился на лице Смита.

— Да, — сказал он устало, — вы правы.

Он опять смежил веки, но у Смита ещё не кончились вопросы:

— Быть может, вы посоветуете, что делать дальше?

Клейн ответил, помедлив. Он выглядел так, словно представил, что происходит, и пора решать, какая степень откровенности уместна в данной ситуации. Иногда правду следует дозировано доводить до сознания заинтересованных лиц. Впрочем, судя по целенаправленным вопросам нелюбопытного Смита, время тайн закончилось. Лоран внимательно наблюдал за обоими и успевал делать выводы. Клейн сказал:

— Нужно покориться обстоятельствам.

Лоэ, откашлялся и тоже подал голос.

— Довольно негативная программа. Грустная какая-то.

— Вы хотите жить или развлекаться?

— Вообще-то, и то, и другое...

Клейн поглядел на него так, словно заинтересовался попутчиком по-новому. Две недели провели вместе в тесном мирке корабля. Развлекали друг друга разговорами, оставаясь каждый сам по себе. Сейчас в глазах Клейна стыло сожаление и вторым слоем жалость.

— Выбирать придётся, — сказал он.

Лорана ответ задел. Обидным показалось расстраиваться раньше времени.

— Вы предсказатель мрачного будущего, — упрекнул он. — Таких не любят, хотя и дольше помнят.

Клейну, наверное тоже трудно разговаривать. Он озабочен собственным внутренним состоянием, а тут ещё приходится обращать внимание на чужое. Выглядел парень так, словно разум его заточен на самый скверный вариант. Наверняка подозрения Смита имели под собой основания. Клейну известен грядущий кошмар. Именно поэтому и попытался предостеречь товарищей по несчастью так, как счёл нужным:

— Хотел бы я ошибаться, но думаю, что от благоразумного поведения сейчас зависит ваша жизнь.

Смит обронил:

— Создаётся впечатление, что вы знаете больше всех нас.

И уже давно. Лоэ мельком подумал, что вежливость ограничивает страх, словно корсет талию. Оказывается этикет менее глупая вещь, чем ему казалось раньше.

— Может быть, — уклончиво согласился Клейн.

Остерегается. Похоже, прочно вбитые рефлексы сильнее здравого смысла. Какой же уровень опасности нужен, чтобы отмыть людей до полной откровенности? Лоэ решил додумать эту мысль в другой обстановке.

— Толчки, словно, прекратились, — сказал Коссинский. Надежда в его голосе смешалась с отчаянием.

— Это потому, что двигатели заглохли, — легкомысленно заявил Лоэ.

Клейн и Смит тотчас повернули головы и поглядели на него, одинаково прищурившись. Лоэ показалось, что едва удержались от почти неодолимого желания переглянуться. Эти двое сработаются, если возникнет нужда.

— Вы-то откуда знаете? — спросил Клейн.

— Ничего не знаю, сказать глупость каждый имеет право. За две недели знакомства вы могли заметить, что язык у меня без костей.

А голова без мозгов. Но это уже себе. Мысленно.

Смит учтиво спросил:

— Двигатели, действительно, остановились, так, госпожа Марева?

Мария неохотно согласилась.

— Что теперь? — спросил Лоэ.

До ответа дело не дошло, ограничилось намерениями. Дверь салона внезапно с ужасающим грохотом влетела внутрь и впечаталась в противоположную стену, к счастью миновав по дороге людей, а в открывшемся проёме появились неизвестные существа. Похожи на людей: две ноги, две руки, одна голова, но о дальнейшем судить сложно, потому что чужаки одеты в одинаковые скафандры с матовыми шлемами. Руки сжимают предметы, в которых без особого напряжения мысли можно предположить оружие. Один из пришедших небрежно и без заметных усилий вдвинул в проём человека, толкнул вперёд. Валдис Марев, а это был он, сделал неуверенный шаг и упал лицом вниз. Лоран видел, с каким ужасом Мария смотрела на мужа, наверное, ей показалось, что он умер, убит.

Лоэ съёжился в кресле. Вот сейчас страх прошиб по-настоящему. Люди гораздо опаснее любых природных катаклизмов. Тут уж всегда знаешь, что ожидать можно самого худшего. Кто эти ребята в камуфляже? (Поскольку космос чёрный, одежду того же цвета Лоран машинально обозначил именно так.) Почему напали на судно? Есть какие-то службы: контрразведка там... ещё что-то. Клейн вон похож на секретного агента, чем Лоран его всю дорогу подкалывал. Может быть разборки по принадлежности? А свидетелям предстоит пасть, как и положено, потому что они лишние. Законы жанра. Лоэ боялся, что убьют, но ещё более устрашило будущее, где не убьют. Впервые в жизни Лоран Лоэ пожалел, что читал так много книжек.

Немая сцена закончилась быстро. Лоэ полагал, что действовать продолжат пришельцы: у них ведь оружие. Вышло по-иному. Господин Клейн поднял колпак кресла, и лёг ничком на пол, положив руки на виду. Тотчас встал Смит. Сработал предохранитель детского амортизатора, Ольга оказалась на руках Смита, аристократ ухитрился лечь на пол так, чтобы прикрыть её своим телом. Мария вспомнила напутствие Клейна, здравый совет проник в сознание. Как и Смит, Мария, видимо, выделила ключевое слово "благоразумие" и решила показать пример пассажирам, тем, кто ещё соображает, что к чему. Лоэ улёгся на пол почти одновременно с ней.

Если у Яна Коссинского и зрело героическое намерение оказать сопротивление захватчикам, до его осуществления дело, к счастью не дошло. Юноша рухнул на пол, едва только сработал колпак амортизатора.

Прозвучал знакомый стрёкот. Пули защёлкали, зачавкали, впиваясь во что попало. Смертоносный вихрь пронёсся над головами людей, но все остались целы. Им преподали первый урок: послушание поощряется.

Затем захватчики расступились, образовав живой коридор, и ближайший из них взмахом оружия указал направление. Первым опять отреагировал Густав Клейн. Он встал и выполнил приказ. Смит тронул Марию за плечо:

— Идите за ним. Лоэ возьмёт Ольгу, а я помогу господину Мареву. Он ранен.

Мария кивнула, она держалась на удивление хорошо, никаких дамских истерик. Смит склонился над Валдисом, забросил его руку на плечи, обхватил за талию и поднял без заметных усилий. Лоэ, собиравшийся помочь, удивлённо посмотрел на аристократа. Смит выглядит изящным, почти хрупким, а показал такую силу! Есть чему позавидовать. "Если выберемся из беды, обязательно пойду в спортзал", — пообещал себе Лоэ, хотя нормальный человек в такой ситуации собрался бы в церковь.

Со спящей Ольгой на руках Лоран пошёл следом за Марией и Клейном. Время от времени он оборачивался: вдруг Смиту помощь всё же потребуется. Мария тоже оглядывалась, пытаясь понять, в каком состоянии её муж. Бледный с полузакрытыми глазами Валдис попытался идти самостоятельно, но без поддержки Смита вряд ли способен был сделать хоть шаг. Последним, зажимая рукой рот и слегка пошатываясь, поплёлся Ян Коссинский.

С пленниками обращались не жестоко и не милосердно, а как-то безразлично. Они осознали, что в случае неповиновения, пристрелят так же равнодушно, поэтому амбиции временно забыли. Густав Клейн увереннее всех ориентировался в создавшемся положении, смотрели на него.

Подгоняли их довольно энергично, идти пришлось быстро. Из корабля попали в огромный мрачный ангар, потом начались тёмные коридоры, ещё какие-то помещения. Затем пленников загнали в кабину не то лифта, не то другого транспортного средства. Поехали вниз и словно в сторону.

В кабине Валдис пришёл в себя и попытался держаться на ногах самостоятельно, но Смит счёл браваду излишней.

— Если упадёте, реальна расправа. Помните о долге перед женой, дочерью, да и перед нами. Когда вернём наш космический корабль, понадобятся пилоты. Я в состоянии помочь.

Краткая речь приободрила Лорана. Сочетание жёсткой реалистичности с расчетливым оптимизмом произвело сильное впечатление. Лоран понял, что Смит спокойнее попутчиков. Какой там страх! Происходящее скорее слегка его рассердило. Густав Клейн, в силу предполагаемой профессии, должен реагировать ещё адекватнее. Компания аристократа и секретного агента в иных обстоятельствах оказалась менее обременительна, чем казалось вначале.

После лифта долго вели тёмными коридорами, путь озаряли только фонари на шлемах захватчиков. Затем всех шестерых втолкнули в каземат и захлопнули за их спинами дверь.

Лоран Лоэ начал приходить в себя. До этого всё совершалось как в бреду и не выглядело реальным. Лоран оглядел мрачные стены довольно большого помещения. Узникам пришлось бы коротать заключение в темноте, если бы у Смита, не нашёлся в кармане портативный фонарик. Почему аристократ сохранил мальчишечью привычку таскать его с собой, никто не спросил. Люди радовались проблеску света и передышке между тем непонятным, что уже произошло, и тем, что случится далее. Шоковое состояние начало проходить.

Смит выглядел, пожалуй, спокойнее всех, его отстраненное высокомерие пробуждало в остальных инстинкт цивилизованности. Густав Клейн, тоже перенёс катастрофу стоически.

Он предъявил раскрытую ладонь.

— Вы позволите?

Поколебавшись мгновение, Смит отдал фонарь. Густав Клейн посветил на дверь, пальцы, не доверяя глазам, ощупали поверхность. Лоэ заинтересовался манипуляциями товарища по несчастью, но рука отдёрнулась, встретив равнодушную сталь. Клейн завершил осмотр и уверенно пошёл вперёд. Самый рослый и широкоплечий из всех он хорошо смотрелся в роли вожака.

Товарищи по несчастью потянулись не так за ним, как за источником света. Помещение оказалось абсолютно пустым. Кое-где под ногами хлюпала вода. Смит нашёл нишу, где пол выглядел суше. Мужчины сняли куртки и, постелив, уложили Валдиса Марева. Капитан был ранен в плечо. Мария перевязала его, использовав клубный шарф Яна. Ничего другого они сделать не могли, но кровь, кажется, остановилась. Мария села рядом с мужем, и Лоэ подал ей ребёнка. Пятилетняя Ольга так и не проснулась. Это выглядело странным, но способность удивляться временно отступила. Самый юный из пассажиров Ян Косинов пристроился рядом с Марией.

Лоран уже сообразил, что захватили их не спецслужбы. Место, куда все шестеро попали, слишком сильно отличалось от космического корабля людей. Путники угодили внутрь огромного мира, и материал, из которого он был изготовлен, больше напоминал природный камень, чем металлы и керамики пустотных судов. Стены и пол выглядели естественными, лишь грубо подвергнутыми обработке. Что это? Планета, и вся в дырках, как сырная голова? Ничего себе шутки!

Лорана Лоэ донимал обычный недуг. Мысли. Как много их появляется, когда отсутствует работа для глаз и конечностей! Лоран пытался понять, кто из спутников мог послужить причиной нападения, если оно не случайно. Он так мало знал о них. Любая теория разбивалась о глухую стену неизвестности. Мозг устал строить бесплотные версии. Лоран надеялся, что кто-то заговорит и сломается уже эта вязкая тишина. Сам он боялся сделать это первым: любое произнесённое в этом пугающем месте слово могло оказаться неуместным.

Логично было предположить, что инициативу возьмёт на себя Густав Клейн, но начал Смит. Аристократ выглядел менее других потрясённым случившимся, застыл чуть в отдалении. Привлекательное лицо спокойно, длинные волосы даже не растрепались, внимательный взгляд изучает мрачное однообразие каземата. Достаточно насмотревшись, Смит шагнул ближе к свету, так, чтобы слушатели увидели его лицо. Он сказал:

— Господа! Я полагаю, шок от случившегося прошёл, и настало время серьёзно обсудить наше настоящее положение и возможные варианты будущего.

Ян Косинов посмотрел на него скорее испуганно, чем с надеждой. Клейн промолчал. Откликнулся Лоэ. Совестно показалось оставить без ответа всколыхнувшую тишину речь, да и обрадовался он окончанию мрачной тишины.

— Если вам хочется, Смит. Я с удовольствием выслушаю всё, что вы скажете.

Смит продолжал:

— Мы встретились на борту корабля, летящего на Землю. Если исключить пилотов, то собрание остальных можно счесть произвольным. Так выглядит на первый взгляд, но я убеждён, что присутствие каждого из пассажиров на борту этого конкретного судна закономерно.

К какой бы цели не стремился Смит, начиная разговор, одной он достиг. Пленники оставили на время мрачные мысли и повернулись к нему. Лоран смотрел на аристократа, словно видел впервые. Его красота в этом свете и в этих обстоятельствах выглядела особенно утончённой. Большие серые глаза завораживающе блестели, длинные белокурые волосы казались серебряными. Лоран невольно подумал, что с такой выигрышной внешностью, он получал бы совсем другие роли, а то карие глаза — это так банально. Шевелюра каштановая, да ещё кудрявится. С длинными локонами он бы, наверное, походил на девочку, а в этом аристократе при такой изысканности ничего женственного. Вот постаралась природа!

Спохватившись, что по актёрскому обыкновению думает о вещах суетных и в реальном мире маловажных, он постарался сосредоточиться на словах. Смит продолжал:

— У каждого из нас нашлись веские причины отказаться от роскошного путешествия на круизном лайнере. Мы держали их в секрете, и имели на это право. До недавнего времени. Кто-нибудь желает пойти на откровенный разговор?

Призыв остался без ответа. Выдержав краткую паузу, Смит сделал ещё шаг вперёд. Скорее всего, он и не верил, что кто-то заговорит. Смит внятно произнёс:

— Сословные привилегии обязывают меня раскрыться первым. Начну с главного: я — не человек.

Лоэ, удивлённо вздёрнул брови:

— Не человек, тогда кто?

— Я вампир.

— Кто?! — воскликнул Лоран, пожалуй, он единственный из всех сохранил дар речи после не вполне тривиального заявления попутчика.

Смит бесстрастно повторил:

— Вампир. Существо, к вящей моей выгоде, почитаемое легендарным.

Лоэ огляделся, но едва увидел товарищей по несчастью. В голове одновременно пронеслось слишком много мыслей. Чтобы справиться с хаотическим состоянием сознания, возмутился:

— Если ради того, чтобы нас отвлечь, вы затеяли рассказывать сказки, то...

Лоэ догадался, наконец, внимательнее заглянуть в лицо Смиту — Смит недаром вышел на яркий свет — и прервал возмущённую речь. Что-то в этих бледных отрешённых чертах обещало серьёзность происходящего. Глаза Смита чуть мерцали, как не бывает у людей.

Пришла пора преодолеть растерянность, Лоэ мог рассчитывать лишь на себя. Спектакль пошёл. Роль досталась ему. Он актёр, и профессиональная гордость требует выйти на сцену. Лоран принял решение.

— Хорошо! — сказал он. — Вы — вампир. Отметим новый факт как данность, странно другое: объясните, почему вы признались нам. Люди и вампиры — враги по определению.

Смит ответил:

— Да, но сейчас обстоятельства сложились так, что я нуждаюсь в вас так же, как вы во мне. Перед лицом общей опасности старые распри следует забыть. Нужно думать о спасении, а не о личных амбициях. Это долг каждого из нас.

Свою реплику Лоэ угадал правильно:

— Хотите сказать, что действуя сообща, мы сможем выбраться отсюда?

Соглашаясь, Смит кивнул. В наступившей тишине заговорила Мария:

— Вы ведь чего-то добиваетесь от нас, господин Смит.

— Искренности, госпожа Марева, — Смит помедлил. Товарищи по несчастью промолчали. Пришлось продолжить. — Напомню ещё раз, что мы могли хранить тайны, пока располагали свободой, теперь всё изменилось. Моей сословной привилегией я воспользовался и признался, что не человек, сейчас же добавлю, что я не единственный нечеловек среди нас.

Он медленно повернул голову, мерцающий взгляд остановился на Густаве Клейне.

— Не так ли?

Клейн взгляд выдержал, но усмехнулся грустно. По всей вероятности видел, к чему клонится разговор.

— Всё же вы догадались, — сказал он. — Следовало ожидать! Хотел бы узнать — как.

— Эту тему обсудим позднее. На данном этапе детали второстепенны. Кто вы?

Поданный Смитом пример откровенности, видимо, произвёл большое впечатление. Клейн ответил:

— Я — беглец из чужого мира.

— Родственный пленившим нас существам? — продолжил дознаваться Смит.

— Напротив. Их враг.

— Вы, Лоэ? — продолжал Смит.

— Что? — воскликнул Лоэ. — Причём здесь я? Я-то человек.

— Знаю, но вы путешествуете под чужим именем и, следовательно, тоже имеете тайну.

Лоэ вздохнул.

— После того, что услышал, даже стыдно признаваться. Кроме того, я всего-навсего актёр.

— Всего-навсего? — усомнился Смит.

— Ну, хорошо! Не совсем обычный артист, ещё слегка экстрасенс, психокенетик. Могу передвигать предметы усилием мысли, правда, скрываю эти способности. Людям больше импонирует ловкость рук, а они платят деньги. Наверное, скажете, что я выдумываю чепуху?

— Напротив. Здесь вам поверят.

Юного Яна Косинова Смит оглядел с сомнением, но к ответу почему-то не призвал. Возможно, тайна его не стоила разглашения или сам он не рассматривался как полезный союзник.

Малыш Ян розовел смущением, а Лоран внезапно для себя развеселился: все разом оказались в дурацком положении, а общую беду прорезал контур надежды.

— Ну, вы добились своего, Смит, — сказал он почти радостно, — вытряхнули скелеты из наших шкафов. Что теперь? Надеюсь, катарсис предпринят с конкретной целью, вряд ли вы старались лишь развлечь? У вас есть план спасения?

— До указанного состояния ещё далеко, — сказал Смит, — хотя, мы его обязательно достигнем. В данный момент, имеется более насущная проблема.

— Какая? — удивился Лоэ.

— Капитан ранен, а он нужен нам живой и здоровый. Кто-то должен будет управлять кораблём.

— Разве мы можем что-то сделать?

Смит помедлил с ответом, хотя какова причина его колебаний, судить было сложно.

— Да. Кровотечение незначительно и повязка, которую наложила госпожа Марева, её остановит, но пуля осталась в плече. Пора её извлечь.

— Если только вы возьмётесь за дело. — Лоэ с сомнением покачал головой. — Не знаю, правда, как отнесётся к процедуре сам господин Марев. Я на его месте, возможно, предпочёл бы оставить всё как есть, и не...

Он замолчал, спохватившись, что болтает лишнее.

— ... подпускать вампира так близко к своему горлу, — завершил мысль Смит. — В том, что вы сказали, мало смысла, расстояние на самом деле фактор второстепенный. Пулю извлечёте вы, Лоэ.

От возмущения Лоэ даже привстал.

— Каким образом? Разве я хирург?

— Вы умеете перемещать предметы усилием воли, — настаивал он.

Лоэ ещё барахтался, но безнадёжность своей позиции понял.

— Лишь те, что находятся в поле зрения, а здесь нужно смотреть насквозь!

— Если увидите пулю, сможете её извлечь?

— Вы шутите. Страшно даже пробовать. Хотите расширить рану? Это безумие!

— Всё проще.

Смит повернулся к Густаву Клейну, странная улыбка скривила его губы.

— Я тоже лишён способности видеть сквозь материальные объекты, но ощущаю остро. Потревоженные нервы звенят как струны, у боли громкая музыка. Плоть страдает и кричит. Ей нужна помощь. Вот пуля, чужеродное тело среди крови, мышечной ткани, сухожилий и костей. Вы видите её, Клейн?

Клейн с интересом поглядел на него. Вампир наклонился, и мерцающие глаза оказались рядом. Сейчас оба выглядели как поглощённые друг другом любовники, но подобные мысли их вряд ли тревожили. Слово положило начало пониманию, наступил этап действий. Время подозрений и отстранённости прошло. Впервые эти двое посмотрели друг на друга без опаски и сомнений. Если хочешь жить, следует научиться сотрудничеству.

— Да, я вижу, — сказал Клейн секунду спустя.

— Вы можете сделать так, чтобы Лоэ тоже увидел?

Лоран открыл рот, торопясь возмутиться, но опоздал. Внезапно в мозгу или в воздухе перед глазами появилось расплывчатое, зато красочное изображение. Лоэ потряс головой, но картина осталась, а когда он закрыл глаза, проступила чётче. Живая страдающая плоть, Лоран почувствовал боль, и неуместность тёмного, чужого, мёртвого металла, так безжалостно её растерзавшего. Муку живого Лоэ ощутил словно собственное страдание. Сразу одолели сомнения — хватит ли его способностей? Лорана посетила странная в своей прозрачности мысль: страх оскандалиться на сцене перед полным залом зрителей — сущий вздор по сравнению с тем, что может сорваться в данную минуту. От его искусства и уверенности в себе зависит жизнь человека.

Он сосредоточился на тёмной, чужой силе. Чёрное зло шевельнулось в красной ране. Боль выросла. Лоран вспомнил некстати про отрубаемый частями собачий хвост. Загадочная сила встрепенулась в середине груди. Словно крепкая рука вцепилась в тёмный предмет. Лоран исторг его из страдающей плоти и собственной мятущейся души.

Что-то пронеслось мимо лица или мимо сознания. Размытая картина перед глазами исчезла, хотя ещё плавали постепенно гаснущие цветные пятна. Лоэ увидел, что капитан пришёл в себя, а из раны опять потекла кровь. Куда делась пуля, Лоэ спрашивать побоялся, но в душе замерцала тихая уверенность: в теле её больше нет.

Смит шагнул вперёд, склонился над капитаном, ладонь накрыла рану, по лицу пробежала короткая судорога. Сразу же от боли вскрикнул капитан Марев, но Смит уже отступил. На повреждённом плече страшновато чернела клякса запёкшейся крови. Клейн одобрительно кивнул. Он выглядел теперь по-другому: развернулись плечи, глаза заблестели ярче.

— Вы хорошо справляетесь, — сказал он. — Думаю, осложнения исключены?

— Надеюсь, — ответил Смит и опять повернулся к Мареву. — Отдыхайте, капитан. Ваше выздоровление теперь вопрос времени и весьма короткого. Вам ещё больно, но недомогание пройдёт. Поспите, потом почувствуете заметное облегчение, и то, что давит теперь, совершенно исчезнет.

Валдис стиснул зубы, его тряс озноб, и Мария придвинулась ближе, чтобы согреть своим теплом. Лоэ посмотрел на капитана с сочувствием и недоумением. Он ещё не пришёл в себя после молниеносной "операции", в которой странным образом принял деятельное участие. Смит опять отступил в полумрак, словно уступая дорогу другим. Он единственный остался на ногах и ни разу не присел, словно запас его сил не имел предела.

Пленники собрались вокруг маленького фонарика, стойко горящего во мраке: капитан и исцеливший его актёр, женщина с ребёнком на руках, юноша, вампир и пришелец с далёких звёзд. Лёд был сломлен, шаг к победе сделан, и в душе Лоран всё отчётливее поселялась надежда. Он ощущал эту же искорку и в других. До полной уверенности в грядущем избавлении осталось чуть-чуть: несколько внятных слов и хорошо осознанных поступков.

Прийти к этой мысли мог кто-нибудь другой, но заговорил опять Смит.

— Клейн, вы единственный, кто осведомлён о наших врагах. Поделитесь информацией.

Клейн охотно пошёл на разговор, если и остались сомнения, он их преодолел.

— Они называют себя берены. Высокоразвитая раса, и главная их черта — открытое высокомерие. Ко всем прочим существам во вселенной относятся с ещё большим пренебрежением, чем аристократы вашего племени, относятся к нижним классам. Берены считают себя лучше всех, проблемы же оставлены прочему миру.

— Их высокомерие важно для нас? — мягко спросил Смит.

— Безусловно. Поймите, люди, именно чрезмерную самооценку врага нужно в первую очередь принять во внимание, из неё исходить, строя планы... Простите, Смит, я задел вас, тоже назвав человеком?

Лорану вопрос показался знаменательным, ещё один шаг на пути к пониманию. Смит ответил:

— Ничуть, я им был когда-то.

— Очень хорошо. Вернёмся к проблеме. Воспримут нас как равных или просто пренебрегут, пока сказать сложно. Наша цивилизация Миров Вероны сопоставима с человеческой, но для беренов мы — ничто. Я же говорил, они ставят себя над всеми.

— А у них есть основания для амбиций? — спросил Смит.

— Надо признать, есть, — убеждённо ответил Клейн, — они совершеннее: лучше приспособлены к колебаниям среды, быстрее реагируют и мыслят и меньше беспокоятся о последствиях.

Смит промолчал. Брови его едва заметно поднялись. Неожиданно заговорил капитан Марев.

— Любопытные сведения, но меня, прежде всего, интересует, где мы находимся. Вы довели до нашего сведения, господин Клейн, что впереди реальная перспектива провести здесь долгое время без еды и питья. А кислород? Как надолго хватит воздуха для дыхания? Здесь ведь нет вентиляции?

— Как раз с этим полный порядок. Вещество, из которого состоит почти всё вокруг, запрограммировано поглощать выделения и производить кислород. Баланс поддерживается автоматически.

— Расскажите подробнее.

Лоэ пришёл в себя и теперь мог внимательно следить за происходящим. Довольно скоро он обратил внимание, что Смит замолчал и как бы ушёл в тень, когда разговор двинулся в нужном направлении. Лоэ украдкой поглядывал на стоящее в полумраке инфернальное существо и даже Клейна слушал без особого интереса.

— Когда берены собираются путешествовать, — говорил Клейн, — они снаряжают не космические корабли, а целую планету. Такие планеты называют базой или убежищем и создают полностью искусственно. Вещество, из которого выращиваются убежища, ещё не вполне мёртвое, но уже и не совсем живое. Трудно объяснить. Мы, вероны, этой технологией не владеем, да и люди, по всей видимости, тоже. Вещество продолжает понемногу жить и тогда, когда планета завершена. Берены умеют контролировать его состояние, поддерживая равновесие, поэтому кислорода всегда в достатке, а если мы умрём, вещество поглотит тела раньше, чем они успеют разложиться.

Лоэ поспешно вскочил, подумал и поджал одну ногу. Должно быть, он охотно взлетел бы, имей такую возможность. Клейн улыбнулся.

— Успокойтесь, пока живы, угроза отсутствует.

— Смерть, я думаю, здесь дело быстрое, — сердито отозвался Лоэ, но потоптался, прежде чем опять сесть на пол. — Спасибо, утешили.

Он осторожно устроился на старом месте и с опаской посмотрел по сторонам.

— Что же мы можем предпринять? — спросил он минуту спустя.

— Единственный выход отсюда — дверь, а она стальная и довольно толстая.

— Может быть, её забыли запереть?

— Я проверил. Дверь на замке.

— А на что надеяться? Окон я совсем не вижу.

Клейн помедлил.

— У господина Смита есть, как будто, план.

— Мне придётся отправиться на разведку, — сказал Смит.

Заявление встретили молчанием, оно и, правда, прозвучало странно. Лоэ посмотрел на Клейна и понял, что реплику придётся подавать ему.

— Я, конечно, читал о способности вампиров проникать сквозь замочные скважины и дверные щели, но здесь нет ни того, ни другого. Стальная плита сидит плотно, и в ней нет сквозных отверстий. Мне кажется, что наш Густав Клейн осмотрелся внимательно и сделал те же выводы.

Смит выслушал спокойно.

— Тем не менее, запирается она на ключ, и отпереть можно ключом, верно, Клейн?

— Так, но снаружи.

— Вполне достаточно. Вы, Лоэ, и вы, Клейн, поможете мне выбраться. Остальным пока придётся обойтись без света. Недолго.

— Идём! — сказал Клейн, поднимаясь.

Он, как будто, поверил словам вампира, и Лоэ воздержался от пререканий. Он последовал за обоими. Когда все трое остановились у двери, на достаточном удалении от нормальных людей, Лоэ сказал:

— Я, конечно, так же стремлюсь оказаться в своей постели, как вы в своём гробу, Смит, но объясните: как осуществить наше общее намерение?

Смит сказал, начиная трудный разговор:

— Наш капитан чувствует себя лучше. В сущности, ранение лёгкое, извлечение пули могло подождать до лучших времён. Я хотел, чтобы вы поняли: такая операция нам по силам.

— Так! — сказал Лоэ.

— Дверь неприступна, что и говорить, — медленно произнёс Смит. — Хотел бы я выбить её одним изящным ударом ноги, как это делают герои в ваших боевиках, увы, не хватит сил. И всё же выход есть. Кроме двери присутствует нечто не совсем мертвое, как справедливо заметил наш друг верон, нечто доступное воздействию.

Лоэ посмотрел на Смита, потом на стену, в свете фонаря показавшуюся коричневой. В своём ли уме этот парень? Смит шагнул ближе, его ладонь опустилась на плечо Лоэ. Лоран вздрогнул. Странно. Рука вампира оказалась горячей, а не ледяной, как повествуют легенды.

— Нужно приказать веществу отступить от косяка, — сказал Смит. — Немного. Клейн и я поможем. Отличие этой операции от уже проделанной заключено в том, что потребуется более длительное воздействие. Оно вам по плечу, заявляю это с полной уверенностью. Мне нужно всего полминуты. Господин Клейн известит, когда наше совместное предприятие завершится успехом.

Густав Клейн сосредоточенно выслушал вампира. От речей воздержался. Лицо застыло маской. Чувствовалось, что Клейн тоже принял важное решение. Словно сговорились.

Лоэ раздумал спорить. Он устал, легче согласиться, чем выдерживать пресс настойчивых взглядов. Кроме того, Лоран был по натуре покладист. Если они хотят, он попробует. Всё равно зря.

Сначала он не мог сосредоточиться. Мысли плавали где угодно и далеко от серо-коричневой стены, потом его словно толкнуло изнутри. Он увидел то, о чём говорили Смит и Клейн. Впечатление возникло потрясающее. Лоэ бросило в жар от подступившего восторга. Стена и в самом деле оказалась живой, но как бы спящей. Лоэ тут же нашёл более точное определение: вещество стены — это медленная жизнь. Скучно-коричневое расцвело красками — неяркими, изысканными и наполнилось звуками. В последнем Лоэ усомнился, но в голове звучали скрипы, шорохи, даже короткий смех. Вещество откликнулось на призыв. Затаив дыхание, Лоэ наблюдал, как оно плавно и нехотя перетекло с привычного места. Великолепие новых ощущений так поглотило, что Лоэ забыл, зачем нужна эта восхитительная игра.

Очнулся, когда Клейн взял за плечо и слегка тряхнул.

— Всё, — сказал Клейн. — Смит ушёл, мы справились.

Лоэ огляделся. После того тёплого и приятного мира, этот выглядел особенно холодным и мрачным.

— Ушёл? Как ушёл? Туда? Послушайте, это слишком! Я верю, что можно питаться кровью и долго жить, почему нет, бывают и более сумасшедшие диеты, но Смит не призрак, а существо из плоти и того, что там у него вместо крови. Его можно руками потрогать. Бред.

— Тем не менее, произошло. У нашего друга своеобразная сила, чем-то близкая энергетике убежища, поэтому, я думаю, он сразу понял, что и как. Идём, Лоэ, остальным плохо без света.

Клейн повернулся, собираясь идти, Лоран остановил.

— Как вы думаете, Клейн, он вернётся?

Лоран и сам понимал, что на редкость не вовремя задаёт досадные вопросы, но не удержался.

— Мы обязаны верить, — сказал Густав Клейн. — Это главная зацепка в беде, иногда единственная. Для меня всё происходящее тоже жутковато и ново.

— Правда? А мне казалось, что один я испуган и растерян. Я чувствую себя совершенно выжатым.

— Закономерно. Вы потратили много сил, именно поэтому, вам надо лечь поспать, да и остальным тоже. Ждать, возможно, придётся долго. Идём.

Все согласились с Клейном, когда он предложил отдых. Во-первых, делать всё равно было нечего, во-вторых, люди так перенервничали и устали, что даже фантастическое исчезновение Смита едва затронуло сознание. Тесно прижавшись друг к другу, устроились на холодном полу и погрузились, кто в крепкий сон, кто в беспокойную дрёму. Клейн один сел чуть в стороне. Он взял на себя добровольную вахту. Выключенный фонарик доверили ему.

Глава 2

Лоран Лоэ проснулся первым. Он сел и, нащупав стену, прислонился к ней спиной. Организм здорово озяб, мышцы затекли и болели, но разум успокоился и отдохнул. Фонарик погасили перед тем, как лечь спать, но в темноте Лоэ услышал дыхание товарищей по несчастью, и почувствовал себя в команде. Он подтянул колени к груди. Смутная надежда согреться почти растаяла.

Интересно, когда ли ушёл вампир? Прошёл час? Несколько часов? Больше? Должно быть, недавно, просто здесь, в темноте и тишине аморфное время не трудилось делиться на часы и минуты.

Чем вампир занят сейчас? Нужно отыскать ключ, какое-то оружие, возможно, еду — и всё это в абсолютно чужом месте. Естественно, развлечение затянется, и на скорый результат лучше не рассчитывать.

Лоэ вздохнул. Он искренне полагал, что нет оснований сомневаться в порядочности Смита. Беда в том, что и Смит тоже уязвим, а если с ним что-либо случится — остальные погибнут. Природный враг, охотник, убивающий людей ради пропитания — обернулся теперь самым дорогим другом, последней надеждой. Смешно, страшно или нелепо, но истина.

Лоэ вдруг почудилось туманное свечение. Сначала он подумал, что уставшие от бездействия глаза подкинули оптическую иллюзию, потом различил напротив тёмный, чётко очерченный прямоугольник. Стальная дверь. Она не светилась, а стены, потолок и в меньшей степени пол излучали слабое мерцающее сияние, чем-то напоминающее свечение в глазах вампира. Лоэ повернул голову, и различил силуэты товарищей.

— Клейн! — позвал он вполголоса. — Вы ведь не спите? Как вы полагаете, долго отсутствует наш вампир?

— Мало. Я бодрствовал. Час, возможно, чуть больше.

Лоэ вдруг понял, что слышит ложь. Это открылось как свечение стен — внезапно, и Лоран сдержался. Лучше промолчать. Он сразу понял, что Клейн уклонялся от истины, щадя нервы сокамерников.

— А я отлично выспался, — сказал Лоэ, — и сейчас с удовольствием бы позавтракал. Мы сможем питаться тем, что едят берены?

— Думаю, вполне. Что касается биологии, то вы с ними близки.

Лоран выслушал ответ, и тут же у него возникло множество новых вопросов. С трудом заставил себя сдержаться и отложить их "на потом". Всему своё время, да и легко скатиться в бестактность. Он сказал:

— Надеюсь, Смит наткнётся по дороге на продовольственный склад.

— Я бы предпочёл оружие и защитную одежду, — отозвался Клейн. — Вы, люди, слишком избалованы.

— Да, что верно, то верно. Отвыкли от плохого. Сдались захватчикам без боя.

— При малейшем сопротивлении, всех убили бы на месте.

— У нас и теперь мало шансов выжить.

— Больше, чем вы думаете. Беренов трудно победить в открытом бою, но довольно легко обмануть.

— Хочу надеяться, — Лоэ смолк, напряжённо вглядываясь во мрак, — вы слышите что-нибудь, Клейн?

На этот раз Клейн ответил сразу:

— Кто-то пытается отпереть дверь. Или это господин Смит, или...

Альтернативная возможность вселила в Лоэ такой ужас, что он едва удержался от крика. Проснулись остальные. Лоэ не только чувствовал, но и видел это воочию. Мария приподнялась, замерла в напряжённой позе. Ян, стоя на коленях, поворачивался к двери то одним, то другим ухом

Когда дверь отворилась, в темницу просочилась лишь новая порция мрака. Лоэ вздохнул с облегчением: враги пришли бы бесцеремонно, в открытую.

— Смит! — уверенно заявил Лоран.

Клейн включил фонарь, и теперь все увидели, что это действительно Смит. Вампир подошёл ближе и сбросил с плеча скафандр, какими пользуются берены — пустой.

— Облачайтесь, Клейн. Прикроете нас. Нужно уходить отсюда.

Клейн повиновался мгновенно. Когда застегнул перчатки и надвинул шлем, Смит вручил ему предмет, похожий на оружие. Судя по тому, с какой готовностью Клейн ухватился за него, это и было оружием. Привычные вещи, судя по всему, вернули верону слегка утраченную бодрость. Он расправил плечи и, не задумываясь, принял на себя руководство группой.

— Порядок следующий! — скомандовал он. — Первым Смит, затем госпожа Марева. Косинов, возьмите девочку, пойдёте третьим. Лоэ поможет господину Мареву. Я — замыкающий. Всё. Вперёд!

То ли искусство хирургов-любителей сыграло свою роль, то ли отдых придал капитану сил, Лоэ оказывал минимальную поддержку. Через несколько сот шагов и несколько поворотов, Смит отпер своим ключом дверь, и пленники вошли в помещение меньших размеров, чем прежде, хотя в целом почти такое же. Вот разве что здесь на полу громоздилась куча вещей, совершенно очевидно созданных человеческой цивилизацией. Продукты, одежда, книги, приборы, мебель — свалили как попало, вперемешку. Это производило гнетущее впечатление.

Валдис наклонился и поднял с пола консервную банку.

— Они захватили, по меньшей мере, ещё один корабль, — сказал он.

— Почему вы думаете, что вещи не с нашего? — спросил Лоэ.

— Еда земного производства, у нас на борту вся пища колониальных фабрик.

— Тогда здесь могут находиться и люди с этого судна! Надо их искать.

На восклицание отреагировал Смит, он сказал:

— Я нашёл, Лоэ. Почти сразу. Боюсь, помощь опоздала.

Лоэ посмотрел на вампира, и получил в ответ невозмутимый, отстранённый взгляд. Смит явно намеревался скрыть подробности. Впрочем, у Лоэ пропало желание расспрашивать.

— Людям следует поесть, — сказал Смит, — это поднимет настроение и придаст сил.

— А вы? — спросила Мария.

— Господин Клейн и я займёмся поисками оружия и снаряжения для дальнейшего пути.

Вампир выдержал короткую паузу.

— Я разбужу Ольгу, — продолжал он. — Ей нужно поесть и размяться. Дайте мне её, Ян.

Господин Косинов посмотрел на Марию, словно спрашивая совета, получил в ответ лёгкий кивок. Смит взял Ольгу, что-то сказал ей, низко наклонясь, ладонь скользнула по волосам, и девочка проснулась. Должно быть, вампир лишь частично снял внушение, потому что мрачность окружающей обстановки не произвела на Ольгу впечатления. Когда Смит опустил на пол, она принялась рыться в куче вещей, разыскивая те, что могли послужить игрушками. Мария села рядом с дочерью и завела весёлый разговор. Смит мгновение смотрел на них, и Лоэ заметил, что лицо вампира напряглось, отразило недобрые мысли. Вряд ли они относились к двум женщинам: взрослой и юной.

— Можем идти, — сказал Смит.

Люди промолчали, Лоэ поглядел вслед разведчикам с тревогой.

Несколько минут Смит и Клейн, осторожно продвигались вперёд, целиком полагаясь на ночное зрение, потом Смит сказал:

— Теперь мы наедине.

Клейн был согласен: пора поговорить. Именно им двоим, выпало решать возникающие проблемы. Люди имели мало перспектив, кроме, может быть, быстро соображающего Лоэ. С момента катастрофы Клейн прикидывал возможности спутников, и особо внимательно присматривался к этому пареньку, абсолютно нетренированному и потому бесполезному в бою, но наделённому интуицией и здравым смыслом.

— Есть один предмет, — сказал Клейн. — Люди постесняются спросить, а меня положение обязывает.

— Вы беспокоитесь о моём пропитании? — спокойно уточнил Смит и сразу ответил. — Люди не пострадают. Я могу долго обходиться без пищи, да и когда кормлюсь, не убиваю. Если у меня возникнут затруднения, я поставлю вас в известность. Это честно.

— Вы читаете мысли, Смит? — серьёзно спросил Клейн.

— В отличие от вас — нет. Я читаю эмоции.

Силён вампир, весьма. Его желание играть по правилам и учитывать интересы всех, импонировало. Клейн колебался всего мгновение.

— Да, иногда достаточно. Мне нужно сориентироваться. Судя по тому, как долго везли вниз, мы находимся вблизи от расположенного в центре убежища стабилизатора энергопотока.

Смит призадумался на мгновение, сверяясь с впечатлениями, потом сказал.

— Большое помещение, очень большое, наполнено сложными вещами. Пронизано конструкциями, где живое и неживое переплетены и действуют вместе. Так выглядит?

— Совершенно верно, так.

— Могу проводить. Действительно рядом.

Клейн попытался осторожно проникнуть в мысли вампира, и Смит почувствовал вторжение. Бесцеремонность он воспринял с пониманием, обстоятельства вынуждали идти друг другу навстречу. Смит с готовностью открыл разум. Словно воочию, Клейн увидел сохранившееся в чужой памяти изображение. Оно чуть расплывалось, скорее всего потому, что вампир не понимал, что именно видел, но довольно точно передавало истинное положение вещей. Клейн почувствовал, как растёт уважение к напарнику. Помимо прочих замечательных качеств вампир обладал выраженной способностью к сотрудничеству.

— Да-да, — сказал Густав. — Это стабилизирующий центр. Нечто вроде энергетического узла. Он не производит энергию, а как бы направляет её, придаёт вектор. Если помните, где находится центр, нет нужды туда идти, тем более что излучение стабилизатора вредно для здоровья.

— Особенно для здоровья людей, — хмуро уточнил Смит.

— Почему вы так решили?

— Земляне умерли от голода, Клейн, но действовали и другие факторы. Я разбираюсь.

Напарники отыскали подъёмник и вошли в пустую кабину. Клейн стал к пульту, и лифт поехал вверх. Вампир внимательно присматривался, должно быть запоминал порядок действий.

— В других уровнях мы можем встретить беренов, — сказал Клейн. — Я в защитной одежде выгляжу одним из них, вы можете стать невидимым?

— Безусловно.

— Поищем здесь. Склады имущества где-то в нижних уровнях. Склады, заводы, ремонтные мастерские. Выше — сельскохозяйственная зона, ещё выше — жилая.

Клейн говорил не очень уверенно, внутрь Убежища он попал впервые. Учиться предстояло на ходу. На выходе из лифта навстречу попалась группа беренов, тоже в защитной одежде, и вампир моментально исчез из реальности. Клейн перестал видеть его, ощущать, слышать мысли, поскольку закрытый шлем их экранировал. Тем не менее, крепла убежденность, что невидимый вампир по-прежнему здесь и останется рядом, что бы ни случилось.

Вскоре Клейн вышел к ремонтным мастерским. Работа в огромных помещениях большей частью шла в автоматическом режиме, беренов встречалось мало, да и те, по-прежнему, были заняты своим делом. Клейн осмелел и, найдя подходящий коридор с множеством одинаковых дверей, принялся отпирать все подряд. Электронный ключ не требовалось и настраивать, его допуск позволял довольно много. Напарникам повезло, здесь действительно оказались склады, и, хотя первые обследованные помещения содержали абсолютно ненужные предметы, Клейн воодушевился. Отперев беспрепятственно очередную дверь, он обнаружил запас защитной одежды. Вампир материализовался рядом. Клейн понял, что рад его видеть.

— Я отберу скафандры нужных размеров, а вы наблюдайте за обстановкой.

— Нам понадобится оружие? — спросил вампир, послушно поглядывая по сторонам.

Клейн приостановился, помедлил с ответом. Он считал, что эту проблему тоже полезно решить вдвоём.

— Думаю, что оружие ни к чему. Прорываться силой — бессмысленное безумие, да и оружие в неопытных руках — штука опасная. У нас есть один разрядник, пользоваться им я умею, этим пока следует ограничиться.

Если Клейн ожидал возражений, то ошибся. Вампир отнёсся к его словам спокойно и, пожалуй, даже с одобрением. Клейн уже отобрал нужные вещи.

— Возвратимся к остальным. Скафандры уместятся в контейнере. Он понадобится для Ольги. В Убежище есть дети, но обитают в специальном детском городке, отдельно от взрослых.

Вампир влез в защитную одежду, закрыл шлем. Вдвоём взяли ношу и отправились в обратный путь. Берены, встреченные по дороге, равнодушно проходили мимо. Наверное, Клейн правильно определил уязвимое место этих существ: слишком верят в свою необоримую силу, и не набрались фантазии поверить в чужую. Вернулись благополучно. Клейн заметил, что Смит внимательно оглядел людей. Мария и Ольга побледнели, в глазах Лоэ накопилась усталость. Валдис, если учесть его рану, держался отлично, а на юном лице Косинова бедствия не отразились совсем.

— Надевайте скафандры, — сказал Клейн. — Соберите с собой запас еды. Мы уходим на верхний уровень.

— А как же Ольга? — тихо спросила Мария, вероятно заметив, что детских скафандров нет.

— Девочку придётся положить в контейнер.

— Она испугается.

Клейн деликатно кашлянул.

— Я думаю, господин Смит поможет, — произнёс осторожно, опасаясь, что Мария поведёт себя неадекватно.

Ситуацию, однако, разрешила Ольга, сама бросилась к вампиру, и в мгновение ока оказалась у него на руках.

— Хорошо, что ты пришёл, — сказала она. — Все взрослые заняты, я играю совсем одна!

— Взрослым некогда, — ответил Смит, — да и мне тоже. У нас сейчас много дел, но, когда управимся, я опять с тобой поиграю. Если немножко поспать, удобное время наступит быстрее.

— Хорошо! — послушно ответила девочка. — Ты не забудешь? Мы ещё поиграем?

— Я постараюсь выполнить обещание, — сказал вампир.

Лорану показалось, что голос его дрогнул, но трудно судить о чувствах других, когда и собственные едва понимаешь из-за тревоги и усталости. Смит с девочкой на руках отошёл на минутку в сторону, а когда вернулся, она уже спала. Без дальнейших пререканий Ольгу положили в контейнер, а коробку с продовольствием пристроили у неё в ногах, облачились в скафандры. Закрыв шлемы, они обернутся безликими фигурами среди других безликих фигур.

— Итак, вперёд! — сказал Клейн. — Держитесь хладнокровно. Игнорируйте встречных, воздержитесь от взглядов по сторонам. Внушите себе, что делаете порученную работу. Если с нами заговорят, предоставьте выкручиваться мне, я хорошо объясняюсь на их языке и сумею придумать правдоподобный ответ.

Вампир вместо того, чтобы послушаться, медленно попятился. Дальше от всех. В самый тёмный угол. Лоэ видел, каких усилий стоила ему борьба со слабостью, вампир на глазах терял сознание.

— Что с вами, Смит? — быстро спросил Клейн.

Ответил Лоэ.

— Насколько я знаю из книг, вампиры должны спать. То ли ночью, то ли на рассвете и закате. Это обязательно, жаль, что так не вовремя.

— Лучше сейчас, чем потом, когда окажемся на самом виду и сможем ли ещё найти укрытие! — сказал Клейн. — Поход откладывается.

— Нет! — Смит ещё держался на поверхности. — Уходите. Нельзя медлить. Я найду вас!

Вампир уже сидел на полу, но его всё равно пошатывало, ещё секунда, и он мягко повалился, затих, полностью уйдя из реального мира.

— Правила запрещают бросать товарища, но выхода нет, — сказал Клейн. — Людям опасно оставаться здесь дольше, особенно ребёнку. Смит справится и без нас.

— Нельзя с ним так! — сразу возмутился Лоран. — Я останусь со Смитом. Вампир беспомощен, когда спит. Мы догоним вас вместе.

Клейн легко согласился на это разумное предложение.

— Мы пойдём прежней дорогой и всё время вверх. Смит сориентируется. Удачи, Лоэ.

Когда товарищи ушли, Лоран некоторое время бродил в поисках удобного места. В груде вещей нашлось почти новое складное кресло, когда доставал его, обрушилась часть кучи, среди прочего на пол упала кобура с пистолетом. Минуту Лоран разглядывал его, без отвращения, но и без приязни, потом решил поднять: часовому ведь положено быть при оружии. Лоран установил кресло, сел. Пистолет легко вывалился из кобуры прямо на колени. Сидеть спиной к двери оказалось неуютно. Кресло скрипело и пошатывалось, когда Лоран его разворачивал. Вампир спал в дальнем конце помещения.

Прошло, должно быть, довольно много времени. Лоэ так глубоко погрузился в себя, что вздрогнул, когда рядом неслышно появился вампир.

— Опасная шутка! — пробормотал Лоран.

— Извините, Лоэ. Вы должны были уйти с другими. Почему планы изменились?

Лоран повернул голову, и наткнулся на внимательный взгляд чуть мерцающих глаз. Голова слегка закружилась.

— Я подумал, что плохо будет, если все уйдут, а вы здесь останетесь один.

— Вас беспокоят подобные этические нюансы?

Лгать не хотелось, к тому же Лоран давно заподозрил, что это бесполезно. Единственно правду. Сказать сразу, как прыгнуть в воду.

— Мне страшно, — признался он.

Что выразит надменное лицо аристократа — презрение к жалкому смертному? Можно ли ожидать другого? Сейчас глаза разом похолодеют, и хлынет из них космическая пустота. Лоэ ошибся. Взгляд вампира, напротив, смягчился, пронзительная тяжесть ушла прочь.

— Пожалуй, разумно последовать за остальными, — тихо сказал Смит.

— Да, — согласился Лоэ. Перехватило дыхание, и странное чувство зародилось внутри. Впервые испытанный приступ отваги.

— Я не умею драться, — сказал Лоэ покаянно, — даже стрелять.

Бесцельно повертев в руках пистолет, Лоран неосмотрительно повернул его истекателем к себе, но пальцы вампира моментально отвели раструб в сторону.

— Охотно верю, — сказал Смит. — А высказанный страх почти преодолён.

Вампир протянул руку, и Лоэ машинально за неё ухватился, ощутил, как горяча и тверда ладонь вампира, и начал выбираться из неудобного кресла, когда ножка его подломилась. Без помощи Смита Лоэ свалился бы на пол. Он оглянулся на жалкие остатки недавнего пристанища.

— Вы знали, что кресло хлипкое? Ведь знали?

— Знал, — сказал вампир. — Оно так угрожающе поскрипывало. Наденьте шлем и уберите оружие в кобуру, иначе нанесете себе увечье.

Лоэ охотно повиновался. Они покинули временное пристанище, и Смит уверенно двинулся по коридору. Лоэ пошёл следом, стараясь держаться ближе к спутнику. Стены и потолок в коридоре светились интенсивнее, чем в оставленных помещениях, не понадобились и фонари. Так, благополучно добрались до лифта. Здесь Смит призадумался.

— Клейн говорил, что пойдёт вверх, — сказал Лоэ.

— Наши друзья воспользовались лифтом, но как определить уровень, на котором они покинули кабину?

— Поедем на самый высокий, — предложил Лоэ. — Меня тянет именно туда, поближе к родному космосу.

— Тогда проверим вначале этот вариант, — согласился вампир.

Смит наклонил голову, прислушиваясь.

— Кабина спускается, отойдём в сторону.

Вампир кивнул на служебный коридорчик за станцией, и Лоэ поспешно нырнул туда вслед за ним.

— Что случилось?

— В кабине полно беренов, и, по-моему, вооруженных, — ответил Смит. — Лучше, разминуться. Особенно если они намерены выйти на нашем этаже.

— Охотятся за нами? — быстро спросил Лоэ.

— Нет, конечно же, нет. Просто заняты своим делом.

Теперь и Лоэ уловил мягкий шум движущейся кабины. Страх охватил его с новой силой, Лоран придвинулся ближе к вампиру, ухватился за его плечо, отчаянно желая стать невидимым, рассеяться лёгким туманом. Тупичок, где укрылись, служил сомнительным убежище.

Смит сохранил хладнокровие, когда вооружённая группа, выйдя из лифта, проследовала мимо. Берены, топоча тяжёлыми ботинками, ушли, и Лоран слегка расслабился. Обнаружив, что всё ещё цепляется за вампира, он покраснел и виновато разжал пальцы.

— Боюсь, моя трусость подведёт всех.

Вампир улыбнулся.

— В каждом скрыты запасы отваги, из которых черпаем, когда придёт пора. Да вы храбрее любого из нас, Лоэ, вы признались в своей слабости. Идём же.

Лоэ вошёл вслед за вампиром в кабину. Смит с первого раза сумел заставить лифт двигаться. Лоран с любопытством наблюдал за его действиями и честно пытался запомнить их порядок, но нить разговора сохранил.

— Это парадокс, — сказал он. — Я докучаю болтовнёй?

— Нет. Закройте шлем.

Лоэ вздохнул.

— Тяжело общаться, когда вместо лица собеседника матовый чёрный щиток.

Лифт, покачиваясь, понёс двоих товарищей в неизвестность. Когда полёт его замедлился, Лоран невольно вздохнул: впереди новые испытания. Кабина остановилась, двери разъехались, и приятели попали в огромное помещение. Беренов здесь было множество. Иные прогуливались, иные спешили по делам. Большинство обходились без скафандров и шлемов, но Лоэ и Смит взглядов не привлекали. Человек и вампир двинулись через площадь.

Красота и необычность этого места так подействовали на Лоэ, что даже страх отступил. Неохватный взглядом потолок поддерживали группы изящных колонн. Между колоннами располагались овальные чаши. В иных зеленели незнакомые растения, в других клубился перламутровый туман, в некоторых просто мерцала вода. Засмотревшись на бассейн с вызолоченным дном, Лоэ отстал от Смита. Мысль о том, как легко потеряться в толпе, ужаснула настолько, что Лоран едва сдержал детский порыв взять вампира за руку.

Смит шёл всё медленнее. Выбрав место, где было спокойно, остановился, Лоэ, естественно, тоже.

— Что-нибудь случилось? — громким шепотом спросил он.

— Да. Я потерял след.

— То есть как?

— Наши товарищи ехали в лифте и почти наверняка вышли на этом уровне. Тем не менее, в зале нет следов их присутствия. Вы должны помочь мне, Лоэ.

— Но как? — испугался Лоэ.

— Я без труда могу выследить человека, но плохо ориентируюсь в технике, перенасытившей современный мир. Я здесь недавно и ещё осваиваюсь.

Лоэ попытался заглянуть ему в лицо, но взгляд упёрся в щиток шлема. Вначале показалось, что Смит шутит. Пришлось отбросить мысль как явно нелепую. Впрочем, проблема в любом случае осталась. Лоран осторожно огляделся. Странная парочка продолжала оставаться вне местных интересов, и данный факт придавал бодрости.

— Будем рассуждать логично. Либо наши друзья вышли на ином уровне, либо на этом, но в другую дверь.

— В лифте может быть несколько дверей? — быстро спросил вампир.

— Конечно.

— Вернёмся и попробуем ещё раз.

Кабина так и осталась на месте. Вампир, заметно колеблясь, нажал одну из клавиш пульта. Повезло: дверь на площадь закрылась, и открылась другая, напротив. Перед Смитом и Лоэ предстал скучный, скупо освещённый коридор. Вампир приподнял щиток шлема.

— Здесь! — сказал уверенно. — Идём, Лоэ.

Лоран охотно пошёл. Они попали в откровенно подсобную часть летающей планеты. С обеих сторон попадались одинаковые двери, помеченные цветными значками. Хозяева убежища на пути пока не встретились.

— Надо выучить числительные, — пробормотал Лоэ, разглядывая значки.

— Со временем, сейчас я обойдусь так.

Вышли в другой коридор, шире первого, и вампир свернул налево. В одной стене по-прежнему через равное промежутки попадались двери, за другой прозрачной зеленели растения, причём некоторые внушительных размеров — целый лес. Засмотревшись, Лоэ налетел на внезапно остановившегося вампира. Кажется, пришли. Смит положил ладонь на дверь, потом убрал.

— Велик шанс нарваться на пулю, — сказал он.

— Откроем шлемы? — предложил Лоэ.

— Да. Пора обозначить себя.

Смит поднял щиток, твёрдая рука отстранила Лоэ, затем вампир толкнул дверь. Несколько мгновений он стоял в проёме неподвижно, Лоран терпеливо ждал.

— Нас узнали. Идём.

Лоэ лишь теперь сообразил, что Смит оттолкнул его, чтобы уберечь от возможных выстрелов, и поглядел на вампира с изумлением. Несмотря на растерянность, вслед за Смитом он быстро вошёл в довольно большую комнату, где прямо на полу расположились товарищи по несчастью.

Неизменную вахту нёс Клейн.

— Рад, что вы снова с нами, — сказал он.

Лоэ показалось, что верон и, правда, рад их внезапному появлению. Чувствительность человека обострилась в пугающих обстоятельствах. Он увидел сейчас многое, что в другое время осталось бы незамеченным. Сразу понял, что прочие люди довольны меньше, если о радости вообще шла речь. Смит вытащил всех из темницы, он был жизненно важен в дальнейших приключениях, и, тем не менее, некоторые, пожалуй, предпочли бы, теперь обойтись без него. Причём негативное отношение частично коснулось, и Лоэ, он тоже попал в разряд чуть-чуть не своих. Конечно, испытание выпало трудное для всех, и беда оправдывает многое, да не всё.

Вместо того чтобы подойти к людям, Лоран остался рядом со Смитом.

— Всё в порядке? — спросил Клейн.

— Да, — коротко ответил Смит.

Лоэ уже догадался, что вампир чувствует настроение любого человека. Смит мог ощутить себя оскорблённым, но сдержался. Лоэ попробовал разобраться в собственных эмоциях.

Смит подал ему руку, спасая от унизительно барахтанья в обломках, затем убрал с линии возможного огня, с уважением отнёсся к его переживаниям. Для Лоэ перестало иметь значение, что Смит не человек.

Впоследствии ему покажется, что сомнения ещё долго рвали на части душу и судьбу, но выбор был сделан в то мгновение. Однажды и навсегда.

Клейна заботили более приземлённые предметы.

— Теперь мы вместе, и пора устроить очередной военный совет, — сказал он. — Мы выбрались из тюрьмы, но положение наше по-прежнему нелегально и весьма шатко. Я, как и вы, впервые нахожусь внутри убежища, плохо представляю, как найти наш корабль, а так же получить шанс им воспользоваться.

— Вы разве забыли дорогу, по которой нас вели? — спросил капитан Марев. — Я думал, что позаботитесь запомнить.

— Это бессмысленно. Нас высадили в грузовом порту, а судно отогнали в один из ангаров. Трудно угадать, в какой именно. Их множество в Убежище. Впрочем, добраться до судна — ещё половина дела. Потом встанет вопрос — как на нём улететь.

— Тогда нужно взять "языка", — вступил в разговор Ян Косинов.

Клейн повернулся к нему.

— Сделать — что?

Юноша слегка покраснел.

— Поймать одного из беренов и расспросить, — пояснил он вызывающе. — Это ведь просто.

Клейн вздохнул.

— Лишь выглядит простым. Захватить можно. Господин Смит и я — вдвоём вполне справимся с этой задачей, но разговаривать пленник откажется.

— Почему вы уверены? — спросил Мария.

— Я их всё же немного знаю.

— Понятно, — вмешался Лоэ. — Синдром Сцеволы.

Все взоры обратились на него, но Лорана внимание лишь бодрило. Если бы боялся публики, то провалился в своей профессии.

— Был такой римлянин, — пояснил он. — Его захватили варвары и тоже намеревались расспросить кое о чём. Он положил руку в огонь, чтобы показать врагам, что его народ непобедим, и нападать бессмысленно. Это из истории Земли.

— Не я первый заговорил о пытках, — сказал Клейн, — но вы правильно оценили ситуацию. А вы что скажете, Смит?

— Тем или иным способом придётся вступить в контакт. Откладывать его опасно. Если подведёт этот "язык", убьём и возьмём другого. Они первые начали. Командуйте, Клейн.

— Отлично! Смит со мной, остальные ждут здесь. В случае появления противника сдавайтесь и, по возможности, без потерь. Старший — Лоэ.

— Кто, я?

— Вы умеете пользоваться оружием, что имеете при себе?

— Разумеется, нет.

— Тогда не пользуйтесь им. Идём, Смит.

Когда затворилась дверь, и стихли людские голоса, оба нечеловека остановились посмотреть друг на друга.

— Теперь мы опять одни. Полагаю, следует обсудить ваши сомнения прежде, чем начнём действовать, — сказал Смит.

Клейн разглядывал напарника с глубокой симпатией. Унылый служебный коридор едва ли напоминал светскую гостиную, но аристократ и здесь держался с непринужденностью, свойственной представителям его сословия.

— Знаете, Смит, в поселении беренов можно прожить на нелегальном положении всю жизнь, это довольно легко, но анонимность помешает нам выбраться отсюда. Даже если случится чудо, и мы отыщем корабль, уйти из убежища почти невозможно, а если всё же стартуем, нас расстреляет рой. Берены беспечны внутри крепости, но границы охраняют крепко. Единственный способ спастись — получить помощь.

— Поскольку никого кроме беренов здесь нет, полагаю, именно на их содействие мы должны рассчитывать. Как это осуществить?

— Начинается самое сложное, — ответил Клейн. — Со мной стопроцентно сотрудничать откажутся, люди им тоже вряд ли интересны, что нам уже продемонстрировали. Единственный, кто может заинтриговать, да и то без гарантий — вы, Смит.

Смит несколько мгновений размышлял.

— Следовательно, — сказал он, завершив процесс, — нам необходим пленник пригодный не для допроса, а для переговоров.

— Совершенно верно.

— Идём! — сказал Смит.

Полутёмный парк за стеклянной стеной Клейн счёл подходящим местом для засады. Густав нашёл дверь, и оба разведчика оказались в чужом лесу. Отнеслись они к перемене по-разному: верон недовольно поморщился, вампир же с любопытством принюхивался к новым ароматам. Пахло здесь резко. Парк выглядел запущенным. Растительность подравнивали вдоль дорожек, да и то слегка. В других местах заросли густели, и, судя по всему, редко видели ножницы садовника. Группе захвата последнее обстоятельство пришлось по душе. Скрытное передвижение обходилось без усилий.

Через несколько минут вышли к широкой аллее, образованной тёмными подстриженными деревьями.

— Останемся здесь, — решил Клейн. — Кто-нибудь да забредёт на вечернюю прогулку. Кстати, насчёт убить вы сказали просто, чтобы потрепать нервы малышу Яну?

— Всем, — ответил Смит. — Они сомневаются в том, что положение серьёзно, мало просидели в подвале.

— Думаете, после гибели господина Кука ещё могут оставаться какие-либо сомнения? — поразился Клейн.

— Это люди. С ними сложно. Каков порядок действий?

— Насколько я понял, вы намного сильнее человека? — уточнил Клейн.

— Безусловно.

— Тогда хватайте жертву и тащите в ближние заросли, а там я с ней пообщаюсь. Берен нужен не простой, но и не самый сложный. Желательно, чтобы интеллектуальный уровень позволил ему достаточно широко мыслить, а должность — адекватно действовать.

— Как это определить? — полюбопытствовал вампир.

— Как всегда: интуитивно.

Смит слегка кивнул. Задача ясна, о чём говорить? Вампир хорошо воспринимал команды. Клейн вновь тихо порадовался своей удаче. Такой напарник в сложной переделке — подарок судьбы. Оба устроились в зарослях, чуть в стороне от аллеи. Смит внимательно прислушивался и, когда по аллее шли группы, отрицательно качал головой. Одиночек Клейн оглядывал из-за кустов и скептически морщился.

Время шло. Стемнело, парк опустел, и Густав начал беспокоится, когда подходящий объект всё же появился. Смит переместился на исходную позицию. Последовал бесшумный бросок. Сопротивление вампир подавил мгновенно, и захваченный врасплох берен оказался пленником прежде, чем успел сообразить, что происходит.

— Тихо! — сказал Клейн, уткнув раструб разрядника ему в лицо. — Будьте благоразумны, и всё закончится хорошо.

Пленник хладнокровие сохранил. Он оглядел обоих противников. Выражение неисправимого превосходства на его физиономии не претерпело ни малейшего ущерба.

— Верон! — произнёс он с отчётливым оттенком презрения.

— Ну да, верон, — сказал Клейн, диалог протекал ожидаемо, — но пули у меня интернациональные: всем одинаково вышибают мозги. Следуйте в предписанном направлении.

Клейн говорил на языке беренов. Смит наверняка уловит смысл беседы и без перевода. Он приготовился опять применить силу, когда неторопливо размышлявший пленник принял решение подчиниться грубому принуждению. Возможно, его сговорчивость носила познавательный характер. Клейн подумал, что вариант в целом хороший. Точнее, не самый скверный. Он внимательно наблюдал за береном и успел заметить, что того озадачила физическая сила вампира. Затем, пленник явно пытался проникнуть в мысли незнакомого существа. По собственному опыту Густав Клейн знал, что Смит способен и почувствовать попытку вторжения, и при желании поставить защиту. Берену ещё предстояли обескураживающие открытия.

В гарнизоне под командованием Лоэ всё обстояло благополучно. Капитан Марев и Ольга спали, Мария и Лоэ беседовали. Ян Косинов ревниво поглядывал на них. Неизвестно, что подумал пленник, узрев эту странную компанию, на лице его сохранилась аристократическая маска безразличия. Клейн уверился, что допрос будет делом тяжёлым. Берен, со свойственной его народу самоуверенностью, попробует взять инициативу в свои руки, Клейн решил потерпеть. Полагающий себя хозяином ситуации, быстрее совершает ошибки. Склонить "языка" к сотрудничеству силой трудно, следует искать любые пути к компромиссу.

— Кто вы такие, и что здесь делаете? — заговорил пленник, который вряд ли себя таким считал.

— Мы мирные путешественники, — ответил Клейн на его наречии. — Наше судно безосновательно захватили, а нас заперли в одном из казематов нижнего уровня. Всё, что мы хотим — это получить обратно наш корабль и продолжить путь. Меня зовут Клейн, я — верон, а это мои друзья, они принадлежат к народам окраинных миров.

— Кретон. Капитан Кретон, — помедлив мгновение, представился берен. — Должен сразу сказать, что вы выбрали сомнительный способ улаживания дел.

Клейн пожал плечами.

— С нами обошлись бесцеремонно, и мы сочли, что здесь так принято. Надеюсь, без обид?

Капитан Кретон презрительно сморщился в ответ.

Лоран Лоэ прислушивался к незнакомо звучащим словам. Речь была чужая, тем не менее, общий контур происходящего оказался доступен.

— Нужно чем-то крепко оглушить этого самодовольного аристократа, — сказал он. — Извините, Смит.

Смит промолчал.

— Полностью согласен, — сказал Клейн, — но чем? Это и прикладом редко удаётся.

С точки зрения Лорана проблема была разрешима.

— Это просто, — заявил он. — Сословная спесь везде одинакова, и сия болезнь плохо поддаётся лечению, хотя попробовать можно. Нужно превзойти его в совершенстве. Неважно, в чём конкретно.

Лоран прикинул, следует ли на этот раз извиниться. Решил подождать.

— Если верить господину Клейну, эти парни во всём замешаны круче нашего, — заметил капитан Марев. Чувствовалось, что отдых пошёл на пользу, он выглядел посвежевшим.

— Слабое место аристократа скорее поймёт представитель того же сословия. Так обстоят дела в нашем мире, наверняка и здесь. Смит, прикиньте, вдруг у вас родословная длиннее?

Смит, пристально наблюдавший за береном, на мгновение отвлёкся, чтобы посмотреть на Лоэ и отрицательно покачать головой.

— Меня такие вещи давно перестали трогать, думаю, что и для него они малосущественны. Обратите внимание, как равнодушно он слушает разговор на чужом языке: снисходит, таким образом, к нашим слабостям.

— Я предупреждал! — заявил Клейн.

— Да, верно, — легко согласился Смит. — Скажите, Клейн, это помещение, где мы находимся, нечто вроде склада?

— Пожалуй. В других комнатах хранится оборудование для работы в парке.

— Я вижу здесь много холодного оружия, которое безупречно с точки зрения военного дела, и выглядит так, словно им пользуются каждый день.

Клейн оглядел витрины и стеллажи.

— Примерно, — сообщил он. — Я выбрал это помещение, полагая, что садовые инструменты нужны всё же чаще, чем оружие, хотя не берусь утверждать. Обладая самыми совершенными технологиями, эти господа вершиной искусства и доблести почитают владение мечом.

— В самом деле? — уточнил Смит.

— А может быть, шпагой. Плохо представляю, как называются эти блестящие игрушки.

— Смит! — проговорил Лоэ с особенной интонацией. — Вы хотите сказать...

— Я хочу сказать, что был хорошим фехтовальщиком в своём времени. Я живу давно, успел обзавестись многими полезными навыками. Можно попробовать. В любом случае риск невелик.

Смит освободился от защитной одежды и, открыв ближайшую витрину, извлёк два клинка, блеснувшие на вольном свету холодно и страшно. Клейн следил за происходящим со смутной надеждой и лёгкой опаской.

Став лицом к предполагаемому противнику с мечом в каждой руке, Смит стремительно взмахнул клинками. Что он проделал с ними в дальнейшем, понять не довелось никому: и сталь, и руки вампира двигались так быстро, что превратились в слабое серебристое сияние. Гудящий ветерок прошёл по комнате. Надежда окрепла в глазах Клейна, а сомнение истаяло совсем. Он непроизвольно расправил плечи, хотя и так мог гордиться отличной осанкой.

— Очень хорошо, — заявил вампир, внезапно прекращая древнюю магию железа. — Приличное оружие. Переведите, Клейн, что я вызываю его на поединок. Меня принудили прервать путешествие на Землю, и в результате я нарушил взятые на себя обязательства. Это непростительно. Задета моя честь, и я требую удовлетворения.

Клейн старательно, с видимым удовольствием перевёл. Капитан Кретон выслушал его речь. Вначале он внимал с едва скрытым презрением, но разминка, продемонстрированная Смитом, произвела заметное впечатление. Лицо берена нахмурилось.

Смит, между тем, подбросил мечи в воздух, и, перевернувшись несколько раз, блеснув хищно и весело, они вернулись в ладони, только теперь вампир поймал их за клинки. Не боясь порезаться, перебросил несколько раз с руки на руку.

Лоэ промолчал. Мозг захлебнулся словами. Лоран глубоко вздохнул и принялся аплодировать. К нему никто не присоединился. Прочие зрители, вероятно, лишены были его великолепной непосредственности. Обстановка понемногу накалялась.

— Выбирайте! — предложил Смит, рукоятками вперёд протягивая оба меча.

Клейн перевёл, но вряд ли в том возникла нужда. Все всё поняли, да и Смит вроде бы знал, что делал. Принадлежность к одному социальному слою упростила берену и вампиру общение. Помедлив ещё мгновение, капитан Кретон принял оружие, а вместе с ним и вызов.

Мария и Валдис поспешно отступили в угол, Ян Косинов, замешкавшись, последовал их примеру. Люди освободили место для поединка, смысл которого вряд ли понимали: они вышли из мира других ценностей. Клейн остался у двери, где мог присматривать за обстановкой. Лорана Лоэ полностью захватило грядущее представление. Игнорируя возможную опасность, он мгновенно занял самую удобную позицию и приготовился наблюдать. Глаза разгорелись. От волнения он даже немного задыхался.

Противники не сразу приступили к бою. Минуту просто разглядывали друг друга, придерживая растущую агрессивность. Берен, при ближайшем рассмотрении, оказался похож на человека, не только сложением, но и чертами лица. Разве что глаза, с крупными, затекающими за края радужками, выглядели нечеловеческими. Они обогащали физиономию особенно надменным выражением.

Лоэ посмотрел на Смита и мысленно порадовался: если кто и способен тягаться с береном в высокомерии, так это, конечно, аристократ Смит. Они друг друга стоили.

Первым атаковал капитан Кретон. Сделал выпад такой молниеносный, что люди не успели его разглядеть. Смит парировал и вдруг усмехнулся, блеснув белыми зубами. Лоэ показалось, что великолепные клыки тоже произвели впечатление на противника.

Лоран Лоэ ничего решительно не смыслил в единоборстве с помощью холодного оружия, но инстинкт подсказывал ему, что эти особенные, как бы летящие движения говорят о хорошем профессионализме бойцов. С точки зрения актёра, мизансцена была построена блестяще. Зрелище захватило. Исчезли все мысли о возможности мрачного финала.

Противники, казались, равными. Звенела сталь, выпады следовали один за другим, но без явного перевеса. Стиль высокого, крупного капитана Кретона отличала мощь и механическая педантичность. Вампир двигался легко, грациозно и неуловимо. Время от времени по губам его скользила мгновенная насмешливая улыбка, и Лоэ воспринимал её как признак очевидного превосходства. Что думал по этому поводу господин берен, узнать не представлялось возможным: он дрался с бесстрастным лицом. Атаковал решительно, резко и, хотя всякий раз натиск бывал отражён, продолжал наступать с холодным упорством. Смит защищался. Казалось, на большее вампир не был способен, но, как только Кретон настойчиво начинал его теснить, следовала быстрая контратака, и равновесие восстанавливалось.

Лоэ поглядел на Клейна. Верный друг верон походил сейчас на ребёнка, которому впервые в жизни подарили именно то, о чём давно и страстно мечтал. Недоверие сменилось на лице упоительным восторгом. Густав помнил обязанности часового, но всё происходящее доставляло ему бесспорное удовольствие.

Лоэ снова повернулся к поединщикам. Атаки, выпады. Звон клинков, мелодичный и жёсткий. Сосредоточенные лица и быстрые взгляды. Лоэ впитывал эту беспощадную игру не только глазами, но и всей поверхностью кожи. Шорох шагов и стальные крики оружия ткали мелодию боя, и казалось чудом, что ни один из воителей до сих пор не был ранен. Случай? Искусство равновесия или чей-то тонкий расчёт?

Словно подтверждая вспыхнувшую догадку, Смит легко отразил очередное нападение, а потом опустил оружие и отступил на шаг.

— Может быть, достаточно? — спросил он на языке беренов.

Лоэ слов не понял, но безошибочно уловил смысл. Берен остановился, тоже опустил оружие. Он разглядывал Смита с прежним бесстрастием. Внимательно. Пропись честной стали оказалась выразительнее и доступнее речей.

— Не знаю, кто вы, но вы не то, что те, другие, которых верон называет людьми, — сказал берен, вернее, он выразился короче, но Клейн перевёл именно так.

Языковые красоты сейчас оказались прочно забыты, играл момент.

— Мы все люди, — спокойно ответил вампир.

Лоэ точно толкнули изнутри, актёрское чутьё подсказало, что для дальнейшей игры Смит нуждался в партнёре. Человек сделал два неспешных шага вперёд и стал рядом.

— Мы люди, и мы разные. Клейн, переведите.

Клейн перевёл, и тогда, сосредоточившись, одним мысленным усилием Лоэ вырвал меч из рук берена.

Оружие просвистело как раз между Лоэ и Смитом и шлёпнулось прямо в витрину. Лоэ облегчённо вздохнул, он сомневался, что фокус получится, но отработал хорошо, поэтому искренне удивился, не услышав аплодисментов. Смит улыбнулся, его клинок улетел следом — вампир бросил меч через плечо, даже не оглянувшись. По мнению Лоэ сцену оба актёра отыграли блестяще. Наплыв эмоций был так велик, что Лоран с трудом удерживал их внутри. Хотелось орать и прыгать, но более не требовалось ни реплик, ни жестов — теперь предстояло держать паузу.

Глава 3

Берен всё же сделал случайное движение, когда ладонь его так внезапно опустела. Посмотрел на Лоэ, на Смита, опять на Лоэ, затем долгим, более внимательным, чем прежде взглядом обвёл остальных: семью Маревых и Яна Косинова. Особенно пристальному изучению подверглись Мария и Ольга.

— Хорошо, — сказал он вдруг. — Я посмотрю, что можно сделать. Идите за мной.

Лоэ, выслушав перевод, с удивлением посмотрел на Клейна, но Клейн выглядел довольным. Он жестом дал понять людям, что всё идёт нормально. Смит взял на руки спящую Ольгу, Клейн, Лоэ и Косинов прихватили имущество, приобретённое как законным, так и слегка неправедным путём.

Капитан Кретон пошёл медленно, заметил, что среди спутников есть раненый. Валдис, впрочем, держался хорошо. На лифте спустились в ближайший жилой отсек, и Кретон отворил одну из дверей. Люди, верон и вампир оказались в просторной, спартански обставленной квартире. Дождавшись, когда последний из них переступит порог, капитан Кретон захлопнул дверь и запер её снаружи.

— Что это значит? — воскликнул капитан Марев. — Мы снова в плену?

— Ну, во-первых, более комфортабельном, чем прежде, — ответил Клейн, оглядываясь по сторонам.

— А во-вторых?

— У нас есть универсальный ключ, и берен, безусловно, догадался об этом.

— Сосредоточимся на главном! — капитан опустился на ближайший диван, и остальные сразу поняли, какое это принесло ему облегчение. — Намерен господин Кретон помочь, или просто "уболтал" нас, чтобы расправиться без помех.

— Если берен снисходит до того, чтобы дать слово, то, как правило, держит его. Мы можем сесть и обсудить всё прямо сейчас, а можем прежде помыться и поесть, вернуть себе цивилизованный облик, что тоже весьма насущно.

Ян Косинов заглянул в прочие комнаты, стараясь при этом следить за беседой.

— Ванная роскошна, — сообщил он, — и все как-то сразу поняли, что приключения дались тяжело, и надо привести себя в порядок, тогда, может быть, проясняться мысли.

Первыми отправились мыться Мария и Ольга, а мужчины обследовали остальные помещения квартиры. Всего комнат оказалось четыре. Лоэ подсчитал, что спальных мест хватит, но кухни не обнаружил.

— У беренов не принято питаться в жилом помещении, — пояснил Клейн.

— И нам грозит голод? — забеспокоился Лоран.

— Думаю, еду принесут.

Или за ними наблюдали, или просто совпало, но продовольствие доставили, как раз тогда, когда все помылись и расселись в первой большой комнате. Двое беренов вкатили тележку, и ушли, заперев дверь.

— Сухой паёк, — сказал Лоэ, обозревая добычу.

Еда была разнообразная, и в изрядном количестве. Специальные коробки с автоматическим подогревом содержали нечто вроде густого супа или тушёных овощей. Нашлись и горячие напитки — по вкусу травяной чай. В больших пакетах лежало что-то среднее между печеньем и хлебом, а так же фрукты, свежие и вяленые.

— Что предпримем дальше? — спросил Валдис Марев, он первый утолил голод.

— Видите ли, капитан, можно, конечно, продолжить героический рейд внутри чужой крепости, но такие эпизоды удаются, как правило, в боевиках. Нам повезло, что познакомились с подходящим аборигеном, ещё большая удача заключена в том, что он заинтересовался нашими проблемами. Сейчас разумно подождать.

— Как долго?

— Дайте возможность господину Кретону сделать первый шаг. А пока ложитесь спать. Всем нужно восстановить силы, вам особенно.

Уговаривать никого не пришлось. Только Ольга выспалась и захотела играть, Мария увела её в самую дальнюю комнату, чтобы не мешала мужчинам. Валдис занял другую спальню, и туда же как-то очень поспешно ушёл Ян Косинов, на ходу пробормотав, что капитану ещё требуется уход.

Оставшиеся трое переглянулись, и вампир вдруг откровенно усмехнулся. Лоэ внимательно посмотрел на него.

— Вам тоже пора отдыхать, Смит, — сказал Клейн. — Располагайтесь в оставшейся спальне. Лоэ может присоединиться к вам или остаться здесь. Я пока спать повременю, мне реже требуется отдых.

Смит удалился в предназначенную ему комнату, а дверь оставил распахнутой. Когда, через минуту, Лоэ вошёл следом, вампир уже улёгся на одну из постелей. Он снял лишь туфли и куртку. Лоэ заинтересовался стенным шкафом, вняв череде его усилий, дверцы поддались.

— Здесь полно одежды! — воскликнул Лоэ. — Полезно выбрать что-то свежее, хотите, Смит?

Смит дождался, пока Лоэ посмотрит на него, и тогда встал и подошёл ближе.

— Здесь всё искусственное, — сказал он, потрогав тонкими пальцами ткань. — Мне нельзя носить синтетику.

— Почему? Аллергия?

— Нет. Синтетика разрушается при наших метаморфозах.

Вампир вернулся на постель, его тело словно само устроилось удобнее, глаза закрылись. Лоэ порылся в шкафу. Вещи ему понравились. Свободный покрой позволял легко двигаться, материя как-то сразу согрела кожу. Оглядев себя в зеркале, Лоэ повернулся за одобрением к вампиру.

— Как вам?

Вампир заснул. Слова Лоэ ушли в пустоту. Смит лежал неподвижно, лицо его разгладилось и приобрело отрешённое выражение. Видимая беспомощность такого грозного в бодрствовании существа поразила Лоэ, и он довольно долго смотрел на вампира, точно соображая, как помочь, потом вышел, тихо притворив дверь.

Клейн оставил его появление без комментариев. Лоэ устроился в кресле напротив.

— Смотрите, Клейн, какую одежду я нашёл в шкафу. Шаровары и блуза выглядят слегка женственно, но удобны.

— У беренов мужчины и женщины часто одеваются одинаково.

— Должно быть, любопытный народ.

— Кому как. Вампир спит?

— Да. Я не хочу ему мешать. Мне почему-то кажется, что все мы его немножко достаём.

— Что делаем? — удивился Клейн.

— Знаете, как маленькие дурно воспитанные дети надоедают взрослым. Он далеко от нас, ему, наверное, даже трудно общаться на таком уровне.

— Пожалуй.

— Клейн, вы ведь владеете их языком, научите меня. Я чувствую себя беспомощным, когда звучит непонятная речь.

— Охотно! — отозвался Клейн.

Когда спустя положенное время вампир вышел из комнаты, он застал урок в разгаре. Смит уселся рядом с Лоэ и тотчас включился в процесс. К большому удивлению Лорана выяснилось, что вампир умеет немного объясняться по-беренски. Клейн успел научить его обиходным фразам. Вампир схватывал мгновенно, редко приходилось повторять, и Лоэ, потянувшись за ним, удвоил рвение. Лоран прекрасно понимал, что у знающего местный язык шансы выжить больше, да и природная любознательность служила стимулом.

Поэтому, когда появился капитан Кретон, а визит случился значительно раньше, чем ожидал Клейн, Лоэ с порога встретил его приветствием, произнесённым хотя и с запинкой, но на достаточно внятном беренском языке. Капитан Кретон посмотрел на человека с одобрением. Он сел к столу, за которым расположились друзья, выдержал паузу, прежде чем заговорить.

— В Информационной Сети нет упоминаний о вашем судне и о вас.

Лоэ понял почти все слова и общий смысл фразы, и от восторга не сразу сообразил, что, в общем-то, весть плохая.

— Но мы есть! — заявил он по-беренски, потому что Клейн и Смит переглянулись и промолчали.

Капитан Кретон опять выдержал паузу. Возможно, он таким образом дал понять человеку всю меру его невоспитанности, но Лорану, в данный момент, было плевать на этикет.

— Господин капитан хочет сказать, что мы с нашим судном слишком мелкое обстоятельство, — пояснил Смит.

— Для того чтобы напрягать лишний раз Информационную Сеть, — завершил Клейн.

Оба говорили по-беренски.

— Ничего себе! — воскликнул Лоран, окончательно забывая о сдержанности, и на том же языке. — Может быть, он считает незначительным обстоятельством...

Ладонь Смита тяжело упала на предплечье, и, от неожиданности, Лоэ замолчал.

— Не исключено, что всё-таки есть возможность отыскать судно и забыть все неприятности как дурной сон, — быстро и, словно бы, чуть заискивающе сказал Клейн.

Лоэ насупился, но ничего не сказал. Он сразу понял, что товарищи намеренно прервали его обличительную речь.

— Да, разумеется, — холодно сказал капитан Кретон. — Вам дано право искать свою собственность. Вот копия допуска в ближайшую резервную зону Базы.

Кретон выложил на стол белый жетон и поднялся.

— Желаю успеха, — сказал он прежде, чем закрыть дверь.

Клейн пальцем подтянул жетон и внимательно рассмотрел.

— Пропуск на три персоны, — пробормотал он. — Остаётся узнать, где находится ближайшая свалка.

— Находится — что? — переспросил Лоэ.

— Так переводится на нормальный язык эвфемизм капитана Кретона.

Клейн подошёл к пустой стене, жетон свободно вошёл в едва заметное углубление. Панель тотчас отъехала в сторону, и открылась ещё одна комната — великолепно оборудованное рабочее помещение. Клейн уселся в кресло, к специальной прорези на пульте жетон тоже подошёл. Вспыхнул один из экранов, и на нём появились полузнакомые символы. Смит и Лоэ поспешили занять места за спиной Клейна, с любопытством глядя на мелькающие картинки и вереницы непонятных значков.

— Нужно учиться ещё и читать, — вздохнув, резюмировал Лоэ.

Клейн перебирал пальцами клавиши и бормотал себе под нос что-то невнятное.

— А, вот! — сказал он, когда на экране появилось в меру вразумительное изображение каких-то помещений.

Странное объёмное быстро меняющееся видение целого мира предстало взорам. Удивительным образом зафиксированное пространство.

Лоран Лоэ понял мало, хотя быстро уловил главное.

— Это место огромно, — сказал он.

— Да, — подтвердил вампир. — Мы видим что-то вроде карты, ведь так, Клейн?

Клейн наклонил голову, он был занят отыскиванием нужных клавиш, и друзья умолкли, чтобы не мешать ему сосредоточится. Вскоре верон удовлетворённо вздохнул и откинулся на спинку кресла. Он достал из беренского компьютера заряженный информацией жетон.

— Будем надеяться, что я всё проделал как надо. Теперь есть пропуск и карта, и, я думаю, пора отправляться в путь.

— Пойдём мы трое? — спросил Смит.

— Кто же ещё? Капитан ранен, госпожа Марева обязана позаботиться о ребёнке, а господин Косинов...

Приотворилась дверь, и Ян Косинов насторожённо выглянул в общую комнату.

— ...должен остаться здесь, чтобы защищать женщину раненого и ребёнка, — не моргнув глазом, закончил Клейн.

Трое друзей влезли в скафандры и отправились в путь. Клейн уверенно пошёл впереди. Встречные берены редко обращали внимания на чужаков, иногда только поглядывали на жетон, что Клейн закрепил на своём костюме. Все трое осмелели, и даже Лоран поймал себя на странном ощущении, что убежище беренов — пусть временный, но дом. Он гордо шагал рядом со Смитом, теперь, когда непосредственная опасность миновала, разгорелось любопытство.

Прошли жилой городок, пустоватый и чистенький. Лифт увёз вниз и, как всегда, в сторону, друзья оказались в сельскохозяйственной зоне. Над ровными рядами растений светили как солнца специальные лампы разного цвета. Заглядевшись, Лоэ отстал от товарищей. Посадки выглядели ухоженными, аккуратными, и Лоран отметил, что, возделывая поля, берены помнили о гармонии. Различные культуры были расположены с изяществом, цветовая гамма подобрана безупречно. Лоэ невольно подумал, что берены менее страшны, чем показались вначале: красота ведь невозможна без души. Если роскошные залы наверху могли служить тщеславию, то это затерянное в недрах планеты место доказывало, что даже к утилитарным вещам обитатели Убежища относились с нежностью. Лоран начал проникаться тёплыми чувствами к бывшим врагам.

От возвышенных мыслей оторвал прагматичный Густав Клейн.

— Лоэ, мы пришли сюда не за тем, чтобы любоваться полями!

Лоран догнал товарищей и обнаружил, что они обзавелись транспортным средством.

Собственно говоря, автомобильчики и автомобили разных размеров и форм стояли здесь же, аккуратно в ряд, как и растения. Немного повозившись, Клейн завёл двигатель, и друзья резво поехали по гладкой дорожке под ласковым светом разноцветных солнц. Крыша у машины отсутствовала, и Лоэ охотно подставил лицо встречному ветерку, улыбаясь приятности своих ощущений. Смит поглядел раз другой, и его губы тоже раздвинулись в улыбке.

Поля вскоре закончились, и потянулись унылые складские помещения. Когда и они остались позади, друзья очутились там, куда держали путь.

Постепенно удалось понять, что представляет собой это место, и для каких целей сотворялось первоначально. Впрочем, свалкой Клейн окрестил его напрасно. Скорее, это напомнило стройку, брошенную на стадии возведённых стен. Просторное неуютное нечто, лабиринты коридоров и пещер, большей частью совершенно пустых, и иногда вдруг возникающие громадные пространства, далеко разнесённые во все стороны. Довольно долго друзья передвигались на автомобиле, затем везенье закончилось.

— Дальше не проехать, — сказал Клейн.

Пол круто оборвался вниз, стены расступились, потолок улетел вверх. Искусственные солнца здесь отсутствовали, и свет фонарей беспомощно потерялся во мраке почти сразу.

— Придётся возвращаться? — спросил Лоэ. — А вдруг наше судно где-то здесь, руку протяни. Как мы сумеем обследовать эти громадные пустоты? Мы можем передвигаться по небольшим пещерам, но разве в них упрячешь целиком космический корабль.

Некоторое время друзья молчали, вглядываясь в беспросветный мрак и вслушиваясь в тишину, затем тихо и как-то неохотно заговорил Смит.

— Я могу посмотреть.

Лоэ повернулся к нему.

— Каким образом? Вы умеете летать, Смит?

— Умею.

— Превращаясь в летучую мышь? — Лоэ помахал руками как крыльями. Он не издевался, хотел понять. — Я думал, это сказки.

— Вам многое казалось сказкой ещё вчера, — опять неохотно и как-то вяло сказал Смит. — Нужна метаморфоза. Это удручающее зрелище. Лучше закрыть глаза, и не видеть. По-возможности, никогда.

Превращение вышло внезапным и страшным. Мгновенно изменились, приобрели хищную устремлённость черты лица, вытянулись из пальцев острые когти, а за спиной, как эпизод мрака, распахнулись чёрные крылья. Из деликатности или для сбережения времени вампир поторопился улететь. Ступни его мягко оттолкнулись от пола. Хищный силуэт чёрной кромешностью заслонил тьму, канул в ней. В коридоре сразу посветлело. Скафандр бесформенным пятном остался лежать на краю провала.

Спина приникла к стене, и Лоэ медленно сполз на пол. Ледяной пот пробрал до костей, насквозь пропитав организм. Какое-то время человек не мог даже говорить. Клейн с изумлением смотрел вслед исчезнувшему вампиру.

— Кто мог предполагать такое? — сказал он задумчиво. — А с другой стороны — почему нет? То, что мы видели прежде, может быть, менее эффектно, но зато как эффективно. Мне нравится.

Лоэ нашёл в себе силы отозваться.

— Летучая мышка! Мягонькое, пушистое существо! Да Бэтман по сравнению с ним — котёнок.

Клейн повернулся к Лорану. Незнакомое слово он пропустил мимо ушей.

— Вам дурно, Лоэ?

— Пожалуй, да. Мне слегка плохо. Это так ужасно, Клейн!

— Что именно? — спросил Клейн, усаживаясь рядом и заглядывая ему в лицо.

— Мне страшно, а я не хочу его бояться. Я против! Он ведь хороший, лучше, чем хочет казаться, даже лучше, чем сам о себе думает. Я обязан преодолеть слабость. Подло отворачиваться от товарища лишь потому, что он чудовище.

— Успокойтесь, Лоэ, у вас всего лишь маленькая истерика. Сейчас пройдёт, и поймёте, что мир вынесет и не такое. Смит, которого мы знаем, остаётся Смитом, даже если иногда выглядит сущим монстром.

Лоэ вздохнул.

— Я всё прекрасно понимаю, — сказал он. — Умом.

Он почти перестал дрожать, и Клейн оставил его, подойдя к границе проёма, с любопытством прислушался.

— Надеюсь, Смит вернётся целым. Полагаю, темнота для него привычна.

— Если даже я различаю свечение стен, то для вампира должно быть светло как днём.

— Будем надеяться.

Клейн опять сел рядом с Лоэ, ещё задумчивый, хотя вполне спокойный. Лоран повозился, устраиваясь на месте негаданного привала. Из кармана выкатился круглый жёлтый фрукт, и сразу проснулся аппетит. Клейн повернулся на аромат, столь чуждый мрачному окружению.

— Где вы это взяли?

— Сорвал по дороге, — Лоэ извлёк ещё один — Клейну. — Хотите? Он сладкий.

Оба молча принялись жевать. Клейн иногда внимательно прислушивался, но всё-таки возвращение вампира друзья прозевали. Он возник из мрака так же внезапно, как и канул в него, тело легко вписалось в проём, ступни уверенно нашли опору. Несколько мгновений вампир вглядывался в товарищей, словно видел их впервые, потом начал обратное превращение.

У Лоэ сами собой закрылись глаза, сжались зубы, но почти сразу он справился со слабостью. Кровь горячее растеклась по жилам.

— Что там? — спросил Клейн, и Лоэ открыл глаза.

— Пусто. Всё огромное пространство пусто, и помещения дальше — тоже. Другого выхода нет.

— Что ж. Смешно надеяться сразу найти искомое. Идём дальше. Лоэ, вы в порядке?

— Да, конечно.

Совместными усилиями обследовали довольно много полостей резерва, но судно не нашли. Попадался иногда хлам, мало на что пригодный, так что свалкой это место Клейн всё же обозначил небезосновательно, а большей частью встречала пустота. Наспех размеченные, но до времени оставленные ангары, причальные площади, отсеки для складов и ремонтных мастерских.

Лоэ вымотался. Там, где позволял рельеф, пользовались автомобильчиком, но больше приходилось ходить пешком. Вампир, убедившись, что спутники с пониманием относятся к метаморфозам, ещё несколько раз предпринимал одиночные вылазки, значительно сокращая объём поиска, и всё же друзья ничего не нашли. Пришлось вернуться для отдыха.

Лоэ устал настолько, что даже еда не полезла в горло, трапеза ограничилась травяным чаем. Затем Лоран сразу лёг. Безразлично, стало что на соседней кровати спал вампир.

Почти всё время и силы, какие смогли в себе отыскать, Клейн, Смит и Лоэ тратили на поиски корабля. Они сдружились в долгих скитаниях, научились понимать друг друга с полувзгляда, а мелкие шероховатости, неизбежные в общении, вообще перестали замечать.

Лоэ, несмотря на изнуряющую усталость и неопределённое будущее, временами чувствовал себя просто счастливым. Смит и Клейн именно такие люди (хотя они и не люди), с которыми не страшно попасть в беду. Дело было даже не в том, что они обладали многими навыками и умениями, полезными в трудной ситуации. Лоэ искал и нашёл в новых друзьях нечто более ценное — надёжность. У этих двоих водились кое-какие принципы, что важнее боевых умений.

С тем большей горечью Лоэ отметил: люди испытывали иные эмоции. Между Валдисом, Марией, Яном с одной стороны, и Смитом, Клейном, Лоэ — с другой, всё явственнее намечалась полоса отчуждения. Граница. Барьер. Лоэ иногда чувствовал, что два нечеловека ближе и понятнее, чем представители того же биологического вида.

Поиски продолжали ежедневно, но удача улыбнулась не сразу. Тот день выдался тяжёлым, и Клейн приготовился командовать возвращение, когда ощутимо забеспокоился вампир. Он отошёл от товарищей, ноздри тревожно затрепетали, взгляд насторожённо обшарил пространство.

Разрядник мгновенно оказался в руке Клейна. Лоран испугался и инстинктивно постарался переместиться поближе к вампиру.

— Что? — резко спросил Густав Клейн.

Смит поморщился.

— Уберите оружие. Опасности нет, я чувствую запах. Очень слабый. Трудно понять, откуда идёт. Так пахло на космодроме, когда улетали с родной планеты. Почти так. Держитесь подальше от меня, попробую сориентироваться.

Вампир медленно двинулся вперёд, время от времени останавливаясь, чтобы свериться с бурлящими внутри ощущениями. Клейн пошёл следом, позади всех плёлся Лоэ.

Минуту спустя Смит ускорил шаги, а потом развернулись крылья, унося его в привычный полумрак.

Клейн оглянулся на Лоэ, и Лоэ обречённо перешёл на бег, но кросс быстро закончился. Довольно скоро друзья оказались в ангаре, таком, как виденные прежде. За одним важным отличием.

Корабль выглядел маленьким и одиноким в открывшемся пространстве. Слабые лучи нашлемных фонарей осветили его потому, что он был здесь, рядом, и вампир, завершив круг, возвращался к команде. Лоран вяло обрадовался. Он так верил в таланты товарищей, что редко сомневался в успехе миссии.

— Снаружи выглядит целым, — сказал вампир, опускаясь на пол. — Посмотреть ещё?

— Люки открыты? — спросил Клейн.

— Пассажирский — да.

— В таком случае поднимитесь на борт. Нужно опустить подъёмник грузового люка. Это легко. Тогда и мы сможем войти.

— Я попробую, — сказал Смит и снова взлетел.

— Вы думаете, там всё в порядке с энергией и прочим? — спросил Лоэ.

— Все люки: грузовой, пассажирский и аварийный работают автономно — если нет механических повреждений — должны открыться. О дальнейшем беспокоиться рано.

— Может быть, пора сообщить капитану?

Клейн покачал головой.

— Сначала глянем сами. Если дело не безнадёжно, тогда позовём остальных.

— А если безнадёжно?

— Начнём искать судно землян. Я запланировал такой вариант. Смотрите, Смит уже сориентировался.

Платформа грузового люка медленно пошла вниз и, когда остановилась, исчерпав ресурс, Лоэ и Клейну осталось перепрыгнуть на ближний край.

— Я прикину объём повреждений, — решил Клейн.

— Если позволите, отлучусь взглянуть на свой антиквариат, — сказал Смит.

— Так в том большом ящике, что с трудом погрузили на борт действительно гроб? Я думал, это фигура речи.

— Фигура, но не речи, — ответил вампир исчезая.

Лорана сохранность его багажа интересовала умеренно, и он пошёл с Клейном. Через полчаса все трое опять собрались у подъёмника.

— Конечно хуже, чем хотелось бы, но лучше чем могло быть! — заявил Клейн. — Пожалуй, пора звать пилотов.

Лоэ забеспокоился:

— Мы все пойдём? А кто останется охранять корабль?

Клейн посмотрел на него с нескрываемым любопытством. Человеческая логика часто ставила верона в тупик.

— Зачем? Он никуда не денется.

— Я догадываюсь, — пробормотал Лоран, — но страшно оставлять без присмотра. Вдруг кто-нибудь придёт и возьмёт.

— Тогда унесём с собой, — предложил Смит, первым спрыгивая с платформы.

— Верное решение! — оценил Лоэ. — Умеете вы вернуть на землю, Смит!

— Если это не каламбур, то, увы! Комплимент напрасен!

Лоран засмеялся. Он радовался любому доброму слову, хорошее настроение постепенно овладело всем его существом. Лоран увидел, что и товарищи заметно приободрились: глаза Смита засияли ярче, а спина Клейна ещё больше выпрямилась. Пришла реальная надежда вернуться домой или хотя бы продолжить путь на Землю.

Замечание Клейна о плачевном состоянии судна встревожило Лоэ, но вновь затронуть тему он остерёгся. Всё равно в ближайшее время истина выяснится естественным образом, зачем терзаться попусту? Лоран решил пока радоваться победе. Он оглядывался по дороге, опасаясь забыть обратный путь, на губах многоопытных друзей появлялись улыбки.

Добрая весть пришлась кстати. Валдис Марев выразил готовность тотчас отправиться на свидание с кораблём. Смит, счёл, что прежде капитан Кретон должен получить уведомление о находке, также следовало посвятить берена в дальнейшие планы бывших пленников. Клейн в этом вопросе целиком положился на вампира. Кроме соблюдения этикета Смит имел в виду укрепление дружеских связей (если прилично так назвать) с отдельным представителем местного населения.

Лоран предполагал, что капитан Кретон одобрит их планы заочно, чтобы получить возможность временно забыть о неудобном знакомстве, но берен явился сам. Лоран разглядывал его с растущим любопытством. Надменные берены в нетривиальной ситуации оказывались беспомощны как дети. Капитан Кретон плохо представлял, как себя вести. Наверняка он хотел ближе познакомиться со Смитом и, может быть, Лоэ, но алгоритмы подобных действий в его базе данных отсутствовали. Пристегнуть это дерзкое намерение к кастовой спеси не удавалось. До крамольной мысли: а ну его это высокомерие, если приходится пропускать столько интересного — он ещё не дошёл, хотя кто знает? Вампир Смит тоже вряд ли собирался близко сходиться с чужими людьми, да ещё взваливать на плечи их беды. Обстоятельства бывают сильнее нас, хотя собственные принципы тоже.

Капитан Кретон в гостях не задержался. Выслушав с отсутствующим видом рассказ Смита, берен произвёл на свет ряд скупых одобрительных жестов и ещё меньше слов, после чего поспешил уйти. Лоэ заподозрил: потому, что хотел остаться.

Время сборов удалось значительно сократить, когда твёрдо решили оставить всё, кроме той одежды, которой успели воспользоваться. Клейн сообщил, что корабль остался неразграбленым. Имея опыт подробного исследования земного судна, берены не удосужились повторяться. Впрочем, личные вещи и предметы обихода теперь сочли бы пустячной утратой. Пережитые приключения изменили взгляд на цену мелочей.

Поскольку только трое друзей знали путь к кораблю, им и выпало идти первыми. Путь был безопасен, иначе Клейн пошёл бы замыкающим, а, может быть, у него нашлись другие соображения. Лоэ от расспросов воздержался, близость с привычными спутниками и собеседниками вполне его устраивала. Спеша воспользоваться удачей, Лоран сказал:

— А у капитана Кретона живой огонь начал появляться в глазах!

— Вы полагаете, Лоэ, что наша компания возбудила некомильфотный интерес? — спросил Смит.

— Скорее наш друг Лоран стремится прояснить основополагающий для себя вопрос: можно ли в принципе из аристократа сделать человека! — сказал Клейн.

Лоэ испугался, что Смита резковатое заявление шокирует, но вампир неожиданно засмеялся.

— Проблема глобальная, и многие незаурядные умы пытались её осилить. Боюсь, что в мире ещё остаются вещи, суть которых трудно постижима разумом.

— А вам интересно? — осмелев, полюбопытствовал Лоэ.

— Наверное, нет, — ответил Смит. — Ко мне проблема не поворачивалась лицом, и я сумел избегнуть её удручающего присутствия.

— Ещё бы! Вы ведь принадлежите к касте, что Лоэ так справедливо поругивает, — сказал Клейн.

— Вы правы, и это освобождает от необходимости делать то же, что и наш друг.

Лоэ посмотрел на одного, на другого.

— Вы ведь надо мной смеётесь! — воскликнул он.

— А нельзя? — серьёзно поинтересовался Клейн.

Лоран покраснел от удовольствия. Так подшучивают над своими, и новые приметы признания обрадовали, а не обидели. Лоэ сказал:

— Наверное, я слишком большое значение придаю иным вещам, но без нас, дураков, мир обеднеет. Мне ли переживать по данному поводу?

Последнее заявление развеселило Смита ещё сильнее. Друзья впервые видели вампира таким оживлённым, и настроение поднялось у всех, даже у озабоченных Маревых.

На судне капитан и его жена немедленно занялись выяснением размеров причинённого ущерба. Лоэ вызвался отнести Ольгу в игровую комнату, потом заглянул в собственную каюту. Внутри уцелел порядок, и Лоран с глубокой нежностью осмотрел привычные вещи, создающие иллюзию безопасности. В гостиную, где Клейн назначил общий сбор, он явился заметно разнеженным. Вскоре к ним присоединились остальные попутчики, кроме Марии, ушедшей к дочери. Капитан Марев выглядел озабоченным.

— Положение тяжёлое, но шанс есть, — приступил к делу капитан. — Нам повезло, что судно — бывший военный корабль. Корабли строят по иному принципу, чем мирные суда. Обходится дороже, но резко увеличивает возможность ремонта в полевых условиях. Когда я покупал эсминец, на борту остался резервный комплект оборудования, и я решил сохранить его, хотя сомневался, что пригодится. Груз в первом рейсе был невелик, а блоки заняли мало места. Кроме того, дома пришлось бы вносить арендную плату за складское помещение.

— Ваша запасливость теперь сослужит хорошую службу, — сказал Клейн. — Чем мы сможем помочь?

— Мы разделимся на две группы. Мария займётся подключением и адаптацией заменяемых блоков в рубке, а я установкой их в ходовом отсеке. Мне нужны два помощника, и я хочу видеть в этой роли господина Смита и господина Лоэ. Господин Клейн и господин Коссинский помогут в рубке: вместе или по очереди. Понадобятся ещё свободные руки для приготовления еды и прочего.

— Хороший план, — одобрил Клейн. — Приступим безотложно

Капитану энтузиазм пришёлся по душе, хотя прежде решил прояснить ещё один момент, и спросил у пассажиров, все ли их вещи целы. Марева обрадовало, что ответы последовали сплошь утвердительные. От вторжения чужаков убереглись даже драгоценности, имеющиеся у Коссинского и Смита.

Таким образом, одна забота, пусть самая малая упала с капитанских плеч, и пришла пора вплотную приступить к остальным.

Начинать любое дело трудно. Первые дни экипажу и пассажирам пришлось работать вместе и очень тяжело. Потребовалось демонтировать пострадавшие при атаке участки двигательной системы. Подсобного оборудования в их распоряжении не было, всё делали вручную. Здесь особенно пригодилась незаурядная физическая сила Смита и Клейна. Два нечеловека легко заменили отсутствующие механизмы.

Когда поле созидательной деятельности расчистили, капитан Марев приступил к проверке относительно целых блоков. Лоэ и Смит ему помогали. В тяжком труде прошло ещё несколько дней, а потом выяснилось, что на месте проверка закончена и пора переходить в трюм. Запасные блоки капитан Марев решил ставить на место выбывших, когда убедится в их пригодности. На выполнение этой работы требовалось самое малое сутки, и оба помощника получили выходной. Предприимчивый ум Лоэ сразу родил идею.

— Смит, а что если пойти погулять? Хочу слегка осмотреться в этом месте. Мы в поте лица трудимся для того, чтобы уйти, но потом и рассказать будет нечего! Что мы видели, кроме пустых лабиринтов местной свалки?

Предложение пришлось вампиру по душе. Смит посчитал обязательным поставить в известность Клейна, и друзья поднялись в рубку. Здесь работа кипела. Содержимое развороченных пультов распласталось на полу, Клейн и Мария ухитрялись каким-то образом ориентироваться в этом нагромождении. Оба выглядели очень занятыми, но Клейн нашёл время выслушать приятелей и кивнуть, отпуская на прогулку.

Лоран на всякий случай надел местную одежду, чтобы меньше выделяться, Смит ограничился собственным гардеробом. Друзья дошли до ближайшего лифта и поднялись наверх. Оказавшегося в деловитой толпе беренов Лоэ накрыл отголосок прежнего страха, и Лоран невольно придвинулся к спутнику. Постепенно он успокоился. Берены замечали чужаков, но взгляды их были нелюбопытны, и следовало смело признать, что опасаться невольным гостям нечего. Друзья бродили по залам, любуясь их красотой, заходили в многочисленные музеи, Лоран скоро устал. Смит довольно быстро нашёл парк, где удалось посидеть в тишине под деревьями. Здесь в приятной прохладе Лоэ решил съесть предусмотрительно захваченные с собой бутерброды.

— Странно, — сказал он. — Вот мы здесь и вроде бы всё нормально. Как быстро меняется жизнь, и как легко мы к переменам приспосабливаемся.

— В чём-то вы правы, — помолчав, ответил Смит. — Убежище движется с большой скоростью, и я привык. Впрочем, сейчас кажется, что скорость стала меньше.

Лоэ едва не подавился пищей.

— Вы и это знаете? Как?

— Подробности вряд ли существенны. Что означает сам факт?

— Вы хотите сказать, что мы куда-то прилетели? — догадался Лоэ. Он поспешно проглотил последний кусок и посмотрел на вампира. — Здесь происходит нечто интересное?

— Помните Лоэ, что этот мир мало знаком, и я боюсь утверждать что-либо наверняка. Поэтому рассматривайте критически то, что скажу. Убежище беренов снижает скорость, мы куда-то прибываем, но это место — не дом беренов. Цель или незнакома совсем, или же плохо изучена и однозначно воспринимается как неизвестность. Я ещё плохо понимаю их речь, и у них отсутствует привычка попусту болтать языком, но эмоциональный настрой чувствую. В этом я, поверьте, разбираюсь хорошо.

— Беренов здесь могут ждать опасности, а поскольку мы находимся в одной лодке, то и нас тоже! — сделал конкретный вывод Лоэ. — А мы расслабились!

— Ну, наверное, начинать бояться ещё рано, — выразил своё мнение Смит.

— Зато самое время приниматься думать! — сказал Лоэ. — Что вы предлагаете?

— Нанести визит капитану Кретону. Перед тем, как мы отправились гулять, я разговаривал с ним по связи, и упомянул о возможности нашего появления. Таким образом, правила учтивости соблюдены.

— Вы просто молодец, Смит! Даже хорошее воспитание приносит пользу, теперь верю, что манеры важны! Но нас лишь двое, а Клейн?

— Пожалуй, его отсутствие — к лучшему. Беседе помешают старые проблемы, а о сути её поставим Клейна в известность, когда вернёмся.

Гуляя по убежищу, друзья забрели довольно далеко от знакомых мест, но Смит без затруднений нашёл обратный путь и даже сумел сократить дорогу. Его способность чётко ориентироваться привела Лоэ в восторг. Друзья спустились на жилой уровень, и здесь Смит с такой же лёгкостью отыскал квартиру капитана Кретона. Лорана разобрало любопытство: как встретит надменный берен, и сцена оправдала ожидания. Обнаружив, что представителя неприятного племени веронов принимать не придётся, капитан заметно расслабился и стал проще. Беседу начал Смит. Вампир вряд ли обладал дипломатическими талантами, но с представителями своего сословия разговаривать умел. Вначале последовал рассказ о последних успехах, а потом вампир почти небрежно приступил к главному.

— Наш капитан всё более проникается уверенностью в благополучном завершении ремонта, но в результате полученных повреждений утрачена часть горючего. Капитан Марев опасается, что оставшегося топлива мало для продолжения пути. Серьёзная проблема, и поэтому желательно знать, как далеко мы находимся от первоначального маршрута или от конечной цели нашего путешествия.

Внимательно наблюдавшему Лорану показалось, что берен оказался в затруднении. Во всяком случае, отклик на рассуждения вампира последовал не сразу. Смит преднамеренно ушёл от прямого вопроса. Капитан задумался. Друзья терпеливо ждали. Тщательно поразмыслив, берен дал такой ответ:

— Бесполезно сообщать координаты настоящего положения в пространстве, — сказал он. — Убежище задержится на короткое время, а затем отправится в обратный путь. Полагаю, именно тогда появится удобный момент покинуть нашу планету и далее передвигаться самостоятельно.

Смита ответ устроил, должно быть, он понял, что более точного всё равно не получит. Поговорив на отвлечённые темы, Смит, как бы случайно, вернулся к интересующему его предмету. Он выразил беспокойство, что экипаж и пассажиры не успеют починить корабль к тому моменту, когда получат шанс им воспользоваться. Капитан Кретон снова задумался, но потом заверил Смита, что тревоги напрасны. Времени будет достаточно.

Вампир справедливо рассудил, что добился всего, чего мог достичь на данный момент. Прощальные любезности прозвучали, и Смит вместе с Лоэ покинул квартиру капитана Кретона. Лоран предпочёл не вмешиваться в разговор, но вознаграждение за мучительное молчание последовало сразу, едва закрылась дверь.

— Какой вы молодец, Смит! Мы, конечно, узнали мало, но, во-первых, это уже кое-что, во-вторых, полученные сведения благоприятны.

— Верно! — ответил Смит. — Разве что-то скверное произойдет там, куда убежище движется сейчас.

— Вы полагаете, есть основания беспокоиться? — встревожился Лоран. Он начал верить в лучшее.

— Капитан Кретон озабочен, хотя и постарался скрыть тревогу. Реальность расходится с планом. Возможно, их недоработки вне нашей судьбы, но кто знает?

— Доложим командиру, — предложил Лоэ.

Смит охотно согласился. Клейна друзья нашли погружённым в работу, поэтому занялись приготовлением еды. Обед получился роскошный, какого давно никто из экипажа не пробовал. За столом Смит и выложил всё, что удалось узнать. Он предпочёл сделать полученные сведения всеобщим достоянием.

Капитан Марев выслушал вампира рассеянно, чувствовалось, что собственные заботы беспокоили его больше, чем отдалённые проблемы надменных хозяев убежища. Трудный ремонт целиком поглощал внимание, складывалось впечатление, что Валдис часто забывал о том, где находится.

Густав Клейн сообщение вампира оставил без комментариев, хотя поглядел выразительно, и после периода покоя вампира трое друзей собрались в каюте Клейна.

— Повременим отвлекать пилотов неурядицами, что могут так и остаться предполагаемыми, — сказал друзьям Клейн, — но тревога обоснована и полезна. Хотелось бы конечно знать, в каком уголке космоса берены опять отыскали свои интересы, и на какую планету нацелились.

— Вряд ли они готовы откровенничать, — заметил Смит.

Лоэ кивнул. Капитан Кретон даже им, двум дилетантам сообщил лишь общие сведения.

— Незачем лезть в чужое дело! — сказал Лоран.

Густав Клейн кивнул, но в глазах проявилась задумчивая отрешённость. Информация его озадачила.

— Придётся внимательно присматривать за хозяевами убежища. Лучше всех получается у Смита, его и отпустим на разведки.

— Смит и блоки таскать умеет, — сказал Лоэ. Его одолевало желание сопровождать вампира везде, где можно.

— Гуляйте вместе, я согласен, — кивнул Клейн.

Так друзья и сделали. Чаще всего приходится помогать капитану Мареву в установке новых блоков, но случались перерывы, когда что-то не ладилось, и надо было вновь и вновь проверять уже смонтированные схемы. Капитана Кретона Смит и Лоэ обходили стороной, бродили по уровням, наблюдая внутреннюю жизнь убежища. По мнению Смита, скорость движения в пространстве всё более снижалась.

Глава 4

Потом сборка пошла полным ходом и отвлекаться стало некогда. Завершающий день монтажа дался особенно тяжело. Вымотались все.

Капитан Марев осмотрел сотворённое чудо, по привычке хмурясь.

— Что дальше? — вежливо спросил у него Смит.

Валдис посмотрел отсутствующим взглядом.

— Здесь, как будто, всё. Компьютер сейчас запустит программу проверки. Нам повезло, что главный компьютер уцелел, иначе пришлось бы гонять всю схему вручную. Я поднимусь наверх, а вы отдыхайте.

Лоэ и Смит отыскали Клейна. Выглядел он озабоченным и сразу спросил:

— Капитан Кретон сегодня связывался с вами, Смит?

— Нет. Последний раз я разговаривал с ним шесть дней назад.

— Вот именно, а он педантичен и справляется о наших успехах и проблемах каждые пять дней.

Смит поднял спокойные, чуть мерцающие глаза.

— Вы полагаете, это существенно?

— Трудно сказать. Из-за аврала вы пропускали любимые прогулки. Сейчас главная часть работы позади, можем выбраться вместе. Навестим капитана, я твёрдо намерен поглядеть, что происходит в убежище.

Клейн и Лоэ надели защитную одежду. Смит воздержался, он чувствовал себя в ней стеснённо.

Дорогу за прошедшее время изучить успели. Вначале миновали зияющие пустотой помещения резерва, затем мирно зреющие под светом ламп овощи, вышли в жилую зону.

Почти сразу Клейн остановился.

— Что-то не так, — сказал он.

— Что именно? — спросил Лоэ.

— Нет никого. Пусто. Идём дальше.

— Клейн, а вы попробовали сами связаться с капитаном Кретоном?

— Пробовал, — лаконично ответил Клейн, — возможно, что убежище беренов прибыло к назначенной цели, и у ребят просто полно работы, но сомневаюсь.

До лифта дошли, по служебному коридору, поднялись на верхний уровень. Наверху тоже встретила пустота, хотя по опыту друзья знали, что места здесь людные. Ощущение тревоги возросло. Лоэ нервно огляделся, держаться ближе к Смиту прочно вошло в привычку. Лоран трогательно уповал на властную силу вампира.

— Закройте шлем, Лоэ! — резко сказал Клейн.

Смит задумчиво потянул носом воздух.

— Что-то постороннее присутствует в среде, — сказал он, — хотя утверждать рано. Идём дальше?

— Придётся. Жилище Кретона близко, прежде заглянем туда.

Друзья почти никого не встретили по дороге. Всего однажды мимо быстро прошла группа из трёх беренов в защитной одежде и в шлемах. Скафандры редко применялись в парадных помещениях. Необычное поведение хозяев встревожило Клейна. Он опустил щиток своего шлема.

В отсутствие беренов, убежище производило зловещее впечатление. Лоэ нервно глядел по сторонам и ещё усерднее старался успеть за друзьями. Дверь в квартиру Кретона была приотворена, и сам капитан оказался дома. На трёх товарищей он поглядел с неудовольствием.

— Итак? — поинтересовался он сухо.

Резкость капитана слегка смутила Лоэ и, может быть, Клейна, но никоим образом не Смита. Вампир, чуть наклонив голову, шагнул вперёд, глаза замерцали ярче.

— Появилось свободное время, и мы решили использовать его с толком. Отправились на прогулку и обнаружили странные изменения внутри убежища. Так вышло, что временно жилище у нас общее, по этой причине и судьба его важна. Мы хотим знать, что происходит, — мягко сказал он.

— Не понимаю! — ещё холоднее, чем прежде, заявил Кретон.

Смит сделал второй шаг вперёд, и Лоэ вдруг отчётливо осознал, что вампир высокомерен, холоден и жесток так же, как и берен, стоявший напротив. Смит отложил предупредительность до более благополучных времён. Он полагал, что, в отличие от Клейна и Лоэ, вполне может позволить себе жёсткость.

— Что-то случилось внутри, — сказал Смит, — или прежде снаружи. Дело даже не в том, что помещения пусты. Сам воздух источает присутствие чужого. Вы пытались создать впечатление благополучия. Боюсь, напрасно.

Берен отвернулся и принялся перебирать вещи в стенном шкафу, занятие, за которым и застали его друзья.

— Что бы ни происходило — вас это не касается! — отрезал он. — Возвращайтесь на борт вашего судна и занимайтесь текущими делами.

— Ах, какие тайны! — пробормотал Лоэ. — Складывается впечатление, что кто-то крепко вмазал ребятам по самолюбию. Что скажете, Клейн?

Клейн промолчал.

— Идём отсюда, — продолжал Лоэ, отворяя входную дверь. — Разберёмся! Некоторым пора усвоить, что тот, кто пренебрегает дружбой с нами — враг самому себе.

Он обернулся, прежде чем выйти наружу, и поэтому увидел, как внезапно переменился в лице Смит. Свирепая гримаса исказила черты, вампир круто повернулся на месте и одним прыжком преодолел отделявшее его от Лоэ расстояние. Сильные руки обхватили Лорана, пол ушёл из-под ног, и оба — вампир и человек — покатились прочь от входной двери.

Почти одновременно некая сила, сгусток энергии или вещества, или существа, короче, нечто пронеслось через ту точку пространства, где только что находился Лоэ, и врезалось в стену между Кретоном и Клейном. Кретон выхватил разрядник и выстрелил. То, что пыталось напасть на Лоэ, издало резкий скрежещущий звук и тёмной грудой осело на пол. Всё случилось так быстро, что никто не успел испугаться, даже Лоран. В наступившей тишине он почти искренне рассмеялся.

— Смит, вы спасли мне жизнь, — сказал он, — а я-то думал, что это внезапный приступ страсти!

Вампир болтовню проигнорировал. Шутки приятеля в данный момент проходили мимо его сознания. Смит отпустил Лоэ и легко поднялся с пола. Взгляд широко раскрытых глаз был прикован к существу, распластанному на полу, губы дрогнули, разъезжаясь, демонстрируя клыки. Лоэ, напуганный поведением вампира куда больше, чем вторжением чужака, тоже вскочил и убрался подальше в угол, чтобы, по крайней мере, никому не мешать.

— Оно живое! — сказал Смит. — Вы не убили его, Кретон!

— Но временно выведено из строя? — быстро спросил Клейн. От безоружности он чувствовал себя беспомощным. Разрядник пришлось оставить дома, так как чужаков лишили права появляться с ним на верхних уровнях.

Смит быстро ответил:

— Нет. Здесь другое. Оно умеет уводить жизненную силу вглубь и притворяться никаким. Этот импульс бесполезен. Поможет лишь принципиально иное оружие.

Кретон намёк понял, без слов повернулся и ушёл во внутренние помещения квартиры, оставив троих друзей наедине с агрессором.

Существо всё так же лежало на полу, не удавалось понять, что оно такое — просто неопрятная куча серой с зелёным оттенком плоти, местами блестящей, местами матовой. Лорану это нечто напомнило спутанный ком водорослей и никчёмного хлама, что море на родной планете иногда выбрасывает на берег. Показалось, что существо притворилось предметом, а не трупом — своеобразная мимикрия. Впрочем, благоразумие, вопреки любопытству, заставило держаться на расстоянии. В углу Лоран чувствовал себя вполне комфортно.

— Как вы думаете, Смит, оно ощущает нас? — тихо спросил Клейн.

— Да. Касается нашей сути, и в замешательстве. Я тоже. Сложно объяснить.

— А почему оно напало именно на меня? — спросил Лоэ из угла. Он захотел принять участие в беседе, да и тема, затронутая Клейном, показалась насущной.

— Может быть, потому, что вы удобно стояли — прямо против входа. Более веской причины я не вижу, вряд ли здесь присутствовала избирательность. Произошедшее выглядит случайным, но соблюдайте осторожность. Держитесь дальше.

— Я стараюсь, — успокоил друзей Лоран.

— Ясно, почему обстановка в Убежище нервозная, — задумчиво сказал Клейн.

— Их можно понять, — пробормотал Смит. Глаза замерцали, и он быстро отпрянул. — Берегись!

Клейн рефлекторно принял боевую стойку. Смысла в этом не было, но что ещё он мог сделать в данной ситуации? Лоэ благоразумно остался за спиной Смита. Масса на полу зашевелилась, потекла к порогу, и тут из внутренних помещений выбежал Кретон с оружием в руках. Грохнул выстрел, энергетическая волна пронеслась между друзьями, обдав горячим ветром, и ушла прочь.

— Не попал! — бестактно сказал Лоэ, выглядывая из-за плеча Смита. За этим крепким плечом он чувствовал себя в относительной безопасности.

Существо исчезло, берен устремился в погоню, друзья следом. Даже Лоэ забыл страх, захваченный общим азартным настроением. Кретон попытался отделаться от непрошеных спутников, но куда там! Смит безошибочно указывал направление. Никого не встретили по дороге, лишь у огромных дверей парадного зала лежал берен. Мёртвый, видно с первого взгляда.

— Оно здесь, — сказал Смит, указывая на дверь.

Зал поражал расточительной огромностью. Стены его украшали гигантские панорамы звездного неба, а в пространстве реяли яркие шары разных размеров.

— Макеты планет! — сказал Лоэ шёпотом. — Вы посмотрите, какая красота! Да ещё и пол зеркальный!

Кретон пропустил восторги Лорана мимо ушей.

— Существо точно здесь, Смит? — спросил он, насторожённо озираясь.

Берен пренебрег тем обстоятельством, что, прибегая к помощи Смита, узаконил сотрудничество с чужаками. Вероятно, гибель соплеменника взбудоражила его, и сознание перешло на новый уровень.

— Без сомнения. Беда в том, что оно умеет летать, а спрятаться в зале есть где.

Кретон поднял оружие и медленно двинулся вперёд. Он вёл себя отважно через край, хотя Лоэ на его месте постарался бы прежде подумать. Берен шёл к середине зала. Над ним неслышно вращались сияющие миры. Клейн огляделся с заметным сомнением.

— Смит, вы можете сказать, где прячется существо?

— Нет. Сферы излучают. И потом, зеркала. Может быть, красиво, как говорит Лоэ, но сложно ориентироваться.

Клейн тихо продолжал:

— Лучше вызвать помощь, но Кретон упрям как все представители его вида. Бессмысленно заговаривать о содействии. А у нас вообще оружия нет.

— Одного его тоже бросать нельзя, существо опаснее, чем можно судить на первый взгляд.

— Идём к нему, — согласился Клейн. — Лоэ, подождёте нас в коридоре?

Он едва успел договорить. Всё произошло стремительно. Кретон вскинул оружие, энергетическая волна разнесла вдребезги огромный зелёно-голубой шар, но блестящие осколки ещё разлетались, потусторонне звеня, когда существо, появившееся неведомо откуда, схватило берена и взмыло с ним вверх, под высоченный купол зала.

Клейн в два прыжка добрался до оброненного оружия, подхватить и вскинуть было дело мгновения. Поздно! Возможность стрелять он упустил, здесь не помогла бы и снайперская винтовка. Существо металось под куполом, издавая тот же пронзительный визг, как ножом по стеклу, а капитан Кретон болтался в его щупальцах или лапах безвольной куклой. Скорее всего, берен потерял сознание.

— Убьёт же! — в ужасе закричал Лоэ. — Клейн!

— Что я могу сделать? — откликнулся верон. — Конус поражения на таком расстоянии обязательно накроет обоих.

Он держал оружие в готовности, но наверху крутилась карусель из чужого и своего.

— Клейн! — взмолился Лоран.

— Оружие не бьёт точечно! — резко ответил Густав. — Слишком далеко! Когда два тела слились почти в одно, стрелять можно лишь в упор!

Прозвучало как призыв к действию или прямой приказ — Смит презрел детали. Он начал действовать. Ноги, точно пружины, взбросили тело вверх, а превращение произошло уже в воздухе. Первый взмах широких крыльев так энергично тряхнул атмосферу, что Лоэ пошатнуло воздушной волной. Смит по широкой спирали взлетел под купол. Его пронзительный крик, почти такой же неприятный как у существа, прорезал пространство. Смит заложил последний вираж и полетел в угон. Казалось, что существо уклонится от битвы, но оба вдруг неуловимо сместились и сошлись среди всей этой беренской красоты.

Клейн и Лоэ, запрокинув головы, смотрели снизу, ошеломлённые первобытной свирепостью единоборства. Сплетясь, противники яростно закружились вверху. Истошный визг терзал уши, уходя куда-то за пределы слышимого диапазона. Воздух пропитался страхом. Один из шаров звонко лопнул, накрытый резонансом или ужасом.

А потом существо отпустило Кретона, и беспомощный берен по крутой траектории полетел навстречу твёрдому каменному полу. Ситуация теперь потребовала совсем иных действий.

Клейн бросил оружие и устремился навстречу. Вначале казалось, что он опоздает: ноги скользили по зеркальной поверхности, да и падать всегда быстрее, чем бежать, но Густав успел. Он поймал капитана в прыжке и сделал всё, что было в его силах, чтобы смягчить падение, хотя удар вышел так силён, что на время совершенно вывел верона из строя.

Лоэ вдруг понял, что остался один. Он растерянно огляделся. Кретон в обмороке или мёртвый лежал на полу, рядом боролся с болью явно живой и даже в сознании, но совсем беспомощный Клейн. В воздухе метался визжащий клубок сплетённых тел, и никому не пригодившееся оружие валялось у самых ног Лоэ.

На мгновение Лоран почувствовал себя брошенным и беззащитным. Что он способен сделать один — хлипкий человечишко? Бежать за подмогой? Ступни приросли к полу. Лоран сообразил, что не страх причина его ступора. Здесь друзья, и он не бросит их, даже если на выбор предложены всего две вещи: умереть быстро или в долгих мучениях.

Тут Смит яростным, может быть, последним усилием, увлёк противника в падение, и оба рухнули на пол зала, вцепившись друг в друга, продолжая сражаться.

Плохо понимая, что делает, но точно зная, что предпринять что-то нужно, Лоэ нагнулся. Оружие охотно улеглось в ладони, онемевшие ноги как-то принесли к дерущимся, отчаянный вопль укрепил боевой дух. Лоран приставил истекатель к тому, что выглядело зелёным, а не чёрным, и палец автономно от потрясённого сознания потянул спусковой крючок.

Разумеется, Лоэ держал оружие неправильно, мощность на выходе не скорректировал (если честно, Лоран ничего не знал о существовании подобных мудрёных вещей), поэтому отдача вломила крепко. Лоэ подбросило в воздух, и он едва понял, как опустило на пол. Он покачнулся, но устоял. Смит бессильно повалился на спину. Лоран ещё не мог понять, цел вампир или нет, а вот его противник перешёл рубеж притворства. Отчаянные беспомощные конвульсии выталкивали наружу скрытые прежде детали. Чужак умирал. Лоэ увидел полупрозрачные внутренности. Он хотел отвести взгляд, но не успел. Вид развороченного, местами обугленного нутра произвёл своё роковое действие. Оружие выпало из ослабевших пальцев, Лоэ пошатнулся и рухнул на многострадальный пол парадного зала.

У Клейна болевой шок почти прошёл, Густав с трудом перевернулся на живот, ещё через мгновение ему удалось приподняться. С тревогой он оглядел поле битвы. Смит оттолкнулся от поверженного существа, отполз прочь. Ему здорово досталось в схватке. Помятый и измученный он с трудом смог вернуться в человеческий облик.

— Как вы, Смит? — быстро спросил Клейн.

— Всё хорошо, — ответил Смит.

— Что с Лоэ?

Смит оскалил зубы в усталой усмешке.

— Ничего страшного. Просто обморок. Артистическая натура. Развитое воображение.

— Это опасно?

— Нет.

Смит сел, потом медленно, без обычной грациозной лёгкости поднялся на ноги. Клейну тоже удалось встать. Он оглянулся на приходящего в себя Кретона. Предложить помощь — значит обидеть. Берен сам разберётся со своими трудностями.

— Существо убито, — сказал Смит, отвечая на висящий в воздухе вопрос.

Останки пробудили у обоих любопытство. Вампир внимательно разглядывал поверженного противника. Клейн стал рядом, испытывая удивительное ощущение единения. Друзья прошли проверку боем, по жилам ещё бегали последние сполохи догоравшего азарта. На Кретона оба старались смотреть реже, давая возможность берену собраться с разумом вне посторонних глаз.

Капитан, надо сказать, справился успешно. К нему вернулось сознание. Следом, конечно же, пожаловала боль, но берен встретил её мужественно. Он встал и выпрямился.

Кретон подошёл к распластанной на полу добыче. Смерть окончательно утвердилась в своих правах. Мрачные подробности кончины чужого или другие соображения спровоцировали брезгливую гримасу, хотя почти сразу черты капитана разгладились в привычную надменность.

— Им займутся специалисты.

Не оглядываясь, он пошёл прочь. Оружие осталось лежать там, где лежало, и догадливый Клейн мгновенно подхватил его с пола. Смит склонился над Лоэ. Забрало шлема ушло вверх, открывая бледное лицо человека. Кончики пальцев вампира нащупали жилу под челюстью.

— Всё хорошо, — сказал Смит, отвечая на вопросительный взгляд Клейна. — Он скоро очнётся. Возьмём его и прочие проблемы решим по дороге.

Вампир пострадал в схватке, но человека поднял без усилий. Уверенно распрямилась спина. Клейн удивлённо качнул головой. Слова словами, но наблюдать раскованную мощь этого существа каждый раз было внове. Смит пошёл прочь так легко, словно на руках у него лежал не взрослый мужчина, весящий более семидесяти килограммов, а ребёнок вроде малышки Ольги.

Ещё не вполне очнувшись, Лоран попытался удобнее устроиться в объятиях вампира, и тут сознание вернулось к нему полностью.

— Смит! — воскликнул он растерянно. — Мы так не договаривались! Поставьте меня на пол.

— Вам скверно, друг мой, боюсь, вы ещё слабы, — мягко ответил Смит.

Лоэ ощутил, как обморочная бледность сменяется краской стыда. Лицо начало просто гореть.

— Вовсе нет! — заявил он. — Я прекрасно себя чувствую, и потом, это страшно неприлично.

— Вы же артист, Лоэ, — усмехнулся Клейн, — и вам не в диковинку, что публика носит на руках.

— В переносном смысле слова! Отпустите, Смит, вы меня смущаете, вдруг кто-нибудь увидит?

Последней просьбе Смит внял, но заботливо придержал человека за плечи. Лоран ещё приходил в норму, лица друзей покачивались перед глазами, он понял, что рано отказался от помощи вампира.

— Совершенно нечего так со мной нянчиться, — тем не менее, заявил он упрямо. — Я в полном порядке.

Смит мягко сказал:

— Лоэ, мы готовы носить вас на руках по той простой причине, что вы спасли нам жизнь. Всем нам: Клейну, капитану Кретону, а в первую очередь — мне.

Лоэ растерянно посмотрел на Смита, затем на Клейна.

— Вы ведь шутите, немыслимо, чтобы правда звучала так устрашающе?

— Истина в каждом слове, — подтвердил Клейн. — Вы были великолепны. Чистая работа.

Лоэ вздрогнул.

— Прекратите! Это было ужасно. Хотел бы я всё забыть. Мне теперь переживаний хватит до конца дней!

Лоран минуту молчал, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. Затем проблемы настоящего извлекли его из кошмара прошлого. Здравый смысл подсказал, как пуста категоричность в суждениях. Лоэ перестал жаловаться и спросил:

— Так что же происходит в Убежище?

— Сами хотим знать, но каким способом это выяснить? Брать интервью у пробегающих мимо беренов вряд ли имеет смысл. Складывается впечатление, что существа проникли извне, хотя допустима возможность побочного эффекта внутренних заморочек. Ваше мнение, Смит?

— Ничем внутренним существо не пахло.

— Тогда снаружи? Пришло из ниоткуда? Убежище ведь не может совершить посадку на планету — оно само планета.

— А где капитан Кретон? — спросил Лоэ.

— Ушёл. Пойти следом было рискованно, он и так сердит.

— После того, как вы спасли ему жизнь, Клейн? — Лоэ слегка покачнулся, остатки недомогания вяло напомнили о себе, рука машинально уцепилась за плечо всегда согласного с такой бесцеремонностью Смита. — Ушёл, надо полагать, к начальству, докладывать о случившемся, заодно указания получит. Так всегда бывает и везде.

— Пожалуй, — согласился Клейн.

— Дверь в квартиру не заперта, а когда мы там находились, я заметил, что компьютер включен и жетон введён в приёмный паз.

Смит и Клейн переглянулись.

— Удобный момент пошарить в их Информационной Сети — узнаем, что от нас скрывают, — заключил Лоэ.

— Мудрая мысль, — сказал Клейн. Он всё-таки колебался. — Вот разве следы замести будет сложно.

— И плевать! — сердито успокоил его Лоэ. — Мы в одной лодке и так же подвергаемся опасности, глупые церемонии пора оставить в прошлом.

— Ладно, идём, — охотно сдался Клейн.

Дверь в квартиру капитана Кретона так и стояла распахнутая настежь. Клейн аккуратно затворил её, когда все трое вошли.

— Он не возвращался, — сказал Смит.

Поскольку в таком вопросе ему вполне можно было доверять, Клейн не счёл нужным тратить время на осмотр помещений, а сразу уселся за пульт. Смит и Лоэ стали за его спиной. Вампир время от времени наклонял голову, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи, так как капитан Кретон мог в любой момент навестить своё брошенное без присмотра жилище, Клейн спешил. Пробиться к нужной информации удалось не сразу, поскольку он ещё плохо ориентировался в беренской cети. К счастью, у Кретона оказался весьма широкий допуск, и Клейн нашёл всё, что нужно.

— Вот это да! — сказал он, широко раскрытыми глазами глядя на экран.

Временного носителя под рукой не оказалось, Клейн дал компьютеру команду печатать на бумаге. Когда операция завершилась, друзья поспешили покинуть квартиру, предварительно ликвидировав следы своего пребывания в ней.

— Нужно время, чтобы как следует изучить добытое, — сказал Клейн. — Возвращаемся домой. Кроме того, наши спутники ничего не знают о происходящих событиях и нуждаются в защите.

С ним сразу согласились. Когда друзья поднялись на корабль, по бортовому времени дело шло к ночи. Вампиру пришла пора отдыхать, Лоэ Клейн тоже отправил спать. Лоран охотно подчинился. Владевшее им возбуждение прошло, и он почувствовал себя совершенно разбитым. Клейн позвал в свою каюту капитана Марева, вдвоём оба командира предварительно просмотрели полученные из беренской Сети сведения.

Наутро после завтрака собрались в гостиной, и Клейн открыл военный совет.

— Дело обстоит следующим образом, — сказал он. — Убежище беренов странствует в поисках миров, пригодных для колонизации. В данный момент оно находится в окрестностях звезды, в каталоге беренов обозначенной Љ188222. Это двойная звезда, в системе которой находится значительное количество планет и так же множество мелких обломков. С точки зрения беренов место перспективное, поэтому они твёрдо намерены остаться.

— А им не слишком рады, — мягко сказал Смит.

— Вот именно. Неизвестные живые объекты проникли в Убежище, пройдя сквозь мембраны, и устроили лёгкий погром. Как вы знаете, а если ещё не знаете, то я скажу, в убежище имеется тридцать шесть причальных тоннелей и перекрыты они не стальными заслонками, как принято у людей, а мембранами поверхностного натяжения. Это плёнки, которые легко рвутся, пропуская объект, и затем восстанавливаются практически мгновенно. В каждом тоннеле их около сотни. Разумеется, на подходе к Убежищу осуществляется контроль свой-чужой, а, кроме того, снаружи возле каждого порта постоянно патрулируют лёгкие корабли боевого охранения.

— Те самые, что атаковали нас?

— В том числе. Каким образом существа попали внутрь, миновав и охранение и контроль, берены выясняют, но проникли, и есть жертвы с обеих сторон. Конкретных данных об энергетике и биологии существ пока нет, идут исследования.

— И, таким образом, хвалёное Убежище беренов оказалось совершенно беззащитно против внешней агрессии? — прямо спросил Лоэ.

— Молчите об этом при беренах. Они рассердятся, и проницательность вам же поставят в вину.

— Можно использовать стальные заслонки, — сказал Ян Косинов.

— Чтобы всё стало как у людей? Это проблемы беренов, дорогой Ян, — пояснил Лоэ. — Господин Клейн собрал нас, чтобы решить другой вопрос, а именно: какую позицию займём сейчас мы и что конкретно предпримем в сложившейся ситуации. Я правильно сформулировал?

— Абсолютно, — подтвердил Клейн.

— А почему мы должны занимать какую-то позицию? — опять заговорил Ян. Он покраснел, но вероятно желание выглядеть взрослым и наравне со всеми участвовать в обсуждении оказалось сильнее смущения.

Лоэ вполне понял его мотивы, хотя так же догадался, что способ действия выбран ложный. Лучше бы промолчать, но Лоран ответил.

— Мы находимся внутри Убежища беренов и, как ни горько говорить, полностью зависим от него. Хотим мы того или нет, нас могут вынудить занять конкретную позицию. Полезно к этому приготовиться заранее.

Клейн кивнул. Умный Лоэ моментально сообразил, что следует говорить далее. Он сказал.

— Случайно мы вмешались в конфликт, приняв сторону беренов. Так вышло. Вы можете одобрить или осудить наши действия, но изменить случившееся — нет.

— Что стоит наша позиция? — спросила Мария. — Берены начнут воевать против чужого мира?

Густав Клейн объяснил:

— Практически исключено. Они не снизойдут до войны.

— А если противная сторона снизойдёт?

Лоэ подумал, что люди рассуждают совершенно по-человечески, что, впрочем, вполне естественно. Клейн сказал:

— К сожалению, господин Марев, беренов я знаю, а их противников — нет. У нас мало информации, но, поверьте, и времени тоже.

— Выбирать-то практически не из чего, — добавил Лоэ. — Мы можем или принять сторону убежища, или придерживаться нейтралитета.

— Но вы уже ввязались в боевые действия, — заметил капитан Марев.

Лоэ посмотрел на Клейна, на Смита.

— Мы вступились за капитана Кретона. Дело было чисто личное. Он — наш приятель. Это ещё не бой, только драка. Я правильно излагаю, Клейн?

Густав кивнул.

— Ловкие рассуждения лишь запутают, — капитан Марев поднялся. — Думаю, следует продолжить работу и постараться оставить в стороне чужие дела.

Мария поднялась вслед за мужем и, хотя она промолчала, позиция её тоже выглядела ясной. Малыш Ян присоединился к Маревым, не колеблясь. Все трое вышли.

Смит, Клейн и Лоэ остались в гостиной втроём. Минуту помолчали. Верон досадливо нахмурился, вампир осторожно наблюдал за ним. Лоэ показалось, что о нём забыли, но напоминать о себе человек повременил.

— Клейн, а чего хотите вы? — тихо спросил Смит.

Клейн заговорил, помедлив, глаза погасли, рассеянный взгляд блуждал в пространстве.

— Вот вопрос, на который трудно ответить.

— Понимаю. Мы оба оказались в ситуации, что требует слишком многого.

Клейн поглядел на него.

— Да, вы меня понимаете.

— Я в таком же положении.

Лоэ переводил взгляд с одного на другого и молчал. После короткой паузы, Смит заговорил снова.

— Полагаю, наши друзья берены вряд ли тотчас развернут летающую планету и уберутся из этой звёздной системы.

— Конечно. У них здесь интерес. Дело для них всегда на первом месте.

— Им придётся как-то решать возникающие проблемы.

— Это и меня беспокоит, — согласился Клейн. — Конечно, препятствие они преодолеют, да методы применят свои. Людям свойственно думать, что все думают так, как они, а это заблуждение.

Клейн мрачно умолк. Лоэ заметил, что взгляд мерцающих глаз вампира целиком сосредоточен на усталом лице верона. Лоэ почувствовал себя лишним; он-то человек, а положение этих двоих сложно. Обстоятельства обоих вынудили взять сторону естественных врагов, и трагического в событии куда больше, чем смешного.

— Клейн! — вполголоса позвал Смит.

Лоэ, увлечённый своими мыслями, слегка вздрогнул. Густав поднял голову.

— Клейн, я с вами, — сказал Смит.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза.

— Спасибо, — серьёзно ответил Клейн.

— Даже, если всё безнадёжно, — сказал Смит.

— Я понял, — повторил Клейн, — и, надеюсь, могу рассчитывать на взаимность.

Вампир улыбнулся, блеснули на мгновение белые зубы, но в быстром оскале отсутствовала угроза. Смит ещё умел улыбаться. Лоэ не выдержал.

— А я? — спросил он, переводя взгляд с одного на другого. — Обо мне забыли?

— Вы человек, Лоэ, вам разумнее примкнуть к людям. Видите, как здесь всё сложно.

Лоран рассердился.

— Да, я человек, Клейн. Может быть, впервые в жизни мне стыдно признаться в видовой принадлежности!

— Нечего стыдиться, Лоэ, за себя и других. Капитан Марев отвечает за семью и пассажиров, его поведение разумно. Я всецело одобряю тактику невмешательства.

— Капитан Марев может принимать решение за жену, дочь, и несовершеннолетнего мальчика Косинова, но я — взрослый человек, двадцать один год мне исполнился как раз накануне нашего путешествия на Землю, и лишь я один вправе распоряжаться собой.

— Разумеется, но...

— Нет, Смит, бессмысленно говорить, что ещё, может быть, обойдётся, и накопленный героизм пропадёт даром. Я не поверю. Вы с Клейном убеждены в трагичности наступающих событий.

Клейн и Смит переглянулись.

— Вот это я и имел в виду, — сказал Лоэ.

Смит невольно улыбнулся. Странным образом, они трое опять собрались вместе. Просматривалась в этом ясная закономерность. Вместо мрачного предопределения — вновь открытый закон природы. Смит был готов к сотрудничеству. Клейн тем более, он и завершил разговор:

— Что ж, примем данное как должное, ну а пока следует присоединиться к капитану Мареву, и продолжить ремонтные работы.

На следующий день потрудиться пришлось всем. У капитана Марева сгорела часть установленных блоков, пришлось извлекать их в поисках причины. Процедура отняла много времени, и трое друзей лишь к вечеру смогли собраться вместе, чтобы поговорить. По молчаливому соглашению избегали упоминать проблему при Маревых и Косинове. Так сложилось, и, кажется, всех устроило. Чтобы не мешать экипажу, Смит, Клейн и Лоэ собрались в каюте Клейна. Густав и Лоран прихватили еду, Смит по обыкновению ограничился минеральной водой.

— Какие вести от нашего приятеля капитана Кретона? — поинтересовался Клейн, принимаясь за свою порцию.

— Он оставил сообщение, — ответил Смит, — что всё в порядке. Устраивает?

— Ни в малейшей степени.

— Что будем делать? — спросил Лоэ. — Тревожно как-то. Вдруг берены провалят дело, но постесняются в этом признаться?

Смит и Клейн посмотрели на него, потом друг на друга.

— Опасность велика, — мягко начал вампир. — Поверьте, Лоэ, я почти спасовал перед этой тварью, Клейну и вам тем более противник не по силам.

— Я против того, чтобы идти напролом, сокрушая по пути все морды, что попадутся на глаза! Я вообще не умею драться и стараюсь избегать агрессивных действий. Всё, что в моих силах, так это подумать.

Друзья посмотрели выжидательно, и Лоэ заторопился, смущаясь от их сосредоточенного внимания.

— Убежище в космосе, и вдруг откуда-то появились живые существа. Как? Транспортное средства берены бы зафиксировали. По-вашему это жуткое существо прилетело сквозь пустоту с ближайшей планеты? Где логика?

— Что скажете, Смит? Вы находились в тесном контакте с этим созданием. Способно оно путешествовать в безвоздушной среде?

Прежде чем ответить, Смит задумался. Гладкое лицо едва заметно нахмурилось. Обозначилась вертикальная морщинка на лбу. Вампир долго размышлял, ответил осторожно.

— Любопытный организм, — сказал он, — и я бы такую возможность поостерёгся исключить полностью.

Клейн повернулся к Лоэ.

— Мнение Смита укладывается в создаваемую концепцию?

— Я просто хочу полюбопытствовать: что за планета порождает подобных тварей, и какой интерес могут иметь на ней берены?

— Они присматривают миры для колонизации, — пояснил Клейн. — Обычная планета. Такая, как ваша или моя.

— И у вас дома имеются подобные феномены?

Клейн покачал головой.

— Нет!

— Конечно, мы дилетанты и утверждать что-то наверняка трудно, — продолжал Лоэ, — но мир, порождающий экстремальные формы жизни, меня пугает.

— Тем более вылазки в обжитые уровни представляются сомнительной мерой при данных обстоятельствах, — сказал Клейн. — Мы рискуем осложнить отношения с беренами.

Возможно у одного из троих, а то и у всех сразу, скоро иссякло бы благоразумие, но на следующий день капитан Кретон сам связался со Смитом. Последовал любопытный разговор. Как свойственно беренам, капитан воздержался от вопросов, что задают из вежливости, а прямо приступил к делу.

— Полезно встретиться, — он слегка запнулся, затем преодолел замешательство и выговорил, — и я хочу видеть всех троих.

— Когда и где? — спокойно спросил Смит.

— В моём доме. Сейчас.

— Мы придём.

Смит ограничился сказанным. Знаменитая выдержка аристократа. Лоэ обладал этим достоинством в значительно меньшей степени.

— Что ему нужно? — поинтересовался он.

— Вряд ли нас зовут для того, чтобы осчастливить наградой за доблесть, — сказал Клейн. — Что-либо другое можете предполагать смело.

— С наибольшей вероятностью очередную гадость. Пугает меня всё, что здесь происходит. Берены влипли и нас готовы втянуть. Давайте не пойдём.

— Вы противоречите себе, Лоэ.

— Ну и что? Все так делают.

— Ещё недавно вы горели желанием разобраться. Сейчас здоровое благоразумие готово одержать верх. Похвально, хотя в целом бессмысленно. Пора напоминать, что мы находимся всецело во власти господ беренов, и лишены возможности выбора. Прежде опасно было идти, теперь — остаться. Приходится играть по их правилам.

Лоран сдался, по натуре он был покладист. Кроме того, разбирало любопытство, а Клейн предложил наиболее простой способ его удовлетворить.

У капитана Кретона сидел незнакомец. На вид едва старше капитана, но вдвое высокомернее. Оба не потрудились встать навстречу гостям, и губы вампира Смита скривила ироническая улыбка. Лоэ хотел бы разобраться, действительно ли аристократа задевают подобные вещи или он соотносит то, что есть с тем, как следует. Смит сел без приглашения. Он сумеет выглядеть надменнее хозяев, если того потребуют конкретные интересы. Вампир по-прежнему, слегка улыбался. Лоэ сел рядом, а Клейн отступил на второй план и устроился поодаль. Видимо, он считал что глупо раздражать давних врагов, и мешать взаимопониманию. Переговоры начал Смит.

— Итак, мы готовы вас выслушать, — заявил он коротко.

Вампир говорил по-беренски так бегло, что разговор отлично обошёлся без посредников. Важный господин помедлил с ответом, выдержал паузу. Если он хотел смутить друзей, то зря старался.

— Представьте меня, Кретон, — обронил он, наконец.

Капитан добросовестно перечислил длинный ряд титулов или должностей. Лоэ половину слов не понял вообще, половину в контексте, но махнуть на детали рукой показалось ему вполне естественным. Фамилия прозвучала достаточно чётко: что-то вроде Свелетон, Лоран мысленно окрестил нового знакомого "сенатор Свелетон".

— Я хочу предложить работу. Всем троим.

Взгляд, внимательно изучил Смита, скользнул по Лоэ. Клейну перепали остатки.

— Как вы, возможно, заметили, на нашей дороге встретились объекты, природу которых мы хотим представить яснее.

— Они что, продолжают вторгаться в Убежище? — с наивным нахальством спросил Лоэ.

Сенатор Свелетон выдержал ещё одну паузу.

— Нет. Разумеется, нет. То была случайность. Источник объектов — планета, в которой мы заинтересованы. Предлагаю вам отправиться в разведывательный рейд и выяснить, что представляют собой её обитатели.

— Надеетесь, мы трое сможем справиться со столь обширной задачей? — опять спросил Лоэ.

— Вам предоставят возможность попробовать, — ответил сенатор. — Взамен обещаю содействие в ремонте транспортного средства и снабжении ресурсами для дальнейшего пути.

Лоэ открыл рот для новой дерзости, но Смит опередил его, заговорив первым.

— Взаимопонимания легче достичь, выражаясь определённо. Господин Лоэ прав: нельзя объять необъятное. Вечность в запасе есть не у каждого.

Пауза затянулась, вряд ли потому, что сенатор хотел поставить Смита на место. Он, видимо, сам находился в затруднении. Смит терпеливо ждал. Лоэ решил воздержаться от дальнейшего вмешательства, он свои реплики отыграл.

— Нас интересует наличие жизни на планете и степень её разумности, — сказал Свелетон, — никто не потребует сочинения научного трактата, достаточно внятного очерка местных условий. Всё предприятие займёт два-три дня, или чуть больше. Убежище спешит.

Теперь Смит выдержал паузу, короткую, но у Лоэ от напряжения испарина выступила на лбу.

— Я принимаю предложение, — сказал Смит. — Мои товарищи вольны решать каждый за себя.

Он поднялся и обронил на ходу:

— Сообщите, когда подготовите судно для работы.

Лоэ кинулся следом за Смитом, верон вышел ещё раньше. Лоэ смутило быстрое окончание переговоров, и он бегом догнал широко шагавших прочь товарищей. Смит посмотрел на него, потом на Клейна. Кажется, сомнения рвали вампира на части. Странно, если подумать. Смит осторожно произнёс:

— Лоэ, может быть, вам лучше остаться?

— Почему? — возмутился Лоэ. — Вы мне не доверяете?

— Дело в ином. Предприятие опасное. Мы обсуждали эту проблему, и теперь самое время вернуться к ней.

Лоэ заступил Смиту дорогу.

— Вы намекаете, что я трусоват! — сказал он. — Пожалуй, так и есть, согласен, но ведь до сих пор я держался, скажите прямо!

— Теперь ситуация изменилась. Можно выбрать. Клейн и я, мы оба — солдаты. Риск — составляющая часть профессии. Вы — артист, это не ваша работа.

Лоэ сильно побледнел. Он готовился до последнего отстаивать место в команде.

— Должен заметить, ситуация до такой степени нестандартная, что в ней мы все новобранцы, и чьи именно умения и таланты могут пригодиться в очередной раз — вопрос спорный.

Клейн счёл нужным вмешаться.

— Боюсь, что правы оба, и кто правее покажет опыт. Судно почти наверняка готово, времени осталось на короткие сборы. Вернёмся к разговору как-нибудь в другой раз, если появится нужда.

Глава 5

Верон оказался прав: о том, что транспортное средство дожидалось на ближайшем причале, команду известили почти сразу. Всё необходимое для предстоящей экспедиции было собрано на борту. Смит прихватил лишь собственную одежду, поскольку беренская его не устраивала. Клейн и Лоэ поднялись в катер с пустыми руками. Капитан Марев вылазку молчаливо одобрил, должно быть, обещанная дозаправка показалась ему вполне достаточной компенсацией за временное отсутствие работников.

Лоран предположил наличие на борту пилота, но выяснилось, что Клейн хорошо управляется с маломерными беренскими судами. Отправились втроём. Лоран привык к спутникам, замечательно чувствовал себя в их обществе, и лишь собственное несовершенство слегка омрачало настроение.

Стартовали быстро. Автоматика порта вывела судёнышко в тоннель, и Лоран воочию увидел, как лопаются и самозатягиваются знаменитые мембраны Убежища. Зрелище привело его в восторг. Когда вышли в свободный космос, Лоэ всё порывался оглянуться. Чтобы сделать ему приятное, Клейн вывел на один из запасных экранов панораму удаляющейся планеты беренов.

Надо сказать, что и Смит с любопытством следил за мониторами, успевая посмотреть на все, а полюбоваться нашлось чем. Близкое солнце заливало Убежище ярким светом, заставляя искусственное небесное тело ослепительно сверкать и переливаться. Корабли охранения кружили, словно отлетевшие искры и действительно напоминали рои.

Планета прямо по курсу была прекрасна. Большую часть её видимой поверхности занимал океан, но сквозь разрывы в облачном слое просматривались и континенты. Убежище выплюнуло катер почти над линией терминатора, и рассмотреть удалось лишь половину диска. На тёмной стороне не сверкал ни один огонёк.

Смит поёжился в кресле, нервно зажмурился, потом снова открыл глаза. Клейн отреагировал сразу: посмотрел на него и включил двигатели.

— Сейчас! — сказал он. — Уйдём на дневную сторону.

Он уже знал, что периоды покоя вампира приходятся на закат и рассвет, а солнце он переносит хорошо.

— Буду признателен, — тихо сказал Смит, болезненно щурясь.

Планета поворачивалась, выплыл огромный континент, увенчанный заснеженными горами.

— В район выведет автопилот, — объяснил друзьям Клейн. — Теперь держитесь крепче, начинаем посадку.

— Будет страшно? — быстро спросил Лоэ.

— Закройте глаза, и всё обойдётся, — посоветовал Клейн.

Лоран лежал в амортизирующем кресле катера и смотрел на экран. Планета приближалась, заполняя поле зрения, и Лоэ с любопытством вгляделся в обрастающий деталями континент.

— Красивая, — сказал он.

Клейн промолчал, его значительно больше интересовали сейчас выводы автопилота. Он хмуро наблюдал за приборами, должно быть, предпочёл бы лично управлять посадкой. Лоэ повернулся к вампиру.

— Вам нравится, Смит?

— Впервые вижу что-либо подобное! — искренне ответил вампир.

— Да и я тоже.

— Вы родились в большом мире, а я попал в него внезапно.

Лоэ хотел, спросить, как это случилось, но из опасения или деликатности воздержался.

Берены задали примерный район посадки, и ввели программу в автопилот, так что новоявленным исследователям осталось лежать в креслах и наслаждаться путешествием. Что они и сделали.

— Как вы думаете, Клейн, берены прослушивают наши разговоры? — спросил Лоэ, устав от долгого молчания.

Клейн поглядел на Лоэ, на Смита, помедлил, собираясь с ответом, но Лоэ заговорил первым.

— Я ведь сразу понял, — сказал он. — Эта мелодрама с разведывательным рейдом слабо вяжется с характером наших друзей. Они до ужаса прагматичны. Мы приманка, наживка, нас бросили в воду, чтобы посмотреть со стороны, что клюнет и как. Хочется даже оглянуться и посмотреть: вдруг следом за нами тянется леска. Ну что вы улыбаетесь, Клейн? Если я и сгущаю краски, то самую малость.

— Я согласен, — сказал Клейн.

— Объясните тогда, зачем вы в это полезли.

— Смит пытался вас отговорить, если помните.

— Я не о себе, Клейн. Моя беспросветная глупость — это моя беспросветная глупость, сейчас речь о вашей.

Клейн поглядел на Смита, но вампир хранил молчание, предоставив ему возможность отвечать за обоих.

— А вас беспокоит прослушка, Лоэ?

— Ничуть. Меня теперь ничего не смущает, я даже могу сказать то, что прежде опасался выговорить. Обстоятельства вынудили вас обоих открыть, что вы не люди, и теперь вы считаете прямым долгом доказывать свою человечность.

Лоэ помолчал и, поскольку друзья внимательно слушали, продолжил.

— Что же касается моих побуждений, то в них, конечно, велика доля страха. Я боюсь остаться один, без вас, в такой сложной ситуации, но есть и другое. Мне вдруг впервые пришло в голову, что доказывать свою человечность — обязанность каждого разумного существа, независимо от видовой принадлежности, и эта обязанность, может быть, важнее всех прочих. Есть Бог или нет — науке пока неизвестно, и именно поэтому следует иметь совесть.

Лоэ перевёл дыхание, он волновался.

— Мы почти сели, и что ждёт далее — неизвестно, следовало промолчать, но хочу, чтобы вы поняли, почему я принёс извинения. Простите меня, пожалуйста, а берены пусть слушают, возможно, и они что-то поймут.

Поверхность планеты приближалась, и Лоэ закрыл глаза, чтобы отгородиться от новой волны страха. Ладонь Смита легла на предплечье, и от дружеской поддержки сердце ровнее забилось в груди. Лоэ вспомнил, как отчаянно цеплялся за вампира в тупичке возле лифта, когда только-только выбрались из темницы. Недавно было, а как много изменилось с тех пор. Лоэ приоткрыл глаза и сказал:

— Ввиду возможных грозящих неприятностей, Смит, дайте мне официальное разрешение хвататься за ваше плечо всякий раз, когда возникнет насущная необходимость.

— Это право заслужено вами в бою, — хладнокровно сказал вампир.

Клейн поглядел чуть удивлённо, хотя почти сразу выражение его лица изменилось, и он усмехнулся. Лоэ и прежде догадывался, что друзья общаются между собой невербальным способом, теперь убедился окончательно.

Сейчас ему, откровенно говоря, трудно было сосредоточиться на деталях: планета приближалась. Присутствие рядом абсолютно спокойных соратников ободрило, и Лоэ стоически перенёс резкое торможение и довольно грубую посадку. Убедившись, что судёнышко прекратило двигаться, окончательно открыл глаза.

Клейн включил панорамный экран. Вокруг катера во все стороны простёрлась равнина: каменистая, скудно чем-то поросшая, пустая. Наверху раскинулось белёсое небо.

— С орбиты всё выглядело как-то живее, — задумчиво сказал Клейн, — но атмосфера пригодна для дыхания. Выйдем, осмотримся?

Смит сразу поднялся. Он пренебрёг защитной одеждой, в отличие от товарищей, которые не только надели лёгкие скафандры, но и, на всякий случай, закрыли шлемы. Смит первым легко спрыгнул на грунт, постоял, потом сделал несколько шагов вперёд. Клейн и Лоэ выбрались следом. Камни под ногами лежали как камни: каменные, твёрдые. Между ними скопились скудные островки плодородной почвы. Растительность, если это была растительность, напоминала лишайники или бархатистые натёки мха. В более глубоких ложбинках приютились крошечные кустики.

Смит нагнулся, поднял камень с прицепившимся к нему комком живого вещества, пальцы бережно изучили это бледное, серо-зелёное нечто, вампир едва заметно нахмурился.

— Неудачное место. Скверное.

— Почему? — быстро спросил Клейн.

— В определённое время здесь дует сильный ветер. Насколько сильный, опасно проверять. Мы можем переместиться в долину?

— Без проблем. Занимайте места.

Равнина представляла собой обширное высокогорное плато. Клейн повёл судно на юг, и вскоре внизу зазеленел каньон. По светлой гальке змеился ручей или даже небольшая река. Клейн снизился, и несколько минут катер летел над руслом, затем, приметив отмель, Густав посадил судёнышко на сухой островок посреди потока.

Друзья снова вышли наружу. Под ногами заскрипела слегка влажная галька. Вода весело бежала вниз, и омытые ею камешки блестели ярче и наряднее чем сухие. По берегам стеной стояла растительность. Кустарник — густое переплетение мохнатых ветвей различных оттенков зелёного с примесью местами синего, местами жёлтого цвета, на скалах пламенели оранжевые пятна мха. В целом картина оказалось приятной для глаз.

— Красиво, — констатировал Лоэ.

Клейн промолчал. Смит оттолкнулся от гальки и взлетел. Поднявшись над потоком, вампир заложил вираж, крылья взмутили воздух над косматой порослью. Почти сразу Смит резко сменил направление, крылья широко раскинулись, последовал ещё один стремительный разворот, и через минуту вампир стал рядом с товарищами. Лоэ, наблюдавший с завистью и восхищением, глубоко вздохнул. Клейн, как всегда, продемонстрировал полное отсутствие сентиментальности.

— Там проблемы?

Смит оглянулся на заросли, затем посмотрел в небо. Вампиру потребовалось время, чтобы собраться с мыслями и заговорить.

— Тревожно. Кусты выглядят безопасными, а лететь над ними неприятно. Почему — объяснить затрудняюсь, просто впечатление. Я привык со вниманием относиться к мелочам и именно поэтому ещё существую.

— Мне тоже беспокойно, — пробормотал Клейн.

Лоэ хотел сказать что-нибудь в том же роде, но его страх отступил, разгорелось любопытство. Пришлось промолчать.

— Останемся здесь или полетим дальше? — спросил Клейн.

— Дальше, — сказал вампир.

— Но ведь нужно, наверное, взять пробы, анализы, — забеспокоился Лоэ, — как-то это делается.

— Катер справится, — успокоил его Клейн. — Нуждайся берены в одних анализах, послали бы автоматический зонд.

— Надо полагать, послали, и немалое количество.

Лоэ нагнулся, вынул из потока самый яркий окатыш.

— На память об этом красивом месте, — сказал Лоран.

Брови Смита удивлённо приподнялись, вампир сделал несколько шагов по отмели, сильные пальцы покопались в гальке, извлёкли камешек, дальше ещё один. Через пятнадцать минут Смит принёс горсть невзрачных на первый взгляд обломков, высыпал в ладонь Лоэ.

— Что это? — спросил Лоэ.

— Аквамарины. Брызги морской воды.

— Настоящие? — изумился Лоэ.

— Настоящее не бывает, — заверил Смит. — Прилетим на Землю, закажете ожерелье, Лоэ.

— Тогда задержимся ещё немного, чтобы каждому набрать по горсти.

— А что скажут берены?

— А наплевал я, что они скажут. Меня послали исследовать эту планету, как хочу, так и исследую.

Смит как всегда легко согласился. Потратили около получаса, прежде чем Лоран счёл себя удовлетворённым. Набив карманы трофеями, друзья поднялись на борт катера, затем полетели вниз по течению.

Постепенно поток становился многоводнее, долина шире, а растительность на косогорах пышнела. Теперь мелькали не только кусты, но и деревья. Клейн посадил катер на берегу реки в том месте, где она уже струилась медленно. Впереди разлилась широкая тихая заводь. Смит опять взлетел. Клейн и Лоэ поглядывали по сторонам, но больше следили за вампиром. Смит планировал над акваторией. Похоже, так ему было комфортнее. Он сделал круг, сложил крылья и камнем рухнул в воду.

Лоэ вскрикнул, но Клейн остался спокоен, видимо знал, что Смит упал нарочно. Что-то заинтересовало его в глубине. Через минуту вампир показался на поверхности и поплыл к берегу. Когда вышел на узкую полосу пляжа, Клейн и Лоэ увидели, что нырял он успешно. В руке трепыхалась и разевала рот крупная рыбина.

Лоэ, в своё время усердно пытавшийся овладеть искусством рыбной ловли, восхищённо разглядывал трофей.

— Поймали голыми руками?

— Если не считать когтей, то да.

Смит, пренебрегая стекающей с одежды водой, рассматривал добычу. Клейн и Лоэ присоединились к нему. Потрогать рыбу руками Лоэ побоялся и коснулся её мысленно, как иногда делал. Смутное ощущение медленно приобретало конкретные очертания. Лоэ сообразил, что более чуткий Смит, наверное, раньше человека сформулировал парадокс, повернулся к вампиру.

— Смит, они разные, да?

— Да, — сказал Смит. — Абсолютно чужие.

— Кусты и рыба? — уточнил Клейн.

— Различие существеннее, чем на родной планете Лорана, — продолжал Смит. — Люди привезли туда с Земли себя, животных, растения. Они иные, отдельно от местных, но сосуществуют вместе, мало мешая друг другу. Здесь иначе.

— Именно поэтому в кустах отсутствует живность?

— Поэтому.

Смит размахнулся и бросил добычу в воду.

— Пугает меня наше открытие, — сказал Лоэ, наблюдая, как рыба приходит в себя и, всё энергичнее работая плавниками, идёт в глубину, — и торчат из кустов знакомые уши. Ваше мнение, Смит?

— Согласен. Впрочем, есть ли смысл осуждать чужих, когда свои творят то же самое.

— Вы имеете в виду людей? — уточнил Лоэ. — Ну, у нас получается непринужденнее.

— Зато и результат меньше впечатляет, — сказал Клейн. — Здесь явно постарались полностью выжить чужую биосферу.

Лоэ посмотрел с любопытством.

— Вы тоже чувствуете?

— Я прислушиваюсь к авторитетному мнению, — сказал Клейн.

Лоран придал лицу многозначительное выражение, однако от комментариев воздержался.

— Сомневаюсь, что сможем совершить здесь что-либо полезное, — продолжал Клейн.

— А точнее, что дадут совершить, — согласился Лоэ.

Он внимательно огляделся. Над красивым озерцом склонились ветвями деревья и кусты. На воде лежали продолговатые листья и между ними цветы, похожие на нимфеи. Приятное место, спокойное, тихое, мирное, а ведь что-то в нём происходит.

Друзья добросовестно прочесали ближний лесок и часть склона, собрали коллекцию растений. Животная жизнь на суше отсутствовала. Единственная фауна нашлась в воде. Затем Смит поднялся в воздух и долго летал над зарослями и акваторией. Постепенно вампир воспарил выше, должно быть, сам процесс полёта доставлял ему наслаждение, и оставался наверху довольно долго. Смит спустился вниз, вполне довольный проведенным временем.

Незаметно подкрался вечер, и друзья решили заночевать здесь же, на широкой галечной отмели. На катере была оборудована одна жилая каюта с четырьмя спальными местами, расположенными в два яруса. Смит и Клейн легли, а Лоэ остался на часах. Надёжно задраенные люки обеспечивали сравнительную безопасность, да и чуткий Клейн, даже спящий, отреагирует на возможную угрозу быстрее бодрствующего Лоэ, но Лоран вызвался караулить. Он ощущал непонятное возбуждение и не надеялся заснуть. Душа жаждала поразмыслить без помех. За окном, точнее, на экране, разлилась великолепная заря. Мир снаружи притих, как часто бывает на рассвете и на закате, в сосредоточенности он показался ещё прекраснее, чем днём.

Скоро краски погасли, подкралась тьма. Вместе с ней пришёл Смит. Его мерцающие глаза легко процедили наружный мрак.

— Снаружи тихо, даже слишком, — сказал Смит.

— Покой внушает тревогу?

— Удивляет. Я, конечно, не специалист, но на тех двух планетах, что мне известны, ночью кипит жизнь. Мы напрасно искали её днём, и во тьме её тоже нет.

— Вы как всегда правы, и возникает естественный вопрос, где, не к ночи будь помянуты, те жуткие опасности, которыми нас пугали берены.

Вампир улыбнулся.

— Впереди. Рано отчаиваться, Лоэ. Вы знаете, что Клейн может читать мысли?

— В самом деле? Не знал, но удивлён меньше, чем можно предположить. Как-то вы с ним проделывали трюки с внушением образов, да и масса других подозрительных моментов наводила на определённые размышления... Смит, а почему вы мне сказали? Я думал, тайна лишь на двоих.

— Потому, что вы готовы принять новую информацию. Здесь опасно, непонятно, и пришла пора больше узнать друг о друге.

— С последними словами согласен, но вот опасность... Может быть, берены ошиблись, и тех страшных существ на планете нет.

— Берены правы. Существа есть, и ветер иногда приносит их запах, вот кто чудовище — вопрос остающийся спорным. Идите спать, я подежурю.

Лоран согласился, в глубине души испытал облегчение от того, что Смит прервал разговор. Сделанные выводы не радовали.

Клейн тихо спал на одной из верхних коек. Лоран предпочёл нижнюю и, раздевшись, забрался в спальный кокон.

Он приготовился долго страдать от бессонницы, но минут через пять заснул и проснулся, судя по всему, нескоро.

Койка слегка покачивалась. Лоран поспешно спрыгнул на пол. Судно опять мотнуло, чтобы сохранить равновесие, Лоран ухватился за верхний ярус. Прочие спальные места опустели, и Лоран, пошатываясь от долгого сна и качки, отправился в рубку.

Смит и Клейн сидели в креслах, а на экране разворачивалась панорама плывущей далеко внизу планеты.

— Почему меня не разбудили? — сердито спросил Лоэ.

— Ничего чудесного пока не происходит. Опасного тоже.

Лоэ посмотрел на невозмутимого Клейна сердито. Внизу кончились холмы, и развернулась береговая линия крупного водоёма. Белела полоса прибоя.

— Как красиво! — восхитился Лоэ, занимая своё место и пристёгиваясь к креслу. — Смотрите, там острова.

— Скорее рифы. Трудное местечко для судовождения. Спустимся посмотреть?

Смит улыбнулся.

— Командуйте, Клейн.

— Тогда садимся. Вот здесь, на берегу.

Прибрежная зона выглядела пустой. Невзрачные кустики цеплялись за скудную почву, свободно открывая взору широкий, унылый, снова галечный пляж. Лоэ опять залюбовался блестящими камешками в полосе прибоя, хотя издали: волны весьма агрессивно долбили берег. Дальше ровную полосу пляжа прерывало нагромождение сильно разрушенных скал, и здесь особенно заметно было, что волнение на море нешуточное. С грохотом налетая на камни, очередной вал взрывался фонтаном брызг, а откатываясь, оставлял на потемневших глыбах клочья пузырящейся пены. Лоэ хотел, приоткрыть шлем, но взгляд на термометр моментально отвратил его от легкомысленного намерения. Смотреть на вампира и то было зябко.

Смит стоял у кромки воды, чуть дальше того места, куда долетали брызги и клочья пены, и выглядел в обычной одежде довольно странно: дорогие кожаные туфли, элегантные брюки, рубашка, как подозревал Лоэ, из чистейшего шёлка. Ветер трепал волосы на непокрытой голове. Вампир сощурил глаза и попробовал запах моря, как знаток смакует редкое вино.

— Хотите полетать, Смит? — спросил Клейн.

— Слишком ветрено. Здесь нет тех, кого мы ищем. Здесь ничего нет. Пустое место, просто пустое. Летать бессмысленно, а вот поплавать я попробую.

Лоэ подошёл ближе.

— В такую-то холодину? Ужас!

— Ветер как раз кстати. Быстрее высохнет одежда, — заметил неисправимый вампир.

Он снял туфли и вошёл в воду. Лоэ от ужаса закрыл глаза, а когда открыл, увидел только ровно грохочущий прибой. Клейн с завистью смотрел вслед.

— Костюмы у нас герметичные, но погружение требует опыта, — сказал он. — Разумнее остаться на поверхности.

Лоэ кивнул. Понятно, что в таком бурном море, полном к тому же рифов, подводное плавание требует навыков, да и просто физической силы. Не претендуя ни на то, ни на другое, Лоран предпочёл подождать вампира на пляже. Он с тревожным интересом вгляделся в частые гребни чередой идущих волн и, созрев для очередного вопроса, повернулся к спутнику:

— Смит должен всплывать на поверхность, чтобы подышать?

Клейн пожал плечами.

— Хотел бы знать! Задавая вопросы легко перейти границы учтивости.

— Ну, вы-то как раз имеете право. Вы — наш командир.

— Я подразумеваю иное, — сказал Клейн. — Отряд у нас временный, а этика — вещь постоянная.

Лоран вздохнул. Все жертвы цивилизованности, даже вампир. Частые волны пусты, а ведь должна показываться среди них голова пловца, и Лоэ подумал, что пора начать беспокоиться. Он почему-то считал, что Смит вынырнет и поплывёт к берегу. Неожиданно увидел, как вампир поднимается из накатившей на берег волны. Сделав всего два шага, Смит оказался вне досягаемости прибоя и пошёл к друзьям. С одежды и волос ручьём текла вода, но вампир не замечал подобных пустяков. Поёжился даже Клейн.

— Как там? — спросил он.

— Там-то нормально, — ответил вампир. Он выжал волосы и тряхнул головой, чтобы восстановить порядок. Состояние причёски беспокоило его заметно больше, чем промокшая одежда, которую тут же принялся трепать свежий ветер. — Там, внизу заросли огромных водорослей колышутся от движения воды, и целые стаи рыб пасутся в джунглях. Примерно то, что можно увидеть в земных морях на тех же широтах.

— А существ там нет?

Смит покачал головой.

— Вы правы. Отсутствует даже запах.

Лоран огляделся и зримо представил кипящую под волнами радостную жизнь, сердце грустно заныло.

— Какая странная планета, — пожаловался он. — Ненаселённая. Неуютная. Скупая. Подводный мир для взгляда закрыт, и остаётся признать, что самый приятный уголок мы видели там, наверху, в долине, откуда неосмотрительно спустились вниз.

Смит быстро повернулся к нему.

— Как вы сказали, Лоэ? Наверху! Горная долина. Вот оно. Вниз и наверх. В этом что-то есть. Вернёмся на борт. У нас найдётся карта планеты, Клейн?

— Конечно.

Друзья поднялись в катер. Смиту пришлось принять душ и сменить мокрую, пропитавшуюся солёной водой одежду. Клейн вывел на экран нужные сведения. Он показал Смиту, как ими манипулировать, после чего, оставив вампира в рубке, Лоэ и Клейн ушли в каюту позавтракать.

Когда они вернулись, Смит смотрел на обзорный экран, где волны с прежним упорством взбирались на берег.

— Нам нужно в горы.

Клейн вгляделся в экран бортового компьютера.

— Район, что вам приглянулся, выходит за пределы отмеченного участка, там, возможно, работают другие группы. Берены могут отнестись с неодобрением к появлению конкурентов.

— Смит, очевидно, полагает, что это их проблемы, — благодушно сказал Лоэ.

Клейн посмотрел на невозмутимого Смита. Хотел объяснить друзьям, что там, где берены имеют свой интерес, все проблемы автоматически становятся "не их", но передумал. Что-то менялось в нём, медленно, но неотвратимо, и Густав Клейн ощутил себя готовым к переменам.

— Хорошо! — легко согласился он. — Получится или нет, будет видно, попытаться-то мы можем! Вперёд!

Перелёт предполагался долгий, Клейн остерёгся передвигаться слишком быстро, и Лоэ решил ещё поспать. Позднее к нему присоединился Смит. Лоэ понял это, когда обнаружил, что на верхней койке опущена штормовая шторка. Вампир искал уединения. Неутомимый Клейн сидел в рубке и пил беренский фруктово-травяной отвар. Лоэ охотно составил ему компанию. Внизу, насколько хватало взгляда, простирались облака, и лишь изредка в разрывах удавалось разглядеть тёмное тело планеты. Солнце косо светило с мрачного неба. Лоэ поёжился.

— Далеко ещё?

— Да практически прилетели. Внизу горы. Сейчас спущусь пониже, поищем ущелье или долину. Хребты здесь довольно высокие, велик шанс протаранить один из них. Я ещё привыкаю к беренской мерной линейке.

Лоэ с опаской поглядел в иллюминатор. Через несколько минут катер вошёл в облачный слой, и солнце исчезло, всё исчезло. Теперь стало ещё страшнее. Клейн пробормотал что-то на родном языке, должно быть ругался.

Внизу в пугающей близости замаячили скалы, и верон медленно повёл катер над ними, выискивая подходящую посадочную площадку. Лоэ на всякий случай зажмурился, а когда открыл глаза, обнаружил, что судно стоит на планетной тверди.

Место оказалось симпатичное, уютное, несмотря даже на то, что моросил дождик. Вокруг лужайки, на которую опустился катер, темнел высокий кустарник или низкий лесок. Рассмотреть растения подробнее в густеющих сумерках было трудно.

— Выйдем наружу, — предложил вампир, как всегда неслышно появляясь за спиной Лоэ и Клейна.

Лоэ даже не вздрогнул, привык, Клейн — тем более.

Снаружи вяло шёл дождь. Лоэ приоткрыл шлем, вдохнул разряжённый влажный воздух и предпочёл опять отгородиться от неуютного внешнего мира. Смит сразу направился к зарослям и вернулся с охапкой кривых палок.

— Что вы хотите делать? — удивился Лоэ.

— Зажечь огонь. Чем искать, тратя впустую время, силы и нервы, лучше сделать так, чтобы нашли нас.

— Опасно.

— Уже родиться на этот свет опасно, что доказывает мой пример, — сказал вампир. — Теперь поздно сожалеть.

Смит сложил дрова, через минуту, оранжевый огонёк весело побежал по мокрым сучьям, повалил дым. Клейн закашлялся и вернулся на борт катера, романтичностью он не страдал. Густав предпочел дежурить в рубке, а не наслаждаться сомнительными преимуществами пленэра. Лоран заворожено вгляделся в яркие языки огня. Костёр ему понравился. Смит принёс ещё валежника, и Лоэ вновь приоткрыл щиток шлема и заинтересованно потянул носом воздух.

— Я понял! — воскликнул он. — Вы зажгли огонь из чужих деревьев, и существа догадаются, что тот, кто уничтожает лишь чужое, вполне возможно, не совсем и враг.

— Да, — сказал вампир. Он поправил костёр и отошёл чуть в сторону.

— Может быть, найдём их здесь, ближе к космосу. Мы ведь везде искали. Думаете, они разумные? — с интересом спросил Лоэ.

— В такой отчаянной ситуации сложно выжить, не имея разума, но кто знает? Я слабо разбираюсь в чудесах эволюции.

— Можно, я посижу с вами? Здесь тепло, и я успокоился, а, когда вы рядом, ничего не боюсь. Почти ничего.

— Разумеется. Здесь спокойнее, чем на борту. Я вообще сомневаюсь, что местные причинят вред. Давно напали бы, если б хотели. Враги для них — берены. Мы пахнем иначе.

Лоэ сходил за палубным креслом и устроился возле огня. Рассуждения Смита обласкали слух. Стемнело. Воздух посвежел, дождь прекратился, и в разрывах облаков появились звёзды. Вампир застыл, подняв к небу бледное лицо. Лоэ чаще глядел в огонь, но иногда тоже устремлял взор к холодным острым искрам наверху.

— Запах костра рождает странные мысли, — сказал он.

Хотел промолчать, слова вырвались сами. Смит повернул голову. Глаза его ярко мерцали в темноте.

— Вам тоже кажется, что упускаем что-то важное?

— Мы ринулись в авантюру слишком быстро, забыв обдумать то, что делаем.

— Нас лишили возможности оценивать, и времени также, — напомнил вампир.

— Да, именно поэтому хочется сесть и хорошенько поразмыслить сейчас. Потом может оказаться поздно.

— Вы намекаете на гибель существа? — спросил Смит.

— Имею в виду, что я его убил! — прямо ответил Лоэ.

Смит слегка нахмурился.

— Лоэ, вы защищали товарищей. Любой из нас поступил бы точно так же. Произошёл несчастный случай, а не убийство!

— Может быть, — устало согласился Лоэ. — Понимаете, Смит, я созрел для того, чтобы понять собственные ошибки, но ещё не готов их простить.

Вампир снова посмотрел, внимательно и без привычного высокомерия. Лорану вдруг показалось, что аристократа заботят примерно те же моральные проблемы, но мысль настолько отдавала крамолой, что Лоэ отринул её как нелепую. Несмотря на нравственные терзания души, телу было уютно и тепло. Лоэ начал дремать. Снисходя к его слабостям, вампир подбросил топлива в огонь и замер в привычной неподвижности.

Благостную тишину нарушил Клейн. Люк распахнулся и верон выпрыгнул наружу.

— Грядут неприятности, — сказал он. — Сюда летит катер беренов.

— Следовательно, эти среагировали быстрее тех.

— Вот именно.

Клейн потянул, было, бластер из заплечной кобуры, но потом с неохотой оставил. Пожалуй, рискованно обнажать оружие прежде драки. Смит, слегка улыбаясь, поглядел на приближающийся катер. Выглядел он уверенно. Вампир. Впрочем, катер тоже. Лоэ выбрался из кресла — ближе к Смиту. Друзья молча ждали, Беренский корабль сел метрах в пятидесяти от костра. Далее события начали развиваться стремительно.

Люк открылся, и двое беренов в защитной одежде спрыгнули на жёсткую траву.

Оба не забыли вооружиться и, судя по тому, как они держали оружие, полагали им воспользоваться. Смит посмотрел на визитёров тем особенным, ничего не выражающим взглядом, каким умеют смотреть аристократы и вампиры. Компания в целом подобралась достойная. Берены могли сразу открыть огонь на поражение, но вначале снизошли до переговоров.

— Вы вышли за пределы разрешённого района поисков, — сказал один из них на своём языке.

Вёл он себя так, словно сказанного вполне хватало для разрешения конфликта. Клейн, судя по его хмурому виду, предпочёл бы выслушать честный императив, чтобы потом рассматривать варианты подчинения или сопротивления. Лоэ шагнул ещё ближе к вампиру. Смит, между тем, не собирался облегчать жизнь ни чужим, ни своим. Конкретный ответ на расплывчатое замечание берена соответствовал бы принятию определённого решения. Вампир, наверняка, понял, что давая его, автоматически сыграет на руку противнику.

— В самом деле? — вежливо спросил он. — В таком случае, нам следует подробнее обсудить проблему. Совместными усилиями мы, без сомнения, быстрее придём к пониманию.

Как и следовало ожидать, подобный вздор озадачил беренов, но у них хватило выдержки не переглянуться.

— Вам надлежит вернуться в район поиска, — сказал после паузы тот же берен, вероятно, главный.

— Вопрос так принципиален, что вы готовы отстаивать свою точку зрения с помощью оружия? Вне зависимости от прецедентов прошлого, настоящее диктует новые законы.

Способ неподчинения, избранный вампиром, опять поставил хозяев положения в тупик. Лоэ услышал, как порывисто вздохнул Клейн. Лоран подумал, что верон переживает ситуацию куда более остро, чем он сам или Смит: ведь для Клейна берены не вчерашние случайные знакомые, а давние, исконные враги, противники, головная боль многих поколений. Безразличный отпор, что продемонстрировал вампир, воодушевил верона значительно сильнее, чем оставшийся без употребления бластер.

Параллельно Лоран задался другим вопросом: а почему берены воздержались от императива? Формальный повод отдать прямой приказ был налицо, огневое преимущество — тоже. Неужели команда Клейна озадачила руководство Убежища до такой степени, что волна недоумения дошла до солдат?

— У нас собственные законы, и мы соотносимся только с ними. Наше правило — учитывать только свои интересы, — сказал главный берен.

Вампир чуть наклонил голову, улыбка исчезла. Он тоже предпочитал встречать угрозу лицом к лицу.

— Планета чужая, и здесь нет ваших правил, — сказал он, отлично зная, что именно услышит в ответ.

— Законы беренов осуществляются там, где присутствуем мы. Вполне достаточно. Для вас.

— Может быть, — неожиданно согласился вампир, — но сейчас речь не о нас. Наших интересов здесь нет, и именно поэтому мы намерены выполнить поставленную вами задачу.

Клейн еле слышно вздохнул. Тишина наступила такая, что звук показался громким. Главный берен, может быть, плохо уловил детали, но угроза прозвучала однозначно. Пожалуй, командир группы осознал, что ему именно угрожают, и приготовился проявить стоицизм. Лоэ робко подумал, что, может быть, следовало вспомнить о дипломатии, особенно учитывая наличие у обеих сторон оружия, пусть пока бездействующего, но почти готового к бою.

И в этот момент в конфликт вмешалась третья сила.

Оба экипажа — и беренский, и смешанный — так увлеклись выяснением отношений, что присутствие аборигена оказалось неожиданным для всех. Существо просто появилось из мрака, едва рассеянного бортовыми огнями беренского катера и догорающим костром. Лоран плохо разглядел детали, хотя инстинктивно почувствовал, что оно такое же, какое пало от его руки на борту Убежища. Сразу захлестнула волна эмоций.

Оба берена отреагировали быстро и просто. Они вскинули оружие, и Лоэ вдруг понял, что сейчас начнётся стрельба. Когда существ убивали на борту убежища, это ещё допускалось назвать самообороной, здесь — лишь прямой агрессией. Запретив поблажку себе, Лоран твёрдо намеревался так же поступать и с другими. Он бросился вперёд, сразу забыв страх.

— Нет! — закричал он. — Прекратите стрелять в тех, у кого всё отняли! Вы заставили меня пойти на убийство для спасения одного из вас, но ложь проходит лишь однажды! Я запрещаю!

Один из беренов сразу повернул бластер против человека, и Лоэ споткнулся на полушаге, замер, отчётливо ощутив, как жутко беспомощен безоружный против вооружённого. Выстрелит — понял Лоэ — сейчас выстрелит.

Движение вампира вышло таким стремительным, что резкий ветер с хрустом прянул в лицо Лоэ. Бластер полетел в траву. Бывший его обладатель едва не отправился туда же. Сломанная рука повисла плетью, и боль на время отвлекла от других проблем. Второй берен успел-таки нажать на спусковой крючок, но Смит достал и его. Заряд ушёл в сторону, ещё одно неправедно пущенное в дело оружие откатилось прочь. Лоэ с удивлением понял, что пока все остались целы. Закрытый перелом со смещением и раздроблением костей (судя по интенсивности хруста) можно было на данный момент опустить.

Клейн тоже действовал по обстановке, выполняя свою задачу. Он мгновенно завладел выпавшим из рук берена бластером, и без тени колебаний направил его на бывших владельцев. Лицо сразу отвердело, никаких сомнений не осталось в том, что он готов пустить оружие в ход. Длительное общение с вампиром явно пошло Клейну на пользу. Берены нарвались на адекватные последствия собственной агрессивности. Второй ствол валялся чуть в стороне, вампир им пренебрег, Лоэ тем более побоялся тронуть опасную игрушку. Впрочем, и так обошлось.

Смит, убедившись, что Лоэ цел и невредим, вообще утратил интерес к происходящему. Он сосредоточил внимание на существе, и занятие это поглотило его целиком. Лоэ лишь теперь разглядел странное создание. Сначала ему показалось, что перед ним призрак, потом Лоран понял, что существо материально, это странная окраска делала его нечётким. Зелёное, оранжевое и серое перетекало друг в друга, создавая абстрактный узор, неудивительно, что существо заметили поздно. Тело состояло из слоистых плёнок, местами вздутых пузырями, и вся конструкция парила в воздухе, и слегка колыхалась, как дымка на ветру. Вдруг вверх выплеснулись два симметричных образования, похожие на острые кошачьи уши, и Лоран, наконец, осознал, что эти двое — вампир и существо — каким-то образом, вопреки очевидности и законам природы начали общаться.

Смит слегка оскалился. Лоэ почувствовал, что вампир напряжён, может быть, слегка напуган и, преодолевая собственную слабость, шагнул вперёд и стал рядом со Смитом. Интуитивно Лоран понял, что нужна помощь. Знать бы ещё какая, но отступать показалось стыдным. Он попытался сосредоточиться и пустить в ход собственное сверхчувственное восприятие. Предпринятое усилие слегка замутило разум. Машинально Лоран ухватился за железное плечо вампира и, обретя опору, начал проникаться пониманием.

У Клейна, между тем, хватало собственных забот. Берены, взятые на мушку, вели себя спокойно, хотя вряд ли испугались, скорее, их тоже заинтересовало происходящее. Даже тот, со сломанной рукой, сдерживал стоны, молча наблюдая за развитием событий. Берены показали себя крепкими ребятами. Однако Клейн знал, что экипаж катера состоит из четверых, и, следовательно, на борту остались ещё двое бойцов, и один из них сейчас, безусловно, глядит в прицел бортовых орудий. Клейн так же был осведомлён, что берены, при необходимости, всегда готовы пожертвовать соплеменниками, что любая разновидность шантажа бессильна против них, и поэтому наличие двух заложников — факт малозначимый. Всё же он переместился так, чтобы эти двое прикрывали его от пушек катера — оружие делало уязвимым. Понятно, что ситуация в любой момент из просто неприятной могла превратиться в совсем скверную, но Клейн готовился драться, невзирая ни на что.

Смит и Лоэ вступили в контакт с чужаком. Конечно, они удовлетворяли естественное любопытство, но в сложившихся обстоятельствах именно необычное поведение давало шанс всем выкрутиться без боя. Берены ведь тоже заинтересовались. Конечно, они менее любознательны, чем удивительный человек Лоэ, и всё же страсть познания им присуща. Клейн сменил позицию, готовясь прикрывать отступление. Может быть, удастся сесть в катер, затем взлететь. Конечно, велик шанс, что собьют после старта, или потом на орбите расстреляют, походя, из орудий среднего калибра. Впереди оставалось много интересных открытий. Огромный риск и призрачная надежда на чудо. Сейчас следовало твёрдо верить, что чудеса случаются.

По телу существа, если неопределённую массу допускалось назвать телом, внезапно прошла дрожь, и абориген прянул в сторону зарослей, почти сразу растворившись в полумраке. Смит, Лоэ, а так же оба берена проводили его взглядами. Клейн сосредоточился. Предстояло самое сложное. Теперь, когда объект приложения любознательности исчез, грозили начаться разборки, плавно переходящие в перестрелку. Пришла пора последовать мудрому примеру существа и исчезнуть из поля зрения беренов, оставив им на память костёр и палубное кресло. Возможность дальнейшей дискуссии Клейн исключил сразу.

— Отходите к катеру, — тихо сказал он своим на языке людей.

Лоэ оглянулся и сразу повиновался. Смит чуть помедлил, но когда Лоэ нырнул в распахнутый люк, почти так же быстро и неслышно как существо последовал за человеком. Берены молча следили за отступлением команды. Клейн аккуратно положил на травку чужое оружие. Затем прыгнул в катер и задраил вход. Лоэ и Смит уже сидели в рубке. Клейн опустился в кресло. Подготовка судна к старту заняла секунды, ещё мгновение ушло на то, чтобы набраться мужества и скомандовать взлёт.

Нет ничего скучнее старта: просто лежишь в кресле и ждёшь, когда автомат выведет судно на орбиту. Клейну скука не грозила. Катер казался ему огромным как планета — мишень, по которой трудно промазать — собственная спина голой и беззащитной. Верон посмотрел на товарищей. Лоэ мечтательно дремал, убаюканный перегрузкой. Клейн позавидовал: до чего же у парня эластичная нервная система. Как стремительно протекают переходы от панического ужаса к абсолютной безмятежности. Смит выглядел бесстрастным, но так бывало практически всегда. Оба вряд ли поняли, что жизнь их всё ещё висела на волоске. Клейн остерёгся уточнять.

Если залп прилетит в спину, смерть настигнет сразу, друзья просто растворятся в этом благодатном мире.

Отвратительное ощущение: от тебя ничего не зависит, а ты в чьём-то прицеле. Клейн вздрогнул, когда бортовой компьютер доложил, что программа взлёта отработала полностью. Лоэ проснулся, потянулся в кресле.

— Долго они ещё будут думать, стрелять в нас или махнуть рукой? — спросил он.

Клейн поглядел на него с удивлением.

— Сколько пожелают. И вы, Лоэ, всё время догадывались, что мы на прицеле?

— По-моему, это было бы логично, — сказал Лоэ.

— Вы не боитесь? — решился на бестактный вопрос Клейн.

— Если нас убьют, так ведь это, скорее всего, произойдёт быстро. Страшна растянутая смерть. Раскаиваться поздно, бояться глупо. Мучает, что я всех подставил. Убил одно существо, а затем кинулся защищать другое. Вряд ли берены адекватно воспримут мою непоследовательность.

— Вы действовали в условиях дефицита информации, — сказал Клейн, — причём вполне правильно. Это встречается реже, чем принято думать.

— Главное, что мы трое понимаем происходящее верно, — подал голос вампир. — Забудьте на время о беренах.

— Легко сказать!

— Пока мы трое действуем сообща, они бессильны, потому что плохо нас понимают. Недоумение — слабый повод для репрессий, даже когда имеешь дело с беренами.

— Смит, ваши рассуждения, может быть, и глубоки, но далеки от моих убеждений.

— А вы попробуйте просто поверить, Клейн. Не будут нас расстреливать. Хотели бы — расстреляли сразу. Время сердитого залпа в спину упущено. Высокомерие диктует свои нормы поведения, мне-то они хорошо известны.

— Даже если так, придётся вернуться в Убежище: там остались заложники, мы несём ответственность за людей. Не говоря уже о том, что запас хода катера до смешного мал. Выбора нет.

— Есть, Клейн. Разумеется, нам придётся вернуться в Убежище, но сделать это мы можем или как оскандалившиеся наёмники, или как эксперты, сумевшие взглянуть на проблему со стороны.

— Вы хотите сказать, что для беренов происходящие здесь вещи — загадка? — недоверчиво спросил Клейн.

— Может быть, они понимают, — ответил вместо Смита внезапно оживившийся Лоэ, — но, как справедливо сказано, высокомерие в разладе со здравым смыслом и может сыграть весьма забавную шутку со своим обладателем. Вы великолепны, Смит!

— Благодарю вас. Поздно переделывать беренов. Наша цель — элементарно выжить и спасти тех, кто от нас зависит.

— Смит прав, — согласился Клейн. — Что предпримем сейчас?

— Вернёмся в Убежище. Нам нужны собеседники, а тему для разговора найдём. Так, Лоэ?

— Да, — сказал Лоэ. — О, да! Клейн, а то существо уцелеет? Мы улетели и, по сути, бросили его! Берены его пощадят?

— Они стартовали вскоре после нас, — ответил Густав. — Думаю, им хватило забот. Сломанная рука отличный отвлекающий фактор даже для берена.

— Нас выгнали, и сами оскандалились! — заявил Лоэ.

Смит решительно покачал головой.

— Нет! — сказал он. — Мы ушли по собственной воле, примите это к сведению. Мы твёрдо удерживали позиции ровно до тех пор, пока не сделали всё, что надлежало исполнить в данный момент в данном конкретном месте.

— Отлично! — с энтузиазмом поддержал вампира Лоэ. — Вы произнесли то, на что я не решился. Всё-таки в безоглядной беспринципности аристократов есть привлекательная сторона. Извините, Смит!

Клейн посмотрел на него, на вампира, но промолчал, если и остались у него сомнения, не стоило на них отвлекаться.

— Итак, в Убежище? — спросил Густав.

— Да! — воодушевлённо воскликнул Лоэ. — Смит прав. Мы должны сражаться не потому, что нет выбора, а из принципа. Вперёд!

Клейн подумал, что им могут перекрыть дорогу в Убежище. Эти берены способны на всё, но мембраны тихо лопнули, впуская катер, а на причале отсутствовал вооружённый конвой.

Собственно говоря, на причале вообще никого не было. Друзья существенно переоценили высокомерие беренов. Или недооценили его.

Выяснить, где находится сенатор Свелетон, оказалось сравнительно легко. Команда бодро отправилась по указанному адресу. Встреченные по дороге берены бросали на чужаков удивлённые взгляды. Когда Лоэ потребовал аудиенции, помощник сенатора предложил подождать несколько минут, пока патрон освободится, и тут же занялся собственным делом. Лоран ожидал удивления или возмущения — ошибся.

— Забавно, что при всём высокомерии, они избежали бюрократических барьеров, — сказал Лоэ.

— Вполне естественно, — ответил вампир, внимательно разглядывая берена за пультом. — Их общество однородно.

— В самом деле. Общество, состоящее из одних дворян. Какой ужас! Простите, Смит.

Смит улыбнулся. Клейн сказал:

— Даёт преимущества. Так принято думать. Теперь я понял, что здесь и слабость.

— Полностью согласен.

Лоран умолк, увидев капитана Кретона. Берен выглядел странно. Надменность полиняла, на усталом лице яснее проступили глаза, он смотрелся непривычно. Так, словно вдруг пришлось учиться думать, после того как всю предыдущую жизнь постигал искусство выглядеть умным. Лоэ допустил, что он растерян. Мелькнула крамольная мысль, что из-за них. Лоран решил помочь берену, к которому начал питать симпатию.

— Капитан Кретон! Рад вас видеть. Надеюсь, вы здоровы и благополучны? Как наши дела? Как ваши дела? Обнаружили в них что-либо общее?

Капитан Кретон поглядел на Лоэ, и ответить поостерёгся, возможно, его мысль не поспевала за лорановой.

— Идём! — сказал он коротко.

Помощник проводил индифферентным взглядом, когда все четверо один за другим прошли в кабинет Свелетона. Сенатор, изучавший какие-то диаграммы на экране компьютера, поднял холодные глаза. Кретон не подошёл к нему, а остался рядом с вампиром, вероном и человеком, словно готов был разделить с ними ответственность за случившееся. Лоэ вознаградил его одобрительным взглядом. Лоран почувствовал себя сильным и уверенным. Он в команде, рядом товарищи, готовые поддержать и, если придётся, разделить его участь. Теперь следовало правильно разыграть полученное преимущество.

Вампир Смит, хотя и не был актёром, сценическим чутьём, несомненно, обладал. Он шагнул вперёд, разбивая слегка демонстративную шеренгу, и без приглашения опустился в одно из кресел. Верон Клейн опять устроился поодаль. Лоран Лоэ остался на ногах, так он чувствовал себя увереннее. Когда партнёры по мизансцене утвердились на местах, Лоран сразу заговорил.

— Сенатор! — сказал он. — Мы выполнили поставленную перед нами задачу.

Он выдержал паузу, но Свелетон тоже не вчера родился на свет и, хотя странное слово, которым назвал его Лоран, видимо, слегка удивило, берен спокойно взирал на человека, ожидая продолжения.

Лоран мысленно ему поаплодировал, и продолжил:

— Мы обнаружили на исследуемой планете разумную жизнь.

Сенатор Свелетон на этот раз ответил сразу:

— Если вы выполнили поставленную задачу, то вправе получить обещанную награду. Капитан Кретон за этим проследит.

Лоран Лоэ дружелюбно улыбнулся.

— Вопрос можно счесть закрытым, — продолжал он, — если бы не одно существенное обстоятельство, а именно: случившееся столкновение разумов породило нравственную проблему. Причём вашу, а не нашу.

Прозвучало до ужаса банально, Лоэ внутренне поморщился, но бывают в жизни моменты, когда нажим полезен, а шантаж он и в Африке шантаж. Лоран избегал смотреть на стоящего рядом капитана Кретона, господин сенатор всё понимающий с полуслова обойдётся без подсказок. Лоэ продолжал:

— Игнорировать последствия — привычка красивая, хотя небезопасная, и можете ли вы, положа руку на сердце, сказать, что всё, что должно случиться, уже случилось?

Сенатор Свелетон внимательно посмотрел на Лоэ, а потом что-то странное произошло с его лицом. Лоран едва поверил глазам, но надменный берен улыбнулся. Померещилось? В конце концов, люди берены или не люди? А если люди, всё человеческое им присуще, что бы ни думали по этому поводу их соседи вероны. Сенатор ответил мгновенно.

— Полагаю, вы произнесли всё, что намеревались сказать, и дальнейший диалог — напрасная трата времени.

Сенатор вернулся к диаграммам, а капитан Кретон жестом предложил Лоэ следовать за ним. Лоэ послушался. Верон, как обычно вышел раньше, и, только когда дверь кабинета затворилась за всеми троими, Лоэ обнаружил, что Смита рядом нет.

— Где Смит? — спросил он.

— Наверняка он обойдётся без присмотра, — ответил капитан.

— Кто знает? — мрачно сказал Лоран. — Впрочем, от спора воздержусь. Вы в курсе, как дела у наших товарищей, капитан Кретон?

— В порядке. Ремонт почти завершён.

Кретон мельком глянул на Лоэ.

— Поздравляю. Сделать такое было почти невозможно. Вы сделали.

— Потому, что нас трое, и мы сражались плечом к плечу, — ответил Лоэ, нарочито не заметив, что Кретон обращается к нему одному.

Капитан понял, эти берены при всём высокомерии соображали быстро. Сделав над собой минимальное усилие, Кретон повернулся к верону.

— Да. Верно. Я благодарен всем вам. Всем троим. Вам обязан жизнью и навсегда связан признательностью, — он помолчал, — а теперь у меня много забот. Думаю, вы освоились в Убежище и далее дойдёте без провожатых.

Он повернулся и, шагая широко и быстро, ушёл прочь. Лоэ и Клейн переглянулись, но слов не нашлось даже у щедрого на них Лорана.

Глава 6

Несколько минут друзья стояли рядом, глядя вслед капитану Кретону, потом Клейн вознамерился продолжить путь, но успел сделать только один шаг. Лоэ схватил его за рукав и удержал на месте.

— В чём дело? — поинтересовался Густав Клейн.

— Куда вы собрались? — вопросом на вопрос ответил Лоран.

Клейн поглядел на приятеля внимательно, затем сказал:

— Насколько я понимаю, созрели новые соображения.

— А когда их нет? Что бы вы делали без меня! Этот сенатор мужик умный, но Лоран Лоэ тоже привык соображать. Клейн, нас элементарно хотят кинуть.

Густав Клейн задумчиво огляделся, словно сомневаясь в собственных языковых познаниях. Так оно, кстати, и было.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

— И то, и другое! — ответил Лоран. — Нас хотят вывести из игры, сейчас, когда начинается самое интересное.

— Смит?

— И он тоже. Мне всё равно, какие у него резоны, я сердит.

Здесь-то всё было ясно. Смит хотел уберечь человека от опасности, что с каждым днём становилась всё реальнее. Мотив, можно сказать, благородный. А верон Густав Клейн мешал тесному сотрудничеству с беренами, служа для последних раздражающим фактором. Вероятно, Смит сумел установить результативный контакт с тем существом, и, исходя из этого, строил планы. Клейн с растущим уважением поглядел на приятеля, пожалуй, Свелетон просчитался, упустив из виду человека.

— Отлично! — сказал Густав Клейн. — Я знаю, где Кретон держит личный катер. Полагаю, нам следует присмотреть за причалом, или вначале навестим наших товарищей?

— Что мы там узнаем нового? Вперёд, в порт!

Клейн слегка замялся. Он считал нужным до конца выполнить свой долг.

— Смит хочет безопасности для вас, Лоэ.

— Догадываюсь! — холодно ответил Лоран. — Жаль, он постеснялся спросить, чего хочу я, а следовало.

Клейн кивнул, соглашаясь с обоими. Он успел изучить Убежище и, не колеблясь, повёл Лоэ самой короткой дорогой. Лоран сердито молчал. Когда пришли в стартовую зону, Клейн увидел на посадочном поле личный катер капитана Кретона, быстрый осмотр подтвердил, что судно полностью подготовлено к работе. Последние сомнения исчезли! Кретон, по всей вероятности, в паре со Смитом намеревался совершить собственный рейд.

Клейн легко вспрыгнул на кромку поля и втащил следом Лоэ. Друзья сели на краю, свесив ноги. Густав поглядел на хмурого Лорана, потом сказал:

— Поверьте, дорогой друг, и Смит, и я хотим защитить не потому, что сомневаемся в вашей отваге. Просто высоко ценим. Я, например, не понял, что нас пытаются обмануть, хотел бы знать, как вам удалось прозреть существование заговора.

— Что тут сложного? — рассеянно отозвался Лоэ. — Я открытым текстом заявил Свелетону, что неприятности грядут, а он улыбнулся и прервал разговор. Он умный, и понимает, во что берены вляпались со своей неконтролируемой экспансией, наверняка искал пути и способы решения конфликта, потом Смит остался в кабинете, словно его попросили, и Кретон разговаривал с нами так, словно надеялся расстаться навсегда. Ясно: что-то затевается, а нас отправили домой как малолеток.

— Да, такие обиды прощать вредно! — усмехнулся Клейн. — Взгляните, они идут.

Вампир и берен пришли другой дорогой, поэтому для обоих присутствие на причале Лоэ и Клейна явилось полной неожиданностью. Они остановились, но не переглянулись, и Лоэ сразу отметил многозначительный с его точки зрения факт. Эти двое ещё не команда.

— А мы давно здесь! — сказал Лоран. — Где вы задержались? Пора отчаливать, время торопит. Плохо сделаем работу, так и Убежище улетит.

Вампир, если и удивился, чувства свои скрыл. Пожалуй, наличие испытанных товарищей пришлось ему по душе. Он слегка улыбнулся, а серые мерцающие глаза потеплели. Капитан Кретон выглядел раздосадованным, но, к чести его, промолчал.

Смит легко прыгнул на платформу и протянул руку Лоэ. Лоран радостно за неё уцепился, поднимаясь. Разве тут удержишься от счастливой улыбки? Прокатило же! А ведь мог и скандал завертеться. Человек пошёл следом за вампиром. Клейн, надо полагать, понимая, что берен вряд ли окажет ему аналогичную услугу, поднялся без посторонней помощи. Стартовые кресла заняли молча. Когда катер снялся с посадочного поля и начал одну за другой вскрывать мембраны причального тоннеля, Лоэ решил, что теперь точно не высадят, и вздохнул с облегчением.

— А вы знаете, куда лететь? — спросил он.

— Надеюсь, что знаем, — ответил вампир.

— Так всё-таки контакт был! — с торжеством воскликнул Лоран. — У вас дьявольская выдержка, Смит! Я сразу понял, что создания не так просты, как кажутся на первый взгляд. Существование в таких чудовищных условиях обязано подстегнуть эволюцию, и результат получился впечатляющий. Если даже вампир спасовал в единоборстве, то их превосходство однозначно. Как берены называют планету?

— Эол, — ответил Смит.

— Изумительно! Тогда обитатели — эолийцы. Удивительное совпадение. Почему вы так смотрите на меня, капитан Кретон? Разве вам не следует заниматься кораблём?

— Мы ещё присутствуем в мониторе Убежища, — пояснил Клейн, — и говорите по-беренски, вас лучше поймут, да и выйдет короче.

Лоран принял сказанное к сведению, вздохнул и замолчал. Было тревожно, хотя он понимал, что рейс затеян с мирными намерениями, потому что с немирными на такой скорлупке не летают. Лоран сомневался в душе, что данный факт очевиден новонаречённым эолийцам. Мучили дурные предчувствия, элементарно доставал страх, но Лоран был доволен, что фактически навязался в полёт. Потеплевшие глаза и протянутая навстречу рука Смита искупили всё. Пока катер находился в контролируемом пространстве Убежища, Лоран держал язык на привязи, но, когда чужая планета опасно заполнила обзорный экран, сдался любимой страсти.

— Куда мы всё-таки летим? — спросил на беренском языке, который понимали все присутствующие. — Если вы расположены садиться, капитан, то по каким критериям выбрали место посадки?

Смит отвлёкся от экрана и повернулся к товарищам.

— Это создание, там, на планете передало мысленный образ, разве вы его пропустили?

— Эолиец вступил в контакт на таком уровне? Я почувствовал лишь эмоциональные волны, — сказал Лоэ.

Клейн удивлённо нахмурил брови.

— Вы знаете, Смит, что-то припоминаю! Горная страна, увиденная сверху? Меня слишком заботили проблемы обороны, боялся отвлечься на образы. Полагал, что развлекаются наши противники.

Смит помолчал, потом, обдумав что-то, заговорил снова.

— Это существо...

— Эолиец! — уточнил Лоран.

— Да, верно. Он пытался общаться на разных уровнях. Так я понимаю. Вы, Клейн, приняли его мысленное послание, но были заняты и сбросили информацию в моё сознание. Лоран, стоявший рядом, излучал доброжелательность, в то время как я полностью эмоционально закрылся. Благодаря нашим общим усилиям получился цельный мысленно-чувственный образ. Так произошёл контакт.

— Вы хотите сказать, Смит, что мы, трое, сработали как единое целое?

— Да! — подтвердил вампир.

— Так я и думал.

Капитан Кретон положил конец лирическим излияниям.

— Посмотрите, Смит! Эти горы?

Вампир вгляделся в экран.

— Полагаю, да.

Взгляд его затуманился, словно вампир пытался совместить с картой на экране смутный внушённый образ. Клейн решительно придвинулся к пульту.

— Позвольте, капитан Кретон. Вдвоём мы справимся быстрее, да и результат получится более точным.

Кретон промолчал, но уступил. Лоран Лоэ с невольной завистью следил за товарищами, он тоже хотел принять участие в действии, жаль, роли для него в данный момент не нашлось. Изображение на экране дрогнуло и слегка сместилось, затем ещё. Резко увеличился масштаб.

Горы, обыкновенные горы. Отличаются от тех, первых, где случился контакт. Угрюмые дикие вершины, одетые в снега. Нет кустов, и моросящего дождя, только камень.

Лоран с любопытством вглядывался в неприветливый пейзаж. Если друзья правы, и именно это место указал эолиец с симпатичными ушками, то должно там найтись что-то кроме камня и снега. Знак, артефакт, след цивилизации — любая деталь, выпадающая из нерадостного целого.

— Пусто, — сказал Смит.

Глаза его вяло закрылись, вампир откинулся на спинку кресла и замолчал.

— Вам нужно отдохнуть, Смит, — осторожно сказал Лоран.

— Да, — устало согласился вампир. — Увидеть место в реальности. Экранный мир — плоскость. Чувства отказывают.

Он поднялся и ушёл в салон. Взгляд капитана Кретона выразил удивление. Должно быть, принятые в группе дисциплинарные правила были далеки от его представлений о предмете.

— Начнём понемногу снижаться? — осторожно спросил Клейн.

Кретон промолчал, тем не менее, пальцы его быстро произвели нужные действия. Лорана позабавили отношения этих двоих. Необходимость работать плечом к плечу оказалось тяжким испытанием для обоих. Они всё время сознавали присутствие друг друга, масса усилий уходила на то, чтобы вести себя естественно. Актёрскими способностями оба не обладали, и получалось, в общем, скверно.

Задумавшись, Лоран Лоэ пропустил момент, когда судно сошло с орбиты и плавно устремилось вниз, к планете. Капитан Кретон справлялся с управлением увереннее Густава Клейна.

— Вот это место, — сказал Кретон минуту спустя. — Зовите Смита.

— Выспится — сам придёт, — ответил Клейн.

Верону следовало выражаться осторожнее, Лоран мгновенно понял его ошибку и вклинился в разговор, спеша предотвратить стычку.

— К сожалению, ничего нельзя поделать, капитан Кретон. Наш друг Смит замечателен и великолепен, но часы отдыха ему совершенно необходимы. Очень скоро он к нам присоединится, сон его короток. Это те самые горы? Выглядят устрашающе, но что мы надеемся отыскать? У вас есть какие-либо предположения?

— Нет, — коротко ответил капитан Кретон.

Если замечание Клейна и задело его, болтовня Лорана дала время взять себя в руки, капитан продемонстрировал привычную бесстрастность. Лоран приготовился дальше охлаждать накалённую обстановку. К счастью Смит проснулся довольно скоро. Вампир занял своё место и вгляделся в экран.

— Можем спуститься ниже?

Кретон промолчал, но требуемые манипуляции произвёл. Лоран с любопытством разглядывал дикий пейзаж внизу, вроде бы всё выглядело обыкновенно. Впрочем, Лорану недоставало опыта. Смит обладал и опытом и более совершенным зрением.

— Взгляните! — сказал он внезапно. — Вот здесь!

Пальцы нашли мембрану, сеточка поисковой мишени поползла по монитору. Трое соратников честно всмотрелись в изображение, но даже капитан Кретон, судя по выражению его лица, увидел лишь унылый камень, да наметённый в низины снег. Чёрно-белая жуть.

— Вы можете вывести на экран тепловую картину? — спросил Смит. — Я не знаю, как это правильно назвать.

Кретон кивнул, и экран засветился красным. Даже Лоран сразу сообразил, как читать новую версию пейзажа, и заметил несколько ярких точек в указанном вампиром квадрате.

— Это жилища? — спросил он. — Они теплее окружающих камней и уж, тем более, снега? Это ведь снег кругом?

— В основном, уже лёд. Скорее, мы видим отверстия, уходящие вглубь гор. Из них идёт тепло.

Кретон, сосредоточенно хмурясь, сдвинул фильтры. Картинка опять изменилась, включились сканеры, пошла компьютерная обработка. Лоран поглядывал больше на товарищей, чем на экран, стараясь по выражению лиц определить, что собственно говоря, они там нашли. Смит, заметив его затруднения, вполголоса пояснил, пока Кретон и Клейн очень вежливо спорили о чём-то:

— Под поверхностью — обширные полости, и отверстия, что мы заметили, сообщаются с ними. Приборы дают лишь общее представление о системе, поэтому мы хотим сесть на поверхность и посмотреть вблизи.

— Там, внизу, должно быть, сурово, — сказал Лоран.

— Верно, но защитная одежда убережёт от капризов погоды.

Лоэ имел в виду другой нюанс, уточнять не решился. Кретон продолжал снижаться. Лорану казалось, что посадить здесь катер, не угробив при этом, совершенно немыслимо, но капитан хорошо знал своё дело. Он высмотрел ровную площадку и сумел аккуратно примостить на неё миниатюрное судно. Когда силовые якоря вцепились в грунт, Лоран вздохнул с облегчением и вытер выступившую на лице испарину.

Уныние вернулось, когда ему сообщили, что до ближайшего отверстия, если судить по карте, около километра и это тысяча метров очень и очень пересечённой местности. Клейн и Кретон собрали кое-какое снаряжение, все надели защитные костюмы, даже вампир, хотя шлем он всё-таки оставил открытым. Едва команда выбралась из катера, как ветер вцепился в длинные волосы Смита и принялся забавляться ими. Вампир отнёсся к шалостям стихии с полным безразличием, хотя Лорана от одного взгляда на приятеля бросало в дрожь.

Кретон и Клейн уверенно двинулись вперёд, Смит, с любопытством озираясь, пошёл следом. Ледяная корка под ногами внушала опасение, но, ободренный примером товарищей, Лоран смело сделал два шага вперёд. На третьем, как и следовало ожидать, подошвы заскользили, Лоран опрокинулся на спину и начал съезжать по довольно крутому склону, когда вампир мгновенно повернулся, и крепкая рука подхватила за ворот костюма. Вампир поднял приятеля и поставил на ноги. Всё произошло так быстро, что Лоэ не успел испугаться.

— Ой! — сказал он виновато. — Скользко!

Смит промолчал, а капитан Кретон оглянулся на ходу с явным неодобрением в суровом взоре. Сквозь шлем не видно было лица — Лоран дофантазировал. Движение широких плеч сказало всё выразительнее мимики.

Казалось, что идти по обледенелым камням просто: ведь другие-то справлялись без заметных усилий, но каждый шаг давался с трудом. Ноги или съезжали куда-то в самый неподходящий момент, или находили самую ничтожную опору, ступни утверждались на почве под немыслимыми углами. Лоэ старался изо всех сил, но равновесие и он редко находились в добром согласии. Без вампира Лоэ падал бы с завидной регулярность, и синяки получали все детали организма. Твёрдая рука каждый раз подхватывала и уберегала от очередного конфуза. Душа преисполнилась благодарности, хотя выражение чувств Лоран оставил на потом: привлечь внимание капитана Кретона — значило нарваться на очередной неодобрительный взгляд, ощутимый и сквозь тёмное стекло шлема.

Лоран уныло карабкался вслед за рослыми, сильными и уверенными товарищами. Мрачные размышления о том, что ещё недавно он считал себя вполне развитым физически, утешили слабо. Действительность развеяла иллюзии по горам.

Когда путники достигли цели, естественно, один Лоран тяжело дышал, у него тряслись колени, а во рту скопился железный привкус крови. Капитан Кретон бросил в его сторону короткий взгляд. Должно быть, он хотел поинтересоваться у Смита и Клейна, зачем два друга таскают за собой это жалкое и очевидно бесполезное существо, но сдержался.

Отверстие в горе при ближайшем рассмотрении оказалось около десяти метров в диаметре, и колодцем уходило вниз. По стенам спиралью тянулся уступ, сильно разрушенный и ненадёжный на вид. Верхнюю его часть присыпал снег, дальнейшее терялось во мраке.

Кретон уверенно перебрался через край, ноги нащупали начало спирали. Лоран Лоэ с ужасом понял, что предстоит спускаться в бездну. Он оглядел решительных товарищей. Заговорить и то было страшно. Смит едва заметно улыбнулся. Поддержка ободрила, хотя отчасти. Лоран без признаков энтузиазма лёг животом на край бездны. Снизу дохнуло опасностью. Человек перетащил ставшее неуклюжим тело на другую сторону. Ступни нащупали карниз, оказавшийся трагически узким, скользким и неровным. Кретон, а за ним и Клейн спускались уверенно. Лоран вздохнул, спина плотно прижалась к камню, колени заметно тряслись, но человек заставил себя двинуться вслед за вероном и береном.

Через минуту он приноровился. Главным было, как он понял, не смотреть по сторонам, а сосредоточиться на том, что лежит непосредственно под ногами. Вначале это удавалось. На беду Лоран был слишком порывист и не в меру любопытен. Ну, не могло его внимание ограничиться карнизом! Когда мрак вокруг начал сгущаться, Лоран повернул голову и заглянул вниз. Сначала он увидел только густую тьму, потом в глубине почудилось смутное шевеление. В жадном порыве рассмотреть подробности Лоран сделал ещё одно совершенно излишнее в его положении движение. Подошвы заскользили. Лоран сорвался с карниза и, взмахнув руками, полетел вниз.

Пальцы вампира сомкнулись на запястье, и полёт прервался в самом начале, Лоран даже не почувствовал рывка. Мгновение он качался над бездной, потом Смит втащил его обратно на карниз. Убедившись, что ноги опять служат приятелю, вампир отпустил его руку. Твёрдая ладонь легла на грудь, прижимая Лоэ к скале и давая возможность и время прийти в себя. Лоран виновато посмотрел на спасителя.

— Простите, Смит! Загляделся.

Смит улыбнулся. Если стылая надменность ещё жила в чертах его лица, то не для Лоэ. Для Лорана всегда находились тёплый взгляд и мягкая улыбка. Дары драгоценные в трудных обстоятельствах. Смит спросил:

— Всё в порядке. Вы можете идти дальше?

— Да, спасибо, конечно!

Капитан Кретон снова оглянулся. Видимо, его долготерпение тоже имело пределы, потому что на этот раз дело не ограничилось осуждающим взглядом. Берен поинтересовался, неизвестно к кому обращаясь:

— У вас всегда так?

Ответил Клейн.

— Примерно, — сказал он.

По тону легко было угадать, что Густав вполне готов нарваться на неприятности, отстаивая честь и достоинство своей команды, но Кретон предпочёл замять конфликт. Отряд пошёл дальше.

Вскоре потемнело, пришлось включать фонари. Лоран старательно спускался, пытаясь сосредоточиться на конкретной задаче. Главное сохранить мужество при мысли о том, что подниматься, вполне возможно, придётся той же скорбной дорогой. Дыра в пространстве гор мало напоминает нору Белого Кролика из известной сказки, и чудеса, ожидающие внизу, вряд ли окажутся безобидны.

Колодец закончился, когда Лорану начало казаться, что он бесконечен. На дне обнаружился узкий мрачный лаз в самом тёмном углу. Кретон лёг и исследовал ход с помощью фонаря.

— Дальше расширение, — сказал он и первым протиснулся в отверстие.

Клейн непринуждённо втянулся следом, и Лоран с тяжёлым вздохом распластался на камнях. Он побарахтался, без особого успеха пытаясь повторить ловкий маневр верона, но сразу застрял. В следующее мгновение друзья пришли на помощь. Клейн схватил за руки и дёрнул, а вампир придал дополнительный импульс ногам. В результате Лоран пролетел узость как пробка, выдавливаемая газом из бутылки шампанского: раньше, чем успел понять, что происходит. Костюм защитил тело, и ушибы вышли малочисленные и терпимые. Когда Лоэ, кряхтя, поднялся на ноги, вампир уже стоял рядом.

Открывшийся ход мало напоминал искусственное сооружение, хотя непонятным оставалось, как он смог образоваться естественным путём. Иногда шли хорошо по ровному, чаще приходилось пробираться и протискиваться. Лоран несколько свыкся с товарищеской помощью, которую в таких случаях оказывали друзья, хотя его и мучил страх недосчитаться в результате одной или нескольких конечностей. Утешило, что Кретон перестал поглядывать в его сторону с осуждением, замешанном на удивлении. Наверное, устал.

Вскоре ход резко пошёл вниз и закончился, уйдя в тёмную неприветливую воду. Лоран с ужасом представил себе, что придётся возвращаться назад, выбираться на поверхность, искать новое отверстие, начинать всё сначала. Он с надеждой посмотрел на Смита.

Вампир спустился к урезу, задумчиво склонил голову, прислушиваясь к своим ощущениям.

— Это преграда для тех, кто готов отступить, — сказал он. — Путь под водой короткий, многие живые существа могут преодолеть его на одной задержке дыхания. Хотя и не все.

Лоран проигнорировал намёк на собственные ограниченные возможности. Герметичный защитный костюм уравнивал шансы. Кретон сверился с приборами, что потрудился захватить с собой, но, по всей вероятности, их показания вполне согласовались со словами вампира. Кретон опять первым вошёл в воду и скрылся из глаз. Клейн немедленно устремился за ним. Лоран решил, что тут-то он справится, но просчитался. Сначала с трудом погрузился в воду, так как мешал запас воздуха в костюме, погрузившись же, обнаружил, что практически ослеп. В свете фонаря колыхалась коричневая муть, и больше разглядеть ничего не удавалось. Смит схватил за руку и потащил, а через минуту-другую оба вынырнули на поверхность.

Выйдя из воды, Лоран ничего принципиально нового не обнаружил: те же камни кругом, тот же унылый некомфортабельный коридор впереди. Едва выбравшись на сушу, вампир открыл шлем и потянул носом стылый воздух. Лорану показалось, что вампир встревожился. Кретон сверился с приборами и пошёл вперёд. Вскоре коридор закончился, и команда в полном составе очутилась в огромной пещере.

Полость в теле планеты оказалась так велика, что дальние её стены потерялись во мраке. Пол под ногами полого спускался вниз, образуя берег чёрного неподвижного озера. Кое-где над водой курились испарения. Туман серебрился в свете фонарей. Картина предстала взорам мрачноватая, хотя в целом красивая. Лоран поглядел на вампира, чтобы сравнить впечатления и испугался, рассмотрев выражение его лица.

— Что? — быстрым шепотом спросил Лоран. — Что здесь плохо?

Тревожно мерцающие глаза Смита с неестественной быстротой искали во мраке нечто, понятное лишь ему.

— Откройте шлем, Лоэ, — сказал он. — Не бойтесь, здесь можно дышать. Мне одному сложно разобраться в том, что происходит.

Лоран повиновался, он привык слушаться друга вампира. В лёгкие хлынул промозглый бесплотный воздух. Дыхание обернулось трудной задачей, первое время Лоран приноравливался и поэтому не сразу понял, что встревожило Смита.

— Запах! — воскликнул он, разобравшись в ощущениях. — Что-то он трагически знаком! Выключите фонари!

Кретон и Клейн синхронно повернулись к нему. Капитан вознамерился с обычным высокомерием проигнорировать человека, но Густав Клейн научился доверять интуиции Лорана Лоэ. Он сказал.

— Почему нет?

И выключил фонарь. Лоран сделал то же самое ещё раньше, а Смит источником света на шлеме вообще не пользовался. Капитан Кретон остался в одиночестве. Впрочем, недолго. Какие соображения заставили его присоединиться к большинству, осталось тайной, но в пещере воцарилась тьма.

— Глядите! — воскликнул Лоран. — Я же говорил!

На всякий случай он сделал шаг в сторону, ближе к Смиту. Вампир понял его опасения, и твёрдая ладонь почти невесомо опустилась на плечо. Глаза на удивление быстро привыкли к темноте, может быть, потому, что мрак воцарился отнюдь не кромешный. Вначале засветились ближние стены, потом свечение растеклось по пещере, выявляя её впечатляющий объём, и, наконец, ожило озеро. Зеркальная поверхность мягко засияла, отражая колдовское мерцание стен.

— Вот что! — сказал Клейн. — Словно мы опять оказались в беренском Убежище!

— Почему у вас возникли такие ассоциации? — холодно спросил Кретон.

— Должно быть, вы привыкли проводить время в обустроенных помещениях вашей планеты, капитан! — ответил Клейн.

— Свечение и запах точно такие, как в каземате, куда нас поместили после захвата, — пояснил Лоран Лоэ. — Что странно.

Он едва начал развивать свою мысль, когда почувствовал, что слегка дрогнула рука вампира. Лоран обеспокоено огляделся и увидел нечто, показавшееся вначале невероятным. В сияющем полумраке прямо над поверхностью воды начало проявляться или появляться существо. Точнее сказать, процесс напомнил Лорану фокус с листом бумаги: когда лист повёрнут ребром к зрителю, его не видно и как бы совсем нет, но стоит лишь сместить его на девяносто градусов, и получается нечто большое и почти объёмное. Остроглазый вампир, вероятно, изначально знал о присутствии в пещере её жителя, и именно это его встревожило, а не знакомое свечение стен.

Затаив дыхание, все четверо наблюдали, как перед ними разворачиваются поверхности эолийца. Или отсутствие ориентиров сбило с толку, или абориген превосходил размерами виденных прежде. Казалось, ещё немного, и он заполнит всю пещеру бесчисленными слегка шевелящимися перепонками. Лорана разобрало любопытство, он попытался уловить вибрацию контакта, но пока привычное ощущение молчало. Вскоре наверху развернулись знакомые треугольные образования, эолиец завершил "овеществление" и замер в слабо светящемся мире пещеры. Фантастическое зрелище захватило дух, но кроме восхищения Лоран по-прежнему ничего не почувствовал.

Он начал верить, что команда наблюдает мираж, как вдруг ладонь вампира соскользнула с плеча. Смит шагнул к Густаву Клейну, обхватил поперёк туловища.

— Лоран, помогите! — быстро сказал он.

Ещё ничего не понимая, Лоэ метнулся к товарищам и поймал Густава с другой стороны. Тяжёлое тело заваливалось, и Лоэ пыхтел, пытаясь его удержать. Смит оставил Клейна. Капитан Кретон тоже зашатался, и вампир подхватил берена. Почва под ногами содрогнулась, и Лоран едва удержался на ногах.

— Что происходит? — спросил он, и замолчал, услышав злой гул.

Звук пришёл из коридора, оставшегося за спиной. Затем камень содрогнулся ещё раз, гораздо заметнее, а из отверстия клубами повалила пыль.

— Ход засыпало, — сказал Лоран, стараясь в душе не верить собственным словам.

— Совершенно верно! — окончательно разрушил иллюзии вампир.

Он отпустил Кретона, капитан быстро приходил в себя, почти сразу Густав Клейн потряс головой, и тяжёлая неуправляемая масса перестала наваливаться на Лоэ. Клубы пыли достигли человека, и он закашлялся.

— Отойдём в сторону! — предложил Клейн.

Лорану показалось, что верон нервничал. Все четверо прошли дальше по берегу. Пыль вяло оседала. Лоран откашлялся, слёзы, выступившие на глазах, высохли, и удалось оглядеться.

— А большой эолиец исчез! — сказал Лоэ.

— Мы заметили, — сухо подтвердил Клейн. — Сейчас нужно думать о том, как выбраться отсюда.

— Разве мы пришли для того, чтобы сразу спасаться бегством? — спросил Лоэ.

Клейн посмотрел на человека, потом на вампира и, после недолгих колебаний, на берена.

— Что ж, такой поворот дела меня устраивает, — заявил он, окончательно приходя в себя.

— Лоран прав, — поддержал Смит. — Выбраться мы всегда успеем, это просто. Важнее обсудить то, что произошло.

Капитан Кретон взглянул на троих друзей с проблеском интереса. Должно быть, свои идеи у него пока не появились. Он сделал несколько задумчивых шагов вперёд и уселся на камень. Больших уступок ждать не следовало. Лоран понял, что получил шанс. Пришлось и самому потратить минуту, чтобы выбрать глыбу помягче. Смит, по обыкновению, остался на ногах. Лоран ещё подержал паузу, хотя давно понял, кому предстоит начинать разговор.

— Если ограничиться выводами, следует признать, что контакт сорвался. Эолиец демонстративно показал себя, посмотрел на нас и исчез без пользы для грядущих переговоров. Какой урок мы должны извлечь из спектакля?

— Вы можете говорить короче? — с ноткой раздражения в голосе спросил капитан Кретон.

— Конечно, могу и для начала задам вопрос: господа Клейн и Кретон, что у вас в больших ранцах за спиной?

Густав Клейн улыбнулся и промолчал, предоставив возможность отвечать сопернику.

— Запас продовольствия и воды, — сказал капитан Кретон.

— А оружие? — спросил Лоран.

Клейн всё-таки рассмеялся. Лоран продолжал.

— Разумеется, его вы обязательно прихватили с собой, я перестану уважать себя, если поверю в противное.

Берен остался серьёзен. Ирония пролетела мимо цели.

— Вы полагаете, человек Лоран Лоэ, следовало явиться сюда безоружными? — холодно спросил капитан Кретон.

— Но вы пришли дружить, а не воевать! — сказал Лоран.

— Логично, — поддержал Смит.

Он-то чист: ни оружия, ни продовольствия, ни воды, ни ранца. Клейн демонстративно извлёк бластер и положил прямо на камни. Лоран заметил, что верон испустил короткий вздох. Оружие то самое — вымороченное тяжким трудом, конечно, жертвовать им оказалось больно до слёз. Сначала друзья подумали, что откровенной провокацией капитан Кретон точно пренебрежёт, хотя гордый берен подрастерял часть надменности и выглядел просто усталым и озабоченным странником. Минута ушла на размышление.

— Мы будем совершенно беззащитны, — сказал капитан, завершив процесс.

— Мы уже беззащитны! — ответил ему Лоран. — Пора бы всем осознать истину. Нас позвали не затем, чтобы убить, в противном случае, мы бы умерли. Легко понять, что происходит, оглянитесь вокруг!

Призыв Лоэ пропал даром. Верон, берен и вампир успели рассмотреть всё, доступное взгляду. Они справедливо полагали, что повторный эксперимент будет напрасной тратой времени.

— Вы допускаете, Лоран Лоэ, что переговоры начнутся, когда мы разоружимся? — спросил Кретон.

— Я думаю, капитан, что следует попробовать этот способ подружиться с чужими. Язык не всем понятен, да речь и лжива. Наши предки, проявляя дружелюбие, протягивали встречному пустые ладони. Умение уступать, смиряя гордыню, всегда останется почётным правом сильного. Только слабость немыслима без продолжающего руку оружия.

Прозвучало резко и прямолинейно. Лоран опасался длинных речей, потому что не верил в их эффективность. Минуту казалось, что слова сказаны зря, и Лоэ начал подбирать другие, но капитан Кретон переборол пресловутое упрямство своей породы. Он извлёк бластер, подержал в руках, явно жалея расставаться с привычной вещью. Затем оружие легло на камни. Спасаясь от соблазна, капитан даже слегка отодвинулся. Лоран облегчённо вздохнул. Самое трудное провернуть удалось, теперь предстояло развивать успех.

— Полагаю, стоит поискать выход. Пригодится на будущее. Мы попытаемся содействовать благополучному развитию событий, но спокойнее, когда есть возможность отступить. Где другая дверь, Смит?

Смит огляделся, впрочем, довольно неопределённо.

— Воздух обновляется, и, бесспорно, другие ходы есть. Один прямо наверху, в куполе, боюсь, вам он недоступен.

— Тогда пройдёмся по берегу озера и поищем другой, более подходящий существам, не научившимся на свою беду летать, — быстро сказал Лоран.

Он вынудил бойцов расстаться с оружием. Теперь следовало увести их прочь, чтобы исключить трагические случайности. Лоран спешил. Он пошёл первым. Передвижение по неровной поверхности потребовало такой сосредоточенности, что Лоран перестал обращать внимание на окружающее, да и что особенно интересного можно было обнаружить в камнях? Так продолжалось, пока Смит не придержал его за локоть.

— Здесь выход, — сказал вампир.

Довольно большое отверстие едва угадывалось в темноте. Лоран доверился товарищу. Капитан Кретон сразу уткнулся в приборы. Затем обронил с ноткой сомнения в голосе, что вполне возможно так и есть. Лоран Лоэ сел на камни, чтобы перевести дух. Им овладело удивительное чувство свободы и безмятежности, в крови закипел кураж. В спектакле досталась главная роль, он, может быть, слабо знал текст, зато ощущал "волну". Вдохновение. Партнёров судьба обделила сценическим опытом, зато сполна наградила жизненным, что в опасности много дороже.

— Я бы съел что-нибудь, — сказал Лоран.

Клейн открыл ранец, и Лоэ получил стандартный набор продовольствия. Густав присоединился к приятелю, оба принялись за обед. Кретон разглядывал их, переводя время от времени взгляд на вампира. Смит интереса к еде не проявил. Капитан, должно быть, тоже проголодался, колебания его закончились быстро. Минут пять все трое жевали молча. Лоран безмятежно любовался гладью воды. Он помалкивал сознательно: хотел чтобы разговор начал берен.

Ждать почти не пришлось. Надменный аристократ вступил на путь изменений к лучшему и вполне созрел для вопроса.

— Итак, мы оставили оружие далеко за спиной, — сказал капитан Кретон, — но всё осталось по-прежнему. Вы ведь предполагали иное, человек Лоран Лоэ?

— Для простого решения хватило бы вас троих! — ответил Лоран. — А пришлось меня брать! Расслабьтесь, капитан. Место любопытное, и стоит побывать в нём, а заодно выяснить: зачем пришли сюда вы, как представитель своего народа? Согласитесь, интересный вопрос, и я хочу получить на него ответ.

Капитан Кретон промолчал. Лоэ и не надеялся добиться чего-либо, действуя прямо в лоб. "Разрабатывать" берена следовало поэтапно, не взламывая барьер кастового высокомерия, а медленно просачиваясь насквозь. Человек начал издалека.

— Я, Лоран Лоэ, пришёл потому, что не в меру любопытен, господин Густав Клейн потому, что хорошо ко мне относится и справедливо опасается оставлять меня без присмотра. Господин Смит находится здесь по просьбе сенатора Свелетона, ну а вы, дорогой капитан? Если явились для контакта, то прежде сформулируйте цель, а потом возмущайтесь по поводу действий противной стороны. Разве я не прав, Смит?

Вампир отнёсся к апелляции спокойно, а если удивился, то это законное чувство скрыл.

— Справедливо, — сказал он.

Лоран поглядел на друга с благодарностью.

— Нам ясно дали понять, что жизнь здесь дёшево стоит и может прерваться в любой момент. Время ханжества и умолчаний осталось в прошлом. Мы должны действовать как единое целое, или заранее признать себя побеждёнными. Капитан Кретон, в своём социуме вы достаточно заметная фигура, но если в этой партии белые жертвуют фигуру, надеясь выиграть в качестве, самое время сообщить нам об этом.

Капитан посмотрел на гладь воды под необъятным сводом, словно там присутствовал ответ на поставленный вопрос. Пространство промолчало. Берен вряд ли слышал о земной игре, но метафора была доступна. Лёд подтаял, Лоран убедился в этом, когда капитан Кретон заговорил:

— Полагаю, — сказал он подчёркнуто бесстрастно, — вам вряд ли необходимо услышать то, что я могу сообщить по данному поводу.

— Да мне-то нет! — ответил Лоран. — Давно уяснил, как легко господа берены жертвуют отдельными личностями во имя блага всех, но я хочу жить и подозреваю, что остальные тоже, и предлагаю для осуществления этого общего желания объединиться в настоящую команду, а не в её подобие.

К чести капитана Кретона колебания его закончились быстро. Продолжая разглядывать озеро, он совсем по-человечески вздохнул и сказал:

— Да, Лоран Лоэ. Думаю, вы правы.

— Тогда излагайте!

Лоран спешил закрепить успех. Клейн и Смит переглянулись, но промолчали. Капитан заговорил, по-прежнему не отводя взгляда от озера.

— Эта планета активирована недавно, два периода назад. На ней оставили стандартную программу преобразования для последующей колонизации. У нас много таких планет.

— Собственная жизнь на Эоле к тому моменту созрела? — спросил Лоран.

— Вполне.

— Отвратительно! — не смог удержаться от замечания Лоран.

Капитан Кретон сохранил безразличие.

— Мы всегда так делаем. Оставляем планеты в покое, когда они чьи-то. На этой мы разумных образований не обнаружили.

— Это вам так казалось! Ладно, хватит о морали, у каждого она своя, и конструктивный диалог сомнителен. Коснёмся другого вопроса: как работает механизм преобразования?

— Как все такие программы. Создаёт комфортную среду. Трудно объяснить.

— Да и не надо! Просто придумайте оправдание. Расцвела планета после вмешательства?

Вопрос поставил берена в тупик. Лоран вынуждал его ориентироваться в непривычном логическом пространстве. Капитан Кретон поразмыслил, прежде чем ответить.

— Атмосфера очистилась. Увеличилось содержание кислорода. Образовались адекватные нам жизненные формы.

— И заодно появилась неудобная вам разумная раса.

— Да! — сказал Кретон. — И всё же это наша планета!

— Допустим, но что вы намерены предпринять сейчас? Огнём и мечом избавиться от конкурентов или вернуться ни с чем домой? Впрочем, последнее, как я понимаю, не ваш стиль.

Кретон хмуро промолчал, вглядываясь в таинственный мрак пещеры. Внезапно заговорил Смит.

— Если берены уничтожат разумную жизнь Эолы, погибнут плоды их труда.

— В самом деле? — живо повернулся к нему Лоран. — А вы откуда знаете?

— Свелетон сказал, когда мы остались наедине.

— Умный парень. Хотя и его суждения спорны. Полагаю, он понимает и другое: берены оказались в патовой ситуации, с их точки зрения приемлемого решения вообще нет. Бросить своё добро жалко, уничтожать — тем более, а договариваться с кем бы то ни было, этим господам воспитание запрещает.

— Тогда зачем здесь мы? — спросил Густав Клейн.

— Не "зачем", дорогой Клейн, а "почему". Потому что мы не берены.

Минуту верон переваривал ответ, потом, видимо, информация усвоилась, и спровоцировала смех, прерванный вскоре благопристойности ради. Клейн постарался сохранять серьёзность.

— Но мы с вами, Лоран, здесь случайно!

— Как рассудить! Сенатор Свелетон действительно умён, мог просчитать. А если даже и ошибся, вполне хватало одного Смита. Наш Смит достаточно удачная кандидатура неберена. В целом ситуацию можно расценивать, как попытку загрести жар чужими руками.

— Если вы смогли предвидеть события, то зачем по доброй воле влезли в такое сомнительное дело? — хмуро спросил капитан Кретон.

Лоран покраснел и обрадовался, что в темноте его плохо видно. Сказать правду не поворачивался язык.

— Теперь неважно, каким мотивом руководствовался каждый из нас, отправляясь в экспедицию. Следует думать о том, как выкрутиться без потерь.

— А есть возможность? — спросил Клейн.

— Зачем я тогда болтаю языком, понапрасну оскверняя тишину этого зала?

Лоран откашлялся и оглядел товарищей. Несомненное внимание ему польстило. Даже капитан Кретон оторвал взор от таинственных далей и смотрел на Лорана. Пожалуй, с любопытством. Вероятно, мизансцена получилась бы лучше, говори Лоэ стоя, но усталые ноги взывали о милосердии. Лоран сказал.

— Я просил оглядеться в этом месте, потому что нашу команду с умыслом позвали именно сюда. Что вы видите вокруг?

Лоран сделал паузу, намекая на важность ответа. Кретон глубокомысленно промолчал, Клейн поглядел на него и последовал дурному примеру, демонстрируя невиданную прежде солидарность с традиционным противником. Таким образом, остался Смит.

— Вы объяснили, Лоэ. Здесь привилась субстанция Убежища беренов.

— Да, но почему? Мы ведь установили, что эта агрессивная жизнь не достигла вершин и глубин, разве возможно предположить её существование здесь, на самых высоких горах планеты?

— Пожалуй, — сказал Смит, — но я думаю, Лоран, что у вас есть ответ и на этот вопрос. У меня он точно отсутствует.

Прежде чем заговорить, Лоран снова оглядел товарищей. Уверенность в том, что намеревался сказать, таяла, душа отчаянно жаждала поддержки. Может быть, лишь теперь Лоран по-настоящему понял, как опасно предприятие, в которое он ввязался.

— У нас есть контрольный срок возвращения? — спросил он, и против воли в голосе проскользнули жалобные нотки.

— Да, — коротко ответил Кретон. Ясно, что добиться от него подробностей будет трудно.

Лоран смирился на половине правды. Следовало бережно тратить отсчитанные кем-то минуты. Кроме того, честный ответ мог напугать.

— Я думаю, — сказал он, — что мы ошибались с самого начала, когда предположили, что здесь идёт война двух биологических систем: местной и привнесённой. Сейчас мне кажется, что произошло нечто вроде химической реакции. Два вещества, соединившись, породили третье.

— Да, но какое? — сдался Густав Клейн. — Я хочу его увидеть!

Лорану показалось, что капитан Кретон в душе согласен с Густавом, но, разумеется, остережётся показывать подобную слабость. Берен традиционно против единомыслия с вероном. А вот Смит понял, потому что обладал обострённым восприятием. Лицо вампира дрогнуло, на мгновение сверкнули острые зубы. Он промолчал, предоставляя возможность Лорану завершить блистательную речь.

— Результат химической реакции то, что выпало в осадок или, скорее, взлетело к облакам — сами эолийцы.

Кретон помрачнел, поскольку такая перспектива способна была устрашить в принципе, а Клейну, напротив, понравилось. Лицо его заметно повеселело, Густав слегка улыбнулся. Лоран заметил реакцию товарищей и мельком подумал, что обязательно нужно привести эмоции в унисон — если не вынудить драться плечом к плечу, то хотя бы чувствовать сердце к сердцу. Или наоборот. Знать бы, что легче устроить, но работать надо, иначе команда развалится, а значит, и победа окажется под угрозой.

— Может быть, я и ошибаюсь, — продолжал Лоран, — но по моим представлениям без вмешательства беренов разумная форма жизни не возникла бы, или появилась другая и в иные сроки.

— Мои инстинкты говорят то же самое, — сказал Смит.

— Я рад, что наши точки зрения совпали. Если заурядный человек и гордый аристократ приходят к единому мнению — истина где-то рядом. Факт знаменательный. Если эолийцы — результат внешнего вмешательства, то самым серьёзным образом встаёт вопрос об ответственности.

— Вопрос хороший, — сказал Клейн, — но ставить его, наверное, уместнее не здесь в мрачной пещере, а где-нибудь на заседании Объединённого Форума Берены. Я правильно назвал ваше высшее государственное образование?

— Почти, — хмуро ответил капитан Кретон.

— Для того мы и находимся здесь, чтобы проблема дошла до адресата, а не затерялась по дороге, — пояснил Лоран. — Осознание сути происходящего уже трудная работа. Правда, я ожидал, что какой-то контакт нарисуется. Смит, вдруг эолийцы всё-таки здесь?

Вампир медленно покачал головой.

— Нет. По крайней мере, я их присутствия не ощущаю.

Лоран вздохнул.

— Ну, что ж, тогда нужно возвращаться. Наверное, пока рано рассчитывать на многое.

— И оружие мы бросили зря? — уточнил Клейн.

— Я думаю иначе, — ответил Лоран. — Дорога к пониманию ухабиста, но мы сделали первый шаг, и рано или поздно доверие зачтётся, даже если и не нам, какая разница? Тот, кто помышляет о корысти, вряд ли добьётся успеха. Мы пришли с открытой душой, и если местные жители отвергнут предложенную дружбу — их выбор. Стоит попытаться каждому дать время и возможность обдумать свои действия. Лучший способ наладить отношения.

Смит едва слышно рассмеялся и протянул руку Лорану, чтобы помочь ему подняться. Лоран охотно воспользовался этой любезностью, он понимал, что знаки внимания делаются намеренно. Вампир таким способом оказывал человеку моральную поддержку, Лоран ценил подобный образ действий, поскольку в команде чувствовал себя самым слабым.

По очереди протискиваясь в узкий ход, все четверо с невольной надеждой оглядывались на покидаемый зал, но проводила их пустота.

Глава 7

Коридор был не хуже прежнего, словно кто-то догадался выровнять его и приспособить для передвижения. Впереди неутомимо шагал капитан Кретон, сразу за ним Клейн. Лоран замыкал шествие. Поскольку дорога круто пошла вверх, Смит исполнял роль буксира. Без этой неоценимой поддержки Лоэ давно растянулся бы на бессердечных камнях, дыхание и так работало на пределе, и заметно поблёк интерес не только к самому путешествию, но и к его цели. Время от времени Кретон останавливался, чтобы свериться с приборами, и минуты передышки давали Лоэ возможность немного прийти в себя.

Неожиданно коридор сделался шире, и Лоран обрадовался, но остальных перемена встревожила.

— Ну, и куда дальше? — хмуро спросил капитан Кретон.

Голова перестала кружиться, и Лоран сообразил, что ход разделился на несколько частей.

— А что говорят приборы, капитан? — спросил он, всей массой повисая на плече Смита, вампир всё равно дополнительной нагрузки не замечал.

— Локатор утверждает, что все коридоры имеют выход на поверхность планеты.

— Тогда в чём затруднения? Бросьте монетку, в конце концов.

— Совет неверный! — тихо сказал Лорану Клейн. — У монетки две стороны, а варианта три!

— Бросьте трёхгранную монетку.

Шутка прошла мимо ушей. Товарищи Лоэ держались бодро и чётко различали окружающее. Что-то встревожило их, хотя все трое пребывали в затруднении. Внезапно вампир резко втянул носом воздух. Обычно он производил шум лишь, когда разговаривал, и Лоран поглядел на него с изумлением.

— Пахнет! — сказал Смит сквозь зубы.

— Чем? Грядёт опасность?

— Странная смесь.

Клейн и Кретон беспокойно осмотрелись, поглядели друг на друга. Их ощущения носили смутный характер. Кретон покосился, на приборы, но успел уже убедиться, что толку от них меньше, чем от вампира. Смит продолжал насторожённо прислушиваться, потом медленно отступил, рука его машинально задвинула Лорана за спину. Поскольку этот жест в точности отвечал заветным желаниям самого Лорана, возражений не последовало. Протянулось несколько минут выжидательной тишины, потом Кретон и Клейн почти одновременно почувствовали то, что ещё раньше обнаружил вампир. Оба повернулись к самому дальнему ходу, а потом повторили движение Смита, отодвинувшись в сторону. Лоран последним ощутил чужой запах. Затем донёсся странный стёртый шорох, словно тяжёлый мешок тащили по грубой поверхности. Почти сразу из дыры показалось нечто, и Лоран понял, что оно большое.

Три образования, похожие на змеиные головы ощупывали пространство перед собой, а следом сегмент за сегментом тянулось тело, слишком обширное для узкого тоннеля. Туловищу помогали щупальца, с усилием проталкивающие плоть сквозь узости норы.

Четверым исследователям сделалось не по себе, но к чести их держались они спокойно. Новооткрытый обитатель планеты Эолы наткнулся на чужеродные объекты внезапно. Одна из голов коснулась Кретона, оказавшегося ближе всех. Капитан, как и положено берену, не отступил ни на шаг. Лоран подумал, что демонстрация несокрушимой силы духа при данных обстоятельствах выглядит слегка неуместной, но озвучить своё мнение постеснялся, точнее занят был другим. Он рефлекторно зажмурился, опасаясь, что подобное поведение чужака может показаться местному жителю грубым, но контакт развивался мирно, и любопытство пересилило страх. Лоран снова открыл глаза, чтобы наблюдать продолжение. Неведомое существо застыло, словно в раздумье, замешательство продлилось едва минуту, затем тело втянулось в оставленный путешественниками коридор, и скоро исчез последний его сегмент. Обошлось, и человек ощутил что-то вроде лёгкого разочарования. Потом сообразил, как повезло всем четверым, что узкий тоннель остался позади. В тесноте животное просто раздавило бы их, даже и не питая враждебности или познавательного интереса.

— Вовремя мы оттуда убрались! — прошептал Лоран.

— Верно, — так же тихо согласился Клейн. — Опасно торчать на дороге у столь габаритного исследователя. Интересно, почему он проигнорировал нашу команду?

— Осязал скафандры, и принял за часть пейзажа, — догадался Лоэ. — Теперь один из коридоров отпадает. Я боюсь очутиться в логове такого большого зверя. Вдруг их много? Вряд ли разумно проверять эту гипотезу.

— Почему же? — возразил Клейн. — Любопытно взглянуть, откуда взялось непонятное существо. Как вы думаете, Смит, это хищник?

— Густав, вы видите здесь что-либо, всё равно движущееся или нет, чем могла бы питаться такая крупная особь? Вот и я не вижу. Если подумать, странно.

— Зверюга отказалась питаться нами, и это само по себе хорошо, — сказал Лоран. — Пора решать, по какой дороге пойдём. Можно устроить голосование. Поскольку коридоров три, а нас четверо, один из путей однозначно получит большее число голосов.

Лоран говорил легкомысленным тоном, хотя уверенность его таяла. Размеры обитателя подземелий произвели сильное впечатление. Лоран ощутил настоятельную потребность как можно быстрее исчезнуть из пещер, ему казалось безосновательным сомневаться в том, что остальные рассуждают аналогично. Лоран забыл принять во внимание различие между собой и спутниками. Неожиданно заговорил Смит.

— Вы ошиблись, Лоэ. Здесь четыре дороги, а не три.

— Да, но четвёртый путь означает возвращение, и обещает больше всего неприятностей, разве мы прибыли сюда затем, чтобы на них нарываться?

— А разве нет? — возразил вампир. — Трудно сказать, что собой представляет животное и каков его метаболизм, а также пищевые предпочтения, но тревожно, что вопрос остался открытым. У меня, как у хищника, свой взгляд на предмет. Размеры организма превышают допустимые пределы. Он не может существовать. Если существует, значит, тому должно быть разумное объяснение.

Клейн и Кретон с любопытством наблюдали за спором, сейчас они очень походили друг на друга.

— В том, что говорит Смит, бесспорно, есть резон, — заявил Клейн. — Вот только найдётся ли время на эксперименты?

То ли Кретон заразился авантюризмом новых товарищей, то ли стыдно было выглядеть трусом в глазах извечного соперника, но капитан почти не колебался.

— Рискнём, — сказал он и первым углубился в только что оставленный коридор.

За ним устремился Клейн, потом Смит, и, наконец, с тяжёлым вздохом и такими же предчувствиями — Лоэ.

Идти вниз оказалось легче, и передвигались довольно быстро, даже Лоран почти успевал за остальными. Казалось, что после проползшего монстра должна была остаться слизь, а то и что-либо более неприятное, но стены выглядели чистыми, даже запах практически стёрся. Иногда Лоран начинал думать, что чудовище ему просто померещилось. Впрочем, товарищи держались уверенно, и азартная погоня продолжалась.

Друзья спешили, но нагнать обитателя этих мест не смогли, и когда достигли так недавно оставленной пещеры, события предстали в самом разгаре. Невозможно было теперь определить, кто напал первым и почему, поэтому, внезапно оказавшись на поле боя, все четверо приостановились, пытаясь сходу решить трудную задачу собственного места в наблюдаемых событиях.

Эолийцы атаковали сверху, и в немалом количестве, а гигантский пещерный червяк держал оборону. Он и в узком коридоре произвёл впечатление шустрого существа, а на просторе показал себя как успешный боец. Все три отростка энергично поворачивались и выплёвывали в нападавших сгустки какого-то вещества. Эолийцы довольно успешно увёртывались, а снаряды, падая в воду, заставляли её яростно кипеть.

В руках у Кретона и Клейна как по волшебству появилось оружие, и, несмотря на серьёзность момента, Лоран мысленно усмехнулся: он догадывался, что тогда на берегу озера демонстративно оставлено далеко не последнее.

Сражение продолжалось. Пришельцев из иных миров игнорировали обе стороны, и они получили великолепную возможность вообще оставить в покое чужую, отвергаемую сердцем и разумом войну. Это был не их бой, и самым разумным казалось развернуться и уйти, но команда осталась на месте. Теперь предстояло сделать следующий выбор. Все четверо колебались. Рассудок молчал. Ещё меньше помогали эмоции. Даже пострадавший от эолийцев Кретон медлил вновь рассматривать их как врагов. Впрочем, дружить тоже пока не спешил.

Вампир по какой-то причине ближе всех принял к сердцу развернувшиеся события. Лоэ увидел, что Смит взволнован. Глаза мерцали ярче обычного, ноздри раздувались, втягивая стылый пещерный воздух. Вампир или переживал драматизм минуты, или почуял в атмосфере нечто задевающее лично его.

Конечно, Лоэ попытался бы расспросить, потому что неуёмная любознательность лежала в основе его характера, но тут один из плевков червя достиг-таки цели. Подбитого эолийца отбросило в сторону, и всем четверым чужакам показалось, что они услышали крик. Корчась в муках, эолиец начал падать в кипящую воду, и тогда Смит первым принял сторону одной из сторон. Моментально освободившись от защитной одежды, он выбросил тело в воздух. Крылья взметнули ветер, вампир преодолел невеликое расстояние, руки его подхватили падающего эолийца у самой воды. Он успел в последнее мгновение. Вообще всё мероприятие выглядело на редкость рискованным. Тяжело, почти на грани возможного Смит набрал высоту. Вампир явно стремился выйти за пределы боевого пространства и спасение раненого считал единственной задачей. Несвоевременный гуманизм его подвёл. Когда вампир со своей ношей повернул к берегу, один из снарядов червяка достал и его.

Собственно говоря, сгусток вещества задел вампира по касательной и совсем не сбил, но Смита развернуло в воздухе, и он начал терять с таким трудом набранную высоту. Вампир отчаянно взмахнул крыльями, пытаясь удержаться над озером. Второе попадание могло окончиться скверно, и всё же Смит цепко держал ношу.

Клейн решился. Выбор выбором, однако, оставлять товарища в беде — последнее дело. Вполне достаточно, что решение принял Смит. Густав вскинул оружие и выстрелил в червяка. Казалось, мощное изобретение могучей цивилизации размажет примитивное существо по окружающим скалам, и война закончится, едва начавшись, но действительность как всегда обманула надежды. Там, где энергетическая волна соприкоснулась с лоснящимися боками монстра, вспух гигантский волдырь, лопнул, и из поражённого сегмента вывалилось содержимое. Кретон выстрелил секундой позднее. Реакция у берена была не хуже, чем у верона, просто ему пришлось пережить на один шок больше: ведь он впервые увидел воочию метаморфозу вампира. Лопнул второй сегмент, огромное тело задёргалось в конвульсиях, но не сдохло, как следовало предположить. Из зияющих отверстий выпали серые куски плоти и начали двигаться, собираться в самостоятельные живые существа. Эти личинки мало походили на породившее их создание, но сутью обладали той же. В верхней части почти сразу выделились бьющие отростки, правда, по одному, но для дела этого оказалось достаточно. Личинки открыли прицельную стрельбу по обидчикам, то есть, по Клейну и Кретону.

Верон и берен имели боевой опыт. Без единого взгляда или слова, они моментально сплотились. Недавние враги обернулись единой ратью. Сражение продолжалось. Хотя действия новорожденных червяков поражали активностью, долго противостоять огневой мощи и профессиональным навыкам берена и верона они не могли. Малые размеры и проворство противника затруднили прицеливание, но на уничтожение каждой личинки хватало одного энергетического заряда.

Большой червяк начал проявлять заметное беспокойство. Ещё один сегмент тела задёргался и лопнул изнутри без всякого воздействия извне. Новая волна личинок целенаправленно хлынула на Клейна и Кретона. Оба бойца, впрочем, восприняли новое событие хладнокровно. Проворством они не уступали противникам, а защитная одежда уберегала от поражающей субстанции. Сражение вышло ожесточённым и скоротечным, затем сверху навалились эолийцы, и главный червяк спасовал. Изуродованное тело приняло в себя выживших бойцов, неуклюже втянулось в тесный коридор и исчезло, оставив на камнях куски подгорелой плоти. Преследовать монстра никто не рискнул.

Смит, в последний раз тяжело взмахнув крыльями, стал на осквернённый боем берег. Эолийцы почти сразу подхватили раненого и унесли прочь. Вампир мельком посмотрел им вслед, впрочем, его интерес к чужому горю почти угас. Смит подбежал к своим. Ладони сжали плечи человека, брови озабоченно нахмурились.

— С вами всё в порядке, Лоэ?

Только теперь Лоран Лоэ начал приходить в себя. Пока остальные активно участвовали в процессе, он стоял посреди схватки, застыв столбом. Его проигнорировали и свои, и чужие, он единственный оказался сторонним наблюдателем, и сейчас даже затруднялся объяснить, почему нашло оцепенение, лишь по счастливой случайности не оказавшееся роковым. Не то чтобы Лоран испугался или растерялся, всего лишь прирос к месту.

Наверное, трудно сделать выбор, ещё сложнее довериться чужому. Нравственный ступор понемногу отпускал. Мучительное ощущение растворилось.

— Всё хорошо, — сказал он Смиту.

Шлем закрыт, а как это произошло, Лоран не помнил, осталась уверенность, что событие вершилось без его участия. Следовательно, за предосторожность следует благодарить кого-то другого, скорее всего, того же Смита.

— Спасибо! — сказал Лоэ вампиру и с беспокойством оглядел товарища, вспомнив, как достал его один из снарядов червя.

Смит понял тревогу и, успокаивая приятеля, улыбнулся.

— Странно, но меня субстанция не обожгла, хотя почти сбила, — сказал он.

Ещё несколько мгновений Смит вглядывался в лицо Лоэ. Повода для паники, как будто, не обнаружил. Успокоившись, он совершил метаморфозу. Схватка прошла для него бесследно. Вампир оглянулся и несколько мгновений разглядывал тёмную воду — местами водоём ещё кипел.

— Не хотел бы я упасть в озеро, хотя трудно сказать, почему. Странные ощущения возникают в непосредственной близости от воды.

К друзьям подошёл Клейн. Лоран обратил внимание на то, как легко, свободно и расковано он двигался. Верон выполнял привычную работу. Всегда комфортно заниматься тем, что умеешь делать хорошо. Ловко перезарядив оружие, Клейн сказал.

— Эолийцы опять смылись!

Человек и вампир посмотрели по сторонам. Воздушное пространство и береговой склон опустели. Капитан Кретон, методично отбиравший пробы обугленных останков, был не в счёт.

— Да, — легко согласился Смит.

Он подобрал скафандр и влез в него. Кретон завершил работу. Укладывая контейнеры в рюкзак, сказал, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Хотелось бы ещё понять, что здесь произошло.

Несмотря на откровенную размытость фразы трое друзей великолепно уяснили, что имел в виду капитан. Клейн шагнул вперёд и стал справа от Смита, Лоэ пристроился слева. Получалось, что спровоцировал огневой контакт вампир. Друзья приготовились отстоять его точку зрения, презрев отсутствие своей.

Сплочённость команды произвела неожиданное впечатление на капитана Кретона. Он не рассердился, а скорее заинтересовался. Амбиции временно отступили. Вместо того чтобы призвать к скорому возвращению, а то и отдать соответствующий приказ, капитан отошёл в сторону и сел на камень.

— Привал, — заявил берен, снимая и расстёгивая рюкзак. — Нужно прийти в себя, и я действительно хочу понять, что случилось. Меня тревожит справедливое замечание Смита о том, что такому большому существу здесь нечем питаться, кроме как эолийцами и нами.

Лорану мысль тоже показалась любопытной, да и предложение отдохнуть прозвучало заманчиво. Он первым решительно устроился против капитана. Густав снабдил Лоэ консервами и сам охотно присоединился к трапезе.

Смита подобные пустяки волновали меньше всех, странная дрожь волной прошла по его телу. Слабость настигла внезапно. Смит лёг у стены и затих. Трое остальных некоторое время, молча, жевали. Помалкивал даже Лоэ. Он внимательно вглядывался в тёмную воду, пытаясь понять, почему она беспокоила вампира.

Поскольку двое друзей продолжали хранить молчание, капитан Кретон заговорил первым:

— У вас, Лоэ, есть соображения о смысле действий, что мы здесь наблюдали?

Лоран отвлёкся от тёмного озера и с любопытством поглядел на берена. Вопрос, если его можно было так назвать, человека откровенно позабавил.

— Смит прав, — заявил он. — Животное такого размера не сможет прокормиться там, где и еды-то нет. Рассматривать в качестве пищи эолийцев — несерьёзно, что же касается нас четверых, то мы проигнорированы как источник калорий, думаю, что бессмысленно возвращаться к этой теме.

Взгляд, которым надменный некогда берен окинул человека, следовало охарактеризовать как хмурый, но Лоэ привык. Сейчас чувствовал себя вполне уверенно: не он ведь в труппе новичок. Капитан Кретон продолжал:

— Тогда объясните, если понимаете, что здесь делает это животное.

— Мы выяснили, что оно ничего не может здесь делать, — ответил Лоран, сдерживая улыбку. — Мы даже установили, почему. Опасно упорствовать в заблуждении, пора приступить к поиску истины. Нужно мыслить смелее и проще. Если животное не может существовать в этих условиях, значит, его здесь нет, ну а поскольку мы его всё-таки видели, вправе предположить, что это не животное.

Если у Клейна смутные догадки по поводу сделанных Лоэ выводов, пожалуй, имелись, то для капитана Кретона версия прозвучала внезапно. Берен был озадачен настолько, что эмоции проступили на лице сквозь скучное бесстрастие обычая. Лоран продолжил:

— Можно, конечно, предположить, что существо поедает камни на пути, но гипотеза представляется маловероятной. Всё что мы наблюдали, противоречит ей.

— Полевой анализатор показывает, что и личинки и сам червяк состоят из органики, — хмуро сказал капитан Кретон.

— Непринципиально. Ваше сотворённое убежище тоже сложно назвать и вполне живым, и совершенно мёртвым. Мир полон неоднозначных вещей, нужно смиряться с их существованием. В данный момент важно уяснить, что делает тот или иной фигурант нашей истории, потом сообразим — зачем, и тогда придёт пора думать о деталях. Впрочем, на этом можно вообще не зацикливаться. Из органики они состоят или из пластмассы — какая разница? Ведут себя так, словно личинки солдаты, а червяк — их боевая машина.

Клейн выслушал смелую речь с видимым удовольствием. Должно быть, он полагал, что берену следовало быстрее всех додуматься до такой интересной версии, поскольку его народ весьма тонко разбирался в пограничных вещах. Возможно, именно знание капитана и подвело.

— Вы хотите убедить меня, что на планете присутствуют две разумные расы? — скованно произнёс капитан Кретон.

— Я против того, чтобы городить версии раньше, чем в них созреет подлинная нужда, резонно предположить, что перед нами одна раса, представители которой имеют разную форму, или проходят несколько стадий в развитии. Это тоже второстепенно. Мы ввязались в местные разборки и обозначили тех, кого готовы назвать союзниками, осталось понять, какой из этого следует сделать вывод.

Пока капитан Кретон обдумывал слова Лоэ, Смит поднялся и присоединился к друзьям. Он взял флягу из рук Клейна и напился, но что-то по-прежнему его беспокоило. Вампир подошёл к кромке воды. Непроницаемая глубина осталась равнодушна к проявленному вниманию. Даже у самого берега озеро не просвечивало. Смит совершил метаморфозу и взлетел. Широкие крылья с усилием поднимали всё выше, и трое оставшихся, забыв о заботах, глядели вслед. Являясь представителями весьма развитых цивилизаций, владевших великолепной техникой, они дружно позавидовали способности вампира летать за счёт собственных усилий.

Первым отвлёкся Клейн. Он повернулся к Лоэ и просто спросил:

— А дальше что?

— То есть? — не сразу понял Лоран.

— Видите ли, друг Лоэ, я не политик, а простой солдат, и меня интересуют конкретные вещи. Я хочу знать, что ожидает отряд в ближайшее время. Может быть, ваша интуиция подскажет, зачем вторгся сюда червяк, почему эолийцы обороняли рубеж, хотя вполне могли улететь, ждать ли и когда нового вторжения, и что делать, если оно произойдёт? Это ещё не всё, о чём я предпочёл бы быть осведомлён, но на первое время хватит.

— Я мыслю масштабно, — возразил Лоэ, затрудняясь с ответом на любой из прозвучавших вопросов. — Для конкретных выводов есть более способный эксперт.

Клейн оглянулся на Смита, взлетевшего под купол, и Лоэ подтвердил его догадку.

— Видите, как обеспокоен наш друг. Его сенсоры на порядок совершеннее, он воспринимает то, что нам недоступно, и, наверное, что-нибудь скажет, когда прилетит обратно. Кстати, капитан Кретон, у вас тоже имеются возможности, хотя иного плана. Вы наверняка разобрали на части убитого в убежище эолийца и теперь знаете, из чего он состоит. Здесь вы взяли образцы личинок. Поясните, насколько родственны эти организмы?

Кретон помолчал, словно прикидывая, как удобнее уклониться от прямого ответа, потом неохотно произнёс:

— Экспресс анализ не даёт такого точного результата, как лабораторные исследования.

— Значит, вы эти сведения засекретили, — сразу же сделал вывод Лоэ. — Впрочем, мне всё ясно, обманывать — тоже искусство. Ему учиться надо. Думаю, что вы остались здесь именно потому, что генетические формулы эолийцев, погибших в убежище, и убитых сейчас личинок совпадают, или близки. Я прав? В противном случае, что вам тут делать с вашими амбициями?

Капитан Кретон едва слышно вздохнул, но сдержанность победила. Лоран понял, что сложно требовать большего от представителя аристократический расы. От Смита, парящего под куполом зала, в данный момент содействия ждать не приходилось, Лоран опять заговорил.

— Дело в том, что я видел нечто подобное. Здесь происходит беспорядок, хотя он, если можно так выразиться, обыденного свойства.

Лоран не успел закончить, он заметил, что наверху что-то произошло. Плавный полёт нарушился, Смит резко сменил направление и ушёл в сторону от центра пещеры, а затем в воздухе опять появились эолийцы. Клейн вскочил на ноги, машинально хватаясь за оружие. Вначале казалось, что на Смита напали, но ложность впечатления стала понятна почти сразу. Приглядевшись, Лоэ уловил, что вампир сместился в сторону, чтобы дать место аборигенам. Под куполом происходил процесс более сложный, чем незамысловатое выяснение отношений.

— Это танец-разговор, — выразил своё мнение Лоран. — Они общаются. Посмотрите, как красиво!

С его утверждением согласился даже капитан Кретон. Он зарёкся возражать Лорану, обжегшись несколько раз на этом непродуктивном занятии.

Эолийцы то кружились в одном направлении, словно попавшие в вихревой ток воздуха снежинки, то рисовали в воздухе сложные узоры. Смит вначале держался наособицу, но вскоре включился в хоровод, причём общая картина от этого ничуть не пострадала. Вампир каким-то образом угадал правила затеянного представления и строго следовал им. Эолийцы, по-видимому, были довольны его присутствием и участием в таинстве.

Все трое увлеклись зрелищем и не сразу заметили, как в середине озера зародились неслышные волны, по воде разбежались круги, а потом на границе сред показались смутные очертания какого-то существа. Один из эолийцев скользнул вниз, его щупальца протянулись навстречу, и вот из воды показался новый эолиец, почти такой же большой, но ещё не умеющий летать, мокрый...

— Новорожденный! — воскликнул Лоэ, схватив Клейна за плечо и принимаясь от избытка чувств немилосердно трясти. — Они рождаются из воды! Нет, вы посмотрите на это чудо!

Вслед за первым детёнышем показался второй, а потом процесс приобрёл массовый характер. Гладь озера беспорядочно взволновалась, выпуская в жизнь юных эолийцев. Всё происходило неслышно и торжественно. Лоэ с трудом смог отделаться от впечатления, что видит хорошо подготовленный спектакль. Слишком красиво происходило это царственное рождение. Ведь такие вещи обычно кажутся прекрасными после преломления призмой искусства.

Всё новые и новые эолийцы появлялись из воды, подхваченные собратьями, всплывали над тихо кипящим озером. Бесчисленные перепонки сохли и разворачивались. Самые первые детёныши уже могли самостоятельно летать, хотя движения их оставались неуклюжими. Кроме отсутствия взрослой грации их отличал яркий окрас.

Смит кружил над озером вместе со всеми, но чуть в стороне, и эолийцы не стремились включить его в процесс умножения стаи. Трое товарищей вампира тем более остались просто наблюдателями. Лоэ бесхитростно восхищался тем, что видел, Клейн, сохраняя бдительность, прислушивался и поглядывал по сторонам, Кретон, нахмурив непривычное к таким упражнениям чело, о чём-то напряжённо размышлял. Насытившись зрелищем, Лоэ заговорил, он торопился, словно опасаясь, что мысли улетят как новорожденные эолийцы.

— На моей родной планете есть насекомое, красивая такая бабочка с радужными крыльями. Она откладывает яички на стебли растущих возле воды растений. Во время паводка, когда реки разливаются, выводятся личинки. Они живут в воде, и они хищные. Затем личинки окукливаются. Это происходит перед возвращением рек к обычному уровню, куколки, таким образом, оказываются на воздухе и из них выходят бабочки. Вот только высокая вода иногда запаздывает с отбытием. Реки у нас разливаются несколько раз на протяжении года, и в них всегда плавают личинки. Если бабочки выйдут из куколок слишком близко к поверхности, а то и под водой, и не успеют обсохнуть и улететь, их съедают личинки того же вида.

Капитан Кретон и Густав Клейн одинаково посмотрели на хоровод эолийцев, кружащий под мрачными сводами, на тёмную воду, на нору, из которой вылезал червяк. Лоэ готов был поклясться, что и догадки в их головах возникали одинаковые, но и тот и другой стеснялись откровенности. Лоран решил завершить мысль, чтобы поберечь сложившиеся отношения.

— Мне кажется, — осторожно сказал он, — что здесь происходит что-то похожее. Почему личинки съедают бабочек? Они вряд ли знают, что имаго — их будущее, кроме того, привыкли питаться остатками кокона, и если обитатель не успел покинуть дом, его судьба решена. Конечно, здесь дела могут обстоять и по-другому, но сам факт сбоя программы выглядит несомненным.

Лоран слукавил, собственные выводы пока казались ему спорными, он просто хотел спровоцировать капитана Кретона на доверительный разговор. Берен глядел без восторга, хотя, видимо, понял, что человек ближе к истине, чем кто-либо из остальных, и полезно прислушаться к нему, если не хочешь оказаться в дураках.

— Интуиция ваша работает верно, — нехотя признал капитан. — У этих созданий много общего. Высказанная гипотеза имеет право на существование.

— Смотрите! — воскликнул Клейн. — Фестиваль заканчивается!

Эолийцы ещё кружили над успокоившимся озером, но постепенно поднимались выше и выше. Молодые особи обсохли, и мало отличались от старых. Вереница вытягивалась, уходя под купол, эолийцы начали исчезать в, несомненно, имеющемся наверху отверстии. Лорана пробрала невольная дрожь.

— Из привычной и сравнительно комфортной среды прямо на ветер и лютый мороз! — прокомментировал он. — Ничего себе закалка!

— Мы все рождаемся таким способом, — лаконично заметил Клейн.

— Хорошо, что я не помню, — сказал Лоэ. — Сурово. Боюсь, по доброй воле такого избегают.

Смит, проводив новых друзей до отверстия в куполе, повернул назад и начал по широкой спирали спускаться вниз. Через минуту ступни вампира утвердились на камнях рядом с оставленным у воды защитным костюмом.

— Вам что-нибудь сказали? — жадно спросил Лоран. — Как-то объяснили войну? Сообщили, что делать дальше?

— Вы хотите слишком много, — мягко ответил Смит. — Что же касается меня, то я бы предпочёл понять для начала, почему нам вообще позволили присутствовать здесь в этот момент. Такие вещи прячут от посторонних. В перспективе или новые открытия, или крупные неприятности.

— Кстати, очень верное замечание, — коротко обронил Клейн.

— Точно! — поддержал Лоэ. — Я вижу так: нам оказали доверие, и хорошо бы его оправдать раньше, чем принимающая сторона вообразит себя разочарованной.

Капитан Кретон посмотрел на каждого из троих, устало улыбнулся. Взгляд его смягчился.

— Вы предлагаете продолжить поиск. Я согласен.

Он решительно поднялся и повернулся к озеру спиной.

Порядок движения тоже определился сам собой. Первым пошёл Смит, за ним капитан Кретон. Клейн взял на себя роль замыкающего. Группа вновь углубилась в знакомый тоннель. Передвигались довольно быстро, даже Лоран после хорошего отдыха, успевал за методично шагающим впереди капитаном Кретоном. Клейн иногда помогал ему, но в целом человек справлялся. На ходу он обдумывал сложившуюся ситуацию, и готовился при первой возможности обменяться мнением с друзьями.

На развилке остановились передохнуть и посовещаться. Смит без всяких колебаний заявил, что червяк уполз туда, откуда и появился, пора было за ним последовать. Надо сказать, что открытой схватки не испугался никто, скорее опасались наломать дров. Даже скептицизм капитана Кретона дал заметную трещину, берен теперь пробовал считаться с обстоятельствами, что по какой-то причине не мог игнорировать.

— Надо произвести разведку по всем правилам, — сказал капитан, — но мы ограничены во времени. Смит, вы можете определить, что ждёт впереди?

— Запах сильный, — ответил вампир. — Полагаю, найдём большое количество личинок. Наверное, там логово.

С последним утверждением согласились все. Пахло так заметно, что Лоран тоже ощущал волну. Отвращения она не вызвала, но шлем пришлось закрыть.

Выбранный тоннель полого поднимался. Скоро он расширился в пещеру. Сначала она показалась исследователям обычной полостью в недрах гор, но Смит первый остановился, озадаченно оглядываясь по сторонам. Большую часть пола, да и стен занимали странные соты. Вампир присел возле сооружений, склонил голову, вслушиваясь, пальцы осторожно исследовали гладкую кромку.

— Они что, выкармливают маленьких личинок в этих кувшинах? — почему-то шёпотом спросил Лоэ.

— Скорее, хранят пищевые запасы, — отозвался вампир.

Рука безбоязненно нырнула в сосуд, ладонь пошарила по внутренней поверхности, Смит неторопливо вобрал в себя оставшийся на перчатке запах. Заторможено наблюдавший за ним капитан Кретон, спохватился и извлёк полевые анализаторы. Вампир, впрочем, всё равно справился быстрее.

— Кажется, я догадываюсь, что находилось в сосудах прежде, — сказал Лоэ, внимательно наблюдавший за его лицом, — и что могло оказаться сейчас. Ужасно!

— Ужасно? — переспросил Клейн, безразлично оглядываясь по сторонам. — Здесь, должно быть, плохо с едой, вот и приходится забывать о щепетильности.

— Настолько, что участники биологического процесса под названием метаморфоза перестают воспринимать друг друга как единое целое! — заявил Лоран. — Только почему они тогда живы до сих пор?

— Потому же, почему и люди с их вечным стремлением перебить ближнего и дальнего, — сказал Смит, поднимаясь. — Из-за слабой организованности.

— Идём дальше? — спросил Клейн.

Смит огляделся и решительно двинулся вперёд. В середине пещеры остался широкий проход. Лоран прикинул, что и червяк мог протиснуться здесь, хотя и с затруднением. Приглядевшись, заметил, что по краям дороги соты немного деформированы, а местами к ним присохла некая субстанция. Капитан Кретон тоже обратил внимание на непорядок и старательно взял пробы.

Прежде чем он произвёл анализ и сделал выводы, заговорил Смит.

— Как интересно! — сказал он. — Сосуды сотворены из окружающего материала, но существенно переработанного. У меня сложилось впечатление, что личинки частично питаются горными породами, а соты строят из отходов процесса.

— Как вы изящно выразили эту мысль, — откликнулся Лоэ, стараясь на всякий случай меньше соприкасаться с сосудами. — Зачем тогда поедать собратьев? Впрочем, я кажется, догадываюсь. Наверное, биологические ткани нужны для будущей метаморфозы. Как запутано!

Из пещеры с сотами далее уходило множество коридоров. Полы, стены и почти везде потолок оказались довольно тщательно выровнены. Смит задумался, было, на мгновение, выбирая дорогу, но потом принял решение.

— Эти места весьма посещаемы, — объяснил он свои затруднения, — но, поскольку мы приняли решение проследить маршрут недавнего противника, пойдём по следу.

— А легко идти по следу? — спросил любопытный Лоран.

— Не составляет ни малейшего труда, — отозвался Смит. — Ведь червяк ранен. Впрочем, должен отметить его успешную регенерацию.

Смит без колебаний углубился в один из тоннелей. Чем дальше продвигалась команда, тем стены пол и потолок становились ровнее. Сложилось впечатление, что их преднамеренно обтёсывали и выравнивали.

— Скорее, растворяли, — ответил Смит на вопрос любопытного Лоэ. — Какая-то химическая реакция, но конкретно говорить рано.

Капитан Кретон тоже заинтересовался тоннелем и взял пробы со стен. Лоран рассуждал на ходу:

— Ведь если они хотят сделать коридоры красивыми, то это говорит о многом. Для утилитарных целей вполне достаточно, чтобы тоннель кратчайшим образом соединял две полости. Рационально в данном конкретном случае укатать пол, чтобы удобно передвигаться, но когда приводят в порядок то, что и в первозданном виде способно служить цели — налицо зачаток культуры. Как вы думаете?

Лорану никто не ответил. Его и слушал один Смит.

— Правда, мне всегда казалось, что культура начинается с пищи, верное, с её приготовления. Не просто, когда заталкивают в рот то, что удалось поймать или прячут в норку то, что повезло найти. Пищу пробуют поджарить на огне, сдобрить зеленью или фруктами, то есть изобрести новую радость, неведомую лаконичной природе. С куска, зажатого в горсти, начинается познание мира. Без создания эстетики в этой сфере трудно перейти к чему-то большему. Всё-таки сомнительно, чтобы они питались лишь минералами. Недостаточно. Мы тоже употребляем в пищу минералы, например, поваренную соль. Всё остальное получаем из органики, у которой совсем другой химический состав. Кретон, а из каких элементов сложены личинки и эолийцы?

Капитан Кретон промолчал. Ответил терпеливый Смит:

— Из тех же, что и вы, Лоэ.

— Это значит, что съесть нас могут? Или мы? Если здесь дефицит продовольствия, я боюсь послужить даровой заменой.

— Они постараются употребить нас рационально — как консервы, — утешил Клейн. — Мы упакованы для длительного хранения. Налицо и польза и эстетика.

Лоэ вздрогнул и замолчал. Выбранный Смитом коридор закончился просторной пещерой. Сначала Лорану показалось, что здесь присутствуют соты, какие попадались прежде, но приглядевшись, убедился, что видит незнакомые образования, похожие на бочонки или толстые столбики, иногда с расширение наверху. Смита эти штуки заинтересовали, он потрогал ближайший вырост. Субстанция оказалась упругой.

— Что-то вроде грибов! — заявил Смит. — Смотрите!

Он ухватил плотнее край верхушки и оторвал кусок. Процедура выглядела безопасной, но Лоэ на всякий случай, спрятался за спиной вампира. Смит поднёс добычу к лицу и несколько секунд сосредоточенно изучал запах, а потом откусил немного и подержал во рту. Трое товарищей с любопытством наблюдали за его исследованиями. Капитан Кретон, спохватившись, принялся отбирать пробы, но методика вампира явно заворожила его простотой и доступностью. Впрочем, последовать примеру Смита берен побоялся. Лоэ минуту раздумывал, но любопытство возобладало, он осторожно взял у Смита кусочек гриба, чтобы рассмотреть.

— А ведь действительно пахнет едой! — воскликнул он, отважившись приоткрыть шлем.

Клейн усмехнулся и сказал негромко.

— Из того факта, что эти сомнительные образования производят на вас впечатление пищи, я делаю вывод, что организм из режима "аппетит" уже перешёл в режим "голод".

— Да! — с достоинством ответил Лоран. — Культура ведь не только находит истоки в этой полезной сфере. Именно там она и заканчивается.

Клейн засмеялся, Смит улыбнулся, капитан Кретон осуждающе посмотрел на всех троих.

— У нас мало времени, — сказал он сухо. — Осмотрим ещё несколько помещений.

До сих пор, странствуя в лабиринтах недр, команда не наталкивалась на аборигенов. Изученные пещеры обходились без присутствия хозяев: соты пустовали, а грибы росли сами по себе. Путешественники немного расслабились, но уже в следующем помещении увидели компанию личинок. Здесь тоже теснились сосуды, похожие на соты, но большего размера. Внутри стояла вода, налитая до краёв. Вампир предостерегающе вскинул руку, он первым заметил аборигенов. Клейн отреагировал мгновенно: сгрёб Лоэ и заставил укрыться за крайней шеренгой сосудов. Капитан Кретон оперативно присел сам. Все четверо принялись с интересом наблюдать за обыденными делами поселения.

Теперь, когда появилась возможность более внимательно и менее предвзято разглядеть личинок, разведчики увидели многое такое, на что не обратили внимания в пылу схватки. Жители пещер произвели впечатление довольно симпатичных существ. Лорану они напомнили плюшевых слоников, бывших весьма популярной игрушкой во времена его детства. Кожа личинок в слабом освещении казалась серой и слегка переливалась, словно её покрывала влага или короткие прилегающие к телу волоски. Ноги заменяла подвижная подошва как у улиток. В верхней части выделялись округлые выступы и хорошо знакомый отросток, гибкий как хобот. Именно этой принадлежностью организма личинки энергично перемешивали содержимое сосудов. Иногда они ныряли так глубоко, что подошвы отрывались от почвы и забавно болтались в воздухе. Шум, производимый усердными работниками, позволил Лоэ заговорить без опаски:

— Почему свет наших фонарей оставляет их равнодушными?

— Не видят, — ответил Смит. — Они слепые, Лоэ.

— Тогда, наверное, слух у них отменный! — предположил Лоран, поспешно переходя на громкий шепот.

Смит с сомнением покачал головой.

— В нашем диапазоне — вряд ли. У меня складывается впечатление, что существа испускают и улавливают ультразвуковые колебания, примерно, как летучие мыши. Летающие особи, кстати, тоже.

Капитан Кретон сразу уткнулся в свои приборы и принялся подкручивать колёсико на одном из них. В результате этих манипуляций или случайно ближайший абориген поспешно вылез из сосуда, а один из выростов на его спине надулся и начал пульсировать. Капитан Кретон выключил оборудование, но личинка ещё некоторое время вертелась на месте, беспокойно подёргиваясь и ощупывая хоботком края сосудов.

— Вы правы, Смит, — сказал берен.

— Лучше уйти, — заметил Клейн. — Если нас обнаружат и поднимут тревогу, придётся на собственной шкуре выяснять особенности оборонной доктрины этих ребят.

— Идём! — сказал капитан Кретон.

Он был так озабочен, что согласился с давним противником своего народа и не заметил этого. Исследователи вернулись немного назад и выбрали другой коридор. Минуту спустя показалось, что зря. Проход оказался кривоват и иногда опасно сужался, ровная поверхность под ногами сменилась колдобинами. Лоэ начал думать, что лучше бы поискать новый путь. Как обычно, он быстро довёл свои мысли до остальных.

— Возможно, вы и правы, — сказал вампир, выслушав человека, — дорога так плоха, что местные жители наверняка редко пользуются ей, что ж, меньше шансов кого-либо встретить.

Клейн и Кретон дружно промолчали, вероятно, доверие к интуиции вампира заметно возросло у обоих. Лоэ смирился. Смит пошёл быстрее, у него, как будто, появилась цель. Впрочем, спутники его недолго оставались в неведении. Коридор закончился. Впереди открылась обширная полость. Стены её круто оборвались вниз, и четверо исследователей почувствовали себя как в верхней ложе театра. Сначала им показалось, что внизу нет ничего кроме нагромождения камней, но присутствие некоторой упорядоченности почти сразу бросилось в глаза.

— Город! — воскликнул непосредственный Лоэ. — Вы только посмотрите, это же дома!

Прямоугольная планировка, к которой тяготеют человеческие поселения, здесь не прижилась. Постройки — округлые шалашики — группировались по несколько штук. Внимательнее приглядевшись, друзья заметили, что сооружения скорее выращены, чем возведены. Слоистые структуры напомнили уже виденные грибы, только другой породы. В кривоватых проходах между домиками сновали местные жители: деловитые и, пожалуй, потешные. Встречаясь, они или спокойно расходились прочь или ощупывали друг друга хоботками. Может быть, подобное поведение служило эквивалентом человеческой беседы.

Свесившись вниз, Лоэ самозабвенно наблюдал за царящей внизу суетой. Свои соображения он как всегда поспешил высказать вслух.

— Они разумны! — говорил Лоран, не заботясь о том, слушают его или нет. — Посмотрите: возводят города, выращивают пищу, строят дороги.

— То же самое делают, например, муравьи, — хмуро сказал Смит. — Подобное поведение вряд ли служит решающим аргументом разумности.

— Какие доводы требуются вам? Какой материальный предмет вы сочтёте критерием? Во что поверите? В семигранную гайку? Так им она не нужна.

Все трое посмотрели на Лорана с недоумением, и он махнул рукой.

— Ладно, проехали! Объясните, какие нужны доказательства. Вот перед вами место их обитания. Смотрите. Вы наделены более совершенными органами чувств, и сможете разглядеть то, что мне недоступно. Мои глаза, уши и нос мало способны поведать, и остаётся постигать разумом то, что трудно раскусить зубами.

Вампир задумчиво поглядел на человека. Сложно было понять, о чём он размышлял, но какие-то выводы сделал. Аккуратно отстранив Лоэ от края, Смит кивнул Клейну.

— Светите мне. Направьте свет вашего фонаря на противоположную стену.

Капитан Кретон по собственной инициативе стал рядом с Клейном, и мрак пещеры рассеял ещё один луч.

— Очень хорошо! — сказал Смит.

Лоэ отказался от соблазна занять место в шеренге с друзьями. Он знал, что не сможет сохранять неподвижность и тем более удерживать любознательность в разумных границах. Поэтому Лоран выключил фонарь.

Долго он вообще ничего не мог разглядеть внизу, для человеческих глаз было слишком темно, потом обозначилось слабое свечение: это фосфоресцировали грибы. Лоран аккуратно отступил назад и сел на пол, затем устроился удобнее и почти сразу заснул.

Разбудили его голоса. Друзья переговаривались быстро, негромко.

— Ещё правее, Густав. Ведите луч медленно, — говорил Смит. — Нет, нет, вернитесь назад. Там свободная площадка, незанятый утоптанный пятачок.

— Это место? — спросил Клейн. — Я ничего не вижу!

Лоэ открыл глаза и смутно различил, как Смит, ладонями стиснув шлем Клейна, слегка повернул его в нужном направлении.

— Кретон, а вы? Будьте внимательнее: некое образование между двух шалашей. Другого цвета, иначе отливает, и форма далека от купола.

Лоран вскочил на ноги, подошёл к друзьям. Он боялся, что будет напрасно таращиться в темноту, мучительно гадая, о чём толкуют спутники, но почти сразу разглядел предмет, вызвавший интерес Смита. Более того, узнал его очертания.

— Это же эолиец! — воскликнул Лоран, для верности показывая пальцем. — Статуя эолийца! Вон слои перепонок, а сверху треугольные ушки.

— Верно! — поддержал Густав Клейн. — Теперь я совершенно запутался! Разве ставят памятники тем, в кого стреляют! Если это конечно, памятник, а не мишень для тренировки.

— Кто знает, — пробормотал Смит. — Обратите внимание на то, что личинки подходят, их хоботки ощупывают монумент. Так, словно цель визитов изучить и запомнить. Вокруг даже вытоптана дорожка. Дальше у стены есть ещё одно изваяние, но я вижу его под очень неудобным углом и боюсь утверждать, что оба идентичны.

— Памятники ставят лишь разумные существа! — заявил Лоэ.

— Мишени — тоже, — вполголоса заявил Клейн.

— Только остерегитесь летать здесь! — взмолился Лоэ, всерьёз испугавшись. — Вдруг они почувствуют вас и расстреляют. Кто знает, какие сюрпризы приготовлены для защиты города?

Неожиданно заговорил капитан Кретон.

— Нужно решать. Для подробного изучения этого народа требуется время и терпение. Того и другого у нас нет: поджимает контрольный срок. Путь дальний. Конечно, хочется уйти с конкретным результатом, но, добиваясь его, мы рискуем остаться здесь надолго, а то и навсегда.

— Тогда — вперёд! — забеспокоился Лоран.

— И что с этим миром? — спросил Смит.

Лоэ быстро взглянул на него.

— Мы установили главное, — сказал Лоран. — У этого мира есть хозяева, и это автоматически отметает любые претензии на планету. Насколько я помню, именно таковы международные нормы.

Клейн иронически сморщил лицо, но воздержался от озвучивания собственных взглядов на приоритетные запросы беренов в свете международных норм. Всем и так было ясно. Капитан Кретон нахмурился, должно быть понимая, что на него оказывают давление.

— Проблема лежит вне нашей компетенции, — заявил он.

— Разве? — удивился Лоэ. — Мы четверо здесь и сейчас уже можем сделать многое. Например, определить собственную позицию и твёрдо держаться её в дальнейшем. Тоже востребованный товар. Мы влезли пару раз в дела новой и непонятной нам цивилизации, кто знает, каких при этом наломали дров. Неблагодарное дело воевать чужие войны, когда и свои-то праведными не назовёшь. Существа создают произведения искусства — значит они люди. Зачем ваяют именно эти статуи не нам судить. Может быть, парящие в атмосфере и пространстве эолийцы — их конкретная мечта, допустимо — что волшебная сказка. Аборигены как-нибудь сами разберутся, и никоим образом не воспылают благодарностью к тем, кто свалится им на голову с непрошеными поучениями. В конце концов, происходящее здесь обыкновенно. Если две стороны одной медали, я имею в виду летающих и ползающих, так невообразимо далеки друг от друга, это вполне обыденно. В каждом живёт дуализм парящей в облаках возвышенной души и материального тела с низменными потребностями и отправлениями. Мы разрываемся между этими сущностями, клонясь то в одну, то в другую сторону. Мой разум — величайшее из дарованных благ — готов постичь любую тайну вселенной и в единый миг пронестись сквозь космос. Великолепно! Только бренный организм протестует и требует пить, просит есть, ноет от усталости, вопит от боли, вожделеет неприличных вещей и сводит на нет все попытки полёта. Я не способен ни стать полностью духом, ни остаться только телом. Я вынужден всё делать одновременно, а эолийцы приспособились совершать то же самое по очереди. Наверное, следует позавидовать им, хотя, если говорить честно, я не готов поменяться местами.

Закончив речь, Лоэ с любопытством посмотрел на товарищей. Капитан Кретон глядел с привычным изумлением. Наверняка его воображение поражала способность Лорана без передышки болтать языком, да ещё делать это в любых условиях. Скорее всего, капитан понял едва половину того, что говорил Лоэ и совсем упустил из виду, зачем. Клейн лишь коротко кивнул. Смит подал требуемую реплику:

— Здравое рассуждение, — сказал он. Серьёзный тон и сдержанные взвешенные интонации благотворно действовали на капитана Кретона. Берен к вампиру прислушивается куда охотнее, чем к его друзьям. — Если мы четверо вернёмся с единым мнением по данному вопросу, это произведёт хорошее впечатление и продемонстрирует нашу способность сотрудничать и принимать трезвые обдуманные решения даже если ситуация сложна.

Капитан Кретон, видимо, понял, что выбора нет. К чести его не показал себя задетым. Сплочённость таких разных по своей сути существ, пожалуй, ему импонировала. У капитана Кретона была возможность завершить партию красиво, ей он и воспользовался.

— Полагаю, предварительный устный доклад о результатах вылазки разумно поручить Лорану Лоэ. Он сумеет связно изложить всё, что мы увидели и поняли. Теперь пора возвращаться.

Друзья охотно согласились. Смит уверенно пошёл вперёд, привычно возложив на себя обязанности проводника. Наверняка нашлись бы пути короче, но Смит выбрал знакомый. Вскоре четверо путников в который раз оказались на развилке. Роковое место так часто уводило с пути домой, что Лоэ опять подсознательно ожидал неприятностей. На удивление обошлось. Смит уверенно свернул в тот коридор, в который следовало углубиться с самого начала, и Лоэ вздохнул с облегчением. Кажется, трудная разведка приближалась к финалу.

Шагая рядом с Клейном (ширина коридора позволяла) Лоран размышлял о случае и судьбе. Не столкнись тогда с червём, просто прошли бы мимо и могли упустить шанс узнать о таящейся в недрах гор своеобразной жизни. Случай. Занятый своими мыслями Лоран шагал довольно бодро и мало внимания обращал на окружающее, поэтому тревога Клейна не сразу дошла до сознания.

Случайно повернув голову, Лоэ поймал напряжённый взгляд Густава. Поинтересоваться, что случилось на этот раз, было некогда. Клейн стремительно обогнал капитана Кретона и как раз успел подхватить вампира, Смит зашатался и начал падать. Кажется, все немножко утратили представление о времени. Лоран виновато посмотрел в сторону нахмурившегося берена, но Густав Клейн держался уверенно. Защищая команду, он обретал дерзость.

— Нашему товарищу необходим отдых! — заявил он, глядя в глаза берену. — Процедура эта, увы, совершенно обязательна.

— Мы должны идти! — сказал капитан.

Прозвучало резко, и поэтому Кретон слегка смутился. Так, по крайней мере, показалось Лоэ.

— Ждать и не придётся, — холодно ответил Клейн. — Я понесу его. Время сбережём, а путь однозначен. Вперёд и вверх!

— Правильно! — вмешался Лоран. — Понесём по очереди.

— Вы, Лоэ, возьмёте мой рюкзак.

Ясно, что вампира Клейн доверит лишь себе. Лоран мысленно согласился с командиром. Бережно приняв на руки обмякшее тело, Клейн бодро зашагал следом за капитаном. Лоэ собрал вещи и с неясным чувством оглянулся на пройденный путь. Теперь прошлось идти замыкающим. Зябко было ощущать спину открытой.

Кретон задал хороший темп, то ли торопясь вернуться на катер, то ли надеясь загнать спутников до мольбы об отдыхе. Лоэ стиснул зубы и карабкался вверх с упорством, что внезапно в себе отыскал. Кружилась голова, и во рту скопилась горькая слюна, но время от времени Лоэ напоминал себе, что Густаву приходилось ещё труднее. Вампир, по представлениям Лорана, весил меньше живого человека (иначе, как он мог летать?), и всё же нагрузка выпала серьёзная и для крепкого, сильного верона. Искушение предложить помощь развеялось в дым. Лоран так утомился, что теоретические опасности, грозящие с тыла, перестали внушать страх, и он почти обрадовался, когда отряд опять вышел на развилку.

Кретон остановился, и Густав смог положить вампира на пол. Распрямился затем с заметным трудом. Лоран подполз на четвереньках и свалился рядом. Он лелеял надежду, что возникнет дискуссия и, следовательно, передышка, но берен, пренебрегая чужим мнением, нацелился на один из коридоров. Лоран испустил вздох, круто замешанный на стоне: предстояло медленно по частям подниматься на ноги. Густав машинально помог ему и наклонился к вампиру, но Смит открыл глаза, и Густав тоже вздохнул с видимым облегчением.

Смит встал, быстро посмотрел по сторонам. Пересилив очередной приступ гордости, капитан Кретон обратился к нему за поддержкой. Вампир оглядел коридоры, вымотанных товарищей и согласился с выбранным маршрутом. Лорану показалось, что сомнения в душе Смита остались, но усталость поборола даже человеческое любопытство.

Лоран опять повис на плече Смита, и поэтому дальнейший путь проделал легче. Скоро исследователи оказались в колодце. С точно такого они начинали путь. Почти отвесные стены уходили вверх, и где-то там слабо светилось сумрачное ночное небо. Здесь тоже завивался спиралью карниз, но узкий и сильно пострадавший от неведомых причин. Лоран испуганно поглядел на товарищей. Он твёрдо понял, что этой дороги не осилит.

Густав Клейн вздохнул рядом, похоже его мнение на данный счёт совпало с лорановым.

— Пора учиться летать, — сказал он.

Отозвался Смит.

— Кажется, сейчас мой выход. Колодец довольно широкий, но воздух в горах разряжён, и крылья держат плохо. Всё же попробую.

Он освободился от скафандра, совершил метаморфозу. Друзья привыкли, да и капитан Кретон взирал теперь хладнокровно. Клейн и Лоэ отступили к стене, чтобы дать вампиру больше места, Кретон, помедлив секунду, последовал примеру друзей. Смит оттолкнулся изо всех сил, крылья взмутили воздух, холодный ветер мазнул мимоходом лица. Места катастрофически не хватало, и мгновение казалось, что попытка провалится, но Смит влетел. Вампир ухитрялся избегать столкновения со стенами, и понемногу крылья его поднимали. Переживая, Лоран стиснул кулаки и зубы. Вот вампир достиг вожделенного края колодца, и последним мощным взмахом взбросил себя на неровное каменное ограждение. Лоэ принялся аплодировать, избыток чувств потребовал выхода. Артистизм вечно предъявлял свои права.

— Какой молодец! — воскликнул Лоран, а затем задумался и добавил. — Но ведь он мог принять внетелесный облик и взлететь без усилий!

— Да, — ответил Клейн. — Себя он таким способом поднимет наверх, но вот верёвку из синтетики — вряд ли, а без неё как выберемся мы?

Вампир отдышался и теперь разматывал названный предмет. Ещё мгновение — и верёвка скользнула вниз, закачалась прямо перед носом Лоэ.

— Вас, Лоран, как самого лёгкого, поднимем первым, — предложил Клейн. Капитан Кретон молча посторонился.

Густав обвязал верёвку вокруг талии Лорана, и тому осталось только ногами отталкиваться от скалы, пока Смит его поднимал. Скоро все четверо выбрались на поверхность, под сумрачную ночь, на холодный ветер.

Горы вокруг выглядели до крайности неприветливо, темнота ограничивала видимость, путники устали, а до катера предстояло ещё дойти.

— По крайней мере, вы знаете, где он? — спросил Лоран, закрывая шлем.

— Где-то здесь, — невозмутимо ответил Клейн. — Сейчас капитан выберет направление, Смит совершит воздушную разведку, наметим маршрут и достигнем цели. Если очень повезёт.

— Нужно идти, — сказал капитан Кретон, игнорируя болтовню. — Погода портится, а путь дальний. Мы выбрались на поверхность в неудачном месте. Я пойду первым, Густав Клейн замыкающим. Вперёд!

Вначале довольно долго поднимались. Смит шёл с командой, и Клейн не предложил ему взлететь, ясно было, что ветер слишком сильный. Затем подъём прекратился, и в неверном свете звёзд взорам предстала мрачная долина. Несколько мгновений четверо разглядывали её. Природа каждого снабдила зрительными ресурсами, но разными. Вампиру повезло больше, и именно он первым увидел препятствие на пути к цели.

— Взгляните, Кретон!

Как капитан смог взглянуть во мраке, Лоэ не знал, должно быть, посмотрел сквозь мозг Смита.

— Это конец, — сказал капитан. — Похоже, мы пропали.

Тем не менее, он решительно зашагал вперёд. Всего через несколько минут Лоран понял, что имели в виду более опытные товарищи. Дорогу преградила глубокая и широкая расселина. Сугробы маскировали её так хорошо, что издали она была едва заметна. С губ Лоэ сорвался горестный вздох, и с неосознанной надеждой он взглянул на Смита — вошедшее в привычку движение души. Смит устало улыбнулся, ветер трепал его волосы и леденил лицо.

— Обходить далеко, — сказал капитан Кретон. — Долго. Опоздаем. Слишком беспечно тратили время.

Помолчали. Густав Клейн подошёл ближе.

— Натянуть верёвку, — предложил верон, в голосе звучало сомнение, — и перебраться по ней. Смит, вы сможете перелететь на ту сторону?

— Если другого выхода нет, то придётся попробовать, — ответил вампир бесстрастно.

— Верёвку негде закрепить, — хмуро вмешался Кретон. — Кроме того, я сомневаюсь, что ваш друг Лоран Лоэ сумеет правильно ей воспользоваться.

— Да! — быстро сказал Лоэ. — Я тоже.

— Попробуем в обход, время на авантюры истрачено внизу.

Он развернулся, чтобы продолжить путь. Смит задержал его, положив руку на плечо.

— Посмотрите туда! — сказал он.

Сказать было легче, чем сделать, лишь через минуту капитан тоже что-то увидел, за ним Клейн, и, наконец, даже Лоран, безнадёжно таращившийся в темноту, разглядел неясные тени.

— Это эолийцы! — воскликнул он.

Поначалу вывод оставался чисто логическим, потому что узрел он извивающиеся нечёткие силуэты. Эолийцы умели видоизменять тела. Плоские фигуры, скользили сквозь ветер как змеи в траве. Лоран насчитал троих, причём один был заметно крупнее спутников, должно быть тот самый, которого они видели в пещере.

— Летят сюда! — сообщил он товарищам для собственного успокоения.

Кретон и Клейн переглянулись, но пересилили себя и оставили оружие в покое, хотя кто знает, зачем появились аборигены? Вдруг, в мыслях у них кара за кощунство? Пришельцы почти беззащитны здесь в штормовой круговерти гор. Лоран вовремя сообразил, что равновесие шатко, и его нужно поддерживать.

— Станьте рядом! — сказал он врагам по обычаю. — Думайте вместе! Раскройте души навстречу, потому что добро порождает добро, и на доверие отвечают доверием. Ну, я надеюсь.

Последние слова спровоцировали улыбку, но вампир охотно подыграл, плечом незаметно придвинув капитана Кретона к Густаву Клейну. Лоран пристроился с другой стороны. Страх обострил восприятие. Пугала разверзшаяся под ногами пропасть. Глубина потрясла воображение. Эолийцы подлетели совсем близко.

Сначала, как водится, ничего не происходило, и ситуация начала выглядеть нелепой, но потом глаза капитана Кретона приняли отсутствующее выражение, а на лице, несмотря на ледяной ветер, (шлем он открыл) выступили крупные капли пота. С Густавом Клейном творилось примерно то же самое, он застонал, череда быстрых слов на родном языке сорвалась с губ. Транс длился несколько мгновений, а потом оба разом очнулись.

— Эолийцы предлагают помощь, — сказал капитан Кретон.

— Видят, что мы не можем добраться до нашего летающего дома, — продолжил Густав Клейн.

— Втроём поднимут одного из нас.

— По очереди.

— Они могут перенести через расселину.

— Нужно спешить, потому что ветер усиливается.

Бывшие враги неуверенно посмотрели друг на друга.

— Есть контакт! — тихо и торжественно сказал Лоран Лоэ.

Он сломал хрупкое очарование момента. Капитан Кретон разлил привычное бесстрастие по чертам лица.

— Вы первый, Лоран! — скомандовал он.

— Я попробую перелететь самостоятельно, — сказал Смит. — Это сэкономит время.

Лоран едва собрался по-настоящему испугаться, как твердь осталась внизу. Чтобы меньше думать о последствиях, он закрыл глаза, но успел ещё увидеть, как вампир, выбирая ветер, планировал в сторону противоположного более низкого борта расселины.

Эолийцы перенесли человека и без особых церемоний уронили в сугроб, где он и барахтался, пока Смит не вытащил за шиворот.

— Идём же! — сказал он. — Эти двое хорошо тренированы и догонят без труда.

— А вдруг мы нужны для контакта? — спросил Лоран, отряхивая снег.

— Справятся. Кроме того, есть контакты, что рано форсировать. Для преодоления недоверия сдержанность полезнее напора.

— Согласен! — ответил Лоэ.

Смит так эффективно помогал Лорану подниматься по склону, что берен и верон нагнали друзей почти у самого катера. Верный кораблик показался вдруг таким родным и милым, что все четверо приостановились на мгновение, чтобы полюбоваться его изящными обводами. Наименее сентиментальный из команды берен первым шагнул к люку. Смит помог забраться Лорану, Клейн запрыгнул сам. Оставшись в одиночестве, вампир ещё мгновение вглядывался в дикий пейзаж чужой планеты, прежде чем неохотно последовать за товарищами.

Глава 8

Когда вошёл в рубку, капитан Кретон завершал предстартовую программу. Смит занял свободное кресло рядом с Лоэ. Лоран как обычно, поспешил ознакомить спутников со своими мыслями.

— Теперь я чувствую себя удовлетворённым, — сказал он. — Конечно, мы не совершили всего, что нужно, но сделали всё, что могли, а это тоже много. Самая длинная дорога начинается с первого шага, так меня учили в детстве, и, может быть, говорили правду. В книжках контакты между различными цивилизациями обставлены красиво, и обмениваться умными формулами, конечно же, романтичней и престижней, чем просто работать. Вот только лучшее понимание наступает, когда приходится трудиться или сражаться бок о бок. Протянутая для помощи рука значит больше, чем слова, сколько их не говори, потому что подтверждает высшие ценности любой цивилизации, перед которыми всё прочее — чепуха и хлам.

Речь Лорана ушла в пустоту, разве что терпеливый Смит выслушал его нервную исповедь. Потом время болтовни вышло, потому что капитан Кретон стартовал с характерной для его расы резкостью, и Лоэ показалось, что перегрузка превратила его в блин и плотно размазала по креслу. Он отчаянно пожалел своё несчастное измученное тело. Тяжесть вскоре отступила, и сознание постепенно освоилось с тем, что пытка завершена. Планета осталась за спиной, впереди разверзлась бездна космоса, и засиял плывущий во тьме остров — Убежище беренов.

Они успели.

Блаженная лёгкость обняла Лорана, кровь снова побежала по жилам. Он закрыл глаза, мягко навалился сон. Лоран плохо запомнил, как катер замедлил ход, подходя к Убежищу, и как лопались мембраны, пропуская на борт. Проснулся, когда Смит осторожно потряс за плечо.

— Вы в порядке, Лоэ?

— Да! — ответил Лоран, неудержимо потягиваясь. Позвоночник побаливал после стартовых экзерсисов капитана Кретона — Куда мы теперь? На доклад к сенатору?

— Вам лучше вернуться на борт родного судна и лечь в постель.

— Успею, — ответил Лоран и поплёлся за остальными.

Далеко идти не пришлось. Сенатор Свелетон ждал их здесь же, в диспетчерском помещении причала. Его взгляд поверх плеча дежурного скользил по рабочим экранам, но Свелетон сразу обернулся, когда команда вошла в зал. Берен обошёлся без слов, хотя выразительный взгляд достался каждому, и Лоран ухмыльнулся, чувствуя себя победителем.

— Друзей находит тот, чьё сердце открыто навстречу дружбе, не так ли, сенатор Свелетон?

— Вы теперь свой во владениях беренов, Лоран Лоэ! — с хорошо взвешенной дозой иронии ответил сенатор. — То же самое я повторяю вам, Густав Клейн.

Клейн поклонился, как принято у беренов, и Свелетон ответил, хотя и очень сдержанно.

— Уходим, здесь обойдутся без нас, — предложил Густав Лорану

— Я хочу говорить! — возмутился Лоэ, но машинально пошёл за командиром. — В конце концов, Кретон поручил мне делать сообщение о наших успехах!

— Капитан известил сенатора о проведенных изысканиях ещё с борта катера. На удивление корректно. Я считаю, что мы и так добились многого, на большее трудно рассчитывать. Опасно искушать судьбу, мы слишком часто делали это в последнее время.

Довод прозвучал разумно, и Лоран замолчал, потом спохватился, что Смита нет рядом. Клейн покачал головой, ответ прозвучал раньше вопроса.

— Без нас Смит легче договорится с ребятами, и акции его будут котироваться выше. Какой-либо авантюры опасаться поздно: Убежище уходит, я успел поглядеть на экраны и могу утверждать наверняка. И с планетой, и со Смитом всё будет в порядке.

Лоран вздохнул. Клейн кругом прав, но всё же Лоэ оглянулся несколько раз, пока шли к человеческому кораблю. Кроме рассудка существовали ещё неразумные эмоции. Лоран и сам смутно понимал, почему его сжигает тревога.

Товарищей-людей нашли в рубке. Здесь находились все: Мария и Валдис работали за пультом, Косинов сопереживал, и даже Ольга на полу возилась с куклами. Лоэ и Клейну неподдельно обрадовались, но Лоэ почему-то показалось, что, вернись друзья втроём, приняли бы их холоднее, и в душе остался горький осадок. Непосредственная нужда в услугах вампира отпала, и, вероятно, в глубине души, люди хотели расстаться с ним. Конечно, они вежливо промолчат, но, если вампир без следа растворится во вселенной, исчезновение его сочтут своевременным. Лорана задело, что никто даже не спросил о Смите.

Клейн коротко рассказал о приключениях, пережитых командой на чужой планете. Лоран помалкивал, лишь изредка подавая реплики. Он ясно видел, что Валдиса значительно больше занимает корабль, практически завершённый ремонт и близкое грядущее продолжение путешествия на Землю, Косинова — собственные проблемы и вновь пробудившаяся ревность, Марию — благополучие её дочери. Он хорошо понимал всех, особенно капитана, у которого кроме прочих неприятностей не шее висел опоздавший к заказчику и частично повреждённый груз, но помимо воли, в памяти всплыло полузабытое слово "неблагодарность", и Лоран себя начал чувствовать негодяем.

Лоэ не спалось и он решил подождать вампира у грузового подъёмника. Смит появился, когда ночь перевалила за середину. Лорана поразило, что поступь небожителя и надменное выражение лица более ничуть не раздражают. Он вскочил и едва удержался на краю, потому что ноги затекли.

— Смит! — сказал он. — О, Смит!

— Что-нибудь случилось?

Смит легко перепрыгнул на крышку люка, подошёл ближе.

— На борту всё в порядке?

— Да, ремонт почти закончен, все живы и здоровы.

Они пошли рядом.

— Капитан сказал, что если судно дозаправят горючим, лететь можно в любой момент.

— А далеко мы от Земли? — спросил вампир.

— Представления не имею, но капитан, уверен, что сможем добраться. Там какие-то проблемы с топливом. Его нужно совместить или сбалансировать, забыл, как выразился капитан Марев.

— Может быть, адаптировать?

— Совершенно верно. Берены пользуются другим, и непосредственно перекачать на борт нельзя. Эта адаптация займёт несколько дней. Капитан Кретон проследит за процессом. Так сказал капитан Марев.

Смит остановился у дверей своей каюты, посмотрел на Лорана. Лоран слегка смутился, как всегда трудно выдерживая взгляд странных отрешённо мерцающих глаз.

— Что-нибудь ещё? — мягко спросил Смит.

Лоэ решился:

— Вы пригласите меня войти?

Вампир ответил, помедлив.

— Да, прошу вас, — сказал он ещё бесстрастнее, чем всегда, распахнул дверь и учтиво пропустил человека вперёд.

Друзья вошли, Смит предложил кресло и минеральную воду. Лоран с благодарностью уткнулся в стакан, хотя, конечно, более пришёлся бы кстати горячий кофе.

Смит налил воды и себе. Он стал возле стеллажа с телевизором и поддельным камином.

Лоэ вздохнул, собираясь с духом, пустой стакан неприятно холодил пальцы, Смит опередил его, задав вопрос.

— Вы хотите поговорить со мной, Лоэ?

— Да, — тотчас ответил Лоран.

Вампир продолжал:

— Позвольте прежде спросить: я отныне лишний на борту этого судна?

Лоран вскинул глаза. Никогда ещё лицо Смита не выражало так явно абсолютное бесстрастие. Вампир в лоб выложил всё, что мучительно репетировал в душе человек.

— Боюсь, что не все обрадуются, когда станет известно, что вы вернулись, — осторожно ответил Лоран.

Смит слегка улыбнулся, хотя и без особой охоты.

— Ну, это обыденность, — сказал он просто. — Чего-либо подобного я и ожидал. Вполне естественно.

Увидев, что стакан Лоэ опустел, Смит наполнил его и снова вернулся к камину. Лоран пить не хотел, но сам процесс успокаивал. Он отхлебнул воды и сказал:

— Вы думаете? Я-то считаю иначе, но пришёл по другой причине. Я ждал вас, чтобы задать вопрос. Если он покажется излишне дерзким, так и скажите. Я никогда не обижаюсь.

— Спрашивайте.

— Вы останетесь в Убежище? Этот парень, сенатор, он ведь предложил остаться? О чём вы ещё могли говорить так долго? Вы признаете, если не касается других, но задевает лишь вас, и вольны промолчать, поэтому я спросил и, если ответить сложно, то, опять же, без претензий, потому что лезу в чужое дело и знаю, что неправ.

Вампир с заметным изумлением выслушал эту маловразумительную речь.

— Если я останусь в Убежище, сам факт не отразится на благополучии остальных.

— Лоэ интересуется не благополучием своим и всех прочих, по крайней мере, в данный момент. Могу я войти?

Клейн приотворил дверь, и задержался на пороге. Лоран узнал о его присутствии, лишь когда Густав заговорил.

— Разумеется, — сказал Смит. — Прошу вас, Клейн.

Верон вошёл и сел на диван.

— Лоэ слишком долго вращался в обществе, где опасно показывать подлинные чувства, и ему сложно выразить словами то, что лежит на душе. Рад снова видеть вас, Смит.

Смит слегка поклонился. Клейн невозмутимо продолжал:

— Пока вы отсутствовали, Лоэ извёлся от беспокойства и я, кстати, тоже, потому что нам обоим жаль потерять такого хорошего товарища как вы, Смит. Я точно выразился, Лоэ?

Лоран поглядел скорее сердито, чем с благодарностью.

— Я уже около двадцати лет умею разговаривать, и сам мог бы воспользоваться этой полезной привычкой.

— Как-то не бросается в глаза. Простите, Лоэ, но надоело слушать, как вы морочите голову Смиту. Смит, ответьте нам.

Вампир посмотрел на одного, на другого. Казалось, его по новому заинтересовали эти двое: товарищи по несчастью, соратники, уже друзья.

— Отчего вы решили, что мне предложат остаться? Бесспорно, некоторый интерес берены ко мне испытывают. Они таких, как я встретили впервые, но здесь работало исключительно любопытство.

— А вы не врёте, Смит? — спросил Лоэ прежде, кто-либо успел его остановить.

Клейн поднял брови, но Смит не рассердился, напротив. Он рассмеялся.

— Мне дали понять, что примут благосклонно. Вот вся правда.

— И вы согласитесь? — спросил Лоран.

Самое время было подержать паузу, но Смит пренебрёг этой блестящей возможностью.

— Нет! — сказал он. — Я совершаю путешествие на Землю. Я привык выполнять намеченное. Возможно, капитан против моего возвращения на борт его судна, но, в данном случае, это проблема капитана, а не моя.

— Браво! — воскликнул Лоэ. — Я рад за вас, за себя и за Клейна.

— Мы договорились, а капитан Марев достаточно взрослый, чтобы смириться с теми обстоятельствами, что не в силах изменить.

Смит проснулся утром. Он прислушался к своим ощущениям. Жизнь, или как это там называется, шла своим чередом.

К чести людей, никто открыто не показал разочарования, когда Смит вошёл в гостиную, но вампир видел настроение любого. Капитан и его жена чувствовали одинаково: не столько неприязнь, сколько глухое неприятие. С точки зрения вампира — реакция вполне нормальная. Малыш Косинов излучал страх, что тоже было в порядке вещей. Эмоции верона Клейна вампир угадывал пока слабо, но, безусловно, чувствовал надёжность, ровный неяркий свет, что приятно ощущать рядом. Единственно Лоран Лоэ встретил вампира с неподдельной радостью. Чистая, искренняя симпатия вспыхнула так ярко, что у вампира дрогнуло сердце, деталь физиологии, о которой вроде бы давным-давно забыл. Собственная чувствительность обеспокоила. Проще замкнуться в привычном высокомерии, он кого угодно мог удержать на дистанции, но вся беда в том, что желание делать это кончилось.

Верон Клейн наблюдал деликатно и внимательно, не так, как оба присматривались друг к другу в пору раннего знакомства — иначе, словно пришла пора строить новые отношения, совершенно отличающиеся от прежних.

Молчание в гостиной затянулось, и Лоэ набрал воздуха в грудь, чтобы, по обыкновению, разрядить обстановку, капитан Марев опередил.

— Пройдёт несколько дней, и мы оставим Убежище, — сказал он. — Пройдёт ещё неделя, и мы окажемся на Земле.

— Так быстро? — слабо улыбнувшись, спросил Ян Косинов.

— Да, достаточно скоро, поэтому я считаю разговор своевременным.

Смит поглядел на капитана Марева из-под полуопущенных век, так ему было легче. Свет, приемлемый для людей, резал ему глаза.

— Мы не можем скрыть того, что случилось. Таможенные правила на Земле чрезвычайно свирепы, сразу всплывёт кустарный ремонт, частично испорченный груз и существенная задержка в пути.

— Груз застрахован? — спросил Клейн.

— Нет, к сожалению, но сейчас беспокоит другое.

— Что же? — мягко спросил Смит.

— Тайны, приоткрывшиеся в результате форс-мажорных обстоятельств, могут пойти гулять по свету. Я вынужден доложить о наших приключениях и, хотя мы с Марией обязуемся не раскрывать подлинную сущность вас обоих, истина может всплыть помимо нашей воли.

Смит вежливо и безразлично улыбнулся.

— Даже если вы начнёте каждому встречному рассказывать, что я вампир, кто поверит? Такие времена. Вы уже сомневаетесь, что это правда.

Завораживающие, мерцающие глаза внезапно широко распахнулись, заглянули в самую глубину души капитану, его жене, малышу Яну. Клейн увидел, как разум людей заволокла пелена нереальности. Совсем лёгкая дымка, но теперь они сомневались — этот аристократ, устало прикрыв глаза сидящий в кресле, кто он? Да и не всё ли равно? Умный человек держится в стороне от представителей высшей касты.

— Что же касается пострадавшего груза, то дело поправимое. Мои юристы займутся.

— Как видите, капитан Марев, большинство проблем, так или иначе, решается, — сказал Клейн. — Кто рискнёт внимательно приглядываться к декларации господина Смита? Хочу успокоить, моей тоже. Господин Лоэ артист, а артистов все любят.

— Что ж, спасибо, — капитан растрогался. — Мы с Марией сейчас оставим вас, необходимо завершить последнюю проверку в рубке.

— Понадобиться содействие?

— Сущая ерунда, с помощью господина Косинова справимся, отдыхайте, вам тоже пришлось трудно.

Когда за Маревыми и Яном затворилась дверь, Лоэ сказал:

— А он прав: неделя, другая, и мы на Земле.

— Я боялся, что вы разучились разговаривать, Лоэ, — улыбнулся Клейн.

— Даже не надейтесь, но я о другом. Мы прилетим на Землю, и каждый пойдёт в свою сторону. Мы расстанемся.

— Так ведь и предполагалось с самого начала, — напомнил Клейн.

— Да, но тогда мы были случайными попутчиками, и нас не соединяло то многое, что связывает сейчас. — Лоэ поглядел на Смита, на мгновение запнулся. — Или то, что объединяет, слабее разделяющего социального неравенства?

Смит едва заметно улыбнулся. Ему не требовалось смотреть на Лоэ, чтобы видеть, что происходит с человеком, эмоции его были так ярки, определённы и чисты! Смит решил, что самое время произнести задуманное:

— На Земле я намерен снять дом где-нибудь в местности с приятным климатом, на берегу моря и провести в нём месяц, два, может быть, больше. Лоран Лоэ, я хочу предложить вам погостить у меня так долго, как сочтёте нужным.

Лоэ открыл рот, закрыл. Казалось, предложение его ошеломило. Клейн с любопытством наблюдал.

— Вы серьёзно, Смит? — шёпотом спросил Лоран, когда молчание уткнулось в грани приличий.

— Я неспособен шутить такими вещами. Итак, вы согласны?

— Да, конечно, — с неприличной поспешностью ответил Лоран. — Могу поклясться, что вы не сомневались в ответе.

— Пожалуй, — Смит повернулся к верону. — Вам, Клейн, я делаю то же предложение.

— Спасибо, Смит, — с искренним чувством ответил Клейн. — Я бы рад принять приглашение, но еду на Землю работать, возможность всецело располагать собой пока отсутствует.

— Но вы навестите нас, когда управитесь с делами? — быстро спросил Лоэ.

Смит с трудом сдержал улыбку.

— Трудно обещать определённо. Работа такая, — ответил Клейн.

Никто не спросил — какая.

— Представляю ближайшее будущее, — мечтательно сказал Лоэ. — Море. Тёплый жёлтый песочек. Небо голубое. Мягкий ветерок с воды. Шезлонги. Корзина с фруктами — только руку протянуть.

— Девушки, — подсказал Клейн.

Лоэ вздохнул.

— Девушки — это замечательно и обязательно, но чуть-чуть потом. Вначале шезлонг и горизонт, где синева сливается с синевой.

Смит прислушался, потом повернул голову и посмотрел на дверь, глаза раскрылись чуть шире. При виде характерных признаков грядущих бедствий, Лоэ испуганно схватился за сердце. Вскоре дверь отворилась, и вошёл капитан Кретон. Он нанёс визит без обычного предупреждения.

— Пилоты сказали, что вы здесь.

— И мы понадобились для очередной авантюры? — подозрительно спросил Лоэ. — Что предстоит на этот раз? Спасти мир? Развязать войну? Говорите, капитан, смелее, меня удивить трудно.

Берен вряд ли понял, что хотел сказать Лоран Лоэ, и поэтому просто пропустил лишнюю речь мимо ушей.

— Ваш капитан торопится покинуть Убежище, да и я в ближайшие дни буду занят. Зашёл проститься.

— Очень любезно, — сказал Смит прежде, чем Лоран успел произнести очередную дерзость.

— У меня другие соображения.

— Ваш мир изменился, так, Кретон? — тихо спросил Смит.

— Может быть, — ответил капитан, — и наверняка поменялся ваш взгляд на наш мир. Будем надеяться, что все извлекли пользу из случившегося знакомства.

Он улыбнулся, бледно как вампир, но даже такое проявление чувств выглядело прогрессом.

— Прощайте, — добавил напоследок, — или до свидания. Выберите тот вариант, что больше отвечает вашим потребностям.

— Мы все обрадуемся, если доведётся встретиться вновь, — сказал Смит.

— Это я и имел в виду.

Кретон ушёл.

— Вы заметили, что он опять почти всё время, хотя и с трудом, говорил на нашем языке? — задумчиво сказал Лоэ. — Вот забавно. И я готов поклясться: он растроган.

— Молод, — обронил Клейн. — Пройдёт.

— Ну и очень жаль! — упрямо сказал Лоэ. — Мне понравилось.

Он вздохнул и устроился в кресле удобнее, чтобы погрузиться в мечты о будущем шезлонге и горизонте, где синева встречается с синевой. Лорана охватило ощущение близкое к счастью.

По расчётам капитана Кретона человеческому кораблю предстояло покинуть убежище через неделю. Сам капитан лишился возможности наслаждаться обществом новых друзей, профессиональные обязанности призвали во флот охранения. Лоэ заподозрил, что достойный берен рад был воспользоваться случаем. Наверное, ему казалось унизительным испытывать симпатию к непонятным существам. Что ж, простились хорошо. Лоэ остался доволен. Он предложил Смиту совершить ещё несколько экскурсий по убежищу, хотя в глубине души боялся, что берены уговорят вампира примкнуть к ним. Для прогулок выбирали уединённые парки. Здесь хозяева встречались редко, и оба товарища смогли наслаждаться и моционом, и обществом друг друга. Лорану компания Смита нравилась всё больше. Вампир проявил себя отличным спутником и великолепным слушателем.

Густав Клейн в вылазках не участвовал, но охотно присоединялся к друзьям, когда они возвращались. Первые дни пути прошли спокойно. Потом Смит и Лоэ, забравшись в самый глухой и потому особенно любимый уголок парка, наткнулись на берена, уютно расположившегося на скамейке. Лоран забеспокоился не вдруг, но вампир, наделённый отличным зрением и прекрасным обонянием, узнал его издали.

— Ну, вот, а я поверил, что неприятности закончились! — сказал он Лоэ.

— Кто это? — испугался Лоран.

— Вы удивитесь, но сенатор Свелетон.

Известие озадачило Лоэ.

— Боюсь, что по поводу неприятностей вы правы, Смит. Что же делать?

Смит ободряюще улыбнулся более робкому приятелю.

— То, что всегда делаем мы аристократы: дерзко смотреть в глаза и твёрдо верить в собственное великолепие.

Сенатор поглядел на друзей с доброжелательным интересом.

— Доброе утро! — поздоровался вежливый Лоран.

Смит поклонился. Сенатор Свелетон, оставаясь на месте, ответил на приветствие.

— Как здесь славно и тихо, — сказал он. — Я редко позволяю себе гулять, а вы оба, я вижу, вполне оценили наши парки.

— Они великолепны! — совершенно искренне ответил Лоэ.

Поскольку глупо было предполагать, что сенатор оказался здесь случайно, Смит спокойно уселся напротив, чтобы подождать объяснений. Лоран пристроился рядом.

— Жизнь по правилам полна преимуществ, — сказал сенатор, — но иногда испытываешь неудобство. Знакомство с вами многому меня научило. Должен признать полезность встречи. Берены дольше разбирались бы с планетой без вашего участия.

— Вы всерьёз верите, что разобрались? — не удержался от замечания Лоэ.

Свелетон мгновение размышлял или делал вид, что размышляет, потом снова заговорил, адресуясь к одному Смиту:

— Ваш друг весьма умён, но обладает существенным недостатком: слишком спешит поделиться результатом своих размышлений. Отрадно, что у него есть друзья.

Смит слегка поклонился. Свелетон продолжал:

— Есть тема, что я намерен обсудить и, поскольку сам начал разговор, непоправимые последствия нашей беседы исключены. Все совершают ошибки. Важно, чтобы они избегли участи попасть в разряд роковых.

— Боюсь, что вы преувеличиваете наши полномочия, — сказал Смит.

— А мы уровень нашей компетенции! — не удержавшись, добавил Лоэ. Хотел извиниться, потом передумал.

Свелетон по-прежнему делал вид, что игнорирует его речи, предпочитая разговаривать как бы с одним вампиром.

— Различные прискорбные происшествия могут послужить причиной недоразумений. Хвала тому народу, который достаточно благоразумен, чтобы реально оценивать и чужие мотивы, и свои возможности. Вы согласны?

Лоэ, прекрасно понявший, куда клонит берен, мрачно замолчал. Его смущала собственная неискушённость в дипломатии такого рода. Кроме того, Лоран увидел, что Свелетон намеренно обходил его вниманием и понял, почему: так легко любое рискованное замечание пропустить мимо ушей. Смит сказал:

— Боюсь, не только мы, но и вы преувеличиваете то, что мой друг поименовал уровнем компетенции.

— Совсем недавно вы мало задумывались над подобной проблемой, — тотчас заявил берен, — хотя проявленная скромность заслуживает отдельного уважения.

Он извлёк из кармана диск и протянул на раскрытой ладони. Смиту пришлось взять этот совершенно нежелательный предмет. Сенатор легко встал и пошёл прочь, с удовольствием поглядывая по сторонам и откровенно наслаждаясь прогулкой. Когда он скрылся из глаз, Лоэ грустно сказал:

— Боюсь, что против него не один я всего лишь мальчишка!

Смит повертел в пальцах диск и рассмеялся.

— Как же вы правы, Лоран!

— Клейн рассердится, и правильно сделает. Господин сенатор, шутя, взвалил на нашу шею неподъёмный груз, понятно, что упорхнул он отсюда в прекрасном настроении.

Прогноз Лоэ оправдался частично. Клейн в восторг не пришёл, но и не расстроился. Во-первых, его энергичная натура требовала действий, во-вторых, навязанную Свелетоном задачу, вернее, её решение, приходилось рассматривать как неизбежный долг.

— Мы легко отделались! — заявил он, вставляя диск в компьютер.

— Верно, — согласился Лоэ. — Могли попасть под раздачу как опасные свидетели. Должно быть, сенатор оценил нашу сдержанность. Я почти проболтался, Смит вовремя остановил. Что предпримем?

— Навестим земное судно, снимем бортовой журнал, если он уцелел, произведём осмотр.

Разобравшись с оставленной сенатором информацией, Клейн повеселел. Земное судно находилось близко. Сразу после освобождения из темницы беренов экипажу капитана Марева пришлось воспользоваться вещами с этого судна, а Смиту удалось выяснить и судьбу землян. Они погибли в казематах убежища, не сумев выбраться на волю. Вероятно, сенатор Свелетон поручил кому-либо из своих сотрудников выяснить, присутствуют ли в недрах убежища другие захваченные корабли. Получив ответ, он предпочёл переложить расследование на плечи команды Клейна, чтобы люди узнали о судьбе пропавшего звездолёта. Судя по всему, сенатор полагал, что друзья смогут предотвратить опасные последствия конфликта.

Очутившись в пустых коридорах нежилой части убежища, друзья почувствовали себя комфортно. Этот мир теперь стал привычен, и все трое ориентировались здесь уверенно. Сверяясь с картой, Клейн повёл команду прямо к цели. Дорога заняла около часа. Клейн ещё подумал, что у них был шанс найти земное судно. Разве что извлечь пользу из находки они бы не смогли. Даже плохо разбирающийся в таких вещах Лоэ с одного взгляда понял, что этому кораблю взлететь более не суждено. Казалось чудом, что кто-то из пассажиров и экипажа смог выжить после такого удара. Клейн посмотрел на Смита, и от вопросов воздержался.

На борт поднялись сквозь изуродованный грузовой люк. Внутренний кессон уцелел, хотя автоматика отключилась. Клейн смог запустить систему вручную, и друзья оказались в недрах чужого корабля. Разгром внутри царил впечатляющий, здесь не только забирали пленников, но и рылись с любопытством в вещах. Смит поднял платок: тонкий женский, поднёс к лицу.

— Они, — сказал вампир после очень долгой паузы. — Те земляне. Женщина была там, среди умерших.

Клейн собрал документацию и прихватил копию судового журнала. Оригинал погиб вместе с компьютером, но именно для такого случая существует запасной блок.

Лоэ задумчиво сказал:

— Сами того не заметив, мы начали работать на беренов.

Откликнулся на это Смит.

— Мы стремимся сохранить мир. Отстаиваем интересы всех.

Созрел для разговора и Клейн:

— Меня с детства учили считать беренов врагами. Окажись в плену один, остался бы при том же мнении. Вы, Смит и вы, Лоэ, преподали урок. Показали узость моих взглядов на предмет. Я сопротивлялся, а потом открыл для себя новый мир беренов. Они жестоки? Мы тоже. Они делают ошибки? А кто без греха? Как много даёт дружба и как мало вражда! После того, как мы увидели корабль землян, я понял и ещё одну вещь. Он, так же как и наш, был списан по конверсии, но сохранил хищный военный облик. Оба судна подбили потому, что автоматика убежища среагировала на внешнюю угрозу. Произошла ошибка.

Через три дня человеческий корабль навсегда покинул Убежище. Капитан Марев пригласил друзей в рубку, они отказались, опасаясь помешать работе экипажа, устроились в обсервационном салоне. Здесь тоже был прекрасный обзор. С грустью наблюдали, как громада, так долго служившая домом, исчезала вдали. Всё произошло быстро.

Время в пути пролетело незаметно. Пассажиры легко вернулись к привычным занятиям. И вот, наконец, корабль капитана Марева ошвартовался на Орбитальном Пороге Земли. Здесь ждал первый, не слишком суровый таможенный досмотр. По результатам их направили в Квест-Центр, о чём и поставил в известность своих пассажиров приунывший капитан Марев. Смит улыбнулся и сказал, что всё к лучшему, но мало обнадёжил капитана. На другой день корабль приземлился в космопорту планеты.

Лоран Лоэ первым вышел на причальную площадку и остановился ошеломлённый. Порт Земли оказался так громаден, что съел горизонт, и Лоэ сразу ощутил себя провинциалом из отдалённой колонии. Смит мягко отстранил его с дороги и уверенно шагнул вперёд. Навстречу из аркады таможни вышли молодые люди, по подсчётам Лоэ не менее семи. Опомнившись, Лоран поспешил за вампиром и увидел, что Клейн тоже идёт рядом, неведомо чему улыбаясь. Получилось торжественно. Молодые люди, сплошь хорошо одетые, почтительно склонились перед Смитом и выслушали краткие указания, а затем, вооружившись великолепной властной уверенностью, разошлись в разные стороны.

— Мне понравились ваши юристы, подозреваю, что их здесь надолго запомнят, — сказал Клейн.

— Они справятся лучше, чем это сделали бы мы. Уже покидаете нас, Клейн?

— Да, я и так запоздал. К сожалению, не могу сообщить адрес, сам не знаю, но рано или поздно любая работа заканчивается. Я вас найду.

— До встречи, Густав, — сказал Смит.

Лоран словами не ограничился и бросился верону на шею. Глаза подозрительно заблестели, когда Клейн, повернувшись, быстро пошёл прочь.

— Куда мы теперь? — спросил он Смита, старательно разглядывая портовые комплексы, чтобы скрыть, как сильно расстроен.

Лоэ и не ожидал, что так тяжело переживёт разлуку. Он познакомился с Клейном недавно, а кажется, знал его всю жизнь. Родные братья вызывали меньше тёплых чувств. Лоран вздохнул и повернулся к вампиру. К счастью второй друг пока рядом, это утешало. Смит указал на одного из молодых людей. Несколько штук осталось при нём.

— Этот господин отвезёт нас в первый из домов, что приготовлены к осмотру. Если нам понравится, останемся. Я выбрал из предложенного списка наиболее привлекательное имение. Да и близко.

Первый же особняк обоим пришёлся по душе, здесь нашлось всё необходимое, и друзья тут же устроились на новом месте. Лоран чувствовал себя счастливым, но всё же одна мелочь тревожила сознание.

— Помните, Смит, как рассуждали мы, начиная путешествие на Землю: время, весело проведённое в пути, и легко сказанное: прощай! Только судьба распорядилась по-своему. Нам пришлось сражаться и сойтись ближе, чем первоначально предполагали. Мне даже показалось, что близость получилась вполне переносимой.

— Верно, — подтвердил Смит.

— Но путешествие закончилось. Обстоятельства вернулись в свою изначальность.

— И вы боитесь, что мы перестали быть нужны друг другу? Опасности остались позади, но однажды почувствовав себя командой, мы не захотим вернуться каждый в своё одиночество.

— Как хорошо вы сказали, Смит! У меня пока не хватает храбрости посмотреть на мир с такой высоты!

— Ещё два-три приключения и вы научитесь, — успокоил вампир.

— О нет! — запротестовал Лоэ. — Опасно учиться подобным способом. Зато теперь я понимаю, зачем вы сняли этот большой дом, ведь его можно уподобить целому государству с собственными законами, или, по крайней мере, крепости, за стенами которой легко отдохнуть от невзгод.

Лоран ещё не знал, как короток будет этот отпуск в земном раю.

Глава 9

Лоран Лоэ отдыхал весьма однообразно и образом жизни был вполне доволен. "Я слишком много работал на протяжении последних лет, — говорил он Смиту, — я слишком хорошо развлёкся по дороге сюда, и сейчас хочу просто ничего не делать. Бездельничать. Имею право?" — "Безусловно", — отвечал Смит. Он оказался прекрасным компаньоном и всегда радовал своим обществом. Собственно говоря, встречались друзья изредка. Лоран Лоэ сладко спал допоздна, затем следовал неспешный завтрак. Насытившись, Лоран спускался на пляж или устраивался у бассейна. Обедал он в городе, постоянно меняя рестораны и приглашая девушек, с которыми знакомился буквально везде. Девушки обычно тоже менялись, и никаких серьёзных отношений Лоэ так и не завёл. Где и как проводил время Смит, Лоран узнать не пытался.

Когда случай сводил вместе, они с удовольствием общались: беседовали о разных пустяках, ездили на экскурсии по окрестностям, гуляли по городу. О прошлом вспоминали редко, справедливо полагая, что приключения, может быть, и хорошая вещь, но наслаждаться жизнью тоже приятно.

Очередной день отпуска шёл как обычно, но Лоран почему-то ощущал тревогу. Крохотная заноза проникла в мозг незаметно, но засела там и время от времени принималась тревожить сознание. Сегодня, а может быть, ещё вчера Лорану показалось, что Смит держался с ним холодно. Внешне он демонстрировал обычную ровную приветливость, но отстранённая пустота интонаций мешала поверить, что всё в их мире по-прежнему в порядке.

Смит исчез уже с утра, и Лоран договорился пойти в ночной клуб с новой приятельницей: потанцевать и поболтать об искусстве.

С Лидой он познакомился несколько дней назад в этом же кафе. Общество друг друга им понравилось, оба нашли множество интересных тем для разговора. Лида оканчивала университет и попутно писала статьи. Она оказалась большой поклонницей театра. Узнав, что Лоран — актёр, обрадовалась новому знакомству. Лоэ, может быть, охотно поухаживал бы за Лидой, если бы на пальце её не сверкало кольцо, какое, по обычаю, земные мужчины дарят невестам. Лоран боялся нарваться на ревнивого жениха, а то и на сплочённую команду его друзей. Ну, да хорошеньких девушек вокруг хватало, вот умные собеседники попадались реже. Лоран считал Лиду очень умной девушкой, потому что она разделяла его взгляды на театральный мир.

Потанцевав немного, оба спустились на террасу: отдохнуть и полюбоваться ночным морем. Обычно они могли болтать часами, но сегодня Лоэ постоянно замолкал и терял нить беседы. Лида, должно быть, заметила его рассеянность.

— Что-нибудь случилось? — спросила она.

— Даже не знаю. Вроде бы всё в порядке, но мне тревожно. Понимаешь, у меня есть друг. Мы с разных планет. Я имею в виду не то, что он землянин, а я из колоний, тут другое.

— Вы из разных социальных миров, ты это имеешь в виду? Сколько я могла заметить, ему подобные вещи безразличны. Бери с него пример.

— В последнее время мне кажется, что он начал тяготиться моим обществом. Может быть, я проигрываю в сравнении с его великосветскими приятелями, и он уже жалеет, что пригласил меня погостить? Меньше всего мне хотелось бы быть обузой, но вдруг я заведу разговор, а он из чистой вежливости предложит мне остаться?

— А если твой приятель влюбился? — предположила Лида. — Он молод, красив — что может быть естественнее?

Лоран растерянно уставился во тьму. Он не знал, способен вампир на любовь и имеют ли данные отношения для него вообще какой-нибудь смысл. Вдруг Лида права? Женщины хорошо разбираются в таких вещах. На Марию Мареву Смит поглядывал с интересом, но показывать чувства к замужней женщине себе не позволил бы.

Лоран повеселел, забыв о сомнениях, но, когда Лида и Лоран поднялись в бар, чтобы выпить что-нибудь прохладительное, там увидели Смита.

Вампир проводил время в обществе чрезвычайно лощёных молодых людей и их утончённых подруг. Окинув мрачным взглядом изысканную компанию, Лоэ спросил у Лиды:

— Ты их знаешь? Надо полагать, местные аристократы?

— Угадал. Лично я никого не знаю, но в светской хронике видела почти всех. Вон тот высокий даже герцог, фамилию, правда, забыла.

— Плевал я на фамилию, — хмуро сказал Лоэ. — Пойдём на свежий воздух.

Лида согласилась. Спустились на одну из террас. Лоран старательно залюбовался морем, но перед глазами нет-нет, да и вставали молодые люди с неправдоподобно хорошими манерами и такие же безупречные девушки.

— Знаешь, — сказал он Лиде, — я никогда не женюсь на аристократке, даже если накроет сногсшибательная любовь. Лучше уйти в монастырь.

— Правильно, — сказала Лида, хотя губы её улыбались. — Ты достоин лучшей участи.

Лоран горестно вздохнул, но успокоился. Может быть в тот круг вампира привлекла любовь, а не социальные инстинкты?

Утро занялось душное, теплее обычного, воздух наполнился тягостной тишиной. Смит прекрасно предсказывал погоду и ещё позавчера предложил совершить прогулку по морю, поскольку над водой дышалось всё же легче. Лоэ быстро собрался. Смит вышел из своей комнаты как всегда безупречный, и Лоэ, оглядев себя, в очередной раз осознал, что одевается в дешёвых магазинах, и это сразу видно. Ночью даже в лучшем из костюмов он постеснялся подойти к Смиту, ясно представляя, с каким недоумением посмотрят на него великосветские приятели вампира.

Катер, довольно приличных размеров посудина, ждал, готовый к отплытию. Пустячный эпизод оставил неприятный осадок в душе Лоэ. Крупный, массивный мужчина (он находился на пристани, когда подъехали друзья) завёл разговор и даже попытался заступить им дорогу.

— Господа, вас двое на судне, может быть, согласитесь взять меня? Я готов оплатить свою часть расходов.

Смит, как всегда безразличный, прошёл мимо. Лоэ отрицательно помахал рукой.

— Я человек спокойный, тихо посижу в сторонке, — настаивал незнакомец.

— Нет, — сказал Лоэ. — Очень сожалею, мы не берём попутчиков.

— Сегодня всех потянуло на море, я упустил из виду заказать место заранее. Теперь переполнено. Моя фамилия Бердет. Может быть, вы передумаете? Ваш друг слишком суров.

Лоэ понял, что сейчас начнёт оправдываться, и рассердился всерьёз. Назойливость этого человека показалась странной.

— Без комментариев, — заявил Лоран. — Всё. Частная собственность. Доступ закрыт. Да поехали, наконец!

Последнее относилось к капитану судна. Приказание было сразу выполнено, и пристань быстро поплыла прочь. Смит поднялся на верхнюю палубу и сел на обычное место под навесом с правой стороны. Лоэ присоединился к нему, затем ещё раз оглянулся на удаляющийся берег. Господин по фамилии Бердет всё ещё маячил на пристани.

— Мерзкий тип, испортил настроение, — сказал Лоэ.

Смит не отреагировал. Лоран хотел, снова посмотреть назад, и одёрнул себя. Вот ерунда! Почему пустячное происшествие отняло покой? Наглый, бестактный человек, таких кругом полно, нельзя позволить ему испортить отдых, чудесный наступающий день. Надо брать пример со Смита, скорее всего, вампир пропустил эту мелочь мимо сознания.

Лоэ откинулся на удобную спинку палубного кресла. Пахнущий морем тёплый ветер без усилий проникал в лёгкие.

Катер ходко побежал по ровной воде, и скоро Лораном овладело знакомое состояние эйфории от комфортного движения в красивом пространстве. Проплывающие мимо берега, острова, яхты ласкали взгляд, а когда осталась лишь синева, Лоэ погрузился в сладкий сон наяву.

Открыв глаза, он обнаружил, что берег почти скрылся за кормой, а впереди явственно проступили очертания большого острова. На острове друзья обычно делали привал, обедали, гуляли и вечером возвращались домой. Лоэ осознал, что довольно поздно, желудок настойчиво твердил о том же самом.

Лоран поглядел на Смита, и внутри неуверенно затлел крохотный очажок беспокойства. С самого момента отплытия Смит даже не переменил позу, застыв как изваяние, лишь светлые волосы метались на ветру. Конечно, Смит по природе был сдержан, но не до такой степени. Лоэ открыл рот, и слова пристыли к языку. Ерунда, бред, померещилось неизвестно что, просто Смит, с присущим ему тактом, заметив, что Лоэ заснул, не счёл удобным мешать.

— Наш остров? — спросил Лоран.

— Что вы сказали, Лоэ? Ах, остров. Остров.

Образ сломался, Смит встал, сделал несколько шагов по палубе, ладони легли на фальшборт, взгляд рассеянно обшарил море. Лоэ озадаченно следил за другом.

Любимый ресторан оказался почти пуст, и друзья заняли чудесный столик на террасе с великолепным видом всё на то же море. Слегка стесняясь, Лоэ сделал заказ и вздохнул с облегчением, когда официант удалился: трудно было привыкнуть, что ему прислуживают люди, а не автоматы как на родине. Смит спросил минеральную воду и салат. То и другое осталось без внимания.

Лоэ, чей аппетит на свежем воздухе окреп, набросился на еду. Он прикончил и порцию Смита, молниеносно поменяв тарелки. Он часто так делал, так сказать, для конспирации, да и жалея хорошую еду.

Смит очнулся от задумчивости, рука нехотя потянулась к минералке, но пить вампир передумал. Хрустально-прозрачная вода торопливо истекала пузырьками, забытая, ненужная. Лоэ без удовольствия доел мороженое. Опять пробудилась тревога.

Вдруг Лоран увидел знакомую массивную фигуру: тот самый назойливый господин с пристани, как его там: Бердет, занял соседний столик. Стул заскрипел под тяжестью тела, когда несостоявшийся попутчик повернулся к друзьям.

— Вот и опять встретились, забавно, правда? Подвернулась оказия — и я здесь. Хороший ресторан, как думаете?

Смит не ответил. Лоэ посмотрел на друга и тоже промолчал. Господину Бердету принесли еду, он отвлёкся на минуту. Затем опять заскрипел стул.

— Передайте, пожалуйста, соль.

Лоэ подозрительно оглядел соседний столик, солонки не увидел. Сейчас. Была ли она там прежде, Лоэ, естественно не знал, кто заметит подобные вещи? Он отдал солонку со своего столика и, увидев, что Смит поднялся, тоже встал. Он сидел ближе к выходу, и пошёл впереди.

Внезапно непонятный господин Бердет вскочил со стула, как будто намереваясь уступить дорогу идущему вслед за Лоэ Смиту, но при этом совершенно загородил проход. Смит резко остановился. Бердет протянул солонку так неуклюже, что выронил её. Стеклянная вещица упала на мраморные плиты пола, брызнули осколки. Белый порошок плеснуло под ноги Смиту, и Смит так же резко, как и остановился, сделал шаг назад.

Лоэ охватило чувство близкое к ярости. Происходящее отдавало нарочитой нелепостью. Живущий в Лоэ артистизм был оскорблён. Лоран схватил ближайший стул и двинул по скользким каменным плитам. Ребро сиденья ударило Бердета в подколенки, с ног, конечно, не сбило, но на мгновение человек отвлёкся. Смит, обогнув стол с другой стороны, оказался за спиной Лоэ.

— Прошу прощения, — нахально сказал Лоран. — Я нечаянно. Поскользнулся. Полы тут скользкие, прямо лёд. Надеюсь, я не сильно вас ушиб?

Он пошёл прочь следом за Смитом. Всё пошло скверно с самого утра, а может быть, со вчерашнего дня. Уже тогда зародились неясные сомнения, и Лоэ решил серьёзно поговорить с вампиром. Дорожка поднялась на красивые скалы, привела в уединённое, тихое место, люди остались где-то далеко. Лоэ догнал Смита, пошёл рядом.

— Что случилось? — спросил он.

Смит помедлили с ответом, Лоэ на мгновение показалось, что совсем промолчит, но всё же они оставались друзьями. Смит повернулся к Лорану и снял тёмные очки.

Лоэ точно ударили. Вмиг заледенели виски, а уши, наоборот, охватило жаром. Во рту пересохло, и Лоран торопливо облизал губы.

— Что случилось? Сегодня, здесь? Нет, нет. Ещё вчера мне стало не по себе, но я думал — мерещится. Полагал, что у вас плохое настроение, впрочем, вздор! У аристократов не случается плохого настроения — дрессированы с детства. Простите, Смит.

— Так заметно? — безразлично спросил Смит.

— Нет! — честно ответил Лоэ. — Не заметно, просто я хорошо вас знаю, и ваше благополучие мне дорого.

Лоран говорил правду. Посторонний ничего не прочёл бы на этом лице, кроме неизменного высокомерия, и только Лоэ увидел, что в самой глубине глаз появилась странная, почти неосознанная боль. Вампиры не испытывали боли, и, следовательно, в глазах Смита поселилось нечто иное и куда более пугающее: страх.

— Нам следует поговорить, — сказал Смит. — Вернёмся домой.

Обратный путь показался бесконечным. Красоты природы надоели, качка раздражала, солнце светило слишком ярко, от духоты не избавил даже свежий встречный ветер. Лоэ всё время хотел оглянуться, и упорно боролся с этим навязчивым желанием. Смит надел чёрные очки, и вид его опять приобрёл оттенок безупречности — принц, существующий над суетной вселенной. Лоэ восхищался его выдержкой, но теперь понимал, что и Смит: вампир, аристократ, супермен — тоже уязвим, и сейчас самое время оказать ему поддержку, хотя бы частично вернув тем неоплатный долг.

Дом ждал. Ничто не потревожило охранную систему за время отсутствия, хотя Лоран в глубине души этого опасался. Дом сохранил иллюзию безопасности. В обширном холле застоялся тоскливый полумрак, друзья поднялись в гостиную на втором этаже. Смит задёрнул лёгкую штору и снял очки.

— Садитесь, Лоэ. Устраивайтесь удобнее. Разговор пойдёт серьёзный. Я хочу, чтобы вы отнеслись внимательно к моим словам, даже если они покажутся нелепыми.

— Я всегда отношусь серьёзно к тому, что вы говорите, Смит, — ответил Лоэ.

Вампир, против обыкновения, не остался на ногах, а сел напротив.

— Вы умный человек, Лоэ, что не комплимент, а простая констатация факта. У вас наверняка возникает множество вопросов обо всём, что связано с моей подлинной сущностью, но вы сдерживаете любопытство. Поверьте, я ценю вашу деликатность.

Лоэ смутился, словно услышал не похвалу, а порицание. Он не привык к высокой оценке своих заслуг. Смит продолжал:

— Среди множества праздных вопросов, вас наверняка интересовал и самый интригующий из них, а именно: можно ли убить вампира, и как это следует делать.

— Если нельзя убить, думаю, вампиров существовало бы значительно больше, — пробормотал Лоэ, стараясь справиться с эмоциями.

— Вы, конечно, правы, — продолжал Смит. — Прекратить бытие вампира трудно, хотя реально, вот только, руководствуясь методикой, описанной в романах, вы вряд ли добьётесь успеха.

— В самом деле? — заинтересовался Лоэ. — Я так и думал, что чеснок вряд ли поможет. А осиновый кол? Простите, Смит.

— Осиновый кол бесполезен, как и пуля и честный стальной клинок.

— Тогда, остаётся серебро.

Повисла пауза. Лоэ опять мысленно обругал себя за несдержанность.

— Да. Серебро и, как выяснилось, некоторые другие металлы. Здесь тоже не всё просто. Вы наверняка видели, что я касаюсь серебряных вещей и дерзость эта остаётся без последствий.

— Я понял, — тихо сказал Лоэ. — Вы хотите подвести меня к некой мысли, и я, кажется, догадываюсь какой. Вампира уничтожить можно, но труднее, чем принято думать. Это серьёзная работа. Заниматься ей должны профессионалы.

Смит посмотрел на Лоэ, слегка кивнул.

— Да, уничтожением вампиров должны заниматься профессионалы, и прежде они существовали. Эти люди называли себя Адептами Света. Думаю, результатом именно их усилий является тот факт, что вампиров на Земле больше нет.

— А их нет?

Мысленно Лоран часто задавал себе нескромный вопрос, но невольно покраснел, произнеся его вслух. Показалось, что думать о запретных вещах нечестно по отношению к Смиту.

Смит медленно покачал головой.

— Я проверял. Есть способы. Мы умеем искать друг друга. Вампиров на Земле нет, причём, давно. Я уцелел чудом. В результате стечения почти невероятных обстоятельств.

— Не обнаружив на Земле вампиров, вы решили, что и противники их сошли со сцены? — быстро спросил Лоран.

— Я полагал, что мало найдётся охотников тратить жизнь на борьбу с ничем.

— Люди вечно занимаются этим, — возразил Лоэ. — Вы недооцениваете наш идиотизм, хотя немногие из тех, кто сражается с ветряными мельницами, честно принимает их за великанов. Вы полагаете, что Бердет и есть борец со злом во всех проявлениях?

Смит задумался. Литературное отступление от темы он привычно пропустил мимо ушей. Лорану показалось, что вампир ещё раз мысленно оценивал ситуацию, пытаясь дать на свои вопросы другие, менее страшные ответы. Должно быть, не получилось, и он вяло заговорил:

— Уже несколько дней за нами следят, за нами обоими. Осторожничают, но от вампира невозможно скрыть слежку. Вначале, я думал, что развлекается земная контрразведка, они присматривали первое время. Их внимание было оправдано, поскольку на планете мы появились с некоторой помпой. Впрочем, наши эскапады слабо задели интересы Земли, и нас оставили в покое. Сегодня появился господин Бердет.

— Бердет не из той почтенной организации, что первой предъявила на нас права? Вы уверены?

Смит улыбнулся.

— Все спецслужбы до умиления одинаковы. Трогательно берегут любимые методики, и против их постоянства бессилен даже технический прогресс. Люди Бердета ведут себя иначе.

— Чего он добивается?

Смит посмотрел прямо в глаза, и у Лоэ, как обычно, слегка закружилась голова.

— В первую очередь он хочет убедиться, что я вампир.

— Так значит, ещё проверяет? — оживился Лоран.

— Вы же видели, как он старался приблизиться ко мне в людном месте, какой лихорадочный проявлял интерес. Я, было, подумал, что это очередной искатель протекции, их всегда привлекают представители моего сословия, но нет. Те пахнут иначе, да и манеры исповедуют другие.

Лоран кивнул, хотя лишь отчасти понял, о чём шла речь, он сказал:

— Ну да, воспитан он плохо, а почему рассыпал соль? Она тоже средство от вампиров?

— Нет. Думаю, ловкий ход, чтобы отвлечь внимание, — Смит помолчал. — Я почти уверен, что у этого человека находится один из сакральных предметов Ордена. Почувствовал беспощадное зло вещи, заряженной древней магией. Так это называли в прежние времена.

— Он хотел подобраться вплотную и проверить вашу суть с помощью этой штуки? Это опасно?

— Да. Против каждого железа находится свой магнит. Примерно так древние предметы действуют на нас, вампиров. Больно, и теряется способность к сопротивлению, да и на коже остаётся ожог. Теперь, когда верх одержал технический прогресс, вероятно, можно сформулировать происходящее как физический закон. Впрочем, суть дела выше терминов. Спасибо вашей находчивости, Лоэ, а то парень, возможно, добился бы своего.

Лоран вскочил и энергично прошёлся по комнате. Он тоже почувствовал исходящую от господина Бердета угрозу. Решив, что теоретическую часть беседы можно считать законченной, Лоран задал практический вопрос.

— Что нам делать? Опасно оставлять всё, как есть.

Смит поднял на него глаза, заполненные той давней болью. Лоран невольно сжал кулаки.

— Мы вынуждены сражаться, — сказал Смит. — Работа сложнее, чем кажется на первый взгляд. Лоэ, эти люди — фанатики. Они утрачивают с годами способность чувствовать. Когда я встретил человека из Ордена, я узнал его запах. В мире изменилось многое, но их запах остался прежним. И блеск глаз. И неумолимость в достижении цели. И равнодушие к средствам.

Лоран судорожно вздохнул. Вампир старался быть сдержанным и говорить бесстрастно, но волнение пробилось сквозь защиту самообладания, легко оказалось поверить в серьёзность ситуации. Страх заледенил кожу, и человек машинально поёжился.

— Мы можем уехать, — предложил он самый простой выход.

Смит опять совсем по-человечески покачал головой.

— Бесполезно. Камень покатился, и лавина в пути. Они найдут нас. Азарт погони отнимет последний разум. Вы видели Бердета. Такие как он, даже умирая, делают последний шаг в сторону цели.

Лоэ мысленно согласился с вампиром, их ощущения от этого человека полностью совпали.

— Одним шагом не ограничится. Глядя на него, я всё пытался понять, что он мне напоминает. Некий великолепный образ витал на грани подсознания. Сейчас понял — водопад. Стремительное и неудержимое движение в одном направлении: громкое, безжалостное и бессмысленное. Я боюсь бескомпромиссности. Вы правы, Смит, кругом правы. Нас вынуждают драться ради спасения нашей жизни, и мы будем драться, но как? Вы знаете их методы?

— Знаю. Испытал некогда на своей шкуре. Чтобы уничтожить вампира моего возраста, нужно посадить Сад Смерти и хитростью или силой завлечь жертву внутрь.

Лоэ остановился, опять занял кресло напротив.

— Что такое Сад Смерти? — спросил он.

— Капкан. Лабиринт безумия. Когда-то ловушки устраивали на открытом воздухе. Потом, когда Орден окончательно перешёл в разряд тайных, в подвалах уединённых строений. Очень древняя магия или наука. Я не знаю, как очередной Сад будет выглядеть со стороны, возможно, смогу почувствовать, когда окажусь рядом. Попав внутрь, я полностью потеряю ориентацию в пространстве, и остальное — дело времени и техники. Если они хотят разделаться со мной, устроят Сад Смерти вблизи. Нужно найти и уничтожить его.

— Как вы полагаете, они уже создали эту структуру?

— Сомневаюсь. Работа долгая, а ещё надо убедиться, что я вампир.

— Думаете, время есть?

Смит внимательно посмотрел на друга.

— У вас свидание, Лоэ?

— Да. Как вы догадались? — Лоран опять смутился и рассердился на свою слабость.

— Догадаться просто, — медленно сказал вампир. — Эта женщина много значит для вас, больше, чем те, другие, с которым знакомились прежде.

— Вы следите за мной? — возмутился Лоэ.

— Нет, конечно, но чувства ваши открыты. Не потеряйте голову, мой друг. Вы близки к этому опасному состоянию.

Вампир сказал сущую правду, и Лоэ почувствовал, что краснеет. Вот несчастная способность!

— Мои проблемы! — возразил он сердито.

Собственные слова показались грубыми, и он привычно хотел извиниться, но потом мысленно махнул рукой. Смит, похоже, в принципе не умеет обижаться, а формальности сейчас излишни.

— Разумеется, — мягко согласился Смит, — но лучше, если вы на время расстанетесь с возлюбленной. Иначе в опасности окажется не только наша жизнь — её тоже.

Этот веский довод, Лоран оценил

— Вы правы. Я так и сделаю. Тяжело, но, по крайней мере, проверю чувства.

— Удачи, — сказал вампир.

— К вечеру вернусь, — заверил Лоэ.

— Желательно. Я провожу.

Друзья вышли из дома, пересекли газон, отделяющий дом от улицы. У калитки Смит замер неподвижно, закрыв глаза, полностью сосредоточенный на своих ощущениях. Лоэ смотрел с любопытством, всегда интересно было представлять, что и как может чувствовать вампир.

— Нет, — сказал Смит, внезапно оживая. — Чисто, никакого чужого недоброго присутствия. К лучшему, но всё же избегайте тёмных закоулков.

— В современном мире Земли их ещё надо найти, — улыбнулся Лоэ и повторил. — Я вернусь до заката. Обязательно вернусь.

Друзья разошлись. Поглядев на часы, Лоран ускорил шаг. Нетерпение гнало вперёд. Лоран влюблялся часто и довольно бурно, но романы получались на удивление мимолётными. Он легко загорался и быстро остывал. Казалось, что это естественно, ведь он молод. Работать приходилось так много, а глубокие настоящие отношения требуют сил. Лоран утешал себя тем, что с возрастом появится мудрость, и всё прочее придёт само собой. Появится женщина, от которой захочет иметь детей, появятся и дети, а пока нет нужды ни себя обременять девушками, ни девушек собой. И всё же вампир попал в точку: внезапно и словно бы даже некстати в жизни появилась женщина, зацепившая больше, чем Лоэ счел бы разумным ещё недавно. Лорана новое чувство пугало, он не считал себя готовым. Вампир прав: следует отойти в сторону и хорошенько всё обдумать.

А вот и знакомый дом. Лоэ и не подозревал, что умеет передвигаться так быстро. Он взбежал по ступеням.

— Магда!

Она ждала на террасе, в резной тени винограда, и, едва Лоэ увидел её, как весь организм тут же радостно взбодрился, а благоразумные мысли улетели прочь. Она казалась ему красавицей.

Лоэ поддерживал разговор, рассказывал какие-то истории, но машинально. Придётся сообщить Магде, что он покинет её на несколько дней, как собраться с духом? Так замечательно сидеть в виноградной тени, глядя на прекрасные залитые солнцем холмы и наслаждаясь покоем. На Магду Лоэ старается смотреть реже, чтобы сохранить остатки решимости. Она так хороша и замечательно выигрывает от чудесного фона из солнца и гор. Мир света и покоя придётся поменять на мрак и неизвестность. Лоэ вздохнул и отхлебнул лимонада. Самые невинные напитки, которыми угощала Магда, действовали опьяняюще. Вот и сейчас сладко закружилась голова, и мягкая слабость поползла по телу. Лоэ поддался, было, соблазну, даже закрыл глаза, но потом заставил себя встряхнуться и вынырнуть в реальность.

— Я должен уехать, — сказал он.

Магда шевельнулась, и её большие, того же цвета, что небо наверху, глаза широко раскрылись.

— Почему? — спросила она.

— Я просто должен, — сказал Лоэ и добавил поспешно, — ненадолго, самое большее на неделю.

На безупречном лице Магды никак не отразились чувства и мысли, природа наделила её поразительным самообладанием. Лоэ, готовый к более непосредственной реакции, почувствовал себя озадаченным, а, то и шокированным.

— Я вернусь скоро, — повторил он.

— И ты должен уйти прямо сейчас? — тихо спросила женщина.

— Могу задержаться ненадолго.

— Становится прохладно, — сказала Магда, — идём в дом.

Она решительно поднялась и, не оглядываясь, пошла прочь. Взгляд Лоэ невольно последовал за ней, а сам он поспешил за взглядом. В конце концов, время есть — решил он. Масса времени. Как-то так получилось, что в тишине и полумраке дома они очутились рядом. Магда медленно обняла его за шею. Её глаза сейчас выглядели чёрными.

Лоэ никогда не торопил события и, может быть, именно поэтому пользовался успехом у женщин. К Магде он относился серьёзно и, тем более, медлил доводить дело до конца раньше, чем разберётся в себе. Но сейчас благоразумие испарилось. Магда была рядом, её нагретая солнцем кожа пахла одуряюще, и она первая его обняла.

Всё дальнейшее анализу не поддавалось. Они целовались сначала в коридоре под аркой, потом в спальне. Здесь тоже царил полумрак, свет завяз в тяжёлых шторах, и, может быть, поэтому Лоэ угадывал окружающую действительность смутно. Иногда ему чудилось, что и Магду воспринимает смутно, словно сквозь мерцающий туман, и только наслаждение осталось острым, не разбавленным изысканными полутонами.

Как долго всё продолжалось? Вечность или мгновение? Приснилось или обернулось реальностью, а во сне прошла предшествующая жизнь? Начни Лоэ задумываться, сошёл бы с ума, поэтому и не задумался. Насладиться ослепительным мгновением, и забыть обо всём. Потом навалился сон.

Проснувшись, Лоэ почувствовал себя отдохнувшим. Он сел на постели, огляделся. Полутёмная большая комната выглядела незнакомой, а льющийся сквозь плотные шторы свет вселил в душу тревогу. Голова кружилась, подташнивало. Неужели он был так пылок, что израсходовал весь немалый запас жизненных сил?

Дверь отворилась, и вошла Магда в длинном до пят, но совершенно прозрачном одеянии. Под колышущейся тканью тело двигалось гибко и плавно. Лоэ судорожно сглотнул. Улыбаясь, Магда села на край постели, протянула стакан.

— Ты, вероятно, хочешь пить?

— Да, очень. Спасибо.

Лоэ взял стакан, но пить повременил, другая жажда донимала его сильнее. Он посмотрел на Магду.

— Ну что же ты? — спросила она.

Лоэ показалось, что голос женщины прозвучал неестественно, принуждённо. Он отставил стакан и положил ладонь на её плечо, стремясь успокоить. Почудилось, что коснулся холодного и твёрдого предмета.

— Что-то случилось? — спросил Лоэ. Он поглядел по сторонам. За окном светло, но когда он пришёл к Магде, день клонился к вечеру. — Который час?

— Рано, ещё рано.

Свет. В голове у Лоэ слегка прояснилось, и он, наконец, понял, почему окружающий мир выглядел странным. Солнце светило с другой стороны. Он ошибся, полагая, что сейчас ещё вечер. Наступило утро.

Охваченный страхом и раскаянием, Лоэ соскочил с постели, схватил одежду. Поспешно натягивая её, подхватил на лету падающие из кармана часы, взглянул и громко застонал. Теперь исчезли последние сомнения. Утро. Наступило утро следующего дня, и солнце взошло. Он обещал Смиту вернуться до заката и нарушил слово. Он предал Смита. Два периода покоя вампир провёл один, никем не защищённый!

— Ты уходишь? — спросила Магда.

— Прости, дорогая, я должен.

Было ясно, что он обижает её, но мучительная тревога внутри смела прочие чувства. Даже любовь странным образом пригасла. Возможно, тот, кто утверждает, что любовь самое сильное чувство на свете, мало знает жизнь? Лоэ в данный момент не рассуждал таким образом, но когда почти на бегу приник к Магде, чтобы поцеловать на прощанье, то руководили им скорее правила вежливости, чем внутреннее побуждение.

Он выскочил наружу, нашёл свободную машину. Усевшись на мягкое сиденье, Лоэ набрал код и расслабился, но всего лишь на минуту. Хотя трудно было что-либо сделать, находясь внутри машины, заученно идущей по маршруту, всё равно казалось, что опасно успокаиваться. Лорана Лоэ замучили угрызения совести. Телефон в такси, как это часто случается, не работал, а карманный Лоэ так и не купил. На Земле и знакомых-то почти не было. Кроме того, он знал, что мобильник Смита чаще всего лежит без дела в одной из гостиных огромного особняка. Осталось терпеливо ждать, пока автоматическое такси с неизменной скоростью привезёт к цели.

Дом выглядел пустым. Дверь не была заперта, и полный самых мрачных предчувствий Лоэ ворвался внутрь.

— Смит! — крикнул он, замер на мгновение, вслушиваясь.

В доме тишина стояла, как вода в подземном озере. Шторы в холле перекрывали свет, и грустный полумрак показался Лоэ зловещим. Он быстро обыскал первый этаж, прыгая через ступеньки, взбежал на второй. Здесь тоже было пусто. Лоэ заглянул даже в свои комнаты, хотя вряд ли Смит мог находиться там. Третий этаж. Пусто. Осталась башня. Лоэ запыхался не столько от предпринятых физических усилий, сколько от волнения. Он одолел ещё два марша лестницы и, помедлив секунду, распахнул последнюю дверь. В башню как всегда лился со всех сторон праздничный свет. Антикварное барахло сыто поблёскивало в лучах солнца, но пьедестал в центре опустел. Гроб исчез.

Едва веря глазам, Лоэ подошёл к возвышению и помахал над ним рукой, словно подозревая, что гроб каким-то образом сделался невидимым. Он не материализовался, пьедестал остался пустым, на нём не осталось даже пыли. Лоэ часто видел и хорошо представлял себе массивный каменный саркофаг, покрытый совершенно изумительной резьбой. Такая прочная, на века сработанная вещь, и вот исчезла. И Смит пропал тоже.

Когда въехали сюда, и вместе с прочим багажом прибыл знаменитый ящик, Лоэ, уже догадался, что содержалось внутри. Он предполагал, что Смит поместит реликвию в мрачном подвале, но вампир распорядился поднять гроб наверх, в башню, открытую на все стороны света. Эта комната вскоре превратилась в музей: все ниши заняли статуи, а простенки — витрины с антикварными безделушками. Смит любил проводить здесь время. Лоран иногда составлял ему компанию. Какие занимательные разговоры они вели здесь по вечерам, пока неумолимый закат не прогонял вампира спать.

Лоэ попытался взять себя в руки: осознал, что паника может захлестнуть, и тогда всё пропадёт окончательно. Чувство вины, отчаяние, боль — терзали вместе и попеременно. В какой-то момент Лоран начал верить, что сходит с ума. Он испугался. Внезапно вспомнился недавний разговор. Смит назвал его, умным. Смит редко ошибался. Пора успокоиться и начать думать. Паника пройдёт, когда появится дело.

Итак. Смита нет в доме, но и мёртвым он Смита не видел. Пропал гроб, но гроб для вампира, как выяснилось, скорее дань традиции. Надежда увидеть вампира ещё жива. Рано позволять страху запускать когти в сердце. Безумно жаль, что нет рядом великолепного Клейна, Густава Клейна, инопланетянина и воина, вот кто смог бы разгрести всё непонятное и сделать понятным. Он не оставил адреса, такая работа, но кто тогда мог предположить, что на милой мирной Земле они двое влипнут в кошмар? Однако если есть на свете секретный агент Клейн, наверняка найдутся и другие, свободные в данный момент от важных тайных дел. Смит говорил, что одно время их пасла контрразведка, вдруг ребята ещё близко? На всякое зло найдётся другое зло. Знать бы ещё, что такое контрразведка.

Лоэ сбежал по ступеням и замер, увидев знакомую фигуру в полумраке холла.

— Смит! — воскликнул, едва веря глазам.

Он ринулся вперёд, забыв обо всём на свете, забыв, что стоит на лестнице. Ступени ушли из-под ног, и Лоран скатился бы вниз, если бы вампир не подхватил его, одним длинным прыжком преодолев разделявшее их расстояние.

— Успокойтесь, Лоэ. Постарайтесь успокоиться. Ваши эмоции так чрезмерны, что это может оказаться опасным.

— От счастья с ума не сходят, по крайней мере, надеюсь, но я почти помешался от страха, когда не нашёл вас в доме.

— Я был близко и сразу пришёл.

— Смит, я предал вас, опоздал. Сам себя проклинаю!

— Воздержитесь от резких слов, — сказал Смит. — Я знаю, где вы находились и что там делали — тоже.

Лоран покраснел.

— Догадаться легко.

— Я говорю то, что мне точно известно. Вы не успели принять душ и запахи, связанные с пребыванием вне дома сохранились полностью.

Лоэ проворно отскочил, снова запнулся. Эту сторону дела следовало учесть.

— Простите, Смит! Вам, должно быть, противно находиться рядом со мной, я и, правда, так торопился, что посчитал лишним тратить время на мытьё.

Смит едва заметно улыбнулся.

— Всё в порядке. Вампиры знают о людях больше, чем принято думать, обычное неудобство.

Лоэ покраснел ещё больше, но спросил:

— Надо полагать, приврать в вашем присутствии об амурных приключениях, дело безнадёжное?

— Совершенно верно, Лоран, — сказал Смит, — но вам нет надобности. Вы абсолютно здоровый молодой мужчина. Идите в душ, вода поможет окончательно успокоиться, я приготовлю завтрак.

Лоран послушно отправился в свою ванную комнату. Стоя под тёплыми струями воды, он вдруг сообразил, что разговор Смит завёл для того чтобы отвлечь его от мрачных мыслей. Пережитое напряжение отпускало. Сбегая в очередной раз по лестнице, Лоран почувствовал себя нормальным человеком.

Смит ждал в холле. Лоэ подошёл ближе, помялся, спросил:

— А где вы скрывались? Я обыскал весь дом, когда вернулся.

— В подвале.

— В нашем доме есть подвал? — удивился Лоэ.

— Ну конечно, есть, — ответил Смит. — Вас более интересовали пляжи и шезлонги, вот вы и упустили из виду такую мелочь.

— Меня как-то не тянуло под землю, нахлебался в убежище, и на Эоле. Извините, если опять бестактен, там внизу, вы и спрятали гроб?

— Нет, — сказал Смит. — Гроб я спрятал в другом месте. Пожалуй, даже к лучшему, что вы ночью отсутствовали. Я сделал кое-какую работу, и хорошо, что знаю о ней лишь я один. Идём завтракать, Лоэ. В столовую, на веранде неуютно.

Лоэ с готовностью согласился.

В столовой, которой друзья редко пользовались, окна тоже оказались зашторены. Лоэ привык завтракать на террасе, а обедал чаще всего в городе. Странное впечатление производил этот большой необжитой зал. Солнце таинственно просвечивало сквозь тяжёлый шёлк. Длинный стол в бахроме стульев казался дорогой из прошлого в будущее. Строгие буфеты взирали на него, как стража времени. Смит поставил на благородную ореховую доску горячий кофейник и сел. Обычно, завтракая с Лоэ, он наливал в стакан немного воды, но сегодня забыл о привычной любезности.

— Я продлил аренду ещё на месяц, — сказал он. — Возможно, маневр с оплатой позволит дезориентировать противника. Если придётся оставить дом, хорошо иметь прикрытие.

— Всё так скверно, предстоит спасаться бегством? — спросил Лоэ.

— Именно это и хочу выяснить. Дожидаясь наступления событий, мы облегчаем задачу врагам.

— Значит, нужно нападать самим. Напасть первыми и быть наглее. От наглости все теряются, даже фанатики.

Смит улыбнулся.

— Вижу, приключения в космосе многому научили.

Лоран пошёл переодеться, а когда спустился вниз, Смит, глубоко задумавшись, сидел за столом. В целом мире не нашлось подобного ему существа, какое печальное одиночество. В глубине души, мучимый раскаянием, Лоран пообещал себе, что никогда больше не предаст Смита. Даже в мелочи, даже ради спасения собственной жизни. Никогда.

Смит поднял голову, и в глазах его Лоран увидел почти человеческую грусть.

— Успокойтесь, Лоэ. Пожалуйста, успокойтесь. Мы справимся, если сохраним хладнокровие.

За пустым баром нашлась узенькая дверь, Лоэ впервые узнал о её наличии.

— Я вижу, вы тщательно подбирали дом, — сказал он, следуя за Смитом по темноватому коридорчику.

— Очень, — согласился Смит. — Под зданием когда-то функционировали винные подвалы, заметная часть их сохранилась. Любопытно, что агент по найму недвижимости умолчал об этом, когда я осматривал здание — не придал значения или счёл недостатком.

— Или забыл.

— Возможно, но я почувствовал полости — вампиры видят такие вещи, а потом нашёл вход и исследовал их. Позднее, обнаружился и выход из подвалов наружу. Он вне границ участка. Идём. Дайте руку, здесь темно.

Вскоре впереди замерцал неясный свет. Друзья выбрались на поверхность сквозь почти незаметный снаружи лаз и оказались среди густого кустарника.

— Трудно поверить, что мы находимся рядом с нашим домом, — сказал Лоран, озираясь по сторонам, — какая-то дикая глушь. Надеюсь, мы не всё время будем искать то, что ищем, пробираясь пешком сквозь колючие кусты?

— Недолго, — утешил Смит. — Идите за мной.

Вампир легко пошёл прочь по каменистому склону, свободно ориентируясь в хаосе скал, зарослей, а местами и строительного мусора. Лоэ последовал за ним с меньшей ловкостью, но достаточно проворно. Через несколько минут вышли на вполне приемлемую тропинку и поднялись на холм. Здесь изредка попадались люди. Скоро Смит опять свернул с тропы, Лоран последовал за ним, испустив тяжёлый вздох.

— Уже близко, — приободрил вампир, мимолётно оглянувшись.

Приятели спустились с холма, и вышли на открытую пустую площадку. Когда-то, здесь располагалась приличная усадьба, но сохранился только мощёный плитами двор и остатки бассейна с мутной грязью на дне. Рядом плескалось море, тёрлось волнами о корявые скалы. На мощёной площадке, где между плитами давно и прочно обосновалась трава, стоял абсолютно новый летательный аппарат последнего поколения. Лоэ восхищённо свистнул.

— Он наш? Собственный?

Смит улыбнулся его энтузиазму.

— Да, я купил эту машину.

— Жутко дорогая вещь, насколько я знаю, но кто будет управлять? Вы умеете?

— Немного научился, дело простое. Вещь, как вы выразились, дорогая, весьма совершенная, рассчитанная на дилетанта, пилоту требуется меньше мастерства, чем в прежние времена. Там компьютер, который сделает всё сам, ну, или почти всё.

— Рад слышать, мужество прибывает на глазах.

Друзья забрались в кабину, и Смит уверенно включил бортовые системы. На внушительном пульте засветились экраны и прочие излишества, Лоэ поспешно спрятал руки между колен: вдруг нечаянно заденет какую-нибудь из многочисленных кнопок.

— Если мы подадим неразумную команду, компьютер возьмёт управление на себя и позаботится о нашей безопасности, — поглядев на него, заметил Смит.

Смит помолчал, брови сосредоточенно нахмурились, пальцы произвели некие загадочные манипуляции на пульте. Загудели двигатели, аппарат дрогнул и медленно поднялся в воздух. Земля поплыла прочь. Теперь, когда решительный шаг был сделан, Лоэ заметно успокоился и с интересом посмотрел вниз. Он понял, что не узнаёт местность. То, что казалось большим и значительным стало незаметным, а бывшее прежде мелким выросло до огромных размеров. Смит аккуратно повёл машину вдоль береговой линии.

— Надеюсь, мы не заблудимся, — заговорил Лоэ. — Я сразу потерял то место, откуда взлетели. Полагаю, вы в этом отношении счастливее меня?

— Компьютер найдёт обратный путь, он следит за всем, и ведёт флаер, я только задал курс.

— А как вы ориентируетесь?

— Вы забыли, Лоэ, что для меня вид сверху привычен. Ночью я немного летал над местностью, но это опасно. Машина позволит заметно расширить область поисков.

Смит следил за показаниями приборов. Ровное гудение двигателей подействовало на Лоэ усыпляющее. Он почувствовал, как сладко расслабляется тело, и начинает шуметь в ушах. А ещё почему-то подташнивало. Охотно сдаваясь охватившей его слабости, Лоран откинулся на удобную спинку кресла и заснул.

Когда он проснулся, солнце шло к закату. Мягкий предвечерний свет заливал кабину. Сон не освежил Лоэ, напротив, он почувствовал себя больным и несчастным, по-прежнему тошнило и познабливало.

— Неужели я проспал целый день? — изумился Лоран.

— К лучшему, — отозвался Смит. Он выглядел свежим и спокойным и поглядывал то вниз, то на приборы, то на Лоэ. — Как вы?

— Я чувствую себя просто ужасно, — признался Лоэ. — Может быть, от голода?

— На борту большой запас еды и питья, но вы уверены, Лоэ, что именно голод — причина дурного самочувствия?

— На что вы намекаете, Смит?

— Вы выглядите так, словно принимали наркотики.

Лоэ совершенно искренне возмутился.

— Что за вздор! Всегда презирал любую "дурь". Вы ошибаетесь, Смит. Прежде нужно лишиться рассудка, а потом прикасаться к этой мерзости.

— Охотно верю, успокойтесь. Мог кто-нибудь незаметно подсыпать их в пищу?

Лоран попытался добросовестно вспомнить, хотя в голове варилась каша вместо мыслей.

— Где и когда? — выдал он результат своих усилий. — После того, как мы расстались с вами, я ничего не ел, а завтракал дома, у вас на глазах.

Смит задумчиво поглядел на друга.

— Будем считать, что вам скверно от голода. Сейчас приземлимся в тихом месте. Солнце садится. Я посплю, а вы поужинаете.

— А что потом?

— Когда солнце сядет, продолжим поиски.

— Ночью? В темноте? Смит, мне и днём эта штука кажется опасной, а ночью ведь плохо видно.

— В современном цивилизованном мире ночи светлые. Мало времени, и следует спешить. Мы полетаем над островами, в этих водах много островов.

Лоэ поразмыслил.

— Поступайте, так как считаете нужным, — заключил он. — Я верю в вашу интуицию и здравый смысл.

Смит рассеянно улыбнулся в ответ. Посадка прошла менее гладко, чем хотелось бы. Присмотренная площадка оказалась наклонной, и машина стала на грунт с заметным креном. Смит поднял её в воздух и тщательнее выбрал место. Кроме кабины экипажа, флаер был оснащён салоном и поместительным багажным отсеком. Смит лёг на один из диванчиков, Лоэ устроился напротив, предварительно вооружившись коробкой с продовольствием. Начав есть, он увлёкся, и тошнота прошла.

— Двери заблокированы, — сказал Смит. Голос звучал сонно, а глаза закатывались. — Пожалуйста, держите их закрытыми, что бы ни происходило снаружи.

— Можете на меня положиться, — ответил Лоэ.

Смит посмотрел на него и попытался улыбнуться. Оцепенение сковало всегда такое сильное тело, и сверхъестественный мозг вампира мыслил сейчас замедленно и вяло. Лоэ пристроил рядом бутылку лимонада и время от времени пил прямо из горлышка, ленясь искать стакан.

Вскоре сияющий диск коснулся неровной линии горизонта и быстро начал проваливаться туда, за край земли. За бортом машины сгущались сумерки, удивительно быстро, хотя и плавно. Только что хорошая видимость радовала взгляд, и вот Лоэ с трудом различил очертания кабины и выключенных по случаю стоянки приборов. Надвигалась ночь. Терминатор отправился в дальнейший путь.

Вампир приподнялся на ложе, глаза сверкнули в полумраке, когда он взглянул в окно на бледные остатки зари. Он бесшумно поднялся, и исходящая от него сила физически ощутимой волной докатилась до Лоэ.

— Ночью я всегда чувствую себя лучше, — сказал Смит.

— А знаете, — отозвался Лоэ, — иногда я ловлю себя на, несомненно, безумной мысли, что завидую вам. Вы видите мир таким, каким не способен узреть никто другой. Вы видите мир в развитии, а нам, при краткости людского века, дан лишь фрагмент. Моя жизнь мгновение по сравнению с вашей.

Смит прошёл в кабину. Кресло услужливо подстроилось под пилота. Щёлкнул тумблер питания, приборы ожили.

— Прежде, чем покупать мечту, нужно спросить цену ей, — сказал Смит.

Лоран не спорил.

Ночью мир внизу выглядел ещё менее знакомым, чем днём. Суша сияла множеством огней. Море слабо-слабо сияло, хотя, по сравнению с берегом, выглядело тёмной массой. Правда, и там попадались изредка светлые пятна, вероятно, обитаемые острова. Днём Лоэ не обращал внимания, что в воздухе много других летательных аппаратов, но сейчас пространство атмосферы показалось ему тесным. И справа, и слева, и впереди, и позади, и сверху, и снизу то и дело мелькали среди привычных надёжных звёзд яркие мигающие огни чужих флаеров. Лоэ наблюдал за ними с беспокойством. Перемещались воздушные аппараты быстро и на первый взгляд хаотично.

— Такое впечатление, что весь мир вознамерился полетать сегодня ночью, — сказал Лоран сердито.

— Здесь кругом известные курорты, множество людей приезжает сюда отдыхать и развлекаться. Надеюсь, мы легко затеряемся в толпе.

— А то, что мы ищем, как-нибудь выглядит? Может быть, и я помог бы в поисках.

— К сожалению, трудно сказать, как Сад Смерти выглядит снаружи. Надеюсь, почувствую его, когда окажусь рядом.

— Понятно, — сказал Лоэ. — Я так и думал.

Он решил отринуть беспокойство, и любоваться ночью. Светлячки звёзд и огней наполнили мир. Смит вёл машину, следуя примерно изгибам береговой линии. Если внизу попадались острова, вглядывался пристальнее. Флаер летел ровно, Смит, вероятно, опасался переходить на ручное управление. Справа плыл берег, и вот, за изгибом очередного холма, открылось гигантское озеро огней — чудовищный мегаполис. Смит заложил аккуратный вираж и, отойдя мористее, положил флаер на обратный курс.

— В город полетим позднее? — спросил Лоэ.

— Оставим на крайний случай. Искать там сложно, сильный фон. И знаете, Лоэ, я почти уверен, что они избрали для Сада Смерти пустынную местность. Пожалуй, нам пора возвращаться.

Мир опять покачнулся, когда разворачивались. Сияющая линия берега теперь оказалась впереди.

— Летательный аппарат сам вернётся в исходную точку. Если я, конечно, всё правильно сделал.

— Днём как будто, получилось.

— Будем надеяться на лучшее. Как говорил, я учусь. Осваиваю достижения научно-технического прогресса. Тяжело преодолевать чудовищный временной разрыв.

— Не знаю, о чём вы говорите, но охотно верю.

Смит помолчал, присматриваясь к монитору компьютера, возможно, его озадачивало изображение на экране, Лоэ оно непременно поставило бы в тупик. Цветные линии, цифры, непонятные символы — как только люди разбираются в том, что сами построили? Смит сказал:

— Я упоминал, что некогда эти люди добрались до меня, хотя умолчал, что запечатали в гробу, где я провёл несколько последних столетий.

Лоэ вздрогнул, посмотрел на Смита, стараясь разглядеть в полумраке выражение его лица. Вампир остался спокоен, глаза сияли мягко. Лоэ сказал честно то, что думал:

— Наверное, ужасно.

— Сейсмический толчок сбросил гроб с места, а то бы я лежал там до сих пор, — безразлично сказал вампир.

Лоэ попробовал представить в красках то, о чём говорил Смит, но испугался. Смит продолжал:

— Возможно, так было бы лучше для мира людей.

Лоэ горячо возразил:

— Но тогда Клейн и я сейчас превращались бы в прах в другом подземелье другой планеты.

Вампир, поразмыслив, ответил:

— Придётся считать, что случившееся правильно, и я не напрасно восстал из гроба в чужом времени и на чужой планете.

Удержаться от вопроса было выше человеческих сил:

— Как гроб оказался на чужой планете?

— Одновременно со зданием, в подвале которого стоял.

Смит умолк и озабоченно вгляделся в экран.

— Вас что-то беспокоит? — спросил Лоран.

— Мне кажется, что нас преследуют.

— Вы уверены?

— Я — нет, компьютер уверен.

Глава 10

Лоэ посмотрел на приборы. В этом ему не разобраться. Лоран выглянул в окно, хотя это помогло ещё меньше.

— Может это полиция хочет оштрафовать нас за мелкое нарушение?

— Полиция имеет опознавательные огни, да и не действует так нагло. Попробуем уйти. В скорости мы равны. Вряд ли они рискнут на таран, вот только...

— Что? — холодея от страха, спросил Лоран.

— Вдруг у них есть оружие?

Лоран испуганно огляделся.

— А быстрее лететь можно? — заискивающе спросил он. — А у нас оружие есть?

— Быстрее я попробую, — ответил вампир. — Что касается оружия, то для владения им требуется специальное разрешение, а получить его гражданину другой планеты сложно. Мы вели себя законопослушно и остерегались привлекать внимания.

— Вы думаете, лояльность сейчас поможет? — спросил Лоэ.

Вместо ответа вампир что-то крикнул на незнакомом языке, флаер основательно тряхнуло, и одновременно послышался странный ноющий звук. Лопнуло стекло, брызнули, полились осколки. Кресло Смита разлетелось на куски, одни огни на пульте погасли, другие тревожно замигали, а потом погасло всё, и навалилась тьма. Лоэ почувствовал, как злая сила рванула его из кресла, и подумал, что вряд ли он научился летать, а потом понял — это невесомость. Они падали. Камнем валились в ночное море.

— Мы падаем! — закричал Лоэ и попытался отстегнуть ремни безопасности. Пальцы тряслись. Механизм замка не поддавался.

Смит сжал его руку, остановил.

— Нет, — сказал он. — Не сейчас, рано.

— Но мы разобьёмся! Неужели, ничего нельзя сделать?

Вампир крепче стиснул пальцы. Прикосновение горячей ладони успокоило, Лоэ со смутной надеждой посмотрел на друга. Глаза вампира ярко светились в темноте.

— Лоэ, если попытаемся уйти, нас опять накроют огнём. Аппарат повреждён, ещё одна очередь нас добьёт.

— Что же делать?

— Падать в море. Вы же умеете плавать.

— Вы шутите. Так можно уплыть только на дно.

— Я постараюсь смягчить удар. Аварийная система включилась, но частично, должно быть, тоже повреждена, двигатель чуть-чуть поработает. Положитесь на меня. Вы ведь всегда это делали.

— Хорошо, — послушно сказал Лоэ.

Широко раскрытыми глазами, чувствуя, как нарастает внутри ужас, он посмотрел вниз. Он плохо видел в темноте, и чудилось, что всесокрушающее столкновение может последовать в любую секунду. Мир взорвётся и закончится навсегда, и ничего уже не будет. То есть, вообще ничего. Он даже не смог закрыть глаза, потому что цеплялся за последние мгновения, а Смит всё медлил и медлил. Потом всё-таки заработал двигатель и почти сразу отключился. Смит ещё раз повторил маневр, и все же удар о воду вышел чудовищным, громким, словно пушечный выстрел. Из Лоэ вышибло дух и почти сознание. Он лежал в кресле, не в силах пошевелиться ради спасения собственной жизни, а вода гулко устремилась в пробоины. Накреняясь, аппарат вяло пошёл ко дну, вода шумела, заложило уши. Лоэ попытался сосредоточиться, хотя бы для окончательного прощания с жизнью, когда чьи-то руки отстегнули ремень и вырвали его из кресла. Вода обрушилась на Лорана, и он едва не захлебнулся, но почти сразу автоматически задержал дыхание и попытался плыть. Получалось плохо, организм ещё был в шоке, а потом с шумным всплеском голова выскочила на поверхность, и лёгкие судорожно втянули воздух. Жив. Пока. Рука Смита поддерживала на плаву, взгляд обшаривал тёмное небо.

— Ушли, — сказал вампир. — Испугались.

— Чего им бояться? — спросил Лоэ и судорожно закашлялся.

— Привлечь внимание, — ответил вампир. — На Земле не принято, вот так открыто убивать, тем более граждан другой планеты, да ещё уничтожая при этом их имущество. Если всё будет тихо, они вернутся. И довольно скоро. Как вы, Лоэ?

— Спасибо. Лучше, чем можно ожидать при данных обстоятельствах. Нужно плыть?

— А вы сможете?

— Я попытаюсь. Учитывая, что альтернативы не предвидится, что ещё остаётся делать?

— Ясно, — сказал Смит. — Расслабьтесь и следите за дыханием.

Сверкающие клыки ухватили воротник куртки. Лоран мигом оказался на спине вампира. Так хищник уносит в логово добычу. Ошеломлённый этим способом транспортировки, Лоэ попробовал помочь, но бессмысленность этого занятия сразу стала очевидна. Смит прекрасно справлялся один. В голове Лорана понемногу прояснялось, и понял, что Смит плывёт не просто так, а к ясно видимой цели. Неподалёку островок или скала среди воды — возможное укрытие. Успеют достичь, или прежде вернутся убийцы — об этом думать не следовало, но Лоран понемногу начал верить в лучшее. Смит даже с грузом на спине передвигался быстрее, чем по силам человеку.

Близкое присутствие суши почувствовал даже Лоэ, когда знакомое гудение моторов обрушилось сверху.

— Задержите дыхание! — скомандовал Смит.

Он нырнул, увлекая Лоэ, последние метры пришлось плыть под водой, и вынырнуть Смит разрешил только в тени нависающих скал. Флаер прошёл низко, так что видны были лица за стеклом кабины. Страх заледенил кровь. Тяжело дыша и прижимаясь к осклизлому камню, друзья проводили взглядом удаляющиеся габаритные огни.

— Можно вылезать из воды? — осведомился Лоран.

— Повремените. Они вернутся и, вероятно, не однажды.

— А смогут нас увидеть?

— Кто знает, Лоэ. С помощью современных приборов можно, наверное, увидеть всё. Когда-то самые зоркие глаза принадлежали вампирам, но сейчас жизнь переменилась.

Смит умолк, прислушался.

— Что там? — быстро спросил Лоэ.

— Летят.

Уточнять не было нужды, тело само плотнее приникло к скалам, по нервам прошёл холод.

Флаер возвращался. Он шёл совсем низко, а чуть в стороне прорезался другой, летевший параллельным курсом. Хищно гудели двигатели, стлался по волнам поднятый ими ветер, и мерещилось, что уже нацелено оружие, и секундой позднее последует всё уничтожающий ливень пуль. Ломаясь от напряжения, Лоэ нырнул, зажмурился, флаер с убийцами на борту словно завис над самой головой. Рука Смита крепко, ободряюще сжала плечо. Друг рядом — единственное утешение, помешавшее сойти с ума.

Когда оба вынырнули, флаеры удалялись. Лоран жадно хватал воздух, да и Смит втягивал его резко, должно быть, ловя запахи. Вскоре машины зависли над другой целью. Должно быть, на счастье преследуемых, здесь было несколько островов.

— Они вернутся! — убеждённо сказал Смит. — Логика подсказывает, что высадятся и на этот островок и на тот второй. Обыскать бесплодные каменистые клочки суши легко. Ситуация становится чем дальше — тем опаснее. Нам нужно убежище.

Одним рывком Смит выбросил тело из моря на скалы, прежде чем Лоэ успел что-либо сообразить, крепкая рука ухватила его за шиворот и выдернула из воды — так рыбак вытаскивает мелкую рыбёшку. Следующим быстрым, резким движением Смит вскинул товарища на плечо. Лоран хотел предложить помощь, но Смит, без сомнения, знал, что делал, следовало целиком положиться на его навыки.

Прыгая с камня на камень, Смит уверенно двинулся к цели. Под нависающей глыбой открылась маленькая пещерка, в темноте не удалось разглядеть детали. Смит втащил Лорана, исчез на несколько секунд. Отверстие следовало замаскировать, и Смит принёс большой камень. В убежище потемнело. Осталась крохотная щель, буквально на две звезды.

— Пожалуй, единственное приемлемое укрытие на островке, хотя спартанское, — сказал Смит.

— Я потерплю, — ответил Лоран. — А как вы нашли в темноте пещеру?

— Так же, как и остальное. Я просто чувствую такие вещи, — отозвался вампир. — Тихо. Они возвращаются.

Флаеры, судя по звуку, пролетели ещё раз над местом падения, потом уверенно свернули к островку. Один ушёл дальше, Лоэ подумал, что он, вероятно, будет контролировать береговую линию, второй завис низко над скалами поблизости от убежища друзей. Потом шум двигателя стих, флаер приземлился. Тесно прижавшись друг к другу в узком пространстве, едва дыша, Смит и Лоэ напряжённо прислушались. В укрытие долетели гулкие шаги, голоса. Преследователи двигались уверенно, в коротких репликах сквозило превосходство, они чувствовали себя хозяевами положения, убеждёнными в своём праве. Что-то в этом присутствовало ошибочное, бесчестное, почти непристойное, и Лоэ ощутил внутренний протест, показавшийся сейчас вполне обоснованным. Эти люди оскорбили в нём человека. Он почувствовал себя униженным принадлежностью к тому же биологическому виду.

Тяжёлые шаги приближались, под хозяйски ступающими ботинками осыпался хрупкий камень, заметались отблески фонарей. Один из преследователей споткнулся, и брань его прозвучала так отчётливо, что Лоэ вздрогнул и закрыл глаза. Немыслимым казалось спрятаться от этих безжалостных людей, и Лоран представил, как отваливается прикрывавший вход камень, яркий луч врывается в нору, и вслед за ним почти сразу смертоносные пули. Охваченный паническим страхом Лоэ теснее прижался к вампиру, собственное сердце грохотало нестерпимо громко. Горячая ладонь опять успокаивающе сжала плечо.

Звук шагов отдалился. Лоэ приподнял голову, чтобы лучше слышать, вроде бы опасные шумы стихли, в темноте не удавалось понять по выражению лица Смита, миновала ли опасность. Лоран спросил шёпотом:

— Они ушли?

— Нет, — ответил Смит. — Решают, как сделать поиски рациональными.

— Вам доступны их разговоры?

— Вполне. Спорят, есть ли смысл продолжать ночью или следует дождаться дня и тогда возобновить розыски.

Лоэ встревожился.

— Но если они останутся здесь, нам придётся плохо.

— Безусловно. К счастью, желающих заночевать на островке мало. Большинство полагает, что опасность реальна и существует риск привлечь к организации нежелательное внимание контрразведки.

— Жаль, что с нами нет Клейна.

— Да, — сказал Смит. — Вы правы. Внимание, они собираются ещё раз прочесать остров.

— Я сойду с ума от страха! — застонал Лоран.

— Держитесь, Лоэ, мы надёжно укрыты.

Лоэ в этом сомневался, но не рискнул уточнять. Вдруг Смит тоже не уверен?

Повторное прочёсывание затянулось. Метались лучи фонарей, адепты громко переговаривались, и Лоэ неожиданно почти успокоился. Не может быть, чтобы эти люди совсем избежали страха в темноте, на скалистом клочке суши, где притаился вампир. Конечно, они вооружены, их много, но в глубине души каждого наверняка живёт робость, вечный ужас перед инфернальным.

Прошло больше часа, прежде чем загудели двигатели флаера. Звук затих вдали, и в ночь вернулась тишина. Друзья помедлили, не спеша поверить, что непосредственная опасность миновала, потом Смит тихонько отодвинул камень и выбрался наружу. Через минуту он вернулся, а вход оставил открытым.

— Мы одни на острове, — сказал Смит.

— Поверили, что враги на дне или вернутся утром доискивать?

— Задайте вопрос легче, Лоэ. Эти люди... Я их плохо понимаю.

— Я тоже. Вам, наверное, пора спать, Смит?

— Да, скоро рассвет. Оставайтесь в пещере. Снаружи ветрено.

Вначале, Лоэ пропустил слова Смита мимо ушей. Затем нервное напряжение отпустило, и человек осознал, что одежда промокла насквозь, и холод пробрал до костей. Зубы стучали, тело сотрясала непроизвольная дрожь, Лоэ попытался согреться, как мог, но получилось плохо. Сжавшись в комок, он с надеждой посмотрел в отверстие на небо, что постепенно светлело. Скорее бы утро, холод и голод донимали всё сильнее. Гасли звёзды, стих монотонный плеск волн, а потом в заголубевшее небо ворвался первый солнечный луч. Лоэ вздохнул с облегчением: солнце взойдёт и что-нибудь да решится.

Утро занялось тихое, ветер ослабел. Над спокойным синим морем легло ясное и почти такое же синее небо. Берег показался далёким и желанным. Лоэ, осторожно озираясь, вылез наружу. Первые лучи медленно согревали его, одежда почти просохла, и солнце, весьма жаркое в этих широтах, обливало живительным теплом. Сияющий диск оторвался от горизонта и довольно быстро начал воспарять над миром. Из норы выбрался вампир, ещё вялый после сна, оглядел горизонт. Море и небо в этот ранний час были довольно пусты. Несколько грузовых флаеров тянулось к городу, да мористее неслышно скользила по воде парусная яхта. На корме стояла девушка в красном платье, мужчины смотрели на неё до тех пор, пока могли различить. Медленно-медленно, всеми парусами ловя слабый ветер, яхта прошла мимо острова, и в душе застряла ненадолго мягкая грусть.

— Что теперь? — спросил Лоэ.

— Осмотримся.

Друзья пошли вглубь острова, поднимаясь постепенно по склону. Далеко идти не пришлось. Скоро добрались до верхней точки спасшего их клочка суши и обнаружили, что он крошечный, скорее риф, практически лишённый растительности и других признаков жизни. Дальше, за узкой полосой мелководья открылись ещё два острова. Ближайший из них, тоже не слишком обширный, зеленел плоской вершиной, а более дальний оказался достаточно велик, и там, в нарядной рамке сада, друзья увидели красивый белый дом.

— Попробуем поискать помощи, — заключил вампир.

— Как, опять в воду? Я только согрелся.

— Вы можете снять одежду, и она не промокнет.

— А вы?

— Нельзя. Солнце.

Лоэ обречённо вздохнул. Когда он вошёл в воду, тело пронзила знакомая дрожь, но Лоран оттолкнулся и поплыл. Смит легко держался рядом. К тому времени, когда ноги опять коснулись тверди, Лоэ почти согрелся, хотя удовольствие от купания получил сомнительное. Смит привычным движением втащил его на скалы, и Лоэ вслед за вампиром взобрался наверх. Скоро, появилась почва и зелёная травка на ней, а ещё дальше кусты и деревья. Вампир охотно нырнул в ажурную тень. Лоран последовал за ним. Надоевший запах моря здесь едва ощущался. Друзья пересекли крошечную рощицу, увидели следующий остров и дом, красиво поставленный на вершине, когда вампир внезапно остановился и бросился на землю. Лоэ сразу, последовал примеру товарища.

— Что случилось? — спросил он.

Вампир вгляделся в остров и безмятежно белый дом.

— Там люди, Лоэ, — сказал он.

— Разумеется, люди, а кого вы ожидали встретить?

Смит ответил рассеянно, должно быть, погрузился в сверхчувственный поиск.

— Ведут себя странно, Лоэ. Люди. Молодые мужчины, Семь или восемь человек. Ждут.

У Лоэ прошёл по коже привычный мороз.

— Вы чувствуете на таком расстоянии?

— Когда есть острая необходимость. Обычно нет.

Лоэ посмотрел на вампира, но что тут скажешь? Друзья лежали в траве и смотрели на жилище. Трудно было представить себе более мирную картину. Аккуратный как игрушка островок, изящное кружево сада, домик и море в серебряной дымке. Покой вокруг, только лениво нажимал ветер, плескались в скалистый берег волны, да рассеянно покрикивали чайки.

— Ждать до ночи? — нарушил долгое молчание Лоэ. — А потом? Вплавь до материка? Смит, я утону по дороге!

— Отойдём назад, — сказал Смит. — Чтобы избежать нежелательных взглядов.

Друзья нашли уютную полянку, укрытую со всех сторон кустарником. Лоэ улёгся на землю, Смит сел рядом. Он сосредоточенно размышлял, и Лоран решил дождаться результата этого процесса. Терзал голод, хотелось пить, а от лежания на камнях и земле болело всё тело. Подумав, что торчать здесь ещё долго, Лоэ невольно вздохнул.

Смит очнулся от грустных дум.

— Напрасно я пригласил вас погостить, — сказал он, — и напрасно вы согласились.

— Мы друзья.

— Но я вовлёк в историю, что может стоить жизни.

— До этого в аналогичную неприятность вовлекли берены, — сказал Лоэ. — Их приоритет. Кроме того, мы все рано или поздно умрём. Редко кому удавалось отвертеться. Поверим, что по ту сторону тоже найдётся интересное занятие.

Лоран посмотрел на Смита, запоздало сообразил, что сказал очередную бестактность и привычно извинился:

— Простите, Смит, я опять...

Он замолчал, увидев, что вампир улыбается.

— Вы удивительный человек, Лоран Лоэ. С вами весело даже попадать в беду.

Лоран ещё повозился на земле, наивно веря, что найдет местечко мягче, потом заговорил снова.

— Я помню, как в нас стреляли. Конечно, я слабо разбираюсь в оружии, но ведь они хотели убить. Вряд ли нападение можно рассматривать, как несчастный случай.

— Верно.

— Как сказал бы друг Клейн, по нам вели огонь на поражение. Я правильно выразился?

— Вполне.

— Но ведь эти господа сомневались в нашей инфернальности, стреляли просто по подозрению.

— У меня сложилось похожее впечатление. К чему вы клоните, Лоэ?

— Поправьте меня, Смит, если я слишком самонадеян, но эти действие противоречат закону и требуют адекватного ответа.

Вампир быстро посмотрел на него.

— Я согласен. Они хотели воевать — получат войну, эти люди утратили понимание момента, им предстоит узнать, чем может закончиться недобрая игра со злом. Когда выберемся в цивилизованный мир, я обращусь в суд. Наш флаер лежит неглубоко, его легко поднять, и тогда выяснится, почему он так преждевременно отправился на дно. Он зарегистрирован на моё имя.

— Эти люди, мы ведь не знаем, кто они.

Вампир высокомерно улыбнулся.

— Безразлично. Я — гражданин другой планеты, иск адресую правительству Земли. Обычная практика, все так делают. Полиция найдёт адептов значительно быстрее, чем я, а мои адвокаты предпримут всё, чтобы в дальнейшем эти господа забыли о нашем существовании. Поверьте, Лоэ, за те деньги, что я плачу, они способны затравить кого угодно.

Лоэ со стоном повернулся на жёстком ложе.

— Я ожидал чего-то романтического, — признался он.

Вампир едва заметно покачал головой.

— Поймите, фанатики живут прошлым, там все помыслы, душа. Очень сложно победить с помощью магии или холодной стали. Сражаясь древними методами, я лил бы воду на их мельницу. Я намерен действовать, как современный человек, которого защищает закон, а не колдовство или личная доблесть.

Лоэ снова засмеялся, вроде привык ко всему необычному, но Смит заставил усомниться.

— Знаете, Смит, — сказал Лоран, — я восхищаюсь вами и горжусь нашей дружбой.

Солнце поднялось высоко, и Лоэ окончательно согрелся. Он начал понемногу засыпать, и смутный соблазнительный образ Магды всплыл перед внутренним взором. Он заставлял себя забыть о ней, пока бодрствовал, но сейчас, почему нет? Как она? Ждёт его? Любит ли? Лоэ вздохнул и заснул, почти примирившись с судьбой. Дневной сон и ночное бодрствование давались теперь легко.

Проснулся он вечером. Вампир отсутствовал, но появился почти сразу, озабоченный и слегка вялый.

— Как там дела? — спросил Лоэ.

— За весь день не вышли из дома, теперь я уверен, что там враги. — Вампир взглянул на небо. — Солнце садится. Тревожно, Лоэ.

— Может быть, поищем убежище?

— Здесь его нет. Остров гладкий снаружи и без полостей внутри.

Смит прислушался, тело на мгновение хищно напряглось. Лоэ догадывался, как страшат вампира грядущая беспомощность: унизительная и смертельно опасная плата за совершенство — но чем он способен помочь? Нет рядом воина, что мог обеспечить спящему реальную защиту. Есть никчёмный человек, более чем когда-либо ощутивший себя бесполезным.

Смит слабел. Лоэ посмотрел на него и увидел, как мрачный закон его природы сковывал волю и сознание. Вампир отчаянно боролся с надвигающимся оцепенением, но чувства и мысли отказывали ему. Ясные глаза замутились, он хотел что-то сказать и не смог, мягко осел на землю. Тело вытянулось и замерло. Вампир уснул. Лоран машинально поправил на нем сбившуюся куртку. Затем очередной приступ голода напал из-за угла, пришлось его мучительно переждать. Лоран вылез из кустарника. Снова перед глазами расстелилась морская синь. Остров лежал как на ладони. Лоран улёгся в траву и занялся наблюдением.

Вначале ничего не происходило. Дом выглядел таким же пустым, как утром, только теперь солнце золотило стёкла, опускаясь за море. Интересно знать, почему фанатики отказались от попытки захватить вампира днём? Конечно, они поняли, что солнечный свет для него не слишком опасен, но неужели надеются, что ночью захват пройдёт легче? Или опять примутся стрелять из пулемётов? Когда дело происходит на земле, можно ли рассчитывать на результат? В книжках сказано, что вампиры не боятся пуль, напротив, именно огнестрельное оружие для них безвредно. Разве что, пули серебряные. Надо спросить у Смита. Лоэ выбрал самую аппетитную травинку из тех, что росли прямо перед носом, и попробовал жевать, но необдуманное действие спровоцировало острые спазмы в пустом желудке. Лоэ поспешил выплюнуть стебелёк и судорожно сглотнул горькую, вязкую слюну.

В душе зрел протест. Лоэ по натуре был добродушен, но эти люди перешли некую грань, и поставили себя вне прощения. Лоран, пожалуй, затруднился бы чётко формулировать, в чём именно усмотрел предел, он доверился инстинктам. Наверное, можно охотиться на вампиров, пожалуй, вампиры — зло, но даже зло нельзя уничтожать с радостью в сердце, даже упырю нужно дать способ себя защитить: в суде или в единоборстве. Короче говоря, и в нечеловеческой ситуации надлежит оставаться человеком, и тогда, может быть, вместо ненависти в сердце прорастёт любовь, из милосердия родится понимание. Если бы в плену путешественники начали делить мир на людей, вампиров и пришельцев, даже праха бы от них не осталось и, тем более, доброй памяти. Трудно переступить через внутренние барьеры, зная, что вампир — зло, а пришелец — вовсе неизвестная величина, но они смогли. Нашли хорошее друг в друге и в бывших врагах, и потому выжили.

Между тем в доме начались перемены. Дверь отворилась, появились обитатели. Лоэ встрепенулся. Деревья сада мешали рассмотреть происходящее. Какую очередную пакость задумали фанатики? От нетерпеливого желания узнать Лоэ приподнялся, рискуя себя обнаружить. Вот они выстроились в две шеренги и двинулись к берегу. Шестеро здоровых мужиков. Когда вышли из тени деревьев, Лоэ понял причину странного способа передвижения. Люди несли большую лодку.

Остатки благодушной успокоенности слетели разом. Лоэ метнулся, было, обратно к кустарнику, но там застыл в сакральном забытье вампир. Небо горело закатом. Смит бессилен был помочь себе и ему. Лоран остался совсем один.

Шестеро крепких бойцов скоро прибудут на остров, управятся за пятнадцать минут, а солнце ещё в небе, и слишком долго ждать благословенной ночи. Лоэ вернулся на наблюдательный пункт, припал к привычной, родной земле. Враги спустились к воде, и лодка закачалась на волнах. Люди торопливо садились в неё, спешили. Даже на значительном расстоянии Лоэ увидел, что все они вооружены.

В сердце прокрался холод, зазнобило. Лоран с лишней отчётливостью вспомнил, как пули рвали в клочья сиденье пилота, брызгами разлетались стёкла, как мучительно погибал летательный аппарат.

Лоэ с отчаянием взглянул на солнце. Как медленно дневное светило нисходило в синюю зыбь воды! Он снова повернулся к врагам. Лодка отчалила от берега. Четверо мужчин недружно гребли, двое сидели на корме. Оружие держали на коленях, озабоченно глядя по сторонам.

Побоялись воспользоваться флаером, даже лодочный мотор не включили, должно быть, напугал этих героев устроенный ночью шум, осторожничают, подкрадываясь неслышно. Адептам известно, что вампир спит и беспомощен, всего только трудов прикончить измученного, смертельно напуганного человека. Неужели ему суждено встретить смерть на забытом Богом и людьми клочке суши, на планете, куда абсолютно незачем было лететь? Страшно умирать, но что противопоставить шестёрке убийц? На что способен затравленный, безоружный человек?

Лоэ стиснул зубы, пытаясь унять нервную дрожь. А так ли он беспомощен? Однажды, великолепная команда людей пришельцев и вампиров выбралась из жуткой камеры смерти потому, что не сочла себя побеждённой, и он, Лоран Лоэ, опять в команде. Конечно, шансы малы, но Лоран твёрдо решил испробовать их все. Оружие? Нет. Он плохо разбирается в оружии. Лодка. Обычная. Старенькая. Пластмассовая. Пластик заметно выцвел от солнца и воды. Слишком далеко, видно плохо, помочь некому, Клейна и Смита нет рядом, но страх мобилизовал и он увидел лодку подробно, в деталях, словно находился в ней.

И разглядел слабину. Когда-то судно вступило в слишком тесный контакт с жёсткими местными скалами. Днище устояло, лишь одна из полос обшивки утратила изначальную прочность. Всю волю, энергию, страх и ненависть Лоран Лоэ вложил в посланный импульс. Голова закружилась, ясно видимая картина померкла. Он с трудом преодолел дурноту, организм содрогнулся от бесплодного приступа тошноты. Немного придя в себя, Лоэ посмотрел в море и едва поверил своим глазам. Лодка тонула. Должно быть, в ней выломался порядочный кусок днища, потому что погружалась она быстро. Один из гребцов резко вскочил, качнулся и довершил катастрофу. Лодка, хлебнувшая воды и ставшая валкой, опрокинулась, и мореплаватели очутились в воде.

Лоэ упал носом в землю, кулаки замолотили неподатливый грунт, из горла толчками рвался смех. Лорана переполнили радость и восторг. Он сумел! Сделал! Обломал проклятых уродов, и сейчас враги барахтаются в воде потому, что он, Лоран Лоэ, их этим обеспечил. Он бросил ещё один осторожный взгляд в море. Увиденное значительно усилило его ликование.

Двое повели себя квалифицировано: уверенно держались на поверхности, подняв оружие над головой, но четверо совсем утратили благоразумие. Трое просто тонули, один способен был кое-как плыть. Лоэ с удовлетворением наблюдал за тем, как доблестная команда бултыхалась в тёплой воде. Немало помучившись, потеряв и лодку, и почти всё оружие, адепты выбрались на свой остров, что находился существенно ближе. Лоэ полагал, что карательная экспедиция на этом закончится, но ошибся. Двое пловцов, бросив на берегу незадачливых коллег, вошли в воду, намереваясь, по-видимому, добираться своими силами. С тревогой и вновь проснувшимся страхом Лоэ увидел, как мощно и уверенно люди рассекали волны. Лоран оглянулся, и в душе затрепетала надежда, ведь сияющий диск солнца почти коснулся воды. Вскоре после заката, вампир очнётся от сна. Что случится раньше: его пробуждение или прибытие неумолимых убийц? Лоэ сделал всё, что мог, на время задержал врагов. Прежде, они успевали наверняка, сейчас у каждой из сторон появился шанс. Лоэ огляделся, ладонь уверенно отыскала подходящий камень, пальцы сжали его крепко. Человек исполнился решимости сражаться до последнего.

Пловцы, между тем, приближались. Одежда стесняла движения, хотя незначительно. Наращивая темп, адепты рвались к острову. Оглянувшись в очередной раз, Лоэ увидел, что солнце тонет в море, крошечный кусочек ещё сиял над волнами, но вот канул и он. Сердце дрогнуло. Сумерки сгущались. Наступала ночь. Пловцы были почти рядом. Узкая полоска воды отделяла их от берега, вот и она позади. Враги вышли на мелководье, поспешно выбрались на сушу. Лоэ отступил ближе к кустам, скрывающим друга, сжимая камень изрядно вспотевшей горсти.

Он приготовился к схватке, но тут знакомая ладонь легко опустилась на плечо. Вампир встал ото сна.

— Что случилось?

— Я задержал их, насколько смог, но только задержал. Двое, наверное, выбрались на берег и идут сюда, ещё четверо на том острове. Они не умеют плавать, а лодку я потопил.

— Очень хорошо, Лоэ. Дальнейшее — моя забота. Ждите здесь.

Глаза и зубы вампира сверкнули в густеющем мраке. Лоэ против воли ощутил лёгкий озноб. Следовало поинтересоваться намерениями Смита, но Лоран воздержался от вопросов, его смутила собственная готовность одобрить самый жёсткий способ действий. Взметнулись чёрные крылья, и, словно подхваченный порывом ветра, вампир взлетел. Ударная волна толкнула в лицо и грудь, Лоэ пошатнулся, едва устоял на ногах.

Ожидание выдалось долгим, очень долгим. Однажды почудились крики, но далёкие и неясные, а в остальном над миром лежала благостная тишина, лишь волны упорно бились в каменный берег. Ночь завладела миром. Пламенел огнями материк там, за деревьями, сияли звёзды в ясном небе. На фоне великолепия вселенной испытываемый страх выглядел особо подлым проявлением жизни, а потом тень более черная, чем ночь заслонила свет. Смит вернулся. Он заложил резкий вираж. Острые крылья со свистом вспороли воздух, и вот вампир стал на землю и посмотрел на Лоэ глазами, сияющими как звёзды или огни далёкого города.

— Вот и всё, — сказал он. — Нам пора. Летние ночи коротки, а путь дальний. Вы готовы, Лоэ?

— Готов, — сказал Лоэ. — С вами — куда угодно.

— Тогда, вперёд!

Вампир подхватил Лоэ и взмыл в воздух. Лорана поразила стремительность, с которой удалялся остров, послуживший приютом.

Мир полностью распахнулся. Он сиял великолепием ночи, жил и дышал, и Лоэ как никогда остро ощущал себя его частью. Стремительные взмахи крыльев чувствовали тело и душа, и чудилось, что это за его спиной крылья, что он сам, всемогущий и одинокий режет эту ночь как прохладный пирог. Ветер омывал лицо, и трудно было понять, холодит он или горячит обнажённую кожу. Ветер тоже казался живым, всё ожило этой ночью, когда они победили, и будущее предстало понятным и светлым.

— Куда мы летим?

— Домой.

— Далеко?

— Успеем. Ночь на вершине.

— Как волшебен мир, и как я счастлив, что мне дано это понять.

— А я вижу иначе. Для меня мир пронзителен и чёток. И неумолим.

— Должно быть, ваше волшебство другого математического пространства. Нас преследуют?

— Побоятся. Полагаю, эти люди впервые поняли, что их занятие не совсем игра.

Замолчали, но Лоэ подумал об адептах. Каким видят мир они: уродливым или просто перевёрнутым? Опять стало не по себе, но лучше отогнать мрачные мысли, чтобы до конца насладиться фантастическим путешествием, которого никогда в жизни больше не случится.

Лоэ совершенно потерялся. Где они летели, что за местность проносилась внизу? Поэтому полной неожиданностью для него оказался заложенный вампиром резкий вираж. Снизились так стремительно, что у человека перехватило дыхание. Неясная тёмная масса внизу быстро приобрела знакомые очертания. Дом. Их дом, пристанище и обитель. Вампир чётко опустился на площадку для посадки флаеров и сложил крылья. Сильные руки отпустили Лоэ, но слегка придержали за плечи, чтобы приятель мог постепенно вернуться в реальный мир.

— Вы в порядке, Лоэ?

— Да, хотя у меня такое чувство, что разучился ходить. Или совсем не умел.

— Пройдёт, — сказал вампир.

— Знаю, и потому грустно, но ведь полёт — реальность, правда, Смит? Он навсегда останется со мной?

Смита неожиданное заявление слегка озадачило, он промолчал. Друзья осторожно приблизились к дому. Он выглядел тихим и пустым. Вампир прислушался и заявил уверенно, что так оно и есть. Охранная система сберегла особняк, пока хозяева отсутствовали. Свет включать не стали. Лоэ сразу направился в столовую, где и приступил к уничтожению пищевых запасов. Смит присоединился к нему через полчаса. Лоэ почти наелся. Счастливый и расслабленный он смаковал любимый персик. Смит сел напротив, машинально налил в стакан минеральной воды.

— Мы останемся здесь? — спросил Лоэ.

— Я думаю, да. Это наш дом. Здесь мы в сравнительной безопасности. На Земле суровые законы и их соблюдают.

— А что дальше? Бесполезно сидеть взаперти и ждать, когда адепты отомрут естественным образом. То есть, вы-то справитесь, я не доживу.

Вампир едва заметно улыбнулся.

— Ах, какая месть! Видеть добычу и не сметь прикоснуться. Одряхлеть и умереть. Любопытно: надолго бы их хватило?

— Боюсь проверять. Этот монументальный приятель наводит на меня ужас. Что-то заключено неправильное в том, что такие люди существуют.

Смит промолчал.

— Вам пора спать? — спросил Лоран.

— Ещё рано.

— Тогда я, пожалуй, приму душ, чтобы потом не отвлекаться.

Смит рассеянно согласился. Когда Лоэ вышел из ванной, столовую он нашёл пустой. Остатки еды были убраны, лишь блюдо с фруктами таинственно сияло в полумраке. Смита Лоэ нашёл в башне. Вампир застыл у окна и отрешённо смотрел в темноту.

— Вы грустите, — сказал Лоэ.

Стульев в комнате не было, он сел на пустой пьедестал.

— Иногда я чувствую себя беспомощным.

— Но почему? — удивился Лоэ. — Ваши планы борьбы выглядят реальными и даже остроумными.

Смит ответил не сразу.

— Разве дело в этом? — сказал он. — Сегодня ночью я мог их уничтожить, просто передавить как насекомых. В их глазах плескался хорошо знакомый страх, но я понял и другое. Сознание теперь восстаёт против убийства, я устал творить зло, хотя сам, по определению, его часть. Послушайте, Лоэ, каким-то чудом из мрачного, ограниченного, тесного мира прошлого я попал в этот, бесконечный и полный света. Потрясение существеннее, чем я готов признать. Устои рухнули. Кто я и что есть? Кем был прежде?

Лоэ кашлянул и заговорил, в нём попеременно пробуждались смущение и чувство вины.

— Вы верите в Бога, Смит?

Смит оглянулся: посмотрел через плечо. Простое движение несло особенный оттенок. Прежде Лоэ ничего подобного не наблюдал.

— Актуальней, согласитесь, прозвучал бы вопрос, верю ли я в дьявола.

Лоэ невольно рассмеялся.

— Ладно, проблемы бытия сложно решать наспех. Смит, я ведь думал, что вы убили адептов там, на островке.

Смит быстро повернулся, чёткий силуэт неуловимо сместился чуть в сторону от окна. Лицо в полумраке потерялось, но Лоэ догадался, что вампир озадачен.

— Вы полагали — я убил людей?

Вот оно что! Пытаясь скрыть смущение, Лоэ заставил себя рассердиться.

— Да! — сказал с вызовом. — Мне пришлось тонуть, трястись от холода в каменной норе, сходить с ума от страха, когда эти ребята вооружась с ног до головы отправились нас убивать! Это отвратительно. Они заслужили, чтобы их самих...

— Они люди, Лоран.

— На свете было, есть и будет немало людей, которым лучше бы называться как-то иначе. Прекратите читать мораль. В конце концов, это смешно. Простите, Смит.

Смит остался серьёзен.

— Вы приняли не ту сторону, — сказал он.

Лоэ тотчас возразил:

— Сейчас именно тот случай, когда я пренебрегу советами, даже вашими. Выбор мой. Я сполна оплатил сакральное право распоряжаться собой. После того, как вы множество раз спасали мне жизнь, я не приемлю наличия других сторон.

Вампир еле слышно вздохнул.

— И всё же — скверно.

— Разумеется! А новенький флаер топить, причём, вместе с нами, правильно? Вы, кстати, застраховали его?

— Да, конечно.

— Завтра же пойдём в полицию.

Смит промолчал, и Лоэ внимательно посмотрел на него.

— Вы передумали?

— Нет, но всё происходящее предстало нереальным. Скоро рассвет. Я ухожу спать, Лоэ. Пожалуйста, сидите дома и никого не пускайте внутрь.

— Будьте покойны.

Смит поглядел грустно, так, словно усомнился в благоразумие Лорана, но ограничился сказанным. Лёгкие шаги затихли. Дверь затворилась. Оставшись один, Лоэ ещё минуту или две сидел на краю постамента, потом спустился в свои комнаты. Всё пережитое начало сказываться самым естественным образом: Лорана неудержимо потянуло в сон. Он мужественно терпел, пока не понял, что вот-вот заснёт сидя, а, может быть, и стоя. Следовало бороться. Страшно было засыпать раньше, чем проснётся вампир. Он спустился на первый этаж, остывший кофе отдавал сластью. Сознание вяло колыхалось на краю сна. Пустые парадные комнаты надменно молчали. Где-то за стенами, за плотными шторами всё явственнее начиналась дневная шумная жизнь, и тишина в доме по контрасту казалась звенящей.

Глава 11

Лоран проснулся, когда день разгорелся всерьёз. Солнце яростно штурмовало золотистые шторы, и комната плыла в праздничном великолепии. Лоран перевернулся на спину, потянулся. Теперь бы ещё вспомнить, каким образом он очутился в кровати. Для улучшения мыслительных способностей следовало вылезти из постели и на несколько минут отправиться под горячий душ.

Смит дожидался внизу за накрытым столом, Лоран сразу набросился на еду. Даже учитывая обстоятельства, аппетит его терзал сверхестественный. Смит, по обыкновению, ограничился минеральной водой. Утолив первый свирепый голод, Лоран вернулся в страну рассудка.

— Простите, Смит, — сказал он покаянно. — Я веду себя невежливо, сам теряюсь в догадках, что со мной происходит.

Смит посмотрел коротко, но промолчал, налил себе ещё минеральной воды.

— Что будем делать? — спросил Лоран, стремясь быстрее сгладить неловкость. — Посидим дома, пойдём гулять?

— Мы пытались обнаружить логово адептов и нарвались на пули. Лоэ, я в затруднении.

— Но вы, как бы это выразиться изящнее, уже имели дело с этими сектантами, их тактика и стратегия вам знакома.

— Те адепты были другими, Лоран. Люди, посвятившие себя определённому поприщу. Может быть, кому-либо другому их занятие казалось странным, но шла реальная война. Современные приверженцы Ордена безумцы, и сражаются с призраками. Бессмысленно надеяться, что разум проясниться, когда призраки обретут плоть. Опыт подсказывает, что безумие усугубляется, поскольку стройная система бреда обретает реальную точку опоры.

— Понимаю, — сказал Лоэ.

— Их логика сбивает с толку. Вампиры сторонятся сумасшедших ещё больше, чем живые люди. Любой вампир побрезгует кровью безумца.

— У вас это считается заразным? — с любопытством спросил Лоэ.

Смит невольно улыбнулся.

— Скорее, неприличным, — сказал он.

Лоран поразмыслил об услышанном, но выводы делать не спешил. Разум вяло откликнулся на очередную задачу.— Чем займёмся?

— Думаю, нужен отдых. Что если проведём вторую половину дня на собственном пляже?

— С удовольствием. Мне нравится бухточка и ваше общество всегда в радость, но что нам предпринять дальше? Какие действия.

— Посмотрим. Забирайте фрукты и пойдём.

Лоран последовал совету. При усадьбе среди прочих роскошеств имелся и собственный пляж, крохотная бухточка, укрытая от посторонних взоров. Защита распространялась и на этот кусок побережья, поэтому проводить там время было сравнительно безопасно.

Устраиваясь под навесом, Лоран пытался понять, что на уме у Смита. Отдых у воды, конечно, дело приятное, но мало способствует достижению цели, разве что вампир и в самом деле намерен дождаться исчезновения адептов естественным путём.

Смит присоединился к нему через несколько минут. Второе кресло дожидалось его, но вампир остался на ногах.

— Как вы себя чувствуете, Лоэ? — задал внезапный вопрос.

— Нормально, — сказал Лоран. Он удивился.

— Недомогание, что вы испытываете — последствие приёма наркотика.

— Вы опять? — возмутился Лоэ. — Я уже говорил, что не употребляю наркотики, почему вы возвращаетесь к раз и навсегда закрытой теме?

— Отраву могли дать без вашего ведома.

— Когда и как? Я ведь объяснял, что не питался вне дома и без присмотра. Или вы утверждаете, что Магда подсыпала эту гадость в лимонад?

Глаза вампира ярче замерцали из-под ресниц. Он сказал быстро, прежде чем Лоран успел рассердиться:

— Возможно, её тоже обманули. Вы плохо знаете девушку и её окружение. Сеть плетут профессиональные интриганы. Нам трудно с ними тягаться

— Смит, пожалуйста, перестаньте! — взмолился Лоэ.

— Нет! Речь идёт о выживании. Любая мелочь имеет значение.

— Ну и что вы предлагаете? — уступил Лоэ.

Вампир слегка помедлил.

— Дайте адрес Магды. Я хочу взглянуть на нее, заодно проверить, угрожает ли ей опасность.

Лоэ внимательно посмотрел на приятеля.

— Вы замалчиваете подлинную причину, Смит. Что у вас на уме?

— Ничего такого, что могло бы причинить вам вред, — сказал Смит.

Лучше бы промолчал, как имел обыкновение делать. Мерцающие глаза обратились на Лоэ, и Лоран, сдаваясь, без запинки выговорил адрес.

Несколько минут друзья помолчали, сосредоточенно вглядываясь в надоевшую морскую даль. Оба боялись неосторожным словом нарушить шаткое равновесие. Лоэ погрузился в размышления. Время от времени он делал попытку посмотреть на вампира, но каждый раз прерывался на полдороге. Смит бесстрастной статуей застыл возле кресла, он так и не сел. Лоран, как и следовало ожидать, заговорил первым.

— Вы боитесь обращаться в полицию потому, что подозреваете Магду в причастности к происходящим событиям?

Статуя дрогнула, тяжёлые веки прикрыли глаза, вампир выговорил, нехотя:

— Может быть.

Лоран набрал в грудь воздуха, чтобы возмутиться, но сдержался, заговорил спокойно.

— Нет, — сказал он. — Это немыслимо! Вы не знаете эту женщину, а я знаю. Кто дал вам право её подозревать?

— Я подозреваю всех, — бесстрастно ответил вампир. — Вы очень умны, Лоран, но до тех пор, пока на вас не находит странное помешательство, что люди называют любовью. Страсть мешает благоразумию.

— Можно подумать, вы никогда не любили! — всё же возмутился Лоран.

Смит, как обычно, проигнорировал предмет, на который не счёл нужным обращать внимание.

— Я не утверждаю, что девушка виновата, но велика вероятность: наркотик вы получили именно в её доме. Детали сейчас второстепенны. Пока эта дрянь гуляет в вашей крови, а она всё ещё там, поверьте, рано беспокоить полицию. На Земле к наркотикам относятся резко отрицательно. Лоэ, перестаньте спорить, вы и сами понимаете, что не всё в порядке.

Лоэ промолчал. Вампир исчез надолго. Почувствовав приступ аппетита, Лоэ вернулся в дом и основательно подкрепился. Запас фруктов остался на берегу, и Лоэ опять спустился к морю. В огромном доме, окружённом приличных размеров участком, можно долго прожить в полном комфорте, игнорируя остальной мир. Лоран принялся всерьёз обдумывать этот вариант. Слабость застала его с очередным персиком в руке, и так с небольшими перерывами на еду Лоэ продремал весь день. Вечером он взбодрился достаточно, чтобы не спать, пока спит вампир.

Смит явился, когда солнце заметно клонилось к закату. Он выглядел озабоченным.

— Как прошли исследования? — осторожно спросил Лоэ.

Кажется, оба боялись затрагивать эту сложную тему.

— Бездарно, — ответил вампир. — Потерял время, и очень мало узнал. Не могу сказать, что я опытный сыщик, но странно всё выглядит.

Лоран прямо поинтересовался:

— Вы видели Магду? Как она?

Вампир сказал:

— На оба вопроса удовлетворительных ответов нет. Я навестил адрес. Дом пуст. Аренда прекращена в тот день, когда вы виделись последний раз. Пришлось разыскать агентство, через которое дом снимали. Я нашёл агента, занимавшегося договором. Человека пришлось допросить, и он был искренен, ему нечего скрывать. Клиентка, он описал её так: брюнетка, чуть выше среднего роста, аппетитные формы, манеры как у зрелой опытной кошки. На первый взгляд кажется доступной, но, чуть поразмыслив, понимаешь, что с равным успехом можно надеяться и на полную благосклонность и на оплеуху.

Лоэ вздрогнул, словно его ударили.

— Простите, Лоран, я повторяю слова этого человека. Паспорт на имя Магдален Тардес, гражданство земное. Девушка тщательно собрала багаж и отправила в камеру хранения ближайшего аэропорта, уехала в сопровождении высокого крепкого сложения мужчины. Агент, надеясь продолжить знакомство, лично принимал ключи. Сопровождающий произвёл сильное впечатление и укрепил в мысли, что симпатичных девушек много, а нижняя челюсть всего одна. Таковы факты. Куда уехали эти двое, узнать не удалось. Невостребованный багаж лежит в камере хранения.

Лоэ отложил булочку. В организме разгулялась боль. Смит слегка замялся, затем продолжил:

— Возможно, блондин её двоюродный брат, хотя это кажется мне сомнительным.

— Смит, вы говорите ужасные вещи! — взорвался Лоэ.

— Постарайтесь взять себя в руки, Лоран. Поработайте над версиями, возможно, одна из них примирит вас с реальностью.

Сказано было резковато, но время неумолимо работало против друзей. Наверное, Смит вполне обоснованно опасался, что Лоран проявит слабость и погубит обоих.

— Вы жестоки!

— Я всегда жесток. Я вампир, а не человек, у меня нет выбора. Мог придумать утешительную ложь, но отношусь к вам с уважением, и поэтому говорю правду. Истина может огорчить, так бывает часто, да почти всегда. Её следует уважать вопреки неконструктивным эмоциям. Поведение девушки кажется мне подозрительным, и я прямо заявляю об этом.

Смит поднялся, посмотрел на Лоэ. Трудно было понять, мучают вампира сомнения или раскаяние

— Я ухожу спать, никому не отпирайте дверей. Тишина пугает, у наших врагов в запасе много каверз.

— Да, — мрачно сказал Лоран. — Как обычно.

Смит помедлил ещё мгновение, но время поджимало, и он неслышно исчез.

Оставшись один, Лоран доел булочку, машинально намазал другую, сжевал без всякого аппетита. Мысли в голове бродили грустные. Не то чтобы он рассердился на Смита, но мрачное чувство в душе присутствовало. Словно ледяная сущность вампира мимолётно показалась на свет из той бездны, где пребывала вечно. Что ему человеческая любовь, судьба? Несколько минут Лоэ смаковал горечь обиды, затем непродуктивное чувство растворилось до приемлемой концентрации. Теперь можно было начинать думать, вампир угадал, апеллируя к разуму. Вот самый действенный способ ввести в рамки сентиментальные порывы, и Лоэ успокоился, чтобы заняться тем, что и предложил вампир: строить версии.

Поначалу дело стопорилось, эмоции ещё горели, в уме крутилось язвительное замечания Смита о двоюродном брате. Потом Лоран подумал о террористах, адептах, захвативших Магдален в качестве заложницы, но даже женщина вряд ли способна тщательно собирать вещи, когда над ней стоит бандит с автоматом. Старательно уложенные чемоданы — отправленный на хранение багаж более всего смутил Лоэ. Кроме того, он вспомнил, что Магда называла дом собственным, а не арендованным, ещё тогда его артистическую натуру смутило несоответствие между Магдой и её домом. Лоэ предположил, что недвижимость приобретена недавно.

Неужели Смит прав, и здесь подлог? Нет! Отвратительно! Лоэ вскочил и побегал по столовой.

Итак, если крепкий блондин не родственник, не террорист, то кто он? Прежний воздыхатель? Магда разлюбила его, Лорана, или не любила совсем? А память, между тем, услужливо подбрасывала сохранённые некстати мелочи. Пустяки, порождающие сомнения.

Магда уехала по делам? Всё равно могла оставить сообщение, ведь это просто. Или любовь фикция? Но почему произошло то, что случилось между ними? И наркотики, они-то, откуда взялись?

Мрачные мысли настолько поглотили внимание Лорана, что время сна вампира пролетело незаметно. Он даже удивился, когда Смит вошёл в комнату. В одном мучительное одиночество пошло на пользу: Лоэ перестал винить в своих бедах друга. Догадался, что вампир, скорее всего, смягчил неутешительную реальность. Впрочем, на повторные расспросы Лоран не отважился, захотел сохранить в душе хотя бы призрак надежда. Вампир остерегался вновь затронуть больную тему. Сел напротив и минуту другую присматривался к товарищу по несчастью.

— Чем займёмся ночью? — вяло спросил Лоран.

— Я могу купить новый флаер, но побоюсь вас в него посадить. Здесь есть лодка, но искать на ней долго и опасно. Кроме того, острова — это всего лишь предположение. Сад может располагаться и на материке.

— Если за нами всё ещё следят, мы можем пойти на прогулку, завести наш "хвост" в уединённое место и там допросить. Конечно, эти люди знают мало, но хотя бы что-то знать должны! Попытаемся распутать цепочку, и не исключено, что выйдем к первоисточнику. Я читал детективные романы, в них все так делают.

Смит задумался.

— Они ведь скажут вам правду? — с надеждой спросил Лоэ.

Смит кивнул.

— Да, без сомнения. Наверное, в вашем плане есть резон.

Смит вышел наружу, но скоро вернулся и сообщил, что наблюдение за домом не ведётся. По крайней мере не следят люди, а технические средства, если они применяются допросить не удастся, даже если повезёт их обнаружить. Пришлось новый план отложить до утра.

На другой день решили отправиться на прогулку сразу после завтрака. Для начала спустились на набережную. Почти сразу вампир насторожился.

— Есть! — сказал он.

Лоэ попытался незаметно оглядеться.

— Следят из укрытия, — пояснил Смит. — Видите живую изгородь? Прячутся за ней. Двое. Молодые мужчины.

— Будем брать обоих? — деловито поинтересовался Лоран.

— Нужно прежде внимательно поглядеть. Наблюдатели ходят парами, но если их страхуют, я, вряд ли смогу расшифровать такую сложную систему.

— Пойдём в парк? С утра там мало народу.

— Да, подходящее место.

Лоран купил коробку конфет и захватил с собой, чтобы иметь возможность подкрепляться в случае необходимости. Друзья пошли прочь. Вели они себя естественно: задерживались у витрин, любовались зданиями, чья архитектура позволяла это делать. Когда проходили богатый квартал, на пути попался ювелирный магазин, и Лоэ предложил зайти. Покупка драгоценностей лучшее свидетельство безмятежности. Наблюдатели должны оценить.

Внутри он, впрочем, растерялся. Лоран, несмотря на существенные заработки, остался скромным молодым человеком. Сверкающие витрины и умопомрачительно элегантный персонал вогнали его в дрожь. Смит, напротив, чувствовал себя непринуждённо. Лоран ткнул пальцем в золотую цепочку, показавшуюся не слишком дорогой, но приличной. Вампир выбирал долго и придирчиво. Любуясь кольцами, бросил быстрый взгляд в окно. Лоран рискнул последовать его примеру, и увидел обоих преследователей. Действительно, двое молодых мужчин, обоим лет по тридцать, тридцать пять. Один тщедушный, другой, напротив, полноватый. Лоэ отвернулся, чтобы скрыть интерес, но жгучее беспокойство пары сыщиков угадал. Подопечные задержались в магазине, и двое преследователей рискнули подойти ближе: убедиться, что добыча на месте. Безмятежная углублённость вампира их успокоила, и наблюдатели прекратили делать вид, что рассматривают витрину. Выглянув в окно ещё раз, Лоэ обнаружил их на противоположной стороне улицы.

Смит купил кольцо и браслет, после чего друзья покинули магазин. Они сделали всё возможное, чтобы сохранить слежку: шли спокойно, редко озирались и выглядели приятелями целиком поглощёнными задушевной беседой.

В парке следить было трудно. В утренние часы пустынные аллеи просматривались далеко, пришлось парням увеличивать дистанцию, рискуя при этом потерять объекты интереса. Они явно занервничали. Смит хорошо знал географию парка, поэтому сегодня смог действовать по заранее разработанному сценарию. Он привёл Лорана к ручью. Вампир заранее присмотрел мостик, каменный и достаточно широкий, чтобы послужить укрытием.

— Спрячьтесь, Лоэ. Ждите. Я притащу одного из них, здесь подходящее место для допроса.

Лоран кивнул и забрался под тяжёлый свод. Под мостом оказалось довольно темно, и на удивление уютно. Лоран поднялся выше, здесь было сухо и лежало несколько деревянных плашек, должно быть для тех, кого внезапный ливень погонит искать укрытия. Лоран обрадовался возможности присесть. Внизу рокотала вода, навевая дремоту. Лоэ решил подкрепиться. Он пожалел, что забыл прихватить минералку, придётся спросить у вампира: можно ли напиться из ручья.

Смит появился минут через десять. С плеча его свисал один из парней, тот, что худощавее. Вампир двигался с ношей легко и непринуждённо.

— Второго спрятал в траве. Появится нужда, скажем, что убили его, надеюсь, прозвучит убедительно. Сидите тихо и не мешайте, — ответил Смит.

Пленник вначале всё отрицал, но сопротивление его закончилось быстро: отсутствовали веские причины упорствовать. По его словам, оба работают на частное детективное агентство, хотя в штате не состоят. Наняли их проследить за двумя молодыми людьми. Хозяин агентства, давая задание, упомянул, что богатый мальчик уединился с миловидным дружком, и его отец хочет убедиться, нет ли здесь любовной интрижки. Отец, мол, намерен женить сына и поскорее обзавестись наследниками. Ночью сыщики попытались проникнуть на территорию усадьбы и установить камеры наблюдения, но грамотно поставленная защита устояла. Утром приступили к слежке.

— То есть, вы хотите сказать, что ходите за нами первый день?

— Вот именно! Мы едва начали, хотя, по-моему, здесь и причин для присмотра нет! Парни нормальные. Гомосексуалисты ведут себя иначе!

Лоэ облегчённо вздохнул, Смит пропустил лишнее замечание мимо ушей.

— Кто вёл слежку прежде?

— Не знаю!

— Может быть, другие агенты из вашей конторы? Припомни: парень и девушка.

Пленник перебил Смита, едва приступившего к описанию внешности подозреваемых:

— Тогда точно чужие! Хозяин — женоненавистник. Он берёт на работу одних мужиков.

— Кто заказчик? — поинтересовался Смит.

— Не знаю! Нам дают задание, не посвящая в такие детали.

Смит посмотрел на Лоэ, пожал плечами. Скорее всего, человек говорил правду. Рядовой агент. Нанят для работы, а детали известны лишь хозяину. Бесполезно возиться с ним дальше.

— Адрес конторы? — спросил Смит.

Адрес и название агентства парень выговорил без запинки. Продолжение беседы вряд ли имело смысл и в любую минуту могло стать опасным: расположились-то в публичном месте. Появятся люди, и объясняй потом, что здесь происходит. Смит поднял с земли палку, взвесил на ладони, удар пришёлся пленнику по голове. Лоран едва сдержал крик.

— Всё в порядке, — сказал Смит. — Полежит без сознания, потом придёт в себя. Жив, да и второй тоже. Я мог бы усыпить его так, как делают вампиры, но опытный человек обнаружит следы воздействия. Ребята крепкие: головы поболят, этим и ограничится.

Вампир развязал пленника. Придёт в себя — сам найдёт дорогу. По тропинке прошло несколько человек. Пришлось ждать. Когда место опять обезлюдело, друзья выбрались наверх.

— Что теперь? — спросил Лоэ.

— Наведаемся в агентство. Бердет забеспокоился и нанял для слежки сторонних людей. Сомневаюсь, что наш друг Клейн назвал бы их профессионалами. Если хозяин детективного агентства имеет дело с такими людьми как наши два парня, вряд ли его бизнес процветает. Я попробую предложить деньги. В конце концов, золотой ключ отпирает все двери.

— И что он скажет? Что его услуги оплачивает некто господин Бердет?

— Посмотрим. Если адепт предъявил подлинные документы, сможем узнать адрес или, хотя бы, имена и искать через общую базу данных. Зная одну фамилию, да и то, скорее всего вымышленную, мы не разберёмся.

Лоэ согласился с вампиром. Какой-никакой способ. Парк скоро закончился, на улицах можно было взять машину, что друзья и сделали.

— Кажется, ехать далеко, — сказал Смит. — Обсудим детали. Я пойду к человеку, а вы подождёте в машине. Взятку, знаете ли, удобнее давать один на один.

— Безусловно.

— Вам какое-то время придётся побыть без прикрытия. Заприте машину изнутри и не отпирайте никому кроме меня. Игнорируйте происходящее вокруг, я опасаюсь провокаций. Вы поняли?

— Договорились! — сказал Лоэ. — Я буду умницей.

Вскоре машина плавно въехала на стоянку. Смит вышел, убедился, что Лоэ в точности выполнил инструкции, и посмотрел по сторонам. Нужное здание отыскалось быстро. Лоран проводил взглядом стройную фигуру, одетую слишком хорошо для этих мест.

Пришлось смирно сидеть в машине, уныло глядя в окно. Возвращение вампира обрадовало Лоэ. Следовало быстрее покинуть этот сомнительный квартал.

В нескольких словах Смит рассказал, что ему удалось узнать. Владелец агентства смог сообщить лишь адрес и полное имя: Жан Бердет. Имя банальное, адрес, скорее всего, вымышленный, зато разговор обошёлся Смиту гораздо дешевле, чем он предполагал вначале.

Адрес, оставленный Бердетом в агентстве, выглядел подозрительно, район похуже здешнего, по сути — трущобы. Стоит ли туда ехать, Смит сомневался. Прямо из машины он сделал запрос на имя Жана Бердета, в ответ пришёл длинный список, но по указанному в агентстве адресу ни один из этих Бердетов не проживал. Всё же друзья решили взглянуть на дом. Дорога заняла полчаса, и по мере того, как жилища вокруг приобретали всё более убогий вид, вампир терял надежду. Лоэ поглядывал по сторонам с изумлением. В голове не укладывалось, что в богатой метрополии может встретиться такая нищета.

— Опасное место, — сказал он Смиту. — Без вас я бы побоялся сюда сунуться. Дома есть аналогичные кварталы, но и на родной планете я стараюсь их избегать.

— Подобные места вампиры всех времён и народов знают лучшим образом, — сказал Смит, холодно глядя в окно.

Когда нашли нужную улицу, и автомобиль остановился, Смит сказал:

— Вот что, я выйду и попытаюсь что-нибудь узнать, а вы поедете кататься по городу. Боюсь оставлять вас здесь даже в машине, очень низко опустились мы по местной социальной лестнице.

— Нет, я с вами! — тотчас воскликнул Лоран.

— Машина уедет, если мы её покинем.

— Но они всегда ждут на месте, ведь время оплачено!

Смит покачал головой.

— Только не здесь. Владельцы такси имеют все основания опасаться за своё имущество.

— Вместе, Смит! С вами я обретаю отвагу! Хотя, если признать честно, в основном, пользуюсь вашей.

— Тогда обратно придётся идти пешком.

— Согласен! — заявил Лоэ.

Вампир расплатился, и друзья вышли из машины. Вокруг теснились лачуги, язык не поворачивался назвать их домами. Та, которую господин Бердет обозначил как свой адрес, выглядела пустой и заброшенной. Возле соседней устроились на корточках трое мужчин средних лет. Ветер принёс с той стороны запах табачного дыма и дешёвого пива. На пришельцев из иного социального мира местные взирали без особого интереса. Должно быть, дистанция оказалась слишком велика. Смит уверенно подошёл к аборигенам и остановился напротив.

— Скажите, господа, этот дом обитаем?

Трое вяло переглянулись.

— Высокий мощный мужчина с мертвящим взглядом здесь появлялся? — уточнил Лоэ.

— Их здесь двое было, — сказал один из землян и вяло отхлебнул пива. — Оба здоровые.

— Давно? — спросил Смит.

— День или два назад.

Он безразлично пожал плечами, пальцы поднесли к губам сигарету.

— Спасибо, — сказал Смит, сложенная вдвое купюра в его ладони возникла, словно ниоткуда и переместилась в пригоршню мужчине.

Пока аборигены заторможено переваривали событие, Смит развернулся и решительно направился к дому. На двери болтался замок, но вампир успел рассердиться всерьёз. С истошным скрипом сдались петли, дверь косо повисла в проёме. Смит шагнул в душный полумрак и огляделся.

Лоран ожидал увидеть внутри что-то ужасное, но на первый взгляд всё было в порядке. В единственной комнате из мебели нашёлся лишь стол, да продавленный диван. На окне криво висела пыльная занавеска. Вампир потянул носом душный воздух, лицо его непроизвольно сморщилось.

— Этот человек прав. Здесь побывали двое, и наш Бердет — один из них. Зачем он сюда приходили? Визит выглядит лишним. Как жаль, что с нами нет друга Клейна, он бы разобрался.

Смит обошёл комнату по периметру, вопросительно взглянул на Лоэ.

— Думаю, расследование зашло в тупик. Что скажете?

— Согласен

Подражая Смиту, Лоэ огляделся и вдруг спросил:

— А что они делали, Смит? Я имею в виду чисто утилитарные действия: ходили, сидели, разговаривали, пили чай?

— Подходили к окну, останавливались у стола, затем у дивана. Не нужно быть вампиром, чтобы понять: на пыльном полу остались следы.

— Но должен присутствовать смысл в этих телодвижениях! Разве нет? Им незачем здесь появляться, ведь хозяин детективного агентства поленился бы проверять подлинность сообщённых сведений, пока клиент оплачивает услуги. По-моему в стиле Бердета лишь осмысленные шаги. Снять дом для создания ложного следа — да, но являться лично? Кстати, в этих диванах есть ящики, у меня был такой. Я складывал внутрь постель.

— Зачем? — удивился вампир.

Лоэ постеснялся объяснять аристократу подробности быта простолюдинов, вместо этого подошёл к дивану. Рухлядь с выцветшей обивкой. Местами ткань зияла дырами. Лоэ начал поднимать сиденье, чтобы заглянуть внутрь.

Затем события пошли косяком. Показалось, что подхватил смерч. Неодолимая сила вздёрнула в воздух и вынесла в окно вместе со стеклом и остатками пыльной занавески. Сознание застыло. Лоран заторможено смотрел, как перемещается мир. Предстояло неизбежно размазаться по щербатому асфальту, но та же самая сила поймала и поставила на ноги.

Разумеется, никакого смерча не было и в помине, а действовал вампир. Лоэ начал открывать рот, чтобы выяснить причину его проворства, но застрял на полдороге. Рядом грохнуло глухо и страшно, а дом вспух взрывом.

Рука Смита взметнулась, отбивая осколки, летевшие прямо в Лоэ.

— Что это? — беспомощно спросил Лоран.

Вампир коротко оглянулся на останки строения, на мужчин, сидящих на прежнем месте. Внушительная доза алкоголя надёжно спасала аборигенов от таких глупостей как нервное потрясение. Обхватив Лорана за плечи, Смит решительно увлёк его прочь. Вампиру, видимо, было всё равно, придёт ли сюда полиция, Взрыв вымел остатки страха. Взамен накрыла ярость.

Квартал неблагополучный и густонаселённый. При других обстоятельствах к двоим богатым на вид парням обязательно пристали бы любители лёгкой наживы, но не сейчас. Глаза вампира мерцали недобро, а шаг был так уверен, что претенденты на его кошелёк и жизнь тихо убирались с дороги. Минут через пятнадцать Лоэ пришёл в себя настолько, чтобы заинтересоваться подробностями.

— Это взорвалась бомба? — спросил он.

— Да! — ответил вампир. — Вы начали открывать ящик. Механизм сработал. Незнакомая взрывчатка, я слышал запах, поздно понял, с чем имею дело. Много нового в мире. Я слишком самонадеянно пустился в плавание по жизни.

— Как мы спаслись? Отсроченный взрыв?

Вампир поглядел искоса.

— Нет! Я умею быстро реагировать, иначе мы оба были бы мертвы. Теперь враг убедился, что я действительно вампир.

— Так это тест? — поразился Лоэ.

— Или покушение, — хмуро сказал вампир. — Либо то, либо другое непременно удалось бы.

Несколько минут шагали молча, потом Лоэ пришла в голову новая мысль.

— Но ведь вместо нас в диван мог заглянуть кто-нибудь другой! Незадачливый воришка, любопытствующий бездельник.

— Очевидно, наш друг Бердет готов пожертвовать случайным человеком во имя великой цели. Здесь направо.

— Спасибо, Смит, вы опять спасли мне жизнь.

Смит слегка вздохнул в ответ. Лоэ начинал уставать, но превозмог слабость. Взрыв напугал его больше, чем хотелось бы. Лоран едва успевал за стремительно шагавшим вампиром. Лишь когда друзья оказались в сравнительно респектабельных местах, Лоэ успокоился. Смит нашёл машину, и дальнейшее путь проделали с комфортом. Смит поглядел на небо. Наступал вечер.

— Что дальше? — рискнул поинтересоваться Лоэ.

— Вернёмся домой. Нужно подумать и что-то решить.

Лоран охотно согласился. Запасённые конфеты он давно съел, желудок вопреки всем потрясениям просил чего-либо более существенного. Дома первым делом Лоран отправился на кухню, чтобы приступить к последовательному уничтожению припасов. Готовить было некогда, в доме нашлись упакованные блюда. Вскоре, ужаснувшись при виде горы опустевшей посуды, он сообразил, что перестарался. Успокоения требовал не желудок, а натянутые до предела нервы.

Лоран закрыл холодильник и принялся убеждать себя, что сыт. Чтобы внушение подействовало вернее, отправился на поиски Смита. Спать вампиру было рано, вполне успеют пообщаться. Лоран понадеялся, что в компании Смита, как всегда, станет легче. Найти вампира в большом доме оказалось непросто. Огромные комнаты пугали безлюдной пустотой, словно напоминая, что человеку, в сущности, для жизни требуется мало места.

Смит в одной из гостиных на первом этаже терпеливо разбирал почту. В особняк присылали множество всякой ерунды, и занятие требовало времени.

— От Клейна ничего нет? — с надеждой спросил Лоэ.

Смит поднял голову от бумаг и покачал головой.

— К сожалению — ничего.

— А от господина Бердета? — спросил Лоэ, подумав.

— Тоже.

— Как он постеснялся терроризировать нас по почте?

— Письма с угрозами — прямые улики, — покачал головой Смит. — Он ведь собирается нас убить и остерёгся афишировать знакомство.

Лоэ невольно вздрогнул и сел ближе к Смиту. Трудно смириться с мыслью, что на этой насквозь цивилизованной планете опасностей ещё больше, чем в космосе. Когда добрались до Земли, и началась так долго предвкушаемая сказочная жизнь в особняке, Лоран твёрдо поверил, что беды в прошлом. Друзья отважно сражались, заслужили победу и покой, новая напасть свалилась внезапно и показалась такой подлой! Судьба поступила неспортивно!

— Что предстоит ночью? — грустно спросил Лоэ.

Смит посмотрел на человека.

— Ничего! Отдохнём и выспимся.

Лоран недоверчиво посмотрел на друга.

— А мы можем себе это позволить? — робко спросил он.

— Вполне.

Лоэ на мгновение умолк.

— Но есть враги, забывать о них опасно! — сказал он, неохотно расставаясь с иллюзиями.

— Зато нет ни малейшего представления о том, что делать дальше. Лоран, мы попробовали свои силы и убедились в несостоятельности притязаний. Я плохо знаю современную земную жизнь, вы тоже в ней слабо искушены. Мы чудом живы до сих пор!

— Боюсь, вы правы, — горько вздохнул Лоэ. — Я часто пытался представить, где искать этих людей, и совершенно теряюсь. Я, наверное, вжился бы в душу берена, верона, вампира, даже эолийца, потому что все названные существа руководствуются в действиях продуманными мотивами.

Лоран пошёл в свои комнаты, долго принимал ванну, нежась в горячей воде, свежая одежда помогла почувствовать себя лучше. Смит ушёл спать, Лоран принялся бродить по дому. Свет везде выключили, но ночные улицы были освещены ярко, этого хватало. С удивлением Лоран обнаружил множество помещений, где прежде ни разу не бывал, и экскурсия взбодрила элементом новизны. В поместье, в самом деле, можно прожить месяцы, постоянно делая открытия. К моменту пробуждения вампира Лоран как раз добрался до своей спальни.

Улёгшись в кровать, Лоэ обнаружил, что заснуть не может. Вроде бы успокоился и достаточно утомлён, но сон исчез, едва голова коснулась подушки. Он лежал в мягкой постели на дорогих прохладных простынях и глядел в потолок. Реакция на очередное покушение настигла вот теперь. В теле зародилась противная дрожь, в душе — ощущение бессилия. Лоран попытался справиться с собой, но, лишь услышав лёгкие шаги вампира, понял насколько в тягость было одиночество. Смит вошёл в спальню и, развернув кресло, сел возле постели.

— Забыл сказать, Лоран. Я поручил одному из моих юристов начать поиски Клейна. Возможно, получится. Мне пришло в голову, что Густав тоже рискует, и надлежит его предупредить. Адепты ведь и его вполне способны посчитать врагом человечества.

— А Маревы и Косинов? — вспомнил Лоэ. Он радовался любой теме, лишь бы разговаривать и отгородиться от страха.

— Их уже нет на планете. Я проверил.

Лоэ вздохнул.

— Жаль, что мы трое врозь. Наверное, Клейн сообразил бы, как справиться с проблемой.

— Да, верно. Кроме того, он единственный, кому мы можем доверять.

Лоэ начал успокаиваться. Вампир одним присутствием прогонял ужас. С ним надёжно. Умом Лоран понимал, что Смит и себе, и ему отныне плохая защита, но рефлексы протестовали. Сдаваться рано и отчаянно захотелось поверить в лучшее.

Каждую эмоцию Лоэ, любой нюанс его душевного состояния Смит воспринял как собственные. Он хорошо, лучше Лорана видел, какая тонкая грань отделяет рассудок от сводящего с ума кошмара и промолчал. Совесть просила высказать давно мучащие открытия, но воспротивилась боль. На долю бедняги Лоэ выпало много разочарований, лишать очередной надежды? Лоран заснул. Смит остался возле постели.

Цепкая память вампира удержала все детали визита к Магдален. Смит беспокоился о подружке Лорана, и честно собирался позаботиться о ней. Женщина исчезла, но оставленные следы встревожили, почти напугали. Вампиры вынуждены воспринимать реальность с остротой недоступной людям и безошибочно ловят фальшь. Они вычисляют истину по мелочам, как криминалисты по оброненным волоскам и отпечаткам пальцев. Смит теперь был уверен, что девушка намеренно оказалась на пути его друга. Разговор с агентом разбередил тревогу, Смит осмотрел дом, сохранившиеся запахи рассказали скрытое. Лоран мог мучить себя сомнениями: любят его или нет. Смит знал точно. Чувства Магды к Лорану — сплошное лицемерие, и почти наверняка женщина работает на адептов, а то и принадлежит к ордену. Об этом следовало поговорить, но Смит промедлил. Если адепты увезли Магдален прочь, может быть, она навсегда исчезнет из жизни Лорана. Увлечение понемногу забудется, ведь время стирает остроту любого кошмара. Когда-нибудь Смит всё расскажет, и ушедшая в прошлое история не нанесёт глубокую рану. Надо подождать. Друзья рано или поздно выпутаются из передряги, а победа — лучшее обезболивающее на свете.

Смит тихо просидел в кресле возле постели до утра, а когда солнце предупредило о неизбежном появлении бледным призраком зари, осторожно разбудил Лоэ. Человек выспался, на спокойное лицо лёг мягкий свет. Лоран улыбнулся вампиру, принимая необходимость рано вставать.

— Я готов! — сказал он. — Вам пора, Смит!

Вампир слегка кивнул.

— Хорошо. Надеюсь, основы безопасности вы помните? Просто побудьте в доме до моего пробуждения. Охранная система включена, зло по ту сторону барьера. Потом мы отлично проведём время в бухточке, а после обеда отправимся гулять, и может быть, события выведут прямо к врагам.

— Вы не теряете надежду, Смит! — улыбнулся Лоэ.

— Единственное, что при мне осталось! — ответил вампир.

Время поджимало, и он ушёл.

Лоран спустился вниз, чтобы приготовить завтрак, потом поднялся в гостиную на втором этаже. Здесь он намеревался подремать до возвращения Смита.

Едва комфортное кресло приняло в мягкие объятья, как почудился некий звук, словно отдалённый крик. Лоэ вначале игнорировал посторонние шумы за стенами "крепости", затем прислушался. Мучило искушение пробраться к окну, отодвинуть штору, чтобы хоть одним глазом выглянуть наружу, и он поддался любопытству. Дом отделяла от улицы широкая полоса газона и низко остриженная живая изгородь. За ней у калитки стояла Магда. Сердце Лорана ухнуло в бездну, потом выскочило наверх, чтобы забиться в горле. Остатки благоразумия вышибло из головы напрочь. Магдален пришла, она любит, тревожно оглядывается по сторонам, она зовёт! Мир прекрасен, а всё, что было сказано прежде — суета и тлен. Прыгая через ступеньки, Лоран сбежал вниз, толкнул дверь, она устояла. Мгновение он пытался сообразить, в чём дело, рука протянулась сама без участия сознания, пальцы отключили сигнализацию. На минуту — пообещал себе Лоран. Он быстро впустит Магду и сразу вернёт всё на место. Что случится за одно мгновение? Тем более, слежка прекратилась. Тревога царапнула изнутри, Лоран отмёл её прочь. Дверь распахнулась. Лоран по подъездной дорожке побежал к калитке. Магда ждала. Лоэ, торопясь и сбиваясь, набрал код, калитка распахнулась настежь. Он раскрыл объятья, шагнул ближе к любимой женщине. Она почему-то замерла на месте.

Лоран растерялся, когда душная, мерзкая волна ударила в лицо. Ноги подкосились.

Глава 12

Проснувшись, Смит несколько мгновений всеми чувствами впитывал окружающую действительность, В его убежище было спокойно, но дальше безопасность кончалась. Вампир подошёл к стене, сквозь которую проник сюда. Тревога нарастала. Быстрее принять внетелесный облик и выбраться наружу, точнее, из потайной камеры — в подземелье, через которое они с Лоэ покидали дом. Людей здесь не было, но остались следы их недавнего присутствия. Смит понял, что на следующий период покоя предстоит искать другое убежище. Вампир осторожно двинулся к выходу. Хватило ли у них безрассудства ворваться в дом? Сигнализацию он включил собственноручно, и, даже если Лоэ потеряет бдительность, защита сработает и вызовет полицию. А полиция на Земле отрицательно относится к вторжению в чужое жилище. Оснований для беспокойства нет.

Смит пошёл быстрее. Конечно, Лоэ в безопасности, но лучше убедиться. Бояться нечего. Кто рискнёт напасть сейчас, когда он в сознании и силе? Бессмысленно. У секретной двери он чуть задержался, прислушиваясь к непонятному в себе или окружающем пространстве.

В кухне было тихо и пусто, вещи лежали на местах, и здесь побывали чужие. Смит сразу почувствовал запах вторжения и рефлекторно оскалился. Любой пришедший извне был врагом. Единственный на планете друг сейчас далеко. Вампир прошёл в холл и вдруг осознал, что Лоэ в доме нет. Нигде нет: и на первом этаже, и в комнатах наверху, и в башне. Знание ошеломило, как удар по голове. Дом дышал пустотой, вакуумом жизни, даже чужие люди, побывавшие здесь, оставили мало следов своего кратковременного присутствия.

Выманили Лоэ хитростью. Может быть, использовали Магду, ведь Смит и предполагает, что девушка изначально пришла от адептов. Вампир проявил преступную слабость, уклонившись от разговора. Теперь поздно сожалеть. Теперь обо всём сожалеть слишком поздно. Некстати проявленная доброта обернулась катастрофой. Вампир ощутил мутную волну ярости, встающую со дна души. Хотите войны? Будет вам война! Будет кровь, пролитая вволю, тотальный страх и запоздалое сожаление о том, что высокомерно отвергли мир. Всё будет! В первый раз что ли?

Вампир насторожился, услышав шаги на дорожке, ведущей к дому, тихий скрип отворяемой двери. Тело подобралось, но головы Смит не повернул, посмотрел искоса. Эмоции застыли, в душе скопился холод. Человек, вошедший в дом, плохо понимал, с кем ему предстоит иметь дело.

Бердет притворил дверь, и по холлу опять расползлись сумерки. Несколько мгновений человек и вампир смотрели друг на друга, а потом вампир оскалился и негромко зарычал.

— Я пришёл поговорить, — сказал Бердет, вздрогнув.

— Звучит оригинально. В высшей степени. Где мой друг?

— У нас. Мы позаботимся о нём.

Бердет смотрел на вампира с жадным, лихорадочным, почти непристойным любопытством. Смит сказал:

— Вы всегда истово верили в предназначение, судьбу, и всё же иногда закрадывалось сомнение, может быть, тень сомнения: а не напрасно ли положена жизнь на алтарь достаточно спорной идеи? А если нас, вампиров, просто нет в природе? Каким богам вы молились, укрепляя веру? Живы ли боги, гордящиеся таким поклонением? Есть ли на свете нежить, или карающему мечу суждено заржаветь в ножнах?

Бердет пропустил мимо сознания иронию. Его переполняло удивление. Способность вампира прочитывать чувства оказалась неожиданна, с ответом человек, затруднился. Смит смотрел искоса долгим, немигающим, мерцающим взглядом. Бердет не "поплыл", значит, имел при себе защиту, оберег из древних. Выяснить бы, что за вещь, но насмешки бесполезны, а ближе подходить нельзя. Вампир продолжал:

— Итак, жизнь прожита не зря. Свершилось. Вы нашли последнего вампира в бедной на инфернальные сущности вселенной. Что привело вас сюда, профессиональная любознательность? Трогательный порыв. И храбрости вашей следует отдать должное: я легко могу вас убить.

Бердет снова слегка вздрогнул, язык непроизвольно облизал пересохшие губы.

— Но вряд ли вы это сделаете. У меня ведь есть заложник.

— Вы подняли руку на невинного, — мягко упрекнул вампир.

Он знал, что любой разговор с этими людьми относился к разряду безнадёжных предприятий.

— Он виновен! — веско заявил Бердет. — Искупление очистит его душу. Это единственный способ. Лишь так добро может победить.

Фразы падали, как кирпичи на темя. Вампир едва слышно вздохнул.

— Что вы хотите? — спросил он.

— Вас!

— Это-то понятно, я спрашиваю о другом.

Лицо Бердета просветлело странной одухотворённостью, слишком экзальтированной для безусловной достоверности. Так получается у неумелого актёра, пытающегося сыграть незнакомые чувства. Человек усомнился бы в его искренности, но вампир ощутил поток достоверных пульсаций. Здесь присутствовало нечто иное. Откровенная бессердечность.

— Нет. Я слишком долго ждал, — сказал Бердет. — Я живу ради одной единственной цели: уничтожать зло во имя добра. Это моё предназначение на Земле.

А, может быть, нет у него древних сильных оберегов, просто рассудок помрачён? На сумасшедших вампирический гипноз действует слабо, именно поэтому бессмертные сторонятся умалишённых: себе дороже.

— Вам говорили, что вы безумны? — спросил Смит.

— Ложь! — тотчас возразил Бердет. — Коварство зла общеизвестно.

— Значит, говорили.

— Я не безумен, я избран.

— Разве это не одно и то же? — спросил Смит.

Это Бердету, должно быть, тоже приходилось слышать, слова вампира разозлили, он постарался вернуть хладнокровие. Досаду прикрыл несколько принуждённый смех.

— Вы иронизируете, слуга Сатаны. От полного бессилия. Внутри вас нет света, один мрак, везде тьма. Вы обречены, и скоро услышите запах огня, который сожжёт ваше осквернённое тело.

Смит посмотрел из-под полуопущенных век.

— Вы измельчали за прошедшие века, — сказал он. — Прогресс, как видно, беспощаден. Время сыграло злую шутку, господа адепты. Говорят, история повторяется фарсом, но вы оказались недостойны даже комедии. Вы стали скучны.

Бердет сделал два неуверенных шага вперёд, чтобы лучше видеть Смита, Вампир опять усмехнулся.

Он бессилен что-либо сделать, но сумеет скрыть слабость. Однажды обретённое мужество дороже бытия.

— Страшно вам? — спросил он.

Бердет ответил неожиданно спокойно и откровенно:

— Немного. Атавистическое чувство, я легко с ним справлюсь. Я понял, что вы слишком хитры и осторожны, чтобы убивать людей.

— А может быть, гуманен? — с любопытством спросил вампир.

Бердет решительно покачал головой. Безнадёжен — решил Смит.

— Ад — место проклятых, вы — порождение тьмы. Добро и зло разделены в мире, так положено. Вы — часть зла, и проблема лежит вне любой дискуссии.

— Вы дурно воспитаны.

Это простое замечание сбило Бердета с толку. Минуту он молчал, жадно разглядывая необычного собеседника, потом сказал:

— Неужели там внутри ещё есть живая душа?

— Затронутая вами тема лежит за пределами моей компетенции, — сухо ответил вампир. — Я атеист.

Бердет улыбнулся. Признание Смита доставило ему заметное удовольствие. Смит не понял — почему.

— Поищем. Мы ещё придём к соглашению.

От его слов так ощутимо повеяло сумасшествием, что человек на месте Смита, несомненно, испугался бы, даже вампир едва уловимо поморщился как от кислого. Бердет продолжал:

— У вашего нечестивого друга тоже есть душа, им и займёмся в первую очередь. Это наш главный долг, и когда душа очистится и повернётся к свету, он поможет спасти вас.

Смит на мгновении прикрыл глаза. Бушующие в груди чувства полезно держать взаперти.

— Я не сторонник ваших концепций, — сказал он. — Оставим при себе любимые заблуждения, разве нельзя просто договориться? Возьмите жизнь за жизнь. Отпустите Лоэ — и я ваш.

Бердет покачал головой.

— Подозреваете обман? — настаивал Смит. — Я дворянин, и если дал слово, сдержу его.

— Причина глубже, — сказал Бердет. — Мне нужно больше, значительно больше. Я хочу всё!

— А неизбежные жертвы? — спросил вампир.

— Можете убить меня, всё равно вы обречены.

— Да. На опустевшее место в строю станут другие. Знаю. Слышал подобное и не однажды. Взвесьте ещё раз моё предложение. Вы можете получить меня без усилий или обеспечить себе войну, которая неизвестно ещё чем кончится.

Бердет молчал. Одержимость на время отступила, и сквозь уродливую маску прорезалась обычная человеческая усталость, на минуту, не более.

— Мне нужно всё! — убеждённо сказал адепт.

Продолжать тяжкий разговор было бессмысленно

— Покиньте мой дом, господин Бердет, — сказал Смит.

— Если я останусь, вы убьёте меня?

— Вызову полицию. Закон на моей стороне, и я сумею воспользоваться преимуществом.

Тут закончились возражения даже у адепта. Бердет пошёл прочь, на пороге резко обернулся, но вампир и не думал преследовать, спокойно стоял в тени. Он откровенно усмехнулся. Бердет вышел и плотно затворил дверь. Смит остался один в пустом доме.

Минуту или чуть долее он провёл, застыв на месте. Мысли в голове растворились. Слух отключился, забыв процеживать внешний мир. Вампир отдыхал от разговора, что, несмотря на внешнюю непринуждённость, дался трудно. Бердет ушёл, но пролитый им яд безумия остался в доме, затаился в углах, пропитал воздух. Смит несколько раз тряхнул головой, отгоняя наваждение. Чтобы начать двигаться пришлось собрать в кулак волю. Ноги понесли вампира в башню. Несмотря на катастрофу, Смит был в прекрасной форме. Огонь медленно растекался по жилам, обещая силу. Башня. Его место. Здесь он чувствовал себя хорошо. Прежде, пока беда обходила дом стороной.

Смит подошёл к окну, зная, что сквозь зеркальные стёкла можно безбоязненно смотреть на мир. Снаружи расцветал новый день. Смит оглянулся на пустой пьедестал. Недавно Лоэ сидел здесь, ничуть не беспокоясь, что занимает место убранного гроба. Странный человек, нелепый и забавный. Человек, что дружит с вампиром, избегнув страха и отвращения.

Как обманули, заманили в ловушку — неважно. Лоран Лоэ оказался в руках адептов, впереди его ждут мучения и смерть. Чуть-чуть не хватило осторожности, знания мрачной изнанки жизни, здорового пессимизма. Теперь его убьют. Лорана Лоэ спасти нельзя.

Вампир слышал внешние звуки, но они сейчас проходили мимо сознания. Тишина оглушала. Лоэ наполнял дом добротой, и дом был живым, теперь умер. Он перестал служить укрытием от врагов и непогоды, он — ничто.

Смит принял душ и переоделся. Решение дозреет внутри, в процесс бессмысленно вмешиваться. Душа уже выбрала дорогу, и надо идти по ней до конца. Смит тщательно собрал вещи: документы, кредитные карточки, наличные деньги и драгоценности. Свои и Лоэ. Сейф адепты нашли, но вскрыть остереглись, поэтому имущество уцелело. Достояние обоих поместилось в карманах куртки, и вампир покинул дом навсегда и налегке, бросив дорогие вещи, так смущавшие некогда Лорана заоблачной ценой.

Город встретил теплом и привычными резкими запахами, Смит пошёл прочь, легко прокладывая дорогу в густеющем людском потоке. День уверенно двигался к зениту, а вампиру предстояло многое сделать, и самое главное найти убежище для очередного периода покоя. Сильный, почти непобедимый в бодрствовании — спящий он становился почти беспомощен.

Первым делом Смит всё же попытался избавиться от возможного наблюдения. У вампиров сложились методы, наработанные веками, Смит по очереди применил их все. Если за ним шли живые люди, они потеряли след. Одежду вампир выбрал ту, которой при обыске не касались чужие руки, это исключало присутствие шпионских приспособлений. Обезопасив себя, Смит арендовал сейф в ближайшем банке и оставил там ценности. Пластиковые деньги нельзя вовлечь в метаморфозу, и нужно избавиться от них. Затем Смит снял номер в отеле. Расплачиваясь наличными, путаешь след. Вампир поднялся в комнату и запер дверь.

Спать здесь было рискованно, всё, что требовалось — временно остаться одному. Солнце прошло верхнюю точку и клонилось к закату, роковой час приближался. Медлить далее Смит счёл опасным. Днём метаморфозы давались труднее, но Смит мог их осуществлять. Приняв внетелесный облик, он покинул комнату. Долго находиться в этом состоянии он не умел, поэтому выбрал отель, рядом с запущенным парком. Вампир нашёл потаённое место и, убедившись, что рядом безлюдно, снова обернулся человеком. Под деревьями сгущалась прохлада, уходил день, а он ещё не нашёл надёжного укрытия. Он устал. Адепты, скорее всего, потеряли след, но любой человек, наткнувшись на лежащее без признаков жизни тело, устроит переполох. Адепты, возможно, ждут любой происходящей вокруг странности. Сидят как пауки у липкой сети и ловят движения нитей. Трудно найти место на Земле, куда эти бестолковые создания, люди, не додумаются сунуть свой нос. Разумеется, следовало заранее приготовить резервные укрытия. Он пренебрёг осторожностью, слишком безопасной показалась жизнь в новом мире. Теперь пришла расплата.

Вампир пошёл сквозь парк, чувствуя кожей, как неудержимо стремится к горизонту неумолимое светило. Где спокойное место, где та нора, в которую можно забиться, получить шанс закрыть глаза и дожить до ночи? Весь мир теперь против него. Ещё немного, и одолеет слабость, сознание оставит вампира на расправу людям.

Внезапно, сквозь усталость, страх, отчаяние пробилось ощущение немедленной, близкой опасности. Смит резко повернулся и поймал упорный, узнающий человеческий взгляд.

Пробуждение вышло скверным. Что-то плохое случилось снаружи или внутри: Лоэ впервые в жизни чувствовал себя так отвратительно. То есть, физическое состояние находилось в относительном порядке, но в душе поселилась ночь, чёрная, беспросветная как сажа. Сознание дремало, оставаясь беспомощным и пустым. Тоска переполнила Лоэ, и неизбывное чувство вины застоялось где-то в недрах организма как ржавая вода в болоте.

Как-то так получилось, что он открыл глаза, вряд ли собственная воля послужила причиной, всё произошло случайно. Лоэ находился в большой светлой комнате, сидел в кресле, а напротив — Лоран разглядел не сразу — участливо подавшись вперёд, расположился Бердет. Увидев человека, как будто проникнутого сочувствием, Лоран заплакал. Слёзы потекли обильно, ручьём, покатились за воротник. Время от времени, Лоэ самозабвенно всхлипывал. В нём загорелась надежда. Человек с добрыми глазами обязательно поможет, пожалеет, поймёт, укажет верный путь. Куда? Лоэ было всё равно.

— Итак, ты проснулся, Лоран, — ласково сказал адепт. — Я рад, мы все очень рады за тебя. Чудовище, противоборствовать которому ты пытался в одиночку, потеряло власть над твоей душой.

Облегчение тёплой волной охватило Лорана, он тихо плакал.

— Ты заблуждался, — продолжал Бердет. — Монстра ты полагал человеком, а его разрушительное влияние — дружбой. Ты служил злу, Лоран Лоэ и делал это усердно, но видел себя благополучным и счастливым.

Мягкий упрёк, прозвучавший в голосе Бердета, опять вверг Лорана в пучину отчаяния. Эмоции плескались в разные стороны и через край, разум отрицал очевидное безумие.

— Успокойся, Лоран. Страшное позади. Ты попал к друзьям, что с радостью примут в свою обитель. Заблуждения прощены, ведь ты заблуждался, вампир обманом проник в твою незащищённую знанием душу. Он ликовал, считая тебя добычей, готовил в жертву своему чёрному повелителю, да не будет названо его имя, но есть ещё в мире сила, противостоящая отраве преисподней, и мы спасём каждую душу, которую только сможем спасти.

Лоэ в таком состоянии жадно поверил бы любому бреду, произнесённому самым фальшивым тоном, но Бердет был искренен. В глазах его тоже мерцали слёзы, и что-то вроде экстаза освещало лицо. Он продолжал:

— Вначале мы ошибочно принимали тебя за исчадие ада, осознанного пособника дьявола, ведь ты так близок с этим не мёртвым и не живым, и должен был понимать его суть. Но времена! Сейчас на дворе такой легкомысленный век, что случаются вещи невозможные в прошлом. Люди стали мягкотелы и утратили прозорливость. Страшно подумать, но понятия о добре и зле вышли из канонов, и каждый сам для себя решает, что для него добро и зло.

Лоэ слушал, чрезвычайно умилённый. Речь едва проникала в замутнённую голову, но достаточным казалось, что такой умный, добрый, сильный человек разговаривал, ободрял, держался как с равным. Бердет его полюбит, они все полюбят. Лоран жил в скверне, и это мешало хорошим людям воцарять справедливость на Земле, но его поняли и простили, помогут исправиться, и тогда душа очистится и обретёт свободу.

В комнате появился ещё кто-то, резко запахло, противно заскрипела обёртка одноразового шприца. Лоэ остался спокоен, ведь Бердет ободряюще положил руку ему на плечо, а значит, всё происходило правильно. Игла легко скользнула в вену. Слёзы снова покатились по лицу. Почему он плачет?

— Всё хорошо, Лоран, — ласково сказал адепт. — Мы друзья и поэтому поможем. Ты встанешь в наши ряды, вместе одолеем врага. Спасение придёт. Отринь страх.

Лоэ показалось, что он куда-то полетел, комната закачалась, перед глазами поплыли цветные пятна. Искра внутри, чудом уцелевший лучик отваги, заставил на мгновение восстать против свершавшегося беззакония, но лишь на мгновение. Лоран утратил себя и поплыл в несущем его потоке. В ушах гулко зашумело, словно опять вместе с уничтоженной машиной он погружался на дно тёплого моря.

— Ещё дозу, — велел Бердет. — Он крепче, чем я думал.

Это было последнее, что Лоран услышал перед тем, как поглотила тьма.

Во второй раз он очнулся в небольшой спальне, чистенькой и аскетически пустой. Лёгкие занавески на окне слегка колыхались от ветра. Лоран лежал в постели, и на этот раз чувства и мысли, кажется, принадлежали ему. Впрочем, о прошедшем остались смутные воспоминания.

Лоэ приподнялся, но сразу же снова опустился на подушки. Он всегда любил понежиться и получал удовольствие от приятного безделья, но сейчас опрокинула слабость. Он изменился. Ему было как-то всё равно. Он лежал и рассеянно наблюдал за шторой, волнующейся от сквозняка, она единственная привлекала взгляд в скучной комнате. Когда отворилась дверь, Лоэ лениво посмотрел в сторону двери. Вошла Магда. Его Магдален. Огонь любви, некогда пылавший в груди, слабо затлел как угли, уже подёрнутые пеплом. Девушка подошла и села на постель. Её ладони принуждённо сжали вялые пальцы Лоэ. Такие холодные, выстуженные сквозняком. Холод этих рук пополз прямо к сердцу. Лоран сумел заставить себя вежливо улыбнуться.

— Ты тоже здесь? — спросил он.

— Тебе плохо, Лоран? — вопросом на вопрос ответила она.

Лоэ вздохнул и с удивлением понял, что дыхание тоже иногда становится работой.

— Я болен, — сказал он. — Кажется, так. А может быть, нет. Я потерял друга, которому доверяю. Он лучше всех. Я люблю его.

— Сочувствую, Лоран.

— Нет. Ты ведь тоже обманула меня, Магдален. Ты меня не любишь.

Она придвинулась ближе, наклонилась, и Лоэ ощутил такой знакомый запах её кожи. Он невольно застонал.

— Я люблю тебя, Лоран. Ты заблуждаешься. Я люблю твою душу, и готова всё отдать за её спасение. Вот высшая цель любого чувства.

— Сомневаюсь, — вяло ответил Лоэ, будь в нормальном состоянии, его в дрожь бы бросило от такой любви. Когда начинают слишком разделять тело и душу, поневоле возникают сомнения в уважении к тому и другому.

— Всё хорошо, — Магда наклонилась ниже, заговорила совсем тихо. — Наши отношения впереди. Тебя вырвали из рук чудовища, ты с нами, теперь я знаю, что ты человек.

— Я-то человек, — сказал Лоран.

— Да! Нам удалось освободить тебя от оскверняющего влияния вампира, ты спасён.

Лоэ почувствовал лёгкое раздражение, с трудом пробившееся сквозь тупую вялость. Может быть, теперь он спасён и счастлив, но прежде, когда был проклят и несчастен, ему жилось заметно веселее. Он приподнялся и огляделся.

— Я могу встать?

— Ну конечно! — оживилась Магда. — Здорово будет немного погулять. Ты хочешь есть?

— Нет, — сказал Лоран.

Пока он одевался, Магда принесла лимонад, и он машинально выпил. Жажда, впрочем, не мучила. Дверь комнаты выходила на широкую открытую террасу, а за ней почти сразу начиналось море. Махина континента темнела на горизонте.

В отдалении скользил над водой треугольный парус. Лоэ вспомнил, как они со Смитом прятались на острове, и мимо точно так же прошла яхта, чуждая миру техники и поэтому почти нереальная. На мгновение в груди дрогнула боль, но привычная волна тупого покоя накрыла всё. Магда взяла под руку, и Лоэ послушно пошёл туда, куда повели.

Дом отличался тяжёлыми пропорциями и нелепым для лёгкого здешнего климата сумрачным стилем. Он тоже раздражал. Вместе с Магдой Лоэ спустился с террасы и пошёл по мощёной дорожке. Разумеется, он был на острове. Оглядевшись, Лоэ увидел, что море окружает сушу со всех сторон. Место, что искал Смит — понял Лоэ — Сад Смерти. Он невольно содрогнулся, ветер показался свежее, чем был на самом деле.

Лоэ долго смотрел на далёкую тень материка на горизонте, но воля была слишком подавлена, чтобы мыслить о бегстве. Бывшие влюблённые спустились к воде и сели на скамейку у пустого причала. Голос Магды производил неприятное впечатление, резкий как щёлканье флага на ветру, Лоран болезненно вздрогнул. Женщина предала его, и он испытывал физическое отвращение к ней.

Звук шагов заставил очнуться и приоткрыть глаза. К причалу шествовал Бердет. Мощная фигура хорошо смотрелась на фоне серых стен замка, но Лоэ равнодушно относился к монументальным формам. Бердет подошёл и сел рядом.

— Как вы себя чувствуете, господин Лоэ?

— Никак не чувствую, — ответил Лоэ. Его самого поразило, насколько это правда.

Магда и Бердет обменялись быстрыми взглядами. Бердет слегка кивнул, и девушка беспрекословно подчинилась, пошла прочь. Лоэ невольно посмотрел ей вслед и почти сразу заметил, что Бердет этого не сделал. Словно ему абсолютно чужды обычные человеческие слабости.

— Откройте для себя смирение, — мягко сказал адепт. — Вы в шоке, господин Лоэ, что понятно. Я бы даже сказал, нормально.

Лоэ отвернулся. Бердет продолжал:

— Каждому приходится переживать моменты крушения. Жизнь жестока, но, нанося удар, оставляет возможность надеяться.

— Что за бред, — вяло сказал Лоэ.

— Вас предали, господин Лоэ, над вами жестоко поиздевалось существо, обделённое нравственным чувством, чуждое миру, отвратительное всему живому. Существо, проклятое самим фактом бытия и потому обречённое на уничтожение.

— Не ваше дело, господин Бердет. Мои отношения с кем бы то ни было касаются лишь меня.

— Отчасти верно, но вы забыли, господин Лоэ, что существо, о котором я говорю, убивает людей.

Лоэ невольно содрогнулся. Смит отрицал убийства. Адепты утверждали обратное. Тупик. Думать на эту тему было неприятно, и почему-то начинала болеть голова. Адепты хотели, чтобы Смит вызывал в нём отвращение, но где-то внутри продолжал тлеть крохотный очажок упрямого отрицания. Лоран сопротивлялся. Загадочно и бессмысленно и всё же...

— Вам кажется, господин Лоэ, что злодеяния его оправданы самим фактом, так же как хищник поедает жертву, чтобы утолить голод, такова природа, таков закон жизни.

Бердет придвинулся ближе, ласково положил ладонь на плечо Лоэ, и Лоран невольно откликнулся на дружеский жест.

— Но вампир не живой, господин Лоэ. Это труп, обманом существующий среди живого. Мерзкий, отвратительный, холодный труп.

Лоэ хотел сказать, что Смит не холодный, он даже горячее человека, но промолчал. Несущественное уточнение, а, кроме того, временами накатывала такая слабость, что, казалось и сердце устанет биться.

— Он убивает людей и пьёт кровь не для поддержания жизни, а чтобы предотвратить разложение, тошнотворный процесс гниения, распада, подлинной смерти. Он не преступен, а противоестественен.

Может быть, а в памяти Лоэ сразу всплыло, как сражались бок о бок берен и верон, человек и вампир. Они победили. Начни выяснять, кто естественен, а кто нет — потерпели бы поражение.

— Возможно, с его точки зрения противоестественны мы, — вяло сказал Лоэ.

Взгляд Бердета сделался задумчив, а ласки в нём поубавилось.

— Вы ещё нездоровы, — сообщил он и, повернувшись, кивнул двум откуда-то появившимся крепким парням.

Лоэ почувствовал, как в глазах закипают слёзы, но какое сопротивление он мог оказать? Не дожидаясь применения силы, поднялся и послушно пошёл за провожатыми. Его снова привели в белую комнату и усадили в кресло. Один из парней привычно закатал рукав и наложил жгут. Лоэ плакал молча, просто слёзы скользили по лицу. Игла вошла в вену.

Самым мучительным из всего происходящего была невозможность зацепиться за что-то, остановиться, сконцентрироваться. Мир плыл перед ним, всё время слева направо и при этом странным образом оставался на месте. Лоэ пытался закрыть глаза, но мир плыл, даже невидимый, мир качался в голове. Ещё досаждали голоса. Страшно, что на большинство вопросов у Лорана не было ответов. Почему-то более всего мучителей интересовало, где находится гроб вампира. Этот вопрос задавался неоднократно и в многочисленных вариациях, но Лоэ ответить не мог. Ещё чаще допытывались, где искать самого вампира, есть ли у него запасные укрытия, какими средствами он располагает и где они размещены. Неосведомлённость Лорана страшно раздражала адептов, издевательства продолжались. Через какое-то время, впрочем, оно показалось вечностью, Лоэ совершенно перестал что-либо понимать. Видимо, в том, что он говорил, исчез всякий смысл, его оставили в покое.

Очнувшись, он обнаружил, что мир не плывёт перед глазами и вообще достаточно внятен, но как мучительно ударило по нервам пробуждение! Проснулась боль. Перекатываясь в теле, она возникала в самых неожиданных местах. Ломило суставы, а голова казалась раскалённой докрасна. Страдание перекрыло мозг и душу. От боли высохли слёзы. Осталось единственное желание — умереть, но Лоран заставил себя сесть на постели, а затем понемногу сползти с неё, натянуть одежду, выпрямиться. Он плохо понял — зачем. Всё оставалось бессмысленным. Мир предстал перевёрнутым, странным и ненужным местом. Тяжело переставляя ноги, Лоэ подошёл к двери, толкнул её, в лицо прянул свежий воздух. Кажется, утро, впрочем, может быть, и нет. Небо пятнали тени облаков, и солнце, сияющее среди них, выглядело тусклым. На море посвежело, и над волнами пенились белые гребни. Лоэ сделал ещё несколько шагов вперёд и остановился, наткнувшись на безжалостный взгляд.

Бердет сидел на ограждении террасы, подставив спину прохладному ветру с моря, и смотрел на Лоэ. Доброта выцедилась из глаз, и они выглядели жутковато прозрачными. Пустыми.

— Я всегда полагал, что легко возненавидеть того, кого когда-то любил.

Он замолчал, со вкусом размышляя о чём-то. Лоэ чувствовал себя всё хуже. Он возродился старым, усталым и неимоверно больным. Хотелось лечь на холодные камни, и всё. Ничего больше. Абсолютно ничего. Совсем просто, но каким-то образом он ещё держался на ногах.

Бердет надумался и возобновил вещание:

— Возможно, вы правы. Ненависть редко бывает плодотворна. Иногда это лёгкий способ спрятать душу от более возвышенных чувств.

Лоэ с трудом удерживался не только на ногах. Он плохо понимал, что происходит. Мозг словно стал жидким и больно плескался внутри черепа.

— Дорогой господин Лоэ. Там, где ненависть бессильна, случается многого достигать любовью. Постарайтесь постичь сердцем. Понимание от разума, оно, если хотите, греховно. Разбудите чувства. Вы ведь любите Смита, не правда ли?

Лоэ промолчал. Греховен или нет, его рассудок временами совершенно помрачался, тени облаков заслоняли его как солнце в небе. Разве небо отражается в земле? Может быть, всё наоборот, это земля отражается в небе, и сразу становится видно, как она безнадёжно пуста.

— Господь сотворил человека всяким, способным любить удивительно разные вещи: и возвышенно прекрасное, и недостойное, казалось бы, даже презрения. Зачем? Именно здесь великая подспудная идея мира? Очищение через любовь. Ведь всякое создание Господне достойно любви, потому что может быть возвышено до неё.

Лоэ, которому при прочих обстоятельствах, истовая, напоказ вера в Бога всегда была непонятна, опять промолчал. Бердет вгляделся в него, и глаза его снова замерцали внутренним огнём воодушевления.

Лоэ, с трудом собравшись с мыслями и силами, сказал:

— Уяснить бы прежде, чем ваша любовь отличается от ненависти.

Бердет неспешно поднялся и подошёл ближе.

— Вы поймёте. Я научу. Мы сделаем всё вместе. Как видите, есть выбор. Прекрасный выбор: спасти друга от проклятия, длиною в вечность или... Я могу опять позвать своих друзей, и всё начнётся сначала.

— Нет! — воскликнул Лоэ. Он сломался. — Я согласен!

Друзья со шприцами всё-таки появились, но ничего особенно плохого не сделали. После очередной серии инъекций боль отступила, а рассудок чуть посветлел. Лоэ ощутил себя измученным, отупевшим, но всё же более живым, чем прежде. Он даже смог проглотить какую-то еду. Бердет благожелательно присутствовал рядом и опять был ласков и нежен. Появилась, Магдален, но реакция Лоэ разочаровала адепта, и она исчезла. Лорану дозволили гулять по всему острову, но он целиком погрузился в безразличие. Мир обернулся чужим и неуютным местом, а солнце осталось таким же тусклым, каким почудилось утром.

Затем Бердет отвёл его в сумрачное подземелье. Своды были расписаны едва выступающими из мрака чудовищами и покрыты бесконечной вязью древних на вид слов. В середине на возвышении горели свечи и лежали ветхие книги. Лоэ поставили перед возвышением, вокруг расположились одетые в просторные балахоны члены секты. Их лица прятались за масками.

Церемония продолжалась долго, очень долго, и даже одурманенный Лоэ понял, что повторяют одно и сравнительно короткое заклинание. Зачем? Вероятно, чтобы вдолбить в мозг, навсегда запечатлеть в памяти, но с какой целью? Плохо понимая, Лоэ тупо следил за манипуляциями Бердета. Адепт извлёк из тайника продолговатый предмет, воздел над головой, сжимая обеими руками. Сначала Лоэ показалось, что это христианский крест, но, приглядевшись, понял, что видит кинжал в форме креста. Обоюдоострое лезвие тускло серебрилось в свете свечей. Произнеся особенно громко завершающую фразу заклинания, Бердет резким движением обрушил кинжал вниз, словно вонзил в нечто, бывшее прямо перед ним, и тогда облака в мутном сознании Лоэ ненадолго разошлись, и он понял, на что обречён.

— Вы этого хотите от меня?!

Бердет поглядел блестящими от возбуждения глазами.

— Ты сделаешь, — сказал он. — Ты сделаешь, Лоран Лоэ, выполнишь свой долг.

Закончились силы сопротивляться.

— Да, — тускло подчинился Лоэ, и очередная волна, нахлынув, вернула его в бездну безразличия.

Глава 13

Смит увидел одно из бесчисленных летних кафе, столики расположили прямо среди деревьев. Человек, заметивший его, сидел за крайним в глубокой тени. Молодая девушка. Вампир почти мгновенно узнал её — одна из приятельниц Лоэ. Как-то видел их вместе в таком же уличном кафе, они увлечённо беседовали за чашкой чая. Смит вспомнил имя: Лидия.

Сейчас она пристально смотрела на вампира. Прежде, чем Смит принял решение, девушка встала, книги со столика перекочевали в рюкзак. Почти не колеблясь, подруга Лоэ шагнула ближе. Смит молча ждал.

— Простите, вы друг Лорана Лоэ?

— Да, — ответил вампир.

— Я видела вас вместе. Недавно. Мне показалось, что Лоран болен. Может быть, я вмешиваюсь в чужое дело, но Лоран мне симпатичен, и я хочу спросить всё ли с ним в порядке?

Измученный вампир устало вгляделся в неё. Сейчас ему сложно было отличить искренность от лицемерия, мир расплывался в дымке полуяви полубреда, но в чистых глазах, таких же серых, как у него, сиял свет добра. В любом случае, это единственный шанс.

— С Лораном случилась беда, — сказал он. — Беда случилась с нами обоими.

Отклик последовал безотложно, девушки, умеющие смотреть так прямо, разумно тратят своё время и экономят чужое.

— Я могу помочь? — спросила Лидия.

Он колебался мгновение.

— Да. Скоро я потеряю сознание. Мне нужно убежище до тех пор, пока я очнусь.

Лидия уверенно кивнула. Смит ожидал вопросов, колебаний. Странный незнакомец насторожил бы любого. Лидия сразу поняла серьёзность ситуации. Просьба о помощи — лучший способ мобилизовать честного человека.

— Я живу рядом. Идём. Вызвать врача?

Смит пошёл следом.

— Нет, — сказал он. — Ни в коем случае. Меня преследуют.

— Ваше состояние может быть опасным.

— Я всегда справляюсь сам. Единственно укрытие. Затем уйду, если прогоните.

— Идём. Разговоры после. Вы еле держитесь на ногах.

Подруга Лорана очень здравомыслящая девушка — решил Смит. Лоэ явно влюбился не в ту, в которую следовало.

Он начал терять сознание ещё на улице, и лестницу запомнил смутно. Реальность ушла прочь, воцарилось привычное бредовое безвременье, мучительное состояние тела и души. Потом он проснулся.

Незнакомый потолок нависал косо и низко, в маленькое окошко светили уличные фонари. Смит лежал на узкой и довольно жёсткой кушетке, под головой оказалась подушка, воротник был расстёгнут, туфли сняты, аккуратно поставлены на полу рядом с ложем. Вампир прислушался. Из соседней комнаты доносились слабые и малознакомые звуки — там работали на компьютере. Все прочие шумы шли издалека, а значит, относились к разряду несущественных. Смит поднялся, шагнул к двери.

Лидия печатала, полностью сосредоточившись на работе, и не услышала, как он вошёл. Смит негромко сказал:

— Я доставляю много хлопот. Должно быть, вам на себе пришлось втаскивать меня в мансарду.

Она обернулась. Внезапное появление бесшумного вампира восприняла спокойно.

— Почти. Всё в порядке. Я занимаюсь спортом и достаточно сильна. Надеюсь, вам лучше? Сварить кофе?

— Благодарю. Если можно, минеральной воды.

— Конечно, можно. А себе я сварю кофе, всегда хочется есть, когда работаешь по ночам.

Лидия вышла. Смит огляделся. Крошечная квартирка под крышей, дешёвая мебель, да и той, пожалуй, маловато. Единственная дорогая вещь в комнате — компьютер. Смит разбирался в вещах.

Лидия вернулась с подносом, и Смит жадно припал к запотевшему стакану. Вода не насытит, но предотвратит потерю влаги. Конечно, обезвоживание — фактор временный, вампиры, в отличие от людей, легко переносят дефицит жидкости. Опасно, что внешность изменится к худшему, нельзя допустить, чтобы на него оглядывались в толпе. Напившись, Смит слегка поклонился:

— Благодарю. Простите, я обязан был представиться сразу, помешали обстоятельства. Меня зовут Смит.

Девушка рассмеялась.

— Я знаю. Забавно. Мы, можно сказать, тёзки. Моя фамилия — Кузнецова. Лидия Кузнецова.

— Забавно, — согласился Смит.

— Вы не похожи на Смита, выглядите как славянин, — заявила Лидия, окинув быстрым внимательным взглядом.

— Я и есть славянин, — ответил вампир, общение пошло легко. — Имя вымышленное.

— Я поняла. Легко догадаться. А теперь расскажите, что случилось с Лораном, и как я могу помочь.

Смит попробовал собраться с мыслями. Бредовость обстоятельств смутит любого. Что скажет девушка, если изложить всё как есть? Смит осторожно заглянул в её глаза. Ночь, его время, ночью все чувства вампира обостряются. Даже голод и усталость другие. Это день мешает видеть истинную суть людей. Ничего не скажет — понял он. Примет обстоятельства такими, какие есть, потому что тоже хорошо разбирается в искренности и лицемерии. Практичные спокойные люди надёжны в сложных ситуациях, они и сами держат себя в руках и других уверенно отрезвляют. Смит плохо ориентируется в новом мире. Нужна помощь, трудно справиться с бедой одному.

— Нас преследует некая группа людей, — сказал вампир. — Их убеждения причудливы и опасны. Они хотят убить нас, считая врагами человечества. Они похитили Лорана, и я не знаю, где он сейчас.

Лидия выслушала, лицо осталось серьёзным. Вампир налил ещё воды, медленно выпил.

— Вы хотите спасти Лорана? — спросила девушка.

На мгновение бездна предстоящего ужаса разверзлась перед вампиром, он заглянул в ледяную глубину и ощутил, как вползает под кожу страх. Жуткое чувство, но Смит постарался сдержать эмоции.

— Да, — сказал он.

— Это возможно?

— Да. Почти наверняка он жив. Для расправы нужны оба. Так положено.

Лидия внимательно посмотрела на странного гостя. Решала что-то, и Смит остерёгся предсказывать, как оценит полученную информацию её рациональный ум.

— Кто вы? — спросила она.

Следовало ожидать, хотя подобная прямолинейность может дорого стоить обоим. Охваченный замешательством, Смит помолчал. Сказать правду? Слишком много людей знает, кто он такой, а выяснилось, что это опасно для окружающих. Лгать этой девушке подло, на кого ещё положиться? Лидия поняла затруднения.

— Вы человек?

— Нет, — сказал вампир.

— Запрещено говорить? Знание тайное?

— Обжигающее. Обладать им опасно. Лоран знает, кто я такой, и большая часть его бед обусловлена именно этим.

Лидия задумалась.

— Хорошо. Оставим вопрос приоткрытым. Чем я могу помочь?

Вампир вздохнул с облегчением.

— Я сразу хочу уточнить, что нужна помощь для спасения Лорана, но я в затруднении. Подскажите, в чём она может заключаться. В первую очередь требуется совет.

— Я слушаю — кивнула Лидия.

— Лорана похитили и держат в заточении. Близко. Я искал место и потерпел поражение. Пытался обнаружить логово с воздуха, но флаер обстреляли и сбили. Аппарат лежит на дне, а мы с Лоэ чудом остались живы.

— Всё так серьёзно? — нахмурилась Лидия.

— Более чем. Эти люди опасны.

Лидия кивнула.

— Сейчас вы начнёте говорить, что я рискую, помогая вам, что есть время подумать и выставить вас за дверь. Эту часть диалога пропускаем. Продолжайте по существу.

Вампир едва заметно поднял брови, но деловой подход к проблеме пришёлся ему по душе.

— Я хотел далее действовать в одиночку, чтобы избавить Лорана от чрезмерного риска, и опоздал. В моё отсутствие, враги обманули его. Он отключил сигнализацию и развязал им руки. Его увезли.

— Понятно, — сказала Лидия. — Если вы искали объект прежде, чем произошло похищение, вы должны иметь представление о нём.

Смит задумался. Верно. В прежние времена он вёл уединённую жизнь, держался в стороне и от людей и от других вампиров. Когда адепты начали планомерную войну, Смит долго избегал расправы именно потому, что гулял сам по себе.

Он невольно содрогнулся. Горькие воспоминания нахлынули так внезапно, что ощутил дурноту, цепкий разум вампира сберёг подробности того конкретного ада. Тогда пришлось скверно, и пережитый ужас прочно впечатался в подсознание. Сейчас пришлось постараться, чтобы голос звучал спокойно.

— Да, некоторое представление о предмете я имею. Скорее всего, уединённое строение с обязательным наличием подземных помещений. Не слишком далеко. Максимум полчаса полёта, но думаю, заметно ближе. Арендовано или приобретено в собственность около месяца назад. Вероятно, всё же приобретено. Обитатели дома — община, организация, а не нормальная семья. Вполне возможно, что они как-то зарегистрированы.

Смит замолчал.

— Я поработаю, — сказала Лидия. — Задача начинает интриговать. Конечно, за одну ночь сложно найти решение, но попытаться стоит. Вы можете поспать.

— Благодарю вас, ночью я бодрствую. Если мешаю, посижу в другой комнате.

— Нет, вы не помеха, и это странно, потому что я привыкла работать одна. Самое смешное, что в вашем присутствии у меня поднимается тонус. Вы экстрасенс?

Смит уклонился от ответа.

— Лоэ говорил то же самое. Воздействие не приносит вреда.

Лидия посмотрела изучающе, но от вопросов воздержалась. Крепкий характер. Она углубилась в работу, и вскоре перестала обращать внимание на гостя. Смит взял книгу. Ночью все чувства обострены, и вампир методично прощупал окружающее пространство. Изучил обитателей соседних квартир и домов, немногочисленных полуночников, гуляющих по улице. Поискал следы опасности. Вокруг было тихо. Значит ли это, что адепты потеряли след? Или осторожны? Если милая девушка найдёт их логово, Смит попробует покончить с врагом. Главное, вызволить Лоэ всё прочее менее важно. Лоран сейчас расплачивается за чужие грехи. Его человеческая жизнь впереди, а угроза смертельна. Смит еле слышно вздохнул. Шансы на успех были ничтожны. Обманывать себя он не хотел.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей принялся разглядывать Лидию. Почему Лоэ просмотрел её? Умна, привлекательна: милое лицо, красивая фигура, отменное здоровье. Слегка загоревшая кожа избегла оскверняющего воздействия косметики, от неё исходил приятный запах, чистый и живой.

Помимо приятных ощущений вампира настиг острый приступ голода, он поспешно отвернулся. Был уверен, что справится с собой, но мерцание в глазах могло выдать. Время перевалило далеко за полночь, когда Лидия оторвалась от монитора и сладко потянулась.

— Надо же! Обо всём забыла. Вы действуете как хороший катализатор, но надо поспать. Здесь две спальни. Мы сначала жили вместе с подругой, она уехала. Спокойной ночи, завтра добьём вашу задачу.

Остаток ночи Смит неподвижно просидел в кресле, под утро, когда изнеможение начало овладевать всерьёз, ушёл в знакомую комнатку с жёсткой кушеткой.

Проснулся там же, где и заснул. Само по себе счастье с некоторых пор. Вампир прислушался к своим ощущениям. Мир продолжал оставаться безопасным. Всё-таки адепты потеряли след, иначе на рассвете попытались бы его захватить. Труд невелик: в маленькой квартирке под крышей ни сигнализации, ни охраны. У двери в спальню Лидии Смит задержался, послушал глубокое, ровное дыхание девушки, губы скривила короткая усмешка. Даже в этом Лидия с Лоэ отлично бы поладили: оба любят подольше поспать утром.

Смит исследовал запас продуктов и приготовил завтрак. Лидия, вероятно, редко занималась стряпнёй. Первый недостаток, что Смит в ней обнаружил.

Запах еды разбудил её, как это нередко случалось и с Лоэ. Зашумела в душе вода. Смит заканчивал сервировку, когда Лидия, умытая и причёсанная, появилась в кухоньке.

— В вашем хозяйстве дефицит многих полезных вещей, — кротко сказал Смит.

— Догадываюсь. Спасибо за приготовленный завтрак, а вы разве не присоединитесь?

— Нет, — сказал Смит.

— Диета? Понятно.

Потрясающая девушка — воздержалась от вопросов. Смит сел напротив, машинально налил себе минеральной воды.

Когда Лидия вновь углубилась в работу, он занял привычное место в кресле и взял ту же книгу. На раскрытой странице чёрнели символы речи. Спроси кто-нибудь вампира о содержании тома — ответить бы затруднился.

Какое преступление совершил Лоран Лоэ? Посмел сохранить верность существу, в чьей дружбе успел убедиться. По мнению Смита, следует воевать честно, если полагаешь дело благим. Приди адепты с карающим мечом, вампир, возможно, отказался бы от сопротивления, но эти люди повернули оружие против слабого и невинного. Такие вещи подлежат расплате. Смит сознавал, что нет шансов победить, и выжить. Даже победить и умереть. Понимал, что спасение Лоэ реально лишь по случаю невероятной удачи, но, во-первых, он обязан был прийти на помощь Лорану, во-вторых, предпочитал погибать в бою.

— Ничего не выходит, — сказала Лидия.

Смит очнулся от задумчивости, глянул в окно. Солнце далеко продвинулось по небосводу, время истекало.

— Почему? — спросил Смит.

— Мало данных. Я составила список, он слишком велик. Насколько я понимаю, нужно сразу попасть в точку, иначе дело будет проиграно.

Что верно, то верно.

— Да, вы понимаете правильно.

Вампир посмотрел на монитор. Адреса, названия, какие-то цифры. Слова пусты, хоть бы одно царапнуло взгляд. Он беспомощно повернулся к Лидии.

— Что же делать?

— Нужны дополнительные параметры. Хотя бы один. Постарайтесь вспомнить.

Смит отшатнулся прежде, чем успел взять себя в руки. Добровольно погружаться в ад? Вытаскивать оттуда прошлое, что скоро обернётся будущим? Лишиться остатков уверенности в себе? Он поглядел на Лидию. Её серьёзная деловая собранность отрезвила.

— Я попытаюсь.

Сознание обрушилась в былое. Тёмные времена. Большая охота. Преследующий всюду страх. Каждый в сомнении: проснётся он завтра в укрытии или очнётся на обжигающем каменном жертвеннике, скованный терзающим плоть серебром. Смит с содроганием вспомнил мрачный, грязный свод подвала, дерганое пламя свечей, запах земли и смерти, заклинания, читаемые нараспев. Он помнил каждое слово. Не посмел бы повторить роковые, почти забытые миром речи, но помнил их. Спина ощутила камень, лодыжки и запястья — оковы. Выползли из тайников мозга холод, сырость, плесень. Смутно увидел фигуры адептов, едва различимые во мраке, грубые маски, скрывающие лица.

Церемония тянулась бесконечно. Она ещё не убивала, но высасывала силы, размывала волю, отнимала суть. Наверное, многие сходили с ума раньше завершающего удара. Кто-то в тщетной надежде молил о пощаде. Смит разум сохранил. Вытерпел всё, потому что знал: мучения кончатся, придёт долгожданное избавление. Мир прекратится. Для таких, как он закрыт даже ад.

Как обманула его судьба! Сочился по жилам серебряный яд. Каменная крышка отсекла вечность от реальной жизни. Ирония милосердия. На долгие века несчастный вампир погрузился в медленный, тягучий бред. Видения, что страшнее воспоминаний о казни. Он неподвижно лежал в гробу...

Смит резко вскинул голову, открыл глаза. Лидия смотрела с состраданием, должно быть, что-то выразилось на его бесстрастном лице. Надо лучше себя контролировать.

— Саркофаг, — сказал Смит. — Вот что им нужно.

Это неправда, что тела вампиров сгорают от солнечного света. Молодого вампира солнце может убить, он умрёт от ожогов, но совсем не сгорит. Тело умерщвленного вампира нужно обязательно поместить в гроб, затем зарыть в землю или замуровать в специально устроенном склепе. Смит спрятал гроб. Для Лоэ местонахождение реликвии осталось тайной. Пытки будут бесполезны. Но и напади адепты на след гроба, всё равно добраться до него не сумеют. Смит позаботился об этом.

— Им нужен гроб, — сказал он. — Простой деревянный не годится, требуется каменный. Саркофаг. Такие вещи изготавливают на заказ, полагаю, покупают их редко.

— Любопытные у вас приятели, — задумчиво сказала Лидия. Хотела добавить что-то ещё, но благоразумно воздержалась. — Я попробую.

Клавиши опять защёлкали под быстрыми пальцами. Смит несколько минут с любопытством наблюдал за работой, потом вышел на кухню попить воды. Солнце двигалось к закату. Лидия съела приготовленный обед, едва замечая, что у неё на тарелке, и вернулась к работе. Смит не спросил, она сама объяснила возникшие затруднения.

— Нельзя просто обзвонить камнерезные мастерские, интересуясь, поступал ли заказ на такую работу. Звонок можно проследить, и тогда нас моментально найдут. Мы ведь не знаем, какими возможностями располагают недруги, поэтому предположим худшее. Я попытаюсь искать косвенно.

— Это реально?

— Вполне. Сядь и помолчи.

Смит кивнул. Резкость ничуть не раздражала, скорее успокаивала. Сварив Лидии кофе, Смит ушёл в спаленку. За окном вечерело, вампир ощутил слабость, предшествующую обмороку. Впереди ночь. Пожалуй, последняя ночь, когда жива надежда спасти Лорана. Время уходило. Когда-то казалось, время — единственное, чего у вампиров в избытке. Жизнь и здесь внесла коррективы. Если Лидия найдёт решение, ночью предстоит последняя схватка. Дело почти безнадёжно, но Смит примет бой. Уклониться — значит потерять честь. Есть вещи дороже вечной жизни. Он пойдёт. Разве что адепты доберутся до него раньше, чем отгорит закат.

Вампир открыл глаза. В маленькой комнатушке стемнело, свет проникал сквозь отворённую дверь. Лидия сидела на стуле у зашторенного окна. Вампир подхватился с жёсткого ложа, резко повернулся к ней.

— Извините, Смит. Я помешала, но боюсь упустить время. Насколько я понимаю, дорога каждая минута.

— Вы нашли их?

— Думаю, да. Идём.

На экране монитора осталась единственная надпись.

— Где это? — быстро спросил Смит.

— Вы разберётесь, если покажу на карте?

— Конечно.

— Название организации и адрес запомнили?

— Да. Быстрее, пожалуйста.

Лидия вывела на экран карту, указала мигающую красную точку.

— Здесь.

Смит сразу узнал местность. А ведь они с Лораном почти вышли тогда на цель, поэтому, наверное, едва не оказались на дне. Адепты запаниковали, начали стрельбу, рискуя выдать себя с головой, и наделали других глупостей. Друзьям удалось выскочить из почти сработавшего капкана.

— Спасибо! — с чувством сказал вампир.

Теперь — вперёд! Любимое слово Клейна.

— Могу я ещё чем-то помочь?

— Нет. То, что вы сделали и так бесценно.

— Я слабая женщина и от меня мало толку в сражении, но разве нет преданного друга, что помог бы вызволить Лорана?

Старина Клейн, замечательный и бесконечно надёжный. Жаль, ты далеко, вдвоём мы пришли бы сквозь Ад. Прощай. Смит сказал:

— Есть. Мы вместе прилетели. Тому уже два месяца, он где-то на планете. Я пробовал найти. Не смог. В любом случае, поздно. Оставляю наличные деньги, бессмысленно брать их с собой. Если что-то понадобится, я вас найду.

— У вас даже нет оружия, — тихо сказала Лидия.

Вампир глубоко вздохнул.

— Есть я! — ответил он. — Они скоро узнают, как это страшно. Прощайте. Берегите себя. Вы самая замечательная женщина из всех, кого я знал.

Смит сбежал по лестнице, легко прыгая через ступеньки. Затылком он почувствовал, что Лидия смотрит вслед. Затем этот мир отодвинулся в прошлое. Жидкость, заменившая кровь, горячо ударила по нервам.

Он вышел на улицу, но свернул не к морю, а к горам, туда, где город упирался в безлюдные скалы. Скоро дома кончились. Смит пошёл быстрее, прислушиваясь к своим ощущениям. Когда внутренний голос сказал, что людей поблизости нет, Смит остановился и глубоко вздохнул. Метаморфоза. Оттолкнувшись от земли, вампир взлетел.

Один в чудном ночном великолепии. Безумная людская цивилизация переместилось в иную плоскость бытия. Свежий ночной ветер скатывается с крыльев, вампир оставлял за собой невидимый, быстро гаснущий след из завихрений воздуха. Внизу плыл океан, вверху — вселенная. Смит безошибочно, точно по прямой полетел к цели.

Жизнь была прекрасна как никогда, а мир огромен. Смит жил, умирал, воскресал. Может быть адепты правы, и он всего лишь труп, но восприятие восставало против приговора. Он словно заново родился на свет, вышел из тёмной, тесной норы прямо в космос. Вампир чувствовал себя живым.

Он дышал, слышал, как бьётся сердце, и бурлит в жилах кровь. Чуткие нервы звенели от напряжения, он видел ясно, далеко, а иногда насквозь. Что бы ни сделало его таким, неужели всё напрасно?

Смит заметил внизу большое судно, ходко идущее нужным курсом, и тихо пал на одну из надстроек — в темноту, в тень. Палубы сияли огнями, а голоса людей царапали слух. Вампир застыл неподвижно, чёрный как ночь, крепко вцепившись когтями в тёплый пластик. Люди прогуливались по палубе, и Смит закрывал иногда глаза, их мерцание могло выдать.

Неподалёку остановились двое. По дыханию и шороху шагов вампир определил — мужчина и женщина. Оба молодые. Влюблённая парочка, пустившаяся в романтическое путешествие по ночному океану. Они разговаривали о чём-то, вампир слышал слова и беспечный смех. Волны их радости мягко окатывали застывшую душу.

Тёмный остров приближался, судно забирало правее, оставляя клочок суши по левому борту, стремясь дальше, к другим островам. Вампир прыгнул с надстройки прямо в воду, через минуту вынырнул уже человеком, ладонь отбросила мокрые волосы с лица. Проводив взглядом сияющий огнями корабль, Смит поплыл к острову.

И остров, и здание, похожее на замок, громоздились одной тёмной массой, но люди там жили, а холод могилы, исходящий от серых стен, нельзя было спутать ни с чем. Умная девочка Лидия Кузнецова оказалась права. Вот он — Сад Смерти. Вампир выбрался из воды и вжался в каменистый берег. Тихо, слишком тихо. Дом выстроен недавно, но стилизован под старину, причём старину чуждую и местности, и климату. Смита, как и Лоэ, поразила несообразность строения, плохая вписываемость в пейзаж. Какой-то чудак, выпав из времени и пространства, заказал замок, потом бросил. Следы многолетней неухоженности видны везде: крышу пора подновить, а сад, вернее, его жалкие подобие, запущен до полного неприличия.

Наверняка, его ждут. Более того, знают, что пришёл. Особенно скрываться бессмысленно. Смит поднялся по скалистому склону, пустой причал остался справа. Парадная дверь была заперта. Смит вышиб её одним ударом. В пустом, тёмном холле вампир остановился и потянул носом воздух. Пахло людьми. По меньшей мере, восемь-десять человек регулярно бывали в этой комнате, остался и запах Лоэ, едва заметный, стёртый. Смит пошёл дальше, бесцеремонно отворяя двери и осматривая все помещения, какие попались на пути. Так он нашёл комнату, где содержали Лоэ.

Лорана уже не было здесь, но в воздухе сохранилось нечто. Даже не след присутствия, а призраки больных мыслей и усталой тоски. Смит содрогнулся и оскалился. В нём медленно разгоралась ярость. Эти люди издевались над Лораном, терзали его душу и плоть. Они подняли руку на человека, что даже не мог за себя постоять! Если сотворённое непоправимо, он убьёт всех, зальёт их грязной кровью дом, а дальше пусть будет, что будет.

Смит постарался овладеть собой и быстро осмотрел оставшиеся комнаты. Пусто. Все люди ушли, сбежали в подвал. Ждут. Подвал виден мрачной бездной, до краёв наполненной смертью. Смит остановился у входа в подземелье. Снизу повеяло таким ужасом и обречённостью, что вампир едва сдержал стон. Зачем он здесь? Он пришёл напрасно, Лорану помогать поздно, лишь погубит себя. Ведь всё уже случилось однажды, и память назойливо хранит каждое мгновение кошмара. Он сломается, когда прошлое повторится. Сойдёт с ума, и, если его опять заточат, новые века в гробу докажут, что предыдущий ад был преддверием ада. Вампиру почудилось, что кровь в жилах перестала течь, а скованное холодом тело превратилось в статую. Смит замер. Время остановилось.

Тишина. Простёрлась за пределы дома, даже волны перестали скрести берег, улеглись до рассвета, чуя знакомое зло. Мир затаил дыхание и следил за вампиром, словно ему наскучили прочие забавы. Туман небытия выползал из бездны, клубясь, растекался по полу. Ступни утонули в нём, и захотелось сделать шаг назад. Хотя бы один. Ведь сделать следующий будет легче. Смит попробовал вдохнуть, собраться с мыслями и с силами, и тут откуда-то издалека, словно из другого мира донёсся гудок, какими обмениваются в море корабли.

Вампир вздрогнул и очнулся. Жизнь продолжается, но она там, за порогом, а долг — он всегда здесь, где ты сам. Смит сглотнул скопившийся в горле страх, нога нащупала первую ступеньку из тех, что вели вниз.

Самое опасное, что здесь, как подвластный заклятью, он видел иначе: зримое отличалось от реального. Для человека подземелье было подвалом и не более, для вампира — тщательно сконструированной иллюзией, от которой меркло сознание. По мере того, как Смит медленно спускался вниз, грань, разделявшая два мира, становилась тоньше и в единый миг лопнула беззвучно как мыльный пузырь.

Он оказался в саду. Стеклянно позванивали листья на деревьях, яркие плоды назойливо выставили напоказ безвкусную раскрашенность.

Холодный мир был пронизан беспорядочным светом и наполнен обломками звуков. Пальцы нащупали невидимую стену, вампир преодолел оставшиеся ступени. Сад, взращенный дилетантами, зиял бессмыслицами. Смит отчётливо сознавал иллюзорность происходящего, но зрения лишился, и двигаться пришлось наугад. Он медленно пошёл вперёд, стараясь сохранить ощущение стены справа. Запахи тоже пришли из реального мира: тяжёлые, подвальные, они служили опорой в услужливом безумии.

Местами сад был настолько хорош, что Смит почти утрачивал контакт с настоящим. В такие минуты сознание начинало метаться между двумя сущностями, и болела голова, но за долгие века бездеятельности враги подразучились ловить мышей, и вампир выправлялся. В одном месте иллюзия почти распалась, и он мимолётно увидел реальность, прыгнул вперёд. Внизу промелькнула, дыша холодом, пропасть, настоящая или нет — проверять было поздно, и почти сразу на дороге стала женщина.

Закутана в тёмную тяжёлую ткань и держит на руках ребёнка. Изабелла? Мария? Смит поспешил изгнать из мыслей и имена, и образы, чтобы фантом не скопировал воспоминания.

Существовали легенды о вампирах, сумевших выбраться из Сада Смерти. Смит, конечно, слышал их. Сказки нужны всем — вымышленный мир, помогающий справиться с проблемами настоящего. Сад Смерти построен для тебя — говорилось в легендах. Он подлаживается под вампира, сродняется с ним, чтобы в итоге сделать своей частью. Нельзя дать ему возможность пить мысли, ловить резонанс сердца, обволакивать душу. Нужно быть пустым и бесстрастным, тогда Сад пропустит жертву насквозь. Легенды.

Деревья исчезли, осталось подземелье. Шершавые плохо вырубленные стены, и современный светильник, пристроенный в углу. Женщина выглядела настоящей. Голова скорбно опущена, грудь слегка вздымалась от дыхания. Вампир вслушался, напряжённо пытаясь понять, где истина, а где её обманчивая тень. Он преодолел желание протянуть руку и потрогать видение и быстро отступил. Женщина отбросила волосы с лица, и он увидел злые глаза. В руке нежно засияло беспощадное серебро. Вампир яростно зарычал, оскалился. Женщину, как будто, смутило зрелище сверкающих в полумраке клыков, она заколебалась. Смит шагнул к стене, но стены на прежнем месте не было, и вампир очутился в новой иллюзии.

Он оказался в центре пересечения двух коридоров. Исчезновение точки отсчёта оказалось таким ошеломляюще внезапным, что вампир едва удержался от паники. Овладев собой, он постарался замереть на несколько мгновений, потом бросил взгляд по сторонам. Сначала, оглянулся. Позади неслышно кипел розовый туман, в массе хаотично перемещались предметы размытых очертаний. Всё вместе напомнило переварившийся суп. Смит осторожно посмотрел направо. Здесь зрелище открылось куда более приятное. Чистый ровный проход заканчивался деревянной дверью, отделанной под старину. На полу и стенах ничего. Смит секунду разглядывал дверь, потом посмотрел вперёд. Тоже был коридор, но мрачный и грязный. Фестонами свисала паутина. Ещё дальше дверь, плохо различимая в темноте. Смит посмотрел налево. Тупик. Просто грубо вырубленная ниша в стене, и внутри ничего, даже паутины и пыли.

Мир кошмара, созданный безумными. Логику искать — пустое дело, остаётся идти наугад. Чутьё вампира сейчас бессильно. Направо точно идти нельзя, и не потому, что там чисто и светло, просто дверь в конце хотя и сработана под старину, но иную, чем всё здание. Стилистически выпадает и значит иллюзорна. Впереди снова дверь. Этот проход создан, словно в противовес предыдущему. Адептам, как и многим безумцам, явно изменило чувство меры: в их решениях оказалось мало изящества. Назад нельзя, даже в Саду Смерти ориентация в пространстве всё же утрачена не настолько.

Смит решительно повернулся и шагнул в тупик. Шероховатая стена надвинулась, он стиснул зубы и заставил себя войти внутрь. Последовало мгновение холодного мрака, потом темнота стеклянно зазвенела и рассыпалась осколками. Вампир с ужасом увидел протянутые к нему хищные иглы стен. Шевельнёшься — и безжалостный металл пронзит плоть. Смит пошатнулся, но устоял, пальцы прошли сквозь сверкающее лезвие, без сопротивления. Смит осторожно шагнул вперёд. Свет, отражаясь от иллюзорных игл, плеснул в глаза, ослепил, сразу поплыло сознание. Вампир едва справился с головокружением. Следующий шаг дался легче, но когда через минуту сияние погасло, Смит с трудом сохранял равновесие. Его обволокла благая тьма. Вампир прислушался. Исчезли звуки, запахи. Он оказался в информационном вакууме. Подошвы перестали ощущать пол под ногами, кожа — движения воздуха.

Единственное, что осталось при нём — разум. Смит в очередной раз отбросил прочь отчаяние и заставил себя сосредоточиться. Здание невелико, подвал вряд ли больше. Если продолжать путь, рано или поздно наткнёшься на реальность. Времени мало, ещё меньше шансов на успех, но оставаясь на месте, проиграешь наверняка. Вперёд. В легендах говорилось, что когда рядом с вампиром станет живой человек, все миражи рассыплются в прах. Может быть, легенды иногда правдивы?

Всего два или три шага и Смит наткнулся на стену. Он вцепился пальцами в камень, едва не прижался к нему щекой. Реальная шершавая чуть влажная поверхность, и Смит, быстро, пошёл вдоль неё, торопливо скользя ладонью по облицовке. Пальцы провалились в пустоту, зацепили металлический прут. Прутья. Их много. Решётка. Тьма перед глазами поредела, и за железной паутиной Смит увидел Лоэ.

Человек неловко лежал на грязном полу и напоминал брошенную помятую куклу, театральный реквизит. Охваченный жалостью, утратив осторожность, Смит сомкнул пальцы на прутьях. Жалобно завизжал разрываемый металл, вампир шагнул в камеру, потянулся к Лорану, но тут сильнейшим образом закружилась голова, вампир потерял равновесие, Лоэ исчез из поля зрения, и ловушка замкнулась.

Со всех сторон: сверху, снизу и с боков — вампира окружила сила, противостоять которой, он был не властен. Смит попытался сдвинуться с места — сила отбросила. И вот тогда он почувствовал настоящий страх.

— Вот мы и встретились опять, — услышал вампир знакомый, отвратительно ласковый голос.

Бердет выступил из темноты. Вероятно, он был настоящим, но выглядел монстром. Смит постарался в очередной раз взять себя в руки. Надо искать выход, а не слушать бредни сумасшедшего адепта. Смит сосредоточился, сделал осторожное движение, пытаясь противопоставить силе врагов собственную. Враждебную сферу почти удалось прорвать, но Бердет, немного утратив ласковую самоуверенность, выхватил и поднял высоко над головой крестообразный серебряный кинжал.

Боль пронзила с головы до пят. Смит утратил равновесие, и каменные плиты пола встретили жёстким ударом. Задыхаясь, вампир посмотрел на роковой предмет. Клинок извилистый и острый, а рукоять сплошь покрывают чёрные изломанные узоры. Смит прикрыл глаза и отвернулся. Нежное сияние серебра — взгляд смерти. Всё потеряно. Или нет? Что если попробовать потянуть время, завязать разговор. Те, прежние адепты были молчаливы, а эти любят болтать языком. Нужно драться до конца, до последней надежды, до безнадёжности. Смит сказал:

— Браво! Ты выиграл. Перевес на твоей стороне, и ты меня получишь, но отпусти человека, какая теперь в нём корысть?

Бердет засмеялся радостно и легко.

— Разве нужно объяснять? Благо происходит из очищения от греха. Запятнавший себя служением злу обретает свет через искупление вины. Душу надлежит очистить, прежде чем выпустить её на волю.

— Нет! — воскликнул Смит. — Ты задумал слишком большую мерзость! Так не бывает! Нельзя настолько погрузиться в безумие. Ты тоже человек, и обладаешь душой, если это вообще случается.

— Ты ослеплён злом! — высокомерно ответил адепт. — Из-за этого лишён способности увидеть величие дела, совершаемого здесь.

— Если то, что вытворяет ваша секта — добро, я безоговорочно предпочитаю ад, — ответил Смит.

— Ты напрасно упорствуешь. Неизбежное возмездие совершится.

— Мне всё равно, адепт. Ты безумен, и говорить с тобой скучно. Убей собственной рукой, если в тебе достанет мужества.

Любуясь светом серебра, Бердет улыбнулся.

— Я с величайшим наслаждением совершил бы обряд, но смиренно уступлю честь тому, кто более моего нуждается в покаянии.

Он посмотрел на бесчувственного Лоэ не как на живого человека, а как на абстрактную идею, и охваченный яростью вампир рванулся, пытаясь ослабить оковы злых сил. Мучительная тяжесть снова прижала к камню, он застонал, и когти прочертили плиту, оставив на ней глубокие борозды. Лицо Бердета исказил на мгновение неосознанный ужас.

Вампир затих, отдыхая, вслушался в тишину подземелья, прикрыл глаза. Адепт кажется крутым и продвинутым, но он всего лишь человек, и на дне его души жив унаследованный от предков страх перед тёмными силами. Нужно напугать его. Когда он отступит хоть на шаг или опустит клинок, у вампира появится шанс. Летняя ночь коротка, и времени осталось мало. Вырываться предстоит сейчас, или они с Лоэ погибнут. Смит распластался на полу, почти не дыша, лишь иногда пальцы конвульсивно вздрагивали, и когти скребли камень. Бороздки от них теперь были едва заметны. Закрыв глаза, Смит слушал. Громко, сильно и часто билось сердце Бердета, а у Лоэ стучало совсем тихо. Лоран увяз в наркотическом сне, недоступный настоящему. Смиту показалось, что личность его друга утрачена навсегда. Может быть, следует пожелать этого, потому что самое страшное обоим ещё предстоит.

Бердет начал успокаиваться, дыхание его выровнялось, ослабло мышечное напряжение, раритет слегка сместился с оси атаки. Смит понял, что Бердет плохо знает, как правильно держать кинжал или допустил небрежность от присущей сектантам самоуверенности. Надо отвлечь его внимание, заставить сделать ошибку, тогда появится возможность действовать.

— Господь рассудит, допустимо ли спасение для тебя, — с привычным апломбом говорил Бердет, — но смирением ты можешь проложить дорогу к нему. Начни с покорности...

— Закончишь склепом, — продолжил его мысль вампир. — Ты думаешь, что я могу быть спасен?

Правдивый по натуре, Смит с трудом заставил себя выговорить явную ложь, но Бердет жадно схватил наживку.

— Да! Милосердию Творца нет предела. Ты должен раскаяться и молить о прощении.

— И грехи спишутся со счёта? А зачем?

Как и следовало ожидать, вопрос поставил Бердета в тупик. Подобно всем фанатикам, он быстро ездил только по накатанным рельсам. Кинжал ещё чуть сместился. Смит продолжал:

— Разве правильно простить меня, воплощение зла, и обойти этой милостью кого-то другого, лишь потому, что он опоздал или поленился попросить?

— Что ты хочешь сказать? — справившись с замешательством, спросил Бердет.

— Я хочу сказать, что собственная судьба имеет для меня меньшее значение, чем судьба друга. Ради его спасения я готов отдать не только деньги, а это солидный приз, но и душу, к торговле которой ты призываешь.

— Торговле?!

— Перестань спорить о терминах. Зачем нам лишняя суета? Хочешь, я сделаю тебя вампиром? Ты обретёшь вечную молодость и бессмертие, поднимешься выше людей, и тебя перестанет терзать измученный запретным желанием разум. В одночасье ты проникнешься покоем, недоступным смертному, забудешь о страстях, вступающих в противоречие с глубинной натурой, и узнаешь, наконец, что такое подлинная власть. Разве ты не хочешь этого? Разве не этого хотят все?

— Нежить! Ты смеешь надо мной издеваться!

— А что ещё мне остаётся делать? — сказал Смит.

Привычка жестикулировать сыграла с Бердетом злую шутку. На мгновение он забылся, взмахнул рукой, клинок сместился с оси воздействия, и сила, вжимавшая вампира в пол, исчезла.

Собрав вместе всё, что оставалось в нём, вампир взметнулся, воздев чёрные крылья, и предстал в самом ужасном из своих обличий. Метаморфоза почти удалась. Он рванулся вперёд. Бердет дрогнул, отшатнулся, и серебро, бессильно погаснув, ушло в сторону. Вампир настиг человека, сбил с ног. Один взмах когтистой лапы, и голова слетит прочь. Хлынет густая, красная, сладкая волна...

Он поднял лапу и удержался. Что-то исчезло в нём, растворилось или, напротив, появилось новое? Вампир всего лишь выбил из руки проклятое оружие. Душа его не хотела больше убивать, всё, что она просила — это отшвырнуть адепта прочь и забыть о нём.

Смит шагнул к Лоэ, нагнулся, и сразу сознание померкло, ему показалось, что тело утратило вес, а душу скрутило в спираль, он очутился внутри гигантского кристалла. Беспощадные грани сияли как лезвие рокового ножа. Мир вокруг поразил нестерпимой остротой. Смит растерянно огляделся. Иллюзия? Реальность? Или то и другое вместе? Клетка... Он взмахнул крылом, ударил, но накрыла боль, и Смит снова очнулся в подземной камере. Над ним, сжимая в руке проклятый нож, склонился Бердет. Урок пошёл на пользу адепту, клинок он держал теперь абсолютно правильно. В спешке человек порезался, и кровь просачивалась между пальцев. Капли отрывались, падали на пол. Вампир видел их сгустками огня. Боль скручивала и разрывала одновременно. То ли желая отомстить, то ли из бессознательного усердия Бердет наклонял клинок, заставляя вампира корчиться на полу в новых муках. Сознание временами меркло, рассыпалось, вытекало по капле как кровь. Боль вкатывала вампира в камень, из груди рвался крик, но в лёгких кончилось дыхание. Временно ушла способность мыслить. И даже когда Бердет опомнился и отступил назад, вампир ещё долго из бреда перемещался в реальность.

Он открыл глаза. Над ним как символ обречённости навис каменный свод. Смит попробовал встать и не смог. Боль почти покинула истерзанное тело, но и силы тоже. Способность мыслить истаяла как снег под дождём: это наверху близился рассвет. Последний рассвет, предваряющий последний день, который ему не суждено увидеть. Солнце вставало. Смит рискнул и проиграл.

— Сопротивляться бессмысленно, — услышал он издалека сорванный пережитым ужасом голос Бердета. — Ты будешь спасён, хочешь этого или нет!

Последним осмысленным усилием вампир засмеялся.

Глава 14

Смит очнулся от забытья в небольшом сводчатом зале. Он лежал на спине, руки и ноги сковало серебро, жертвенный камень холодил спину, а на груди, ломая дыхание, покоилось роковое оружие. Преодолевая слабость и боль, вампир поглядел по сторонам. Мрачно горели свечи, зал был пуст.

Смит напряг мышцы, пытаясь вырваться из кандалов, перетерпел очередной приступ боли, и сразу из полумрака выступила знакомая фигура.

— Это бессмысленно.

— Ну, так что? — сказал вампир.

Бердет покачал головой.

— Ты должен прекратить упорствовать в заблуждении.

— Я готов умереть, хотя бы ради того, чтобы избавиться от твоих вздорных речей.

Бердет подошёл вплотную. Он был одет в красный с золотом тяжёлый балахон. Тень какого-то недоумения слегка омрачила лицо.

— Я не верил, что завладеть тобой окажется так просто. Ты пришёл выручать человека из беды. Это невероятно.

— Почему? — спросил вампир, разглядывая интерьер подвала.

— Никто не может любить вампира, и он не может никого любить! — твёрдо сказал Бердет.

Смит искренне рассмеялся.

— Один из тех смехотворных догматов, на которые ты положил жизнь? Это ты потерял любовь, адепт. Оттолкнул от себя всё, что мог иметь: радость бытия, любовь женщин и дружбу мужчин. Или наоборот, если так больше нравится. Может быть, тебя пожалеть? Хотя, признаться, ты для этого недостаточно смешон, а я недостаточно жесток.

Адепт мрачно посмотрел на него, он утратил прежнюю слащавость и стал приятнее в общении.

— Ты мог прикончить меня. Почему упустил шанс?

— Претензия? Извини, претензии не принимаются. Мне хватает других проблем.

— Ответь. Разве трудно?

Смит вздохнул.

— Я устал от ненависти, адепт. Ты такой, какой есть и делаешь то, во что твёрдо веришь. Любой образ мыслей заслуживает известного уважения. Так случилось, что мы по разные стороны фронта. Ты мешал, я отбросил прочь, хотя мог и убить.

— Ты мне сломал несколько рёбер! — пожаловался Бердет.

Вампиру почудилась в голосе человека отзвук почти детской обиды. Он невольно улыбнулся.

— Надеюсь, поймёшь и простишь, если я скажу, что меня данное обстоятельство радует.

— Радует? — переспросил адепт.

— Разбить голову иногда единственный способ вправить мозги. Впрочем, здесь, кажется, не сработало. Меня убьют сейчас, или ты намерен растянуть удовольствие на несколько дней?

Ответ последовал чёткий:

— Ты умрёшь сегодня.

— Так я и думал.

— Боишься смерти?

Какая трогательная способность задавать самые банальные из всех возможных вопросы. Как он, должно быть, наскучил умнице Лорану! Вампир вздохнул. Боль прокатилась по телу, с каждой минутой всё труднее становилось скрывать, что чувствуешь её.

— Умирание — предмет, выходящий за пределы моего опыта. Ты часто думал о конце земного пути, я знаю. Может быть, там пустота, тишина и мрак. Тогда всё напрасно, адепт.

Бердет хотел что-то сказать, но сдержался. Лицо помрачнело, резче обозначились немногочисленные морщины. Смит усмехнулся.

— Видишь, и тебя посещают сомнения. Ты разменял жизнь на мелкую монету, а если всё напрасно?

Адепт опять уклонился от ответа. Тени легли глубже, в них утонули глаза. Смит наблюдал, едва заметно улыбаясь. Бердет расправил мантию, проверил оковы, ладонь крепче прижала к груди пленника серебряный клинок, вырвав-таки из неё сдавленный стон.

— Скоро начнётся церемония, — сказал адепт и ушёл.

Оставшись один, вампир снова попытался освободиться, но боль так изматывала, выцеживая последние силы, что он вскоре затих.

Ему ещё предстоит прилично умереть, следует поберечь мужество до этой роковой минуты. Пока лежишь неподвижно, боль опускается до почти терпимого уровня. Она медленно сжигает рассудок, прокрадываясь глубже в мозг.

Сойти с ума Смит боялся больше всего. Он прошёл однажды через пытку на жертвеннике и знал, что скоро здравый смысл начнёт сдаваться. Придёт ещё не безумие, но состояние наркотической смутности, и утомит оно сильнее, чем любая боль.

Чтобы отдалить неизбежное растворение разума, Смит попытался сосредоточиться на мыслях, далёких от настоящего мрачного момента. Он вспомнил космос, великую пустоту, полную звёзд, своё преклонение перед раскрывшимся на излёте пути чудом. Воскрешение из гроба произошло так вовремя. Словно кто-то специально столкнул тяжёлый ящик с гранитного постамента. Смит увидел огромный мир. Он побывал в нём, жил, сражался, и почти победил. Если смерть — конечная реальность, а шансов выбраться из переделки что-то не видно, Смит умрёт, познав жизнь, испробовав её в полной мере. Он преодолел страх. Собственно говоря, теперь дела настолько плохи, что бояться уже бессмысленно. Возможно ТАМ безмолвие и мрак, что ж, хорошо. Тишина и темнота — это покой.

Лорана он спасти не сумел. Единственная последняя печаль. Перед Лораном виноват: проявил глупое милосердие. Прикончи он Бердета — всё могло обернуться иначе. Конечно, было откровенно мало шансов выбраться живыми из Сада Смерти, но Смит мог убить Лоэ сам и избавить от того, что теперь предстоит обоим. Ведь впереди страшное: чудовищная театрализованная казнь, где бедняге Лорану отведена главная роль. Бердет выразился однозначно, и у него наверняка хватит безумия осуществить принятый план.

Мысли запутались, вампир засыпал. День, назначенный для казни, прошёл, наверху садилось солнце. Через несколько минут он освободился и от боли и от тоски, впал в забытье.

Когда очнулся, адепт сидел в углу, одетый в нелепый балахон, и оттуда мрачно смотрел на вампира.

— О, нет! — сказал Смит. — Опять ты! Я так надеялся, что это всего лишь моя смерть. Где она, кстати? Насколько я помню, вы обещали убить меня ещё днём.

Бердет помолчал, потом спросил:

— Ты знал, что выручить Лоэ — предприятие безнадёжное?

— Конечно, — сказал вампир, — но я обязан был сделать попытку.

Бердет тяжело задумался. Смит разглядывал его, сожалея, что лишён дара Густава Клейна. Сейчас бы прочитать мысли. Что его мучает, и зачем он явился сюда? Одно хорошо: пока Бердет здесь, призраки не придут. Нет такого призрака, что вынес бы его присутствие.

— Почему я ещё жив? Ты замял ответ. Хотя, может быть, я забыл задать прямой вопрос.

Бердет поглядел на пленника с хорошо различимой досадой.

— Технические сложности, — сказал он вяло.

Смит засмеялся. Беззащитное тело взорвалось болью, и смех сменился стоном.

— Когда-то я знал ваших предшественников, и могу сравнивать.

— Они были другими?

— Да! Знаешь, в чём главном те люди отличаются от тебя? Они стыдились получать удовольствие от выполнения своей грязной работы. Они делали, может быть, нужное дело, но понимали его мерзость и убивали без экстаза. Даже мы, вампиры, относились к ним с уважением. Потому и проиграли войну, что противостояли нам настоящие воины, а не шуты. У них не было технических сложностей.

Бердет нахмурился, но насмешку стерпел. Что-то измучило его, вампир вяло попытался понять, что именно, потом стало хуже, и интерес угас. Уходила короткая летняя ночь, приближался день. Вампир с тоской подумал, что ждёт смерти с нетерпением. Смерть избавляет от мук и проблем, страшиться её глупо. Он слишком устал. Все вампиры рано или поздно устают от жизни — одно из проклятий бессмертных.

Перед глазами появились цветные пятна, словно солнечные лучи, проникая сквозь камень и землю, ослепили как вампира-детёныша. Огни свечей вытянулись под самые своды, как будто в стремлении соединиться с солнцем. Кто-то менял сгоревшие свечи, но вампир плохо видел и смутно сознавал, что происходило вокруг. Потом опять пришло избавление от боли. Он погрузился в оцепенение сна, а когда проснулся, обнаружил Бердета так же застывшего в углу, мрачно глядящего сквозь цветной туман. Севшее зрение помешало вампиру понять выражение его лица, да и чувства совсем замёрзли.

— Скоро? — спросил он равнодушно.

— Теперь — да.

— Признайся, что тебя мучает, адепт. Я сохраню тайну. Пожалуй, риск для тебя ничтожен.

Бердет ответил после долгого молчания, Смит устал ждать, что он заговорит. Следовало обязательно выплыть из предсмертного тумана. Беседа поможет держаться на поверхности.

— Ты прав, упырь. Есть одна мысль, что лишает меня покоя. Я обязан тебя убить, но, убив, ничего больше не узнаю.

Вампир понял суть, хотя не вникал в детали. Собственные мысли тяжело ворочались в голове, трудно было осознавать ещё и чужие. Смит превратился в медленное существо, вся стремительность ушла в горячий камень с перевранными рунами. Он попробовал лучше рассмотреть Бердета сквозь меркнущий мир, и туман временно поредел.

— Нет! — прошептал Смит. — О, нет! Слишком смешно, избавь от фарса напоследок. Прими мои сожаления, адепт.

Бердет поднялся, подошёл ближе. Казалось, он хотел ударить вампира, но что-то удержало. Не иначе кодекс чести запрещал бить связанного. Минуту Бердет мрачно смотрел на поверженного противника, затем развернулся и тяжело пошёл прочь. Хлопнула дверь, вампир остался один. Краткий всплеск энергии исчерпался, снова навалилась необоримая усталость. Откуда-то издалека послышались голоса, Смиту показалось, что среди прочих слышен и голос Лоэ. Вампир попытался сосредоточиться, но когда подумал о Лоране, призраки пришли.

Они все собрались там, под сводами, и оттуда глядели на него. Он пытался их узнать, но всё сильнее донимала усталость. Рассудок начал сдаваться. Мельтешение наверху завораживало, и вампир постепенно впал в оцепенение. Это финал, завершение жизни. Внутри прочно обосновался холод, Смит перестал чувствовать тело, даже боль, отступила или перетекла в обыденность, в мозг вползала пустота. Мир почти ушёл. Когда торжественно появились адепты в балахонах и масках, Смит не сразу понял, что что-то ещё происходит. Он попробовал сосредоточиться.

Обряд начался и очень насмешил бы Смита, не будь вампир так слаб. Христианские молитвы перемежались песнопениями и заклинаниями на древних языках, да и талисманы, взятые адептами на вооружение, оказались трогательно эклектичны. Смит смог оглядеться и понять, что людей мало. Они окружили жертвенник, но не заполнили зал. В мирные века безумцы плодятся меньше — решил Смит. Все заклинания их бессмысленны, но серебро обжигает грудь, сильное как в былые времена.

Потоки слов загипнотизировали, Смит напрягался, чтобы боль вернулась в тело и прочистила мозг, но старое средство перестало помогать. Вампир упорно боролся, а потом всё-таки провалился в бред, упал как в глубокую шахту, но сразу очнулся, когда настала тишина. Он сумел собраться, понимая, что это в последний раз.

Адепты расступились. Пошатываясь, поддерживаемый с двух сторон, к жертвеннику шёл Лоэ. Голова его, случалось, заваливалась набок, глаза зияли усталой пустотой.

Жалость пронзила Смита острее боли. Бедный Лоран. Несчастный, безвинный человек. Лоэ поставили прямо напротив и запели ещё пронзительнее и громче. Смит без помех смог наблюдать во что превратили его друга человека представители того же вида.

— Они всё равно тебя убьют, — сказал он. Прочие люди перестали существовать.

Лоэ поднял глаза. По щекам медленно катились слёзы.

— Я знаю, — ответил он тускло.

Смит подумал, что следовало всё же обратиться в полицию, но вслух ничего не сказал. Глупая, запоздалая, нездешняя мысль.

— Простишь меня? — еле слышно проговорил Лоэ. — Я тебя предал, Смит.

Вот что его беспокоило! Надо собраться и помочь. Он должен!

— Неправда! — сказал вампир. — Это ложь! Не позволяй себе умирать с чёрными мыслями в голове. Против нас использовали нечестное оружие, и обоих убивают одинаково гнусно.

Лицо Лоэ жалко скривилось, он прошептал:

— Слишком поздно, Смит. Меня сломали.

Вампир рванулся из оков так яростно, что адепты отпрянули от жертвенника, Лоэ не пошевелился. Он стоял, тяжело опираясь на камень, и бессильные слёзы текли из пусто глядевших глаз.

Боль ударила так сильно, что на время вампир ослеп и почти потерял контакт с реальностью. Когда пришёл в себя, адепты успокоились, придвинулись ближе. Вперёд выступил Бердет. Крупная рука, потянувшись, взяла нож, громко прозвучали начальные слова заклятья. Вампир узнал их, уже слышал прежде. Он съёжился в оковах. Последние минуты жизни. Ещё выговаривая заклинания, Бердет вложил серебряный нож в дрожащие ладони Лоэ и склонился над жертвенником.

Аккуратно, почти бережно пальцы адепта расстегнули пуговки рубашки, грудь вампира обнажилась. На белой коже остался отпечаток кинжала в виде тёмного пятна. Ожог. Бердет отступил, прочие сектанты тоже отодвинулись, оставив наедине палача и жертву.

— Убей его! — приказал Бердет.

Лоэ послушно поднял нож. Он держал оружие обеими руками, клинком вниз, но так неуверенно, что вряд ли способен был попасть с первого раза. Воцарилась тишина. Лоэ поднял нож выше, костяшки пальцев побелели. Он застыл, словно готовился замереть так навечно.

— Убей! — повторил Бердет.

Лоран содрогнулся всем телом, и приказ не выполнил. Слёзы ещё текли, возможно, он плохо видел вампира.

— Прекрати, Лоран!

Слова прозвучали тихо, но отчётливо. Смит тотчас узнал голос, хотя не понял, откуда он пришёл. Лоэ тоже узнал и неуверенно поднял голову.

— Они сказали, что я его спасаю...

— Всадив в сердце нож по самую рукоять? Выбор прост: Смит — твой друг, а эти люди — враги. Сопротивляйся!

— Тогда убей меня и избавь от выбора.

— Не могу, — спокойно прозвучало в ответ, — ведь я тоже твой друг.

Должно быть, бесконечные и бессмысленные заклинания сказались на психике и реакции адептов: они не сразу сообразили, что происходит неладное. Прошла минута, прежде чем люди начали беспокойно оглядываться, пытаясь понять, откуда идёт таинственный голос. Лучше и быстрее всех сориентировался Бердет. Страх упустить главную жертву его жизни перевесил прочие чувства. Он подскочил к Лоэ и попытался завладеть ножом, чтобы самому довершить начатое, но Лоэ крепче сжал рукоять и отшатнулся. В глубине души его упрямо тлело бунтарство, сейчас оно разгорелось от вспыхнувшей надежды. Лоран воспрял духом. Жив останется или умрёт, теперь он способен сражаться: ведь подоспела помощь, и с ней ожила надежда.

Двое боролись за обладание роковым оружием над распростёртым телом вампира. Несмотря на силу и воодушевление Бердета, Лоэ ухитрялся противостоять его натиску. Неожиданным рывком, приложив остаток сил, Лоран оттащил противника в сторону от жертвенника, и почти завладел раритетом, когда Бердет сменил тактику. Вместо того чтобы тянуть кинжал к себе, навалился на него всем весом.

Клинок вошёл в грудь как в масло: легко и беззвучно. Пальцы Лорана разжались, и Бердет, ухватив за рукоять, вырвал оружие из раны. Он повернулся к жертвеннику, но слишком поздно. Высокий парень весь в чёрном и в чёрной маске с автоматом в руках уже загородил вампира. Он проделал оружием короткое движение, и отброшенный ударом приклада Бердет свалился на пол, оглушённый, на время выбывший из игры. Ещё двое адептов кинулись на пришельца с разных сторон, но, действуя руками, ногами и прикладом, он с обоими разделался в один миг. Доказав таким образом, что заклинания в борьбе не главное, дал длинную очередь поверх голов.

— Сбей оковы! — взмолился Смит.

В возникшей сумятице лишь он заметил, как Лоэ медленно опустился к подножию жертвенника.

Пришелец в чёрном повернулся и освободил руки вампира от серебра. Адепты снова пошли в атаку и не дали завершить начатое. Впрочем, дальше Смит смог действовать сам. Оставшиеся кандалы лопнули от рывка, вампир соскользнул с жертвенника и склонился над раненым.

— Клейн! — прошептал Лоэ, на губах лопнули кровавые пузыри. — Густав пришёл выручить нас!..

— Ну, конечно, — сказал Смит.

— Ты простишь меня, правда?

Вампир зарычал и выпрямился, но Клейн, раздавая направо и налево образчики своего боевого мастерства, успел очистить помещение от врагов.

— Вас двоих опасно оставить без присмотра, — сказал он Смиту. — Почему так поздно позвали? Работа для профессионала, и вам следовало дождаться меня, прежде чем ввязываться в такое безнадёжное дело.

— Ты долго извлекал вентиляционную решётку.

— Заклинило, а места там было мало, но я развлекал вас разговорами, так что придержи претензии. Нужно спешить. Я пойду впереди. Наверху флаер.

— Возьми нож, — сказал Смит. — Только заверни его, держи подальше от меня и клинком вверх.

Клейн кивнул, оброненная кем-то из адептов маска послужила подходящей тряпкой, роковое оружие исчезло в складках ткани. Смит повернулся к раненому.

— Идём, Лоэ.

Знать бы, откуда берутся силы, но вампир смог взять Лорана на руки, поднять, и унести прочь.

Наружу выбрались беспрепятственно. В мрачных переходах обошлось без засады, но, едва выйдя из подвала, друзья поняли, почему. От флаера, оставленного Клейном у кромки воды, валил дым, иногда вырывались языки пламени.

— Вот что значит ввязаться в бой, пренебрегая должной подготовкой, — сказал Клейн.

Рядом просвистело несколько пуль, и друзья бросились под прикрытие береговых скал. Клейн выглянул на мгновение, ответил короткой очередью.

— Смит, вы можете летать. Улетайте и уносите Лоэ.

Смит покачал головой.

— Они выцедили из меня почти всю жизнь. Я утратил способность летать. И потом, Клейн, взгляните: солнце садится.

Клейн посмотрел на небо, на Смита, на потерявшего сознание Лоэ, и странное выражение появилось на его лице. Кого угодно испугала бы эта гримаса. Вампир сказал:

— Тебе и отстреливаться предстоит одному, потому что я потеряю сознание через несколько минут.

— А когда придёшь в себя?

Смит тоже посмотрел на небо. Блёклые вечерние краски уже стёрли с него яркость дня.

— Я, может быть, совсем не приду в себя, — сказал Смит, невесело улыбнувшись. — Вампиры иногда умирают и так.

Клейн взял его за плечи и легонько встряхнул.

— Прекрати! У нас нет права допускать в сердце слабость: на руках раненый товарищ, и мы обязаны до последнего вздоха сражаться за его благополучие.

Смит услышал.

— Да, командир, — сказал он. — Ты прав. Прости.

— Можешь чем-то помочь Лорану?

— Попробую остановить кровь.

— Действуй! Мне нужно сменить позицию.

Клейн вложил в руку Смита тёплый, тяжёлый пистолет, подхватил автомат и исчез среди скал.

Смит склонился над Лоэ, пальцы с усилием разорвали нелепый балахон, открылась рана. Снаружи крови натекло мало, значит, вся она изливалась внутри, это безобразие следовало быстрее прекратить. Собираясь с силами, Смит несколько раз глубоко вдохнул, ладонь улеглась на рану, надавить пришлось так, что у Лорана затрещали рёбра. От запаха живой человеческой крови закружилась голова, вампир поспешно вытер руки о разорванный балахон. Рана теперь в порядке, и он сможет ещё кое-что сделать для Лоэ. Смит выбрал на собственной руке тонкую жилку, зубы аккуратно прокусили кожу и крохотный сосудик. Требовалось всего несколько капель. Смит бережно собрал их в ладонь и осторожно растёр по лбу и вискам Лорана. Кровь жадно впиталась в кожу. Ещё несколько капель на горло и грудь, главное, обойти рану. Почти сразу дыхание человека выровнялось, а лицо заметно порозовело.

Со стороны замка постреливали, Клейн коротко отвечал. Зная его запасливость по части оружия и патронов, можно было надеяться, что продержится он долго. Вампир слишком ослабел, чтобы беспокоиться о будущем. Он сделал всё, что умел. Прочее сжато в цепких лапах судьбы или случая — кому как удобнее. Смит лёг на камни, глядя в притихшее к закату море, а потом глаза вампира закрылись, и потекла привычная разновидность небытия.

Лоэ очнулся, когда солнце погружалось в море. Вампир спал, светлые волосы разметались по камням. Лоэ осторожно приподнялся и посмотрел вокруг. Он чувствовал себя лучше. Боль в груди осталась: там пылал огонь, но голова прояснилась, и откуда-то взялись силы. Неподалёку трещали выстрелы. Лоэ прислушался, пытаясь разобраться в ситуации. Говорить, было больно, но Лоран сообразил, что делать.

"Клейн!" — позвал он мысленно.

Меньше чем через минуту из-за скал появилась вся в чёрном фигура верона.

— Как вы, Лоран?

Лоэ хотел сказать, что хорошо, и он твёрдо намерен пожить ещё немного, но попытка заговорить вслух завершилась мучительным спазмом. Пришлось окончательно перейти на обмен мыслями.

"Клейн! В замке есть система уничтожения, он заминирован. Смит объяснил, что так всегда делается, и я слышал, как об этом однажды говорили адепты".

— Да, но как нам убедить их ею воспользоваться?

"Прочитайте мысли. Кто-нибудь наверняка думает сейчас об этих зарядах. Люди есть люди, я знаю. Если вы поможете понять, где находится и как выглядит кнопка взрывателя, я попробую её нажать".

Клейн задумчиво посмотрел на человека.

— Может быть, получится.

Он дал две короткие очереди, остерегая обитателей дома, и сосредоточился. Лоэ посмотрел на спящего Смита, попробовал взять пистолет из его руки, но пальцы вампира держали оружие крепко. Быстро темнело. Адепты не стремились лезть на рожон, время и сила были на их стороне. Клейн открыл глаза, покачал головой.

— Сорвалось, попробую навести их на нужную мысль. Ложитесь рядом со Смитом, Лоран.

Лоэ сразу повиновался, а Клейн, прихватив оружие, пополз к замку. Минут пять ничего не менялось, и Лоэ начал беспокоиться, но тут со стороны дома донёсся грохот взрыва, и осколки защёлкали по ближайшим скалам. Искушение выглянуть из укрытия, последнюю минуту мучившее Лорана, сразу исчезло. Он ближе придвинулся к вампиру и затих.

Клейн задержался, а когда присоединился к друзьям, в глазах его горел победный огонёк.

— Бросил гранату, — объяснил он Лорану, — вот они и вспомнили, что сидят на бочке с порохом. Расслабьтесь и откройте мозг. Без Смита получится хуже, но попробуем.

Лоэ слегка кивнул. Расслабиться оказалось легко: он и так ощущал себя едва живым. Лоран закрыл глаза. Оба друга выпали из настоящего, существуя в ином времени и пространстве. Сейчас их можно было брать голыми руками, но адепты растерялись после взрыва, и остереглись идти на приступ. Кроме того, их пугал вампир. Они, пожалуй, забыли, что он беспомощен и сам нуждается в защите и покровительстве. Клейн невольно застонал сквозь стиснутые зубы, ему пришлось тяжело. Лоэ было труднее всех: ведь следовало сконцентрировать энергию, а не единственно мысль. Он дышал хрипло и часто, лицо непроизвольно морщилось в гримасах, а потом земля содрогнулась и заходила ходуном.

Замок не взлетел на воздух, как, возможно, ожидал романтически мыслящий Лоэ — заряд был заложен слишком глубоко, но скалы острова словно взбесились, и тяжкий гул прокатился над морем. Клейн машинально прикрыл друзей от возможных обломков. Замок рухнул, взметнув в воздух облако дыма и пыли. Вампир на мгновение открыл глаза и оскалился.

— На мой взгляд, их минеры слегка перестарались, — заметил Клейн, — хотя в целом результат радует. На взрыв обязательно обратят внимание. Скоро явится полиция.

Лоэ приподнялся, чтобы обозреть результат их совместных усилий. Лицо человека осталось спокойно, хотя глаза знакомо затуманились. Клейн успел протянуть руку и подхватить падающее тело. Лоран Лоэ потерял сознание.

Почти одновременно с этим событием проснулся Смит. Он с заметным усилием сел и, равнодушно поглядев на облако пыли и дыма, изредка прорезаемое языками пламени, склонился над Лоэ.

— Кровь всё-таки остановилась, — сказал он задумчиво.

— Его работа, — кивнул Клейн в сторону свежих развалин.

— Я догадался. Светлый разум человека, помноженный на быстродействие вампира, приводит к удивительным результатам.

— Что ты сделал с ним? — заподозрил неладное Клейн.

— Слегка намазал своей кровью. Кровь вампира в прежние времена ценилась дороже золота. Впитываясь через кожу, она на короткое время мобилизует скрытые резервы человеческого организма. Теперь она сгорела, но дело уже сделано. Скоро Лоран попадёт в больницу и там получит настоящую помощь. Они летят.

— Я не вижу.

— Ещё далеко. Полиция, если можно верить опознавательным знакам. Тебе лучше избавиться от оружия.

— У меня есть разрешение. И нет надежды, что все враги погибли.

Смит безразлично оглянулся на развалины замка. С усилием сменив позу, он поморщился. Теперь любое движение превратилось в труд, словно человеческое прошлое вернулось в тело вампира. Смит неохотно сказал:

— Там есть живые. Три или четыре человека. Точнее сказать сложно. Я ощущаю их боль. Сильный маяк. Я мог бы найти их под обломками, но боюсь, что интерес к предприятию у меня полностью отсутствует.

Клейн присматривался к больному другу, стараясь скрыть растущую тревогу.

— Ты в порядке?

Вампир помолчал. Быстро темнело.

— Скажу спасибо, если побудешь рядом, — произнёс он. Безразличие интонаций выдавало его беспомощность. — До рассвета доживу, а что случится потом, выясним. Вряд ли что-либо хорошее.

Клейн засмеялся.

— Смит! — сказал он, как мог бодро. — Я готов всегда быть рядом. Ты и Лоран — мои единственные друзья.

— Спасибо, Клейн. Приятно слышать. Полиция близко. Нам нужна разумная версия произошедших событий.

— Объяснения я беру на себя, — успокоил Клейн. — Выпутываться из неприятностей — моя профессия. Побудь пока с Лораном.

Через пятнадцать минут остров превратился в шумное и многолюдное место. Полиция прибыла на трёх флаерах, и развернула бурную деятельность. Клейн успел продумать свою версию событий, и полиция, как будто отнеслась к его словам с доверием.

Лорана Лоэ прооперировали немедленно. Смит и Клейн остались в больнице, чтобы дождаться результата.

Теперь при ярком искусственном свете изменения во внешности Смита были особенно заметны: лицо отдавало синевой, глаза провалились, на запястьях и груди тёмнели пятна ожогов, причиняющих, должно быть, сильную боль. Вампир, впрочем, держался.

— Тебе тоже нужна помощь врача, — сказал Клейн.

Смит с трудом улыбнулся.

— Медицина будет в шоке.

— Ты плохо выглядишь.

— Да, я знаю, это подождёт. Меня беспокоит судьба Лорана. Операция, скорее всего, пройдёт успешно, но надо организовать охрану. Возможно найти её сейчас?

— Никаких проблем. Даже ночью всегда отыщется фирма, готовая предоставить такие услуги.

— Мой дом далеко, незачем возвращаться туда. Снимем номер в ближайшем отеле. Единственное затруднение состоит в отсутствии денег. У меня нет при себе ни наличных, ни кредитных карточек, но есть номер одного из агентов. Думаю, вопрос удастся урегулировать, а за лечение Лорана заплачу позднее.

— К сожалению, я тоже на мели, — сказал Клейн. — За работу со мной рассчитаются позднее, аванса едва хватило на аренду флаера.

— О твоих честным трудом заработанных деньгах забудь! Я достаточно богат, чтобы заплатить за всё. Тебе придётся лишь связать меня с агентом.

Клейн пожал плечами.

— Давай номер.

Проблема с финансами решилась на удивление легко, и Клейн ушёл, чтобы найти приличных охранников и снять номер в гостинице. Когда он вернулся, увидел, что Смит, совсем обессилев, полулежит в кресле, а к нему профессионально внимательно присматривается врач, оперировавший Лоэ. Медика не следовало подпускать к вампиру слишком близко, и Клейн мгновенно оказался рядом.

— Вы родственники больного? — спросил доктор, переводя взгляд на верона.

— Друзья, — ответил Клейн. — Как его дела?

— Неплохо. Операция прошла удачно. Сейчас он спит, новости будут разве что утром. Вам лучше пойти домой. Ваш товарищ действительно хорошо себя чувствует? Он скверно выглядит.

— Всё в порядке, — ответил Клейн, умело смещаясь в сторону и отвлекая на себя внимание, так чтобы вампир выпал из поля зрения врача. — Успокойтесь. Он одно время увлекался разными шарлатанскими диетами, и заметно истощил организм. К счастью, мне удалось убедить его бросить это дело. Теперь поправка — вопрос времени.

Доктор понимающе покивал.

— Когда мы увидим Лорана? — спросил Клейн.

— Думаю днём, после полудня. Точнее узнаете утром. Кстати, вы, наверное, осведомлены, есть ли у вашего друга медицинская страховка.

— Независимо от наличия полиса счета я оплачу. Мы трое — граждане другой планетной системы, но деньги на Земле у нас есть. Днём я лично разберусь.

Когда доктор ушёл, Клейн озабоченно склонился над вампиром.

— Идём, Смит. Провожу в гостиницу. Выглядишь ты, и, правда, неважно, люди обращают внимание, да и рассвет близок.

Гостиница была рядом, но путь занял много времени, потому что Смит совсем обессилел. Клейн умело делал вид, что они просто прогуливаются, наслаждаясь ночной прохладой. Вампир кое-как добрался до постели.

Клейн наглухо задёрнул шторы в комнате. Спальню для вампира он предусмотрительно выбрал окнами на север. Скоро Смит заснул, но Клейн побоялся оставить друга одного, и все проблемы уладил по телефону. Время от времени, отвлекаясь от дел, он заглядывал в спальню. Вампир лежал неподвижно, и трудно было судить, жив он или нет.

Взошло солнце. Густав Клейн встретил новый день, стоя возле огромного окна гостиной. Он откровенно набирался храбрости, чтобы зайти в комнату вампира. Внимательно прислушался: в номере было тихо. Первым делом Клейн связался с больницей, узнал новости, потом отворил дверь в затемнённую спальню.

Смит неподвижно лежал на постели, но глаза его были открыты, и Клейн заметно приободрился. Он подошёл ближе, спросил с надеждой:

— Как ты, Смит?

— Если жив, следовательно, всё в порядке.

Клейн придвинул кресло и сел возле постели. Глаза привыкли к полумраку, и он увидел, что вампир выглядит много хуже, чем ночью. Лицо и губы посинели, а пятна ожогов на груди и запястьях угрожающе расплылись. Клейн испугался:

— Смит, я могу чем-нибудь помочь? Я имею в виду, по-настоящему помочь.

Смит с трудом повернул голову, его погасший взгляд медленно сосредоточился на лице друга.

— И ты готов привести сюда живого человека, чтобы я пил его кровь?

— Конечно, раз моя другой группы или химического состава.

Вампир попробовал улыбнуться по-настоящему, а не так, как сейчас был способен, но силы закончились, да и Клейн говорил абсолютно серьёзно.

— Я тронут, Густав. Успокойся. Я справлюсь. Ночью мне станет лучше, и я начну охотиться. Как Лоран?

Клейн уселся удобнее, слегка расслабился. Пожалуй, теперь появилась надежда. Вампир начал строить планы. Наверное, предполагал жить дальше.

— Неплохо, учитывая обстоятельства, — сказал Клейн. — Он пришёл в себя после операции, пока слаб.

— Тебе придётся навещать его, я болен. Дай, пожалуйста, воды.

Клейн вышел из комнаты и отсутствовал довольно долго. Смит безразлично ждал. Вернувшись, Густав поставил на прикроватный столик несколько бутылок. Минеральная вода запенилась в стакане, вампир напился, глотая мучительно, с трудом. Когда Смит снова обессилено, откинулся на подушки, Клейн сказал:

— Один человек хочет тебя видеть.

— Человек? — вяло удивился Смит.

— Да. Хороший человек. Очаровательная молодая женщина.

В глазах вампира появилось что-то отдалённо похожее на прежний мерцающий свет, он всё же улыбнулся.

— Лидия?

— Совершенно верно. Так позволишь ей войти?

— Полагаешь, визит разумен? — выразил сомнение Смит. — Она испугается, увидев меня в таком состоянии.

— Сомневаюсь. Эту девушку сложно напугать. Я её позову.

Смит хотел остановить приятеля, но ему в значительной степени было всё равно, поэтому предоставил событиям идти своим чередом.

Лидия вошла быстро и уверенно. Попав в сильно затемнённую комнату, вынужденно приостановилась, ожидая, когда глаза привыкнут к полумраку. Клейн нагнал её и дружески обнял за плечи, с явным намерением держать дальше от вампира. Такие вещи выходили у него ловко, и Лидия едва заметила, как оказалась сидящей в кресле в нескольких шагах от кровати. Клейн устроился чуть ближе, чтобы контролировать ситуацию.

— Вот ваш спаситель! — сказал Клейн. — Уходя выручать Лорана, ты обмолвился, что у вас есть друг, способный помочь, и что на Землю вы прилетели вместе. Сведений оказалось достаточно. Лидия выяснила, откуда и на каком судне мы прилетели, вычислила меня и даже сумела отыскать место пребывания на тот момент. Последнее было невероятно сложно, но Лидия справилась, возможно, доведя до шокового состояния местную контрразведку. Она связалась со мной, изложила суть дела, и я бросил всё, потому что боялся опоздать. Я успел чудом, но спасением и ты, и Лоран обязаны Лидии.

Девушка едва дослушала это лирическое отступление.

— Чем я могу помочь сейчас?

Смит решил, что отказываться глупо:

— Вы и ваша неоценимая машина могли бы содействовать решению многих вопросов, в том числе и финансовых. Нам нужна квалифицированная связь. И я намерен, по-прежнему, оплачивать ваши услуги.

— Прежде хочу вернуть деньги, оставленные на хранение.

— Считайте эту мелочь премиальными за сверхурочную работу. Клейн за мой счёт снимет номер в гостинице, чтобы вы могли спокойно заниматься. Согласны?

Лидия кивнула.

— Я готова. Перечислите проблемы, я запишу, а затем начну их решать.

Она достала ноутбук и развернула на коленях.

Смит и Клейн переглянулись. Начал Клейн.

— Флаер я взял напрокат, а вернуть вряд ли смогу. Боюсь, что он сгорел.

— Лидия, распорядитесь уплатить полную стоимость до истечения срока аренды.

— Они могут существенно завысить цену, — предупредила Лидия.

— Переживу. Важно предотвратить огласку и скандал. Гостиницу оплатите на две недели вперёд. Затем, оплатите лечение Лорана: операция, охрана, пребывание в больнице тоже сроком на две недели. У Лоэ есть страховка, но, полагаю, наличным обрадуются больше. И вот ещё что: надо пожертвовать госпиталю скромную сумму, в качестве благотворительной акции. Сто тысяч — число изящное и умеренно вызывающее. Оберните его в пристойную мотивацию, и все останутся в выигрыше.

Сумма прозвучала внушительно, даже у Клейна непроизвольно дрогнули брови. Ноутбук Лидии поехал с колен, она моментально взяла себя в руки, пальцы заскользили по клавишам.

Вампир вздохнул и закрыл глаза. Он теперь быстро уставал. Короткий разговор утомил довольно заметно. Клейн вышел, чтобы проводить Лидию. Вернувшись, придвинул кресло и сел ближе к постели.

— Удивительная девушка. Если бы Лоран женился на такой, как она, я был бы за него спокоен.

— Лоран предпочёл полюбить другую женщину, — тихо сказал Смит. Он помедлил. — Ты, наверное, в курсе событий происходящих на острове?

— Разумеется. Спасательные работы продолжаются. Из-под развалин извлекли девять трупов и троих выживших.

— Женщины?

— Там были две женщины, обе мертвы.

Клейн замялся, прежде чем продолжить.

— Бердет жив, если тебя это интересует.

Смит слабо отреагировал на осторожное замечание верона. Чуть дрогнули брови, едва заметно скривился рот. Клейн продолжал с мягкой настойчивостью:

— Он сильно покалечен, но, скорее всего, выживет. Сломан позвоночник, обе ноги, рёбра.

Смит невольно усмехнулся.

— На моей совести только рёбра, — сказал он.

Клейн задумчиво посмотрел на друга. Здесь следовало получить внятный ответ, причём сразу.

— Если этот человек исчерпал право на жизнь...

Вампир прервал.

— Ты, вероятно, имеешь в виду месть, — сказал он. — Нет, Клейн. Извини. Мне скучно. Оставим всё как есть. Он сам изуродовал собственную судьбу, разве я могу предложить что-либо более изощренное?

— Господин Бердет может превратиться в постоянный источник неприятностей.

— Кто знает? Он на собственном опыте понял, что такое война, да и кто ему поверит после тяжёлой травмы?

— Ты действительно хочешь оставить всё так, как есть?

— Вот именно, хочу. Мне безразличен этот человек. Прости, я отказываюсь от любой роли: обвинителя, адвоката, судьи. Жалеть тем более не моя специальность. Бердет для меня — никто. Я забыл о его существовании.

У Клейна сложилось собственное мнение по этому поводу, но сейчас лучше было оставить его при себе. Густав прекратил рановато затеянный разговор, и, так как полдень прошёл, отправился в больницу к Лорану.

Смит остался один в крепко запертом номере, что вполне его устроило. Всё что осталось в истекающих секундах бытия — так это лежать в постели и пить понемногу минеральную воду. Лишь он один знал, как слабо теплится в нём жизнь. Её биение почти замерло, а главное, пропал интерес к ней. Мир казался выцветшим, пустым, даже голод в нём звучал приглушённо. Смит сейчас находился как бы на грани жизни и смерти, и в равной степени готов был принять и тот, и другой исход. Война с адептами закончилась благополучно, Лоран, хотя и раненый, остался жив. За ним надёжно присматривал Густав Клейн. В итоге стимул к восстановлению оказался ничтожен. Вампир лежал на постели, пил из стакана минеральную воду и безразлично наблюдал за тем, как мир неуклонно расставался с ним.

Глава 15

Клейн отсутствовал дольше, чем предполагал изначально. Когда вернулся, день склонился к вечеру. Он вошёл в спальню вампира и сел в привычное кресло. Смит выглядел почти погрузившимся в предсмертное забытьё, но вяло приоткрыл глаза. Ему понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы сосредоточиться на жизни. Клейн терпеливо ждал.

— С Лораном всё в порядке? — спросил Смит.

— Нет!

— Какие проблемы?

Клейн взял со столика бутылку с водой, налил и выпил залпом полный стакан.

— Мучила жажда, — пояснил он. — Лишь теперь понял. Знаешь, я в затруднении. Может быть, слишком рано начинаю паниковать и выдумываю сложности. Всё-таки, я не человек.

— Очень хорошо, — сказал Смит. — Этой бессмысленной речью ты отлично подготовил меня к принятию самых мрачных новостей. Теперь выскажись по сути.

— Да. Сейчас.

Клейн налил ещё стакан воды и удобнее устроился в кресле.

— С Лораном всё в порядке, — начал он. — Операцию он перенёс легко, восстановление продвигается нормально, и врачи надеются, что в ближайшее время наш друг полностью поправится. Я верю. Я его видел, и выглядит он заметно лучше, чем ты.

Вампир внимательно слушал.

— Твои денежки накапали на счёт заведения, и относятся к Лорану благожелательно. Наличие остаточных компонентов наркотических препаратов в крови Лоэ деликатно замяли. Волшебная штука эти бумажки с картинками.

— Причём во все времена. Так что тебя беспокоит?

— Лоран. Он другой. Пустая оболочка Лорана, вполне способная к существованию, но лишённая души.

Клейн умолк. Вполне ли Смит пробудился? Готов к восприятию истины? Смит слушал внимательно.

— Продолжай, — сказал он.

— Врачи запретили разговаривать, и он не спорил. Наш Лоран! Я рассказывал о тебе, а ему было всё равно. Я затрагивал многие темы — везде встретил безразличие. Теперь скажи, есть у нас основания для беспокойства?

— Да, безусловно, — сразу отозвался вампир и надолго замолчал.

Клейн терпеливо ждал. За окном вечерело, Густав с трудом различил очертания лежащего на постели вампира. Он хотел включить лампы, но передумал: больного друга способен раздражать любой свет.

Наконец, Смит заговорил.

— То, о чём ты говоришь — серьёзно. Люди называют это депрессия или как-то так, я не силён в терминах. Вряд ли следует говорить, что от этого не умирают, но и не живут. Как только я встану на ноги и смогу выходить днём, мы заберём Лорана отсюда и тогда справимся с любой бедой.

Вампир попробовал приподняться и не смог, тело бессильно распласталось на постели. Он был совершенно беспомощен, его запредельная бледность пугала, но в глазах затеплился огонь, пусть слабый, но живой. Ушла из них готовность смириться с собственным финалом. Клейн почувствовал, как тает отчаяние, и дышать становится легче. Теперь вместе.

Ночью Смит смог самостоятельно подняться с постели. Выглядел он лучше, чем днём, хотя незначительно. Клейном овладела законная тревога. Вдруг вампир переоценил собственные возможности.

— Ты, я так понимаю, собираешься на охоту? — осторожно спросил Клейн. — Смит, может быть, мне пойти с тобой? Ты ещё слишком слаб. Кроме того, привлечёшь внимание: это рискованно в нашем положении. Как ты, безусловно, догадываешься, нас окружили заботой.

Смит выслушал спокойно.

— Ночью мне легче. Я справлюсь. Сейчас обязательно нужно подкормиться, иначе очередной день рискует стать последним. Что же касается досужего любопытства, то я привык. Сумею избежать соглядатаев. Забудь тревоги.

Клейн боялся отпускать друга одного, но полагал, что тот знает, что делает. С балкона было хорошо видно, как вампир пошёл прочь. Двигался он вполне уверенно, и Густав постарался убедить себя, что всё обойдётся. Чтобы ночь прошла быстрее, нашёл себе занятие. Дела отняли больше времени, чем предполагалось вначале. Клейн вернулся в номер почти под утро. Первым делом, конечно, заглянул в комнату вампира и испытал огромное облегчение, увидев его дома и в постели.

— Я видел тебя в городе, Густав, — сказал Смит. — Ты уже выяснил, кто и почему за нами следит?

— Я бы сказал, бережно присматривают, — уточнил Клейн. Для начала я исключил самый опасный вариант. Адепты чисты. Их организация, как оказалось, довольно велика, но после гибели активных членов, инертная масса большинства быстро прекратила реальную деятельность. В данный момент они даже отказались от ритуальных собраний. Я, пожалуй, догадываюсь, кто может следить так деликатно, но твёрдой уверенности нет.

— Тогда остаётся одна проблема: что надлежит делать? — поинтересовался Смит.

У Густава Клейна ответ нашёлся.

— Пока болеет Лоран — терпеть. Сделаем вид, что мы восхитительно простодушны. Активность повредит, пока руки связаны. Заставали тебя с жертвой?

— Разумеется, нет! Я всегда предварительно избавляюсь от слежки. Кроме того, люди ведь остаются в живых, а следы контакта я тщательно уничтожаю. Доказать что-либо сложно. — Потерпи, Густав. Скоро я приду в норму.

— Полагаю, — невозмутимо заявил Клейн, — наш опекун ждёт примерно того же самого. И вот это однажды обернётся проблемой.

Неделю спустя друзья смогли забрать из больницы Лорана и переехать. Новым пристанищем послужил домик в горах. Небольшой, старенький, но Смит предпочел этот вариант прочим, предложенным Лидией на рассмотрение. У вампира нашлись свои соображения. Дом стоял в узкой долине, и окружали его могучие тихие ели, из-за чего в комнатах всегда царит прохладный полумрак. Ниже в ущелье бежал по камням ручей, его приглушённый шум служил привычным звуковым фоном. Клейну дом понравился, хотя с тактической точки зрения не выдерживал критики, но Клейн понадеялся, что воевать здесь не придётся.

Спальню Лорана устроили на втором этаже, при нём постоянно находился специально нанятый врач, и круглосуточно дежурила охрана. Смит и Клейн заняли две маленькие комнатки внизу. Днём они большую часть времени проводили в спальне Лоэ, а когда выгонял врач, на открытой веранде, занимающей половину этажа. Деревья подступали к стенам почти вплотную, и от них шёл густой запах хвои. Смит получал видимое удовольствие от пребывания в этом месте. Ночами он часто отправлялся побродить в лес, Клейн охотно сопровождал друга. Обоим мирные прогулки казались пикантной приправой к сражениям — бывшим и ещё грядущим. Экзотическое безделье в первозданной тишине и безопасности новых мест.

Два нечеловека очень сблизились. Обнаружили, что общество друг друга доставляет удовольствие вне зависимости от внешних обстоятельств. По большому счёту они были одного поля ягоды.

Так в мирной, почти идиллической жизни шли дни. Лоран Лоэ выздоравливал. Сначала зажили раны телесные, потом понемногу начала просыпаться душа. Однажды вернувшись из посёлка внизу в долине, где они закупали продовольствие, Смит и Клейн застали Лоэ в саду. Впервые он по доброй воле вышел в большой мир.

— Вас так долго не было! — сказал он.

Смит и Клейн быстро переглянулись.

— И ты решил, что мы тебя бросили? — мягко произнёс один.

— Ты подумал, что мы могли тебя бросить? — почти сразу повторил другой.

— Вообще-то, я это заслужил, — сказал Лоран. — Я бы сам себя бросил, если бы подобный парадокс мог существовать в природе.

Лоэ прямо посмотрел на Смита.

— Я тебя предал, — сказал он, — и хочу произнести это вслух, чтобы освободить душу.

Он говорил то же самое прежде, но Клейн понял: теперь они двое должны окончательно решить, как разобраться с тем, что стало между ними. Смит ответил не сразу:

— Нет, Лоран. Мы оба вели себя как глупцы, и я думаю, следует простить это друг другу. Я тоже виноват перед тобой. Когда-нибудь, после того, как тема перестанет вызывать болезненные ощущения, я расскажу о собственной слабости, что могла оказаться роковой. Сейчас давай просто радоваться. Мы живы.

— Вот здравая мысль, — поддержал Клейн. — Смит абсолютно прав. Вы оба наделали глупостей, да и меня вынудили заниматься тем же. Нам всем необходимо забыть прискорбный эпизод нашего боевого пути, предварительно сделав выводы на будущее.

— Какие? — спросил Лоран.

— Ну, первый вывод напрашивается сам собой.

— Не делать глупости, если не умеешь их делать хорошо, — подсказал Лоран.

— Верно. А другой вывод заключается в том, что только втроём мы по-настоящему команда, и если откуда-то надвигается угроза, отражать её мы должны вместе.

Лоран посмотрел на друзей. Он поверил, что ему не лгут, и красота правды обернулось главным открытием. Лоран хотел сказать друзьям так много, но промолчал. Чувствовал, что эти двое поймут его без слов. Им излишне что-либо говорить: оба адепты действия, и лучше осмыслят именно такую речь, поэтому Лоран лишь глубоко вздохнул. Жизнь продолжалась, и наконец-то он нашёл в себе силы вернуться в неё целиком.

Минуло несколько чудесных спокойных дней, а потом пришла посылка.

Её привёз охранник, ездивший в деревню за продуктами. На небольшом изящном ящичке стояли все три фамилии. Смит и Клейн, по обыкновению, быстро переглянулись. Лоэ подозрительно посмотрел на одного, на другого. Выводы делать он не спешил. Руки потянулись, было, к ящику, но Лоран тут же убрал их, спрятав за спину. Клейн подробно расспросил охранника об обстоятельствах получения посылки, но ситуация не прояснилась. Ящичек просто пришёл по почте. Исчерпав, таким образом, косвенные методы расследования, Клейн водрузил посылку на стол перед собой и изучил с помощью многофункционального детектора. Лоэ смотрел на манипуляции как на занятную игру, но Смит отнёсся к делу серьёзно. Прибор не усмотрел внутри опасности, и Клейн осторожно вскрыл посылку. Когда крышка отделилась от ящика, вампир, и так стоявший поодаль, быстро отступил в самый тёмный угол комнаты. Клейн поглядел на него, пальцы пошарили внутри ящика, и на свет явились блестящие кандалы. Смит невольно загородился ладонью, когда серебро засияло в солнечных лучах.

— Следовательно, развалины дома разобрали, — сказал Клейн невозмутимо. — Узнаю собственность адептов. Видно, терпения спасателям не занимать, но там оставалось две пары, здесь пока одна.

— Что это такое? — вскипел Лоран. — Угроза?

Невыносимо было видеть вещи, которые едва не погубили любимого вампира.

— Пока рано делать выводы.

Клейн ещё раз поглядел на Смита, завернул серебро в свою куртку, висевшую на спинке стула, затем отправил свёрток на сиденье, под столешницу. Смит чуть расслабился, но ближе не подошёл.

— Там есть что-то ещё? — спросил Лоран, заглядывая в ящик.

— Есть, — ответил Клейн.

На свет появилась книга в глянцевой обложке и, прежде чем прочесть название, Клейн опять поглядел на Смита.

— "Выставка шедевров камнерезного мастерства в Музее". Каталог. Тебе это о чём-нибудь говорит, Смит?

— Да, — коротко ответил Смит.

В книге белела закладка, и Клейн раскрыл томик в предписанном месте.

— Остроумно, — сказал он, разглядывая иллюстрацию и невольно усмехаясь.

Лоэ наклонился посмотреть и удивлённо воскликнул:

— Но ведь это твой гроб, Смит! Ты отправил его в музей? Блестящая идея.

— Как выяснилось, не такая и стоящая. Что там ещё, Густав?

— Закладкой служит визитная карточка.

— Антон Лукас, — прочёл продолжавший смотреть через плечо Клейна Лоэ. — Кто это? Ты его знаешь, Густав?

— Знаю, — так же невозмутимо и размеренно сказал Клейн. — Антон Лукас является главой Службы Безопасности Земли.

— Разведка? — подозрительно спросил Лоран.

— Скорее, контрразведка.

— Детали. Лично я никакой разницы не вижу. Зачем потребовалось это непристойное послание, вот что я хочу узнать! Почему парень позволяет себе вмешиваться в частные дела благонамеренных граждан другой планеты? Возмутительно! Я намерен жаловаться. У меня есть такое право.

Смит и Клейн переглянулись, и Лоран прервал излишне эмоциональную речь.

— Так, — сказал он. — Похоже, я слишком надолго оставил вас двоих без присмотра! Что вы скрываете от меня?

Ответил Клейн.

— Ничего, Лоран. Практически ничего. За нами следили всё это время.

Лоран побледнел, схватился одной рукой за сердце, другой за спинку стула.

— Эти, эти... — он побоялся выговорить то, что хотел. Воспоминания ещё туманили мозг.

— Нет, не "эти", — успокоил Клейн. — "Этих" я сразу проверил, им крупно не до нас, и о них пока можно забыть. Я говорил Смиту и теперь довожу до твоего сведения, что полиция слишком быстро и легко оставила нас в покое. Такое могло произойти в том случае, если нас кто-то прикрыл. Я повременил нарываться на откровенность, потому что слежка велась осторожно, я бы сказал, деликатно и ненавязчиво, а мы опасались резких движений до тех пор, пока ты не придёшь в норму.

— И вот теперь я выздоровел, и за нас взялись всерьёз.

— Да, — сказал Клейн.

Помолчали. Лоран, мрачно насупившись, размышлял. Несколько раз он порывался заговорить, но сдерживался и возвращался к невесёлым думам. Заговорил Смит.

— Там есть что-то ещё?

— Есть, — сказал Клейн. — Записка на обратной стороне карточки.

— И ты молчал! — возмутился Лоэ. — Что там написано? Читай!

— События должны происходить последовательно, — возразил Клейн. — "Завтра в полдень я позволю себе вас навестить". Написано от руки. Образец почерка, насколько мне известно, соответствует.

— Многословием землянин не страдает, — озадаченно пробормотал Лоэ. — Что это значит?

— Что ж тут непонятного? Он намерен сделать визит.

— Довольно любезно с его стороны приехать самому, а не дёргать куда-то нас! — сказал Смит.

— Ну, да! — сухо произнёс Лоэ. — Если он явится один, а не с ротой спецназа.

— Мы тоже не вчера родились, — успокоил Клейн. — Я ведь не просто так по лесу гулял. Теперь сюда без моего ведома и мышь не проскочит.

— Он будет один, — сказал Смит изучая кончиками пальцев белый картонный прямоугольник. — Ему и так стоило немалого труда решиться на эту поездку. Он преодолевал внутреннее сопротивление.

— Преодолел? — цинично поинтересовался Лоэ.

— Это его проблемы, а если мы не поймём, чего он хочет, будут наши.

— Вряд ли прикончить, — предположил Клейн — С его ресурсами сделать это он может без сентиментальных посещений!

— Выкинуть с планеты?

— Такой вариант развития событий представляется более вероятным.

— Он нас боится, — сказал Смит.

— Если боится, тогда он опасен, и мы тоже должны бояться, — заявил Лоэ.

— Вот здравая мысль! — сказал Клейн. — Поэтому я хочу, чтобы вы оба использовали завтра все способности, какими каждого наделила природа. Мы должны максимально контролировать ситуацию, в которой вынужденно оказались.

Без пяти двенадцать над поляной завис одноместный флаер. Глядя на маленькую щегольскую машинку, Лоран удовлетворённо кивнул: туда помимо пилота вряд ли поместилась бы даже кошка. Едва флаер сел на площадку и смолк свист его двигателя, как дверца отворилась, и на траву шагнул человек. Он выглядел так обыкновенно, что Лоран счёл себя разочарованным: ни тебе пронзительного взгляда, ни гигантского роста, ни зловещей ухмылки в углах рта. Клейн поклонился ему так, словно узнал. Гостя пригласили в дом. Расположились в большой гостиной, которой до этого не пользовались ни разу.

— Мы внимательно слушаем! — сказал Клейн.

Гость незамедлительно ответил, держался он непринуждённо:

— Моё имя — Антон Лукас. Я шеф Службы Безопасности Земли. Счастлив познакомиться с вами, господин Густав Клейн.

Он доброжелательно улыбнулся верону.

— Господин Лоран Лоэ.

Он кивнул человеку.

— И господин Смит. Так написано в вашем удостоверении личности. Просто Смит.

Слишком долго молчавшего Лоэ, наконец, прорвало.

— Послушайте, Лукас! — резко сказал он. — Почему вы пристали к моему другу? Каждый по закону имеет право носить столько имён, сколько считает нужным!

— Согласен! — проникновенно ответил Лукас. — Просто по существующим языковым нормам псевдонимы следует произносить полностью, и я боюсь допустить ошибку.

Если землянин надеялся смутить друзей, то просчитался. Смит и Клейн никак не отреагировали, сидели и терпеливо ждали продолжения, а никем не удерживаемый Лоран немедленно принял огонь на себя.

— Да! — сказал он вызывающе. — Моё настоящая фамилия звучит иначе, но в этом нет ничего преступного, и это касается лишь меня. Если так важно, могу назвать подлинное имя, хотя как актёру мне привычнее пользоваться сценическими. Их несколько. Такова специфика работы, и не думаю, что для вас это новость.

Устрашённый атакой Лукас поднял руки, сдаваясь.

— Не нужно. Я знаю. Раскрыть ваше настоящее и минувшее было легко, а вот никаких следов прошлого господина Густава Клейна и господина Смита я не обнаружил, но и это второстепенно. Каждый имеет право на свою маленькую тайну. Я готов отнестись с уважением к вашему инкогнито.

Смит и Клейн быстро переглянулись, как вошло в привычку, но промолчали, даже Лоэ ничего не сказал. Лукас готовился приступить к делу, чувствовалось, что ему пришлось преодолеть некий внутренний барьер прежде, чем облечь в слова запретные истины.

— Вы появились на планете с заметной помпой, но до времени я не считал нужным обращать внимание на события, происходившие за пределами Земли. Ваша странность никому не причиняла вреда. Господин Густав Клейн выполнял работу, против которой, я хочу подчеркнуть, ни тогда, ни теперь у меня нет возражений. Господин Смит и господин Лоран Лоэ отдыхали, мирно развлекаясь и способствуя процветанию курортного бизнеса. Ни к одному из вас не возникало претензий, а затем на сцене появились эти сектанты.

— Вам следовало лучше присматривать за ними, — мягко упрекнул Клейн.

Лукас охотно согласился.

— Каюсь, вы правы, господин Клейн. Я не принимал их всерьёз, и, как выяснилось, напрасно. Случилась трагедия.

— Мы защищались! — сказал Клейн.

Антон Лукас опять принял его утверждение.

— Разумеется. Вы защищались: каждый вправе бороться за свою жизнь, но моё внимание привлекли методы. Своеобразная смесь отваги и сдержанности.

— У нас отсутствовала возможность выбора, — продолжал отстаивать позицию команды Клейн.

Лукас сделал движение рукой, словно стремясь успокоить собеседников. Он явно намеревался решать проблемы исключительно мирным путём. Вне зависимости от мотивов, такой образ действий следовало признать похвальным. Лоран Лоэ твёрдо решил добавить в голос доброжелательности, когда соберётся произнести очередную реплику. Лукас продолжал:

— Ну, конечно. Появись основания в чём-либо вас обвинить, я бы постарался довести суть претензий до вашего сведения. Уважаемые господа, я, разумеется, наблюдал за вами, и без осуждения, а скорее с одобрением. Я попросил о встрече. Дело в том, что хочу предложить вам работу.

— Что? — воскликнул Лоран.

Смит и Клейн опять быстро посмотрели друг на друга, Смит слегка наклонил голову, Клейн сказал:

— Мы полагали, вы захотите избавиться от нас.

— Может быть, я был слеп и не замечал сокровище прямо перед глазами, но теперь прозрел. Вы мне нужны, господа. Вы великолепны каждый в отдельности, но ещё более замечательны тем, что умеете действовать сообща. Вы команда, и поэтому необходимы втройне.

— Довольно любопытный способ торговаться.

— Вы не поняли. Я готов работать на ваших условиях.

— Звучит так странно, что почти оскорбляет, — заявил Лоран.

Лукас наклонился вперёд. Отчаяние или ожесточение почудилось Лорану в его глазах.

— Знаю, — просто сказал Лукас, — но иногда я отвратительно беспомощен, и тогда происходят вещи, что не должны происходить. Подумайте, я готов ждать. Когда примете решение, свяжитесь со мной.

— А если откажемся, вы начнёте делать нам гадости? — прямолинейно спросил Лоран.

— Нет, воздержусь. В отличие от адептов Сил Света, я здравомыслящий человек и расположен ещё немного пожить.

— Если согласимся? — спросил Клейн.

— Деньги начнут поступать на открытые счета в междупланетную банковскую сеть, и я побеспокою вас лишь в крайнем случае.

— Ах, как высока предварительная оценка! — снова заговорил Лоран Лоэ. — Мы сами от подобных амбиций далеки.

— Это потому, что у вас мало опыта, господин Лоран Лоэ.

— Хорошо сказано, — одобрил Клейн. — Мы выслушали предложение и готовы его обсудить. В любом случае, рады были познакомиться.

Лукас первый встал и учтиво поклонился, Клейн ответил тем же, Лоэ, несмотря на дурное настроение, последовал его примеру, а Смит снисходительно кивнул. Антон Лукас положил на середину столешницы телефон и вышел. Клейн пошёл его проводить. Вскоре вновь загудели моторы, в дом вернулась тишина, а потом и Густав Клейн.

— Итак, Смит?

— Он говорит правду, — сказал вампир.

— Люди его профессии подобно актёрам могут внушить себе всё, что угодно.

— Нет, Густав. Талант перевоплощения не поможет обмануть вампира. Мы слишком хорошо разбираемся в предмете.

Клейн вздохнул.

— Позвольте начать мне. Это нарушает общепринятые правила, но есть причины поступить так, а не иначе. Мне нравится этот парень, у него хорошо организовано мышление. Я бы с ним сработался, но прежде, чем решение будет принято нами как командой, я обязан объяснить, почему я оставил свою планету и очутился на вашей.

— Откровение существенно? — тихо спросил Смит.

— Да. Я вынужден был бежать с родной планеты потому, что там меня ожидает смертный приговор.

Лоран вышел из глубокой задумчивости и с изумлением посмотрел на Клейна.

— Ты хочешь сказать, что совершил преступление? Вздор, я не верю. Нелепость, ведь, правда, Смит?

Смит чуть заметно вздёрнул брови и сказал:

— Присоединяюсь к сумбурному протесту Лорана.

— Я не совершал никакого преступления, но все улики указали на меня, и я не знал, как доказать свою невиновность. Я стал жертвой почти невероятного стечения обстоятельств и выбрал бегство, благо профессиональная подготовка позволила это сделать. Поэтому считаю своим долгом предварить вас раньше, чем мы, возможно, станем партнёрами по собственному выбору, а не по воле случая. Так же хочу напомнить, что предложение господина Лукаса представляется мне чрезвычайно заманчивым, оно разом решает многие проблемы, что у нас есть, а они есть, не обольщайтесь. Господин Лукас говорил мало, но произнес всё, что нужно. Он показал и кончик кнута, и кусочек пряника, и хотя я сомневаюсь, что он когда-либо пустит в ход имеющийся в наличии компромат, нам следует помнить о его существовании. Теперь я сказал практически всё, что намеревался. Если нужно обсудить что-либо в моё отсутствие, я вас оставлю.

Лоэ с изумлением посмотрел на Смита, и Смит сразу же сказал:

— Ни у меня, ни у Лорана нет на душе ничего такого, что не могли бы заявить тебе в лицо. Это главное. По поводу работы, предлагаемой Лукасом, должен уточнить, что мне не нужна работа, как и щедрое вознаграждение, но, учитывая странные нравы современных людей, мне пригодится прикрытие, и Лукас может его обеспечить. Кроме того, я принимаю во внимание твои интересы и охотно присоединюсь, если ты дашь согласие работать на Лукаса. Лоран?

Лоэ растерялся. Он переводил взгляд с одного друга на другого и не знал, что сказать.

— А разве я вам нужен? — спросил он серьёзно. — Я ведь ничего не умею.

— Конечно, ты нам нужен! — ответил Смит. — Как мы обойдёмся без твоего острого, мобильного ума, человеческой интуиции, умения непостижимо собираться в самую ответственную минуту и делать то, что не доделали мы? Рядом с этими великолепными качествами даже твоя способность перемещать усилием воли предметы в пространстве выглядит второстепенной.

Клейн подошёл с другой стороны.

— Ну а, кроме того, множество вещей ведь можно и постичь. Нам всем есть чему поучиться, и, если займёмся этим вместе, результат появится быстрее и вернее.

— Значит, команда? — сказал Лоран.

— Команда Клейна! — дал название Смит.

Густав оглядел друзей, хотел что-то сказать, но передумал, а просто взял со стола оставленный Лукасом телефон.

Конец 1 части